Персонаж: Кристина Адлер.
Время: Понедельник. Одиннадцать часов утра.
Зазвенел будильник, своим мерзким звуком просверлив душу Адлер. Он словно специально хотел заставить её страдать и у него получалось. Кристина недовольно вздохнула, нащупала раздражающую штуковину и скинула с тумбочки на пол. Будильник продолжал трезвонить, и она сбросила на него подушку, чтоб хоть как-то заглушить.
Собрав всю силу воли, она открыла глаза и начала уговаривать себя подняться с кровати. Сегодня ей ехать в город по важному делу, а, значит, надо выйти пораньше, чтобы потом успеть на последний автобус.
Она встала и, немного пошатываясь, принялась искать одежду. С пятой попытки обнаружила клетчатую юбку, чёрную майку и джинсовую куртку. Нехотя натянула колготы, потом облачилась в остальную одежду и, прихватив рюкзак, вышла на улицу.
Солнце слепило, и Адлер недовольно морщилась. Радовало только то, что на целый день покинет цирк и отдохнёт от лиц артистов. Магическое клеймо позволяло отдаляться от балагана на сто километров, но, если не вернуться за сутки, начинало жечь, а через день приводило к смерти.
Пройдя через поле, она вышла на трассу и продолжила идти вперёд, изнывая от жары. Оделась не по погоде – сегодня резко потеплело, и по ощущению на улице минимум плюс двадцать градусов. За час ходьбы мимо неё проехали три машины, и одна из них остановилось. Мужик лет сорока предложил подвезти, и его похабный взгляд намекнул, что расплатиться придётся натурой. Адлер такой вариант не подошёл, и она отказалась.
К двенадцати часам пришла на остановку и сразу купила билет до города. Автобус отъезжал через полчаса, поэтому она примостилась на скамье и начала ждать.
В десяти шагах от неё резвились детишки, на беготню которых уставшая мать не реагировала. Чуть дальше стояли дачники: мужчина и женщина пенсионного возраста. Выглядели бодро, как будто отдыхали на огороде, а не вскапывали землю. Больше людей нет – в такую глушь редко кто-то приезжал.
Адлер заглянула в придорожный магазин, купила бутылку минеральной воды и две пачки сигарет. Покурив, зашла в автобус, который уже распахнул двери, и села у окна. Дорога предстояла долгая, и Кристина понадеялась, что дети не станут шуметь и дадут поспать.
Когда автобус двинулся, она прислонилась головой к стеклу и, наблюдая пейзажи дикой природы, задремала.
Проснулась от визга детей, которые на радостях спешили покинуть автобус. Вот и город. В мире морфея три часа прошли незаметно, и даже жалко, что пора выходить.
Адлер размяла плечи, надела рюкзак и покинула общественный транспорт. На вокзале толпились люди настолько утомлённые, что не замечали её. Кристине нравилось быть невидимкой, а также чувствовать себя нормальной, находясь в человеческом обществе.
Таксисты предлагали за якобы небольшую сумму подвезти, но она упорно игнорировала их. Идти недалеко – нужное место располагается в пятнадцати минутах ходьбы.
Город несуразный. Многоэтажки граничат с приземистыми домишками, бедность с шиком, веяния современности с древней архитектурой. Много магазинов, забегаловок и мало музеев. Шумные улицы с длинными пробками кишат вечно недовольными водителями. Угрюмые пешеходы, не замечая ничего вокруг, спешат на работу, домой, к друзьям и любимым. Суета и недовольство присущи городу, население которого около миллиона человек.
Адлер затерялась в толпе и вскоре свернула в переулок, ведущий к внутреннему двору. Там находился бар с пафосным названием «La vie de luxe». Однако, шикарная жизнь только у владельца заведения, и явно не у клиентов.
Кристи зашла внутрь и села на диванчик в дальнем углу. Через несколько минут подошла официантка, принесла меню, но Адлер его даже не открыла и сразу заказала кофе. Она принялась ждать человека, с которым должна встретиться, и понадеялась, что он придёт вовремя.
Шёл второй час пребывания в кафе, и Кристи уже доедала незапланированный десерт. Если бы не важность дела, то давно бы ушла, а не отсиживала ягодицы в компании подвыпивших мужиков.
Стукнуло семь часов вечера. Он наконец пришёл.
Человек в сером плаще, чьё лицо украшали трёхдневная щетина и густые брови, сел за её столик. Его зовут Алексеем, хотя подошло бы имя попроще, так как внешность и характер невзрачны как декабрьское небо. Маленькие глазки изучили Адлер, ярко выразив неодобрение по поводу внешнего вида, и он заговорил:
– Добрый день, Кристина. Простите за опоздание.
Она проигнорировала извинения, чтобы не ответить грубостью. Он каждый раз приходил позже назначенного, и это жутко раздражало.
– У меня, к сожалению, нет для вас новостей, – продолжил он.
Адлер протяжно вздохнула.
– Какого чёрта я тебе плачу?
– Поймите, сложно найти информацию девятнадцатилетней давности.
– Достало слушать оправдания. Ты вообще в состоянии отрыть то, о чём я просила?
– Да-а-а, – задумчиво протянул он, поглаживая подбородок, – но нужно ещё время.
– Сколько?
– Месяц. Может, два. Точно не могу сказать, – его глазки забегали, но никак не могли найти где укрыться от пристального взгляда Адлер.
– Издеваешься? Я уже полгода жду! Даже слабоумный быстрее бы достал информацию. А у тебя, чёрт возьми, отличные рекомендации сыщика!
– Простите… Я постараюсь побыстрее. Но вы должны понимать, что ваши родители вряд ли остались живы после того, как…
– Две недели. Не достанешь информацию – найду того, кто сумеет.
Она схватила куртку и, на ходу накинув, вышла на улицу. Её раздражало, что этот недоумок только и делает, что жрёт деньги, а отдачи никакой. Если бы Кристина могла задержаться в городе на несколько месяцев, то не стала бы нанимать единственного идиота, который согласился взяться за безнадёжное дело. Вся информация о том случае отсутствовала в публичном доступе, и Адлер как назло почти ничего не помнила о самом ужасном дне в своей жизни. Может, ей просто не хотелось копаться в памяти из-за страха обнаружить то, о чём предпочла бы не знать. Но она желала ведать, что случилось с родителями. Это единственное, чем она дышала последние полгода.
Её воспоминания о детстве начинались с момента, когда она жалась в углу, а вокруг стоял непроглядный дым. К ней подошёл пожарный. Он бормотал о том, что девочка поцелована солнцем, и боялся к ней прикоснуться. С улицы раздавались крики и чей-то плач, заглушаемый пожарной сиреной. Тогда Кристи было пять лет.
Затем снова провал в памяти, и вот ей двенадцать. Она очнулась в серой комнате с тусклым освещением. Руки и ноги привязаны к спинкам кушетки, а рядом стоит толстый мужчина в белом халате и что-то записывает. Адлер пытается вырваться, ёрзая на кровати, и зовёт на помощь, но доктор хватает шприц, задирает её рубашку и делает укол в ягодицу. Она пришла в сознание спустя день, и с тех пор помнила каждую минуту своей жизни, хотя многое предпочла бы забыть.
Несмотря на амнезию, голову не покидал образ матери, впервые пришедший во сне. Белокурая женщина пела колыбельную, затем, улыбаясь, целовала Кристи в лоб и покидала комнату. На этом воспоминание обрывалось. Кристи никому не рассказывала о матери, словно кто-то мог забрать самое ценное, что у неё есть. Она и сама не уверена, что это не выдумка, и хотела бы узнать наверняка.
Адлер услышала голоса за спиной и обернулась. Сзади шли три парня не самого опрятного вида, и явно подвыпившие. Она ускорила шаг, чтобы как можно быстрее миновать тёмный переулок и выйти на людное место. К сердцу подкатывало дурное предчувствие, но Кристи его игнорировала, не желая впадать в панику.
– Эй, красотка, познакомимся? – один из парней расхохотался, а за ним и остальные.
Адлер ничего не ответила и пошла ещё быстрее. От таких, как они, только и жди проблем.
– Ты куда, крошка?
Сердцебиение ускорилось. Она поняла, что парни так просто не отвяжутся, и пустилась в бег. Но они оказались быстрее. Двое преградили дорогу и похотливо лыбились, разглядывая её как новоприобретённую игрушку. От них жутко несло пивом и мочой, и Адлер с трудом поборола тошнотворные позывы.
– Такая милашка и одна… Наверное, ты очень плохая девочка, – продолжил стоящий за спиной. – А, знаешь, что здесь делают с плохими девочками?
Кристи повернулась к нему, узрев рыжеволосое создание, которое тяжело назвать человеком. К ней, пошатываясь, шёл урод с пустыми глазами, одетый в спортивном костюм, заляпанный грязью. К сожалению, она знала, что здесь делают с плохими девочками. А ещё понимала, что поздно бежать.
Он потянул лапу к ней и почти дотронулся до щеки, но у Адлер сработала рефлекс, и она треснула парня по руке. Тут же почувствовала удар по лицу, не удержала равновесие и упала на асфальт. Из колена потекла кровь, которую не впитали порванные колготы.
– Вот видишь, что ты наделала, дрянь! А я хотел по-хорошему.
Парень схватил Кристину за горло и поднял с земли.
– Помог… – только и успела выкрикнуть она, прежде чем он закрыл рот рукой и с силой прижал Адлер к стене. Она почувствовала боль в затылке от удара о кирпичную кладку. В глазах поплыло, и она с трудом, но удержалась в сознании. От безысходности полились слёзы, размазывая макияж.
– Марк, Вован, подержите её, – крикнул он своим приятелям.
Один тут же схватил руки Кристи, а другой ноги. Она не могла пошевелиться и только морщилась от запаха перегара, отворачивая голову в сторону и жмурясь. Удары пульса отдавались в голове, дышать стало тяжело и охватила дрожь.
– Раздвигай ноги, тварь!
Девушка не повиновалась, и Марк силой развёл её ноги в стороны. Рыжий задрал юбку Адлер и одним движением разорвал колготы. Из-за слёз она почти ничего не видела, но чувствовала его грубые руки на своих ляжках.
Он стянул с неё трусы и начал возиться с замком на своих брюках, довольно ухмыляясь. Мысли Кристины путались, она не могла сосредоточиться и придумать, как вырваться из лап этих ублюдков. Парень засунул руку к ней между ног, и вдруг у Адлер что-то перемкнуло. Она разозлилась. Перестала бояться и через силу улыбнулась, выбросив в кровь эндорфины. Тело вспыхнуло, и парни с криками отскочили. Они не переставали вопить, судорожно ища, где можно остудить обожжённые руки, которые уже покрылись волдырями. Один сунул в лужу, но от холодной воды боль только усилилась, и его лицо исказилось в мучительной гримасе. Кристи с наслаждением глядела на их страдания и жалела, что они остались живы. Никто не имеет права прикасаться к ней без её согласия, а тем более всякое отребье, недостойное существовать.
– Она одна из этих уродов. Бежим! – крикнул рыжий, отойдя от шока.
Парни рванули, и через несколько секунд скрылись за домами.
Огонь погас. Адлер съехала по стене и, сидя на корточках, уткнула голову в колени. Тело охватывала боль, а сердце продолжало колотиться, словно опасность не миновала. Дышать трудно, и голова раскалывается, но надо как-то двигаться дальше. Кристи с трудом поднялась и, одёрнув юбку, направилась в сторону вокзала. Колени дрожали, и она боялась упасть, но выбора нет. Надо идти.
На улицах люди на неё косились. Их смущал внешний вид Адлер: волосы растрёпаны, чёрные тени размазаны по щекам, одежда обуглена и изорвана, под глазом синяк, а колено в крови. Однако, никто и не думал предлагать помощь, считая девушку наркоманкой или шлюхой. А таких им не жаль.
Кристи подошла к автобусной кассе и дрожащим голосом попросила билет. Работница покосилась на неё, приняв за бездомную, но, увидев деньги, сразу же выполнила просьбу и не стала задавать вопросы.
Адлер зашла в автобус и села на пустующий последний ряд, где никто бы не увидел. Когда машина отъехала, девушка свернулась комочком на двух сиденьях и боролась с тошнотой, которую усиливали покачивания общественного транспорта. Кристи чувствовала себя обессиленной и могла вот-вот потерять сознание из-за боли во всём теле, но держалась, так как знала: никто не поможет.
Казалось, автобус ехал не три часа, а минимум неделю. Адлер несколько раз отключалась на пару секунд, а как доплелась до своего фургона и вовсе не помнила. Зайдя домой, она, не раздеваясь, рухнула на кровать и сразу уснула.
Значит, от самокритичности хоть какая-то польза есть 
Хотя у нее выбора-то особого и не было... Деталь про смерть циркачей, если они попытаются убежать, очень жестокая, но отлично вписывается в сюжет )
А оказалось вот что! Да ты и правда злобный автор!
Это всё был эпиграф, теперь будет комментарий. Не ожидала я, что Адлер прошла через столько гадостей в своей жизни: пожар, видимо, и даровал ей все её суперспособности (или её проклятие?), потом её кто-то исследовал и, судя по всему, всё это было мало похоже на отдых в санатории. Бедная девочка.. С детьми нельзя так поступать! Ведь даже если она и взрывает всё вокруг, поджигает дома и соседские яблони, она ни в чём не виновата. Ей 5 лет, она не понимает. Взрослые должны ограждать детей от мира до поры, до времени. Ну это так, крик души работника детского отделения больницы 
Я думала, что твоё "через что я заставлю пройти Адлер в 5 главе" - это второе убийство или покушение на саму Кристину. И я была уверена, что это будет связано с цирком!
. Кристи не всё равно на своё прошлое, которое ну просто не может быть не связано с цирком! Может, волшебник-директор цирка - это кто-то из семьи Адлер? Иначе как она умудряется уже 7 лет выступать с цирком и не умереть? Хотя было бы интересно и если бы семья Крис не была бы связана с цирком - такой неожиданный ход. Может, они помогут ей выбраться оттуда? Придут в образе Брюса Уиллиса из "Крепкого орешка", всех перестреляют (или как там происходит магическая битва?) и будет великое воссоединение? Хмм.. Но самым правдоподобным, конечно, выглядит вариант с трагической кончиной, психушкой или чем-то в этом роде. В моём мире они оказались бы шпионами или опасными свидетелями, которых ФБР прячет под другими именами. Что же окажется в твоём? 
) развитие сюжета, каждый раз с интересом разглядывать картинки (к которым я уже привыкла и даже не отмечаю, какие они классные 
Читала с таким удовольствием! )))
Из-за своего проклятия ей столько всего довелось пережить! И вот очень заинтриговало то, что у нее амнезия и большую часть своей жизни она совсем не помнит. Хотя, может, оно и к лучшему?! Мало ли, что там было такое, что мозг предпочел напрочь забыть и вычеркнуть из воспоминаний. 
Мало их Кристина обожгла! Надо было совсем спалить этих негодяев! 
Хорошо, что потом все обошлось и Адлер смогла без приключений добраться обратно. 
И с нетерпением жду продолжение! )))
у меня шок....