Не знаю, как скоро дойдут к тебе мои письма, но я опять не могу молчать. У меня тут такое происходит, ух, что-то удивительное! Давай я лучше постараюсь не торопиться, а то будет непонятно. Спасибо, что ответила на звонок, наконец-то мы поговорили. Сижу теперь и думаю, все ли сказать успел. Что такое минута, бабушка? Что такое время вообще, когда не виделись так мало, а кажется, что сотню лет назад? Я же буквально вчера тебя крепко обнимал, помнишь? Так крепко, как только можно, а уже вон сколько прошло... Вот куплю тариф получше и будем чаще созваниваться, говорить долго-долго, правда? Меня же поощрять начали, зарплату прибавили, я тебе не сказал?
А еще книжку прочитал, эту странную "Как пережить перемену". Ее точно написал какой-то садист. Представляешь, палкой, детей бить можно и за ухо хватать, если шкодят! Кошмар какой-то. Как это может быть полезно, интересно? Я подошел к мадам Джози Клевер и высказался, а она улыбнулась и говорит, значит, мне:
– Вижу, вы очень проникновенный читатель. Думаю, нам пора подумать о повышении в лаборанта.
– Как вы сказали? – удивляюсь. – Я же ничего такого не сделал...
– Сделали очень многое. Дело в том, что в этой книге методы обучения, скажем так, весьма устаревшие. Для меня очень важна реакция сотрудника, поэтому я даю эту книгу каждому новичку своей школы. В книге есть что-то полезное, как думаете?
Действительно, там было парочку полезных моментов. Например, никогда не забирать мысленно учеников с собой домой и напоминать им о важности сменной обуви. А пережить перемену можно одной очень хорошей методикой, но от волнения я забыл, как она называлась.
– Отстранённое наблюдение, – напомнила мадам Клевер.
– Да! Именно так. Я себе выписал это все, чтоб запомнить.
А потом она сказала это, а мне до сих пор не верится:
– Пожалуй, вы правда готовы. Поздравляю с повышением! Только почаще на памятник смотрите. Вон там, напротив школы. Учителям это полезно. – И мадам так загадочно мне подмигнула, что я принял это напоминание за очередное важное задание и пообещал себе не упустить ни одной детали.
Я помню этот памятник. Большой осел, на нем собака, на собаке кошка, на кошке петух. А называется это все "Пирамидой образования".
И тут меня осенило снова открыть "Перемену". На последней странице лежал потертый листок бумаги с текстом от руки:
Осел – это учитель. Думает, что самый умный.
Собака – преданный ослу ученик. Думает, что самый глупый.
Кошка – сама по себе. Думает, что первые два самые глупые.
Петух – свободный выпускник. Думает, что может летать.
Сначала я решил, что кто-то пошутил неудачно, совсем это было не смешно, особенно с петухом. Но после чтения книги и разговора с мадам Клевер мне стало и смешно и грустно, ведь я, такой же наивный болван, пришел сюда ослом, который непременно всех научит мудрости, но при этом стою в самом низу и возомнил себя умником. Не удивительно, что от такого учителя на вершине будет только петух. Интересное сравнение, уж не директор ли написал эти строчки?
Тогда я подумал: может, ослом быть не так уж плохо, а? В чем-то умным, а в чем-то и очень глупым... Ведь говорят же, что учителю есть чему поучиться у своих учеников. К тому же осел такой большой и сильный, что может удержать всех остальных. Что-то в этом есть... Может, и я смогу? Может, мои ученики на вершине пирамиды будут по-настоящему свободными? Кто знает, но директор моей школы – очень мудрая женщина.
До дома я решил прогуляться пешком. Только кушать хотелось, но настроение все равно было отличное, особенно после встречи с лошадкой. Приятно знать, что эта серебристая красавица живет со мной по соседству, да еще и в городе спокойно гуляет.
Как ее зовут, интересно? Грациозная такая, любопытная, руку мою понюхала. Милые животные, что тут скажешь. Может, когда-нибудь заведу себе жеребенка, будем о нем заботиться. Ой, что я сказал? Будем. Это я просто еще берегу одну важную новость для тебя. Очень сдерживаюсь, правда, не хочу сразу говорить, еще рано. Ну вот, мне снова нужно успокаиваться!
А дома-то у меня сегодня смеситель сломался. Думал, плавать в кухне начну, столько воды набрызгалось, ужас! Чинить-то я не умею ничего, но надо же когда-то учиться. Все починил, полы вытер, не так это страшно оказалось, а потом...
Потом я приготовил себе чай, перекусил хлебом с вареньем и бегом к столу в спальне. Идеи, бабушка, они такие быстрые, такие настойчивые и волнительные! Некогда писателям поварами быть, время-то на вес золота, пора сказки сочинять, так муза говорит.
А вот название моей первой работы – "Страна Чудес", знаешь, почему? Потому что в мире том обитают волшебные звери. Первые главы давно написаны и отправлены в ближайшее издательство. Мне согласились выплачивать символическую сумму за каждые несколько глав, но, если буду писать много, выпустят сборник с гонораром побольше. Главное, чтобы окупилось.
Стиль у меня только хромает, не такой литературный как хотелось бы. Учиться и учиться, но я, может, и осел, зато упрямый.
Бабуль, а расскажи, как летний праздник отмечала? У нас тут фургончик с мороженым приезжал в этот день, нигде такой больше не встречал. Думал, вот приготовлю поесть и выйду посмотреть.
Да вот готовка увлекла, представляешь? Такие вафли вкусные получились, впервые ничего не спалил.
Румяные, ароматные, уселся их есть и забыл про фургончик совсем. Ладно уж, как-нибудь в другой раз, меня все равно еще огород ждал.
Кстати, теперь я умею удобрять почву. Никогда бы не подумал, что мои кустики так хорошо примут остатки овощей и быстро дадут урожай. Прекрасный летний праздник и отличное время для сбора!
А еще это повод не засиживаться дома и отметить свои маленькие успехи. В газете я нашел адрес, где проходят местные гуляния и решил поехать туда.
Город-то красивый какой, кругом зеленые холмы, аккуратные домики и стройные деревца. Только вот насладиться этим не получалось, таксист такую громкую музыку включил, говорил, мол, хоть как-то надо ощутить праздник, пока на работе. А мне шкатулка твоя сразу вспомнилась, включить бы ее опять и послушать, там такие нежные мелодии были, просто бальзам для ушей. Может, продаются такие в Аппалузе? Надо посмотреть.
Такси притормозило возле парка, а рядом гуляла блондинка на той самой серебристой лошадке. Счастливые люди, им-то лучшее по городу кататься, чем мне.
Вывеска у входа любезно обращалась к посетителям:
"Добро пожаловать в Лексингтон!".
Замечательное место, просторное! Много шариков, ярких палаточек с едой и хорошей легкой музыки. Всюду запах сосисок и сахарной ваты, так хорошо, уютно, детство сразу вспомнил, атмосфера отдыхом дышала. Это, конечно, не дача с речкой, слишком публично, но люди тут к тебе не лезут. Может даже показаться, что их вообще нет.
Только веселый смех, вон там, знакомый очень. Чей это, интересно? Неужели она...
– Кого я вижу! Рене, я так рада! Думала, что больше никогда тебя не найду, правда.
Да, бабушка, это была Жанелл, радостная, как после долгой разлуки. Забавно, ведь мы виделись всего пару раз, но даже я стал смотреть на нее как-то иначе. От чего? Все из-за того ужина? Может, дело в голосе или взгляде? Или меня зацепила история ее жизни, откровенность, непосредственность? Удивительно, как незаметно в человеке возникает симпатия, как тебе хочется улыбаться от другого, как он становится для тебя ближе, чем вчера.
– Привет! Ты меня искала? – спросил я.
– Приходила на днях, но, наверное, просто домом ошиблась. Совсем старая стала, не помню, где ты живешь. Мне никто не открыл и вот... Как у тебя дела?
– Отлично, у меня повышение, так что я теперь лаборант. Урожай недавно собрал хороший.
– Поздравляю! Ты молодец, привыкаешь к новому месту, это очень здорово.
Мне казалось, Жанелл как-то смущенно глядела по сторонам, не зная, что сказать. А во мне такая нежность к ней проснулась и я решил узнать:
– Хочешь чего-нибудь поесть?
– Нет, что ты, спасибо, меня тут все местные продавцы хорошо кормят. На праздник они особенно щедрые.
– А мороженое? Или воды холодной? Жарко ведь.
– У меня есть идея получше. Давай на роликах кататься!
– Но я не...
– Это не страшно, что ты не умеешь, я научу. Мы тут, знаешь, сколько с ребятами накатали уже? Так много, что мне работу можно менять. Эй, буду почти как ты, а? Должна же от меня быть какая-то польза в жизни!
Ой, не знаю, как в жизни, а на коньках этих я точно самый неуклюжий в мире.
Это же надо придумать такие вещи, чтобы человек неустойчиво стоял на ногах! Вечно эти колеса разъезжались, и как только на них катаются?
Жанелл взяла меня за руки. Очень вовремя, я уж думал сломаю себе чего. А с ней вдруг легко стало, не страшно, и о ногах перестал думать, и спотыкаться, и вот уже чувствовал, как почти совсем не падаю.
– Вот так, – ласково сказала Жанелл, – у тебя получается.
Она дала мне несколько указаний, чтобы я мог правильно управлять ногами, и мы прокатались так до захода солнца. Но скоро в парке начался этот всеми известный конкурс поедания хот-догов и, кажется, это меня отвлекло. Теперь стыдно, ведь я не только шмякнулся сам, но и Жанелл уронил, вот беда!
Хорошо хоть обстановка всюду была такой, что никто ничего не заметил.
Вот уже объявлен старт и трое участников состязания набросились на еду. Кто же первый съест все хот-доги и получит главный приз?
Ура, все поздравляли победителя! Теперь у него будет запас хот-догов на целое столетие.
Что ж, у всех свои радости. Я был рад, что упал всего один раз, а Жанелл радовалась за мои успехи и внимание. Тогда мне захотелось какой-то романтики, поддаться тому самому порыву быть легким и спонтанным, сделать для Жанелл что-то хорошее. Главное – не навредить и быть искренним, вот так просто, легко, только очень страшно...
– Девушка, милая, а можно мне вон тот букет? Да-да, красные розы. Сколько? Отлично, беру! Спасибо.
Наверное, именно тогда во мне что-то изменилось. Бабушка, ты помнишь, когда впервые влюбилась? Помнишь то самое мгновение, когда видишь это лицо и сердце начинает колотиться? Именно это я и хотел тебе сказать. Я дарил ей цветы, она улыбалась, а мне хотелось парить. А, может, это началось раньше? Есть ли вообще начало у этого чувства?
– Это что, мне? – удивлялась Жанелл. – Какие красивые, спасибо! Ты такой лапочка, Рене, я уже и думать перестала, что такое бывает.
– Что? – не понял я.
– Да мне никогда ни один мужик цветов не дарил! С ума сойти, думала, что так и помру.
– Без цветов?
– Без мужика.
– У тебя нет...
– Да-да, я, можно, сказать, старая дева, привыкла уже. А ты молоденький такой, умный, хороший, мальчишка прям. Мечтаю, как девчонка какая-то, эх!
– Разве плохо мечтать?
– Если только с тобой, Рене. – Она подошла так близко, что я мог чувствовать запах ее кожи, и сердце у меня забилось сильнее. Она глядела на меня таким флиртующим взглядом, что не могло быть сомнений – Жанелл настоящая кокетка, соблазняющая своей красотой. – Ты любишь смотреть на звезды? – Вопрос и приглашение, как оно есть. Я попался, бабушка, я сел вместе с ней есть хот-доги, пить лимонад и смотреть на звезды.
О чем мы только не говорили! О моей жизни и работе здесь, о садоводстве и литературе, о учебе во Франции, погоде, музыке, красоте... Жанелл спрашивала, сама вдруг заговорила меньше, но, когда речь зашла о ней самой, она замыкалась и отшучивалась:
– Ну что может рассказать тебе взрослая баба без нормальной жизни? Как пить сок на вечеринках? Допустим, но надо ли оно тебе? Или, может, рассказать про школьные приветствия и студенческие песенки? Я ведь только этим и могу похвастаться, правда. За годы ничем не выделилась, но, знаешь, и жаловаться не хочу, ведь я встретила тебя, на старости лет можно сидеть вот так и смотреть с тобой на звёзды, это же здорово!
Я осторожно взял ее за руку и сказал:
– Ты совсем не старая. Никогда не устану повторять. Ты красивая, очень. Научи меня всему, что умеешь, ладно?
И она учила меня танцам и песням, какие есть только у особой социальной группы Спортсменов. Никогда о таких не слышал, но мне понравилось. Это тебе не просто мячик гонять
или лошадь в парке выгуливать!
Это целая особая система взаимодействия людей. Если бы Жанелл не стала работать талисманом, она никогда бы не узнала столько всего интересного.
– Я замолвлю о тебе словечко, – сказала Жанелл, – чтобы ты мог устраивать вечеринки с бочкой сока. Найдешь там себе новых друзей, девушку встретишь...
– А если я ее уже встретил?
Она смеялась. Такая искренняя и веселая, простодушная и добрая Жанелл была милейшей юной девушкой в свете звездного неба.
– Портишь ты меня, Рене, очень! Знаешь, что больше всего страшно в моем возрасте? Мне это нравится. Я даже готова признать, что мы неплохо провели вместе время. Может, в следующий раз будет дольше?
Какой счастливый я уходил домой, бабушка! Самый счастливый в мире. Так мало мы были вместе, а она не оставила свой номер. Увижусь ли я с ней еще?
Узнаю ли ее больше и смогу ли провести отличное свидание? Жанелл обещала вернуться на днях и тогда у меня будет шанс. Пора учиться готовить! Теперь ты знаешь, что я влюблен.
