Как приятно выходить вечером во двор, окидывать взглядом остров и осознавать, что большая его часть принадлежит тебе. Удирая от разгневанных матросов и жирдяя повара, я и представить не мог, что буду жить так шикарно. Все мои ожидания сводились к жалкой лачуге и скудной похлебке - и это еще в лучшем случае. В худшем меня бы зажарили на вертеле местные аборигены. Но так уж случилось, что Фергас Аластер Линч чертовски везучий и способный парень.
Сад приносил мне просто фантастический доход. Если б я знал, что мое призвание - это месить грязь ногами, поливая и окучивая растения, то не взялся бы за контрабанду. Хотя вряд ли садоводство принесло бы мне такие деньги в большом городе. Местные жители вообще почти ничего не умели и питались тем, что само по себе росло на острове.
За четыре года мы с Перл выкупили пять главных заведений на острове: книжную и продуктовую лавки, столовую, театр и мастерскую. Все доходы стекали к нам в карман, и власти начинали волноваться, как бы я не стал тираном, который захватит главенство на острове. Но Фергас Линч не дурак, он сразу смекнул, что к чему. Условия для рабочих я облегчил, зарплату повысил, цены на еду и книги сделал ниже, да и часть дохода отдавал местной мэрии. Все были довольны, но вложения окупались медленно. Потратили мы несколько сотен симолеонов, а получали лишь 10 тысяч в месяц. Как нам удалось скопить столько денег, чтобы стать владельцем лавок, театра, столовой и мастерской? О, это очень интересная история.
Когда я наткнулся на горстку зеленых камешков, то даже не думал, что аборигены их у меня с руками оторвут. Оказалось, тиберий в тех краях очень редкий и считается лечебным камнем. Я в эту чушь не верил, поэтому сплавил им все 5 штук, которые нашел. Правда, один все-таки приберег для жены.
Моя Перл в долгу тоже не оставалась. Ее чудодейственные эликсиры на острове были в большом почете. И от простого кашля, и от срамных хворей лечили. Так что в карманах моей женушки всегда было несколько мешочков с золотом.
Меня местные называли Духом урожая. Они всерьез думали, что я им ниспослан, как спасение от голода. А дело все было в том, что из-за своей лени они не могли оторвать задницы от кресел и пойти работать в огороде.
В общем, семья Линчей переживала самые лучшие свои дни. Умопомрачительные доходы кружили мне голову. Воодушевленный успехом, я вкалывал, как вол, по 12 часов в день. И тут жена меня огорошила.
- Фергас, я беременна.
Я понимал, что любой бы на моем месте обрадовался. Красавица-жена на сносях, денег куры не клюют. Но меня будто ударили по голове мешком с углем.
- Перл, ты понимаешь, что мы наделали?
- Я думала, ты обрадуешься, - расстроенно произнесла жена, обхватывая руками свой округлившийся живот.
- Обрадовался бы, не будь я оборотнем, - мрачно ответил я, приблизившись к Перл. Жена молчала. А я тупо пялился на ее живот. Там внутри зарождается маленькая жизнь. Кто-то, похожий на меня, сейчас потихоньку превращается в человека. Или волчонка.
- Может, ты не родишься таким уродом, как твой папаша, - пробурчал я, осторожно коснувшись рукой живота. Перл взяла меня за руку.
- Она будет самой прекрасной на всем белом свете.
- С чего ты взяла, что родится девочка? - насторожился я, приподняв бровь.
- Ну, я же ведьма, в конце концов, - засмеялась жена. Иногда она меня пугала.
Я, конечно, был бесчувственным болваном, но понимал, насколько бережно надо обращаться с беременными женщинами. Хотя Перл в этом, похоже, не нуждалась. Вообще, все, что я знал о деторождении - это его результат. Что происходило после зачатия и до родов, я понятия не имел. И когда столкнулся с этим лицом к лицу, единственное, чего мне хотелось - сбежать.
Перл вела себя странно. Она ела невероятно много. Как будто в ее животе сидела целая стая, а не крохотный волчонок. За полгода она умудрилась опустошить половину моего сада. И временами я ждал, что когда-нибудь проснусь и вижу, что жена точит ножи и смотрит на меня голодными глазами.
Но непомерный аппетит - это еще не полный список странностей Перл. Она вдруг решила, что все наше жилье немедленно нуждается в ремонте. Удивительное дело: считает она, а переделывать должен я. И пока Фергас Линч стучал молотком и чертыхался, как сапожник, русалка натащила в дом всякой дряни. Раньше я ругал ее, если вдруг видел посторонний предмет. Но сейчас она же была беременная. Расстраивать ее нельзя, пришлось согласиться. Но она, как обычно, не знала меры. Поэтому наш дом в скором времени стал ломиться от картин, ваз и прочей чепухи.
Для гостиной пришлось сделать три стула и четыре дивана. Смотрящий, ну зачем семье из двух взрослых людей и одного (или двоих) маленьких нужно целых четыре дивана? Перл была неумолима и не слушала моих доводов. Четыре, и все.
Пока я работал над мебелью, русалка бродила по комнате и облюбовывала каждый уголок. У нас появились места для бесед, места для чтения книг, места для еды. Короче говоря, куча бесполезной мебели.
По приказу жены я переделал и кухню - теперь у Перл намного больше места, чтобы готовить мне вкусные обеды. Она забила все полки бидонами и пакетами. Хорошо, хотя бы якорь сюда корабельный не втащила.
Потому что он оказался в нашей спальне.
- Перл, какого черта в нашей спальне делает якорь?
Жена наотрез отказалась убрать кусок ржавого железа из комнаты и залилась слезами. Я махнул рукой - пусть делает, что хочет, лишь бы не ревела.
Перл внезапно решила заняться живописью. Поэтому пришлось обыскивать разбившиеся о берег корабли в поисках мольберта. Удача повернулась к нам лицом, и уже спустя месяц исканий Перл, вооружившись красками и кистью малевала на холсте великие творения искусства.
В писательстве она себя тоже пробовала. Притащила перья с чернилами и кипу бумаги. Сидела иногда вплоть до самого вечера, забывая про ужин и меня. Поэтому очень скоро и чернила, и бумага вылетели в помойное ведро.
На мою беду к берегу прибило корабль, груженный индийскими вазами. Разумеется, Перл не могла оставить ни одной из них в наполненном водой трюме.
Вся эта перестройка забирала у меня кучу сил и нерв. Перл потребовала сделать ей кладовую, чтобы хранить там тряпки, швабры, кадки и прочую женскую муть.
Еще одной ее просьбой стала комната волшебства. Так она называла закуток со своей книгой, котлом и банками с насекомыми. Хотя здесь я постарался на славу - такую комнату ей пристроил, что она чуть в обморок не упала от счастья.
Шкафы отдал ей под зелья, а камни свои сгреб в кучу и оставил в соседней комнате.
В последнее время я искал способы сделать свои находки дороже. Мастеров тут почти нет, поэтому все приходится делать самому. Чтобы из камешков получились драгоценности для женщин, надо было придать камню нужную форму. Этим я и занимался. Даже машину себе собрал, чтобы дело быстрее пошло.
Венцом моего строительного творения стала детская. Перл хотела оставить там штурвал, но тут я запротестовал. Не хватало еще того, чтобы дите убился об этот кусок дерева. Поэтому было решено оставить в спальне только кроватку и кресло.
В один из таких безумных дней, когда я носился по всему острову в поисках материалов для строительства, и появилась Тара Линч.
