3 поколение Династия Новель

Ariona · 29 Янв 2015

Поезд мчался на север, а я планомерно изучала меню в вагоне-ресторане. Грибной суп, коктейль из креветок, устрицы, запеченные в хрустящем тесте со сметанным соусом, индюшатина, хитро приготовленная в промасленной бумаге - после пяти лет рыбно-картофельной диеты, я готова была съесть все. Даже назойливая Лоренция, перевозбужденная поездкой, не могла испортить настроения.

Новый город, безграничные возможности! С деньгами брата и моей привлекательностью Новели покорят высший свет Чикаго!

Хотя сейчас мы не так уж и богаты. Тедди говорит, что вместе с партнером вложил деньги в предприятие, надеясь на хорошую прибыль. А пока нужно умерить расходы, чтобы не пришлось выводить средства из оборота. Странно слышать серьезные речи от безусого юнца. Мне было бы спокойнее, если бы деньги лежали в банке под небольшим процентом. Его цепкий расчетливый взгляд дельца убедил меня лучше слов - Теодор не станет рисковать понапрасну. Теперь мы точно не будем голодать.

К тому же, он честно заработал начальный капитал. Когда малыш Тедди рассказал, откуда у него деньги, я смеялась так, что разбудила задремавшую Лоренцию (не буди лихо, пока спит тихо!)

Мой драгоценный братец продал мамины картины.

- Как?! - только и смогла спросить я, отсмеявшись.
- Нет, это надо с начала рассказывать, - отложил газету Тед. - Когда мы прибыли в Европу, Стюарт все кричал, что должен вернуться в Америку. Его гражданский долг - сложить голову во имя правого дела и прочая прочая. Ты знаешь нашего любителя коров... Так вот, я отвел братца к гадалке, приплатив ей как следует, чтобы карты лучше ложились. Ты бы видела одухотворенное лицо Стюши, когда он вылезал из фургончика! Мол, прозрел, его путь в творчестве! Нужно примкнуть к прерафаэлитам! Новая фанатичная идея прекрасно сочеталась с моими собственными планами.

- Тедди, ради всего святого и носа Смотрящего, зачем тебе сдалось общество художников с сомнительной репутацией?! И как это относится к продаже картин?
- Да послушай же! Еще в начале войны, пока блокаду не ужесточили, я вывез больше половины холстов маменьки в Европу.

- Но чтобы их продать, нужно было организовать выставку и получить хорошие отзывы. Желающих получить деньги за мазню и без нас хватает. Решает покровительство влиятельных критиков. Поэтому я, как хороший брат, пообещал Стюарту помочь на его "истинном пути". Он до сих пор уверен, что мной двигала исключительно братская любовь.

- Да ты белый и пушистый.
- Белый - конечно, но совсем не пушистый. Я укладываю волосы гелем.
- Так прерафаэлиты тебя приняли? Ты же не умеешь рисовать.
- Ну, сестра, чуть больше веры в младшего братика. У меня много талантов.

- Ты даже не подозреваешь, насколько много.

Я не поверила, пока Тед не достал из чемодана сертификат на свое имя - "достойному члену братства".

- Но денег с продажи картин и близко не хватало для серьезных инвестиций. Тогда я вспомнил про нашего общего знакомого, у которого были связи на севере и неплохое наследство. Он согласился соединить капиталы - я, знаешь ли, умею убеждать.

До самого Чикого брат не соглашался назвать имя компаньона, ссылаясь на то, что он нас встретит с коляской на вокзале - это будет сюрприз.

С поезда сходили пассажиры - к моему ужасу, и первый, и третий класс выпускали одновременно. Мы оказались в толпе вонючих ирландцев, мальчишки, то ли газетчики, то ли просто воришки, сновали под ногами, задевая мой кринолин, резкий говор янки резал ухо. Лоренция вцепилась в мою руку мертвой хваткой.

- Посторонись, дайте пройти! - огромный детина волок на спине тюк, ловко орудуя локтями.
- Простите, мисс!
- Следующий поезд отправляется с третьего пути...
- Всего три цента, мадам...
- Элеонора! - услышала я тягучий мужской голос с южным акцентом. С высоты коляски на меня смотрел улыбающийся Кертис. - Наконец я смогу вас обнять!

Черт возьми, он выглядел ~~лучше меня~~ шикарно! Фрак, цилиндр, аккуратные баки, шейный платок с затейливой булавкой - все это подчеркивало статную, могучую фигуру. Я отметила перемены в лице - мой друг юности изменился к лучшему, военная компания пошла ему на пользу.

Он почти меня обнял, но Лоренция влезла с бестактным вопросом: "Вы дирижер?" Я понимаю, в деревне она не видела цилиндров, да и хороших манер ей было негде набраться. Какое счастье, что теперь я смогу дать дочери достойное образование и сделать из нее настоящую леди. Я сгорала от смущения, но Кертис только рассмеялся, подсадил Лори в коляску и подал руку мне.

По дороге Тедди рассказал, что тетка Кертиса завещала ему состояние и домик на Кинг-Драйв.

- А где ты снимаешь дом?
- Элеонора, я же говорил, что сейчас нам стоит экономить, - Тедди опасливо отодвинулся подальше. - Я снимаю мебелированную квартиру на Кларк-стрит. Нет, нет, там очень уютно, тебе понравится!
- Квартиру! - зашипела я, надеясь, что шум улицы поглотит мои слова, и Кертис ничего не услышит. - Мы будем жить, как белая рвань в общественном доме?! Надо было говорить об этом сразу, в Аппалузе, я бы никуда не поехала!

Наш новый девиз: пригнуться, когда входишь (стукнешься о вешалку).

Перетряхнуть кровать перед сном, или проснешься искусанный клопами.

Не оставлять булки на столе - тараканы со всего дома сползутся на трапезу.

Я, правда, ни одного тараканы еще не видела, как, впрочем, и клопа, но уверенна - их здесь тучи.

Как сюда можно приглашать Кертиса?!

Было: 176,25
+ 0,5 (шестая чх Тедди)
+ 0,5 (седьмая чх Тедди)
+ 0,25*2 (Вершина соц. групп ботаники и бунтари Тедди)
+ 0,25*9 (изобретательство, соц. сети, стрит-арт, смешивание напитков, кулинария, нектароварение, механика, садоводство, фотографирование Тедди)
+ 1 ( 50.000 ушли на дом Кертиса)
+ 0,5 (диплом с отличаем бизнесс у Теодора. Диплом худ. искусства присвоила игра, пока персонаж был отселен. Не считаю за него балл)
Итого: 182

Вычитаю недвижимость, проданную при переезде.
- 0,5 (второй дом, которым владеет семья)
- 1*6 (бакалея, паб/салон красоты/вагончик, театр, библиотека)
Итого: 175,5

Ariona · 4 Фев 2015

С нашего четвертого этажа видна вся Кларк-стрит, а за крышами домов можно разглядеть озеро Мичиган. Газовые фонари горят всю ночь, движение практически не прекращается: разъезд заканчивается около двух, а первые конки для заводских ходят с четырех. Даже зимой, когда выпадает снег, жизнь в городе не останавливается, наоборот, к обычной толпе добавляются крикливые дворники и мусорщики.

Я помню Аппалузу вечно цветущей, жаркой, пыльной, с красными проселочными дорогами и редкими прохожими. В Чикаго за все деньги контрабандистов не найти таких роз, как были в папином саду. Но стоят ли они оживленной толпы у лавок и магазинов? Нет! Без цветов вполне можно прожить, а довольствоваться обществом трех куриц и четырех вдов я не согласна!

Наконец-то у меня появилась возможность дать дочери образование. Прошлой зимой я записала Лори в частную школу Элизабет Харрисон. Тедди говорит, что можно найти заведение поближе к дому, ведь учат писать и читать везде одинаково. Что бы он понимал! Престижная школа - первый шаг к успешному замужеству. Пусть Лори ноет по утрам, со временем она оценит мою заботу.

Забирая дочь после занятий, мне нравилось делать крюк по Кинг-драйв, смотреть на шикарные кирпичные особняки за кованными заборами и мечтать, что однажды я поселюсь в одном из них. Мы можем себе позволить снять дом в аренду, но Теодор, чтоб его клоп за бок укусил, вложил деньги с продажи солнечного коттеджа в предприятия. Мои деньги! Обещает, что выгода стоит временных неудобств (мне полагается 20% от прибыли, пропорционально первоначальному взносу). Выслушав претензии, братец с милой улыбкой заявил:

- Элеонора, если тебе не нравится квартира или предложенное обеспечение, ты вполне можешь пойти работать. В универмаге на пятой улице как раз требуются шляпницы.

К сожалению, леди не могут плюнуть обидчику в глаз. Уверена, я бы попала.

Вообще, Теодор не доставляет особых неудобств. Да, квартирка у него, конечно, маленькая, обставлена дешевой сосновой мебелью, печка коптит ужасно, но зато до мьюзик-холла рукой подать и булочная прямо под окном. Через дорогу парфюмерный магазинчик с премилым колокольчиком на входной двери, кофейная лавка, где хозяйничает усатый Джо, галантерея и газетный киоск на углу. И ни одной рыбной лавки в округе! Карманных денег у меня достаточно, чтобы не отказывать себе в приятных мелочах и даже баловать дочь.

Братец приходит домой поздно, закрывается в кабинете со стаканом виски, проверяет отчеты, разбирается с долгами Стюарта, которые приходят куда чаще письма, ведет деловую переписку... Главное - не докучает мне.

Или вовсе пропадает с Кертисом в барах - эдаких элитных клубах для джентльменов. Жаль, что мистер Кеннинг редко заходит к нам.

Но в те вечера, когда он посещает нашу скромную квартирку, я душусь одеколоном и придумываю предлоги, чтобы зайти в кабинет, где джентльмены курят сигары и ведут деловые разговоры.

Досадно, но Кертис научился прекрасно справляться с эмоциями и совсем не показывает виду, что я ему интересна, хотя уверена, в глубине души он так и не смог меня забыть. Какие пылкие письма мистер Кеннинг писал! Если бы он постарался добиться моего расположения, быть может... А впрочем, пусть делает, что хочет! Я могу получить любого мужчину, какого только захочу!

Теперь я подхожу к браку куда серьезнее, чем в первый раз. Эх, все мы учимся на своих ошибках. Вот взять того же Кертиса - он состоятелен, но его средства вложены в общее дело с братом. А если не выгорит? К чему мне нужен муж-банкрот? Или, к примеру, мистер Уоринтон, который прекрасно танцует вальсы и владеет акциями железных дорог. Но великий Смотрящий, какой же он страшный! Нет уж, на этот раз я выберу идеального мужа!

Ах, да, я же хотела написать о дочери!

Я изо всех сил стараюсь сделать из нее леди. Но как этому медведю можно привить грацию?!

Лоренция - послушный ребенок, но бестолковая, как и ее папенька. Объясняю, какой вилкой следует есть салат, а какой - десерт.

- Поняла?
- Поняла... - бормочет она каждым разом все тише, не поднимая глаз.

И тут же все путает. Наказание, а не девочка! Сколько сил в нее вложила, чтобы научить элементарным правилам, а Лори только знает бубнить свое "поняла". О том, чтобы показаться на люди с ребенком не может быть и речи! А вчера, когда я отчитывала Лоренцию за неряшливый почерк, она ответила: "Да, мэм!" Ну прямо как Мэйси! Я чуть сознания не лишилась, услышав из уст дочери "мэм".

Рисование Лоренции дается совсем плохо, и я решила позаниматься с ней сама.

Отошла на пять минут к миссис Чен с верхнего этажа, у которой муж был ранен при Геттисберге, а вернувшись, сильно разбогател на торговле спиртным, что, конечно, не престижно, но зато прибыльно. Возвращаюсь, и что же?! Лоренция наводит порядок в кабинете! Даром, что я наняла приходящую служанку (к сожалению, белую). Военные годы сломали жизнь моему ребенку!

Конечно, в ней сильны гены отца, который, скажем прямо, слишком много пил. Но должно быть в дочери что-то и от меня. Так этого оставлять нельзя, я сделаю из Лоренции леди любой ценой!

Было: 175,5
+1*10 (недвижимость: бакалея, грузовая компания, институт, кинотеатр, книжный магазин х2, обувная фабрика, продовольственный магазин х2, развлекательный центр)
+1*5 (предприятия: библиотека, кладбище, комиссионка, спортзал, частное заведение)
Итого: 190,5

Ariona · 5 Фев 2015

Во время очередного урока живописи дочь мучила натюрморт с драпировками, а я пробовала жидкую пудру, которую рекомендовали в Godey's Lady's Book. От нее кожа приобретала совершенно изумительный матовый оттенок, а капелька румян добавляла щечкам цвет.

К счастью, когда дверь хлопнула, и в проеме появилась огромная фигура Стюарта, лохматого и небритого, я закончила с макияжем. Что может быть хуже наполовину накрашенного лица при встрече с братом, которого не видела много лет?

- Сестренка, а вот и я. Это... приехал.

Встал, не зная, куда девать огромные руки: спрятал их в карманы, перекатился с пятки на мысок, поправил подтяжки, которые были видны всему миру. Как малый ребенок, черт возьми! Даром, что на две головы меня перерос, все равно так и остался младшим бестолковым братом.

Пока путешественник разбирался с багажом, которого оказалось неожиданно много, я указала Лоренции на недостатки в рисунке и позволила исправить ошибки позже.

- А сейчас иди поприветствуй дядю Стюарта, и не забудь о реверансе, что мы разучили. Не бубни под нос, будь смелее, улыбайся. Ну же, иди!

Но Лори уставилась на меня глазами-плошками и прошептала, что до смерти боится "дядю мистера Стюарта". Уперлась словно мул, а когда я попыталась силой вытащить дочь в коридор, вцепилась в спинку кровати.

- Рози, ты бы не могла?... - в приоткрытую дверь заглянул виновник стычки. - Не могла бы одолжить немного денег, чтобы заплатить мальчишкам-носильщикам?

Итак, после я оказалась на кухне среди кастрюлек, потому что ужин, который приготовила нам Эмбер, показался Стюше лишь разминкой. И, да, он собирался остановиться у нас. Чемодан с подштанниками расположился прямо на тахте Теодора.

- А где наш гениальный сверхчеловек? - спрашивал брат из комнаты, куда запретил мне заходить. Он привез подарок и распаковывал коробки.

- Вернется вечером, он в клубе по делам. Зарабатывает деньги, которые ты проматываешь по Европам.

- Э, нет, сестренка! Ты даже не представляешь, как многого я добился! Лори, придержи-ка здесь, - мышонок выполз из норы, заинтересовавшись происходящим. - Я ведь примяком из Африки, из Каира, меня взяли художественным корреспондентом в экспедицию Фридриха. Папка с эскизами стоит уйму денег!

- То-то и смотрю, ты не можешь расплатиться с посыльным.
- Уйма денег будет, когда я продам зарисовки фресок, которые мы нашли в храме Рамзеса II. Слушай, не ворчи. Иди посмотри, что я тебе привез. Все готово!

- Ну как тебе? Нравится? Отдали всего за пятьсот симолеонов старый амбротип! Меня вообще в экспедицию взяли, ну, знаешь, снимать находки и главное тащить эту агрегатину на себе, а весит она - будь здоров! Но не учли, что коллодионная эмульсия сохнет быстро, а под африканским солнцем так вообще испаряется за секунды. Проявить ничего не получилось. Тогда и пригодилось мое умение рисовать.
- Мамочка, - Лори уже давно дергала меня за юбку, но боялась перебить дядю. - Сделай мой портрет, пожалуйста. Дядя мистер Стюарт сказал, что получается настоящая картинка, еще лучше нарисованной.
- Да тут все просто! - воодушевился художник-тяжеловес. - Сейчас покажу, как пластинку подготовить. Лоренция, тащи стул!

Если честно, мне было интересно. Хотя здоровенный амбротип займет половину квартиры, в которой и так не развернуться.

- Лори, готова? Не крутись!
- Вы чего это тут делаете? - мы не заметили, как Теодор, отряхивая снег с пальто, подкрался сзади.
- Баа, братец! Тощий и бледный, как всегда!
- Сам великий исследователь всея Африки! Величайший художник девятнадцатого века посетил нашу квартиру! Прячьте еду!
- Мамочка, там пирог горит, - прошептала Лори, стараясь не шевелить губами.
- Не крутись, снимок нечеткий получится! - хотя пирог правда горел.

- Как ты заставил Рози готовить?! Она будет стряпню Эмбер доедать, но к плите не подойдет!
- Я все слышу! И ради Смотрящего, не называйте меня Рози! А то буду звать вас Стюшечкой и Теддичкой.

За столом Стюарт говорил также много, как ел. Рассказы приобретали все больший оттенок эпичности: заурядная экспедиция превратилась во второе путешествие Колумба, компания лондонских оболтусов - в величайшее художественное сообщества века, а сам герой дня выходил и сильным, и умным, и уважаемым со всех сторон.

- То есть ты был на посыльных при экспедиции и таскал бесполезный в пустыне амбротип? - подвел итог Тед. - Ах, да, еще починил фургон, когда ведьма наслала на ваше колесо порчу. Я ничего не перепутал?

Стюарт оскорбился до глубины души, притащил папку, из которой торчали загнутые уголки, и начал демонстрировать "шедевры", рассказывая, как высоко их оценили товарищи по экспедиции. Наверное, верблюды и арабы.

- Фридрих пригласил меня в следующую поездку. Египет огромен и совершенно не исследован, а ведь это невероятное наследие прошлого тысячелетия. Нельзя позволить времени и мародерам уничтожить уникальные памятники архитектуры! Лондонский музей бьется над разгадкой алфавита и мы должны запечатлеть записи, что ждали нас столетиями!
- Говоришь складно. Значит, нужны деньги.
- Нет... Да. Но Тед, ведь это уникальный шанс пробиться в элиту художественного сообщества, сделать имя, увидеть мир! Я не могу отказаться от всего сейчас, когда так многого достиг!

Лоренция слушала взрослый разговор, затаив дыхание. И, конечно же, забыла все, чему я ее учила. Вилку только что не глотала целиком, и два раза зевнула во весь рот. Мои старания пропадали даром! Я начала всерьез задумываться о решительных действиях.

Перехватив мой взгляд, дочь стушевалась, поникла, решила вылезти из-за стола, но вспомнила, что нельзя этого делать без разрешения взрослых. Не зная, куда деваться, стала собирать тарелки со стола и с ними улизнула в ватерклозет. Надо было ее остановить, но я устала, убираться самой не хотелось.

- Мальчики, хватит спорить. Разговоры о деньгах наводят на меня скуку. Давайте расходиться по спальням.

Братья продолжили спорить, но теперь о том, где спать художнику. А я решила повесить портрет Лоренции на стену, как свою первую работу. Получилось так себе, но все оттого, что дочка крутилась, а Стю плохо обработал пластину. У меня же врожденный вкус и чувство прекрасного, я не могла допустить ошибок.

Теодор отвоевал свой кабинет и Стю остался спать на маленьком диванчике в гостиной.

Нет, я должна это записать.

Люблю братьев. Бестолкового и авантюрного Стюарта Джозефа и замкнутого, себе на уме Теодора Мюриэля. Мне сейчас так жаль младенцев, которых мы с папой похоронили на семейном кладбище в Аппалузе. Страшно сказать, но в детстве я желала смерти и двойняшкам Стю и Теду, боялась, что родители больше полюбят сыновей и дочь им будет не нужна. Все так носились с ними... Я бы хотела сказать братьям, что люблю их. Но Теддичка поднимет меня на смех, а Стюша задушит в объятьях. Да ну их! Буду спать.

P.S.: судя по звукам из гостиной, Стю разбирает диван по частям. Великий Смотрящий, сохрани квартиру от разрушительного влияния этого олуха!

Это была минутная слабость, не более. Тедди отказался спонсировать бесполезные поездки, Стюарт завил, что сам накопит деньги - устроил студию в кабинете брата (гостиную пачкать я не позволила). Они постоянно спорят и препираются, просто невозможно! Удушить их готова!

Теодор теперь почти не появляется дома. И я, после того как определила Лоренцию в закрытую школу для девочек, посвятила все свое время светским мероприятиям.

Да, я понимаю, что она мала для пансионата, но великий Смотрящий, я исчерпала все силы и терпение на этого ребенка! До сих пор краснею, когда вспоминаю пасхальную прогулку. Лоренция совершенно не умеет следить за языком, рассеяна сверх меры! Я готова пойти на жертвы, когда речь идет о будущем моей единственной дочери.

Было: 190,5
+0,25 (навык фотографирования Элеоноры)
+0,25 (механика Стюарта)
+0,25 (весенний гном-кролик)
Итого: 191,25

Ariona · 7 Фев 2015

В конце весны жизнь замирает, аристократия разъезжается по загородным поместьям и дачам, детей отправляют в летние школы (Лори в Шотландии). По разогретым мостовым лениво ползают кэбы, банкиры потеют в душных кабинетах, а ты только и думаешь, как бы спасти лицо от загара и веснушек. Два званных ужина в неделю - выдающееся событие. Августа я ждала с нетерпением - тогда в городские поместья вернутся Уорингтоны, Андерсоны и Райты. Спадет жара и начнется сезон балов.

Я уповала на новые знакомства и новые лица, ибо джентльмены, подходившие мне по возрасту:

женаты;
женаты, но не прочь поразвлечься и испортить мне репутацию;
материально нестабильны (мистеру Кенингу пришлось отказаться от выезда в этом году);
непривлекательны;
убежденные холостяки;
черные вдовцы.

После ленивого лета, когда не знаешь куда себя деть от скуки, осень с бешеным ритмом жизни кажется исполнением всех желаний. Мое утро начинается в восемь - прическа, макияж, чашка кофе (напиток богов!) и тост с тонким слоем масла - никак нельзя быть полнотелой матроной рядом с румяными тоненькими дебютантками. Дожидаюсь Эмбер, выдаю деньги на продукты, ловлю кэб, отправляюсь на Тейт-стрит. У портнихи собирается весь свет, в очереди я узнаю новости и сплетни.

Перед обедом нужно заехать на Кларк-стрит - сменить платье, проконтролировать Эмбер, выкроить час на корреспонденцию, поправить прическу. Дома никогда не обедаю, в сопровождении кого-нибудь из ухажеров отправляюсь в гости или ресторан. До четырех читаю светскую хронику и женские журналы, после спешу на собрания дамских обществ и кружков (состою в четырех). Вечерние мероприятия - званные ужины, балы, благотворительные базары, спектакли, на которые меня сопровождает брат.

Младший брат. Старший дожал Теодора, получил сумму, необходимую на билет, обещал вернуть сторицей и отчалил от берегов Америки в неизвестном направлении.

Самое время написать о фасоне юбки Эмбер и новом корсете, а после перечислить поименно всех членов общества солдатских вдов. Да, Элеонора, заройся в подушки, как трусливая страусиха. Не о чем не вспоминай, жалей себя. Все, на что ты способна!

Я жаждала новых знакомств, и сегодня получила их сполна.

Протанцевав с мистером Андерсоном три танца к ряду, поняла, что он погибнет у меня на руках, если не присядет. Поэтому игриво шепнула ему на ушко, чтобы занял банкетку в дальнем углу зала, а сама отправилась за пуншем - отпаивать тучного кавалера.

У столика с напитками меня взяли в оборот миссис Саммер и миссис Райт - вечно скучающие матроны с крашеными корнями волос:

- Дорогая, я знаю, что вы не любите синие мундиры...
- Но только послушайте, как он поет! Миссис Райт уже заняла за вами следующий вальс.
- Нора, вы не можете оказаться! Отставной, прибыл в город на той неделе.
- Купил особняк на Роач-роад. Да, да! Четыре спальни, молод, холост, - я вытянула шею, пытаясь разглядеть мужчину за фортепьяно, который вместе с мисс Мэй пел "Джонни возвращается домой". Обвела глазами зал - мистер Андерсон дремал под фикусом.

- Значит, следующий вальс? - я передала стаканы с пуншем матронам.
- Ах, они кончил петь! Не поворачивайтесь, поймет, что мы о нем сплетничаем!

- Идите же, Нора!
- Сделайте вид, что не ожидаете приглашения!
- Удивитесь!
- Нет, лучше смущайтесь!
- Мисс Элеонора, за вами танец, - он подошел сзади, и дамы тут же растворились в толпе. Несколько секунд мучительных секунд на грани дежавю, и я узнала этот выговор с короткими гласными. За мной пришло привидение из страшного военного времени, чтобы взыскать долги.

Казалось, что мы остались одни в зале. Я впервые видела Тобина так ярко, так пронзительно, с удивительной полнотой восприятия. Лицо с жесткими от бритья щеками и крепким подбородком. Словно поддельные драгоценные камни, блестящие глаза в упор глядели, не оставляли надежды на случайность этой встречи. Память услужливо напоминала, что я позволяла ему то, что леди может проделывать только с мужем.

- Как здорово встретить старую знакомую, - он мягко скользнул вперед, руку положил на талию (хотя ей положено находиться куда выше).
"Теперь ты от меня никуда не денешься", - прочитала я в жестком взгляде.
- Пригласите на танец кого-нибудь другого, я не могу... Не стану танцевать с вами! Вам обязательно надо напоминать об этом... обо всем этом...

- Нора, подождите! - я нырнула в толпу, которая снова обрела реальность. - Постойте! Ах, я такой неловкий, наступил на ногу леди, и она вздумала сердиться! - со смехом объяснял он шокированной публике.

Отбившись от мистера Андерсона, который успел проснуться и курил у подъезда, я кинулась к парковке. Убегала, словно за мной гнались все дьяволы преисподней.

Из огня, да в полымя.

- Элеонора, вы так рано уезжаете?

- Кертис!!! - я вцепилась в рукав клетчатого фрака. - Проводите меня! Я боюсь иди одна! Прошу!

Мистер Кенинг даже если и удивился, виду не подал. Сходил за пальто и цилиндром, подал руку, и мы чинно пошли по мокрому тротуару, наступая на удлиненные отражения. Темные сердечки опавших листьев лип налипали на ботинки. В голосе крутилась глупая, навязчивая, словно миссис Райт, мысль: "Попрошу Кертиса вызвать Каплана на дуэль".

- Вы редко к нам заходили, мистер Кенинг.
- Дела, миссис Уэзерс, знаете ли, - отвечал он с глухим зевком.
- А я думала, что мы могли бы стать хорошими друзьями.
- Думаете? - он замедлил шаг.
- Конечно!

Я подметила, как Кертис на закусил губу, как нахмурился, отчего первые морщины отчетливо проявились в свете газовых фонарей. Холодное торжество на секунду завладело мной - как приятно осознавать, что мужчина полностью в моей власти!

И в тот самый миг, когда я упивалась властью над мистером Кенингом, он сообщил, что помолвлен с мисс Мэй.

- Помните ее? Мерседес сегодня чудно пела вместе с приезжим полковником. Мы пока не объявляли...

Я вспомнила невзрачную блондинку в уродливом голубом платье, похожую на мое блеклое отражение. Кертис танцевал с ней весь вечер. Он просто нашел мне замену!

Меня будто обдали ледяной водой. Фарфоровая улыбка. Формальны поздравления. "Спасибо, дальше я дойду сама"

И вот я заперлась в спальне, обнимаю подушку, но слез больше нет. Меня раздирает на части обида, будто Керт предал меня, будто нарушил данное обещание! Кертис всегда любил меня! Он принадлежит мне! Эта убогая девица не сможет забрать моего Кертиса!

Я должна выйти за него.

Стану миссис Кеннинг, и мы будем каждый вечер гулять по тенистым аллеям под руку, вот как сегодня. Он будет смотреть влюбленным взглядом только на меня!

Этот чертов Каплан... Зря я спасовала сегодня, не хватало еще чтобы он решил, что имеет надо мной власть! Если только вздумает пускать слухи, то я пообещаю ему...

Да...

Пообещаю ему то, что он так и не смог получить. Скажу, что пойду до конца! А когда неожиданно войдет ~~Кертис~~ (нет, пусть Тед - брат стреляет лучше), стану сопротивляться. Дуэли, конечно, запрещены, но если сделать все тихо...

Тобин, лучше тебе забыть обо мне.

Ariona · 13 Фев 2015

Ну я и дура! С таким пылким воображением только дамские романы писать.

Я мерила шагами комнатушку в нашей съемной квартире и строила планы, уверенная, что Каплан сгорает от страсти, а Кертис - милый, влюбленный Кертис, - готов пасть к моим ногам, стоит лишь поманить пальчиком. Дуэль казалась мне красивым решением проблемы, да вот только...

Джентльмены, видимо, решили отомстить. А я повелась, как ребенок.

Разве можно иначе объяснить поведение Керта? Он будто играл хорошо отрепетированную роль - невозмутимый партнер брата, старый приятель. Мужчина не может оставаться равнодушным, когда я намеренно его провоцирую! Это противоестественно!

Не сработала даже проверенная уловка: глядя в глаза, медленно расстегнуть и также медленно, с чувством снять перчатки, демонстрируя запястья. Эффект усиливается приоткрытым ротиком и декольте. Когда я проделала этот фокус с мистером Андерсоном, бедняга в мою честь неделю устраивал званные приемы!

Вторая осечка вышла с Капланом. Одно то, что он приехал в Чикаго, уверило меня в не угасающей с годами страстью, которую я сознательно раздувала в военные годы и которой страшилась теперь.

Мы снова встретились на приеме у Андерсона, через месяц после злополучного бала. Я была готова ко всему: угрозам, непристойным предложениям, признаниям. Увидев, как он пробирается ко мне через толпу, расправила плечи и ослепительно улыбнулась.

- За вами должок, милая, - с сардонической улыбкой произнес он, бесцеремонно беря меня за руку.
- Тише! Неужели нужно говорить об этом здесь?
- Перестаньте вырываться, я говорю всего лишь о танце. Вы обещали мне вальс, миссис Уэзерс, - и Тобин потянул меня в зал, не считая нужным заручиться согласием.
- Не прижимайте меня так крепко, я рассержусь!
- Какой ужас! - с деланным испугом отозвался он, перехватывая руку. - То есть вы все же намерены исполнить обещания, и вас смутило лишь место, где я решил обсудить с вами подробности?

Он изводил меня ужасными вопросами, явно наслаждаясь тем, что мне приходится изворачиваться и так и эдак, чтобы не перейти границы дозволенного. А впрочем, танцевал он прекрасно, все взоры в зале были устремлены на меня.

И только когда мы отошли к окну, заявил, явно насмехаясь:

- Я польщен, что вы готовы исполнить все свои обещания, дорогая миссис Уэзерс. Однако, боюсь, меня сейчас это совсем не интересует. Увы, ваши лучшие годы уже прошли.

Я предложила мистеру Каплану пропасть пропадом, и на том мы разошлись. Не считая нескольких встреч на светских мероприятиях (и нескольких танцев), мы больше не виделись. Оно и к лучшему. Все силы я сосредоточила на Кертисе, который становился все более состоятельным. После ужасного октябрьского пожара, когда сгорело почти полгорода, продажа руды начала приносить солидный доход - город строился, потребность в металле выросла в разы.

Чем больше я старалась заполучить мистера Кеннинга, тем привлекательнее он казался. Пробить идеальную выдержку казалось непосильной задачей, но тем больше я уважала его и тем больше желала.

Модное платье с турнюром произвело фурор среди моих поклонников - еще бы, гладкий перед юбки идеально обрисовывал живот, которого мне вовсе не приходилось стыдиться. От Керта я добилась лишь дежурного комплимента.

Ночами, забыв о сне, я штудировала дамские романы в поисках подсказок и вдохновения. Я должна была изобрести новые уловки и стратегии, чтобы покорить Кертиса, который казался такой простой добычей.

День свадьбы неумолимо приближался. В книгах героини покоряли избранников неоспоримыми достоинствами, и те теряли голову от любви, готовые преодолеть любые преграды. А что я? Неужели недостаточно умная?

Или не такая музыкальная, как эта его цветочная клумба Мерседес?

Да что говорить, я точно знаю, что во всем превосхожу никчемную маменькину дочку с жеманными манерами перестарка, которая вместо фаты выбрала пошлый венок. Если Кертис женился назло, чтобы отплатить той же монетой, то он крупно просчитался. К этой бледной тени я ревновать не стану.

А день свадьбы тем не менее наступил, как ему и положено. В церковь я поехала верхом, и черт возьми, когда Керт меня увидел, то на секунду переменился в лице - наши конные прогулки по Аппалузе-плейнс он помнил также хорошо, как и я.

Сладкий миг веры в победу отравляющие сладок. Если бы на его месте был Каплан, мы бы уже неслись верхом прочь из города. Но мистер Кеннинг справился с собой. Церемония прошла отвратительно идеально, и только глядя, как невеста старается незаметно почесаться, у меня теплело на душе. Мы с миссис Саммер собирали венок для мисс Мэй, и я добавила в него пару веточек ядовитого дуба.

Мерзко осознавать, что Кертис теперь женат и вовсе не на мне. Даже если бы она вся обчесалась, Мерседес Мэй стала официально миссис Кеннинг, а я так и осталась ~~тридцатитрехлетней~~ вдовой.

Мне предстояло выбирать между толстым мистером Андерсоном, буйным мистером Эльсоном и одинокой старостью на съемной квартире.

Было: 191,25
+0,25 (навык верховой езды Элеоноры)
+1*4 (деньги за каждые 50 тысяч, потраченные на дом Каплана: 188 тысяч + неучтенный остаток от покупки дома Кертиса 14 тысячи = 202 тысячи)
Итого: 195,5

Ariona · 14 Фев 2015

- Мадемуазель, неужто вы прячетесь от мистера Эльсона, который, кажется, несколько перебрал?

На балкончик в гостиной поднялся Тобин, и я с отчаянием оглянулась в поисках спасения. Участвовать в очередной перепалке не хотелось. Мне достаточно долго удавалось избегать насмешек и самого Каплана, и я была намерена и дальше беречь свое израненное поражением самолюбие от ударов бывших возлюбленных.

- Мистер Каплан, неужели вы не можете вести себя, как подобает джентльмену? Что за мелочные обиды и грубые насмешки?
- Насмешки? Упаси Смотрящий! Разве я на правах старого знакомого не могу поздравить вас с помолвкой? Мистер Андерсон, полагаю, счастливейший из смертных. Вы действительно собираетесь за него замуж, или бедняге предстоит ощутить всю степень женского коварства?

- Мне лучше вернуться в гостиную.
- Уверен, вам доставляет удовольствие созерцать, как джентльмены зеленеют от ярости, понимая, что вы упорхнули из их рук. Что вы нашли в этом пухлом недотепе?
- У него шикарный дом, - отрезала я.

- Как это на вас похоже.
- Отпустите, я хочу уйти!
- Не раньше, чем я позволю, - он довольно грубо привлек меня. - Вы и моя невеста тоже, так отчего бы нам не потанцевать?

- Я выхожу за мистера Андерсона и вам лучше отпустить меня, иначе я закричу!
- Действительно? - руки обнимали уверено и крепко, нахлынула беспомощность и я почувствовала, что сдаюсь. Теплое приятное чувство обволакивало, лишая воли. Его лицо было слишком близко и широко раскрытые глаза недобро блестели. - А ваш недотепа станет целовать вас так?

Он прижал меня к себе и поцеловал страстно и грубо, так что искры заплясали перед глазами. На краю сознания мелькнула мысль, что будет страшный скандал, если нас увидят.

- Перестаньте, как можно...
- Вам же нравится, и вы совсем не хотите, чтобы я вас отпускал, не так ли?

- Вы станете моей, - губы почти соприкасались. - Станете сегодня же.
- Тобин, вы переходите границы.
- Если сейчас же увезу вас домой, вы не будете сопротивляться, не так ли?
- Предлагаете любовную связь? Теперь, когда я помолвлена с мистером Андерсоном?!
- То есть надо было предлагать раньше? Я могу сделать предложение, а вы снова станете водить меня за нос. Увольте, мэм.
- Нет... Не стану, - прошептала я и пришла в ужасе от того, что он сделал со мной.
- Сыграем свадьбу? Вы выйдете за меня замуж, Элеонора? - отстранился Тобин.
- Д-да, я согласна.

- Идемте, обвенчаемся сейчас же, пока вы не передумали.
- Что?! Вы шутите, Тобин! На дворе ночь!
- И что с того?
- Нет, нет, я решительно не могу пускаться в такие авантюры. Завтра у меня куча дел!

- Вздор, я поцелую вас, вот так, - горячие губы нетерпеливо скользнули по шее вниз. - Чтобы вы стали сговорчивее и решительнее. Идемте, Элеонора!

Он потянул меня вниз, через темный коридор, мимо гремящей музыки из гостиной, где мистер Эльсон все-таки затеял драку с Андерсоном. В прихожей, помогая надеть жакет, Тобин снова обнял меня и целовало так долго, что я окончательно перестала соображать. Бешеная поездка через ночной город в подпрыгивающем экипаже, любопытный взгляд уставшего, сонного кучера - все казалось сном.

- Встаньте сюда. Вот так. Потренируйтесь говорить "я согласна", пока я приведу священника.
- Нет, подождите! - от нелепости ситуации я начала хихикать, как школьница. - Нельзя же... Мы должны устроить официальную церемонию, с гостями и заметками в газетах... Вы же шутите, правда?

- Вы снова начинаете юлить. Элеонора, да или нет?
- Да, но...
- Вот и отлично.

Я была взвинчена сверх меры, чтобы здраво рассуждать и спорить. Тайная помолвка казалась мне безумной до невозможности, вся эта странная, нелепая спешка превратила меня в молоденькую девчонку, сбежавшую от неугодного жениха с тайным возлюбленным. Язычки пламени плясали, заставляя тени плясать, запах ладана не успокаивал, а недоумение преподобного в криво одетой рясе поверх ночной сорочки почему-то вызывало смех. Темнота ночи за окнами превращала нашу свадьбу в языческий ритуал. Удивительно громко и четко я сказала "согласна". За окном занимался рассвет. Получив копию записей в церковной книге, мы вышли на улицу.

- Думаю, нам надо уехать, - Тобин посчитал деньги в кошельке. - До Нью-Йорка хватит, а там я обналичу счета. Телеграфируете брату со станции. Пусть скандал уляжется без нас.
- О великий Смотрящий, что же мы натворили!

- Мы поженились, а это значит, что наконец-то вы никуда от меня не денетесь.
- Безумие...
- Ведь вы именно этого хотели? А теперь едемте в свадебное путешествие, и пусть весь Чикаго умирает от зависти!

Ariona · 21 Фев 2015

Тобин был так пылок, что я почти потеряла голову. Полное и взаимное опьянение владело нами. Большую часть дня мы проводили запершись в комнате гостиницы, дожидаясь корабля, а после в маленькой каюте познавали тайны страсти. Грэхэм, мой первый муж, теперь казался не более, чем иллюзией юности и смехотворной ошибкой. Над ним я царствовала и милостиво позволяла себя любить. Истинное же счастье для женщины покоряться, тем самым обретая власть.

Я остановилась на самом краю пропасти. Не позволила себе утонуть в нежности, не дала упоению лишить меня здравомыслия. Еще Ларошфуко писал, что один любит, а второй позволяет себя любить - так разве я, добрая и великодушная супруга, могу лишить мужа счастья любить меня?

Прямо Тобин не говорил о любви, на вопросы отвечал шутками - мол, давно хотел завести кошечку. И по голове гладил ласково, будто ждал, что замурчу.

Однако примитивных маневров было достаточно, чтобы увериться - любит. Ревнует. Даже к безусому мальчишке, путешествующему с матерью. С юнцами нужно кокетничать осторожно - стоит проявить чрезмерную симпатию, как они уже безумно влюблены и создают массу проблем.

В общем, к моменту встречи со Стюартом я была готова и собрана. Братец находился во Франции и, получив известие от Теда, собирался первым нас поздравить. Поздравить ли?.. Представляя, что бы мне сказали родители в подобной ситуации, я не горела желанием нести ответ перед старшим из братьев. Как-никак на нем лежат, пусть и фиктивные, обязанности главы семьи.

- Мистер и миссис Каплан! Рози, тебя не узнать, прямо цветешь вся. Я буду звать вас Тобин, а меня можете звать Стюартом, - брат с воодушевлением потряс руку Каплана, и после секундного раздумья еще и похлопал по плечу. Будто и не он рвался стрелять в янки несколько лет назад. - Потрясающая новость! Ошеломляющая! Как же ты, Рози...
- Прекрати называть меня цветком!
- Да ладно тебе, сестренка! Не будь занудой. Мне чудом продлили визу, а то и с вами бы не повидался - плыл бы сейчас в штаты или еще куда подальше! О, хотите, ваш совместный портрет нарисую в качестве подарка? Тобин, что скажете?

Тобин извернулся, не сказав ни да, ни нет, за что был удостоен восхищенным взглядом с моей стороны и новой порцией излияний со стороны Стюши. И гнева этой "главы" я боялась? Мы вместе пообедали в летнем кафе, с трудом переваривая лягушачьи лапки и вдохновенные рассказы братца о раскопках терракотовой армии Цинь Шихуанди, о маленьком домике на берегу реки, где все дышало простотой и свободой,

о сокровищах и опасностях, которые таят подземные лабиринты.

Сказок наслушались на сто лет вперед. Стюарт приглашал нас в гости - адрес съемной комнаты записал на клочке газеты карандашом, извлеченным из заднего кармана.

- Не так страшен черт, как его малюют, - ухмыльнулся Тобин, когда взявшись под руку, мы шли в сторону отеля. - Моя семья отреагировала куда хуже. Знаете, мама даже обещала вычеркнуть меня из ежевечерней молитвы. Шутка ли, жениться на дочери рабовладельца!
- Познакомите меня со своей матушкой, и она сразу перестанет сердиться. Разве я могу ей не понравиться?
- Она ярая верующая, а вы, моя дорогая кошечка, когда последний раз были в церкви?
- На нашу свадьбу, как и вы, Тобин, раб божий.
- Впрочем, мама остынет. Но что бы, скажите на милость, я стал делать со святошей? Они скромничают даже в самый миг наслаждения и не могут вкусить всю полноту блаженства.
- Ах, перестаньте говорить так дерзко! Вы меня смущаете!

- Я всего лишь цитирую де Лакто, который, к слову, лежит на вашем ночном столике. Признайтесь, вы в глубине души жалеете, что не родились во времена аристократии Бурбонов? Из вас бы вышла славная интриганка.
- Вовсе нет! - вспыхнула я. - Знаете, мне в голову приходила мысль написать роман, поэтому сейчас я перечитываю выдающиеся произведения.
- Вот как? Превосходная идея! Только пусть ваша героиня будет не хуже маркизы де Мертей.

- Тобин, вы меня недооцениваете. Моя героиня станет изводить соперниц...
- Всего лишь? Пусть подсыпает яд в благовония, в лучших традициях Лувра!
- Как скажете, дорогой...

- Нора, - его рука с чувством сжала мою, - вы должны непременно устроить героям свидание в разрушенной башне со сценой близости, где героиня отдает все прелести ему. Любовнику, конечно.
- "Этими ж губками лжет и целует"?
- Да, да, именно! И знаете, дорогая, главное в тексте - достоверность, - вторая рука легла мне на талию. - Если станете писать о том, чего сами не знаете, получится как у новомодных авторов, книгами которых только камины топить.
- И что же вы предлагаете? - с напускной наивностью спросила я, томно опуская ресницы.
- Я видел разрушенную башню в паре миль отсюда, - доверительно сообщил он мне. - Вы, как начинающий автор, не можете упустить уникальный шанс!

Было: 195,5
+0,25 (коллекция знаки зодиака Стюарта)
+0,5 (поколение, выкупившее дачу)
Итого: 196,25

Ariona · 21 Фев 2015

- Нора, просыпайтесь, - пружины матраса жалобно скрипнули, сочувствуя моему горю. - Уже семь, пора собираться.
- Семь! Ради Смотрящего и всех благ, Тобин, дайте поспать еще полчасика. После можете принести завтрак в постель, и тогда, быть может, я не стану сердиться.
- Рыбка ждать не будет! Лучший клев на рассвете, вы знаете это, как никто другой.

- Но рассвет мы уже проспали... Теперь нет смысла торопиться, - я перевернулась на спину, подавила зевок и открыла глаза. Сон ушел. - Тобин, дорогой, чего вы так прикипели к рыбалке? Что за блажь? Вы же знаете, я ненавижу запах рыбы и вообще, это все напоминает мне о военных годах. Давайте сегодня я решу, чем мы станем заниматься!

- Ваши глаза сулят многое, а панталоны ничего не подчеркивают, но на все намекают, - он обвил руки вокруг моей талии, притянул к себе. - Но стоит женщине добиться власти, как она непременно начнет ею злоупотреблять. Вы подчинитесь моему решению для вашего же блага.
- Но я могла бы посвятить день философии. Вы сами говорили, что автор должен знать вопрос, о котором пишет, а мой герой...

- Чтобы я опять не мог к вам подступиться? - он навалился сверху, одарил многозначительным взглядом, ухмыльнулся и встал с кровати, оставив меня негодовать. - Вы, вижу, проснулись окончательно, так что я закажу нам завтрак. Одевайтесь.

Он будто нарочно изводил меня своей рыбалкой. Хуже занятия придумать было невозможно, а вонь от одежды не мог перебить даже одеколон. Ловить лягушек - скажите пожалуйста! Можно подумать, что нам по семь лет! Осталось еще собирать цветные камушки и обмениваться браслетиками вечной любви. Пф!

На озерах, куда мы выезжали, было, конечно, очень красиво, а в компании с мужем время пролетало незаметно. Но, право, я надеялась, что наш досуг будет более разнообразным.

Тобин не подчинялся мне, не позволял им командовать и даже не велся на уловки, которые, как я теперь понимаю, он изучил еще во времена нашего романа в Аппалузе. Даже в мелочах - вроде заказа в ресторане или выбора платья - он решал за меня. Единственным делом, в котором Тобин мне потворствовал, стал роман. "Дневники миссис N" - название придумал мистер Каплан. Раз я веду дневник, значит мне просто будет оформить главы в подобной форме. Я поспорила для виду, но Тобин был чертовски прав.

Со Стюартом мы виделись редко - как правило, приглашали его в нашу ложу на оперу. Дела у него шли не очень. Он рассказывал об удивительных открытиях,

но работа в музее не приносила существенного дохода (и вообще, я подозреваю, что взяли его туда только благодаря отменной физической силе, чтобы таскать эти все саркофаги).

Находки не окупали затрат.

Глядя, как мой братец светит подтяжками на весь Париж, не имея приличного сюртука, я смягчилась и предложила Тобину заказать-таки у Стюарта наш портрет. Разве может сестринское сердце равнодушно наблюдать, как брат изо всех сил стремиться к мечте, отдает все силы искусству и не получает признания?! К тому же, я слышала сплетню, что Стюарт Джозеф Новель крутит роман с натурщицей, и мне не терпелось увидеть все своими глазами. Поэтому мы не известили о визите. Но по адресу, записанном на клочке газеты, нам сообщили, что мистер Новель использует комнату в качестве студии, а сам живет на юго-восточном бульваре в съемном домике.

- Нора, вам нужно писать детективы, а вовсе не любовные романы, - смеялся Тобин, когда я выпытала у посыльного адрес брата. - Вам не приходило в голову, что неприлично врываться в дом без приглашения?
- Он мой брат, и я руководствуюсь исключительно заботой о благополучии семьи!

Жалкий домик на берегу Сены с покосившимися ставнями и заросшим двориком явно содержался на деньги Теодора. Тобин лишь посмеивался, глядя, как я, придерживая юбки, поднимаюсь на крыльцо тайного алькова.

- Bonjour, madame. Кто вы есть такая? - чернявая девица в вульгарных серьгах и исподнем платье открыла мне дверь.
- Я пришла увидеть Стюарта Новеля, моего брата, - бросила я ей, не поворачивая головы и с удовольствием замечая, как она в ужасе пытается прикрыться.
- Ravi de vous rencontrer, madame, - Тобин, напротив, с чрезмерным интересом разглядывал наряд девушки.

- Мсье Нов`ель в комнате, позвольте мне сообщить...

Я не удостоила девицу ответом и без стука вошла в спальню, грохнув дверью. Пуховка на замызганной тумбочке, неубранная постель, отражающаяся в разбитом зеркале, разбросанные вещи и грязь в углах вызывали у меня содрогания отвращения.

- Сестренка! - невинный вид немного портил розовый пеньюр. Стюарт с силой затянул шелковый пояс и не смел посмотреть мне в глаза.

- Я даже не надеюсь, что у тебя найдутся объяснения этому... этому... бесстыдству! Отец в могиле переворачивается, глядя на тебя с небес! Я просто не могу поверить, что ты связался с жалким ничтожеством, не знающим о добродетели!...
- Не кричи, Мари услышит...
- А я надеюсь, что она услышит!
- Ты сама тайно вышла замуж!
- Великий Смотрящий, только не говори, что вы, что ты... - я чуть не лишилась чувств, осознав ужас родства с подобным созданием. Падать на жирный пол в пятнах краски было отвратительно, и я совладала с чувствами.
- Нет, мы еще не поженились...
- Еще! Я не позволю тебе связать себя унизительными и обременительными связями! Собирай вещи, поедешь с нами в Америку, я не оставлю тебя гнить в этом болоте!
- Да какое право ты имеешь! - разгневанный Стюарт выскочил вслед за мной из комнаты, то и дело одергивая пеньюар. - Мари моя первая настоящая любовь!

- Увы, но я согласен с миссис Каплан. Вы, молодой человек недалеки от падения. Хотя готовит ваша женщина божественно. Мерси, мадмуазель, за скромное угощение, - девица испуганно сжалась в углу, пунцовая от стыда (или страха лишиться покровителя), и даже не подняла глаз на моего супруга, вальяжно расположившегося за кухонным столом.
- Тобин, ради Смотрящего, не ешьте здесь и вообще ничего не трогайте! Хотите подцепить срамную болезнь?! А ты, Стю, не будь ребенком! Какая может быть любовь в этом гадюшнике?!

- Не тебе решать...
- Тобин, прошу, помогите моему брату собрать вещи. Мне, право, дурно, ото всех этих известий. В софе, я надеюсь, не живет семейство крыс? Прекрасно, тогда я сяду... Стюарт, что ты замер, как истукан! Я не намерена ждать! И угомони свою содержанку, от ее завываний у меня может разболеться голова!

Стюарт Джозеф Новель подчинился. Мы увезли его с собой, пожертвовав остатком медового месяца. Тобин согласился, что это необходимые меры, дабы прекратить постыдные свидания. Я взяла на себя хлопоты следить за перепиской брата - чтобы ни один симолеон не оказался в грязных ручках гадкой Мари! Брат, конечно, страдал и утверждал, что я лишаю его надежды на счастье, но уверена, пройдет время, и он возблагодарит меня за спасение из пучины разврата.

Было: 196,25
+17*0,5 (8500 древних монет)
+0,25 (навык науки Элеоноры)
+0,25 (навык спорта Стю)
Итого: 205,25

Ariona · 12 Мар 2015

- Ты уверена, что этого хочешь? – спрашивал Тобин, вальяжно развалившись на подоконнике и глядя, как хорошенькая горничная укладывает мои шляпы в картонки.

За два часа до этого я, поддавшись порыву, сдала билеты до Нью-Йорка и заказала другие, до Сансет Велли. Отчего бы не навестить Аппалузу теперь, не изумить знакомых вестью о новом браке, не проехаться с Тобином в открытой коляске по центральной улице? Что может быть приятнее осознания собственного успеха и зависти окружающих?

Но какое разочарование постигло меня при взгляде на заросшие поля и покосившиеся, полуразрушенные хижины рабов.

Центральная немощеная улица в опилках и табачной жвачке с коновязями, которые до сих пор не разобрали, привела меня в ужас. Как неуютно чувствовала себя я, тщеславная, самоуверенная, в модном щегольском платье, среди озабоченных, суровых, рыжеусых работяг, расположившихся на ступенях кабаков и оглядывающих всех проходящих цепким взглядом. Когда-то мой отец проезжал здесь на своем мистере Глинте, и каждый белый мужчина считал своим долгом снять шляпу в знак приветствия.

Визиты были нанесены в кратчайшие сроки. «Миссис Каплан, право, какой сюрприз!» - манерная, тягучая речь и это выражение неодолимой смертельной усталости, которое усвоили себе южанки, приводили меня в бешенство. Я замужем за янки! Ах, какой кошмар! Черт бы подрал их кастовость, приторную респектабельность и чопорные взгляды!

Через неделю мы покинули край плантаторов и нерушимых традиций. Среди аляповатой роскоши пульмановского вагона, в котором неудобства возмещались плюшевыми обивками и изобилием зеркального стекла, я немного взгрустнула о покинутом белом поместье, мирно дремавшем среди вековых дубов. Глициния, захватившая южную сторону балкона, уже отцвела и осыпалась. Бледные лепестки легкой пеленой накрыли одичавшие розы, которые выращивала маменька под окнами. Их любили поедать папины рысаки, когда их выводили на выгул...

«Выкупить особняк…» - промелькнула шальная мысль. Но зачем нам дом в такой глуши? Только на отопление и содержание уйдет половина годового дохода. Нет, лучше вложить свободные средства, как и было задумано, в чикагский особняк на европейский манер.

Я не знала, откуда у супруга появились деньги, а он, не желая давать отчет, отшучивался – наследство. Впрочем, не все ли равно, как Тобин Каплан нажил свое состояние после гражданской войны, если теперь он готов все деньги тратить на меня! Несколько месяцев мы провели в лучшем номере отеля «Тремонт», и еще почти год в съемном домике на Норс-Шор-Драй. В это время рос серый каменный особняк на Мичиган авеню, куда который Новели-Капланы перебрались в конце семьдесят пятого.

Так вышло, что оба брата переехали к нам.

Кстати говоря, тайная помолвка успела наделать немало шуму, пока мы были в отъезде. В качестве свадебного подарка Теодор преподнес нам подшивку газет, которые, благодаря щедрым пожертвованиям, осветили событие с нужного ракурса.

Тобин смеялся:

- Если бы я знал, кошечка, что мне придется жить со всеми вашими братьями, то я бы трижды подумал прежде, чем жениться!

Но против общества блондинистого заморыша, который неплохо поднялся, Тобин не возражал. И мой брат, и мой супруг понимали - финансовый успех неотделим от социального. Именно Теодор предложил оборудовать за домом площадку для гольфа, где джентльмены «играли по-крупному», то есть заводили нужные знакомства и заключали деловые соглашения.

Стюарта же пришлось принять от безысходности. Пусть ищет «свое дело», которое он опять где-то умудрился потерять, под моим чутким контролем и не позорит семью.

Я же рассылала приглашения на бридж, которыми никто не смел пренебрегать,

купалась в восхищении и комплементах,

устраивала званые ужины, и узнавала сплетни в приемной Терезы Донован – лучшей портнихи Чикаго.

Именно там я впервые услышала о новорожденной Лорене – дочери Керта и цветочной клумбы. И тут же возблагодарила Смотрящего, что успела свою Лорину переправить на Лоренцию. Миссис Кертис, очевидно, не отличается хоть сколь-нибудь развитым воображением!

А в это время джентльмены увеличивали благосостояние семьи. Тед делал ставку на рост города, и продолжал вкладывать деньги в недвижимость и строительство, несмотря на то, что почти все его фабрики сгорели в пожаре семьдесят первого и теперь приносили лишь убытки.

Город вокруг бурилил, кипел, строился. Сюда стекались влиятельные дельцы, банкиры, хлеботорговцы, комиссионеры (так говорили мужчины за столом, но они ведь знают наверняка). Во время вечерних прогулок меня окружали успешные мужчины, хорошо одетые женщины; после пыльных улиц Аппалузы я отдыхала душой среди улыбок, надежд и беспечности. Сверкали огни, звенели банджо, цитры и мандолины в барах, дребезжали вагончики конки. ~~И в центре была я…~~ И в этом городе брат (с долей моего капитала) создавал строительную империю;

удовлетворял потребности города в строительных материалах;

сводил с ума девиц одним лишь взглядом, но не предлагал им ничего, кроме дружбы.

Стоило Теду сесть за жемчужно-белый с позолотой рояль, где всегда лежала стопка нот с романсами и пьесами, которые мне особенно удавались, и леди прекращали беседу - гробовым молчанием воздавали дань виртуозной игре брата. Но для него это, кажется, была лишь забава.

Сняв сливки всеобщего восхищения, Тед быстро уставал от шумных сборищ и под нелепыми предлогами скрывался наверху.

- Когда ты уже выберешь себе невесту? – приставала с расспросами, когда нам случалось остаться дома. – К твоим услугам весь Чикаго, а ты довольствуешься обществом телеграфа и биржевых сводок.
- Я не знаю женщины, которой можно доверить заботу о своей персоне, - ухмылялся он и переводил разговор на другую тему.

Впрочем, замкнутому и себе на уме Теду никогда не понять, что значит появляться в свете с блистательным партнером, ловить восхищенные, завистливые взгляды, принимать знаки внимания от других мужчин, давая повод для ревности!

А сколько иных радостей таит в себе брак. Да, да, я все еще «пишу книгу». На деле я вспоминаю о «миссис N» не чаще раза в полгода, но регулярно появляются теории, которые просто необходимо проверять на практике. А разве дорогой супруг не придет на помощь жене в затруднительной ситуации?

Хоть медовый месяц остался далеко позади, нам определенно не ведом тот холодок пресыщенности, о котором женщины никогда не говорят вслух, предпочитая молча наблюдать, как их мужчины все чаще и чаще «задерживаются на работе».

Вася у папы силен в математике.... Но если пересчитать наклеенные значки, то все сойдется, их 62. При переходе с 50 отчета к 52-ому сбилась.

Было: 205,25
+0,25 (10й навык клавишные Теда)
+1*4 (выкупленные "Мясные деликатесы", центр "Скрепка" - не иначе скобяные изделия производят, театр "Фантастика" и торговый дом)
+1 (очередные 15 значков)
Итого: 210,5

Ariona · 14 Мар 2015

В Тобине осталась военная выправка, любовь к дисциплине и порядку. Он не просил, а отдавал приказы и ждал немедленного повиновения. Бывал груб, сквернословил и много курил. Ссоры, которые неизменно вспыхивали между нами, он прерывал долгим, властным поцелуем и спрашивал: "Кошечка моя, вам больше нечего возразить?" И если мне находилось, что сказать, он повторял маневр, пока не добивался полной капитуляции врага. Я научилась мириться с его маленькими причудами и приноровилась к взглядам на жизнь.

Но так и не смогла привыкнуть к периодическим поездкам на озера.

Одежда, обувь и, кажется, весь дом провонял рыбой. Я выгнала четырех горничных, спустила круглую сумму на микстуру от головной боли, даже попыталась закатить скандал, но так и не смогла заставить Тобина выкинуть эту затею из головы. "Стоит женщине один раз взять верх над мужем, как она возомнит себя главой семьи", - говорил он.

Рыбная вонь преследовала даже во сне, и мне начали сниться кошмары. Особенно мучил один, где я, одетая в свои лучшие шелка, должна была всю ночь рыбачить. То рядом со мной появлялись джентльмены, которых я встречала в свете: "Никакая вы не леди, а обычная грязная голодранка, - смеялись они. - Вы не заслужили хорошего дома! Мы отберем все ваши деньги! Вернитесь на базар и торгуйте рыбой, как вам и положено!"

То я слышала стенания раненых из госпиталя Сансет Велли. В них мне чудились предсмертные стоны мамы и крики отца. Потом ко мне начинало тянуться что-то, но я должна была неотрывно следить за поплавком, не имея возможности обернуться, и спиной чувствуя приближение их.

И всегда в таких снах я выкидывала всю мелкую рыбу, потому что ждала смерть. Тогда, думалось мне, смогу прокормить Лори, вылечу маму и война закончится - до чего бессмысленны бывают сны. Когда поплавок начинал дергаться, и я нереально медленно вытаскивала тяжелую, всю в струпьях и черных лохмотьях массу, когда прикасалась к ней, то просыпалась в холодном поту и боялась заснуть вновь.

Рассказывать мужу о глупых снах я не хотела, чтобы не выставлять себя нервной трусихой. Тобин не должен видеть меня испуганной, бледной и беззащитной. Тихо, чтобы не разбудить мужа, я поднималась, велела камеристке принести кофе и занимала себя чтением или составлением меню (от услуг ресторатора я отказалась).

Когда вставал супруг, сквозь жалюзи уже пробивались первые лучи солнца, а я окончательно начинала засыпать.

После порции утренних ласк или ворчания, - все зависело от курса акций в прошедший вечер, - Тобин уединялся с тазиком для умывания, а я доставала "бессонные микстуры".

Так было и в день возвращения моей дочери. Ей исполнилось пятнадцать, и мы с супругом решили, что пора выводить девочку в свет. Тобин, право слово, нервничал перед встречей с Лоренцией, хоть и скрывал неуверенность за показной бравадой.

- Вы поедете за Лоренцией сами или отправите Варнаби? - спрашивал он, покончив с умыванием. "Мне же не придется ехать за ней самому?" - услышала я.
- С утра у меня назначена встреча с очередной соискательницей в камеристки. Люси я выгнала два дня назад - дуреха-ирландка совершенно никуда не годиться. Если освобожусь до обеда, то возьму экипаж и съезжу в пансион сама.
- Что за соискательница?
- Ах, вы хотите спросить, не черная ли она? Не понимаю, отчего вы так предвзяты к черным слугам, Тобин! Варнаби прекрасно справляется со своими обязанностями!
- Но он вызывает разговоры, моя прекрасная рабовладелица.

- Я же наняла его за плату, а не купила на невольничьем рынке! Достаточно моего слова и моего взгляда, чтобы перестали болтать. Давайте я помогу повязать вам галстук Тобин. Возьмите лучше булавку с камелией, вот так. И перестаньте ворчать, я знаю, что делаю.

Вопрос выбора слуг был целиком и полностью на мне. И хоть я спорила с Тобином, но молва, осуждающая бывших рабовладельцев, не давала покоя. На этот раз я отказалась даже от мулатки. Августа, бойкая девица, которую привел отец, удовлетворяла моим требованиям.

Девочке было шестнадцать, но она уже была обучена стирать, гладить, убираться и готовить. За пять симолеонов в неделю Августа стала моей.

И все же, до чего настырны иммигранты! Мы сторговались в цене за девочку, а в дом со мной поднялись оба - и отец, и дочь.

- Я полагал, что у вас и для меня найдется работа, - пробормотал мужчина в ответ на мой грозный взгляд.
- Идите прочь, пока я не выгнала вас обоих!

Лоренцию ближе к обеду привез Тед, и она с порога мне завила, что желает пойти учиться в школу медсестер. Упрямый взгляд, прямо как у Грэхэма, когда он что-то решил, вывел меня из себя. Что за странные идеи вбивают в школах в головы девочкам?! Откуда такие ненормальные стремления?!

Если ночью мне снился кошмар, то весь день наперекосяк - верная примета. Отправив Лоренцию переодеваться, я выпила еще микстуры. Голова болела нещадно.

На кухне меня ждал новый сюрприз. Августа в переднике и чепце, плясала вокруг Стюарта, который, не обращая на девчонку никакого внимания, мыл посуду.

- Великий Смотрящий, Стю, ты какого черта делаешь?! Августа, как ты могла позволить хозяину заниматься твоей работой?! - служанка чуть не ревела.
- Элеонора, не ругай ее. Мне нужно было попрактиковаться. Ты же хотела, чтобы я устроился куда-нибудь, и вот, мне крупно повезло! Мистер Малкольм взял меня в клуб "Юнион"! Там собирается весь свет!

Я приложила ладонь ко лбу. Когда-нибудь я убью братца за подобные выходки! Пока Августа пыталась вырвать тарелки из рук Стюарта, который стоял над тазиком, будто скала над бушующем морем, я прорабатывала план. Попросить Теду задействовать связи в газетах, чтобы не раздули скандал, встретиться с Малкольмом лично... Он решил над нами посмеяться! Так и видела заголовки пирамидкой: "Мистер Новель моет тарелки в Юнион-клубе!" Великий Смотрящий, упаси!

Оставив Стюшу наедине с тарелками и суетящейся Августой, я вышла в гостиную, даже не обернувшись, когда сзади раздался грохот бьющейся посуды. "Вычту из ее жалования", - злорадно подумала я.

- Лори, отстань от дяди. Надевай перчатки, поедем к Терезе Донован. Тебе пора сшить длинные платья. Тед, - брат на секунду оторвался от книги, - зайди на кухню... Сам все поймешь.

В открытой коляске мы отправились в центр. Лори с удивлением разглядывала все вокруг: молодые деревца вдоль дороги, кружевные, чуть колеблемые ветром, занавески в окнах, желтые, голубые и зеленые вагоны конки (фанерные ящики со стеклами и соломой на полу), газовые фонари и виднеющуюся вдалеке голубую с зеленоватым отливом водную гладь озера Мичиган.

Мы устроим шикарный прием по случая выхода Лоренции в свет. Она будет блистать, произведет фурор - уж я постараюсь! Ее увлечет успех и ритм города. Конечно, она и думать забудет о глупостях , вроде школы медсестер.

Не обращаться же к ней мисс Деревенко, в самом деле.

Было: 210,5
+1 (выученные рецепты Элеоноры)
+0,25*6 (каждые 10 новых рецептов Элеоноры)
Итого: 213

Ariona · 17 Мар 2015

Уговорить Лоренцию накраситься на котильон стало настоящим испытанием. Она, видите ли, некрасивая. И губы у нее большие. Если не подводить их кармином, то, может, никто и не заметит. Глупый ребенок! Первый макияж она испортила слезами, второй смыла, когда я вышла из комнаты. Можно подумать, мне без нее хлопот мало! И потом, кто посмотрит на губы, когда ее талия больше похожа на бочку! Тесемки корсета чуть не лопнули, пока мы с Августой пытались зачехлить этого слоненка.

Впервые мы приглашали чету Кенинг в гости. Я гоняла Августу по дому с гирляндами и цветами, Варнаби носил стулья, официанты, нанятые для такого случая, сервировали стол... Все должно быть идеально! В том числе и Лоренция с третьим вариантом макияжа.

Я долго не могла решить в каком платье буду выглядеть солидно, но при этом не старо. Окончательный выбор пал на золотисто-желтое шелковое с тюлевой отделкой из нежнейших кружев, которая только входила в моду. Тобин потерял дар речи, когда я спустилась вниз. В сиянии свечей, горевших в золоченых бра, я была похожа на... ах, впрочем, оставим сравнения распаленному мужскому воображению.

Некоторые любовались мной исподтишка, другие в открытую - я чувствовала на себе взгляды, упивалась собственной властью. В зрелой красоте есть преимущества перед наивным очарованием юных девиц. Рядом с суетной Мерседес Кеннинг я чувствовала себя по меньшей мере императрицей. Дерганой манерой себя держать цветочная клумба сводила на нет крохи миловидности, коими ее наделила природа. А как вульгарно она дудела на ухо Лоренции! Право, эта Мерседес совсем оглушила моего ребенка!

Кертис же не сводил с меня взгляд!

Не то чтобы я наблюдала за ним... Вовсе нет! Еще не хватало, чтобы Тобин заподозрил неладное! Мне просто нужно было убедиться, что я произвела должное впечатление на своего бывшего ухажера.

После игры в бильярд, где я победила джентльменов с разгромным счетом, а главное имела возможность продемонстрировать грацию и гибкость, коих моя дочь, к сожалению, была лишена напрочь...

Так вот, после игры, когда все вышли в коридор, мою руку поймал Кертис. Среди шума мы остались незамеченными - слуги под руководством Тобина как раз начали готовить фейерверки.

Когда я, обернувшись, встретилась с синими глазами (уже окруженных тонкой сетью морщин), во мне все возликовало. Чувства и мысли заиграли, мышцы невольно напряглись, а голос Мерседес среди толпы гостей заставил почувствовать превосходство. Сейчас Керт попросит о свидании, станет говорить о любви... О, сладкий миг!

И действительно, он с волнением во взгляде просил выйти с ним на балкон. Просьба была бестактна, но тон исключал саму мысль о бестактности. Он просил так, словно между нами существовали давние, одним нам известные отношения.

Но разве я могла согласиться, поставив под удар свою репутацию?

- Быть может, вы скажете мне все здесь? - спросила я в ответ, сжимая его руку.
- Сказать все?.. - его губы дрогнули, а скулы напряглись. - Не здесь, Рози, я боюсь, нас могут услышать.

Он стоял слишком близко, и если кто-то обратил на нас внимание, то заподозрил бы неладное. Но я не могла сделать шаг назад.

Толпа увлекла нас в сад. Сгустившиеся сумерки были по-осеннему холодными, но мне было жарко в тонком платье. Прогремел первый фейерверк, запахло порохом жженой бумагой - так же пахло, когда янки входили в Аппалузу. Тобин командовал: "Запускай!" и новая ракету устремлялась в небо, чтобы там расцвести тысячью огнями. Там же голосом Каплан отдавал распоряжения артиллерии?..

- Рози! - настойчивый шепот заставил меня обернутся. Несколько шагов, и мы укрылись от любопытных глаз под сенью деревьев. Грохот выстрелов и восторженные крики гостей исключали возможность, что нас подслушают.

- Дорогая, послушайте... - он колебался. - Нет, все же вы должны знать. Во время игры в бильярд вы наклонялись над столом, и я заметил... м... сзади, на платье темное пятнышко. В том месте... куда обычно стремиться мужской взгляд, но не может дотянуться. Полагаю, вы сели на кармин или...
- Великий Смотрящий, не продолжайте, - взмолилась я.
- Простите, что решился заговорить о столь деликатном, но дальше будут танцы, и если кто-то еще заметит... Всегда считал, что бильярд - сугубо мужская игра, - строго заметил он. Я все еще не совладала с собой, и он продолжил. - А в остальном, прекрасный праздник, и Лоренция выглядит премило. Простите, что расстроил вас. Но мы должны идти, фейерверки закончились...

Мерзавец!!!

*здесь была особо жестоко вырвана страница*

Ariona · 18 Мар 2015

После злополучного объяснения в саду меня снова мучил старый кошмар, а на утро я проснулась совсем больной.

- Отчего же вы выскочили на улицу без шали? - спрашивал Тобин, будто нарочно напоминая мне о том, чего я совершенно не желала вспоминать. Никогда и ни за что.

Неделю меня терзала лихорадка. Все мне старались угодить, и когда жар спал, я даже начала находить свое положение выгодным. Отчего я раньше совсем не болела? Глотать микстуры, конечно, противно, зато сколько можно получить поблажек! Тобин наконец согласился отказаться от рыбалки и, чтобы поддержать меня, отнес всю рыбу из дома в соседний магазинчик.

Как только доктор позволил мне вставать, я сама занялась корреспонденцией. И что же?! В пачке писем с соболезнованиями и пожеланиями скорейшего выздоровления мне попались грязные конверты от девицы, с которой Стюарт путался во Франции. Их тон явно свидетельствовал о том, что брат поддерживает переписку с этой... с этой... авантюристкой!

Так вот почему он не уделяет должного внимания работе, которую я столь любезно ему подыскала!

- Лори, - перебила я дочь, которая развлекала меня чтением, - позови ко мне дядю Стюарта. Срочно.

Пока Лоренция выполняла поручения, я взбила подушки, села повыше и припудрила щеки, чтобы скрыть румянец.

- Элеонора, можно к тебе? Лори сказала, ты желаешь меня видеть, - пригнув голову, чтобы не стукнуться о дверной косяк, в спальню зашел Стюарт и в нерешительности замер на пороге.
- Брат, я беспокоюсь о тебе, - начала я тихим, надтреснутым голосом после драматичной паузы. - По возвращении из Франции ты сам не свой. Скажи, неужели в твоем сердце оставила след та...

"Дешевка, мерзавка, ничтожество..."

- Та девушка?
- Ты о Мари? - неуверенно переспросил начинающий Ромео.
- Да, да, именно о ней. Ты говорил, что любишь ее, а я настояла на своем... Ах, Стю, право, мне не дает покоя мысль, что я разлучила влюбленные сердца!

В глазах брата зажглась надежда, и он с необычайным для него красноречием стал расписывать, как хочет снова увидеться с этой... Мари.

- Дорогой братец, - я потянулась за шкатулкой, поморщилась, заставив тем самым Стюарта помочь. Он присел на корточки около кровати, внимая каждому моему слову. - Братец, возьми эти деньги. Нет, нет, не отпирайся! Здесь немного, мои личные сбережения. Езжай к ней, будь счастлив. Сними грех с моей души!

Воодушевленный Стюшечка ускакал собирать вещи. Пусть побудет подальше от Чикаго, пока забудется сплетня о мистере Новеле-посудомойке.

А письмо, напечатанное на пишущей машинке, чтобы не было возможности определить почерк, от, скажем, мужа Мари в нужный момент лишит Стюарта иллюзий. Откроет глаза на истинную сущность змеи, что он пригрел на груди!

Мне определенно нужно продолжить писать роман - пропадает зря талант!

Если Стю узнает... Рассердится? И что? Поколотит свою корягу для сим-фу?

Я надеялась, что он возьмется за ум, наконец-то сделает что-то сам. Денег, что я ему дала, надолго не хватит. Брат будет вынужден искать работу.

Мужчины должны уметь делать деньги. Это их развлекает, и дает женщинам возможность жить в свое удовольствие. Я с жалостью смотрю на девиц, которые не понимают прописных истин. В последнее время все больше и больше становится машинисток, секретарш; некоторые особы даже стремятся получить право голоса! И что дальше?! Мы оденем брюки, станем курить сигары и разговаривать о политике за бутылкой виски?!

Тобин как будто разделяет мое мнение на место женщин в мире, но в секретарши взял девчонку. Говорит, женщины-секретари аккуратнее юношей (впрочем, глядя, как Стю работает, я не нахожу аргументов против). Супруг целыми днями просиживает над чертежами и схемами - от поставки строительных материалов джентльмены перешли непосредственно к проектированию... то ли заводов, то ли складов... Я не очень внимательно слушала.

Тобин любит рассказывать о работе, но это так скучно. Зачем мне вникать в тонкости газоснабжения?..

Впрочем, разговоры о работе Тобина и Теодора хоть и скучны, но тешат честолюбие. А вот письма от Стюарта вгоняют в депрессию. Да, разумеется брат нашел работу (гордость не позволила ему вернуться домой).

Живопись - это не его, решил он. Ура!

Фотография - вот дело, которому от посвятит жизнь. О, Смотрящий, за что мне это!

Весной Стюарт работал с энтомологами, ботаниками и геологами из Université de Provence Aix-Marseille. Делал фотоотчеты экспериментов - одним словом, валял дурака.

Общался со всякими сомнительными личностями, слушал второсортные легенды, верил каждому слову. Ах, он решил отправиться на поиски сокровищ фараона, которые излучают сияние жизни - большей чуши я не слышала. Как же брат далек от реальной жизни! Вокруг него порхают феи, а деньги, можно подумать, растут на деревьях!

Просил оплатить экспедицию в Египет, которая прославит нашу фамилию, принесет пользу человечеству и т.д и т.п Разумеется, денег не получил и продолжил фотографировать трупы бабочек. Не знаю, что хуже - когда он под боком позорит семью или когда бездельничает в Европе.

Впрочем, для меня весна прошла не многим плодотворнее. Я тяжело оправлялась от болезни, была лишена столь милых моему сердцу визитов. Но рана, которую нанес мне Кертис, заживала и того хуже. Думала, что скажу ему при встрече, чем отплачу за нанесенное оскорбление...

Но, скажем прямо, я слишком много о нем думала. Так не годится.

Остановилась на краю, ведь... о ужас, я почти влюбилась в него! Этого нельзя допустить. Я должна увлекать, а не увлекаться. Пусть мужчины вращаются вокруг меня, как планеты вокруг солнца! Мне нужно было выкинуть Кертиса из головы. И тогда я решила, что на лето нам с Тобином стоит уехать к морю, на юг. Побыть вдвоем, сдуть пыль повседневности со страсти...

- Но кошечка, у меня слишком много работы. Я не могу все бросить сейчас. Западная газовая компания скупает акции загородных филиалов. Полагаете, они станут ждать до осени? - отвечал он, не отрываясь от чертежей.

- Тобин, как вы можете быть таким бесчувственным! Я перенесла тяжелую болезнь, мне нужно восстановить здоровье, а вы думаете о каких-то там акциях! Уверена, ничего с ними не будет за три месяца!
- Разумеется, будет. Не разочаровывайте меня, Элеонора. Будьте благоразумной.
- То есть мое здоровье может ждать до осени?!
- Вы выглядите просто превосходно.
- Спасибо за дежурный комплимент! Для того, чтобы выносить вердикт внешнему виду, нужно хотя бы посмотреть на меня!

Тяжело вздохнув, он отложил карандаш и повернулся ко мне.

- Не затевайте очередную ссору. Не испытывайте мое терпение. Чертежи должны быть в бюро завтра не позже пяти, и сейчас не лучшее время...
- Ах, чертежи!

- Вам нет дела до моего здоровья, потому как вы не хотите иметь детей. Так что вам с того, здорова я или больна?! Если мне не нужно рожать ребенка, то я могу сколь угодно загибаться в пыльном Чикаго среди штабелей леса и гор антрацита!
- А вы хотите ребенка? Кажется, мы обсудили этот вопрос еще в начале нашей совместной жизни!

- Да дело совсем не в ребенке! А в том, что вы не желаете уделить мне внимание, проявить заботу... Поеду на море хоть бы и без вас!
- Я не даю вам разрешение. А о детях, заботе и прочем поговорим позже. У меня действительно много работы, Элеонора, - и он развернулся обратно к своим ненаглядным бумажкам.
- Да чтоб вам пусто было! Бесчувственный чурбан!
- Смотрите, чтобы не пришлось пожалеть о своих словах, - спокойно отвечал Тобин, но я была уже у лестницы.

Он мне не дает разрешения! Можно подумать! Я металась по коридору, лихорадочно обдумывая, как бы поступить по-своему. Без мужчины действительно не принято уезжать. Но я должна... Работа для него, видите ли, важнее меня!

Влетая в комнату к Лоренции, я уже приняла решение.

- Может, ты наконец обратишь внимание на свою мать?! - недотепа клацала очередную бюллетень для литературного общества, куда я ее записала.

- Мама, я вас не заметила, прошу прощения...
- Мы уезжаем. Августа поможет собрать тебе вещи.
- Но куда...
- В Египет. Что ты хлопаешь глазами? Да, тот, который в Африке. Дядя Стюарт будет нас сопровождать - он отправляется туда с исследовательской экспедицией, а мы посмотрим Каир, пирамиды, спустимся вниз по Нилу. Разве не прекрасно?

Вечером мы с Тобином не разговаривали, что было мне на руку. На другой день, когда джентльмены отправились в деловой квартал, я взяла вещи, Лори и Августу, заехала в банк за деньгами,

оттуда на поезд до Нью-Йорка, и вот мы уже третий день как плывем через Атлантику в далекий солнечный Каир.

Я была уверена, что Тобин перехватит нас на вокзале или в порту в Нью-Йорке, не позволит мне уехать... Но от него нет вестей. А я ведь хотела, как лучше... К чему нам эта ссора?

Было: 213
+0,5 (добитая карьера рыболова высокосветской Элеоноры - НАКОНЕЦ-ТО!!!)
+0,25*2 (10-й навык сим-фу и фотографирования Стю)
Итого: 214

Ariona · 22 Мар 2015

Глава, в которой весело только Смотрящему.

Мы впервые оказались в арабской стране, толком не зная их обычаев и традиций. Лори озиралась по сторонам, показывала пальцем то на верблюдов в пестрых попонах, чинно следующих за предводителем, то на местных женщин в черных абайях и хиджабах, передвигающихся исключительно группами. Я отказалась одеваться, как мусульманка, о чем пожалела в первый же день.

Пока Стюарт договаривался об аренде дома,

ко мне пристал Амир... Самир... бородатый араб. Стал заглядывать в глаза, хватать за руку, говорить комплименты на ломанном английском, привлекая внимание всей торговой площади. Я отвечала сначала спокойно, как подобает женщине моего положения, просила уйти, но он принес из лавки цветы с мокрыми от воды стеблями (из вазы, наверное, вынул) и попытался мне их всучить. Даже резкий тон не охладил его пыл.

Только возвращение брата спасло меня от докучливого мужчины. Брат перекинулся с бородачем парой слов на арабском и увел нас прочь.

- Он спрашивал, сколько верблюдов я за тебя хочу, - смеялся Стю всю дорогу до дома.

После такого начала путешествия я зареклась выходить на улицу без брата. А Стюарт появлялся, прямо скажем, не часто. В Каире открывался музей арабского искусства при поддержке Лондонского музея, и Стю, забыв про реликвии фараонов, которые его так влекли, работал на англичан.

По-моему, просто бегал туда-сюда.

Я захотела уехать в первый же день. Ни Уорингтонов, ни Райтов в Каире не было, то есть общество мне составляла только Лори. Несколько вечеров я заставляла ее читать мне вслух, но она то и дело запиналась, а я, погруженная в свои мысли, постоянно теряла нить повествования.

Вопрос развлечения Лоренции был решен, когда нам доставили телескоп.

Скука смертная! Я уговаривала себя потерпеть - что толку было уезжать вот так, вопреки запрету мужа, и вернуться через месяц? Но все занятия были мне не милы. Чистый холст стоял нетронут, книги, которые я открывала и через пару страниц откладывала, громоздись по всем углам гостиной.

Стю приезжал примерно раз в неделю, забирал письма Лоренции, которые она отправляла школьным подружкам, а сам рассказывал об успехах...

Успехах! Мне нужен был сопровождающий, и только потому я согласилась оплатить Стюарту поездку в Египет. Конечно, я не рассказала ему о своих истинных мотивах, а сделала вид, что верю в его исследования и идеи. Приходилось играть роль до конца.

Но я просто не могла серьезно относиться к коллекции сухоцветов, которую брат отснял и отправил в Париж.

Очевидно, что затраты на оборудование и материалы для съемки превзойдут даже самый щедрый гонорар. Кому нужны снимки цветов?!

Единственным развлечением было ругаться на Августу. Девица попалась расторопная, все успевала, но приноровиться к местной печке никак не могла. Блюда получались то подгорелые, то полусырые. За что ей от меня и влетало.

Или можно было приказать ей приготовить авокадо. И смотреть, как она мучается с непонятным овощем-фруктом, боясь ослушаться, но совершенно не представляя, что делать.

Через месяц такой жизни, когда я готова была на стену от скуки лезть, Стюарт закончил дела в Каире. Но за ложь пришлось дорого платить.

- Теперь в Грецию? Или в Рим? Туда собирались Андерсоны в июле, быть может, мы их встретим!
- Элеонора, как же так... Ты поехала в Египет специально, чтобы увидеть Карнакские храмы, и теперь готова отказаться от цели путешествия? Нет, сестричка, мы так не договаривались. Нас ждет Фридрих.

Итак, всей компанией мы отправились вглубь континента смотреть на раскопки. Отвертеться я не смогла.

Надо отдать должное древним египтянам, они умели строить монументальную архитектуру. Храм царицы Хатшепсут, вырубленный в скале, с десятками одинаковых колонн произвел на меня сильное впечатление. Даже в нашем девятнадцатом веке я ощутила трепет, стоя у подножья пандуса, шириной с дорогу. Что должны были чувствовать простые люди тысячи лет назад, когда приходили сюда?

Меня увлекла история жизни царицы Хатшепсут. Насколько незаурядной женщиной нужно быть, чтобы о тебе вспоминали через тысячи лет? Иероглифы на стенах храма уже расшифровали, и Стю достал для меня перевод. "Смогу ли я оставить след в истории?" - думала я, читая о царствовании женщины-фараона.

Хатшепсут была "супругой бога Амона", а я всего лишь жена Каплана. В чем я могу проявить себя? В музыке, скульптуре, живописи? Я набросала несколько пейзажей и осталась довольна. Не знаю, что будет века спустя, но в этом сезоне Чикаго определенно будет восхищаться моими работами.

Лоренции мысли о величии были несвойственны, зато она проявляла обычную для ее возраста любознательность. В исследовательской группе работали приличные люди, и я позволяла дочери иногда отправляться с дядей на раскопки. Ей даже разрешили спустится в усыпальницу и забрать на память пару камушков и черепков.

Куда интересней были "черепки", которые приносил Стюарт. После того, как Райты вернулись из Индии, началась повальная мода на антиквариат и предметы искусства. Музей отслеживал и описывал все находки, но я уговорила Стюарта увести несколько очаровательных статуэток домой.

В Чикаго вернулась довольная жизнью Элеонора Роуз с прекрасными пейзажами в альбоме и древними египетскими артефактами, при виде которых счастливая обладательница бивня, миссис Райт, позеленела от зависти. "Ах, Тобин, я прекрасно провела время. А как ваши поживают ваши акции?"

Никто никогда не узнает, чего мне стоило вытряхивать четыре месяца из туфель песок, слушать о сомнительных успехах брата и следить, чтобы Лоренция не почернела на солнце.

У Августы, которая служанка, еще в прошлой главе появилась МВЖ. Драить всю жизнь полы и мыть посуду она не захотела.

В главе я дала нарезку из журнала Стюарта, но сама бы себе не поверила, что так лихо дособирала Египетские коллекции. Вот полный скрин из журнала. Да, я это сделала!
И желание Элеоноры "найти редкости стоимостью 5.000" выполнилось, хотя она сама ничего не искала. Чужими руками жар загребает! Точнее, руками Стюарта.

Первый альбом со значками заполнен.

Было: 214
+0,25*2 (логика и писательство Лоренции)
+0,25*2 (коллекции каноп и статуэток Лоренции)
+1 (коллекция исследованных метеоритов Лоренции)
+0,25 (кулинария Августы)
+0,25*4 (коллекции Стю: канопы, печати египетских гробниц, статуэтки, камни)
+ 1 (коллекция виз Стю)
+ 0,5 (коллекция цветов Стю)
+ 0,25 (фото коллекция растения и цветы Стю)
Итого: 219

Ariona · 30 Мар 2015

Тобин был внимателен и ласков. Целый вечер. Но стоило ему получить то, что он хотел, как отчуждение долгих месяцев разлуки и размолвок снова встало между нами. "Мне нужно работать", - муж запахнул халат и поднялся в кабинет, оставив меня одну. Он все еще злился... Ждал извинений? Напрасно.

Всю осень мы почти не виделись. Тобин пропадал на работе; я с братом занималась организацией выставки своих летних этюдов, которые действительно произвели фурор. Мистер Андерсон (давнишний поклонник) упросил продать в его коллекцию несколько полотен. А после раструбил, что я самая одаренная и возвышенная натура во всем Чикаго. Лестно, но его назойливость утомляла.

На открытии выставки я имела потрясающий успех. Дамы поздравляли меня, хвалили работы, но явно завидовали - я смогла оказаться в центре внимания, затмив их всех. Принимая букеты от джентльменов, я искала глазами Тобина. Он опаздывал.

После банкета я поняла, что он не намерен появиться. Значит вот так?! Какое собрание акционеров может быть важнее моей выставки?! Интересное наказание - равнодушие. Что он пытается этим добиться? Я теребила кружева на платье, медленно, но верно закипая, когда сзади услышала тихие голоса Теда и Кертиса. Мы не виделись с той злополучной встречи в саду.

- Как, вы уже ходите, мистер Кенинг? Не вручив мне цветов? - мои щеки пылали. Керт невольно отпрянул, изменившись в лице.

Я мгновенно оценила ситуацию. А ведь он ждал нашей новой встречи не меньше, чем я. Нет, у меня не было плана, я не вынашивала никаких замыслов все эти месяцы, но встретившись с напряженным взглядом Кертиса, поняла, что делать. Не помню, о чем бы разговаривали... Разве важно, что говорить мужчине? Главное - как! Мои глаза обещали больше, чем я должна себе позволять, будучи миссис Каплан.

Тед был шокирован. Кертис держался сдержанно... Но разве он мог спастись от моего очарования? Сообщая про пятно тогда в саду, мистер Кенинг не учел одной маленькой детали - он дал понять, что разглядывал меня внимательнее, чем подобает женатому джентльмену.

Беседа на общие темы ни коим образом не могла меня скомпрометировать, но разве нужны слова, чтобы мужчина понял женщину?

И вот в моих руках оказался билет в театр. В обществе брата я могла не опасаться за свою репутацию.

Но какие возможности таит в себе темная ложа, краткое пожатие руки, многозначительные взгляды... Эта история могла погубить меня, но я с отрешенным интересом наблюдала за тем, как сама, умышленно, хуже того - с восторгом разжигала в себе пламя страсти. Тобину не стоило думать, что он единственный мужчина в мире!

Вернувшись в тот вечер домой, я долго не могла уснуть. Неужели я решусь на следующий шаг? Моральные устои, заложенные родителями, казались незыблемыми, но... Я желала этого. Утереть нос Тобину, насолить цветочной-клумбе-миссис-Кенинг, услышать наконец признание от Керта, вновь почувствовать себя любимой и желанной.

Мой первый поцелуй был с ним. Почти случайный, в отцовской библиотеке. Я не была влюблена (если только чуть-чуть). Интерес и любопытство толкнули меня на подобные эксперименты, к тому же я слышала, что Сара и Джейн уже целовались. Ох! Я не могла отогнать воспоминания и мерила шагами спальню, ожидая, пока Тобин придет спать.

В последнее время супруг завел моду засиживаться допоздна. Я засыпала одна и просыпалась, когда он уже уезжал. Порой мне казалось, что Тобин и вовсе не заходил в спальню. Но сегодня я не желала засыпать в пустой постели. Быть может объятья мужа рассеют наваждение?

- Тобин, вы не собираетесь спать?
- Нет, у меня еще много дел. Ложитесь без меня, Элеонора. Не стойте босиком, идите спать, прошу вас.

В кровать я взяла дневник и вот записываю свои сумбурные сомнения и чаяния. Знаю, мне не следует... Но мысль, что Кертис станет моим пьянит не хуже шампанского. Пусть ханжи довольствуются рассеянными ласками мужей и рассуждают о грехах. Меня будет судить только Смотрящий.

том 1

Было: 219
+0,5 (карьера художника Элеоноры)
Итого: 219,5

Ariona · 1 Апр 2015

Спасибо lireahala за советы... по теме

Следующая "случайная" встреча произошла в конторе Кенинг&Ко (предприятие Теодора и Кертиса). Туда я по обычаю заезжала за наличными деньгами и редко давала себе труд поставить брата в известность. Если поднималась в просторный кабинет, обставленный массивной мебелью вишневого дерева, то только для того, чтобы покрасоваться перед джентльменами в новом туалете.

Теперь же моя горничная заранее отправилась к брату с запиской. Я уточняла наличие нужной мне суммы в кассе, но, разумеется, это была формальность. Цель - известить Кертиса о визите. Мистер Кеннинг не разочаровал - еще с улицы я услышала его голос с тягучими гласными. Он распекал клерка в холле. То есть ждал меня.

Слегка наклонив голову в знак приветствия, я сбросила с плеч тяжелую меховую шубу с соболиным воротником - подарок Тобина, - сняла кожаные перчатки, все это сложила на услужливого мальчика и проследовала к кассе. Кертис крутился здесь же, старался поймать мой взгляд. Но я понимала, что после явного проявления интереса на выставке, мне следует вести себя холодно и отчужденно.

Прием стар, как мир. После ошеломляющей любезности закрепить эффект нужно равнодушием. "Как? Почему она больше не обращает на меня внимания? Быть может, я сделал что-то не так?" - мужчина в смятении. Он непременно подойдет и спросит, в чем дело.

- Не правда ли погода сегодня прескверная? - как бы между прочим заметил Кертис, пролистывая бухгалтерскую книгу. Я поощряюще улыбнулась, и он продолжил. - Вы можете сесть у огня и отогреться, а Джимми принесет вам чая.
- Благодарю за внимание, но меня ждет миссис Райт, - я жестом отозвала мальчика, который уже начал пятиться в сторону подсобных помещений.

Кертис по-военному щелкнул каблуками, поклонился и вышел. Почему?! Я перевела тяжелый взгляд с захлопнувшейся двери на кассира, который никак не мог разобраться с чеком. Новичок сглотнул, покосился на мою руку, безжалостно выстукивающую ритм по столу. Я была готова спустить на бездаря всех собак, но тут вернулся Кертис. С букетом красных роз.

- Элеонора, я допустил оплошность, когда не принес цветов на выставку. Вы примете их теперь? - клерк и кассир, разинув рты, смотрели на розы в середине декабря.

Так вот в чем дело!

Я произнесла положенные в таких случаях благодарности, пряча в руке записку, приложенную к букету. Мне было не впервой получать любовные письма от поклонников.

"Будьте в пятницу после пяти за мостом на Рош-стрит. Я за вами приеду! Вам не придется ждать ни минуты", - так написал мой герой Луис своей ненаглядной Терезе. Ах, как давно меня не посещало вдохновение!

До назначенного часа оставалось несколько дней. Запретная страсть манила, влекла, и в тоже время страшила до невозможности. Как дурно говорят о женщинах, отважившихся на любовную связь! С женатым мужчиной! Но разве я, непогрешимая Элеонора Роуз, могу быть уличена в подобной авантюре?!

Скоро я услышу, как Кертис, всегда настороженный и отчужденный, не признающий мою власть, станет молить о следующей ночи любви! Ох! Пятница надвигалась неотвратимо, мне все труднее было держать себя в руках.

- Что же я делаю? – все чаще шептала я, задыхаясь от волнения, прижимая ледяные ладони к пытающим щекам.
- Не говорите так! - вскрикнула Августа сверху лестницы. Испугавшись, я замела, прижалась к перилам.
- Тише! - услышала я низкий голос Теда. Эти двое не замечали меня. Страх сменился любопытством. Я вытянула шею, стараясь оставаться в тени, и увидела, что брат держал девчонку за руку, слегка притягивая к себе. - Ты моя. Давай договоримся сразу. Ты мне нравишься. А я тебе?
- Не знаю... - лепетала Августа.
- Нравлюсь?
- Не знаю... Да...
- Когда мы встретимся? - наступал Тед.

- Я не могу встречаться с вами! Я... я...
- Ты ходишь в школу? - сменил тему он.
- Нет, сэр, - машинально отвечала девчонка.
- Вот что, Августа. Ты мне нужна. Расскажи о себе, - я никогда не слышала, чтобы Тед так властно приказывал. - Ты сама ушла из школы?
- Я не хотела, то есть не могла... Родители не могли платить за уроки. Мне нужно было работать, сейчас надо работать... - он не отпускал ее.

- Не желаю, чтобы ты служила горничной. Такая жизнь не для тебя, - спокойно говорил брат. Служанке. Какие мысли он зарождает в этой глупой голове?!

Когда я поднялась на площадку, Августа подпрыгнула на месте. Тед только усмехнулся.

- Нагрей мазь и наведи микстуру для похудения Лоренции. Чего стоишь? Я не стану повторять дважды.

- А с тобой, брат, у меня будет отдельный разговор.
- Мне тоже есть, что с тобой обсудить, сестра, - невозмутимо отвечал Тед, приглашая меня в кабинет.
- Это ты помог опубликовать Лори ее глупые рассказики в воскресной газете? – он кивнул. - Я так и думала! Моя дочь в штате какой-то вшивой газетенки! Ты, братец, оказал плохую услугу Лоренции! Ведь ей, а не тебе пришлось держать ответ передо мной!

- Даже Стюарт взялся за ум!

- Теперь вы с Лори решили подпортить репутацию семьи! Ладно она, ребенок, не понимает, что делает. Пара дней наедине с учебником по этикету, думаю, исправят положение. Но ты, Тед! Я полагала, не станешь творить непотребства средь бела дня в собственном доме! - он, молча, слушал мою тираду. - Сдалась тебе служанка! Неужели ты думаешь, я позволю тебе опорочить имя Новелей подобной грязной связью!
- Неужели ты думаешь, что я стану спрашивать тебя, как поступить?
- Подмял под себя пригородные газовые филиалы и можешь творить, что хочешь?!

- Все намного сложнее. Нужно серьезно подумать и понять, что делать с этой штукой под названием жизнь. Ты не понимаешь...

- Наш каждый шаг, как на ладони, - он втянул голову в плечи, опасливо оглянулся и понизил голос. - За нами следят. Изо дня в день. Стремления, страхи - все, что мы есть, не секрет для Смотрящего.

- Те-ед...
- Нет, послушай! А если поступить против правил? Я не могу встречаться с Августой, так?
- Со служанкой! Встречаться! Как тебе в голову вообще...
- Вот! Но что будет, если я это сделаю?
- Ты опозоришь нашу семью! Я не позволю...
- То есть позволит она... Ты права, это не мое решение... - он упал обратно в кресло и погрузился в глубокие раздумья. Нужно показать брату врачу. Напряженный график работы плохо сказывается на душевном здоровье, я всегда это знала.
- Как бы то ни было, Августу я сегодня же выгоню.
- Нет, сестра, Августа останется, - спокойно ответил брат. Лихорадочный блеск глаз исчез, Тед снова становился самим собой. - Ты завтра вечером чем-то занята?

Завтра вечером! Я похолодела. Кертис же не мог рассказать Теду... Не мог!

- Нас пригласили к Андерсонам на ужин? - равнодушно спросила я. Мне не нравился взгляд, которым Тед меня сверлил.
- Нет, я хотел украсть Лоренцию из-под твоего надзора. Думал познакомить ее с мистером Бакшотом.
- Редактором Нью-Дейз? Что ж, это получше третьесортной воскресной газеты... - Кертис ничего не сказал брату, да. Я знала, что он никому не доверит наш секрет.

Разговор с Теодором породил тревогу в моей душе. Он догадывается о нас с Кертисом? Ведь братец был рядом тогда, на выставке... Но разве я остановлюсь? Цель так близка. Только Тобин мог бы повлиять на мое решение, но он пропадал на работе.

Брат не выдаст меня, даже если и... Нет! Он ни о чем не знает! Впрочем, я больше не стала вмешиваться в его дела. Даже когда увидела, как Тед, облокотившись плечом о дверной косяк, предлагает помощь бледной, перепуганной Августе.

Надеюсь, ему хватит благоразумия не наделать глупостей.

В отличие от меня.

Было: 219,5
+0,5 (вершина карьеры архитектора Тобина)
Итого: 220

Ariona · 4 Апр 2015

В пятницу была жуткая метель. Кэб еле полз, я не успевала к назначенному времени. Стыдно сказать, но мной владело смятение. Я гладила рукав шубы против шерсти, рассеяно поглядывала через маленькое мутное окошко на заснеженный город и размышляла, что сказать при встрече. Посетовать на Стюарта, который поднакопил деньжат и опять собрался уехать в ~~Джамалунгму~~... ~~Шанг Сималу~~... Тьму Таракань?

Или лучше о работе? Тед рассказывал о газовом тресте, который со дня на день собирался возглавить. Им с Кертисом, наверное, пришлось немало потрудиться, чтобы добиться слияния компаний. Мужчины любят хвастаться успехами на деловом поприще...

И только увидев Керта, я поняла, как себя вести. В самом деле, мы взрослые люди. И оба понимаем, чего хотим от тайных встреч.

- Я не верил, что ты придешь, - выдохнул он, привлекая меня к себе. - Как ты хороша!

Кертис смотрел с мучительной нежностью, закусив губу и нахмурившись. Во мне же нарастало дьявольское веселье. С Тобином в последнее время так сложно. Чтобы вызвать хоть какую-то реакцию, приходилось закатывать скандалы. А тут - улыбка, и джентльмен трепещет! Грустная мордашка, и он... Надо проверить.

- Ах, мне не следовало приходить! Это ведь нехорошо! - я выскользнула из объятий.
- Понимаю твои чувства, Рози! Мы не станем торопить события! - из уст Кертиса мое второе имя звучало очень даже мило. Нас соединяло общее прошлое, воспоминания - среди ледяной зимы и колючей вьюги словно повеяло весной Аппалузы.

В день первого свидания мы только катались в коляске. Я спрашивала о причинах встречи, он нес подобающую случаю романтическую чушь и гладил меня по руке. А после ни с того ни с сего притянул и поцеловал. Корсет показался мне неудобным костяным панцирем, лишающим объятия чувственности. Но Кертис трепетал, прильнув ко мне. Из-под опущенных ресниц, я видела, как на шее дико пульсирует жилка, ощущала, как дрожат его руки. Вот оно, счастье!

Я отвечала, увлекала все больше, разжигала страсть. И только доведя Кертиса до исступления, прервала поцелуй. Оценила произведенный эффект и осталась довольна. В голове крутилась глупая мысль, что его сине-голубые глаза идеально гармонируют с изумрудами в моих серьгах.

- Мне надо идти, я совсем продрогла...
- Рози!
- Пора прощаться!

Он молил о новой встрече, я не отвечала ничего конкретного и позволяла себя целовать снова и снова. Когда эта игра мне наскучила, я надула губки и заявила, что мистер Кенинг, наверное, совсем обо мне не думает! Как можно держать даму в промерзшей коляске! Намек достиг цели, и в следующую встречу Керт тактично дал понять, что нас ждет маленький кирпичный домик, если, конечно, это не будет дерзостью и т.д. Его предложение было кстати, ибо я чувствовала себя совершенно не добродетельной.

Я позволила себя соблазнить, и действительность превзошла все самые смелые мечты. Керт был милее и обольстительнее Грэхэма, нежнее Тобина. В пылу страсти я снова чувствовала себя желанной, молодой, привлекательной. А после мы дурачились, словно семнадцатилетние.

Вечером Тобин заметил, что я особенно хороша. С хитрой улыбкой щелкнула его по носу и отправила к бумажкам, с которыми муж обычно коротал вечера. В душе цвела весна, я была счастлива.

Встречи стали постоянными. Порой ледяная рука ужаса сжимала сердце - что будет, если не удастся сохранить тайну? Что скажет Тобин... Хотя в глубине души я желала конфликта с мужем. Время для свиданий мы выбирали крайне осмотрительно. Моим прикрытием стали визиты к миссис Мартин, возрастной даме, которая пару лет как перестала появляться в обществе. Домик принадлежал Кертису - его он получил в наследство от тети, а после для семьи выстроил каменный особняк на Мичиган-авеню, - поэтому доверять тайну посторонним лицам не пришлось.

Там, на свободе, за кирпичными стенами, я изучала своего давнишнего приятеля. Под стереотипно-светскими манерами скрывался взрывной характер (о, как мне нравилось бесить Керта!) и непонятные чопорные, идеалистические представления о мире. Мы мыслили в разных плоскостях, и до конца понять Керта я не могла. Впрочем, чем меньше одежды на нас оставалось, тем меньше меня это волновало.

Кертис дал мне вторую молодость. Домашние заметили перемену и перестали разбегаться по углам, заслышав мои шаги. Тед с удовольствием рассказывал о махинациях с акциями, Стюарт поверял в планы поиска клада мистера Шмидта на территории Китая - удивительно, но братья меня не раздражали. Тобин больше не слышал от меня упреков за бесконечное заседание в кабинете по вечерам, а с Лори так и вовсе мы нашли общий язык.

Она согласилась сходить к моему гомеопату, чтобы почистить кожу.

А я позволила медведю Люси, которому давно пора на покой, пожить еще немного.

Дочь, наконец, перестала впадать в немой ступор при моем приближении. Видя одобрение и улыбку (по большей части мечтательную и не имеющую к ней никакого отношения), она все больше стала рассказывать о себе. О том, что в школе с ней никто не дружит, что хотела бы завести собаку и научиться делать снимки.

Поймав меня в особо хорошем расположении духа, Лори таки упросила показать ей приемы работы с агрегатиной, которая пылилась на чердаке.

На примере ее портрета я показала, как обрабатывать пластику, как правильно проявлять изображение. Обучение заняло около недели, и даже разбитая линза не смогла вывести меня из себя. Я лишь посмеялась над Лори-руки-крюки.

Так прошел год.

Я играла с Кертисом, словно кошка с мышью. Его проникновенные слова, нежные признания, трогали меня - словно первый снег, окутывали душу и тут же таяли. Я не могла понять, когда он шутит, а когда говорит всерьез, поэтому относилась скептически ко всему. На всякий случай. Если он действительно любил меня, то почему женился на своей клумбе? Иной раз я думала, что могла бы уйти от Тобина и выйти за Керта, но это были праздные мысли. Зачем навлекать на себя позор, если Тобина так легко обманывать?

Было: 220
+0,25 (навык фотографирования Лоренции)
Итого: 220,25

Ariona · 7 Апр 2015

На Рождественской вечеринке, которую мы по обычаю устраивали дома, Тобин не появился - где-то пропадал допоздна. Вернувшись, проследовал за мной в спальню и упал в кресло, слегка завалившись набок. Августа, которая должна была помочь мне переодеться ко сну, задерживалась, и я, только чтобы не стоять без дела, начала разбирать прическу под пристальным взглядом мужа.

- Что мы подарим Лоренции от нас на Рождество? - спросила я небрежно, не оборачиваясь назад.

Он молчал.

- Раз вы не можете ничего предложить, тогда подарком займусь я сама. Дочь давно просит завести щенка.
- Я ненавижу собак, - медленно выговорил Тобин, безуспешно пытаясь сесть ровнее. - Если вам непременно нужно завести дома живность, тогда купите кошку. Только проследите, чтобы коготочки у нее были не короче ваших.

- Ах, оставьте ваши шутки! Вам нет дела до моей дочери, скажите прямо! Если Лори хочет собаку, то получит именно ее. После того, как миссис Уорингтон завела пуделя, свет сходит с ума по комнатным собачкам. К чему нам кошка?!

За неделю до этого мы с Кертисом выбрали и купили песика, который до поры до времени грыз мебель в нашем домике. Вечно недовольной мордой собака напоминала мне Теодора Мюриэля, но когда я, шутя, сказала об этом Керту, он пожурил меня за насмешничество. Я изволила обидеться и в виде извинений получила жемчужное колье, которое теперь снимала под тяжелым взглядом супруга.

- Вы сегодня дивно выглядите, миссис Каплан.
- Благодарю.
- Только переборщили с пудрой. Поверьте, она лишь подчеркивает морщинки.
- Тобин, не хамите.
- Ах, прошу прощения, мадам! Возможно, я искуплю вину, если сравню вас с луной, что так соблазнительно светит поздней ночью! Я бы хотел для вас достать ее с небес, но... как мне быть? Ведь ночью надо спать. А ваши глаза, прекрасная Элеонора, подобны таинственным звездам... или жемчужинам колье. Кстати, я его не припомню.
- Разумеется, ведь я купила его совсем недавно, - равнодушно отвечала я, исподволь наблюдая за мужем. - Я вам говорила, но вы, вероятно, совсем меня не слушаете!
- Ну, разумеется! Как я мог забыть!

Тобин меня порядком нервировал, а Августа все не шла. Я выглянула в коридор, окликнула служанку.

- Иду, иду, мэм! - выскочила та из комнаты Лори.
- Послушайте, я вполне сам могу помочь вам с корсетом, - шепнул мне на ухо Тобин, обдавая перегаром. - Августа, поди прочь!
- Благодарю, но вы не в том состоянии, чтобы я довольствовалась вашей помощью. Где вы так надрались?
- В мой бар заглянул некто мистер Мартин. Мы поговорили... И, знаете, он утверждает, что не припомнит дня, чтобы вы заходили к его жене. Бедняга совсем заскучала. Удивительно, ведь вы были у нее не позднее вчерашнего дня! Миссис Мартин, видимо совсем тронулась умом.

Я закусила губу и прищурила глаза.

- Миссис Мартин действительно не совсем в себе. Но, Тобин, вы переусердствовали в сочувствии этому джентльмену. На утро проснетесь с больной головой.
- А кто сказал, что я намерен спать этой ночью?

- Не знаю, как вы, а я точно намерена лечь спать, - я предпринимала все более явные попытки освободиться из стальных объятий. - Отпустите меня, Тобин!
- Вот еще.
- Вы на утро сможете смотреть мне в глаза?
- Черт подери... Да идите вы к черту!

Он разжал руки, покачнулся, мрачно оглядывая меня с ног до головы. И ушел, по пути сбив добрую половину пузырьков с тумбочки. Надо ли говорить, как тревожно мне спалось?

На другое утро я обратилась к частному детективу с весьма щекотливым вопросом - разузнать, не обращался ли мой муж в сыскное агенство, и не приставлены ли ко мне ищейки. Нрав Тобина способен доставить много проблем, и я должна держать ухо востро.

Ariona · 1 Май 2015

- Вы понимаете, что по вашей вине мы лишились поддержки Трента? Старый моралист никогда не запятнает свое имя, связавшись с взяточниками.
- Теодор, вы являетесь вице-президентом компании Кертис и Ко и знаете не хуже меня, как делаются дела. Мы бы никогда не получили концессию на освещение центральной улицы, не поделившись с казначейством. Черт возьми, откуда я мог знать, что лопоухого Хилли уже перекупили?

В нашей гостиной часто велись деловые разговоры. Порой даже проводились экстренные совещания, на которые в частном порядке съезжались акционеры банков и кредитных обществ (среди них, конечно же, был Керт, и мне доставляло необычайное наслаждение обмениваться с ним многозначительными взглядами). Но эта утренняя семейная беседа отличалась от прочих.

Мой муж вел с компанией брата какие-то дела, но как бы ни складывались обстоятельства, Теодор и Тобин придерживались негласного договора – семья всегда заодно. Теперь они не то чтобы сорились… Нет, джентльмены не повышали голос, но резкий тон, каким супруг одергивал вертлявую Жужу, порывавшуюся жевать его рукав, свидетельствовал о крайнем раздражении.

- Тобин, я знаю, как получить концессию, и не вижу в этом ничего преступного. Но вам не хуже меня известно, сколько сейчас развелось мелких газетенок, готовых вцепиться в любую скандальную новость. Выборы на носу, волнения в прессе подорвут наши позиции.
- Понял. Поговорю с редакторами. Среди них есть несколько джентльменов, обязанных мне еще со времен войны.
- Боюсь, вы все-таки меня неправильно поняли, Тобин. Мистер Трент отказывается вести дела с Кертис и Ко, пока вы являетесь нашим заемщиком. Ничего личного, простите. Мне хотелось бы остаться с вами друзьями, несмотря на деловые разногласия.

- Ваш многоуважаемый Трент, - муж скривился, будто имя отдавало горечью на языке, - сам бы не догадался до такого гениального решения. Кто-то в совете директоров точит на меня зуб. Нет, Теодор, я не спрашиваю, а утверждаю. Неужели святой Кеннинг не одобрят мои методы ведения дел?

Я замерла у лестницы, не решаясь вмешаться в разговор. Керт не одобряет моего мужа - это правда. Не думала, что он выступит в открытую против... И как бы мне не льстила мысль о противостоянии влюбленных в меня мужчин, здравый смысл взял верх. Если я могу себе позволить дразнить Тобина:

- Ах, дорогой! С тех пор, как мы купили милую Жужу, все поцелуи и объятия достаются не вам! Надеюсь, вы не сильно расстроены? – спрашивала я елейным тоном, тиская собачку. Тобин не оставался в долгу и отвечал таким же сладким голосом, мол, ему придется завести кошку, чтобы не погибнуть от одиночества.

Потому что знала меру и была уверена, что за мной не следят ищейки. То есть кроме необъяснимых вспышек ревности Тобину нечего мне предъявить.

А вот Керт переходил все границы, провоцируя конфликт. Не откладывая в долгий ящик, я в тот же вечер попыталась разузнать у синеглазого любителя цилиндров, что он задумал. Но на все вопросы Кертис отвечал снисходительной улыбкой: "Нам больше не о чем поговорить, кроме, как о работе?" Но сам лучился от осознания своей маленькой победы. И от того, что я надела жемчуг, который он подарил.

- Неужели нужна какая-то причина, чтобы ненавидеть твоего мужа? - выдавил он из себя, когда я категорично отвергла все ласки, накинула шубку и вышла на улицу, якобы собираясь домой. - Мы договорились, что не станем обсуждать твоего мужа и мою жену. Хотя бы здесь, в этом доме нас будет двое. Только двое.

Я замедлила шаг, все еще делая вид, что ухожу.

- За что я ненавижу Тобина Каплана? Он получил тебя. И как бы крепко я не держал тебя в объятьях, вечером экипаж уносит тебя к нему. Ты хлопаешь дверцей и разбиваешь мне сердце раз за разом. И потом, даже если бы мистеру Каплану не посчастливилось заполучить самую красивую женщину в мире, я все равно бы относился к нему не лучше. Он жулик и аморальный тип. Неужели ты думаешь, что капитан-синий-мундир без симолеона за душой после войны мог честным путем в маленьком южном городке нажить солидное состояние?! Я живу, как он ведет дела, вижу, как он поступает... Каплан не достоин тебя, Рози!
- Как будто ты никого никогда не подкупал! - я сама задала щекотливый вопрос, но нападки Кертиса на моего мужа задели за живое. - Не думаю, что из-за огласки истории с казначеем стоит поднимать шум!
- Нет. Это просто повод. И вообще, я не это имел... - Керт неуверенно взахнул рукой, будто хотел выстрелить из невидимого револьвера, но передумал. - Твой муж аморален, это я знаю точно. Позволь не посвящать тебя в грязные подробности.

- Аморален? - повторила я еле слышно. - Керт... Но я ведь не лучше. Измена мужу вовсе не является наивысшей добродетелью. Она будет похуже какой-то жалкой взятки. Значит ты и обо думаешь так же?

Я замерла, боясь услышать ответ. В течении нескольких невероятно длинных секунд, пока он молчал, я пожалела о том, что все... так. Что переступила через последний нерушимый моральный завет. Кертис, истинный южанин, джентльмен, не может уважать меня. Что я натворила? Лучше бы сидела дома одна, но знала, что мистер Кеннинг восхищается мной, считает недостижимым идеалом. Мама, папа, Шарлотта, что бы вы сказали, увидев меня здесь, под мокрым мартовским снегопадом около чужого дома?

Внутри все сжалось от непривычно противного ощущения. Это стыд? Кертис молчал. Мне захотелось очутиться дома, рядом с Тобином, который не требует соответствия высокой морали.

- Хэй! - Керт развернул меня к себе лицом, словно куклу. - Как я могу думать о тебе дурно? Элеонора, милая, заносчивая Рози, не умеющая прощать и, наверное, любить... Ты - мечта всей моей жизни, проклятье, наказание, надежда. Ты наверняка погубишь мою бессмертную душу, но разве оно того не стоит?

На периферии сознания крутилась мысль, что на вопрос-то он не ответил. И еще одна, не менее дурная, что я люблю его. Но я так и не произнесла этого вслух.

***

Тобину пришлось вернуть всю сумму займа. Дополнительный кредит он получить не смог - теперь у него не оставалось сомнений, что кто-то сознательно перекрывает ему кислород. В газетах появились обличительные статьи. Муж скрипел зубами, сыпал проклятьями и вечно где-то пропадал, пытаясь вылезти из долгов. С Тедом они здоровались сквозь зубы - брат смог протащить какую-то очень важную бумажку, улыбнувшись дочери нужного человека.

Я же переживала самый счастливый март в жизни.

Порой я даже всерьез подумывала уйти от Тобина. Раз он завел врагов вроде мистера Трента, то рассчитывать в Чикаго ему не на что. Попрошу развод чуть позже, когда он обретет почву под ногами и разберется с крупными долгами, обретет видимое благополучие. К чему мне сплетни, будто я бросила мужа в тяжелые времена?

И тогда выйду за Кертиса. Представляю, как он будет счастлив, когда я скажу ему о своем намерении уйти от Тобина.

Март семьдесят девятого. Никогда не забуду. А если забуду, то перечитаю дневник и вспомню, что значит быть любимой... и любить.

Ariona · 4 Май 2015

Моей вечно молодой жене в день ее пятидесятилетия.
Обязуюсь не читать этот альбом ни при каких условиях!

Раньше толком не могла ответить на вопрос, зачем веду дневник. Думала, мне не хватает собеседника, которому можно полностью доверять. Ценность записей стала мне ясна, когда я перестала делать эти самые записи. Девять лет. С тех пор, как Тобин прочитал мой дневник, свои мысли я предпочитала держать при себе.

Со временем из памяти стираются лица, эмоции, события. Прошлое тускнеет и выцветает. Пролистываю альбом и не могу вспомнить ничего, кроме написанного – только смутные образы, словно я смотрю назад сквозь толщу морской воды, сквозь толщу времени. Сколько свиданий у нас было с Кертисом? О чем мы говорили?

Думала, никогда больше не стану писать (по крайней мере, пока жив Тобин). Многое с тех пор потеряло смысл, многое изменилось.

По совету доктора на день рождения муж подарил мне эту красивую книжечку в кожаном темно-красном переплете, а Тед – перьевую ручку с золотым пером. Новинку. Осень и зиму подарки пылились в столе, и только с приходом весны я решилась. За окном март. Такой же снежный март, как в семьдесят девятом.

лМерседес не могла поверить.

Примерно к этому сводился визг, которым она огласила окрестности, влетая в спальню, где мы с Кертисом премило проводили время. Хвала Смотрящему, я была в платье. Мне не пришлось переживать сцену в неглиже.

Эта истерящая женщина кричала об анонимной записке, суетливо заламывала руки, похожая в своем черно-сером одеянии на засохший цветок. Запах удушливого, навязчивого парфюма распространялся по комнате. Я с отвращением взирала на ее нелепые телодвижения и на попытки Кертиса вразумить жену.

Крики постепенно перешли в оскорбления. Это создание пыталось угрожать мне оглаской истории. Кертис увещевал: "Ты должна понять...", но клумба сухоцветов не способна была слышать и понимать. Из нас троих, кажется, я одна знала, что такое чувство собственного достоинства.

Когда поток угроз иссяк, я нашла уместным ответить. Лучшая защита, как известно, - это нападение.

- Кто подтвердит ваши слова, милочка? А теперь вернитесь в реальный мир и представьте, как легко я представлю вас злоязычницей и недоброжелательницей! - Мерседес явно не ожидала напора. Вся как-то сникла, съежилась. - Вы разбрасываетесь оскорблениями, не дав себе труд подумать, что виноваты в ситуации больше всех!
- Нам лучше разойтись по домам... - встрял Керт, но я даже не обернулась. Моей целью было презренное существо, осмелившееся бросить мне вызов.
- Мистер Кеннинг несчастен дома, вы ему совершенно не пара. Ни для кого это не секрет. Желаете выставить себя на посмешище перед всем Чикаго? Извольте, я в этом балагане участвовать не стану. А вы прослывете дурой и завистницей. Что, впрочем, не далеко от истины.

- Элеонора, не нужно так! - Кертис вступился за ноющее создание, которое именовалось его женой.

Мне хватило силы духа изобразить обольстительную улыбку. Полностью игнорируя ревущую и цепляющуюся за мужа сухоцветину, я обратилась к Керту:

- Ты прав, это слишком жестоко. Мне следует быть снисходительнее к... этому ароматному недоразумению. А вы, дорогуша, купите себе новый одеколон. И не надо им умываться. Достаточно капельки сюда, - я кокетливо продемонстрировала запястье. - И капельки на платок.

Я покинула супругов, которые явно не знали, что теперь делать друг с другом.

На вечер я была приглашена к Кенинвортам - незначительным людям, которых я использовала, как предлог для отлучки из дома. Идти к ним на танцы я не собиралась, но во имя конспирации туда заранее была отправлена Августа со сменным платьем. Теперь же я с радостью воспользовалась возможностью сменить туалет. Домой не спешила. Не исключено, что Тобин тоже получил анонимное письмо.

Удивительно, но в тот вечер, плавно превратившийся в ночь, меня волновала личность анонима и его мотивы. Очевидно, предстоящий разговор с Тобином и прочие ничего не значащие вещи. Я не осознавала, что это конец.

Первое, что я увидела, войдя домой, были слои дыма, висящие в воздухе. "Пожар!" - мимолетная мысль зацепилась за валяющуюся мебель, осознала собственную абсурдность и растворилась в усталости. Из дальнего угла стола на меня смотрели две пары испуганных глаз - Августа и Лори. Поймав мой взгляд, они замотали головами, попытались без слов что-то объяснить, но я была не в духе играть в пантомимы.

Тобин все знает. Я внутренне собралась и шагнула в гостиную.

- А вот и вы! - муж захлопнул книгу и с силой бросил ее на стол. - Не поверите, как раз о вас думал!

В пепельнице тлело невероятное количество окурков и наполовину выкуренных сигар. Тобин повернулся ко мне - спокойный, трезвый, веселый, с красными глазами. Предстоящие выяснения отношений меня не пугало, я успела продумать линию поведения. Но она рассыпалась в прах, когда я поняла, что книга на столе - мой дневник.

Было: 220,25
+0,5 (карьера сыщика Тобин)
Итого: 220,75

Ariona · 4 Май 2015

- Желаете, чтобы я скрасила ваш вечер беседой, не так ли?
- Не откажусь, дорогая. Присаживайтесь. Не желаете выпить?
- Пожалуй. Августа, кофе! Мне и... - я вопросительно посмотрела на Тобина. - И мистеру Каплану. Живо!

Молчал. Сидел, закинув ногу на ногу, опершись локтем на спинку дивана. Будто другой человек крушил мебель в гостиной, а он - Тобин Каплан - пришел после. Чего ждать от этого спокойного, ироничного мужчины я не знала. Вряд ли здесь сработает мой излюбленный прием.

- Вы взломали мой секретер, - констатировала я очевидный факт.
- Да! - он встрепенулся, словно ждал моих слов. - И, черт возьми, знаете, мне неведомы муки совести. Я узнал, что вы прекрасно проводите ночи...

Он не совладал с собой и не секунду превратился в прежнего Тобина Каплана, к которому я знала подход.

Замолчал на полуслове, нацепил на себя дурацкую извиняющуюся улыбочку, развел руками, словно говоря "простите, забылся". Не глядя, взял остаток одной из сигар, глубоко затянулся.

- Так вот. Кроме интригующих подробностей вашего досуга я узнал, что женат на совершенно незнакомой женщине. Вы, чертова Элеонора, опасная хищница, которая мастерски умеет прятаться под личиной самовлюбленной кокетки. И знаете, что я вам скажу, - он понизил голос, словно собирался поведать тайну. - Мадемуазель из вашего дневника нравится мне куда больше, чем манерная особа, которую я лицезрел все эти годы.
- Я решительно не понимаю, о чем вы говорите. Вы знаете, что я состою в отношениях с мистером Кеннингом, - Тобин сочувственно наклонил голову набок, будто я жаловалась на недомогание. - И я люблю его...
- Вздор. Вы любите меня, а это мимолетное увлечение.
- Как вы можете... - я вскочила на ноги. Тобин тоже встал.
- Я могу куда больше, чем вы думаете. Пишете, что мне в Чикаго больше ничего не добиться, полагаете, что нападки мистера Кеннинга поставили меня на колени? Однако, у меня еще остались друзья в городском совете. У меня куда больше влияния, чем вам внушил Кеннинг. А вы всегда выбираете сильнейшего, не так ли, моя дорогая?

- Вы перешли рамки дозволенного, открыв мой личный дневник, Тобин.
- Не вам говорить о рамках, Элеонора. Что вы творили в Аппалузе? Что творите сейчас? А впрочем, ваш роман - просто шалость, понимаю. Я полагал, что вы уехали в Елипет с любовником. Был приятно удивлен, - он кивнул на дневник, который лежал на столе между нами. - Нам всем нужно развлечься время от времени.
- Что?!
- Да, и раз уж мы заговорили на чистоту, то и я позволял себе время от времени интрижки... У вас всегда так забавно раздуваются ноздри, когда вы сердитесь. Я верил в священный брак до вашего чертово скоропалительного отъезда. Негласное объявление свободы, понимаете?

- Так вы мне изменяли... С кем?! - мне казалась важной личность мерзавки, посягнувшей на моего мужа.
- Первый роман был с машинисткой, вы видели ее, когда заходили в контору, - он рассказывал с удовольствием, с осознанием того, что делает мне больно.

- Девочка мечтала приобщиться к жизни богатых людей, ее влекли театры, рестораны, наряды. Я мог ей все это дать.

Он перечислял женщин. Каждое слово жгло, как каленое железо. Но я молча слушала, не просила прекратить эту пытку. Имя каждой из них я помню до сих пор.

- Мне нравится, что мы можем говорить об этом открыто. Что вы не бьете вазы об мою голову, а я не испытываю желания придушить вас, - задумчиво закончил он. - У нас с вами есть все шансы встретить счастливую старость вместе.
- С вами... Вазы... Да вы просто отвратительны! Я... я вовсе не такая, как вы. И не нужно приписывать мне всех этих гадостей. Я бы с удовольствием разбила бы что-нибудь о вашу тупую башку! Но я для этого слишком хорошо воспитана!

- И вы думаете, что я останусь с вами после всего этого... этого... бесчинства?! Я была с Кертисом, потому что люблю его. Вам неведомы такие чувства!
- Я переоценил вашу способность понимать, - усмехнулся он.
- Самоуверенный индюк! Я не останусь с вами ни за какие блага мира! Я собиралась подавать на развод, так вот, знайте, я так и поступлю!
- Что вы несете. Успокойтесь!

- Не к Кеннингу же вы уйдете, в самом деле! - я уже была в коридоре, Тобин кричал мне в след. - Он женат и не черта вас не понимает!
- Расскажите это своим машинисткам!

Удивительно, но тогда я сама верила в то, что говорила, и действительно собиралась разводиться. В глубине души я понимала, что Тобин прав, но нанесенное оскорбление было слишком серьезным.

3 поколение Династия Новель

Проверенный

Проверенный

Проверенный

Проверенный

Проверенный

Проверенный

Проверенный

Проверенный

Проверенный

Проверенный

Проверенный

Проверенный

Проверенный

Проверенный

Проверенный

Проверенный

Проверенный

Проверенный

Проверенный

Проверенный