Завершено Династия Семкиных

[Леди_Лейн]

Глава 21

Весь день ждала, что он мне напишет, он так и не написал. На следующий день написала ему сама: «С добрым утром!» Не ответил. Написала ещё пару раз такую же милую чушь, типа: «Как настроение?» Ну, может, не пару раз. И через несколько дней, когда я уже начала волноваться, что он сменил номер, на очередной мой вопрос о настроении ответ всё же пришёл:
«Что вам от меня нужно?»
«Данил?» - вместо ответа спросила я.
«Да».
Я не придумала, что ответить, сердце будто окунулось в расплавленную лаву. Да кто он такой?! Это он должен искать моего общения!

Что мне от него нужно? Ничего! Пусть катится в свой Винденбург! Хотя он и так там.
- Есения, ты вообще где? – напугала меня своей внезапностью Светка.
- Здесь! – огрызнулась я.
- Ага, конечно. Ты хоть заметила, что в последнее время Настенька перестала бояться спать по ночам?
Я промолчала. Не заметила. Действительно, как я могла? Обо всём забыла, даже о сестрёнке своей маленькой.
- Знаешь почему? – милостиво продолжила Светлана, не дождавшись моего ответа. – Вернее, почему я и сама не знаю, но знаю после чего. Она с мальчиком познакомилась. И как-то раз он засиделся у нас за полночь, они всё мультики смотрели да разговаривали.

- Это тот, который Стасик? – обрадовалась я возможности блеснуть своей осведомлённостью.
- Ты не совсем безнадёжна. Да, он. Так вот, после общения с ним она уже несколько дней, вернее, ночей, спокойно спит. А он больше не приходит. Странно, да?
- Да, странно. Мальчики вообще странные. Но главное, что она спокойно спит.

А вот я плохо сплю. И у меня из рук всё валится. Уговариваю себя, что всё к лучшему.
Наконец, я уговорила себя и смирилась. Мысленно попрощалась с Данькой, поместив его в категорию случайных прохожих по моей жизни. И вот тогда он снова нарисовался на горизонте. Сам.

Я сидела на скамейке, и вдруг увидела, как он идёт по улице.

Глазам своим не поверила, даже протёрла их, но нет, видение не развеялось. Он тоже заметил меня, опустил взгляд, замедлил шаг, будто раздумывая, а потом решительно направился ко мне.
- Здравствуйте. Я был сейчас у... Максима Викторовича, он признаёт себя моим отцом, дал расписку, сказал, что у вас этого достаточно, чтобы признать фамилию. Теперь, если я правильно понимаю, ваш отец должен сделать мне прошивку в паспорте. Так? Но только фамилию, без гражданства.

- Не знаю, - призналась я. - У нас таких случаев раньше не было.

Чувствовалось, что он сильно раздражён и общаться со мной не желает. Но почему? В чём я перед ним виновата? Может быть он всё-таки встречался со своей матерью, и она наплела ему обо мне гадостей? Ничего не понимаю, но ужасно больно видеть его таким.
- Он дома. Я спрошу.

- Благодарю.
Я встала, оправила платье, и в этот миг со двора донёсся пронзительный, истошный крик. Мы с Данилом успели переглянуться и кинулись во двор.

Визжала Света, охваченная огнём. Мы подбежали к ней, и я запаниковала, не зная, что делать, не понимая, что происходит. Загорелся мангал, её следовало оттащить от него, но в тот момент я ничего не могла сообразить. Сюда бежала мама и все остальные, пока они бежали, Данька успел схватить огнетушитель и стал сбивать пламя.

А Света всё визжала, и тогда я увидела, что она сама горит! Данька, наверное, тоже это заметил, отбросил огнетушитель, перемахнул к ней, схватил мою сестру в охапку, потащил и бросил в бассейн.

В процессе всего этого он ещё успевал о чём-то думать, а вот я вообще не соображала, всё происходило слишком быстро. Данька скинул с себя ботинки, рубашку и прыгнул в воду.

Подхватил Свету и передал её в руки подбежавшего как раз отца.
Мама поспешила за противоожоговыми мазями, а папа повёл мою несчастную сестру в дом. Уходя, он обернулся и глазами сказал: «Спасибо.

Где всё это время был Елисей? Успокаивал свою жёнушку, у которой случилась истерика, как позже выяснилось.

У него сестра чуть заживо не сгорела, а он слёзы жене своей утирает! Испугался за неё и ребёнка видите ли.
Ох, а сама-то я хороша, палец о палец не ударила, только тряслась вся от ужаса. И продолжаю трястись.

Данил выбрался из бассейна и, не взглянув на меня, молча стал одеваться.
- Подожди, я полотенце принесу.

Вышел папа, подошёл к Данилу и пожал ему руку. Они почти не говорили. Данил сказал про паспорт, отец ответил:
- Без проблем, - и пригласил пройти в кабинет.

Я осталась у бассейна, продолжая трястись, трясло меня больше всего от мысли, что он сейчас уйдёт, и я больше никогда его не увижу, и от возмущения при осознании этой мысли. О чём я только думаю, пока моя сестра мучается с ожогами!

Когда Данил вышел из дома и направился ко мне, меня охватила радость, тёплая, заставляющая улыбаться.

- У меня теперь есть фамилия.

- Спасибо тебе, - ответила я вместо поздравления.
- Не надо, - попросил он, скривившись, будто я его ударила, а не поблагодарила.
Необходимо было что-то придумать, не отпустить его, хоть немножко ещё задержать. И не понимая, что делаю, я взяла его за руку. В ответ он снова одарил меня испуганным взглядом, таким, как тогда в парке, когда я не дала ему сбежать. Но в этот раз я не отдёрнула руку, не отпустила.
- Пойдём, покажу тебе нашу коллекцию космических снимков?
- ?
- Там не только они, там много всего интересного есть! Самое интересное — растения с другой планеты. Хочешь посмотреть?
Он набрал воздуха, но не придумал, что ответить, а я тянула его за собой, и он шёл. В подвал. Именно там у нас сокровища всякие, скрытые от чужих глаз.

Он и правда заинтересовался, даже ахнул, глядя на все наши коллекции.
- Это всё папа, - сказала я.

​

Особенно Данила заинтересовали растения.
- Хотел бы я себе такие, - произнёс он.
- Возьми. Черенки. Хочешь?
Сама я хотела совсем другого.

​

- А можно?
- Тебе всё можно, - опрометчиво заверила я и пошла искать острые ножницы. Не нашла. - Ничего, знаю, чем мы их сейчас отрежем! Моими ногтями.

В этот момент зазвонил телефон. Самойлов. Да что он за человек такой? Локатор у него на Данила настроен что-ли?
Сбросила звонок и отключила телефон.
- Парень твоей сестры? - выразил понимание Данька, безуспешно пытаясь скрыть улыбку.

- Да. Забудь о нём.

«Самойлов, ты чудо», - мысленно послала я ему воздушный поцелуй, видя, как Данька улыбается мне и смотрит снова ласково.

Не удержалась и обняла его.

Он вздрогнул сначала, но всё-таки обнял меня в ответ. Такой тёплый, живой.
- Спасибо тебе, спасибо, спасибо! За сестру, - стала шептать я.
- Не надо, - снова попросил он, умоляя.
- Мне надо! Это мне надо благодарность выразить, потерпи немного. Я сегодня очень испугалась. Как хорошо, что ты оказался рядом. Страшно представить, что было бы, если б не ты.
- Всё было бы в порядке, в таких ситуациях кто-нибудь обязательно делает то, что нужно.
Я отстранилась от него и посмотрела в глаза. Мы замолчали оба, слышно было только как бьётся сердце, два сердца.
Мне захотелось поцеловать его. Из чувства благодарности.

В щёку, но меня влекло к губам. Поцелуй коснулся уголка губ. Юноша не шелохнулся, даже не дышал. Ждал. Я скользнула губами по его губам, шагнула навстречу, рукой коснулась щеки, и последнее, что помню, это тихий стон, вырвавшийся из его или моей груди. А дальше всё растворилось в наслаждении, меня качало на его волнах, на границе Яви и Нави, уносило в безбрежный океан. И не знаю, что случилось бы дальше, если бы не внезапное «пробуждение». Так бывает, когда засыпаешь, и вдруг вздрагиваешь всем телом от непонятного испуга. Вот это и случилось со мной, адреналин ударил в сердце, я вздрогнула и осознала себя в объятиях парня, которого мне нельзя целовать. Он младше, он сын нашего заклятого врага! Я отстранилась и выговорила:
- Ты ведь понимаешь, что между нами ничего не может быть?

Он не понимал пока ещё ничего, он был всё ещё не здесь, а там, где мы были с ним вместе, но ему пришлось вернуться в этот мир.
- Понимаю.

Он всё ещё дрожал, как и я, но взгляд становился всё увереннее, в то время как я уже ни в чём уверена не была. Да, он понимал, конечно, всегда понимал.
- Прощайте, Есения Лучезаровна.

- Зачем же сразу прощаться?! Друзьями мы ведь можем быть!
Он задержался на лестнице, повернул ко мне голову и сказал:
- Это вряд ли.

Данил ушёл, а я опираясь спиной на стену, сползла на пол, обхватила руками колени и заплакала. В таком положении и нашла меня мама.
- Что случилось? Есения! Что случилось? - тревожилась она. - Это он, этот мальчик, он обидел тебя? Что он сделал, Есения?!
- Сестру мою спас, - выдавила я из себя кое-как сквозь рыдания.
- А ты? Тебе он ничего не сделал? Я видела, как он вышел отсюда и испугалась. Нехорошее лицо у него было, недоброе.

- Он как будто был зол, постоял немного и пошёл за ворота, а потом побежал. Что у вас случилось? Он не обидел тебя?
«Это я обидела его», - ответила я мысленно.
- Нет, нет, мам, я плачу потому, что сильно перенервничала, за Свету очень испугалась. Как она?
- В порядке. Ожоги небольшие.
- Пойдём к ней.

Баллы: 118,75

Баллы: 118,5 + 0,25 за навык общения Настеньки = 118,75

 

[Леди_Лейн]

Глава 22

Поцелуй этот долго ещё горел у меня на губах. И никогда я его не забуду. Не смотря на то, что в тот момент я находилась на границе сознания, тело, как оказалось, запомнило всё и после стало услужливо подкидывать мне воспоминания.
Его руки на моей спине, от нежных пальцев на позвонках, кажется, остались ожоги. Его дыхание невесомое, почти неслышное, но горячее. Моя рука на его щеке, пальцы до сих пор помнят бархат кожи, шёлк волос… Бархат кожи, чёрт! Он даже не брился ещё ни разу! Совратительница малолетних! При этих воспоминаниях мне хочется выть, кататься по кровати в приступе истерики, впиваясь зубами в одеяло или подушку.

Дурацкие страхи пронзали меня. Вдруг он назавтра стал хвастаться в школе, что целовался с русской княжной? Мальчики ведь любят хвастаться своими подвигами. Эта мысль мне чуть сердце не разбила. Я полезла в сеть, хорошо у меня доступ открыт к всемирной паутине, стала искать всё, что касается Данила. Да, я всерьёз думала, что во всех новостях трубят о том, что русская княжна подарила свой первый поцелуй школьнику. Ничего такого я, конечно, не нашла, но вот о том, что русскую княжну спас из огня проходивший мимо юноша, об этом в новостях было. Откуда только узнали? Через день появилась ещё одна статья в продолжение новости о пожаре, и в ней говорилось о Даниле. Ничего такого, чего бы я не знала, кроме номера школы, в которой он учится, но там была его фотография. Я сохранила её себе, как и всю статью, и стала ждать продолжения, так как статья обещала интервью с «героем». Однако, вместо обещанного интервью через пару дней все статьи, касающиеся данного инцидента, изменились, из них исчезли упоминания о Даниле. Это было странно, я даже подумала, что с ума схожу и мне просто привиделось, что где-то я читала о нём, но нет, та статья, которую я сохранила, осталась у меня неизменной.

Света шла на поправку быстро, и к нашему с ней дню рождения она уже полностью выздоровела.

С Данилом я больше не встречалась и не решалась ему написать, он тоже не давал о себе знать. Но думать о нём я не переставала. И решила, что день рождения – хороший повод помириться. Позвонить не решилась, написала sms:
«Привет. У нас со Светой день рождения завтра. Будем рады видеть тебя. Приходи, пожалуйста. Света об этом очень просит».
Соврала опять. Света не просила. Она была благодарна Даньке, признавала, что он симпатичный, но говорить о нём не очень-то желала. Она даже злилась на него за то, что он не Самойлов. Ей бы хотелось, чтобы именно Самойлов её спас, а не какой-то там Данька, случайно оказавшийся рядом.

Данил на моё приглашение не ответил. И на день рождения тоже не пришёл.
Вообще, это был ужасный «праздник». Все старались меня развлечь, а меня это раздражало. Приходилось улыбаться через силу, и это тоже раздражало.

А вот у Светы праздник удался, к ней пришёл её Самойлов.

Да и всем было хорошо, все были счастливы, особенно Елисей с Полиной. Они уже давно живут как будто в параллельном мире, где нет никого и ничего, кроме них двоих и их любви.

Мама испекла потрясающий торт.

Все сказали, пальчики оближешь. Жаль, что я не смогла оценить. Меня интересовали только свечки. Говорят, если задуть все разом, то желание исполнится.

Увы. Значит, он не придёт.

Это и так уже понятно стало, но всё равно грустно, когда последняя надежда умирает из-за того, что не удалось справиться с таким простым заданием. Со второго раза свечки погасли все, всё просто, но уже не считается.

Зажгу их снова. Для Светланы.

Интересно, что загадала она?

Чего ей желать, кавалер её и так рядом. Хотя, то, что он рядом, не значит, что любит. Эх, сестрёнка, как сложно вступать во взрослую жизнь!

Надеюсь, мы с тобой всегда будем понимать и поддерживать друг друга.

Ведь я поняла тебя теперь и простила за то, что ты против меня колдовала, чтобы любовь свою от меня отвлечь, а к себе привлечь.

Мне в этот день сказали столько приятных слов, высказали столько пожеланий!

Что к вечеру я всё-таки немножко оттаяла, и могу даже признать, день этот вполне удался.

Но как только официальная часть закончилась, я вышла за ворота, села на скамейку и стала ждать чуда.

Ведь оно однажды уже случилось, вдруг повторится вновь.

Баллы: 121

Баллы: 118,75 + 1 за жц «Родственная душа» Елисея + 0,5 за навык общения Елисея + 0,5 за навык изысканной кулинарии Веры + 0,25 за день рождения на золото (27/30) = 121

 

[Леди_Лейн]

Глава 23

Света во дворе милуется с Самойловым.

А я за воротами, сижу на скамейке, всматриваюсь в прохожих, надеюсь увидеть знакомую фигуру, и понимаю, что не нужно это, не нужно мне видеть его. Всем легче жить станет, если не увидимся мы больше. Но как же хочется… Сколько сообщений я отправила ему сегодня! Если быть точной, три. Сначала приглашение. Потом глупый от отчаяния вопрос: «Не придёшь?» И теперь вот третье: «Где ты сейчас?» Зачем отправила, особенно это, последнее?

Телефон пиликнул, и я чуть не выронила его из рук.

Внутренний голос ещё пытался меня вразумить, остановить, но когда я его слушалась? Озорство овладело мною и помогло решиться прочесть. Если будет очень больно, я сумею обратить для себя всю эту ситуацию в шутку.
«Любуюсь развалинами былой красоты».
И дальше указан конкретный адрес.

Не больно. Наоборот… У меня словно крылья за спиной выросли. И не думая о том, что делаю, я будто лист, оторванный с дерева и подхваченный ветром, полетела туда.
Только после двух телепортов, оказавшись в Виндендурге, мысленно оглянулась назад и ощутила укол совести за то, что не сказала никому из домашних о своём уходе. А если меня хватятся? Ничего, позвонят, телефон ведь с собой.
Солнце склонилось и окунулось в горизонт. В Винденбурге темнеет раньше, чем у нас. Когда я пришла по адресу, стало совсем темно.

Что это за место? Развалины древнего замка? Здесь, кажется, нет никого.

Мурашки пробежали по коже. Холодно. И жутко. Что я здесь делаю? Совсем одна. И никто, ни одна живая душа, не знает о том, что я здесь. А вдруг это западня? Вдруг сообщение отправил вовсе не Данил, а, например, Роксана, его мать? Или того хуже, сообщение отправил Данил, он сам, для того, чтобы заманить меня в ловушку. Вдруг на меня нападут сейчас и похитят, чтобы потребовать у отца выкуп? Не деньги, что-нибудь посущественнее попросят. У него ведь есть, что попросить. Или просто убьют меня, чтобы его моей смертью убить.

Я представляла все эти ужасы, а сама шаг за шагом продвигалась вглубь развалин. И, наконец, увидела Данила. Он тоже заметил меня, повернул в мою сторону голову и стал смотреть, но не сделал ни шага навстречу. Сердце моё билось всё сильнее, одни страхи сменялись другими. Вдруг он сейчас начнёт упрекать меня за тот поцелуй, вдруг посмеётся надо мной, вдруг… да мало ли что. Я улыбнулась ему.
- Привет. Какое своеобразное место. Зачем ты позвал меня сюда?

- Я не звал. - Прежде, чем я успела возмутиться, а затем понять, что ведь и в самом деле не звал, он улыбнулся и добавил, - но я хотел тебя видеть, это правда, - мне показалось, что слова эти он добавил исключительно ради того, чтобы не ранить меня, и всё же уверена, эти слова были правдой.
Мы помолчали немного. Мне хотелось спросить, почему он не пришёл ко мне на день рождения, но я не решилась.

- Жаль, уже стемнело, - сказал он, - на закате здесь красиво, а теперь не на что смотреть. На закате солнце золотит разрушающийся камень, согревает его на прощание, будто оживляет на миг былое величие, потом закатывается за горизонт, и остаются только мёртвые развалины.
- Ты поэт?

- Нет. Совсем нет. Настроение сегодня внезапно лирическое.
Мы снова замолчали.
Мне стало как-то неловко и одновременно волнительно из-за нашей уединённости. Память и воображение принялись рисовать такие картины, от которых делалось жарко.
- Напрасно ты пришла.
- Почему?
- Всё равно опоздала к закату, а ночью здесь… уныло.
Я смутилась. Мысли мои он прочитал что ли? Неловко ему тут со мной так же, как и мне с ним?
- Уйдём отсюда. Я провожу тебя.
- Куда?
- Куда? – удивился он, - я думал, что домой. Но вообще, могу проводить, куда скажешь.
- Хорошо. Тогда проводи меня в парк «Цветущая магнолия».

Мы шли, обсуждали погоду и пейзажи, а я гадала, оставит он меня в парке одну или останется со мной.
- Здесь красиво, - сказал Данил, оглядывая парк.
- Да, - согласилась я, вдыхая полной грудью воздух родной земли, наполненной ароматом цветов. - Хочешь поиграть в шахматы? Здесь столики есть.
- А ты умеешь?
- Ха! Умею ли я?! Да мой папа чемпион!
- Но ты ведь мне не с папой своим предлагаешь сыграть, а с собой. Ладно, пойдём, сыграем.
С первых же ходов я поняла, что играть я не умею. Но как же так?! Ведь меня учил папа! У мамы я всегда выигрывала. У Елисея тоже.

А Данька о шахматах, кажется, почти и не думал, механически двигал фигуры, а сам о чём-то грустил. Бросал на меня время от времени случайные взгляды, и тогда улыбался мимолётно. Если же вдруг соприкасались наши руки, он вздрагивал и поднимал на меня глаза.

Однако ходы его при этом были изумительно точны, он уверенно теснил моих белых, не прикладывая к тому усилий. Понятно было, что играть ему не впервой, он даже на автопилоте выиграет у меня. Но я буду не я, если так просто сдамся! У меня свои методы.
- Эй, смотри! Это не Морган там?

Он обернулся, и я поменяла местами некоторые фигуры.

Что скажешь теперь, шахматист, рассчитывающий на десять ходов вперёд?
- Очень хочешь выиграть, да? – спросил он с усмешкой, но усмешка вышла беззлобная, ласковая даже.

- Ну… да. Только не поддавайся, это нечестно!
- Нет-нет, что ты, разве я могу позволить себе играть нечестно?
Хорошо, что темно, и он не видит, как краска смущения заливает моё лицо.
Дальше началось что-то невообразимое, я стала выигрывать, и Данька, действительно, не поддавался, во всяком случае, напрямую, но у меня складывалось ощущение, будто он управляет моими ходами. Он создавал такие ситуации, на шахматной доске, что выигрышные ходы оказывались для меня не только очевидными, но и чуть ли не единственно возможными. Однако, осознала я это только после завершения игры. Когда я поставила ему мат, он сказал:
- Поздравляю! Можешь теперь хвастаться перед друзьями, что выиграла у к.м.с.

- Что такое к.м.с?
- Кандидат в мастера спорта. По шахматам, - добавил он так, будто гордиться тут нечем. – У вас, наверное, нет такого? Всяких спортивных разрядов, я имею в виду. Ни разу не слышал, чтобы ваша страна участвовала в спортивных состязаниях.
- Да, ты прав. Я лично даже не думала об этом никогда. Маленькая у нас страна ещё. Хотя внутренние соревнования бывают, и по шахматам в том числе. Слушай! Тебе надо с отцом моим поиграть! Он ни разу в жизни не проигрывал!
- И что ты предлагаешь мне, проиграть или выиграть?
Я не успела ответить на вопрос и даже обдумать его не успела. К нам подошёл Денис Силин, и был он очевидно не трезв.
- Есения Лучезаровна! Удивлён видеть вас в такой час вдали от дома и в компании этого… скажем прямо, ублюдка. Это же компромат, - погрозил он пальцем, едва удерживаясь на ногах.

- Не лезь! – рявкнула я на него. – Проспись иди!
- А ты мной не командуй! У меня претензия, между прочим, есть, к мамочке его, и он мне ответит вместо неё!

Я уже хотела взять в руку горсть шахмат и размазать их по его лицу, но внезапно к пьяному Денису с двух сторон подошли мои кузены, Макар и Борис, и без лишних слов увели его.
Следят за мной.
Или за Данилом.
Господи, Данил! Что он сейчас, должно быть, чувствует! Я испугалась, что он встанет и уйдёт, и теперь уже точно навсегда.
Нет, он продолжал сидеть, только глаза опустил, но он всё начало нашей шахматной партии так сидел. Будто бы ничего не изменилось. Неужели его не оскорбило всё это?
- Извини за инцидент. Между прочим, этот парень сам был участником заговора, а теперь строит из себя… непонятно что.
- Всё нормально, - произнёс Данил так, что стало ясно, нормального как раз ничего нет, просто ему нужны не мои извинения.
- Прогуляемся? – предложила я.
- Если хочешь.
Мы пошли на набережную.

Вообще-то была уже глубокая ночь, но я гнала от себя мысль, что нам обоим пора по домам.
- Красиво здесь. Давай посидим?
- Давай.

- Ты решил соглашаться сегодня со всем, что я предложу? – начала я игриво, но почувствовала, что лучше не шутить. – Слушай, если тебе не нравится всё это…
- Мне нравится, - перебил он. – Здесь нравится. Красивый вид и дышится легко, река поблизости. Люблю воду.
Он улыбнулся мне.
Я спросила, давно ли он играет в шахматы, он ответил, что с пяти лет.
- В то время, как мои одноклассники гоняли мяч, учились играть в футбол, баскетбол, бейсбол и прочие подвижные виды спорта, я осваивал шахматы.

Мы поболтали про школу, про виды спорта, про реку и пейзаж. Мне показалось, что мы откровенны, и я решилась задать опасный вопрос:
- Виделся ты с матерью?
Данька изменился в лице.
- Я не из корыстных интересов спрашиваю! Просто… это ведь важно.
- Полночь. Закончился твой день рождения, а я так и не поздравил ещё. Поздравляю! Желаю счастья! Мне пора. Тут рядом вроде бы твои телохранители, но могу проводить, если хочешь.
- Сама доберусь! – ответила я резко в тон ему. – Спасибо за поздравления!
Возмущение внутри меня клокотало. Мы встали со скамейки и пошли в разные стороны.

Но сделав несколько шагов, я остановилась не в силах уйти дальше. Обернулась. И он обернулся тоже. Мы развернулись и бросились в объятия друг друга.

Мне не хотелось разжимать рук, но он взял меня за плечи и отстранил от себя.
- Не пиши мне, Есения. И не звони, пожалуйста.

Что мне было ответить? Только правду, но говорить оказалось трудно, дыхание сбивалось.
- Я… не смогу… наверное.
Данька посмотрел на меня долго, а потом вдруг задрожал, судорожно попытался вздохнуть, и лицо его искривилось гримасой боли. Физической боли. Я испугалась.

Он рукой схватился за сердце, и мне показалось, что не может дышать. Я подхватила его и помогла сделать два шага к скамейке, усадила на неё, не зная, что делать. Но, слава богу, он быстро пришёл в себя и задышал ровно.
- Что с тобой?
- Всё в порядке. Аритмия. Переходный возраст, - добавил язвительно, и у меня от сердца отлегло. Раз язвит, значит точно всё в порядке.
- Надо же что-то делать с этим! – воскликнула я.
- Не надо. Само пройдёт. Всё в порядке. Правда.
Мы снова помолчали немного, Данил как будто не решался что-то сказать, но нет, оказалось, что не над словами он раздумывал. Он достал из кармана небольшой футляр и протянул его мне.
- У меня есть для тебя подарок. Не уверен, что достойно княжны, но мне понравилось.
В футляре оказался браслет с голубыми кристаллами. От неожиданности я потеряла дар речи. Данил застегнул мне браслет на запястье.
- Он очень красивый! – воскликнула я.
- Простые стекляшки. Бриллианты позволить себе, увы, не могу. Даже если продать телефон… Чёрт! Это ведь отличная идея, жаль поздно сообразил, надо было продать телефон.

Мы оба засмеялись.
- Пойдём, Есения, я всё же провожу тебя домой.
По дороге мы почти ничего друг другу не говорили, мы шагали по улицам, держась за руки, переплетя пальцы. Шёл уже второй час ночи. У ограды моего дома Данил остановился и отпустил мою руку.
- Давай прощаться?
- Неужели ты сейчас вот так просто возьмёшь и уйдёшь? - подумала я, но оказалось, что подумала вслух.
Он шумно вдохнул, выдохнул и вдруг с отчаянием в голосе попросил:
- Предложи мне другие варианты. Я останусь, если скажешь остаться.

Я испугалась, сердце подпрыгнуло к горлу. Ведь как же, как ему остаться? Он ведь ребёнок ещё, его дома ждут. И у нас нельзя. Кто он нам? Как мы это объясним?
- Как?.. - мысль закончить я не сумела, но и этого оказалось довольно.
- Вот именно. Никак.

Он поднял руку прощальным жестом, и я побрела домой одна. Зашло за горизонт моё солнце.

Пару раз оглянулась, Данил уходил не оглядываясь.

Баллы: 121

Баллы: 121.

 

[Леди_Лейн]

Глава 24

Родители мои конечно же не спали и конечно же знали, где я и с кем. Так зачем они стали спрашивать меня об этом?

Я чувствовала себя израненной, душа моя будто в порезах была от огромных когтей, и вместе с тем сердце моё ширилось от наполненности необычайным чувством. Он любит меня, он тоже любит. И значит страдать нам придётся вдвойне, потому что любовь эта не имеет права на жизнь. Мне необходимо было побыть одной, обдумать всё это, пережить, а тут – мама. И папа.
- Есения. С тобой всё в порядке?
- Всё отлично, я просто с другом гуляла.

- На часы смотрела? – папа задал таки самый банальный и нудный вопрос из всех возможных.
- Нет.
- Есения, ты будто сердишься на нас, - обиженно заметила мама. – Мы ведь тревожимся за тебя.
- Не стоит, со мной всё в порядке.

Прежде я никогда не отвечала родителям так, таким тоном.
- Может быть пойдём к тебе и поговорим? – предложила мама.
- Не о чем говорить, мам. Правда не о чем.
«Ничего не было!» - захотелось мне им крикнуть, ведь их именно это волнует, только это. Мама меня обняла.

И я чуть не расплакалась, но не расплакалась пока.
Слёзы нахлынули, когда я, наконец, закрылась в своей комнате.
Я знала, что завтра вопреки всему снова ему позвоню, но вот что будет потом, представить не могла, как ни старалась. Мне двадцать, ему шестнадцать. Когда ему станет двадцать, мне исполнится уже двадцать четыре. А вокруг него будут девочки, которым по семнадцать-восемнадцать. Я всегда, всегда буду старше, состарюсь раньше и стану ему противна. Не хочу страдать, как страдала прабабушка Мария. Но хуже всего то, что он сын Роксаны, и этого тоже никак не изменить. Он даже говорить со мной не может о ней. Она всегда будет стоять между нами. Благоразумнее нам прекратить общаться и жить каждому своей жизнью. Эта мысль кажется сейчас убийственно невозможной, но я заставляю себя вспомнить, как раньше мне чудилось, будто я влюблена в Самойлова. Может быть я всё же была в него влюблена? Какое-то чувство всё-таки было, а теперь, и это главное, от него не осталось и следа. Может и Данила я так же забуду? Тем более, что мне даже самой себе стыдно признаваться в том, что я… влюблена в ещё мальчика. Хотя его сложно ребёнком назвать.
На утро я отправила ему сообщение: «Как добрался вчера до дома?»
Ответа не дождалась.
Ничего, так уже бывало. Я готова была жить в молчании хоть несколько дней, но и через несколько дней он не ответил ни на одну из sms. И тогда я решилась позвонить, ответил мне автомат: «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети». Вот тут моё сердце больно сжалось.

А между всем этим я как-то жила и в моей жизни даже происходило кое-что важное.
Однажды утром ко мне подбежала Светка и с горящими глазами начала:
- Ты, советник по социальной работе, ты в курсе вообще, что у тебя под носом делается? Помнишь, я говорила тебе про мальчика, приятеля нашей сестрёнки?

- Про Стасика?
- Да. Знаешь, что это за мальчик? Это сын той отшельницы, к которой я в лес ездила. Отшельница Анастасия, ну, вспомни!
- Да как я вспомню, если даже не видела её ни разу.
- Есения, потерявшись где-то в себе, ты растеряла заодно и способность соображать. Я говорю о том, зачем я к отшельнице ездила. Затем, что она должна знать, как снять с тебя проклятие!

- Ах, это.
Мой равнодушный ответ наверное и правда был слишком обескураживающим для Светланы. Она так верит во всю эту чушь.
В общем, оказалось, что отшельница перебралась ближе к людям, чтобы сын её мог влиться в социум. Теперь они живут на окраине нашего городка, и Настя, воспользовавшись приглашением своего приятеля, повела нас в гости.

Пока младшая сестрёнка пошла сообщить о нашем прибытии, Света остановила меня вопросом:
- Еся, скажи, ты простишь меня когда-нибудь?
- Уже простила, - заверила я, и это была чистая правда.

Света расчувствовалась, я тоже, и мы чуть не забыли, зачем пришли.
- А где Настя?

Настю мы нашли в домике, куда и нас со Светой любезно пригласили войти.
Света рассказала всю историю хозяйке дома, та выслушала внимательно. Оказалось, что сестра моя в ритуале использовала тряпичную куклу, а потом так испугалась сотворённого собой, что выбросила эту куклу в реку.
- Вот это плохо, - вздохнула отшельница.

И тут я вспомнила про тряпичную куклу, которую случайно выловила как раз во время того нашего путешествия в Гранит Фоллз. Описала её, и оказалось, что это она и есть! Вот это совпадение! Это меня поразило куда больше, чем какие-то там ритуалы и заклинания.
Отшельница смотрела на меня так, что мне стало не по себе, будто насквозь меня разглядывала.
- Ты не очень-то во всё это веришь, - произнесла она с улыбкой.

- Потому на тебя, Есения, всё это подействовало куда меньше, чем на тебя, Светлана, - обернулась она к моей сестре. – Не стоит играть в эти игры. – Женщина помолчала, будто раздумывая над чем-то, потом сказала, - следы того ритуала я уберу с вас обеих. Куклу ту мне принесите.

- А ты, Света… - отшельница снова задумалась ненадолго, - попроси прощения не только у сестры, но и у земли, и не используй силу её со злыми намерениями, а главное, волю ничью подчинить не пытайся, вот мой тебе совет, если захочешь послушать меня.
Света пылко заверила, что никогда больше ничего такого. И всю обратную дорогу она восторгалась этой женщиной, восторгалась моим великодушием за то, что простила её, заверяла, что больше никогда ничего такого не сделает. А потом Самойлов отказался идти с ней на праздник дня поминовения усопших.

И Света вновь принялась варить приворотные зелья.

Баллы: 121

Баллы: 121

Елисей мимоходом выполнил жц «Сказочное богатство», в баллы не засчитывается.

 

[Леди_Лейн]

Глава 25

Пока моя старшая сестра с помощью приворота соблазняет своего возлюбленного,

а младшая сестра с помощью своего обаяния обзаводится новыми приятелями,

я пытаюсь узнать что-нибудь о Даниле с помощью хоть чего-нибудь или кого-нибудь.
Познакомилась с его сводной сестрой, Виолеттой, дочерью Максима Викторовича.

Девица она оказалась хоть и манерная, но компанейская, общению со мной радовалась, однако про Данила не только ничего не знала, но, похоже, и не хотела знать. Тема эта её явно раздражала, и единственное, что мне удалось понять, это то, что для неё и её матери внезапное появление Данила оказалось ударом в спину. Они смирились и даже готовы принять его в семью, потому что всё-таки родная кровь, но такая перспектива их не радует.
- Появился внезапно, как танк, раскатал нашу семью, и исчез. Теперь не напоминает о себе, и слава богу, - сказала Виолетта, - я знать о нём не хочу.

Что мне оставалось делать? Смириться с тем, что навсегда потеряла его? Голова моя заверяла, что да, именно так и надо сделать, смириться. Но сердце… сердце моё он с собой забрал.
На звонки он не отвечает, в сети о нём тоже нет никакой информации. А мне бы только знать, что с ним всё в порядке, так я бы может и успокоилась.
У отца есть контакт госпожи Фирс, но не могу я просить эту информацию у него. Отец даст, если попрошу, но… не могу я.
В гости к нему пойти? Адрес я знаю. Без приглашения. Это ещё хуже, чем информацию у отца просить.
Вспоминаю тот вечер после дня своего рождения, как мы играли в шахматы. Я выиграла, но чем дальше, тем больше та игра вызывает у меня страх. Мои фигуры были полностью в его власти. Я выиграла, потому что он так захотел. Может и сама я точно также в его власти нахожусь? Иногда мне кажется, что он мною играет... Но тогда бы он не стал меня избегать, ведь так?
Стараюсь занять себя чем-нибудь. Рисую.

Тоскливо проходят дни мои.

* * *​

Полина родила девочку. С синей кожей в чешуйках. Но она всё равно миленькая.
Роды были мучительными, мы все очень боялись, поскольку не знали как поведёт себя организм инопланетянки. Она заранее изучила информацию о родах, метаморфировала своё тело так, чтобы легко родить, но когда роды начались, Полина забыла всю теорию и запаниковала. Ей помогала мама, Елисей нервничал в соседней комнате.

Когда всё закончилось, и девочка родилась, Полина была вроде бы даже рада.

Рада тому, что больше не беременна и всё это позади. А вот материнского инстинкта в ней, похоже, не проснулось. «Ох, больше никогда! - говорит она. Брать на руки ребёнка не хочет, а если берёт, то ноет, - что мне делать с ней? Всё-таки наше общество на СикСиме устроено правильнее, ребёнком должны заниматься специально обученные люди».
Мама надеется, что это временно и скоро пройдёт.

Елисей ничуть не расстроился из-за синей кожи своей дочки, даже рад этому. Что делать с ребёнком, он тоже не знает, но полюбил проводить с ней время, хотя состояние своей жены его заботит больше, и если ребёнок плачет, мешая Полине отдыхать, Елисей начинает суетиться у колыбельки, и уговаривает дочку замолчать.

Девочку назвали Ниной.
Молока у Полины не оказалось, поэтому кормить малышку приходится смесями. Мама учит Полину, как это правильно делать.

Мы все надеемся, что Полина привяжется к своей малышке и полюбит её.

* * *​

Время идёт, но вместо того, чтобы забыть Данила, я всё больше по нему скучаю. Хотя, почти смирилась с тем, что никогда его не увижу. Может быть так даже лучше.
И совершенно непонятно, как и почему мои ноги привели меня в Винденбург.

Данила я точно не собиралась искать.
Зато меня нашёл здесь тот парнишка, с которым мы познакомились, когда я пыталась вернуть домой блудного брата Елисея. Не смогла вспомнить, как его зовут, а вот он меня сразу узнал. Приятно.

Имя своё он напомнил сам.
- Есения Лучезаровна! Как я рад вас видеть! Я Лукас Манч, помните? Вы мне ещё фотографию свою подарили.
- Было такое, припоминаю, - ответила я.

- Вы у нас по работе или просто в гости?
- По работе, - соврала опять. На самом деле работой я уже не помню, когда последний раз занималась. Хотя… в мою работу ведь входит забота о социальном благополучии населения, а Максим Викторович частью населения тоже является. - Лукас, скажите, вы в какой школе учитесь?
Парень назвал номер школы, и это оказалась та самая!
- А Данила Фирсова вы знаете?

- Да, мы учимся вместе. Только он теперь не Фирсов, а Гот.
- Всё верно, - кивнула я, стараясь сохранять хладнокровие и выдерживать деловой тон, хотя эмоции так и рвались наружу. - Вы можете рассказать мне о нём?
- Что рассказать? - похоже, Лукасу хотелось мне услужить, и он готов был дать мне всё, о чём попрошу, не спрашивая, зачем мне это надо.
- Что он за человек? Много ли у него друзей, есть ли враги, встречается ли с кем-нибудь?

- Мне это нужно знать по работе. Вы ведь в курсе, что его отец — гражданин Руси? Вот ради его отца я всё это и спрашиваю.
- Ну… он замкнутый. Не знаю, есть ли у него друзья, общается он со всеми, но очень сдержанно. Врагов явных вроде бы нет. Он как-то слишком себе на уме. Учится хорошо, даже слишком хорошо, если вы понимаете, о чём я.
- А девушка у него есть?
- Какая девушка, он женат!
В этом месте у меня сердце оборвалось, я чуть не упала. Не понимаю, как мне удалось сохранить маску спокойствия на лице. К счастью, Лукас ничего не заметил и весело продолжил:
- Три раза женат! На информатике, физике и биологии! Хотя, даже не три, ещё на астрономии, математике и химии. Короче говоря, на науке.
Я была так потрясена, что даже не смогла толком оценить шутку, но всё же заставила себя улыбнуться.
- Он недавно грант выиграл. И постоянно что-то придумывает. О! Кстати, а вы с ним знакомы?
- Да, приходилось общаться. Почему «кстати»?
- Просто мне тут вспомнилось… он выкупил у меня вашу фотографию.

- Вы не могли бы дать мне ещё одну?
- Выкупил?
Мне сначала до головокружения польстило, что он захотел получить мою фотографию. Но «выкупил»? За деньги?
- Вы разве не могли поделиться ею бесплатно? Я ведь вам её не продавала, это вроде бы не капитал.
- Он не просил поделиться, а потребовал, чтобы я её удалил. Странный человек. Я отказался удалять, тогда он предложил мне продать ему эту фотографию. Не думайте обо мне плохо, пожалуйста. Мне просто интересно стало, зачем? Ведь я мог бы попросить эту фотографию заново у друга, с которым успел поделиться. Так вот, перенёс он вашу фотографию на свой телефон, что-то сделал, и она удалилась отовсюду, со всех телефонов, на которые я её копировал. С его собственного, кстати, тоже. Спрашивается, зачем было делать это?
Я проверила фотографию у себя в телефоне, и обнаружила, что у меня она тоже удалена. Как такое может быть?!

С Лукасом мы ещё немного поболтали, чтобы вежливо завершить беседу, попрощались, и я побрела домой, раздираемая противоречивыми чувствами. Зачем Данил удалил мою фотографию? Так сильно не хочет, чтобы хоть что-то напоминало о моём существовании? Что ж, не стану навязываться. В мире полно нормальных мужчин, которые в отличие от этого юнца могут оказаться достойны моего внимания.

Баллы: 122,5

Баллы: 121 + 0,5 за жц Анастасии «Светский львёнок» + 1 за коллекцию Сахарных черепов = 122,5.

 

[Леди_Лейн]

Глава 26

Самойлов ухаживает за моей сестрой.

У них роман. Ей бы успокоиться, но она как одержимая продолжает варить свои приворотные зелья.

Я уже начинаю сомневаться, может, они и правда работают? Да нет, чушь, конечно. Самойлову просто всегда нравилась Светка, не так, как я, разумеется, но со мной у него не срослось, вот он теперь и остановился на ней.
Дело движется к свадьбе, отцы уже обсуждают условия и решают, где молодые будут жить.

Неужели она уедет от нас, от меня? Я раньше никогда не думала об этом, а теперь чувствую себя так, будто от меня собираются отрезать половину меня. Так странно, вроде бы я рада за неё, заряжаюсь её радостью, её влюблённостью, желаю ей благополучия и верю, что она будет счастлива со своим избранником, но в то же время грущу. Мы с ней с рождения вместе, но никогда я не осознавала это так остро, как сейчас, перед скорой разлукой. Вообще-то я всегда была уверена, что замуж выйду первая, и не представляла себе, как это выдавать замуж сестру, а самой остаться в девках.
Нет, в девках я не останусь!

В общем, у Светки всё хорошо, а вот у брата моего кошмар. Стоило ожидать…
Полина не испытывает никаких материнских чувств по отношению к дочке, ребёнок её тяготит. Даже Елисей уже время от времени сбегает из дома от нытья своей инопланетной супруги.

Сам он заверяет меня, будто вовсе не сбегает, а надеется, что в его отсутствие Полина вынужденно будет заниматься дочерью. Запретил всем в семье подходить к малышке. И Полина из чувства долга, действительно, берёт ребёнка на руки, пытается её качать, но честное слово, лучше бы она этого не делала.

И как только возвращается Елисей, Полина с удовольствием передаёт дочку ему,

а сама с видом несчастной великомученицы идёт на тренажёры.

И всё-то ей плохо, всё не так, всё раздражает. Мама успокаивает нас всех, заверяет, что такое случается с женщинами и называется оно «послеродовая депрессия». Ну, мы и верим, не тревожимся, занимаемся своими делами.

А зря! Тревожиться стоило!

- Она не может больше оставаться здесь, - пытался объяснить мне брат, защищая свою странную жену, - понимаешь, она умрёт, если останется. Её всё душит. Она ведь не к такой жизни привыкла, не так воспитана, в иных традициях. У них детьми занимаются не родители, а специальные учреждения. Ребёнок… мне жаль об этом говорить, но ребёнок её убивает. Она не справилась, сдалась. Она уходит. И я не могу её бросить.
- Её не можешь бросить, а дочку свою бросить готов?
- Есения, это ведь не навсегда! – видно было, что брат очень страдает, и всё же я на него сердилась, - мы вернёмся. Полина отдохнёт немного на своей родной планете, развеется, и мы вернёмся. А вот если я не пойду сейчас за ней, то она не вернётся уже никогда. Она посчитает, что я её предал. Она ведь любит меня, только меня одного, понимаешь?
- Нет. Не понимаю, как можно не любить своего ребёнка, такую крошку. И как ты можешь бросить беззащитное существо, которое в тебе нуждается, ради каприза взрослого не человека.
- Да просто это маленькое существо вовсе не беззащитно, потому что его оберегают стены этого дома и люди, живущие в нём. Я люблю свою дочку, но у неё кроме меня есть заботливая бабушка, влиятельный дедушка и ты. Светлану можно уже не считать, она тоже скоро покинет этот дом. А у Полины нет никого, кроме меня. Есения, ты позаботишься о Нине, пока меня не будет рядом. Ведь позаботишься? Я вернусь. Мы вернёмся. Но пока нам надо уехать.

Прощание получилось странным. Нам всем нечего было друг другу сказать. Вернее, сказать хотелось много, только вот зачем?

Полина избегала даже наших взглядов, да мы все тоже не очень-то горели желанием обнять её. Она была раздражена и нетерпеливо ждала, пока Елисей попрощается с нами.

Я не могла поверить, что он и правда уйдёт, до самого конца не верила.

И даже когда он уже ушёл, ждала, что вот-вот вернётся.
Вернётся. Когда-нибудь потом. Может быть.

Больше всех была подавлена мама, хотя она старалась не показывать своей печали. Да и некогда было тосковать, ей пришлось заботиться о маленькой синекожей внучке, оставшейся на её и наше попечение.

Грабительские счета

Баллы: 124,75

Баллы: 122,5 + 0,5 за навык Траволечения Светланы + 1 за коллекцию Призы MySims + 0,5 за детскую жц «Вундеркинд» Анастасии + 0,25 за навык Интеллекта Анастасии = 124,75

 

[Леди_Лейн]

Глава 27

У нас событие международной значимости! К нам едет принц! Настоящий принц, родной брат правящего монарха королевства Сан Мишуно собственной персоной, с дипломатическим визитом, так сказал папа. Ещё папа сказал, что мне, как его советнику, надлежит присутствовать на встрече, и что он рассчитывает на меня, на то, что смогу сделать обстановку лёгкой и непринуждённой, так как принц – человек молодой, и не смотря на титул, очень застенчивый.
- Пап, скажи честно, ты хочешь устроить династийный брак? – спросила я прямо, вспоминая давний разговор с Роксаной. Вспомнила Роксану и сразу вспомнила Данила, который по-прежнему не даёт о себе знать. Ах так! Вот и выйду замуж за принца! Назло! Даже если у того принца лысина во всю макушку и копыто на одной ноге.
- Конечно нет, - заверил отец, и тут же хитро добавил, - но возражать не стану, если вдруг вы понравитесь друг другу.
«А вот на зло сделаю так, что не понравимся!» - решила я, сама себе противореча.

На встречу я надела самое простое своё платье – полосатое. То, в котором была, когда Данил меня поцеловал…
- Есения, тебе не кажется, что этот браслет к этому платью не подходит? – деликатно заметила Светлана.
Браслет…
- Да, ты права, - согласилась я и сняла платье.
- Ты в своём уме? – озадаченно уточнила Света, а потом кажется что-то заподозрила, – постой! Откуда у тебя этот браслет? Ты мне не рассказывала.
- Да, не рассказывала, - согласилась я, стараясь улыбкой заверить сестру в своих самых тёплых к ней чувствах, при этом наряжаясь в бирюзовый брючный костюм, привезённый как раз из Сан Мишуно.
Нарядилась и решила, что никуда не пойду. Ни за что!
Отец возмутился, но спорить ему было некогда, он не мог позволить себе опоздать на встречу.

Оставшись одна, я сердилась на себя, плакала, жалела, что не пошла с отцом, думала о принце, вспоминала Даньку, ненавидела его и позвонила ему. В очередной раз. Уже не надеясь, что он возьмёт трубку. Но неожиданно мне ответили. Чужой незнакомый мужской голос сообщил, что никакого Данила он не знает, я ошиблась номером.

Ну всё!

Встретить принца хлебом солью в нашем дворце, чтобы помочь ему разместиться на несколько дней для временного пребывания с целью ознакомления с нашей маленькой страной, я охотно согласилась.

Почему-то я представляла себе этого мистера Ричарда Ховарда жгучим брюнетом с бородой.

Во дворец он прибыл без своей свиты, в сопровождении одного нашего Лёшки Самойлова.

Ах, когда-то Самойлов казался мне самым ярким парнем на свете, да он просто померк на фоне этого человека, который оказался вовсе не таким, каким я его себе представляла, зато таким, каким я и представить себе не могла.

Не ожидала, что принц окажется похожим на… принца. Это же просто мечта девичьих грёз! Блондин с белоснежной кожей, которая будто светится, он словно ангел, сошедший с небес.

Только походка у него смешная. Я аж прыснула, когда он вслед за моим отцом двинулся в нашу сторону.

Светка деликатно ущипнула меня за палец. Да знаю я, знаю, что смеяться нельзя. Только от этого ещё больше смеяться хочется.
Самойлов вынырнул откуда-то сбоку, подхватил Светку под локоток и увёл свою невесту внутрь Дворца.

И осталась я одна, без поддержки сестры.
Отец представил меня принцу:
- Наш советник по социальной работе и моя дочь Есения. Его сиятельство принц Ричард.
- Очень приятно, - ответила я учтиво, и принц поцеловал мне руку.
Я улыбалась слишком открыто и радостно. Потому что за улыбкой легче всего прятать смех. Но смеяться над этим человеком вскоре расхотелось. Было в нём что-то, внушающее уважение.
Мы обменялись приличествующими к настоящему моменту ничего не значащими вопросами и комплиментами, причём принц смущался не меньше меня, скорее даже гораздо больше, и само собой так получилось, что разговор повёл мой отец, а мы поддерживали его как малые дети.

- Ну, пойдёмте внутрь, - предложил папа по-простому.
Ох, интересно, он всегда так ходит? И дома, когда один, из спальни до ванной, например?

За столом мы обсудили культурные традиции наших двух стран. Я поняла, что хотела бы побывать в Сан Мишуно.

Принц говорил учтиво, много в его речи было заученных фраз, но иногда в интонациях голоса слышалось что-то настоящее. Хотелось поймать эти моменты, однако они быстро прятались за этикетом.
После лёгкого ужина отец попросил меня показать гостю наш сад.
Меня это смутило. И рассердило. Но всё же просьбу я выполнила.

Сквозь окно я краем глаза заметила Светлану и Лёшку, милующихся прямо перед зорким оком отца.

Какая несправедливость! Я тоже хочу любить и быть любимой.
- Принцесса Есения, расскажите мне о себе, - попросил вдруг наш гость, и добавил смущённо, - если можно, конечно.

- Я… даже и не знаю, что рассказать. Давайте присядем?
Мы сели.

И замолчали.
- Не знаю, что рассказать, - повторила я и, улыбаясь, пожала плечами.
- Ну, например, о своих увлечениях, о том, что вы любите? Может быть я не должен такие вопросы задавать, но мне правда интересно.
- Я люблю играть на пианино, ещё петь люблю. Ещё рисую немного, - начала перечислять я. – Знаете, у нас очень творческая семья. По правде говоря, я толком не умею ничего, а вот мой брат потрясающе играет на скрипке!
- О! Конечно знаю! О его виртуозной игре слагают легенды, история о том, как он своей музыкой предотвратил вторжение инопланетян, стала событием мировой значимости.
- Да. На самом деле это папа всё начал… - добавила я, не зная, что дальше говорить.
Разговор не клеился, нам обоим было неловко. И мне невольно вспоминался Данил, как легко было мне с ним в ситуации гораздо более напряжённой.
Спас меня папа, он вышел к нам и пригласил принца осмотреть апартаменты. Поскольку уже вечерело, я сочла возможным проститься. Пожелала нашему гостю доброй ночи, а сама, никому не сказав, поспешила в Винденбург.

Было уже очень поздно для визитов, и всё же я пришла к дому, возле которого надеялась подкараулить Данила, к его дому. Присела на скамеечку и стала ждать, что он вернётся с работы. Сидела и придумывала, что ему скажу.

Но время шло, а его всё не было. Может он дома, и я напрасно жду?
Мне сложно было решиться на столь безрассудный поступок, в нарушение всех приличий постучать в дом юноши в столь поздний час. Без приглашения.
А может не так уж и поздно? Всего-то девять часов вечера. Я поднялась на крыльцо и постучалась в дверь. Можно ещё успеть убежать. Угу, и кто я буду после этого? Послышались шаги. Дверь мне открыла Морган. Увидев меня, она постаралась скрыть удивление.

А меня кольнула ревность, какая же она яркая! Я раньше не замечала, что она такая красивая.
- Здравствуйте. Мне нужно поговорить с Данилом. Он дома?
- Входите.
Мы вошли в прихожую и Морган сказала:
- Он здесь больше не живёт.
- Вот как, - я растерялась. - Может быть вы дадите мне его новый адрес или телефон? Мне очень нужно сообщить ему кое-что.

- Не могу. Понимаю, что раз вы здесь, значит не без причины, и всё же ни телефон, ни тем более адрес его сказать не могу. По его же просьбе.
- Он просил именно мне не говорить? - задала я совсем уж лишний вопрос.
- Вообще никому.

Морган явно демонстрировала мне своё сочувствие. Ну уж нет, не надо мне её сочувствия!
- Я всего лишь хотела пригласить его на свадьбу моей сестры, по её настоятельной просьбе, - соврала я. - Он ведь ей жизнь однажды спас. Приглашение вы можете ему передать?
- Передать могу.
Никакого приглашения у меня с собой, конечно, не было, а девушка выжидательно смотрела на меня.
- Я полагала, что сделаю это устно. Но хорошо, пришлём открытку по почте на ваш адрес. До свидания. Прошу прощения за столь поздний визит, прийти раньше не имела возможности, дела.

«Да кто они такие? - думала я по дороге домой. - Кто они такие, чтобы я — княжна — унижалась перед ними! Что этот Данил о себе вообразил? Можно подумать, свет клином на нём сошёлся! Вот выйду замуж за красавца принца, будет знать».

Баллы: 124,75

Баллы: 124,75.

 

[Леди_Лейн]

Глава 28

После визита в дом Фирсов я чувствовала себя раздосадованной, обманутой, сердитой, хотелось топать ногами и возмущаться. На что? Сама не знаю.
Осталось последнее средство узнать хоть что-нибудь о Даниле.
Ох, Господи! Зачем мне всё это надо? Оно мне не надо, не надо!
- Папа, ты ведь следишь за Данилом, да?

- Да.
- Пап… пожалуйста…
Я боялась, что отец начнёт упрекать меня, выспрашивать зачем мне это и так далее, но он только вздохнул и стал рассказывать:
- Роксана так и не появилась у него. Собственно, меня интересовало только это сначала, но потом заинтересовал и сам юноша. Знаешь, Еся, я понимаю твой интерес к нему, парень далеко не дурак, я тебе даже больше скажу, у него незаурядный ум. И хорошие перспективы. Но только не здесь, не в нашей стране. В нашем мире аграрного коммунистического республиканского монархизма ему делать нечего, а у себя на родине его светлая голова принесёт пользу науке. Он уже сейчас выиграл два гранта в области биологии и химии, а кроме того, написал программу, которая его озолотит. Эта программа по сути своей вирус, однако, работает этот вирус на благо закона и потому одобрен международным сообществом. Данил получил патент на свою программу, защищающую персональные данные. Эта программа распознаёт и уничтожает те персональные данные, которые были обнародованы в сети незаконно, без согласия правообладателя, фотографии, сплетни, газетные статьи и прочее, всё удаляется без следа. В нашей стране, где нет выхода в общий интернет, эта программа никому не нужна, но во всём остальном мире она оказалась очень востребована. Есения, этот мальчик хорошо соображает, и потому он не променяет открывшиеся ему перспективы на нашу скучную замкнутую жизнь. Если только он предложит тебе переехать к нему. Ты на это рассчитываешь?
- Ничего подобного! – вспылила я. – Меня всего лишь беспокоила Роксана, как он пережил встречу с ней, ну а раз встречи не было, то и вопросов у меня больше нет.

После этого разговора с отцом я долго рыдала в своей комнате, оплакивала то, чего никогда не было и уже никогда не будет.

Хорошо, что я умею радоваться за других. Хоть у кого-то мечты сбываются.

Сестрёнка выходит замуж за своего возлюбленного, уж как она мечтала, как боролась за своё счастье! И вот, Самойлов официально сделал ей предложение.

Жить молодые будут отдельно, в шикарном особняке по соседству с нами, но свадьбу решили сыграть у нас.

Невеста в белом, жених в чёрном - всё по канону.

На свадьбу пришли друзья и родственники.
Дядя Всеволод как-то обрюзг за последнее время.

Господин Бьорн Бьергсен ещё больше постарел.

Ах, годы не щадят никого! И моя молодость уходит, уходят мои лучшие годы, когда так хочется любить и быть любимой.

Принц Ричард уехал. Его, конечно, официально пригласили на свадьбу, но он ждал неофициального приглашения от меня, я видела это. И не пригласила. Он извинился перед моим отцом, перед женихом и невестой, и уехал, сославшись на срочные дела.

Супруга дяди Всеволода, госпожа Ульяна Ландграаб, рвала и метала, когда увидела, что на сестре жениха такое же платье, как и на ней, только другого цвета.

Алёна сконфузилась, она хоть и сестра жениха, а Ландграабы есть Ландграабы.

Данил не появился. Но я этому даже рада, я ведь мысленно поставила точку в наших отношениях, и теперь мне совсем не хочется дорисовывать её до запятой.

Зато на свадьбу Светланы пришёл самый дорогой моему сердцу человек, мой брат Елисей!

Они с Полиной были на СикСиме, и не имелось никакой возможности передать им приглашение, никаких видов связи у нас с той планетой нет. Почти никаких. У папы есть всё! Приглашение он передал.
- Скучаю по дому, - признался брат. – По дочери скучаю, по вам всем. Но Полина…
- Тяжело тебе с ней, - я не спрашивала, это было слишком очевидно, чтобы спрашивать.
- Нормально, - возразил он.

Свадебная церемония прошла прекрасно, Света выглядела очень счастливой.

А вот Елисей чувствовал себя явно не в своей тарелке.

Я хотела подойти к нему и поговорить, но за ним коршуном следила Полина.

И всё же он улучил минутку, чтобы оставить гостей и уйти в комнату к маленькой дочке. Нина в это время спала.
- Она хоть вспоминала про малышку? - спросила я тихонько.
- Нет. Больше того, она и мне не разрешала о ней вспоминать. Мне кажется, Полина ужасно ревнует меня к ребёнку, тем более, что сама родительских чувств не испытывает, и как следствие, моих чувств не понимает. Её больше всего это и убивает, что я могу любить кого-то, кроме неё.
- И что же делать?
- Искать компромисс. Но не представляю как. Единственное радует, что на родине своей Полина тоскует по нашей Земле. Мы скоро вернёмся на Землю, но она и слышать не хочет, чтобы вернуться под крышу этого дома.
Мы оставили спящую Нину и пошли обратно к гостям.

Тут я заметила, как мой кузен Борис, сын тёти Ульяны, успокаивает Алёну, и у меня мелькнула мысль, что следующая свадьба будет их.
- То, что платье похожее, говорит, что у тебя хороший вкус. Ведь всем известно, что у моей матери он безупречный. У вас с ней вкусы просто совпадают. Я думаю, вы подружитесь.

Все веселились. Настя сыграла для гостей специально разученную для этого случая мелодию.

Мама чуть не расплакалась из-за грядущей разлуки с дочерью.

Они долго обнимались, и мама желала Свете счастья.

Закончился праздник шумным застольем.

А потом молодожёны отбыли в свой новый дом.

Разошлись и гости, в том числе Елисей с Полиной.
Маленькая Нина, даже не пообщалась с родной мамой. Я поражалась жестокости Роксаны, а в нашем собственном доме ситуация не лучше. Полину оправдывает только то, что она и правда не человек.

Переезд к нам Алексея перед свадьбой

Баллы: 130,5

Баллы: 124,75 + 1 за жц Светланы Любитель свежего воздуха + 0,25 за свадьбу на золото (28/30) + 4,5 за желания и эмоции Светланы = 130,5
Статистика по эмоциям Светланы:

причуды 129 = 0,5
возбуждение 65 = 0,25
внимательность 177 = 0,75
счастье 503 = 2,5
вдохновение 65 = 0,25
дискомфорт 50 = 0,25
Итого: 4,5

 

[Леди_Лейн]

Глава 29

Наш папа просто сверхчеловек, он умеет делать всё, и пытается сделать из своих детей таких же монстров. Выпустив из гнезда двух птенцов, папа с энтузиазмом занялся обучением оставшихся. Настю он учит играть на скрипе

и рисовать.

Меня обучает игре на гитаре.

И даже маленькую Нину он чему только не обучает.

Отец старается не показывать, как расстроил его поступок Елисея и Полины. Он не говорит, мол, я же предупреждал и не зря противился этому браку, хотя мог бы так сказать. Нет, он улыбается и делает, что должно. Но со времени отъезда сына папа начал быстро стареть. А известие, что Елисей вернулся на Землю, но предпочёл поселиться отдельно от своей семьи и своего ребёнка, добавило отцу немало седых волос.

Сам Елисей тоже, кажется, не очень счастлив.

Даже не верится, что мой папа, мой всемогущий папа, может состариться и умереть. Мне страшно об этом думать. Что же тогда будет со всеми нами?

Наследника князь, кажется, присмотрел. По крайней мере, он мне не раз говорил как бы между прочим, что принц Ричард мог бы стать выдающимся правителем нашего маленького государства, при условии, что захочет переехать и освоить все традиции. Казалось бы, зачем принцу переезжать? Что ему за интерес жить в нашей маленькой стране, когда перед ним открыты куда более широкие перспективы? Но однажды в переписке (а мы с ним переписываемся) он спросил меня, где бы я предпочла жить, и я ответила, что люблю родной дом и не собираюсь его покидать, тогда он сказал, что готов научиться любить его тоже.

Все кругом шушукаются о том, что мы с Ричардом прекрасная пара. В обществе, я чувствую, нас давно уже поженили, и не понимают, чего мы медлим.

Принц Ричард входит в первую десятку самих завидных женихов мира, он богатый, умный, обаятельный, обладает приятным характером, и при этом красавец. И, кажется, он любит меня.

Папа пригласил его на свой день рождения.

Интересно, я когда-нибудь научусь не смеяться, глядя на его походку?

И всё-таки он великолепен. Ещё бы кто-нибудь догадался дать нам возможность пообщаться наедине.

- Я поднимаю этот бокал за самый прекрасный бриллиант русской короны, за принцессу Есению!

Через несколько минут все и правда куда-то разошлись.

- Вы так красиво говорите! – восхитилась я. - Скажите, сударь, вы комплименты придумываете заранее?
- В Вашем случае исключительно спонтанно по велению сердца, - ответил он. – Однако шпилька Ваша вполне уместна, обычно мне и правда пишут речи, которые приходится заучивать наизусть. И в самом деле я знаю слишком много штампов, чтобы они не подворачивались мне на язык. Но с Вами я откровенен.
Он говорил и при этом смотрел на меня глазами полными обожания.
- А нам никто речей не пишет. У нас всё как-то проще.
- И это прекрасно. Может быть поэтому мне у вас так легко, хотя по началу было наоборот трудно.
- Как долго Вы планируете пробыть у нас в этот свой визит?

- Зависит от Вас. Мне очень хотелось бы познакомиться поближе с вашей прекрасной страной, но один я боюсь заплутать.
- О, не беспокойтесь, мы предоставим Вам лучшего экскурсовода!
- Я уверен, никто не знает свою страну лучше, чем её сиятельство принцесса.
- Хотите, чтобы экскурсоводом стала я?
- Не смею позволить себе такой дерзости. Мечтаю лишь о Вашей компании, а в Вашей компании мне и экскурсовод станет не нужен, я всё равно не смогу его замечать.
В общем, говорит он так же, как и ходит, высоко задравши нос, но не могу сказать, что мне это не нравится.

Пока мы общались с принцем, Елисей общался со своей женой и они, кажется, поссорились.

[​

Но точно я не знаю, потому что мама заметила это лишь краем уха, так как спешила одарить своим вниманием именинника.

Папа в очередной раз выиграл в шахматы у друга и коллеги Бьорна Бьергсена.

До сих пор отец не проиграл ещё ни разу в жизни. И не думаю, что такие люди, как Бьорн, ему поддаются пусть даже в день рождения.

Баллы: 131,5

Баллы: 130,5 + 0,25 за навык творческих способностей Насти + 0,5 за детскую жц «Творческое дарование» + 0,25 за день рождения на золото (29/30) = 131,5

 

[Леди_Лейн]

Глава 30

Принцу Ричарду так нравятся апартаменты в нашем дворце, что он пожелал продлить своё пребывание.

Или дело не в апартаментах? Может ему нравятся все те достопримечательности, которые я ему показываю?

Ему нравится всё! Потому что ему нравлюсь я. Ах, как это приятно, видеть полный обожания устремлённый на меня взгляд его зелёных глаз. На нас все оборачиваются, шепчутся за нашими спинами. Молоденькие девушки хихикают и краснеют, глядя на красавца принца, но не смеют перейти мне дорогу, хоть каждая и мечтает о нём. Каждая мечтает о нём, а он видит только меня!
Думаю, он давно сделал бы мне предложение, но я никогда не остаюсь с ним наедине, всегда беру с собой компанию, чаще всего Настеньку. При ней он чувствует себя скованно, не может позволить себе сказать того, что желает, и меня это забавляет. Мне в его компании всё время хочется смеяться. Он прекрасный! Прекрасный!
С ним есть о чём поговорить. Чаще всего мы рассказываем друг другу о своих семьях, о традициях своих стран и о любимых книгах.

А ещё он смешной и доверчивый, его так легко обмануть разыграть, напугать. Все мои шутки принимает за чистую монету.

Он милый. Мне нравится дурачиться с ним.

Вот только зачем он попытался меня поцеловать?!

То есть, я знаю зачем… И это не было неожиданностью. Его намерения понятны, и мне вроде бы тоже хотелось…

И я знаю, что мои глаза сказали ему «да». Но в последний момент я увернулась, подставив для поцелуя щёку. И от прикосновения его губ по мне дрожью прокатилась волна… отвращения.
Ну почему? Почему?! Ведь он нравится мне. Он вообще не может не нравиться, он идеален, совершенство. Принцу было бы простительно быть даже толстым, лысым и старым, напыщенным и властолюбивым, а Ричард совсем не такой. Он молод и внешне хорош собою, а кроме того, за всей шелухой светских манер он являет собой приятного, скромного и чуткого человека.
- Есения? – в его вопросе слышались горечь и упрёк. Он не произнёс слова вслух, но интонация спросила о многом и о многом сказала.
- У нас так не принято. Нельзя. Понимаешь? Нельзя целовать девушку до свадьбы.

Я сначала говорю, потом успеваю подумать и испугаться собственных слов. Ещё чего доброго упадёт сейчас передо мной на одно колено и станет просить руки. Нет, я этого ХОЧУ! Просто место не подходящее. Я заметила, что первым импульсом он действительно намеревался это сделать, но всё же что-то его остановило.
- Даже целовать нельзя? – переспросил он. – Ты уверена, Есения? Уверена, что дело в этом?
- Уверена ли я в обычаях своей страны? – хмыкнула я и кокетливо улыбнулась, вскинув бровь. – Что за вопросы, сударь!
- Простите, сударыня, - в тон мне шутливо ответил принц и позволил продолжить нейтральную беседу.
Принц Ричард частично знаком уже с нашими традициями и строгостью нравов, поэтому ему не составило труда поверить моим словам. И он предпочёл поверить.

Я вызвалась проводить его домой, в смысле, во дворец. Он попытался убедить меня, что должно быть наоборот, что это ему следует провожать меня, но я пообещала собственноручно приготовить ужин для него во дворце, и он согласился.
Всю дорогу Настенька развлекала его рассказами о своих прежних ночных кошмарах, которые при свете солнца не пугают, а забавляют.

В ожидании ужина Ричард сел за рояль.

Хи-хи, нашёл, чем впечатлить меня. Кстати, он же не слышал ещё, как я играю! Если я что и умею, так это играть на рояле! А вот готовить не умею совсем.

Но ужин принцу всё равно понравился.
Доверчивый. Даже не думает, что я его отравлю. Да и зачем мне его травить? Странная мысль, в самом деле.

* * *​

Вернувшись на Землю, Елисей и Полина поселились с нами по соседству.

Теперь мы все живём поблизости: Света с Алексеем, Елисей с Полиной; дядя Всеволод с тёткой и кузенами тоже недалеко.

Кстати, кузен Борис и правда женился на Алёне Самойловой. Быстро у них всё сладилось.

Вторая претендентка на руку Елисея, Милана Мухина, тоже нашла своё счастье. С Денисом Силиным. Ух, предатель! Не забуду ему, что Роксану в перевороте поддерживал.

Но не о них я сейчас собираюсь речь вести.
Елисей с Полиной, не смотря на близкое соседство, о дочке своей, кажется, не вспоминают.

Малышка Нина не жалуется, она вполне счастлива.

Вот только маму мою она стала называть мамой.

- Ба-ба, ба-ба, - замучилась поправлять мама и решила, что всё, баста, пора идти знакомиться с мамой.

Дома у Елисея очень уютно, мне понравилось. На втором этаже, кстати, оборудована детская комната. То есть, дочку забрать они всё-таки планируют или как это понимать? Спросить напрямую не решилась.

В целом, хорошо посидели, пообщались.

Телевизор посмотрели.

Полина даже подержала Нину на руках.

Немножко. Дольше мама моя не выдержала смотреть на это равнодушие, поблагодарила за гостеприимство, забрала малышку, и мы вернулись домой.

Поужинали.

И спать.

Проще всё-таки ребёнка научить говорить «баба», чем перевоспитать его маму.

Баллы: 131,5

Баллы: 131,5.

 

[Леди_Лейн]

Глава 31

Могла ли думать прародительница Мария, основавшая здесь на Руси нашу семью, что фамилия её станет правящей династией? Такого она думать точно не могла (иначе другую фамилию бы выбрала), но вот в чём она не ошиблась, так это в выборе основного источника дохода. Картины, музыка, книги, столярное мастерство и даже лягушки – всё это не идёт ни в какое сравнение с тем, что даёт земля, а точнее плоды, выращенные на ней. Труд этот, конечно, не из лёгких.

Зато прибыль грандиозная! Папа тут снова сдал скопившийся урожай, так поправил бюджет не только семьи, но и всей страны. С одной только питайи почти два миллиона дохода, а это ж сколько налогов!

Думаю, это он к свадьбе моей готовится, решает, какое приданое за мной дать. Вот интересно, заинтересовался бы мною принц Ричард, если бы я была бесприданницей? Хотя, о чём я? Он и в нынешнем моём статусе предложения мне пока не сделал. Это уже даже неприлично, как шепчет иногда моя мама, гостит у нас день за днём, а в качестве кого? Я догадываюсь, он осторожничает после того недопоцелуя, а значит не уверен. Вот только интересно, в ком, в себе или во мне?
Мама переживает, успокаивает нервы медитацией.

Чего переживать? Всё ведь хорошо, все здоровы, жизнь идёт размеренно и неспешно. Живём в окружении добрых соседей, среди которых наши близкие родственники.

Елисей стал бывать у нас каждый день. Всё-таки тянет его к дочке, даже поперёк желанию своей ненаглядной Полины.

Играет с малышкой, разговаривает, носит её на ручках, кормит.

У меня от всего этого слёзы умиления на глаза наворачиваются. Всегда знала, что мой брат – прекрасный человек, самый лучший на свете.

Я тоже хочу детишек, хочу такую же счастливую семью, как у мамы с папой. Иногда, глядя на принца, я пытаюсь представить, какие у нас с ним будут детки, очень хорошенькие, мне кажется. Если, конечно, он отважится сделать мне предложение в конце то концов.

Его сиятельство пригласил меня на фестиваль специй в Сан Мишуно. Признался, что сам ни разу на этом мероприятии не был, но давно мечтал посмотреть, как веселится народ в его собственной стране и самому поучаствовать в этом веселье.
По многозначительному взгляду мамы и папы я поняла, что от этого вечера они ждут многого, ждут, что вернусь я домой в официальном статусе невесты.

Началось всё неплохо, вечер выдался тёплый и приятный, яркие палатки, торгующие угощениями и сувенирами, весело и завлекательно пестрели на фоне сумерек.

Нам предложили поучаствовать в соревновании по поеданию острых блюд. Хи-хи, надо было видеть лицо Ричарда, когда он съел пару кусочков этого блюда.

Ну да, гадость, но зачем же признаваться в своём отвращении перед всем честным народом! Учитесь у принцессы, ваше сиятельство, как надо сохранять лицо!

Главное улыбка, а слёзы, которые непроизвольно катятся из глаз, никто и не заметит. Как можно позволить какому-то гадкому блюду (или просто чему-нибудь гадкому) завладеть вашей улыбкой? Нельзя этого позволять! Оно того просто не достойно.
Попробуем другое развлечение.
Боже? Что это?

Беру свои слова назад, угощение здесь вполне себе нормальное, ибо всё познаётся в сравнении. Вот эти «мыльные пузыри», вот это гадость, да. Принц учится сохранять лицо, отвлекая себя округлыми формами местных продавщиц.

- Куда ты привёл меня, Ричард? – я не произнесла этого вслух.

- Хочешь домой? – грустно спросил мой кавалер.
- Нет-нет! Здесь так весело! – заверила я, и бодренько пошла к палатке сувениров просить скидку на что-нибудь. Я слышала, здесь принято торговаться.

Сейчас принц увидит, какая я весёлая и яркая, предприимчивая и неунывающая вопреки тяготам судьбы, и прямо здесь, на площади, встанет передо мной на одно колено и сделает предложение.
Где он?
Ай, ладно, зато скидку дали! Аж двадцать пять процентов (нифига себе у них, значит, наценка)! На радостях купила всё по одной штуке.

И ещё футболку с символикой фестиваля.

Так, что я там накупила? Специи – это папе и маме, они обрадуются. Снежный шар – Насте, нет, Настя сейчас в том возрасте, когда уже не ребёнок и ещё не взрослая, чтобы интересоваться игрушками; подарю Нине. О, а это что такое? Фейерверки! Да! Сейчас мы устроим настоящий праздник!
Ричард, ты где? Приуныл совсем.

Ничего, сейчас мы его взбодрим!
Кхм, что-то как-то вяленько.

Не разгорелось.
Ничего, бывает! Попробуем ещё один!

Упс! Что это было? Где я? Кто здесь?
Всё, этот фестиваль специй добил и меня, официально признаю себя побеждённой. Нет, я понимаю, что могло быть и хуже, но…
Ричард, если ты вздумаешь делать мне предложение сейчас, то третьим фейерверком я выстрелю прицельно в тебя.
- Благодарю за отличный (отличается от всех других) вечер, но что-то я хочу домой, отнесите меня, пожалуйста.

Баллы: 132

Баллы: 131,5 + 0,5 за навык здорового образа жизни у Веры = 132.

 

[Леди_Лейн]

Глава 32

Елисей бывает у нас с утра до ночи.

И даже спать частенько остаётся.

Не знаю, как относится к этому Полина, но брат фактически снова живёт у нас, а жену свою навещать ходит лишь иногда.

Настенька выиграла в какую-то там игру на компьютере, так от радости чуть не разбила этот самый компьютер. Ох, и темпераментная девица растёт.

Принц Ричард ходит к нам в гости так же часто, как и Елисей, разве что не ночует у нас, если не считать тех вечеров, когда засиживается допоздна. Мы с ним музицируем, иногда просто общаемся.

А недавно он предложил мне сыграть в шахматы.

Зря.

Папа на старости лет вспомнил о своём увлечении юности и снова развлекается космическими полётами.

А может ему просто нравятся моменты прощания с мамой перед каждым таким полётом.

Сумбур в голове, мысли в беспорядке.
Вообще-то я про Свету хотела написать, очень взволновала она меня.
Назначила мне встречу в спортивном зале.

Я думала, увижу её бодренькой, весёлой, она мне о счастье семейном расскажет. А она…

Увидела меня и расплакалась. Еле успокоила её.
Ничего не хотела рассказывать мне сначала, но потом я всё-таки вытянула из неё кое-что.
- Я так несчастна. Всё совсем, совсем не так, как я себе представляла. Есения, как ты думаешь, можно мне уйти от мужа и вернуться домой?

- Для этого нужны веские причины, ты же знаешь. Почему ты хочешь уйти от него?
- Он чудовище. Знаю, звучит странно, глядя на него в это сложно поверить, но ты не представляешь, что он делает со мной.
- Бьёт?
- Нет.
Света, смущаясь, попыталась объяснить. Мне стало неловко и смешно.
- Свет, ты жалуешься на то, что он живёт с тобой, как муж с женой? Ну, вообще-то странно его в этом обвинять. А чего ты ждала?
Она рассердилась, залилась краской и воскликнула.
- Я не настолько наивна! Я просто не могу рассказать… Он садист, понимаешь? Но я не могу это доказать, на моём теле нет ни синяков, ни ссадин, он мучает меня морально. Он ненавидит меня! Ненавидит за то, что я не ты! – крикнула она так, что люди, присутствующие в зале, обернулись на нас. Света затихла.
Я не знала, что сказать. Такое обвинение… Неприятно чувствовать себя без вины виноватой.

- Он считает, что ты любила его и отказалась от него ради меня, - продолжила Света тихонько.
- Но это не так! – хотя вообще-то это недалеко от истины, просто теперь мне кажется, будто я никогда не любила его.
- Его не переубедишь. Он говорит, что я разрушила его возможное счастье. Он ненавидит меня и мстит. Он добился того, что я боюсь его, как дьявола, и при этом, самое ужасное, что жду его, и ещё больше, чем раньше, не могу без него жить. И он без меня не может тоже! – снова подняла она голос. Оглянулась и продолжила тише, – это всё приворот! Он не может теперь никуда от меня деться, и меня не отпустит! Что мне делать, Еся?
Меня оглушило всё это. Я не придумала ничего лучше, кроме как посоветовать сходить снова к Анастасии, бывшей отшельнице.
- Нельзя. Совестно мне. Она ведь меня предупреждала.

Мы решили всё-таки немного позаниматься на тренажёрах.

И тут сестре моей стало плохо, она потеряла сознание.

Оказалось, что Света беременна.

- Теперь я точно никуда не денусь от него, - шепнула она мне на прощанье.

Домой я пришла расстроенная, но этого никто не заметил, все суетились, готовились ко дню рождения нашей младшей сестрёнки.

Оно и к лучшему. Если бы меня стали расспрашивать, что бы я рассказала? Я и сама толком ничего не поняла. Может Света преувеличивает? Может они просто поссорились с мужем? Может это гормоны, в конце концов? Раньше ведь она не жаловалась, а прожили они вместе уже прилично. Жаловаться стала только теперь, когда оказалась беременна. И всё-таки ей правда плохо, она явно не шутила. Что же делать? Чем тут помочь? Отца и маму волновать не хочется. Елисею рассказать? Зачем, чтобы он побил Самойлова? За что? Да и Елисей никогда ни с кем не дрался, в отличие от Самойлова, так что ещё неизвестно кто кого. Но главное, за что? Надо понять, в самом ли деле он обижает мою сестру.
Я решила понаблюдать за Светой и её мужем, они ведь придут к нам на праздник.

* * *
​

Настя загадала желание и задула свечи. Все радовались, выкрикивали поздравления, шумели, в том числе Самойлов.

Света в это время отдыхала в доме, на диванчике, сторонясь палящего солнца, большой толпы и множества раздражающих её запахов. Лёшка вместо того, чтобы сидеть рядом со своей беременной женой, бросал заискивающие взгляды на нашу младшую сестрёнку, которая превратилась в настоящую красавицу.

Самойлов взял кусочек торта и отошёл в сторону, на Настю больше не взглянув. Хм, может быть он и не ей предназначал свои заискивающие взгляды, а торту? Кажется, так и есть, а я просто предвзято к нему отношусь и стараюсь заметить за ним что-нибудь компрометирующие.

Нине тоже разрешили взять кусочек тортика. Ага, попробовал бы кто-нибудь запретить этому маленькому диктатору.
Света вышла во двор.

Но ей стало нехорошо, и она вернулась в дом. А муж? Муж всё-таки предпочёл компанию другой моей сестрёнки. Вот свинья!

И никто ничего не замечает. Всем весело.

Все радуются. Даже я радуюсь! Потому что Полина обнимает дочку.

- Ой, да неужели! – презрительно бросает именинница. - Ты бы сперва дождалась, пока она школу закончит, а потом уж чувства материнские проявляла, а то знаешь, ей ведь подгузники до сих пор менять приходится иногда.
- И почему ты такая злая? – удивляется в ответ Полина.
- Я злая?! Это я не злая сейчас. Сейчас я счастливая. Очень счастливая.

- Не дай бог тебе меня злой увидеть.
Хм, может на Самойлова не Елисея, а Настеньку натравить?

Если я скажу ей, что он обижает сестру, страшно представить, что эта юная красотка с ним сделает. С другой стороны, сиротить ещё не рождённого племянника тоже как-то неправильно. Может Света всё же преувеличила? Я ведь знаю Лёшку почти всю жизнь, выросли вместе, не может он быть таким, каким Света его описала. Но вот не любить её он может.
Ах, неужели он всё ещё любит меня? Нет, это было бы нехорошо, нет-нет, не хочу я этого.

Баллы: 135,5

Баллы: 132 + 0,25 за навык моторики у Насти + 0,5 за жц «Непослушная проказница» + 0,5 за навык игры на гитаре Есении + 0,25 за день рождения на золото (30/30) + 1 за достижение «Почётный игрок» + 1 за достижение «Бутон розы» (на счёте семьи больше миллиона) = 135,5

 

[Леди_Лейн]

Глава 33

- Есения, нам надо поговорить.
Пугающее начало разговора, кто бы его ни завёл, даже если это мама.

- О чём?
- Давай присядем? Доченька, ты давно уже встречаешься с принцем Ричардом, скажи, намерена ли ты создать с ним семью? Послушай, он просил нашего родительского благословения, и мы с папой его дали, поскольку считаем Ричарда удачной партией для тебя, он очень хороший и достойный человек, но жить с ним всё же не нам, а тебе. Я думаю, что он очень скоро сделает тебе предложение, и если не сделал его до сих пор, то только потому, что вы ведь не обычная пара. Принц Ричард – самый завидный жених в мире, за ним пристально наблюдает весь свет, каждый его шаг обсуждают в светской хронике. Если он сделает предложение, отказать будет нельзя. Поэтому если у тебя есть сомнения, то лучше сейчас намекнуть о них. Он даст тебе ещё время, если это необходимо. Мы с ним поговорили, и я поняла, что он готов дать тебе времени столько, сколько нужно. У него явно серьёзные намерения, и ты ему очень дорога. Но сама ты как будто не уверена в нём? Или мне только кажется так?

- Да нет, почему же? Я уверена в нём. Он идеален даже помимо того, что принц. Надо быть полной дурой, чтобы отказаться от этой сказки.
- А любовь, ты любишь его?
- Разве можно его не любить? Он ведь идеален.
- Стало быть, ты уверена? И можно обнадёжить его?
- Можно.

На следующий день принц Ричард пригласил меня на прогулку в Сан-Мишуно. Он сказал, что хочет исправить впечатление после фестиваля и обещал показать живописные места.

Всем очевидно было, что сегодня это случится, сегодня он сделает мне предложение. Но никто не знал, я подчёркиваю, никто не знал, что мы отправимся не в Сан-Мишуно, а в Винденбург. Потому что мы сами этого не знали. Решили спонтанно, как-то вдруг и вместо района специй Сан-Мишуно отправились погулять по саду международной организации ММО.

Красота этого места очаровывает. Здесь поют птицы, благоухают цветы, ухоженные деревья и кустарники радуют своей чистотой и здоровьем.

Здесь хочется жить, любить, творить. В душе моей всё трепетало, цвело и пело.

Принц Ричард сел за рояль.

Светлый как ангел принц за белым роялем – великолепное зрелище! Чарующая музыка. Но мы оба знали, что здесь не за этим.

Я слушала музыку, смотрела вдаль, и вдруг странное чувство охватило меня, ощущение присутствия. Будто кто-то смотрит в спину, аж мурашки побежали по коже. Я не осмелилась обернуться, решив, что это прошлое моё, с которым мне нельзя встречаться взглядом. Нет, только вперёд. В этот день, здесь и сейчас, решится моя судьба. Наконец-то!

Музыка замолкла. Всё также, не оборачиваясь, я почувствовала, как Ричард обошёл рояль и подошёл ко мне.

Он встал передо мной, заслоняя мне вид на пейзаж собою, и взволнованно сказал:
- Есения…

Вот оно! Почему он так нервничает? Мне захотелось подбодрить его, взглядом заверить, что я не обману ожиданий.

А кожей я по-прежнему чувствовала, как моё прошлое смотрит мне в спину, но даже мысли в голове не мелькнуло, что за спиной и правда кто-то есть.

Никто ведь не знал, что мы будем здесь.
Ну ладно ещё мама с папой, они всегда знают, где я, и от них можно ожидать присутствия поблизости в столь значимые моменты моей жизни. Но как здесь оказался человек, встречи с которым я сама тщетно искала четыре года?! Перестала искать, смирилась, решила двигаться дальше, жить без него.
Теперь я видела только лицо Ричарда.

И не видела лица того, кто стоял за спиной.

Я сказала «да», и принц надел мне на палец кольцо.

Кольцо с бриллиантом. На той же руке, где играет камнями браслет.
Я испугалась, что принц заметит моё смятение, но к удивлению своему поняла, что смотрит он не на меня, а мне за спину. И вот тогда обернулась.

У меня ноги чуть не подкосились, и поплыло всё перед глазами, поэтому я не уверена, что узнала… Да и может ли такое быть?
Данька?
Лица его я не увидела, но фигура, походка… нет, по ним тоже не узнать. Он очень вырос, возмужал, но это он! Он! Я узнала его по каким-то не внешним признакам, по чему-то такому, что не меняется.

Юноша как пьяный, неуверенной, шатающейся походкой удалялся от нас.
- Ты его знаешь?
- Не знаю… - я ответила в том смысле, что не знаю, знаю ли.
- А вот он тебя, кажется, знает.
Молодой человек, как подстреленный, сделал ещё несколько шатающихся шагов, остановился. Посмотрел вверх, прогнувшись в спине и отведя назад руки, будто собирался взлететь, сделал шаг, другой и побежал.
А меня удержал Ричард, он обнял меня за талию и прижал к себе. Я обернулась и тоже обняла его.
Мне хотелось плакать от досады. Почему именно теперь?
Нет! Всё! Я свой выбор сделала!
- Пойдём, Ричард! Пойдём погуляем! А потом отметим нашу помолвку.
Жених мой план одобрил.

Я совершенно не удивилась, когда мы встретили Настеньку. И не нужны мне её объяснения того, что она тут делает, и так всё понятно.

- А где мама с папой? Ну конечно же вы не знали, что мы здесь! Это просто чудесное совпадение! Чудесное! Да, нас можно поздравить!

Мама с папой так долго делали вид, будто не замечают нас, что пришлось даже кашлянуть в кулачок, привлекая к себе внимание.

А потом мы стали принимать поздравления. И сразу появилось много каких-то ещё людей знакомых и незнакомых, доброжелательных и не очень, с фотокамерами и без, у меня аж голова пошла кругом, но я всем улыбалась и показывала, будто бы счастлива как никогда.

Баллы: 135,5

Баллы: 135,5.

 

[Леди_Лейн]

Поздравляю всех девушек с 8 Марта!

Глава 34

Принц Ричард отбыл к себе на родину, подготовить всё к свадьбе и своему окончательному переезду в нашу страну, и некому стало отвлечь меня от меня. Я надеялась, что предсвадебная суета закружит, увлечёт, и некогда станет мне думать, переживать, вспоминать, но вместо этого я всё время думала, переживала и вспоминала. Вспоминала какие-то мелочи, детали, жесты, взгляды. Вспоминала свой день рождения, когда Данька подарил мне браслет.

- Голубые топазы сюда не подходят, - сказал мне как-то раз Ричард, указывая на этот браслет и красное домашнее платье.
- Топазы? Это просто стекляшки.
- Это топазы. Не слишком дорогой камень, но камень вне всяких сомнений. Можешь мне поверить, я в этом разбираюсь. Топазы в белом золоте. Не подходят к этому наряду. Я подарю тебе то, что подойдёт, - заключил Ричард.
Мне всё равно подходят или нет.

Данил. Он был тогда совсем не богат, жил в приёмной семье, вырастившей его. Он не пришёл ко мне на день рождения, и вообще не знал, встретимся ли мы, но подарок приготовил. Подарок, который страшно представить, сколько ему стоил. И даже когда мы встретились в тот вечер, он не собирался мне его дарить. Или собирался, но долго не решался. Почему?

Мы гуляли в тот вечер так долго, как только могли и даже дольше. Не хотелось расставаться. Мне точно не хотелось. И ему тоже, иначе он бы ушёл. У него было столько возможностей уйти. И он вообще-то пытался. Но всё же оставался. Сам ли он этого хотел или оставался потому, что так хотела я? Не знаю. Ничего не знаю. Не понимаю его. Почему он исчез? Ведь я нравилась ему. Или нет?

Он никогда не делал попыток привлечь меня, только отвечал на мои знаки кокетства, причём, чаще подчёркнуто холодно или удивлённо. Но иногда... Иногда он как будто сомневался, что может нравиться мне. А иногда не сомневался. Мы никогда не говорили с ним о любви. Но что-то между нами было. И это что-то до сих пор не даёт мне покоя.

Его ли я видела в парке в день нашей помолвки с Ричардом? Да, это был он. И ему было не всё равно. Он узнал меня. Если бы ему было всё равно, он бы поздравил меня. А он… ушёл, убежал. Бежал так, как только от самих себя убегают. Почему?

Мне надо поговорить с ним. Хотя бы один раз.
Только вот где мне его искать?

Я решила пойти к развалинам того замка, где мы встретились с Данькой в день моего рождения. Буду ждать его там каждый день, и однажды он снова придёт любоваться закатом.
Разумеется, я не ожидала, что моя затея увенчается успехомв тот же вечер.

Не ожидала, хотя и очень надеялась, верила даже. Поэтому, когда почувствовала, что за моей спиной кто-то есть, внутренне вся напряглась. Собралась, обернулась и чуть не закричала от ужаса, когда увидела НЕ его!

А кого?! Кто это, мамочки?! Я опять никому не сказала, что иду одна в это заброшенное место.
- Привет! Узнала? Ты что здесь делаешь? Ну! Узнала? Я что, так изменился? Ничего, что я на «ты»?
- Лукас?
- Точно! Так, ты как здесь?
- Лукас! Вот ты-то мне и нужен! Слушай, Лукас, мне очень нужно поговорить с Данилом. Очень-очень нужно! Ты можешь сказать мне, где он живёт?
Парень, кажется, пытался сообразить, о ком речь, а меня трясло от волнения и нетерпения.
- Данил. Ну, помнишь, одноклассник твой.
- А! Так мы с ним давно не виделись, с тех пор, как школу закончили.

- Но ты знаешь, куда он переехал?
- Вообще-то да, знаю. Только он по-моему, уже опять переехал, и вот тут я уже не знаю куда. А может и не переехал ещё. А зачем он тебе?
- Надо.
В общем, кое-как уговорила Лукаса показать мне последнее известное ему место жительства Данила. По-моему, парень решил, что я не в себе. Ну и пусть.

Домик он мне показал издалека, я поблагодарила и распрощалась с мистером Манчем, хотя он прощаться не хотел, однако в планы мои общение с Лукасом не входило.
С каждым шагом по направлению к маленькому домику, сердце моё билось всё чаще и чаще, так, что на последних шагах от волнения я даже начала задыхаться.

Дом казался обитаемым.
Постучать в дверь. Так просто, постучать в дверь.

«Стучите — и вам откроют», - вертелись на уме слова библейской истины.
А если нет? А если не откроют? Или того хуже, откроют, да не те?

Я постучала. И не позволила себе убежать. От волнения у меня кружилась голова, и я боялась, что вот-вот потеряю сознание.
За дверью послышались быстрые, лёгкие шаги, дверь распахнулась и… Он явно не ожидал меня увидеть. Данил, собственной персоной, пару секунд смотрел на меня широко распахнутыми глазами, потом сделал шаг вперёд и встал в проёме двери, подперев плечом один косяк, и ухватившись рукой за противоположный, преграждая мне вход.
Он молчал. А я смотрела на него, на его лицо, плечи, руки, и тоже ничего не могла сказать.
- Зачем ты здесь? - наконец спросил он.
- Можно войти?
Его поза однозначно говорила, что нет, и всё же я задала этот нелепый вопрос.
- Ты не один, - догадалась я.
- Один.
Стало ещё более неловко. Данька не собирался облегчать мою участь, и добавил:
- Вы, сударыня, компрометируете себя, приходя вот так вот в гости ко мне, когда я тут один. Чужая невеста. Не хочу становиться причиной международного конфликта.
- Нам нужно поговорить, и я уйду.
Мне показалось или на самом деле он усмехнулся, оттолкнувшись рукой от косяка, и отошёл вглубь комнаты, к окну. Я вошла и закрыла за собой дверь.

У меня ноги подкашивались. Хотелось упасть прямо тут, на пол, и никогда больше не вставать.
- Я слушаю, - напомнил он, не оборачиваясь.
Ну почему он такой, почему?! Какой «такой», и что я хочу ему сказать? Ничего я не хочу ему говорить, хочу обнимать его и целовать, прижаться к его груди, запустить пальцы в его отросшие волосы, целовать его глаза, скулы, губы, терзать его плечи, ластиться под его руки.
- Почему ты исчез?! - закричала я на него с непонятно откуда взявшейся ненавистью. - На четыре чёртовых года! Почему?! Я искала тебя, ты знаешь? Звонила, писала, приезжала домой даже к твоим Фирсам! Никогда в жизни так не унижалась! Ты исчез! Почему?!
Он явно не ожидал от меня такого напора и под натиском моих слов и шагов, отступал и пятился, отходя в угол комнаты. Я поначалу даже не замечала, как это, должно быть, смешно, мне просто растерзать его хотелось, высказать всё, что наболело за эти годы.
- Ты исчез и появился аккурат в тот момент, когда я решила тебя забыть! Как ты там оказался?! Как ты оказался в том парке и именно в тот момент?! Ну! Отвечай! Как?
Я не сразу заметила, что он побледнел. Испугалась только, когда он тихо застонал и стал оседать на пол, пытаясь ухватиться одной рукой за стену комнаты, а вторую прижимая к сердцу.
- Данька! Что с тобой? - Я схватила его за плечи, он прижался спиной к стене, прикрыв глаза. - Аритмия снова? Это вроде уже не переходный возраст. Ты хоть лечишься? Это же сердце, с ним не шутят.

- Да что ты! - прошептал он, переводя дыхание, скептически усмехаясь и открывая глаза.

- Ты напугал меня.
- Я? Это ты напугала меня так, что у меня сердце чуть не остановилось. Врываешься ко мне, нападаешь со своими вопросами...
Кровь возвращалась к его лицу, и у меня от сердца отлегло, но я так переволновалась, что продолжала держать его за плечи и даже не замечала этого.

- Да, я исчез, и вовсе не за тем, чтобы меня искали, и более того, не за тем, чтобы меня нашли. Раз я не выходил на связь, значит потому, что так решил. Решил не общаться с тобой, это же очевидно. Так, и что же ты делаешь здесь теперь? Зачем ты здесь?! - начал он повышать голос. - Зачем ты пришла ко мне?! Зачем надела этот браслет?! И отпусти ты меня, в конце то концов! - крикнул он и повёл плечами, сбрасывая мои руки.

- Я не надевала! Это ты надел мне на руку этот браслет. Я просто не снимала его никогда.

Мои слова снова пригвоздили его, как бабочку, он стоял, молча открывал рот и не находил, что сказать.
- За чем я пришла? Я скажу тебе за чем. Но сначала ты скажи! Скажи, как оказался именно в том парке именно в тот день и час, когда Ричард сделал мне предложение?
- И ты приняла его.

- Да! А чего ты ждал?
- Ничего. Всё правильно.
- Ещё скажи, что тебе было всё равно.
- Мне не было всё равно. Я думал, умру прямо там.

Теперь я онемела от такого признания, а он продолжил:
- Но не умер. Пришёл домой. Подумал. И решил, что всё к лучшему. Ты сделала правильный выбор, Есения. Это, может быть, самый разумный твой поступок. Твой жених — очень хороший человек. Достойный человек. Достойный тебя.
- Откуда ты знаешь?
- О нём информации более чем достаточно, в том числе достоверной. С информацией работать я умею.

- Твой мистер Ричард Ховард — человек… - Данька, видимо, не смог подобрать слова, а может быть ему трудно было говорить, он сглотнул и сказал только, - настоящий человек. И он достоин того, чтобы ты была ему верной. А ты здесь сейчас… оскорбляешь его этим, разве нет? И меня заставляешь участвовать. Уходи. Выходи за него замуж. Так будет лучше для всех.
- Слушай, как будет лучше для меня, давай я сама буду решать. Ты скажи, почему это лучше для тебя?
Он опустил глаза, как будто на полу пытался найти ответ.
- Данил… Ты так долго не давал о себе знать. А я ведь и так ничего почти о тебе не знаю. Не знаю, значу ли я для тебя хоть что-то. И вот, я решила, что нет. Но ты… Тебе было не всё равно там, в парке, когда Ричард мне предложение сделал. Скажи мне… Скажи, и я всё отменю.
- С ума сошла? Не мучь меня, - взмолился он. – Да, ты права, ты ничего для меня не значишь! Ну, может и было что-то, но лучше бы не было. Ты – дочь правящего монарха, твои возможности безграничны. А я – сирота при живых родителях. Мало того, что у меня ничего нет за душой (это можно исправить), моя мать в опале, и этого не исправить никак.

- Во мне течёт её кровь, этого не изменить. Ты сама слышала, что говорят и думают обо мне твои сограждане. Думаешь, легко это, всю жизнь чувствовать себя без вины виноватым за то, что родился не у той матери? Здесь я могу об этом забыть! А рядом с тобой мне придётся всё время об этом помнить. И выбирать между тобой и матерью. Здесь, без тебя, я могу добиться чего-то, и мне не скажут, что я добился благодаря покровительству влиятельного человека, здесь я сам чего-то стою. В твоей стране я буду бесполезен, презираем или, самое доброе, что может меня там ждать, это сочувствие и жалость, а я не хочу жалости. Да не о чем говорить! Ты, слава богу, выбор сделала, выходишь замуж. И может быть даже хорошо, что пришла сегодня ко мне, может быть и правда нужно было нам поговорить, а то была в отношениях какая-то недосказанность. Вот, мы поговорили, можно ставить точку. А теперь уходи, пожалуйста.
- Я ведь ещё не сказала тебе за чем пришла. Подожди. Сейчас скажу, потом уйду. - Моё сердце снова забилось чаще. Не так-то просто сказать то, что собираюсь. - Я уйду. Но сначала верни мне мой поцелуй, я за ним пришла.

Мы словно соревновались с ним, кто вернее озадачит противника так, что лишит его дара речи.
- Ты забрал мой поцелуй, слышишь? Не могу никого целовать. Верни мне! - я просила искренне, чуть не плача, потому что это ведь и правда проблема.
- Зачем ты?.. Я ведь… - он оттолкнул меня, вернее, отодвинул в сторону, прошёл и сел на диван. Обхватил руками голову, посидел так немного, потом выпрямился.
- Ты правда хочешь, чтобы я вышла за него замуж? Скажи мне.

- Правда. Я ведь сказал уже, объяснил. Так будет лучше для всех. Твой жених...
- Мечта девичьих грёз, я знаю.
- Богат, как Крез, красив, как Аполлон, мало того, он честный, добрый, благородный. Он принц, чёрт возьми! Что тебе ещё надо?
- Откуда ты так хорошо его знаешь? Вы знакомы?
- Нет. Но я знаю. Он сможет сделать тебя счастливой. А я — нет. Не сомневайся, Есения. И не глупи.
Данька встал. Прошёл и открыл мне дверь.

- Уходи, пожалуйста. Прощай.
Я так и не вернула свой поцелуй. Ладно, зато этот разговор расставил в моей голове всё по местам.
Что ж, теперь я точно знаю, что надо делать.

Баллы: 135,5

Баллы: 135,5.

 

[Леди_Лейн]

Глава 35

Ничего я для него не значу, ага. А сам досье на моего жениха собрал.
Нет, он прав, конечно, во всём прав, слова его разумны. Только сердце в груди от разума этого останавливается.
Почему он должен страдать из-за своей матери, которая даже не заботилась о нём ни дня? Всё детство из-за неё слёзы лил, ждал её на каждый свой день рождения, и теперь из-за её грехов опять мучиться? У неё нет права вставать между нами.
Меня больше всего беспокоит разница в возрасте, а он об этом, кажется, даже и не думает. Да и мне теперь разница эта не кажется такой уж пропастью.
Такие сумбурные мысли роились в моей голове, когда я шла на встречу с женихом. Ричард соскучился и предложил мне встретиться в Сан Мишуно, я согласилась.

Я увидела его издалека, своего прекрасного, ни разу не целованного, принца.

Подошла.
Его взгляд, он всегда смотрит на меня так, будто не совсем мне доверяет, даже обидно. Жених ты мне или не жених? Раз жених, должен доверять!

- Ты такая счастливая. Всё в порядке?
- Полагаешь, если счастливая, значит не в порядке? – захихикала я. - Рада видеть тебя. А ты мне не рад?

- Рад! Очень рад.
- А чего тогда грустный такой?
- Голодный, - улыбнулся он. – Никогда не пробовал блюда быстрого питания, за исключением того случая на фестивале. Может быть не всегда они такие острые?
Мы решили рискнуть попробовать.

Уселись за столик.

- Как у тебя дела? – начал Ричард.
- Всё отлично! У тебя как?
Разговор как всегда не клеился. Ну, хоть еда оказалась вполне приличной.

- У меня тоже хорошо. Главное, что дела идут. Скоро всё решу и приеду. В принципе, уже сейчас можем назначить дату свадьбы. У тебя всё готово?
- Да. То есть… не будет свадьбы.

- Что?
- Ричард, прости меня, - я сняла кольцо и отдала ему.

- Так я не ослышался. Не будет свадьбы, ты сказала? О, Господи!

Мне вдруг стало жаль его. Очень, очень жаль. Такой человек хороший, ни разу не обидел меня, не сделал мне ничего плохого, а я вот так вот с ним. Можно ещё сказать, что я пошутила, он наверняка даже сумеет посмеяться, и поверит как всегда, и простит.
- Ричард…
- Есения, почему именно теперь? Из-за него, да? – он схватил меня за запястье и показал на браслет. – А впрочем, не хочу знать! Чёрт! Ну, зачем надо было доводить до этого всего, ведь ты же знала всё заранее! Да ладно, что там, я ведь сам всё видел и понимал.

- Ричард, прости меня, я очень виновата. Но так будет лучше.
- Разумеется лучше. Разумеется, лучше теперь, а не потом. Ещё лучше было бы до того, как об этом сватовстве узнал весь мир. Да что уж сожалеть о том, чего не изменить, будем исходить из того, что имеем.
Он встал, отошёл от стола.

- Чего сидишь? Поехали к отцу твоему, придумывать, как это всё объяснить по возможности без потерь. Родители знают?
- Нет.
- Замечательно! Представляю, как обрадуются, - съязвил он.
Мне стало интересно, если я сейчас передумаю и попрошу прощения, женится он тогда на мне или всё-таки нет? Простит или нет?
Но нет, я не настолько любопытна, и я не передумаю. Даже если никогда в жизни не смогу прижаться к любимому плечу (воспоминания об этих плечах не выходят у меня из головы), к нелюбимому не стану прижиматься всё равно.

* * *​

Не знаю, как отреагировал папа на эту новость, Ричард мужественно принял удар на себя.

Они сначала долго разговаривали вдвоём,

и только потом позвали меня.

- Есения, дорогая, - начал папа так ласково, что меня покинуло мужество и затряслись коленки, - его высочество сообщил мне, что ты отказываешься выходить за него замуж. Это так?
- Да.

- Ясно. Поговорим с тобой позже. Теперь оставь нас.
Я ушла. Убежала к себе в комнату и разрыдалась. Вот так, никаких уговоров, просьб одуматься. У Ричарда есть гордость. Мне не вернуть его уже даже если захочу. Я не захочу, конечно, но в моей памяти пронеслись картинки недавнего времени, когда он ухаживал за мной, это было красиво, и никогда уже не вернётся. Стало горько так, как будто умер близкий друг. Нет, к счастью, никто не умер, это просто эпоха моей жизни ушла в прошлое.
Вскоре ко мне пришла мама.

- Есения, что же ты наделала? – ласково приговаривала она, перебирая мои пальцы. – Ты ведь говорила, что любишь его. Он такой человек хороший.
- Да, хороший. И я хотела бы его полюбить, но не смогла.
- Ох, милая моя… - мама стала гладить меня по руке и тоже наткнулась на браслет. – Что это за браслет, откуда он у тебя?
Мне так захотелось рассказать! Поговорить о человеке, который забрал моё сердце, а взамен оставил этот браслет. Но я не могла, это тайна, и мне казалось, что стоит произнести вслух, рассказать кому-то и всё, я потеряю тогда это волшебство, это чувство, которое живёт во мне уже четыре года.

- Это… подарок, - только сказала я.
- От кого?
- Я не могу… мамочка, пожалуйста, не спрашивай, - снова разрыдалась я и бросилась в её объятия.
Мама обняла меня и не стала больше задавать вопросов. Мама. Какое счастье, что у меня есть мама! А он, Данька, кого он обнимает, когда ему плохо?

Баллы: 135,5

Баллы: 135,5

 

[Леди_Лейн]

Глава 36

Напрасно я обрадовалась, что мама не стала мне вопросов задавать. Она, действительно, обошлась без вопросов, зато сказала:
- Есения, я помню, когда у тебя появился этот браслет. Он появился, когда ты после своего дня рождения вернулась поздно ночью с тем мальчиком, сыном Роксаны.

- Мама, он ведь не виноват, что её сын.

Мама больше ничего не стала говорить, обнимала меня и всё. А вот папа…
Папа мог метать молнии, если бы умел. Сначала он довольно сдержанно объявил мне, что принц Ричард уехал.

Они обсудили и решили обставить всё так, будто свадьба не состоялась по объективным причинам. По каким именно, решили не сообщать, но пустить слух, будто бы мы с Ричардом совершенно случайно оказались кровными родственниками. В это можно поверить, учитывая, что происхождения моей прабабушки Марии никто доподлинно не знает. Но всё же, какая нелепость!
- Для сплетен в самый раз, - съязвил папа, а потом высказал мне столько, что может быть даже и сам пожалел впоследствии.

- Не смей никому говорить, что это ты сама отказала принцу! Произошедшее и так бросает тень на нашу семью, а нам ещё Настеньку замуж выдавать. Кто захочет взять девушку, в семье которой не держат слова, не выполняют данного жениху обещания? И кто?! Советник по социальной работе! Образец нравственности! – папа много ещё произносил эпитетов, чувствовалось, что я сильно его разозлила, ему нравился принц Ричард.
- Да, да! Я недостойна этой должности, согласна. Тем более, что я и не работаю совсем. Освободи меня от неё и найди себе другого советника.
- И это всё из-за… мальчишки! – сказал, как будто плюнул, папа. – Поразительно просто! Он и его мамаша добились таки своего! Готов биться об заклад, он придёт свататься со дня на день. Пусть не рассчитывает! На порог не пущу!
- Лучезар, - попыталась вмешаться мама.
- Вера! Ты знаешь, после чего наша доченька отказала Ричарду? После того, как сходила в гости к нему! – он схватил меня за руку, на которой был браслет. Я испугалась, что он сорвёт его, но отец не сделал этого. – Да, она ходила к нему, к этому… Данилу, - папа произнёс имя так, будто оно было ругательством, - и пробыла с ним наедине примерно час. Чем вы занимались у него, Есения?
- А ты как думаешь?! – крикнула я. – Ну! Как ты думаешь? Мы разговаривали, - разрыдалась я.
- Лучезар, в самом деле, прекрати, - попросила мама.
- Разговаривали. Что ты в нём нашла? Симпатичное личико? А дальше что? Ты можешь представить себе ваше совместное будущее? Ты вообще знаешь этого человека, какой он? Кстати, ты знаешь, что он живёт не один?
- Что? – меня кольнула ревность.
- Он полгода уже живёт со своей матерью. Он сказал тебе об этом? Нет? Конечно не сказал! Я не трогал эту гадюку, решил, чёрт с ней, пусть живёт, пока не лезет в мою страну и к моей семье. Но нет, она не успокоилась, использует своего смазливого мальчика. Представляю, как она учит его, подначивает, чтобы он соблазнил тебя, чтобы вы поженились. Тогда она вернётся сюда твоей свекровью. Уж конечно князь не станет предъявлять обвинение своей родственнице. А вот она сама ни перед чем не остановится, пока не уничтожит нашу семью и не возьмёт власть над страной в свои руки, чтобы навести здесь свои порядки. Ей хватит ума и смекалки придумать, как добиться легитимности. Страну тогда ждёт диктатура, тоталитарный режим. А ты – глупая! Я думал, ты умнее, Есения! У тебя был такой жених! Ради чего ты отказалась от него? Если думаешь, что я дам согласие на брак с этим гадёнышем, ты ошибаешься.
- Он не звал меня замуж, не беспокойся. Наоборот, благословил на брак с Ричардом.

Отец усмехнулся.
- Мало ли что он сказал, главное не слова, а дела. Ты разорвала помолвку – вот результат. Следующим шагом, по наущению своей матери, он придёт к тебе свататься. Если не он, то кто же? Кто тебя теперь замуж позовёт, после того как ты принцу отказала (как бы мы ни скрывали правду, она всё равно станет известной). Рассчитывая на то, что я буду так рассуждать, он и придёт. Но вот тут он ошибается! На брак с ним я своего согласия не дам.
- Папа! Чем же он-то виноват? Он сам больше тебя и больше кого бы то ни было страдал из-за Роксаны.
- Однако же теперь они по одну сторону баррикад. Ты готова называть Роксану мамой? Нет? Они живут вместе. И он тебе об этом не сказал. Не сказал ведь?
Я отрицательно качнула головой. От папиных слов червячки сомнения и правда стали заползать, противные такие, скользкие. Я вспомнила игру в шахматы, когда я вроде бы выиграла у него, а в сущности он выиграл сам у себя. Данил появился аккурат в том месте и в ту минуту, когда Ричард делал мне предложение. Случайно ли это? Если бы он не появился, то сейчас я скорее всего готовилась бы к свадьбе. Или нет?
- Оставь меня, - попросила я. – Оставьте меня все.

Я заболела. Следующие несколько недель я провела в постели.

Это была не физическая болезнь, мне просто не хотелось жить. Ничто меня не радовало, никаких желаний не возникало. Меня терзало, что я никогда уже не смогу стать прежней, той, которая не причиняла боли хорошему человеку – Ричарду. Но сильнее всего меня мучило то, что я не видела для себя будущего. Данил. Папа ошибся, Данил не пришёл. После слов отца я боялась, что он придёт. И всё же ждала его. Он не пришёл. Я всё время плакала и даже не знаю, что именно оплакивала, скорее всего, себя, свою жизнь, свою красоту, лучшие годы своей молодости, которые проходят даром, ни для кого не нужные. А ещё мне безумно хотелось обнимать любимые плечи, прижиматься к его груди, слышать, как бьётся его сердце, которое иногда почему-то сбивается с ритма, и невозможность этого меня просто убивала.

Мама часто сидела со мной, я тогда притворялась спящей, потому что мне не хотелось говорить.

Но она всё равно общалась со мной.
- Есения, я же знаю, что ты не спишь. Вставай, развейся хоть немного.
Мама не говорила ни про Ричарда, ни про Данила, и я очень благодарна ей за это.

Она рассказывала о себе, о косметике, о секретах красоты, о том, что происходит в доме: что Елисей всё время у нас,

что Полина прибегает каждый день, но ненадолго, обнимается с дочкой, ругается с мужем, зовёт его домой, а он зовёт её сюда; что экономика страны и мира почти восстановилась и налогов наша семья теперь платит в пять раз меньше, чем во время кризиса, вызванного угрозой инопланетного вторжения.

На Настеньку мама жаловалась, мол, не слушается ни родителей, ни учителей.

Кстати, «добрая» Настенька тоже сказала мне, что теперь меня никто замуж не позовёт. Ей тоже нравился Ричард. Всем нравился Ричард! А Данила в этом доме не любит никто. И никто не помнит, что именно он спас из огня Свету.
Я бы, кажется, половину жизни отдала, чтобы хоть один раз оказаться в его объятиях. Господи боже, я чуть не вышла замуж за другого! Что за затмение на меня нашло? Как кошмарный сон, хорошо, что он закончился.

Однажды, когда мама сидела рядом, мне пришло смс-сообщение.

С неизвестного номера. Сердце бешено заколотилось, я не решилась читать при маме и еле дождалась, когда она уйдёт. По правде говоря, я вынудила её уйти, попросила приготовить мне морковный пирог. В последнее время я так плохо ем, что мама обрадовалась и сразу же побежала готовить. А я прочла: «Сожалею, что ваша помолвка расстроилась. Как ты? Мне сказали, что ты болеешь после того, как сорвалась твоя свадьба. Пожалуйста, напиши, что это неправда, что ты в порядке. Данил»

Господи! Что со мной было! Первый раз за всё это время я плакала слезами счастья и еле смогла успокоиться. Ведь что значит это сообщение? Ему сказали, что я болею, то есть, он спрашивал обо мне у кого-то. Я небезразлична ему. Настолько небезразлична, что он решился нарушить молчание, решился написать мне и спросить о самочувствии. Он помнит мой номер телефона.

Я не смогла ответить сразу, потому что мама принесла мне пирог. А потом пришла Света. Первый раз за всё это время я вышла на свежий воздух, пусть и всего лишь на балкон.

У Светы животик стал большой уже, малыш заметно шевелится. Это так трогательно! Я скоро второй раз стану тётей. Ах, кто бы знал, как я мечтаю о собственных детях!
Данил… какое это счастье было бы, носить под сердцем твоего ребёнка. Ох, что-то я совсем размечталась…

Света рассказала, что теперь ей живётся легче. После того, как Самойлов узнал о беременности, он стал обращаться с ней более бережно.
- Но он меня не любит всё равно, - заключила Света.
А я подумала, что и без любви можно построить крепкую семью, если есть уважение друг к другу. А уважение можно заслужить. Так что есть ещё надежда, что всё у них будет хорошо.
Вся жизнь мне виделась снова в розовом свете, и казалось, что всё и у всех будет хорошо.

Вечером, перед сном, я написала:
«Ты правда сожалеешь?»
И получила ответ:
«Если ты болеешь из-за этого, то да».
Он думает, что это правда, что свадьба наша с Ричардом сорвалась по независящим от нас причинам, и я из-за этого горюю. Как бы мне хотелось признаться, что я сама отменила её.
«Нет. Не из-за этого. И мне уже лучше. Всё в порядке», - написала я.
«Слава богу! Всё, не пиши мне больше. Отдыхай. Не болей».

Баллы: 135,5

Баллы: 135,5.

 

[Леди_Лейн]

Глава 37

«Почему?» - написала я ему. Он не ответил.
И всё же, он думает обо мне. Он помнит меня. И это делает меня живой.

Я снова восхищаюсь своим отражением в зеркале и представляю, как он любовался бы мною.
Я рисую. Рисую так, чтобы никто ничего не понял. Только мне понятно, что значат все эти линии и углы.

Я ужасаюсь поведением Настеньки, которая подралась с одноклассницей и не говорит из-за чего.

Соперница вышла из драки победительницей, но полученные тумаки не остановили мою задиристую младшую сестрёнку, и она ввязалась в другую драку, снова с девушкой. С рыжей девушкой. Хм, может ей цвет волос не нравится?

- Настя, я всё видела. Ты что творишь? А если они на тебя пожалуются.
- Они получили по заслугам, пусть не лезут туда, где им не место. Пожалуются? Кому? Князю? Советнику по социальной работе?
- Папа, кстати, снял меня с должности. У нас будет другой советник, пока не знаю кто.
- Ну, вот когда будет, тогда и поговорим. Да и вообще, не боюсь я никого.

- А за честь семьи не боишься?
- Хм, ты же не боишься, - ответила она мне.
- О чём ты?
- О чём? Ты знаешь, о чём.
- Нет, не знаю. Пойдём, поговорим, - в моём голосе снова слышались назидательные нотки, я удивлялась сама себе и радовалась, что оживаю.

Мы пришли в мою комнату.

Я вдруг почувствовала нежность к своей маленькой сестре и вместо выяснения отношений и разговора о чести семьи, спросила:
- У тебя что-то случилось?
- Да нет… Просто вспылила, со мной это бывает.
Настя у нас натура действительно вспыльчивая, но в этот раз мне показалось, будто она что-то скрывает. Девочка выросла и у неё появились секреты.
- Лучше про себя расскажи. Я вижу, ты вышла из депрессии наконец-то. Зачем ты разорвала помолвку, я не понимаю, если потом так страдала из-за этого?
- Это выглядит именно так, будто я страдала из-за этого?

Как удачно пришлась моя депрессия, она подкрепляет легенду, придуманную папой и Ричардом, будто свадьба была отменена по независящим от нас причинам. И Данька, наверное, думает также. Неужели он верит, будто я могла хотеть выйти замуж не за него? Эх, а почему, собственно, ему не верить в это, если даже я сама в это верила? Он ведь не знает о моих чувствах. Так же как и я не знаю о его, между нами не было никаких признаний, кроме молчания и одного того поцелуя. Но это его молчание, его взгляд полный нежности… да и признание было, ведь было же! «Мне не было всё равно. Я думал, умру прямо там», - что это, если не признание? А потом другие его слова: «Ты ничего для меня не значишь. Ну, может и было что-то, но лучше бы не было» Было что-то… было, есть и будет. Такое не проходит.
- Есения, ты где? Улетела опять в свои мечты? – вернул меня в реальность голос сестрёнки. – Мне вот интересно, о чём и о ком ты мечтаешь, если прекрасный принц уже получил от ворот поворот?
- Настя, почему ты подралась? – перевела я разговор на другую тему.
- Я же сказала уже, просто вспылила. Эти девицы меня бесят своей самоуверенностью, то же мне, красавицы нашлись.
Мне кажется, между нами с Настей уже нет той близости, которая возникла тогда, когда я сидела у её кровати ночи напролёт и охраняла её от ночных кошмаров. Теперь у нас появились друг от друга секреты.

Хожу по дому из угла в угол как неприкаянная.

Папа и мама сводят с ума. Они так любят друг друга! Всю жизнь.

У нас это семейная черта, если влюбился, то навсегда. Я обречена.

Стоп. О чём они говорят? Я прислушалась.
- Закрыть этот Винденбург, - говорил отец, - ничего хорошо открытые границы с ним нам всё равно не дают. Пенсию Фирсам платить больше не нужно, они умерли. Да выплаты любые можно и через закрытые границы делать. Теперь, когда Бьорна больше нет…
- Ты расстроен смертью друга, - успокаивала мама, - не нужно принимать решения в таком состоянии.
- Столько смертей подряд, это потрясает. Сначала чета Фирсов, потом Бьорн…

У меня дыхание перехватило, и я поспешила выйти на воздух, туда, где легче дышать. Значит, люди, заменившие Данилу отца и мать, умерли? Их больше нет… И папа хочет закрыть границу. Без моего статуса советника я не смогу её пересечь. Данил живёт в Винденбурге…
Я сорвала цветок.

Хочу отнести его на могилу Мойры.
Может быть я что-то не так поняла? Надеюсь на это.
Я решилась и расспросила маму.

- Всё так, Есения. Они старенькие уже были и умерли один за другим с разницей всего в неделю. Давно уже, почти месяц назад.
- Почему вы мне не сказали?
- Ты болела тогда, ни о чём не хотела разговаривать. Да и потом…
Мама вдруг заволновалась, видимо, заметила что-то такое в моём взгляде.
- Есения, тебе не стоит горевать о них. Все люди смертны. Мойра и Доминик прожили долгие счастливые жизни. Нам остаётся только пожелать мира их праху, а самим жить дальше. К тому же, ты этих людей почти не знала. Ты ведь не собираешься плакать по ним?

- Я – нет.
Наверное мама боится, что я снова скачусь в депрессию.
Нет, я и правда почти не знала этих людей, чтобы скорбеть, но вот Данил, как он там?

Утро выдалось дивным, день обещал стать чудесным.

Куда себя деть?
Хочу к Данилу. Но там Роксана. Да и неэтично это быть столь навязчивой. Он мне открытым текстом сказал, что решил не общаться со мной. По каким причинам, уже другой вопрос, главное, что решил не общаться. Он выставил меня за дверь, и у меня достаточно гордости, чтобы не ломиться в ту дверь обратно. Если папа прав, и это не искренне, а только способ завлечь меня, то глупо с моей стороны лезть в эту ловушку. А если искренне, тогда это его решение, которое придётся уважать.

Перечитала последние его сообщения. Ни слова о смерти Мойры, значит ему не нужны мои соболезнования.

Что же мне делать?
Рассеянно взяла лучину и зачем-то решила разжечь костёр.

В чувство пришла, когда пламя обожгло руку.

Ожог теперь на руке. Больно. Зато на душе как-то сразу легче стало.
«Вот так люди и становятся мазохистами», - подумалось мне.

Заметила Свету, она прогуливалась вокруг дома. Я выбежала к ней.
- Привет!
Мы обменялись вопросами о самочувствии, порадовались тому, что всё у нас обеих в порядке.

А потом мне пришла в голову шальная мысль.
- Света, скажи, пожалуйста, родителям, что я этот день провела у тебя в гостях.
- О нет, Есения! Что ты задумала? К нему, к сыночку Роксаны? Я не пущу тебя! Ни за что! Не ломай свою жизнь. Поверь моему опыту, мужчины того не стоят. Ты любишь его так, что жизнь за него отдать готова, стремишься быть с ним, а получаешь чудовище, которое способно только боль и страдание причинять. И ради этого ссориться с родителями? Нет. Да и потом, папу нашего не обманешь, он всегда знает, где мы и с кем.
- Нет, сестрёнка, я не к нему. Хочу сходить на могилу Мойры Фирс, но боюсь, что и туда папа меня не пустит. Да, обмануть его сложно, но давай попытаемся?
- Не надо!
- Ну как хочешь, а я всё равно пойду!
Света схватила меня за руку, но я всегда была сильнее, и она это понимает.
- Обещай, что не к нему, иначе не пущу.
- Обещаю! К Данилу я не пойду.
Не могу я дома оставаться, не могу!

Баллы: 136,5

Баллы: 135,5 + 0,5 за навык Рисования Есении + 0,5 за навык Обаяния Веры = 136,5

 

[Леди_Лейн]

Глава 38

Я бродила по Винденбургу и гадала, где похоронены Мойра и Доминик. У нас на Руси у каждого есть своё семейное кладбище. Может и здесь также? Тогда стоит пойти в дом Морган Фирс. Я не нарушу данного Свете обещания, ведь Данил там больше не живёт.
Но что-то мешало мне пойти к Фирсам, голова немного кружилась, и на сердце было тяжело, будто оно опутано сетью невидимых нитей, и за эти нити кто-то тянет в другую от Фирсов сторону. Наверное, я ещё не совсем оправилась от болезни. Снова захотелось плакать.
Прохожие оглядывались на меня. Я выгляжу как-то не так? Спрятаться бы ото всех.
Этот город, он мне так нравится. Я вышла к реке и пошла по берегу. Хотелось найти место, чтобы сесть, где никто бы меня не увидел. Шла, шла и вдруг…

Данил.
Вот как так? Из всех мест, куда можно пойти на прогулку, мы оба выбрали одно и то же.
Нет, нет, нет! Я обещала Свете. Самой себе обещала!
Пока он меня не заметил, я решила сбежать.
Но он заметил.
- Есения, - услышала я за спиной своё имя. Он не звал, не кричал, просто тихо произнёс. И побежал за мной.

Почему я не остановилась? Не знаю. Какой-то рефлекс включился, если догоняют, надо убегать. Я спиной чувствовала его приближение. Парень настиг меня и схватил за талию, прижал к себе, мы чуть не упали, но удержали равновесие. Весь мир замер. Я почувствовала его дыхание в своих волосах, спиной ощущала тепло его тела, его руки обнимали меня за живот, и от этого всего мне показалось, что я расплавлюсь сейчас как воск от огня свечи. Стало страшно и сладко, волна дрожи прокатилась по телу. Не хотелось вырываться, но здравый смысл и инстинкт самосохранения возобладали, я всё-таки сделала усилие над собой и рванулась вперёд. Данил не стал удерживать. Я отскочила на пару шагов и развернулась к нему лицом.
- Данил, я случайно здесь… - принялась я оправдываться, - я не знала, что ты тоже здесь. Ох, я вообще не знаю даже, что это за место. Я не искала тебя, просто гуляла. И заблудилась.

- Давай я уйду сейчас и?.. – и всё, хотела я закончить своё путанное лепетание, но не смогла. Господи, этот взгляд, как же я уйду от него? - Зачем ты меня остановил?

- Не уходи, - прошептал он, сделал шаг ко мне и обнял, - пожалуйста, побудь со мной.

Это были уже совсем другие объятия, не сводящие с ума и вызывающие желания, а просящие поддержки и спасения от одиночества.
- Данил, я знаю про Мойру и Доминика. Прими мои соболезнования.
- Спасибо.
- Почему когда это случилось, ты мне сразу не сообщил?
Он отпустил меня и отстранился.
- С какой стати мне было сообщать тебе об этом? Эти люди тебе никто.

- Да, но… - я хотела сказать, что они ведь тебя воспитали, а ты… и что бы я сказала дальше? Смысл моей жизни? Обойдётся.
Мне стало обидно. Такой резкий переход от жарких объятий к холодной отчуждённости.
- Слушай! Ты ведёшь себя странно, я тебя не понимаю. То прогоняешь меня, то не отпускаешь, - высказала я ему. – Определись.
- Не могу. Сам мучаюсь.
Он взял меня за руку и повёл куда-то вдоль берега, не замечая моей блаженной глупой улыбки.
- Пока ты была чужой невестой, было проще, больно, зато всё ясно. Кстати, прими и ты мои соболезнования, надо же, чтобы так не повезло.

- Ты про то, что мы с принцем якобы родственники? Ты серьёзно в это веришь?
- Конечно нет. А как оно на самом деле? Скажи мне.

Спокойный требовательный тон его голоса действовал на меня гипнотически, невозможно сопротивляться. Да мне и самой так хотелось всё ему рассказать.
- Я просто отказалась выйти за него замуж, вот и всё. Только об этом никто не должен знать.
Данька остановился, развернул меня к себе и заглянул в глаза. Он наконец-то улыбался.
- Сумасшедшая! – заключил мой друг. И я видела, что он рад. Что-то по-прежнему продолжало его тяготить, но одним камнем на душе явно стало меньше. – Приляжем? – вдруг предложил он. Я отпрыгнула в сторону и возмутилась:
- Что?!
- Я часто прихожу сюда, люблю полежать на берегу и посмотреть на облака, - невинно пояснил юноша, чем ещё больше смутил меня, заставив краснеть за собственные мысли. - Предлагаю тебе испробовать это тоже. Трава здесь мягкая, песок под ней здесь чудный, тёплый, и с одежды замечательно сметается, никаких следов не остаётся.
Всё-таки было в его предложении что-то двусмысленное, и мне даже подумалось, что он сознательно играет со мной, заставляя краснеть.
Мы сели на песок. Но лёжа смотреть на облака и правда оказалось приятнее и головокружительнее.

- Ты мог бы сказать «присядем».
- Зачем врать, если я заранее знаю, чем это кончится?
Меня волновало и пугало то, что моя мечта так близко и в то же время так далеко. Между нами стена из правил приличия и нравственности, но стоит только руку протянуть… Стоит только на бок повернуться, приподняться на одной руке, а другую протянуть и его коснуться…
Я лежала, замерев, боялась пошевелиться.
- Смотри, вон то облако похоже на фонтан. А вон там дерево, как малыши рисуют. А вон то, смотри, на дом похоже, правда?

- Может там и живут теперь души Мойры и Доминика, - сказала я.
Данил замолчал и некоторое время мы разглядывали облака молча.
- Почему же ты болела, если свадьбу отменила сама? – спросил он вдруг снова отстранённо и холодно.
- Да просто навалилось как-то всё разом. Кстати, откуда ты узнал, что я болела? От сестры?
- От какой сестры? Ах, ты про ту, что дочь моего отца? Она не горит желанием общаться со мной, поэтому я и не пытаюсь. От Морган узнал, а она от Шивон, своей сестры, которая замужем за русским и живёт где-то там у вас, - мы снова замолчали, с минуту разглядывая облака, а потом он вдруг опять спросил, - но ты ведь любила его? – задавая этот вопрос, Данил повернулся ко мне и приподнялся на локте, подперев щёку рукою. Думаю, на этот раз он не хотел меня смутить, просто так получилось. Я вскочила и отряхнула одежду. Он тоже поднялся.
- Нет, не любила.
- Знаешь, мне сложно в это поверить. Зачем тогда? Потому что он богатый и знаменитый? Так ты и сама принцесса, у тебя и без него всё есть. Зачем, если не любила?

- Сама задаюсь этим вопросом. Может быть ради папы, он так этого хотел. А может быть потому, что сама хотела чувствовать себя любимой и желанной, а он меня любил.
Данька развернулся и побрёл куда-то, я за ним. Дошёл до разбросанных по берегу пруда валунов, присел на один из них, я села рядом.
- Данил, скажи, где похоронена Мойра? Я хотела бы сходить к ней на могилку, если можно.
- Она не похоронена, она кремирована по местному обычаю. Урна с прахом у Морган, у законной дочери, где же ещё быть?
В его голосе слышалась досада. Я решила перевести разговор на другую тему, но опять неудачно.
- Слушай, там, в саду, возле белого рояля, когда Ричард сделал мне предложение, скажи, как ты там оказался?
- Просто гулял, - ответил он и помрачнел ещё больше.
- То есть ты не знал, что мы?..
- Откуда бы я знал? Если бы знал, выбрал бы себе другое место для прогулок. Не хочу вспоминать.
- Прости, просто это так странно, невероятное совпадение.
- Как и то, что ты сегодня пришла сюда.
- Это правда! Я здесь оказалась случайно! Ты ведь не думаешь, будто я слежу за тобой? У меня и возможности такой нет. Это у отца моего только есть.

Во время разговора я иногда довольно сильно жестикулирую, Данька заметил красное пятно на моей руке выше запястья.
- Что это? – испугался он, поймав мою руку.
- Ожог. От костра.
Он замер, а потом вдруг взял мою руку, приник к ней щекой, губами, стал покрывать кожу рядом с ожогом нежными, почти невесомыми поцелуями. У меня голова закружилась и слёзы проступили от этой внезапной ласки.
- Останься со мной, - шептал он, - я так боюсь, что с тобой может что-то случиться, а меня не будет рядом, чтобы вызволить тебя из огня. Останься со мной хотя бы один этот день.
«И все другие тоже», - думала я про себя, не в силах вымолвить ничего вслух.
У меня сердце замерло, и мне бы забыть в этот миг обо всём, но я вдруг вспомнила об отце, он всегда знает, где я и с кем. Наверное, я вздрогнула от этой мысли, потому что Данил сразу встревожился тоже, поднял на меня глаза, поймал мой взгляд. Ох, если бы он видел моё лицо мгновение назад, но теперь оно выражало совсем не то счастье, которое я испытывала, наслаждаясь его внезапным порывом. Он поднялся на ноги и отошёл в сторону.
- Прости.
- Нет, - всё во мне противилось этому «прости», зачем он извиняется? Он не так меня понял, как мне объяснить? - Я просто вспомнила об отце. Вернее, не вспомнила, он сам вспомнился. Он всегда знает, где я и с кем. И я испугалась, что он сейчас придёт и заберёт меня отсюда.

- Здесь он тебя не найдёт.
- Ты плохо его знаешь.
- Зато я себя знаю.
Данил снова сел рядом со мной.
- Он узнал даже о том, что я приходила к тебе домой.

- Ничего удивительного. Но здесь он тебя не найдёт.
- Почему ты так уверен?
- Потому что я так хочу. Мне нравится это место, я часто бываю здесь и не люблю, чтобы меня тревожили.
Признаюсь, мне стало как-то жутковато от его слов и от того, что поняла, за всё утро я не встретила здесь ни одного человека, никого здесь не было, кроме нас двоих. Чертовщина какая-то. Я вспомнила, что меня будто тянуло сюда, что это за колдовство? Ещё и никто не знает, что я здесь. А вдруг… И снова сотни жутких мыслей, расталкивая друг друга, стали лезть мне в голову.
- А я… я тоже тревожу тебя? Может ты жалеешь уже, что попросил меня остаться?
Данил всмотрелся в моё лицо.
- Если хочешь, уйдём отсюда, я провожу тебя, - настороженно предложил он.

- Нет, не хочу, - прошептала я, понимая, что ничего так не боюсь, как расстаться с ним.
В ответ он только медленно выдохнул, прикрыв глаза, улыбнулся сам себе, помолчал немного, а потом снова заговорил со мной.
- Всё просто, Есения. Твой отец находит тебя (и меня, и любого другого) с помощью системы спутникового слежения, по джи пи эс, а здесь настроено такое искажение сигнала, что информацию о твоём местонахождении он получит с огромной погрешностью, увидит, будто ты находишься в совсем иной точке. Кстати говоря, в такой, в которой ты и правда можешь находиться – в парке «Цветущая Магнолия».
- С тобой? – уточнила я, отмечая, что он помнит название парка, в котором мы гуляли в мой день рождения четыре года назад.
- Нет. Если он решит проверить, где нахожусь я, то увидит, будто я в институте.
После его объяснения у меня появилось ещё больше вопросов, но это потом, а пока то, что волнует больше всего.
- С папой понятно. А люди почему сюда не ходят?
- Ах, если бы! – воскликнул Данил, рассмеявшись. - Ходят! Правда, редко, но как было бы хорошо, чтобы не ходили совсем. Видишь ли, здесь техника сбоит, сотовой связи нет, даже часы электронные начинают погоду показывать вместо времени.
Я достала телефон и посмотрела, связи действительно нет, на дисплее чёрт знает что, и на кнопки телефон реагирует странно.

- Вот. Без связи с внешним миром современные люди чувствуют себя как без рук, поэтому им неуютно здесь. Родители не пускают сюда детей, опять же потому, что здесь связи нет. Это место обросло всякими жуткими легендами. А на самом деле никакого мистицизма.
- Да? А почему я сюда сегодня пришла?
- Ты меня об этом спрашиваешь? – засмеялся он снова. – Ну хорошо, я готов признать, что в этом есть какая-то мистика, но это не моих рук дело, я не волшебник, я всего лишь учусь и даже учусь не на волшебника. Просто я очень-очень ждал тебя. А когда увидел, не поверил своим глазам. Ещё и этот ожог…
Он встал, постоял немного, обошёл камень и оказался у меня за спиной.
Ожог? И я вдруг вспомнила, сегодня – ровно четыре года назад, в этот день он спас Свету из пожара, в этот день он получил паспорт с фамилией своего отца, в этот день я поцеловала его. Потом, роясь в базе персональных данных, я нервно искала дату его рождения. Всё оказалось так просто и логично, день, когда он получил паспорт, был днём его шестнадцатилетия.
- Данил… - прошептала я, разворачиваясь к нему, - у тебя ведь день рождения сегодня.
- Да. Сегодня мне двадцать. Пятнадцать лет в этот день я ждал одну женщину, свою мать, она так ни разу и не пришла. И вот уже четыре года я жду в этот день другую. И наконец-то ты пришла.
Меня тронули его слова так сильно, что пришлось скрыть свою серьёзность за шутливым замечанием.
- Слушай, а ты не пробовал приглашать на свой день рождения тех, кого хочешь видеть? Без приглашения ходить вообще-то не принято.

Он улыбнулся и вместо ответа спросил:
- Ты больше не боишься меня?
- Вот ты сейчас спросил и… А что, надо бояться?
- Нет.
Мы помолчали, и дальше, как водится в таких случаях, попытались заговорить одновременно, назвав друг друга по имени. Потом уступали друг другу слово, ты первая, нет ты. Потом говорили. И было так хорошо. А солнце только поднималось к зениту, впереди был ещё целый день.

Баллы: 136,5

Баллы: 136,5.

 

[Леди_Лейн]

Глава 39

Солнце уже довольно сильно припекало, день выдался жаркий, но нам было хорошо.
Мы вспоминали добрыми словами Мойру и Доминика. Говорили обо всём, будто пытались наговориться за все те годы, что молчали. Данил спрашивал про мою семью, про Свету. Рассказал, что Морган тоже вышла замуж, её дочке уже два года.
- Я потому и переехал. То есть, не только из-за Морган, конечно, но именно это укрепило моё решение.

- Данил, ты был влюблён в Морган?
- Да нет же, никогда! Не в этом дело. Просто я чувствовал себя всегда чужим в этой семье. Я очень благодарен им, они мои самые близкие люди. Меня ничем не обделяли, не обижали, мне хватало игрушек, одежды и питания, хватало даже внимания и ласки, но я всё равно оставался инородным телом. Ты вряд ли сможешь это понять, потому что росла в полноценной семье. А я вроде бы тоже в полноценной, но в чужой. Я видел, что такое семья, и именно поэтому понимал, что у меня её нет. То есть, сначала верил, что семья у меня всё-таки есть, просто временно мама не может быть со мной, но позже обязательно придёт и заберёт. А потом верить перестал. И вот, Морган создаёт свою семью, к ней переезжает Макс Виллариаль, почему он к ней, а не она к нему, не знаю, но понимаю, что становлюсь там вдвойне лишним. В то время мне было семнадцать, достаточно взрослый, чтобы жить самостоятельно. К тому же появились первые деньги. Да и вообще хотелось всё поменять, ни от кого не зависеть, в том числе от своих воспоминаний и несбыточных мечтаний, оставить их в старом доме. Слушай! – внезапно прервал он сам себя, - я веду себя как эгоист, ты проголодалась должно быть? Мы здесь уже почти пять часов, и я просидел бы весь день, но не хочу, чтобы ты чувствовала себя пленницей. Если хочешь, уйдём отсюда, можем сходить в кафе.
Перспектива лишиться этой уединённости, вернуться в шумный мир людей, меня не обрадовала.
- Нет-нет! Я совсем не чувствую голода, правда. Но если ты хочешь, пойдём. У тебя ведь день рождения, тебе полагается торт со свечками, желание.
- Нет уж, хватит с меня тортов и свечек, их в моей жизни было предостаточно. Рад, что тебе здесь нравится. Подожди, сейчас принесу, чем можно перекусить.
- Куда ты? Не уходи.
- Не уйду, я всего лишь вон до той полянки, там растёт дикая клубника. Сейчас вернусь.

Он принёс мне клубники, пересыпал из своей ладони в мою и сказал:
- Жарко, а рядом столько воды, мне очень хочется искупаться. Ты хочешь?
- Я не могу, мне не в чем, - ответила я, стараясь скрыть смущение.
- Жаль. Не возражаешь, если я оставлю тебя на несколько минут и искупаюсь, иначе рискую схватить тепловой удар.
- Это потому, что ты в чёрном.
- Да, поэтому.
- Ладно, купайся, я не буду подглядывать.
- Как хочешь, можешь и смотреть, я ведь в отличие от тебя знал куда иду и подготовился.
И всё-таки я старалась не оборачиваться, не то, чтобы очень смущалась, хотя и это тоже, но больше боялась, что не совладаю с собой, слишком уж мне хотелось присоединиться.

- Искупался?
- Как заново родился.

- Данил, ты сказал, что сначала верил в то, что мама тебя заберёт, а потом перестал, когда это случилось?
Ох, зачем я задала этот вопрос? Не нужно было! Я пожалела, да поздно, слова вырвались уже. Я думала, он не ответит, но он ответил.
- Это случилось, когда я впервые увидел твою спину с двумя перекрещенными на ней лентами бело-голубого платья, ты стояла у фонтана, твои чёрные волосы струились по спине. Я ждал тогда мать или вестей от неё, а пришла ты. И с тех пор я жду только тебя.
- Данил… - я не ожидала такой откровенности.
- Мой мир перевернулся в тот день, всё изменилось. Появилась новая мечта, новый источник, побуждающий действовать и жить. Это ещё более безнадёжно, я знаю. Твоя семья никогда не примет меня, а забрать тебя из семьи я не посмею, слишком понимаю, как это ценно, и не позволю себе разрушить.
- Мой отец ненавидит твою мать, - согласилась я, - но причём тут ты? Мы тут причём? - добавила я, решившись на ответное откровенное «мы». Данил оценил, я заметила это по вспыхнувшему взгляду, но промолчал. Отвернулся и, кажется, ещё больше расстроился.

- Мой папа против тебя, потому что придумывает себе всякие страсти, якобы ты живёшь со своей матерью, что она науськивает тебя, чтобы ты… ну, чтобы ты меня соблазнил и женился на мне ради её имперских амбиций.

- Так и есть. Твой папа весьма проницателен.
Ответ меня шокировал.
- Он ошибся только, мать предлагает мне в жёны не обязательно тебя, а кого-нибудь из твоей семьи, тебя или например, хорошенькую младшенькую девочку. Она даже не знает… Ничего обо мне не знает. Я не собираюсь становиться частью её плана, поэтому я и мучаюсь, Есения!

- Так значит она и правда живёт с тобой?
- Да.
- Когда я к тебе приходила, она была там?
- Нет. Но могла вернуться в любой момент. Чего я тебе сегодня ещё не сказал? Уже и без этих слов всё понятно, но я скажу всё-таки. Я люблю тебя.
- И я тебя люблю тоже, - ответила я как само собой разумеющееся, легко и естественно, но слова возымели магический эффект.
- Господи!
Он встал на ноги, сделал пару шагов, при этом будто светился весь.

Волшебные всё-таки слова. Пусть и без них всё понятно, а всё равно они всё меняют. То, что раньше смущало и казалось стыдным, после признания становится прекрасным.
И теперь… чтобы сохранить дистанцию и не потерять голову, нужно снова заговорить, тем более, говорить есть о чём.
- Значит, твоя мама живёт с тобой, исполнилась твоя мечта.

Он снова сел со мной рядом и ответил:
- Ничто так не разочаровывает, как исполнение мечты. В воображении всё так, как хочется, а в реальности так, как хочется кому-то другому или так, как не хочется вообще никому. Да, она живёт со мной, куда ей ещё деваться?
- А ты не боишься, что и вторая твоя мечта тебя разочарует?
- Думаю, стоит рискнуть.

Я взяла его за руку и попросила:
- Поцелуй меня.
«Будь что будет», - думала я, но никак не ожидала получить отказ.
- Ну нет! Я помню, ты просила вернуть тебе твой поцелуй. Вдруг я сейчас верну, и ты сразу сбежишь обратно к своему принцу.
- Дурак! – засмеялась я и попыталась его побить, а он принялся меня щекотать.

Потом мы стали вместе мечтать. О том, что мой папа и его мама забудут о своих разногласиях и будут жить сами по себе, а мы сами по себе.
- Я никому тебя теперь не отдам, - шептал мой любимый, - ни принцу, ни королю, даже если с ними ты будешь более счастлива.

Иногда на нас накатывали приступы сомнений и тревоги, но они как облачка заслоняли солнышко на минутку, а потом проходили, создавая всего лишь небольшой тенёк в этот жаркий день. И мы снова чувствовали себя самыми счастливыми на Земле.

Когда от слов и прикосновений становилось слишком жарко, Данил снова шёл купаться, а я думала, присоединиться всё-таки к нему или нет, но так и не решилась. Уж если он не переходит границ, то и мне не следует.

Наступил вечер, и я представила, что творится у меня дома, в каком бешенстве папа, если он меня потерял и не может найти, как волнуется мама. Лучше не злить их теперь, тогда больше шансов, что этот наш день не окажется последним.
- Данил, мне пора.
Ему стало грустно, но спорить он не стал.
- Проводить тебя?
- Нет, лучше тебе не попадаться моему отцу на глаза. Но ты ведь придёшь потом?
- Сразу, как только закончится траур.
На прощание мы даже улыбнулись друг другу.

Только расстаться всё равно не смогли.

Мы обнимались до заката, а потом стало слишком красиво, чтобы уйти.

Я тоже решилась задать мучивший меня вопрос.
- Данил, а тебя не смущает то, что я так сильно тебя старше?
Он выслушал с серьёзным выражением лица, задумался и принялся рассуждать:
- Ну, это, конечно проблема…

А потом засмеялся.
- Нашла о чём беспокоиться!
- Данил! Я тебя сейчас телефоном огрею! Ты понимаешь, как это важно для меня?

- Если честно, то нет, не понимаю. Ай, только не по голове! Она – моё орудие труда. Серьёзно, Есения, это ведь такая ерунда, неужели для тебя правда важно?
- Меня это пугает даже больше, чем твоя мама и мой папа вместе взятые. Потому что возраст – это моё собственное, его не откинешь.
- Пф, как раз это проще всего! С современными средствами омоложения, годам к семидесяти ты будешь выглядеть младше меня лет на десять-пятнадцать.
- А ты будешь меня любить, когда я стану старушкой?

- А ты будешь меня любить, когда я стану старичком?
Я всё-таки поцеловала его.

- Ты подарила мне крылья, я научился летать.

[​

Мы дурачились и любовались закатом, смотрели на заходящее солнце.

А потом он полетел.

Данил отказался отпустить меня домой одну, потому что было уже очень поздно. Пошёл провожать.

Мы долго шли, потому что часто останавливались.

Но всё-таки дошли и снова никак не могли попрощаться, рискуя быть замеченными.

- Не уходи, - попросила я.
- Не уходить?
- Я вспоминаю, как четыре года назад ты мне сказал, что если я предложу тебе остаться, то ты останешься. Я не предложила. Я так жалела потом об этом. И теперь мне кажется, что если я отпущу тебя сейчас, то ты уйдёшь навсегда.
Он оглянулся на мой дом, обдумывая, остаться или уйти.
- Нет, сейчас у нас не будет шансов. Я приду. Как только закончится траур.

Баллы: 136,75

Баллы: 136,5 + 0,25 за лучшего друга (1/30) = 136,75.

 

[Леди_Лейн]

Глава 40

Весь прошедший день, пока мы с Данилом были рядом, я не чувствовала ни голода, ни других физиологических потребностей, было лишь одно желание - продолжать быть с ним рядом. Но возле дома, когда мы всё-таки попрощались, тело моё напомнило о себе так требовательно, что я почти забыв об осторожности, поспешила домой.

Я надеялась остаться незамеченной, а позже сделать вид, будто бы давно уже дома.

Первая часть программы прошла успешно, но вот дальше… Дальше голод заставлял меня мечтать о встрече с холодильником, а на кухне папа заваривал чай, напевая себе под нос какую-то песенку. Долго заваривал чай. Я даже подумала, что он нарочно это делает, зная, что я жду, когда он уйдёт.

А вдруг он пойдёт в туалет и обнаружит меня здесь? Я так испугалась, что перестала соображать. Обнаружил бы он закрытую дверь, и что с того? Мало ли кто ночью в туалет пошёл, семья у нас большая. А даже если бы и обнаружил он меня, так что? Я тоже ведь здесь живу, и это вполне нормально, что могу оказаться в данном помещении. Но нет, я так испугалась, что поспешила выскользнуть и спрятаться в подвале.

Короче говоря, полночи пряталась и шифровалась, пока остальные члены семьи мирно спали или занимались своими делами.
Мне всё-таки удалось тайком стащить кусок пирога и поесть.
И только оказавшись в своей комнате я поняла, что никто обо мне не волновался, никто меня не искал, странно, и даже обидно немного.

Я взяла с Данила слово, что он сообщит мне сразу, как только доберётся домой. Он сообщил: «Я дома, всё в порядке. Это был мой самый лучший день рождения! Спасибо, Есения. Спокойной ночи».

Я ему, конечно, ответила. И мы, конечно, переписывались, пока я не заснула. А утром я снова первым делом написала ему.
Сообщение не отправилось.
Попробовала снова, тот же результат – «не доставлено».
Что за чёрт?!
Написала Свете, всё отправилось без проблем.

Разгадка оказалась проста и ужасна, этим утром папа закрыл границы с Винденбургом. Он не стал отчитывать меня за день, проведённый с Данилом, он просто лишил нас возможности его повторить. Отныне я не могу покинуть родную страну, а Данил не может сюда въехать, если только не получит гражданство. Но ходатайство о получении гражданства должен одобрить папа, а в случае с Данилом он никогда этого не сделает. Хуже того, мы даже по сети общаться больше не можем, ни через сотовую связь, ни по интернету.

Я влетела к отцу, как разъярённая фурия.

- Папа! Неужели из-за нас, из-за меня одной, чтобы мне досадить, ты обрёк на страдания всех жителей нашей страны?! Они-то чем виноваты? Чем виновата, например, Шивон, живущая здесь, которая не может теперь связаться со своей сестрой, живущей в Винденбурге? И сколько ещё таких людей!

- Об этом не беспокойся, моя дорогая, по специальному разрешению они смогут продолжать общаться и даже ездить друг к другу в гости.
- Ага, значит только я не смогу, да? Только мы с Данилом? За что?!
- За то, что я твой отец и забочусь о тебе и о всей нашей семье, а также о нашей стране, потому что кроме всего прочего я ещё и князь. Любовь делает тебя слепой. Ты не видишь того, что вижу я, не видишь очевидного, - отец старался говорить спокойно. Да он и правда был спокоен и как всегда непоколебимо уверен в себе. - Я надеялся, что это твоё увлечение окажется мимолётным, увы, похоже, что ты и правда любишь этого мальчика. Могу только посочувствовать тебе или вам обоим, если это чувство взаимно. Тебе кажется, будто я стал твоим врагом. Очнись, Есения, я твой отец! Вспомни! Мы всегда поддерживали друг друга. Теперь ты готова преступить через нашу дружбу ради человека, которого даже не знаешь. Любишь его, но признай, ведь ты не знаешь, что он за человек. Очевидно одно, у него травмированная психика, комплекс брошенного ребёнка. Тебе ли не знать, что это значит? Такие люди часто становятся жестокими. Но даже если и нет, то жить с ним будет нелегко. Сейчас его гипперчувствительность вкупе с миловидным личиком тебя должно быть привлекают, вызывая в ответ сильные чувства, это романтично, но жизнь не только романтика. Как ты жить со всем этим будешь? Когда парень, как девица, когда что ни неприятность, то трагедия, что ни обида, то суицид.
- Не преувеличивай. Он вены себе не вскрывал, в отличие от нашей мамы, кстати.

Эх, зря я упомянула маму. Нет вернее способа разозлить отца, чем задеть нашу маму.
- Не смей! Ты не знаешь того, о чём говоришь. Ваша мама уникально сильная женщина, а Данил твой — кот в мешке, его ты не знаешь.
"Ну, конечно, - подумала я, - мама - она твоя, родная, а Данил посторонний. Можно подумать, мама посторонней не была, и ты знал с самого начала, в кого влюбиться, ага". Хотела сказать, что это ты его не знаешь, а не я, но промолчала, бесполезно спорить. Отец меж тем продолжал:
- Семейная жизнь это ведь не только объятия и поцелуи, это быт прежде всего, унылая рутина. Предположим, что твой Данил сам по себе, несмотря на комплексы, окажется всё-таки приличным человеком, но с ним же есть ещё и его мать. Представь свою жизнь в её компании, нашу жизнь, всей нашей семьи, в её компании. А если к тому же твой любимый Данил унаследовал её характер? Что очень вероятно. Есения, об этом человеке почти нет информации, в виртуальном пространстве он невидимка, но то, что мне известно о нём, говорит о незаурядном уме.
- И это плохо?
- Это может быть очень опасным. Если к острому уму не прилагается совести и благородства, развитой духовности, то это страшно, гораздо страшнее глупости. Его мать тому пример. Ты хочешь перемешать нашу кровь с её? Чтобы в твоих детях она продолжила свой род?
- Папа, прекрати! – взмолилась я.

- Хорошо, - мягко согласился отец, - ты подумай о моих словах, подумай, - попросил он, а потом сухо сообщил, - для закрытия границ с Винденбургом есть объективные причины, я сделал это не для того, чтобы тебе досадить. Но ты, признаю, стала катализатором.

В общем, я снова впала в отчаяние. Кое в чём отец оказался прав, все кругом казались мне врагами, в том числе родители и сёстры. Елисей как всегда был сам в себе, весь в музыке,

или в своих проблемах с женой и дочкой, а обо мне, казалось, не думал совсем, поэтому его я в список врагов включить не могла, но и в список союзников тоже. Союзников у меня не было. Даже мама пыталась меня «образумить» и тем самым лишила своей поддержки.
- Есения, я боюсь, что папа прав. Послушай, однажды, в тот день, когда Света получила ожоги в пожаре…
- Когда Данил спас её из огня, - напомнила я.
- Да, - признала мама, но продолжила в первоначальном тоне, - в тот день я заметила, что у него очень недоброе лицо. Когда он поднялся из подвала, выражение его лица напугало меня. Оно было…

Я не дала договорить.
- Мама! В тот день, там в подвале, я поцеловала его, - не обращая внимания на ошеломлённые глаза мамы, я продолжила, - поцеловала, а потом оттолкнула. Сказала, что между нами ничего не может быть. Поставила его на место, понимаешь? Напомнила человеку, который всю жизнь чувствовал себя никому не нужным, что он для всех такой, и для меня тоже - ненужный. Какое выражение лица у него должно было быть?!

Услышала ли меня мама? Мне кажется, она услышала только то, что её дочка, оказывается, целовалась в подвале с мальчиком, какой ужас! А я только высказав это осознала, что он ведь тогда уже меня любил. Любил ни на что не надеясь. И вдруг со своим поцелуем я подарила ему надежду, подарила и тут же забрала. Аж сердце сжалось, представляя, что он пережил.

Так о чём я? Ах да, я одна, кругом враги.

У меня не было никакой возможности связаться с Данилом и только один способ встретиться с ним – отказаться от гражданства Руси и покинуть страну в надежде, что мой друг приютит меня на той стороне. Но я не хотела расставаться со своей семьёй! И что если папа прав? Нет, нет, этого не может быть, нельзя даже думать об этом, Данил не злодей. Но что если он передумал? Проснулся утром после нашего свидания, которое поблекло за ночь, а все сомнения и преграды предстали в новом свете. Утро вечера мудренее. Вдруг он подумал и решил, что не стоит ввязываться во всё это, что чувства проходят, а проблемы, этот конфликт между моим отцом и его матерью, он будет отравлять жизнь всегда. Ведь он уже решил так в прошлый раз, потому и прекратил общаться со мной, чтобы забыть, вычеркнуть из своей жизни. Но не смог. Однако вторую попытку никто не отменял.

Вот с такими мыслями я жила, механически делала свою привычную работу, а сама чувствовала, как душа умирает.

Пока в один прекрасный день мне не пришло вдруг сообщение. От Данила!
«Ждёшь меня?»
«Да», - ответила я, не зная, что думать.
«Тогда встречай».

Я выбежала во двор как раз в тот миг, когда открылись ворота, и он, весь в белом, вошёл с красной розой в руке.
- Здесь живёт девушка, которая отказывает прекрасным принцам? – шепнул он мне и подарил цветок.

- Да, - шептала я, заливаясь слезами и не зная, что делать со своим счастьем.
- Подожди. Я очень волнуюсь. Мне нужно поговорить с твоим отцом. Он дома?
- В кабинете. Но как ты?.. Как ты сумел здесь оказаться?
- Прилетел. На тех крыльях, что ты мне подарила, помнишь? Я ведь сказал, что приду, как только закончится траур. Никогда во мне не сомневайся.

- Так, - выдохнул папа, когда Данил вошёл к нему в кабинет, и я следом. Отец не встал со стула и руки гостю не подал. Данил склонил голову в приветственном жесте и, ничего не говоря, прошёл и встал у окна.
В комнату прибежала мама, следом за ней Елисей.
- Спрячь за высоким забором девчонку, выкраду вместе с забором, да? - процитировал папа слова какой-то песенки.

- Выкрасть я бы давно мог. Нет, я за вашим родительским благословением пришёл.
- А ведь я и забыл про портативный телепорт, который нелегально приютила у себя твоя матушка, - произнёс отец.
- Оу! У неё есть портативный телепорт? Я и не знал.
- Между прочим, за его использование я должен тебя арестовать. Это международное преступление, ты в курсе?
- Меня? Использовала телепорт моя матушка, а арестовать вы хотите меня? Разве дети отвечают за грехи родителей?

- Ты за свои грехи ответь.
- За грехи я перед Богом отвечу, а перед законом мне отвечать не за что. Никогда не совершал ничего противозаконного, кроме того, что приютил у себя человека, объявленного в международной розыск, однако даже этого не скрывал. Не укрывал, а именно приютил, и это не преступление.
- Я сейчас не об укрывательстве преступника говорю, а об использовании портативного телепорта. Ты использовал его, иначе как сюда попал?
- Как сюда попал, я не скажу, но портативного телепорта или чего-то ещё запрещённого законом, у меня нет и не было. И мне хотелось бы перейти ближе к делу, если позволите.
- К делу? - прищурился отец, и этот прищур ничего хорошего не сулил.

- Есении до сих пор приходят соболезнования из разных уголков планеты по поводу отмены свадьбы с принцем, и тут вдруг, оп, и она выходит замуж за другого! Вот так дело! Ладно, себя и всех нас опозоришь, а о репутации Ричарда ты подумала? - последние слова отца предназначались мне. - Оставьте нас! – а это уже всем нам: маме, Елисею и опять же мне, - нам с этим умником наедине поговорить надо. Благословения он просить пришёл...
Мне страшно было оставлять их наедине, я подошла к Данилу, инстинктивно желая защитить его, но он улыбнулся мне, ободряюще сжал мои пальцы и отпустил.
Я вышла. Мы все вышли.

Мама попыталась обнять меня, я не далась, убежала, выскочила на крыльцо и села на ступеньки. Стала ждать. И мне казалось, что жду я целую вечность.

Пришла Полина. Я встала со ступенек, но ничего ей не сказала. Елисей встретил свою жену и увёл.

Наконец, дверь отворилась, и из неё вышел Данил. По его лицу я поняла, что всё плохо. Он опустил голову и молча прошёл мимо меня, устремился к воротам. Я за ним, чувствуя, как слёзы подкатывают к горлу.

Данил вышел из ворот и пошёл вдоль улицы.
- Есения! – окликнула меня мама. Я не обратила внимания, побежала за своим уходящим возлюбленным.
- Данил! – мой пронзительный крик будто вонзился в его спину. Он остановился как прострелянный. – Если ты уйдёшь сейчас… как же я? Ты и за меня всё решил? - я видела, что мои слова мучают его и будто против воли заставляют обернуться, оглянуться назад.

Я подошла к нему на ватных ногах, он развернулся ко мне и обнял, прижал к себе, пряча лицо в моих волосах.
Ничего не видя и не слыша вокруг, я чувствовала только, как бьётся его сердце, сбиваясь с ритма. Бьётся не быстро, но очень сильно, будто пытается пробить грудную клетку и вырваться. «Тише, тише, тише», - повторяла я мысленно, стараясь успокоить и усмирить это капризное существо – сердце самого дорогого мне человека. Успокаивая его, я постепенно успокоилась сама. Как бы я хотела стоять так всю жизнь, обнимать его, и чтобы он меня тоже обнимал, и никаких мыслей, никаких тревог, никаких людей вокруг.

На самом деле людей вокруг было полно, и уже даже не только члены моей семьи.

- Хватит! – услышала я властный голос отца. – Долго вы собираетесь так стоять, на глазах у всей улицы? Я ведь, кажется, доходчиво всё объяснил, и ты понял, нет?
Я прижалась сильнее, Данька сильнее стиснул меня. «Выдержат ли мои кости?» - подумала я, но без всякого страха, не выдержат, так и пусть. Его сердце стало снова набирать обороты, иногда пропуская удары, и от этого у меня холодела кровь. Он вдохнул, снова вдохнул без выдоха, и ещё раз, а потом я услышала сдавленное:
- Не могу так больше.
Я испугалась, что сейчас он оттолкнёт меня и уйдёт, но нет, он только ослабил немножечко хватку, давая мне возможность дышать. Я смогла обернуться и краем глаза заметить, как на нас смотрят несколько пар глаз, в том числе сочувствующие глаза Елисея.

- Папа! – подал голос мой брат. – Ты знаешь, я не шахматист, но даже я вижу, что у вас ничья, ты загнал человека в пат. Он двинуться с места не может, у него все ходы закрыты. Увести её не венчанную ему совесть не позволяет, а уйти без неё не позволяет любовь. Уж я-то знаю. И ты тоже знаешь. Не уйдёт он без неё. Так же, как я не ушёл бы без Полины. И ты сам – без своей Веры.
- Я ушёл, - возразил отец, - когда иначе было нельзя.
- И что? – напомнил Елисей. – Судя по тому, что я всё-таки родился, ни к чему эти твои жертвы не привели. Мама ушла за тобой, ведь так? Ну так и Есения за ним уйдёт, ты этого хочешь?
- Лучезар, - вмешалась мама, она долго подбирала слова, но, видимо, так и не подобрав, сказала просто и авторитетно, - всё! – Подошла к нам и, приобняв обоих, предложила ласково, - пойдёмте домой, попьём чаю, ещё раз всё обговорим. Не плачь, - добавила она шёпотом, и я удивилась, ведь я не плачу, - мой муж вовсе не деспот. Пойдём-пойдём.

Проходя мимо отца, Данил сказал:
- Всё, что вы говорите, верно, я сознавал это и сам. И всё-таки пришёл. Понимаете?

Баллы: 137,25

Баллы: 136,75 + 0,5 за навык игры на пианино Елисея = 137,25.