Завершено Династия Семкиных

[Леди_Лейн]

Глава 61

Я снова беременна.

И очень счастлива. Так счастлива, что даже страшно, ведь мне есть, что терять. Поэтому я стараюсь максимально запомнить каждый момент, насладиться.
Данил.

Руслан.

Мама.

Папа.

Моя семья.

Мои любимые, самые родные люди, все рядом все вместе, я чувствую их тепло, жизнь в них текущую, вижу улыбки и добрые глаза. Через дорожку в соседних домах живут со своими семьями мой лучший друг и брат Елисей, сестра Света и сестрёнка Настенька. Не знаю, почему я в последние дни так остро чувствую это счастье, как будто пытаюсь удержать в руках воду, такую чистую и жизненно необходимую, а она сочится сквозь пальцы и по капле утекает в землю. Так же неудержимо, как утекает время, секунда за секундой.

Я точно знаю, что скоро произойдёт что-то страшное.

* * *

​

Инсульт. У мамы.
- Пока я жив, я не позволю ей умереть, - сказал папа.

И он не позволил. Он сидел рядом с мамой день и ночь, держал её за руку, рассказывал истории, кормил с ложечки. Мы все тоже, конечно же, были рядом. И вскоре, не прошло и месяца, а для такой болезни это очень малый срок, случилось чудо, мама пошла на поправку. Стала вставать, улыбаться, кушать, ещё и ворчать на нас, мол, что мы носимся с ней, как с хрустальной вазой, всё с ней в порядке, не собирается она умирать.

По случаю её выздоровления отец приготовил алкогольные напитки. Редкость, достойная исключительных случаев.

Мужчины выпили. За здоровье!

В эти дни я поняла, что в нашей стране очень не хватает больниц, профессиональных врачей. У нас есть только лекари, травники, как в древности. Пока все здоровы, этого достаточно, ушибы лечить, зубы заговаривать это по их части. Это правда, что люди у нас почему-то не подвержены заболеваниям сердца, лёгких, других внутренних органов, мы даже вирусными заболеваниями не болеем. Но в старости всё меняется, организм становится более хрупким, повышается риск заболевания сосудов, суставов, переломов костей. Пожилым людям нужны врачи.
Я сказала об этом папе.
- Нет, - ответил он, - воспользоваться медицинской помощью, значит признать поражение духа. Врачи лечат тело. А любая болезнь проявляется сначала в сознании. Искоренять болезнь нужно в сознании, не допускать её, давить. Если человек не может сам, ему должны помочь близкие, помочь своей любовью. Отсутствие медицины – часть общей концепции развития нашего общества. Жаль, Есения, если ты этого не понимаешь.
- Если бы эта теория работала, люди бы не умирали, жили бы по тысячи лет, пока не надоест.
- Может быть так и будет со временем.
Переспорить отца невозможно. А даже если бы и удалось, что он может сделать? На собраниях у него сейчас всего лишь один голос, хотя и весомый, поскольку он входит в Совет старейшин.

Можно поговорить со Светой, чтобы она поговорила с мужем. Вот только вдруг папа прав, я ведь на самом деле многого не понимаю, не хотелось бы разрушить то, что создаётся людьми несколько поколений.

По утрам Данил занимается йогой. С тех пор, как он увидел телепортацию без всяких приспособлений, он загорелся научиться. Папа иногда наставляет его.

- Йога – это упражнения не только и не столько для тела. Это, прежде всего, осознанность. Осознанность себя, всех уровней существования, окружающего пространства, осознанность единства. Наслаждайся каждым движением, расслабляйся в каждом положении, осознавай себя и окружение, себя частью окружения, окружение частью себя.

Я переживаю, что папа может раздражать своими наставлениями, но Данил говорит, что наоборот, очень ему благодарен.
- Когда я следую его инструкциям, мне кажется, что я могу летать. Неописуемое состояние блаженства и умиротворения.

Надо мне тоже заняться йогой, а то чувство тревожности не отпускает.

Баллы: 163,25

Баллы: 162,25 + 0,5 за навык Изысканной кулинарии Лучезара + 0,5 за навык Смешивания напитков Лучезара = 163,25

 

[Леди_Лейн]

Глава 62

Вот уже несколько лет, как я замужем, а о жизни своего мужа за пределами дома почти ничего не знаю. Не знаю, что происходит в его голове, его чувства мне известны и понятны, но его мысли находятся за пределами моей возможности познания. Он, как и раньше, часто сидит за компьютером, что-то пишет, вычисляет, время от времени куда-то уезжает. Сегодня он тоже уехал с утра, я жду его и не нахожу себе места от волнения.

Не знаю, почему я так тревожусь. В последнее время предчувствие чего-то страшного не отпускает меня. Я говорю себе, что оно произошло уже, мама перенесла инсульт, и впереди, конечно, трудное время, потому что она полностью так и не оправилась, время от времени ей становится плохо до потери сознания.

Организм её не молодеет, а наоборот, старится с каждым днём. Жизнь идёт к закату. Именно это тревожит меня, так пытаюсь я себя убедить. Но мысли все не с ней, а с мужем.
Данил. Данил. Где ты? Что делаешь прямо сейчас? Сердце не на месте.

Вернулся! Я чувствую, слышу шаги.

Дверь в комнату открылась, и он вошёл.

- Что случилось? – я испугалась, взглянув на его лицо, бледное, с запавшими глазами.
- Устал.
- По работе ездил?
- Да.

- Бросил бы ты эту работу.
- Не могу. Да и не из-за работы я устал. С матерью виделся.

- И… что?
- Ничего. Всё как всегда. Расскажи лучше, вы тут как?
- А мы что? Вот мы точно как всегда. Настя опять звонила, обиделась на меня, что я в гости к ней идти отказалась. Ей скучно, видите ли. Пришла бы к нам. Но нет, она беременная, у неё токсикоз, ей тяжело в гости идти. А что я тоже беременная, то не считается. В общем, Настя есть Настя, в остальном всё хорошо.
Данил взял на ручки Руслана, поцеловал его, улыбнулся. Ребёнок не был настроен на сантименты, ему хотелось играть в кубики, поэтому Данька отпустил его восвояси, он никогда никого не неволит, и вышел на балкон.
Я за ним.
Мы посидели на диванчике, я ждала, он молчал.
- Расскажи мне всё, - попросила.

- Расскажу, - согласился он, собираясь с мыслями. - Суть в том, что она хочет вернуться на родину. Она рассчитывала, что я стану князем, хорошим, любимым народом, и она, моя мать, вернётся с почестями. Она смогла бы внушить людям мысль, что всё сделала правильно, что не все женщины способны лично воспитывать детей, и она по природе своей не способна, но она нашла для меня хорошую семью, и сделала всё, чтобы я вырос таким, каким вырос. Она стала бы матерью любимого народом князя. И пусть я ничего не смыслю в политике, она-то смыслит. План был гениальный. Но я подвёл её, не оправдал надежд. Она, де, столько в меня вложила, а я, тварь неблагодарная, только о себе думаю.

- Понимаешь, Есения, я не хочу быть князем, понимаю, что это почётно, ответственно, мне оказали великую честь таким предложением, но я этого просто не вынесу, - Данил будто оправдывался передо мной. Ловко же она внушила ему чувство вины. - Я живу другим. У меня время от времени возникают идеи, мне нужно их обдумывать, экспериментировать, проверять, мне нужно для этого уединение. Я не умею и не люблю общаться с незнакомцами. Теряюсь в толпе. А главное, я ничего не смыслю в политике, и мне это даже не интересно. Какой из меня князь? Что за нелепая мысль. Я удивляюсь, как матушке вообще удалось эту мысль развить, сделать так, что эта нежизнеспособная идея показалась людям столь привлекательной.
- Ты хороший. Тебя дети любят. Это все видят.

- Ох, пожалуйста! Это не я хороший, это она хороший кукловод. Дети доверчивые, к тому же они по природе нуждаются в предмете обожания, для них легко сотворить кумира. Достаточно было внушить одному-двум, мол, вот этого дядю, Данилу-мастера, мы теперь любим, он нас яблоками угощает и лошадок из дерева вырезает. И всё, начинается новая мода среди детворы – любить этого дядю, не давать ему на улицах прохода, обнимать, вешаться гроздьями. Меня бы всё это даже радовало и забавляло, если бы я не знал, что это часть чужого расчётливого плана. Взрослые смотрят на детей и думают, какой хороший парень, нам как раз князь нужен, давайте ему предложим. А мать потирает ручки, зная, что мне трудно сказать «нет», и при этом политик из меня никакой. И вот тут, когда я, по её расчёту, приму корону, не пожелав огорчить людей и оскорбить отказом, она придёт мне на помощь со своими советами. Конечно, я буду казаться хорошим князем, после Гриши любой будет казаться хорошим. Тем более, с её советами, ведь она станет советником!
Мой муж редко повышает голос, Руслан такого не слышал никогда, он выглянул на балкон и посмотрел на нас с любопытством. Данил заметил, смутился.
- Всё в порядке, малыш. Иди, играй.
Руслан не послушался, вышел и сел между нами. Данил замолчал. Встал. Отошёл к краю балкона.

А мне что делать? Идти за ним и попытаться утешить или дать ему побыть одному?
Что за тварь эта Роксана? Бросила его в младенчестве, не интересовалась сыном до шестнадцати лет, и после всего ещё смеет чего-то ждать от него, чего-то требовать. Ещё и возмущается, что он не сделал по её. Называет неблагодарным. Это он-то неблагодарный? А он ещё и огорчается, что расстроил её.

Я подошла к нему.
- Не переживай так, - попросила. – Ты ни в чём не виноват, это уж точно.

- Я не из-за этого переживаю. То есть, из-за этого тоже, но к такому разговору я был готов. Дело в другом. - Данил помолчал, будто обдумывал, сказать или нет. Сказал, - она хочет видеть своих внуков.
- Что?
- Внуков. Она знает о твоей беременности. И хочет видеть своих внуков. Сказала, что всё это делала для того, чтобы исправить ошибки молодости. Что поняла ценность семьи и родины. Она по призванию политик, и, став советником, могла бы принести пользу своей стране. А главное, она бабушка и хочет общаться со своими внуками, хочет участвовать в воспитании Руслана, и того малыша, который должен скоро родиться.

У меня холодок по спине пробежал, когда я представила Роксану рядом со своим ребёнком.
- Ты ей веришь?
- Не знаю.
- Данил, ей нельзя верить! Прости, я понимаю, что она твоя мать, но она страшный человек.
- Есения, не имеет значения, верю я ей или не верю. Она своего добьётся. Срок давности по тому преступлению, из-за которого она скрывается, прошёл. Вот так.

Баллы: 163,25

Баллы: 163,25

 

[Леди_Лейн]

Глава 63

Меня растревожили слова Данила. Я не хочу, чтобы Роксана приближалась к моим детям! Не хочу! Не позволю! Как она смеет что-то требовать? Она бросила своего ребёнка в младенчестве, у неё нет права называться матерью, а значит и бабушкой называться права нет!
Поговорила с папой, он подтвердил, что Данил прав, срок давности вышел, наказание за преступление ей больше не грозит, Роксане ничто не препятствует вернуться.
Ну, нет, я не согласна! Можно же что-то сделать! Папа со мной солидарен, он тоже не хочет, чтобы эта женщина приближалась к нашей семье, и желает оградить Руслана от её влияния.
- Хочет участвовать в воспитании? – хмыкнул он. – могу себе представить, как она его воспитает, если даже почти взрослому Елисею за несколько месяцев мозги набекрень свернула.
Да уж. Не хочу, чтобы она вливала моему сыну в уши свои имперские мысли, да что там, не хочу, чтобы она вообще приближалась к моим детям, нет у неё такого права. Не хотела быть матерью, значит наслаждайся одинокой старостью, и это будет справедливо.

Решила поговорить с Самойловым. Через Свету, упросить сначала её, чтобы она в свою очередь поговорила с мужем. Ведь она моя сестра всё-таки.

Я рассказала ей всё, и что в ответ?
- А я тебе говорила! – назидательно сказала она. – Предупреждала тебя, чтобы ты держалась подальше от своего Данила, помнила о том, кто его мать, и кто станет бабушкой твоих детей, если ты выйдешь за него замуж. Ты сделала по-своему. И что теперь ты от меня хочешь?

- Света, я одного не могу понять, почему он – Данил – должен отвечать за дела своей матери? Он-то чем виноват? Он сам больше всех из-за неё страдает. Он – самый лучший человек на свете! И я с ним счастлива! Куда более счастлива, чем ты со своим Самойловым! Так что если завидуешь, завидуй молча.
- Очень мне надо, мой Самойлов, между прочим, князь, а твой Данил кто?
Внезапно эта детская шпилька оказалась болезненной для меня, я так и вспыхнула, и чуть не ответила, что моему Данилу первому предложили корону, просто от отказался. К счастью, вовремя прикусила язык, и сказала просто, но категорично:
- Мой Данил – хороший человек.
- Лёшка тоже хороший.
- Да? А не ты ли мне на него жаловалась?
- Так это когда было! Можешь забыть. У нас давно уже всё прекрасно. А после того, как он князем стал, так и вовсе относится ко мне, как к богине.
Я подумала, что это на него похоже. Он ведь и женился с тем расчётом, чтобы оказаться поближе к власти, и когда понял, что женитьба ему желаемого не дала, стал срывать злость на своей, оказавшейся бесполезной, жене. А теперь он воздаёт ей по справедливости. По его персональной справедливости. Ведь его князем назначили только потому, что он зять Лучезара, нашего отца.
В общем, как это ни прискорбно, я поняла, что разговор со Светой мне ничего не даст. Зазналась она. И козыряет своей правотой, будто пятилетняя девочка. Я попросила её пригласить Самойлова, она пригласила. Надо отдать ему должное, он бросил все дела и пришёл.

Усталый. Постаревший. Тяжела она, видать, корона княжеская, даже когда желанна.
Он выслушал меня.

- Можно что-нибудь сделать? Запретить ей въезд в страну?

- На въезд наши границы открыты для всех, кто желает жить по нашему закону, кроме тех, кто этот закон преступил. Она преступила, но срок давности прошёл. Есения, ты знаешь это не хуже меня. И Лучезар Алексеевич знает. Стало быть, запрещать ей въезд оснований нет.
- Оснований нет, значит их придумать надо. Князь ты или не князь?

- Не всё можно придумать. Но давай попробуем, я не против.

Пока мы разговаривали с Самойловым, Света общалась с мамой. Сегодня она чувствует себя прекрасно, смеётся, но не прекращаем тревожиться о её здоровье. И Света, иЕлисей теперь частенько приходят в гости и разговаривают с мамой, будто стараются наговориться на целую вечность вперёд.

Лёшка весь оставшийся день и вечер обсуждал нашу проблему с папой, советовался с ним.

Папа говорит, что Самойлов часто с ним консультируется, не только сегодня. И вместе они обязательно придумали бы что-нибудь, если бы не Данил...
Я нашла его у Руслана и сразу поняла, что он опечален и мыслями где-то не здесь, потому что дедактические карточки он показывал рассеянно, и когда на редиску Руслан говорил «ранетка», Данил его не поправлял, просто показывал новую карточку. Потом мы уложили малыша спать, а сами вышли во двор подышать свежим воздухом.
- Что с тобой? Тебе грустно? – спросила я.
Он улыбнулся. Промолчал. Всё и так было понятно.
- Из-за матери?
- Да.
- Не переживай, мы что-нибудь придумаем. Придумаем, как не пустить её сюда.
- Из-за этого я и переживаю. Мне жаль её. Вдруг она на самом деле хочет исправить ошибки молодости. Вдруг она не врала. Знаешь, она очень изменилась, по крайней мере, внешне. Постарела. Может быть с годами растеряла амбиции и обрела мудрость. Она ведь и правда бабушка.

- Слушай, Данил, тебе не обидно? Ты столько лет её ждал, когда нуждался в ней. И не дождался. А теперь она использует тебя. Теперь ей видите ли хочется любви, хочется семью. Ещё бы! На старости лет страшно оставаться в одиночестве. Теперь ты ей нужен. Но заслужила ли она тебя? Справедливо ли это? Ведь когда она была тебе нужна, её рядом не было.
После моей пламенной речи ему стало ещё более грустно.
- Прошлого уже не изменить, - сказал он. – А будущее можно. Я не хочу заставлять её страдать из мести, мир от этого лучше не станет. А если появится в нём ещё один счастливый человек, то он, мир, станет лучше. И ведь это неплохо, если у наших детей будет две бабушки.
- Две? Моя мама появления Роксаны точно не переживёт, она и так чуть жива, ты разве не видишь? Данил, понимаешь, ведь у нас есть причины не любить твою мать не только из-за тебя, из-за того, как она с тобой обошлась. Она и отца моего оклеветать пыталась. Она бы убила его, если бы не придумала для него более страшных страданий. Только затея её провалилась. Но если бы ей это удалось… может быть и меня бы уже в живых не было.
- Я знаю, Есения, - он не повышал голоса, говорил ровно и тихо, с непостижимым для меня смирением. – Но ведь люди меняются. Сейчас она уже другой человек. Она пожилая женщина, у которой не сбылось ничего из её планов и больших надежд. Из-за меня в том числе. Я разрушил её последнюю надежду, её самый грандиозный план, и теперь она сломлена. В прошлом она может быть и задумывала страшное, но история не знает сослагательного наклонения, она не добилась успеха. К счастью. Теперь она состарилась и нужно ей немного, всего лишь иметь возможность видеться с внуками и умереть на родине.
- Данил. Данил, - я слушала его, смотрела на него, и во мне боролось множество разных чувств. Мне хотелось кричать и топать ногами, но больше всего мне хотелось прижаться к нему и забыть обо всём на свете. Я стала гладить его по лицу.

- Если бы наши дети унаследовали хоть половину твоей доброты. Больше не надо. Иначе им трудно будет жить. За что ей достался такой сын? Должно быть в противовес, иначе я не вижу в этом справедливости.

Самойлов всё ещё был у нас. Мы предложили ему торт и сказали, что выдумывать ничего не надо, если Роксана захочет вернуться, пусть так и будет.
- Вас не поймёшь, - ответил он и от торта отказался, заметив, что сладкое на ночь вредно.

Мы поблагодарили князя за визит, попрощались, а сами продолжили общение в своей комнате, и обошлись уже без слов.

Без слов мы с мужем лучше понимаем друг друга.

Баллы: 163,75

Баллы: 163,25 + 0,5 за навык обаяния Есении= 163,75

 

[Леди_Лейн]

Глава 64

Роксана не заставила себя ждать. К сожалению.

Она вернулась в Россию, ей предоставили скромное жильё, как всем новоприбывшим, ведь свой старый дом она давно утратила. Вообще-то она сразу просилась к нам, «к своему сыну и внукам», как она сказала, но мы отказались её принять. Понятное дело, что в обществе наш отказ не у всех вызвал понимание, а у некоторых даже осуждение. Понятно, но всё равно обидно.

О своём визите к нам Роксана предупредила заранее, но не сказала точного времени, во сколько придёт, назвала только день. Видимо, для того, чтобы дать нам возможность подольше мучиться неприятным ожиданием.

Я хожу по дому и думаю: «Зачем она придёт? Для чего? У нас всё так хорошо без неё».

Мама с папой тоже нервничают, а маме вообще волноваться нельзя.
И Данил переживает, но он из-за того, что видит, как нервничаем мы. Один Руслан складывает кубики и наслаждается жизнью.

Я вспоминала слова Даньки и уговаривала себя, что волноваться не из-за чего, Роксана всего лишь пожилая женщина, бабушка, которой одиноко, и которая хочет увидеть своего внука. Я даже уже готова была тепло её поприветствовать, но она вошла, огляделась, и я поняла, что она ничуть не изменилась, даром, что волосы поседели.

- Ох, ну надо же, столько лет прошло, а ничего не изменилось! – воскликнула она, вторя моим мыслям. – Могли бы побольше теремок отгрохать, княжеское семейство как никак. Хотя, вы же теперь не привилегированные.
- Мы никогда и не были привилегированными. Князь – первый среди равных, - с раздражением высказала я принцип, заученный с детства.
- Да ну? А не ты ли, девочка, хвасталась на каждом углу о том, что княжна?

- Давай будем честными хоть сами с собой. Равенство – это фикция, пустой звук, среди людей его быть не может. Одни умнее, другие глупее. Одни выше, другие ниже. Одни управляют, другие подчиняются. Это закон природы и социума. И это правда, как и то, что тебе нравилось смотреть на всех свысока, тебе хотелось бы повелевать, приказывать, насаждать свою волю, своё мнение. Не кипятись и не гляди на меня так. Желание быть первым, быть выше других – свойство человеческой природы. Никуда от этого не деться. И не надо с этим бороться. Без честолюбия мы были бы амёбами, а не людьми. Ты была даже мила, когда кичилась своим статусом. Дурочка, могла бы не княжной, княгиней стать, если бы сына моего уговорила меня послушать. Для вас же старалась. Не зря говорят, от добра добра не ищут.
Про добро стало последней каплей, и у меня уже готово было сорваться с языка всё, что я о её «добре» думаю, но тут меня окликнул папа:
- Есения! Пойди к сыну, он зовёт тебя. Здесь я сам…

Я успела заметить, как папа оттеснил Роксану обратно к воротам, но разговора их подслушивать не стала.

Оказалось, что Руслан позвал посмотреть, как он летает.

- Она здесь, - сообщила я.
Данил кивнул, усадил сына поудобнее на руки и спросил:
- Хочешь познакомиться с бабушкой?
- Баба песёт пиог, - со знанием дела ответил Руслан и показал в сторону кухни.

- Правильно. Баба Вера печёт пирог. Но у тебя есть ещё одна бабушка. Смотри, вот она.
Через окно было видно, как мой папа разговаривает с Роксаной на нашем семейном кладбище.

Руслан вдруг испугался и вжался в отца, уткнувшись лицом ему в плечо.
- Не бойся, это же твоя бабушка, - но напрасно Данил пытался уговорить сына, с каждым словом тот вцеплялся всё крепче, и дело грозило перерасти в истерику.
- Ладно-ладно, пойдём поиграем с мишкой? – примирительно улыбнувшись, предложил Данил.
Мы поднялись на второй этаж, в комнату Руслана.

Там ребёнок вскоре успокоился, к нему вернулось весёлое настроение, и он принялся танцевать.

- Видимо, сегодня познакомиться не удастся, - решила я, и вздохнула с облегчением. Напрасно. Роксана нашла нас и здесь.
С притворно-ласковым, будто в фильме ужасов, возгласом:
- Где мой внучок? – она вошла в комнату.

Руслан закричал, заплакал и стал выгонять непрошенную гостью.

- Ты что? Я же твоя бабушка!
С каждым её словом Руслан заливался визгом всё громче, а Данил всё настойчивее уговаривал мать уйти.
- Не сегодня. Давай в другой раз? Видишь, он сегодня ещё не готов.
- Это ты! Ты настроила ребёнка против меня!
Я не стерпела этот несправедливый выпад в свой адрес и ответила:
- Да он вас просто знать не знает, поэтому боится.
- А кто в этом виноват?! Ни разу меня не навестили! А мне сюда путь закрыт был. Бессовестные!
- Мама, прекрати! Поговорим позже. Приходи в другой раз, - спокойно потребовал Данил.
- Я всего лишь хотела пообщаться с родным внуком, - выговорила мне напоследок свекровь, будто в лицо плюнула.

И ушла.

Почему с ней всегда так сложно?

* * *​

Роксана, должно быть, обиделась на нас, потому что больше пока не приходила. А мы и рады.

Данил, вероятно, не очень рад, но не подаёт виду. Сам он ходит к ней, навещает, помогает по хозяйству. Говорит, она просит, чтобы мы пригласили её на день рождения к Руслану, но мы, помня о том, как он её испугался, боимся испортить ему праздник. Пришлось сказать, что вообще не собираемся отмечать. И действительно, никого в гости звать не стали. Испекли торт, ребёнок задул свечи в узком семейном кругу.

Нам и в самом деле не до гостей, здоровье мамы оставляет желать лучшего, я из-за огромного живота неповоротлива. В последние дни хожу и мечтаю поскорее родить. И мама тоже мечтает. Боится не дожить.
- Так хочется внучка увидеть, - вздыхает она.
- Увидишь. Скоро уже, я чувствую.

Как хорошо, что я оказалась права, моя мамочка дождалась рождения своего четвёртого внука (дочка у Елисея, дочка у Светы, сын и теперь дочка у меня).

Больше того, во время родов мама была со мной.

Помогала мне, подбадривала. К ней самой, кажется, даже здоровье вернулось.

У нас родилась девочка. Лада.

Сын и дочка – вот оно счастье. Я до слёз благодарна судьбе.
Одно огорчает, наша новоявленная бабушка, теперь она точно придёт, с внучкой познакомиться.
Данил чувствует себя виноватым передо мной за то, что у него такая мать, а я чувствую себя виноватой перед ним за то, что не хочу её видеть.
С другой стороны, хорошо, что есть Роксана, иначе слишком велико было бы счастье, так велико, что жизнь должна была бы потребовать за него платы.
С этой мыслью я прижала к груди маленькую дочку. Прочь, глупые тревоги, всё у нас будет хорошо.

Баллы: 165,75

Баллы: 163,75 + 0,25*3 за навыки мышления, передвижения и общения Руслана + 0,25 за чх Счастливый малыш + 1 за жц Веры «Счастливая семья» = 165,75

 

[Леди_Лейн]

Глава 65

Это было просто совпадение, я понимаю. Просто совпадение. И всё же…
Когда Роксана вошла в наш двор, в этот момент у мамы случился очередной удар.

Папа и в этот раз не позволил ей умереть, быстро сориентировался, оказал первую помощь, подхватил на руки и унёс на кровать. Елисей помогал, он как раз зашёл в гости, а увидев своими глазами, как мама чуть не умерла, решил остаться рядом с ней на несколько дней.

Роксана пришла, чтобы познакомиться с внучкой. От этого заявления у меня аж сжалось всё внутри, и я побежала к малышке, чтобы оградить её от этой ведьмы. Что бы там ни говорил Данил, я не хочу позволять ей общаться с моими детьми.
К счастью папа выставил гостью за дверь под предлогом того, что не до неё сейчас.

Она обиделась, возмутилась, дескать, не виновата в том, что случилась, и что не понимает, почему ей нельзя остаться, когда другим гостям, имея в виду Виолетту, это не возбраняется. Возмутилась, но всё же ушла.
Я боюсь, что от таких стрессов у меня пропадёт молоко.

Вечером пришла Света проведать маму и предупредить нас.
- Роксана подала прошение о созыве общего собрания, - сказала сестра. – Она хочет в судебном порядке определить своё право на участие в воспитании внуков. Учитывая настроение толпы, она выиграет дело. Люди возмущаются тем, как вы обращаетесь с ней, с "несчастной одинокой бабушкой".

Ох, я и сама замечаю, что в последнее время люди смотрят на нас с осуждением, и меня это очень огорчает, несправедливо ведь. Все будто забыли, сколько вреда принесла эта женщина, будто мы тут, злые такие, обижаем несчастную старушку.
Дурные вести. Совсем мне не хочется, чтобы суд делил моих детей, сколько часов им общаться с матерью и отцом, сколько с одной бабушкой, сколько с другой.
- Можно не дать этому делу ход? – спросила я.
- Откуда я знаю! Отца спроси, я в этом не сильна.
Папа сказал, что её прошение можно просто проигнорировать, так как заявленная ситуация не является основанием для созыва собрания, но поскольку речь идёт о Роксане, это чревато. Она поднимет такой шум, раздует такой скандал, что князь может лишиться короны. Стало быть, реальный способ только один, добиться, чтобы она сама отозвала своё прошение, а для этого придётся договориться с ней полюбовно, позволить общаться с Русланом и видеться с маленькой Ладой.
- Ход конём, - заключил папа. – Как бы мы ни ответили, она останется в выигрыше.
Что делать? С кем посоветоваться?
Данил. Его мнение я знаю. Он за то, чтобы дать ей шанс.

Он уверен, что при всех своих пороках его мать не чудовище и не причинит вреда нашим детям.

Следовало бы позвонить Роксане и пригласить её к нам. Мы решили, что так и сделаем, но попозже. На обработку её прошения и созыв собрания в любом случае нужно время, и это время мы можем использовать в своё удовольствие и для подготовки Руслана ко встрече с экстраординарной бабушкой.

Руслан проявляет удивительное рвение к учёбе, старается быть лучшим во всём, за что берётся. А берётся он за всё на свете. К сожалению, у него нет папиного таланта, папе всё давалось легко, без усилий. Руслану приходится прикладывать усилия, и он прикладывает их с чрезвычайным упорством, так, что порой я даже опасаюсь за его здоровье. Например, однажды папа заметил:
- Есть в нём что-то цыганское, скрипка идёт ему как аксессуар, он просто обязан научиться играть.
Руслан услышал и загорелся. Взялся мучить скрипку. Звуки выходили такие, что хоть из дома беги. Ребёнок морщился, но повторял упражнение по сто раз, не ел, не спал, упражнялся до тех пор, пока не получилась мелодия вполне приятная для слуха. Папа восхищается его упорством и с удовольствием обучает.

В качестве стимула мы решили организовать Руслану выступление. Создали целый ансамбль. Руслан и Елисей играют на скрипках, я пою, а Данил аккомпанирует нам на гитаре.
Да, Данил, пожив в нашей музыкальной семье, взялся за гитару. Поначалу робко, но мы его всячески поддержали, и теперь он играет довольно уверенно, благо, гитара такой инструмент, что сыграть на нём музыку из пяти-шести аккордов может любой человек, даже не обладающий музыкальным слухом.

Мы долго репетировали поодиночке и все вместе, и вот, наш маленький ансамбль выступил с концертом перед двумя зрителями, перед нашими родителями.

Дебют Руслана (и Данила). Выступление получилось очень даже неплохим. Зрители довольны. Ребёнок счастлив. Тут как бы невзначай мы спросили его:
- Руслан, ты может быть и для второй своей бабушки сыграешь?
- Для кого угодно сыграю! – бодро заверил он, а потом уточнил, - для какой бабушки?
- Для моей мамы, - ответил Данил. – Ты её видел, но, должно быть, не помнишь.
Руслан заинтересовался, стал задавать вопросы про бабушку, и мы принялись рассказывать про неё, стараясь не врать и при этом говорить только хорошее. Непростая задачка. Но подготовить ребёнка ко встрече более-менее удалось.

Не успели разобраться с одной проблемой, как свалилась другая.
Настенька.
Она пришла домой проситься обратно. Разругалась со Стасом.

Не буду пересказывать всего того, что она о нём наговорила, я всё это слышала уже неоднократно. Теперь прибавилось, что она устаёт с ребёнком, что её душит рутина, что Стас с дочкой только играет и только в своё удовольствие, а грязные пелёнки, бессонные ночи – всё на ней. Что её достала такая жизнь. Что мне тут мама помогает, а ей там никто. Свекровь старенькая, помощи от неё никакой, за ней самой уже уход нужен. А главное, что Стас её больше не любит.
Этого следовало ожидать.
- Не сироти ребёнка, - посоветовал отец.

- Можешь остаться здесь. Забери малышку и приходи, погостите у нас несколько дней. За это время успокойся, всё обдумай, но потом возвращайся к мужу.
Настя провела у нас несколько часов, нервничала, плакала, кусала губы, пила лимонад, стуча зубами об край стакана, потом обессилила и успокоилась.

А потом у неё прибыло молоко, она застонала и, проклиная всё на свете, поспешила домой кормить ребёнка.
Мы ждали, что она вернётся с дочкой, но она так и не пришла. Наутро я позвонила ей и получила ответ: «Всё нормально».

Баллы: 167,5

Баллы: 165,75 + 0,5 за навык ЗОЖ Данила + 0,5 за навык пения Есении + 0,5 за жц «Творческое дарование» Руслана + 0,25 за навык творчества Руслана = 167,5

 

[Леди_Лейн]

Глава 66

С Роксаной проблему решили полюбовно, нашли компромисс. Она перестала докучать нам своим присутствием, с внуком общается на своей территории под присмотром Данила. Иначе говоря, Данил с Русланом два-три раза в неделю навещают её. Она, правда, ворчит, что ей этого мало, но понимает, что если устанавливать права через суд, то большего не получит всё равно. Я каждый раз переживаю и с волнением жду их возвращения.

Присматриваюсь к Руслану, и… ничего, никакой повышенной тревожности или недовольства не вижу в его лице. Наоборот, от бабки он возвращается радостным даже больше, чем обычно. Стыдно признаться, но я испытываю не облегчение, а досаду. Неужели моему сыну нравится общаться с этой ужасной женщиной?
За утешением бегу к дочке, обнимаю её, прижимаю к себе, воркую. Моя маленькая, как хорошо, что к тебе эта ведьма не пристаёт.
Вообще, я сейчас с дочкой провожу больше времени, чем с сыном, она малюточка, ей мама нужнее. С Русланом занимается в основном Данил.

И, конечно, дедушка. Елисей иногда ловит Данила в свои сети, например, за тем, чтобы дать ему пару уроков игры на рояле, тоже, мол, лёгкий инструмент, не скрипка же. И пока Данил, чтобы не огорчать отказом, старательно выстукивает двумя пальцами мелодию, Руслан попадает на попечение дедушки, и тот занимает его своим любимым делом, обучает шахматам.

В шахматах Руслан так же, как и во всём остальном, отсутствие таланта заменяет упорством.
- Меня поражает его рвение, его стремление научиться всему и быть лучшим, - говорит отец. – Не знаю, что им движет, но он молодец. Очень старается. И ведь добивается результатов.

В школе он тоже старается, звёзд с неба пока не хватает, но учится без троек.

Вот бы ещё за внешним видом своим следил, причёсывался и зубы чистил по утрам, а то если папа с мамой проморгали, так и пойдёт, лохматый, неумытый, одна штанина заправлена в носок, вторая не заправлена, зато сам носок другого цвета. Охламон, как называет его папа, закрывая рукой лицо.

Вот так мы худо-бедно прожили год. Пережили утрату, умер отец Данила.
Старики уходят, чтобы уступить место под солнцем подрастающему поколению. Всё правильно. И всё-таки грустно. Пусть Данил и не был близок со своим отцом, всё же он горевал.

Лада заметно подросла.

Скоро Роксана, боюсь, начнёт и на неё заявлять свои права. Данил успокаивает, говорит, ничего страшного в этом нет, его мама вполне нормально общается с Русланом, и с Ладой будет также.

Признаюсь, меня это совсем не успокаивает. Да и Роксана с каждым месяцем становится всё более вредной и капризной. Постоянно жалуется, что ей одиноко, что она старенькая, что ей нужен постоянный уход, а не два раза в неделю, что она боится ночевать одна, боится умереть во сне, в одиночестве.
Данил очень за неё переживает.
Папа и слышать не хочет о её переезде к нам.
Ей назначили социального работника, подселили девушку-добровольца. Этот институт у нас появился давно, он вырос из волонтёров, тех, кто добровольно помогал вновь прибывшим освоиться в стране, кто следил за порядком в гостевом доме, обслуживал тамошних постояльцев. Этих людей, кто добровольно тратит своё время, хотелось поощрить, отблагодарить, им стали снижать налоги, устанавливать разные льготы, дополнительные права. Так это и сформировалось в государственную службу. За социальную работу берутся в основном молодые люди, полные энтузиазма, сил и энергии, те, кто ещё не успел создать собственную семью. Эта служба пользуется почётом и уважением. К тому же, человек, который занимался социальной работой более двух лет, будет получать пожизненную льготу, например, налоговую, или скидку на товары, или преимущественное право покупки дефицитных вещей. В общем, к Роксане приставили девушку-помощницу.

Бедняжка, лично я ни за какие льготы не согласилась бы ухаживать за этой ведьмой.
В обществе нас снова осуждают, мол, где это видано, чтобы при живых детях и внуках за старушкой ухаживал социальный работник!
Данилу в этой ситуации очень неуютно, но какой у него выход? Он подарил ей дом, но дома ей мало, она хочет, чтобы он жил с ней. А я не хочу жить с ней ни за что на свете. Ему приходится выбирать между мной и матерью. И он выбирает меня. Не жалуется, ничего не просит, молча терзается, и от этого мне ещё более совестно. Ему жаль свою мать, а мне жаль его, но выхода я не вижу.

Баллы: 168,25

Баллы: 167,5 + 0,25 за навык интеллекта Руслана + 0,5 за навык обаяния Данила = 168,25

 

[Леди_Лейн]

Глава 67

Руслан после школы не вернулся вовремя домой. Сначала я не беспокоилось, решила, что они с Данилом опять пошли к Роксане, но через полтора часа Данил пришёл домой один.
- Где Руслан? – поинтересовалась я, всё ещё не имея причин для волнения.
- Не знаю. Я его с утра не видел. Он разве не дома?
Вот тут меня будто ошпарили.
- Нет. Где же он? Я думала, вы вместе!
Мы стали ему звонить, телефон не отвечает. Проверили координаты его места нахождения, нет ответа, будто ребёнок в стране в принципе отсутствует. Не мог же он границу пересечь?! Ребёнка одного ни один телепорт не пропустил бы. Дети без сопровождения взрослых могут перемещаться только по некоторым внутренним линиям. Позвонили Роксане, тоже тишина в ответ, и местонахождение её тоже не определяется.
Они вместе, это ясно. Старая ведьма украла моего сына.
Я начала паниковать. Данил взялся меня успокаивать, говорить, что этому наверняка должно найтись какое-то простое объяснение. Папа в этой ситуации как всегда сохранил ясность ума, связался с Самойловым, объяснил ситуацию и потребовал у него информацию о пересечениях границ. Ответ Самойлова встревожил даже папу, Руслан границу действительно пересёк, а его нынешнее местонахождение установить не удалось.
- Есть данные о том, что сегодня после школы он встретился со своей бабкой, и они вместе пошли в парк, - сообщил Самойлов.

- В 15:52 они воспользовались телепортом и отправились в… Винденбург, - докладывал Самойлов по громкой связи. - Кхм, странно, в Винденбурге их нет. И нет данных, куда они переместились дальше. Как так?!
- Потом будем гадать, как так. А пока сделай запросы, дай его характеристики.
- А толку? Если бы его идентификатор работал, я и сам бы увидел, в какой он сейчас стране.
- Я тебе про антропологические данные говорю, разошли его описание, начинайте международный розыск.
- Это же… Лучезар Алексеевич, думаете, это так просто? Какая шумиха начнётся. А если окажется, что всё в порядке, ребёнок всего лишь гуляет с бабкой своей? Ведь наверняка же так и есть. А мы панику подняли, международный розыск, - заныл Самойлов. Ему страшно было опозориться. Страшнее, чем потерять какого-то там мальчика, своего племянника, моего сына.
У папы глаза кровью налились, не знаю, что бы он сказал или сделал дальше, если бы внезапно не вмешался Данил.
- Подождите. Я найду его сейчас… - говоря это, Данил копался в своём телефоне. - У него кроме общего идентификатора есть мой собственный маячок. Но мне надо вернуться к себе, - он рассеянно улыбнулся и пояснил, - на изнаночную сторону.
И ушёл.

Сплетни распространяются быстро. Мы ещё ничего официально не объявили, а в общине уже знали, что Руслан пропал. На меня посыпались звонки. Первой позвонила девушка, социальный работник Роксаны.
- Здравствуйте. Я видела вашего сына в парке, он играл в шахматы с Роксаной Николаевной, это было примерно с трёх до четырёх.

Потом позвонила Эльза.
Кстати, я не писала, она вернулась ведь к своему Грише, заботится о нём.

Но не о том сейчас.
Эльза поинтересовалась, что случилось, и высказала своё мнение насчёт Роксаны.
- Послушай, Есения, я уверена, что с Русланом всё в порядке, и скоро он будет дома, но насчёт этой вашей бабушки хочу предупредить, будьте с ней осторожны. Я случайно была свидетельницей её разговора с Данилом, в Винденбурге. Я не могу себе представить, чтобы мать могла так разговаривать со своим сыном. Она шипела на него, как кошка, как змея, злилась. Я не очень поняла, о чём они говорили, но она ему угрожала. Обвиняла его, что он ей жизнь сломал, и сказала, что он пожалеет. Не знаю, правильно ли делаю, что говорю тебе об этом…
После этих слов я помню только, что плакала, молилась кому-то и кого-то проклинала, и не знала, куда себя деть, пока не позвонил Данил и не сообщил, что Руслан в Сан-Мишуно.

- Ты с ним?
- Ещё нет, но скоро буду.

Самойлов в это время уже был у нас дома.
- В Сан Мишуно? У нас с Сан Мишуно границы сейчас закрыты, - сообщил он авторитетно, - граждане Руси не могут туда попасть.
- Данил может, у него же двойное гражданство, - ответила я.
- Данил может. А вот как туда попал Руслан? Как бы не ошибся твой муж, не может Руслан быть в Сан Мишуно.
- Может, - возразил отец. – Роксана вывела из стоя его и свой идентификатор, чтобы мы не отследили их.
- Это невозможно, она не смогла бы вывести из строя идентификатор.
- Она уже проделывала это со своим идентификатором, когда скрывалась, так что это она как раз может.
- Ну, хорошо, а как они переместились в Сан Мишуно? Со сломанным идентификатором их не пропустил бы ни один телепорт.
- Ни один стационарный телепорт, - поправил отец. – У неё есть персональный портативный.
- Но они ведь запрещены международной конвенцией!
- Поверь, для этой женщины это не аргумент.
- Его надо изъять! – воскликнул Самойлов.
- Надо. А ты его найди сначала. И докажи, что она его применяла.
Данил позвонил.
- Я нашёл Руслана! Скоро будем дома.

- Докажем. Его применение в данном случае ведь очевидно! – кипятился князь. - Сначала своим внутренним судом решим это дело, а затем, если необходимо, обратимся в международный. Погодите, - вдруг спохватился он, - а как Данил собирается вернуть Руслана? Идентификатор ведь по-прежнему сломан, телепорты мальчика не увидят. Не пешком же они пойдут. Или у Данила тоже есть портативный телепорт?
- Нет у него телепорта. В том значении, в котором мы понимаем, нет. Но у него свой способ, - ответил папа.
- Какой?
- Он ходит Тропой Траяна и может водить за собой.
- Чего?
- Ну… нет ещё у человечества терминов, чтобы объяснить это с научной точки зрения, а у древних славян такой термин был — Тропа Траяна. Чтобы ходить этой тропой, нужно войти в особое состояние сознания. А Данил понял принцип и создал изобретение, с помощью которого любой мог бы ходить этой тропой и попадать в иное измерение. Изобретению не дают ход, ему платят, чтобы он держал его в секрете. Если на пальцах, то он сворачивает пространство, но не так, как оно сворачивается при использовании обычных телепортов, а так, что оно разворачивается в параллельную плоскость.
- Он что, дорогу в параллельный мир открыл?
- Типа того, но лучше сказать, в иное измерение, хотя это тоже не верно. В общем, Руслана он домой приведёт без всяких телепортов, но придётся подождать, его пути не такие быстрые. А может быть он просто починит его идентификатор, этому я тоже не удивлюсь. Как бы там ни было, волноваться больше не о чем.
- Ну что ж, хорошо. Пойду я домой тогда.
- Иди. Спасибо за помощь.
- Да какая там помощь, звоните, если что.

Вернулись Данил с Русланом, когда уже совсем стемнело, в десятом часу вечера.

После того, как мы все наобнимались и наплакались, зацеловали смущённого мальчика, накормили его, хотя он сопротивлялся и заверял, что не голоден, после этого стали расспрашивать.
- Почему ты не голоден?
- Наелся в городе.
- А где ты там еду взял?
- Купил.

- А где денег взял? Наши ведь там не входу.
- Попросил у дяди в шляпе, он дал.

Кошмар! А если бы он отравился? А если бы этот дядя его похитил? Кстати.
- А как ты вообще попал в Сан Мишуно?
- Я уже рассказывал папе.

- После уроков меня встретила бабушка возле школы, предложила сходить в парк. Мы пошли. А потом она сказала: «Хочешь посмотреть большой красивый город?» И стала мне его так интересно описывать, я сказал, что хочу. А она сказала, что может показать его мне прямо сейчас, что мы погуляем и вернёмся домой, только чтобы я никому не рассказывал. Мы переместились в Винденбург. Подумаешь, Винденбург! Я сказал, что уже знаю этот город. А она сказала, нет-нет, я покажу тебе другой. И что-то сделала со мной и с моим телефоном. Потом мы зашли в какой-то маленький домик в Винденбурге, а потом она обняла меня крепко-крепко и велела закрыть глаза. Я закрыл, всё закружилось, а когда открыл, мы оказались в городе. Мне захотелось посмотреть высокие дома и ракеты, и ещё что-то, а она сказала, что пойдём в кафе, что надо покушать. Я в школе кушал. Я хотел ракеты смотреть. А она тянула меня в кафе. Я подумал, вдруг она хочет отравить меня, чтобы навсегда оставить с собой, и испугался. Притворился, будто согласился идти с ней, и когда она отвернулась, быстренько спрятался и убежал.

Сначала было интересно. Там золотая статуя космонавта есть, которая моргает и, кажется, дышит.

Только вот до ракет я так и не добежал. Спросил у прохожих, как пройти к ракетам, а они меня не поняли. Я их по-русски спрашивал, а они мне давай на международном отвечать, вернее, спрашивать, где родители, ты чей, как оказался в Сан Мишуно?

Я испугался, вспомнил, что в Сан Мишуно нам нельзя. Меня теперь выгонят из Руси, да?
- Нет, конечно, - заверила я.
- Не выгонят, если будешь хорошо в школе учиться, - авторитетно добавил Данил.
Руслан сейчас же сбегал за тетрадкой и взялся за уроки.

- А бабушка твоя где, баба Роксана?
- Она дома в Винденбурге осталась. Мы с папой её в Сан Мишуно нашли, она стала ругаться на меня, потом плакать и обнимать. В общем, мне стыдно было, что она меня потеряла. Мы с папой звали её с собой, но она отказалась, сказала, что побудет пока там.

Стыдно ему было. Это ей должно было быть стыдно! Она за это ответит, - пообещала я самой себе. И зачем только Данил её нашёл? Ничего, на этот раз мы избавимся от неё навсегда.

Баллы: 168,25

Баллы: 168,25.

 

[Леди_Лейн]

Глава 68

Я думала, Роксана больше не появится. Куда там!
Она вернулась.
Её судили.
И оправдали.
Это просто невероятно! Она всё обставила так, что выглядела несчастной бабушкой, которой не хватает общения. Она хотела показать внуку красивый город, и будто бы не знала, что Сан Мишуно закрыт, он ведь то открыт у нас, то закрыт, то снова открыт, то вот опять закрыт, где старой женщине уследить? Запуталась. А идентификаторы, они сами собой будто бы сломались, когда они с Русланом прошли через телепорт в Сан Мишуно. Телепорт их пропустил, но переход этот не зафиксировал, потому что идентификаторы сломались. Как так получилось, что телепорт пропустил их со сломанными идентификаторами, она не знает, но уверяет, что сломались они как раз во время перехода. В общем, разобраться с этим может только техническая экспертиза, а на это нужно время, тем более, что этот телепорт вне нашей юрисдикции. Но главное, что у неё не было дурных намерений, только благие. И страну она покидать не хотела (не знала же, что граница закрыта), и для ребёнка добра желала, и просто ей очень скучно, не хватает общения с родными людьми. И ей поверили. А хуже всего то, что ей поверил Данил.

Как можно быть таким идиотом?!
Видит Бог, я люблю его, обожаю, жить без него не могу, и мне нравится, что он такой добрый, но эта доброта граничит с глупостью, хоть он и признанный гений.
Мы с ним спорили накануне, я рассказала ему про звонок Эльзы.
- Твоя мать тебе угрожала, Эльза слышала это, - выговаривала я ему, - как ты можешь после такого продолжать с ней общаться, позволять ей приближаться к нашим детям!
- Ну что ты, Есения, Эльза просто не поняла, это ведь не серьёзные были угрозы, а всего лишь эмоции. Я очень расстроил маму, поэтому она и наговорила всякой ерунды. Когда человек кричит: «Я убью тебя!», - это ведь не значит, что он на самом деле хочет убить.

Её оправдали. И что теперь делать? Мы уже чуть не потеряли Руслана из-за неё, и теперь Роксана снова рядом. Не под конвоем же Руслана в школу водить.

- Вот что, - вздохнул отец, - путь она живёт здесь. У нас. Она именно этого добивается. Так пусть. Дом у нас большой, вон, хоть весь третий этаж пускай занимает, апартаменты Елисея, он всё равно у нас уже не ночует.

- Роксана удовлетворится победой, всегда будет у нас под присмотром, довольны окажутся все: и она сама, и общественность, и наша совесть. А мы потерпим.
На предложение переехать к нам Роксана с радостью согласилась.

И мы, действительно, некоторое время жили относительно спокойно, насколько спокойно можно жить рядом с человеком, которого ненавидишь, пусть этот человек и ведётся себя тихо и покладисто.

Вести себя тихо и покладисто Роксане скоро наскучило. Она стала страдать, говорить, что чахнет тут у нас от тоски, что хочет прогуляться, что скучает по большому городу. Предложение съездить в Винденбург её не устраивало (туда ведь можно, стало быть, ей не интересно). Она стала добиваться, чтобы открыли границу с Сан Мишуно, но Самойлов и слушать не хотел. А ей хотелось в Сан Мишуно. В итоге Данил выхлопотал для неё персональное разрешение. Учитывая, что она старушка, то есть человек с уже сформированным мировоззрением, и большую часть жизни провела за границей, ей позволили.

Я очень хорошо запомнила этот день, когда они с Данилом отправились в город.

Погода была чудесная, солнечная, ничто не предвещало беды, но на сердце у меня лежала чёрная туча, мне не хотелось отпускать мужа.
- Мы ненадолго. Я буду тебе звонить, - пообещал он.
И он, действительно позвонил, сказал, что добрались, что гуляют по парку, что всё хорошо.

Я успокоилась. Занялась с Ладочкой, потом Руслан пришёл из школы. Данила с Роксаной всё не было.

Часа через три я набрала его. Он не ответил. Тревога снова сжала сердце. Я набрала Роксану, она взяла трубку и с раздражением сказала, что Данил отошёл по делам. Казалось бы, можно успокоиться, но мне, не знаю почему, стало так страшно, что я запаниковала.

Папа в это время сидел с мамой, ей нездоровилось, и вместо того, чтобы посочувствовать, отчитал меня.
- Когда пропал Руслан, было о чём тревожиться, но Данил – взрослый мужик, он умеет за себя постоять.
- Ничего он не умеет. Его легко обмануть.
- Есения! – рассердился папа. – Иди отсюда. Придёт твой муж, никуда не денется.

Наступил вечер.
Наконец, я услышала шаги, выглянула в окно и увидела одну Роксану, торопливо ковыляющую к дому, хватающуюся за сердце. Я выбежала, услышала её тяжёлое дыхание за воротами, побежала к ней.
- Где Данил? – закричала я.
- Он… я не…, - задыхаясь, вымолвила Роксана и больше ничего сказать не смогла, осела на землю.

Последнее, что я помню, это свой собственный крик. Дальше всё, как в тумане.
Вместо того, чтобы попытаться оказать первую помощь, я побежала в дом за отцом. А мама, услышав мой вопль, бросилась ко мне, и, видимо, от волнения у неё случился очередной инсульт. Когда я распахнула входную дверь, чуть не налетела на неё, упавшую на пол в сенях.

Прежде, чем я успела сообразить, к ней побежал папа, подхватил на руки и стал звать, пытаться привести в чувство.
- Там Роксана...
Он только отмахнулся, не до того, мол. Лишь в этот момент до меня дошло, что мама, моя родная мама, у него на руках без чувств. - Что с ней, она жива?
- Да. И она не умрёт! Только не отвлекай меня, Есения!

Захныкала Лада, я метнулась к ней, вспомнила про Роксану, развернулась, услышала, с улицы крик Руслана и его торопливые шаги.
- Мама! Мама! Там бабушка Роксана лежит и не двигается!
Ох, Господи! Что же делать? Я не знаю, что делать!

К тому времени, как я снова выбежала на улицу, Роксана уже не дышала, и оказывать помощь было поздно. Сообщили мне об этом соседи, которые успели сбежаться на случившееся несчастье.

Дальше все суетились, что-то делали, дом превратился в проходной двор, а я впала в прострацию, наблюдала за этим так, будто меня всё это не касается, будто всё это не по-настоящему.

Самое страшное ждало меня ещё впереди.

У моего кошмара бледная кожа и светлые волосы, он отворил ворота, вошёл в наш двор и принёс мне дурную весть.

Мир поплыл перед глазами.

Баллы: 168,25

Баллы: 168,25

 

[Леди_Лейн]

Глава 69

В тот миг, когда Самойлов сообщил мне о смерти Данила, я сама не умерла только потому, что не поверила. Пребывая всё ещё в прострации, происходящее казалось мне нереальным, сном, от которого я проснусь, и всё будет хорошо. Это состояние однако же не помешало мне потерять сознание.

Сейчас, оглядываясь назад, я стыжусь собственной слабости, ведь я мать, я нужна была своим детям, особенно Руслану, на глазах которого умерла бабушка, чуть не умерла другая бабушка, и который в тот же день потерял родного отца. Ведь он, в отличие от малышки Лады, всё понял, понял, что папы больше нет. Я даже не знаю, как он это воспринял, как пережил, потому что ничего не видела и не слышала. Я забыла о детях, забыла обо всём на свете.

У меня есть только обрывки воспоминаний о тех днях.

Помню, как Самойлов стоит у нас в комнате и убеждает меня, что Данил умер. А я не верю. Я нарядилась в то платье, в котором была, когда познакомилась с ним, жду его и не понимаю, о чём мне говорят.

- Мы проводим расследование. Перед смертью он был в Магнолии, в сауне. Там ему стало плохо, и он умер.

- Всё выглядит, как несчастный случай, но полицию смутило то, что он был молодой и здоровый. Поэтому они хотят оставить тело у себя для проведения необходимых экспертиз.
- Какое тело?
- Тело твоего мужа. Есения, ты слышишь, о чём я говорю?

- Умерла Роксана. Причём тут мой муж? То, что он её сын, ещё не значит, что он тоже умер, - какую-то такую чушь я несла.
- Есения, Данил умер. Ты должна подписать согласие на проведение вскрытия и экспертизы в Магнолии. Или написать отказ, и тогда тело доставят сюда, но здесь мы не сможем провести расследование на том уровне, на котором смогут там. Твоего мужа убили! Ты понимаешь это?
На слове «убили» у меня сознание будто по щелчку переключилось на другую волну, такую же далёкую от реальности.
- Это Роксана сделала! Это она! Она ему угрожала. За что она так с ним?

- Роксана была в это время в Сан Мишуно, ждала его.
- Ну и что?! Это всё равно она! Её надо судить! И… и выгнать из страны.
- Она умерла, Есения.

Надо отдать должное Самойлову, он проявлял чудеса терпения и чуткость к моему горю, не злился и старался не повышать голоса, он пытался достучаться до моего разума. Тщетно.

Папа в это время занимался с детьми, старался заменить им отца и мать.

Не позволял расслабиться и предаться унынию. Лада ещё маленькая, не поняла, что происходит, а Руслана дед заставил заниматься, делать уроки и дополнительные задания, чтобы ему некогда было страдать, чтобы он чувствовал, как жизнь идёт своим чередом, чтобы он устал и захотел спать так сильно, что смог бы уснуть сразу, без размышлений и слёз.

Не знаю, правильно ли это, но я очень благодарна отцу, что в эту трудную минуту он был с моими детьми. Ради этого он оставил даже маму. Она лежала при смерти, и папа умолял, чтобы ей никто ничего не говорил.

Решить судьбу тела Данила так и не удалось, Самойлов не смог добиться от меня ответа, а кроме меня такое распоряжение сделать никто не мог. Его мать умерла, его отец умер ещё раньше, а дети слишком маленькие. И в то же время он не одинокий, чтобы решение за него мог принять глава государства, у него есть жена, формально дееспособная.
Его тело оставалось в Магнолии, но, ни вскрытие, ни экспертизы не проводились.
Не знаю, как решилась бы эта ситуация, если бы не мой брат. Вернее, если бы не Полина.

- Есения, напиши отказ от вскрытия и экспертиз в Магнолии, - велел Елисей.
- Мы можем снять слепок его памяти, - пояснила Полина, - у вас ещё нет таких технологий, и мы не хотели бы вмешиваться, но мы всё равно часто вмешиваемся, и я сделала запрос, мне позволили поделиться технологией, провести эту процедуру. Мы извлечём его последние воспоминания и восстановим картину случившегося, узнаем причину смерти и тех, кто в ней повинен, если таковые есть.
Вместо ответа я разрыдалась. Мой брат и его жена тоже говорят так, будто Данил умер.
- Он жив! Жив! – закричала я.
Елисей схватил мня в охапку и поволок за дом, в самое тихое и мрачное место, на семейное кладбище, приговаривая:
- Тише, тише, напугаешь детей и маму. Он умер, Есения. Умер. Признай это.

Елисей заставил меня подписать бумаги.
Тело Данила привезли к нам домой.
Я увидела его, такого бледного, окоченевшего и каменно-мёртвого.

Баллы: 169,25

Баллы: 168,25 + 1 за смерть от перегрева = 169,25

 

[Леди_Лейн]

Глава 70

Осознание того, что он умер, что его нет и больше никогда не будет, что всё кончено, накатывало на меня волнами, затапливало и заставляло метаться от стены к стене, будто можно было от этого убежать. Попытки родных успокоить меня ужасно раздражали. Я не могла ничего сказать, потому что задыхалась от рыданий, но иногда мне удавалось взять себя в руки только ради того, чтобы заорать на них:
- Оставьте меня в покое!
Они боялись оставлять меня одну, взывали к разуму, напоминали о детях, всё тщетно. Я ненавидела их. Ненавидела их всех, за то, что они живы, а он один, единственный, кто мне нужен, умер.

Полина передала технологию, они провели своё расследование по извлечению его последних воспоминаний. Я не могла во всём этом участвовать.

Потом были похороны. Его тело зарыли в землю. Меня потрясло это. Я никогда не забуду холодного кошмара того дня. Легче стало только к ночи.

Говорят, перед смертью человек видит картинки из самых приятных моментов своей жизни. Нечто подобное произошло со мной. Видимо, моё сознание не могло больше выносить происходящего, и произошёл выброс эндорфинов вместо анестезии, во время похорон на меня вдруг стали накатывать воспоминания. Может быть это случилось из-за Книги жизни. Елисей дарил Данилу Книгу жизни, и теперь я стала её читать. Мне казалось, что это вернёт его, но увы, вернулись только воспоминания*. Я снова видела этого робкого и одновременно смелого мальчика, пришедшего на наше общее собрание, чтобы помочь нам и чтобы самому узнать правду о своих родных. Видела, как он пытался от этой правды убежать, бежал по песку, по пустынному парку, а я на каблуках неслась за ним, пытаясь догнать. Видела снова его улыбку, его чувственное лицо, на котором в короткое время проявлялась широкая гамма эмоций, его строптивость и следующую за ней покорность. Вспомнила заново нашу с ним переписку. Наши встречи. Мою досаду на его холодность, ох, как, оказывается, дорого теперь мне даже то чувство досады! Первый поцелуй. Мой день рождения. Браслет. Долгое молчание. Случайное свидание. Его признание. Помолвка. Свадьба… И вновь меня пронзает осознание того, что никогда этого больше не будет! Никогда я не обниму его, не почувствую его тепла, не коснусь его губ своими. Закусываю нижнюю губу, но не могу сдержать крик боли.
И вдруг моего плеча будто коснулось невесомое крыло. Я сразу поняла, что это он.
- Данил.
Какая же я дурочка! Подумаешь, похоронили его тело. Ведь душа бессмертна! Он рядом со мной. Всегда будет рядом.
И снова я вместо чёрного траура нарядилась в бело-бирюзовое платье со шляпкой

На кладбище я больше не плакала, и не понимала, почему так горько плачет Елисей. Раньше надо было плакать, а теперь-то что?
- Есения, прошу тебя…
- Что? Елисей, да что с тобой? Зачем оплакивать живого? Данил здесь, с нами.

- Если тебе так легче… Есения, ты понимаешь, где мы?
- Да, на кладбище. Господи, братишка! Да ты что же, думаешь, будто я с ума сошла? Не беспокойся, я в здравом уме, просто поняла, что душа человеческая бессмертна. Я помню, что мы его похоронили, и всё-таки он остался со мной. Со всеми нами.

С этого момента ко мне вернулась жизнь, я перестала ненавидеть окружающих, по-прежнему много плакала, но теперь и улыбалась снова иногда. Вспомнила о детях. Меня ничуть не удивляло, когда я приходила к дочке и обнаруживала её счастливую и с мокрыми волосами.
- Кто тебя искупал?
- Папа.

Ну, конечно! Не я одна чувствую его присутствие! Вот вам доказательство, что я не сошла с ума!
Рассказала Елисею, его это почему-то ещё больше встревожило, хотя он постарался улыбнуться мне.
С Русланом сложнее. Он почти не спит, отбился от рук, целыми ночами сидит за компьютером,

пьёт энергетики.

Я попыталась поговорить с ним.
- Сыночек, по ночам нужно спать.
- Мне снятся кошмары. Будто отец целует меня на ночь.
- Разве же это кошмары? – засмеялась я. – Ведь он любит тебя.
- Он умер, мама! Его убили!

- Да, но он ведь всё равно с нами.
Эти слова почему-то напугали моего ребёнка, он вскочил и убежал к себе в комнату, закрылся там от меня. И не открыл, когда я стучалась.
Пожаловалась отцу.
- Видишь ли, Есения, Руслану пришлось нелегко. Ему очень нужна была мама, но ты… не могла.
- Да, но теперь я хочу извиниться, дать ему понять, что мы вместе, что всё хорошо. Объяснить ему…
- Он обязательно поймёт тебя. Но позже. А пока, вспомни, как ты сама требовала одиночества. Вот, теперь ему тоже нужно побыть наедине со своим горем.
- Какое горе? Всё хорошо! Я хочу объяснить ему, что никакого горя нет.
Папу эти мои слова тоже встревожили. Не понимаю, почему мои родные такие странные. Подумаешь, похоронили человека, это же не значит, что его больше нет. Его можно любить, как и прежде. Но Руслан этого не понимает. Никто этого не понимает!

Однажды я услышала, как отец сказал Елисею:
- Руслан потерял отца. Нельзя, чтобы он потерял ещё и мать.

По ночам, лёжа в пустой холодной постели, иногда вместо спасительного сна сознание проясняется, и снова становится невыносимо больно. В такие моменты я понимаю, что может быть схожу с ума, но в этом помутнении разума жить теплее и легче. Больше всего я боюсь ясности сознания и таких вот холодных ночей. Я очень люблю жизнь и не хочу умирать, но всё чаще именно в смерти и только в ней вижу для себя избавление и успокоение.

* Примечание

* С помощью Книги жизни воскресить персонажа не удалось, то ли из-за бага, то ли это в принципе теперь невозможно.

Баллы: 170,25

Баллы: 169,25 + 1 за достижение «Иметь в семье привидение»= 170,25

 

[Леди_Лейн]

Глава 71

- Расскажи мне, что вы узнали из его последних воспоминаний, - попросила я Елисея.
Это был день нестерпимой ясности бытия. День осознания, что всё разрушено. Я потеряла не только мужа, но и сына, и маму, и… я не достойна сострадания. Мне ни до кого нет дела. Меня не было рядом с теми, кому я нужна. Мама парализована после инсульта, отец выхаживает её. Руслан замкнулся в себе, отец пытается достучаться до него. Дочка заброшена, отец пытается заботиться о ней. Я не в себе, отец утешает меня. Откуда в нём столько силы?! А я – размазня. И даже понимая это, я ничего не могу изменить. Мне нужен он один, Данил. Я хочу быть с ним. Если мы не можем быть вместе в жизни, будем вместе в смерти. Мне жаль моих родных, они будут горевать, но им всё равно от меня никакого проку. Не хочу, чтобы они догадались раньше времени. И хочу напоследок побольше узнать. Может быть, я сумею отомстить за его смерть, ведь терять мне уже нечего.
- Что мы узнали? К сожалению, очень мало. Он был не один, в сауну его пригласил светловолосый мужчина. Данил сначала не хотел идти…
- А Роксана?
- Что Роксана? Ах, да. Есения, Роксана по всей видимости здесь ни при чём. Что ж, начну с Роксаны. Они гуляли. Она показывала ему величественную красоту города, столицы королевства, и говорила о том, как прекрасна монархия, насколько эта страна более развита, чем наша. Убеждала, что стань он князем, с её помощью они привели бы Русь к такому же великолепию. Ещё говорила, что этой страной правит брат того принца, который был твоим женихом, видимо, на ревности пыталась сыграть. В общем, ничего особенного. Данил слушал, по всей видимости, в пол-уха, поскольку воспоминания эти неяркие.
- Ладно, что дальше?
- Потом ему позвонили.

- Собеседник потребовал безотлагательно встретиться. По поводу изобретения и возможного нарушения условий контракта. Данил был удивлён. По всей видимости, он не мог понять, о каком нарушении идёт речь. Он извинился перед матерью, сказал, что должен отлучиться по срочному делу, но скоро вернётся, и отправился на место встречи. Место встречи описать?
- Просто скажи, где и с кем.
- В Магнолии в одном из развлекательных центров. Данила встретил молодой человек, блондин, представился Агентом, имени не назвал. Предложил выпить по чашечке кофе. Ничего существенного не сказал и после кофе настоятельно предложил пройти в сауну. «Это единственное место, где можно поговорить приватно», - пояснил он. В сауне Агент сказал, что корпорации стало известно о нарушении контракта, а именно о разглашении информации об изобретении, о том, что Данил якобы собирается передать это изобретение правительству Руси.

- По лицу блондина было заметно, что он ждал ответа, но тут твоему мужу стало плохо, воспоминания дальше размытые и путанные, видимо, у него сильно кружилась голова, не хватало кислорода. Скорее всего, стало отказывать сердце. Последнее воспоминание, как его собеседник, бледный как полотно, встаёт и уходит.

- Кто он? Кто этот «Агент»?
- Мы нашли его, конечно же. Установили личность, он сейчас под следствием, но проблема в том, что он, похоже, ни в чём не виноват. Выйдя из сауны, он первым делом сообщил, что твоему мужу плохо и позвал на помощь. Затем взял его телефон и пытался позвонить родным, но безуспешно, потому что не мог снять блокировку. Однако, в это время позвонила Роксана, и на входящий вызов он ответил. На дисплее высветилось «мама», ей этот человек и рассказал о случившемся, вернее, успел только о смерти сказать, дальше связь оборвалась. Видимо, Роксане стало нехорошо. Есения, может быть это общее горе примирит тебя с ней хотя бы после её смерти. Она не пережила случившегося, стало быть и правда любила его.
- Да, она не пережила. А я пережила...
- Ты молода и…
- Давай дальше.
- Этот блондин дал показания. Сказал, что его наняли передать Данилу те слова, которые он передал. Ему велели сделать это обязательно в сауне, и он сделал всё по инструкции. Данил умер, очевидно, от яда, который был в его кофе, сауна стала катализатором. Что это за яд, неизвестно, экспертизы ведь не проводились. И кто добавил этот яд, пока неизвестно тоже. Совершенно точно, что это не тот человек, который был с ним в сауне, он даже не подозревал о яде. И это ни один из работников кафе, их тоже допрашивали.
- Ничего. Начнём с этого Агента. Как, говоришь, его зовут?
- Я не называл его имени. Зачем тебе, Есения? – встревожился Елисей.

Я пустая и безголовая идиотка, ни на что не способна. Не выдержала и здесь, снова разрыдалась и стала умолять брата, чтобы он помог мне отомстить. А он вместо этого стал меня отговаривать, уговаривать и довёл до истерики.
Весь вечер брат пытался успокоить меня и вразумить, но только больше выводил из себя.
Тогда он позвал Полину.
Они явно знали больше, чем сказали мне.
Я убежала на могилу мужа и потребовала, чтобы меня оставили в покое.
Полина подошла и дотронулась до моего плеча.
- Есения. То, что я скажу тебе сейчас, не должен знать никто, ни один человек. Слышишь? Твой муж в момент смерти был молод и здоров. У нас на СикСиме тоже бывают несчастные случаи, и некоторые наши люди умирают молодыми, даже несмотря на то, что мы метаморфы и обладаем несравнимой с вашей регенерацией. В таких случаях, когда организм не изношен, а повреждены только некоторые органы, мы можем их восстановить. Человека нашей расы мы умеем вернуть к жизни. Я не знаю, удастся ли…
Весь мой мир перевернулся. Я уцепилась за Полину, обнимала её колени, целовала, прижималась к ней и умоляла. Елисей отцепил меня, и я рыдала в его объятиях, продолжая умолять Полину вернуть к жизни моего мужа. А она всё говорила и говорила, предостерегала.
- Ты должна понимать, что вы не такие, как мы, а это значит, что может ничего не выйти. Но если вдруг получится, об этом никто не должен будет узнать. На такое вмешательство нет разрешения. Ваша раса не готова к этому, ваш уровень сознания таков, что возможность воскрешения приведёт к безумным поступкам, люди перестанут бояться смерти.
- Никто не узнает. Никто! Мы спрячем его там, в нашем доме, на изнаночной стороне. Туда никто не может попасть, кроме моих кровных родственников, но даже они не узнают.
- И ещё, Есения, в случае успеха нельзя гарантировать, что он оживёт, а не превратится в зомби. Мы можем попытаться оживить его тело, но что будет с его сознанием, останется ли оно его сознанием, неизвестно.

Я была согласна на всё. На периферии мелькала мысль, что это всего лишь уловка, попытка отвлечь меня от саморазрушения, но я гнала эту мысль и цеплялась за надежду.

Мы посвятили в это дело отца. На удивление, он не стал сердиться, наоборот, поддержал, мне даже показалось, что он заранее знал. Может быть так и было, может быть Елисей и Полина обсуждаливсё это с ним, а потом уже решились сказать мне. Сейчас это не имело значения. Отец велел мне отправиться в место, созданное его матерью, принести живой воды.
- Поймай заодно рыбку там же. Одной воды тут будет, боюсь, недостаточно.

Елисей вызвался проводить меня, сама бы я не дошла.

И попасть в этот мир без него не смогла бы. Он играл на скрипке… он играл так, что я будто бы умерла и ожила. Закрыла глаза во мраке ночи и открыла их в мире вечной зари. Выпила воды из пруда.

Вспомнила семейные предания. Вода нужна не любая, а только оттуда, где рождается радуга. Добыть эту воду удаётся нечасто, и я молилась, чтобы мне повезло, ведь случай особый. И мне повезло. Потом я поймала рыбку.

И в сопровождении Елисея поспешила домой.

День прошёл в суете. Я ждала наступления темноты, ведь задуманное возможно было осуществить только под покровом ночи, чтобы не привлекать ничьё внимание. Я очень волновалась, но зато чувствовала себя живой. Занималась с дочкой.

Потом Руслан вернулся из школы с отличными оценками, сказал, что учителя называют его вундеркиндом.

Порадовалась за него. Лёд между нами, кажется, растаял.

Настя звонила, интересовалась здоровьем мамы и моим самочувствием.

Ответила ей, что всё стабильно.

А папа в этот день готовил что-то из принесённой мною воды и рыбки.

- Думаю, её бы это подняло на ноги, - вздохнул он, глядя на маму, - но приготовить такое во второй раз я не смогу, не хватит душевных сил*.
- Это то, что оживит Данила? - спросила я.

Папа окинул меня взглядом, вздохнул, улыбнулся и сказал:
- Да. Будем в это верить.

* Примечание

* Лучезар купил пятое зелье молодости, баллов счастье на ещё одно, у него уже нет.

Баллы: 171

Баллы: 170,25 + 0,5 за жц «Вундеркинд» Руслана + 0,25 за его пятёрку в младшей школе = 171

 

[Леди_Лейн]

Глава 72

Ближе к вечеру пришли Елисей и Полина.
- Ну как вы? - спросил брат.
- Отлично! - заверил отец.

Мы не могли говорить открыто, потому что рядом находился Руслан, а он не посвящён в наши планы.

Ночью, когда дети и мама уснули, отец и брат занялись делом – разрыли могилу и открыли гроб, достали оттуда тело. Полина в это время сидела со мной в гостиной. Они дружно решили, что мне нельзя присутствовать при столь жутком зрелище. Я не возражала, несчастья последних дней настолько истощили мою нервную систему, что я сама чувствовала, ещё одного стресса не выдержу. И всё же я подглядывала украдкой в окно.

Когда всё было готово, мы пошли в обсерваторию, где прятался телепорт, сделанный Данилом, ведущий прямо к нашему с ним дому. Полина, не будучи связанной со мной кровным родством, отправиться туда не могла, поэтому все нужные манипуляции над телом она проделала прямо в обсерватории.
- Без специального оборудования я не гарантировала бы результата, будь даже передо мной человек моей расы, - сказала она, закончив. – Однако я сделала всё, что могла, его тело должно быть снова в порядке, устранены все повреждения. Дальше дело за вами. Как заставить его дышать без аппарата искусственного дыхания, я не знаю.

Мы поблагодарили Полину и перенесли тело Данила на изнаночную сторону, как он сам называл место нашей с ним обители, занесли в дом и уложили на диван.

Здесь, в этих стенах, где я была так счастлива в прошлом, осознание горя стало ещё острее, но теперь меня поддерживала надежда.

Папа и Елисей по очереди пытались завести остановившееся сердце, делали массаж грудной клетки, скрещивали и разводили в стороны его руки. А мне в это время казалось, будто Данил стоит со мной рядом и улыбается.

Потом тело перенесли на диван в гостиную, там удобнее, и отец вколол ему прямо в сердце ампулу какого-то светящегося вещества. Оказалось, что это то самое, что папа готовил сегодня из живой воды, в растворённом виде. Укол внезапно подействовал, тело выгнулось, Данил сделал громкий вздох и вдруг резко вскочил на ноги.

Цвет лица изменился, стал живым. Глаза широко распахнулись, но, ни на что не глядели.

На мой восторженный крик, мой призыв он никак не отреагировал. В следующую секунду веки сомкнулись, а тело рухнуло бы на пол, если бы его не поймал Елисей.
- Тяжёлый чёрт, - простонал брат, и отец поспешил к нему на помощь. Вдвоём они перенесли моего мужа в спальню и уложили в кровать.

Мне стало страшно. Я только теперь осознала всё, о чём предупреждала меня Полина. Мы сумели оживить его тело, но останется ли он самим собой? Если нет, то, пожалуй, это будет страшнее смерти. Ведь когда он умер, он всё равно оставался со мной, я знала, что душа бессмертна. А где она теперь, его душа? Что с нею теперь?

- Есения, мне нужно возвращаться к Вере. Я очень боюсь оставлять её одну. Да и дети твои там без присмотра. И могилу надо привести в порядок до рассвета. Елисей пока побудет с тобой.

- Да, конечно. Спасибо тебе большое.
- Что с тобой, дочка? Ты как будто не рада? Ведь мы сделали невозможное, твой Данил снова жив. Я, признаться, не верил.
- Я пока ещё не могу этого осознать. Зато вдруг осознала, что его убили. Убили! Его! Он никогда не причинял никому зла. За что? Я не могу этого понять.
- За что? Да ведь это ясно как белый день. Ему платили за молчание, но нет надёжнее тишины, чем молчание смерти. Его убили потому, что боялись. Рановато он сделал своё открытие. Представь, что будет, если это изобретение окажется в руках преступников. Самый простой пример, ограбят банк и спрячут наживу на изнаночной стороне, и всё, никто не найдёт, кроме тех, кто будет точно знать место и путь. Но это так, простой пример. Куда интереснее, что будет с человечеством, если людям не придётся жить вместе на одной планете, если каждый сможет создать себе свой собственный индивидуальный мир. Изменится всё: экономика, политика, даже сознание. Этого испугались.
- Кто? Кто его убил?
- Есения, этих людей мы не установим никогда. Мы сможем найти только исполнителей, но у них как раз не было намерений убивать твоего мужа, они всего лишь сделали то, что им велели, не понимая, к чему это приведёт. Не изводи себя жаждой мести, тем более, что муж твой снова жив.

- Жив? Я боюсь, папа. Вдруг он никогда не проснётся. Или проснётся другим человеком.
- Всё будет хорошо. Верь.

- Или ты можешь оставить его и пойти сейчас домой вместе со мной. Хочешь?
- Нет! Я конечно останусь с ним! А ты иди к маме. Жаль, что ты не сможешь позвонить и сказать, как там дела, у нас дома.
Видимо мой голос выдавал состояние крайнего нервного истощения, папа забеспокоился и принёс мне стакан воды.
- На, выпей.

Я выпила, и мне сразу стало легче, тепло разлилось по телу, и жизнь показалась не такой уж плохой. Это явно была не простая вода.
- Что это?
- Остатки того, что воскресило твоего мужа. Думал, придётся ещё раз дать ему, но тебе, кажется, нужнее, судя по тому, как он спокойно спит и ровно дышит.
Папа улыбнулся. Я посмотрела на Данила и поняла, что люблю, всех люблю, весь мир! Потому что он жив. Жив.

Папа ушёл, торопился вернуться домой. Со мной остался Елисей.

Пока Данил спал, брат подбадривал меня, шутил, искренне радовался, что у нас всё получилось.
Что ж, момент истины наступит тогда, когда он проснётся.

* * *​

Спал Данил настолько долго, что у нас с Елисеем закончились слова поддержки друг для друга. Он предложил мне пойти отдохнуть, поскольку мы все за прошедший день очень устали, а сам вызвался подежурить, но я отказалась. Мы сидели и разговаривали прямо в комнате, где спал Данил, потому что, во-первых, боялись оставить его без присмотра, во-вторых, потому что желали его пробуждения, но он на наши разговоры не реагировал.

- Может, мне попробовать разбудить его?
- Поцелуем? – подхватил брат. – Попробуй. Вдруг сработает, как в сказке.
- В сказке принц целовал спящую красавицу, - напомнила я, - а не наоборот.
- Ну, если уж на то пошло, то принц красавицу не только целовал. Это очень старая сказка, и в оригинале она была далеко не так невинна, как в дошедшем до нас изложении. Поцелуй не разбудил красавицу, более того, она не проснулась, даже родив принцу двоих очаровательных детей.

- Елисей! Фу, что за выдумки! – засмеялась я.
- Я бы такого не придумал, - заверил он, улыбаясь. - Прежде чем начать придумывать свои сказки, я много читал чужих. И, кстати, это далеко не самое страшное в той сказке. Принц всё-таки был положительным героем, знала бы ты, что делала главная злодейка!
Мы обсудили старые сказки, книги. Данил по-прежнему спал.

- Я всё-таки попробую его разбудить, - решилась я.
- Давай. Я пока здесь посижу, дверь покараулю. Если вдруг он попытается напасть на тебя, чтобы сожрать мозги (зомби ведь делают именно так), беги к выходу и кричи. Чтобы я тоже успел убежать.
- Не смешно.
- Какие уж тут шутки.

Решиться разбудить его было непросто, ведь спящий, он выглядел таким родным, моим прежним Данилом, а каким он проснётся, мне было неведом, поэтому я боялась его пробуждения. Но ещё больше я боялась, что он не проснётся вообще никогда.

Я дотронулась до его плача. Погладила. Мерное дыхание сбилось. Я позвала тихонько. Веки его задрожали, и он застонал. Открыл глаза и устремил безумный пустой взгляд в потолок, руками стал хвататься за постель, сжимать в кулаках ткань. Снова сомкнул веки, на лице запечатлелась гримаса боли, тело забилось в конвульсиях. Затем они сменились более осмысленными движениями рук, он стал терзать свою грудь, будто пытался разодрать солнечное сплетение Я видела, что ему очень плохо, звала его, но он не реагировал.
Подбежал Елисей. Мы с ним оба не знали, что делать.
О, зачем я разбудила его? Во сне он не страдал, а теперь метался по кровати, кусая губы, задыхаясь, скаля зубы от боли, а я ничем не могла помочь, поскольку не знала, что с ним происходит.
Наконец, он сел в кровати и обхватил руками голову, сжал виски.
- Данил, у тебя голова болит? – спросила я.
Он перевёл на меня взгляд, ничего не ответил, закрыл глаза и снова рухнул на кровать. Но больше не метался, только тяжело дышал.
- Парень, если у тебя что-то болит, это значит, что ты живой и всё не так уж плохо. Поверь, день назад было гораздо хуже.
- Не надо, Елисей, - попросила я.

Когда в следующий раз Данил открыл глаза, его взгляд был более осмысленным. И боль явно пошла на убыль. Он оглядел нас. И не узнал.
В глазах его не осталось ни капли того чувства, с которым он смотрел на меня прежде. Теперь в них мелькала разве что холодная заинтересованность. Это было выше моих сил. И я даже испытала облегчение, когда он снова смежил веки, затих и опять погрузился в сон.
В этот момент я вспомнила про маму, про детей. Как они там?
Данилу я явно не нужна. А им?

Елисей отправил меня домой.
- По крайней мере, он не стал жрать наши мозги, - попытался напоследок пошутить брат. - Я останусь с ним, не беспокойся. А тебе надо отдохнуть. Выспишься, узнаешь, как здоровье мамы, проведаешь детей и вернёшься… если захочешь.

Баллы: 172

Баллы: 171 + 1 за воскрешение амброзией = 172

 

[Леди_Лейн]

Глава 73

На дорогу до дома ушло минуты две – дойти до дерева-портала, переместиться, выйти из обсерватории и пройти домой. Если бы перемещение не было столь неприятным, можно было бы проделывать это хоть каждые полчаса, но во время перехода всегда будто бы переживаешь маленькую смерть.

Я устала, очень устала, и всё же, добравшись домой, первым делом поинтересовалась здоровьем мамы и детей, и только потом легла спать.

Мама жива, отец продолжает дарить Смерти цветы.

Мы так шутим между собою, видя, как он держит свою возлюбленную за руку, не позволяя ей покинуть его. Однажды я услышала, как она просила:
- Отпусти меня, Лучезар.
- Нет.
- Мне жить уже тяжелее, чем умереть. И тебя я замучила. Отпусти.
- Не могу. Как же я тогда? Нет, Вера, пока мы ещё можем выторговать у жизни хоть пару дней, будем жить. Умереть всегда успеем.
- Ну, если так, то не отпускай.

Проснувшись после глубокого сна, я попыталась осмыслить произошедшее. Какое малодушие я проявила в последние дни, совсем забыла о детях. Хуже того, ушла от Данила, едва только он не выказал любви ко мне. Господи боже, он пережил смерть! Умер и воскрес мучительно и страшно, до любви ли ему было? Как я могла уйти? Меня извиняет только то, что я была на грани умопомешательства от усталости и пережитых страданий.
Но этот холодный взгляд… Сколько помню, в его глазах всегда светилась любовь, они были полны интереса к жизни и тепла, в них было столько разных чувств. А теперь, он ли это? Полина говорила, что может восстановить только тело, но не воскресить сознание. И неизвестно чьё сознание завладело его телом. Что за чушь в голову лезет? Мистика какая-то. Но он воскрес! А это ли не мистика? Природа не знает прецедентов, если не считать Иисуса Христа, только в его воскрешение я не очень-то верю, да и Иисус мёртвым был всего три дня, а Данил гораздо дольше, почти месяц. Вдруг его душа уже успела потерять связь с телом? Есть она вообще, это связь? В то, что есть душа, я с некоторых пор верю…

Я сидела в кровати в бывшей комнате Елисея, а ныне моей комнате, растрёпанная со сна и пыталась обдумать своё положение. Услышала, как проснулся Руслан. Он теперь живёт в моей бывшей спальне, её переделали в детскую.

Бедный мой мальчик, как он пережил последние дни?

Встала, умылась, причесалась, одеться не успела, так как услышала, что мой сын сбегает по лестнице на первый этаж и испугалась, что он уйдёт, так и не поговорив со мной. Догнала, окликнула.
- Руслан!
Он остановился, обернулся, улыбнулся. Тоже ещё не одет.
- Ты как?
- В смысле?
- Ну, у тебя всё в порядке? Как себя чувствуешь?
- А! Да, всё отлично, мама! – снова улыбнулся он и охотно ответил на мои объятия.

- Можно я побегу?
- Конечно, - также весело, в тон ему, ответила я. - А куда?
- Завтракать, - пожал он плечами, будто это ж очевидно.
Я составила ему компанию. Сидела и думала, рассказать ему про отца или нет? И решила, что нельзя рассказывать. Во-первых, никто не должен знать, а Руслан может проболтаться случайно. Во-вторых, Руслан будто и не горюет вовсе, он бодр и весел, так зачем бередить эту рану? Тем более, что я ещё сама не знаю, остался ли нашим мужем и отцом тот, кого мы воскресили.

Руслан позавтракал, быстренько оделся и убежал, весело помахав мне ручкой на прощанье. Честно говоря, я растерялась, не такой реакции ждала. Как у него может быть всё отлично после всего того, что случилось? Странно.

Доедая свой завтрак я увидела в окно, что Руслан сидит на скамейке и болтает с каким-то парнем, очень похожим на Гришу, и догадалась, что это Гордей. Как он вырос!

После завтрака пообщалась с мамой, поиграла с дочкой и пошла обратно, к Данилу.

Шла, как на эшафот, так было страшно. Что я там увижу? Кого найду? Как там Елисей?

Брат встретил меня в прихожей и взглядом пригласил на кухню.
- Как он? Проснулся?
- Проснулся. Мучительной боли больше не было. Но он ничего не помнит, Есения. Не помнит даже, кто он такой. Ничего не узнаёт. И с трудом говорит. В остальном всё очень даже неплохо, он встал с постели, я помог ему умыться, одеться, покормил его. Сейчас он в кабинете, по крайней мере, там я его оставил. Тело его в полном порядке и владеет он им превосходно, с грацией и настороженностью снежного барса ходит по комнатам и вроде бы не собирается ни на кого нападать, но я признаться, его побаиваюсь, и не уверен, что готов оставить тебя с ним наедине.
- Ты всю ночь не спал.
- И не одну, - не стал скрывать брат, - поэтому не исключено, что у меня просто расшалились нервы. И всё-таки…
- Я буду осторожна. Но поговорю с ним.

Он в самом деле нашёлся в кабинете, стоял у окна и со спины казался таким родным и любимым, моим дорогим другом.

- Привет, - поздоровалась я всё тем же игривым голосом, которым говорила с Русланом, отважилась и сделала пару шагов навстречу.
Он обернулся и наградил меня равнодушным взглядом. Теперь в нём не было даже вчерашней заинтересованности.

Я отошла на пару шагов. Он опустил глаза, прошёл мимо меня и сел на диван.
- Ты можешь говорить?
Молчание.
- А понимаешь меня?
- Да, - голос тихий и такой родной, что я в порыве чувства приблизилась и села рядом с ним.
- Данил, если тебе тяжело говорить, давай не будем. Или я буду говорить, а ты просто кивай, или…
Он посмотрел на меня снова чужими холодными глазами.
- Ты меня не помнишь?
- Я ничего не помню. Не знаю ничего, - он обхватил руками голову.
Ободрённая тем, что он всё же ответил и ответил осмысленно, я затараторила:
- Такое случается иногда с людьми. Это не страшно. Память вернётся. Ведь ты понимаешь мои слова, понимаешь речь?
- Да, но не всё.

- Кое-что мне успел объяснить… Елисей.
- Елисей мой брат и твой друг. Его ты тоже не помнишь?
Вместо ответа Данил снова пронзил меня своим новым холодным взглядом, от которого у меня сердце сжалось. Стало до слёз обидно, что он со мной так, но я сдержалась.
Брат всё это время сидел в гостиной и был начеку. Его следовало отпустить, отправить домой отдыхать. Но остаться с Данилом наедине и правда оказалось жутковато.
- А себя ты помнишь? – спросила я снова. – Свою мать, меня, Руслана, Ладу, может быть Морган или Мойру Фирс?
Вместо ответа он снова обхватил руками голову и зарычал как раненый зверь. Я испугалась и выскочила в коридор. А потом расплакалась в объятиях Елисея. Никогда, никогда раньше Данил так не делал. Некоторые жесты и взгляды знакомы до боли, но некоторые совершенно чужие.

И всё же я не могла смириться с его потерей и решила бороться за него, с ним самим и с самой собой.

Баллы: 172

Баллы: 172.

 

[Леди_Лейн]

Глава 74

Мы страшились оставлять Данила одного и потому дежурили у него с Елисеем по очереди. Поначалу он нас дичился, и было ощущение, что мы приручаем дикого зверя. Он боялся нас, а мы боялись его. Вскоре стало ясно, что никому из нас он не собирается причинять вреда, но мы не были уверены в том, что он не причинит вреда себе. Ведь он как ребёнок, ничего не помнит, ничего не знает, даже о том, например, что электричество опасно. Мы всё ему объясняли заново.

Некоторое время он продолжал дичиться, но я поняла, что он просто не доверяет нам, потому что не знает нас. Пусть в плане жизненного опыта он как ребёнок, но детской открытостью и непосредственностью он не обладает. Наоборот, ему присуще недоверие и настороженность взрослого избитого жизнью существа. Думаю, подсознание после пережитого заставляет его всё время быть в напряжении. Впрочем, он всегда не любил общества незнакомцев. Как жаль, что к этому обществу он стал причислять и меня.

Мне было трудно. Обидно, что он не помнит меня, не узнаёт. «Ему сердце могло бы подсказать, если бы он любил меня», - думала я. Но, увы.
Мы знакомились заново.
Я старалась улыбаться ему, подбадривать, и замечала, что мне это удаётся. После разговора со мной в нём появлялась уверенность.

И я радовалась этому, считая нашим успехом. Старалась не сравнивать, не думать о том Даниле, которого потеряла.

Ведь это тот же самый человек, просто он не помнит ни себя, ни меня. Но вот проблема, Данил, который не помнит свою мать, это совсем не тот Данил, который был брошен матерью. Иногда я ловлю себя на мысли, что моя любовь выросла из жалости, и теперь, потеряв основу, она угасает. Но это глупости. Моя любовь действительно выросла из жалости, но причина угасания чувств не в этом, ведь сейчас он в таком положении, что его ещё больше хочется пожалеть. Проблема в том, что Данил без прошлого это совсем другой человек.

Мы знакомимся заново в неравных условиях. Я помню прошлое, а он — нет. У меня есть выбор, а у него — нет. Он не может сам определить для себя круг общения, не может выбрать себе друзей и возлюбленную. У него есть только я и Елисей, хочет он того или нет. Когда я осознала, на какую жизнь мы обрекли его, мне стало ещё тяжелее. Ведь разве может быть любовь по принуждению?

Однажды он улыбнулся мне.
Я сидела за компьютером и придумывала смешные истории, чтобы почитать их потом ему. Мне хочется узнать, умеет ли он смеяться. Данил в это время ушёл обедать, но вскоре вернулся в комнату с полной тарелкой и спросил меня:
- А ты не хочешь поесть?
Это было первое проявление заботы обо мне. Я постаралась скрыть волнение и ответила спокойно:
- Нет, спасибо, но я выпила бы чашечку кофе. Чуть попозже. Хочу закончить.

- Что закончить? Что ты делаешь?
Он встал и подошёл к столу.
- Пишу одну смешную историю.

- Историю? Это то, что реально было? Со мной? То, чего я не помню?
- Нет, я придумываю… - и тут меня осенило! – Данил! Я могу дать почитать тебе не смешную историю, зато то, что реально было! И ты вспомнишь! Вспомнишь всё!
И вот тут он улыбнулся. А я смутилась. Сначала сказала, а потом подумала, ведь как же я дам ему свой дневник? Я не решилась бы дать его даже тому, прежнему Данилу. Там столько откровенного… А ещё, вот ведь я балда, он же, поди, не сможет прочитать, раз нам с Елисеем пришлось даже одеваться и умываться учить его заново. Читать и писать он теперь, скорее всего, не умеет.
Данил, видно, думал о том же самом.
- Почитать, - произнёс он. Подошёл к книжной полке и взял книгу, открыл её на случайной странице и начал читать вслух:

Союзник мой, я не благодарю,
Но сразу же ловлю тебя на слове:
Чтобы в три дня, не позже, я узнал
О смерти Кассио*

* Примечание

* Автор поступил так же, как Данил, взял с полки книгу, открыл на случайной странице и прочитал верхнюю строфу, так что никакого сакрального смысла в цитате из «Отелло» нет.

Последние слова он прочёл медленно и раздумчиво, перевёл взгляд на меня, снова на книгу, закрыл её и вернул на полку. Я была потрясена.
- Данил, ты можешь читать!
- Оказывается, могу, - согласился он. - Более того, я понимаю, о чём тут идёт речь. И помню сюжет.
- То есть, ты помнишь этого Кассио?
- Помню. И Отелло тоже помню, и Яго, и Дездемону. И Гамлета, и Лаэрта, и Ромео с Джульеттой, и… - он посмотрел на книжную полку, - я помню не только Шекспира.
- Но при этом ты не помнишь меня, - заключила я.
Мы оба помолчали с полминуты.
- Мне тоже это не слишком нравится, - сказал он, - не помнить ничего из собственной жизни, даже самого себя. Может быть, я почитаю и, действительно, вспомню. Пять минут назад я не подозревал, что знаю Шекспира...

Во мне бушевали противоречивые чувства, с одной стороны, такой прогресс внушал надежду, с другой, досаду, книжных героев он, значит, помнит, а родную жену — нет.
- Жаль, что у меня нет с собой дневника. Я принесу в следующий раз, - пообещала я, хотя уже решила, что свой дневник читать не дам. Ничего, принесу что-нибудь другое, Елисей подскажет и поможет.

А дома тем временем жизнь стала налаживаться, мама пошла на поправку. Мы уже не ждали и не верили, никто кроме папы. Сначала она смогла садиться, затем стала вставать и даже ходить, хоть и с таким трудом, будто смерть ходит за ней по пятам.

Руслан крепко подружился со своей кузиной Аллочкой, дочкой Светланы. Они стали просто не разлей вода.

Горе, постигшее нашу семью, вновь сблизило нас всех. Сестрёнки приходят в родительский дом чуть ли не каждый день, справиться о моём состоянии и о здоровье мамы.

- Есения, какое счастье, что ты пришла в себя! – воскликнула однажды Света.

- Признаюсь, было время, когда нам всем казалось, что мы тебя потеряли. Ты нас не видела, ничего не замечала после смерти Данила. И даже траур не носила, словно не в себе была.
- Да я и была не в себе. Сама рада, что очнулась.
- Ты молодец. Справилась. А то мы с Лёшей уже думали Руслана с Ладочкой к себе забрать. Хорошо, что ты пришла в себя, ведь ты же мать, нужна детям.
Ох, кто мне только этого не говорил! Бесит просто! Будто я сама не понимаю, что нужна своим детям. Но я сдержала эмоции, улыбнулась и ответила:
- Да.
Вышла мама, показала мне фотографию домика из песка, построенного Ладочкой. Домик она уже сломала, но на фотографии он остался.

У всех в нашей семье есть какие-нибудь проблемы. Нина страдает из-за синего цвета кожи. Над ней никогда не смеялись в школе, наоборот, она как символ продолжения жизни, освобождения от инопланетной угрозы, дитя любви между человеком и инопланетянкой, но у неё сейчас такой возраст, когда хочется выделяться и вместе с тем быть как все. Она отдала бы всё за то, чтобы её кожа стала обычного телесного цвета любого тона.
У Насти со Стасом не семья, а бесконечные военные действия с перемириями.
Света постоянно жалуется, что Аллка отбивается от рук. Они с Самойловым давно хотели ещё одного ребёнка, сына, наследника, но что-то не получается у них.
Но больше всего сочувствуют, конечно, мне, ведь я потеряла мужа. Внезапно я даже получила письмо с выражением соболезнования оттуда, откуда совсем не ждала, от принца Ричарда Ховарда.
Вдова с двумя детьми, в обществе на меня смотрят именно так.

Дети, кажется, полностью оправились от потери. Лада спрашивает иногда про папу, но быстро отвлекается на игру.

А Руслан всё время проводит в компании друзей, ему некогда печалиться.

А я? Завтра я снова пойду к нему. Каждый переход через портал, как маленькая смерть, с каждой новой встречей гибнет часть моей души, теряя надежду на возвращение того человека, которого я любила.

Баллы: 173,75

Баллы: 172 + 0,5 за навык комедии Есении + 0,5 за достижение «Переход на личности» + 0,25 за навык Общения Руслана + 0,5 за жц «Светский львёнок» = 173,75

 

[Леди_Лейн]

Глава 75

Однажды Данил встретил меня прямо у портала, радостно улыбнулся и явно хотел что-то сказать, но вместо заготовленной фразы вдруг произнёс:
- Ты прекрасна. Это платье…

Он не закончил мысль, но я уцепилась за неё.
- Что «платье»?
- Оно очень тебе идёт.
- И? Может быть, что-то тебе напоминает? Может быть, ты уже видел его?
- Да, видел, - согласился он, как-то вдруг потускнев. Наверное, на комплимент мне следовало бы ответить иначе, но это я уже потом поняла, а в тот момент я всё надеялась пробудить в нём воспоминания. – Ты была в этом платье, когда я увидел тебя впервые.
- Правильно! – от радости я чуть не запрыгала на месте, - а помнишь, как это было?
- Плохо помню, - нахмурился он, - это первое моё воспоминание, оно связано с не очень приятными ощущениями. Это было в комнате, где я теперь ночую. Всё размывалось и плясало перед глазами, но есть один яркий момент, ты и твой брат, ваши обеспокоенные лица, и ты в этом платье.
Моё разочарование не передать словами.
- Я расстроил тебя? Прости, хоть даже и не понимаю, в чём прошу прощения. Вижу, ты очень хочешь, чтобы я вспомнил что-то, что было… за пределами этого дома. Может быть, стоит выбраться тогда за его пределы? Признаюсь, в ваше отсутствие я прогулялся по округе, но окружающий пейзаж ничего мне не напомнил. Странно и то, что я не встретил ни одного человека. Но зато, вернувшись, я кое-что нашёл…

Шквал мыслей и эмоций пронёсся в моей голове.
- Данил, ты уходил из дома?! Боже! А если бы ты заблудился!
Как объяснить ему, почему я не могу прогуляться с ним по памятным местам?
Бедный. Он уже достаточно освоился в окружающем мире, поэтому Елисей стал реже его посещать, в последние дни не приходил. А я вчера не смогла, и сегодня явилась только к полуночи. Как же он, должно быть, истосковался, что вышел ждать нас к порталу? Сколько он тут простоял?
- Ты скучал в одиночестве? Прости. Дочка вчера умудрилась засунуть горошину себе в ухо… - я осеклась, боже, что я говорю!
- Дочка?
- Да. Ты, может быть не помнишь, что значит это слово, - произнесла я в надежде, что он и правда не помнит. Ну не могу я признаться этому почти незнакомому мужчине, что у нас с ним есть дочка. И сын. И что я его жена. У него на меня есть права. А я его почти не знаю. Не знаю, муж он мне или нет. Не дав ему ответить, я поспешила перевести разговор на другую тему, старалась говорить весело, - подожди, ты сказал, нашёл кое-что? Что же?
Его лицо опечалилось, от радости, которая была минуту, назад не осталось и следа, но он всё-таки ответил, тихо и покорно:
- Да, кое-что нашёл и, кажется, вспомнил.
Эта резкая смена эмоций и покорность чужой просьбе напомнили мне прежнего Данила так, что сердце сжалось.
- Это на компьютере, - пояснил он, не двигаясь, однако, с места. – Я нашёл записи и понял, о чём в них идёт речь. Думаю, их писал я. Во всяком случае, я мог бы такое написать. И… Есения, я знаю, что значит это слово. Ведь в ваше отсутствие я читаю книги, и дело не только в чтении. Я легко вспоминанию всё, что относится к общечеловеческим знаниям. Не помню только того, что относится непосредственно ко мне, к моей личности. Так значит, у тебя есть дочка.

- Да. И сын, - призналась я и взяла его за руки. – Данил, всё правильно, то, что ты нашёл на компьютере, писал ты. Там твои записи. И мои. Ещё там могут быть записи Руслана, он уже большой мальчик и иногда тоже сидит за этим компьютером, но, по-моему, только играет, не пишет. Руслан – это мой сын. И твой. И дочка, Лада, она тоже моя и твоя. Я пыталась тебе сказать… Мне очень горько, что ты нас не помнишь.
Он промолчал, только чуть крепче сжал мои пальцы.
- Ты собиралась принести мне почитать кое-что, что позволило бы вспомнить, - напомнил он.
- Ах, да! Вот.
Передать ему свой дневник я так и не решилась. Зато я принесла ему Книгу Жизни, которую писал для него Елисей.
- Это совершенно невозможно читать, - огорчённо сказал он, попытавшись прочесть первую страницу. – Я не вижу ни одного знакомого слова.

Ещё одно крушение моих надежд. Книга Жизни – строки его души – он попытался прочесть её и не смог. Это может говорить о том, что передо мной не тот Данил, который был моим мужем и умер. Он очень на него похож, но он не тот, кого я люблю. Или всё-таки тот, как мне это понять?

- Может быть, ты сама расскажешь мне обо мне? – попросил он. – Обещаю, я буду спокойно слушать. Знаю, однажды я напугал тебя, когда ты пыталась рассказать. Больше не буду. В то время мне невыносимую боль причиняли попытки вспомнить.
Мы переместились в дом, расположились у камина, и я стала рассказывать.

Не всё, конечно. Его особенно интересовало, что стало причиной потери памяти, из-за чего это случилось. Но я не решалась сказать про смерть.
Я рассказывала ему о детях, о моих родителях, о Елисее с Полиной, о Насте, о Свете и Самойлове, короче говоря, обо всей своей семье. Ему всё это, кажется, правда нравилось. Я рассказала ему даже о его матери, но постаралась обойти острые углы, не хотелось его ранить.
Во время этих бесед мы подружились, если можно так сказать. Я чувствовала, что он мне доверяет, а меня саму к нему тянет.

И я видела, что тоже нравлюсь ему. Хоть он и увлечён больше компьютерами, и вспомнил в первую очередь не меня, а какую-то свою программу, всё равно, он бросает на меня такие взгляды, что ошибиться в его желаниях невозможно.

Но я не даю иллюзиям увлечь себя. К сожалению, это всего лишь физиология. Как ещё он может на меня глядеть, будучи молодым, здоровым мужчиной, когда кроме меня нет больше ни одной женщины рядом? Это отсутствие свободы меня угнетает.

Когда он попытался объясниться, я выставила перед собой стену.

Надо отдать ему должное, настаивать он не стал, хотя и не смог скрыть огорчения. И этим снова напомнил мне моего прежнего Данила.

Идя к нему в гости, я часто наряжалась в это платье, ходила в нём по дому, как принцесса.

А потом вдруг вспомнила, что у меня ведь есть и другие наряды, которые могут вызвать воспоминания. Эта коротенькая юбочка была на мне в тот день, когда я впервые его поцеловала.

- М, такой я тебя ещё не видел, - промурлыкал он.
Я постаралась не подать виду, как разочарована.
- Тебе нравится?

- Мне ты нравишься, ты же знаешь. Есения, я не понимаю, почему ты отталкиваешь меня, но послушай, пусть я не помню прошлого, но в настоящем ты очень мне дорога. Если бы ты не была моей женой, я предложил бы тебе ею стать.
Не скрою, было приятно. И всё же…
- Ты просто не знаешь других девушек.
- Не только девушек, - согласился он, внезапно похолодевшим тоном. - Я не знаю никого, кроме вас с Елисеем. Кстати, почему?
Он не в первый раз задавал это вопрос.
- Я уже говорила, никто не должен знать, что ты здесь.
- Говорила. Но почему? Почему я даже детей своих видеть не могу?
- Зачем? Ты всё равно их не помнишь!
Мы снова разговорились. Я снова уклонялась от ответов, и он был раздосадован. Мы почти поссорились.
Я вышла на террасу. Глотнула свежего воздуха и вдруг смягчилась, подумала, что постараюсь объяснить. Оглянулась, Данил шёл за мной с виноватым видом.

- Прости, я всё время тебя огорчаю, - сказал он.
Подошёл ближе.
- Ты сводишь меня с ума. Я и так ничего не помню, а когда вижу тебя, вообще обо всём забываю.

Он погладил меня по лицу, и я растворилась в этой ласке. Перестала думать о том, что полюбив его, изменю своего умершего супругу. Нет, передо мной был снова он. И я его поцеловала.

Земля закачалась под ногами, превратилась в облака.
- Не хочу отпускать тебя, как тогда не хотел… - прошептал он вдруг.

И снова стал целовать меня, его горячие руки переместились со спины вниз и прижали меня к себе.
- О, знала б ты, как я хотел сделать это тогда… - шептал он, обжигая меня горячим дыханием, и сквозь туман страсти до моего сознания всё-таки дошёл смысл того, что я слышу.
- Когда «тогда»?
- Тогда, в твоём подвале.
Я отстранилась, он встретился с моим взглядом и будто очнулся.
- Сейчас ты скажешь, что между нами ничего не может быть, - произнёс он. Посмотрел на меня ошарашено. Сделал шаг назад. Ещё шаг.
- Данил!
Я испугалась, поскольку он начал меняться в лице, побледнел, развернулся и будто слепой, выставив перед собой одну руку, а вторую прижав к виску, устремился в комнату.
- Постой! – он меня не слушал, добрался до дверного проёма, уцепился рукой за косяк, под вторую руку подскочила я и помогла ему удержаться на ногах.
- Не всё сразу, пожалуйста, - застонал он.
Мы кое-как добрались до диванчика, и Данил вдруг зарычал на меня:
- Уйди, Есения! Уйди!
- Не уйду! Почему ты гонишь меня? Что с тобой?
- Мне нужно побыть одному.
- Почему? Ты что-то вспомнил?
- Слишком много.
Он прижался вдруг лицом к моим коленям и зарыдал.

Два дня я провела с ним наедине, на третий пришёл Елисей взывать к моей совести, как смела я так надолго оставить детей? К тому времени Данил уже справился с навалившимся на него знанием, но я всё же объяснилась с братцем наедине.

- Ты был прав, имело смысл сразу его поцеловать. Поцелуй, оказывается, действительно, оживляет. Память к нему вернулась. Теперь другая проблема. Он помнит всё. Вообще всё. В том числе свою смерть.

Баллы: 173,75

Баллы: 173,75.

 

[Леди_Лейн]

Глава 76

Преграда рухнула, я убедилась, что Данил – на самом деле мой Данил, человек, которого я люблю, что его телом не завладело никакое иное сознание. Всё остальное не имело значения. Всё остальное можно пережить.
Елисей считает, что я льщу себе, и дело не в поцелуе, а в том, что всё-таки подействовала Книга Жизни. Ну, и кто из нас себе льстит?
Папа, глядя на нашу радость, горестно вздыхает и говорит, что по отношению к Данилу гуманнее было бы не ворошить прошлое, позволить ему начать жизнь с чистого листа, не возвращать переживания о матери, о своих детских обидах и лишениях, и, главное, не знать о собственной смерти.
Спорно. Я уверена, что Данилу нечего стыдиться в своём прошлом, наоборот, есть, чем гордиться, а потому такую жизнь стоит помнить и знать. Хотя, в первый момент воспоминания эти, действительно, больно по нему ударили. Зато теперь его не мучает неизвестность. Мучает только осознание собственной несвободы, необходимость вынужденного отшельничества. Больше всего его ранит невозможность видеть своих детей и участвовать в их воспитании.
- У меня самого не было матери и отца, и я всегда думал, что если у меня появятся дети, то я стану заботиться о них день и ночь, - это признание, сказанное с такой безысходностью, расшевелило в моей душе сомнение.

Руслан не выказывает признаков горя по отцу, но при этом ведёт себя странно. Почти не спит. Придумал себе друга – подкроватного монстра – ночи напролёт общается с ним, играет.

Или за компьютером сидит.

Когда я спрашиваю, всё ли у него в порядке, уверяет, что всё отлично. Демонстрирует любовь и беспечность. На предложение погулять, послушно идёт гулять.

И я даже не знаю, с какой стороны подступиться, как спросить его об отце. Стоит ли напоминать ему о нём?
Решила посоветоваться с папой.

- Пап, как ты думаешь, рассказать детям про Данила? – спросила я тихонько.
- Зачем?
- Потому что… он отец.
- Он умер, Есения. Они уже пережили это.
- Но он…
- Для всех – он умер.

- Лучше бы он и правда умер! - в сердцах воскликнула я.
- Может быть.
- И это говоришь ты! Человек, который уже пять лет борется за жизнь своей жены.
- Совсем не то же самое. И давай не будем при ребёнке это обсуждать.

Можно было ещё поговорить с мамой, она про Данила тоже знает. Но мне не хотелось лишний раз её волновать.

В общем, я была в сомнениях. С одной стороны, отец, конечно, прав, я и сама это понимаю. Да и как объяснить детям, что вот ваш папа был мёртв, но теперь он снова жив? К тому же, никто не должен знать о том, что он ожил, иначе его снова могут убить. Сомнения мучили меня. Но однажды всё решилось.

Ко мне пришла Света и сказала, что пора задуматься о новом замужестве.
- Прошло уже много времени со дня его смерти, - сказала она, - не век же тебе быть одинокой вдовой. Ты всё ещё молода и красива. Да и нехорошо это, что у тебя нет мужа, ты же знаешь наши обычаи. Как вести хозяйство без мужчины? Папа уже старенький. Руслан ещё маленький.
- У меня есть брат, он поможет, а там и Руслан подрастёт. Не нужен мне новый муж.
- Есения, на тебя и так уже не раз смотрели с осуждением, сколько можно провоцировать людей. Да и неужели тебе самой не хочется почувствовать себя снова любимой и желанной? Если ты боишься, что будешь никому не нужна из-за детей, то ошибаешься. У меня уже есть список кандидатов, готовых усыновить твоих детишек.
Я верю, что Света пришла с благими намерениями и говорила всё это, чтобы поддержать меня, но меня это взбесило! Добавить сюда, что накануне я получила письмо от Ричарда Ховарда, который в ответ на мою формальную благодарность снова написал: «Если только я могу помочь пережить вам это горе, дайте мне знать, и я сделаю всё, что в моих силах».Получив это послание, я удивилась, но не более. А теперь, вкупе со Светиным предложением, всё это меня так разозлило, что я приняла решение послать всех к чёрту.
- У меня есть дом, - сказала я, - который подарил мне муж. Мы с детьми будем жить там.

Поговорила с сыном.
- Руслан, ты помнишь дом, в котором мы жили иногда с папой, пока ты был маленький? Хочешь снова там пожить?
- Не знаю, - потупился он. – Ведь там был папа.
Он сказал это так, что я поняла, как болезненна для него до сих пор эта рана, хоть он и научился эту боль маскировать за весёлым смехом.
- Твой папа и сейчас там. Руслан, он жив. Только об этом никто не должен знать. Никто! И никогда. Обещаешь, что никогда никому не расскажешь?
- Обещаю, - ответил он быстро, явно ещё не осознав до конца смысл услышанного.
- И в школе учиться тебе придётся экстерном.
- Это вообще не проблема, я уже сдал все экзамены и контрольные по программе младшей школы, у меня теперь и так свободное посещение. Просто не буду ходить.

Я взяла на руки Ладу, за руку Руслана, никого не стала слушать, и мы ушли в портал.

Данил занимался прополкой растений, и наше появление его явно удивило. Но обрадовало.

- Мам, это правда папа, - произнёс Руслан.
- Конечно. Я же тебе говорила.
Руслан будто не верил и не решался приблизиться. Данил тоже не решался. Я вспомнила, что не обсудила с мужем возможность этой встречи и испугалась, что может быть он её не желал. Но ведь он так переживал из-за того, что не может видеть детей… Мне казалось, он бы и жизнью рискнул ещё раз, лишь бы только увидеть их.
- Руслан, - сказал он, наконец. – Я так скучал!
Тут ребёнок решился и бросился в его объятия. А Лада в это время пряталась за меня. Малышка забыла уже папу и теперь, видимо, не могла его узнать.
Преодолев первую растерянность, Руслан принялся рассказывать отцу всё-всё-всё, что с ним приключилось за последнее время.

У меня слёзы умиления выступили на глазах, и я чуть не проморгала Ладу. Она бы тут, конечно, никуда не делась, но поискать бы её пришлось. Данил заметил и подхватил малышку на руки со словами:
- Ты куда это, красотка? Так вот ты значит какая, дочка моя.

- Ты что же, не помнишь?.. – спросила я, не договорив фразы, но муж меня понял.
- Память ещё играет со мной в прятки, а вы к тому же так выросли и похорошели!

Детская комната у нас оборудована ещё с тех пор, как Русланчик был маленьким. Он увидел знакомую обстановку, вспомнил и так обрадовался, что не пожелал эту комнату покидать. Поэтому ужинали прямо там.

- Данил, я правильно поступила?
- Не знаю, но я очень счастлив.

Баллы: 174,25

Баллы: 173,75 + 0,5 за навык садоводства Данила (детские достижения Лады посчитаю потом) = 174,25

 

[Леди_Лейн]

Глава 77

Началось беспечное время. Пожалуй, самое счастливое в моей жизни.
Детям нравится этот дом, они находят для себя множество занятий. И мы с Данилом тоже.

- Ты недавно сказал, что если бы уже не был женат на мне, то предложил бы пожениться снова, - напомнила я игриво. – Знаешь, мне всегда казалось, что правильнее было бы надеть на свадьбу не обычное белое, а то моё бело-бирюзовое платье. Оно было свидетелем самых важных моментов моей жизни.
- Это то, в котором ты была, когда принц сделал тебе предложение?
- Это то, в котором я была, когда познакомилась с тобой! А принц, забудь ты уже про эту глупость!
- То вспомни! То забудь! Тебя не поймёшь, - картинно всплеснул руками мой покойный муж.
- Это было в прошлой жизни!
- Точно, в прошлой жизни, - согласился он.
- Так вот, почему бы нам и в этой жизни не пожениться снова? И сделать всё правильно! Обвенчаться ещё раз, но теперь так, чтобы только для нас. Как обвенчались мои папа и мама, сами возложили венцы друг на друга.
После моего возвращения сюда с детьми, Данил с энтузиазмом поддерживает все мои затеи, поддержал и эту.

Так что мы с ним теперь дважды женаты.

Наслаждаясь медовым месяцем, о своих родительских обязанностях тоже не забываем, о детишках заботимся.

​

Глядя на то, как супруг радуется общению с детьми, я в шутку подумала, что такому мужу не грех и ещё парочку родить. Шутка удалась.

​

У нас будет малыш. Вопреки моим ожиданиям муж не обрадовался новости, а в первый момент помрачнел, задумался, но через пару минут всё же улыбнулся и обнял меня.
Он ничего не объяснил, и я поняла причину такой странной реакции только тогда, когда уже с заметным животом навестила маму.

- Есения, ты с ума сошла? Как ты объяснишь в общине этого ребёнка? Кто его отец?
Я растерялась, совсем не думала об этом раньше. Ведь официально я вдова.
- Не знаю, мам. - Мой мозг заметался в панике, но гормоны беременности быстро сделали своё дело и включился пофигизм (не помню, как он по-научному называется). - Я ничего не буду объяснять, просто ничего никому не скажу. Вернусь к Данилу и до родов буду там. А потом…
- Что потом? Ребёнок тоже будет жить там, как твой муж, вынужденным отшельником? - мама не ругала меня, она за меня переживала. За меня и за будущего ребёнка. Я понимаю. Только толку то? Вот Данил молодец, он понял, молча ужаснулся, а меня ужасать не стал. Потому что смысл? Я что, смогу растворить в себе этого ребёнка? Да даже если бы и смогла, то не стала бы. Я хочу этого малыша! Это плод нашей любви, нашего воскресшего счастья. - А в школу он как ходить будет? - не унималась мама. - Ох, Есения! Ну да что теперь? Возвращайся скорее к мужу, пока тебя не заметили с таким животом. Бог даст, что-нибудь придумаем.
- Не беспокойся, мам, мы там очень хорошо живём. И нам никто не нужен. И без школы можно обойтись. Руслан же обходится, дома занимается.

Я пообещала навестить маму после родов, а до того мы договорились, что ходить проведать их с папой будет только Руслан.

Признаюсь, когда я осознала ситуацию, то испугалась. Но что толку нервничать, ведь ничего уже нельзя изменить. К счастью, гормоны беременности сделали своё дело, и, вернувшись домой, я быстро успокоилась.

Дочка стала просить новый кукольный домик, и мы втроём, с Данилом и Русланом, смастерили шикарный макет средневекового замка.

С таким даже играть жалко. Но Ладочка очень аккуратная.
Данил не может жить спокойно, его постоянно посещают какие-нибудь идеи, и он снова работает над новой программой.

- Для кого ты это делаешь? – спрашиваю.
- Для себя.

К счастью, за компьютером проводит гораздо меньше времени, чем раньше. В основном, мы оба нянчимся с детьми.

​

Заниматься с ними одно удовольствие. Ладочка просто идеальный малыш.

Да и Руслан радует своим желанием учиться и быть лучшим во всём.

Он у нас теперь связующее звено между новым и старым миром, два-три раза в неделю бегает проведать бабушку с дедушкой, рассказываем им о нас, а нам о них и заодно о том, что у остальных родственников и соседей делается.

Баллы: 177,5

Баллы: 174,25
+ 0,5 за жц Руслана «Непослушный проказник» (последняя четвёртая)
+ 0,25 за навык моторики Руслана
+ 0,25 за школьный проект превосходного качества «Диорама средневекового замка»
+ 0,5 за навык программирования Данила
+ 0,5 за навык воспитания Данила
+ 0,25*5 за все малышковые навыки Лады, развитые до максимума
= 177,5

 

[Леди_Лейн]

Глава 78

День рождения Лады мы отмечали у нас.

Сестрёнки и друзья семьи конечно обижаются на меня, я знаю, и папа с мамой, хоть и понимают причину моего затворничества, тоже огорчены, что в такой день мы не вместе, но что поделать.
Данил перенастроил телепорт так, чтобы пройти через него могли не все родственники, а только конкретные люди: Я, Руслан, Лада, мама, папа и Елисей. И хорошо, что он сделал это, потому что Света однажды собралась навестить меня. Страшно представить, что было бы, обнаружь она здесь Данила.

Надо что-то с Ладой решать, ей в школу пора. Пока занимаемся дома.

Думаю, до родов поживём так, а потом… Не представляю, как буду разрываться между детьми. Руслану и Ладе всё-таки надо вернуться в общество, не могут же они жить отшельниками всю жизнь. Оставить их на попечение бабушки с дедушкой не вариант, они уже очень старенькие. И мне вернуться с ними возможности нет, не брошу же я новорожденного малыша. Ох, ну и ситуация.

* * *​

Руслан прибежал как ошпаренный и жестами стал звать меня к порталу. От волнения у него язык к нёбу прилип, и он не сразу смог объяснить, что дедушке стало плохо.
- Папа! – воскликнула я.
- Да, и бабушка тоже! - закричал мальчик.

Обретя способность говорить, остановиться он уже не мог.
- С ней опять случился удар, и дедушка побежал к ней, но не добежал, упал на траву в палисаднике.

- Я испугался и сразу сюда. А надо было не сюда, надо было дядю позвать! – сообразил он. – Мам, ты оставайся, я побегу!
Но я, конечно же, не могла остаться.
Данил в это время гулял по окрестностям и не знал, что произошло.

Мы с Русланом и с моим огромным животом прошли в портал и переместились в обсерваторию у родительского дома. Родителей мы застали ещё живыми и успели оказать первую помощь.

​

Но от пережитого стресса у меня начались роды, и я поняла, что вернуться обратно к Данилу уже не смогу. Во время родов и младенцам до года нельзя пользоваться телепортами.

Оставалось надеяться, что на третий этаж никто не зайдёт, что никто меня не увидит и не услышит. Старалась не кричать, но было больно и страшно. В первых двух родах мне помогала мама, все родные были рядом, а теперь я одна. Я и мой малыш, который вздумал родиться раньше срока.
У меня родилась девочка. Лида.

Малышка, тебе придётся вести себя тихо-тихо, чтобы никто тебя не услышал. Бедняжечка, как жаль, что папа тебя не видит, он был бы так счастлив взять тебя на ручки. Но я обещаю, мы что-нибудь придумаем, ты будешь очень счастлива.
Едва приведя себя в порядок после родов, поковыляла проверять обстановку дома.

Руслан сказал, что за бабушкой и дедушкой присматривает Елисей, и спросил меня, где мой живот. Я хотела позвать его познакомиться с сестрёнкой, но тут, мало мне переживаний, заявился Данил.
- Я увидел, что вас нет, и понял, что что-то случилось.
- Ты понимаешь, как ты рискуешь? – только и смогла сказать я, чувствуя, как последние силы меня покидают.
- Понимаю. Не волнуйся.
Он взял меня на руки, отнёс на третий этаж и уложил спать. Потом покормил и уложил спать детей.

В самом деле, не знаю, как бы я без него справилась.

Баллы: 178,5

Баллы: 177,5 + 1 за то, что Лада идеальный малыш (черта характера и жизненная цель выбраны без кубика) = 178,5

 

[Леди_Лейн]

Глава 79

Папа очень быстро поправился и встал на ноги. Запас его жизненных сил поистине неисчерпаем! Только волосы выдают возраст, они стали совсем белыми, зато огня в глазах хватит на десятерых.

За маму мы сильно боялись. Все родственники снова устремились к нам, но мы никого не принимали, кроме Елисея, который знал о моей малышке. Остальным говорили, что к маме сейчас нельзя, что ей нужен покой, и в дом никого не пускали. Я очень переживала из-за этого и думала, что может быть лучше открыться, всё рассказать сёстрам, но не могла решиться. И папа говорил, что не надо.

Наступил день, когда маме вдруг стало лучше, она вроде бы совсем выздоровела и поднялась с постели. Я обрадовалась, но в то же время меня не покидало ощущение чего-то гнетущего, страшное предчувствие давило камнем на сердце.

Папа, одетый как всегда элегантно, однажды утром сошёл со второго этажа, окинул цепким взглядом комнату и сказал, что они с мамой хотят сегодня прогуляться.

- Мы пойдём туда, где венчались, в мир, созданный моей матерью, - сказал он.
У меня сердце заколотилось, как молот, в том, как отец говорил, как смотрел, мне чудилось что-то неладное.
- Можно с вами?
- Можно. Но кто останется с малышкой?
- Данил. Он всё равно здесь.
- Хорошо. Пойдём.

Мама давно не выходила из дома, и теперь вызывала удивление у всех, кто видел её шагающей по улице под ручку с папой. Они раскланивались с соседями, обменивались любезностями и шли дальше. А я старалась не лить слёз от избытка переполняющих меня разных чувств.

Возле Дерева папа играл на скрипке, и музыка перенесла нас, как всегда, в волшебный мир с живой водой.

С живой водой, конечно же! Я обрадовалась, вспомнив об этом и решив, что папа с мамой смогут восстановить здесь здоровье, и жить ещё долго-долго-долго.
Но всё оказалось не так.
- Ты иди пока к водопаду, - сказал папа, - мы сейчас тоже переместимся туда.
- Что вы задумали?
- Иди-иди, - ободрила меня мама, улыбаясь.

Я послушалась и побежала к озеру, а родители сели в позу для медитации.

И к тому времени, как я добежала до берега, они уже оказались там.

- Ух ты! – воскликнула я, чувствуя, как тревожно колотится в груди сердце. – А зачем это?
- Так, тренируемся, - беспечно ответил папа, но тут же став серьёзным сказал, - пришло время прощаться. Мы останемся здесь навсегда.

- Как? Зачем? – растерялась я. И испугалась.
- Есения, ты знаешь, я никогда не терял ясности рассудка, не теряю его и теперь. Мы с Верой прожили долгую и полную жизнь, а теперь приняли решение уйти в этот мир. Нам давно любопытно узнать, что станет с нами, если остаться здесь. Мы останемся здесь навсегда, понимаешь?
- Нет, не понимаю, - у меня по щекам потекли слёзы. – Мама, мамочка, пойдём домой?

- Прости, - сказала она, улыбнувшись, - я давно исчерпала запас жизненных сил, и живу только за счет воли твоего отца. Есения, жизнь прекрасна, но она не вечна, и мой срок пришёл уже давно. Сначала я боролась, а теперь устала и хочу отдохнуть. Вы выросли, стали большие, самостоятельные, у вас всё будет хорошо!
- Я нет, я не смогу без вас! Тут живая вода, вы же знаете. Выпейте её!

- Я уже пила, - сказал мама. – Нет, дочка. Послушай, мы всё обдумали. Мы останемся здесь.
- Погрузимся в медитацию, - добавил папа, - как делали это только что. Есения, мой тебе родительский совет напоследок, освой медитацию. Так вот, наши тела, возможно, исчезнут, как исчезают при телепортации, но сознание останется навсегда в этом замкнутом мире. Мы лишим себя возможности перерождения, зато окажемся вне времени. Я думаю, что будет именно так. Считай, это мой последний эксперимент. Не грусти о нас, ведь мы счастливы. Вы сможете общаться с нами в любое время, придя сюда.

- Ну, давай прощаться. Тебе нельзя задерживаться, тебя детишки дома ждут, в том числе грудной младенец.

Я, конечно, пыталась ещё уговаривать, плакала, умоляла, зная, что всё напрасно. Если папа что-то решил, он это сделает. А потом подумала, что может быть они правы. И для себя я может быть тоже хочу такой альтернативы смерти. Что ждёт их дома, известно, неизвестно только, что там за гробом. А что ждёт их здесь, не знает никто, но вдруг что-то другое?

- Прощайте.
Мы обнялись напоследок.

- Всё будет хорошо, девочка моя, не грусти. Приходите навещать нас, - попросила мама.

- Обязательно будем приходить. Завтра же! Сегодня!
- Нет, сегодня и завтра не надо, - настоял папа, - не раньше, чем через неделю.

Домой я вернулась с тяжёлым сердцем.

Мне всюду мерещилась смерть.

В чайнике испортился чай, который заваривала мама. Его придётся вылить, а больше она никогда уже его не заварит.

Не приготовит булочек. Не обнимет нас.
Не могу поверить.
Но может быть они ещё вернутся? Может быть передумают?

Нет, не вернутся.

Лада опустошила чайник и помыла посуду. Воспитанная девочка.

Но пусть она скорее выйдет отсюда…
Пришёл Данил.

- Совсем с ума сошёл? А если тебя в окно кто увидит!
- Тогда у Лиды всё будет хорошо, - спокойно ответил он и обнял меня.

- Не будет! – запротестовала я и, наконец, дала волю рыданиям.

Баллы: 216,5

Баллы: 178,5 + 0,5 за навык Воспитания Есении + 0,25 за достижение Смерть коммивояжера +

Лучезар:
+ Все причуды выполнены 378 = 3,75 баллов
+ Эмоции (всё минус напряжение и дискомфорт) 3822 = 19 баллов

Вера:
+ Все причуды выполнены 211 = 2 балла
+ За все пережитые виды эмоций = 1 балл
+ Эмоции (всё минус напряжение и дискомфорт) 2309 = 11,5 баллов

= 216,5

 

[Леди_Лейн]

Глава 80

У меня не хватило духу, а Елисей, выждав неделю, отправился проведать папу и маму. И никого там не нашёл.
Мы оказались в странной ситуации, не можем даже скорбеть, ведь родители не умерли. Но и не живы. У нас совсем ничего от них не осталось, даже могил.

Жаль, не дождались они немножко пятнадцатилетия Руслана.

Нам как-то повезло, ни мою дочку, ни Данила никто не заметил. Дети как партизаны молчат о том, что папа жив и о том, что у них есть сестра. Я веду затворнический образ жизни, не выхожу из дома, к себе никого не приглашаю, даже с сёстрами почти не общаюсь. Про меня говорят, что я немножко тронулась умом. Ну и пусть, так даже лучше.

Я решила, что если обнаружат Лидочку и спросят, откуда она взялась, скажу, что нашла подкидыша. И пусть потом разбираются, всё равно ничего не поймут. Что взять с умалишённой? Лишь бы не отобрали её у меня. Этого я очень боюсь, поэтому надеюсь, что всё-таки о ребёнке так никто и не узнает.

Данил старается не нервировать меня и большую часть времени проводит там, на той стороне, но по ночам иногда приходит.

День рождения придётся праздновать без него. И на улице. В дом не пущу никого, чтобы не услышали Лидочку, а то вдруг заплачет.
Готовить торт и всё остальное предстоит мне самой. Раньше этим всегда занимались мама или папа.
И вот, торжественный день настал. Я желаю своему ребёнку счастья, здоровья и советую тщательно подумать над желанием, которое он загадает, задувая свечи.

Собираются гости. И я замечаю, что мой брат уже совсем седой.

Так странно. Мы видимся почти каждый день и перемен в себе не замечаем, но тут вдруг я взглянула на него и увидела. События последнего времени сильно подкосили его здоровье, он почти в одночасье поседел. Полина старается выглядеть под стать своему мужу. Он седой, значит и она тоже.

Аллка, Светина дочка, выросла и превратилась в красивую девушку. Они по-прежнему крепко дружат с Русланом.

Хотела бы я знать, какое желание загадает мой мальчик.

​

Что таит он в этой своей красивой головушке?

Надеюсь, он загадал, чтобы его папу и сестрёнку не разоблачили.

Я боялась устраивать этот праздник, но всё прошло хорошо.

Никто не разгадал моей тайны.

Может быть я не права? Может быть, сёстрам следовало бы открыться? Не знаю.
Знаю только, что я не делала ничего плохого, никогда не желала никому зла, и не понимаю, откуда взялись все эти тайны и проблемы, у которых нет решения.

Баллы: 216,5

Баллы: 216,5