TS3 Illusion

[Mirind@]

​

Жанр: мистика, мелодрама
Автор и фотограф: Mirind@
Возрастные ограничения: 16+ возможна легкая эротика,сцены насилия и ненормативная лексика

Аннотация:
Казалось бы, жизнь Мии складывается как нельзя лучше. Ее окружают только самые близкие и любимые люди. Присутствует стойкое ощущение, что судьба в твоих руках. Ты творец своего безмятежного пути, который в конце концов должен привести тебя к счастливому «И жили они долго…». Но даже полная уверенность в своей жизни может оказаться лишь иллюзией. И каково это, писать свою историю, когда на листе, который минуту назад был чистым, начинает проявляться написанное давным-давно… невидимыми чернилами...

Трейлер к первой части

Благодарности:
Хотелось бы сказать огромное спасибо читателям Творческого Мира "Illusion" (откуда эта история и берет начало), которые вдохновили меня на такой глобальный переезд!
p.s. История была несколько преображена и откорректирована
p.p.s. Сериал можно обсудить в Режиссерском дневнике​

 

[Mirind@]

На протяжении всего нашего путешествия в беспроглядную неизвестность я упорно хранила молчание и смотрела в окошко спорткара. Факт, что я сижу в машине Дарка, до сих пор не желал найти удобный угол в моем сознании и, наконец, угомониться. Смазанные огни ночного города теперь казались мне искусственными, словно все это антураж, всего лишь декорации. В то время как настоящий Мир упорно прятался за этой иллюзорной ширмой.
Кортнер мимолетно покосился в мою сторону; он был весь какой-то дерганный, нервный, агрессивный. Пальцы, расположенные на руле авто, то и дело распрямлялись или же, наоборот, сжимали его до противного скрипа.
Мужчина вел машину на огромной скорости, довольно небрежно управляя рулем. Ему явно не по нраву жизнь, неприправленная ароматом опасности, риска и адреналина. Кстати, об этом. Развлечения на разнообразных аттракционах, конкурирующие между собой по количеству адреналина, выделяемого в кровь, только что спустились на ступень ниже в моем личном рейтинге.
Если меня когда-нибудь спросят о самом захватывающем моменте в моей жизни, перед глазами теперь будут всплывать столбы фонарей, превратившиеся в сплошную световую полосу.
Если на свете и существуют чудеса, то стремительное перемещение спорткара, которое, вопреки всем моим ожиданиям, не окончилось пламенной встречей с каким-нибудь внезапно выросшем на пути, столбом самое настоящее чудо.
В салоне повисла тягостная тишина. Ну, ладно, тишиной тут и не пахло - мои судорожные вдохи вполне могли составить конкуренцию дыханию загнанного зверя. Я едва сдерживала нервную дрожь и кусала губы, чтобы позорно не разреветься. Медленно отвела потерянный взгляд от мелькающих фонарей и с робостью покосилась на рядом сидящего мужчину. Хмурые брови, дерганые движения, настороженный взгляд. Чего он хочет?
Недавние события лишили меня способности к логическим умозаключениям. Я не понимала ровным счетом ничего. Ни того, что Дарку понадобилось от меня, ни странных действий его пса, ни… случая с Вайлет.
Слезы вновь двумя ручейками скатились по щекам, опаляя и без того саднящие раны на лице. Не надо смотреться в зеркало, чтобы иметь четкое представление: фэйс мой представлял собой сплошную отекшую массу.
Шум гравия под колесами стал различимей, что свидетельствовало о сбавлении скорости.
Машина резко затормозила и в свете фар теперь можно было рассмотреть здание, возвышающееся перед нами. С виду совсем непохожее на жилое помещение. Волна холодной дрожи пробежалась по спине. Воображение тут же подкинуло несколько красноречивых заголовков и достаточно красочных фотографий изуродованного тела.
Трудно настроить себя на иной лад после всех минувших событий.

​

Читать

– Выходи, – длительное молчание, царившее в салоне, сыграло свою роль. Оказавшись несколько неподготовленной к хрипящему голосу Кортнера, я… вздрогнула. Ну, это если без тех подробностей, где я с силой протаранила плечом боковое окно, надеясь, что это поможет переместить мою тушку на более отдаленное расстояние от мужчины.
Впрочем, это не произвело на парня никакого впечатления. Меня удостоили лишь кратким взглядом, содержащим в себе стойкое мнение о недостатке у меня умственных способностей, после чего он покинул машину, даруя мне несколько секунд уединения.
Что очень даже кстати. Я устало опустила веки, а внутренний голос выдал достаточно велеречивый призыв к сохранению спокойствия и трезвости ума. Что оказалось пустой тратой времени – резкое открытие двери с моей стороны спровоцировало расщепление всей моей концентрации на мелкие частички, бросившиеся врассыпную по разным уголкам сознания. Короче, на моем лице вновь поселилась паника и… отсутствие всяких инстинктов самосохранения. Я превратилась в массу дрожащих нервов.
Прежде чем Кортнер снова примется напоминать о нецелесообразности пререканий с ним, я… выдала что-то несвязное, еле различимое… и по большому счету, лучше бы сказанные слова так и застряли в моей глотке.
– Можно мне домой? – и взгляд. Главное – подача взгляда. Такого, полного надежды и безграничной благодарности. Должно быть, выглядела я жалко.
Еле уловимое удивление в виде изогнутых бровей подкинуло новый повод для самобичевания. Ну, еще бы, разве можно было ожидать от меня чего-то более… умного.
Все еще стоя передо мной, мужчина лениво протянул руку к карману куртки. А мой панический взгляд следил за каждым движением. Сигареты… Из кармана на свободу оказалась вынута пачка сигарет. Слишком неспешными движениями Кортнер вытащил одну онкологическую палочку и, зажав ее между зубами, вернул пачку на место. Чирк зажигалки и вот салон машины заполнил табачный дым. При всех этих манипуляциях парень не сводил с меня своего колкого взгляда.

​

– Выходи, – повтор его хрипящего приказа порушил все мнимые надежды. Судя по всему, идти домой мне нельзя.
Очередной просьбы ждать бессмысленно. Я уже уяснила, что говорит Дарк лишь раз, дальше он приступает к действиям. Сейчас он демонстрирует поразительную выдержку, до сих пор не применив ко мне грубую силу. И быть насильно вытянутой из комфортного сидения его спорткара мне не особо улыбалось. В общем, борясь со своей внезапно появившейся неуклюжести, я таки выползла наружу.
Непривычно прохладный ветер вдруг указал мне на недостаток теплой одежды – внезапно мой спортивный костюм, в котором было вполне себе комфортно, превратился во что-то несущественное. Но даже это состояние мне не удалось прочувствовать во всей красе. Широченная рука Дарка сомкнулась на плече, когда тот, видимо, убежденный в моей амебной стадии развития, потащил меня к зданию.
На затуманенный событиями мозг, словно лавина, скатилось осознание моей огромной ошибки – я даже не старалась понять в каком направлении меня увезли. Очень халатно с моей стороны пропустить мимо сознания все повороты. Зато теперь мои глаза, с помощью крутящейся во все стороны головы, пытались найти хоть какую-то подсказку.
Глушь… я была в какой-то глуши, где поблизости граничили такие же странные здания. А где-то и вовсе развалившиеся. Это явно не элитный райончик. Короче, положение мое весьма плачевное.
Мои убеждения насчет нежилой постройки только укрепились, когда Кортнер просто открыл передо мной двери и втолкнул внутрь. Я к тому, что… если бы этот дом принадлежал ему, то… он ведь должен быть… заперт? Ограбления сейчас случаи нередкие. Или все возможные грабители уже давно поставили табу на его жилище и решили от греха подальше обходить стороной? Кстати, решение достаточно верное.
И… да, здание все же было похоже на жилье одинокого, брутального мужчины. Мне не удалось как следует осмотреться, потому что мое плечо вновь оказалось в плену. Меня вели по просторному холлу, мимо висящей боксерской груши, каких-то коробок, мебели, что просто находилась где-то посередине, ящиков с бутылками… в общем, в здании царил полный хаос и атмосфера лофта. Стены дома были из кирпича без отделки и всего, что могло хоть как-то скрасить их холодную безликую поверхность.

​

Лофт представлялся мне всегда чем-то весьма четко характеризующим своего хозяина. Сейчас модно порвать какую-нибудь вещь, а потом ходить с гордым видом, называя эту дырку последним писком. То же самое я могла сказать и про лень хозяина завершить ремонт и привести дом в приемлемый вид. Куда проще дать модное течение. Мало кто в курсе, что корни этого хаоса берутся из-за недостатка денег и скачка цен на земли, вынудившие владельцев предприятий пустить свои чердачные помещения под… некое жилье. Или взять бомжей, что оборудовали под свою обитель подвал. Вот кто истинные ценители модного течения.

​

Но… кажется, я отвлеклась. Если меня и бесили эти модные течения и стремления придать своему логову схожий вид – подобные заказы нам с Бриной поступают в избытке – то здесь был несколько другой случай. Не был Кортнер похожим на того, кто реально бы заинтересовался подобной перепланировкой. Скорее этот хаос и он - просто неразделимое целое. Мне было бы намного труднее представить его в какой-то более цивилизованной обстановке.
Наше перемещение вскоре завершилось, когда меня подвели к лестнице.
– Поднимайся, – бросил тот, выпуская мое многострадальное плечо и отступая на… кухню. Ну, холодильник, столешницы, плита – это точно кухня.
На автомате я преодолела пару ступенек, причем совершила я это восхождение спиной, не упуская Кортнера из виду. Он приступил к изучению содержимого холодильника.
Кстати, я много повидала всяких наклеек и магнитиков, которыми украшают мебель и технику… но вот эти грязные разводы на дверце холодильника и кровавый отпечаток руки – полное извращение. Хотя, наверно, это неплохой ход для стремящихся расстаться с надоевшими килограммами. Не знаю, как некоторые, но у меня бы каждый раз возникали отвратительные колебания в желудке.
Через некоторое время я пришла в сознание, или в некоторое состояние, напоминающее сознание. Потому как снизошла до разговора:
– Что там? – кажется, язык мой живет какой-то отдельной жизнью. Честное слово, завязывать диалог с Кортнером сейчас не входило в мои планы.
Активность в открытом холодильнике резко прекратилась, и мужчина направил на меня разъяренный взгляд.
– Поднимайся, я сказал!
Он смотрел на меня, и в его глазах не было ничего человеческого. Помню, когда я была маленькой, и родители потащили нас с Тайлером в зоопарк, мы оказались у клетки с волками. До сих пор помню тот страх, поселившийся у меня в сердце из-за одного волка. Он смотрел на меня сквозь прутья клетки и скалился, предвкушая водружение своих острых клыков в мое маленькое нежное тело. И эти взгляды... Дарка и того узника-волка чем-то схожи.
Почувствовав противный холод, окутывающий тело, я обхватила себя руками. Как сказал бы психолог, поза полной закрытости. Сегодня мои инстинкты не состояли в содружестве с действиями – как-то внезапно речевые органы вновь проявили себя не лучшим образом.
– Что там?

​

Я сама не могу объяснить, почему мне потребовалось четко знать куда ведет эта лестница. Может, потому что у поручней, огибающих то ограниченное пространство на втором ярусе, разместился скелет. Прямо в кресле. Всякие неприятные картинки камер пыток не заставили себя долго ждать и активно снабжали своими образами мой воспаленный мозг.

​

Брови Дарка на мое непослушание нахмурились, демонстрируя заметную складку между ними. Глаза немного прищурились, а губы посетила мимолетная ухмылка. В итоге хорошего окончания разговора ждать не приходилось.
Двери холодильника захлопнулись после легкого толчка носком обуви, а на столешницу с очень характерным звуком приземлился пакет. Прозрачный с красным содержимым. И если мне не изменяет память, это было что-то из больничной сферы.
Это был донорский пакет.
С кровью.
Мои зрительные метания по его телу в поисках источника достаточной потери крови для переливания не принесли никаких результатов. Вообще, тот факт, что подобные вещи находятся в его холодильнике, спровоцировал остаток моих способностей к сообразительным речам родить вопрос:
– Это что? – почти одновременно мне показалось разумно совершить преодоление еще пары ступенек.
Губы Кортнера слегка скривились, когда он достаточно заметно провел языком по своим зубам. Лицо склонилось, посылая мне нетерпеливый взгляд.
– Это кровь? – слова прозвучали где-то на уровне горла, когда я их пыталась вытолкнуть наружу. А после тут же подкатила тошнота.
Еще одна ступенька оказалась преодолена, а ладонь расположилась у губ, когда парень направился в мою сторону. Он приближался слишком быстро, в то время как моя амебная реакция затянуто подавала сигналы бедствия. Все закончилось тем, что моя пятая точка победила в нелегкой борьбе под названием «что же делать». И просто приковала меня к холодной поверхности одной из ступенек.
Упавшие руки по обе стороны от меня, прибавили моему потерянному состоянию еще парочку поводов для панических атак. Лицо мужчины, возвышающееся надо мной, сигнализировало о кончине последних капель терпения.
– Сейчас ты поднимешься наверх, – приступил тот к озвучиванию моих последующих действий своим пугающим голосом. – Найдешь укромный уголок и будешь сидеть там. Поняла?
Моя реакция отразилась лишь в неспешном похлопывании ресницами.
– Давай… поговорим, – стук сердца эхом отдавался в ушах, по коже разбегались мерзкие электрические мурашки. Каждая моя клеточка кричала: «что-то не так». Я не понимала, что беспокоит меня больше всего: то ли нервы, от которых тряслись руки, то ли желание драться и бороться.
Глаза. Они потемнели, черт тебя дери. Белки его глаз просто взяли и изменили свой белый цвет на… красный. Это произошло всего на мгновение, но оказалось достаточным для того, чтобы мое тело, посчитав ступеньки более приятными для общения, практически сравнялось с их поверхностью.
– Давай, - могла ли я ожидать его согласия? Мне казалось, он посоветует мне заткнуться и не раздражать своим противным голосом. А он у меня противный, будьте уверены. Все происходящие события сделали его похожим на ультразвук. Тот продолжал нависать, привалившись руками к ступеньке с двух сторон от меня. Пусть он и произнес это короткое слово, готова поспорить, желания разговаривать в его глазах я не заметила. А вот брови слегка изогнулись в ожидании моих велеречивых высказываний.
– На… расстоянии, – я на всякий случай вытянула руки и слегка уперлась ими в его грудь.
– Поднимайся наверх, – кратко бросил тот, игнорируя мои жалкие попытки отодвинуть его тело подальше.
Близкий контакт почти сразу прекратился, и Дарк поспешил к своей… трапезной. Вспомнив, какая жидкость находится на столешнице, чувство тошноты вдруг стало практически непреодолимым. В общем… лучше не являться свидетелем решения судьбы этого пакета.
Неуклюжесть последнее время захватила меня в крепкие объятия и отпускать не собиралась. Мое восхождение на верхний ярус поистине можно было посчитать историческим. Кажется, альпинисты Эверест покоряли с большей легкостью. Когда мое тело таки вползло на вершину… мысли о том, чтобы принять вертикальное положение так и остались в процессе нерешенных задач.
Когда кажется, что падать дальше уже некуда, судьба безжалостно втаптывает тебя в пол.
Спальня, черт тебя дери. Это спальня Кортнера.
У него в спальне скелет.
Кажется, я действительно в заднице. Глубоко.
Нижние конечности приступили к более функционирующей стадии своего существования, чтобы помочь мне подняться… и… осмотреться.
Вокруг все плохо. Очень плохо. Если Лэндона можно было в сравнении со мной назвать жутким педантом, то в случае с жилищем Дарка – педантом была я. Это не спальня, а хаос! Бутылки… пепельницы… окурки… бутылки… остатки недоеденной пищи… бутылки… пепельницы… и так по кругу. Если сократить до одного слова, все это безумие, творящееся вокруг – полнейшая антисанитария.
Укромный уголок был найден в месте, более свободном от многочисленных бутылок и пачек сигарет. Продвижение к нему было сродни полосе с препятствиями. Не улыбалось ненароком наступить на какой-нибудь атрибут, придающий спальне истинный образ беспорядка.
Достигнув стены, я просто облокотилась о нее и скатилась.

​

Вопросы, вопросы, вопросы – они атаковали как свора голодных и диких животных. Нещадно. Руки сами потянулись к волосам, а пальцы принялись за них хвататься, тянуть, вырывать. Я не могла это все принять. Это… неправильно. Так не должно быть. Все события свалились огромной лавиной, не давая шанса на спасение. Почему это все происходит со мной? С нами? За последние несколько дней моя жизнь представляет собой зловонный ад с раскаленной лавой, что поджаривает пятую точку.
«Может, я схожу с ума?» - как-то совсем печально подумалось мне. А почему бы и нет? Наверно, наслаждаться своими иллюзиями не так уж плохо. Вот только галлюцинации у меня не очень радостные.
Скрип волос… сейчас из всего, что творилось со мной, реальным был лишь этот скрип. Мне хотелось на нем сконцентрироваться и больше ни на что не отвлекаться, но картинки минувших событий не оставляли меня в покое. Глаза Кортнера. С ними было что-то не так и это не галлюцинация, черт возьми! Я не могу сходить с ума! Я видела! Видела его глаза! Как и его оскал. Иисусе гребаный, у людей не бывает таких клыков! Если, конечно, он не посещал стоматологического кресла со спецзаказом или… Или?
О боже! Это же Хэллоуин!
Вздох облегчения вышел, пожалуй, слишком длительным и громким. Как же я забыла. Хэллоуин. Ну, точно! Это все ненастоящее. Ни клыки, ни глаза, ни… донорский пакет. Да их сейчас в каждом закутке приобрести можно. Искусственная кровь очень популярна в эту ночь.
Руки прислонились к лицу, растирая, словно бы собирались лишить меня этого странного наваждения. К сожалению, похищения не выглядели, как розыгрыш.
Вайлет…
Мне хотелось заткнуть свои мысли, чтобы не смели возвращаться к сестре, но это невозможно. Щемящая боль не могла позволить мне забыться даже на пару секунд.
Вместе с тем за терзание моей душонки принялись и другие мысли – я должна выбраться. Любой ценой. Должна. Обязана. Мне нужно сообщить куда-нибудь о похищении несовершеннолетней сестры и дать все необходимые показания и активно помогать следствию, если придется. Но… я обязана сделать так, чтобы сестра осталась жива и невредима.
Поток прохладного ветра застал мои пальцы за очередной хваткой несчастных прядей, грозя выдрать волосы с корнем. Ветер. На меня подул ветер.
Руки медленно оставили самоистязание и опустились на ноги. Голова медленно повернулась к источнику, трепыхающему мои спутанные волосы.
Окна. У изголовья кровати. Открытые окна.
Если бы я представляла сейчас собой операционную систему, то чтобы привести меня в чувства, потребовалась бы перезагрузка. Колыхающиеся прозрачные занавески (удивительно, что они тут вообще были) словно бы манили меня подойти ближе. Ну, так, спрашивается, а чего упираться?
Постепенно стало возвращаться трезвое сознание, прояснялись мысли. Но боль не утихала, она лишь свернулась внутри, найдя себе уютное местечко и оставив о себе напоминание в виде горечи.
Стараясь не делать резких движений, опершись о стену рукой, я поднялась на дрожащие от избытка адреналина ноги. Первый шаг пришелся ближе к поручням. Отсюда расстилался весь вид на жилище Дарка. Только сейчас я поняла – как бы я ни строила из себя неряху с полным отсутствием педантизма… но я готова драить каждый уголок в доме Лэндона, лишь бы вернуться туда. Предо мной предстал полный бедлам, коим заведовал самый странный человек, с которым мне приходилось общаться.
Что ж… Не стоит надеяться, что его пребывание на кухне продлится вечно. Вскоре Кортнер примет какие-то окончательные решения по поводу меня и… поднимется. Я к тому, что терять бесценное время было бы непроходимой глупостью.
В голове происходила неподдельная яростная схватка разума и инстинктов. Не нужно быть особо мозговитой, чтобы предугадать неудавшийся побег весьма неприятным для меня исходом. Но с другой стороны... второго шанса у меня может и не представиться.
После секундных колебаний и взвешиваний всех «за» и «против», а также соизмерение последствий с риском... я приняла решение.
Я должна бежать.
Шаги, которые по всем моим понятиям должны быть совершенно бесшумными, превратились в перемещение гиппопотама. С таким же успехом можно променять мои «цыпочки» на прыжки с тесно прижатыми друг к другу ногами. Когда мне таки удалось достичь окна, с губ сорвался очередной выдох в компании со стоном ликования. Лестница. Под окнами располагался изгиб лестницы с площадкой. Мне не придется рисковать многочисленными переломами! Хотя, признаться, в глубине души я уже была подготовлена к неизбежным травмам.
Время превратилось во что-то спешное и ускользающее. Казалось, что Кортнер вот-вот покончит со своими подозрительными делами на кухне и вспомнит обо мне. Спешка никогда не была достаточно хорошим союзником в серьезных делах. Поддавшись панике, я торопливо принялась покорять подоконник. Правда, возникло очень неприятное чувство, будто тело мое представляет собой сплошной надутый шар, который просто не может не задеть все ближайшие предметы. Проще говоря, все окружающее старалось изо всех сил оповестить хозяина о моих планах.
Это мой первый опыт. Вылазить из окна мне еще не приходилось, хотя я жутко обижалась, когда на подобное занятие братья не брали меня с собой. Мне представлялось это более легким занятием, а не сплошным неуклюжим кряхтением, дрыганьем конечностей и… прибавлением нескольких царапин и синяков к моему многострадальному телу.
В общем, в этой нелегкой борьбе я таки победила и мне даже удалось приземлиться на ноги. Кстати, о приземлении на площадку… Кажется, этим самым я вызвала мини-землетрясение, которое просто невозможно не ощутить, если ты живой и в тебе функционируют хоть какие-то чувства слуха или хотя бы осязания.
В ожидании неминуемой беды, я попытала счастья срастись с бетонной поверхностью… Но ничего не происходило. Голова Дарка не появлялась в открытом окне. Никто не кричал мне угрозы в расправе за наглое своеволие. Наверно, стоит считать это хорошим знаком. Знаком, что пора делать отсюда ноги.

​

​

 

[Mirind@]

В середине текста будет музычка Velvet acid christ, а это значит, что она опять жестковатая.
На любителя, так сказать.
Но я все равно советую прослушать, атмосферу дополняет.​

​

Бежать… подальше от этого жуткого пристанища. Бежать, не оглядываясь и не останавливаясь ни на секунду, несмотря на жгучую одышку, испепеляющую грудную клетку. Игнорируя любые хлесткие пощечины ветвей, сквозь которые мне приходилось пробираться. Не обращая внимания на кровоточащие раны на лице. Я бежала меж деревьев и врезалась в них плечами, когда не справлялась со скоростью, обдирая кожу и больно ушибаясь. Я бежала, как бежит человек, которому, кроме жизни, нечего терять. Меня не остановила даже густая липкая паутина, на время лишившая зрения. Хотя, в принципе, я и так выдала ту реакцию, что последовала бы незамедлительно – я бежала. Правда, теперь крупный пушистый паук – воплощение страхов детства – пугает меня намного меньше, чем этот ненормальный человек.
Тяжело дыша, срывая судорожной хваткой листья и ломая ветки, я бежала вперёд. Я не видела ничего, кроме воображаемой дороги перед собой. Только пространство между деревьями, только место поровнее, попросторнее – это все что интересовало.

​

Читать

Брина была права. В который раз она мыслила в верном направлении, а я так халатно не прислушалась. Не струсь я тогда, возможно, ни со мной, ни с Вайлет ничего бы не приключилось. Я бы сейчас укладывалась в постель, недовольно ворча на младшую сестренку из-за ее кощунственного отношения к колонкам невинного телевизора. Злилась бы на Лэндона и ставила наши отношения на критическую стадию. Но… жизнь бы продолжалась. А нужно-то было всего лишь нажать три кнопки на телефоне.
Внезапным тормозом в моем беспорядочном перемещении выступил очередной поток слез. Так не вовремя истерика взяла главенство среди прочих проявлений чувств. Опорой послужило ближайшее дерево, облокотившись о которое боком, я скатилась. Ноги не держали. Предательское тело сковала внезапная слабость, а неудержимый поток слез превратил меня в недееспособную массу.
Вдох, выдох, вдох, выдох… Я заставляла себя глотать воздух полной грудью, в надежде успокоиться, но голова только сильнее закружилась, и я окончательно лишилась сил. И благоразумия.
Деревья. Они шатались в разные стороны со стонами и гудением, как толпа психопатов на прогулке. Когда стараешься от кого-то скрыться или убежать, все твои чувства направлены на обнаружение преследования. Даже если погони на деле и нет, ты видишь ее в каждой качнувшейся от ветра ветке. Приправьте это все шепотом леса в виде одиночных скрипов и бесконечного шелестения листвы - и паранойя восьмидесятого уровня вам обеспечена.
– Ик… – мать его... Сейчас икота была просто поразительно не к месту и… кажется, скрип в беспроглядной темноте участился. Глаза судорожно старались усмотреть хоть что-то. Бесполезно. Слишком темно. – Ик! – ладонь оказалась у губ. Будто это поможет. – Ик, – вторая рука расположилась на грудной клетке. Эта икота разительно отличалась от прежних. Наверно, еще никогда она не причиняла такую боль. – Ик, – с губ почти одновременно сорвался стон. Больно. Очень больно. Казалось, с очередным рефлекторным спазмом, легкие вывернутся наизнанку.
Собственная икота заглушала окружающие звуки. Как это обидно – быть такой доступной жертвой. Сидит и зазывает всяких извращенцев для развлечений и трапезы.
Одышка потихоньку отступала; икота не прекратилась, но уже не была такой болезненной. Зрение прояснилось, привыкнув к темноте. Самое время оценить обстановку. Передо мной предстал совсем не тот лес, который я, Бри и братья любили посещать, устраивая различные пикники и походы. Это была непроходимая чаща, стена из миллиона темных стволов, которые в сумерках казались черной сплошной оградой. Вполне можно отсидеться где-нибудь среди этих густых зарослей. В темноте меня едва ли видно. Только плачевное положение моей сестренки подтолкнуло меня к действиям. Обычно все похищения и прочие преступления раскрываются в большинстве своем лишь по горячим следам. Если верить статистике. Так что, можно сказать, это тот самый случай, когда каждая минута на счету.
Я совершенно запуталась в своём направлении и вынуждена была останавливаться и прислушиваться к звукам города... Который словно вымер. Неразборчивое передвижение по тропинкам, дорогам, разбитым тротуарам в надежде настигнуть что-то, смутно напоминающее в воображении город, я наткнулась на... это. На еще более мрачные закоулки нашего, как мне казалось, солнечного и мирного Малибу. Какие-то заброшенные здания, заржавевшие покинутые машины… переполненные баки помоек… тишь.
– Ик…
Господи.
Я застыла посреди пустого пространства, страшась подойти близко хоть к какому-нибудь зданию. Слишком тихо. Такое ощущение, что всевозможные монстры затаились за стенами построек и выжидают, когда жертва сама двинется к ним навстречу.
В такие моменты начинаешь осознавать степень своей деградации. Привыкшая к обнаружению своего местонахождения с помощью одного клика на телефоне, запустив карту с мигающей точкой в центре, я почувствовала себя… потерявшейся. Нет, даже заблудившейся. Без полезного навигатора я даже не могла определиться, в каком же направлении мне продолжить движение. Вот было бы здорово, если карты не только указывали направление, но еще и выдавали безопасные пути. А толку? Телефон уже давно похоронен в парке у дома. Словом, я дитя и жертва прогресса, приведший меня к полнейшему регрессу.
Не было особого смысла в том, чтобы стоять и имитировать неподвижную статую. Если уж в этой тихой заброшенной местности и затаились маньяки, парой секунд ранее я уже успела их всех оповестить о свеженьком мясе.
– Ик…
Буквально.
Ноги не слушались, но я таки преодолела в себе эти зачатки страха, чтобы двинуться к ближайшим постройкам. Быть схваченной какими-нибудь психами страшно, но попасть в лапы Кортнеру… еще страшнее.
В моем пыхтении трудно различить человеческое дыхание. Оно скорее напоминало какие-то обрывки умирающего двигателя. Пульс барабанил по вискам, заглушая собственные мысли. Ватные ноги сделали мою походку какой-то зобмоподобной. Если тут имеются психи-маньяки, они, скорее всего, решив, что со мной не все нормально, разбежались в поисках более… привлекательной наживы.
Холодная бетонная стена, в которой я нашла опору, вернула мне реальное восприятие вещей. Перед глазами медленно расстилалось что-то наподобие города-призрака. Тихо. Слишком тихо.
– Ик…
Любая киноинтерпретация подобного места вещает - здесь слишком опасно. Убийства, изнасилования, каннибализм… Да такие запустения просто рассадник для преступлений.
Мгновенно появилась неудержимая потребность в хамелеонизме. Слух, кажется, обрел какие-то неведомые ему способности, точно так же как и зрение. Казалось, я могла уловить каждый, даже самый тихий звук. Каждая покинутая вещь была мною обнаружена, после того как ее побеспокоил, гуляющий посреди зданий, ветер. Вокруг царила давящая тишина, разрушаемая только надсадным хрипом разрывающихся от недостатка воздуха лёгких.
Но… тишина. Чего бы я ни ждала, каких существ, изрыгающих пламя или маньяков с острейшим ножом, способных искромсать все, что попадется на пути – этого не было. Ничего не происходило. Я по-прежнему была одна.
Поддавшись минутной слабости, я позволила себе несколько секунд отдыха: закрыла глаза в попытке привести в порядок все свои мысли и наметить дальнейший план действия.
– Ик…
Обстановка располагала для мучительных размышлений, которые, собственно, не заставили меня томиться в ожиданиях. Осознания один за другим щедро снабжали мои иллюзорные способности. Своим бегством я, бесспорно, разозлила и так психически нездорового мужчину. Если он до меня доберется…

«Это… очень нехороший человек. Я тебя на полном серьезе прошу избегать его».
«Рэдд покинул город уже достаточно давно. После того как Дарк приковал его к инвалидному креслу».
«Адекватный человек, как бы ни любил свою сестру, не сделает так, чтобы врачи потом несколько часов спасали парню жизнь».

Я никого не желаю слушать. И это в который раз приносит мне немалые проблемы.
Воспоминания, дождавшись своей очереди и решившие меня вконец добить, подкинули красочные картинки нашего с ним недавнего общения. Он положил мою руку на морду его бешеного пса. Он… прижимал меня к капоту и… обнюхивал, и облизывал… и… если бы не Маркиза, скорее всего, все его действия закончились бы для меня весьма печально. Он ворвался ко мне в дом, он… угрожал мне. А я сбежала… И теперь одному дьяволу известно какие мысли будут крутиться у Дарка в голове, когда он обнаружит мою пропажу. Или уже.
– Ик…
Мысли об этом лишь усилили дрожь в моем теле. На протяжении всего побега, организм словно бы высасывал всевозможные резервы, снабжая меня силой. Сейчас же… я выдохлась. Меня трусило, я чувствовала непреодолимую слабость, я хотела есть, я хотела спать. Кажется, если я даже присяду и облокочусь об эту грязную, заплесневелую кирпичную стену, я просто впаду в кому.
– Ик…
Я открыла глаза.
Ничего не изменилось. Все та же забытая богом глушь, где, кажется, когда-то имела место достаточно бурная жизнь. Об этом мне сообщила куча пивных бутылок, украшающая эту милую местность. И лишь слой грязи и пыли подсказывали, что последний сейшн был тут достаточно давно.
Голова самопроизвольно повернулась в сторону. Хотя, вернее сказать, скатилась. Я ведь до сих пор использовала грязную заплесневелую стену в качестве опоры.

​

Телефон. Телефон-автомат. В десяти метрах.
Сердце пропустило удар.
– Ик…
Подобными аппаратами я пользовалась, когда была совсем малышкой. Помню, в начальной школе у меня еще не было сотового телефона, так что вся связь с домом была только через такие автоматы. А это было очень важно – сообщить маме, что я добралась до школы, а также, что я сытно пообедала и, в конце учебного дня нужно обязательно предупредить, что я покидаю здание школы.
Едва ли я вспомню хоть чей-то телефон. Их сейчас много и они часто меняются. Но… домашние телефоны еще не вымерли. Да и телефон службы спасения остается неизменным уже ни одно десятилетие.
Это мой шанс… реальный шанс.
Спешно продвигаясь к автомату, мысли принялись драться за победу в номинации лучшей. Было бы неплохо оповестить службу о своем месте нахождения. Но… это затруднительно. Хотя судя по всяким триллерам, что без перерыва крутят по телевизору, службы у нас сейчас продвинутые и… вроде бы могут отследить звонок? То есть, я, по сути, могу просто сообщить им о своем плачевном состоянии и… все? Ждать, когда же они спасут мою задницу?
– Ик…
Телефонная будка была достаточно старой, чтобы краска в некоторых местах облупилась, заржавела и покрылась налетом. Некоторые неприличные надписи напоминали наскальную живопись, по которой можно определить, в какое время было оставлено то или иное послание. В каждом десятилетии свои жаргоны, тренды…
Пальцы робко легли на потертые кнопочки. Словно оказалась в прошлом. Рассмотреть цифры почти невозможно, но… зная их точное расположение, проблем возникнуть не должно. Если бы… не тишина. Дьявол. Тишина!
После моего такого волнительного приближения, погружения в воспоминания... тишина? Серьезно?
На всякий случай я, скорее машинально, дунула в трубку, а позже даже потрясла ее, глупо надеясь, что это поможет. Тщетно. Аппарат хранил гробовое молчание. Моя, так внезапно возникшая надежда, беспощадно кинула меня.
– Ик…
Веки снова опустились. Глупая. Наивная. Дура.
Пора привыкать к филейной части этой жизни. Последнее время я имею счастье созерцать лишь ее.

​

Необходимо успокоиться и принять верные решения. Навряд ли существует реальный шанс, что Дарк сумеет меня обнаружить. Если, конечно, он не ищейка с первоклассным нюхом. Кстати, об ищейке. Его пес вызывает достаточно беспокойные мысли. Одно лишь воспоминание о скалящейся морде вызывает яркие слуховые галлюцинации.
Нет…
Затекшая окаменевшая шея с немыслимыми усилиями и почти слышимым скрипом повернулась к источнику тревожного звука. Только чуть расслабилась и у меня, как всегда, сработал низменный давно знакомый закон мировой задницы. Я не сомневалась, кто стоял в нескольких метрах от меня.
Трубка выскользнула из рук и, совершив несколько колебательных волнообразных скачков, так и повисла, покачиваясь на закрученном шнуре.
Икота на этом прекратилась так же внезапно, как и началась.
Пока до черепной коробки по всевозможным извилистым лабиринтам добирался факт увиденного, пес медленно, капая слюной, приближался ко мне.
Немыслимо.
Когда уже нечего терять все варианты могут быть приемлемы. И единственное решение, которое пришло мне в голову – собрать все свое тельце в кучу и прекратить мое зависшее состояние. Проще говоря, приступить к отступлению.
Морда Керона ощерилась, выпуская наружу ужасающие клыки. Тело животного сгруппировалось, когда пес начал медленно подкрадываться на полусогнутых лапах, рыча и скалясь.
Ноги вконец ослабли и превратились в желе, подаваемое на стол в день благодарения. Казалось, ситуацию будто бы вытянули из самого кровожадного триллера и применили на меня. Вот тебе и глупая героиня с явным отсутствием логических данных. Романа со мной в главной роли хватило бы на минимальное количество страниц: жила необыкновенная тупица, у которой был просто потрясающий талант в поисках приключений на свою симпатичную задницу. А потом ей прошел конец. Конец.
Неуверенный шаг к отступлению. Еще. И еще. Неуклюжее продвижение спиной вперед, а также барахло, так не вовремя оказавшее под ногами, отправили меня в свободное падение прямиком… в обитель зловония и чего-то слизкого, во что и вляпалась моя правая рука. Если до этого я смела полагать, что тело мое теряет чувствительность от всех последних столкновений со всем попадающимся мне на пути, то могу смело заявить – это были ошибочные предположения.
Страх проскользнул по телу, как поток ледяной воды из опрокинутого над головой ведра. Передо мной справа и слева медленно оседала только что поднятая моим падением пыль. Мне казалось, я слышу, как она оседает.
Приглушенное похрипывание слетело из уст моих, когда я попыталась пошевелить… хоть чем-то. Затылок проверил на прочность один из мусорных баков. Победителем вышла металлическая обшарпанная поверхность. Локти оказались разбиты в кровь, правую руку облепило что-то непонятно, противное на ощупь и до ужаса дурно пахнущее. В общем, мое положение с каждым разом лишь… углубляется. К чему эти мучительные увечья? Не проще ли свернуть мне шею, и дело с концом. Похоже, каждую клеточку выворачивало наизнанку от болевых ощущений. Я даже подозревать не смела, насколько тело может… болеть. Везде. Одновременно. Я чувствую себя какой-то кучей органов, которые изо всех сил пытаются стать одним целым.

​

Когда локти собирались послужить опорой для подъема, мой разум разрезал чирк зажигалкой. Тяжелый вдох и идея подъема уже не казалась такой привлекательной. Я откинула голову, довольствуясь помятому баку, словно бы это была самая мягкая и комфортная подушка и закрыла глаза. Это не прекратится. Никогда.
У стены, рядом с автоматом, в том месте, где только что стояла я… находился Кортнер. Ненавижу чувствовать себя расклеенной плаксой. Но поток слез уже не поддавался контролю. Мне было больно, обидно… страшно. У меня даже шанса не было. Я не смогу сбежать. Не от него.
Легкий шок и усталость пришли неожиданно. Свалилось все разом. Сначала эта ситуация с ДТП, потом последовали закрытые бои, неприятности с Лэндоном, мелькающий перед носом потенциальный переезд… Похищение... Меня преследуют постоянные потрясения. Когда-то я должна была сломаться.
Трубка была привлечена за растянутый пружинистый провод. Мужчина, зажав между зубами дымящуюся сигарету, оценивающе осмотрел предмет, с помощью которого я совсем недавно собиралась связаться с полицией. И… перевел взгляд на меня. Неожиданно. Колко. Заставляя еле заметно вздрогнуть. Пальцы сжались на корпусе, вынуждая старую пластмассу треснуть по основанию. Раз трещина… два трещина… Раскол. А далее трубка отправилась в свободный полет, рассыпаясь на лету. Какие-то маленькие осколки посыпались на землю.

​

И все это время Кортнер ни на секунду не отвел взгляд.
Теперь ясно ощущалось как сердце, только что бившееся нервно, но ритмично, вдруг стремительно проваливается вниз.
Медленно, чтобы не наброситься, очень медленно, еле сдерживаясь, Дарк сжал и разжал кулаки. Он двинулся ко мне неторопливой походкой, точно большой кот, загнавший мышку в угол и наслаждающийся моментом триумфа. Кортнер опустился на корточки напротив меня, выпуская изо рта густой клуб дыма. Некоторое время он сидел неподвижно, молча разглядывая меня колючим взглядом.
Сдерживая порывы к акту дыхания, я поспешила отвернуться. Не хотелось добавлять к своему унизительному положению еще чуточку впечатляющих гримас страдания.Его глаза, я чувствую их на себе. Грубые и… голодные. Кажется, именно так описывают самых опасных и безжалостных преступников.
– Что тебе нужно от меня? – попытка принять удобное положение потерпела фиаско. Слишком много барахла было свалено вокруг.
Голова Дарка склонилась к одному плечу. Он был крайне серьезен и зол. Сигарета оказалась у губ мужчины прежде, чем тот вальяжно впечатал ее в разрушенный весь в глубоких трещинах асфальт. Мимолетная ухмылка на лице оказала эффект прямо противоположный. Казалось, скулы парня стали острее, а взгляд более суровым. И медленное качание головой в стороны лишь укрепило факт в его свирепости.
– Ты гребаная, безмозглая идиотка, – слова были выплюнуты самым оскорбительным тоном, на который человечество вообще способно.
Красноречивый ответ.
Злость яростно зашипела где-то в районе грудной клетки, словно смешанные сода и уксус. Это была именно та точка, когда мозг переключился в режим аварийной работы.
– Что из вопроса "жить хочешь" тебе непонятно?
По-моему, с каждой секундой скулы Кортнера становились все острее, а выражение лица зловещее. Глаза мужчины приступили к изучению моего тела. Или, вернее будет сказано, состояния тела и всего того, что произошло в итоге после столкновения с мусорными баками. По его скривившимся на мгновение губам, стало очевидно, что ко мне тот навряд ли приблизится. На самом деле, была бы моя воля, я б сама от себя отделилась, лишь бы не ощущать это ужасное благоухание жижи, обволакивающее мою руку.
Слегка вскинутая домиком левая бровь Дарка говорила об ожидающем ответе на заданный вопрос. И, кажется, я только сейчас, спустя пару минут, на самом деле пропустила его словесный посыл через все свои анализаторские способности. Учитывая стремительность последних событий, как-то не было у меня ни настроения, ни времени все обдумать. Да и, мягко говоря, не привыкла я размышлять в такие вот критические моменты. Но сейчас некоторые пазлы занимали свое законное место. Что, в свою очередь, очень недвусмысленно сигнализировало о том… что я, правда, гребаная, безмозглая идиотка.
Принято, я даже не обижаюсь.
– Ты… меня что, спасаешь? – думаю, не будет лишним удостовериться в своих догадках. В критические ситуации я не так уж часто попадаю, еще стоит выяснить, можно ли доверять моим, как мне кажется, логическим умозаключениям.
Дарк вальяжно облокотился руками о свои же ноги и не спеша возвысился надо мной во весь свой рост. А учитывая, что парень этот имеет не хилые такие цифры в своем росте, мне пришлось достаточно сильно запрокинуть голову назад, чтобы сохранять с ним зрительный контакт.
– Вставай, – прошипел он гортанным голосом.
Мой вопрос остался без ответа.
Первая попытка покинуть это сомнительное ложе не принесла результатов. Меня сковало: с одной стороны была разлита какая-то дурнопахнущая жижа, в которой весьма щедро уже искупалась рука, с другой - были свалены… какие-то остатки некогда пригодной для потребления пищи. И мой мимолетный взгляд полный надежды – я, правда, очень надеялась, что хотя бы в этой ситуации Дарк проявит себя как представитель сильного пола и… поможет. Однако, в ответ мужчина пошевелил пальцами на манер "поторапливайся".
В общем… пора начинать привыкать к одной простой истине, которую, кстати говоря, отец мне не раз озвучивал. Нужно надеяться лишь на себя. Помощь ждать бесполезно. Особенно со стороны таких мутных личностей.
Уверена, мои жалкие конвульсии доставили Кортнеру небывалое удовольствие. Вообще-то, было очень больно менять свое положение. Спину адски жгло. Казалось, что на кожу мне вылили кислоту и сейчас она медленно, но верно пробивает путь к ребрам, пожирая мою несчастную плоть. Голова закружилась после смены положения. Про руки-ноги я лучше помолчу. Удивительно, что у меня до сих пор не имеется ни одного перелома. Последнее время в распорядке дня, наибольшее время занимают всевозможные падения и травмы.
Хорошая была… куртка. Скрипя зубами – малейшее движение доставляло мучительную боль – я пыталась вытащить руки из бывшего предмета одежды. После того как я повалялась в помойке, навряд ли я решусь ее еще когда-то надеть. Особенно из-за той зеленой жижи. Даже думать не хочется о ее происхождении.
– Я не собираюсь возвращаться, – проделывала я завершающие обтирания своего тела тряпкой, в которую так скоро переквалифицировалась моя куртка. Вскинутый при этом слишком высоко подбородок подтверждал мои твердые намерения в сказанном.
Глаза… на меня резко уставились две пары глаз. Собаки и его хозяина. Хотелось всосать свои слова обратно. Слишком рано я пришла к каким-то ложным убеждениям и неверным выводам.
Подойдя ко мне, Дарк поднял руку, словно собирался ударить. Глаза не закрылись, а руки не принялись прикрывать лицо в защищающемся жесте. Дьявол. Может, это и выглядело, как мужество, но… моё тело будто накачали какими-то транквилизаторами, потому что онемевшие конечности оставались безжизненно покачиваться вдоль тела. Однако, вместо рукоприкладства он ударил кулаком в стену. Рядом с головой. Около уха. Зацепив пару волосинок, вырвав их с корнем.
– Ошибаешься, – после моросящего душу хрипа, сорвавшегося с губ Дарка, его кадык дернулся.
Зрительный контакт, кажется, слегка затянулся. На самом деле, я не кидала ему вызов, не сводя с него взгляда. Все проще. Я… покорно застыла в ожидании дальнейших действий. Неприятно признавать, но и так ясно – мнение моего не спрашивают. Дарк просто ставит перед фактом. И сейчас факт таков: как бы мне ни хотелось избежать повторного визита в его дом, это неизбежно.

​

Глаза скользнули чуть ниже и правее – на кровоточащую рану на щеке. Веки слегка дрогнули и прищурились. Когда его взгляд коснулся и моей разбитой губы, он протяжно втянул носом воздух. Увиденное парню определенно не нравилось.
Кортнер нервно потянулся к карману за следующей сигаретой, когда его внимание вновь вернулось к моим широко распахнутым глазам. Пачка оказалась пуста, и Дарк раздраженно смял её, так и не отводя взгляда. На секунду мне вновь показалось, что с его глазами творится какая-то чертовщина.
Смятая пачка упала к нашим ногам, шелестя и медленно расправляясь. Это не был обычный жест, когда выкидываешь ненужную вещь. Нет. Тут было что-то другое. Слишком томительная тишина между нами, слишком заостренные черты лица. Зловещие, пугающие глаза. И нервное прерывистое дыхание.
Кортнер закрыл глаза.
И... по всем логическим определениям, мне, вроде как, должно полегчать. Но, слушая его шумное дыхание, перебиваемое рыком рядом лежащего пса, как-то не до спокойствия.
Стук собственного сердца оглушал, дыхание выходило каким-то обрывистым. Ожидание истощало мою нервную систему. Что мне делать? Продолжать вжиматься задней частью своего тела в грязную стену? Ждать своей участи? Справиться о его самочувствии? Что, черт побери, мне делать?
Робким движением я коснулась отекшей щеки, откуда уже практически прекратила лениво сочиться кровь. Прикосновение вышло не совсем аккуратным, учитывая дикую непрекращающуюся дрожь в теле. Образовавшаяся защитная корка запекшейся крови оказалась сорвана.
Глаза Кортнера резко распахнулись, заставляя мои и без того ватные ноги подкоситься. Холодящая дрожь мерзко скользнула по спине от увиденного.
Раньше я могла бы довольствоваться иллюзиями. Винить обман зрения или еще что-нибудь… Но не в третий же раз. Я не слепая. И не страдаю какими-нибудь злокачественными формами шизофрении. И это вовсе не тот случай, когда сумасшедший никогда не признает себя таковым. Я не верила в сверхъестественное и другие, навеянные марихуаной, галлюцинации. И не собираюсь… верить.
Глаза Кортнера потемнели. И радужка, и зрачок слились в единое темное пятно. Шея рывкообразными движениями склонилась сначала к одному плечу, а после к другому, вызывая неприятный щелчок в позвонках.
– Мы возвращаемся, - сухая констатация, сорвавшаяся с губ Кортнера. Всего лишь. И в этот раз, не имея шанса отвести взор от лица Дарка, у меня не возникло ни малейшего желания сопротивляться или возражать.

​

​

 

[Mirind@]

Помните, я говорила, что самый жуткий момент со мной произошел во время езды на спорткаре Дарка? Так вот, забудьте. Серьезно. Это просто детский лепет по сравнению с тем душераздирающим страхом, что сковался в уголке моего сознания от созерцания странных вещей, происходящих с лицом Кортнера. В очередной раз на меня смотрели, выворачивающие душу наизнанку, красные глаза.
Всю обратную дорогу, которая, кстати говоря, показалась в разы длиннее, меня не оставляла надежда о помутнении рассудка из-за всех пережитых потрясений. И еще там было темно. И я головой ударилась. И спать хочу. И есть. В общем, посовещалась я тут сама с собой, и пришла к выводу, что мне просто почудилось. Лучше уж признать себя немножко шизанутой, чем осознать, что я иду не в дом к Дарку Кортнеру, а в логово монстра.
Когда на нашем пути попадался фонарь, дарующий хоть какое-то освещение в этой непроглядной тьме, украдкой я старалась убедить саму себя в моем помешательстве. Но Дарк или отворачивался, или выбирал другой, менее освещенный путь. Короче говоря, рейтинг вопроса «Что происходит?» чуть-чуть подвинулся, давая первенство другому, более волнующему – «Я шизанулась?».
Молчание парня убивало морально. Эта черта меня всегда раздражала в Лэндоне. Молодой человек все бушующие эмоции переживал где-то внутри себя и выдавал мне более урезанную и подверженную жесткой цензуре версию. Да, признаюсь, во время его длительного молчания, Лэндона в смысле, я чувствовала себя несколько некомфортно. Всегда убеждая и его, и себя, что лучше бы он высказал все то, что думал обо мне. Но… Лэндон и Дарк – это малость разные личности. И если молчание моего молодого человека меня раздражало, то тишина в исполнении Кортнера меня реально пугала. Его очень разозлил мой поступок. И теперь я возвращаюсь к исходной точке, но с более свирепой версией и без того разъяренного мужчины.
Очутиться в доме Дарка вновь, оказалось как-то… странно. Неизбежность всей этой трагичной ситуации опустилась на мои плечи невидимыми, но достаточно увесистыми гантелями. В этот раз мужчина не тянул меня через весь дом, но я все равно волочилась следом, словно была привязана невидимой нитью – мне не хотелось подкидывать лишний повод для его злобы.
Я не могла корить себя за глупый поступок. Это был шанс на спасение, и я должна была им воспользоваться. По крайней мере, теперь я могу не упрекать себя за то, что так и не осмелилась на это действие. Да, теперь есть другая причина для уничижения – я тупа в той самой мере, где жертвы, не разбирая дороги, несутся просто вперед без какого-либо плана в наличии. Теперь же, если мне представится еще одна возможность, я не совершу ни единого движения, пока в голове не созреет подробно расписанный план с тремя запасными вариантами на каждое возможное фиаско. В общем, что-то мне подсказывает, случится это… никогда.
Когда я волочила свое жалкое, избитое мусорными баками, тело мимо кухни, желудок сделал крутое сальто, оповещая меня о бедственном положении. Кажется, моя пропажа была обнаружена слишком резко для того, чтобы осторожничать: содержимое того самого псевдодонорского пакета было вывернуто наружу и украшало столешницу и пол непривлекательными разводами.
Хозяина, казалось, совершенно не заботил этот беспорядок. Нервными рывкообразными движениями он пытался воспламенить очередную сигарету. И только после глубокой затяжки плечи Кортнера расслабились.

​

Читать

Мое шибко удивленное лицо могло бы вечно пялиться на этот беспорядок. В мыслях невольно проскользнула картина, где Дарк вручает мне тряпку и… приказывает исправлять случившееся бедствие по моей вине. Но он проследовал чуть дальше и, открыв какую-то дверь, слишком многообещающе кивнул.
Мой мозг чуть было не совершил глупость и не спроецировал уже звучащий ранее вопрос на лестнице. Господи, что там? Перед глазами возникли самые жуткие картинки камер пыток, где мое тело будет подвержено самым изощренным наказаниям. Я даже сделала микроскопический шажок спиной вперед, предчувствуя что-то не очень хорошее. Впрочем, мужчина решил меня опередить.
– Душ там. От тебя дерьмом несет.
Изумленный взгляд вцепился стальными клешнями в открытую дверь. С губ слетел какой-то жалобный конвульсивный стон. Признаться, я еще во время обратного пути запретила себе надеяться на подобные удобства.
Ноги остались неподвижными, а глаза проследили за передвижением Дарка. Тот как раз подошел к столешнице, на которой и был этот кровавый беспорядок.
Металлический запах заставил желудок судорожно сжаться, когда Кортнер поднял донорский пакет. Уже успевшая свернуться в темный сгусток жидкость, словно резина, не желала покидать ни поверхности стола, ни края пакета.
Мать вашу…
Меня затошнило так сильно, что руки в предостерегающем жесте расположились у рта. Не могу сказать, настоящая это кровь или же нет, но в одном уверена - выглядит она совсем неаппетитно.
Спазмы усилились, когда мужчина, поставив на стол прозрачный стакан, выдавил в него остатки пакета и… опрокинул это прямо себе в рот. Кадык совершил скачек вверх, а глаза прикрылись в блаженстве.
Наверно, самое время покинуть свою точку обозрения и скрыться в душевой, но я так и продолжала следить за перемещениями Дарка. Даже когда тот устроился на диване перед телевизором, наслаждаясь каждой онкологической затяжкой. По каналу передавали новости. Вроде говорили о каких-то убийствах и похитителя моего это немало увлекало.
– Я все еще чувствую дерьмо, – выдавил тот, медленно поворачивая голову в мою сторону. Мужчина взял в руки зажигалку и, зажав ее большим и средним пальцем, начал прокручивать. Это немного давило на психику. Казалось, с каждым оборотом, движения становятся резче, агрессивней.
– Я… – только что сформировавшаяся мысль предательски ускользнула. – Я… мне надо… я могу позвонить?
– Нет, – отрезал тот еще на полуфразе, вновь переключив внимание на экран телевизора. Передаваемые криминальные новости действовали на него успокаивающе.
Раз оборот зажигалки… два оборот… три...
– Но… меня будут искать, – это была действительно жалкая попытка в поиске подходящих аргументов, – я просто должна сообщить, что я…
Зажигалка была подкинута в воздухе и захвачена всей ладонью.
– Ты труп, - кинул тот, в очередной раз поднося к губам сигарету.
– А? – всего лишь фраза. Два слова, а ноги в мгновение ослабли, грозясь и вовсе отказаться от своих прямых обязанностей. Руки, которые до этого успешно предохраняли меня от тошнотворных спазмов, охватила дикая дрожь. Держать их у рта оказалось проблематично. Появилось ощущение, что я та самая зажигалка и только что меня заключили в ловушку, где мне даже не вздохнуть.
– Считай, что ты труп – посчитал тот нужным уточнить мои дела. – Трупы сообщают, в какой яме гниет их тело?
– Н-нет, - нервно сглотнула я.
И теперь мне стало понятно… все кончено. На самом деле.
Я, конечно, уже давно сообразила, что это не затянувшийся розыгрыш, но признавать свое положение не хотелось до последнего.
Зажигалка надоела своему хозяину, и тот слишком громко водрузил ее на стеклянную поверхность журнального столика.

​

– Дерьмо, – своим напоминанием не слишком-то он смягчал мое и без того истрепанное душевное состояние.
Ноги послушно последовали в указанную комнату. Но на полпути меня словно пригвоздило к месту. В нерешительности задать интересующий вопрос, но, так и не остановив порыв вовремя, с моих губ сошло:
– Эм… ааа… – Кортнер медленно, показывая насколько я его за это короткое время успела достать, обернулся. Это вызвало волну ярости, которую непременно хотелось выместить на нем. И я была готова сделать это в тот краткий миг, пока его голова совершала этот оборот. Но стоило взгляду исподлобья обрушить на меня весь гнев, о своем негодовании я вдруг как-то… забыла. – Я же не могу потом это снова надеть! – в довершение, чтобы Дарк наверняка понял о чем идет речь, я натянула низ футболки, демонстрируя, что та годится разве для того, чтобы бросить ее постояльцам тех самых заброшенных районов.
Собственно, даже это не казалось Кортнеру существенной проблемой. Одна бровь как-то неестественно изобразила змейку, прежде чем тот решил озвучить свои мысли:
– Не надевай.
Скотина.
Мимика очень велеречиво высказала парню все то, что я о нем думала. Но была одна проблема, которая никак не улучшала моего положения - ему глубоко плевать на мои ничтожные умозаключения. Опустив голову, я продолжила свое неуверенное движение в сторону душевой.
– Попытаешься убежать еще раз, Керон отгрызет тебе левую ногу. Поняла?
Я так и зависла с приподнятой ногой, не зная как реагировать на брошенную фразу. От такого уточнения левую лодыжку свело судорогой. На секунду я представила, как это больно, когда острая пасть собаки смыкается на ноге. Даже почувствовалась боль, какую, по моим соображениям, я должна при этом испытывать.
Кинутое в спину рычание пса послужило подтверждением правдивости слов моего похитителя.
Оказавшись в душевой, я медленно прикрыла за собой дверь. Ни замка, ни банальной задвижки на двери не наблюдалось. Прекрасно. Я никоим образом не могу отгородиться от него.
Это, правда, была душевая. В том плане, что ванны тут не имелось. Были лишь душ, раковина и унитаз. Все в одной комнате.
Плевать уже. На все плевать.
Хоть я и не представляла Дарка, подглядывающего в дверной проем за полной неудачницей в моем лице, смывающую с себя грязь. Все равно плевать.
Богатая мимика отлично справилась со своими обязанностями, когда я сложила руки на краях футболки, чтобы стянуть ее через голову.
Матерь божья…
Как ее снимать, если малейшие движения вызывали адскую боль во всем теле, а особенно концентрировалась на спине. Как раз в том месте, где я так пламенно поприветствовала мусорные баки.
Замерев на пару секунд, я сделала глубокий вдох, уговаривая себя отключить все возможные чувства, и… просто потянула футболку вверх.
Отчаянный стон щедро распространился хорошо слышимым эхом. Глаза вновь увлажнились, когда я почувствовала, что своим освобождением от одежды сорвала несколько запекшихся ранок. Больно. Очень больно. В помещении было тепло, я бы даже сказала душно, но тело пробило ознобом. Все волоски встали дыбом, ноги не держали. Меня трусило как какого-нибудь алкоголика, наслаждающегося абстиненцией.
Все хорошо… все очень хорошо. Я просто устала и получила парочку незначительных ушибов. Мне казалось необходимым успокоить себя, так что я старалась зацепиться за эту мысль.
За спиной висело старое зеркало, местами пошарканное с потерянным налетом серебра. Я нарочно при входе отвернулась от него, не желая наблюдать свое жалкое отражение. Лучше бы это делать уже после всех мыльных процедур. Но… любопытство взяло верх. Я… я должна убедиться, что мои чувства меня обманывают и на спине не так все страшно. Так что я… медленно обернулась.
Господи.

​

С уст сорвался неконтролируемый всхлип. Я, конечно, понимала, что двумя царапинами не обошлось, но видеть такое… Казалось, местами кожа была просто содрана лоскутками. Оставался открытым вопрос, как я до сих пор не отключилась от болевого шока.
Глаза медленными движениями проследили за невидимой нитью, пока не остановились на лице. Визуально я могла бы слиться с толпой бродяг, коих в подворотнях бывает немало. Грязное отекшее лицо с красными от слез глазами. Да я выглядела, пожалуй, ужаснее самого жуткого зомби. Шаг ближе, чтобы рассмотреть себя лучше. На щеке красовался результат моего неудачного падения. Глубокий результат. Наверняка теперь об этом периоде моей жизни будет напоминать уродливый шрам.
Жалобно шмыгнув носом, я опустила глаза на футболку, что до сих пор сжимала в руках. Задняя часть была пропитана кровью вперемешку с грязью. Отстирать это вручную у меня все равно не получиться. Но, вообще-то, меня посетила депрессия – неважно уже что надевать. Будущее представлялось мне теперь чем-то темным и неопределенным.
Мою озабоченность отражением резко нарушили. Сначала я почувствовала поток холодного воздуха и только после сообразила, что дверь в душевую оказалась настежь открыта. В проеме стоял Кортнер. Мои руки автоматически сложились в прикрывающем жесте у груди, несмотря на то, что комплект нижнего белья так и оставался на мне.
То, что в руках Кортнера было что-то, я поняла только после того, как он это самое кинул мне. Я машинально вытянула руки вперед, чтобы поймать брошенный мне предмет, выронив при этом свою грязную футболку. Это была кофта. Мужская.
Не зная, какие предпринять дальнейшие действия, в смысле, благодарить ли за такой широкий жест или нет, я неуверенно подняла глаза. Дарк тем временем, хмурясь, изучал мое отражение в зеркале. Там как раз красовалась моя спина.

​

Из всех увиденных эмоций, что отразились на лице Дарка после созерцания моей израненной спины, могу сделать вывод – увиденное ему явно не нравилось. Как будто он даже остался весьма злым.
Правда, никаких слов от него не последовало. Скоро тот просто сделал шаг назад и захлопнул дверь. Громко. Резко. Даже с потолка что-то посыпалось.
Еще пару минут я стояла неподвижно, так и не поняв, что значил его уход. Вернется ли он еще раз или мне все же можно приступать к мытью. В смысле, к раздеванию. Как-то не улыбалось предстать обнаженной перед этим маньяком, когда тот решит вновь бесцеремонно ворваться.
Хотя… я ведь уже решила на это забить? Может ли мое положение стать еще хуже? Возможно ли это?
Избавившись от последней одежды, покорячившись от боли, отстегивая лифчик, я неуверенно двинулась к душу.
Когда поток горячей обжигающей воды коснулся моего тела, я вздрогнула, а зубы стиснулись с такой силой, что свело всю челюсть. Ощущения, будто с моего израненного тела сдирают кожу заживо. Я мечтала о душе, мечтала смыть с себя всю грязь этого ужасного места, где стены были искусно раскрашены местными наркоманами в психоделические расцветки. Но… едва почувствовав живительную влагу на себе, отступила от струи.
Слезы очередным потоком проскользнули по щекам, смешиваясь с брызгами воды в общий поток. Даже всхлипы, во время которых я дергала плечами, доставляли адскую боль.
Теперь душ показался мне вражеским агентом. Воодушевившись идеей, что на сегодня мыльных ритуалов достаточно, я неспешно, стараясь избегать лишних движений, подошла спиной к зеркалу.
Плохо. Все очень плохо. Черные разводы грязи лишь только расползлись по спине, забиваясь в кровоточащие раны. Умереть в такой час от какого-то там заражения крови… нет. Я смогу. Я смогу.
Правда смогу.
Наверно.
Отрегулировав кран до более прохладной воды, я собрала все свое самообладание и шагнула под душ.
Сейчас можно было не сдерживаться в своих эмоциях и той горечи, что разъедала горло. Я просто обхватила себя руками, позволяя жесткому потоку смывать предательские слезы. Я не имела права быть такой слабой. Некогда раскисать и поддаваться слабости. Пока я тут буду превращаться в мокрую бесполезную массу, неизвестно каким пыткам и испытаниям будет подвержена моя сестра. Словом, своими соплями я никаким образом не улучшу обстановку.
Пока вода смывала все следы моего побега, облизывая наждачкой израненную кожу, мысли крутились вокруг недавних событий. Это очень отвлекало от боли. Физической боли.

​

Будущее обрело форму бракованного листа фотобумаги, опущенного в проявитель. И картинка рисовалась мрачная, где нет места радости и беззаботным дням. Они остались где-то позади. Теперь ведь не будет как прежде? Никогда? Что меня ждет? Что ждет мою сестру? Что происходит? Что я сделала, в конце концов? Чем заслужила такой пинок от судьбы?
Наверное, я провела под душем целую вечность, потеряв счет времени, смывая с себя запекшуюся кровь и вытаскивая какие-то странные предметы из волос.
Когда я вышла, увлекая за собой запах свежести из мужского геля для душа, прохладный поток воздуха окутал мое тело, заставляя поежиться и обхватить себя руками. Кофта казалась непозволительно короткой, и мне приходилось время от времени оттягивать ее вниз.
Дарк сидел на том самом месте, что и прежде. Правда, заместо телевизора его теперь развлекал ноутбук. Он предпочел пользоваться тачпадом. Провел пальцем… тапнул. Еще раз провел… еще тапнул. В доме не царила гробовая тишина, но каждый раз, как его палец опускался на панель, мышцы в теле спазмировали. Даже такое простое действие в исполнении Кортнера выглядело чем-то… тревожным. Особенно если учесть его весьма недовольное лицо при этом. Хотя вопрос о возможности обратного остается открытым.
– Сядь, – указал тот на стоящий неподалеку стул, даже не удостоив меня взглядом.
Я послушно двинулась, попутно осматривая столешницу, где до сих пор обстановка с растекшейся и застывшей жидкостью не изменилась. А на полу предстала и вовсе ужасающая сцена, где Керон своей зверской пастью разрывал кусок мяса.
Стул протяжно скрипнул подо мной, будто бы на него опустилась не 55-килограммовое тело, а как минимум в два раза больше.
Тап… тап… тап…
Признаться, этот звук и неспешное скольжение его пальца начинало действовать на нервы. К тому же Дарк больше ничего не произносил, так что инициативу на себя решила взять я.
– Что я тут делаю? В смысле… почему я здесь? – это совсем не то, что я хотела спросить в первую очередь, но в присутствии этого человека, логические способности вероломно оставляют меня. Каждый раз.
Ноутбук перестал его волновать. Тот перевел взгляд на меня. А затем, обнаружив, что я облачена лишь в ту кофту, которую он мне любезно предложил, опустил взгляд на мои обнаженные, покрытые синяками и ссадинами, ноги. При этом закусил нижнюю губу.
Какое-то время мы так и сидели. Молча и неподвижно. После чего Кортнер потянулся к полупустой бутылке «Джека» и плеснул немного в стоящий неподалеку стакан.
– Пей, – приказал тот, поставив сосуд со спиртным на столик.
Это не очень хорошо – запивать стрессы виски, но… на деле я вцепилась в стакан, точно уже несколько дней мучилась от жажды. Горло обожгло. Секунду я пыталась найти глазами то, что можно было бы закинуть пожевать, но на столике ничего съедобного не было. Так что я просто поставила стакан на место, чувствуя, как спиртное распространяет тепло. И расслабляет.
Я не сказала при этом ни слова и, Дарк, должно быть, решил, что я жду добавки. Поэтому плеснул в стакан еще раз, после чего откинулся на спинку дивана.
– Так… что происходит? – так и не получив ответа на свой вопрос, я попытала счастье еще раз.
Но и теперь Кортнер не спешил с объяснениями. Тот медленно коснулся переносицы, легонько растирая ее, а затем принял прежнее положение, водрузив локти на колени и… пошло все сначала.
Тап… тап… тап…
– Жопа полная происходит, – все же выдавил тот, видимо, предчувствуя мой очередной вопрос.
Прекрасно. Теперь мне стало все намного яснее.

​

На деле не хотелось этого делать, но рука вновь обхватила стакан, опрокидывая его содержимое в себя. Желудок на этот раз конвульсивно сжался, намекая, что еще одно мое подобное действие - и он поднимет бунт.
Зато теперь страхи стали заглушаться, а все произошедшее вдруг показалось мне не столь ужасным и вполне решаемым.
– Моя сестра! – вконец осмелев, я приступила к решительным действиям. Кортнер покосился на пустующий стакан.
– Иди наверх.
– Нет. Я… – недовольный взгляд в мою сторону наглым образом был отправлен в игнор. – Я хочу знать, что с моей сестрой?
– Ничего хорошего.
– Ты… Дарк… – вроде бы сформированные ранее мысли, сейчас никак не хотели складываться в полноценные фразы. – Пожалуйста. Я… – «Джек» решительно на меня подействовал. – Я прошу тебя. Я все сделаю. Я на все готова. Правда. Только… пусть Вайлет отпустят. Я прошу…
– Наверх иди.
– Я серьезно. Дарк, я, правда, на все готова. Я все сделаю. Правда, все. Я на все готова, - меня совершенно не беспокоило, насколько речь жалка в моем исполнении. Главное результат.
Собака зарычала, приближаясь ко мне со спины. Она остановилась совсем рядом у моих ног, обнажая свою зловонную пасть. Кожи коснулось теплое дыхание.
– Я расслышал и с первого раза.
– Пожалуйста, - рык стал громче, а Дарк с силой захлопнул ноутбук.
– У тебя есть два варианта. Или ты затыкаешься и идешь наверх… или ты продолжаешь говорить и ползешь наверх, потому что Керон в секунде от того, чтобы прокусить тебе лодыжку.
Закрыла глаза. Вдох-выдох… Успокоиться. Необходимо быть спокойной. Нахлынувший адреналин вытеснил только что поглощенный виски. Период мнимого спокойствия на этом был закончен.
– Пусть… кус-сает, - начала я заикаться. Голос задрожал, как и дыхание. Легкие при каждом вдохе спазмировали. Грохот сердца отдавался в ушах, точно по вискам били молоточками, – Я… н-не успокоюсь, п-пока м-моя сестра не б-будет в без… безопасности, – еле выговорила я заготовленную фразу. Ожидание нестерпимой боли было мучительным.
Вот сейчас он укусит… вцепится своими острыми зубами в мою ногу. И совсем неважно, что животное только что плотно поужинало.
Вот-вот.
Сейчас… Прямо сейчас.
Прошло уже несколько секунд, а дикая боль так и не последовала.
Дарк обратил на меня свой взгляд и… застыл, точно гипнотизировал. На какое-то время я напрочь забыла о рефлекторном моргании. Мне было страшно разрывать этот зрительный контакт, похожий на некое испытание.
И я его прошла. Дарк отвернулся, взял бутылку, плеснул в пустой стакан немного жидкости и одним махом проглотил.
– Пятьдесят процентов, что твоя сестра будет жить, пока ты находишься там, где я хочу, - хрипотца в голосе мужчины с каждым произнесенным словом становилась все ощутимее. – И сейчас я хочу, чтобы ты поднялась наверх. Легла в кровать. И оставалась там.
Последние слова оказали какое-то странное действие на мое тело. Как будто сломали его. В один миг я просто перестала чувствовать. Физически. В эмоциональном же плане происходил настоящий апокалипсис, уничтожающий всю меня. Принципы, черты характера, мораль… господи, какие это ничтожные понятия, когда ты понимаешь, что выхода нет. Меня только что растоптали морально.
Если бы не ребра, сердце пробило бы себе путь наружу. Оно билось так сильно и неистово, что это вызывало весьма ощутимую боль. Оно еще отказывалось принять неизбежное.
Губы Кортнера посетила легкая усмешка. Точно тот испытывал, насколько я прочна. И на самом ли деле готова на все. Он понятия не имеет, на что я могу быть готова, когда речь идет о моих близких. Вообще-то… сейчас я делаю открытия и для себя.
Медленно поднялась на ноги и направилась к лестнице, стараясь не выдавать в своей походке ту тряску, которая взяла в плен мое тело. Сделала несколько шагов. Поднялась на первую ступеньку и… остановилась.
– Почему всего пятьдесят процентов?
Ответом было молчание. Затяжное молчание. О моем существовании точно все забыли. Даже пес, которому, похоже, в кайф на меня скалиться и рычать. И когда я уже отчаялась услышать хоть что-то, Кортнер соизволил заговорить.
– Если ты не поднимешь свою задницу наверх, лишишься и этого.
Еще две ступеньки оказались преодолены, после чего я вновь остановилась.Слишком мало информации и слишком она... однобока.
– Слушай... это же... – голова Дарка немного лениво повернулась в мою сторону. Я понимала, что уже достала его своим мычанием… Но блин, я ведь должна узнать хоть что-то! – Ты просто тогда очень напугал меня, сказав, что я буду расплачиваться. Я имею в виду… это же все не из-за того ДТП? И не из-за… шутки с контактом в телефоне?
Молчание. Опять молчание, во время которого мужчина испепелял взглядом. Как-то у меня весьма просто выходило выбешивать его.
– Нет, - просто ответил тот, прежде чем подарить мне момент облегчения, разрывая зрительный контакт.
Но откровенно говоря, легче от этого мне не стало. Невольно вспомнилась история с Рэддом. Отсутствие мотивов и здравого смысла для Кортнера не впервой.
– Я... Ты мне ничего не объясняешь! Я не экстрасенс. И я… просто пытаюсь понять, что происходит! - я понимала, что меня понесло, но остановиться уже не могла. – Ты… ты просто увез меня против моей воли. Твои друзья забрали сестру. И… я не понимаю, зачем вам это нужно? Если это розыгрыш, то у меня есть некоторые проблемы с чувством юмора и я просто… не оценю ваши старания.
– Заткнись… Неужели так трудно понять, когда стоит заткнуться? - пальцы его вновь оказались у переносицы. Кажется, своей речью мне удалось вызвать у него мигрень. Только что последняя надежда на глупый розыгрыш, нацепила на шею петлю и спрыгнула. – Поднялась… живо… наверх.
– А не пошел бы ты, а? – я чувствовала, что мне необходимо заглушить в себе ярость, прислушаться к его словам и не перечить. Но разве могла я просто молча выполнять его требования, зная, что Вайлет может страдать? – Я не спрашиваю, за что ты меня так ненавидишь, я не спрашиваю, какого черта тебе от меня надо, не спрашиваю, что за хрень творится у тебя в прогнивших мозгах. И мне по большому счету все равно, какую ты плату можешь выдвинуть за безопасность Вайлет. Но... я должна знать, что с ней все будет в порядке!
Дарк на протяжении моего яростного монолога не сводил с меня слегка заинтересованного взгляда. Тот даже повернулся ко мне всем корпусом, показывая свое внимание. И… черт возьми, готова поспорить, его забавляла моя эмоциональная агония.
Я замолчала. Давно уже замолчала, а он все следил за каждым моим движением, точно ждал продолжения. И вот теперь мне стало страшно. Я вдруг осознала, что утопаю в глубоком беспощадном болоте и только что отбросила спасительную веточку. Он зрительно вцепился мертвой хваткой и… молчал. Он уничтожал меня своим молчанием, вытаскивал на поверхность все самые потаенные мои страхи. Господи, какая я дура.

​

– Хорошо, я… забудь, ладно? Я… я просто… я согласна на все, лишь бы сестра была в порядке, – в подтверждении я даже сделала несколько шагов, поднимаясь еще на пару ступенек. Разговор не получался. Кортнер просто отказывался облегчать мое состояние и прояснять ситуацию не собирался. – Только… скажи, что мне нужно делать? Там.
Несмотря на разделяющее нас расстояние, мне ясно виделось, как Кортнер провел языком по зубам. Глаза сверкали яростью. Мне стало страшно, что еще одним вопросом я на самом деле лишусь этих обещанных пятидесяти процентов.
– Спать, – это было не слово. Нечеловеческое слово. Он его… прорычал.
– Что? – по-моему, удивление было бы в разы меньше, прикажи он мне раздеться и ожидать порки. – Я не смогу спать. Я… не смогу. Моя сестра неизвестно где, а я… буду спать?
– Да, мать твою! – Кортнер подорвался на месте, задевая при этом журнальный столик. Нестойкие предметы, в том числе и бутылка виски, посыпались, символизируя крах мужскому терпению. И прежде чем снова заговорить, плечи Кортнера медленно поднялись и опустились – глубокий вдох, как я поняла, был сделан для успокоения. – Плевал я на твою гребаную сестру, ясно тебе? Поэтому если ты сейчас не поднимешь свою задницу наверх, считай, что никаких процентов не было.
Последние ступеньки остались позади за считаные мгновения.
Теперь хаос, царивший в спальне Кортнера, так не волновал. У меня появился маленький, хрупкий шанс на спасение сестры. Необходимо сконцентрировать свое внимание на этом.
Итак. Он меня сюда отправил… спать?
Ослабшие ноги двинулись к стоящей посреди всего этого бедлама кровати.
Кровать Дарка? Серьезно? Мне тут спать?
Я стояла, смотрела на это подобие заправленной постели и не могла поверить в собственные мысли. Да как вообще эти мысли могут существовать?
Да, ноги меня не держали, глаза были готовы сомкнуться в любую секунду, но… кровать Дарка? Кажется, я бы успешнее провалилась в сладкий сон в тех заброшенных переулках, чем тут.
Мысли пожирали мое сознание, а готовое к коме тело думало по другому. Сначала ноги сделали парочку неуверенных шагов навстречу мебели, а после, руки робко принялись… расправлять простынь. Даже думать не хочется, какое тут должно быть побоище, чтобы постельное белье привести в такой вид.
Складка за складкой и я довольно увлеклась этим действием. Белье, вопреки всем моим ожиданиям, было поразительно нежным на ощупь. Мозг словно дал мне пинок, выразив это неконтролируемым головокружением. Глаза слипались, тело просило отдыха, а сознание хотело уплыть как можно дальше. И я… неуверенно подняла одну ногу и, согнув ее в колене, стала забираться на кровать.
До сих пор во мне боролись странные чувства и сомнения. Но… я уже была одной ногой в постели, в прямом смысле.
Шаги на лестнице отразились на мне не лучшим образом. В какой-то момент мне показалось, что я вот-вот попадусь на месте преступления. Но… он же меня вроде спать отправил? Просто спать? То есть… все в порядке? Правда, на всякий случай я залезла и второй ногой в постель, чтобы, по крайней мере, показать - я собираюсь видеть сны в уютном для себя месте. Опустим сейчас, что ложе Кортнера априори не может быть для меня уютным… Я устала, черт возьми, так что… пошел он на хрен.

​

Первой на лестнице показалась морда собаки. Похоже, любимый питомец Дарка следует за ним по пятам. Забросив потребность разобраться в умственных способностях этого животного, я застыла в ожидании его хозяина, который следовал за псом.
Тот даже не заметил меня в своей кровати. Не подумайте, это не задело меня, просто… странно. Пес проявил ко мне больший интерес, расположив свое тело там, где минутой ранее стояла моя нога. А вот Дарк, совершая неспешное перемещение по спальне, планомерно опустошал свои карманы. Телефон, перед тем как бросить его на столик у подножия кровати, мужчина какое-то время потыкал в него пальцем. Связка ключей упала уже на другой столик у поручней. Пачка на всякий случай была проверена на наличие в ней сигарет, прежде чем упасть рядом с телефоном. Туда же полетела и зажигалка. Скомканные купюры зеленых были пересмотрены, пересчитаны и снова сунуты в карман джинсов, а вот мелочь посыпалась… в пепельницу. Последним в этой странной компании оказался складной нож.
Этот ритуал меня несколько увлек, поэтому обнаружив как Дарк, игнорируя молнию на футболке, стягивает ее через голову… чуть-чуть охренела и натянула одеяло по самые глаза. Он же не собирается… тоже тут спать? Или… я все же неправильно его поняла?
Медленный поворот головы в мою сторону спровоцировал неприятный холодок, скользящий по позвоночнику и застрявший где-то на уровне низа живота. Мне очень не хочется наблюдать его разрисованное мускулистое и такое агрессивное тело рядом с собой. Я не могу спать рядом с мужчиной. Ну… с другим мужчиной. Который не Лэндон. Особенно после того, как он мне дал надежду на… отсутствие такой расплаты.
Но Дарк на меня даже не взглянул, его взор коснулся лишь пса, перед тем как взять смартфон и направиться к лестнице.
– Ты… что с тобой происходит? – какими-то странными извилистыми путями ко мне пришло решение, что в данный момент поинтересоваться его состоянием будет вполне удачно. А, может, это «Джек» говорит. В любом случае стоило это произнести, как я тут же пожалела.
Кортнер остановился и медленно повернулся. При этом я бы не сказала, что лицо его выражало удивление. Скорее, он просто был недоволен моим любопытством.
– Я видела твои глаза… что это? – останавливаться вроде как поздно, так что я продолжила. – Это… трюк какой-то? Хэллоуинский? Или… просто скажи, что ты не какой-то там монстр.
С минуту взгляд Дарка прожигал во мне дыру. Честное слово, я почувствовала его агрессию физически. И несмотря на одеяло, натянутое по самые глаза, как-то стало холодно.
Мужчина слегка поморщился и провел языком по нижней губе.
– Керон… нога… сестра… - пробубнил тот, вновь поворачиваясь к лестнице. – Это не шутка, если что.
Ясно… минимум информации. Пора привыкать, что мои вопросы остаются без ответа.
– Дарк… - окрикнула я его быстрее, чем сообразила. Тот остановился, но поворачиваться не стал. Мой взгляд упал на пса, который, в отличие от своего хозяина, не сводил с меня взгляда. А в ответ на мое внимание зарычал. Как и всегда. – Я не буду бежать… только, пожалуйста, пусть твоя собака будет… не так близко.
Ответом мне было молчание. Кортнер не потрудился что-либо объяснять, он просто проигнорировал мою просьбу и продолжил свое перемещение.

​

Хотелось крикнуть в вдогонку что-то дерзкое про его широкую и чувственную душу, как пес встал с места. Керон спокойно прошелся по спальне и улегся у самых поручней. И даже посмотрел на меня, не сопровождая взгляд враждебным рычанием.
Не знаю, как это произошло, но… я просто посчитала своим долгом выкинуть тихое «Спасибо» - в висячей тишине оно прозвучало не громче дуновения ночного ветра. Вернее… почти утра. Вот-вот рассвет вступит в свои права. Поддавшись усталости, склонила голову к подушке. Я не смогу спать. Это глупо требовать от меня погружаться в мир снов, когда моя младшая сестра неизвестно где и с кем. Я не смогу откинуть от себя гнусные мысли, где она плачет и ждет, что кто-то придет ей на помощь. Слезы все были выплаканы еще в душе, так что теперь, стоило мне прикрыть глаза…

 

[Mirind@]

Музыка умолкла вместе с машиной, когда вампир заглушил ее, припарковавшись у дома. Руки расположились на руле, а затем тот склонил и голову.
Дом. Что такое дом?
Неспешная горькая улыбка, совершенно неуместная в данной ситуации, искривила его губы. Зар никогда не понимал смысла в этой, казалось бы, простой фразе: «Мой дом - моя крепость». Дом должен быть уютным островком, где бы он мог расслабиться и подготовиться для принятия важных решений, для следующего шага. Где близкие люди всегда готовы оказать поддержку, не дать тебе упасть в яму. Или подать руку в подходящий момент, чтобы из пропасти этой вытащить. Печально, но такого островка у вампира никогда не было. Да и слово семья - пустой звук, не больше. Он живет рядом с врагами, к которым, так или иначе, уже привязался. А они лишь ждали момента, чтобы использовать. В последний раз.
Такая вот большая и дружная семья. Всегда так было. Так почему боль от предательства такая жгучая? Словно ты проглотил чистый яд и сейчас во всем великолепии чувствуешь, как он разъедает твои внутренности.
Вся жизнь… сплошное дерьмо.
Обман.
Иллюзия.
Искажение реальности.
Все… напрасно.

​

Читать

Мужчина лениво оторвал лоб от руля, чувствуя на коже отпечаток ребристой поверхности. Вдалеке, на горизонте, небо наливалось тяжёлым свинцом черных туч, которое лишь иногда освещалось всполохами пронзительного холодного света. А после доносилось еле слышимое, но такое гневное рычание грома. Периодические вспышки молний делали панораму довольно грозной. Буквально то же неистовство бушевало сейчас в душе вампира.
Все пошло не по плану. Все перевернулось каким-то странным образом. Вся эта гребаная миссия, выполняемая этап за этапом в течение нескольких последних десятилетий, провалилась к черту. Просто потерпела крах… потому что так решил Дарк.
Чертов ублюдок. Он не потрудился поделиться своими мыслями даже с ним. С тем, на кого всегда мог положиться. Он не посоветовался, он просто… сделал так, как захотел. В очередной раз.
Откровенно говоря, если бы Зар не был уверен в подобной хрени, которую выкинул брат, это пришлось бы сделать ему. Старший всего лишь взял на себя удар, все бремя, все… обязательства. Он своим поступком в момент придал их жизни большее значение, чем было изначально.
Спрятать носителя, чтобы наслаждаться медленной агонией отца, Майлса… Джеда. Тех, кого оба ненавидели больше всего. Но… так всегда бывает. Всегда происходит то, что в итоге играет против тебя.
Пальцы сжали обруч руля, игнорируя жалкий скрип. Воспоминания еще не обросли туманной дымкой, и вампир видел все достаточно четко и ярко.
Хитрый прищур Дарка и его еле заметная ухмылочка перед отправлением в дом Мии Ван де Граф – того самого носителя, которого Кристаэль приказал привести – уже показались подозрительными. Зар был уверен, он что-то сделает, и это не обрадует Майлса. Но… брат ошибся. Сильно.
Навряд ли настанет тот день, та минута, когда Зар простит себе это.
Ее глаза. Ее потерянный взгляд будет преследовать вампира, пока он не исправит ситуацию. Девочка просто сидела перед телевизором и, расположившись на диване с ногами, поглощала какую-то пищу. Кажется, TV показывал забавную комедию, потому что… черт возьми, как раз в тот момент, когда вся их враждебно настроенная компания переступала порог дома, послышался ее смех. Задорный, искренний смех. В тот момент, когда на ее лице еще жила жизнерадостная улыбка, Вайлет и подозревать не могла, как скоро этому придет конец.
В доме было темно, свет исходил лишь от работающего телевизора, сверкающих гирлянд и огромного, но тусклого светильника на журнальном столике. Но это не мешало разглядеть недовольство на лице девушки. Сначала было удивление - естественная реакция на внезапное изменение привычной обстановки. Глазки забегали от одного незваного гостя к другому. Рука так и зависла у рта, не донеся до конечной точки очередную порцию чипсов, аромат которых распространялся по дому. Рот оказался чуть приоткрытым, а глазки все перепрыгивали от одного к другому…

​

Сначала это был Дарк, который первым решил покинуть прихожую и продвинуться вглубь. Мужчина положил руку на ее плечо в предостерегающем жесте, не давая той даже опомниться и приступить к каким-нибудь действиям. Вайлет хотела сбросить её, но ничего не получилось. Пальцы больно сдавили руку. Какое-то время девочка старалась вложить истинную силу испепеления в свой взгляд, когда смотрела на Кортнера, но после переместила его на другую движущуюся фигуру. На Шерр, которая прислонилась боком к углу гостиной. Далее ее удивленный, до сих пор ничего не осознающий, взгляд зацепился за Рэндалла, поднимающегося на второй этаж по приказу Майлса. Сам Майлс удостоился лишь мимолетного взгляда, потому что к тому моменту он повернулся к девчонке спиной и обследовал кухню. И затем, теряя цвет лица, она в упор посмотрела на Зара.
Взгляд задержался, точно в ожидании объяснений… Но их так и не последовало. Тогда удивление уступило место злобе. Губки сжались в маленькую ниточку, а, сжимаемая в руках, пища оказалась отвергнута и возвращена на место.
- Это не она, - решила внести ясность в глупую ситуацию Шерр. Девушка явно нервничала. Находиться здесь ей не нравилось, впрочем, как и само задание, которое выпало на их плечи. Ее бегающий взгляд время от времени касался Майлса, когда тот поворачивался к ней спиной.
- Я не слепой, - вампир приступил к изучению территории.
Вольное перемещение по дому незваных гостей вызвало у девчонки искреннее возмущение. Выражение лица выдавало ее. Еще чуть-чуть и она… не сдержится. Вайлет вспыльчива и Зар успел убедиться в ее несдержанности.
Итак, три… два… один…
- Э! Уважаемые! Какого… хрена? – голос девушки перебил весьма громкое звучание телевизора. Произносимые глупые шуточки теперь не увлекали ее. – Пошли вон отсюда!
Не смотреть.
Не смотреть ей в глаза.
Опасно.
Чревато.
Трудно.
Зар чувствовал на себе ее, требующий объяснений, взгляд. Только на него она так смотрела. От него ждала разъяснений. А он, точно трус, глядел куда угодно, только не на нее.
Вайлет собиралась вновь подняться, но и эта попытка провалилась: виной тому была все та же ручища, которая настойчиво толкнула её обратно на диван.
- Сиди, - Дарк резко сжал ее хрупкое плечико, вынуждая девчонку занять свое прежнее положение.
- Чисто, - уже спускался по лестнице Рэндалл.
Удивленное состояние девушки начинало граничить с паникой, когда та, ничего не понимая, не могла остановить потерянный взгляд ни на одном оппоненте.
- Я осмотрюсь, - бросил Дарк лениво, делая вид, что происходящее его мало волнует, направился к другому выходу.
Челюсти Зара стиснулись, вызывая ноющую боль в мышцах. Брат сейчас стоял именно там, где он впервые столкнулся с Вайлет. В тот момент он слегка растерялся, когда эта бесстрашная сумасшедшая девчонка кинулась на него с кулаками. А ведь она может повторить этот выпад. Дарк какое-то время предостерегал ее от глупостей и, черт бы его побрал, ему зачем-то понадобилось осмотреть пирс. Зар хотел, очень хотел подойти к девушке и постараться ее успокоить, пообещать, что ей ничего не грозит. Но… нельзя. Контроль, защищающий ее от Майлса, был на исходе. Он не имеет права его потерять. Еще раз.
- Где она? – вновь обратила на себя внимание Шерр. Она психовала и сменяла одну затворническую позу на другую: складывала руки на груди или нервно обнимала себя за плечи, чередуя это стряхиванием невидимых пылинок с одежды. Девушка отнеслась к миссии несколько иначе. Она скорее беспокоилась из-за того, что перед ними возникли некие препятствия. Злить отца или Майлса крайне опасно, а текущие события как раз к этому и вели.
Вампир нервно отшвыривал и пинал все, что затрудняло его дальнейшее передвижение. Ладонь время от времени располагалась на шее, когда тот с хорошо слышимым хрустом в позвонках разминал мышцы. Майлс чувствовал себя некомфортно.
- Что? – Вайлет повернулась к источнику вопроса, недовольно морщась и действительно не понимая, что от нее требуют.
- Я непонятно говорю?
- Шерр, - Зар, стиснув зубы, старался успокоить сестру и отстранить от необдуманных действий. Та сейчас весьма приблизилась к этому. - Где твоя сестра? – последнее обращение было уже к Вайлет.
Девушка озадаченно повернулась к мужчине. Теперь, когда их взгляды встретились, Зар не мог отвернуться, словно захваченный в плен ее отчаянием. Она смотрела снизу, исподлобья, что придавало ей вызывающий, агрессивный вид.
- Да катись ты в жопу, - слова сорвались каким-то пугающе неторопливым потоком.
Кажется, если бы сейчас небо начало рушиться на землю, никто этого бы не заметил. Гнетущая тишина пропиталась неверием, предательством, шоком, страхом. Зар глубоко вздохнул, наполняя легкие кислородом. Ненависть, боль, ярость перед собственным бессилием выводили из себя.
- Ответь… что знаешь, - вампир пытался изо всех сил держаться на опасной незримой грани. Так, чтобы слова звучали мягко и в то же время достаточно строго.

​

- Катись… ты!
Майлс нарочно привлек всеобщее внимание шумом и, откинув в сторону первый попавшийся под руку стул, направился в гостиную. К Вайлет. Одного молниеносного движения рукой хватило, чтобы снести все находящееся на столике предметы. От ароматного чая осталось лишь темнеющее мокрое пятно на ковре. Светильник, дарующий слабое освещение, столкнувшись с твердой поверхностью, в последний раз ярко вспыхнул, словно выпуская все свои силы разом, и… потух. Затем вампир нарочно медленно опустился на этот самый столик напротив девчонки. Удивление – весьма слабое определение эмоции, отобразившейся на её лице. Она просто окаменела в паническом ужасе и откровенном шоке. Вайлет инстинктивно вжалась в спинку дивана, желая находиться как можно дальше от незваного гостя. Горло рефлекторно дернулось, когда та невольно сглотнула. Глаза остекленели и теперь даже не моргали, не спуская настороженного взгляда с Майлса.
Воцарилось томительное молчание, окутывающее каждого находящегося в доме липкой паутиной опасения. Все ожидали действий Майлса, которые по определению не бывают безобидными. Даже Дарк завис в дверях – видимо, так и не нашел ничего привлекательного на пристани.
Вампир припечатал девчонку своим гипнотическим взглядом и теперь не собирался отпускать.
Он пытался читать ее эмоции.
Пальцы сами собой сжались в стальные кулаки. Лихорадочное учащенное дыхание выдавало беспокойство Зара. Сейчас, если девчонка допустит лишнюю мыслишку или эмоцию в его сторону… это будет провал в бездну. Майлс ни за что не упустит любезно представившийся шанс. Он уничтожит его. Во второй раз.
Что за безумие? Чувство, давившее на него, становилось нестерпимым. Он узнавал эти ненавистные ощущения. Это был страх. За нее. За жизнь девушки. Опасение это было знакомым только тому, кому однажды довелось кого-то терять.
- Боишься? – Майлс, сощурившись, пристально вглядывался в глаза бедняжки, задавая очевидный вопрос. Лицо его при этом было безмятежно спокойным.

​

Страх вспыхнул в её глазах внезапно, как искра, но так же быстро погас, уступая место какому-то нездоровому отвращению, когда ее взгляд опустился на руку оппонента. Конечность, выпрямив пальцы, слишком медленно для своей истинной скорости приближалась к ней.
Воспоминания Зара о том, как в этой руке пульс Шеннон остановился, были еще свежи. Стоять без движения, играя безмятежную роль, оказалось невыносимой пыткой. Наблюдать эту сцену в мучительном ожидании кары было на грани адских мучений, но закрыть глаза, тем самым отстраниться от происходящего, позволить вампир себе не мог.
Когда рука Майлса достигла своей цели и тот расположил ее поверх ноги несчастной, напуганной девушки, нервы Зара оголились. Вайлет вздрогнула в попытке сбросить омерзительную конечность и вжалась в спинку дивана еще теснее.
- Не трогай меня! – голос прозвучал несколько пугающе, когда девушка произнесла свои слова сквозь стиснутые зубы.
- Я тебя еще не начинал трогать, - вампир получал нескрываемое удовольствие от страха, который нагонял на свою жертву. - Похожа… сестра, значит? – кинул тот вопросительный взгляд на младшего брата. – Отлично. Скажи мне где твоя сестра, - мелодичный голос, пропитанный издевкой и сарказмом, морально уничтожал, - иначе я начну тебя… трогать. Я буду ломать твои очаровательные пальчики один за другим, а после перейду на более крупные кости, если ты так и не заговоришь. Это… очень больно.
И вот в этот момент все и произошло. Пропал старательно выстроенный блок, защищающий Вайлет. Исчез контроль. Все эмоции, чувства, кипевшие внутри, теперь обнажились для старшего брата.
Головная боль - первое, что парень почувствовал. Это была мучительная боль, нарастающая с каждой пульсацией. Казалось, кровеносная система с каждым ритмичным толчком вливает в мозг мини-кактусы.
- Что за черт? – первая, как и ожидалось, выдала себя Шерр. Схватившись за голову, она медленно скатывалась по стене. – Что происходит?
У Зара имелись ответы на заданные вопросы. Вообще-то, он с самого начала ожидал ментального нападения. И откровенно говоря, не особо удивился, узрев источник этой неистовой агонии.
На одном из стульев у столешницы восседала кошка. С виду, обычное домашнее животное, которых полно чуть ли не в каждом доме.
Сила фаты не настолько ничтожна, как утверждал Джед некоторое время назад. Поджаривать мозги всем присутствующим вампирам ей вполне по силам.
«Не я… не меня. Я хочу помочь. Услышь меня, я хочу помочь. Я помогу».
Не было никакой уверенности, что мысли вампира могут быть услышаны. По большому счету Зар понятия не имел, на что способны хранители. Но тем не менее настойчиво твердил свою мольбу снова и снова. И в то время, как остальные продолжали корчиться и жалобно стонать, он почувствовал, что боль постепенно утихала. Вскоре она отступила совсем, и он… поднял растерянный взгляд на девчонку.
Сказать, что увиденное ее ошеломило… это нагло преуменьшить весь букет эмоций, застывший в округлившихся глазах. Внезапно начавшаяся агония незваных гостей, как оказалось, полбеды. Девушка их просто перестала замечать. В настоящий шок ее повергла… кошка, чьи глаза ярко светились изнутри.

​

«Я помогу. Я обещаю. Я помогу».
Вампира ещё немного пошатывало, а голова пульсировала, как один сплошной комок воспаленных нервов.
Глаза в глаза. Всеми силами Зар старался одним лишь взглядом донести свое обещание и до девочки. Дать понять, чтобы она не боялась, и он не позволит никому причинить ей вред. Но девчонка смотрела на него как на мерзейшее существо. Она ненавидела его. Всем сердцем.
- Тварь! – гневный восклик Майлса отрезвил моментом. Чистокровный вампир оказался более серьезным соперником. Фата, скорее всего, не могла ожидать такого отпора.
Понадобилась всего секунда, чтобы отправить хрупкое тело кошки в свободный полет, предварительно ею же разбив оконное стекло.
Оживая после непродолжительной пытки, вампиры с искренним удивлением осматривали разбитое окно, где только что скрылся хранитель. В ожидании ответного удара, не ведая какими должны быть следующие действия, все замерли.
Дарк первым приступил к движению. Вернее сказать, он просто решил покинуть дом, выскочив наружу едва ли оставляя двери в петлях.
- А теперь поговорим! – еще один миг, который понадобился Майлсу для преодоления небольшого расстояния до дивана, где до сих пор восседала девчонка. Перемещением, слишком быстрым для человеческого восприятия. Первую волну гнева взял на себя журнальный столик. Резко обхватив одну из ножек, вампир опрокинул его, освобождая себе путь к жертве. Послышался тяжелый вздох, переходящий в крик, который, в свою очередь, так и остался не выброшенным наружу, когда Майлс сжал пальцы на горле Вайлет. – Где твоя… сестра?
Маленькие пальчики вцепились в руку своего врага в жалкой попытке оторвать от себя мертвую хватку. Не прошло и доли секунды, как по щекам скользнули две влажные дорожки, рот бедняжки приоткрывался в надежде захватить воздух. Странные кряхтения вырывались вместо ожидаемой членораздельной речи.
- Говори! – встряхнул разъяренный вампир маленькое тельце девушки, которое едва касалось носочками мягкой обивки дивана.

​

- Майлс! – наблюдать садистскую картину Зар не собирался. Совсем скоро тот оказался рядом, перехватывая руку брата.
Вампир даже не почувствовал в какой момент он потерял контроль над своим телом. Еще мгновение назад тот намеревался прекратить бесполезные пытки, а сейчас спиной встречал на своем пути столешницу со стульями, на которые и приземлился. Чистокровный, не прилагая особых усилий, откинул его в сторону.
- Разговорите эту мразь. Мне нужна ее сестра. Любой ценой! – Майлс не обращался ни к кому конкретно, отпуская свою жертву. Тем не менее добровольцами в выбивании информации вызвались Шерр с Рэндаллом, которые сразу же приблизились к дивану.
Оказавшись на свободе, девчонка обхватила свое горло, еще совсем недавно побывавшее в плену безжалостного палача. Истерические всхлипы перебивались безудержным кашлем. Между тем Вайлет старалась сделать невозможное: она вталкивала свое тело в спинку дивана, точно это могло бы ее отдалить на достаточное расстояние от врагов.
- Она не знает… - выдавливал Зар, стараясь принять вертикальное положение. Горький, полный боли и отчаянья выдох покинул его лёгкие. – Оставь девчонку в покое. Она не знает.
Майлс отошел подальше от всех и прислонился рукой к стене, опирая на нее и все свое тело. Мышцы конвульсивно поддергивались. Вампир то и дело зажмуривал глаза и пытался разминать шею. Он… испытывал то, что было недоступно остальным. Он ощущал носителя. Чувствовал на себе разрушающую силу, и теперь черта с два он остановится. Сейчас мужчина превратился в опасную смертоносную машину, которая не остановится пока финиш не будет достигнут. Марко знал, кому нужно передать контроль над миссией.
Рэндалл и Шерр ничего не делали. Просто стояли рядом с девчонкой, кидая вопросительные взгляды на старшего брата. Они прекрасно понимали, что до смерти напуганная девчонка, скорее всего, выдала бы всю информацию, коей владела, если бы она у нее действительно была.
Прошло всего несколько минут, прежде чем мужчина решил облокотиться о стену спиной.
Сначала он медленно повернулся к Зару. Тот оставался на том месте, куда и приземлился, упирая взгляд исподлобья. На него. Затем голова совершила неспешный оборот в сторону своей жертвы. Это повторялось. Раз за разом. Его звериный, волчий взгляд играл в эстафету, поочередно останавливаясь то на Заре, то на Вайлет.
На нее. На него. На нее. На него.
Далее последовала слишком широкая и счастливая улыбка, сменяющаяся пугающим до мерзких мурашек смехом.
- Зар… Зар… Зар… - холодно произнес тот, вальяжно отталкиваясь от стены. На губах вампира возникла демоническая улыбка. Дискомфорт перестал отвлекать после возникшей занимательной перспективы. – я мог ожидать чего угодно, но… - медленный кивок в сторону застывшей от ужаса девчонки, - это?
Медленными размеренными шагами Майлс двинулся к дивану. Решение Зара перегородить дорогу вампиру было априори неверным и обречено на неминуемое фиаско. Потребовалась всего пара секунд, чтобы отбросить крепкого парня в сторону. Зудящие голоса в телевизоре, наконец, пропали, и трансляция фильма на этом завершилась. Столкновение вампира с техникой привело ее в негодное состояние. Проще говоря, тумба с телевизором и другой мелкой аппаратурой опрокинулась, разбиваясь вдребезги.
Вайлет вскликнула, не то из-за произошедшего погрома, не то из-за парня, который, по всем законам физики, должен оставаться в том самом месте неподвижно. Чего не последовало. Зар упрямо поднимался, стряхивая с себя осколки бывшей техники.
- Не беспокойся за него, девочка, он крепкий орешек, - Майлс перешел на гортанный хрип, когда присел рядом с девчонкой. Она хотела отодвинуться от него, но мужчина насильно придвинул ее к себе, ухватив сначала за ногу, а затем обнял за плечи, лишая шанса даже на малейшее движение. Одна рука расположилась на макушке. Пальцы принялись перебирать короткие волосы Вайлет, когда та морщилась от каждого прикосновения.
- Хочешь знать, какие эмоции она испытывает к тебе? Прямо сейчас? – вампир наслаждался своими пытками. Он упивался страданиями парня и страхом девчонки. Зар оставался безмолвным, испепеляя ненавистным взглядом своего брата. – Знаешь… это весьма странные чувства. Не знал, что человек может испытывать настолько сильные и противоречащие эмоции. Она ненавидит тебя, Зар. Самой лютой ненавистью. Не знаю, что у вас произошло, но вы сталкивались уже однажды, не так ли? Так вот… будь у нее воля, она бы выжгла из своей памяти воспоминания обо всех событиях, в которых фигурируешь ты! – мужчина продолжал говорить, в то время, как Вайлет слегка удивленными глазами бросала взгляд то на своего мучителя, то на Зара. Парень понимал этот взгляд. Он действительно заслужил ненависть с ее стороны. У нее просто нет ни единого повода чувствовать что-то иное. Хотел бы он исправить ситуацию. - Она смотрит на тебя… ненавидит… но… вот странность какая-то. Ненависть приправлена щепоткой… что это? Обожание? Очарованность? Вера? Ты веришь ему. Веришь, чувствуешь некую безопасность, надежность… спасение. Я ничего не упустил, девочка? – тот грубо повернул лицо девчонки к себе, склоняясь к ней ближе. Зар видел, как скривились губки девушки в отвращении. Глазки зажмурились, а ручки уперлись в тело Майлса, стараясь отодвинуться от него как можно дальше. - А подозреваешь ли ты, кто он? – прошептал тот тихо, но достаточно для того, чтобы это услышал Зар.
- Не надо… - все мышцы в теле окаменели. Парень не мог пошевелиться и прийти на помощь. Он не принадлежал себе в этот момент. Чистокровные всегда имеют привилегии.
- Ты наступаешь на одни и те же грабли, братишка, - смеялся Майлс, точно перед ним предстала комедийная сцена. – Я, как старший брат, должен тебя направить на путь истинный. А также показать остальным, - взгляд вампира мимолетно коснулся Рэндалла и Шерр, - что может случиться, если меня злить. Поэтому… будь добр, Зар, покажи этой девчушки себя. Дай ей повод ненавидеть тебя еще больше и не повторить самую глупую ошибку твоей шлюшки Шеннон, которая влюбилась в тебя своей тупой подростковой любовью.
Контроль тела вернулся. Вместе с болью… совсем другой. Не похожей на козни хранителя. В разы сильнее. И она не была нарастающей. Казалось, в черепной коробке произошел взрыв. Зар схватился за голову, падая на колени. Какое-то время он сдерживался, стиснув зубы. Но… спустя несколько секунд перешел на дикий громкий вопль.
Вайлет сжалась. Ее ручки поспешили заткнуть себе уши, чему Майлс тут же воспрепятствовал, захватив в крепкие тиски ее запястья.
- Ну-ну. Смотри, девочка, и не смей отводить взгляд. Иначе, - его омерзительный длинный палец медленно прошелся по щеке девочки, переходя на нижнюю губу, а затем и на подбородок, - я буду рад сделать тебе очень больно. - Зар тем временем перестал кричать, почувствовав желаемое облегчение. Опустив голову, тот старался скрыть лицо. – Зар, братишка, мы хотим удостовериться, что с тобой все в порядке, – медленно говорил мужчина, лениво расправляя складки на своей рубашке, – посмотри на нас.
Но парень оставался с опущенной головой, делая глубокие и тяжелые вдохи.
- Подними голову, Зар!
- Майлс… - Шерр робко, делая при этом еле заметный шаг назад, попыталась привлечь внимание вампира и отвлечь от издевательств над братом.
- Никогда не поздно присоединиться к нему, Шерр, - выплюнул тот имя девушки, после чего та сделала еще один неуверенный шаг назад. Рэндалл же на всякий случай поднял ладони вверх в жесте «вопрос снят».
Мужчина резко покинул уютный диван, следуя к Зару.
На этот раз церемоний не последовало. Тот грубо положил руку на голову брата, тесно сжимая пальцы вместе с волосами в кулак, и… резко запрокинул голову назад.

​

Освещение мигающих гирлянд было тусклым, но тем не менее изменения на лице парня были слишком заметны. Глаза почернели, а с губ по подбородку несколькими струйками стекала темная жидкость. Но даже это не сравнится с незнакомым до этого момента страхом, когда девочка отчетливо увидела… очень острые клыки.
- Люблю я такие моменты, когда рушатся все надежды, - оставляя в покое скальп парня, вампир вновь двинулся к девушке. – но дело в том… - Вайлет отодвигалась к краю дивана, стараясь сохранить расстояние со своим мучителем, до тех пор, пока не свалилась на пол. Когда Майлс подошел совсем близко, он неспешно присел на корточки, внимательно всматриваясь в ошалелое лицо девчонки. – Дело в том, - голос мужчины становился более хриплым. Шея не давала покоя и тот вновь принялся ее разминать, - что я себя дерьмовенько чувствую. Так что, если одна гребаная девчонка не соизволит заговорить… я ее прикончу. Медленно и мучительно. Ты меня понимаешь?
Учащенное дыхание, пожалуй, было слишком громким. Грудная клетка каждый раз поднималась вместе с плечиками. Но девчонка продолжала молчать, время от времени скользя взглядом в сторону Зара. Ожидая с его стороны хоть какую-нибудь помощь.


Он ее увез черт возьми. Майлс просто ее увез. А она… так на него смотрела. Ее глаза были полны надежды. Она умоляла его взглядом. Умоляла, чтобы он ее освободил.
Зар сразу понял, что тут не обошлось без Дарка. Планы брата оказались покрыты вуалью тайны. Ему же оставалось смотреть, как последняя его надежда сливается на горизонте с сотнями огнями. Парень не настолько аморален, чтобы обрекать на смерть другую девушку в обмен. Он просто надеялся, что Дарк пойдет на контакт. Хоть какой-нибудь.
«Помоги, - слова впорхнули в его сознание, когда Зар уже подходил к своей машине, вернее сказать, подволакивал ноги. – Подойди».
Фата!
Кошка обнаружилась на заднем дворе. Животное лежало в кустах, не имея сил даже пошевелиться. Только двигающиеся и моргающие глаза, огонь в которых погас, выдавали в ней нечто больше, чем просто животное.
У кошки был переломан позвоночник, потому что тело ее приняло неестественное положение. Хранитель умирал, испытывая предсмертную агонию.


Поток тягостных воспоминаний был прерван телефонным звонком, заставив вампира внутренне вздрогнуть. Громкий рингтон взорвал вязкую тишину.
Имя, желающего пробиться сквозь мобильную связь, заставило брови парня скептически нахмуриться. В глубине души звонок был ожидаем, хотя в осуществлении желания Зар сильно сомневался.
- Слушаю, - пока звонящий в нетерпении не послал к чертям бесконечные гудки, парень поспешил принять вызов и, прикрыв глаза, приложил трубку к уху.
- Какие новости? – совершенно беззаботным голосом поинтересовался Дарк, словно бы речь шла о дружеских посиделках, которые тот в силу занятости вынужден был пропустить.
- Мне нечем потешить твое самолюбие, - меланхоличный бесцветный голос вампира заполнил салон машины отчаянием. – Как у тебя дела?
- Относительно, - тембр хрипловатого голоса приглушился, превращаясь практически в шепот. – Наблюдаю за одной идиоткой. Она решила, что сбежать от меня это лучшая ее идея.
- Рад, что ты нашел себе развлечение, - морщась и отказываясь открывать глаза, произнес Зар, заметно выделяя последнее слово.
Мужчина плотно сжал губы, чтобы не озвучить интересующий его вопрос, ответ на который ему все равно не услышать. Заместо этого тот стал прислушиваться к шуму на том конце связи, стараясь определить хоть что-то.
- Что с Малой? – спустя какое-то время Дарк вновь напомнил о себе. Голос по-прежнему оставался невыразительным, но Зар смог различить в нем тщательно скрываемые нотки.
- Не знаю, - он даже открыл глаза и рассеянно осмотрел дом. Слишком тихо, спокойно. Если бы не машины, припаркованные в гаражах ранее, можно было бы подумать, что дом пустует. – Я… я еще не заходил, - мысли о потенциальной опасности отразились жгучей болью в горле, когда вампир попытался сглотнуть.
- Вытаскивай ее задницу, - просто раздавал брат распоряжения, - а мне пока необходимо устроить порку другой. Потом решим, что делать.
Зар устало выдохнул весь скопившийся в легких воздух, прежде чем крепче обхватить телефон. Игра «отгадай мои мысли» в исполнении Дарка Кортнера объявила о своем старте.
Потребность в крови в разы увеличивается после стрессовых ситуаций, не говоря уже о щедрости перед хранителем. Вообще-то, если начистоту, Зар гордился своим самоконтролем. Любой другой на его месте, не задумываясь, перекусил бы первому, попавшемуся на пути, человеку шею. Скорее всего, это повлекло бы за собой смерть несчастной жертвы.
Но вампир смог обойтись без лишнего привлечения внимания, посетив битком набитый клуб, чтобы вытащить того подонка из своего кабинета. Парень до сих пор пребывал в отключке, так что Зар просто оставил его недалеко от клуба, предоставляя недомерка судьбе. Мог бы и воспользоваться его беспомощностью, но вампир побрезговал. Теперь же его трясет. От насыщенного букета эмоций и жажды.

Когда вампир переступил порог так называемого дома, все его ориентиры были направлены на кухню, а особая концентрация неконтролируемых желаний крутилась вокруг холодильника, битком набитым донорскими пакетами крови.
Дрожащими руками тот пытался налить в стакан желанную жидкость, проливая большую половину на столешницу.

​

- Похмелье замучило? – невозмутимый голос Майлса застал Зара как раз в тот момент, когда первая порция крови скользнула по пищеводу.
Удовлетворив первое безумство, вампир медленно повернулся. Мужчина скрестил руки на груди и подпирал телом проем, с еле заметной улыбкой наблюдая за парнем. Правда, обманывать было бессмысленно, Зар отчетливо видел гнев в глазах брата. И… заметно побледневшее лицо. Кажется, совсем скоро тот будет похож на отца.
- Где она? – парень даже сам удивился яростному хрипу, сорвавшемуся с его губ.
- Нет, это я спрашиваю – где она?
- Я… знаю столько же, сколько и ты. Где девочка? Она не при чем. Отпусти ее и…
- И?
- Она никогда и никого из нас больше не увидит.
Серьезный взгляд медленно сменился легкой невинной улыбкой, что выглядело совершенно неуместно. Майлс будто бы рассуждал о чем-то приятном, веселом. В глазах сверкнуло предвкушение. Зар знал этот блеск, поэтому напряжение в его теле достигло максимума. Пустой стакан, сжимаемый в руке, треснул по всей длине, создавая неприятный звук. Взгляд чистокровного коснулся стекла, после чего тот все же посмотрел на Зара.
- Хочешь, я тебя отведу к ней?

 

[Mirind@]

От автора:
Настюнь, большущее тебе спасибо за такую красивую музычку!

​

- Носитель потерян… - пришлось некоторое время слушать, как на том конце связи лопается последняя надежда вампира. Его голос напоминал бескрайнюю пустыню, выжженную беспощадным солнцем. Эфемерное пекло безжалостно уничтожало все живое в нем. Джед захлебывался в агонии, отказываясь принимать факт потери контроля. – Я не доверяю выродкам Марко. Никогда не доверял, - уголок губ владыки нервно дернулся, образуя мелкие мимические морщинки. Трубка начинала нагреваться и, кажется, вот-вот жалобно треснет от чрезмерного давления. – Все пошло не по плану.
Когда связь прервалась, Александр, насытившись подробностями провала миссии, медленно опустил телефон на столик, а сам, облокотившись о спинку скамейки, остекленевшими глазами смотрел прямо. Одинокая свеча, разместившаяся среди древних книг из личной библиотеки, трескуче шептала мелодию безысходности и абсолютного мрака. Ее слабое пламя все время содрогалось, словно от испуга. И вместе с ним дрожали тени, ползущие от бокала, на дне которого оставалось несколько кровавых капель, от старинных томов древнейшей расы, от подсвечника. Свеча не давала должного освещения, не выдерживая конкуренции гирлянд, однако, Александр видел в тающем, плачущем воске нечто родное... личное. Часть скупого мерцающего света падала на задумчивое вечно бледное лицо, искрясь в бездонных глазах.

​

Читать

Мужчина вдохнул полной грудью прохладный свежий воздух новорожденного утра. Туман неторопливо слезал с верхушек деревьев, перебираясь на молодой сад. Предрассветный ветерок шелестел древними страницами открытой книги. Он же – ветер – доносил привычный гам большого города: нечленораздельные истерические крики, визг автомобильных шин, сирены служб спасения... Вот только звуки эти сейчас казались совершенно пустыми, ничего не значащими и далекими.

​

Владыка получал эстетическое удовольствие, встречая восход солнца в летней беседке при своем поместье. Здесь, в этом маленьком тенистом уголке, где природа жила своей жизнью, захватывая в крепкие объятия вьющимися растениями деревянное строение, он чувствовал неограниченную свободу. Умиротворенность. Ночной прохладный ветерок нежно касался не прикрытых одеждой участков тела. Погружаясь в непрерывную, но такую ненавязчивую мелодию сверчков, владыка представлял себя частью этого Мира, забывая, что он чужд ему. Он не знал иного. В любом случае, Мир людей, который иридисы считают неким чистилищем для гнилых душ, был ему родным. Он любил эту природу. Любил здешний климат, где чувствовал себя комфортно.
Тьма, рвавшаяся наружу, но так и не находившая выхода, казалось, с каждым десятилетием успокаивалась. А, может, Александр просто научился ее игнорировать. Последние несколько дней отняли у него много жизненных сил, заменяя их ужасающим невообразимым похмельем, сопоставимым по дикости разве что с репродукцией Поллока.
Мужчина поднялся с места и медленно подошел к ограде беседки. Руки опустились на деревянные лакированные поручни, голова была опущена, дыхание участилось. Джед прав, все пошло не по плану. Приближающаяся смерть верного слуги была лишь вопросом времени. Владыка подозревал, что отправляет его на верную гибель.
Александр всегда занимал место с видом на густой лес, когда появлялась необходимость в принятии решений, а ситуация заставляла напрячь извилины и найти верный выход. Совсем скоро зарево окрасит горизонт нежным пламенем, и песни сверчков утихнут. Этот маленький интервал отводился Александру для обдумывания. Он неизменно встречал новый день с принятием решений и впоследствии никогда их не менял.
Сейчас ситуация другая… От его размышлений и выводов ничего не зависело. Джед не зря волнуется.

​

«Лириел» - сокровенный голос бесцеремонно ворвался в сознание, вспыхивая подобно зарнице на востоке.
За спиной послышалось легкое неспешное движение, точно поток холодного ветра вальяжно скользнул в беседку. Она всегда появлялась незаметно, хоть и ожидаемо, словно вела непрерывное слежение за происходящими событиями.
Шагов не было слышно, будто женщина парила над землей. Она приближалась плавно, грациозно. И хоть Александр не мог видеть этого представления спиной, он каждой клеточкой чувствовал ее изящную походку.
- Я знал, что ты придешь, Илламин, – имя распространилось неестественным эхом по необъятному пространству, и владыка повернул к гостье свое строгое, наполовину скрытое тенью, лицо. Каждый раз Александр восхищенно оценивал ее гордую осанку, характеризующую королевскую кровь. Рука потянулась к сигаре, тлеющей в пепельнице на перилах, игнорируя беспокойные взгляды женщины. – Но ты не можешь появляться, когда тебе заблагорассудиться, - на улице стало невыносимо жарко, словно их поглотила сама преисподняя. Даже отсвет от маленьких круглых лампочек ощущался нестерпимым жаром. - В то время как хранитель…
- Ты в курсе случившегося, не так ли? – казалось, женщину нисколько не тревожат последние новости, а вместе с ними и потенциальный провал. Она бесшумно и плавно направилась к скамье, где и разместилась. Длинное шелковое полупрозрачное платье, сливающееся с розовой кожей, шлейфом скользнуло вслед за ней, переливаясь волшебными искорками при тусклом освещении. И даже здесь она не позволила себе расслабиться и облокотиться о спинку, поддерживая осанку.
- Я догадываюсь, - мужчине пришлось приложить усилия, чтобы отвлечься от столь красивого созерцания. Он смотрел прямо на нее. Ветер откидывал со лба русые волосы, открывая мужественное лицо с широкими резко очерченными скулами.
Илламин тем временем направила все внимание на свои тонкие элегантные пальцы, которые вмиг потеряли телесность, образуя на кончиках еле заметный потрясающий розовый дымок. Несколько столетий назад их сила и энергия объединилась, а Александру казалось, что он до сих пор ощущает странное приятное покалывание в подушечках пальцев. Он никого более не знал из вида иридисов женского пола, кроме своей матери. Лилиан всегда проявляла сдержанность в проявлении своей сущности, поэтому владыка упивался каждым движением этой прекрасной женщины. Он знал, что они имеют общую кровь, но это не могло помешать испытывать такое непреодолимое восхищение в ее присутствии.
Все эти годы во время их редких встреч он держался с оскорбляющим спокойствием. Александр будто аккуратно ощупывал их связь, оценивал ее действия. Не подпуская ближе мысленно очерченной границы.
- Ты… расстроен?
Изогнутые брови незамедлительно изобразили неподдельное удивление, когда тот хотел поднести сигару к губам, чтобы сделать глубокую успокоительную затяжку. Но момент был безнадежно упущен, и мужчина медленно опустил сигару в пепельницу.
- А не должен? – медленный глубокий вздох свидетельствовал о сдерживаемом раздражении.
Илламин имела весьма отличительную черту: она никогда не говорила в пустоту. Каждое слово, соскальзывающее с ее уст, заключало в себе глубинный смысл. Так что в серьезности и важности визита и предстоящего разговора сомневаться, по крайней мере, глупо. Но в данном случае, Александр не мог придумать причин для ее… неуместного спокойствия.
Женщина с еле уловимой улыбкой на лице откинула за плечо кудри, щекочущие обнаженную кожу в вырезе платья.
- Поделись со мной своим беспокойством, - она говорила тихо, практически шептала. Но повелительная интонация выдавала в произнесенном предложении отнюдь не пустяковую просьбу. Это был приказ.

​

- Тебе хочется… поговорить об этом? – но Илламин оставалась безмолвной. Требовательный взгляд был красноречивей всех существующих слов. – Ты знаешь мое отношение к ситуации, Ил. Игра с огнем, так или иначе, оканчивается как минимум следами ожогов. Фата… - владыка сдвинул брови, внезапно прерываясь на полуслове. – она ее подвергла опасности. О каком, дьявол хренов, контроле может идти речь, когда какая-то никчемная непредвиденная случайность способна все испоганить?
Женщина внимательно смотрела, не прерываясь даже на рефлекторные моргания. Лишь подбородок слегка приподнялся выше, придавая горделивости ее непоколебимому образу.
- Думай. Анализируй, - как обычно она оставалась немногословной, заставляя своего собеседника самому добраться до истины. Проблема в том, что планы иридиссы всегда прятались под непроглядной вуалью тайны. Владыка знал лишь то, что позволяла она. - Тебе необходимо мыслить намного шире.
- Пожалуй, я пас, - он не стал на этот раз играть по ее правилам, всем своим настоем демонстрируя отсутствие всякого желания к ее развлечениям: приподнял перед собой руки, отгораживаясь от гостьи.
- Ничего не испорчено, Лириел. Ты… никогда не задумывался о последствиях, если бы все пошло по их плану? При таком раскладе рано или поздно все стало бы известно. Знаешь ли… в этом случае эффект плацебо не столь эффективен.
- Хочешь сказать, сейчас положение дел просто прекрасно? Такого вообще не должно было произойти.
- Самая большая проблема могла случиться несколько часов назад, когда фата в панике была готова отдать все свои последние силы для убийства носителя, - острые ноготки женщины расположились на деревянной лакированной поверхности столика и медленно, точно перебирая клавиши на фортепиано, постукивали по гладкой поверхности. Даже это движение завораживало. Илламин была прекрасна, красива, но в то же время в каждом движении прослеживалась грация смертоносной змеи. Одно ошибочное движение, один неверный шаг - и она не оставит врагу шанса.
- Она бы не смогла убить носителя на максимуме. Мне казалось, в твоих планах забрать девушку до того момента, когда до нее доберется Кристаэль. Может, стоит поторопиться?
- Лириел… Лириел… Лириел… - иридисса медленно поднялась со скамейки и прошлась по беседке, останавливаясь у густых вьющихся растений, свисающих с карниза. Не прилагая каких-либо усилий, изящным движением женщина сорвала пышный бутон розы, насильно раскрывая его еще спящие лепестки. Вдыхая аромат цветка, она развернулась лицом к владыке. При мерцающем свете от едва уловимого дуновения ветра розовая кожа приобретала теплый пламенный оттенок. - А с чего ты решил, что носитель на максимуме?
Ответом последовало слишком томительное и какое-то глупое молчание, которое возникает у первоклашек, когда их спрашивают, каким образом они получили именно такое решение. Удручающее ощущение.
- Мне пришлось пожертвовать своим верным помощником. Джед умирает. В агонии. Он… непросто мой верный слуга. Вампир стал мне другом. Я… надеялся, что он сможет приобрести иммунитет прежде, чем мы сыграем свою роль.
Все внимание гостьи вернулось к обреченному растению, борьба которого не прекращалась – лепестки упрямо скрывали драгоценную сердцевину.
- В задаче, ответ которой «дружба», преданность не может быть переменной величиной - только постоянной. Это приводит к жертвам. Всегда, - роза, так кощунственно лишившаяся пару мгновений назад своей верной опоры, не произвела должного впечатления на женщину. Иридиссу никогда не впечатляла примитивная флора этого Мира. Цветок был обречен на гибель в крепких объятиях божественно красивого, но смертоносного дымка, окутавшего нежно-розовые лепестки.

​

Мгновение - и под ноги женщины посыпались опаленные останки.
- Дело в том, Лириел, что носитель, на самом деле, еще очень далек от максимума. Хотя… не скрою, ее кровь достаточно аппетитна и даже, более того, почти равносильна с нашей. У нее были очень сильные предки. Наших дорогих кровососущих друзей ждет огромный сюрприз, если они доберутся до ее сосудов. Но… это их не спасет.
Взгляд владыки опустился на прах некогда красивого бутона, погибшего скоропостижной и бессмысленной смертью. Что-то в словах женщины заставило его задуматься. Что-то не так.
- Если она не на максимуме, какая же сила у нее будет… потом?
Легкая ухмылка на короткое время коснулась лица женщины, когда она продолжила свое перемещение по беседке. Она целенаправленно проследовала к Александру, не скрывая брезгливости, которой была удостоена тлеющая сигара.
- Она может даровать вампирам нечто новое, - нарушая интимное пространство, иридисса розоватым извивающимся дымком, берущим начало из ее прелестного пальчика, коснулась подбородка собеседника. Однако, мужчина оставался невозмутимым и даже равнодушным к ее действиям. По крайней мере, на вид. - Вот только иммунитет, увы, она не способна подарить. Пока что, - воспользовавшись сконцентрированным вниманием к собственной персоне, Илламин протянула свободную руку к пепельнице, распространяя губительный дымок, превращая неприятный предмет в пепел. - А для попробовавших ее сейчас, шанс будет утрачен навсегда. Это я к тому, что твой верный помощник сможет излечиться только в том случае, если получит кровь носителя, пребывающего на максимуме. Как ни печально, его время на исходе.
Устранив источник беспокойства, женщина вновь решила разместиться на скамье. Александр тем временем задержал взгляд на пепельнице, недовольно стискивая зубы.
- Они ведь не должны были заболеть, разве не так?
- Твои вампиры слепы и глупы. Они не замечают того, что все время было у них под носом. Печально, но даже Кристаэль упустил такую важную деталь.
- Это ты сейчас о чем?
- Ты сидишь тут, Лириел, и не знаешь, что происходит там. Я была уверена, что подобного не миновать. Кристаэль поступил весьма опрометчиво, возложив такую ответственную миссию на глупого вампира, - теперь пришла очередь раскрытой книги принимать на себя внимание женщины. Та вальяжно пролистнула несколько страниц, особо не заостряя внимание на содержимом. - Мог ли ты подумать, что в помощники, сами не зная того, выдвинутся… так называемые отпрыски Ланистера?
- Выродки?
- Не забывай, они наполовину люди. Они выросли среди ненависти. И... они слишком эмоциональны. Как все люди не способны держать их под контролем. И пока это нам лишь во благо.
- Если носитель пострадает… все напрасно.
Реакция иридиссы была незамедлительной: та бросила недовольный взгляд в сторону владыки на манер «Ты меня совершенно не слушаешь».
- Пока у нас есть шанс, мы будем его придерживаться. Когда выродки завершат свою роль, мы избавимся от лишних. Но, знаешь, мне будет жалко убивать этих очаровательных не то вампиров, не то людишек. Один из них проявил огромное, несвойственное им великодушие, когда Маркиза почти умерла…
Резко дернувшись, опрокидывая пепельницу с уничтоженной сигарой, владыка развернулся всем корпусом. Мужчина перестал дышать, а время застыло в тот момент, когда стих последний аккорд до боли знакомого имени.

​

- Маркиза?! – это был даже не гневный голос, а сорвавшееся угрожающее рычание. Владыка смотрел вдаль. Потом, словно в неверии, медленно покачал головой.
- Упс. Проговорилась… я… забыла, что ты не в курсе.
- Из всех возможных вариантов ты решила поиграть именно с этой… веткой?
- Ничего личного, Александр. В этой ветке ген проявился первым… подходящий ген. И не я глупую девушку загоняла в подворотни, в которых она наткнулась на такого бдительного Ланистера.
- Их можно было бы отвлечь, чтобы они потеряли след. Да, хренов дьявол, отвлечь Ланистера, не допустить его к матери носителя…
- Знаешь, Лириел, когда гонишься за целью, стоит иногда оглядываться по сторонам. Потому что ситуация меняется. Постоянно. Непрерывно. Я сделала все, что было в моих силах, чтобы запутать их. Как видишь, мне это удалось.
- Удалось? Носитель сейчас в руках этих никчемных кровососов!
- Я бы не хотела продлевать ожидания еще… на несколько веков по… местным летоисчислениям. Теперь ты понимаешь, как важен именно этот носитель?
Сверкнув взглядом исподлобья, Илламин не удержалась от победоносной улыбки. В то время как астральный смерч беспощадно уничтожал устоявшийся внутренний мир Александра, она радовалась произведенному эффекту. Ущипнув себя за переносицу, мужчина безуспешно попытался избавиться от пульсирующего шума в ушах и головной боли. Затянувшаяся душевная рана оказалась жестоко вскрыта и теперь доставляла невыносимые физические мучения.
- Хочешь воспитать наследника? – владыка не узнал собственный голос, приправленный огромной дозой черствого хрипа.
- Законного наследника.
Ее слова потонули в шепоте листьев, чьи шуршащие голоса задрожали под резким порывом ветра. Казалось, природа, испытав схожий шок, высказывала свое осуждение и недовольство.
- А теперь представь, как засуетятся на совете, обнаружив живого здорового новорожденного наследника в руках самого могущественного существа? Которого лично сделали своим врагом? Они не смогут противостоять.
- Слишком… маленькая охрана для наследника, - Александр все еще чувствовал, как потревоженное чувство утраты растекалось внутри, причиняя болезненные ожоги.
- А ты можешь вообразить себе, что будет, если об этом узнает Кристаэль? Будь охрана мощнее, это привлекло бы его внимание.
- Носитель слабая и… смертная. Это неосторожная игра.
- Да, слабая. Как и все люди, - безмятежность гостьи начинала раздражать. Если бы не мотивы, которые были известны владыки, можно было бы подумать, что происходящее не имеет для нее никакого интереса.
- Вот в чем смысл этой игры? Или-или?
- На карту поставлен наш Мир. Наш народ. Ему требуется королевская кровь. Пора заканчивать мятеж, который уничтожает нашу расу. Это единственный шанс. Твой шанс. Ты сейчас наследник, а с новорожденным иридисом родственной крови ты заявишь права на пребывание рядом с ним до его совершеннолетия, - Илламин поджала губы, понимая, что достучаться до понимания Александра не получилось с первого раза. - Носитель умрет в любом случае. Только с нами это будет с пользой. Кристаэль не будет ждать 9 месяцев. Я уверена, его терпение на исходе.
- Ты в курсе его планов?
Глубоко вздохнув, сохраняя зыбкое спокойствие, женщина придвинулась ближе к столику, с любопытством осматривая тающий воск свечи.
- Хочешь загадку? В этом гиблом Мире находятся два иридиса и перед ними неактивный портал. Сколько в итоге переступит грань?
Александр задумался на секунду, прежде чем озвучить свой ответ, вспоминая все то, что успел поведать ему Крис.
- Только один.
- Жертва, - кивнула Илламин. – один должен принести себя в жертву, - сложив губы трубочкой, гостья направила поток воздуха на пламя. Поколебавшись, огонек погас, оставив после себя сизый дымок, уплывающий на ветру в сторону. - Но ни один иридис не отдаст добровольно всю жизненную силу на открытие, это как инстинкт самосохранения. Он не позволит. А носитель... Он не обладает этой энергией, и в итоге не может ею управлять. Порталы строго охраняются. Одни вышел, один зашел. Исключение – новорожденный иридис. Он слаб. Чтобы никаким образом не повредить его ауру, снимаются все ограничения, печати, запреты. Это лазейка. И очень грубая.
- Вот так просто? И что… никто из изгнанных не пытался этим воспользоваться?
- Каждый правитель решает, как много он может поведать своему народу. Я давно пришла к выводу, что чем меньше иридисов знает о носителях, тем безопаснее для нашей расы. Не все изгнанные знают, чьими впоследствии могут стать предками. Как ты понимаешь, не все могут быть преданными. Даже Лилиан не знала все тонкости.
- То есть… мы на грани величайшего провала?
- После того как мы все вместе пересечем грань, двери для Кристаэля будут закрыты навсегда. Мы восстановим баланс. Пока есть шанс, что все развернется без нашего вмешательства, мы будем в стороне. Носителю рано обретать свой максимум, так что… замести следы нетрудно.
- Кристаэль твой сын, - почти шепотом произнес владыка, напоминая, против кого затеяла игру Илламин.
- Это я знаю намного лучше тебя, Лириел.
Между собеседниками повисло напряженное молчание, ощущаемое каким-то тягучим неприятным кисельным сгустком. Владыка затронул очень хрупкие струнки в безэмоциональном образе иридиссы. И женщину беспокоило, что ее слабое место так доступно.
- Маркиза жива? – это была непростая попытка сменить тему. Как ни странно, но в ходе беседы и у него обнаружилось слабое место.
- Ей повезло. На помощь пришел один из выродков и сам того не подозревая, подписался на игру, правил которой даже не удосужился узнать. Они глупы. Много пафоса, но считаю их безобидными. Но пока… они могут быть полезны. Маркиза не допустит, чтобы до крови носителя добрались. В худшем варианте развития событий, фата убьет девушку.
Владыка застыл в одной позе, сложив руки на груди, будто хотел оградиться от свалившихся новостей. Долго и безмолвно смотрел прямо перед собой. На то, как солнце лениво и тяжело перелетает через границу горизонта, осматривая окрестности еще сонным, но весьма жгучим взглядом.
Шепот пробуждающегося города заполонил собою весь мир и отдавался вязкой болью где-то в висках, не позволяя забыть о необходимости в принятии решения. Время пришло.
Внезапно открывшиеся новые перспективы не шли у него из головы, практически вибрацией зудели в ушах. Он хотел этого наследника.
- Пока остальные считают, что хранитель мертв, мы на шаг впереди, - дал Александр своего рода согласие на продолжение участия в этой странной и опасной игре. Владыка принял решение, менять которое не в его правилах.

​

 

[Mirind@]

​

Детская комната. Это наша детская комната, где мы: я и Тайлер, в очередной раз устраивали нешуточную борьбу за право играть тем или иным монстриком. На великое братское горе я росла странной девочкой, и вместо куколок предпочитала пистолетики, машинки, солдатиков и других странных на вид существ, которых обычно обожали мальчишки.
Но… сейчас мы не ругались и не дрались. После появления на свет крошки Вайлет, в нас практически одновременно проснулась какая-то неизвестная ранее безграничная щедрость. Мы готовы были отдать свою последнюю и самую любимую игрушку младшей сестренке. Хотя я всегда злилась, обнаружив, как Вай беспечно отрывает голову моему любимому генералу или устраивает для крутого внедорожника настоящее ДТП с жертвами. Но… она же такая малышка. Могла ли я показывать ей свое недовольство?
В рождественский вечер мы любили погасить весь свет, оставляя право только сверкающим разноцветным гирляндам на елочке освещать нашу комнату.
Сестренка возомнила себя озорным эльфиком – верным помощником Санта-Клауса и, оседлав брата, нарекла его Рудольфом на своем еще малопонятном детском языке и приказала спешить радовать всех детей в округе подарками.

​

Читать

Странное ощущение. Я, кажется, помнила этот вечер. Это уже происходило. Я опустила взгляд на машинку, что сжимала в руках и… почувствовала какую-то легкую дрожь, будто маленькое землетрясение коснулось нашей комнатки. А после чуть моргнул свет, заставляя нас обратить внимание на елку.
Только Вайлет смотрела в другую сторону, радостной улыбкой встречая красивую женщину, что пожаловала к нам в гости. Она уже приходила ко мне однажды, я это помнила… помнила! Но сейчас она не интересовалась мной. Ее настороженный взгляд был устремлен на сестренку. Женщина плавно двинулась, присаживаясь рядом с нами. Ее губы расплылись в улыбке, когда она потрепала Вайлет по ее коротеньким волосикам.
- Умничка, - произнесла она звонким, мелодичным голосом. А после резко повернулась ко мне, грозно прищуриваясь. Я, испугавшись, вздрогнула и немного попятилась назад, отползая на некоторое расстояние. Сейчас она не казалась такой красивой и чудесной. Я ощущала тревожный холодок внутри от ее пристального внимания. Она смотрела, словно куда-то вглубь меня. – Присматривай за старшей, - прошипела леди, обращаясь к кому-то за моей спиной.
Нервно сглотнула, желая позвать маму или папу, чтобы они… прогнали ее. Она меня пугала.
- Ух-ты-ы- ы… Смотри-отри-три-и! – указывал Тайлер на кого-то пальчиком позади меня. Его голос странным образом раздавался эхом, словно мы находились не дома, и не в нашей комнате, а в сырой необъятной пещере.
Вокруг все замерло, как если бы воспроизведение приостановили паузой. Одна я создавала движения. Медленные, плавные, расплывчатые. Пальцы, которыми я провела перед лицом, теряли четкий контур, смазывались, двоились.
- Мия-я-я, смотри-три-и-и-и-и, - настаивал Тайлер.
Комнату перед глазами мутило. Я будто оказалась внутри аквариума, в котором устроили небольшое волнообразное колебание. Призрачное эхо все не стихало, многократно отражаясь от стен, нарастая и перекликаясь.
За спиной на полу сидела кошка. Маркизка. И ее разноцветные глаза светились изнутри, точно фонарики.
Она сидела и смотрела… прямо на меня. Не моргая, не отрываясь. Точно это не кошка вовсе, а… игрушка. Со светящимися глазами.
В последнее мгновение вся комната и все, кто находился в ней вдруг… иссохли. По мебели, стенам, полу, елке, игрушкам… коже рук, ног, лица пошли извилистые глубокие трещины. Отдельные мелкие опаленные частички, точно под дуновением ветра, отлипали от поверхностей, создавая ленивое хаотичное скольжение по воздуху.
Но все эти вялые движения и звуки прекратились в один миг, когда Маркиза внезапно с утробным шипением обнажила неестественно острые клыки в злобном, свирепом оскале. Мгновение - и все рассыпалось грязным серым пеплом…

​

Из вязкого мутного сна-морока я выпала резко и неожиданно, словно кто-то грубо протащил меня наружу по жестким углам реальности.
Веки с сухим скрипом медленно разомкнулись. Казалось, внутрь глаз встроили неисправный объектив, который безуспешно пытался сфокусироваться на чем-то поблескивающем перед лицом. Это сверкающие пылинки невесомо танцевали в слепящей солнечной дорожке.
Неспешно, пазл за пазлом, ко мне стало возвращаться осознание происходящего. После тщательного анализа каждого кадра, всплывающего в памяти, на меня снизошло призрачное, но стойко разрастающееся понимание того, что кошмарный бесконечный сон – жестокая реальность.
Последние события напоминали огромные витражные окна – тысяча маленьких стеклышек, различающихся по цвету и настроению, если собрать их вместе, складывались в завершенную картину. Мои же окна выглядели разбитыми и без какой-либо логической задумки.
Считается, что все темное и негативное исчезает вместе с покровом ночи, когда приходит рассвет. С нежными объятиями теплого светила вновь расцветают цветы, просыпаются после томительного сна птицы, пробуждается природа. Первые лучи солнца очищают мир от мглы, царившей ночью. Еще с детства я верила в эту нерушимую магию. Ведь так и должно быть, правда?
Глаза осторожно скользнули по окружающей обстановке, заодно прислушиваясь к… хоть каким-то звукам. Гнетущая тишина давила и почему-то тревожила. Затем я, оставаясь лежать на месте, чуть приподняла голову, чтобы осмотреться получше. Пусто. Никого. Даже бешеного пса не было на месте.
Наркотический сон с розовой дамой и не существовавшей в детстве Маркизой улетучился, уступая тошнотворно-болезненным ощущениям действительности. Спина дьявольски горела. Малейшее движение заставляло мучительно корчиться от жгучей боли. Усилием воли и желанием подавить жажду я заставила себя скинуть согревающее одеяло и сесть в кровати, спустив ноги с края, а затем медленно подняться.
Я стояла всего минуту, привыкая к вертикальному положению, и, наконец, выпрямилась, скрипя зубами от боли. Многочисленные вопросы бились под черепной коробкой гулкими тамтамами, сердце тревожно трепыхалось, подстегнутое солидной дозой адреналина. Слёзы, так и не нашедшие выход наружу, остались плавать внутри, раздирая голову неприятной пульсацией на части.
Неторопливо, пошатываясь на дрожащих ногах, я двинулась к лестнице, цепляясь за предметы, которые помогали сохранять равновесие.
- Пить, - прошептала я хрипящим голосом, еле шевеля сухими губами.
О да, чувство жажды было убийственным. Мощный стимул для преодоления лени и апатии. Ради этого можно и на животе сползти со второго этажа.
Слишком… тихо.
Просмотрев немало всяческих триллеров и ужастиков, я бы назвала такую тишину шаблонной. Потому что вот-вот должно произойти что-то внезапное, громкое и ужасающее. И это заставит зрителя вздрогнуть и сочувствовать глупой жертве, что начнет орать во все горло и метаться по помещению в поисках спасения. Роль жертвы мне не особо нравилась.
Первое движение, зафиксированное моим зорким зрением, совершило животное, приподняв сонную морду. Пес мирно лежал на полу первого этажа. Он одарил меня каким-то вопросительным взглядом, после чего вновь решил отдаться сну, опустив голову на лапы.

​

Ладно. Я помню, что бешеный пес Дарка начинает угрожающе рычать, когда что-то происходит… неправильное. Но… я просто хочу пить. Чертовски хочу.
Гул, раздавшийся откуда-то изнутри, означал, что мой измотанный организм страдает не только от жажды, но и от дикого голода.
Цепляясь за перила, я неуверенно опустила одну ногу на холодную металлическую ступеньку. Левую ногу… ту самую, которую Керон должен отгрызть при попытке бегства.
Ноль реакции. Тогда я спустилась еще на пару ступенек. По-прежнему ничего. На меня никто не рычит, не нападает… это ведь хороший знак? Последнюю половину лестницы я преодолела как-то быстро и шумно.
Сделав маленькие робкие шаги в сторону кухни, я брезгливо остановилась. Вчерашние события вспышками вторгались в мое сознание. Столешница, пол, дверца холодильника… все было в грязно-красных разводах. Затхлый металлический запах убеждал меня в натуральности… продукта. Но здравый смысл усердно отбрасывал, по его мнению, бредовые мысли. Я… видела, как Кортнер проглотил содержимое того пакета. И… это не могла быть кровь. Какое-то спиртное, наверное, типа кровавой Мэри, приобретенное по случаю Хэллоуина.
С неприязнью обхватывая ручку холодильника, стараясь не притрагиваться к запекшимся сгусткам, я, уверенная в успешном обнаружении божественной бутылочки охлажденной воды, потянула дверцу на себя.
Мать… вашу.
Жажда вместе с голодом мгновенно отступили, заместо них наступило невыносимое чувство тошноты. От картины внутри холодильника мне стало дурно. Все полки и стены выглядели, мягко говоря, не лучшим образом. Аккуратным Дарка назвать весьма сложно, ибо такое чувство, что он просто на ходу зубами разрывал все эти пакеты, забрызгивая все вокруг.
Кажется, где-то сзади, наблюдавший за мною пес, издал угрожающее рычание, но остановить меня сейчас ему не удастся. Я протянула дрожащую руку, обхватывая небольшую герметичную упаковку с красным содержимым. На этикетке стояла метка специализированного донорского центра города Лос-Анджелес. Дата забора крови, данные донора, группа крови, резус-фактор, данные персонала, осуществлявшего процедуру. Это не шутка и не Хэллоуинский розыгрыш. Черт тебя дери, это настоящий донорский пакет с настоящей кровью внутри!
В сознание проскользнуло свирепое рычание одновременно с неконтролируемым чувством тошноты. С силой захлопнув дверцу, я подбежала к пустующей мойке и облокотила по сторонам руки, опустив при этом голову.
Вдох-выдох… вдох-выдох… дышать… просто дышать.
Тошнота не отступала, а в области горла чувствовалось какое-то сжимающее неприятное чувство. Нет… только не это.
Чтобы хоть как-то улучшить свое состояние, я открыла кран и, пустив холодную воду, принялась усиленно брызгать на лицо мелкими каплями.
Вдох-выдох. Вдох-выдох. Это всего лишь… кровь. Главное, не задумываться о вкусовых предпочтениях парня. Не думать. Просто… не думать.
Когда приступы стали стихать, я закрыла кран и отвернулась от мойки, облокотившись на нее.
Моя жизнь превратилась в кошмар на улице Вязов, с ночными погонями, похищением и... дьявол хренов, там всегда оканчивается все печально.
Солнце настойчиво заглядывало в непривычно огромные окна, освящая весь хаос, царивший в этом доме. Лучи, казалось, проникали повсюду, точно старались согреть своим теплом холодные безликие кирпичные стены. Светило намеревалось коснуться всего: каждого темного уголка, старой мебели, пустых коробок, сваленных кучей у стены, стеклянного журнального столика с ноутбуком на нем…
«Ноутбук! – запульсировало в моем сознании. - Связь!»
Пес как раз лежал рядом с диваном, на котором мне необходимо устроиться, чтобы я могла воспользоваться техникой. Сомневаюсь, что животное распознает мои замыслы – не настолько ж он… умен?
Пока хозяина поблизости не наблюдалось, я неуверенно проскользнула мимо спящего пса. Тот, скорее на автомате, еле слышно рыкнул, когда я проходила мимо его морды.
Стоило мне присесть, легонько задевая ногой столик, ноутбук тут же ожил, демонстрируя мне во всей красе… карту GoogleMaps. На ней были изображены бескрайние голубые просторы, обозначающие моря и океаны и… маленькую, слегка округлую, форму в центре – сушу. Остров?
Я бы не была столь удивлена обнаружив на мониторе изощренные картинки из порнофильмов или полуголых див с шикарными формами, которые… ну, наверно, должны быть в устройстве Кортнера. Но… карта? В нерешительности я так и зависла над клавиатурой, не соображая, а чего я, собственно, хотела сделать? Связаться с Бри? С братьями? С полицией?
Последние события дали мне нехилую такую пощечину, научив меня одной важной вещи – без тщательно спланированных действий не следует впустую растрачивать свой энтузиазм. Я бы могла сейчас напечатать бессвязный текст Бри, где бы я сообщила все последние события, но… черт, я не могу поступать так опрометчиво.
Надоедливый луч солнца чуть сместился, заставляя меня слегка поморщиться от солнечного зайчика, который отбрасывал металлический предмет.
Очень опасный металлический предмет, способный нанести смертельную рану. На том же стеклянном столике беззаботно среди брошенных окурков лежал… пистолет.

​

Один только вид огнестрельного оружия заставлял сердце биться чаще, вызывая неприятное головокружение.
Господи, правда?!
Пес явно уловил мое временное замешательство и теперь рычанием высказывал свое мнение на этот счет. Однако, я продолжала сидеть в одной позе и таращиться на опасный предмет.
Только спустя несколько минут я все же решила протянуть руку, бесцеремонно игнорируя пса, который уже поднялся на лапы и теперь скалился.
Тяжелый… и холодный. Я не первый раз держу в руках оружие. Эээ… просто держу. В институте были предметы по самообороне, где нас учили выбивать из рук разнообразные предметы, угрожающие жизни. Тогда и дали просто полюбоваться. Если откровенно, успехов на той дисциплине я не имела.
Внезапно послышался резкий отдаленный скрежет, после которого тяжелая дверь громко хлопнула.
Все мышцы замерли, пальцы крепче сжали рукоять. Затем последовало онемение. А за ним и мерзкий холодок стремительно скользнул по позвоночнику, оставляя отвратительный след.
Чтоб мне… провалиться в зловонную адскую пасть.
У меня не было шанса положить пистолет на место, а самой сместиться на достаточное расстояние от техники и оружия, сделав вид, что я просто тут… присела. Потому что Дарк только что покинул душевую комнату. А выход из нее как раз открывал вид на то место, где я и находилась. В общем, каждое мое движение Кортнеру было отлично видно.
Дьявол…

​

- На место положи.
Медленно, оглушенная рычанием пса и собственным сердцебиением, я повернулась к источнику голоса, вставая с дивана. А потом… совершила непростительную и просто огромнейшую ошибку. Я навела на него пистолет. Боже, я не отдавала отчет своим действиям. Я не понимала, что делаю. К тому же я не имела ни малейшего понятия, как правильно целиться и держать оружие. Это первое мое близкое и такое серьезное общение с настоящим (а я была уверена, что игрушку Дарк держать не будет) оружием и, честно говоря, оно мне уже не нравилось. Я не чувствовала никакой защищенности. Наоборот, с каждым своим действием, пропасть, в которую я вот-вот свалюсь, становилась все глубже.

​

Дарк собирался последовать ко мне, но, после одного сделанного шага, резко остановился, вопросительно выгибая бровь.
- Неудачное решение, - слишком спокойно, а оттого и пугающе прозвучало заключение мужчины.
Похоже, Кортнер принимал водные процедуры. Его тело еще не успело обсохнуть - местами капельки воды поблескивали на оголенном торсе, скатывались к резинке спортивных штанов, повторяя четкие рельефы на идеально сложенном теле. Влажные волосы торчали ежиком, а с челки только что соскользнула крупная капля, пожалуй, слишком громко приземлившись на голый бетонный пол.
- Не подходи, - в подтверждение своих намерений я слегка тряхнула, удерживаемым двумя руками, оружием, почему-то думая, что это должно произвести нужный эффект. А тем временем его брошенная фраза вонзала в мозг свои ядовитые щупальца.
Дарк перевел взгляд на Керона, который теперь в оскале демонстрировал мне ряд слюнявых и острых зубов.
- Ты уверена, что он заряжен?
- Тогда тебе нечего бояться, - черт, а он тяжелый, зараза. С непривычки руки так и трусило. Зрелище, должно быть, жалкое. – Отзови своего гребанного пса от меня. Он… нервирует.
- Тебе сказать, что я с тобой сделаю, когда вырву его из твоих рук? – мой приказ был нагло проигнорирован.
Хоть руки и охватила дикая дрожь, я все равно целилась чуть вбок. Мне самой страшна мысль, что я навожу пистолет на человека. У меня не было желания ранить парня или еще хуже - убить. Я сама не знаю, почему произошло так, что я стою и угрожаю ему оружием. Он просто появился неожиданно.
После проведенной ночи в… удобствах, я сомневалась в верности своих действий. Но было одно дело, которое не переставало меня волновать:
- Моя сестра, - проговорила я, продолжая косить прицелом. И, думаю, Кортнер это заметил. Мужчина сделал несколько неспешных шагов, облокотился о стену и, сложив руки на груди, стал изучать меня недобрым взглядом из-под полуопущенных ресниц. – Я хочу, чтобы она была в безопасности.
Мимолетная усмешка, которую Дарк подавил, слегка прикусывая нижнюю губу, заставила меня нервничать еще больше. Он опустил голову, точно нашел нечто привлекательное у себя под ногами, но вскоре обратил на меня взгляд исподлобья.
- Мне, знаешь ли… плевать, - мужчина поджал губы, сдерживая половину из того, что хотел бы мне высказать. - Давай. Стреляй, Мия. Потому что, если я доберусь до тебя раньше, я сломаю все твои пальцы.
С силой выдохнув, я обхватила рукоять еще крепче, осознавая всю степень своего идиотизма. Теперь дрожь вибрацией перебиралась и на все тело.
Казалось, Дарк лишь подался вперед - и вот я уже намертво припечатана к стене спиной, задыхаясь и отчаянно вырываясь в его руках.
У меня не было времени раздумывать о мгновенном перемещении парня. На самом деле, я даже не успела осознать серьезность безвыходной ситуации. Сенсорные чувства намекали на боль в воспаленном запястье от стальной хватки. А потом раздался громкий, просто оглушающий выстрел.
Писк в ушах лишил меня ориентировки в пространстве, зато неприятные ощущения в руке из-за небольшой, но весьма ощутимой отдачи, точно по оголенному нерву, проскользнули до локтя.
Что? Что произошло?
Дыши… просто дыши.
Собственно, кроме писка я только свое судорожное дыхание и слышала.
Рассмотреть что-либо не представлялось возможным, ведь перед глазами возникла непроглядная темнота. Но я точно понимала, что напротив меня стоит Дарк. Он же меня и… держит у стены.
Оглушенное состояние постепенно стало отступать. Фокусировка заработала, и я… уставилась на шею Кортнера. Близко. Очень, черт его дери, близко. Хоть сейчас вместо курева и перегара до меня донеслись нотки геля для душа из какой-то морской тематики, я все равно недовольно поморщилась.
Последней крупинкой, которая привела меня в чувства, оказалась, соскользнувшая с мокрой челки, холодная капелька, приземлившаяся мне прямо на кончик носа.
Теперь боль ощущалась весьма отчетливо. Я подняла обессиленный взгляд на мою бедную руку, которая уже онемела. Но глаза уткнулись в потолок, на… только что образовавшуюся впадину и трещину, с которой до сих пор мелкими пылинками осыпалась кирпичная кладка. А затем, отколовшийся кусок красного кирпича слегка покачнулся и… полетел вниз. Приземление камня, произошедшее всего в метре от нас, заставило меня вздрогнуть.
И только после этого я… посмотрела на Дарка.
Он испепелял меня гневным взглядом, словно я была наглой жертвой, которая так вальяжно приперлась в волчье логово. И теперь зверь уже не знает сразу меня проглотить или по частям, чтоб помучить напоследок. В какой-то момент мне стало так страшно, что я просто забывала дышать. Единственное, на что я еще была способна - это прямо отвечать на его взгляд. Молчаливый контакт глаза в глаза, и нет сил, чтобы сказать хоть слово.

​

- Я… я не хотела.
Он сжал мое многострадальное запястье так сильно, мне оставалось лишь жалобно пискнуть и разжать пальцы. Пистолет под собственной тяжестью полетел на пол, громко грохнувшись всей своей массой.
Резко отпустив меня, мужчина поднял оружие и отошел в сторону. Внимательно осмотрев ствол, точно я могла его осквернить, он резко направил его в мою сторону.
Ох…
Сердце на какое-то мгновение замерло, после чего забилось в истерическом темпе, практически пробивая грудную клетку.
- Не нравится? – почти одновременно со сказанным, Кортнер прекратил в меня целиться и, отвернувшись, отступил на несколько шагов.
Когда ты ослеплена гневом, очень трудно сохранять самообладание. Я… честно, не знаю, какую развязку ожидала, но произошедшее меня подтолкнуло на новые необдуманные действия.
Мне всегда было интересно, правда ли, битье посуды отлично снимает стресс? Как-то ни разу не приходилось применять этот метод до, только что запущенной в кирпичную стену, стеклянной пепельницы. В стену, рядом с которой по-прежнему стоял Кортнер. Даже со спины он умудрялся выглядеть сокрушительно хмурым.
- Не смей… никогда… - вырвалось у меня одновременно с неожиданным звуком разбивающегося стекла.
Я не учла тот факт, что пепел создаст такой удушающий, медленно оседающий, туман. Дарк, слегка повернув голову, осмотрел результат моей истерики – пепельница оказалась расколота надвое. А затем также медленно повернулся ко мне всем корпусом.
Дьявол… что же я делаю?
Его взгляд означал одно – я только что подписала себе приговор, к исполнению которого он как раз собирается приступить.
Сначала медленно, потом более уверенно, я дала задний ход. Научившись игнорировать рычащего пса, я просто прошла мимо его зловонной пасти. Как бы там ни было, но хозяин животного все же… опаснее.
Кортнер оставался неподвижным, следя за моим медленным отступлением до тех пор, пока я не достигла лестницы. Отлично, Мия, это, конечно, самое безопасное для тебя место.
Движение нижней челюстью из стороны в сторону включило у заспанной интуиции красный огонек. Затем Дарк вынул обойму из пистолета, оставил все на том же столике и… направился ко мне. Быстро.
Вскрикнув, не ожидая такой стремительности, я, запутываясь в собственных ногах, поспешила подняться наверх. И как раз тут, на последней ступеньке, Кортнер меня и настиг, резко выворачивая мне руки и толкая в сторону кровати.
Я упала на постель лицом вниз, придавленная сверху телом парня.
- Нет! Нет! Не надо! Я же… я же сказала… не хотела. Ты, хренов… ублюдок, напугал меня! - неконтролируемый поток несвязных слов срывался с губ одновременно с осознанием, что тот, удерживая обе мои руки вместе, оттянул один палец. - Ненавижу тебя, скотина! Не смей… к моим пальцам! Отпусти меня, урод моральный! Отпусти! – пока я в истерическом крике предпринимала попытки высвободиться из-под довольно-таки тяжелого парня, он без особого труда удерживал обе мои руки за спиной, вдавливая меня в матрас. Помутневшим от слез зрением мне удалось уловить еще одно движение. Это был пес. Он подбежал к хозяину, удерживая что-то между зубов. Что-то блестящее, что в моем больном воображении тут же превратилось в нечто острое и опасное. – Ну, отпусти, пожалуйста, - была вынуждена я поменять тактику, ибо угрозы вроде бы не особо действовали. Паника заставляла биться в истерике, в попытке вырвать хотя бы одну руку. – Пожалуйста!!! – на этот раз крик был намного громче, доставляя физическую боль моим прифигевшим голосовым связкам.
И вот теперь я поняла, что висело из пасти Керона. Этим самым металлическим блестящим предметом Дарк практически лишил смысла в сопротивлении, сковав руки за спиной… наручниками.
С губ сорвался толи стон, толи писк, а дальше последовало лишь жалкое шмыганье носом. Вырываться я перестала.
- Все? – Дарк до сих пор сидел сверху, только теперь уперся руками в матрас, заметно прогибая его своим весом. – Истерика закончена?

​

Дыхание парня было громким и нервным. Оттолкнувшись от мягкой поверхности, тот покинул кровать, оставаясь где-то позади меня. По характерным звукам и запаху я поняла, что он начал курить.
Все еще шмыгая носом, досадуя на беспомощность и невозможность утереть влажное лицо, я… с диким истошным кряхтением и скрипом попыталась сесть.
Дьявол…
Моя спина… мои раны… мои синяки. Они вдруг разом решили напомнить о себе весьма болезненно. Длинные и растрепанные волосы были везде: во рту, носу, глазах. Инстинктивно руки дернулись, царапая запястья стальными обручами. Когда все же моя борьба со сменой положения увенчалась успехом, и я присела на попу, я… встретилась взглядом с Кортнером.
Тот, точно гипнотизируя, впился в меня своим взором и, казалось, даже не моргал. Только сизый дымок от сигареты иногда прерывал наш зрительный контакт.
- Нравится быть прикованной? – я все еще продолжала дышать глубоко и часто, в то время как Дарк уже был достаточно спокоен. Пугающе спокоен. – Не слышу, - напомнил тот о вопросе, на который мне бы не хотелось отвечать. Вообще-то, на меня напала непреодолимая апатия, и ведение разговора – это последнее, чего бы я желала. Я отвернулась, устремив свое внимание на гладь зеркала. Его поверхность была несколько повернута в сторону, и я не могла видеть своего отражения. – Не слышу.
Кортнер не менял своего тона, говорил также тихо и спокойно.
- Нет, - все же выдавила я свой ответ, хотя горло от обиды просто разрывалось. Смотреть на этого… неадеквата не хотелось, так что я продолжала разглядывать царивший хаос.
- А по-моему, да, - без единой эмоции Дарк вновь сделал небольшую затяжку. - Что ты делала внизу? – вторая рука опустилась на какую-то конструкцию, напоминающую стол. – Не слышу.
- Ничего!! – зло глянула я на него.
Еще одна затяжка. И опять безэмоциональное лицо. Хотя нет, брови сделали какое-то непонятное движение.
- Уверена? - уверена в чем? Что, черт возьми, за странные вопросы? – Не слышу.

​

Засунь свое это «не слышу» себе…
Идиотская ситуация. Что мне ему говорить?
Так и не дождавшись вразумительного ответа, мужчина слегка оттолкнулся от стола. Зажал между губами сигарету и стал забираться на кровать. Схватив и вытянув мои ноги, что были согнуты в коленях, мужчина устроился сверху, уперев руки по обе стороны от моей головы.
Черт…
Мне пришлось опуститься на спину и чувствовать, как наручники неприятно впиваются в воспаленную кожу спины.
Что, мать вашу, происходит? Я превратилась в сгусток амебной массы, потому что даже не могла поинтересоваться его… планами, а просто лежала и смотрела на него.
Затянувшуюся неловкую паузу нарушил Дарк, когда обхватил сигарету правой рукой и… отпустил ее рядом с моей головой.
- Я говорил тебе, что будет, если ты мне соврешь? – отлично, не врать, мать его. Не в силах хоть что-то произнести, я повернула голову к дымящейся сигарете. Меня очень беспокоило ее такое близкое расположение, особенно когда пепел вот-вот опрокинется прямо на мои волосы. – Проблема с памятью?
- Н-нет, - все это время Дарк нависал надо мной и… черт, он так на меня смотрит. Его плотоядный взгляд пугал меня все больше, заставляя дышать громко и часто, точно загнанный зверь.
- Повторяю вопрос – что ты делала внизу? По порядку. – Поднявшись на коленях, мужчина протянул руку с сигаретой к пепельнице на подоконнике, чтобы избавиться от пепла. – Не слышу.
- Я… хотела пить.
Небольшая затяжка, прежде чем его рука с дымящейся сигаретой вновь опустилась.
- Продолжай, - казалось, его взгляд заглядывает внутрь меня, вытягивая слова.
Господи… что… что я там, черт его дери, делала?
- Я… открыла холодильник, я… я думала, что там может быть какая-нибудь бутылка воды, - зачем-то решила я еще и оправдывать свои действия.
- И что ты там увидела?
Отлично, и как быть? Как быть… будто у меня есть особый выбор. Притвориться слепой и не заметить кровавое содержимое холодильника просто нереально.
- Кровь, - не отрывая взгляд от парня, который в очередной раз поднес сигарету к губам, произнесла я.
- Полагаю, такое ты не пьешь… продолжай.
- Это настоящая кровь?
Господи, пожалуйста, пусть это окажется извращенная фантазия фанатика Хэллоуина.
- А ты проверь… - чуть наклонившись, прохрипел Кортнер. - дальше.
- Я… просто увидела ноутбук. И… я ничего не собиралась делать, я… я просто не придумала еще, что можно было бы сделать. Но я все равно ничего бы не сделала. Я… - господи, кажется, он вот-вот меня придушит. Ему не нравился бессвязный поток моих слов. Я по глазам видела. - Когда я задела столик, экран включился.
- Что там было?
О боже, может, я увидела то, что не должна была? Но… я понятия не имею, что именно я видела. Не врать.
- Карта… чего-то. Я… я все равно не поняла ничего, правда.
- Дальше, - после очередной затяжки, Кортнер сжал переносицу, точно у него разболелась голова от меня.
- А потом я увидела пистолет, и… я просто взяла его в руки, я не планировала ничего, это вышло случайно.
Потеряв интерес к сигарете, Дарк вдавил окурок в пепельницу на подоконнике.
- У меня складывается впечатление, - начал тот говорить, опустившись совсем близко, касаясь губами моего уха. - что ты просто кайфуешь от создания проблем.
Встал с постели тот слишком резко. Я даже почувствовала какую-то странную пустоту и холод.
- Я… нет, я…
- Я собираюсь отлучиться за едой, - перебил он меня, не желая выслушивать жалкие оправдания. Впрочем, я не возражала, тем более, от упоминания чего-то съедобного желудок громко оповестил о своем голоде. – если выкинешь хоть какой-нибудь хренов фокус, я это узнаю. Решишь сбежать – я узнаю. Попытаешься с кем-то связаться – я узнаю, – Дарк взял в руки ключ от наручников, делая жест рукой, чтобы я повернулась. – и тогда, - но вместо того, чтобы отстегивать оковы, тот притянул меня к себе, обжигая ухо горячим дыханием, - твои пальцы я тебе все-таки сломаю. Начну с того, где красуется гребанное кольцо. Попробуй для разнообразия не злить меня.
Когда прозвучал долгожданный щелчок, я отдернула руки, заботливо потирая уже проявившиеся следы на запястьях. Дарк как-то слишком быстро натянул черную футболку, извлеченную из большого шкафа, и поспешил спуститься вниз, даже не взглянув в мою сторону.
Все еще чувствуя непреодолимую обиду, я утирала уже успевшие высохнуть слезы. Ненавижу все это. Ненавижу. Внутри творилось настоящее цунами. Осознавать чертову безвыходность и принять ее – две разные вещи. Я понимала, что любые попытки исправить ситуацию только усугубляют мое положение. Но смириться и… просто ждать чего-то я морально неспособна. Глупо, но в голове одна за другой возникали бредовые мысли. А затем и то, чем это все может завершиться.
Поймав себя на мысли, что вот уже какое-то время провожу пальцем по колечку, я… закрыла глаза. Мне не хотелось на него смотреть и поддаваться воспоминаниям. Я гнала от себя мысли, которые были хоть как-то связаны со скорбью, но… кажется, это все. Просто все.
Господи… моя жизнь закончилась вчера. Теперь же она уничтожена без остатка, сломлена, изнасилована и брошена в сточную канаву. Кажется, этому нет конца, и вряд ли теперь что-то вернется в прежнюю колею. Все, что мне осталось - сидеть и тупо ждать, когда кто-то соизволит огласить приговор и приступит к его исполнению.
- Вода на столе! – донеслось снизу после череды странных хлопающих звуков. Сердце пропустило удар, понимая, что вопрос с возможным обезвоживанием решен. Я даже прикрыла глаза в предвкушении, изнемогая от жажды на седьмом круге своего личного ада. – И прибери срач, который устроила.

 

[Mirind@]

​

Не сдерживаясь, я издавала сладостные стоны наслаждения, когда свежая порция питательных углеводов буквально таяла на языке. В принципе, я никогда не воротила нос от вредного фастфуда, если требовался незатейливый и быстрый перекус. Тем более, когда у плиты не представляешь собой ничего полезного, особо привередливой быть как-то нелогично. Но я бы никогда не подумала, что пицца из обычной забегаловки засияет в моих глазах, словно восьмое чудо света, а ее синтетический вкус будет претендовать на синоним чего-то поистине божественного. Сладкая газировка, с криво наклеенной этикеткой, в свою очередь, превратилась в оазис посреди бескрайней пустыни, способный мое эйфоричное состояние приблизить к познанию самого божества. Или змея искусителя, если угодно, которому даже трудиться не пришлось, чтобы совратить меня на такое развращенное чревоугодие.

​

Читать

Из-за слегка превышенной дозы сахара и наплыва эндорфинов мозг немножко опьянел, и я… вдруг захотела поделать что-то полезное для своей безнадежной ситуации. Хорошенько пораскинуть мозгами и прийти к каким-то выводам было бы очень кстати.

Внезапно обогатившееся воображение вооружилось мысленным отрывным листочком из блокнота и пишущей ручкой. Черного цвета. Обязательно черного, чтобы ярче представлять записанное.
Итак.
Происходит что-то пугающе странное – это далеко уже не новость. И я просто обязана детально разобраться во всем этом безумии и перестать убеждать себя в обмане зрения, игре света и прочей чепухи, ссылаться на которую уже даже несерьезно. А чтобы иметь цельную и объемную картину… надо собрать все факты воедино, так ведь? Хорошо, начнем с самого начала.
Собственно, а где, черт дери, это гребанное начало?
Мысленно я написала цифру «1» и… на этом месте воображаемая ручка конкретно так зависла. Когда начались все эти непонятности? Не с ДТП, как я раньше полагала - Дарк это подтвердил. Но раньше… я с ним лично не пересекалась. И с теми людьми, которые нагло и бесцеремонно утащили сестру, тем более. Что может от меня понадобиться личностям, которых я даже не знаю, не видела и, вообще, не имею представления – кто они. Ну, не обознались же они в конце концов? Так... не бывает.
Ладно, начало сего безумия отложим на некоторое время. Будем собирать все странности.
Странность первая – я внезапно и очень сильно заинтересовала Зара. Еще тогда. В клубе. Я до сих пор помню его испытывающий тяжелый взгляд, когда тому было интереснее смотреть на меня, нежели на бой, происходящий в тот момент на ринге. Его поведение вызвало подозрение практически с первых секунд так называемого знакомства. Почему, посмотрев на Бри, его губы расплылись в ухмылке, а стоило перевести взгляд на меня, как веселье испарилось бесследно? Более того, он щурился и… я не знаю, хотел прожечь во мне дырку? Про увлекательнейшее пребывание в его кабинете мне сейчас не особо хотелось вспоминать. Собственно, этот вопрос до сих пор без ответа. Что понадобилось от меня и… что означали все его абсурдные вопросы я так и не поняла. Вообще-то, я уже успела этот случай отправить в архив неприятных происшествий, с пометкой «забыть как можно скорее». Но… видимо, поспешила.
Странность вторая. Они оба – Дарк и Зар - приперлись с утра ко мне домой, напугали до чертиков меня и сестру и… задавали какие-то идиотские вопросы касательно моего отношения к крови, моей фамилии и… родства между Тайлером и Вайлет. Бессмыслица. Зачем такому человеку, как Дарк знать мое… фамильное дерево? Согласитесь, несколько странно, когда ворвавшийся в дом маньяк вдруг начнет расспрашивать вас о семье?
Ох, лысые ежики…
А если… господи, если это все из-за парней? Зар сразу понял, кто мои братья, стоило мне озвучить фамилию. Тай и Кен ввязались в какое-то дерьмовенькое дело и… черт возьми, если это они во всем виноваты, клянусь, я лично обоим устрою настоящий ад.
Ладно, размышления о членовредительстве отложим для более подходящего случая, а пока двинемся дальше.
Потому что дальше происходит что-то еще более ненормальное.
Странность третья. Воняющее, слюнявое и постоянно скалящееся животное с какими-то неестественно красными глазами. Я кинула задумчивый взгляд на сытого спящего пса. Очень… ненормальная собака – так бы я охарактеризовала Керона, если бы меня спросили.
Он… я не знаю, но он как будто не собака вовсе. У него точно отсутствуют основные инстинкты. Вспомнить хотя бы ситуацию с Маркизой, когда Дарк выпустил ее из своих рук. Любая нормальная псина кинулась бы вслед убегающей добыче. Но не Керон. Он выглядит умным и, кажется, все понимает. Даже взгляд его не похож на взгляд обычных собак, которые готовы вертеть хвостиком по поводу и без, выполняя глупые команды, чтобы заработать сухарик. Почему-то возникает ощущение, что если я брошу мячик, то получу ошалелый немой вопрос, означающий «Ты че, дура?». И еще. Он… не машет хвостом. Никогда. Как будто не испытывает радости вовсе. И даже вроде не лает. Только рычит. И лишь тогда, когда это нужно Кортнеру. Я понимаю, что между животным и его хозяином существует связь, но это… что-то необъяснимое. Иногда мне кажется, что пес понимает Дарка на уровне мыслей.
Странность четвертая. Второе ненормальное животное, которое мне посчастливилось пригреть у себя на груди. Маркиза последнее время вызывает у меня какие-то сомнения. Скажите, какая нормальная кошка вдруг начнет воображать себя сторожевым псом? Сначала она на пирсе прогнала какого мужчину, который… растворился в воздухе!? Затем, точно подцепив бешенство, кинулась на Дарка во время нашего тесного общения на капоте подружки. Это… это ведь ненормально, да? Кошки, как по мне, существа гордые, и хрен они поднимут свою задницу из уютного лежака, чтобы прийти на помощь руке кормящей. Или все животные в округе подцепили какой-то неизвестный ранее вирус, или… мою необычную питомицу можно вписать в список странных происшествий.
Странность пятая. Видимо, мое мирное сосуществование с социумом все же дало какую-то незаметную для меня трещину. У меня появились враги, которым я зачем-то срочно понадобилась. Но вместо меня забрали Вайлет и… и тут я ничего не понимаю. И мне кажется, что странность четвертая очень тесно связана со странностью второй. Интерес к моей фамилии и родству… к моим братьям. Боже мой, тут ведь есть связь? Правда? Это братья. Они вляпались в какое-то дерьмо, замарав при этом и нас. Я мысленно протянула стрелку от пункта четвертого ко второму, надеясь, что позже я вернусь к этой цепочке.
Странность шестая – кровь в холодильнике. Опять всплывает кровь. Нарисовала еще одну воображаемую стрелку ко второму пункту. Зар и Дарк интересовались, как я отношусь к крови. Сами они, похоже, к ней относятся очень… заинтересованно. Господи, да чего я пытаюсь смягчить факт, я же видела! Собственными глазами видела, как Дарк ее проглотил. Видела, как он несколько неадекватно отреагировал на кровь, когда мой палец порезали. Особенно помню его реакцию, когда я слизала алую капельку. А еще… тогда, на земле. Вспоминая его взгляд, прикованный к ободранной щеке, я невольно коснулась отекшей раны. Вытеснить из памяти его глаза невозможно. Поверить - еще более невыполнимая задача. Но я видела. Я помню его взгляд, когда он осматривал свои пальцы, выпачканные в моей крови. Он… был кем-то другим. Не человеком. В воспоминаниях я вновь видела тонкую струйку чего-то темного, стекающую из уголка его губ. А потом он что-то говорил мне, нет он хрипел, рычал и… дьявол, я видела, что его зубы были… как у зверя!
Странность седьмая. Его глаза. Я не первый раз наблюдаю, как глаза Дарка темнеют. И этот пункт можно соединить с предыдущим. Потому что его глаза мрачнеют каждый раз, когда что-то происходит с кровью. Тогда, утром в комнате, я посчитала, что это лишь обман зрения. Сами понимаете, шок и прочие потрясения. Но на земле, когда его внимание было приковано к моей ране, у меня появилась возможность рассмотреть изменения в его лице. И… там, на заброшенном участке, Дарк был слишком близко. А слабого освещения вполне хватало, чтобы я смогла рассмотреть налитые кровью белки его глаз.
Странность восьмая. Он… перемещался быстро и незаметно. Шорох в кустах вокруг меня, когда я затаилась в парке и наблюдала за домом, чуть с ума не свел. Сегодня я даже не успела ничего сообразить, как оказалась прижата к стене. Черт, я не могла просто тупо просмотреть, как он шел ко мне. И… тот случай, когда мне удалось от него оторваться на машине. Он появился просто из ниоткуда.
Странность девятая, которая точно связана со всем этим дерьмом. Мои сны. Только сейчас до моего воспаленного сознания добрел весьма любопытный факт – на протяжении последних трех ночей мне снится всякая хрень, которая не может сниться просто так. Ну, я имею в виду, все эти переживания и перенесенные стрессы не могут вызвать такие яркие мозговые галлюцинации во время отключки? И если первый сон со странным демоном и заброшенным домом выглядит действительно обычным кошмаром, то эти вспышки из моего детства… То есть, я хочу сказать, что у меня присутствует стойкое ощущение, будто сны эти очень походят на воспоминания. С некоторыми погрешностями. Такими, как Маркиза или появление загадочной розовой леди. Но самое жуткое, я все равно чувствую это стойкое проклятое дежавю. Несмотря на неестественность, я… будто видела эту женщину, точно она приходила к нам в гости. В детстве. Мне бы хотелось спросить Тайлера об этом или Вайлет. Если бы они были рядом. Может, если бы они тоже что-то такое помнили, то я, по крайней мере, была б уверена, что не спятила.
Итак… когда я перечислила все безумные события, произошедшие за такое короткое время, можно подытожить…
И каков же вывод?
Мне срочно нужна психиатрическая помощь, потому что со мной происходит какое-то необъяснимое гребанное нечто! Я сошла с ума или… или что, черт побери, происходит?
Дарк с силой сжал корпус телефона, прежде чем небрежно бросить его на стеклянный столик, проходя мимо него, тем самым выводя меня из своего рода транса. Мужчина безуспешно пытался до кого-то дозвониться. Но, судя по всему, вызываемый абонент оставался безмолвным. Невольно болезненные мышцы тела заметно напряглись. Расхаживающий из стороны в сторону Кортнер не особо дружелюбен, когда его что-то злит. Я даже дышала через раз, всеми силами стараясь мимикрировать со стулом, на котором и сидела. Жевать тоже перестала.
Чтобы не злить этого чертового неадекватного Кортнера.
Брови Дарка слегка нахмурились, образовывая заметную полоску между ними, а после тот, с задумчивым выражением, вновь вернул внимание на телефон. Он снова кого-то вызывал.

​

Приложив динамик к уху, тот мимолетно провел колючим взглядом по мне, слегка заинтересованно задерживаясь на ногах.

Пока он отсутствовал, я проявила инициативу и нацепила на себя свои, местами порванные и не до конца отмытые, спортивные штаны. В некоторых местах до сих пор красовались темные пятна, которые я не смогла ночью оттереть вручную. Но неприятного запаха не осталось. По мне, это все же лучше, чем щеголять в одном нижнем белье под длинной кофтой. Учитывая, что мое многострадальное тело частенько принимает горизонтальное положение. Но настоящее беспокойство меня посетило после того, как он скользнул глазами чуть выше. Туда, где, собственно, находилась моя грудь. Сердце забилось чаще, а кровь прилила к лицу, выдавая меня со всеми потрохами. Горло сдавило, намекая, что, если я попытаюсь проглотить пищу, кончится все печально.
А дело вот в чем. Совсем недавно, когда Дарк еще не вернулся, я… долго рассматривала один предмет, раздумывая о его полезности. Вроде бы стало понятно, что Кортнер не собирается меня пытать или убивать, но… я все равно не чувствовала себя в безопасности. Мне нужно было хоть что-то, чтобы ощущать себя увереннее. Иметь запасной план в случае чего.
И… да, меня до последнего терзали предостережения Кортнера, что любое мое действие ему станет известным, но я все равно продолжала изучать острое блестящее лезвие складного ножика, как вариант моей потенциальной защиты. Как ни печально признавать, но оружие любого вида в моих руках превращается в опаснейшую штуку… для меня. Если я и достану нож, то буду тыкать им в пустоту как стопроцентный дилетант. В общем, конец будет плохим. Как ни крути.

​

Керон вернул меня на землю, несколько враждебно прорычав, так что я прекратила бесполезное занятие и сделала то, о чем все это время раздумывала. Я сложила ножик и… спрятала его в лифчик. Да, зажала его между чашечками. Он немного неприятно холодил кожу поначалу, но спустя какое-то время я перестала обращать на него внимание. Я долго и усердно вертелась перед зеркалом, чтобы удостовериться в его невидимости. Но теперь, когда Дарк так многозначительно осмотрел это место с сюрпризом, я невольно вся сжалась. Перспектива оказаться опять связанной и опрокинутой на кровать мне совершенно не улыбалась.
- Где он?
- А? – металлический корпус складного ножа вдруг стал ощущаться как раскаленная сталь, и я была почти готова вытащить его из-под кофты на тот случай, если Дарк решит сделать это сам.
Оу…вау.
Поразительно, а почему эта величайшая мысль не пришла мне в голову ранее? Он ведь… может. Правда, может. Да черт подери, я уже вижу, как он, не парясь, просовывает руку под кофту, чтобы достать принадлежащий ему предмет.
Дьявол.
- Где Зар? Меня не интересует гребанный Ланистер старший, Шерр, - выплюнул мужчина, сжимая свободную руку в мощный кулак. Только сейчас я осознала, что в предостерегающем жесте сложила руки у груди. Господи… надеюсь, моя минутная паника осталась незаметной. Хотя, кажется, я разве что красной тряпкой не махала с дикими криками о спрятанном предмете между грудями. – Ладно, - мужчина уселся на диван, откидываясь на спинку и закрывая глаза ладонью. – Что с девчонкой сделали? - прекратив жевать огромный кусок пиццы, который только что откусила, я вся поддалась вперед, прекрасно понимая, о какой девочке Дарк завел речь. Черт возьми, почему ничего не слышно? Делать какие-либо выводы по безэмоциональному лицу Кортнера бесполезно по понятным причинам. К тому же… желудок очень громко и почти нецензурно ругался. – Все, ясно, - оборвал тот собеседницу апатичным голосом, точно новости его совершенно не интересовали, а спросил так… разговора ради. - Как только появится, тащите свои задницы сюда… затем, Шерр, что я хочу наблюдать ваши гребанные задницы здесь, что я говорю неясного?
Кажется, на том конце связи все еще продолжалось какое-то возмущенное причитание, но Кортнер сбросил вызов и кинул телефон на столик. Гаджет скользнул в сторону на несколько сантиметров, сметая на своем пути валявшиеся окурки и пепел.
Гнетущая тишина затянулась на минуту, все это время я в полной надежде смотрела на Дарка.
- У тебя рот набит хренью какой-то, - произнес он после коротко брошенного взгляда в мою сторону.
Понимая, что прожевать эту самую хрень, а тем более проглотить без риска для жизни у меня уже не получиться, я, резко вскочив с места, выплюнула все в мусорку, в которой спокойно валялся донорский пакет с остатками уже запекшейся крови.
Черт… желудок чуть было не вывернуло наизнанку.
- Ты… ты что-то узнал? – вернулась я на прежнее место, понимая, что выгляжу, будто после стометровки. Грудная клетка постоянно вздымалась, дыхание было частым, нервным и громким, а щеки просто пылали. – Что с ней? Она в порядке? Где она? Ты же про Вайлет спрашивал? Тебе что-то стало известно? – вопросы неконтролируемым потоком прорвали немую плотину. Но Дарк совершенно спокойнейшим образом делал вид, будто не слышал меня и без интереса что-то просматривал на экране ноутбука. – Она… в порядке? – почти пискнула я, боясь услышать отрицательный ответ.
Тап… тап… тап…
Мужчина, как и прежде, игнорировал мышку и не спеша стучал по тачпаду. С каждым «тапом» мне казалось, что моя нервная система все туже скручивается узлом.
- Ответь… мне, – повысила я голос на первом слове. Второе пришлось почти прошептать, потому как Кортнер, наконец, соизволил на меня посмотреть.
Совсем недобро посмотреть.
- В комплект к наручникам у меня еще скотч имеется.
Я так понимаю, это была весьма мягкая версия затыкания рта.
- Почему ты не говоришь со мной? – старалась я игнорировать его намеки.
Но он лишь злорадно усмехнулся, обнажая свои неестественно белые зубы.
- Ты считаешь, что те, нелогично следующие друг за другом жалкие звуки, что ты лепечешь… можно назвать речью? – парень выжидательно на меня смотрел, будто ждал от меня полноценного ответа. Или провоцировал на опровержение его утверждения. Я тупо промолчала, предпочитая жевать нижнюю губу. - Я уже оставил всяческие попытки понять твои кретинские слова. И действия.
Ты засранец, Дарк.
- Что с сестрой? Скажи, - засранец, - пожалуйста, - пришлось глубоко вздохнуть, чтобы проглотить горькую пилюлю, которой тот так естественно меня снабдил. - Дарк… пожалуйста.
Мои мольбы все же возымели эффект. Кортнер взглянул на меня, как-то… жалко. Так обычно смотрят на брошенного грязного блохастого котенка… перед тем как равнодушно и даже брезгливо пройти мимо.
- Ничего, - просто ответил тот. – Пока что.
О боже. Я не произнесла ни слова, но внутри бушевало настоящее цунами от переизбытка эмоций. Он ответил. Он… практически сказал, что с ней все в порядке. Пока…
Сердце весьма болезненно колотилось в груди от страшных мыслей о том, что с Вайлет может произойти что-то ужасное. Она… испугана, в незнакомом месте с незнакомыми людьми и, черт возьми, я должна что-то сделать.
- Слушай… Ладно, давай… - я нервно закатила глаза, не веря, что произношу такое, - …поиграем. В «Да-Нет». – Дарк удивленно вздернул брови, и я решила, что это хороший знак. Он, похоже, в ожидании продолжения моего безумного предложения. – Ты просто… я же вижу, ты не особо желаешь вести разговоры со мной и объяснять, что вообще происходит…
- Я тебе объяснил, что происходит.
- Жопа полная – процитировала я его. – да, это я уже поняла. Но… мне нужны подробности и… я хочу разобраться, что я такого сделала, за что ты так сильно меня ненавидишь!
Кортнер резко оторвал заинтересованный взгляд от монитора, бросая на меня «Ты-совсем-рехнулась-взгляд».
- Че за бред ты несешь? Я тебя ненавижу?
- А разве нет? – теперь злилась я. – Что я тебе сделала? За что ты так со мной? Преследуешь меня, пугаешь до чертиков… заставляешь гладить твоего бешеного пса. А как ты это все аргументировал, помнишь? Ты сказал, что просто так хочешь! – словесная рвота никак не хотела униматься, а с каждым необдуманно брошенным словом, брови Дарка теснее прижимались друг к другу, делая его лицо пугающим.
- Забудь это. Я… развлекался, - просто ответил он, проведя языком по верхней челюсти. – Это не имеет никакого отношения к тому дерьму, в которое ты вляпалась.
Фан-блин-тастика!
Развлекался?
Просто, мать его, развлекался?
Я почувствовала себя глубоко обманутой и униженной. Будто бы я находилась на сцене с огромной аудиторией и мне сделали подножку. И теперь я, под общие возгласы, охи-ахи и безудержный смех, валяюсь в какой-нибудь нелепой позе.
Так это было… просто развлечения ради? Положить мою руку на морду неадекватного пса, пускающего слюни – это офигеть как смешно?
Ненавижу этого гребанного шрамощекого ублюдка!
- Хорошо, - потрудившись выровнять дыхание, я продолжила, - тогда объясни, что происходит? Как-нибудь подробнее, чем «жопа полная»!
- Не насилуй себе мозг. И мне заодно, - его свирепый взгляд делал меня совершенно неспособной вести нормальный диалог. Я чувствовала себя отупевшей рядом с ним.
- Вот об этом я и говорю. Раз уж ты не хочешь со мной разговаривать, все, что от тебя требуется - это… отвечать «да» или «нет», - я выдохнула, произнеся все это на одном вдохе. – Пожалуйста.
Корнер сделал резкое движение шеей из стороны в сторону, вызывая неприятный хруст и, похлопав по карманам, встал. Его движения уже вызывали во мне приступы паники, потому что, если он двигался в мою сторону, это обычно оканчивалось плохо. Но… он прошел мимо меня и остановился у столешницы, выхватывая оттуда пачку сигарет. А после, с дымящейся сигаретой, последовал… куда-то в другой конец дома. Туда, где в тени стоял старый бильярдный стол.
Прекрасно. Просто зашибись.
Конечно, сейчас как раз самое время для игры в пул.
Ведь ничего не происходит важного.
Все в порядке вещей.
Подумаешь, какое дело. Просто меня похитили.
Вайлет похитили.
Собака смотрит на меня и пускает мерзкие слюни.
Похититель вместо чая предпочитает кровь. А в виде развлечения у него – пугать до смерти девушек.
Все просто, мать его, прекрасно. Не о чем беспокоиться.
- Задница…
Внезапный гнев шептал мне очень неправильные вещи. Вроде тех, где я разбиваю очередную пепельницу или ломаю ноутбук… Да что-нибудь, чтобы… чтобы произошло хоть что-нибудь.
- Начинай, - хрипло произнес Дарк, все еще занимаясь приготовлением к игре.
Эмм… что?
Что начинать? Игру? Если так, то какую? Надеюсь, речь идет о «да-нет», потому что в пул я играть не умею. Никогда не пробовала. И… не особо-то мне хотелось сейчас вникать в правила и технику. Черт возьми, сейчас меня волнуют куда более важные вещи.
Имитировать неподвижную статую, гордо восседающую на стуле, не было смысла, так что я поспешила подойти поближе.
Остановившись около двери в душевую, я наблюдала, как Дарк, зажав дымящуюся сигарету между зубами, расставлял разноцветные шары внутри треугольника. Его лицо было слишком сосредоточенным, что позволило мне несколько расслабиться. Пусть будет заинтересован игрой. Не мной.
Когда все шары встали на место, парень аккуратно убрал пирамиду и, оставив сигарету в пепельнице, взял в руки кий. Он серьезно собрался это делать? Играть?
Так и было. Непривычно наблюдать за серьезным и сосредоточенным лицом парня, который ловкими движениями с легкостью управлял кием, готовясь совершить первый удар. Один мощный и быстрый толчок - и идеальная пирамида оказалась разрушена. Разноцветные шары врассыпную расползлись по старой поверхности стола. Кортнер на какое-то время завис, внимательно осматривая поле деятельности, решая, каким следующий будет его ход. Должно быть… он очень хороший игрок, потому что свободными, точными движениями, он без особого труда загонял шары в лузу. Один за другим. Никогда бы не подумала. Мужчина с поразительной точностью рассчитывал силу удара, зная, когда нужно совсем легонько коснуться белого шара, чтобы задать ему нужную скорость. Где-то толчки были резкими и внезапными, где-то ленивыми, вальяжными. А мерное постукивание шаров, как это ни странно, действовало успокаивающе.
Не поймите меня неправильно, но… это просто… вау.
- Ну, и? – вернул меня на землю его внезапный хрип, ворвавшийся в мое сознание.

​

- А? – блин, почему я опять туплю и произвожу впечатление какой-то недееспособной? Надеюсь, на моем лице не написан тот восторг, который я испытала, наблюдая за таким непривычным зрелищем.
- Я жду твои гребанные вопросы, - прохрипел тот, совершая очередной удар, который вновь оказался рассчитан до мелочей.
- А, да. Отлично, - я нерешительно выгибала пальцы, точно собиралась говорить о чем-то не совсем приемлемом. - Я… я хочу начать с начала. Вернее, я хочу понять, откуда это все берет начало, - мужчина повернул ко мне свое лицо с убийственным взглядом.
- Я уже говорил, что ни черта не понимаю из той хрени, что ты мямлишь? – Дарк сделал очередную затяжку, прежде чем раздавить сигарету в пепельнице. Как-то он сделал это… с особой жестокостью, смотря на меня. Невольно, я почувствовала себя этой самой несчастной сигаретой. И… почему-то мне кажется, что он тоже представил на ее месте меня.

​

- В общем… я так поняла, это все началось не с ДТП? – на всякий случай я решила уточнить этот вопрос, чтобы к нему уже не возвращаться.
- Нет, - произнес тот, отворачиваясь и наклоняясь над столом.
- Хорошо… - это ни черта нехорошо, потому что я с каждым разом понимаю все меньше. - Это все из-за клуба? Вы боитесь, что я буду… болтать? Но… я не буду, я не собиралась…
- Нет, - удар, точное попадание, шар в лузе.
- А мои братья? – Дарк смотрел на стол, но я увидела, как после вопроса его брови слегка нахмурились. – Они имеют ко всему этому отношение?
- Нет
Боже мой… хвала небесам, хоть что-то. Я даже выдохнула с облегчением. Я ужасно переживала, что парни оказались не на той дороге, что привела нас всех к беде.
- Ладно… - после того, как волна облегчения утихомирилась, я начала вытягивать другие варианты, - есть еще версия. Ты… тот случай с Реддом и Лэндоном, несколько лет назад…
- Нет.
А вот теперь все мои версии потонули. Я просто замолчала с глупым выражением лица, понимая, что энтузиазм, окрыливший меня ранее, ни к чему в итоге не привел. Черт.
- Это все? – Кортнер даже не взглянул меня, больше интересуясь тем, что творилось у него на столе.
- Эээ.. нет! Я… блин, когда все это началось?
Молчание. Вроде бы и ожидать ответа сейчас глупо. Он весьма сосредоточен над возникшей нелегкой задачей.
Ну, нет. Я доберусь до сути. Я должна. Просто обязана.
- Ты нарушаешь правила, - прохрипел тот, забивая очередной шар. – Неверный вопрос.
- Это… случилось раньше случая с Рэддом?
Секундный недовольный взгляд исподлобья, в то время, как он приготовился отправить шар в цель.
- Да.
Это… бред какой-то.
- Раньше 6 лет? – не унималась я.
- Да.
Точно бред.
- 10 лет?
- Да.
- 20?
- Да
- 30? – я уже откровенно психовала и со злостью выгибала пальцы. Несмотря на спокойствие мужчины, я нервничала все больше. Отвечает так, точно я его о погоде спрашиваю. Как, черт возьми, начало всего этого может тянуться еще до моего рождения?
- Да.
-100? – в моем голосе прослеживались нотки истерического смеха… Потому что… это абсурд.
Молчание. Удар, прямое попадание.
- Приблизительно.
- Что? – я до последнего надеялась, что он рассмеется и выскажется насчет моей наивности. - Ты издеваешься?
- Нет
Что за... нафиг?
- Ты задаешь не те вопросы, - произнес тот, пока натирал кончик кия мелом. – Правильные вопросы – правильные ответы. Смекаешь?
- Хорошо, - приободрилась я. Он сам это сказал. Кажется, передо мной зажгли зеленый свет и дали добро на расспрос. Я ведь могу задавать любые вопросы, верно?
С чего начать? В голове закружился ворох всего, что мне бы хотелось узнать. Количество безрассудных мыслей, приходивших на мой ум, невозможно было сосчитать. Но что-то прям конкретное я опасалась спрашивать, потому что Кортнер мог прервать нашу милую игру в любое время.
- В холодильнике… - я растянула губы, словно в извиняющейся улыбке, но все же закончила вопрос - Там кровь?
Мужчина на какое-то время застыл в одной позе, переведя взгляд с шара на меня.

​

По поджатым губам мне стало ясно, что повернула я на опасную дорожку. Не уверена, что он будет мне отвечать на такого рода вопросы. Но….
- Да, - произнес Дарк тише, чем прежде, точно ведал мне нечто сокровенное.
- Настоящая? – ну, было бы глупо не уточнить, верно?
- Да.
- И ты… ты что ее… пил? – а вот теперь я была уверена, что мужчина пошлет меня к чертям.
- Да, - удар, шар в лузе, цель повержена.
Я почувствовала, что сердце готово выскочить от такой внезапной откровенности. Наверно, я не была готова, что такая информация так просто станет мне известна.
- А твои глаза, - я чувствовала, что ладони вспотели, а свирепый взгляд Дарка мешал мне сформулировать вопрос. Но, похоже, он в хорошем расположении духа, как бы абсурдно это ни звучало. Так что… буду действовать, пока он меня все же не остановит. – Мне показалось, что они… темнели. Мне не показалось?
- Нет, - теперь стол и сама игра мужчину занимали куда меньше. Он предпочитал каждый ответ выдавать, смотря мне в глаза. И каждый раз он говорил так, словно через силу выталкивал звуки наружу.
Господи…
- Кто… ты? – прохрипела я, даже не надеясь на ответ.
Вот сейчас я готова откинуть любые логические и здравомыслящие суждения и просто… просто, ради эксперимента, сделать кое-какие выводы. Он пьет кровь, его глаза темнеют, его зубы на мгновение показались мне острыми и длинными. И еще он иногда передвигается быстро.
Черт возьми, он долбанный Эдвард Каллен!!!
- Смени тему, - вдруг произнес долбанный Эдвард Каллен, обходя стол. Он старался рассчитать траекторию движения шара. – Иначе игра будет закончена.
Сменить тему? Как я могу сменить тему, когда передо мной расхаживает настоящий обкуренный псих, который возомнил себя кем-то из… детей ночи? И вот теперь мне стало по-настоящему страшно. И честно говоря, я не могла определить, что хуже: чтобы он оказался долбанным Эдвардом Калленом или полным психом?
- То, что произошло… когда ты мне позвонил, и я пошла за собакой, - я все же попыталась перейти к другой части, интересующей меня. - Что это было? Ты… меня спас?
На какой-то момент парень задумался, задержав на мне взгляд.
- Считай, что так.
Не жди, что я брошусь благодарить тебя, долбанный псих.
- Я… я зачем-то нужна тем… друзьям твоим?
- Они не друзья, – прохрипел тот, но потом, подумав, все же добавил. - Да.
- Зачем? Я… Ладно. Я же... я же ничего не сделала им. Я их даже не знаю… Я им что-то сделала?
- Нет.
- Тогда что им нужно от меня? – так как ответа на заданный вопрос ждать было глупо, мне пришлось его перефразировать. - Им от меня что-то нужно?
- Да.
- Прекрасно. Хоть что-то, - не скрывая истерики, я театрально взмахнула руками. - Итак. Что это? – в ответ молчание одновременно со злым ты-меня-достала взором. - Ой, да брось, если я отгадаю, ты же… подтвердишь, так почему тебе не упростить мне задачу?
- Ты не хочешь знать ответ, - мне даже послышалось, как Дарк вложил в каждое слово всю искренность, на какую был способен. И это пугает меня еще больше.
- Меня… хотят украсть? – последовало молчание. А я принялась озвучивать любую промелькнувшую мысль, даже если в ней не было никакого смысла. - Сдать в рабство? - тишина. - В сексуальное рабство? Жениться? Продать на органы? Для шантажа? Для эксперимента? На опыты? Убить... – в моей голове была еще парочка вариантов, на которые я уже приготовилась получать молчаливое безэмоциональное лицо, но…
- Да, - слишком спокойной произнес Дарк. – в конечном счете.
Удар… прямое попадание и… дамы и господа, перед вами Дарк Кортнер – чемпион по одиночному, мать его, пулу…
Не было сил даже переспросить, нет надобности.Услышанное привело в смятение, как будто надорвало сердце и вывернуло его наизнанку.
- Чт-то? – выдавила я из себя, до сих пор не веря в горькую правду.
Голова отвратительно кружилась, в ушах возникла звенящая и оглушающая пустота, все тело охватило дикой дрожью. Чтобы хоть как-то чувствовать реальность, удержаться в неких ее рамках, я крепко вцепилась в холодную, местами заржавевшую, ручку двери.
Казалось, мириады острейших иголок вонзались в каждую микроскопическую клеточку тела, выключая сознание, пожирая рассудок. Это словно неожиданный и смертельный удар, настигший цель внезапно. Мое тело слабо шатнулось вперед.
- Но… за что? Я же… я же ничего не сделала им… ты же… ты подтвердил. За… что? За что? – шептала я на грани безумия.
Пропало все. Способность думать, планировать… Приходилось ли вам когда-нибудь понимать, что все бесполезно? Все, что было задумано? Даже если речь шла о вкусном торте, который ты условилась испечь на следующих выходных? Или кольцо, которое тебе подарили в знак большой любви? Или… ненависть к человеку, похитившего тебя? Все бесполезно. Абсолютно. Ничего не важно, когда понимаешь, что… твоя жизнь тебе больше не принадлежит. Я даже не могла больше ничего спрашивать. Существенно ли это? Какая теперь разница, за что меня хотят убить? Это не будет меня волновать, когда мое сердце остановится. А… в моей жизни внезапно стало столько дерьма, что теперь я просто уверена, на удачное завершение можно даже не рассчитывать.
Все кончено. Просто, кончено.
Шум, нарастающий в голове, был соизмерим разве что с нескончаемым раскатом грома. Страх, быстро перетекающий в липкий, ледяной ужас, подкатывал к сердцу. Немедленно замораживая меня изнутри. Поднеся руки к голове, я закрыла ими уши, точно пытаясь заглушить нарастающий звон, который наполнял собою всю вселенную. Темнота размывала очертания, стирала мир, наплывая со всех сторон, окружая, беря в кольцо.
- Моя сестра, - я не видела ничего, не соображала, куда точно устремлен мой взгляд. Я просто понимала, что где-то передо мной расположен бильярдный стол, где Дарк разыгрывал партию пула. – Она там… у них, потому что я тут, у тебя? Это все… из-за тебя. Ты… ты… ты не имел права… Не имел. Не имел… Ты не можешь… решать. Я должна…
Страх вдруг стал моим лучшим другом и любовником. Он дышал на меня, целовал, приставал, обвивал, похожими на щупальца, руками. Я не понимала, что происходит с моим телом, но контролировать это было выше моих сил. Сердце усилено пробивало грудную клетку, горло сдавило невидимой рукой, не давая совершить даже малейший вдох. Желудок скрутило, угрожая неприятной эвакуацией только что поглощенной пищи. Воздух превратился в густой и тягучий кисель с примесью песка. Мне казалось, что я не вдыхаю, а просто позволяю ему с мучительной медлительностью стекать в мои легкие, царапая при этом внутренности.
Перед глазами уже давно все плыло. Дом Дарка, вместе со своим хозяином, превратились в сплошное мутное пятно.
Убить… меня хотят убить. С такой перспективой, любые решения проблем казались какими-то нереальными, бесполезными. Ведь я… беспомощная, неспособная защититься. Но хуже осознавать, что убить хотят меня, а в руки к ним попала Вайлет. Моя маленькая, импульсивная и невинная сестренка. И… если целью у врагов является моя смерть, разве существует хоть что-то, что позволило бы им отпустить сестру, которая побывала у них и теперь является потенциально опасной? Господи… все из-за меня. Ею убьют… убьют… из-за меня.
Кажется, меня кто-то касался, чьи-то руки оказались у меня на плечах. Мое тело подвергали дикой встряске и… кажется, мне что-то говорили, но распознать слова, сложенные в предложения, было уже невозможно.
Мне не хватало кислорода, я не могла дышать, мышцы слабели, зрение пропало. Я чувствовала, что падаю.
- Черт-орт… тебя-бя-я… дери-и-и… - я была уверена, что Дарк произносил слова резко и громко, а не так медленно, растянуто с повторяющимся без конца эхом, которое слышала я. – Не-е-е смей-ей-ей отключаться-чаться-аться-аться…
Перед тем, как мир утонул в звоне и темноте, в голове проскользнула мысль: «это конец?».И я, уже ничего не видя перед собой, провалилась в черную густую непроглядную темноту.

​

 

[Mirind@]

Я буду сражаться до тех пор, пока не окажусь
По другую сторону существования.
Наваждения блуждают в моей голове,
А видения не дают уснуть,
И всё кажется таким отдалённым.
Я схожу с ума? Схожу ли я с ума?
Я не могу понять.

Отрывок из песни Wolf Colony - The otherside
(вторая композиция в тексте)​

​

Существуют такие убийственно-томительные вещи, которые могут безжалостно выжечь мозг дотла. Ожидание и неизвестность – крайне взрывоопасный союз, способный довести до всепоглощающего безумия. А когда весьма сомнительное блюдо приправлено потерей контроля над собственным телом – безрассудство практически гарантировано захватит вас в плен и будет истязать нестерпимыми пытками.
Время тянулось неумолимо медленно, нарочно растягивая каждую минуту в сплошные страдания. Оно будто издевалось и смеялось над бесплодными попытками вампира победить сковывающую силу и вернуть утраченный контроль.
Зар не имел ни малейшего понятия, сколько прошло с того момента, как он оказался заточен в этом сыром, пропитанном плесенью, помещении. Какая тупая ирония – стать пленником в подвале собственного дома. Пусть понятие «дом» было утрированным, и вампир никогда не считал это жилище своим местом… все равно ситуация казалась позорной.
Сознание совершало головокружительные маневры – то тонуло в бездонной мутной глубине, то становилось патологически ясным. Но отчетливые мгновения были все реже и короче. Противоестественное опьянение давило чудовищной тяжестью на каждую мышцу, не позволяя пошевелить даже пальцем. Иногда вампир усилием воли, сквозь утробное рычание, поднимал веки, пытаясь разглядеть что-нибудь сквозь матовую пелену. Но вскоре реальность вновь отступала, становясь несколько искаженной, погружая мужчину в лихорадочный бред.

​

Читать

Сухие, покрытые трещинами из-за мучительного обезвоживания, губы приоткрылись в тщетной попытке произнести что-то. В какой-то момент, после непрекращающейся череды галлюцинаций, бредового сна и воспоминаний, Зар потерял нить, соединяющую его с действительностью. Он покорялся темноте, которая окутывала сознание, ослабляя и заставляя провалиться в жестокий и мрачный мир грез. Вампира поглощало абсолютное бессознание, в котором не существовало ни времени, ни пространства. Туда, где его ждали самые мучительные моменты прошлого…



Темнота. Неровное паническое дыхание. Стоны. Плач. Страх…
Что-то происходило. Что-то странное и необъяснимое.
Маленький Зар боязливо прятался за сваленными в огромную кучу игрушками, не в силах сдерживать детские слезы страха. Внезапно все поменялось, перевернулось вверх дном, бесследно уничтожая недавнюю беззаботную игру со старшим братом.
Перед глазами возникали непонятные вспышки. Звуки все смешались в какой-то непонятный фоновый шум. Кто-то кричал, стонал, грохотала мебель, но мальчик все слышал в какой-то приглушенной версии, будто голова его оказалась под водой.
Кровь была везде. Неожиданно ее стало очень много. Она липла к стенам, игрушкам, одежде, коже. Она расползалась огромной лужей по ковровому покрытию. Становилась темной, практически черной. Но это была не та кровь, которая вызывала дикий приступ голода и жажды. Эту кровь нельзя пить. Она невкусная и… непитательная. Эта кровь нечеловеческая. Она принадлежит вампиру. Мертвому вампиру.
Огромное тело лежало вдоль всей детской. Одна нога еще слабо поддергивалась и это до беспамятства пугало мальчишку. Зар боялся, что Юджин снова поднимется на ноги. И после этого он точно их всех убьет.
Но угроза все еще присутствовала.
Как-то внезапно, вампир - старший брат - в лице которого мальчишки всегда находили спасение… изменился. Он больше не пытался защитить их. Не успокаивал своим равномерным голосом, не распахивал руки в дружеских объятиях. Ничего этого резко не стало. Он их… разлюбил? Они сделали что-то плохое? Как-то разочаровали его? Теперь и он будет их наказывать, как это любили делать остальные?

​

- Дарк! Да-арк! – сквозь потоки слез выкрикивал мальчик оборванные слова. Его маленькое тело тряслось от ужаса, ведь к нему приближался пугающе страшный вампир. Он не мог узнать в нем старшего доброго брата. Теперь вместо него было какое-то безумное существо. Глаза вампира покраснели, с губ без конца капала густая темная кровь. И он приближался медленно, дрожа всем телом, пошатываясь на неустойчивых конечностях, что-то мыча… и, несомненно, он хотел причинить вред. Его рука, охваченная диким тремором, тянулась к мальчику. Лицо скривилось в страдальческой гримасе, точно тот испытывал сильнейшую боль. Во время шипения, которое он издавал, кровь со рта разбрызгивалась в разные стороны.
- Да-арк! – снова кричал мальчик, рыдая навзрыд, потому что вампир становился все ближе.

Но старший братик не мог прийти на помощь и прикрыть своим тело, как он обычно это делал, принимая на себя всю злобу взрослых вампиров. Мальчик стоял на коленях рядом с бездыханным телом Юджина, всматриваясь в свои дрожащие руки, полностью измазанными кровью. Одна половина его лица была окровавлена. Сквозь слезы Зару казалось, что у мальчика отсутствует пол-лица. И он не шевелился. И даже не плакал. Он просто стоял на коленях, покачивался из стороны в сторону и смотрел на свои руки. Одним глазом. Потому что второй терялся в бесконечном потоке крови.

​

- З…зааа… ззааа – рычал вампир, протягивая одну руку к мальчишке.
- Не надо! – закрыл мальчик руками лицо, чтобы не видеть эту ужасную картину. Нужно спрятаться в домике, чтобы ничего не видеть. Ничего не слышать и быть в безопасности. Если она теперь, вообще, возможна. Всякая надежда теряется, когда единственный вампир в этом доме, который всегда был опорой и защитой, вдруг переходит на другую сторону. – Не надо! – орал Зар, чувствуя, что мужчина уже совсем близко. Его рука вот-вот достигнет своей цели, и все будет кончено. Помощь не придет. Никогда. - Нейл! – кричал Зар в истерике, глотая поток горьких слез. - Пожалуйста, не надо!!!





Тело слабело, теряло равновесие. Руки уже не держали вампира, когда дрожь переходила на все тело. Кирпичная кладка на полу совершенно не была скользкой, но тем не менее руки Зара время от времени скользили, оставляя на коже свежие царапины. В другой раз это не приносило бы такой дискомфорт, а раны заживали бы с привычной скоростью. Но не сейчас, когда тело слабо после большой кровопотери и обезвожено.
Должно быть, так себя чувствуют люди, стоит их тело подвергнуть малейшему насилию. Слабые, хрупкие, беспомощные, готовые принять смерть в любой момент.
Зар несколько раз моргнул, отталкивая от себя болезненные воспоминания тяжелого детства. Он почти забыл это, оставил в прошлом и собирался больше не возвращаться к этому. Особенно к самому ужасному событию, когда наступил момент жуткого прозрения. Когда малыши задавались вопросом: «А что же будет дальше? Как их жизнь будет складываться теперь?». Будущее с этого черного дня представлялось им чем-то пугающим, мрачным, лишенным любых радостей. Потерять единственного взрослого вампира, который дарил им свою заботу и любовь, было сродни концу света. Ведь теперь их ждали бесконечные истязания, не имеющие ни малейшего веского повода. Просто потому что они… другие. Чужие. Выродки без права на жизнь.
Поддавшись накатившей слабости, вампир прижался лбом к холодному грязному полу и перекатился набок. Надо беречь силы. Потому что будет еще хуже. И он не имеет права так позорно сдаться.
Не имеет права допустить повторения того случая…
Тьма приближалась, поглощая Зара в свои объятия.
Голоса и видения жуткого детства стали исчезать. Вскоре они превратились в едва различимую рябь, точно кристально прозрачную гладь воды слегка взволновали.
Казалось, что они сдались и отступили.
Но длилось это недолго. Всего мгновение, до тех пор, пока другие события не стали всплывать на поверхность и раздаваться все громче и громче.
Громче и яснее.



Осень еще не успела вступить в полноценные права, и непостоянная погода только давала легкие намеки прохладным ветерком. Но солнышко все равно согревало, заботливо окутывая своими лучами.
Школьный стадион был переполнен подростками. Ученики предпочитали после окончания занятий покинуть душные стены учебного заведения и насладиться последними теплыми деньками перед тем, как повалит снег. Футболисты разрабатывали какую-то новую тактику, которая непременно принесет им успех. Кто-то решил прямо здесь покончить с домашкой, а творческие личности вооружились карандашами и что-то изображали на альбомных листах. Где-то была компания, устроившая пикник. Парни хитро озирались по сторонам, когда переливали в бутылку сока более крепкий напиток. Команда черлидерш готовила свое акробатическое выступление, которое они должны продемонстрировать публике на ближайших соревнованиях по футболу. Парочки влюбленных пытались скрыться в тени деревьев, предаваясь страстным объятиям и поцелуям. В общем… жизнь била ключом.
Зар жадно созерцал репетицию девушек. А вернее, девушки. Взгляд был прикован к единственной. Той самой с высоким хвостом, идеальной аппетитной фигуркой, самой красивой бархатной кожей и просто непередаваемым соблазнительным ароматом. Парень наслаждался каждым грациозным движением. Ловил каждый взмах длинных ресниц. И все равно было мало. Очень мало.
Юноша и мальчик расположились недалеко от стадиона, где тренировалась Шеннон со своей группой поддержки. Совсем скоро будет матч, и черлидерши разучивали новые приемы. Зар постоянно отвлекался от Тима и мяча, которым они обменивались, потому что у Шеннон была просто непозволительно короткая юбка для таких стройных, точно скульптором высеченных, ножек. Чувствуя огромную неконтролируемую ревность, Зар просто не мог не быть тут.
Дома опять устроят скандал. Скорее всего, отец или кто-то из братьев в очередной раз разобьет ему лицо своим мощным кулаком, затем сломают несколько пальцев или какую-нибудь конечность. Последний раз парню ломали нижнюю челюсть, которая заживала непривычно долго, постоянно напоминая о себе мучительной болью. Но… плевать. Все раны вскоре бесследно заживали. Завершение дня побоями уже вошло у парня в привычку. Уже не боялся.
Шеннон часто приводила с собой младшего брата, потому что сидеть с ним было некому. Отец девушки вкалывал на работе, чтобы прокормить своих детей. А больше у них никого не было. Няню с такими ненадежными доходами они позволить себе не могли. Так что… Зар уже привык проводить время с мальцом, разучивая с ним какую-нибудь новую игру.
Сегодняшний день не был исключением. Тимми некапризный мальчик и Зару с ним было весело. За сравнительно короткое время, он к нему успел привязаться.
- Папа сегодня опять придет поздно, - печально произнес мальчишка, внимательно изучая свою новую игрушку. Сегодня Зар решил порадовать Тима мячом. Как-то проскальзывало в речи парнишки что он, когда вырастет, обязательно станет знаменитым футболистом. Зар посчитал это неплохим начальным вкладом в осуществлении мечты.
- Он любит вас, - пожал юноша плечами, не зная, как можно объяснить малышу, что ему просто фантастически повезло с отцом.
- А еще он обещал взять меня вчера к себе на работу и покатать на вот тако-о-о-й машине! – Тим поднял руки над головой, считая, что он демонстрирует просто заоблачных размеров транспорт. – У нее такие огромные колеса, и она шумит так, что неслышно ничего вокруг! А еще у нее такие большие глаза впереди, которые могут ослепить. А еще с боку такие трубочки, как на моем велосипеде, но только больше. Они старше, наверно, а мой велосипед еще маленький. И еще эти… ну, которые показывают изображение. Ну, тебя, например. Они такие большие, больше меня! Я туда могу поместиться! И она красная! Папа на ней работает!
«Что. Я. Услышал?» - с каждым словом, произнесенным Тимом, глаза Зара становились все больше.
- Ого! – восторженно произносил парень, сомневаясь, что речь идет вообще о машине. – Такая большая?
- Да! Она… как небоскреб!
- Вот это да! Только, наверно, не вчера, а завтра отец тебя покатает?
- Почему? – юноша не мог сдержать смех, когда малец удивлялся. Слишком большие у него становились глаза.
- Ну… когда он тебя покатает на машине? Завтра? Если бы это было вчера, то ты бы уже покатался, разве не так?
Надо было видеть, как ярко на лице мальчишки нарисовалась его бурная мозговая деятельность.
- Ты меня запутал! – нахмурил тот свои маленькие смешные бровки. – Сказал-то он мне вчера!
- Но покатает же завтра?
Какое-то время Тим смотрел на Зара в упор, а затем внезапно засмеялся в голос, заражая смехом и юношу.
- Хорошо проводишь время, - голос за спиной заставил парня мигом забыть о веселье, содрогнуться и замереть на месте. Глаза юноши прикрылись и даже слегка зажмурились, словно бы желая, чтобы это оказалось дурным сном или галлюцинацией. Он не должен быть здесь. Только не здесь. – Познакомишь с малышом?
Зар резко распахнул глаза и, поднимаясь, развернулся, инстинктивно загораживая собой мальчишку. Тим не замечал никаких глобальных изменений и продолжал свою игру. Мячик то и дело врезался в бедро Зара и отскакивал обратно. Грудная клетка начала вздыматься, нервно подергиваясь, дыхание стало частым и неритмичным. Майлса видеть на школьном стадионе – это самое поганое предзнаменование чего-то ужасного. Брат никогда в своей жизни не посещал каких-то общественных мест просто так. Это своего рода спорт, адреналин, который доставлял вампиру несравнимое удовольствие. Убивать практически на глазах, но при этом остаться незаметным - любимое занятие Майлса. Особенно, если счет идет на секунды. Когда вроде бы видишь человека живым и полным сил, но стоит на миг отвести взгляд, как слышишь крики паники, потому что этот человек уже мертв. С разорванным горлом и огромной потерей крови.
- Мне самому представиться? - Майлс приближается медленно, размеренными шагами, не сводя с парня темного взгляда, который снова заставляет юношу деревенеть от ужаса. – Ты со мной не разговариваешь, Зар?
Парень хотел ответить, задать вопрос или просить уйти отсюда. Вместе уйти. Но дурное предчувствие сковало все его тело. Язык не слушался и отказывался участвовать в воспроизведении речи. Горло сдавило, точно беспощадной невидимой рукой. Во рту пересохло, и теперь любая попытка произнести хоть что-то заканчивалась неразборчивым кряхтением.
Малыш вновь кинул мяч, только на этот раз он пролетел мимо ноги Зара и стремительно покатился прямо к Майлсу. Стукнувшись о носок его обуви, мяч намеревался откатиться в сторону, но мужчина уверенным и быстрым движением прекратил все его колебания, придавив к земле своей ногой.

​

Юноша, нервно сжимая и разжимая кулаки, зажмурил глаза, когда старший брат вальяжно присел, чтобы взять мячик в руки.
Мужчина осмотрел предмет, как нечто интересное и удивительное, точно старался понять причину, по которой младший брат упорно продолжает задерживаться после уроков. Ну, не с сопляком время проводить, в самом деле?
- Не надо, - попытался тот преградить путь вампиру, когда он двинулся к малышу.
Но в ответ получил лишь сочувственно поджатые губы и тяжелую руку на плече, пальцы которой тут же сжались. Майлсу не понадобилось прилагать особых усилий, чтобы отодвинуть с дороги парня.
«Дыши… дыши… дыши…»
Внезапно прохладный осенний ветерок превратился в дыхание самой преисподней. Тело парня покрылось скользким липким потом. Тело охватила нервная лихорадочная дрожь от осознания, что он не в силах повернуться за братом. Не может наблюдать его действия. Он надеялся, верил, что тот не проявит здесь свою жестокость. Но предчувствие неминуемой беды практически вызывало острый приступ паники.
- Привет, - вампир слишком уж вежливо начал разговаривать с мальчиком. – Твой мяч? – присаживаясь перед малышом на корточки, тот не спешил возвращать игрушку.
- Да! Мне Зар его подарил! – выдавал мальчишка драгоценную информацию.
«Дыши… не думай… не смотри в ту сторону. Не думай. Не о ней»
Зар сам себе приказывал делать все что угодно, думать о чем-нибудь, но только не о Шеннон. Иначе… он просто не сможет сдержать эмоции – это приведет к беде.
- Как тебя зовут? – голос вампира по-прежнему оставался дружелюбным и, несомненно, мальчик улыбался ему, демонстрируя свою искреннюю беззубую улыбку.
- Тим, - весело представился тот. – А тебя?
- Приятно познакомиться, Тим. А я - Майлс. Ну, давай, покажи, как ты можешь пожать руку… Ого, да ты уже настоящий мужчина, вот эта сила!
Дрожь усиливалась, доставляя весьма ощутимый дискомфорт и ноющую боль в напряженных мышцах. Все плохо. Все просто ужасно. Потому что этот тон Майлс всегда применяет, когда он чрезвычайно зол и предвкушает жестокую расправу. Он любил, чтобы окружающие теряли бдительность и начинали пылать к мужчине огромной, просто неконтролируемой симпатией. Доверие – вот что ему нужно. Безграничное, слепое доверие, ломать которое – любимая его часть. Чувствовать эти мощные потоки предательства, обманутости, горечи.
- Ты друг Зара? – поинтересовался Тим, заставляя юношу вздрогнуть и неуверенно повернуться к нему.
Майлс встретился взглядом с юношей, не скрывая своей довольной улыбки. О, спорить не приходилось – вампир получал чертовски огромное удовольствие от происходящего.
- О, Тим, мы больше, чем друзья, - губы растягивались в отталкивающую улыбку, когда он смотрел на юношу. - Мы братья! Правда, Зар?
- Правда? – чуть картаво произнес мальчик. – А у меня нет брата. Зато есть сестра! Шеннон! Она вон там!
«Нет, Тимми. Нет!»
Зар зажмурил глаза, чувствуя огромнейшую досаду. Так не должно было произойти. Только не так. Слишком… глупо.
- Да что ты говоришь? – ядовитым тоном переспросил мужчина, вновь поворачиваясь к младшему брату, чтобы продемонстрировать свою искреннюю заинтересованность. – Какие интересные сведения, Зар, я узнаю, - вампир сложил губы трубочкой и осуждающе поцокал, одновременно покачав головой. - Слушай, Тим. А хочешь фокус? – глаза парнишки загорелись в предвкушении. – Я отгадаю, кто твоя сестра. С первой попытки. Хочешь?
Мальчик с радостью закивал, бросая несколько удивленный взгляд на спортивную площадку. Указать нужную девушку с первого раза – задача действительно непростая, учитывая то количество народа, что там собралось. Но не для Майлса.
«Не думай о ней. Думай о доме. Об отце. О Майлсе. О Дарке. О Шерр. Не думай о ней».
Это мало помогало, особенно, когда атаковывает огромный страх.
Сначала Майлс очень внимательно смотрел на Тимми. Это длилось полминуты, но мальчика это совершенно не смущало. Он продолжал улыбаться в диком предвкушении. Затем мужчина направил внимание на достаточно немаленькое скопление учениц. Такая толпа может сбить с толку Майлса, но в конечном итоге он все равно попадет в цель. Так всегда было. Когда серьезный сосредоточенный брат повернулся к Зару, юноша вздрогнул всем телом, практически физически ощущая на себе его взгляд. Наверняка брат уже нашел ту самую, но для стопроцентного варианта ему требовались эмоции парня, которые он цепкими клешнями вытягивал из него. Завершающий взгляд в толпу девушек и блаженственная, победоносная улыбка не заставила себя ждать.
Он, наконец, вручил мальчишке его мяч и придвинулся к нему почти вплотную.
- Вон та, - вытянул тот указательный палец, ведя за перемещающейся Шеннон. Девушка как раз расхаживала из стороны в сторону, демонстрируя какой-то новый прием своей группе. – с длинным хвостиком русых волос.

​

- Ого! – почти завизжал Тимми. – Зар, ты видел? Ты это видел? А ты правда не знал?
- Клянусь, - резко сменился тон вампира, когда он медленно поднимался, - иначе бы я пришел познакомиться с вами пораньше. У моего младшего братишки весьма неплохой вкус!
Вот теперь можно смело говорить, что все пропало. Зар… влип. По своей неосторожности и наивности, юноша полагал, что его личная жизнь останется сокрытой.
- Ты ведь не будешь против, если я ненадолго украду Зара? Нам необходимо обсудить один чертовски важный вопрос.
Тимми послушно кивнул, быстро переключая внимание на свои, разбросанные повсюду, игрушки.
Майлс, не прекращая улыбаться, подмигнул брату и направился к скамейке, где Зар оставил свой рюкзак. Удобно устроившись, вампир несколько озадаченно выгнул бровь и ладонью постучал рядом с собой, приглашая парня присоединиться.
- Я не кусаюсь, Зар. Пока что…
Под пристальным вниманием вампира, парень двинулся на одеревеневших ногах, пытаясь думать о чем угодно, только не о девушке. Но подлый закон рушил все его попытки на корню, жестко фильтруя мысли, позволяя задержаться только тем, где присутствовала Шеннон.
«Я порву с ней - мысленно пообещал себе Зар. – Сегодня же»
По сути, это было единственное верное решение, которое должно было перед ним вырасти гораздо раньше.
- И кто это прелестное юное создание? – издевательские нотки пропитали собою каждое произнесенное слово, когда юноша нерешительно опустился на скамейку.
- Никто, – Зар с силой сдавил челюсть, прежде чем отвернуться в сторону.
- Ну-ну, – рассмеялся брат, после чего закинул ногу на ногу и облокотился о столик за спиной. Весьма удобная поза, чтобы испепелять гневным взором младшего брата. – Откровенно говоря, от ваших эмоций блевать тянет. Удивительно, что под вашими ногами не вырастает цветочная тропинка, а над головой не летают Амурчики со стрелами.
Майлс изобразил пальцами маленький лук, которым принялся целиться в парня.
- Забудь о ней, – Зар нервно вертел головой из стороны в сторону и чуть не просмотрел мяч, летевший в его сторону. Тимми какое-то время улыбался в надежде, что парень продолжит забавное занятие и вернет мальчишке мяч, чтобы тот снова его кинул. Но Зар нашел в предмете нечто, что сдерживало его тревогу, когда он сжимал его руками.
- Серьезно? – Майлс, не скрывая безумной плотоядной улыбки, начал откровенно пялиться на Шеннон. – Вот эти красивые стройные ноги, упругую попку, не по годам огромную грудь, длинные волосы, которые я бы с радостью накрутил на руку… Ты предлагаешь это все забыть? Братишка, я боюсь, эта девчонка украла у меня покой. Разве я могу теперь спокойно проводить ночи, зная, что она мерзнет в холодной одинокой постели? – юноша нервозно сглотнул скопившуюся слюну и чуть не подавился. - Должно быть, в ней тебя привлекли не только внешние данные, так? Вкус у тебя действительно шикарный, брат. Ты ведь понимаешь о чем я? Как она?
- Я не делал этого.
- Ты не делал этого, - повторил Майлс, продолжая весело усмехаться. – Ты… пытаешься меня обмануть, Зар? Мы ведь оба прекрасно знаем, что тебе и необязательно делать это. Ты заранее все знаешь. Ну, и? Какова?
Зар опустил взгляд на мяч, чувствуя, что ладони стали совсем мокрые от пота. Весь разговор сводится к тому, что Майлс сам решит убедиться в ее аппетитности. А он - глупый слабый мальчишка - не сможет этому помешать.
- Пожалуйста, - прошептал Зар скорее себе, чем брату. Хотя бы потому что просьбы и мольбы никогда не приносили результатов, когда дело касалось Майлса Кортнера.
- Пожалуйста… что? – склонился тот к парню, нарочно доводя голос до хрипа. Вампир наклонил голову и тень улыбки породила морщинки в уголках его глаз. – Пожалуйста, не пей кровь самой вкусной девчонки в школе? Это ты хотел сказать, Зар?
Юноша сдавил челюсть, ощущая, как усиленное сердцебиение бьет по вискам и заглушает окружающий шум.
- Хм… знай я, как ты тут увлекательно проводишь время, - мужчину не смутило молчание парня, и он продолжил с наслаждением давить на самые слабые места брата, - давно бы навестил тебя. Поразительно, какие виды… - как раз в этот момент группа черлидерш выполняла уже разученные движения, которые содержали в себе кувырки, наклоны корпуса, махи ногами, в общем все то, что позволяло их юбкам весьма высоко задираться. – Должен признать, твоя красотка вне конкуренции. – какое-то время Майлс молча наблюдал за акробатическим представлением девушек. - Ты вроде как… не прислушиваешься ко мне, да? - в ответ Зар вновь сжимал в руках несчастный мяч. – Или что? Запретный плод сладок?

​

Вампир не спеша достал пачку сигарет из кармана, после чего с наслаждением закурил.
- Не обижайся, братишка, но от твоих эмоций действительно тянет вывернуться наизнанку. Если бы я не знал, что ты мальчик, решил бы, что это эмоции ранимой сопливой девочки. Хочешь, поиграем? – мужчина со спокойнейшим видом дымил на школьном стадионе, не задумываясь, что на этой территории действует запрет на курение. И Зар молился, чтобы они оставались незамеченными. Труп тот, кто посмеет сделать замечание его брату. - Я угадаю, - продолжил говорить Майлс, стряхивая пепел прямо на траву, - что ты чувствуешь к той длинноногой красотке?
Зар поджал губы, прекрасно понимая, что слово «угадаю» тут совершенно неуместно. Правильнее было бы сказать: «Расскажу».
- Не делай этого.
- Я все же рискну. Хотя… для меня в диковинку разбирать такие сахарные эмоции. Это даже увлекательно, знаешь? Ты вот смотришь на нее, - Майлс, сморщив нос, вновь поднес сигарету к губам, точно все это ему действительно очень неприятно, - и тебя всего переполняет таким… теплым светлым чувством. Ты восхищаешься каждым ее движением, готов возносить до небес. Так, кажется, пишут в чертовых книжках про любовь? Тебя влечет к ней. Тянет. Неудержимо. Ты бы хотел быть с ней рядом. Касаться ее, слышать ее голос, пульс… Я чувствую твою печаль, когда ты дома, - парень не смог скрыть своего удивления и кратко глянул на брата. – Я же сказал, - остался тот доволен произведенным эффектом. – Меня давно тошнит от твоих эмоциональных истязаний. Я… пытался донести до тебя, братец, мое мнение. Огромный минус – побои слишком быстро заживают. Как и урок – слишком скоро выветривается. А понимать намеки ты так и не научился. Ты хочешь ее. Хочешь, чтобы она была твоей и при этом счастлива. Несмотря на все свои эмоции, что тебя сжирают, ты готов ждать ее выбора. Ты не посмеешь ее принуждать. Черт тебя дери, да ты клыкастый, жаждущий крови рыцарь в доспехах. Хочешь, раскрою секрет? Этот чертов браслет, что ты с недавних пор носишь, не снимая. Ты гребанный идиот – сам себя выдал.
- Браво. Ты меня раскусил, – Зар вернул Тимми мячик и уткнул свое лицо в ладони. – Это все я и без тебя знаю.
- А знаешь, что она чувствует к тебе, а? Хочешь знать?
- Нет.
- Врешь. Но это не имеет значения, я все равно скажу, - Майлс для пущего эффекта вновь посмотрел на Шеннон, делая вид, что пытается понять ее эмоции только сейчас. - Защита… надежность. Она видит в тебе ту опору, которая ей так необходима. Ты тот, в ком она видит лидера в вашем союзе. Она… – глубокая затяжка – уверена в тебе. Всегда уверена. Нет беспокойства, что ты ее обманешь, предашь. Она каждый день идет к тебе на встречу в полной уверенности, что ты там будешь ждать ее. Она не сидит у телефона всеми днями, умирая, от ожидания звонка. Потому что знает – ты не сможешь не позвонить, - Майлс поджал губы и в удивлении приподнял брови, точно его самого удивило, как Зар умудрялся пользоваться средствами связи, оставаясь при этом незамеченным. – Она знает – ты не сможешь забыть о ней или найти более важные дела. Она нашла свой идеал. Нашла то, к чему навязал стремиться ее… родитель. О… он один? – перед тем как озвучить то, к чему все это вступление вело, вампир щелчком запустил еще пылающую сигарету в мусорный бак. - Семью. А знаешь, чем это чревато, Зар? Знаешь, чем это обычно заканчивается у людей? Залетом – вот следующий шаг.
- Нет.
- Да, Зар. Ваше безудержное влечение друг к другу к этому приведет рано или поздно. Я не могу этого допустить.
- Тебе не о чем беспокоиться.
- Мне? – засмеялся вампир слишком громко, привлекая внимание всех учеников, что были поблизости. – О да, мне и правда не о чем. Беспокоиться нужно тебе, братишка.
- Я сам разберусь с этим.
Последовала мучительная тишина, которую вампир завершил каким-то неприятным причмокиванием.
- Прискорбно, Зар. Я рассчитывал быть услышанным.
- Чт-то? – юноша повернулся, несколько панически наблюдая за тем, как брат поднимается с места, заинтересованно осматриваясь по сторонам. – Что ты хочешь, чтобы я сделал? Я сделаю, только… не делай ничего.
- Видишь ли, братишка. Мне нет резона просить тебя что-то делать. Потому что мои действия от этого не зависят. Ты ведь знаешь, если я чего-то хочу, я это делаю, - улыбка мужчины уже действовала на нервы. – Увидимся дома, Зар. Расскажешь мне в подробностях, как прошел вечер?
Подмигнув на прощание, Майлс поспешил покинуть школьный стадион.
Только сейчас Зар выдохнул, понимая, что теперь ему предстоит делать очень неприятные вещи. Он сам виноват, что позволил себе зайти так далеко и теперь им обоим придется расплачиваться за его ошибку.
- Лови! – Тимми вновь кинул мяч, который Зар еле успел поймать. – будем продолжать играть?
Мальчик улыбался своей очаровательной беззубой улыбкой, а Зар только грустно ему кивнул, понимая, что, скорее всего, это их последняя совместная игра. Шеннон возненавидит его и, наверняка, не простит. Пусть так. Это к лучшему. Будущего у них все равно нет. И никогда не будет. Она… отвернется от него, если узнает, кто он на самом деле.
Он сделает это. Порвет с ней. Сегодня же. Как только их репетиция закончится. Зар скажет ей что-нибудь неприятное и она расстроится. А потом девушка, возможно, как-нибудь обзовет его и прикажет не приближаться ни к ней, ни к Тимми.
Зар прикрыл глаза, испытывая, как внутри разрастается что-то весьма болезненное. Оно уже начинало пожирать его изнутри, отравляя своим ядом. Ему придется вытерпеть эту боль, чтобы больше никогда не беспокоиться за нее.
- Давай, Тимми. Поиграем, - произнес юноша, а про себя добавил: «в последний раз».
Мальчик запустил мяч, но он пролетел мимо, стукнулся об ограждение и укатился куда-то в кусты.
Теперь мяч не интересовал никого, потому что на стадионе происходило что-то странное.
- Шеннон! Шеннон! О боже, Шеннон!
«Нет»
Казалось, даже мысленный голос Зара охрип, когда он нашел глазами место, вокруг которого уже собиралась толпа школьников. На коротко подстриженном газоне лежало тело девушки в костюме черлидерши…



Резкая пульсирующая боль в висках напомнила о себе, вырывая из кошмарных воспоминаний. Она растекалась адским пламенем по позвоночнику, причиняя нестерпимые болезненные ощущения. Или это был бред? Или он до сих пор бредит? Вампир не мог дать конкретное объяснение происходящему. Он стремительно терял силы, захлебываясь собственной кровью из рваных десен. Клыки бесконтрольно прорывались наружу. Снова и снова. Тело отказывало. Кожа за такое короткое время успела обсохнуть и обзавестись глубокими трещинами.

​

Порезы от острого лезвия ножа, наносимые ранее Майлсом, уже не заживали, превращаясь в отекшие участки. Вампир плохо соображал и почти не ориентировался в пространстве. Если бы за сознание не зацепился шанс спасения девочки, последние силы ушли бы по-английски. Стимул - очень мощная вещь, позволяющая вытряхнуть залежавшиеся резервы.
Браслет… вот та нить, соединяющая с горькой реальностью. Все остальное бред, иллюзии, воспоминания. Цепочка всегда являлась мучительным напоминанием и одновременно предостережением. Но мужчина так глупо наступил на те же грабли, которые должны привести к еще одной бессмысленной смерти. Кажется, пришло время признаться самому себе в поражении. Зар знал это особое ощущение унижения, возникающее, когда ты побежден и проиграл подчистую.
Грохот, который он слышал, нельзя было назвать обычным стуком сердца. Потому что оно грохотало в бешеном ритме. Казалось, оно вот-вот пробьет грудную клетку. Вампир практически ощущал вибрацию этого беспокойного ритма.
Где-то совсем близко. Где-то рядом. Возможно, за стеной, или немного дальше. Это сердце еще билось. Еще жива… каким-то неведомым образом вампир был уверен, что это девчонка. Вайлет. Она где-то рядом. Смертельно напугана и, возможно, уже потеряла всякую надежду на спасение. Он не имеет права подвести ее. Он должен спасти девочку.
Шаги торопливо приближались, разнося неприятное отдаленное эхо, вызывая дикую головную боль. Их несколько. Кажется, собралась вся так называемая семья или то, что от нее осталось, понаблюдать за агонией провинившегося вампира.
- Нам нужны еще люди, - вампир несколько скривился, не ожидая, что голос будет доставлять физические страдания. Ему хотелось одного, чтобы кругом заткнулись все. – Шерр, отправишься со мной в дом носителя. Она рано или поздно вернется. А тебе, Рэн, придется пообщаться с Дарком…
- З-зар, - выдохнула Шерр, когда смогла рассмотреть корчащийся ужас, в который превратился вампир. Девушка застыла, прикрыв губы ладонью, с опаской посматривая на Майлса.

​

Вспыхнул яркий свет, заставляя вампира щуриться и издавать какое-то животное хрипение. Мимолетного взгляда на старшего чистокровного брата хватило, чтобы приободриться и почувствовать некий прилив сил. Если Зару было хреново, то, похоже, Майлсу - еще хуже. Под глазами образовались практически черные синяки, кожа побледнела и на сухость спокойно могла посоперничать с кожей Зара.
- Твою мать… - перед корчившимся телом присел Алан, принявшийся на автомате проводить осмотр «больного». Мужчина заглядывал в налитые кровью глаза Зара, осматривал разорванные десны, которые и не думали заживать. Торчащие наполовину клыки не принимали исходного положения. Губы слипались из-за запекшейся крови. Алан даже пытался подсчитывать пульс брата. – Ему нужна кровь, Майлс. Срочно.

​

Алан приложил руку к пылающему лбу Зара, надеясь, что хоть как-то сможет облегчить его состояние. Но Кортнер-старший думал по-другому. Тот медленно двинулся к обессиленному вампиру, присаживаясь рядом и мимолетным взглядом давая понять «доктору», что тому было бы неплохо заткнуться и свалить. Алан послушно отступил.
- Где… - рука мужчины оказалась на подбородке Зара, когда тот заставил его поднять на себя потухший взгляд. – Где девчонка? - когда Майлс заговорил, Зар не смог скрыть безумное ликование, которое отобразилось на его сухих потрескавшихся губах. Кажется, Майлс чувствовал себя гораздо хуже, его голос точно наждачной бумагой царапал ему все внутренности. Внезапная безрассудная радость только разозлила вампира, что отозвалось внезапной головной болью. Зар скривился, к ужасу осознавая, что все еще может быть больнее. – Где она?
- Не хочется… умирать, не так… ли, братишка? – Зару успешнее получалось плеваться кровью, чем произносить слова.
- Печально, - в хриплом голосе Майлса скопился просто микс всех негативных эмоций. – А ведь я хотел по-хорошему, - какое-то время тот пристально смотрел на корчащегося от боли вампира, прежде чем снова заговорить. - Скажи, Алан. Он сможет остановиться?
Брови мужчины слегка нахмурились, когда тот повернулся к чистокровному, пытаясь понять степень серьезности его слов. Вампир был крайне серьезен.
Зар, почувствовав свободу в своем теле, поспешил принять более удобное положение, усаживаясь напротив Майлса. Он склонил голову набок и уставился на чистокровного немигающим взглядом, пропитанным ненавистью.
- Дай ему пакет, Майлс, - нервничал Алан. - В твоих играх нет смысла. Он умрет.
- Нет, не умрет, если дать ему свежую кровь, прямо из сосудов. Ну? Он… сможет… остановиться? – Алан резко закрыл глаза, выдавая мимикой болезненные ощущения, которые резко распространились по его телу.
- Н-нет, - ответил тот, тесно сжимая зубы, ожидая, что боль скоро утихнет. – Дай ему человека, и он разорвет его.
Довольная улыбка посетила вампира, когда тот встретился с обеспокоенным, на грани безумия, взглядом Зара.
- Отлично. У меня есть одна кандидатура. Такая маленькая, симпатичная кандидатурка… - губы вампира расплылись в болезненной улыбке, придавая тому еще более жуткий вид. - Я же говорил тебе, Зар, что приведу тебя к ней. А я всегда сдерживаю свои обещания.

 

[Ornela]

Сериал закрыт по просьбе автора