TS3 Кровь Богов

[Almalexia]

Благодарности

Выражаю огромную благодарность моей маме за помощь в редактировании текста. Также благодарю всех креаторов, чьи работы использую для создания своего мира. Отдельное спасибо Severink'e за картины, и за специальную картину, выполненную на заказ, для моего сериала; rocknar'y - за отличные текстуры; Либре - за прекрасные обои; Meronin, ReviS, Irinkakis - за наряды и аксессуары для героев.

От автора

Предлагаю вашему вниманию остросюжетный роман в стиле фэнтэзи. Эту идею я вынашивала четыре года, и за это время она обросла множеством подробностей, поэтому история будет длинной.
Вымышленный мир, эльфы, маги, бессмертные Боги, живущие вместе с остальными людьми на этой грешной земле, интриги и неожиданные повороты - все это будет в моем сериале. Постараюсь сделать его как можно более захватывающим и интересным для читателей.
Приятного прочтения!

Жанр: фэнтэзи
Автор: Almalexia
Возрасное ограничение: нет
Все события и персонажи вымышленные.
Режиссерский дневник

Кровь Богов​

Действие разворачивается на просторах Империи, население которой составляют люди и эльфы. Некоторые жители считают, что, кроме этих двух рас, существует еще одна - оборотни, - и даже говорят о Богине-покровительнице оборотней, которая живет среди них в образе красивой девушки, скрывая свою истинную сущность. Однако оборотней никто не видел, и существуют они лишь в сказках.

Империя разделена на провинции, каждая из которых уникальна и по-своему интересна. Однако в этой истории речь пойдет о провинции Эилфир. Ее правитель - бессмертный человек Ксант, Бог-покровитель воинов; ее обитатели - люди и темные эльфы - слагают легенды о женщине-воине, авантюристке и путешественнице, эльфийке Джейн.

Маги-предсказатели видят дурные знаки, и все силы они бросают на то, чтобы избежать беды. Однако чрезмерное желание спасти дорогих людей может их же и погубить...​

 

[Almalexia]

Глава 1.​

Деревня Тамика, провинция Ормидан.​

Земли провинции Ормидан, большую часть населения которой составляли представители человеческой расы, были усыпаны маленькими деревушками и небольшими городами. Крошечные поселения земледельцев перемежались с поселками ремесленников, путешественники редко посещали эти места, лишь в городах иногда мелькали чужеземцы и странствующие торговцы. Дивная природа этой провинции поражала своей красотой: и реки здесь были кристально чисты, и леса наполнены сильными старыми деревьями с ровными стволами, и огромное количество цветов, благоухающих и радующих глаз круглый год. Однако, как полагали некоторые, за столь прекрасными с виду особенностями крылись смертельные опасности. В других провинциях, которые пестрили путешественниками, ходили слухи о шаманах, живущих на землях Ормидана, лишь смельчаки отправлялись исследовать эту провинцию.
Деревня Тамика находилась на краю провинции, практически на границе с Эилфиром. С одной стороны подступал лес, в котором всегда было много ягод и грибов, а с другой открывалось поле, на котором жители выращивали овощи. Почва в тех краях была настолько плодородна, что урожай можно было собирать два раза в год. Небо над деревней практически всегда оставалось чистым, и даже когда шли дожди, сквозь тучи пробивались лучи солнца. Путешественники не добирались до тех мест, разве что самые отважные. Поблизости не было ни городов, ни других деревень. Люди жили в Тамике по своим собственным законам, да и людей здесь было не много.
В одном из деревенских домиков очнулась от продолжительного сна молодая девушка. Она открыла глаза и осмотрела комнату. В просторное помещение проникали лучи утреннего солнца, от которых аккуратная мебель и предметы, находившиеся на комоде, отбрасывали мягкие тени. Из окна виднелась зеленая листва деревьев, которую едва задевал легкий ветерок, и чистое голубое небо.

Дверь скрипнула, в комнату вошла пожилая женщина. Платье из светлой материи, что было на ней, выглядело совсем просто, юбка не касалась пола, и можно было предположить, что эта старушка крестьянка.
- Кэтти, уже очнулась, - сказала женщина улыбаясь.

«Катарика» - пронеслось в голове у девушки. Она пыталась вспомнить хоть что-то, но голова ее была абсолютно пуста: никаких воспоминаний. Однако черты лица женщины, стоявшей перед ней, казались такими знакомыми.
- Мама… - прошептала девушка. Казалось, что вот-вот она ухватится за обрывок своей памяти, и сможет восстановить события прошлого, но тонкая ниточка, ведущая к воспоминаниям, ускользнула от нее.
- Ты узнала меня, - глаза женщины наполнились слезами.
Катарика две недели пролежала без сознания. Ее нашли в лесу с разбитой головой. Раны постепенно затянулись, только память к девушке не вернулась.
Агнес посадила дочь на кровать и начала рассказывать ей о том, что произошло, о деревне, в которой они живут. Катарика слушала, но ничего не могла вспомнить. Агнес называла какие-то имена, но они ни о чем не говорили юной девушке.
Катарике на вид было лет двадцать. Природа наделила ее красотой: светлая ровная кожа, большие голубые глаза, длинные темные волосы.
Агнес смотрела на дочь так, как будто не видела ее много лет. Женщине хотелось поскорее рассказать все о деревне и о ее жителях. Катарике сложно было запомнить такое количество информации, но одно она знала хорошо: Тамика – это место, которое можно назвать Раем. Здесь люди не знают ни голода, ни войн, все жители друг друга поддерживают, вместе справляют праздники, вместе грустят по ушедшим, и живут одной большой семьей вот уже много веков подряд.
- Кэтти, - говорила Агнес, - а ты помнишь Харви?
Катарика задумалась, пытаясь извлечь из своей памяти хоть что-то, однако это имя ей ни о чем не говорило.

- Не помнишь? – продолжила женщина, заправляя седые пряди за ухо, - это твой жених.
- Да? – удивилась Катарика, - но я его не помню… - новость о женихе стала сюрпризом, однако весьма приятным.
- Вспомнишь, доченька, будете жить тут, этот дом подойдет.
Помещение и вправду было просторным, вполне можно было бы поставить пару детских кроваток.
- Я увидеться с ним хочу, познакомиться, - проявила интерес Катарика.
- Свадьбу откладывать не будем? – спрашивала Агнес. - Ты ведь не против? Сыграем в конце месяца, как и договаривались.

 

[Almalexia]

После этой фразы девушка немного растерялась, слишком поспешным ей показалось такое решение. Нахмурив брови и бросив взгляд на мать, Катарика произнесла:
- Это немного неожиданно…- девушке не хотелось торопиться в столь важном вопросе, ведь она ничего не знала о своем женихе, память ее была стерта.
- Пойдем, - Агнес позвала дочь за собой. - Пойдем, Харви очень ждет тебя и очень надеется, что ты его вспомнишь.
Слова женщины были настойчивы и убедительны, Катарика кивнула и направилась вслед за матерью. Девушка надеялась, что, увидев своего суженого, к ней вернуться хоть какие-то воспоминания.
Как только они вышли на улицу, солнечный свет ударил по глазам. Катарика немного поморщилась, а когда глаза привыкли к обильному свету, осмотрелась по сторонам. Невысокие двухэтажные домики окружали площадь, повсюду были корзинки, бочки, сундучки, вазочки и прочая утварь. Люди улыбались и кивали девушке в знак приветствия. Детишки бегали по площади и визжали, они так сильно были увлечены игрой, что чуть не сбили старушку с ног. Агнес засмеялась и погрозила малышам пальцем.
Наконец, женщины подошли к небольшому пруду, вода в котором была кристально чистой, а на ее поверхности плавали прекрасные кувшинки. Рядом стоял молодой мужчина, он был увлечен своей палитрой, на которой смешивал краски. Художник рисовал пейзаж: этот чудесный пруд, сочную зеленую траву, яркие цветы.

- Харви, - окликнула его Агнес, - посмотри, кто к тебе пришел.
Мужчина обернулся. Увидев свою невесту, несколько мгновений он не мог отвести от нее взгляд. Легкое светлое платье девушки струилось по тонкому стану, подчеркивая прелести фигуры, ветерок чуть касался темных длинных волос, а на лице ее разыгрался румянец.
- Я вас оставлю, - сверкнула глазами Агнес и удалилась. Женщина считала, что Харви будет идеальным мужем для ее дочери.
Катарика почувствовала, что предательски покрасневшие щеки выдают ее смущение, молодой человек показался ей весьма симпатичным.

- Ты прекрасна, - мужчина подошел ближе к девушке.
- С…спасибо, - поблагодарила его Катарика.

Харви был хорош собой, хоть и не отличался высоким ростом. Волосы его были немного взъерошены, а из-под длинной челки смотрели чистые серые глаза. Он показал девушке свою картину. Катарика усиленно пыталась вспомнить его, но не могла.
Весь день молодые люди провели вместе. Они посидели у пруда, где молодой художник рассказал о себе и о своем увлечении, прошлись по деревне, прогулялись по полю. Агнес иногда подсматривала за ними, и по щекам пробегали слезинки, то были слезы счастья. Она искренне радовалась за молодых. Теперь, когда дочь пришла в сознание, ей нужно было поскорее вернуть девушку в привычное русло жизни, помочь ей заполнить пустоту, что образовалась после травмы.

Прошло несколько дней. Катарика влюбилась без памяти в своего суженого. Он был нежен, заботлив, Катарика таяла в его объятьях. Когда Харви целовал ее, голова шла кругом: девушка желала принадлежать ему и телом и душой. Именно таким она представляла своего будущего мужа, именно с Харви и именно в этом чудесном месте, в такой прекрасной и тихой деревушке она мечтала провести всю свою жизнь. Катарике так казалось.

И было абсолютно не важно, как судьба свела ее с будущим мужем: то ли она сама его выбрала, то ли он ее, то ли это была воля ее матери. Самым главным для девушки было новое чувство, которое охватило ее и постепенно заполняло дыру, образовавшуюся в ее прошлом.

 

[Almalexia]

Шли дни, и жизнь в деревне текла своим чередом. Агнес рассказывала дочери что-то о ее прошлом, но Катарика была погружена в свои мысли и мечты, ей хотелось лишь приблизить день свадьбы. Девушку практически не волновала причина ее травмы, а рассказы матери были так правдоподобны, что Катарика не задавала вопросов и не интересовалась, с какой целью она отправилась к лесу в тот злополучный день.
Как-то девушка бродила по деревне в поисках занятия. Харви ушел в поле вместе с другими мужчинами, Агнес занималась свадебным платьем для дочери, детишки были увлечены своей игрой, в которую не желали впускать взрослых. Насупив свои маленькие носики, они заявили Катарике, что та уже выросла и не может играть с ними.
Девушка окинула взглядом площадь в поиске занятия и решила присесть на скамью рядом с Реммой. Агнес несколько раз предупреждала дочь, что к этой женщине приближаться нельзя, дабы не тревожить ее безумную натуру, но Катарике стало любопытно, что происходит с бедной Реммой.

- Здравствуйте, - обратилась к ней Катарика и осторожно присела рядом, осмотрев ее с ног до головы. На безумной было мятое темное платье, черные волосы спутались на столько, что вряд ли их можно было бы расчесать, а на лбу ее стояла печать – так метили сумасшедших.
Женщина огляделась по сторонам и, поправив одежду, сказала:
- Я здесь одна.
- Вижу… Вам, наверное, скучно? – Катарике хотелось поговорить с безумной женщиной. Девушка никогда не замечала, чтобы с Реммой кто-то беседовал. Всегда эта женщина была одна: то сидела на лавке возле своего дома, то бродила по окрестностям. Жители сторонились ее, возможно даже побаивались.
- У тебя в глазах двоиться? – гневно бросила Ремма.
- Ээ… Нет… - девушка немного растерялась, нужно было подобрать тему для разговора, которая пришлась бы по душе безумной женщине.
- Я здесь одна… - повторила Рема.
- А Вы знаете какие-нибудь сказки? – девушка пыталась учесть особенности собеседницы и перевести разговор в более приемлемую для бедной женщины сторону.

Ремма снова огляделась, а потом произнесла:
- Не знаю, как они, но я знаю много сказок, - женщина кивнула головой в подтверждение своим словам.
- А вы видели когда-нибудь эльфов?
- Я видела… я и сейчас их вижу… - лицо безумной расплылось в улыбке.
- Какие они? – поинтересовалась Катарика, почувствовав, что женщина успокоилась. Видимо, тема разговора ей пришлась по вкусу.
- Есть добрые, есть злые… Они как люди, - спокойно произнесла Ремма, но в следующее мгновенье ее настроение переменилось, в глазах появилась ярость, в словах почувствовалась злоба, - только кожа у них синяя, как у тебя, и в глазах – кровь, как у тебя!
Катарика подскочила с лавки. Слова женщины все еще звенели в ушах, а ее искривленное безумием лицо наводило ужас. Во рту все пересохло, единственным желанием девушки было увидеть свое отражение. Она помчалась к пруду. Схватившись за свои розовые щечки, девушка смотрела на воду. С поверхности пруда на нее глядело симпатичное личико. Катарика опустила дрожащие руки, чтобы увидеть свое лицо целиком.

- Любуешься? – раздался мужской голос.
Катарика вскрикнула от испуга, сердце быстро колотилось в груди.
- Харви… - выдавила она.

- Напугал? – улыбнулся он.
- Н…немного… - ответила девушка запинаясь.
Мужчина прижал к себе невесту, шептал ей ласковые слова. Катарика пыталась прогнать дурные мысли и забыть разговор с безумной женщиной.

 

[Almalexia]

Агнес шила свадебное платье для дочери – такова была ее мечта. Катарика каждый день интересовалась судьбой своего наряда, она желала как можно скорее стать женой Харви. И мужчина был влюблен в свою невесту, он рисовал ее портрет, девушка с удовольствием позировала. То были самые счастливые моменты в их жизнях.
Катарике хотелось, чтобы не только она, но и все люди во всем мире были счастливы. Ей грустно было видеть одинокую Ремму. К ней никто не подходил, только дети подбегали иногда, а та улыбалась им, не понимая, что малыши дразнят ее. Безумие женщины пугало жителей, они лишь изредка кивали ей в знак приветствия, Ремма кивала в ответ так сильно, что казалось, ее голова вот-вот отвалится.
Девушка чувствовала, что безумной женщине не хватает общения, и ей хотелось наполнить однообразные скучные дни Реммы беседами о чем-нибудь.
- Я посижу с Вами немного? – спросила Катарика.

Ремма, как обычно, сидела на лавочке возле дома. Она осмотрела нарушительницу своего спокойствия и сказала:
- Ты тоже безумна? Тогда садись со мной, мы будем смотреть на светлячков вместе.
Катарика села рядом. После некоторого молчания, поняв, что разговор ей нужно начинать первой, она принялась рассказывать о себе, о своей матери, о предстоящей свадьбе. Девушка желала помочь бедной женщине, хотя бы скрасить ее одиночество.
- Агнес… - прошептала Ремма, когда девушка завела разговор о своей матери.
- Да, моя мама.
- Она колдунья…
Катарика смолкла, повисла минутная пауза. Трудно было представить, каким видит этот мир безумная женщина.
- А я? – спросила девушка осторожно.
- А ты эльфийка с синей кожей, остроконечными ушами…
- И красными глазами, - перебила Катарика. - Да, да, я помню. – Девушка провела рукой по ушам, чтобы удостовериться в отсутствии острых углов, а потом спросила: - а Харви?

- Он художник, - Ремма улыбнулась, - он нарисовал меня.
- Это правда? – удивленно спросила Катарика, - а можно посмотреть?
- Я разорвала, - ответила женщина, - он обидел меня, назвал сумасшедшей… - нотка грусти промелькнула на лице безумной.
- Но Вы ведь не сумасшедшая? – спросила девушка, пытаясь угадать ход мыслей Реммы.
- Нет, - твердо ответила женщина. - Я безумная! – глаза ее заблестели, губы скривились в нездоровой улыбке.
- Может… я принесу Вам воды? Хотите пить? – Катарика поднялась с лавки, но в этот же момент была схвачена. Пальцы Реммы сильно сжимали руку девушки, а ее ногти впивались в кожу.
- Не бойся воды: ты не утонешь!
Катарика резко выдернула свою руку и побежала в дом матери так быстро, как могла. Последняя фраза, брошенная сумасшедшей, встревожила ее.
- Дочка, что с тобой? – спросила Агнес, как только девушка вбежала в дом. - Ты вся трясешься…

- Ничего… Я… я… просто бегала…
Катарика пыталась успокоиться, забыть и этот разговор с безумной. Девушка решила для себя, что больше не подойдет к Ремме: слишком сильно пугают ее слова.
До свадьбы оставалось всего два дня. Агнес уже практически завершила работу над платьем для дочери. Харви часто уходил работать в поле с другими мужчинами, а Катарика пыталась научиться шить. Агнес с удовольствием показывала дочери, как это нужно делать.
После очередного урока Катарика вышла к пруду умыться, присела на берегу и погрузилась в свои мысли. Она совершенно не помнила ничего о себе. Ее мать рассказывала, что девушка родилась и выросла в этой деревне, в этом чудесном месте, которое смело можно было назвать Раем.
- Съешь! – послышался чей-то голос откуда-то сбоку.
Катарика вскочила и обернулась. Ремма протягивала ей несколько стеблей какой-то травы, глаза женщины блестели и приняли ярко сиреневый оттенок.

- С…спасибо, я не голодна… - Катарика попыталась бежать, но безумная преградила ей путь.
- Съешь! – настаивала Ремма.

Катарика развернулась и рванула в сторону, через кусты и заросли по влажной земле. Снова руки тряслись, и сердце бешено колотилось. Слова и действия сумасшедшей пугали, было совершенно ясно, почему с этой женщиной никто не общается.

 

[Almalexia]

В день свадьбы солнце светило особенно ярко. На площади собрались все жители деревни, их взоры были устремлены на молодых, их лица улыбались, а некоторые женщины так расчувствовались, что слезы счастья проступили на их глазах. Даже Ремма стояла возле пары, и искреннее радовалась за Катарику, махала руками, выражая тем самым свои эмоции.

Харви взял Катарику за руки. Староста деревни говорил что-то о чудесном дне, о соединении душ, но Катарика видела лишь глаза своего любимого.
- Пусть Боги соединят ваши души, - говорил Староста, - Будьте верны друг другу. С этого момента вы муж и жена.

Жители захлопали в ладоши. Счастье переполняло всех. Были на той свадьбе и танцы и лакомства. Люди радовались за молодую пару и веселились от души весь день, и даже ночью были слышны песни, разговры и стук посуды.
Харви и Катарика ушли в свой дом, когда на небе зажглись первые звезды. Этой ночью они полностью отдались власти чувств, захватившей их обоих. Наконец они могли в полной мере насладиться друг другом.
Когда страсть утихла, и ей на смену пришло чувство бесконечной нежности, Катарика спросила любимого:

- Харви, это у нас не в первый раз?
- Не в первый… - мужчина отвел взгляд.
- Почему тогда мы этого не делали, когда я пришла в себя? Это же прекрасно! – Катарика коснулась кончиками своих тонких пальцев губ возлюбленного. Так приятно было чувствовать тепло его тела, разглядывать его, тормошить его волосы.
Харви прижал Катарику к себе и поцеловал ее. В глазах его промелькнула нотка грусти, он был влюблен в свою молодую жену, но что-то его тревожило. Девушка не обратила на это внимания, слишком опьяняющими были ее чувства.

 

[Almalexia]

Месяц пролетел незаметно. Катарика и Харви часто убегали к лесу, на поляну, где молодой муж рисовал портрет своей возлюбленной. Когда Харви был занят в поле, девушка приходила на ту поляну одна, чтобы подумать и насладиться красотой тех мест. Тот край был прекрасен: ласковое солнце, приятный ветерок, мягкая травка, пение птиц. Катарика закрыла глаза, представляя долгую счастливую жизнь в этом чудесном месте.
- Пи-ра-жок, - послышался звонкий голос.
Девушка открыла глаза и увидела перед собою мальчишку, который улыбался и протягивал ей угощение.

- Спасибо, малыш! – Катарика взяла лакомство и принялась его жевать, а мальчик хихикнул и убежал прочь, сверкая пятками.
Пирожок оказался с начинкой весьма необычной на вкус. Девушка дожевала его и снова погрузилась в раздумья. Она чувствовала сладкий дурман, во власти которого оказалась с момента пробуждения. Что было в прошлом – совершенно не имело значения, ведь сейчас она замужем за любимым, живет в чудеснейшем краю, в тихой спокойной деревушке, над которой всегда светит солнце и небо на столько чистое, что кажется бесконечно огромным. Именно здесь, в этом Раю, ей бы хотелось родить и воспитать своих детей, нянчиться с внуками и умереть в теплой постели в окружении родных.
- Съела! – послышался голос откуда-то сзади.
Катарика вскочила и увидела безумные глаза Реммы.
- Съела! Съела! – повторяла женщина, размахивая руками.

Сердце ушло в пятки. Какая именно начинка была в пирожке не известно.

Девушка бросилась бежать. Внутри все оборвалось, нужно было срочно что-то сделать, чтобы не допустить плачевных последствий.
- Мама! Мама! – кричала она, ворвавшись в дом Агнес. - Мама! Ремма меня чем-то накормила!
- Что? – глаза матери устремились на дочь.

- Я не знала… я… я… - запиналась Катарика.
- Промыть желудок нужно немедленно!
Процедура весьма неприятная, но необходимая. После того, как желудок девушки был опустошен, на душе стало легче.
- Выпей, - Агнес протянула дочери душистый отвар, - не бери больше ничего у этой женщины! – Агнес не на шутку была взволнована, ее руки дрожали, а из глаз потекли слезы.
Две ночи Катарику мучили кошмары. Агнес давала дочери снадобья, девушка пила их и ей становилось лучше.
Спустя несколько дней дурные сны прекратились. Катарика пыталась освоить шитье, но, ни нитка, ни иголка ее не слушались. Агнес терпеливо показывала дочери вновь и вновь, что нужно делать, Катарика пыталась повторить. Чувствовало сердце девушки, что это занятие ей не под силу, не лежала душа к портному ремеслу.

Вечером, когда Катарика проходила по площади, взгляд ее упал на пустую лавочку возле дома Реммы. Девушка на мгновение остановилась и задумалась о печальной судьбе бедной женщины. В чем причина ее безумия, и как ей помочь? На эти вопросы трудно было найти ответ.
- Тебе жаль ее? – спросила женщина, проходящая мимо, - Ты много с ней общалась. По крайней мере, больше, чем кто-либо.
- Жаль, очень жаль. Ты не видела ее сегодня?
- Померла она еще вчера, - ответила женщина, - Староста и еще двое мужчин отнесли тело безумной в лес и закопали там. Нет места сумасшедшим на нашем кладбище.

- Она же еще совсем молодой была, - не верила Катарика.
- Ненормальные раньше умирают, - заключила женщина и пошла дальше.
Эта весть о смерти Реммы встревожила девушку. Безумной женщине хотелось немного общения. Чем она была виновата, что Боги решили забрать ее душу? Катарике было очень жаль бедную женщину.

 

[Almalexia]

Шло время. Катарика и Харви были безумно счастливы в браке, но их беспокоило то, что Боги не торопились давать им ребенка. Это считалось дурным признаком. Местные жители уже начали шептаться, что Боги не благословили их союз. Катарика терзала себя за то, что не может забеременеть, ей было больно видеть грусть в глазах мужа. Каждый день она молила Богов, чтобы те послали ей младенца, но чуда так и не случилось…
Был прекрасный теплый день, таких дней было множество, но каждый был прекрасен, и каждым новым днем можно было наслаждаться сидя в зеленой траве, которая приятно щекотала кожу, вдыхая ароматы цветов, которые цвели здесь практически круглый год. Молодые сидели на своей поляне у самого леса.

- Харви, - начала Катарика, - а ты никогда не хотел отправиться в путешествие?
Мужчина усмехнулся:
- Зачем? Этот край прекрасен, здесь всегда достаточно еды, сюда не приходят путешественники, не рассказывают глупых историй. Зачем куда-то идти? Здесь хорошо.
Катарика вдруг вскочила на ноги, в ее голову пришла замечательная идея:
- А почему нет? Мы молоды, детей пока у нас нет. Совсем близко граница с Эилфиром, с провинцией, где большая часть населения – темные эльфы. Тебе разве не интересно там побывать?

- Зачем?
- Ну, как же? – Катарику возмущало отсутствие интереса в глазах мужа, и она пыталась найти слова, чтобы убедить его в том, что путешествие могло бы быть увлекательным. - Тот край окутан мифами и легендами!
- А ты откуда знаешь? – спросил мужчина.
- Я книжку нашла…
- Где? – удивился Харви.
- У Реммы в доме. Только не говори об этом маме! – девушка не хотела, чтобы мать беспокоилась из-за того, что она копалась в вещах безумной.
- Ну ладно… - произнес Харви, он совсем не разделял энтузиазма своей жены. Путешествие, как ему казалось, это бессмысленная трата времени, а всякие мифы – всего лишь глупые сказки, которые сочиняют для маленьких детей.
- Слушай! – воскликнула Катарика, - Эилфиром правит бессмертный, а еще ходят легенды…
- Выбрось это из головы, - сказал Харви, перебив жену, - Зачем тебе это? Нам нужно думать о детях, которые у нас появятся.
- Но… - Катарика хотела возразить, но мужчина не дал возможности ей договорить.
- Брось! Ерунда это все. Пойдем в дом.
- Иди, я скоро… - недовольно буркнула девушка.
Катарика бросила взгляд на лес. Он манил ее, звал заглянуть в его чащу. Девушке хотелось узнать, что же там, в той загадочной провинции. Ее сердце требовало путешествий. Это ощущение и радовало и пугало одновременно. Немного поразмыслив, Катарика направилась за мужем.
Девушка еще несколько раз пыталась заводить разговор о путешествии, но Харви противился, отнекивался и просил жену забыть об этом. Катарика рассказывала о своих желаниях матери, но и та не поддерживала порывов своей дочери. Путешествие – дело не безопасное, на дорогах много чего может приключиться.

Стремление дочери посмотреть на жителей других деревень и городов беспокоило Агнес. Женщину навестил Староста деревни, он знал, о чем болтает в последнее время Катарика с местными жителями. Агнесс стерла слезу и приготовилась слушать.

- Отпусти ее, Агнес, - просил мужчина.
- Она моя единственная дочь. Нет! – возразила мать.
- Не противься, ее природа сильнее, - настаивал мужчина, - она все равно уйдет.
- Я внуков хочу, - женщина присела на стул, уже невозможно было сдерживать слезы.

- Знаю, Агнес. Но ты все равно не удержишь ее.
Староста вышел. Этим двоим было известно что-то, что не было известно даже самой девушке, и это пряталось в ее прошлом. Агнес дала волю эмоциям, слезы катились из глаз. Ее единственная дочь, Катарика, которую она так любит, может уйти, покинуть мать и это чудесное место. Что будет с бедной женщиной, если она лишится своего сокровища?..

 

[Almalexia]

Катарика пыталась понять, что происходит вокруг, в чем причина ее травмы, в результате которой она лишилась памяти. Странно, что только спустя год, этот вопрос начал беспокоить ее. Девушка бродила по деревне, спрашивала у жителей о себе. На ее вопрос о том, как долго она отсутствовала в деревне, отвечали по-разному: кто говорил о двух неделях, кто о двух месяцах. Дети мотали головками на вопрос, помнят ли они Катарику.
Как-то вечером девушка решилась на разговор с мужем. Она надеялась, что самый близкий человек прольет свет на ее прошлое, и ей удастся, если не вспомнить, то хотя бы понять, что случилось в тот роковой день, когда она получила свою травму.
- Харви, я хочу спросить, - начала Катарика.

- О чем, Кэт?
- Сколько времени я отсутствовала в деревне?
- Не помню. Это давно было. Какая теперь разница? – мужчина явно не был настроен на откровенный разговор. Его беспокоили беседы жены о путешествиях, тревожили ее расспросы о прошлом. Зачем? Зачем ей это знать? Ведь их жизнь прекрасна, течет плавно и размеренно, они счастливы, всегда сыты, их земель никогда не касались ни войны, ни беспорядки. Что еще нужно для счастья молодой девушке? У нее есть все, о чем можно только мечтать.
- Прошу тебя, расскажи все, что помнишь. – Настаивала Катарика. Глубокий провал в памяти лишил ее покоя, и вот уже несколько дней девушка пыталась выяснить хоть что-то о своем прошлом.
После долгих уговоров Харви все-таки кое в чем признался:
- Тебя какая-то эльфийка нашла в лесу. Это все, что я знаю. – Сухо ответил он, вопросы жены и ее назойливость раздражали.
- Какая эльфийка? Ты ее помнишь? Как ее имя? – Не успокаивалась девушка, ей нужно было узнать больше.
- Видел мельком. Нет, не помню. Не знаю ее имени. – Ответы Харви были коротки, ему совсем не хотелось вдаваться в подробности, тем более уже прошло столько времени.
- И что потом? – девушка вытягивала слово за словом.
- Потом Агнес ухаживала за тобой, а через какое-то время ты, наконец, пришла в себя.
На сердце у Катарики было не спокойно. Воспоминания оставались за непроницаемой стеной. Девушка находилась в деревне чуть больше года. Ее мучило много вопросов. Катарика пыталась разговаривать о себе и с матерью и со Старостой, но никто не мог пролить свет на ее прошлое. И Агнес и Староста повторяли одну и ту же историю, что девушка родилась и выросла в деревне, ушла как-то в лес за ягодами и пропала на две недели, а потом ее нашла эльфика-путешественница и вернула в деревню. Но Катарика не верила в это, ее сердце было полно сомнений.
Девушка решилась на довольно смелый поступок. Она оставила записку мужу, что ей нужно подумать пару дней и побыть одной, собрала с собой несколько пирожков, чтобы перекусить в дороге, и отправилась в лес. Ей хотелось узнать о своем прошлом, возможно, именно лес подскажет ей ответ на мучающий ее вопрос. Она надела простое платье, накидкой закрыла плечи, чтобы не замерзнуть, если вдруг в лесу ее застанет ночь или будет чересчур прохладно, и отправилась в путь.

Катарика шла, напевая какую-то песенку, прогоняя от себя дурные мысли. Что она хочет увидеть? Девушка и сама не могла точно определиться с ответом, но неизвестность и туманные рассказы близких людей уже стояли поперек горла.

 

[Almalexia]

Сжимая кулек с пирожками в руке, она шла по заросшему лесу. Ей хотелось подумать, может быть, даже найти то место, где с ней что-то случилось. Ее воспоминания были стерты, в ее памяти был лишь последний год, проведенный в Тамике.
Катарика шла долго может час, может два.

Наконец, она услышала какой-то шум. Девушка остановилась и прислушалась. Приглядевшись, она увидела за стволами деревьев какие-то дома. Радость охватила ее: новая деревня, жители, с которыми можно будет пообщаться, да и в ногах уже чувствовалась усталость, очень хотелось пить. В предвкушении новых впечатлений она быстро побежала вперед. Катарика выскочила из леса к деревушке и перед ней открылась ужасная картина: трупы повсюду, люди в черных одеждах с окровавленными мечами в руках, крики и стоны, звон доспехов и вырывающиеся из окон домов языки пламени…

Несколько мгновений она стояла как вкопанная, не веря своим глазам. Эта ужасающая действительность, резко контрастирующая с размеренной и спокойной жизнью, которая осталась за спиной, привела девушку в оцепенение.
- Хватайте девчонку! – крикнул кто-то, и по интонации, что послышалась в голосе этого бандита, были ясны совсем не добрые намеренья.
Кулек с пирожками выпал из рук, Катарика бросилась в лес. Она бежала со всех ног, но крики и звуки ломающихся веток преследовали ее.

Девушка бежала быстро, пытаясь при этом не запутаться в юбке своего наряда, перепрыгивая через корни массивных деревьев, не оглядываясь назад. Она чувствовала, что бандиты уже практически окружили ее, но внезапно перед ней открылся обрыв. Внизу протекала быстрая река. Было совершенно ясно – бежать некуда. Катарика обернулась и увидела приближающихся к ней четырех воинов. Нет, это были не люди, то были существа с синей кожей и кровью в глазах.
Страх охватил девушку. Выбор у нее не велик: либо спрыгнуть с крутого берега в реку, либо позволить бандитам решать ее судьбу.

Тем временем кольцо недоброжелателей сужалось, они медленно подходили к своей жертве, что-то при этом приговаривая. В их слащавых словах была ясна цель – девушку они хотят заполучить живой. Еще чуть-чуть и они схватят ее. На принятие решения оставалось всего одно мгновение…

 

[Almalexia]

Глава 2.​

Город Елис, провинция Эилфир. Дворец Ксанта.​

Эилфир был наполнен шумными городами и деревнями, где жизнь била ключом. Путешественники проходили по многим городам этой провинции в поисках наиболее ярких впечатлений, торговцы предлагали на рынках самые разнообразные диковинные товары, а на площадях крупных городов бродячие артисты частенько устраивали представления. Темные эльфы считали себя коренными жителями этих земель, однако с течением времени люди также прочно закрепились здесь, две расы перемешались, и уже сложно было отметить, кого же в Эилфире больше.
Рядом со многими крупными городами, скрываясь от суеты, располагались Дворцы знатных персон. Природа в тех местах не отличалась особой красотой, но в таком положении домов ценилось отсутствие шума и спокойствие, так как бродяги и попрошайки не покидали оживленных улиц.
Елис был одним из многолюдных городов провинции. Недалеко от него, среди деревьев с разноцветными листьями, находился Дворец Правителя Эилфира, бессмертного Ксанта.

Здание, облицованное темным камнем, не отличалось вычурной наружностью, но интерьеры комнат пестрили красивой мебелью и интересными безделицами, которые имели огромную ценность у ценителей искусства.
В зале было тихо, лишь иногда мужчина нарушал эту тишину. Помещение предназначалось для проведения совещаний и церемоний, которые случались не часто. Ксант приходил сюда, когда ему нужно было подумать. Высокий потолок был украшен лепниной, стены отделаны камнем и мозаикой, к трону вели ступени, а у противоположной стены стояло три скамьи. Зал выглядел пустым и безжизненным, мебель терялась в этом огромном пространстве. На полу пестрила мозаика, выложенная по периметру помещения, разноцветные камни сплетались в замысловатом узоре – знак нейтральной зоны, где магия смертных не имеет силы.
Ксант был одет в просторный длинный халат. Этот наряд он носил тогда, когда его разумом овладевала хандра, тогда он уединялся в зале и думал.

Четыре года назад он принял бразды правления этой провинцией, практически сразу после окончания войны с Королевством Альвес, а спустя какое-то время Ксант принял Коронацию, - так называли особый обряд, который даровал бессмертие. Богов чтили больше, чем смертных правителей, их уважали и им поклонялись не зависимо от их мирского статуса. Не каждый отважный герой мог принять этот древний обряд и стать бессмертным. Боги тщательно выбирали достойных и даровали им особую кровь, Кровь Богов. Избранные могли получить вечную жизнь и присоединиться к числу Богов лишь после обряда Коронации, сама процедура которого хранилась в тайне. Боги оставляли тем, кто был наделен особой кровью, выбор: они могли жить обычной жизнью, а могли выбрать жизнь вечную. Четыре года назад Ксант выбрал второе. Когда-то он был отважным воином, сражался и вел народ за собой. С наступлением мира провинции понадобился руководитель. Им стал Ксант. Однако его мало интересовала политика, эту функцию за него выполняли советники. Бессмертный правитель лишь подписывал документы и собирал совет, когда на то была необходимость. Такое положение дел устраивало всех: советники держали власть в своих руках, а Ксант наслаждался своим формальным статусом и жил в роскоши. Новый статус – статус бессмертного – изменил Ксанта, и из воина-героя он превратился в самовлюбленного мужчину, которого интересовали лишь забавы и развлечения. Он был красив. Черты лица его были совершенны, карие глаза смотрели из-под ровных бровей, волнистые волосы спускались на плечи.

Ксант стоял у письменного стола, он взял в руку перо, а через одно мгновение отшвырнул в сторону. Мысли мужчины были заняты женщиной: авантюристка Джейн не давала ему покоя с момента их знакомства. Но тогда между ним и этой эльфийкой стояло огромное препятствие: Джейн была возлюбленной его лучшего друга, Грега. Они вместе прошли войну, сражаясь плечом к плечу. Грег остался на поле боя, он был убит четыре года назад, во время последней битвы с Альвесом. Джейн не могла смириться с потерей жениха и долго его оплакивала. Ксант ждал. Через год после той трагедии он пытался обратить внимание Джейн на себя, но та отвергла его, попросив остаться друзьями. Мужчина не терял надежды получить расположение этой женщины.

 

[Almalexia]

Джейн любила путешествия, ее натура требовала приключений. Она уходила то на месяц, то на два, исследовала пещеры Эилфира, лазила по гробницам, сражалась с бандитами. Когда она путешествовала одна, а когда брала с собой верных воинов. Куда бы Джейн ни уходила, и как бы долго ни длилось ее путешествие, она всегда возвращалась. Всегда. Но в последний раз она не вернулась. Вот уже более года о ней не было никаких вестей.

В зал вошел Чед, эльф невысокого роста, управляющий, на нем держалось хозяйство этого Дворца. Он поклонился несколько раз и произнес:
- Мой Господин, Вы звали меня? Я здесь, готов слушать, - Чед поклонился еще раз.
Ксанту льстила такая преданность его персоне, и Чеда он выделял из всех своих слуг, хоть этот эльф не отличался особым умом.
- Да, - сказал Ксант, - отправляйся в Раафу, купи кухарку. Только не позволь этому старому прохвосту снова одурачить тебя. Я устал от пресной стряпни. - Мужчина пару дней назад вышвырнул из Дворца повара, блюда которого ему пришлись не по душе. Функции кухарки выполняла горничная, женщина преклонного возраста, которая постоянно забывала добавлять в еду соль и специи.
- Конечно-конечно, как пожелаете.

Рабство в Эилфире было отменено три года назад. Ксант сам подписал указ о его отмене. Он сделал это, потому что Джейн просила его. Мужчина надеялся, что столь великодушный поступок произведет впечатление на эту женщину. Но нет. Джейн была благодарна ему, но не более того.
В Раафе действовал подпольный рынок рабов, о котором знал лишь ограниченный круг лиц, только самые состоятельные персоны. Рынком владел эльф Тоффи, которого и ненавидели за его назойливость и обожали за его услужливость.
Ксант покупал у Тоффи рабов, когда на то была необходимость. Он посылал Чеда заключать сделки и выбирать для него новых слуг. Управляющий возвращался с пустым кошельком и с неумелыми рабами, совершенно невзрачными на вид, но всегда передавал от лица Тоффи приятные комплименты и пожелания. Лесть ласкала слух. Ксант любил слушать, как его восхваляют и выражают свою признательность его персоне.
- Выбирай лучше и потребуй скидку, - наставлял Ксант.
- Да-да, мой Господин.
- В прошлый раз Тоффи продал тебе повара, который совершенно не умел готовить. В этот раз не позволь обвести себя вокруг пальца.
- Конечно, как скажете. Выберу самую лучшую кухарку!
- Много денег не трать. Этот плут способен вытягивать все до последней монеты. – Подумав минуту, Ксант спросил: - О чем говорят в городе?

- Говорят, что в Ормидане творятся беспорядки. Бандиты нападают на деревни.
- Они пересекли границу?
- Нет, я об этом не слышал.
- Тогда пусть о бандитах Правитель Ормидана заботится, – заключил Ксант, а после добавил: - Есть какие-нибудь слухи о Джейн?
- Ее давно никто не видел, мой Господин. Народ говорит, что Боги забрали ее душу.
Мужчина отправил управляющего жестом к выходу и снова погрузился в раздумья.

 

[Almalexia]

Глава 3.​

Город Раафа, провинция Эилфир.​

Раафа – небольшой город, располагающийся на берегу реки, наполненный высокими трех- и четырехэтажными домами из темного кирпича. На улицах его всегда было шумно и многолюдно, через этот город проходило множество путешественников. Владельцы таверн здесь имели хороший доход, торговцы предлагали на рынке самые разнообразные товары.

В одном из самых больших домов жил ростовщик Тоффи, однако определенному кругу лиц он был известен как торговец рабами. У него были свои связи с бандитами, которые продавали ему пленных; с влиятельными обеспеченными людьми, которые за бесценок отдавали ему надоевших слуг; а также он сам предлагал беднякам такой вариант работы, обещая при этом хороших хозяев.
С рабами Тоффи был строг, мог побить плетью за нарушение правил. Их было немного: не кричать и ничего не говорить, когда к ним в клетку заходит покупатель.
Клетки располагались в подвале. Тоффи держал дверь, ведущую туда, на замке, открывая лишь постоянным покупателям.
В одной из клеток сидели две женщины: мать и ее юная дочь. Пара лавок, пара ведер с водой и опилки, брошенные на землю в качестве подстилки, составляли интерьер этого ужасного места. От темных стен тянуло сыростью, свечи в коридоре практически не давали света.

Марте было лет тридцать восемь, ее глаза были наполнены печалью, женщина гладила волосы своей дочери и молила Богов о том, чтобы те даровали ее девочке хорошее будущее. Когда-то давно, когда Марта была молодой двадцатилетней наивной девушкой, она влюбилась в своего господина, а тот лишь поиграл с ней. Когда ее растущий живот стал мешать господину, тот отдал беременную женщину своей знакомой, а себе купил новую рабыню. Дилая была женщиной чрезвычайно доброй, она приняла и Марту и ее ребенка. Через год и сама Дилая стала матерью, но ее муж скончался от болезни, так и не увидев свое дитя. Дилая и Марта воспитывали своих дочерей вдвоем. Марта благодарила Богов за то, что в доме нет мужчин, которые могли бы жестоко поступить с ее дочерью. Идиллия длилась семнадцать лет. Дилая заболела и поспешила выдать свою дочь замуж. Жениха Дилая не выбирала, отдала шестнадцатилетнюю Лесту за богатого господина, который первым предложил брак. Самым главным для нее было, чтобы дочь жила в достатке и ни в чем не нуждалась. Леста в силу своей молодости не понимала, за какого мужчину выходит замуж, она с радостью готовилась к свадьбе. Мина считала Лесту сестрой, юные девицы были неразлучны с самого детства, она помогала с приготовлениями и искренне желала подруге счастья. Юной Мине так нравилось свадебное платье из атласа, сшитое специально для Лесты, она надеялась, что когда-нибудь она наденет такое же, и Леста также будет радоваться за нее.

Но все мечты рухнули. Через месяц после свадьбы Лесты Дилая окончательно слегла, а еще через пару недель ее душа покинула этот мир. Молодой муж продал и поместье и слуг, как ненужный балласт. Так Марта и ее семнадцатилетняя дочь Мина оказались на рынке рабов.
Тоффи всегда беседовал со своими рабами, ведь они его товар, и он должен был хорошо их знать, чтобы получить за них максимальную цену. Он проникся историей этих женщин и заверил, что постарается не разлучать их, обещал продать одному хозяину. Тоффи выдал им другую одежду. Марте он подобрал скромный наряд, а Мину заставил надеть легкое открытое платье на бретелях, которое обнажало плечи и в котором легко угадывались очертания фигуры девушки. Торговец следил за внешним видом своих рабов, насколько это было возможно. У него были связи с портными, которые продавали ему одежду со скидкой. Тоффи хорошо знал свое дело, ни один клиент не выходил из его дома без покупки.

 

[Almalexia]

Торговец взял свою копилку, чтобы пересчитать монеты, и сел за стол в своей гостиной. Комната была наполнена дорогими вещами: на стенах висели ковры, картины в добротных рамках, на полках красовались тарелочки и вазочки из редкого фарфора, на подсвечниках замысловатой формы стояли толстые свечи, диван и кресла были обиты тканью с узором. Все убранство помещения говорило о том, что его хозяин состоятельный человек.

В дом вошел клиент, влиятельный и богатый эльф не самой приятной наружности.
- Ох, Господин Дерек, - заговорил Тоффи, его лицо расплылось в улыбке, - как я рад Вас видеть!
- Здравствуй Тоффи, - произнес гость, - Есть что интересное? Может, девушки какие? Я купил бы!
- Конечно! У меня самый лучший товар и самые красивые девушки!

Тоффи вынул из ящика ключ, подошел к двери, снял с нее замок и пропустил вперед клиента.
- Вам, как первому и самому любимому покупателю, - приговаривал Тоффи, - сделаю хорошую скидку.
Тоффи показал клиенту молодую черноволосую девушку, но та не произвела впечатления на покупателя.
- Не нравится. Показывай другую, - заключил Дерек после приторных уговоров Тоффи, купить именно эту.
Торговец погремел ключами, запирая дверь клетки. Марта просила Богов сжалиться над ее дочерью, Мина сидела рядом. Ее сердце уходило в пятки, когда в подвал приходили клиенты. В эти моменты девушка молила Богов о том, чтобы ее не разлучили с матерью. Дверь в их клетку скрипнула, Тоффи и Дерек вошли внутрь.
- Вот посмотрите, какая красивая девушка! – Тоффи взял Мину за руку, и та поднялась с земли, - Какая нежная кожа, волосы!

- Тощая! Кожа да кости. – Бросил Дерек, - предыдущая лучше была.
- Как пожелаете. Посмотрим Лусию еще раз.
Дерек кивнул и вышел с торговцем из клетки. Мина рухнула на землю. Марта опустилась к ней, прижала к себе, они уже не могли сдерживать слез. Эти женщины всего лишь товар и смотрят на них, как на вещи.

 

[Almalexia]

Через полчаса к ним в клетку зашел Тоффи.
- Ну что вы рыдаете? – спросил он. – Я сделаю все, что смогу. Мне тоже выгодно продать вас обеих сразу.

Женщины молчали. Недовольных рабов за резкие высказывания Тоффи жестоко бил, и, что еще хуже, мог рассадить мать и дочь по разным клеткам и продать разным клиентам, торговец уже предупреждал об этом.
- Ну, если не получится вас вместе продать, вы уж извиняйте, - закончил Тоффи и вышел из клетки.
Через пару часов к Тоффи снова пришел покупатель.
- О-о! Чед! Как я рад тебя видеть! – воскликнул торговец.

- Здравствуй, Тоффи.
- Кого на этот раз желает твой Господин?
- Кухарка нужна, - ответил Чед, - такая, чтоб готовила вкусно.
- Ох, ты как раз вовремя! У меня есть отличное предложение! Только тебе предлагаю, как самому любимому покупателю!
Мужчины спустились в подвал, и сразу же Тоффи повел клиента в клетку с Мартой и Миной.
Вот посмотри, - говорил он, взяв Марту за руку, - Эта женщина готовит превосходно! Пальчики оближешь!
Чед хотел было что-то сказать, но Тоффи не дал ему и рта раскрыть:
- Купи кухарку и вот эту прелестную девушку. Сделаю скидку!
- Старый плут, мне только кухарка нужна.
- Но ты посмотри на эту девушку, - Тоффи подвел Мину ближе, - как она красива! Светлая нежная кожа, волосы какие, и фигура загляденье!
- Сколько ты за них хочешь? – поинтересовался Чед.
- Тридцать за кухарку и шестьдесят за девушку. С учетом скидки - за сотню обеих забирай!
- Тоффи, прохвост, это что за арифметика такая?
- Но ты посмотри на них: Марта будет готовить самые наивкуснейшие блюда, весь Эилфир будет ходить к вам в гости, чтобы отведать ее стряпни! А Мина - это же жемчужина, поднятая со дна океана! – Торговец так живо описывал достоинства своих рабынь, что Чед уже приготовился раскошелиться.

- За семьдесят золотых я еще подумаю, - ответил Чед.
- Это же совсем даром! Девяносто.
- Тьфу! Это и не скидка вовсе! Семьдесят пять.
- Давай, ни тебе, ни мне. Бери обеих за восемьдесят девять.
- Ну, тебя, Тоффи! Я вообще сюда только за кухаркой пришел! - возмутился Чед.
- Хорошо-хорошо, за восемьдесят бери кухарку и девушку. Сделай приятный сюрприз своему Господину. Я ведь знаю, как он любит красивых женщин.
Внутри у Марты все перевернулось. Если их сейчас купит этот эльф, то ее дочь станет забавой для какого-то мужчины…
- Ладно, за восемьдесят беру обеих, - подытожил Чед.
- Отлично! По рукам!
Чед и Тоффи поднялись наверх, где покупатель отсчитал нужное количество монет. После Тоффи вывел рабынь и вручил их новому владельцу.
- Скажи Господину Ксанту, что он самый щедрый покупатель, - говорил Тоффи, - я всегда рад для вас стараться. Если кто-то еще понадобится, то я буду рад помочь, подберу лучших людей. И передай Господину Ксанту, что он мой самый любимый покупатель. Для него я всегда отбираю лучших!
Торговец еще что-то говорил, пока сопровождал Чеда и женщин к лодке. Марта держала дочь крепко за руку и молила Богов о том, чтобы их новый хозяин оказался порядочным. Мина же была рада, что ее не разлучили с матерью. Когда лодка немного отплыла от берега, Чед еще раз осмотрел женщин: опять Тоффи его провел.

 

[Almalexia]

Глава 4.​

Деревня Тамика, провинция Ормидан.​

Харви, вернувшись в дом после работ в поле и обнаружив записку жены, не мог найти себе места. По его подсчетам, она могла уйти около шести часов назад. Он осмотрел всю деревню и ее окрестности, но Катарики нигде не было. Весь мокрый и выбившийся из сил он ворвался в дом к Старосте, рассказал, что случилось.

Мужчина сидел на диване, лицо его ничуть не изменилось, как будто Харви говорит о чем-то обыденном.
- Первым делом успокойся, - сказал Староста.
- Нужно организовать поиски, Катарику нужно вернуть! В лесу может быть опасно. Она ведь одна ушла, с ней может что-то случиться!
- Харви, нет. Никаких поисков не нужно, - заключил Староста.
- Вы что? Кэт пропала! – Харви не понимал такого спокойного отношения к случившемуся.

- Она ведь уже говорила о путешествии.
- Я не думал, что Кэт говорит это всерьез, - молодой человек нервничал, - Если не поможете мне, я все равно буду искать ее. Я пойду в лес один!
Взгляд Старосты оставался хладнокровным, его совершенно не удивила и не взволновала новость о том, что девушка ушла из деревни.
- Не стоит никуда идти. Забудь ее. – Отрезал мужчина.
- Что? Вы в своем уме? – возразил Харви, - Она моя жена!
- Я знаю, о чем говорю! Забудь! – Старосту больше раздражал не уход Катарики, а Харви, который желал отправиться на поиски жены.
- Кто она?
- Тебе это знать не обязательно.
Харви был взбешен. Не добившись внятных ответов на свои вопросы, он вылетел из дома Старосты и направился в дом Агнес. Женщину удивило столь внезапное появление растрепанного и взволнованного Харви.

Мужчина рассказал Агнес о том, что Катарика ушла в лес, оставив записку. Женщина схватилась за голову. Ее любимая, единственная дочка покинула деревню. Сердце матери разрывалось на куски, лицо побледнело.

- Староста не собирается мне помогать в поисках, но я найду ее сам. Я отправлюсь за ней, - уверял Харви.
Агнес была безутешна, слезы душили ее, но через минуту, подавив в себе очередной приступ, женщина произнесла:
- Не нужно… Староста прав.
- Да что такое? Вы все сговорились что ли?

- Харви, послушай меня… - говорила Агнес сквозь слезы, - Если через неделю Кэтти не вернется, то забудь ее, выбрось из головы. Другую жену тебе найдем.
- Агнес, прошу Вас, скажите, что все это значит? Неужели Вам плевать, что сейчас происходит с Кэт? Она же Ваша дочь? Или это не так? Кого Вы мне в жены отдали?
- Дочка она мне, родная… - выдавила Агнес.
- Вам дочь, а мне жена, и я не собираюсь сидеть, сложа руки!
- Не нужно ее искать…
- Тогда расскажите мне, откуда она появилась? Зачем Вы так настаивали, чтобы я женился на ней?
Агнес не ответила. В помещении повисла тишина, которая нарушалась лишь сдержанными всхлипываниями старой женщины.
- О, Боги! Что же происходит? – негодовал Харви, - Когда год назад Вашу дочь, о которой десять лет ничего не было известно, нашли, Вы попросили меня со слезами на глазах стать ей женихом, мужем. Вы придумали какую-то историю. Зачем? К чему весь этот обман? Каким же я был дураком, что раньше не требовал объяснений! Ничего о прошлом жены мне неизвестно. А Вам? Вам что-нибудь известно? Хоть что-то?
- Не много… - женщина не собиралась рассказывать подробности.
- Что же вы молчите? Может, у нее есть другой муж?
- Нет, - последовал короткий ответ.
- Откуда вы знаете?
- Я знаю… - почти шепотом произнесла Агнес, а потом добавила, - Я просто хотела, как лучше.
Женщина искренне желала счастья своей дочери. Жизнь в деревне под чистым голубым небом, среди прекрасных цветов, которые цветут здесь круглый год; в краю, где всегда достаточно еды, и куда не приходят путешественники со своими небылицами; рядом с хорошим молодым человеком – что может быть лучше для девушки? Агнес была разбита, она так боялась, что этот день наступит. И он наступил.
Поняв, что ни Староста, ни Агнес не собираются рассказывать ему ничего о Катарике, Харви решил сам отправиться на ее поиски. Он взял с собой немного еды, портрет жены, и ушел в лес. Он помнил, как Катарика говорила ему о путешествии в Эилфир, именно туда мужчина и направился.

 

[Almalexia]

Глава 5.

Город Елис, провинция Эилфир. Дворец Ксанта.​

Управляющий показал Марте и Мине Дворец, рассказал об их обязанностях. Марте полагалось готовить еду, а Мина на первых порах должна была помогать во всем: и готовить, и убирать. Женщины умели вести хозяйство, Марта обучила дочь всему, когда они жили в поместье Дилаи. Чед также показал комнаты, которые он им выделил. То были крохотные спальни, в каждой из которых было по кровати и небольшой тумбочке.
На кухне управляющий познакомил их с пожилой женщиной, Деброй, которая временно исполняла обязанности кухарки, основным же ее занятием было поддержание чистоты во Дворце.

Ближе к полудню Чед повел Марту в город, показать, где нужно покупать продукты, Мина осталась на кухне одна. Помещение было просторным, из больших окон, задернутых легкими занавесками, проникало достаточно света, в углу располагалась печь, в тумбах хранилась разнообразная утварь, из шкафчиков со стеклянными дверцами выглядывала красивая посуда, на столах стояли аккуратные горшочки и корзиночки. Первое впечатление от Дворца оказалось положительным, и Мина с облегчением вздохнула.
Из арки, что вела в столовую, появилась молодая девушка со светлой кожей, темными волосами, уложенными в замысловатую прическу. Платье из темной ткани прекрасно сидело на ее тонкой фигуре, в ушах сверкали серьги с драгоценными камнями, а от кожи исходил тонкий приятный аромат.

Она вошла в кухню, блеснула карими глазами и спросила:
- Новенькая?
Мина кивнула и опустила голову, приняв ее за хозяйку.
- Меня зовут Хлоя, - сказала девушка, - для тебя – Госпожа Хлоя.
- Как скажете, - пролепетала Мина.
В глазах вошедшей читалось негодование, было очевидно, что появление новой помощницы ее не обрадовало. Она подошла ближе к Мине и прошипела:

- Будешь строить глазки Ксанту, я тебе их выцарапаю! Поняла?
- Мне это не интересно, - ответила Мина, но Хлою не устроил этот ответ.
- Будешь из себя невинную строить?
- Правда, мне это не нужно, - Мине был неприятен этот разговор, девушка вовсе не собиралась очаровывать мужчин, живущих в этом Дворце, наоборот, надеялась, что в ней не заметят ничего привлекательного: она не считала себя красивой. Мина отвернулась и направилась к выходу, что еще больше разозлило Хлою.
- А ну стой! – девушка вцепилась тонкими пальцами в волосы Мины, - Ксант мой, ты не в его вкусе, так что даже не пытайся смотреть в его сторону!
Мина вскрикнула от боли, Хлоя продолжила, еще сильнее стянув волосы девушки, которую считала соперницей:
- Знаешь, для кого тебя купили? Будешь развлекать его уродливого дружка!
Хлоя оттолкнула от себя Мину так, что та еле удержалась на ногах.

Появление новой рабыни взбесило Хлою. Она была любовницей Ксанта на протяжении нескольких месяцев. Когда-то девушка была танцовщицей в одном из дешевых кабаков. Ее заметил Тоффи, торговец рабами. Зная о вкусах Господина Ксанта, который предпочитал красивых своенравных девиц, он предложил Хлое сделку. Торговец продал девушку Ксанту за приличную сумму. Хлоя без труда обворожила мужчину и уже через неделю ходила по Дворцу в красивом платье, а на ее руках и шее блестели дорогие украшения. Однако спустя полгода Ксант охладел к девушке, его страсть прошла, и вот уже третью неделю подряд он избегал ее общества. Появление новой девушки задело Хлою, ей совершенно не хотелось терять свое положение и лишаться сытой и красивой жизни. В своей голове она строила коварный план, как убедить Ксанта о том, что юную рабыню лучше отдать его другу, которого называла уродцем. Но мужчина не желал проводить с ней время, и девушке оставалось лишь выжидать удобного момента.

 

[Almalexia]

Глава 6.

Город Елис, провинция Эилфир.​

Елис был наполнен людьми и эльфами разного содержания: в нем были и районы, где проживала знать, и были улицы, на которых влачили свое существование бедняки. Поздний вечер накрыл этот большой город темным покрывалом, а на небе уже зажглись звезды, но жители не спешили предаваться сну. Свет из окон домов проникал на улицы, а вокруг таверн, кабаков и на площадях продолжала бурлить жизнь. Аккуратно одетых дам и господ, веселых ребятишек и уличных торговцев ближе к ночи сменили мужчины, желающие отдохнуть и развлечься.

В одной из таверн сидел Сат и вертел в руках стакан с крепким напитком. Внешне этот эльф был больше похож на воина, прошедшего суровые битвы, нежели на мага-предсказателя, коим он и являлся. Сат не любил облачаться в длинные плащи, которые отличали магов от обычных жителей. На нем была свободная рубашка, открывающая шею, и черные брюки. Через лицо проходила черная повязка, скрывающая то, что осталось от левого глаза, по правой щеке к подбородку спускался глубокий шрам. Сат родился и рос в семье простого фермера. Ему было пятнадцать, когда на поселок напали бандиты. Тогда, двадцать лет назад, Сат и получил свои шрамы. Отец его, Торрок, остался жив, мать и две младшие сестры были убиты. Как только мужчины немного оправились от потери, Торрок покинул родные земли, и вместе с сыном подался в Гильдию Магов. Научиться владеть магией мог любой, достаточно было лишь желания и усердия. В первое время приходилось тяжело: жалования, которое платили на первых порах мужчинам за простую работу, хватало лишь на еду и скромную комнату. Торрок изучал магию разрушения, надеясь, что когда-нибудь сможет наказать тех, кто лишил его семьи. Сат делал успехи в области предсказаний: он видел будущее на поверхности воды. Исцелить его шрамы не удалось – слишком поздно юноша обратился за помощью. Пять лет назад они оба участвовали в кампании против Королевства Альвес: Торрок сражался, а Сат предсказывал действия противника. После окончания войны, отец приобрел ферму в окрестностях Салума. Старые раны постепенно затянулись, и мужчина вернулся к земледелию.
Сат сидел в таверне, слушая гул и болтовню других мужчин.

Не было никакого желания возвращаться во Дворец. С Ксантом он познакомился много лет назад, в неспокойное время, когда нужно было предсказать итог сражения. С тех пор их связывала крепкая дружба. Ксант всегда боялся одиночества, и с момента принятия власти его окружало множество слуг и стражников. Он уговорил своего друга жить в его Дворце, ссылаясь на то, что если вдруг у Сата будет видение, тот сразу же сможет сообщить о нем. Сат согласился, и вот уже два года ночевал в отведенной ему комнате Дворца.
Сейчас он сидел за столом, крутил в руках стакан, не желая возвращаться во Дворец. От постоянного топота стражников, звона их доспехов, верещания слуг и криков Хлои у него раскалывалась голова. Сат уже мысленно прокручивал в голове разговор с другом о том, что хочет вернуться к отцу, в тихий спокойный край, где весь день можно провести на свежем воздухе, занимаясь огородом, а ночью можно спать под открытым небом и наслаждаться тишиной.
Сат внимательно вгляделся в жидкость, что была у него в стакане. То, что спиртное в тавернах разбавляли водой, ни для кого не было секретом, хотя каждый хозяин таких заведений мог долго спорить о том, что в его таверне крепкие напитки высшего качества. Сат увидел какое-то изображение, но не мог разобрать его – нужна чистая вода. Мужчина вскочил и поспешил во Дворец: необходимо было прочесть видение.

 

[Almalexia]

Массивное здание уже погрузилось в сон, в его коридорах царил полумрак. Лишь на кухне было светло, Мина замешивала тесто, чтобы испечь пирогов к завтраку. Марта сидела за столом. День, проведенный на ногах, давал о себе знать, усталость чувствовалась во всем теле, но женщина стерегла дочь.
- Мам, я справлюсь. Ты иди, ложись спать.

- Дочка моя, я дождусь тебя, вместе пойдем, - женщина боялась оставлять девушку одну в этом незнакомом доме.
- Не беспокойся за меня, все уже спят. Я не долго.
- Ну, хорошо, Солнышко, пойду, лягу, но я не засну, пока ты не придешь.
Марта подошла к дочери, крепко обняла ее, поцеловала и удалилась в свою комнату.

Девушка осталась на кухне одна. Она вспомнила свое детство, время, когда мир казался не таким враждебным. Жизнь в поместье Дилаи оставила самые приятные воспоминания. А будущее… О том, что ее ждет, девушка старалась не думать. Теперь она всего лишь рабыня, ее хозяин может с ней сделать все, что пожелает, и ей придется смириться со своей участью. Тяжело вздохнув, Мина взяла миску с яблочным пюре, из которого предполагалось сделать начинку, и хотела отставить ее на стол, но, услышав какой-то шум в гостиной, замерла.
В кухню ворвался Сат.

Девушка, увидев перед собою взволнованного эльфа, который больше походил на бандита, нежели на жителя этого Дворца, почувствовав на себе его яростный взгляд, выронила миску из рук.

Та с оглушительным звоном ударилась о пол и разбилась.
- Воды! Скорее!
Мина растерялась и еще мгновение стояла не двигаясь. Сат повторил:
- Живо воды принеси! Слышишь?
Но девушка не могла справиться со страхом, захватившим ее. Почувствовав дрожь в коленях, она оперлась на тумбу.
- Проклятье! – выругался Сат. Окинув взглядом помещение, он увидел ведро с водой, стоявшее в углу за печью. Быстрыми шагами мужчина подошел к нему, схватил и переставил в более удобное место. Присев на пол, он вглядывался в поверхность воды, пытаясь увидеть там что-то. Мина с ужасом следила за действиями Сата.

Если бы ей довелось встретить его в лесу или же на дороге, она бы точно приняла его за разбойника. Уши мужчины, больше напоминающие уши осла, чем остроконечные уши эльфа, двухдневная щетина, покрывающая лицо, глубокий шрам на щеке, повязка, закрывающая один глаз, привели девушку в оцепенение, а запах алкоголя окончательно парализовал ее тело.
Мужчина, ощущая на себе взгляд Мины, никак не мог сосредоточиться. Он вскочил, схватил девушку за руку и выпихнул из кухни:
- Не мешай, уйди куда-нибудь!
Мина скрылась за стеной. Девушка стояла на месте, окончательно растерявшись и не зная, что ей следует делать. По щеке пробежала слеза. Было совершенно ясно, что этот эльф и есть тот самый «уродец», о котором говорила Хлоя, вцепившись в ее волосы.
- Проклятье! – послышался голос Сата, а затем последовал какой-то шум.
Стараясь себя успокоить, Мина сжала пальцы в кулачки. Нужно было дождаться, когда мужчина, наконец, уйдет с кухни.
- Иди сюда! – услышала над своим ухом девушка, сердце ушло в пятки.

Сат схватил ее под руку и потащил в кухню.
- Убери это! – бросил он ей, указывая на разбитую миску и размазанное по полу пюре.
- Сейчас … - пролепетала Мина и принялась за уборку.
Мужчина ходил по кухне, схватившись за голову. Ему не удалось ничего увидеть в воде, хотя интуиция подсказывала, что должно произойти что-то важное.
- Проклятье! – снова выругался он.
Поняв, что его разум слишком возбужден, чтобы уловить видение, Сат что-то буркнув себе под нос, вышел из кухни и направился в свою комнату.

 

[Almalexia]

Громко хлопнув дверью, он снова выругался и потер тыльной стороной ладони свой единственный глаз. Мысли беспорядочно бродили в его голове - последние два стакана явно были лишними. Сат зачерпнул в ладонь воды из небольшой железной миски, что стояла у него на тумбочке, и брызнул на лицо. Пройдясь по комнате, он сел за свой письменный стол и обхватил голову обеими руками.
«Еще одна…» - промелькнуло в его мыслях. Сат в душе ненавидел всех любовниц своего друга. Эти дерзкие строптивые девицы, часто устраивали Ксанту сцены, кричали, что-то бросали, били вазы, посуду, цветочные горшки и прочую утварь, которая попадалась им под руки, что очень забавляло мужчину, но сильно раздражало Сата, предпочитавшего тишину и покой. Больше всех он ненавидел Хлою, которая, помимо своих выходок, не стыдилась называть его уродливым. Разговоры Ксанта о том, что эта женщина ему уже неинтересна, дали Сату надежду, что скоро друг избавится от очередной любовницы, вернет ее Тоффи, и в этом Дворце наступит затишье.
Мужчина встал из-за стола и опять прошелся по комнате. Новая девушка совсем не походила на предыдущих любовниц его друга: не кричала, не огрызалась, даже не пыталась вырваться, когда он схватил ее за руку.
Взгляд Сата остановился на отражении в зеркале, откуда на него смотрел матерый бандит.

Он резко схватил миску с водой и швырнул ее в сторону, а после вышел из комнаты и быстрыми шагами направился в кухню.
У стола стояла Марта. Увидев эльфа, женщина вздрогнула и повернулась к нему.
Окинув взглядом помещение и не обнаружив ту, к которой он шел, Сат спросил:
- Здесь девушка была, блондинка. Где она?

- Она уже у себя, спит. Поздно. – Ответила Марта.
- Где ее комната?
- Уходите, прошу Вас, - Марта держала себя в руках, но покрасневшие глаза выдавали ее тревогу.
Мужчина направился к коридору, ведущему к спальням слуг, но Марта бросилась ему наперерез и преградила путь.
- Нет! – крикнула она.

Сат остановился.
- Мне нужно с ней поговорить, - настаивал он.
- Нет! Она моя единственная дочь! Прошу Вас, уходите. – Слезы катились по щекам матери. Больше всего Марта боялась, что мужчина может оттолкнуть ее и сделать с ее девочкой что-то ужасное, но Сат замялся.
- Ладно, - произнес он, потупив взгляд, - передайте ей мои извинения: я напугал ее.
После этих слов мужчина развернулся и вышел из кухни.