The Sims Creative Club
This is a sample guest message. Register a free account today to become a member! Once signed in, you'll be able to participate on this site by adding your own topics and posts, as well as connect with other members through your own private inbox!
TS3 Музыкант из Велессгорна
- Автор темы Shvets
- Дата начала
- Статус
Глава 1.
Напротив антикварной лавки г-на Бьёльнборна стоял юноша. Серо-карие глаза смотрели из-под длинной чёрной чёлки, которую он пытался заложить за ухо, но чёлка была коротка, чтобы удержаться в таком положении. Но достаточно длинна, чтобы мешать взору ласкать такой привычный корпус гитары, недорогой, но изумительно хорошо настроенной. Тонкие загорелые пальцы быстро перебирали струны, подчинявшиеся каждому движению
Мелодия получалась очень красивая, и не раз прохожие, даже очень спешившие, останавливались и бросали два или три ольвандра в порядком поношенную шапку. Черноволосый музыкант смотрел в конец улицы, изредка поправляя гитару, если она уж очень неудобно ложилась на всё ещё болевшей ноге. После операции прошло совсем немного времени, и фиксирующие ремни с ноги ещё не сняли. Это, несомненно, причиняло неудобства, но он не мог себе позволить такой роскоши, как постельный режим. Вдруг музыкант перестал играть и вгляделся в конец улицы.
Аргориан
Подумать только, мы не виделись целую неделю! У неё занятия по музыке. Ну почему она не может брать уроки у меня? Хотя, я ведь не умею играть на пианино. Она с дедом. Идут к Бьёльнборну, точно. В воскресенье она всегда навещает Бьёльнборна, это я усвоил давно. Какие же у неё чудесные глаза! Цвета ноты «фа»...
- Здравствуйте, господин Гьёльго! – я слишком резко развернулся и тут же скривился от боли в злосчастной ноге. Ну почему я не могу терпеть боль?!
- Тише, тише, Арго. Нога ещё не зажила, а уже ты бегаешь, нехорошо! Постой-ка, а может, тебе хочется ещё раз угодить в лазарет к Джане? – лицо пожилого мужчины озарила добрая усмешка.
- Привет, - произнесла Джана. В кои-то веки её пышные русые кудряшки собраны в два аккуратных хвостика.
- А мы вот идём за всякими безделушками для старого Гьёльго, - сказал дедушка Джаны, - Вы же меня знаете, - он лукаво подмигнул нам, - Думаю, я сам справлюсь с этим делом. А Джану поручаю твоим заботам, Арго!
И Гьёльго скрылся за дверями лавки.
Джана
Дедушка оставил нас и зашёл в лавку. Некоторое время мы с Арго молча смотрели друг на друга. Надо было что-то сказать.
- Как твоя нога? – заботливо спросила я и тут же пожалела об этом. Видно, он смущался того, как отреагировал на боль. Он очень заботился о том, чтобы выглядеть настоящим мужчиной. Гордость!
- Ничего, нормально. Уже почти не болит! – с вызовом произнёс Арго, но тут же прибавил, - А как ты?
- У меня всё хорошо. Представляешь, вернулся Рато! – радостно сообщила я.
- Вернулся? Да? – Арго просиял.
Рато – огромный лохматый пёс, говорят, что он пришёл в Велессгорн откуда-то из-за гор. Мы с Арго нашли его на окраине поля, и они с Рато сразу сдружились. «Рато» на языке аррагийцев означает «блудный», это имя очень подходит псу. Рато часто уходил неизвестно куда, и Арго очень переживал, что его уличный товарищ не вернётся. Но бродяга возвращался, всегда.
- А когда он вернулся? И где он сейчас? – продолжал взволнованно расспрашивать музыкант.
И я рассказала про то, как мы с учительницей по музыке разучивали ноты, а Рато ворвался в комнату, кинулся меня лизать и порвал две сонаты Эдельбруа, и как сердилась и кричала «Грымза», и как пёс бросился её приветствовать, и как она вылетела из комнаты, словно испуганная курица из курятника.
Мы хохотали до слёз. Когда я наконец отсмеялась, мир будто был искривлён огромной линзой.
- Интересно, вернётся Грымза или нет? – сквозь смех проговорил Арго, - Надо тебе перед каждым уроком пускать Рато её приветствовать!
- Дедушка не позволит. Не знаю, за что, но он уважает Грымзу...
Мы помолчали.
- Так где сейчас Рато? – взглянул на меня Арго.
- Он у ... Ой, а вот и он! – радостно взвизгнула я.
Огромный лохматый пёс моментально повалил музыканта на землю и принялся лизать в лицо. Как ещё гитару не раздавил!
Аргориан
Рато опрокинул меня на мостовую и облизал своим шершавым языком мне всё лицо. Это он так «приветствует» друзей. Опять же, он от души, а мне... О боги, как больно! Чёртова нога подвернулась, и кожаный ремень впился в рану. Всё же, несмотря на адские ощущения, я успел подумать – «Только не гитара!!! Только бы не поломалась! Чёртова псина!»
Джана кинулась оттаскивать Рато.
- Арго, как ты?– она оставила в стороне виновато поскуливающего Рато и помогла мне подняться.
- Н-нормально всё, - я постарался улыбнуться, но получилось как-то не очень.
Я, стиснув зубы, уселся на тротуар и поправил ремень. Я чувствовал, что от боли сейчас заплачу. Нет, нет, нет!! Только не на людях!
Когда я уже собирался отвернуться, чтобы скрыть слёзы, на двери лавки Бьёльнборна звякнул колокольчик. Под мышкой у г-на Гьёльго была длинная подзорная труба, испещрённая какими-то непонятными знаками.
Может быть, это руны? Я быстро вытер рукавом лицо и подошёл к лекарю. Джана оставила Рато и тоже подбежала к нам.
Напротив антикварной лавки г-на Бьёльнборна стоял юноша. Серо-карие глаза смотрели из-под длинной чёрной чёлки, которую он пытался заложить за ухо, но чёлка была коротка, чтобы удержаться в таком положении. Но достаточно длинна, чтобы мешать взору ласкать такой привычный корпус гитары, недорогой, но изумительно хорошо настроенной. Тонкие загорелые пальцы быстро перебирали струны, подчинявшиеся каждому движению
Мелодия получалась очень красивая, и не раз прохожие, даже очень спешившие, останавливались и бросали два или три ольвандра в порядком поношенную шапку. Черноволосый музыкант смотрел в конец улицы, изредка поправляя гитару, если она уж очень неудобно ложилась на всё ещё болевшей ноге. После операции прошло совсем немного времени, и фиксирующие ремни с ноги ещё не сняли. Это, несомненно, причиняло неудобства, но он не мог себе позволить такой роскоши, как постельный режим. Вдруг музыкант перестал играть и вгляделся в конец улицы.
Аргориан
Подумать только, мы не виделись целую неделю! У неё занятия по музыке. Ну почему она не может брать уроки у меня? Хотя, я ведь не умею играть на пианино. Она с дедом. Идут к Бьёльнборну, точно. В воскресенье она всегда навещает Бьёльнборна, это я усвоил давно. Какие же у неё чудесные глаза! Цвета ноты «фа»...
- Здравствуйте, господин Гьёльго! – я слишком резко развернулся и тут же скривился от боли в злосчастной ноге. Ну почему я не могу терпеть боль?!
- Тише, тише, Арго. Нога ещё не зажила, а уже ты бегаешь, нехорошо! Постой-ка, а может, тебе хочется ещё раз угодить в лазарет к Джане? – лицо пожилого мужчины озарила добрая усмешка.
- Привет, - произнесла Джана. В кои-то веки её пышные русые кудряшки собраны в два аккуратных хвостика.
- А мы вот идём за всякими безделушками для старого Гьёльго, - сказал дедушка Джаны, - Вы же меня знаете, - он лукаво подмигнул нам, - Думаю, я сам справлюсь с этим делом. А Джану поручаю твоим заботам, Арго!
И Гьёльго скрылся за дверями лавки.
Джана
Дедушка оставил нас и зашёл в лавку. Некоторое время мы с Арго молча смотрели друг на друга. Надо было что-то сказать.
- Как твоя нога? – заботливо спросила я и тут же пожалела об этом. Видно, он смущался того, как отреагировал на боль. Он очень заботился о том, чтобы выглядеть настоящим мужчиной. Гордость!
- Ничего, нормально. Уже почти не болит! – с вызовом произнёс Арго, но тут же прибавил, - А как ты?
- У меня всё хорошо. Представляешь, вернулся Рато! – радостно сообщила я.
- Вернулся? Да? – Арго просиял.
Рато – огромный лохматый пёс, говорят, что он пришёл в Велессгорн откуда-то из-за гор. Мы с Арго нашли его на окраине поля, и они с Рато сразу сдружились. «Рато» на языке аррагийцев означает «блудный», это имя очень подходит псу. Рато часто уходил неизвестно куда, и Арго очень переживал, что его уличный товарищ не вернётся. Но бродяга возвращался, всегда.
- А когда он вернулся? И где он сейчас? – продолжал взволнованно расспрашивать музыкант.
И я рассказала про то, как мы с учительницей по музыке разучивали ноты, а Рато ворвался в комнату, кинулся меня лизать и порвал две сонаты Эдельбруа, и как сердилась и кричала «Грымза», и как пёс бросился её приветствовать, и как она вылетела из комнаты, словно испуганная курица из курятника.
Мы хохотали до слёз. Когда я наконец отсмеялась, мир будто был искривлён огромной линзой.
- Интересно, вернётся Грымза или нет? – сквозь смех проговорил Арго, - Надо тебе перед каждым уроком пускать Рато её приветствовать!
- Дедушка не позволит. Не знаю, за что, но он уважает Грымзу...
Мы помолчали.
- Так где сейчас Рато? – взглянул на меня Арго.
- Он у ... Ой, а вот и он! – радостно взвизгнула я.
Огромный лохматый пёс моментально повалил музыканта на землю и принялся лизать в лицо. Как ещё гитару не раздавил!
Аргориан
Рато опрокинул меня на мостовую и облизал своим шершавым языком мне всё лицо. Это он так «приветствует» друзей. Опять же, он от души, а мне... О боги, как больно! Чёртова нога подвернулась, и кожаный ремень впился в рану. Всё же, несмотря на адские ощущения, я успел подумать – «Только не гитара!!! Только бы не поломалась! Чёртова псина!»
Джана кинулась оттаскивать Рато.
- Арго, как ты?– она оставила в стороне виновато поскуливающего Рато и помогла мне подняться.
- Н-нормально всё, - я постарался улыбнуться, но получилось как-то не очень.
Я, стиснув зубы, уселся на тротуар и поправил ремень. Я чувствовал, что от боли сейчас заплачу. Нет, нет, нет!! Только не на людях!
Когда я уже собирался отвернуться, чтобы скрыть слёзы, на двери лавки Бьёльнборна звякнул колокольчик. Под мышкой у г-на Гьёльго была длинная подзорная труба, испещрённая какими-то непонятными знаками.
Может быть, это руны? Я быстро вытер рукавом лицо и подошёл к лекарю. Джана оставила Рато и тоже подбежала к нам.
Глава 2, в которой приоткрывается древняя тайна.
Джана
Мы с Арго с удивлением рассматривали необычный предмет в руках дедушки. Это была длинная подзорная труба, по бронзовой поверхности которой вились причудливые знаки. Наверное, магические...
- Неплохая штука, а? – подмигнул нам дедушка, - Пойдёмте домой, там и посмотрим, что в ней необычного. Подумать только, старик Бьёльнборн вытянул у меня почти двести ольвандров за эту штуковину! – воскликнул он, - Чего доброго, завтра проснусь и решу, что был под гипнозом!
Мы все рассмеялись. Арго закинул за спину гитару, подобрал с мостовой шапку и позвал Рато. Пёс, поняв, что прощён, залился весёлым лаем. Всей компанией мы отправились на Винжеро-риджен, где жили мы с дедушкой.
Мы с Арго заглянули в мою комнату и ещё раз рассмеялись при виде живописно порванных сонат с отпечатками лапищ Рато.
Мы вбежали в дедушкин кабинет. Это самое волшебное место в доме. Книжные шкафы из неизвестного тёмного дерева доверху забиты старыми книгами, страницы которых стали от времени тоньше папиросной бумаги, всевозможными картами, некоторые из которых начерчены ещё во времена Сендерса II. Свет с улицы проникает через большое окно с цветным витражом и ложится на скрипящий пол и вечно заваленный бумагами стол пестрыми тенями. В многочисленных ящичках секретера можно найти кучу старинных безделушек, купленных у Бьёльнборна или Кассена, или у других антикваров города. В воздухе постоянно витает пыль, искрящаяся в лучах света. Тишина царит здесь только тогда, когда дома нет дедушки Гьёльго.
Дедушка положил необычное приобретение на стол и уселся в кожаное кресло. Я встала около письменного стола, а Рато расположился около двери. Арго взял в руки подзорную трубу и спросил, проводя пальцем по таинственным значкам:
- Это руны, господин Гьёльго?
Аргориан
- Дай-ка сюда, - сказал дедушка Джаны, - Хм, вряд ли. На руны непохоже, это другие магические символы...
- Я с самого начала так и подумала! – воскликнула Джана.
- ... Возможно, моряки, бывшие хозяева этой трубы, хотели таким образом заручиться помощью морских богов, и эти символы означают слова восхваления божества, - продолжал г-н Гьёльго.
- Может быть. Но, господин Гьёльго, неужели эти знаки не могут означать ничего другого? – с надеждой спросил я. Мне очень не хотелось, чтобы тайна подзорной трубы закончилась «морскими богами».
- Конечно, могут, дорогой мой Арго! Тут ничего нельзя сказать наверняка, пока не проверишь. Эти символы, правда, напоминают мне древние буквы одного... хм... очень любопытного алфавита, на который я наткнулся, изучая историю путешествий между мирами.
- Между мирами? – у меня аж дух захватило. Вот это да! Видимо, богами дело не ограничится. А г-н Гьёльго продолжал:
- Да-да, надо проверить. Арго, будь добр, возьми книгу с нижней полки второго шкафа... Ага, вот эту, толстенную... Ну-ка, посмотрим...
Мы встали за креслом, полные жгучего любопытства. Даже Рато, чувствуя наше настроение, оставил свой пост у двери.
Зашуршали тонкие жёлтые страницы. Тридцать восьмая.
- Так, вот он, этот алфавит. Называется «Скаллар». На нём писали и говорили люди, которые открыли способ перемещения в иные миры. Точно, глядите-ка – буквы «джа» и «итл» на трубе точно есть... А вот и «лий», вот «зиф»... Да тут почти весь алфавит, подумать только!
Я с изумлением убеждался в полном сходстве узоров на подзорной трубе и замысловатых рисунков из книги. Тут мне почудилось, будто в расположении их на поверхности трубы есть некая закономерность, прямо на глазах отдельные закорючки начали складываться в линии, проведённые по спирали по всей трубе.
- Господин Гьёльго, так это же слова!
- Слова? – очнулся исследователь.
- Ну да! То есть, может быть, я неправ... – я тараторил невесть что минуты две, пока объяснил свою неожиданную мысль.
- А ведь точно! – воскликнул дедушка, всматриваясь в символы, - Так, озорники, помолчите минутку, кажется, я на пороге открытия...
Спустя три минуты или около того исследователь поднял на нас глаза. На его лице застыло какое-то просветлённое выражение, свойственное, как я думал, только человеку, который всю жизнь был слеп и вдруг прозрел.
- Что же там написано? – спросила Джана.
Г-н Гьёльго склонил голову над подзорной трубой и прочёл:
«Возможность открыть невидимые двери дана восьми. Сие – второе. Сему имя Рюйхьола. Предназначенные – поймут, не предназначенные – останутся в неведении».
- И что это означает? – осторожно осведомился я.
- Это означает, что подзорная труба, которую я приобрёл в антикварной лавке за двести ольвандров – один из восьми древних порталов, с помощью которых можно перемещаться в иные миры. Я читал легенду, она написана в этой же книге. Там говорится, что однажды существа, живущие в мирах вселенной, так или иначе поняли, что существуют иные реальности. Действительно, имели место быть случаи, когда представители того или иного мира волей судьбы оказывались в другом мире. Естественно, не всегда они могли выжить. И вот тогда существа некоторых миров принялись искать пути и способы перемещаться по собственному желанию. Множество неудач ждали исследователей и изобретателей, но вот в восьми мирах наконец-то удалось изобрести вожделенные механизмы. Каждый механизм был помещён в какой-то предмет, каждому было дано имя. Но первооткрыватели понимали, что неограниченное и неразумное использование порталов (как уже тогда стали называть эти механизмы) может повлечь необратимые и чудовищные последствия. Поэтому исследователи, посовещавшись, дали порталам свойство – проявлять свои истинные способности только в руках наследника, то есть потомка изобретателя. Позднее изобретатели создали... общество, в которое входили только они сами и их наследники. Однако через пятьдесят пять лет эти самые наследники один за другим погибают. Кроме наследника самого главного, изобретённого первым портала – короля Ранивера XV. Да и тот чудом избежал гибели. Тогда порталы сами выбрали себе наследников, то есть «присоединились» к случайно выбранным существам. Но те, разумеется, не пользовались порталами, и после их смерти механизм снова выбирал себе случайного владельца. Тот, кто использует портал, автоматически станет теперь его наследником.
- Ого!.. – выдохнул я.
Тут в парадную дверь кто-то постучал. Г-н Гьёльго взглянул на часы:
- О, это же наша уважаемая учительница музыки! Джана, - дед выразительно посмотрел на внучку и на Рато.
- Пока! – девочка помахала рукой и выбежала из комнаты. Я попрощался с г-ном Гьёльго и ушёл, забрав с собой пса.
Джана
Подбирая с пола разорванные ноты, я услышала, как хлопнула дверь – ушёл Арго. Дедушка, наверное, читает что-нибудь в своём кабинете. Ну а мне уготован час, в течение которого я буду слушать непрестанное брюзжание сухощавой Грымзы и играть на старинном пианино произведения не менее старинных композиторов...
Когда, наконец, истёк положенный час, и Грымза удалилась восвояси, у меня болела голова и перед глазами роились мухи музыкальных закорючек. Последние два дня занятия были особенно интенсивными – приближался конкурс юных пианистов в городской консерватории, и я по настоянию дедушки принимала в нём участие. Грымза, то бишь Авелия Шарво, выбрала произведение, которое я должна была играть на конкурсе. Именно оно и стало по счастливой ли? случайности жертвой приветствия Рато. С другой наставницей я могла бы надеяться хоть раз отдохнуть от занятия, раз единственные ноты порваны, но г-жа Шарво беспощадна:
- Ну что же, раз, вашими стараниями, леди, ноты изорваны в клочья... У вас есть прекрасная возможность проверить свою память! Леди, сегодня вы будете играть без нот! – голос Грымзы прямо-таки источал патоку.
В связи с этим неожиданным обстоятельством в моём музыкальном дневнике появилась добавочная партия неудовлетворительных оценок.
Когда пытка закончилась, я решила пойти погулять. Заодно отыщу Арго и Рато. Заглянув в дедушкину комнату, я обнаружила, что там никого нет. Подёргала дверь кабинета – заперто. Значит, дедушка ушёл в городской лазарет.
Я с минуту думала, простит он мне или нет уход из дому без спроса, да ещё под вечер. Но потом всё-таки набросила плащ и отправилась на поиски друзей.
Рато
Я вернулся. Кажется, мальчик очень переживал. Хотя пора бы уже привыкнуть.
Как жаль, приходится по-прежнему играть роль тупого дворняги! Добродушная псина без намёка на благородные манеры – вот моя маска в этом театре. Что-то мне подсказывает, что вся эта комедия скоро закончится.
Он хочет узнать, куда я хожу. Я перестану уходить – это не имеет больше смысла.
Единственное средство вернуться в Брассельпут – использовать портал. Я считал, что былая ярость утихла, но нет – стоило появиться надежде, как она жжёт меня изнутри с новой силой. Я до сих пор не могу понять – зачем? Дартемис, я вернусь и спрошу об этом у тебя лично! Но для начала нужно найти наследника. Кого же
выбрала эта разрисованная труба?..
Джана
Мы с Арго с удивлением рассматривали необычный предмет в руках дедушки. Это была длинная подзорная труба, по бронзовой поверхности которой вились причудливые знаки. Наверное, магические...
- Неплохая штука, а? – подмигнул нам дедушка, - Пойдёмте домой, там и посмотрим, что в ней необычного. Подумать только, старик Бьёльнборн вытянул у меня почти двести ольвандров за эту штуковину! – воскликнул он, - Чего доброго, завтра проснусь и решу, что был под гипнозом!
Мы все рассмеялись. Арго закинул за спину гитару, подобрал с мостовой шапку и позвал Рато. Пёс, поняв, что прощён, залился весёлым лаем. Всей компанией мы отправились на Винжеро-риджен, где жили мы с дедушкой.
Мы с Арго заглянули в мою комнату и ещё раз рассмеялись при виде живописно порванных сонат с отпечатками лапищ Рато.
Мы вбежали в дедушкин кабинет. Это самое волшебное место в доме. Книжные шкафы из неизвестного тёмного дерева доверху забиты старыми книгами, страницы которых стали от времени тоньше папиросной бумаги, всевозможными картами, некоторые из которых начерчены ещё во времена Сендерса II. Свет с улицы проникает через большое окно с цветным витражом и ложится на скрипящий пол и вечно заваленный бумагами стол пестрыми тенями. В многочисленных ящичках секретера можно найти кучу старинных безделушек, купленных у Бьёльнборна или Кассена, или у других антикваров города. В воздухе постоянно витает пыль, искрящаяся в лучах света. Тишина царит здесь только тогда, когда дома нет дедушки Гьёльго.
Дедушка положил необычное приобретение на стол и уселся в кожаное кресло. Я встала около письменного стола, а Рато расположился около двери. Арго взял в руки подзорную трубу и спросил, проводя пальцем по таинственным значкам:
- Это руны, господин Гьёльго?
Аргориан
- Дай-ка сюда, - сказал дедушка Джаны, - Хм, вряд ли. На руны непохоже, это другие магические символы...
- Я с самого начала так и подумала! – воскликнула Джана.
- ... Возможно, моряки, бывшие хозяева этой трубы, хотели таким образом заручиться помощью морских богов, и эти символы означают слова восхваления божества, - продолжал г-н Гьёльго.
- Может быть. Но, господин Гьёльго, неужели эти знаки не могут означать ничего другого? – с надеждой спросил я. Мне очень не хотелось, чтобы тайна подзорной трубы закончилась «морскими богами».
- Конечно, могут, дорогой мой Арго! Тут ничего нельзя сказать наверняка, пока не проверишь. Эти символы, правда, напоминают мне древние буквы одного... хм... очень любопытного алфавита, на который я наткнулся, изучая историю путешествий между мирами.
- Между мирами? – у меня аж дух захватило. Вот это да! Видимо, богами дело не ограничится. А г-н Гьёльго продолжал:
- Да-да, надо проверить. Арго, будь добр, возьми книгу с нижней полки второго шкафа... Ага, вот эту, толстенную... Ну-ка, посмотрим...
Мы встали за креслом, полные жгучего любопытства. Даже Рато, чувствуя наше настроение, оставил свой пост у двери.
Зашуршали тонкие жёлтые страницы. Тридцать восьмая.
- Так, вот он, этот алфавит. Называется «Скаллар». На нём писали и говорили люди, которые открыли способ перемещения в иные миры. Точно, глядите-ка – буквы «джа» и «итл» на трубе точно есть... А вот и «лий», вот «зиф»... Да тут почти весь алфавит, подумать только!
Я с изумлением убеждался в полном сходстве узоров на подзорной трубе и замысловатых рисунков из книги. Тут мне почудилось, будто в расположении их на поверхности трубы есть некая закономерность, прямо на глазах отдельные закорючки начали складываться в линии, проведённые по спирали по всей трубе.
- Господин Гьёльго, так это же слова!
- Слова? – очнулся исследователь.
- Ну да! То есть, может быть, я неправ... – я тараторил невесть что минуты две, пока объяснил свою неожиданную мысль.
- А ведь точно! – воскликнул дедушка, всматриваясь в символы, - Так, озорники, помолчите минутку, кажется, я на пороге открытия...
Спустя три минуты или около того исследователь поднял на нас глаза. На его лице застыло какое-то просветлённое выражение, свойственное, как я думал, только человеку, который всю жизнь был слеп и вдруг прозрел.
- Что же там написано? – спросила Джана.
Г-н Гьёльго склонил голову над подзорной трубой и прочёл:
«Возможность открыть невидимые двери дана восьми. Сие – второе. Сему имя Рюйхьола. Предназначенные – поймут, не предназначенные – останутся в неведении».
- И что это означает? – осторожно осведомился я.
- Это означает, что подзорная труба, которую я приобрёл в антикварной лавке за двести ольвандров – один из восьми древних порталов, с помощью которых можно перемещаться в иные миры. Я читал легенду, она написана в этой же книге. Там говорится, что однажды существа, живущие в мирах вселенной, так или иначе поняли, что существуют иные реальности. Действительно, имели место быть случаи, когда представители того или иного мира волей судьбы оказывались в другом мире. Естественно, не всегда они могли выжить. И вот тогда существа некоторых миров принялись искать пути и способы перемещаться по собственному желанию. Множество неудач ждали исследователей и изобретателей, но вот в восьми мирах наконец-то удалось изобрести вожделенные механизмы. Каждый механизм был помещён в какой-то предмет, каждому было дано имя. Но первооткрыватели понимали, что неограниченное и неразумное использование порталов (как уже тогда стали называть эти механизмы) может повлечь необратимые и чудовищные последствия. Поэтому исследователи, посовещавшись, дали порталам свойство – проявлять свои истинные способности только в руках наследника, то есть потомка изобретателя. Позднее изобретатели создали... общество, в которое входили только они сами и их наследники. Однако через пятьдесят пять лет эти самые наследники один за другим погибают. Кроме наследника самого главного, изобретённого первым портала – короля Ранивера XV. Да и тот чудом избежал гибели. Тогда порталы сами выбрали себе наследников, то есть «присоединились» к случайно выбранным существам. Но те, разумеется, не пользовались порталами, и после их смерти механизм снова выбирал себе случайного владельца. Тот, кто использует портал, автоматически станет теперь его наследником.
- Ого!.. – выдохнул я.
Тут в парадную дверь кто-то постучал. Г-н Гьёльго взглянул на часы:
- О, это же наша уважаемая учительница музыки! Джана, - дед выразительно посмотрел на внучку и на Рато.
- Пока! – девочка помахала рукой и выбежала из комнаты. Я попрощался с г-ном Гьёльго и ушёл, забрав с собой пса.
Джана
Подбирая с пола разорванные ноты, я услышала, как хлопнула дверь – ушёл Арго. Дедушка, наверное, читает что-нибудь в своём кабинете. Ну а мне уготован час, в течение которого я буду слушать непрестанное брюзжание сухощавой Грымзы и играть на старинном пианино произведения не менее старинных композиторов...
Когда, наконец, истёк положенный час, и Грымза удалилась восвояси, у меня болела голова и перед глазами роились мухи музыкальных закорючек. Последние два дня занятия были особенно интенсивными – приближался конкурс юных пианистов в городской консерватории, и я по настоянию дедушки принимала в нём участие. Грымза, то бишь Авелия Шарво, выбрала произведение, которое я должна была играть на конкурсе. Именно оно и стало по счастливой ли? случайности жертвой приветствия Рато. С другой наставницей я могла бы надеяться хоть раз отдохнуть от занятия, раз единственные ноты порваны, но г-жа Шарво беспощадна:
- Ну что же, раз, вашими стараниями, леди, ноты изорваны в клочья... У вас есть прекрасная возможность проверить свою память! Леди, сегодня вы будете играть без нот! – голос Грымзы прямо-таки источал патоку.
В связи с этим неожиданным обстоятельством в моём музыкальном дневнике появилась добавочная партия неудовлетворительных оценок.
Когда пытка закончилась, я решила пойти погулять. Заодно отыщу Арго и Рато. Заглянув в дедушкину комнату, я обнаружила, что там никого нет. Подёргала дверь кабинета – заперто. Значит, дедушка ушёл в городской лазарет.
Я с минуту думала, простит он мне или нет уход из дому без спроса, да ещё под вечер. Но потом всё-таки набросила плащ и отправилась на поиски друзей.
Рато
Я вернулся. Кажется, мальчик очень переживал. Хотя пора бы уже привыкнуть.
Как жаль, приходится по-прежнему играть роль тупого дворняги! Добродушная псина без намёка на благородные манеры – вот моя маска в этом театре. Что-то мне подсказывает, что вся эта комедия скоро закончится.
Он хочет узнать, куда я хожу. Я перестану уходить – это не имеет больше смысла.
Единственное средство вернуться в Брассельпут – использовать портал. Я считал, что былая ярость утихла, но нет – стоило появиться надежде, как она жжёт меня изнутри с новой силой. Я до сих пор не могу понять – зачем? Дартемис, я вернусь и спрошу об этом у тебя лично! Но для начала нужно найти наследника. Кого же
выбрала эта разрисованная труба?..
Глава 3, в которой идёт дождь.
Джана
Только я вышла из дому, как остановилась в нерешительности. Где же они? В городе очень много мест, где могут обретаться музыкант-калека и лохматый пёс.
В конце концов я решила пойти туда, где мы впервые нашли Рато - на западный край поля. Туда Арго обычно приходил, когда его обуревал поток неуправляемых мыслей, и там приводил их в порядок. Думаю, я правильно решила, что больше всего нас обоих впечатлил портал.
Конец лета, начало дождливой и холодной осени ознаменовано крайне непостоянной погодой. Ещё днём стояла жара, а к вечеру подул резкий ветер, и небо заполнилось облаками. Я бежала вдоль поля, закутавшись в лёгкий клетчатый плащ. Путь не был коротким, и я время от времени останавливалась. В голове у меня сидела одна мысль - найти Арго и Рато, найти. Они обязательно должны быть там. Я бежала как будто в забытье, как вдруг мне на руку упала крупная капля воды. Начинался дождь. Мне очень хотелось побыстрее дойти до "секретного места", потому что я знала - скоро размокнет рыхлая земля поля, и тогда я вернусь домой грязная, словно болотная кикимора. Я слишком торопилась, и носок туфельки зацепился за какой-то корешок. Я рухнула на землю. Разумеется, юбка и кофта начисто утратили свою первоначальную чистоту.
- Ну всё, - подумала я, - одежду и обувь перепачкала, теперь, по крайней мере, за них можно не беспокоится.
Наконец-то я добежала до деревца, под скудной листвой которого обнаружились Арго и Рато.
- Джана! - Арго с величайшим изумлением смотрел на меня, - Ты... ты зачем сюда пришла, дождь ведь! Смотри, да ты уже вся в земле!
- Я вас искала, - прислонившись к стволу деревца, я потёрла пальцем пятно на юбке. Придётся стирать.
Рато не интересовали ни мы, ни наш разговор, пёс лежал под струями дождя, глядя на заходящее солнце.
- Зачем?
- Я хотела поговорить.
- О конкурсе? - мой друг, конечно, знал об этом.
- О конкурсе я обычно разговариваю с Грымзой, - хохотнула я, - Нет, я хотела поговорить о портале... Р... Ро... Забыла.
- Рюйхьола, - произнёс Арго.
- Как ты так сразу запомнил? - поразилась я.
- Просто очень интересно стало, вот и запомнил. Твой дедушка говорил, что порталы сами выбирают себе хозяина... - в глазах юноши появился огонёк.
- Только потому, что законные наследники умерли, - напомнила я.
- Ну да. А вот было бы здорово, если бы наследником оказался, скажем, я. Или ты.
- По-моему, ни капельки не здорово. Такая огромная ответственность и неизвестность! Ты знаешь, от чего умерли законные наследники?
- От чего?
- Не знаю. Но это опасно. Я бы не хотела оказаться наследницей. К тому же портал выбирает хозяина из всех миров! Вероятность того, что это ты или я...
- Равна нулю, - мрачно закончил Арго.
Тут только я заметила, что Рато отвлёкся от созерцания заката и внимательно присушивается к нашему диалогу.
Мы помолчали.
Тут небо рассекла сеть молнии. Гром раскатился от зенита к горизонту, и дождь полил сплошной стеной. Жухлая листва уже не спасала от скользких водяных змеек, и мы, накрывшись насквозь промокшим плащом (как будто от него был толк!) побежали в город, по щиколотку увязая в жиже, недавно бывшей землёй. Когда мы наконец спрятались под крышей какого-то пригородного магазинчика, Рато оглядел нас с Арго и фыркнул.
Мы засмеялись тоже. Представляю, что скажет дедушка!
Аргориан
Мы с Рато проводили Джану на Винжеро-риджен, откуда она сама могла добраться до дома. Я в последний раз помахал ей рукой и улыбнулся.
- Ну что, Рато, старый разбойник, пойдём и мы спать?
Пёс согласно завилял хвостом. Показалось, что он сейчас мне кивнёт, будто человек.
Мы зашагали по вечернему Велессгорну.
Небо было тёмным уже само по себе, тучи разошлись. На улицах зажгли ажурные кованые фонари, и их свет затмевал иной раз маленькие небесные свечи. Звёзды отражались в лужах на мостовой, и в такой вечер грех было не поверить в волшебство.
Вокруг нас спешили люди в плащах, широкополых шляпах, иногда проносились экипажи. Мы свернули на Найвен-риджен, спустились по скрипящим ступенькам в маленький подвал дома из тёмно-красного кирпича. В подвале находилось всё моё имущество - квадратный столик, охапка соломы и лампа, подарок г-на Гьёльго.
Я не знаю, как она работает, но света от неё много. Г-н Гьёльго привёз её из столицы, и, видимо, в наших провинциальных краях эта лампа представляет собою последнее слово техники. Я снимаю подвал у вдовы Перильяк, и она уже раз двадцать пыталась выкупить лампу. То поднимала цену за жильё, рассчитывая, что я отдам вместо платы сей осветительный прибор, то угрожала выселением, а один раз даже подослала какого-то хулигана украсть лампу. Хулигана я, конечно, отделал по первое число. Зарабатывал деньги всеми возможными для честного человека способами, но за подвал платил. Это ещё больше злило вдову. В конце концов ей, как следовало ожидать, надоела вся эта кутерьма, и г-жа Перильяк оставила меня в покое.
Я упал на солому и, развернув шапку, пересчитал ольвандры. Сорок шесть. Неплохо, весьма и весьма. Зарыв моё богатство в солому, я бросил взгляд на гитару, на Рато, притулившегося у моих ног, и перенёсся в царство Морфея.
Рато
Мой друг уснул. Странно, я чувствую себя уставшим. А ведь за день активного движения и было, что пробежка по полю. Я вышел на улицу. Мальчик не знает, что я умею открывать и, главное, закрывать замки. Небо ясное. Прохладно. Прошёлся по улице. Нищий Яллен всё ещё сидит на дороге, хотя милостыню ему в такой час уже никто не подаст. Вернулся обратно. Мальчик забыл потушить лампу. Я хочу выключить свет, но не знаю, как это сделать. Я не могу спать, когда включен свет. Спал под звёздами.
Джана
Только я вышла из дому, как остановилась в нерешительности. Где же они? В городе очень много мест, где могут обретаться музыкант-калека и лохматый пёс.
В конце концов я решила пойти туда, где мы впервые нашли Рато - на западный край поля. Туда Арго обычно приходил, когда его обуревал поток неуправляемых мыслей, и там приводил их в порядок. Думаю, я правильно решила, что больше всего нас обоих впечатлил портал.
Конец лета, начало дождливой и холодной осени ознаменовано крайне непостоянной погодой. Ещё днём стояла жара, а к вечеру подул резкий ветер, и небо заполнилось облаками. Я бежала вдоль поля, закутавшись в лёгкий клетчатый плащ. Путь не был коротким, и я время от времени останавливалась. В голове у меня сидела одна мысль - найти Арго и Рато, найти. Они обязательно должны быть там. Я бежала как будто в забытье, как вдруг мне на руку упала крупная капля воды. Начинался дождь. Мне очень хотелось побыстрее дойти до "секретного места", потому что я знала - скоро размокнет рыхлая земля поля, и тогда я вернусь домой грязная, словно болотная кикимора. Я слишком торопилась, и носок туфельки зацепился за какой-то корешок. Я рухнула на землю. Разумеется, юбка и кофта начисто утратили свою первоначальную чистоту.
- Ну всё, - подумала я, - одежду и обувь перепачкала, теперь, по крайней мере, за них можно не беспокоится.
Наконец-то я добежала до деревца, под скудной листвой которого обнаружились Арго и Рато.
- Джана! - Арго с величайшим изумлением смотрел на меня, - Ты... ты зачем сюда пришла, дождь ведь! Смотри, да ты уже вся в земле!
- Я вас искала, - прислонившись к стволу деревца, я потёрла пальцем пятно на юбке. Придётся стирать.
Рато не интересовали ни мы, ни наш разговор, пёс лежал под струями дождя, глядя на заходящее солнце.
- Зачем?
- Я хотела поговорить.
- О конкурсе? - мой друг, конечно, знал об этом.
- О конкурсе я обычно разговариваю с Грымзой, - хохотнула я, - Нет, я хотела поговорить о портале... Р... Ро... Забыла.
- Рюйхьола, - произнёс Арго.
- Как ты так сразу запомнил? - поразилась я.
- Просто очень интересно стало, вот и запомнил. Твой дедушка говорил, что порталы сами выбирают себе хозяина... - в глазах юноши появился огонёк.
- Только потому, что законные наследники умерли, - напомнила я.
- Ну да. А вот было бы здорово, если бы наследником оказался, скажем, я. Или ты.
- По-моему, ни капельки не здорово. Такая огромная ответственность и неизвестность! Ты знаешь, от чего умерли законные наследники?
- От чего?
- Не знаю. Но это опасно. Я бы не хотела оказаться наследницей. К тому же портал выбирает хозяина из всех миров! Вероятность того, что это ты или я...
- Равна нулю, - мрачно закончил Арго.
Тут только я заметила, что Рато отвлёкся от созерцания заката и внимательно присушивается к нашему диалогу.
Мы помолчали.
Тут небо рассекла сеть молнии. Гром раскатился от зенита к горизонту, и дождь полил сплошной стеной. Жухлая листва уже не спасала от скользких водяных змеек, и мы, накрывшись насквозь промокшим плащом (как будто от него был толк!) побежали в город, по щиколотку увязая в жиже, недавно бывшей землёй. Когда мы наконец спрятались под крышей какого-то пригородного магазинчика, Рато оглядел нас с Арго и фыркнул.
Мы засмеялись тоже. Представляю, что скажет дедушка!
Аргориан
Мы с Рато проводили Джану на Винжеро-риджен, откуда она сама могла добраться до дома. Я в последний раз помахал ей рукой и улыбнулся.
- Ну что, Рато, старый разбойник, пойдём и мы спать?
Пёс согласно завилял хвостом. Показалось, что он сейчас мне кивнёт, будто человек.
Мы зашагали по вечернему Велессгорну.
Небо было тёмным уже само по себе, тучи разошлись. На улицах зажгли ажурные кованые фонари, и их свет затмевал иной раз маленькие небесные свечи. Звёзды отражались в лужах на мостовой, и в такой вечер грех было не поверить в волшебство.
Вокруг нас спешили люди в плащах, широкополых шляпах, иногда проносились экипажи. Мы свернули на Найвен-риджен, спустились по скрипящим ступенькам в маленький подвал дома из тёмно-красного кирпича. В подвале находилось всё моё имущество - квадратный столик, охапка соломы и лампа, подарок г-на Гьёльго.
Я не знаю, как она работает, но света от неё много. Г-н Гьёльго привёз её из столицы, и, видимо, в наших провинциальных краях эта лампа представляет собою последнее слово техники. Я снимаю подвал у вдовы Перильяк, и она уже раз двадцать пыталась выкупить лампу. То поднимала цену за жильё, рассчитывая, что я отдам вместо платы сей осветительный прибор, то угрожала выселением, а один раз даже подослала какого-то хулигана украсть лампу. Хулигана я, конечно, отделал по первое число. Зарабатывал деньги всеми возможными для честного человека способами, но за подвал платил. Это ещё больше злило вдову. В конце концов ей, как следовало ожидать, надоела вся эта кутерьма, и г-жа Перильяк оставила меня в покое.
Я упал на солому и, развернув шапку, пересчитал ольвандры. Сорок шесть. Неплохо, весьма и весьма. Зарыв моё богатство в солому, я бросил взгляд на гитару, на Рато, притулившегося у моих ног, и перенёсся в царство Морфея.
Рато
Мой друг уснул. Странно, я чувствую себя уставшим. А ведь за день активного движения и было, что пробежка по полю. Я вышел на улицу. Мальчик не знает, что я умею открывать и, главное, закрывать замки. Небо ясное. Прохладно. Прошёлся по улице. Нищий Яллен всё ещё сидит на дороге, хотя милостыню ему в такой час уже никто не подаст. Вернулся обратно. Мальчик забыл потушить лампу. Я хочу выключить свет, но не знаю, как это сделать. Я не могу спать, когда включен свет. Спал под звёздами.
Глава 4, в которой Рюйхьола излучает свет.
Аргориан
Избыток пыли в воздухе защекотал нос, и я чихнул. Тряхнув головой, я окончательно высвободился из ласковых объятий сна. Чудесная лампа по-прежнему источала свет, и первое, что я сделал - подскочил к ней и выключил. Кто знает, какие запасы света скрываются в лампе, и не начали ли они истощаться?..
Рато не было. Поражаюсь, как ему удаётся уйти из запертой комнаты?
Как бы то ни было, начинался новый день. А значит, возобновлялась борьба за жизнь музыканта-калеки. Я закинул за спину гитару, переложил свой вчерашний заработок в матерчатый кошелёк на поясе и, захватив с собой шапку, вышел на улицу.
Было уже совсем светло, люди сновали во всех направлениях, и весь Велессгорн был похож на муравейник. Я направился прямиком на Эристен-риджен, там находится антикварная лавка молодого историка Кассена. Я люблю играть напротив антикварных лавок - на их витринах всегда можно увидеть что-то интересное. Устроившись на краю тротуара и немного подумав, я начал наигрывать импровизированную песенку:
- Дует ветер, свищет ветер
На равнине.
Где ты был, кого ты встретил
Там, откуда прибыл?
Слова сами собою складывались в пусть не очень изящный стих. Я перебирал струны, а мысли мои вернулись к загадочной Рюйхьоле. Я начал напевать что-то про то, что ветер прилетел из иного мира... Не помню точно. Но, когда я закончил петь, в моей шапке оказалось двадцать ольвандров. Я присвистнул. Если удача не изменит мне, я очень скоро наберу сто ольвандров, которые брала вдова Перильяк за свой подвал!
Ссыпав "добычу" в кошелёк, я решил наведаться к Гьёльго. Отчасти для того, чтобы ещё раз коснуться подзорной трубы. Признаюсь, мысли о портале не оставляли меня ни на минуту.
По пути туда меня нашёл Рато. Пёс выглядел очень довольным.
На Винжеро-риджен было не протолкнуться. Как оказалось, на улочке случайно столкнулись две кареты с важными сеньорами, и теперь народ собрался посмотреть последствия этого происшествия. Меня зажали между двумя господами не самого интеллигентного вида. Рато же и вовсе затерялся в толпе. Когда я наконец позвонил в дверь Джаниного дома, то обнаружил, что кошелёк с деньгами у меня с пояса срезали. Чёрт возьми!!!
Я отвязал ненужный теперь обрезок ткани.
Джана
Когда я вернулась с рынка домой, оказалось, что пришли Арго и Рато. Оставив в кухне корзину с покупками, я поставила чайник на конфорку:
- Мы ведь поболтаем вместе, за чашкой чая?
- Не думаю, - дедушка усмехнулся в усы, - В Арго, как и во мне, живёт дух исследователя. Я всю ночь рассматривал Рюйхьолу, а Арго вот сейчас...
Его слова прервало тихое шипение, словно расползавшееся по дому.
- Что-то случилось! - дедушка вскочил с табуретки и кинулся в свой кабинет.
Я не отставала. Когда мы распахнули дверь в комнату, то застали только упавшую со стола книгу и облако пыли. Ни Арго, ни Рато, ни подзорной трубы.
Аргориан
Оказавшись в кабинете, я думал было искать Рюйхьолу в бесконечных ящичках секретера, но обнаружил её на столе. Значит, г-ну Гьёльго так же, как и мне, не давал покоя загадочный портал. Рато путался под ногами, ни на шаг от меня не отходя. Я чуть было не полетел на пол по вине пса. Взяв в руки вожделенную трубу, я провёл ладонью по её резным бокам. Осматривая Рюйхьолу, я заметил, что по стеклу подзорной трубы тоже шёл геометрический узор.
- А что будет, если в неё посмотреть? - вслух размышлял я. - Такой рисунок, должно, быть, создаёт какой-то оптический эффект...
Я повернулся к окну и, недолго думая, поднёс к глазам Рюйхьолу.
Предположения мои были правильными. Оказывается, линза в объективе не гладкая и сплошная, а состоит из разных стёклышек, выложенных в правильный узор. Светящийся витраж окна растянулся, перемешался, заискрился всеми цветами радуги, засиял алмазами.
Я будто смотрел в волшебный калейдоскоп! Рато ткнулся носом мне в ногу. Картинка в объективе светилась всё ярче и ярче. Я испугался, что ослепну, и одёрнул подзорную трубу.
В первое мгновение я решил, что всё же ослеп или сошёл с ума. Вокруг меня расстилался луг с высокой жёлто-оранжевой травой, небо над головой было закатное, а невдалеке начиналась роща, деревья которой стояли с жёлтой, бардовой, коричневой листвой, как осенью.
Я от неожиданности сел в траву. Рядом со мной стоял высокий парень с беспорядочной шевелюрой густых каштановых волос, одетый, бесспорно, элегантно, но... Странно как-то. А Рато куда подевался?
- Здравствуй, Аргориан! Право же, мне смертельно надоело молчать. Приятно вновь очутиться в родном краю. Ах, этот прекрасный Брассельпут! Однако он станет ещё прекраснее, если из него убрать одного подлого лицемера и предателя!
Глубокий бархатистый голос ошеломил меня. Такой голос был у Рато, когда он был спокоен.
- Ты удивлён? Это естественно, друг мой. Любой другой на твоём месте был бы поражён не меньше. Например, я, когда попал в твой мир, был крайне раздосадован невозможностью говорить. Дартемис умеет делать "сюрпризы"!
Последнюю фразу преобразившийся Рато почти прорычал, так много в ней было ярости.
- Рато, ты... ты умеешь говорить?!- я наконец обрёл дар речи.
- Друг мой, теперь неправильно было бы называть меня этим именем. Хотя оно мне нравится, но зовут меня по-другому. Я - Артис.
Несмотря на не проходившее изумление, я фыркнул:
- Вот так имечко!
- Как ты убедишься впоследствии, это имя даёт мне гораздо больше, нежели "Рато", - слегка обиженно произнёс... Артис.
Что он хотел этим сказать, я узнал намного позднее.
- Ну что же, я оказался прав - ты действительно наследник Рюйхьолы. Возьми портал, и мы немедленно отправляемся в путь.
- Куда? - я вскочил, возмущённый, - Рато! Тьфу ты, Артис! Вот так, ничего не объяснив, ты ещё и мной командуешь?! Как ты - а я уверен, что это сделал ты! - переместил меня сюда? Что за Брассельпут? Как мне вернуться обратно, в конце концов?!
- На все твои вопросы я отвечу по пути. А пока тебе придётся идти за мной. Ты ведь не хочешь остаться тут навсегда?
Артис снисходительно взглянул на меня и отправился к роще. Удивительно, насколько наглыми становятся добродушные псы, если у них есть возможность разговаривать!
Скрипя зубами, я поднял валявшуюся недалеко Рюйхьолу и поплёлся за ним.
Астарда
Жаннен, как всегда, двигался великолепно. Плавный ритм танца позволял сосредоточиться на своих мыслях. Чистые звуки вильны, рука учителя танцев, мягко и деликатно обхватывающая мою талию, тихий стук каблуков... Пока я жила в подлинном раю. Никакой политики, обязательств и прочего, что составляет предмет постоянной заботы Ульриха XVI и Эльдисен Хрупкой, моих отца и матери.
Так думают и родители, и слуги. Юную принцессу не должно ничто заботить. Но они ошибаются. Я стану величайшей королевой вороков, какая у них когда-либо была, власть моего народа распространится на все открытые миры. Подготавливать почву надо уже сейчас, чтобы впоследствии собрать на ней богатый урожай. Отец допустил непростительную оплошность, оставив порталы разбросанными по мирам. Теперь его слабость придётся исправлять мне! Мой предок Ранивер XV не успел закончить своё великое дело. Мощь порталов должна быть сосредоточена в руках истинного наследника Изобретателей! Порталы разбросаны по всем мирам, искать мою брошь в моём же гардеробе и то проще. По счастью, один из них у меня уже есть. На указательном пальце правой руки сверкал гранями раухтопаз в золотой оправе. Моя рука покоилась на плечах Жаннена, таким образом, Драгвиголль всегда был в пределах видимости. Неожиданно раухтопаз пронзила неистовая вспышка света, и я тотчас же прекратила танец. Учитель ничуть не удивился - я часто убегала посередине танца. Он замер в ожидании приказания. Разумеется, стихла и музыка, сопровождавшая мой любимый дантлтан.
- Жаннен, ты свободен, - кивнула я учителю, - Вы тоже, - музыканты выдохнули.
А я, выбежав из залы, думала: "Неужели кто-то из случайных наследников додумался использовать портал?"
Аргориан
Мы с Артисом топали по роще уже минут десять, когда я решил-таки добиться ответов на мучившие меня вопросы.
- Так как ты отправил меня сюда? - я увернулся от очередной ветки, норовившей хлестануть по лицу.
- Твой вопрос в корне неверен - я не отправлял тебя, ты сам это сделал, - парень на удивление ловко пробирался через густые кусты.
- Я-а-а?! - еле-еле успеваю за Артисом.
- Разумеется. Ты - наследник. Правда, твоей заслуги в этом нет, - обернулся он.
Что-то начинает проясняться, и я, хотя во мне шипит дьявольская смесь из негодования на Артиса и собственной дикой радости (ещё бы! Вернусь, скажу Джане, что я - наследник!), продолжаю вопрошать:
- Куда ты меня тащишь? Что это вообще такое - Брассельпут?
- Придём - увидишь, - уклончиво отвечает Артис. Ох, и много же он недоговаривает! Будто бы прочитав мои мысли, парень оборачивается и тихо произносит: - Во имя своей чести, я должен быть там до захода солнца и изгнать предателя.
- Солнце, да будет тебе известно, уже заходит, а мы всё ещ... - я осёкся.
Роща заканчивалась у обрыва, а внизу всё пространство долины занимал город. "Страна вечной осени какая-то!" - подумалось мне. Город пестрел янтарно-оранжевым, багряным, золотым, перламутрово-бежевым цветами, так что мне на миг почудилось, будто внизу стоит в безветрии октябрьский лес. Рядом со мною, широко распахнув глаза, на самом краю обрыва стоял Артис. Уже по учащённому дыханию было ясно, что он чрезвычайно взволнован.
Рато
Родной город, едва встретившись с моим взглядом, тотчас вызвал к жизни изнывавшее от тоски сердце. Нахлынувшие воспоминания неугасимым пожаром жгли его, и на глазах у меня проступили слёзы. "Брассельпут" - как сладкий нектар это слово, как сладкий... яд. С этим местом связана вся моя жизнь - первые мои слова услышал этот город, среди его переулков я носился с друзьями, едва встав на ноги, в его тенистых серебристо-закатных садах я следил за... одной леди, опьянённый юностью...
Но стены Брассельпута были домом и одному подлецу, в своём властолюбии и тщеславии дошедшему до предательства дружбы и братства. О, не верьте его красивому лицу - под ним он скрывает склизкую зелёную душу!
- Рато... - Аргориан тронул меня за руку, - Мы тронемся с места или нет? Сам же сказал, что должен там быть до захода солнца!
- Пожалуйста, называй меня настоящим именем! - раздражённо бросил я и начал спускаться с обрыва по узкой тропке. Имя "Рато" нравится мне, и впоследствии я бранил себя за эту грубость по отношению к Аргориану, но сейчас я как никогда был именно Артисом, тем, кому предстояло поквитаться с братом. Я повёл друга к Восточным Вратам, которые были к нам ближе всего. Стражники, увидев меня, остолбенели. Я ещё не знаю, как представил народу исчезновение наследного принца мой братец, но чувствую, что скоро мне это откроется.
Аргориан
Избыток пыли в воздухе защекотал нос, и я чихнул. Тряхнув головой, я окончательно высвободился из ласковых объятий сна. Чудесная лампа по-прежнему источала свет, и первое, что я сделал - подскочил к ней и выключил. Кто знает, какие запасы света скрываются в лампе, и не начали ли они истощаться?..
Рато не было. Поражаюсь, как ему удаётся уйти из запертой комнаты?
Как бы то ни было, начинался новый день. А значит, возобновлялась борьба за жизнь музыканта-калеки. Я закинул за спину гитару, переложил свой вчерашний заработок в матерчатый кошелёк на поясе и, захватив с собой шапку, вышел на улицу.
Было уже совсем светло, люди сновали во всех направлениях, и весь Велессгорн был похож на муравейник. Я направился прямиком на Эристен-риджен, там находится антикварная лавка молодого историка Кассена. Я люблю играть напротив антикварных лавок - на их витринах всегда можно увидеть что-то интересное. Устроившись на краю тротуара и немного подумав, я начал наигрывать импровизированную песенку:
- Дует ветер, свищет ветер
На равнине.
Где ты был, кого ты встретил
Там, откуда прибыл?
Слова сами собою складывались в пусть не очень изящный стих. Я перебирал струны, а мысли мои вернулись к загадочной Рюйхьоле. Я начал напевать что-то про то, что ветер прилетел из иного мира... Не помню точно. Но, когда я закончил петь, в моей шапке оказалось двадцать ольвандров. Я присвистнул. Если удача не изменит мне, я очень скоро наберу сто ольвандров, которые брала вдова Перильяк за свой подвал!
Ссыпав "добычу" в кошелёк, я решил наведаться к Гьёльго. Отчасти для того, чтобы ещё раз коснуться подзорной трубы. Признаюсь, мысли о портале не оставляли меня ни на минуту.
По пути туда меня нашёл Рато. Пёс выглядел очень довольным.
На Винжеро-риджен было не протолкнуться. Как оказалось, на улочке случайно столкнулись две кареты с важными сеньорами, и теперь народ собрался посмотреть последствия этого происшествия. Меня зажали между двумя господами не самого интеллигентного вида. Рато же и вовсе затерялся в толпе. Когда я наконец позвонил в дверь Джаниного дома, то обнаружил, что кошелёк с деньгами у меня с пояса срезали. Чёрт возьми!!!
Я отвязал ненужный теперь обрезок ткани.
Джана
Когда я вернулась с рынка домой, оказалось, что пришли Арго и Рато. Оставив в кухне корзину с покупками, я поставила чайник на конфорку:
- Мы ведь поболтаем вместе, за чашкой чая?
- Не думаю, - дедушка усмехнулся в усы, - В Арго, как и во мне, живёт дух исследователя. Я всю ночь рассматривал Рюйхьолу, а Арго вот сейчас...
Его слова прервало тихое шипение, словно расползавшееся по дому.
- Что-то случилось! - дедушка вскочил с табуретки и кинулся в свой кабинет.
Я не отставала. Когда мы распахнули дверь в комнату, то застали только упавшую со стола книгу и облако пыли. Ни Арго, ни Рато, ни подзорной трубы.
Аргориан
Оказавшись в кабинете, я думал было искать Рюйхьолу в бесконечных ящичках секретера, но обнаружил её на столе. Значит, г-ну Гьёльго так же, как и мне, не давал покоя загадочный портал. Рато путался под ногами, ни на шаг от меня не отходя. Я чуть было не полетел на пол по вине пса. Взяв в руки вожделенную трубу, я провёл ладонью по её резным бокам. Осматривая Рюйхьолу, я заметил, что по стеклу подзорной трубы тоже шёл геометрический узор.
- А что будет, если в неё посмотреть? - вслух размышлял я. - Такой рисунок, должно, быть, создаёт какой-то оптический эффект...
Я повернулся к окну и, недолго думая, поднёс к глазам Рюйхьолу.
Предположения мои были правильными. Оказывается, линза в объективе не гладкая и сплошная, а состоит из разных стёклышек, выложенных в правильный узор. Светящийся витраж окна растянулся, перемешался, заискрился всеми цветами радуги, засиял алмазами.
Я будто смотрел в волшебный калейдоскоп! Рато ткнулся носом мне в ногу. Картинка в объективе светилась всё ярче и ярче. Я испугался, что ослепну, и одёрнул подзорную трубу.
В первое мгновение я решил, что всё же ослеп или сошёл с ума. Вокруг меня расстилался луг с высокой жёлто-оранжевой травой, небо над головой было закатное, а невдалеке начиналась роща, деревья которой стояли с жёлтой, бардовой, коричневой листвой, как осенью.
Я от неожиданности сел в траву. Рядом со мной стоял высокий парень с беспорядочной шевелюрой густых каштановых волос, одетый, бесспорно, элегантно, но... Странно как-то. А Рато куда подевался?
- Здравствуй, Аргориан! Право же, мне смертельно надоело молчать. Приятно вновь очутиться в родном краю. Ах, этот прекрасный Брассельпут! Однако он станет ещё прекраснее, если из него убрать одного подлого лицемера и предателя!
Глубокий бархатистый голос ошеломил меня. Такой голос был у Рато, когда он был спокоен.
- Ты удивлён? Это естественно, друг мой. Любой другой на твоём месте был бы поражён не меньше. Например, я, когда попал в твой мир, был крайне раздосадован невозможностью говорить. Дартемис умеет делать "сюрпризы"!
Последнюю фразу преобразившийся Рато почти прорычал, так много в ней было ярости.
- Рато, ты... ты умеешь говорить?!- я наконец обрёл дар речи.
- Друг мой, теперь неправильно было бы называть меня этим именем. Хотя оно мне нравится, но зовут меня по-другому. Я - Артис.
Несмотря на не проходившее изумление, я фыркнул:
- Вот так имечко!
- Как ты убедишься впоследствии, это имя даёт мне гораздо больше, нежели "Рато", - слегка обиженно произнёс... Артис.
Что он хотел этим сказать, я узнал намного позднее.
- Ну что же, я оказался прав - ты действительно наследник Рюйхьолы. Возьми портал, и мы немедленно отправляемся в путь.
- Куда? - я вскочил, возмущённый, - Рато! Тьфу ты, Артис! Вот так, ничего не объяснив, ты ещё и мной командуешь?! Как ты - а я уверен, что это сделал ты! - переместил меня сюда? Что за Брассельпут? Как мне вернуться обратно, в конце концов?!
- На все твои вопросы я отвечу по пути. А пока тебе придётся идти за мной. Ты ведь не хочешь остаться тут навсегда?
Артис снисходительно взглянул на меня и отправился к роще. Удивительно, насколько наглыми становятся добродушные псы, если у них есть возможность разговаривать!
Скрипя зубами, я поднял валявшуюся недалеко Рюйхьолу и поплёлся за ним.
Астарда
Жаннен, как всегда, двигался великолепно. Плавный ритм танца позволял сосредоточиться на своих мыслях. Чистые звуки вильны, рука учителя танцев, мягко и деликатно обхватывающая мою талию, тихий стук каблуков... Пока я жила в подлинном раю. Никакой политики, обязательств и прочего, что составляет предмет постоянной заботы Ульриха XVI и Эльдисен Хрупкой, моих отца и матери.
Так думают и родители, и слуги. Юную принцессу не должно ничто заботить. Но они ошибаются. Я стану величайшей королевой вороков, какая у них когда-либо была, власть моего народа распространится на все открытые миры. Подготавливать почву надо уже сейчас, чтобы впоследствии собрать на ней богатый урожай. Отец допустил непростительную оплошность, оставив порталы разбросанными по мирам. Теперь его слабость придётся исправлять мне! Мой предок Ранивер XV не успел закончить своё великое дело. Мощь порталов должна быть сосредоточена в руках истинного наследника Изобретателей! Порталы разбросаны по всем мирам, искать мою брошь в моём же гардеробе и то проще. По счастью, один из них у меня уже есть. На указательном пальце правой руки сверкал гранями раухтопаз в золотой оправе. Моя рука покоилась на плечах Жаннена, таким образом, Драгвиголль всегда был в пределах видимости. Неожиданно раухтопаз пронзила неистовая вспышка света, и я тотчас же прекратила танец. Учитель ничуть не удивился - я часто убегала посередине танца. Он замер в ожидании приказания. Разумеется, стихла и музыка, сопровождавшая мой любимый дантлтан.
- Жаннен, ты свободен, - кивнула я учителю, - Вы тоже, - музыканты выдохнули.
А я, выбежав из залы, думала: "Неужели кто-то из случайных наследников додумался использовать портал?"
Аргориан
Мы с Артисом топали по роще уже минут десять, когда я решил-таки добиться ответов на мучившие меня вопросы.
- Так как ты отправил меня сюда? - я увернулся от очередной ветки, норовившей хлестануть по лицу.
- Твой вопрос в корне неверен - я не отправлял тебя, ты сам это сделал, - парень на удивление ловко пробирался через густые кусты.
- Я-а-а?! - еле-еле успеваю за Артисом.
- Разумеется. Ты - наследник. Правда, твоей заслуги в этом нет, - обернулся он.
Что-то начинает проясняться, и я, хотя во мне шипит дьявольская смесь из негодования на Артиса и собственной дикой радости (ещё бы! Вернусь, скажу Джане, что я - наследник!), продолжаю вопрошать:
- Куда ты меня тащишь? Что это вообще такое - Брассельпут?
- Придём - увидишь, - уклончиво отвечает Артис. Ох, и много же он недоговаривает! Будто бы прочитав мои мысли, парень оборачивается и тихо произносит: - Во имя своей чести, я должен быть там до захода солнца и изгнать предателя.
- Солнце, да будет тебе известно, уже заходит, а мы всё ещ... - я осёкся.
Роща заканчивалась у обрыва, а внизу всё пространство долины занимал город. "Страна вечной осени какая-то!" - подумалось мне. Город пестрел янтарно-оранжевым, багряным, золотым, перламутрово-бежевым цветами, так что мне на миг почудилось, будто внизу стоит в безветрии октябрьский лес. Рядом со мною, широко распахнув глаза, на самом краю обрыва стоял Артис. Уже по учащённому дыханию было ясно, что он чрезвычайно взволнован.
Рато
Родной город, едва встретившись с моим взглядом, тотчас вызвал к жизни изнывавшее от тоски сердце. Нахлынувшие воспоминания неугасимым пожаром жгли его, и на глазах у меня проступили слёзы. "Брассельпут" - как сладкий нектар это слово, как сладкий... яд. С этим местом связана вся моя жизнь - первые мои слова услышал этот город, среди его переулков я носился с друзьями, едва встав на ноги, в его тенистых серебристо-закатных садах я следил за... одной леди, опьянённый юностью...
Но стены Брассельпута были домом и одному подлецу, в своём властолюбии и тщеславии дошедшему до предательства дружбы и братства. О, не верьте его красивому лицу - под ним он скрывает склизкую зелёную душу!
- Рато... - Аргориан тронул меня за руку, - Мы тронемся с места или нет? Сам же сказал, что должен там быть до захода солнца!
- Пожалуйста, называй меня настоящим именем! - раздражённо бросил я и начал спускаться с обрыва по узкой тропке. Имя "Рато" нравится мне, и впоследствии я бранил себя за эту грубость по отношению к Аргориану, но сейчас я как никогда был именно Артисом, тем, кому предстояло поквитаться с братом. Я повёл друга к Восточным Вратам, которые были к нам ближе всего. Стражники, увидев меня, остолбенели. Я ещё не знаю, как представил народу исчезновение наследного принца мой братец, но чувствую, что скоро мне это откроется.
Глава 5, в которой брат упрекает брата.
Джана
- Дедушка, что случилось? - сперва мне пришло в голову, что Арго и Рато вовсе не приходили, и дед меня разыграл. Но ошарашенный вид дедушки доказал обратное. Он подскочил к столу и, свалив на пол половину того, что на нём лежало, принялся искать подзорную трубу.
- Где же, где же она... Невероятно, просто невероятно... - бормотал дедушка, но вдруг развернулся и, глядя куда-то в пространство, сказал, - Сомнений нет, они переместились. Аргориан - наследник!
- Ты сказал "наследник"? - севшим голосом проговорила я, - Арго в другом мире.
Видимо, я при этом сильно побледнела, потому что дедушка схватил меня за плечи и с беспокойством спросил, не собираюсь ли я упасть в обморок.
- Н-нет, со мной всё хорошо, - на самом деле я еле стояла, - Скажи, они вернутся? Пожалуйста! Верни их, - от сознания того, что Арго и Рато неизвестно где и неизвестно, живы ли, я была близка к истерике.
Дедушка покачал головой:
- Мы сейчас ничем не можем им помочь. Но у Арго есть Рюйхьола. Я уверен, что они смогут выбраться, - дед крепко обнял меня. Он будто хотел сказать что-то ещё, но передумал. Отвёл меня в мою комнату и, погладив по голове, вышел. Я бросилась на кровать и уткнулась в подушку. Я не знала, плакать мне или нет. Всё было так непонятно. Арго и Рато в другом мире, Арго - хозяин портала, они ничего не сказали мне, даже не позвали посмотреть вместе с ними на подзорную трубу. Если бы они позвали меня, я наверняка была бы сейчас с ними. Кто знает, куда они попали?.. Я не в состоянии обижаться на Арго - слишком я за него беспокоюсь.
Я всё ещё погружена в свои мысли, когда моих кудрей ласково касается дедушкина рука. Я сажусь на кровати. Дедушка принёс горячий шоколад.
- Спасибо, - шепчу я и обнимаю его.
Артис
- Ваше... Ваше Высочество! - порывисто поклонился один из стражей Восточных Врат. Другой последовал его примеру несколько позже.
- Нескромный вопрос, Ваше Высочество... Но как вы оказались здесь, ведь вы... Вы... - бормотал страж. Я начинаю терять терпение.
- Что же ты хотел сказать, страж? Договаривай же! Мне, право, интересно узнать, какими словами Дартемис признался в своём предательстве трона!
Аргориан, сперва стоявший с отвисшей челюстью, тоже подошёл и грозно навис над охранником.
- Его Величество сказал, что вас отравили. Был очень сильный яд, Ваше Высочество. Некая придворная, кажется, её имя Берель... Она подсыпала порошок, Ваше Высочество, вам в еду. И, насколько мне известно, вы похоронены шестьдесят лет назад в королевской усыпальнице, - закончил стражник.
Я был повергнут в ужас. Оказалось, что время в мире Аргориана и моём течёт неодинаково, и, хотя Джана и Аргориан встретили меня всего год назад, здесь прошло целых шесть десятков лет. Но главное - не это, нет! Дартемис не только предал трон, дружбу и братство, но и оклеветал Берель! Я чувствую, что задыхаюсь. Берель, такая хрупкая, изящная, прелестная - она считается отравительницей уже шестьдесят лет! Жива ли моя любовь? Чтобы найти её, я готов грудью пробить Врата!
Я не в состоянии говорить. Аргориан кричит стражникам, чтобы те отворили. Как только в воротах появляется щель, я бросаюсь в город. Бегу по знакомым улицам прямо ко дворцу. Окружающие люди смотрят на меня, как на призрака, шарахаются в стороны. Площадь Лилового Рассвета, величественное здание дворца Радан-Вье. Я так быстро пронёсся между дворцовых караульных, что они не успели меня схватить. Зато успели подать барабанный сигнал всему дворцу. Я знаю - теперь вся стража, какая ни есть в Радан-Вье, кинется в погоню. Но останавливать меня слишком поздно. Влетаю в тронный зал и только здесь останавливаюсь. Признаюсь, хоть я и был разгорячён, увиденное меня поразило. На троне в фамильной мантии сидел уже не тот гордый красавец Дартемис. Это щуплое существо, явно снедаемое многими старческими недугами, с залысинами в седеющих волосах - король Брассельпута? Я начал подступать к трону.
- Дартемис! Ответь мне на вопрос, ради которого я вернулся из другого мира - неужели в твоей душе нашлось столько подлости и тщеславия, чтобы предать братство, предать корону, предать дружбу и, наконец, оклеветать чистое, невинное создание? - Я наступил на подол его мантии, от чего на ней сразу же расползлось пятно, - Ты заслуживал бы смерти, Дартемис, если бы был её достоин! Отвечай, немедля - где Берель? - эти слова я произнёс тихо, но предельно чётко. Брат вздрогнул, и, хоть его костлявое тело уже было малоузнаваемо, мне были до боли знакомы сощурившиеся тёмные глаза, в которых по-прежнему горела амбициозность.
Ларнесса
Под моими пальцами - гладкие клавиши пианино. В окно проникает неяркий свет, и в комнате царит прохлада. Я играю уже второй час подряд.
Мне нужно быть лучшей! Горничная боязливо заглядывает в двери, и, задёрнув тяжёлые шторы, неслышно уходит. На нотной подставке - закрытая книжка. Я играю по памяти. Соната Эдельбруа. Несколько последних нот выпорхнули из-под клавиш и затихли где-то около платяного шкафа. Я готова к конкурсу.
Артис
- Брат мой... Хотя нет, ты же наверняка отказался от братства со мной... - Дартемис задумчиво поглядел на меня, - Артис, ты, как всегда, сделал неверные выводы, - едкая усмешка скривила рот старика.
Я уже было собирался заговорить, но Дартемис властным движением остановил меня и продолжал насмешливым тоном, - Я всегда знал, что ты не будешь достойным королём Брассельпута! Ты, конечно, не видел меня в рядах своей шайки, имевшей наглость называться гвардией Храбрецов, - шипел он, - Я сидел в библиотеке целыми божьими днями, изучал политику, философию, теологию, математику. Я не предавал корону, как утверждаешь ты, но спас её! Ещё при жизни отец был доволен мною больше, чем тобой. Я, Артис, не променял государство на низкородную горожанку, которую только по твоей просьбе вытащили в придворные! За время моего правления и твоего отсутствия Брассельпут расцвёл, расширился! Наполнилась казна, уменьшилась смертность, положен конец религиозным войнам! И знаешь что, Артис - это не твоя заслуга. Я ничего не хочу сказать плохого о политике отца, но, если бы ты взошёл на трон - она бы была продолжена. Ты спрашиваешь, где Берель? Да, верно, её обвинили в отравлении принца. Но она до сих пор живёт в домишке на отшибе, по улице Осенних Дождей. Разумеется, она удалена от двора, но добрый король Дартемис сохранил жизнь отравительнице брата - ах, какой он добрый и хороший правитель! Вот что раздавалось в народе. Теперь же скажи - в чём я неправ? К слову сказать, можешь меня убить. Мне недолго уж осталось, - промолвил брат и замолчал.
Оглянувшись на мгновение, я заметил собравшуюся в дверях стражу и недоумевающего Аргориана. Что же, как ни трудно это признавать, Дартемис оказался лучшим правителем, чем был бы я.
- Ты прав, - выдавил я. - Я не слишком предрасположен к политике. Но твоя ложь народу! Зачем было перемещать меня в другой мир если, как ты говоришь, отец был более доволен тобой? Он всё равно бы завещал тебе корону!
- Можешь считать это моей прихотью, - с саркастической улыбкой проговорил Дартемис, - Не люблю, когда соперник маячит на горизонте, он, видишь ли, закрывает обзор. Меня больше волнует, каким образом ты вернулся, Артис.
- Как ты перенёс меня в другой мир? - упрямо переспросил я, - Ответ за ответ!
- Я - наследник седьмого портала. Это такой камень в форме звезды, Сизжьягла называется, - небрежно пояснил Дартемис. Слишком много шокирующих новостей за один день.
Аргориан
Я стоял чуть в стороне от сбежавшейся со всего дворца стражи и чувствовал себя лишним. Эти двое разговаривают, по-видимому, о важных вещах, а я абсолютно не в курсе дела.
Но когда Дартемис (так назвал его Артис) упомянул портал, я не смог промолчать:
- Вы - наследник? Но как же так? В легенде говорится, что настоящие потомки изобретателей умерли. Я перенёсся сюда с помощью Рюйхьолы, - поднимаю руку с подзорной трубой, - но меня портал выбрал случайно...
Пожилой король едко усмехнулся.
- Что ж, вы избавили меня от необходимости переспрашивать Артиса, как ему удалось вернуться, - взгляд Дартемиса остановился на Рюйхьоле, - Вам известно, что, однажды активировав портал, случайно выбранный становится наследником?
- Да, я... читал об этом.
- Так вот, пока Артис валял дурака, я узнал, что Сизжьягла случайно выбрала в хозяева...
- Вас?
- Именно. Я, чтобы полностью подчинить себе портал, совершил путешествие в другой мир и обратно. Признаюсь, я желал, чтобы Артиса выбросило туда же, куда и меня.
Артис вмешался в наш диалог:
- Моего друга зовут Аргориан. Аргориан, это мой брат Дартемис.
Впервые за весь разговор король Брассельпута искренне улыбнулся, - Значит, я всё ещё тебе брат?
- Этого никто не отнимет, - кивнул Артис, - А сейчас прошу меня извинить - я должен увидеть Берель! - и Артис скрылся в дверях зала.
Джана
- Дедушка, что случилось? - сперва мне пришло в голову, что Арго и Рато вовсе не приходили, и дед меня разыграл. Но ошарашенный вид дедушки доказал обратное. Он подскочил к столу и, свалив на пол половину того, что на нём лежало, принялся искать подзорную трубу.
- Где же, где же она... Невероятно, просто невероятно... - бормотал дедушка, но вдруг развернулся и, глядя куда-то в пространство, сказал, - Сомнений нет, они переместились. Аргориан - наследник!
- Ты сказал "наследник"? - севшим голосом проговорила я, - Арго в другом мире.
Видимо, я при этом сильно побледнела, потому что дедушка схватил меня за плечи и с беспокойством спросил, не собираюсь ли я упасть в обморок.
- Н-нет, со мной всё хорошо, - на самом деле я еле стояла, - Скажи, они вернутся? Пожалуйста! Верни их, - от сознания того, что Арго и Рато неизвестно где и неизвестно, живы ли, я была близка к истерике.
Дедушка покачал головой:
- Мы сейчас ничем не можем им помочь. Но у Арго есть Рюйхьола. Я уверен, что они смогут выбраться, - дед крепко обнял меня. Он будто хотел сказать что-то ещё, но передумал. Отвёл меня в мою комнату и, погладив по голове, вышел. Я бросилась на кровать и уткнулась в подушку. Я не знала, плакать мне или нет. Всё было так непонятно. Арго и Рато в другом мире, Арго - хозяин портала, они ничего не сказали мне, даже не позвали посмотреть вместе с ними на подзорную трубу. Если бы они позвали меня, я наверняка была бы сейчас с ними. Кто знает, куда они попали?.. Я не в состоянии обижаться на Арго - слишком я за него беспокоюсь.
Я всё ещё погружена в свои мысли, когда моих кудрей ласково касается дедушкина рука. Я сажусь на кровати. Дедушка принёс горячий шоколад.
- Спасибо, - шепчу я и обнимаю его.
Артис
- Ваше... Ваше Высочество! - порывисто поклонился один из стражей Восточных Врат. Другой последовал его примеру несколько позже.
- Нескромный вопрос, Ваше Высочество... Но как вы оказались здесь, ведь вы... Вы... - бормотал страж. Я начинаю терять терпение.
- Что же ты хотел сказать, страж? Договаривай же! Мне, право, интересно узнать, какими словами Дартемис признался в своём предательстве трона!
Аргориан, сперва стоявший с отвисшей челюстью, тоже подошёл и грозно навис над охранником.
- Его Величество сказал, что вас отравили. Был очень сильный яд, Ваше Высочество. Некая придворная, кажется, её имя Берель... Она подсыпала порошок, Ваше Высочество, вам в еду. И, насколько мне известно, вы похоронены шестьдесят лет назад в королевской усыпальнице, - закончил стражник.
Я был повергнут в ужас. Оказалось, что время в мире Аргориана и моём течёт неодинаково, и, хотя Джана и Аргориан встретили меня всего год назад, здесь прошло целых шесть десятков лет. Но главное - не это, нет! Дартемис не только предал трон, дружбу и братство, но и оклеветал Берель! Я чувствую, что задыхаюсь. Берель, такая хрупкая, изящная, прелестная - она считается отравительницей уже шестьдесят лет! Жива ли моя любовь? Чтобы найти её, я готов грудью пробить Врата!
Я не в состоянии говорить. Аргориан кричит стражникам, чтобы те отворили. Как только в воротах появляется щель, я бросаюсь в город. Бегу по знакомым улицам прямо ко дворцу. Окружающие люди смотрят на меня, как на призрака, шарахаются в стороны. Площадь Лилового Рассвета, величественное здание дворца Радан-Вье. Я так быстро пронёсся между дворцовых караульных, что они не успели меня схватить. Зато успели подать барабанный сигнал всему дворцу. Я знаю - теперь вся стража, какая ни есть в Радан-Вье, кинется в погоню. Но останавливать меня слишком поздно. Влетаю в тронный зал и только здесь останавливаюсь. Признаюсь, хоть я и был разгорячён, увиденное меня поразило. На троне в фамильной мантии сидел уже не тот гордый красавец Дартемис. Это щуплое существо, явно снедаемое многими старческими недугами, с залысинами в седеющих волосах - король Брассельпута? Я начал подступать к трону.
- Дартемис! Ответь мне на вопрос, ради которого я вернулся из другого мира - неужели в твоей душе нашлось столько подлости и тщеславия, чтобы предать братство, предать корону, предать дружбу и, наконец, оклеветать чистое, невинное создание? - Я наступил на подол его мантии, от чего на ней сразу же расползлось пятно, - Ты заслуживал бы смерти, Дартемис, если бы был её достоин! Отвечай, немедля - где Берель? - эти слова я произнёс тихо, но предельно чётко. Брат вздрогнул, и, хоть его костлявое тело уже было малоузнаваемо, мне были до боли знакомы сощурившиеся тёмные глаза, в которых по-прежнему горела амбициозность.
Ларнесса
Под моими пальцами - гладкие клавиши пианино. В окно проникает неяркий свет, и в комнате царит прохлада. Я играю уже второй час подряд.
Мне нужно быть лучшей! Горничная боязливо заглядывает в двери, и, задёрнув тяжёлые шторы, неслышно уходит. На нотной подставке - закрытая книжка. Я играю по памяти. Соната Эдельбруа. Несколько последних нот выпорхнули из-под клавиш и затихли где-то около платяного шкафа. Я готова к конкурсу.
Артис
- Брат мой... Хотя нет, ты же наверняка отказался от братства со мной... - Дартемис задумчиво поглядел на меня, - Артис, ты, как всегда, сделал неверные выводы, - едкая усмешка скривила рот старика.
Я уже было собирался заговорить, но Дартемис властным движением остановил меня и продолжал насмешливым тоном, - Я всегда знал, что ты не будешь достойным королём Брассельпута! Ты, конечно, не видел меня в рядах своей шайки, имевшей наглость называться гвардией Храбрецов, - шипел он, - Я сидел в библиотеке целыми божьими днями, изучал политику, философию, теологию, математику. Я не предавал корону, как утверждаешь ты, но спас её! Ещё при жизни отец был доволен мною больше, чем тобой. Я, Артис, не променял государство на низкородную горожанку, которую только по твоей просьбе вытащили в придворные! За время моего правления и твоего отсутствия Брассельпут расцвёл, расширился! Наполнилась казна, уменьшилась смертность, положен конец религиозным войнам! И знаешь что, Артис - это не твоя заслуга. Я ничего не хочу сказать плохого о политике отца, но, если бы ты взошёл на трон - она бы была продолжена. Ты спрашиваешь, где Берель? Да, верно, её обвинили в отравлении принца. Но она до сих пор живёт в домишке на отшибе, по улице Осенних Дождей. Разумеется, она удалена от двора, но добрый король Дартемис сохранил жизнь отравительнице брата - ах, какой он добрый и хороший правитель! Вот что раздавалось в народе. Теперь же скажи - в чём я неправ? К слову сказать, можешь меня убить. Мне недолго уж осталось, - промолвил брат и замолчал.
Оглянувшись на мгновение, я заметил собравшуюся в дверях стражу и недоумевающего Аргориана. Что же, как ни трудно это признавать, Дартемис оказался лучшим правителем, чем был бы я.
- Ты прав, - выдавил я. - Я не слишком предрасположен к политике. Но твоя ложь народу! Зачем было перемещать меня в другой мир если, как ты говоришь, отец был более доволен тобой? Он всё равно бы завещал тебе корону!
- Можешь считать это моей прихотью, - с саркастической улыбкой проговорил Дартемис, - Не люблю, когда соперник маячит на горизонте, он, видишь ли, закрывает обзор. Меня больше волнует, каким образом ты вернулся, Артис.
- Как ты перенёс меня в другой мир? - упрямо переспросил я, - Ответ за ответ!
- Я - наследник седьмого портала. Это такой камень в форме звезды, Сизжьягла называется, - небрежно пояснил Дартемис. Слишком много шокирующих новостей за один день.
Аргориан
Я стоял чуть в стороне от сбежавшейся со всего дворца стражи и чувствовал себя лишним. Эти двое разговаривают, по-видимому, о важных вещах, а я абсолютно не в курсе дела.
Но когда Дартемис (так назвал его Артис) упомянул портал, я не смог промолчать:
- Вы - наследник? Но как же так? В легенде говорится, что настоящие потомки изобретателей умерли. Я перенёсся сюда с помощью Рюйхьолы, - поднимаю руку с подзорной трубой, - но меня портал выбрал случайно...
Пожилой король едко усмехнулся.
- Что ж, вы избавили меня от необходимости переспрашивать Артиса, как ему удалось вернуться, - взгляд Дартемиса остановился на Рюйхьоле, - Вам известно, что, однажды активировав портал, случайно выбранный становится наследником?
- Да, я... читал об этом.
- Так вот, пока Артис валял дурака, я узнал, что Сизжьягла случайно выбрала в хозяева...
- Вас?
- Именно. Я, чтобы полностью подчинить себе портал, совершил путешествие в другой мир и обратно. Признаюсь, я желал, чтобы Артиса выбросило туда же, куда и меня.
Артис вмешался в наш диалог:
- Моего друга зовут Аргориан. Аргориан, это мой брат Дартемис.
Впервые за весь разговор король Брассельпута искренне улыбнулся, - Значит, я всё ещё тебе брат?
- Этого никто не отнимет, - кивнул Артис, - А сейчас прошу меня извинить - я должен увидеть Берель! - и Артис скрылся в дверях зала.
Глава 6, в которой Время напоминает о себе.
Рато
Улица Осенних Дождей, значит. Никогда в жизни я не бегал с такой скоростью. Переулки мелькали один за другим, но мне казалось, что я тащусь, будто хромой на обе ноги старец. Улица, где поселили мою милую - наиболее удалённая от центра города, и добираться туда было нелегко. Наконец, вот она - серая и унылая улица, старые дома с заколоченными окнами, скрипящие калитки, высокие вязы по сторонам дороги. Клянусь, я вытащу Берель из этого захолустья! А вот и конец улицы. Недалеко от дороги - довольно мрачного вида дом с покосившимися стенами, прорехами в крыше. Как я мог забыть?! Берель прожила здесь шестьдесят лет со дня моего исчезновения! Она уже состарилась и, конечно, у неё нет сил наводить порядок и заниматься ремонтом. Чувствую, как начинает вновь закипать злость на брата. Пересекаю двор, взлетаю по ступеням заросшего травой крыльца и стучусь в дверь. Через две долгих минуты, когда я уже начинаю беспокоиться, с протяжным стоном и скрипом она отворяется. Но на пороге стоит совсем не Берель. Нет, её я узнаю, насколько бы она ни состарилась! Неизвестная сморщенная старушка с рыжеватыми волосами щурит подслеповатые глаза.
- Извините меня за беспокойство, но я искал Берель Таллирмут. Мне сказали, что она живёт в этом доме.
- Не знаю, кто вам такое мог сказать. Не живёт здесь мисс Таллирмут, ясно? - сверкнула на меня глазами старушка. Я не ожидал такого ответа, но заподозрил, что от меня что-то скрывают.
- Но она будет рада меня видеть, - настаивал я, - я давний её друг.
- Нет у неё друзей, и никого она не будет рада видеть! - пожилая дама захлопнула дверь у меня перед носом.
Я в отчаянии прокричал под дверь:
- Я принц Артис, слышите! Я твёрдо убеждён, что в этом доме живёт моя... моя любимая, - яростно продолжал я, - и она будет рада меня видеть, а если вы не хотите впустить меня в дом, я войду сам, слышите!
Дверь распахнулась вновь. Однако старушка не кричала больше. Она всматривалась в мои глаза, а потом чуть отошла от двери, пропуская меня.
- Вы действительно принц Артис, - проговорила она, - Берель очень много рассказывала о вас. Я не знаю, каким образом вы вернулись с того света, но готова поклясться, что не она отравила вас.
- Я знаю это, - нетерпеливо перебил я, - но кто вы, скажите же? Откуда вы так хорошо знаете Берель? И где, где она, чёрт возьми!!
- Я служанка мисс Таллирмут, - проговорила старушка, - Когда её поселили в этом доме, мне разрешено было переехать сюда из усадьбы Таллирмутов. Я была единственной, кто не поверил в её виновность. Пятьдесят девять долгих лет мы жили вдвоём в этой развалине, терпя нападки соседей и нищету. У Берель не было друзей, не было родственников, так как они отреклись от неё, она ни разу больше не любила...
- Простите, это может подождать. Где же она, где моя любимая? - я уже поднимался по шаткой лестнице на второй этаж, рассчитывая найти её там. Полными скорби глазами старая служанка взглянула на меня:
- Она скончалась год назад от кошмаров...
Мне показалось, что вся эта жизнь происходит будто бы не со мной, серая, неизбывная горечь наполнила вселенную. Она не могла... не могла... Меня охватила неистовая злость - сейчас, когда её нет, кто-то смеет радоваться жизни, смеяться, дышать!!!
- Где она? - повторил я. Спросить "Где её могила?" у меня никогда не будет сил.
Старушка повела меня на задний двор, где под сенью вяза, среди его толстых корней был небольшой холмик, на котором цвели любимые цветы Берель - нарциссы. Я неотрывно смотрел на этот холмик и думал, сколь многое упустил в жизни.
- Она... от чего?
- От кошмаров. Она бормотала что-то про вороков. Я не знаю, кто это. В бреду она шептала ваше имя, и, кажется, ей становилось легче... - шептала служанка, склоняя голову перед могилой.
Я тоже не знаю, кто такие вороки. Но, клянусь, это ненадолго.
Аргориан
Вечерело, я и Дартемис сидели в библиотеке и перебирали книги. Меня заинтересовал труд сто двадцатилетней давности "18 способов мгновенного перемещения".
Я углубился в чтение, когда к нам подошёл лакей.
- Вина! - приказал Дартемис и внезапно зашёлся кашлем.
- Нет, лучше врача! - вскрикнул я, тотчас оставив книгу. Лакей, видимо, думал так же. Он было раскрыл рот, но король гневным взглядом отбил у него охоту говорить.
- Я в полном порядке. Вина, бездельник! В конце концов, мне не двадцать лет, чтобы я блистал здоровьем. Обычный кашель. Не поднимайте панику из-за всяких мелочей, - и Дартемис вновь принялся за чтение. Лакей испарился, а я, устремив взгляд в книгу, прислушивался к дыханию короля - не хрипит ли он? Читать я и не думал. Через минуту вновь раздался кашель.
- Нет, Ваше Величество, вы не в полном порядке, - твёрдо сказал я и подозвал слуг. Несмотря на сопротивление Дартемиса и его гневные речи, он всё же оказался уложен в постель. Его величество согласился пребывать там, но мне пришлось принести из библиотеки книгу, которую он читал.
- Хорошо, почитаю здесь, чтобы развеять ваши опасения, - проворчал Дартемис, - В конце концов, какая разница, где читать?..
Я и лакей не разделяли беспечности короля. Я послал лакея за лекарем, а сам устроился на табурете подле Его Величества. Заняться было нечем, и я, закрыв глаза, стал мечтать, как вернусь домой, как удивится Джана, как я буду обстоятельно рассказывать г-ну Гьёльго о мире Брассельпут... В розовую дымку мечтаний ворвался хриплый, сухой кашель. Книга выскользнула из рук короля и упала на пол. Я кинулся к Дартемису - у него начинался приступ. Мысленно молился, чтобы лекарь поскорее пришёл.
- Аргкхкх... - король уже не отрицал, что ему требуется помощь, - Ты б-кхкх-ыл пра-кхкх-в...
В этот момент в комнату вбежал лакей, а за ним - королевский лекарь, серьёзный толстячок в очках. Мы со слугой, как лица, ни черта не смыслящие в медицине, отошли в сторонку. Лекарь осмотрел Дартемиса, послушал дыхание, измерил пульс. Затем он взял инструменты, до того покоившиеся на полу в чемоданчике. Я не разглядел их в точности, но заметил лезвие. Боже ты мой! Неужели всё настолько плохо, что придётся прибегнуть к кровопусканию?! Я отвернулся. Дело не в том, что я слабонервный - чтобы выдержать путешествие в другой мир, ещё какие нервы нужны! Но за один день слишком много событий.
- В течение ближайших двадцати четырёх часов, Ваше Величество, вы либо встанете на ноги, либо умрёте, - проговорил лекарь через минуту-две, - Надеюсь, случится первое. Я сделал всё, что мог.
Откланявшись, толстячок вышел. Я отослал слугу и опустился на колени перед Дартемисом. После процедур, устроенных лекарем, король выглядел заметно ослабевшим. Блеск в его тёмных глазах потух, словно то, что удерживало в его душе огонь, ушло.
Астарда
В высокое окно проникали холодные лучи солнца. Над ледяным миром вороков взошёл новый день. Вообще-то мои будущие подданные - бездушные существа страшноватого вида, которым солнце не очень нужно, ввиду того, что они любят холод. Но я - полуворок, поэтому у меня солнечный свет не вызывает отрицательных эмоций.
Впрочем, положительных тоже. Все вороки сейчас спят, так что никто не заметит моего отсутствия. Если только Жаннен - он же человек, а не ворок. Нет, вряд ли. Я соскочила с широкой постели и, подойдя к письменному столу, медленно провела рукой по столешнице. Над мраморной поверхностью заструился туман. Вскоре он развеялся, и я увидела неосвещённый коридор. Лавикофль там. Я вернула столешнице её прежнее состояние и, сконцентрировавшись, взмахнула рукой, на которой был надет Драгвиголль. Раухтопаз засиял ровным, нестерпимо ярким светом, ореол свечения окутал меня и перенёс в другой мир. Я открыла глаза, которые по привычке зажмурила, чтобы не ослепнуть, и огляделась. Надо было спешить. Кто-то из случайных наследников переместился. Можно надеяться, что это произошло не по его желанию и что портал вообще присоединился к белке или лягушке. И всё же тревожное чувство, необъяснимое, но настойчивое, заставляет меня поторопиться. Я бегу по коридору к массивным дверям. Эхо моих шагов гулко отдаётся в тишине. Вдруг я услышала за спиной скрип. В коридор заглянул какой-то человек, дворецкий, наверное. Его лицо выражало удивление. Не дожидаясь, пока он опомнится, я наложила на него сковывающее движения заклятие и подбежала к высоким дубовым дверям. Дворецкий упал на пол, и за раскрытой дверью послышался испуганный возглас. Какая досада, он был не один! Быстро открываю замок и вбегаю в следующее помещение. Закрывая двери, я мельком замечаю в другом конце коридора хрупкую темноволосую девушку, пытающуюся поднять дворецкого. На миг наши взгляды встретились. Я захлопываю двери и запечатываю их заклинанием. Быстро оглядев комнату, нахожу то, что мне нужно. Не уловить мощную энергию, исходящую от древнего меча, было просто невозможно.
- Лавикофль, - шепчу я. Касаюсь меча ладонью, от чего он начинает вибрировать. Вспоминаю слова заклятия и, приложив обе ладони к Лавикофлю, закрываю глаза. В коридоре слышатся голоса - девчонка, видимо, позвала прислугу. Это последнее, что я слышала извне. Монотонно повторяя слова заклятия, я боролась с сущностью меча. Он не хотел подчиниться мне. Казалось, что сталь под руками пылает. Гордый и независимый, если это можно сказать о мече, он сопротивлялся что есть силы, Лавикофль хотел избавиться от меня. Я не ослабляла воздействия и, сильнее сжимая Лавикофль, чётко проговаривала слова заклятия. Оказалось, что я была не готова к этому обряду. Я только лишь разозлила портал. Сущность меча подавила мою сущность, меня внезапно охватил страх. Я уже отказалась от намерения подчинить его сейчас, и старалась только вырваться из его астральных пут.
Меч, хотя и рассердился, постепенно ослаблял воздействие на меня. Вернулась способность слышать и воспринимать окружающий мир. Люди за дверью, не сумев открыть замок, выламывали створки двери. Боль в руках - я невольно сжала в ладонях меч и теперь кожа была исполосована алыми ленточками крови. Поединок с Лавикофлем я проиграла. А что, если...
- Ты всё равно мне подчинишься, - процедила я сквозь зубы и взмахнула рукой, - Трансферио Эвант!
Двери слетели с петель. Я приказала Драгвиголлю перенести меня во дворец вороков и, пока меня не ослепило золотое сияние раухтопаза, бросила темноволосой девушке:
- Берегись, Ларнесса!
Когда сквозь сомкнутые веки перестал пробиваться неистовый свет кольца, я открыла глаза. Всё в моей комнате было на прежних местах. Никто не приходил, и моё отсутствие осталось бы вовсе незамеченным, если бы не явные алые улики на моих руках, кружевных рукавах и юбке. Прежде всего я остановила кровотечение, а затем с помощью очищающего заклятия устранила пятна на одежде. Но белые шрамы на ладонях всё равно остались.
Рато
Улица Осенних Дождей, значит. Никогда в жизни я не бегал с такой скоростью. Переулки мелькали один за другим, но мне казалось, что я тащусь, будто хромой на обе ноги старец. Улица, где поселили мою милую - наиболее удалённая от центра города, и добираться туда было нелегко. Наконец, вот она - серая и унылая улица, старые дома с заколоченными окнами, скрипящие калитки, высокие вязы по сторонам дороги. Клянусь, я вытащу Берель из этого захолустья! А вот и конец улицы. Недалеко от дороги - довольно мрачного вида дом с покосившимися стенами, прорехами в крыше. Как я мог забыть?! Берель прожила здесь шестьдесят лет со дня моего исчезновения! Она уже состарилась и, конечно, у неё нет сил наводить порядок и заниматься ремонтом. Чувствую, как начинает вновь закипать злость на брата. Пересекаю двор, взлетаю по ступеням заросшего травой крыльца и стучусь в дверь. Через две долгих минуты, когда я уже начинаю беспокоиться, с протяжным стоном и скрипом она отворяется. Но на пороге стоит совсем не Берель. Нет, её я узнаю, насколько бы она ни состарилась! Неизвестная сморщенная старушка с рыжеватыми волосами щурит подслеповатые глаза.
- Извините меня за беспокойство, но я искал Берель Таллирмут. Мне сказали, что она живёт в этом доме.
- Не знаю, кто вам такое мог сказать. Не живёт здесь мисс Таллирмут, ясно? - сверкнула на меня глазами старушка. Я не ожидал такого ответа, но заподозрил, что от меня что-то скрывают.
- Но она будет рада меня видеть, - настаивал я, - я давний её друг.
- Нет у неё друзей, и никого она не будет рада видеть! - пожилая дама захлопнула дверь у меня перед носом.
Я в отчаянии прокричал под дверь:
- Я принц Артис, слышите! Я твёрдо убеждён, что в этом доме живёт моя... моя любимая, - яростно продолжал я, - и она будет рада меня видеть, а если вы не хотите впустить меня в дом, я войду сам, слышите!
Дверь распахнулась вновь. Однако старушка не кричала больше. Она всматривалась в мои глаза, а потом чуть отошла от двери, пропуская меня.
- Вы действительно принц Артис, - проговорила она, - Берель очень много рассказывала о вас. Я не знаю, каким образом вы вернулись с того света, но готова поклясться, что не она отравила вас.
- Я знаю это, - нетерпеливо перебил я, - но кто вы, скажите же? Откуда вы так хорошо знаете Берель? И где, где она, чёрт возьми!!
- Я служанка мисс Таллирмут, - проговорила старушка, - Когда её поселили в этом доме, мне разрешено было переехать сюда из усадьбы Таллирмутов. Я была единственной, кто не поверил в её виновность. Пятьдесят девять долгих лет мы жили вдвоём в этой развалине, терпя нападки соседей и нищету. У Берель не было друзей, не было родственников, так как они отреклись от неё, она ни разу больше не любила...
- Простите, это может подождать. Где же она, где моя любимая? - я уже поднимался по шаткой лестнице на второй этаж, рассчитывая найти её там. Полными скорби глазами старая служанка взглянула на меня:
- Она скончалась год назад от кошмаров...
Мне показалось, что вся эта жизнь происходит будто бы не со мной, серая, неизбывная горечь наполнила вселенную. Она не могла... не могла... Меня охватила неистовая злость - сейчас, когда её нет, кто-то смеет радоваться жизни, смеяться, дышать!!!
- Где она? - повторил я. Спросить "Где её могила?" у меня никогда не будет сил.
Старушка повела меня на задний двор, где под сенью вяза, среди его толстых корней был небольшой холмик, на котором цвели любимые цветы Берель - нарциссы. Я неотрывно смотрел на этот холмик и думал, сколь многое упустил в жизни.
- Она... от чего?
- От кошмаров. Она бормотала что-то про вороков. Я не знаю, кто это. В бреду она шептала ваше имя, и, кажется, ей становилось легче... - шептала служанка, склоняя голову перед могилой.
Я тоже не знаю, кто такие вороки. Но, клянусь, это ненадолго.
Аргориан
Вечерело, я и Дартемис сидели в библиотеке и перебирали книги. Меня заинтересовал труд сто двадцатилетней давности "18 способов мгновенного перемещения".
Я углубился в чтение, когда к нам подошёл лакей.
- Вина! - приказал Дартемис и внезапно зашёлся кашлем.
- Нет, лучше врача! - вскрикнул я, тотчас оставив книгу. Лакей, видимо, думал так же. Он было раскрыл рот, но король гневным взглядом отбил у него охоту говорить.
- Я в полном порядке. Вина, бездельник! В конце концов, мне не двадцать лет, чтобы я блистал здоровьем. Обычный кашель. Не поднимайте панику из-за всяких мелочей, - и Дартемис вновь принялся за чтение. Лакей испарился, а я, устремив взгляд в книгу, прислушивался к дыханию короля - не хрипит ли он? Читать я и не думал. Через минуту вновь раздался кашель.
- Нет, Ваше Величество, вы не в полном порядке, - твёрдо сказал я и подозвал слуг. Несмотря на сопротивление Дартемиса и его гневные речи, он всё же оказался уложен в постель. Его величество согласился пребывать там, но мне пришлось принести из библиотеки книгу, которую он читал.
- Хорошо, почитаю здесь, чтобы развеять ваши опасения, - проворчал Дартемис, - В конце концов, какая разница, где читать?..
Я и лакей не разделяли беспечности короля. Я послал лакея за лекарем, а сам устроился на табурете подле Его Величества. Заняться было нечем, и я, закрыв глаза, стал мечтать, как вернусь домой, как удивится Джана, как я буду обстоятельно рассказывать г-ну Гьёльго о мире Брассельпут... В розовую дымку мечтаний ворвался хриплый, сухой кашель. Книга выскользнула из рук короля и упала на пол. Я кинулся к Дартемису - у него начинался приступ. Мысленно молился, чтобы лекарь поскорее пришёл.
- Аргкхкх... - король уже не отрицал, что ему требуется помощь, - Ты б-кхкх-ыл пра-кхкх-в...
В этот момент в комнату вбежал лакей, а за ним - королевский лекарь, серьёзный толстячок в очках. Мы со слугой, как лица, ни черта не смыслящие в медицине, отошли в сторонку. Лекарь осмотрел Дартемиса, послушал дыхание, измерил пульс. Затем он взял инструменты, до того покоившиеся на полу в чемоданчике. Я не разглядел их в точности, но заметил лезвие. Боже ты мой! Неужели всё настолько плохо, что придётся прибегнуть к кровопусканию?! Я отвернулся. Дело не в том, что я слабонервный - чтобы выдержать путешествие в другой мир, ещё какие нервы нужны! Но за один день слишком много событий.
- В течение ближайших двадцати четырёх часов, Ваше Величество, вы либо встанете на ноги, либо умрёте, - проговорил лекарь через минуту-две, - Надеюсь, случится первое. Я сделал всё, что мог.
Откланявшись, толстячок вышел. Я отослал слугу и опустился на колени перед Дартемисом. После процедур, устроенных лекарем, король выглядел заметно ослабевшим. Блеск в его тёмных глазах потух, словно то, что удерживало в его душе огонь, ушло.
Астарда
В высокое окно проникали холодные лучи солнца. Над ледяным миром вороков взошёл новый день. Вообще-то мои будущие подданные - бездушные существа страшноватого вида, которым солнце не очень нужно, ввиду того, что они любят холод. Но я - полуворок, поэтому у меня солнечный свет не вызывает отрицательных эмоций.
Впрочем, положительных тоже. Все вороки сейчас спят, так что никто не заметит моего отсутствия. Если только Жаннен - он же человек, а не ворок. Нет, вряд ли. Я соскочила с широкой постели и, подойдя к письменному столу, медленно провела рукой по столешнице. Над мраморной поверхностью заструился туман. Вскоре он развеялся, и я увидела неосвещённый коридор. Лавикофль там. Я вернула столешнице её прежнее состояние и, сконцентрировавшись, взмахнула рукой, на которой был надет Драгвиголль. Раухтопаз засиял ровным, нестерпимо ярким светом, ореол свечения окутал меня и перенёс в другой мир. Я открыла глаза, которые по привычке зажмурила, чтобы не ослепнуть, и огляделась. Надо было спешить. Кто-то из случайных наследников переместился. Можно надеяться, что это произошло не по его желанию и что портал вообще присоединился к белке или лягушке. И всё же тревожное чувство, необъяснимое, но настойчивое, заставляет меня поторопиться. Я бегу по коридору к массивным дверям. Эхо моих шагов гулко отдаётся в тишине. Вдруг я услышала за спиной скрип. В коридор заглянул какой-то человек, дворецкий, наверное. Его лицо выражало удивление. Не дожидаясь, пока он опомнится, я наложила на него сковывающее движения заклятие и подбежала к высоким дубовым дверям. Дворецкий упал на пол, и за раскрытой дверью послышался испуганный возглас. Какая досада, он был не один! Быстро открываю замок и вбегаю в следующее помещение. Закрывая двери, я мельком замечаю в другом конце коридора хрупкую темноволосую девушку, пытающуюся поднять дворецкого. На миг наши взгляды встретились. Я захлопываю двери и запечатываю их заклинанием. Быстро оглядев комнату, нахожу то, что мне нужно. Не уловить мощную энергию, исходящую от древнего меча, было просто невозможно.
- Лавикофль, - шепчу я. Касаюсь меча ладонью, от чего он начинает вибрировать. Вспоминаю слова заклятия и, приложив обе ладони к Лавикофлю, закрываю глаза. В коридоре слышатся голоса - девчонка, видимо, позвала прислугу. Это последнее, что я слышала извне. Монотонно повторяя слова заклятия, я боролась с сущностью меча. Он не хотел подчиниться мне. Казалось, что сталь под руками пылает. Гордый и независимый, если это можно сказать о мече, он сопротивлялся что есть силы, Лавикофль хотел избавиться от меня. Я не ослабляла воздействия и, сильнее сжимая Лавикофль, чётко проговаривала слова заклятия. Оказалось, что я была не готова к этому обряду. Я только лишь разозлила портал. Сущность меча подавила мою сущность, меня внезапно охватил страх. Я уже отказалась от намерения подчинить его сейчас, и старалась только вырваться из его астральных пут.
Меч, хотя и рассердился, постепенно ослаблял воздействие на меня. Вернулась способность слышать и воспринимать окружающий мир. Люди за дверью, не сумев открыть замок, выламывали створки двери. Боль в руках - я невольно сжала в ладонях меч и теперь кожа была исполосована алыми ленточками крови. Поединок с Лавикофлем я проиграла. А что, если...
- Ты всё равно мне подчинишься, - процедила я сквозь зубы и взмахнула рукой, - Трансферио Эвант!
Двери слетели с петель. Я приказала Драгвиголлю перенести меня во дворец вороков и, пока меня не ослепило золотое сияние раухтопаза, бросила темноволосой девушке:
- Берегись, Ларнесса!
Когда сквозь сомкнутые веки перестал пробиваться неистовый свет кольца, я открыла глаза. Всё в моей комнате было на прежних местах. Никто не приходил, и моё отсутствие осталось бы вовсе незамеченным, если бы не явные алые улики на моих руках, кружевных рукавах и юбке. Прежде всего я остановила кровотечение, а затем с помощью очищающего заклятия устранила пятна на одежде. Но белые шрамы на ладонях всё равно остались.
Глава 7, в которой Джана играет на пианино.
Аргориан
- Арго, если я умру, сообщи Артису, - голос Дартемиса был спокоен.
Я просто не мог допустить мысли о его смерти! Это... это несправедливо! Но я не решился прервать короля Брассельпута.
- ...сообщи Артису, чтобы он, похоронив меня, короновался сам. Брассельпуту нужен король, пусть мой брат, как он сам говорит, "не слишком предрасположен к политике". Скажи ему так же, что в моём кабинете он найдёт все отчёты о текущих делах в королевстве, о моих проектах на будущее. Скажи ему, что он волен исправлять и дополнять мои проекты, законы и реформы как ему будет... кхкх угодно...
- Хорошо, я... передам ему, - я склонил голову. Боже мой, как удивительно всё, происходящее сейчас со мной! Недавно я, помнится, был озадачен только платой за подвал и предстоящим Джане конкурсом пианистов, а сейчас я стою на коленях перед ложем опасно заболевшего короля из мира Брассельпут. Что ж, я, как и желал, оказался хозяином второго портала. У меня такое чувство, будто я вторгся в какую-то древнюю и опасную тайну, не предназначенную для таких, как я. А может, всё это ошибка?.. Дверь королевской опочивальни отворилась, и вошёл Артис. Поначалу я не узнал его. Гордый, слегка надменный, уверенный в себе, он настолько изменился всего за несколько часов. Нет, его плечи по-прежнему расправлены, Артис не утратил благородной осанки, пронзительных тёмных глаз, но что-то неуловимое, живое и искрящееся, исчезло. Он, кажется, отправился навестить свою возлюбленную? Не хочу даже думать, что случилось...
Увидев Дартемиса, он только с тоской посмотрел на больного.
- Артис! - горько улыбнулся король,- Я просил Аргориана передать тебе кое-какую информацию, но, похоже, успею сделать это сам. Думаю, твоему другу будет не очень интересно слушать нашу беседу, а она займёт довольно много времени. Аргориан, можешь пойти в библиотеку. Там ты проведёшь время с пользой для своего ума.
Дартемис кивнул мне, и я оставил братьев. Им есть, о чём поговорить.
Джана
Занятия по музыке сегодня были ещё более изматывающими, чем в прошлый раз. Г-жа Шарво так и не была довольна моей игрой. Я не понимаю, что ей от меня нужно - я знаю эту чёртову сонату наизусть, и могу играть хоть с закрытыми глазами, настолько руки запомнили движения. Но она всё повторяла своим резким голосом:
- Леди, играйте выразительней! Если вы будете только лишь повторять ноты, займёте последнее место на конкурсе. Зачем же вы тогда собираетесь в нём участвовать? В Консерватории Велессгорна собираются самые известные музыканты, там не потерпят "средних" учеников... Ну и так далее. Наконец Грымза ушла. Наступал вечер, зажглись фонари на Винжеро-риджен, и я села у окна, пытаясь за светом фонарей разглядеть звёзды. Конкурс завтра. А Арго и Рато всё ещё не вернулись. Где же они, что с ними?.. Я смотрела в ночную темноту, словно пытаясь увидеть какой-то знак, намёк, где искать друзей. Мои глаза сами собой закрылись, и я уснула прямо в кресле.
Мне снился какой-то длинный и мрачный сон, так что моей изволновавшейся душе не удалось отдохнуть. Я еле-еле разлепила глаза, чувствуя, что скорее умру на месте, чем сделаю хотя бы движение. С нечеловеческими усилиями мне удалось не только позавтракать, но и, повторив в последний раз ноты, дождаться прихода Грымзы.
- Пойдёмте, леди, жюри Консерватории не будет ждать опоздавших, - г-жа Шарво волновалась, хоть и пыталась это скрыть. Закутавшись в плащи, мы вышли на улицу. Дедушка всю ночь сидел за книгами, изучая легенды и полумифы, связанные с порталами, надеясь отыскать хоть что-нибудь, что помогло бы найти Арго и Рато. Как и следовало ожидать, он заснул в кабинете, и ещё не проснулся, чтобы сопровождать нас. Учительница музыки подозвала кэб, и мы поехали к городской Консерватории. Я была там всего два раза, но впечатления остались потрясающие. Я чувствовала благоговение каждый раз, когда приходила к величественному зданию с высокими окнами и шпилями на крыше. Дворец, нет, храм Музыки - вот что такое Консерватория! В её длинных светлых коридорах постоянно звучат аккорды рояля, переливы флейты, тонкие звуки вильны, а иной раз и задушевное бренчание гитарных струн. У каждой комнаты здесь своя загадка, у каждой картины - мелодия. В большом актовом зале даже стоит орган, и, если знакомый мне органист Штеффри заиграет на нём, об этом тотчас же узнает вся Консерватория. Вот кэб остановился, и я ступила на мостовую. Пока г-жа Шарво расплачивалась со скрягой-возницей, я с восхищением рассматривала цитадель искусства. Мы с учительницей поднялись по широким каменным ступеням и вошли в двери с коваными узорами. Атмосфера полной погружённости в музыку захватила меня, и мне казалось, что каждый, кто находится в этих стенах - волшебник.
- Я же сказал, что это Оренс! А зачёт этому джентльмену ни за что не сдать, Хьюго! - из правого коридора, весело помахивая нотами, вышел рыжеволосый органист Штеффри.
- О, кого я вижу! Леди Гьёльго, госпожа Шарво, прошу вас. Что играть будете, моя радость? - Штеффри заглянул в мои ноты.
- Здравствуйте, - я счастливо улыбнулась, - это...
- Эдельбруа? - посерьёзнел органист, - сложная соната. Хотя я никогда не играл её, но слышал. Дорогая Авелия, вы наверняка прочите леди Гьёльго первое место?
- Это самое малое, что должна уметь играть моя ученица, Луис! - отрезала г-жа Шарво. Они обращаются друг к другу по именам? Вот это новости...
- Я вас не осуждал, - улыбнулся Штеффри, - Идите пока в актовый зал, у меня срочное дельце, которое надо уладить. И да, с чёрного хода идите, - прибавил он, обернувшись, - Хьюго!
Я и учительница музыки прошли по широкому коридору со старинными картинами по стенам и, миновав три неизвестных мне двери, поднялись по короткой лесенке за кулисы сцены. Г-жа Шарво куда-то удалилась, сказав, что вернётся через пять минут. Я осторожно выглянула из-за бархатных кулис. По случаю конкурса орган Штеффри из зала убрали (ума не приложу, как умудрились это сделать и, главное, где сейчас орган?), вот он теперь и не знает, чем заняться. Все места в огромном тёмном зале были заняты. Тут и преподаватели Консерватории, и музыканты из других городов, и ученики, не принимающие участия в конкурсе. Странное дело - я вдруг почувствовала себя совершенно неготовой к тому, что мне предстояло. Ни с того, ни с сего нахлынула неуверенность, заставив меня сесть на один из стульев и повторять, повторять ноты, звуки, движения пальцев, всё. Вот почему г-жа Шарво так нещадно "гоняла" меня по нотам! Вместо злобного вида Грымзы мне предстала вполне приемлемая учительница, которая сейчас была для меня важнее всех. Я молила Господа, чтобы я выступала не последней - хотя бы третьей! Г-жа Шарво вернулась, и через пару минут конкурс начался. Я вновь приникла к щёлке между кулисами.
- Оренс МакКлайд, соната Эрвена, - объявил чуть грубоватый бас, в котором я узнала преподавателя скрипки Ива Горанго. На сцену вышел долговязый юноша во фраке, но с причёской аки воронье гнездо. Он начал играть. Какая красивая музыка! Интересно, откуда к нам приехал этот пианист?.. Слежу за пальцами конкурсанта и внезапно вспоминаю: Штеффри говорил, что Оренсу ни за что не сдать какой-то зачёт. Значит, МакКлайд живёт где-то в нашем городе? Музыка погрузила меня в полудрёму, и я очнулась, только когда Оренс уже раскланивался перед публикой.
Шум аплодисментов окончательно вернул меня к реальности. Он очень, очень хорошо играет. Но моя соната сложнее, буду надеяться, что займу место выше его.
- Ларнесса Валлиант, соната Эдельбруа!
К пианино изящной походкой направилась хрупкая девушка с длинными тёмными волосами. Она не взяла с собой нот. Как же она играть будет, ведь соната отнюдь не лёгкая! Лицо Ларнессы было неподвижно и спокойно, словно маска, когда она играла. Безупречно, я не нашла ни единой ошибки, хотя всё время следила по нотам. Видимо, это и имела в виду г-жа Шарво, говоря: "Не просто повторяй ноты!" Ясные, но холодные звуки.
Странно, но музыка Валлиант не погружает в мечты, раздумья, её игрой я не наслаждалась так, как игрой Оренса. Хотя его соната заметно проще и короче, будь я судьёй, присудила бы МакКлайду первое место. Разум оставался ясен, и я задумалась. Видимо, Валлиант - моя самая опасная соперница, так как она играет то же произведение, что и я. При этом я понимала, что вряд ли смогу сыграть лучше. Незаметно Ларнесса закончила играть и, поклонившись зрителям, скрылась за кулисами противоположного конца сцены.
- Джана Гьёльго, соната Эдельбруа, - возвестил Ив Горанго. По рядам зрителей пронёсся шёпоток. Г-жа Шарво с бледным от волнения лицом перекрестила меня и подняла волны бархатных кулис. Как мне удалось дойти до тёмно-синего полированного пианино, я не знаю, ибо мои ноги превратились в желе. Огромное облегчение оттого, что я не упала или ещё как-нибудь не оконфузилась по дороге к пианино сменилась ужасом - подставка для нот пуста, я забыла их за кулисами! Г-жа Шарво делала мне отчаянные знаки и собиралась уж было выйти и принести ноты, но я внезапно решилась. Если учительница понесёт мне ноты, это будет выглядеть просто смешно, да и зачем, в таком случае, я училась играть по памяти? Я смело коснулась пальцами белоснежных клавиш, и, сосредоточившись, вспомнила вступление. Схлынула неуверенность - во всяком случае, терять нечего и ничего уже не изменить, так постараюсь хорошо сыграть и с достоинством передать эстафету следующему участнику. "Играйте выразительней!" Я поняла, что это значит - впервые я оценила творение Эдельбруа не как линии нотных значков, а как букет чувств, запечатлённых на бумаге. Я смотрела по привычке на нотную подставку, но взгляд будто проходил сквозь неё.
Я вдруг увидела собственными глазами то, что хотел донести до мира старинный пианист. Бескрайний, залитый солнцем цветочный луг, звенящая песенка стрекоз. Мальчик и девочка в старинных одеждах бегут во весь дух за цветастой бабочкой, взявшись за руки. Их лица сияют счастьем, и во всём этом пейзаже - детская, безоглядная вера в то, что всё будет хорошо, всепобеждающая сила жизни. Клавиши пианино казались мне живыми, я осторожно, легко извлекала из пианино музыку, являвшуюся воплощением того волшебства, которое мне удалось увидеть. Последняя часть сонаты, картина перед моим мысленным взором сменилась. Теперь я видела старенькую комнату, в узкое окно которой проникал свет и городской шум. Но этот шум не мог перекрыть чудесные звуки, разливавшиеся по комнатушке от пианино, за которым сидел взрослый человек с бородкой-эспаньолкой, усами, тонкими морщинами на лбу. Но по сияющим глазам можно было понять - это тот самый человек, который маленьким мальчиком бегал по солнечному лугу и который сейчас воплощал в музыке свою детскую любовь - Олье Эдельбруа. Я старалась вслушаться в видение и играла в такт с самим композитором. Звуки становились тише, тише, и вот наконец Олье закрыл крышку пианино, а я очнулась от эйфории видения и окинула взглядом зал. Гробовая тишина повисла на секунду, а затем зал взорвался аплодисментами, хлопали все - и Ив Горанго, и плачущий от умиления Штеффри на переднем ряду, и неизвестно как оказавшаяся на сцене Авелия Шарво, и МакКлайд, и все, все... Я отвесила поклон зрителям и, сияя от счастья, удалилась за кулисы.
Аргориан
- Арго, если я умру, сообщи Артису, - голос Дартемиса был спокоен.
Я просто не мог допустить мысли о его смерти! Это... это несправедливо! Но я не решился прервать короля Брассельпута.
- ...сообщи Артису, чтобы он, похоронив меня, короновался сам. Брассельпуту нужен король, пусть мой брат, как он сам говорит, "не слишком предрасположен к политике". Скажи ему так же, что в моём кабинете он найдёт все отчёты о текущих делах в королевстве, о моих проектах на будущее. Скажи ему, что он волен исправлять и дополнять мои проекты, законы и реформы как ему будет... кхкх угодно...
- Хорошо, я... передам ему, - я склонил голову. Боже мой, как удивительно всё, происходящее сейчас со мной! Недавно я, помнится, был озадачен только платой за подвал и предстоящим Джане конкурсом пианистов, а сейчас я стою на коленях перед ложем опасно заболевшего короля из мира Брассельпут. Что ж, я, как и желал, оказался хозяином второго портала. У меня такое чувство, будто я вторгся в какую-то древнюю и опасную тайну, не предназначенную для таких, как я. А может, всё это ошибка?.. Дверь королевской опочивальни отворилась, и вошёл Артис. Поначалу я не узнал его. Гордый, слегка надменный, уверенный в себе, он настолько изменился всего за несколько часов. Нет, его плечи по-прежнему расправлены, Артис не утратил благородной осанки, пронзительных тёмных глаз, но что-то неуловимое, живое и искрящееся, исчезло. Он, кажется, отправился навестить свою возлюбленную? Не хочу даже думать, что случилось...
Увидев Дартемиса, он только с тоской посмотрел на больного.
- Артис! - горько улыбнулся король,- Я просил Аргориана передать тебе кое-какую информацию, но, похоже, успею сделать это сам. Думаю, твоему другу будет не очень интересно слушать нашу беседу, а она займёт довольно много времени. Аргориан, можешь пойти в библиотеку. Там ты проведёшь время с пользой для своего ума.
Дартемис кивнул мне, и я оставил братьев. Им есть, о чём поговорить.
Джана
Занятия по музыке сегодня были ещё более изматывающими, чем в прошлый раз. Г-жа Шарво так и не была довольна моей игрой. Я не понимаю, что ей от меня нужно - я знаю эту чёртову сонату наизусть, и могу играть хоть с закрытыми глазами, настолько руки запомнили движения. Но она всё повторяла своим резким голосом:
- Леди, играйте выразительней! Если вы будете только лишь повторять ноты, займёте последнее место на конкурсе. Зачем же вы тогда собираетесь в нём участвовать? В Консерватории Велессгорна собираются самые известные музыканты, там не потерпят "средних" учеников... Ну и так далее. Наконец Грымза ушла. Наступал вечер, зажглись фонари на Винжеро-риджен, и я села у окна, пытаясь за светом фонарей разглядеть звёзды. Конкурс завтра. А Арго и Рато всё ещё не вернулись. Где же они, что с ними?.. Я смотрела в ночную темноту, словно пытаясь увидеть какой-то знак, намёк, где искать друзей. Мои глаза сами собой закрылись, и я уснула прямо в кресле.
Мне снился какой-то длинный и мрачный сон, так что моей изволновавшейся душе не удалось отдохнуть. Я еле-еле разлепила глаза, чувствуя, что скорее умру на месте, чем сделаю хотя бы движение. С нечеловеческими усилиями мне удалось не только позавтракать, но и, повторив в последний раз ноты, дождаться прихода Грымзы.
- Пойдёмте, леди, жюри Консерватории не будет ждать опоздавших, - г-жа Шарво волновалась, хоть и пыталась это скрыть. Закутавшись в плащи, мы вышли на улицу. Дедушка всю ночь сидел за книгами, изучая легенды и полумифы, связанные с порталами, надеясь отыскать хоть что-нибудь, что помогло бы найти Арго и Рато. Как и следовало ожидать, он заснул в кабинете, и ещё не проснулся, чтобы сопровождать нас. Учительница музыки подозвала кэб, и мы поехали к городской Консерватории. Я была там всего два раза, но впечатления остались потрясающие. Я чувствовала благоговение каждый раз, когда приходила к величественному зданию с высокими окнами и шпилями на крыше. Дворец, нет, храм Музыки - вот что такое Консерватория! В её длинных светлых коридорах постоянно звучат аккорды рояля, переливы флейты, тонкие звуки вильны, а иной раз и задушевное бренчание гитарных струн. У каждой комнаты здесь своя загадка, у каждой картины - мелодия. В большом актовом зале даже стоит орган, и, если знакомый мне органист Штеффри заиграет на нём, об этом тотчас же узнает вся Консерватория. Вот кэб остановился, и я ступила на мостовую. Пока г-жа Шарво расплачивалась со скрягой-возницей, я с восхищением рассматривала цитадель искусства. Мы с учительницей поднялись по широким каменным ступеням и вошли в двери с коваными узорами. Атмосфера полной погружённости в музыку захватила меня, и мне казалось, что каждый, кто находится в этих стенах - волшебник.
- Я же сказал, что это Оренс! А зачёт этому джентльмену ни за что не сдать, Хьюго! - из правого коридора, весело помахивая нотами, вышел рыжеволосый органист Штеффри.
- О, кого я вижу! Леди Гьёльго, госпожа Шарво, прошу вас. Что играть будете, моя радость? - Штеффри заглянул в мои ноты.
- Здравствуйте, - я счастливо улыбнулась, - это...
- Эдельбруа? - посерьёзнел органист, - сложная соната. Хотя я никогда не играл её, но слышал. Дорогая Авелия, вы наверняка прочите леди Гьёльго первое место?
- Это самое малое, что должна уметь играть моя ученица, Луис! - отрезала г-жа Шарво. Они обращаются друг к другу по именам? Вот это новости...
- Я вас не осуждал, - улыбнулся Штеффри, - Идите пока в актовый зал, у меня срочное дельце, которое надо уладить. И да, с чёрного хода идите, - прибавил он, обернувшись, - Хьюго!
Я и учительница музыки прошли по широкому коридору со старинными картинами по стенам и, миновав три неизвестных мне двери, поднялись по короткой лесенке за кулисы сцены. Г-жа Шарво куда-то удалилась, сказав, что вернётся через пять минут. Я осторожно выглянула из-за бархатных кулис. По случаю конкурса орган Штеффри из зала убрали (ума не приложу, как умудрились это сделать и, главное, где сейчас орган?), вот он теперь и не знает, чем заняться. Все места в огромном тёмном зале были заняты. Тут и преподаватели Консерватории, и музыканты из других городов, и ученики, не принимающие участия в конкурсе. Странное дело - я вдруг почувствовала себя совершенно неготовой к тому, что мне предстояло. Ни с того, ни с сего нахлынула неуверенность, заставив меня сесть на один из стульев и повторять, повторять ноты, звуки, движения пальцев, всё. Вот почему г-жа Шарво так нещадно "гоняла" меня по нотам! Вместо злобного вида Грымзы мне предстала вполне приемлемая учительница, которая сейчас была для меня важнее всех. Я молила Господа, чтобы я выступала не последней - хотя бы третьей! Г-жа Шарво вернулась, и через пару минут конкурс начался. Я вновь приникла к щёлке между кулисами.
- Оренс МакКлайд, соната Эрвена, - объявил чуть грубоватый бас, в котором я узнала преподавателя скрипки Ива Горанго. На сцену вышел долговязый юноша во фраке, но с причёской аки воронье гнездо. Он начал играть. Какая красивая музыка! Интересно, откуда к нам приехал этот пианист?.. Слежу за пальцами конкурсанта и внезапно вспоминаю: Штеффри говорил, что Оренсу ни за что не сдать какой-то зачёт. Значит, МакКлайд живёт где-то в нашем городе? Музыка погрузила меня в полудрёму, и я очнулась, только когда Оренс уже раскланивался перед публикой.
Шум аплодисментов окончательно вернул меня к реальности. Он очень, очень хорошо играет. Но моя соната сложнее, буду надеяться, что займу место выше его.
- Ларнесса Валлиант, соната Эдельбруа!
К пианино изящной походкой направилась хрупкая девушка с длинными тёмными волосами. Она не взяла с собой нот. Как же она играть будет, ведь соната отнюдь не лёгкая! Лицо Ларнессы было неподвижно и спокойно, словно маска, когда она играла. Безупречно, я не нашла ни единой ошибки, хотя всё время следила по нотам. Видимо, это и имела в виду г-жа Шарво, говоря: "Не просто повторяй ноты!" Ясные, но холодные звуки.
Странно, но музыка Валлиант не погружает в мечты, раздумья, её игрой я не наслаждалась так, как игрой Оренса. Хотя его соната заметно проще и короче, будь я судьёй, присудила бы МакКлайду первое место. Разум оставался ясен, и я задумалась. Видимо, Валлиант - моя самая опасная соперница, так как она играет то же произведение, что и я. При этом я понимала, что вряд ли смогу сыграть лучше. Незаметно Ларнесса закончила играть и, поклонившись зрителям, скрылась за кулисами противоположного конца сцены.
- Джана Гьёльго, соната Эдельбруа, - возвестил Ив Горанго. По рядам зрителей пронёсся шёпоток. Г-жа Шарво с бледным от волнения лицом перекрестила меня и подняла волны бархатных кулис. Как мне удалось дойти до тёмно-синего полированного пианино, я не знаю, ибо мои ноги превратились в желе. Огромное облегчение оттого, что я не упала или ещё как-нибудь не оконфузилась по дороге к пианино сменилась ужасом - подставка для нот пуста, я забыла их за кулисами! Г-жа Шарво делала мне отчаянные знаки и собиралась уж было выйти и принести ноты, но я внезапно решилась. Если учительница понесёт мне ноты, это будет выглядеть просто смешно, да и зачем, в таком случае, я училась играть по памяти? Я смело коснулась пальцами белоснежных клавиш, и, сосредоточившись, вспомнила вступление. Схлынула неуверенность - во всяком случае, терять нечего и ничего уже не изменить, так постараюсь хорошо сыграть и с достоинством передать эстафету следующему участнику. "Играйте выразительней!" Я поняла, что это значит - впервые я оценила творение Эдельбруа не как линии нотных значков, а как букет чувств, запечатлённых на бумаге. Я смотрела по привычке на нотную подставку, но взгляд будто проходил сквозь неё.
Я вдруг увидела собственными глазами то, что хотел донести до мира старинный пианист. Бескрайний, залитый солнцем цветочный луг, звенящая песенка стрекоз. Мальчик и девочка в старинных одеждах бегут во весь дух за цветастой бабочкой, взявшись за руки. Их лица сияют счастьем, и во всём этом пейзаже - детская, безоглядная вера в то, что всё будет хорошо, всепобеждающая сила жизни. Клавиши пианино казались мне живыми, я осторожно, легко извлекала из пианино музыку, являвшуюся воплощением того волшебства, которое мне удалось увидеть. Последняя часть сонаты, картина перед моим мысленным взором сменилась. Теперь я видела старенькую комнату, в узкое окно которой проникал свет и городской шум. Но этот шум не мог перекрыть чудесные звуки, разливавшиеся по комнатушке от пианино, за которым сидел взрослый человек с бородкой-эспаньолкой, усами, тонкими морщинами на лбу. Но по сияющим глазам можно было понять - это тот самый человек, который маленьким мальчиком бегал по солнечному лугу и который сейчас воплощал в музыке свою детскую любовь - Олье Эдельбруа. Я старалась вслушаться в видение и играла в такт с самим композитором. Звуки становились тише, тише, и вот наконец Олье закрыл крышку пианино, а я очнулась от эйфории видения и окинула взглядом зал. Гробовая тишина повисла на секунду, а затем зал взорвался аплодисментами, хлопали все - и Ив Горанго, и плачущий от умиления Штеффри на переднем ряду, и неизвестно как оказавшаяся на сцене Авелия Шарво, и МакКлайд, и все, все... Я отвесила поклон зрителям и, сияя от счастья, удалилась за кулисы.
Глава 8, в которой Норейдис болеет.
Рато
Аргориан ушёл. Я взглянул на брата. Какие-то сумбурные чувства теснились в моём сердце, хоть оно было неспособно переживать, как раньше. Теперь и брат... сначала она, теперь Дартемис...
- Это правда, я давно не интересовался судьбой мисс Таллирмут. Мы можем только пожелать ей покоя, - проговорил Дартемис. Даже спустя столько лет он видел меня насквозь. Я коротко кивнул. Я хотел бы сказать, что у меня остался он один, что он обязан жить, что ещё одна смерть меня окончательно сломает, что, хотя он и не ангел, но я дорожу им... Он мог бы сказать, чтобы я не отчаивался, ибо это весьма расстроит Берель и нашего отца, что, не взирая на личные чувства, мы - принцы, и я должен короноваться в случае его смерти, что, хоть я и сумасбродный искатель приключений, я ему дороже всех... Но мы братья, и понимали друг друга без слов.
- Когда... Если... ты станешь кролём, - тихо начал Дартемис, - постарайся править справедливо. В моём кабинете, в большом шкафу и в ящиках стола ты найдёшь все мои записи, законопроекты, отчёты... Составишь себе чёткое представление о делах в королевстве на настоящий момент. Тебе придётся приналечь на историю и полемику - но ты справишься, смог же вернуться из другого мира. Наши соседи с запада постараются развязать войну - им нужны обширные территории на юге Большой речной долины. Ты не должен её допустить...
Монолог брата длился чуть более часа. Окончив говорить, он устало прикрыл глаза. Я, переваривая полученную информацию, держал его за руку, следя за пульсом.
Аргориан
Прошло уже два часа с тех пор как венценосные братья спровадили меня в библиотеку. Читать решительно не хотелось - до чтения ли тут!
Бездействие угнетало, и мысли мои обратились к родному Велессгорну. Как вернуться туда? Артис вроде бы намекал, что знает. Или нет. Может, наврал? Хотя теперь-то что за дело до этого, лишь бы вернуться. За размышлениями я поднял Рюйхьолу со столика, где она некоторое время находилась, забытая всеми. Перемещаться сейчас я не хотел, да и кто знает, куда я попаду. Поэтому не рискнул даже близко подносить к глазам подзорную трубу. Я водил пальцем по узорным буквам, переплетающимся друг с другом, и думал. Чисто теоретически... Если я, посмотрев в подзорную трубу так, как в неё обычно смотрят, переместился в иной мир, то, возможно, если посмотреть в неё с другого конца, я вернусь туда, где был раньше! Элементарная догадка настолько поразила меня, что я, тут же перевернув Рюйхьолу, приставил её к глазам. С трепетом я ждал реакции трубы. Что будет, если я ошибся? Как я уже успел убедиться на опыте, с порталами не шутят... Прежде, чем меня ослепило хлынувшее из подзорной трубы сияние, я краем глаза успел заметить вошедших в библиотеку Артиса и Дартемиса. Значит, король всё-таки поправился!
Процесс перемещения много времени не занял, и я шлёпнулся на скрипучий деревянный пол. Интересно, от чего зависит расположение "места высадки"? Меня пронзила мысль: "А вдруг это не мой мир вовсе?" Я вскочил с пола и выглянул в узкое окно.
К моему огромному облегчению, я легко узнал пейзаж - это была деревушка Пьенхейм, находящаяся недалеко от Велессгорна. Отнюдь не желая шокировать своим присутствием хозяев дома, я подобрал Рюйхьолу и тихонько, стараясь не скрипеть ступенями, спустился на первый этаж, надеясь выскользнуть на задний двор.
Из соседней комнаты слышались голоса. Вдруг я уловил звук шагов, приближающихся к двери и быстро юркнул в уголок, так что, когда дверь открылась, я оказался заслонён ею. Всё же я увидел того, кто выходил из комнаты. Это был обычный деревенский пастор, с книгой под мышкой, аккуратно подстриженными волосами и спокойным лицом. За ним из комнаты выбежал бугай примерно моего возраста с полным румяным лицом.
"Явно маменькин сынок", - с усмешкой подумал я. Внезапно Рюйхьола в моих руках дёрнулась, чуть не сорвав всю маскировку. "Чёртова труба!" - думал я, что есть сил прижимая Рюйхьолу к себе и не давая вырваться, - "Вот как прикажете понимать её поведение?!" Пока я сражался с собственным подчинённым порталом, пастор и бугай ушли. Я осторожно, бочком, выполз из-за двери и замер - в комнате ещё оставались двое человек.
- Мама, почему господин пастор так плохо обо мне отзывался? - ясный, но чрезвычайно слабый детский голосок.
- Господин пастор имел в виду, что ты очень необычный, Норейдис, - отвечал мягкий и ласковый голос.
- Нет, мама, он сказал не так...
- Сынок!
- ... он сказал "выродок"!
"Ничего себе пастор!" - изумлённо подумал я, невольно вслушиваясь в разговор, - "Вот тебе и духовный наставник..." В то же время у меня мелькнула мысль, что, в свете всех последних событий случайности не могут считаться случайными и, возможно, необычный ребёнок как-то связан с порталами. Я осторожно выглянул из-за двери и встретил удивлённый и печальный взгляд. Маленькое существо с заостренными ушками и глубокими карими глазками - наверное, Норейдис, - лежало в постели почти вдвое более короткой, чем обычная.
На лбу у Норейдиса была мокрая повязка, и капли воды стекали ему на лоб. Обычная ситуация в деревушке - малыш заболел, лекарств и денег на них нет, опасаясь смертельного исхода, позвали пастора, чтобы тот благословил больного или там молитву прочёл. Но больной оказался необычным - и пастор поспешил убраться, пока его не заподозрили в связях с нечистой силой. Но вот вопрос - если семья настолько бедна, что не может купить лекарств, почему такой довольный жизнью вид у откормленного бугая? Впрочем, я не долго раздумывал над этим. Моё сердце звало меня помочь бедолаге Норейдису. Я зашёл в комнату. Услышав мои шаги, худая измождённая женщина, сидевшая подле кровати, повернула ко мне залитое слезами лицо.
- Мама, он слышал. Наверное, и пастора тоже слышал. Он прятался за дверью, - остроухий малыш попытался приподняться, но обессилено упал на подушку.
- Ты что, сквозь стены видишь? - осторожно поинтересовался я.
- И не только сквозь стены, - покачала головой мама Норейдиса, - Из-за этого... Юноша, вы, конечно, слышали пастора...
- Нет-нет, - поспешно ответил я, - Послушайте, я из Велессгорна, там я знаю лекаря, я сейчас приведу его, - затараторил я.
Во взгляде Норейдиса мне почудился пробуждающийся интерес - незнакомец предлагает помощь... ему...
- Мы благодарны вам, но у нас совсем нет денег на лекаря, - печально улыбнулась мама Норейдиса.
- О, этого не нужно! - уверил я собеседницу, - Господин Гьёльго всё сделает бесплатно!
- Как отсюда быстро добраться до города? Телегу поймать? - вслух размышлял я.
- Боюсь, достаточно быстрого способа не найдётся, - покачала головой женщина.
Тут меня осенило - книга "18 способов мгновенного перемещения!"
- Найдётся! - я обвёл глазами комнату в поисках чего-нибудь, чем бы можно было нарисовать на полу солнечный диск. Небольшой уголёк отлично послужил моей цели. Я наскоро намалевал круг с треугольными лучами и, проведя по рисунку рукой, чётко сказал: "Трансферио Винжеро-риджен".
Как я понял из книги, "трансферио" означает мгновенное перемещение прикоснувшегося к заколдованному рисунку или предмету в указанное место. Собственно, место задаётся ещё при создании, и получается одноразовый портал одностороннего перемещения. Следя за моими действиями, Норейдис произнёс:
- Ты колдун. Как мой папа.
- Можно и так сказать, - быстро кивнул я. Может, он и прав. Кем то мне ещё придётся стать? Сначала наследник, почему бы теперь и не колдун?
- Я вернусь совсем скоро, - произнёс я, прежде чем встать на рисунок, а про себя подумал: "Если вообще вернусь". На мгновение мне почудилось, будто тело утратило вес, лёгкий толчок в спину - и я приземлился на оживлённый перекрёсток Найвен-риджен и Винжеро-риджен. Если бы не кто-то, дёрнувший меня с пути экипажа, лекарь срочно потребовался бы мне.
- Благодарю вас, - пробормотал я, оглядываясь на нежданного спасителя.
- Благодарность благодарностью, - послышался чуть хрипловатый голос г-на Гьёльго, - но ты должен нам с Джаной много чего объяснить.
Рато
Аргориан ушёл. Я взглянул на брата. Какие-то сумбурные чувства теснились в моём сердце, хоть оно было неспособно переживать, как раньше. Теперь и брат... сначала она, теперь Дартемис...
- Это правда, я давно не интересовался судьбой мисс Таллирмут. Мы можем только пожелать ей покоя, - проговорил Дартемис. Даже спустя столько лет он видел меня насквозь. Я коротко кивнул. Я хотел бы сказать, что у меня остался он один, что он обязан жить, что ещё одна смерть меня окончательно сломает, что, хотя он и не ангел, но я дорожу им... Он мог бы сказать, чтобы я не отчаивался, ибо это весьма расстроит Берель и нашего отца, что, не взирая на личные чувства, мы - принцы, и я должен короноваться в случае его смерти, что, хоть я и сумасбродный искатель приключений, я ему дороже всех... Но мы братья, и понимали друг друга без слов.
- Когда... Если... ты станешь кролём, - тихо начал Дартемис, - постарайся править справедливо. В моём кабинете, в большом шкафу и в ящиках стола ты найдёшь все мои записи, законопроекты, отчёты... Составишь себе чёткое представление о делах в королевстве на настоящий момент. Тебе придётся приналечь на историю и полемику - но ты справишься, смог же вернуться из другого мира. Наши соседи с запада постараются развязать войну - им нужны обширные территории на юге Большой речной долины. Ты не должен её допустить...
Монолог брата длился чуть более часа. Окончив говорить, он устало прикрыл глаза. Я, переваривая полученную информацию, держал его за руку, следя за пульсом.
Аргориан
Прошло уже два часа с тех пор как венценосные братья спровадили меня в библиотеку. Читать решительно не хотелось - до чтения ли тут!
Бездействие угнетало, и мысли мои обратились к родному Велессгорну. Как вернуться туда? Артис вроде бы намекал, что знает. Или нет. Может, наврал? Хотя теперь-то что за дело до этого, лишь бы вернуться. За размышлениями я поднял Рюйхьолу со столика, где она некоторое время находилась, забытая всеми. Перемещаться сейчас я не хотел, да и кто знает, куда я попаду. Поэтому не рискнул даже близко подносить к глазам подзорную трубу. Я водил пальцем по узорным буквам, переплетающимся друг с другом, и думал. Чисто теоретически... Если я, посмотрев в подзорную трубу так, как в неё обычно смотрят, переместился в иной мир, то, возможно, если посмотреть в неё с другого конца, я вернусь туда, где был раньше! Элементарная догадка настолько поразила меня, что я, тут же перевернув Рюйхьолу, приставил её к глазам. С трепетом я ждал реакции трубы. Что будет, если я ошибся? Как я уже успел убедиться на опыте, с порталами не шутят... Прежде, чем меня ослепило хлынувшее из подзорной трубы сияние, я краем глаза успел заметить вошедших в библиотеку Артиса и Дартемиса. Значит, король всё-таки поправился!
Процесс перемещения много времени не занял, и я шлёпнулся на скрипучий деревянный пол. Интересно, от чего зависит расположение "места высадки"? Меня пронзила мысль: "А вдруг это не мой мир вовсе?" Я вскочил с пола и выглянул в узкое окно.
К моему огромному облегчению, я легко узнал пейзаж - это была деревушка Пьенхейм, находящаяся недалеко от Велессгорна. Отнюдь не желая шокировать своим присутствием хозяев дома, я подобрал Рюйхьолу и тихонько, стараясь не скрипеть ступенями, спустился на первый этаж, надеясь выскользнуть на задний двор.
Из соседней комнаты слышались голоса. Вдруг я уловил звук шагов, приближающихся к двери и быстро юркнул в уголок, так что, когда дверь открылась, я оказался заслонён ею. Всё же я увидел того, кто выходил из комнаты. Это был обычный деревенский пастор, с книгой под мышкой, аккуратно подстриженными волосами и спокойным лицом. За ним из комнаты выбежал бугай примерно моего возраста с полным румяным лицом.
"Явно маменькин сынок", - с усмешкой подумал я. Внезапно Рюйхьола в моих руках дёрнулась, чуть не сорвав всю маскировку. "Чёртова труба!" - думал я, что есть сил прижимая Рюйхьолу к себе и не давая вырваться, - "Вот как прикажете понимать её поведение?!" Пока я сражался с собственным подчинённым порталом, пастор и бугай ушли. Я осторожно, бочком, выполз из-за двери и замер - в комнате ещё оставались двое человек.
- Мама, почему господин пастор так плохо обо мне отзывался? - ясный, но чрезвычайно слабый детский голосок.
- Господин пастор имел в виду, что ты очень необычный, Норейдис, - отвечал мягкий и ласковый голос.
- Нет, мама, он сказал не так...
- Сынок!
- ... он сказал "выродок"!
"Ничего себе пастор!" - изумлённо подумал я, невольно вслушиваясь в разговор, - "Вот тебе и духовный наставник..." В то же время у меня мелькнула мысль, что, в свете всех последних событий случайности не могут считаться случайными и, возможно, необычный ребёнок как-то связан с порталами. Я осторожно выглянул из-за двери и встретил удивлённый и печальный взгляд. Маленькое существо с заостренными ушками и глубокими карими глазками - наверное, Норейдис, - лежало в постели почти вдвое более короткой, чем обычная.
На лбу у Норейдиса была мокрая повязка, и капли воды стекали ему на лоб. Обычная ситуация в деревушке - малыш заболел, лекарств и денег на них нет, опасаясь смертельного исхода, позвали пастора, чтобы тот благословил больного или там молитву прочёл. Но больной оказался необычным - и пастор поспешил убраться, пока его не заподозрили в связях с нечистой силой. Но вот вопрос - если семья настолько бедна, что не может купить лекарств, почему такой довольный жизнью вид у откормленного бугая? Впрочем, я не долго раздумывал над этим. Моё сердце звало меня помочь бедолаге Норейдису. Я зашёл в комнату. Услышав мои шаги, худая измождённая женщина, сидевшая подле кровати, повернула ко мне залитое слезами лицо.
- Мама, он слышал. Наверное, и пастора тоже слышал. Он прятался за дверью, - остроухий малыш попытался приподняться, но обессилено упал на подушку.
- Ты что, сквозь стены видишь? - осторожно поинтересовался я.
- И не только сквозь стены, - покачала головой мама Норейдиса, - Из-за этого... Юноша, вы, конечно, слышали пастора...
- Нет-нет, - поспешно ответил я, - Послушайте, я из Велессгорна, там я знаю лекаря, я сейчас приведу его, - затараторил я.
Во взгляде Норейдиса мне почудился пробуждающийся интерес - незнакомец предлагает помощь... ему...
- Мы благодарны вам, но у нас совсем нет денег на лекаря, - печально улыбнулась мама Норейдиса.
- О, этого не нужно! - уверил я собеседницу, - Господин Гьёльго всё сделает бесплатно!
- Как отсюда быстро добраться до города? Телегу поймать? - вслух размышлял я.
- Боюсь, достаточно быстрого способа не найдётся, - покачала головой женщина.
Тут меня осенило - книга "18 способов мгновенного перемещения!"
- Найдётся! - я обвёл глазами комнату в поисках чего-нибудь, чем бы можно было нарисовать на полу солнечный диск. Небольшой уголёк отлично послужил моей цели. Я наскоро намалевал круг с треугольными лучами и, проведя по рисунку рукой, чётко сказал: "Трансферио Винжеро-риджен".
Как я понял из книги, "трансферио" означает мгновенное перемещение прикоснувшегося к заколдованному рисунку или предмету в указанное место. Собственно, место задаётся ещё при создании, и получается одноразовый портал одностороннего перемещения. Следя за моими действиями, Норейдис произнёс:
- Ты колдун. Как мой папа.
- Можно и так сказать, - быстро кивнул я. Может, он и прав. Кем то мне ещё придётся стать? Сначала наследник, почему бы теперь и не колдун?
- Я вернусь совсем скоро, - произнёс я, прежде чем встать на рисунок, а про себя подумал: "Если вообще вернусь". На мгновение мне почудилось, будто тело утратило вес, лёгкий толчок в спину - и я приземлился на оживлённый перекрёсток Найвен-риджен и Винжеро-риджен. Если бы не кто-то, дёрнувший меня с пути экипажа, лекарь срочно потребовался бы мне.
- Благодарю вас, - пробормотал я, оглядываясь на нежданного спасителя.
- Благодарность благодарностью, - послышался чуть хрипловатый голос г-на Гьёльго, - но ты должен нам с Джаной много чего объяснить.
Глава 9, в которой Жаннен теряет доверие.
Астарда
Когда я проснулась, солнце уже заходило за горизонт, и в Риззольонде, столице мира вороков, начинался, с позволения сказать, трудовой день.
Из кособоких каменно-ледяных хижин выскальзывают невесомые чёрные тени, стрелой взмывают к тёмному небу и исчезают с тихим шёпотом заклинания перемещения.
И через мгновение где-то далеко-далеко иное существо вскрикнет во сне от вида явившегося к нему худшего кошмара. Ворок проникнет в сон, прогрызёт брешь в астральной защите, впитает в себя страх, страдание, обиду несчастного спящего. Если жертва вдобавок слаба, больна, ей грозит смерть, которой и врагу не пожелаешь.
Я наполовину человек, и защищена от кошмаров, приносимых вороками, лишь личным указом отца. Я и мама, королева Эльдисен. И всё же нет-нет, а бывают случайные визиты подданных. Я научилась защищаться от них, однако вся защита состоит лишь в том, чтобы отбить две-три атаки, сохранив астральную целостность, и проснуться. Маме в последнее время становится всё хуже. Я так подозреваю, что отец тиранит её, ведь он ворок и сущность свою подавить не может. Или не хочет? За этими размышлениями я оделась и, поправив причёску, спустилась в танцевальный зал.
- Миледи, завтрак... - прошелестел слуга-ворок, почтительно кланяясь.
- Я не голодна. Где Жаннен? - нетерпеливо перебила я. Учитель танцев был почти единственным живым человеком во всём этом мире, и я стремилась больше времени проводить в его обществе.
Ворок противно захихикал:
- Учитель не появлялся в танцевальном зале со вчерашнего вечера, миледи... Его там до сих пор нет. Но, если вы прикажете, миледи, - не голос, а шипение змеи. Если я чего и боюсь, так это змей, - я разыщу его...
- Я не прикажу, - поморщилась я. - Я никогда не опущусь до слежки за подданным, пусть и косвенной. Избавь меня от своего присутствия!
Я не успела договорить, как слуга-ворок с мерзким смехом молниеносно поднялся вверх и пролетел через потолок. Я в задумчивости вошла в пустой танцевальный зал. Куда мог уйти Жаннен?
"Со вчерашнего вечера"... то есть с утра, по солнечному дню. Как раз в то время, когда я переместилась в дом, где хранился Лавикофль. Я выбрала именно утро по солнечному дню, потому что считала, что моё отсутствие не будет замечено - ведь все вороки спали. Значит, Жаннен думал так же.
Ему необходимо было куда-то удалиться, причём тайно. Я присела на диванчик и бросила взгляд на стоявшую рядом вильну. Я видела, как играют на ней вороки. Интересно, а у меня получится? Я не успела сделать ни движения, как через маленькую дверь в дальнем конце зала вбежал запыхавшийся учитель танцев. Жаннен выглядел встревоженным, причёска чуть растрепалась, кружева на рукавах чуть посерели от пыли, костюм был немного помят - всё это насторожило меня. Пока что Жаннен меня не видел, ведь мою фигурку закрывали цветы и вильна. А вот я отлично видела его в просвет между листьями и цветками.
Блондин торопливо поправил локоны, отряхнул костюм, бегло оглядывая зал. Тут его взгляд встретился с моим.
- Миледи, - учитель попытался придать голосу привычные интонации, - желаете потанцевать?
Он уже собирался позвать музыкантов, но я остановила его.
- Нет, Жаннен. Я не хочу сегодня танцевать.
Я посмотрела в глаза блондину. Вот сейчас надо спросить, почему он отсутствовал.
Но учитель знает, что официально все жители Риззольонда днём должны спать. У него сразу же возникнут подозрения. Минимум он может спросить, почему это он понадобился мне средь бела дня. Нет, применю другую тактику. Лучшая защита, как известно, нападение.
- Утром я не нашла тебя здесь. Слуга сообщил мне, что ночью тебя не было во дворце, слуги не уловили твоих снов. Ты, конечно, понимаешь, Жаннен, что мне не совсем понятна причина твоего отсутствия, - с удовлетворением замечаю, что учитель побледнел. Но, кажется, сдаваться он не намерен.
- Напротив, миледи, причина должна быть понятна вам, как никому другому, - проговорил он, - Мне пришлось отлучиться по приказу вашего отца, миледи. Разумеется, мне не подобает расспрашивать вас о причине вашего отсутствия во дворце этой ночью.
Если бы не выработавшееся с годами самообладание, я непременно побелела бы не хуже Жаннена.
Отец знал о моей отлучке?! Ну конечно, он не обнаружил моего сна на астральной карте замка и послал Жаннена... Стоп, что-то тут нечисто. Узнай Ульрих XVI о таком поведении своей дочери, будущей наследницы, то к моему возвращению меня ждала бы тюрьма в лучшем случае, в худшем... В худшем - нечто похуже. Значит, Жаннен лжёт. Право же, смешная картина - мы оба лжём друг другу, оба боимся, что собеседник знает правду и оба, несомненно, связаны тайной, зная только половину её. Но учителю танцев придётся открыть мне вторую её часть.
- Мой отец очень беспокоится за меня, - улыбнулась я как можно более естественно, - В таком случае, Жаннен, можешь сообщить королю, что я всего лишь предприняла ночную прогулку по саду ввиду бессонницы. Извини меня за некоторую резкость, теперь ситуация мне совершенно ясна. Думаю, танец поможет и мне, и тебе расслабиться? - я очаровательно улыбнулась и позвала музыкантов.
На лице учителя читалось недоумение и недоверие. Он пристально смотрел на меня, и вдруг его глаза расширились. Я, мгновенно проследив взгляд учителя, мысленно чертыхнулась - заметил шрамы на руках!
Астарда
Когда я проснулась, солнце уже заходило за горизонт, и в Риззольонде, столице мира вороков, начинался, с позволения сказать, трудовой день.
Из кособоких каменно-ледяных хижин выскальзывают невесомые чёрные тени, стрелой взмывают к тёмному небу и исчезают с тихим шёпотом заклинания перемещения.
И через мгновение где-то далеко-далеко иное существо вскрикнет во сне от вида явившегося к нему худшего кошмара. Ворок проникнет в сон, прогрызёт брешь в астральной защите, впитает в себя страх, страдание, обиду несчастного спящего. Если жертва вдобавок слаба, больна, ей грозит смерть, которой и врагу не пожелаешь.
Я наполовину человек, и защищена от кошмаров, приносимых вороками, лишь личным указом отца. Я и мама, королева Эльдисен. И всё же нет-нет, а бывают случайные визиты подданных. Я научилась защищаться от них, однако вся защита состоит лишь в том, чтобы отбить две-три атаки, сохранив астральную целостность, и проснуться. Маме в последнее время становится всё хуже. Я так подозреваю, что отец тиранит её, ведь он ворок и сущность свою подавить не может. Или не хочет? За этими размышлениями я оделась и, поправив причёску, спустилась в танцевальный зал.
- Миледи, завтрак... - прошелестел слуга-ворок, почтительно кланяясь.
- Я не голодна. Где Жаннен? - нетерпеливо перебила я. Учитель танцев был почти единственным живым человеком во всём этом мире, и я стремилась больше времени проводить в его обществе.
Ворок противно захихикал:
- Учитель не появлялся в танцевальном зале со вчерашнего вечера, миледи... Его там до сих пор нет. Но, если вы прикажете, миледи, - не голос, а шипение змеи. Если я чего и боюсь, так это змей, - я разыщу его...
- Я не прикажу, - поморщилась я. - Я никогда не опущусь до слежки за подданным, пусть и косвенной. Избавь меня от своего присутствия!
Я не успела договорить, как слуга-ворок с мерзким смехом молниеносно поднялся вверх и пролетел через потолок. Я в задумчивости вошла в пустой танцевальный зал. Куда мог уйти Жаннен?
"Со вчерашнего вечера"... то есть с утра, по солнечному дню. Как раз в то время, когда я переместилась в дом, где хранился Лавикофль. Я выбрала именно утро по солнечному дню, потому что считала, что моё отсутствие не будет замечено - ведь все вороки спали. Значит, Жаннен думал так же.
Ему необходимо было куда-то удалиться, причём тайно. Я присела на диванчик и бросила взгляд на стоявшую рядом вильну. Я видела, как играют на ней вороки. Интересно, а у меня получится? Я не успела сделать ни движения, как через маленькую дверь в дальнем конце зала вбежал запыхавшийся учитель танцев. Жаннен выглядел встревоженным, причёска чуть растрепалась, кружева на рукавах чуть посерели от пыли, костюм был немного помят - всё это насторожило меня. Пока что Жаннен меня не видел, ведь мою фигурку закрывали цветы и вильна. А вот я отлично видела его в просвет между листьями и цветками.
Блондин торопливо поправил локоны, отряхнул костюм, бегло оглядывая зал. Тут его взгляд встретился с моим.
- Миледи, - учитель попытался придать голосу привычные интонации, - желаете потанцевать?
Он уже собирался позвать музыкантов, но я остановила его.
- Нет, Жаннен. Я не хочу сегодня танцевать.
Я посмотрела в глаза блондину. Вот сейчас надо спросить, почему он отсутствовал.
Но учитель знает, что официально все жители Риззольонда днём должны спать. У него сразу же возникнут подозрения. Минимум он может спросить, почему это он понадобился мне средь бела дня. Нет, применю другую тактику. Лучшая защита, как известно, нападение.
- Утром я не нашла тебя здесь. Слуга сообщил мне, что ночью тебя не было во дворце, слуги не уловили твоих снов. Ты, конечно, понимаешь, Жаннен, что мне не совсем понятна причина твоего отсутствия, - с удовлетворением замечаю, что учитель побледнел. Но, кажется, сдаваться он не намерен.
- Напротив, миледи, причина должна быть понятна вам, как никому другому, - проговорил он, - Мне пришлось отлучиться по приказу вашего отца, миледи. Разумеется, мне не подобает расспрашивать вас о причине вашего отсутствия во дворце этой ночью.
Если бы не выработавшееся с годами самообладание, я непременно побелела бы не хуже Жаннена.
Отец знал о моей отлучке?! Ну конечно, он не обнаружил моего сна на астральной карте замка и послал Жаннена... Стоп, что-то тут нечисто. Узнай Ульрих XVI о таком поведении своей дочери, будущей наследницы, то к моему возвращению меня ждала бы тюрьма в лучшем случае, в худшем... В худшем - нечто похуже. Значит, Жаннен лжёт. Право же, смешная картина - мы оба лжём друг другу, оба боимся, что собеседник знает правду и оба, несомненно, связаны тайной, зная только половину её. Но учителю танцев придётся открыть мне вторую её часть.
- Мой отец очень беспокоится за меня, - улыбнулась я как можно более естественно, - В таком случае, Жаннен, можешь сообщить королю, что я всего лишь предприняла ночную прогулку по саду ввиду бессонницы. Извини меня за некоторую резкость, теперь ситуация мне совершенно ясна. Думаю, танец поможет и мне, и тебе расслабиться? - я очаровательно улыбнулась и позвала музыкантов.
На лице учителя читалось недоумение и недоверие. Он пристально смотрел на меня, и вдруг его глаза расширились. Я, мгновенно проследив взгляд учителя, мысленно чертыхнулась - заметил шрамы на руках!
Аргориан
- Господин Гьёльго, я обещаю, что всё расскажу, - быстро говорил я. Кажется, лекарь немного сердится, - Вы сейчас очень, очень нужны в Пьенхейме! Я знаю, во всё происходящее поверить нелегко, но, пожалуйста, поверьте. Там тяжело больной мальчик, ему нужна ваша помощь! Надо быстрее...
- Ладно, допустим, что с объяснениями я могу потерпеть. С появлением этой трубы, - г-н Гьёльго кивком указал на Рюйхьолу, которую я сжимал в руках, - тут происходит чёрт знает что, и из нас троих один ты, как мне думается, начал что-то понимать. Я попытаюсь вылечить мальчика, но до Пьенхейма путь неблизкий.
- Мы переместимся... - начал я, но г-н Гьельго жестом приказал мне молчать.
- Здесь нельзя говорить о таких вещах, Арго. До дома две минуты идти, поторопимся, - и пожилой лекарь быстро зашагал по улице. Я - за ним. Закрыв дверь на замок, г-н Гьёльго повернулся ко мне:
- Что нужно для перемещения?
Я вспомнил о том, что дедушка Джаны когда-то в молодости был исследователем, изучал путешествия меж миров и, возможно, сам искал порталы. Почувствовав приближающиеся приключения, лекарь будто преобразился.
- Что-то, чем можно рисовать, - ответил я, - в прошлый раз я рисовал на полу углём.
- Значит, лучше уголь, - решил г-н Гьёльго, - Не будем рисковать.
Мы извлекли из остывшей печки уголёк, и я нарисовал на полу солнечный круг.
- Трансферио дом Норейдиса!
Лекарь тем временем сложил в чемоданчик необходимые лекарства.
- Теперь надо прикоснуться к рисунку, - нерешительно произнёс я, - Но в прошлый раз я перемещался один, а сейчас я не знаю, что выйдет. Портал-то разового использования!
- Можно взяться за руки и мы, возможно, сойдём за один объект, - предложил исследователь.
- Гениально! - воскликнул я, сетуя, что сам не додумался до такой простой вещи, - Попробуем.
Одной рукой я сжал ладонь г-на Гьёльго, а другой дотронулся до рисунка. Снова волшебное ощущение лёгкости, и пространство мягко выталкивает меня и исследователя в уже знакомом мне доме.
- Как первое перемещение? - спросил я у стоявшего столбом лекаря.
- Мягко говоря, необычно, - исследователь удивлённо провёл рукой по деревянной стене, убеждаясь, что всё это не сон, но тут же принял серьёзный вид, - Где больной?
Я распахнул дверь, за которой недавно прятался. Норейдис спал, а его мать сидела у изголовья постели. В её глазах читалось изумление.
- Я же обещал, - прошептал я, чтобы не разбудить Норейдиса.
Г-н Гьёльго тем временем рассматривал заострённые ушки мальчика, изящные брови, узкий подбородок... Казалось, он что-то вспоминает.
- Прошу прощения, мадам...
- ...Анталис...
- Мадам Анталис, отец этого ребёнка - эльф?
- Да, - вздохнула женщина, - Но какое это имеет отношение к болезни моего мальчика?
- Самое прямое! - воскликнул исследователь, и Норейдис приоткрыл глаза.
- Мама, лекарь пришёл?
- Да, малыш, - прошептала г-жа Анталис.
- Я же говорил, что мальчик-колдун сдержит слово, - проговорил Норейдис и взглянул на г-на Гьёльго. Тот сел на край кровати и сказал, обращаясь неизвестно к кому:
- Если это то, что я предполагаю, то лечение не будет сложным.
Лекарь осмотрел Норейдиса, послушал дыхание, потрогал лоб, после чего обратился к г-же Анталис:
- Осень, кажется, здесь не особенно солнечная?
- Последние недели небо сплошь затянуто облаками, - вздохнула она, - Только утром иногда блеснёт лучик.
- И как раз в этот период времени ваш ребёнок заболел, - это было скорее утверждение, чем вопрос.
- Откуда вы знаете? - поразилась мама Норейдиса.
-... И, разумеется, во время болезни на улицу его никто не отпускал? - продолжал г-н Гьёльго.
- А как же! Ему был нужен отдых, как всякому больному!
- Не всякому, - покачал головой лекарь, - От отца Норейдису передались не только типичные эльфийские черты лица, но и потребность в солнечном свете. Эльфам жизненно необходима энергия света, тогда их организм развивается как надо. При недостатке солнечных лучей эльф может заболеть так называемой "Inque tenebris", что по-латыни означает "Умираю в темноте". Лечение назначается простое - как можно больше бывать на солнце.
- Вот только где его взять в наших-то краях осенью... - печально проговорила г-жа Анталис.
- Если бы вы согласились... - робко начал я. Сумасбродная, конечно, идея.
- Я на всё согласна, только бы он вылечился! - воскликнула женщина, ласково проводя рукой по волосам Норейдиса, разметавшимся по подушке. Наш разговор он слушал молча.
- Я могу переместить Норейдиса в мир Брассельпут. Я сам там был, это такое королевство. У меня там друзья есть, - я окончательно запутался в попытках выразить свою мысль так, чтобы г-жа Анталис не подумала, будто я сумасшедший.
- Солнечная погода Брассельпута пойдёт на пользу Норейдису, - произнёс г-н Гьёльго и чуть слышно шепнул мне, - Надеюсь, ты знаешь, что делаешь!
- Я не против, - подал голос сам больной. Норейдис, видимо, своими эльфовскими способностями определил, что нам можно верить. Вот тут случилось нечто удивительное. Мать взглянула на сына и, убедившись, что тот говорит серьёзно, вздохнула:
- Ну что же, если это поможет моему мальчику... я согласна! Но только с одним условием - я перемещусь тоже. Что нужно делать? - это уже был вопрос мне. Осмелюсь предположить, что и отцу Норейдиса г-жа Анталис верила безоглядно. Вот и рассудила, что, раз эльфийские способности передались сыну, то и его нужно слушаться. Однако, возвращаясь к реальности - как переместиться обратно, я знаю, а вот как... "обратно-обратно"? Заметив моё замешательство, г-н Гьёльго сказал:
- Пока ты отсутствовал, Аргориан, я нашёл кое-какие сведения об управлении порталами. Конечно, это полумифы, но выбирать не из чего. Я предлагаю не откладывать перемещение. Нам всем четверым надо взяться за руки, и Арго переместит нас в мой дом. Госпожа Анталис?
Та взяла за руку сына, Норейдис протянул г-ну Гьёльго свою хрупкую ладошку, исследователь сжал мою руку, а я, нарисовав очередное солнце, прошептал заклинание и приложил ладонь к рисунку. Мы оказались в гостиной дома Гьёльго, где по-прежнему горел свет.
Лекарь, только приземлившись на ковёр, направился к себе в кабинет, прибавив:
- Это очень интересная книга. Одну минуту...
Мы с г-жой Анталис уложили Норейдиса на диван и укрыли пледом.
- Вот она! - г-н Гьёльго сел в кресло, держа в руках книгу в тёмной кожаной обложке. Я заглянул через плечо исследователя и прочёл: "Король вороков".
- Кто такие вороки? - удивлённо спросил я.
Пожилой лекарь открыл книгу на двадцатой странице и сунул её мне:
- Прочитай вот отсюда, и узнаешь.
Я уселся в соседнее кресло и принялся вполголоса читать.
"Можно утверждать наверняка, что, если бы вороков не существовало, людям снились бы исключительно хорошие сны, ибо вороки и есть первопричина кошмаров. Сон портится уже от близкого присутствия ворока, нечего и говорить, во что он превращается, когда ворок разрушает астральную защиту души. Существо, которое не однажды навестили вороки, может заболеть, а в случае слабости здоровья или души - умереть..."
Я открыл содержание, чтобы найти что-нибудь о перемещениях. Ведь для этого г-н Гьёльго книжку и принёс.
"Предисловие.......................................................3 стр.
О сущности существ, вызывающих кошмары...20стр.
Мир вороков - кто возвращался оттуда?..........48стр.
Исторические факты...........................................80стр.
Короли вороков. Ранивер XV.............................110стр."
Это всё не то...
- Где же вы нашли этот... полумиф об управлении порталами? - недоумённо спросил я лекаря.
- Это всего несколько строк из всей книги, - отозвался г-н Гьёльго, - страница двухсотая.
Я довольно быстро отыскал нужный абзац. Кажется, эти несколько строк стоят целой книги!
"Для перемещения, если у вас, конечно, имеется портал, необходимо сосредоточиться и ясно представить себе место, куда вы хотите попасть. Или же существо, которое вам необходимо найти среди миров. По перемещении вы окажетесь неподалёку от объекта, на который ориентировались - места, существа. Так действуют порталы. Но вороки сами по себе "порталы", им достаточно лишь..."
- Значит, сосредоточиться и представить, - пробормотал я, вздохнул и поднял Рюйхьолу, - Давайте попробуем.
- Уж постарайся не ошибиться, - проворчал г-н Гьёльго и прибавил, - после перемещения сразу же вернёшься, Арго.
Я кивнул. Зажмурил глаза и представил - вот он, Брассельпут, город вечного заката и вечной осени, такой, каким я увидел его впервые, стоя на обрыве рядом с преобразившимся Рато. Так живо трепещут флаги на шпилях дворца, я уже слышу шелест листвы, чувствую солнечное тепло. Понимаю, что готов к перемещению и приставляю к глазам Рюйхьолу. Прежде, чем меня ослепило исходящее из портала сияние, я почувствовал, как моей руки коснулась холодная ладошка Норейдиса. Новое перемещение произошло, этот процесс стал мне привычен.
Почувствовав на лице дуновение свежего ветра, я распахнул глаза и осмотрелся. Мы попали по назначению - невдалеке высились башни Брассельпута.
- Здесь красиво, - вынес вердикт Норейдис, окинув взглядом панораму леса и города.
- Да, малыш. Изумительная красота! - прошептала г-жа Анталис, - И здесь много солнечных лучей. Но где мы будем жить? - повернулась она ко мне. Кажется, она была готова жительствовать хоть в лесу, пока выздоравливает Норейдис.
- У меня здесь есть знакомые принц и король, - непринуждённо произнёс я, - Вы будете жить в Радан-Вье.
От произведённого эффекта я улыбнулся и показал высокую изящную башню в центре Брассельпута:
- Дворец вон там. Ну что, пойдём?
До Радан-Вье мы добрались без помех, ибо меня стража уже узнавала. Перепоручив Анталисов венценосным братьям, я тотчас же переместился в дом на Винжеро-риджен. В этот раз, отметил я, перемещение потребовало меньшей концентрации воли. Г-н Гьёльго ждал меня, на нём были плащ и шляпа, а в руке он держал свою неизменную трость.
- Я уже подумал, что ты там корни пустил, - проговорил лекарь, протягивая мне плащ, очевидно, запасной, - Вот, надень.
- Куда мы идём? - полюбопытствовал я, выходя на улицу вслед за исследователем.
- Джана уже полдня как на конкурсе в консерватории, - быстро сказал исследователь, махнув рукой вознице свободного кэба. Я остолбенел. Ну как, как я мог забыть?! Спустя несколько минут я и г-н Гьёльго поднимались по широким ступеням Консерватории.
- Господин Гьёльго, я обещаю, что всё расскажу, - быстро говорил я. Кажется, лекарь немного сердится, - Вы сейчас очень, очень нужны в Пьенхейме! Я знаю, во всё происходящее поверить нелегко, но, пожалуйста, поверьте. Там тяжело больной мальчик, ему нужна ваша помощь! Надо быстрее...
- Ладно, допустим, что с объяснениями я могу потерпеть. С появлением этой трубы, - г-н Гьёльго кивком указал на Рюйхьолу, которую я сжимал в руках, - тут происходит чёрт знает что, и из нас троих один ты, как мне думается, начал что-то понимать. Я попытаюсь вылечить мальчика, но до Пьенхейма путь неблизкий.
- Мы переместимся... - начал я, но г-н Гьельго жестом приказал мне молчать.
- Здесь нельзя говорить о таких вещах, Арго. До дома две минуты идти, поторопимся, - и пожилой лекарь быстро зашагал по улице. Я - за ним. Закрыв дверь на замок, г-н Гьёльго повернулся ко мне:
- Что нужно для перемещения?
Я вспомнил о том, что дедушка Джаны когда-то в молодости был исследователем, изучал путешествия меж миров и, возможно, сам искал порталы. Почувствовав приближающиеся приключения, лекарь будто преобразился.
- Что-то, чем можно рисовать, - ответил я, - в прошлый раз я рисовал на полу углём.
- Значит, лучше уголь, - решил г-н Гьёльго, - Не будем рисковать.
Мы извлекли из остывшей печки уголёк, и я нарисовал на полу солнечный круг.
- Трансферио дом Норейдиса!
Лекарь тем временем сложил в чемоданчик необходимые лекарства.
- Теперь надо прикоснуться к рисунку, - нерешительно произнёс я, - Но в прошлый раз я перемещался один, а сейчас я не знаю, что выйдет. Портал-то разового использования!
- Можно взяться за руки и мы, возможно, сойдём за один объект, - предложил исследователь.
- Гениально! - воскликнул я, сетуя, что сам не додумался до такой простой вещи, - Попробуем.
Одной рукой я сжал ладонь г-на Гьёльго, а другой дотронулся до рисунка. Снова волшебное ощущение лёгкости, и пространство мягко выталкивает меня и исследователя в уже знакомом мне доме.
- Как первое перемещение? - спросил я у стоявшего столбом лекаря.
- Мягко говоря, необычно, - исследователь удивлённо провёл рукой по деревянной стене, убеждаясь, что всё это не сон, но тут же принял серьёзный вид, - Где больной?
Я распахнул дверь, за которой недавно прятался. Норейдис спал, а его мать сидела у изголовья постели. В её глазах читалось изумление.
- Я же обещал, - прошептал я, чтобы не разбудить Норейдиса.
Г-н Гьёльго тем временем рассматривал заострённые ушки мальчика, изящные брови, узкий подбородок... Казалось, он что-то вспоминает.
- Прошу прощения, мадам...
- ...Анталис...
- Мадам Анталис, отец этого ребёнка - эльф?
- Да, - вздохнула женщина, - Но какое это имеет отношение к болезни моего мальчика?
- Самое прямое! - воскликнул исследователь, и Норейдис приоткрыл глаза.
- Мама, лекарь пришёл?
- Да, малыш, - прошептала г-жа Анталис.
- Я же говорил, что мальчик-колдун сдержит слово, - проговорил Норейдис и взглянул на г-на Гьёльго. Тот сел на край кровати и сказал, обращаясь неизвестно к кому:
- Если это то, что я предполагаю, то лечение не будет сложным.
Лекарь осмотрел Норейдиса, послушал дыхание, потрогал лоб, после чего обратился к г-же Анталис:
- Осень, кажется, здесь не особенно солнечная?
- Последние недели небо сплошь затянуто облаками, - вздохнула она, - Только утром иногда блеснёт лучик.
- И как раз в этот период времени ваш ребёнок заболел, - это было скорее утверждение, чем вопрос.
- Откуда вы знаете? - поразилась мама Норейдиса.
-... И, разумеется, во время болезни на улицу его никто не отпускал? - продолжал г-н Гьёльго.
- А как же! Ему был нужен отдых, как всякому больному!
- Не всякому, - покачал головой лекарь, - От отца Норейдису передались не только типичные эльфийские черты лица, но и потребность в солнечном свете. Эльфам жизненно необходима энергия света, тогда их организм развивается как надо. При недостатке солнечных лучей эльф может заболеть так называемой "Inque tenebris", что по-латыни означает "Умираю в темноте". Лечение назначается простое - как можно больше бывать на солнце.
- Вот только где его взять в наших-то краях осенью... - печально проговорила г-жа Анталис.
- Если бы вы согласились... - робко начал я. Сумасбродная, конечно, идея.
- Я на всё согласна, только бы он вылечился! - воскликнула женщина, ласково проводя рукой по волосам Норейдиса, разметавшимся по подушке. Наш разговор он слушал молча.
- Я могу переместить Норейдиса в мир Брассельпут. Я сам там был, это такое королевство. У меня там друзья есть, - я окончательно запутался в попытках выразить свою мысль так, чтобы г-жа Анталис не подумала, будто я сумасшедший.
- Солнечная погода Брассельпута пойдёт на пользу Норейдису, - произнёс г-н Гьёльго и чуть слышно шепнул мне, - Надеюсь, ты знаешь, что делаешь!
- Я не против, - подал голос сам больной. Норейдис, видимо, своими эльфовскими способностями определил, что нам можно верить. Вот тут случилось нечто удивительное. Мать взглянула на сына и, убедившись, что тот говорит серьёзно, вздохнула:
- Ну что же, если это поможет моему мальчику... я согласна! Но только с одним условием - я перемещусь тоже. Что нужно делать? - это уже был вопрос мне. Осмелюсь предположить, что и отцу Норейдиса г-жа Анталис верила безоглядно. Вот и рассудила, что, раз эльфийские способности передались сыну, то и его нужно слушаться. Однако, возвращаясь к реальности - как переместиться обратно, я знаю, а вот как... "обратно-обратно"? Заметив моё замешательство, г-н Гьёльго сказал:
- Пока ты отсутствовал, Аргориан, я нашёл кое-какие сведения об управлении порталами. Конечно, это полумифы, но выбирать не из чего. Я предлагаю не откладывать перемещение. Нам всем четверым надо взяться за руки, и Арго переместит нас в мой дом. Госпожа Анталис?
Та взяла за руку сына, Норейдис протянул г-ну Гьёльго свою хрупкую ладошку, исследователь сжал мою руку, а я, нарисовав очередное солнце, прошептал заклинание и приложил ладонь к рисунку. Мы оказались в гостиной дома Гьёльго, где по-прежнему горел свет.
Лекарь, только приземлившись на ковёр, направился к себе в кабинет, прибавив:
- Это очень интересная книга. Одну минуту...
Мы с г-жой Анталис уложили Норейдиса на диван и укрыли пледом.
- Вот она! - г-н Гьёльго сел в кресло, держа в руках книгу в тёмной кожаной обложке. Я заглянул через плечо исследователя и прочёл: "Король вороков".
- Кто такие вороки? - удивлённо спросил я.
Пожилой лекарь открыл книгу на двадцатой странице и сунул её мне:
- Прочитай вот отсюда, и узнаешь.
Я уселся в соседнее кресло и принялся вполголоса читать.
"Можно утверждать наверняка, что, если бы вороков не существовало, людям снились бы исключительно хорошие сны, ибо вороки и есть первопричина кошмаров. Сон портится уже от близкого присутствия ворока, нечего и говорить, во что он превращается, когда ворок разрушает астральную защиту души. Существо, которое не однажды навестили вороки, может заболеть, а в случае слабости здоровья или души - умереть..."
Я открыл содержание, чтобы найти что-нибудь о перемещениях. Ведь для этого г-н Гьёльго книжку и принёс.
"Предисловие.......................................................3 стр.
О сущности существ, вызывающих кошмары...20стр.
Мир вороков - кто возвращался оттуда?..........48стр.
Исторические факты...........................................80стр.
Короли вороков. Ранивер XV.............................110стр."
Это всё не то...
- Где же вы нашли этот... полумиф об управлении порталами? - недоумённо спросил я лекаря.
- Это всего несколько строк из всей книги, - отозвался г-н Гьёльго, - страница двухсотая.
Я довольно быстро отыскал нужный абзац. Кажется, эти несколько строк стоят целой книги!
"Для перемещения, если у вас, конечно, имеется портал, необходимо сосредоточиться и ясно представить себе место, куда вы хотите попасть. Или же существо, которое вам необходимо найти среди миров. По перемещении вы окажетесь неподалёку от объекта, на который ориентировались - места, существа. Так действуют порталы. Но вороки сами по себе "порталы", им достаточно лишь..."
- Значит, сосредоточиться и представить, - пробормотал я, вздохнул и поднял Рюйхьолу, - Давайте попробуем.
- Уж постарайся не ошибиться, - проворчал г-н Гьёльго и прибавил, - после перемещения сразу же вернёшься, Арго.
Я кивнул. Зажмурил глаза и представил - вот он, Брассельпут, город вечного заката и вечной осени, такой, каким я увидел его впервые, стоя на обрыве рядом с преобразившимся Рато. Так живо трепещут флаги на шпилях дворца, я уже слышу шелест листвы, чувствую солнечное тепло. Понимаю, что готов к перемещению и приставляю к глазам Рюйхьолу. Прежде, чем меня ослепило исходящее из портала сияние, я почувствовал, как моей руки коснулась холодная ладошка Норейдиса. Новое перемещение произошло, этот процесс стал мне привычен.
Почувствовав на лице дуновение свежего ветра, я распахнул глаза и осмотрелся. Мы попали по назначению - невдалеке высились башни Брассельпута.
- Здесь красиво, - вынес вердикт Норейдис, окинув взглядом панораму леса и города.
- Да, малыш. Изумительная красота! - прошептала г-жа Анталис, - И здесь много солнечных лучей. Но где мы будем жить? - повернулась она ко мне. Кажется, она была готова жительствовать хоть в лесу, пока выздоравливает Норейдис.
- У меня здесь есть знакомые принц и король, - непринуждённо произнёс я, - Вы будете жить в Радан-Вье.
От произведённого эффекта я улыбнулся и показал высокую изящную башню в центре Брассельпута:
- Дворец вон там. Ну что, пойдём?
До Радан-Вье мы добрались без помех, ибо меня стража уже узнавала. Перепоручив Анталисов венценосным братьям, я тотчас же переместился в дом на Винжеро-риджен. В этот раз, отметил я, перемещение потребовало меньшей концентрации воли. Г-н Гьёльго ждал меня, на нём были плащ и шляпа, а в руке он держал свою неизменную трость.
- Я уже подумал, что ты там корни пустил, - проговорил лекарь, протягивая мне плащ, очевидно, запасной, - Вот, надень.
- Куда мы идём? - полюбопытствовал я, выходя на улицу вслед за исследователем.
- Джана уже полдня как на конкурсе в консерватории, - быстро сказал исследователь, махнув рукой вознице свободного кэба. Я остолбенел. Ну как, как я мог забыть?! Спустя несколько минут я и г-н Гьёльго поднимались по широким ступеням Консерватории.
Глава 10, в которой меч вступает в игру.
Джана
Пока шли выступления остальных участников конкурса, я познакомилась с Оренсом и Ларнессой. Лохматый пианист оказался очень дружелюбным, а вот Валлиант держала себя очень высокомерно. Из-за её холодности разговор едва клеится.
- Вы были раньше в Консерватории? - спрашиваю я новых знакомых.
- Спрашиваешь! - смеётся МакКлайд, - Я здесь учусь уже года три. Знаешь здешнего органиста? Штеффри, рыжий, весёлый такой.
- Знаю, - улыбнулась я. Как же кстати у нас оказался общий знакомый!
- А ты здесь была раньше? - сделала я попытку разговорить Ларнессу.
- Нет, - прозвучал сухой ответ. Но, к моему удивлению, она поспешно прибавила, - Но мне тут понравилось.
Слава Богу, хоть какой-то прогресс.
- Я слышала, как Штеффри говорил, что тебе ни за что не сдать зачёт, - говорю я Оренсу. Если я не ошибаюсь, он учится у Штеффри?
- И правду говорил, - сокрушённо покачал головой юноша, - на пианино гораздо легче, уйду я с органа, наверное...
-Ты учишься играть на двух инструментах? Вот это да, - поразилась я.
- Это сложно, - вставила Ларнесса.
Пока мы болтали, за кулисами звучала музыка, умолкая лишь на короткие промежутки времени.
Аргориан
- А теперь пойдёмте, я вам покажу достопримечательности поместья, - позвала нас Ларнесса... Вчера, во время конкурса, мы успели с ней подружиться. Мы - я, Джана и Оренс, он тоже участвовал в конкурсе и занял четвёртое место. Моя подруга практически чудом победила в конкурсе, а Ларнессе досталось второе место. Ларнесса пригласила нас троих на обед, и, сами понимаете, мы не отказались. Всю дорогу домой и Джана, и г-н Гьельго буквально сверлили меня взглядами. До самой ночи я рассказывал семейству Гьёльго всё то, что успел узнать, путешествуя по Брассельпуту. К окончательному выводу насчёт трубы мы так и не пришли, ну да ладно. Успеем. Ларнесса ведёт нас по длинным коридорам, завешанным тёмными гардинами, и бегло рассказывает что-то про герцогов и герцогинь, портреты которых развешаны по стенам.
Я шёл за остальными, погружённый в свои мысли. Да, я оказался наследником. Но что теперь с этим обстоятельством делать? Что означало подозрительное поведение Рюйхьолы в доме Норейдиса? Может быть, она реагировала на близко находящегося наследника? Вряд ли, ведь ни на меня, ни на Дартемиса, наследника Сизжьяглы, Рюйхьола никоим образом не реагировала! В чём же дело? Этот вопрос, словно гвоздь, засел в моём мозгу. Скоро, наверное, голова треснет от обилия мыслей.
- Вот это - последняя комната, - поманила нас за собой Ларнесса. - Правда, - сообщила она шёпотом, - здесь несколько дней назад произошла невероятно странная вещь...
Тут меня осенило, словно по волшебству - "щёлк!" - и отдельные судорожные догадки встают в изящную, простую мысль: "Порталы - это странно, всё, имеющее к ним отношение - странно, нужно обращать внимание на всё, что странно".
- Что произошло? - быстро спросил я, в упор глядя на Ларнессу.
На её лице читалось удивление от моей реакции, но всё же она ответила:
- В тот день я была свободна от занятий и просто так бродила по поместью. Вон там, в коридоре, который мы только что покинули, я встретила нашего дворецкого, он как раз шёл в ту, последнюю комнату - наводить порядок среди раритетов древности. Я пошла с ним.
Мы уже было собрались открыть дверь коридора, как вдруг услышали там шаги. Да-да, единственная дверь была заперта, но там была девушка! Когда дворецкий открыл дверь, в него попала тонкая золотистого цвета молния, и он упал. Я... я очень испугалась, бросилась его поднимать, но он был словно мёртвый - не дышал, не шевелился, не моргал! Я подняла голову, чтобы увидеть, откуда прилетела молния, и встретилась глазами с той девушкой. У неё были очень светлые волосы, белые-белые... И взгляд... Не то чтобы злой, но такой холодный и презрительный. Я уже тогда поняла, что она - колдунья! В поместье всегда полно слуг, и я позвала на помощь. А та ведьма заперлась в комнате, и, сколько мы ни пытались открыть замок, он не поддавался. Она наверняка заколдовала его чем-нибудь вроде той молнии. Когда мы наконец выломали двери, то застали очень странную и страшную картину - колдунья стояла около меча, по его лезвию и её рукам текла кровь. Она взмахнула рукой, сказав: "Берегись, Ларнесса!". Она назвала меня по имени, понимаете! А потом её окутало сияние, исходившее из кольца на правой руке, и она исчезла, - сказала Ларнесса.
Я было раскрыл рот, но она прервала меня:
- Самое странное случилось дальше.
"Куда уж страннее!" - подумал я.
- Около меча внезапно появился блондин. Он казался очень уставшим, обессиленным.
Он сказал, что его зовут Жаннен. потом он снял заклятие с дворецкого и сказал, чтобы я ни в коем случае не дотрагивалась до меча. Жаннен тоже знал моё имя. А потом он исчез. Вот и всё, - вздохнула Ларнесса. В моём мозгу зашевелилась смутная догадка, предчувствие, какая-то неуловимая мысль, дразнящая и ускользающая от рассудка. Но теперь я знал, что нужно сделать, чтобы ухватить эту мысль:
- Ларни, - произнёс я с голосом, дрожащим от волнения, - Ты можешь показать мне... нам этот меч?
- Конечно, - кивнула девушка, - Я как раз собиралась это сделать. Идём же!
В конце коридора находился дверной проём. Сорванных с петель дверей не было - их, разумеется, уже убрали, но новые двери поставить не успели.
В глубине комнаты, в полумраке, на высокой подставке стоял меч. На гранях его зеркально гладкого клинка засохли полосы крови.
- Слуги слышали предупреждение Жаннена, и никто не осмелился дотрагиваться до меча, - тихо прокомментировала увиденное мною Ларнесса.
Я внимательно осматривал меч, в то время как мои друзья рассматривали меня, недоумевая. Великолепная заточка, бросающаяся в глаза даже мне - дилетанту по части оружия, чуть потускневшая рукоять с роскошной отделкой, кованые и литые узоры на клинке - всё это говорило о том, что передо мной старинная фамильная реликвия. Как я и ожидал, мысль попалась в силки.
- Эта колдунья, - медленно начал я, - неспроста заинтересовалась мечом. То, что она так неожиданно оказалась в твоём доме, Ларнесса, означает только одно - ей ведом секрет перемещения, у неё есть портал. А это значит, что она связана со мной - ведь я тоже наследник, - при этих словах Джана поджала губы, - Мне кажется, - я обвёл глазами всю компанию, - мне кажется, что единственное средство сдвинуть дело с мёртвой точки - прикоснуться к мечу.
Джана
Пока шли выступления остальных участников конкурса, я познакомилась с Оренсом и Ларнессой. Лохматый пианист оказался очень дружелюбным, а вот Валлиант держала себя очень высокомерно. Из-за её холодности разговор едва клеится.
- Вы были раньше в Консерватории? - спрашиваю я новых знакомых.
- Спрашиваешь! - смеётся МакКлайд, - Я здесь учусь уже года три. Знаешь здешнего органиста? Штеффри, рыжий, весёлый такой.
- Знаю, - улыбнулась я. Как же кстати у нас оказался общий знакомый!
- А ты здесь была раньше? - сделала я попытку разговорить Ларнессу.
- Нет, - прозвучал сухой ответ. Но, к моему удивлению, она поспешно прибавила, - Но мне тут понравилось.
Слава Богу, хоть какой-то прогресс.
- Я слышала, как Штеффри говорил, что тебе ни за что не сдать зачёт, - говорю я Оренсу. Если я не ошибаюсь, он учится у Штеффри?
- И правду говорил, - сокрушённо покачал головой юноша, - на пианино гораздо легче, уйду я с органа, наверное...
-Ты учишься играть на двух инструментах? Вот это да, - поразилась я.
- Это сложно, - вставила Ларнесса.
Пока мы болтали, за кулисами звучала музыка, умолкая лишь на короткие промежутки времени.
Аргориан
- А теперь пойдёмте, я вам покажу достопримечательности поместья, - позвала нас Ларнесса... Вчера, во время конкурса, мы успели с ней подружиться. Мы - я, Джана и Оренс, он тоже участвовал в конкурсе и занял четвёртое место. Моя подруга практически чудом победила в конкурсе, а Ларнессе досталось второе место. Ларнесса пригласила нас троих на обед, и, сами понимаете, мы не отказались. Всю дорогу домой и Джана, и г-н Гьельго буквально сверлили меня взглядами. До самой ночи я рассказывал семейству Гьёльго всё то, что успел узнать, путешествуя по Брассельпуту. К окончательному выводу насчёт трубы мы так и не пришли, ну да ладно. Успеем. Ларнесса ведёт нас по длинным коридорам, завешанным тёмными гардинами, и бегло рассказывает что-то про герцогов и герцогинь, портреты которых развешаны по стенам.
Я шёл за остальными, погружённый в свои мысли. Да, я оказался наследником. Но что теперь с этим обстоятельством делать? Что означало подозрительное поведение Рюйхьолы в доме Норейдиса? Может быть, она реагировала на близко находящегося наследника? Вряд ли, ведь ни на меня, ни на Дартемиса, наследника Сизжьяглы, Рюйхьола никоим образом не реагировала! В чём же дело? Этот вопрос, словно гвоздь, засел в моём мозгу. Скоро, наверное, голова треснет от обилия мыслей.
- Вот это - последняя комната, - поманила нас за собой Ларнесса. - Правда, - сообщила она шёпотом, - здесь несколько дней назад произошла невероятно странная вещь...
Тут меня осенило, словно по волшебству - "щёлк!" - и отдельные судорожные догадки встают в изящную, простую мысль: "Порталы - это странно, всё, имеющее к ним отношение - странно, нужно обращать внимание на всё, что странно".
- Что произошло? - быстро спросил я, в упор глядя на Ларнессу.
На её лице читалось удивление от моей реакции, но всё же она ответила:
- В тот день я была свободна от занятий и просто так бродила по поместью. Вон там, в коридоре, который мы только что покинули, я встретила нашего дворецкого, он как раз шёл в ту, последнюю комнату - наводить порядок среди раритетов древности. Я пошла с ним.
Мы уже было собрались открыть дверь коридора, как вдруг услышали там шаги. Да-да, единственная дверь была заперта, но там была девушка! Когда дворецкий открыл дверь, в него попала тонкая золотистого цвета молния, и он упал. Я... я очень испугалась, бросилась его поднимать, но он был словно мёртвый - не дышал, не шевелился, не моргал! Я подняла голову, чтобы увидеть, откуда прилетела молния, и встретилась глазами с той девушкой. У неё были очень светлые волосы, белые-белые... И взгляд... Не то чтобы злой, но такой холодный и презрительный. Я уже тогда поняла, что она - колдунья! В поместье всегда полно слуг, и я позвала на помощь. А та ведьма заперлась в комнате, и, сколько мы ни пытались открыть замок, он не поддавался. Она наверняка заколдовала его чем-нибудь вроде той молнии. Когда мы наконец выломали двери, то застали очень странную и страшную картину - колдунья стояла около меча, по его лезвию и её рукам текла кровь. Она взмахнула рукой, сказав: "Берегись, Ларнесса!". Она назвала меня по имени, понимаете! А потом её окутало сияние, исходившее из кольца на правой руке, и она исчезла, - сказала Ларнесса.
Я было раскрыл рот, но она прервала меня:
- Самое странное случилось дальше.
"Куда уж страннее!" - подумал я.
- Около меча внезапно появился блондин. Он казался очень уставшим, обессиленным.
Он сказал, что его зовут Жаннен. потом он снял заклятие с дворецкого и сказал, чтобы я ни в коем случае не дотрагивалась до меча. Жаннен тоже знал моё имя. А потом он исчез. Вот и всё, - вздохнула Ларнесса. В моём мозгу зашевелилась смутная догадка, предчувствие, какая-то неуловимая мысль, дразнящая и ускользающая от рассудка. Но теперь я знал, что нужно сделать, чтобы ухватить эту мысль:
- Ларни, - произнёс я с голосом, дрожащим от волнения, - Ты можешь показать мне... нам этот меч?
- Конечно, - кивнула девушка, - Я как раз собиралась это сделать. Идём же!
В конце коридора находился дверной проём. Сорванных с петель дверей не было - их, разумеется, уже убрали, но новые двери поставить не успели.
В глубине комнаты, в полумраке, на высокой подставке стоял меч. На гранях его зеркально гладкого клинка засохли полосы крови.
- Слуги слышали предупреждение Жаннена, и никто не осмелился дотрагиваться до меча, - тихо прокомментировала увиденное мною Ларнесса.
Я внимательно осматривал меч, в то время как мои друзья рассматривали меня, недоумевая. Великолепная заточка, бросающаяся в глаза даже мне - дилетанту по части оружия, чуть потускневшая рукоять с роскошной отделкой, кованые и литые узоры на клинке - всё это говорило о том, что передо мной старинная фамильная реликвия. Как я и ожидал, мысль попалась в силки.
- Эта колдунья, - медленно начал я, - неспроста заинтересовалась мечом. То, что она так неожиданно оказалась в твоём доме, Ларнесса, означает только одно - ей ведом секрет перемещения, у неё есть портал. А это значит, что она связана со мной - ведь я тоже наследник, - при этих словах Джана поджала губы, - Мне кажется, - я обвёл глазами всю компанию, - мне кажется, что единственное средство сдвинуть дело с мёртвой точки - прикоснуться к мечу.
Глава 11, в которой присутствуют холод и жар Эвантксих рудников.
Аргориан
- Но... – нерешительно произнесла Джана, поднимая на меня серьезный взгляд,- Ведь это опасно. Что мы будем делать, если... Если... Ну не знаю, если что-то плохое случится?
- Мы возьмёмся за руки и переместимся обратно, сюда, - сказал я, - с помощью Рюйхьолы, только и всего.
Я протянул руку Джане, она – Ларнессе, а та – Оренсу. Думали ли мы о возможных последствиях? Нет, из нас всех только Джана относилась к этой затее с лёгким недоверием. Я сейчас содрогаюсь от мысли, что тогда могло произойти. Но волнующее предчувствие неизвестного, безумно манящего духа приключений подстёгивало нас, и я, сунув под мышку портал, дотронулся до ледяной стали. От меча ли, или изо всех направлений повеяло свистящим холодом, клинок озарил комнату чёрным светом. Разве можно ослепнуть от черноты? Но мне казалось, что чёрное, как сам Космос, сияние ослепит меня, отнимет зрение ещё безжалостней белого света. Прежде, чем зажмуриться, я мельком взглянул на своих спутников – все они закрыли глаза. Холод, который северным ветром рвался от меча, стал острым, словно тысяча игл, и пронзал насквозь. Я вскрикнул – мне почудилось, что морозные иглы подбираются к сердцу. Это заставило меня распахнуть глаза и судорожно вдохнуть.
В лёгкие хлынул холодный, колкий воздух, и я закашлялся, отпустив руку Джаны. Инстинкт выживания призывал дышать, но очередной вдох ледяной пыли подрывал доверие к древним внутренним законам. Я оступился в чём-то рыхлом, и упал на колени. В снег. Вдох, выдох. Осторожно. Я огляделся – до самого горизонта простиралась заснеженная равнина, над ней горели чёрным блеском четыре солнца, на востоке от меня тянулась полоска леса.
Я поднялся. Рядом стучал зубами Оренс, помогая подняться хнычущей Ларнессе. Джана, пытаясь подняться из сугроба, судорожно дышала – ей был неприятно нов морозный воздух. Я помог Джане встать на ноги и посетовал про себя, что нет какой-нибудь шубки, или пиджака, на худой конец. Мы четверо прижались друг к другу, но это мало помогало сохранить тепло. Девушкам приходилось особенно плохо – они мёрзли сильнее нас с Оренсом. Я внезапно вспомнил о Рюйхьоле.
- П-пора отсюда перемещаться, - пробормотал я, стуча зубами, - С-сейчас найд-ду п-порт-тал...
Подзорная труба блестела медными боками недалеко от нас, в снегу. Очевидно, после перемещения её отбросило. Возле Рюйхьолы был воткнут в сугроб меч со следами крови – тот самый. Я уже было протянул руку к порталу, как вдруг снежные холмики зашевелились. Вся равнина пришла в движение. Из-под снега, отряхиваясь, как псы, вылезали какие-то мелкие сине-чёрные твари, по виду похожие на летучих мышей, но на редкость уродливые. Ларнесса взвизгнула и отскочила – мерзкое создание закопошилось под её ногами. Я рассмотрел этих существ – они походили на маленьких гоблинов из старинных сказок, но с кожистыми крыльями за спиной. Один такой гоблин со звериным интересом вперил взгляд в Рюйхьолу.
Я потянулся за ней, но мелкий вредитель вцепился в подзорную трубу и быстро-быстро, с беличьим проворством потащил по снегу. Я кинулся за ним, увязая в сугробах. Напоследок мне удалось увидеть, как Оренс вытащил из снега меч и отгонял от девочек горбатых гоблинов. Потом моё внимание всецело было поглощено похитителем портала. Я бежал, стараясь не упасть, так как, если бы это случилось, безнадёжно отстал бы от быстроногого существа. Гоблин решил повернуть. Я разгадал его намерение и, «срезав» угол, немного сократил дистанцию. Увидев, что я его настигаю, гоблин пронзительно и испуганно пискнул и отчаянно замахал крылышками. Взлететь он не смог, с первого взгляда стало ясно – крылья служат этим существам не для полётов, так как они слишком малы, чтобы поднять гоблинов в воздух. Я вытянул вперед руки, и, резко бросившись вперёд, свалился в снег вместе с гоблином и с Рюйхьолой. Дрожа от холода, я сел и, отодрав от портала упирающегося гоблина, собирался возвращаться к друзьям.
Однако взгляд мой встретил такое, отчего я задрожал не меньше, чем от холода. Маленькие существа обступали меня со всех сторон, они окружали и моих спутников. Оренса они стремились оттеснить от девочек, меч в руках юноши уже не пугал их.
- Держитесь, я сейчас! – закричал я и вскочил на ноги. Я побежал к друзьям, но сине-чёрные гоблины вцепись в ноги, и я, оступившись, упал в снег.
- Арго! Чёрт возьми! – раздался голос Оренса, - Они слишком быстро бегают, я по ним не попадаю!
Остальные звуки внешнего мира заглушила навалившаяся на меня масса гоблинов. Я изо всех сил сжимал портал, который у меня вырывали тонкие синие коготки.
Аргориан
- Но... – нерешительно произнесла Джана, поднимая на меня серьезный взгляд,- Ведь это опасно. Что мы будем делать, если... Если... Ну не знаю, если что-то плохое случится?
- Мы возьмёмся за руки и переместимся обратно, сюда, - сказал я, - с помощью Рюйхьолы, только и всего.
Я протянул руку Джане, она – Ларнессе, а та – Оренсу. Думали ли мы о возможных последствиях? Нет, из нас всех только Джана относилась к этой затее с лёгким недоверием. Я сейчас содрогаюсь от мысли, что тогда могло произойти. Но волнующее предчувствие неизвестного, безумно манящего духа приключений подстёгивало нас, и я, сунув под мышку портал, дотронулся до ледяной стали. От меча ли, или изо всех направлений повеяло свистящим холодом, клинок озарил комнату чёрным светом. Разве можно ослепнуть от черноты? Но мне казалось, что чёрное, как сам Космос, сияние ослепит меня, отнимет зрение ещё безжалостней белого света. Прежде, чем зажмуриться, я мельком взглянул на своих спутников – все они закрыли глаза. Холод, который северным ветром рвался от меча, стал острым, словно тысяча игл, и пронзал насквозь. Я вскрикнул – мне почудилось, что морозные иглы подбираются к сердцу. Это заставило меня распахнуть глаза и судорожно вдохнуть.
В лёгкие хлынул холодный, колкий воздух, и я закашлялся, отпустив руку Джаны. Инстинкт выживания призывал дышать, но очередной вдох ледяной пыли подрывал доверие к древним внутренним законам. Я оступился в чём-то рыхлом, и упал на колени. В снег. Вдох, выдох. Осторожно. Я огляделся – до самого горизонта простиралась заснеженная равнина, над ней горели чёрным блеском четыре солнца, на востоке от меня тянулась полоска леса.
Я поднялся. Рядом стучал зубами Оренс, помогая подняться хнычущей Ларнессе. Джана, пытаясь подняться из сугроба, судорожно дышала – ей был неприятно нов морозный воздух. Я помог Джане встать на ноги и посетовал про себя, что нет какой-нибудь шубки, или пиджака, на худой конец. Мы четверо прижались друг к другу, но это мало помогало сохранить тепло. Девушкам приходилось особенно плохо – они мёрзли сильнее нас с Оренсом. Я внезапно вспомнил о Рюйхьоле.
- П-пора отсюда перемещаться, - пробормотал я, стуча зубами, - С-сейчас найд-ду п-порт-тал...
Подзорная труба блестела медными боками недалеко от нас, в снегу. Очевидно, после перемещения её отбросило. Возле Рюйхьолы был воткнут в сугроб меч со следами крови – тот самый. Я уже было протянул руку к порталу, как вдруг снежные холмики зашевелились. Вся равнина пришла в движение. Из-под снега, отряхиваясь, как псы, вылезали какие-то мелкие сине-чёрные твари, по виду похожие на летучих мышей, но на редкость уродливые. Ларнесса взвизгнула и отскочила – мерзкое создание закопошилось под её ногами. Я рассмотрел этих существ – они походили на маленьких гоблинов из старинных сказок, но с кожистыми крыльями за спиной. Один такой гоблин со звериным интересом вперил взгляд в Рюйхьолу.
Я потянулся за ней, но мелкий вредитель вцепился в подзорную трубу и быстро-быстро, с беличьим проворством потащил по снегу. Я кинулся за ним, увязая в сугробах. Напоследок мне удалось увидеть, как Оренс вытащил из снега меч и отгонял от девочек горбатых гоблинов. Потом моё внимание всецело было поглощено похитителем портала. Я бежал, стараясь не упасть, так как, если бы это случилось, безнадёжно отстал бы от быстроногого существа. Гоблин решил повернуть. Я разгадал его намерение и, «срезав» угол, немного сократил дистанцию. Увидев, что я его настигаю, гоблин пронзительно и испуганно пискнул и отчаянно замахал крылышками. Взлететь он не смог, с первого взгляда стало ясно – крылья служат этим существам не для полётов, так как они слишком малы, чтобы поднять гоблинов в воздух. Я вытянул вперед руки, и, резко бросившись вперёд, свалился в снег вместе с гоблином и с Рюйхьолой. Дрожа от холода, я сел и, отодрав от портала упирающегося гоблина, собирался возвращаться к друзьям.
Однако взгляд мой встретил такое, отчего я задрожал не меньше, чем от холода. Маленькие существа обступали меня со всех сторон, они окружали и моих спутников. Оренса они стремились оттеснить от девочек, меч в руках юноши уже не пугал их.
- Держитесь, я сейчас! – закричал я и вскочил на ноги. Я побежал к друзьям, но сине-чёрные гоблины вцепись в ноги, и я, оступившись, упал в снег.
- Арго! Чёрт возьми! – раздался голос Оренса, - Они слишком быстро бегают, я по ним не попадаю!
Остальные звуки внешнего мира заглушила навалившаяся на меня масса гоблинов. Я изо всех сил сжимал портал, который у меня вырывали тонкие синие коготки.
Джана
Там, где упал Арго, образовалась гигантская куча этих отвратительных существ. Оренса оттеснили от нас с Ларнессой, и гоблины теперь забирались на спину, цеплялись за ноги, царапались и постепенно одолевали нас. Ларнесса, последний раз взвизгнув, свалилась в снег. Гоблины облепили её, так что бедняжки совсем не было видно. Что делать? Что делать? Оренс-то продержится подольше, у него есть меч... Только я успела так подумать, как почувствовала, что теряю равновесие.
Ледяной снег забился за шиворот, противные синие ручки щипали и колотили меня. Один потянул за волосы, я вскрикнула и попыталась отцепить гоблина. Но последовал сильный удар по затылку и я, прежде, чем потерять сознание, увидела в лапах гоблина Рюйхьолу.
Я поняла, что очнулась, когда услышала своё дыхание и стук колёс, будто рядом едет поезд. Раздался пронзительный свист, и я непроизвольно заткнула уши. Открыв глаза, я увидела наконец, где нахожусь. Это была небольшая полукруглая пещерка, освещаемая двумя ржавыми лампами. Снаружи её и раздавались свист, лязг, стук колёс, частые удары каких-то металлических предметов.
У противоположной стены лежал Оренс, рядом с ним сидела на коленях Ларнесса, тря заплаканные глаза. Арго тряс меня за плечи.
- Джана! Очнулась, слава Богу!
- Где мы? – полюбопытствовала я, выглядывая из пещерки. Слова застыли у меня на губах. Вниз и вверх от пещеры тянулась прямая, как стрела, шахта, по стенам её вереницами сияли огни.
В стенах шахты были выходы туннелей, из них шли рельсовые пути, тянулись над чёрной пропастью шахты и исчезали в противоположных стенах. По ним непрерывными цепочками ездили тележки, нагруженные каким-то блестящим веществом, должно быть, рудой. Металлический стук происходил оттого, что сине-чёрные гоблины, стоящие в тележках, непрерывно постукивали молоточками о маленькие гонги, которые они держали в руках.
- У них здесь добыча руды, - прокомментировал Аргориан, - Видишь гонги? Они говорят друг с другом с помощью стука.
- Неужели?
- По крайней мере, я так думаю, - пожал плечами мой друг и обернулся к Ларнессе, - Как Оренс?
Брюнетка собиралась что-то сказать, но в этот момент Оренс открыл глаза и попробовал подняться.
- Что случилось? Ах, голова!.. Нас что, кирпичами оглушали? – процедил он сквозь сжатые зубы.
- Не знаю. Но они забрали Рюйхьолу и меч! Надо как-то выбираться отсюда! - Аргориан подошёл к краю пещерки и глянул вниз.
- Какие есть предложения? – хмуро поинтересовался Оренс.
- Для начала нам нужно узнать, куда вообще выбираться – вверх или вниз?
- Вниз, - уверенно произнёс Арго, - Гоблины появились из-под земли, они двигались снизу вверх. Забрав нас и Рюйхьолу и меч, они ушли туда, откуда пришли – вниз. За порталами нужно отправляться вниз, а затем подниматься наверх.
Мы закивали – рассуждение безупречное. Я выглянула из пещеры и прикинула расстояние до ближайшего выхода рельсов.
- Далековато, - протянула я, - Мы не сможем так перебраться.
- Мы и не собираемся так перебираться, - сказал Арго.
- А есть ещё какой-то способ? – взглянула на него Ларнесса.
- Как-то же доставили нас сюда эти существа. Они не могли принести нас по воздуху, так как они и сами-то летать не могут, где им поднять ещё и нас. Значит, есть какой-то способ, есть, должен быть, - мой друг прислонился к стене пещеры и задумался.
Там, где упал Арго, образовалась гигантская куча этих отвратительных существ. Оренса оттеснили от нас с Ларнессой, и гоблины теперь забирались на спину, цеплялись за ноги, царапались и постепенно одолевали нас. Ларнесса, последний раз взвизгнув, свалилась в снег. Гоблины облепили её, так что бедняжки совсем не было видно. Что делать? Что делать? Оренс-то продержится подольше, у него есть меч... Только я успела так подумать, как почувствовала, что теряю равновесие.
Ледяной снег забился за шиворот, противные синие ручки щипали и колотили меня. Один потянул за волосы, я вскрикнула и попыталась отцепить гоблина. Но последовал сильный удар по затылку и я, прежде, чем потерять сознание, увидела в лапах гоблина Рюйхьолу.
Я поняла, что очнулась, когда услышала своё дыхание и стук колёс, будто рядом едет поезд. Раздался пронзительный свист, и я непроизвольно заткнула уши. Открыв глаза, я увидела наконец, где нахожусь. Это была небольшая полукруглая пещерка, освещаемая двумя ржавыми лампами. Снаружи её и раздавались свист, лязг, стук колёс, частые удары каких-то металлических предметов.
У противоположной стены лежал Оренс, рядом с ним сидела на коленях Ларнесса, тря заплаканные глаза. Арго тряс меня за плечи.
- Джана! Очнулась, слава Богу!
- Где мы? – полюбопытствовала я, выглядывая из пещерки. Слова застыли у меня на губах. Вниз и вверх от пещеры тянулась прямая, как стрела, шахта, по стенам её вереницами сияли огни.
В стенах шахты были выходы туннелей, из них шли рельсовые пути, тянулись над чёрной пропастью шахты и исчезали в противоположных стенах. По ним непрерывными цепочками ездили тележки, нагруженные каким-то блестящим веществом, должно быть, рудой. Металлический стук происходил оттого, что сине-чёрные гоблины, стоящие в тележках, непрерывно постукивали молоточками о маленькие гонги, которые они держали в руках.
- У них здесь добыча руды, - прокомментировал Аргориан, - Видишь гонги? Они говорят друг с другом с помощью стука.
- Неужели?
- По крайней мере, я так думаю, - пожал плечами мой друг и обернулся к Ларнессе, - Как Оренс?
Брюнетка собиралась что-то сказать, но в этот момент Оренс открыл глаза и попробовал подняться.
- Что случилось? Ах, голова!.. Нас что, кирпичами оглушали? – процедил он сквозь сжатые зубы.
- Не знаю. Но они забрали Рюйхьолу и меч! Надо как-то выбираться отсюда! - Аргориан подошёл к краю пещерки и глянул вниз.
- Какие есть предложения? – хмуро поинтересовался Оренс.
- Для начала нам нужно узнать, куда вообще выбираться – вверх или вниз?
- Вниз, - уверенно произнёс Арго, - Гоблины появились из-под земли, они двигались снизу вверх. Забрав нас и Рюйхьолу и меч, они ушли туда, откуда пришли – вниз. За порталами нужно отправляться вниз, а затем подниматься наверх.
Мы закивали – рассуждение безупречное. Я выглянула из пещеры и прикинула расстояние до ближайшего выхода рельсов.
- Далековато, - протянула я, - Мы не сможем так перебраться.
- Мы и не собираемся так перебираться, - сказал Арго.
- А есть ещё какой-то способ? – взглянула на него Ларнесса.
- Как-то же доставили нас сюда эти существа. Они не могли принести нас по воздуху, так как они и сами-то летать не могут, где им поднять ещё и нас. Значит, есть какой-то способ, есть, должен быть, - мой друг прислонился к стене пещеры и задумался.
Глава 12, в которой Астарда решает действовать, и действовать быстро.
Астарда
То, что произошло в танцевальном зале, повлекло за собой два последствия. Во-первых, моё доверие к Жаннену сильно пошатнулось, во-вторых, я поняла, что надо действовать немедленно. Начиная поиски порталов, я не предполагала наличие соперников. В этом заключалась моя ошибка. Один из наследников уже стремительно учится управлять порталом, остальные, надо думать, скоро к нему присоединятся.
Передо мной возникла группа вороков-стражей.
- Почему вы не на посту? Ах, вот в чём дело! – между призрачно-чёрными телами стражей жался круглолицый амбал, хнычущий от ужаса. Я поморщилась.
- Что сделать с этим возмутителем спокойствия, миледи? – прошелестели вороки, и толстяк окончательно потерял присутствие духа. Он издал отчаянный вопль и промямлил:
- М-миледи! Из Пьенхейма!
- Говори, - приказала я амбалу. Что-то произошло в Пьенхейме. Судя по виду этого шпиона, нечто неприятное для меня.
- Миледи! Как вы и приказывали, я ежедневно применял портящее погоду заклинание, и Норейдис заболел.
- Дальше!
- Он уже был совсем плох, но... но... он исчез!
В первое мгновение я только подняла брови в удивлении. Затем пришла ярость. Что?! Исчез? Из-под носа моего шпиона? Упустил! Упустил!!! Куда он исчез?
- Куда он исчез? – стараюсь говорить спокойно, - Как он вообще мог исчезнуть? Ты следил за ним?
- Я... да, да, конечно, я... Разумеется, миледи...
- Не лги!
- Я следил, к Норейдису пришёл пастор, я затем вышел его проводить, вернулся, уродец с матерью были ещё там, а на полу появился солнечный круг...
- Болван! За это время там кто-то побывал. И ты затем отлучился снова, и когда пришёл, комната была пуста?
- Да-да, миледи. Пощадите, молю вас!
- Смысл тебя щадить? Подопечных своих ты уже проворонил, они могут быть теперь где угодно.
- Дайте мне новое задание, миледи, я не подведу!
- На фоне полного провала важной миссии твои слова не выглядят обнадёживающе.
- Пощадите, миледи!
Глядя на шпиона, я раздумывала о своих дальнейших действиях. Обдумывать судьбу этого ничтожества у меня не было ни желания, ни времени. возможно, когда-нибудь потом он пригодится мне. Скажем, как подставное лицо... А пока я бросила: «В тюрьму», и, не слушая более воплей шпиона, направилась в пустую приёмную, где могла остаться наедине с собой.
Я опустилась в кресло и закрыла глаза. Где Норейдис? Где он? Где он? В сознании возникла картина лесов и полей в осенних тонах, за деревьями высятся башни... По длинным янтарным коридорам раздаётся эхо шагов... Это он, несомненно. Ворота дворца распахиваются, и на улицу выходит листоухий.
Осенний пейзаж в любое время года... да, теперь я узнаю этот мир – Норейдис в Брассельпуте. Я распахнула глаза и встала. Отрешённое чувство, сопровождающее видения, ещё витало в моей душе, но разум интенсивно работал. Чтобы все козыри не оказались в руках врагов, надо нанести быстрый удар. Я села в кресло и подозвала лакея.
- Позовите командующего и главу Эвантских рудников.
Ожидая их, я погрузилась в раздумья.
Вскоре двери приёмной распахнулись, и на пороге показался сине-чёрный гоблин, с проседью на тыквообразной голове, мнущий в ручках непонятного цвета шляпу.
- Итак, Ларнесса у вас?
- Совершенно так, миледи. С ней ещё трое – мальчик с подзорной трубой, мальчик с мечом и какая-то рыжая.
- Замечательно! Вы выполнили мой приказ, а я исполняю своё обещание – отныне налоги сокращаются вдвое.
Гоблин рассыпался в благодарностях, кланяясь так рьяно, что раза два стукнулся лбом о мраморный пол.
- Когда миледи пожелает забрать пленников?
- Завтра утром. Вы можете идти и сообщить подчинённым радостную весть.
Гоблин удалился. Но, только он скрылся за дверью, как оттуда послышалась ругань. Голос, несомненно, принадлежал моему драгоценному кузену. В самом деле, через секунду в приёмную вошёл Ренцо.
- Зря вы так обошлись с гоблином, кузен.
- Почему же, кузина? – последнее слово было произнесено так, как обыкновенно произносят оскорбления. Клянусь, рано или поздно я напомню ему обо всех его промахах.
- Потому что он заслужил мою благодарность, - усмехнулась я, - А вот вы, командующий, не заслужили.
Как же прекрасно доводить этого гордеца до белого каления. Не став ждать, что Ренцо мне на это ответит, я продолжила:
- Но у вас есть возможность доказать преданность трону. В мире Брассельпут присутствует некий эльф по имени Норейдис. вы должны доставить его сюда. Заодно вам, командующий, явится прекрасный случай показать свои военные таланты – Брассельпут не отдаст эльфа добровольно. Вы меня, конечно же, поняли. Можете идти. И исполнять приказ.
Кузен стиснул зубы и вышел, напоследок сверкнув на меня глазами. Ничего, никуда он не денется, мой дражайший родственник, будет делать, что я говорю.
Астарда
То, что произошло в танцевальном зале, повлекло за собой два последствия. Во-первых, моё доверие к Жаннену сильно пошатнулось, во-вторых, я поняла, что надо действовать немедленно. Начиная поиски порталов, я не предполагала наличие соперников. В этом заключалась моя ошибка. Один из наследников уже стремительно учится управлять порталом, остальные, надо думать, скоро к нему присоединятся.
Передо мной возникла группа вороков-стражей.
- Почему вы не на посту? Ах, вот в чём дело! – между призрачно-чёрными телами стражей жался круглолицый амбал, хнычущий от ужаса. Я поморщилась.
- Что сделать с этим возмутителем спокойствия, миледи? – прошелестели вороки, и толстяк окончательно потерял присутствие духа. Он издал отчаянный вопль и промямлил:
- М-миледи! Из Пьенхейма!
- Говори, - приказала я амбалу. Что-то произошло в Пьенхейме. Судя по виду этого шпиона, нечто неприятное для меня.
- Миледи! Как вы и приказывали, я ежедневно применял портящее погоду заклинание, и Норейдис заболел.
- Дальше!
- Он уже был совсем плох, но... но... он исчез!
В первое мгновение я только подняла брови в удивлении. Затем пришла ярость. Что?! Исчез? Из-под носа моего шпиона? Упустил! Упустил!!! Куда он исчез?
- Куда он исчез? – стараюсь говорить спокойно, - Как он вообще мог исчезнуть? Ты следил за ним?
- Я... да, да, конечно, я... Разумеется, миледи...
- Не лги!
- Я следил, к Норейдису пришёл пастор, я затем вышел его проводить, вернулся, уродец с матерью были ещё там, а на полу появился солнечный круг...
- Болван! За это время там кто-то побывал. И ты затем отлучился снова, и когда пришёл, комната была пуста?
- Да-да, миледи. Пощадите, молю вас!
- Смысл тебя щадить? Подопечных своих ты уже проворонил, они могут быть теперь где угодно.
- Дайте мне новое задание, миледи, я не подведу!
- На фоне полного провала важной миссии твои слова не выглядят обнадёживающе.
- Пощадите, миледи!
Глядя на шпиона, я раздумывала о своих дальнейших действиях. Обдумывать судьбу этого ничтожества у меня не было ни желания, ни времени. возможно, когда-нибудь потом он пригодится мне. Скажем, как подставное лицо... А пока я бросила: «В тюрьму», и, не слушая более воплей шпиона, направилась в пустую приёмную, где могла остаться наедине с собой.
Я опустилась в кресло и закрыла глаза. Где Норейдис? Где он? Где он? В сознании возникла картина лесов и полей в осенних тонах, за деревьями высятся башни... По длинным янтарным коридорам раздаётся эхо шагов... Это он, несомненно. Ворота дворца распахиваются, и на улицу выходит листоухий.
Осенний пейзаж в любое время года... да, теперь я узнаю этот мир – Норейдис в Брассельпуте. Я распахнула глаза и встала. Отрешённое чувство, сопровождающее видения, ещё витало в моей душе, но разум интенсивно работал. Чтобы все козыри не оказались в руках врагов, надо нанести быстрый удар. Я села в кресло и подозвала лакея.
- Позовите командующего и главу Эвантских рудников.
Ожидая их, я погрузилась в раздумья.
Вскоре двери приёмной распахнулись, и на пороге показался сине-чёрный гоблин, с проседью на тыквообразной голове, мнущий в ручках непонятного цвета шляпу.
- Итак, Ларнесса у вас?
- Совершенно так, миледи. С ней ещё трое – мальчик с подзорной трубой, мальчик с мечом и какая-то рыжая.
- Замечательно! Вы выполнили мой приказ, а я исполняю своё обещание – отныне налоги сокращаются вдвое.
Гоблин рассыпался в благодарностях, кланяясь так рьяно, что раза два стукнулся лбом о мраморный пол.
- Когда миледи пожелает забрать пленников?
- Завтра утром. Вы можете идти и сообщить подчинённым радостную весть.
Гоблин удалился. Но, только он скрылся за дверью, как оттуда послышалась ругань. Голос, несомненно, принадлежал моему драгоценному кузену. В самом деле, через секунду в приёмную вошёл Ренцо.
- Зря вы так обошлись с гоблином, кузен.
- Почему же, кузина? – последнее слово было произнесено так, как обыкновенно произносят оскорбления. Клянусь, рано или поздно я напомню ему обо всех его промахах.
- Потому что он заслужил мою благодарность, - усмехнулась я, - А вот вы, командующий, не заслужили.
Как же прекрасно доводить этого гордеца до белого каления. Не став ждать, что Ренцо мне на это ответит, я продолжила:
- Но у вас есть возможность доказать преданность трону. В мире Брассельпут присутствует некий эльф по имени Норейдис. вы должны доставить его сюда. Заодно вам, командующий, явится прекрасный случай показать свои военные таланты – Брассельпут не отдаст эльфа добровольно. Вы меня, конечно же, поняли. Можете идти. И исполнять приказ.
Кузен стиснул зубы и вышел, напоследок сверкнув на меня глазами. Ничего, никуда он не денется, мой дражайший родственник, будет делать, что я говорю.
Глава 13, в которой сияет звезда.
Дартемис
На следующий же день Артис упросил меня переместить его на Винжеро-риджен. Согласился я нехотя, но что с ним сделаешь – только наступило относительное благополучие, как брат снова ищет неприятностей. Впрочем, у меня не было оснований не пускать его к друзьям. Какие от них могут быть неприятности-то? Я не имею права скверно думать о друзьях моего брата – он всё-таки знает, с кем бросаться в опасные приключения. Но внутренний голос, пока я наблюдал, как исчезает в сиянии Артис, твердил – не может быть, чтобы его друзья не притягивали опасности на свою голову, подобно Артису.
В конце концов, прометавшись по тронному залу минут семь, я пришёл к заключению, что старость таки портит разум, и я попросту стал излишне нервным. Когда я переместился в дом на Винжеро-риджен, чтобы забрать Артиса, он кидается мне на шею:
- Дарт, их надо спасать! нельзя терять ни секунды! Одолжи портал, пожалуйста, я уже знаю, как правильно перемещаться!
Мимоходом отмечая, что братишка перестал превращаться в пса в другом мире, интересуюсь:
- Расскажешь подробнее?
Должно быть, у меня был весьма мрачный вид – ещё бы, я ведь так и знал!
Пожилой мужчина поднялся с кресла.
- Вы...
- Я – лекарь Гьёльго, отец Джаны.
Я кивнул – о Джане Гьёльго мне Артис рассказывал. Между тем лекарь продолжал:
- Меч в доме Валлиантов оказался порталом. Арго, Джана, и двое их друзей прикоснулись к нему и исчезли. Я почти уверен, что меч был заколдован Трансферио. И так же уверен, что они специально это сделали. Арго чересчур любопытен.
- Надо их вернуть! Кто знает, куда их забросило! – воскликнул Артис с неподдельной тревогой на лице. Я кивнул – уж я-то знал, куда может забросить портал...
- Отлично. Звезда у тебя с собой, так? – продолжал говорить мой брат. - Я сейчас же отправляюсь! Мне уже объяснили, как переместиться к...
- Нет, - перебил я его, - Если кому и отправляться, то не тебе точно.
Брат уже состроил физиономию а-ля «Оскорблённая гордость» и собрался выпалить что-нибудь вроде: «Это почему же?!», но я тут же объяснил6
- Ты просто не сможешь переместиться, Сизжьягла тебе не подчинится. придётся перемещаться мне.
Брат обиженно вздохнул, но произнёс:
- Так быстрее! Может, им сейчас...
господин Гьельго вступил в разговор:
- Можно взяться за руки и переместиться втроём.
я уже собирался выставить свои возражения против такого риска. вообще-то в иных мирах лучше, чтобы у каждого был портал, ведь если создастся опасная ситуация...
- Я просто обязан там быть! Вернуть Джану в целости и сохранности – моя святая обязанность! – предупредил мои возражения лекарь.
- Вот именно, а мой долг – вызволить оттуда Аргориана! иначе какой же я ему друг?.. – торжествующе закончил брат.
Я протянул руку господину Гьёльго, тот взял за руку Артиса, а я со вздохом закрыл глаза и сжал пятиконечную звезду с сияющим опалом в центре.
На секунду под ресницы пробился ярчайший свет, затем Сизжьягла в моей руке вновь остыла. Я открыл глаза.
Дартемис
На следующий же день Артис упросил меня переместить его на Винжеро-риджен. Согласился я нехотя, но что с ним сделаешь – только наступило относительное благополучие, как брат снова ищет неприятностей. Впрочем, у меня не было оснований не пускать его к друзьям. Какие от них могут быть неприятности-то? Я не имею права скверно думать о друзьях моего брата – он всё-таки знает, с кем бросаться в опасные приключения. Но внутренний голос, пока я наблюдал, как исчезает в сиянии Артис, твердил – не может быть, чтобы его друзья не притягивали опасности на свою голову, подобно Артису.
В конце концов, прометавшись по тронному залу минут семь, я пришёл к заключению, что старость таки портит разум, и я попросту стал излишне нервным. Когда я переместился в дом на Винжеро-риджен, чтобы забрать Артиса, он кидается мне на шею:
- Дарт, их надо спасать! нельзя терять ни секунды! Одолжи портал, пожалуйста, я уже знаю, как правильно перемещаться!
Мимоходом отмечая, что братишка перестал превращаться в пса в другом мире, интересуюсь:
- Расскажешь подробнее?
Должно быть, у меня был весьма мрачный вид – ещё бы, я ведь так и знал!
Пожилой мужчина поднялся с кресла.
- Вы...
- Я – лекарь Гьёльго, отец Джаны.
Я кивнул – о Джане Гьёльго мне Артис рассказывал. Между тем лекарь продолжал:
- Меч в доме Валлиантов оказался порталом. Арго, Джана, и двое их друзей прикоснулись к нему и исчезли. Я почти уверен, что меч был заколдован Трансферио. И так же уверен, что они специально это сделали. Арго чересчур любопытен.
- Надо их вернуть! Кто знает, куда их забросило! – воскликнул Артис с неподдельной тревогой на лице. Я кивнул – уж я-то знал, куда может забросить портал...
- Отлично. Звезда у тебя с собой, так? – продолжал говорить мой брат. - Я сейчас же отправляюсь! Мне уже объяснили, как переместиться к...
- Нет, - перебил я его, - Если кому и отправляться, то не тебе точно.
Брат уже состроил физиономию а-ля «Оскорблённая гордость» и собрался выпалить что-нибудь вроде: «Это почему же?!», но я тут же объяснил6
- Ты просто не сможешь переместиться, Сизжьягла тебе не подчинится. придётся перемещаться мне.
Брат обиженно вздохнул, но произнёс:
- Так быстрее! Может, им сейчас...
господин Гьельго вступил в разговор:
- Можно взяться за руки и переместиться втроём.
я уже собирался выставить свои возражения против такого риска. вообще-то в иных мирах лучше, чтобы у каждого был портал, ведь если создастся опасная ситуация...
- Я просто обязан там быть! Вернуть Джану в целости и сохранности – моя святая обязанность! – предупредил мои возражения лекарь.
- Вот именно, а мой долг – вызволить оттуда Аргориана! иначе какой же я ему друг?.. – торжествующе закончил брат.
Я протянул руку господину Гьёльго, тот взял за руку Артиса, а я со вздохом закрыл глаза и сжал пятиконечную звезду с сияющим опалом в центре.
На секунду под ресницы пробился ярчайший свет, затем Сизжьягла в моей руке вновь остыла. Я открыл глаза.
Артис
Мы оказались в длинном тёмном коридоре. Угасающее сияние Сизжьяглы выхватило из темноты участок тоннеля. По полу тянулись рельсы.
Потом всё снова погрузилось во тьму. За нашими спинами послышался нарастающий гул. В недоумении мы обернулись, и внезапно господин Гьёльго ахнул:
- Поезд! Быстрее, бежим!
Мы ринулись прочь от приближающегося стука колёс.
- Разве мы можем убежать от поезда?! – крикнул я спутникам. Скорость поезда намного выше нашей, а в узком тоннеле нам никак не разминуться. Страх за свою жизнь меня не тревожил – скорее мне было обидно, что мы мало того, что не спасём друзей, так ещё и погибнем под колёсами иномирного поезда в каком-то дурацком тоннеле. Грохот колёс и лязг нарастали, рельсы чуть подрагивали под ногами. Нет, не может быть! Крикнуть брату, чтобы переместил нас? Я уже открываю рот, как вдруг слышится восклицание Дартемиса:
- Ниша!
Мы бросились в сторону, освобождая поезду путь.
Впрочем, вскоре оказалось, что брат нашёл не нишу, а ответвление тоннеля, а поезд оказался мчащимися на невообразимой скорости тележками, доверху чем-то нагруженными. Только мелькнули колёса одного ряда тележек, как мы, почти оглушённые, услышали такой же грохот откуда-то из ответвления.
- К стене!
Я не помню точно, кто это крикнул, но только я успел прижаться к влажному камню стены, как мимо промчался ещё один состав. Круто повернув, он уехал вслед за первым. Чудом нас не унесло под колёса.
- Куда идти? – спросил я.
- По свойству порталов, мы сейчас недалеко от них, - отозвался господин Гьёльго. Под «ними», конечно, подразумевались спасаемые. – Пойдём туда, откуда приехал первый поезд.
- Почему? – удивился я.
- Не знаю, - господин Гьёльго вышел в тоннель, - Но всё лучше, чем оставаться здесь.
Я подумал, что мы будем делать, если встретится развилка, но озвучивать мысли не стал. Должно быть, не хотелось осознавать всю сложность ситуации. Мы быстро пошли по тоннелю, по возможности теснясь к стене, ибо тележки проезжали часто.
Мы оказались в длинном тёмном коридоре. Угасающее сияние Сизжьяглы выхватило из темноты участок тоннеля. По полу тянулись рельсы.
Потом всё снова погрузилось во тьму. За нашими спинами послышался нарастающий гул. В недоумении мы обернулись, и внезапно господин Гьёльго ахнул:
- Поезд! Быстрее, бежим!
Мы ринулись прочь от приближающегося стука колёс.
- Разве мы можем убежать от поезда?! – крикнул я спутникам. Скорость поезда намного выше нашей, а в узком тоннеле нам никак не разминуться. Страх за свою жизнь меня не тревожил – скорее мне было обидно, что мы мало того, что не спасём друзей, так ещё и погибнем под колёсами иномирного поезда в каком-то дурацком тоннеле. Грохот колёс и лязг нарастали, рельсы чуть подрагивали под ногами. Нет, не может быть! Крикнуть брату, чтобы переместил нас? Я уже открываю рот, как вдруг слышится восклицание Дартемиса:
- Ниша!
Мы бросились в сторону, освобождая поезду путь.
Впрочем, вскоре оказалось, что брат нашёл не нишу, а ответвление тоннеля, а поезд оказался мчащимися на невообразимой скорости тележками, доверху чем-то нагруженными. Только мелькнули колёса одного ряда тележек, как мы, почти оглушённые, услышали такой же грохот откуда-то из ответвления.
- К стене!
Я не помню точно, кто это крикнул, но только я успел прижаться к влажному камню стены, как мимо промчался ещё один состав. Круто повернув, он уехал вслед за первым. Чудом нас не унесло под колёса.
- Куда идти? – спросил я.
- По свойству порталов, мы сейчас недалеко от них, - отозвался господин Гьёльго. Под «ними», конечно, подразумевались спасаемые. – Пойдём туда, откуда приехал первый поезд.
- Почему? – удивился я.
- Не знаю, - господин Гьёльго вышел в тоннель, - Но всё лучше, чем оставаться здесь.
Я подумал, что мы будем делать, если встретится развилка, но озвучивать мысли не стал. Должно быть, не хотелось осознавать всю сложность ситуации. Мы быстро пошли по тоннелю, по возможности теснясь к стене, ибо тележки проезжали часто.
Должно быть, прошло около часа с момента перемещения, когда однообразие тоннеля сменилось глубокой шахтой, уходящей вверх. Оставив спутников немного позади, я высунул нос из тоннеля. Шахта была необычайно широка, всю её пересекали рельсовые пути, непонятно как державшиеся безо всякой опоры. В пространстве между рельсами парило странное помещение. Посреди площадки возвышалась арка.
Господин Гьёльго тронул меня за плечо:
- Что теперь?
- Ничего себе! – присвистнул, выглядывая из-за нас, Дартемис. – Эта арка – стационарный портал. По крайней мере, очень на то похоже. Это прочная связь между двумя соседними мирами.
- Но какая нам от этого польза, я не соображаю, - откликнулся я, не отрывая взгляда от арки. В этот момент в центре её мне почудилось движение. Нет, определённо, воздух двигался, свистел, что даже отсюда было слышно, завихрения плотных газовых потоков тянулись к центру арки. Я, как загипнотизированный, созерцал эту потрясающую картину.
- Чёрт! – крикнул господин Гьёльго. – Сюда кто-то перемещается! Назад, в тоннель, быстро!
Я оторвался от фантастической арки, и прильнул к каменной стене, так как в это мгновение мимо вновь промчалась, громыхая, цепочка тележек.
- У меня дурное предчувствие, - пробормотал Дартемис, - Нужно скорее найти Арго и остальных!
- Судя по тому, что мы их до сих пор не увидели, мы шли не в ту сторону, - с горечью произнёс я.
- Не может быть, - мой брат сжал руками голову, - Ведь шахта тянется далеко вниз и вверх, они могут быть где-то там...
Тем временем со стороны арки дул неистовый ветер, чуть не сшибающий с ног.
Господин Гьёльго тронул меня за плечо:
- Что теперь?
- Ничего себе! – присвистнул, выглядывая из-за нас, Дартемис. – Эта арка – стационарный портал. По крайней мере, очень на то похоже. Это прочная связь между двумя соседними мирами.
- Но какая нам от этого польза, я не соображаю, - откликнулся я, не отрывая взгляда от арки. В этот момент в центре её мне почудилось движение. Нет, определённо, воздух двигался, свистел, что даже отсюда было слышно, завихрения плотных газовых потоков тянулись к центру арки. Я, как загипнотизированный, созерцал эту потрясающую картину.
- Чёрт! – крикнул господин Гьёльго. – Сюда кто-то перемещается! Назад, в тоннель, быстро!
Я оторвался от фантастической арки, и прильнул к каменной стене, так как в это мгновение мимо вновь промчалась, громыхая, цепочка тележек.
- У меня дурное предчувствие, - пробормотал Дартемис, - Нужно скорее найти Арго и остальных!
- Судя по тому, что мы их до сих пор не увидели, мы шли не в ту сторону, - с горечью произнёс я.
- Не может быть, - мой брат сжал руками голову, - Ведь шахта тянется далеко вниз и вверх, они могут быть где-то там...
Тем временем со стороны арки дул неистовый ветер, чуть не сшибающий с ног.
Мне начало казаться, что ещё мгновение – и меня сбросит либо под стальные диски колёс, либо в зияющую пропасть шахты. Господин Гьёльго схватился за меня, очевидно, он уже не мог устоять на ногах. Брат пока держался, вжимаясь в стену. Если сейчас к вихрю, несущемуся от арки, прибавится сила воздушного потока от состава тележек, нам несдобровать. По стенам тоннеля вновь мелькнуло светлое пятно – приближается новая цепочка тележек. Решив сопротивляться ветру до последнего, я прижался спиной к холодному камню стены, хотя в сознании стояла до неприятия ясная мысль, что у меня нет ни шанса из ста удержаться.
Внезапно давление на грудь ослабло, я удивительно легко вдохнул, и через мгновение, когда пролетевший мимо состав чуть не зацепил меня, сообразил – прекратился дикий ураган, несшийся из арки-портала. В наступившей относительной тишине, казавшейся мне оглушительной, прозвучал высокий голос, слышимый из нашего укрытия чуть приглушённо:
- Где пленники, Горам?
Во мне, несмотря на недавний испуг, вспыхнуло любопытство, и прежде, чем кто-либо смог мне помешать, я выглянул из-за стены. Разумеется, выглянул осторожно – только чтоб можно было разглядеть, что творится на площадке перед аркой. Девушка с почти белыми волосами глядела сверху вниз на склонившегося перед ней гоблина. В руке у него была тёмная шляпа, и гоблин то и дело подметал ею пол, кланяясь девушке.
- В нише пятьдесят пятого отделения шахты, миледи. Мы не стали помещать их слишком далеко от поверхности, дабы...
Что дальше говорил гоблин, я прослушал, так как в этот момент меня дёрнули обратно в темень тоннеля, и Дартемис быстро зашептал нам с господином Гьельго:
- Эта миледи мне знакома, когда я перемещался впервые, то попал в её мир.
Она правит вороками в Риззоль...
- Что?! – вскрикнул я. Во мне мгновенно проснулись воспоминания недавнего прошлого. Эта тварь!
- Замолчи, Артис! – прошипел брат. - Сейчас нет времени на праведный гнев! Пленники – это наверняка Арго с друзьями. Надо проследить за этими двумя. а затем действовать быстро.
Снаружи вновь послышались голоса, и мы прислушались.
- ...порталы в тайнике, миледи. Можете забрать их, когда вам будет угодно.
- Дай мне взглянуть на них. А пленники подождут.
Мы переглянулись. Так вот оно что! У них отобрали порталы, поэтому арго и не смог переместиться обратно! Мы синхронно повернули головы, следя взглядами за гоблином и миледи. Горам, так, кажется, звали гоблина в шляпе, подошёл к одному из световых деревьев, росших по краям площадки, и дотронулся до одной из веток, я не рассмотрел точно, до какой. Вспышка – и подле корней дерева лежат меч и подзорная труба.
При взгляде на меч миледи поморщилась. я мысленно порадовался, что с этим порталом её связывают неприятные воспоминания – неважно, какие.
Внезапно давление на грудь ослабло, я удивительно легко вдохнул, и через мгновение, когда пролетевший мимо состав чуть не зацепил меня, сообразил – прекратился дикий ураган, несшийся из арки-портала. В наступившей относительной тишине, казавшейся мне оглушительной, прозвучал высокий голос, слышимый из нашего укрытия чуть приглушённо:
- Где пленники, Горам?
Во мне, несмотря на недавний испуг, вспыхнуло любопытство, и прежде, чем кто-либо смог мне помешать, я выглянул из-за стены. Разумеется, выглянул осторожно – только чтоб можно было разглядеть, что творится на площадке перед аркой. Девушка с почти белыми волосами глядела сверху вниз на склонившегося перед ней гоблина. В руке у него была тёмная шляпа, и гоблин то и дело подметал ею пол, кланяясь девушке.
- В нише пятьдесят пятого отделения шахты, миледи. Мы не стали помещать их слишком далеко от поверхности, дабы...
Что дальше говорил гоблин, я прослушал, так как в этот момент меня дёрнули обратно в темень тоннеля, и Дартемис быстро зашептал нам с господином Гьельго:
- Эта миледи мне знакома, когда я перемещался впервые, то попал в её мир.
Она правит вороками в Риззоль...
- Что?! – вскрикнул я. Во мне мгновенно проснулись воспоминания недавнего прошлого. Эта тварь!
- Замолчи, Артис! – прошипел брат. - Сейчас нет времени на праведный гнев! Пленники – это наверняка Арго с друзьями. Надо проследить за этими двумя. а затем действовать быстро.
Снаружи вновь послышались голоса, и мы прислушались.
- ...порталы в тайнике, миледи. Можете забрать их, когда вам будет угодно.
- Дай мне взглянуть на них. А пленники подождут.
Мы переглянулись. Так вот оно что! У них отобрали порталы, поэтому арго и не смог переместиться обратно! Мы синхронно повернули головы, следя взглядами за гоблином и миледи. Горам, так, кажется, звали гоблина в шляпе, подошёл к одному из световых деревьев, росших по краям площадки, и дотронулся до одной из веток, я не рассмотрел точно, до какой. Вспышка – и подле корней дерева лежат меч и подзорная труба.
При взгляде на меч миледи поморщилась. я мысленно порадовался, что с этим порталом её связывают неприятные воспоминания – неважно, какие.
Тем временем гоблин с очень виноватым видом теребил шляпу:
- Сожалею, миледи, но...
- Что ещё? – недовольно осведомилась блондинка.
- Придётся ехать в тележке, - гоблин указал на состав, только что выкатившийся из нашего тоннеля. Мы при этом нырнули в тень, с гулко колотящимися сердцами – если заметит, нам конец. Высокий голос миледи донёсся до нас:
- Так и быть. Но быстрее же!
Я снова глянул вниз. Порталы, должно быть, вновь были в тайнике, а подле площадки остановился состав, состоявший из трёх пустых тележек.
Блондинка с гоблином забрались в первую тележку, и та рванулась в тоннель. В тот же момент послышался возглас господина Гьельго:
- Чёрт возьми! Что делать?
мой брат, как всегда, соображал молниеносно, да и у меня мысли двигались в том же направлении:
- Тоннели должны снова выходить в эту шахту, двигаясь вниз или вверх, ведь пленники где-то в шахте. Они должны вскоре... Вот они!
Действительно, тот же состав тележек выехал из тоннеля гораздо выше арки и ближе к нам.
- Запрыгнем в ближайший состав, - коротко сказал господин Гьёльго. «Уверен, что получится?» - хотел спросить я, но вдалеке загромыхали колёса. Только бы пустой! Больше я подумать ничего не успел, так как, словно в замедленном времени, приблизилась первая тележка, я вцепился в бортик и уже в следующий миг повис над пропастью.
В пугающей близости от моих колен вертелись колёса, с металлическим скрежетом звеня по рельсам. К моей искренней досаде, тележка оказалась доверху нагруженной поблёскивающей рудой. Понимая, что так я долго не провишу, я напряг руки и подтянулся, навалившись грудью на гору руды. В то единственное мгновение, которое я провёл в этом положении, мне довелось ощутить леденящий страх – носками ботинок я чуть зацепил колёса.
Волна испуга, прокатившись дрожью по телу, остановилась в позвоночнике, и я рывком взлетел в тележку. Позволив себе ещё раз дёрнуться от мысли, что могло случиться, я оглянулся на спутников – оба старика весьма успешно вскарабкались в состав.
Тележка, куда угодил Дартемис, оказалась пустой, и он, подтянувшись, перевалился в неё. Господин Гьёльго, даром что лекарь, сразу впрыгнул на гору руды – он с самого начала прыгнул в тележку, а не повисал над бездной, держась за её бортик, как мы с братом. Нет, этот господин явно не впервые подвергает жизнь риску. Недаром он же и предложил запрыгнуть.
- Сожалею, миледи, но...
- Что ещё? – недовольно осведомилась блондинка.
- Придётся ехать в тележке, - гоблин указал на состав, только что выкатившийся из нашего тоннеля. Мы при этом нырнули в тень, с гулко колотящимися сердцами – если заметит, нам конец. Высокий голос миледи донёсся до нас:
- Так и быть. Но быстрее же!
Я снова глянул вниз. Порталы, должно быть, вновь были в тайнике, а подле площадки остановился состав, состоявший из трёх пустых тележек.
Блондинка с гоблином забрались в первую тележку, и та рванулась в тоннель. В тот же момент послышался возглас господина Гьельго:
- Чёрт возьми! Что делать?
мой брат, как всегда, соображал молниеносно, да и у меня мысли двигались в том же направлении:
- Тоннели должны снова выходить в эту шахту, двигаясь вниз или вверх, ведь пленники где-то в шахте. Они должны вскоре... Вот они!
Действительно, тот же состав тележек выехал из тоннеля гораздо выше арки и ближе к нам.
- Запрыгнем в ближайший состав, - коротко сказал господин Гьёльго. «Уверен, что получится?» - хотел спросить я, но вдалеке загромыхали колёса. Только бы пустой! Больше я подумать ничего не успел, так как, словно в замедленном времени, приблизилась первая тележка, я вцепился в бортик и уже в следующий миг повис над пропастью.
В пугающей близости от моих колен вертелись колёса, с металлическим скрежетом звеня по рельсам. К моей искренней досаде, тележка оказалась доверху нагруженной поблёскивающей рудой. Понимая, что так я долго не провишу, я напряг руки и подтянулся, навалившись грудью на гору руды. В то единственное мгновение, которое я провёл в этом положении, мне довелось ощутить леденящий страх – носками ботинок я чуть зацепил колёса.
Волна испуга, прокатившись дрожью по телу, остановилась в позвоночнике, и я рывком взлетел в тележку. Позволив себе ещё раз дёрнуться от мысли, что могло случиться, я оглянулся на спутников – оба старика весьма успешно вскарабкались в состав.
Тележка, куда угодил Дартемис, оказалась пустой, и он, подтянувшись, перевалился в неё. Господин Гьёльго, даром что лекарь, сразу впрыгнул на гору руды – он с самого начала прыгнул в тележку, а не повисал над бездной, держась за её бортик, как мы с братом. Нет, этот господин явно не впервые подвергает жизнь риску. Недаром он же и предложил запрыгнуть.
- Статус