Лучше блюдо зелени, и при нём любовь,
нежели откормленный бык, и при нём ненависть.
Притчи Соломона, 15:17
В «Дневном дозоре» героиня Жанны Фриске на вопрос «О чем жалеют женщины?» ответила «О любви». Камилла жалела о своей любви почти всю жизнь в той или иной степени.
Все началось, когда она сбежала из монастыря, господи, сколько лет то уже прошло. Тогда перед ней лежала совсем другая жизнь, мрачная, неизведанная, полная неудач. Майкл стал ее проводников к светлому будущему, взрослый, умный, состоявшийся, он был идеален до кончиков ногтей и было в нем что-то такое.. неправильное. Наверное, поэтому Камилла решила промолчать о своих чувствах. И очень долго жалела об этом, ведь Майкл не стал ее ждать, женился даже.
Наверное, ей всегда нравились мужчины старше. Может, это подростковая травма. Поэтому так сложно было с Наамом. Младшее ее на 3 года, он был дерзкий, взбалмошный и активный. Камилла понятия не имела, зачем ему нужна она, но он ворвался в ее жизнь и отдавал свою любовь, ничего не получая взамен. Потому что сердце Кам осталось с Майклом, и он его назад отдавать не собирался.
Они встречались в мотеле на окраине города, сначала больше, потом встречи становились все более редкими. С рождением второго ребенка командировки у Майкла стали все более затяжными и все более частыми, но он исправно звал ее на «свидания», каждый раз, когда он был в городе. Ужасное слово «измена» грызло Камиллу изнутри, но она ничего не могла с собой поделать. Ее тянуло к Майку, как мотылька на огонек, он обжигал, опалял и оставлял внутри ужасную сосущую пустоту. Конечно, он не стал бы разводиться с женой. «Я слишком много в нее вложил», - говорил он, и продолжал звать Камиллу в отель, жаловаться на семейную жизнь и манить ее несбыточным. Он много говорил о любви к ней, но не от слов она плавилась, как нагретый воск. Камилла жалела о каждой ночи, проведенной с ним, потому что они делали ее несчастной, и хранила воспоминания о каждой из них, потому что это единственное, что хоть как-то помогало ей держаться на плаву.
Кам забеременела, когда ей было 35. Она отчаянно хотела, чтобы ребенок был от Майкла, и так же сильно боялась этого. Ей не хотелось ранить Наама, он ведь был лучше, чем идеальный, но еще она хотела, чтобы Майкл ушел от жены к ней и их ребенку. Разве их семейная жизнь не была бы лучше, чем у него с Еленой? Да только Майкл, заслышав о беременности, сказал разбираться самой и попросил прекратить их встречи на какое-то время. Ведь они с Еленой со дня на день ждут третьего сына. Впрочем, Камилла даже почти не разочаровалась, в Майкле не осталось почти ничего от того светлого образа пятнадцатилетней давности, в который она влюбилась.
Эрин родилась ровно в срок, щекастая и громкая, она была копией Наама. Наверное, Камилле было немного жаль, что это его ребенок. Но Наам оказался отличным отцом.
Майкл действительно исчез, и без его удушливых черных щупалец Камилле, наконец, было хорошо. Она полюбила, впервые открыто и громко, пусть это была любовь к дочери, но она была такая искрящаяся и настоящая, что распространялась на всех вокруг. Она вдруг с пугающей ясностью поняла, что единственным источником тепла для нее до сих пор был Наам, для которого она была своеобразным Майклом, и только брала, ничего не отдавая взамен. И она жалела его, и его бескорыстную чистую любовь, которой она не заслуживала. И старалась все исправить.
Эрин исполнилось три. Наам и Камилла обожали дочь, и если с Наамом все понятно, то Камилла никогда не думала, что сможет быть мамой. Она давала малышке всю ту любовь, которую не получала в детстве. Впрочем, Наам всегда говорил, что она слишком наседает на дочь с ранним развитием. Но что взять с матери-ученой, говорил он. Камилле прочили место начальника огромной правительственной исследовательской лаборатории, и пусть она так и не создала армию супер-роботов, своего она добилась.
Как-то раз Наам вызвал няню и пригласил Камиллу на свидание.
- Мы уже сто лет никуда не выбирались просто вдвоем, - сказал он.
И привел ее в паб. Тот в котором когда-то он попросился к ней жить, и после в ее доме появился Наам и его диван. Впрочем, и дом уже совсем другой, и диван они давно выкинули. Да и сами они изменились.
- Знаешь, однажды в этом баре, я попросился жить у одной строгой преподавательницы, - сказал Наам.
- О, и что же она ответила? - включилась в игру Камилла
- Согласилась, представляешь. И с тех моя жизнь стала гораздо лучше. Представляешь, она не только красавица, но и одна из самых умных людей в мире. Говорят, ее могут номинировать на Нобелевскую премию.
- О, они точно преувеличивают.
- Нет, я тебе точно говорю, она ее получит, если захочет. Ведь на уже создала нечто совершенное, - Камилла вопросительно уставилась на Наама, перебирая в голове все свои исследования, и тот со смехом продолжил. – Нашу дочь, дуреха! Я знаю, что ты все можешь и без меня. Ты сама построила дом, посадила деревья, ну, разве что не сына родила, а дочь, но я уверен, что она была бы такой же чудесной, даже если бы не была моей. Я даже знаю, чьей она могла бы быть.
- Наам, - по спине Камиллы пробежал холодок.
- Не перебивай. Я же говорю, я знаю, что ты все можешь сама, ты готовишь ужин, моешь туалет, учишь нашу дочь читать. Ты наверняка думаешь, что я не нужен тебе.
- Это не так…
- Не перебивай, просил же. Ну вот, я уже забыл, что хотел сказать, а столько репетировал, - Наам почесал затылок. – Короче, я знаю, что ты мне ничего не обещала, хоть и все равно тебя не понимаю. И раз сейчас тот… другой не вмешивается в наши отношения и вообще… Госопди, что я несу. Камилла, ты делаешь меня счастливым сама того не замечая, и я хочу, чтобы ты дала мне шанс сделать счастливой тебя. Выходи за меня, а?
У Камиллы отвисла челюсть, и она молча уставилась на коробочку от кольца, пока Наама била нервная кондрашка. Она ожидала услышать «Камилла? Да пошла ты на юг, Камилла!», или что-то вроде того, ожидала скандала, битья посуды – чего угодно, только не предложения.
Кам молча надела кольцо на палец.
- Это, - промямлил Наам. – Ты типа согласна или..?
- Типа согласна, - улыбнулась Камилла в ответ, и поняла, что совершенно не жалеет.
Примерно в это время вновь объявился Майкл, и в ее жизнь, спустя почти четыре года, снова вернулся холод. Казалось бы, что стоит повесить трубку и никогда-никогда о нем не вспоминать, но пока рациональная часть пытается думать, бабочки в животе соглашаются на встречу. Страсть и холодная голова вместе существовать не могут, а Майкл мог разжечь в Камилле костры одним взглядом, заставляя ее гореть снова и снова, пока кроме пепла и пустоты ничего не оставалось.
Они встретились в каком-то занюханном баре. Потому что когда ты изменяешь, все что тебе остается - это такие места, где у входа уже воняет то ли местным пивом, то ли испражнениями, места в которых стыдно появиться, и поэтому, ты вряд ли встретишь там знакомых. Унизительные места для унизительных встреч.
Майкл улыбался и что-то рассказывал. Про детей, и про новое журналистское расследование в горячей точке, Камилла толком не слушала, он лишь смотрела на их сплетенные руки на барной стойке и его обручальное кольцо. И поняла, что жалеет совсем не о том, что он не принадлежит ей, а о том, что она зачем-то до сих пор принадлежит ему. О том, что она вообще пришла сюда, и о том, что приходила сюда много раз.
- Я выхожу замуж, - вдруг сказала она.
- За кого? За своего студентика что ли? – рассмеялся Майкл. – А чего это ты без кольца, что, у него денег не хватило?
- Я его сняла. Мне, в отличии от тебя, стыдно, - прошипела Камилла, вырывая свою руку из мужской ладони.
- Ой, смотрите кто это заговорил о стыде. Ладно, детка, не горячись. Я просто ревную. Я всегда говорил, что этот студентик тебе не ровня. Ты умная, красивая, совершенная. В тебе есть порода, а он просто мул.
- А кто мне ровня? Ты что ли? – Камилле стало обидно за Наама. – Ты, который спит со мной за спиной у жены и таскает меня по каким-то вонючим барам?
Бармен недобро покосился на нее за эти слова, на что девушка буркнула слова извинения.
- Ну так и ты спишь со мной за спиной у своего студентика, - хмыкнул Майкл.
- Наам знает о нас, - тихо ответила Кам.
- Знает и все равно предложил выйти замуж? Похвааально, - протянул мужчина. – Похвальный терпила, я бы даже сказал.
- А я тоже похвальная терпила да? Я же терплю все это? Эти бары, мотели, твои оскорбления, твое самодовольство. А тебе это нравится да, нравится, когда «породистая девочка» унижается, опускается до такого?
- Мне нравится, когда моя породистая девочка опускается передо мной на колени, а это все мне не нравится. Знаешь, а ты права, - Майкл внезапно посерьезнел. – Давай сбежим.
- Сбежим?
- Да. Переедем в другой город. Да плевать куда. Хотя нет, в город у моря. Я люблю море. Только ты и я, вдвоем. Состаримся вместе, и будет гулять по набережной.
- Ты шутишь?
- Нет, не шучу.
- А как же дети? А Елена и Наам? – Камилла в волнении спрыгнула со стула. Это предложение было всем, чего она желала все эти годы, но они слишком сильно обросли обязательствами.
- Да плевать на них, будем только ты и я. Ну, алименты будем платить, праведница моя. Наверное, я давно должен был это сделать, но я все думал, что из Елены что-то получится, но она ни на что не годна, только рожать и может.
Камилла смотрела в глаза Майкла, такие родные, когда-то безумно любимые и вдруг поняла, что никогда не видела в них тепла. Только жажду обладать.
- Я не нужна тебе, - ответила она.
- Как это не нужна? Я двадцать лет бегаю за тобой, как щенок, и ты будешь говорить, что ты мне не нужна? – вспылил Майкл.
- Нет, не нужна. Тебе нужна я как раз двадцатилетней давности. Маленькая, наивная, неопытная, нуждающаяся. Та я, которую можно вырастить под себя, сделать удобной, чтобы я на колени падала по первому требованию.
- Для этого у меня есть Елена, - Майкл недобро усмехнулся.
- Да. Да, она тебе и нужна. Ты ее и вырастил. Поэтому ты от нее не отказывался, ты знаешь, что не сможешь со мной жить, потому что я неудобная. Может, ты боишься, что я лучше тебя?
- Смею напомнить, - Майкл грубо схватил девушку за плечи и буквально прошипел ей на ухо, полный злости, - что ты была не против все эти годы прибегать ко мне по первому зову, как послушная маленькая дрянь.
- Да, ты прав. Но сегодня я буду хотя бы честнее тебя. Я всегда говорила тебе, что я люблю тебя. А ты продолжал меня мучить, никогда не говоря ничего окончательного. И сегодня я снова честно тебе скажу, что я люблю тебя. Больной какой-то, сумасшедшей любовью. И я хочу тебя, даже сейчас, здесь, да хоть бы и прямо в этом вонючем туалете. Но я так больше не могу. Здесь мы расстанемся, Майкл.
- Брось, детка, ты же несерьезно? Ты же сама только что сказала, что хочешь меня, а тот туалет свободен, - Майкл посмотрел Камилле в глаза и положил руку на шею. Он точно знал, как она отреагирует – ее зрачки расширились, губы приоткрылись, она не сможет, никогда не могла противостоять ему. Эта битва проиграна.
Но оказалось, что битва проиграна им. Камилла отступила на шаг и дернула головой, словно стряхнув наваждение.
- Прощай, Майкл, - сказала она, и, развернувшись, вышла из бара.
- Да и пошла ты! Сама прибежишь через неделю, монашка чертова!
Камилла не знала, сколько оскорблений ей еще сыпалось вслед. Она прыгнула в такси и помчалась домой, подальше отсюда, пока ее тело ее не подвело, и она не передумала.
Дома уже все спали. Тихо прокравшись в душ, Камилла смыла с себя удушливый запах сигаретного дыма, и после нырнула в кровать, испытывая острую необходимость обнять Наама. Он, оказалось, не спал.
- Где ты была, - спросил он с затаенной болью, и Кам почувствовала это.
- В отвратительном месте. Общалась с одним отвратительным человеком, - ответила она. – Ему очень не понравилось, что я выхожу замуж. И я что я с ним прощаюсь навсегда. Так что если нам будут переворачивать мусорный бак, воровать газеты или гадить под дверью – то ты будешь знать, кто это.
- Все так плохо?
- Ну, я бы сказала, наоборот. Все очень хорошо, - Камилла потерлась носом о шею Наама. Тот улыбнулся в ответ и, почти мгновенно, провалился в глубокий умиротворенный сон.
А Камилла еще долго лежала без сна. Она знала, что будет жалеть о своем решении, в котором было так много окончательного. Но пришло время ей пожалеть себя и перестать падать за Майклом раз за разом. Она у себя одна. И любовь к себе, воистину, самая прекрасная из всех.
Я и сама только недавно стала по Х кругу в нём отыгрывать, наверное, самый любимый мой городок, самые классные жители 
Желаю процветающего мира, интереса неугасающего, вдохновения и исправной техники 
Буду с интересом следить за миром 
, Офелию? 
