Жил себе дед да баба. Дед говорит бабе:
— Ты, баба, пеки пироги, а я поеду за рыбой.
Наловил рыбы и везет домой целый воз. Вот едет он и видит: лисичка свернулась калачиком и лежит на дороге. Дед слез с воза, подошел к лисичке, а она не ворохнется, лежит себе, как мёртвая.
— Вот будет подарок жене, — сказал дед, взял лисичку и положил на воз, а сам пошёл впереди.
Но как только попала хитрая лисица на воз, так сразу же и глазок приоткрыла, рыжая притворщица. Стоило только деду отвернуться, а она лапкой махнет да как выкинет рыбку с воза на дорогу. Одну выкинет, затем другую, поглядит на мужика опасливо. А дед-то и не заметил, себе под нос песенку напевает да о пирогах мечтает.
Вернулся он в избушку, встречает его бабка, а он ей с порогу и хвалится, чай, целый воз рыбы привез, да лисицу на воротник в придачу. Усмехнулась бабка, не поверила дедовым россказням.
— Знаю, — говорит, — этот твой "целый воз". Опять, небось, парочку мелких карасиков словил, так что и на уху не хватит?
— И на уху хватит, и на пироги, да в запасе останется. Сама вон погляди, - сказал он да откинул с воза брезент. Глядь — а там не то, что лисы, так и рыбы нет! Целый воз бесследно исчез. Один лишь малек, которого не доглядела рыжая, хило барахтался в углу.
— Вот тебе и на... — почесал голову дед. А жёнушка ну на него скалкой замахиваться, приговаривая:
— Ах ты!.. Такой-сякой! Ты еще вздумал обманывать! Тут дед смекнул, что лисичка-то была не мертвая; погоревал, погоревал, да делать-то нечего. А лисичка собрала всю разбросанную по дороге рыбу в кучку, села и ест себе. Навстречу ей идет волк:
— Здравствуй, кумушка!
— Здравствуй, куманёк!
— Дай мне рыбки!
— Налови сам, да и ешь.
— Я не умею.
— Эка, ведь я же наловила; ты, куманек, ступай на реку, опусти хвост в прорубь — рыба сама на хвост нацепляется, да смотри, сиди подольше, а то не наловишь.
Отправился волк прямиком к речке, добротную прорубь подыскивать. Уж очень хотелось рыбки, аж слюнки капали. Шёл-шёл, да и добрался до проруби. Хвост обильно обмазал маслом и посыпал хлебными крошками, чтобы рыбка ловилась побольше, да пожирнее.
Сидит себе волк, ждет улова, да газетку почитывает. Клюет рыбка на маслице, одну поймал, вторую, да и принялся опять газетку почитывать. Читал-читал и не заметил, как хвост его и примерз! И так и сяк вертелся — никак хвост не вытянуть! Сидел волк день, второй. На третий день зубы свело так, что и молвить ничего не мог.
"Ну, — думает волк, — западня!"
Набрал в нос воздух и завыл, что есть мочи. Снизошло на волка спасение, мычание его услышали рыбаки. Видят, сидит бедолага, не шелохнется, примёрз. А вокруг рыбы видимо-невидимо, хватай и беги!
— Ты смотри, Григорий, рыбищи сколько! Нам и за неделю столько не выловить, — говорил один. А у второго глаза хитрющие, блестят, улов-то диковинный!
— Боязно к волку подходить близко, есть у меня план, — сжимая леску, говорил второй.
Подняли мужики шумиху, набежал народ, а тут и лисица в сугробе притаилась...
— Волк, волк! Бейте его! Бейте его!
Прибежали и начали колотить волка — кто коромыслом, кто ведром, чем кто попало. Волк прыгал, прыгал, оторвал себе хвост и пустился без оглядки бежать.
“Хорошо же, — думает, — уж я тебе отплачу, кумушка!”
А лисичка-сестричка, покушамши рыбки, захотела попробовать, не удастся ли ещё что-нибудь стянуть. Подумала, подумала лисичка и порешила, что пойдёт она у волка прощения просить и заодно схитрит: ведь устали ножки её, целый день не было им отдыха. Подходит к волку, а он в ответ кидает на неё обвиняющий взгляд, обиженно сопя. И говорит:
— Что же ты, сестрица, обманула меня, уговорила на эту авантюру, а мне отдуваться пришлось — пострадал я. Ещё и не помогла мне!
— О чём ты?! Как только услыхала, что ты в беде, так сразу к тебе на помощь побежала. Так распереживалась, что упала по дороге к тебе, ноги мои болят, будто по ним телегой прошлись не один раз! — воскликнула в сердцах лисица.
— И то правда, — говорит волк, — где тебе, кумушка, уж идти; садись на меня, я тебя довезу.
Лисичка села ему на спину, он её и понес. Вот лисичка-сестричка сидит да потихоньку и говорит:
— Вот обманула старого дурака, какая я молодец. Еще бы раскрутить его на пожизненную провизию — и вообще красота.
— Что ты, кумушка, говоришь?
— Ничего не говорю, тебе показалось. Совсем старый стал.
— Возможно.
— Битый небитого везет, битый небитого везет.
— Что ты, кумушка, говоришь?
— Я, куманёк, говорю: битый битого везет.
— Так, кумушка, так!..
