Деньги подходили к концу, а рисовать я теперь совсем не могла. Мое разбитое состояние сказывалось на творчестве просто катастрофически. Вспомнив о курсах литературного мастерства, что я брала в университете, я было решила написать что-нибудь драматичное, однако все мои произведения сводились к одному: главный злодей, которого почему-то всегда звали Джерри, первые пол-книги обманывал главную героиню, а потом происходило фееричное раскрытие его злодеяний. И в самом конце он в муках умирал.
Ума не приложу, откуда в моей голове такие сюжеты.
Эти ссоры перекрыли мне путь в творчестве. Больше я не могла заниматься искусством, слишком много боли вырывалось из меня.
-Почему бы тебе не сходить в парк и не поискать вдохновения, среди тысячи бабочек, обитающих там? - однажды предложила Хлоя.
Идея мне понравилась, однако не думаю, что тысяча даже самых красивых бабочек способна заставить меня забыть свою боль. И тут меня посетила абсолютно безумная идея. Что, если полностью изменить свой стиль в живописи? Если сделать эту боль — ключевой темой моего творчества?
Однако одной лишь боли мне не хватало. Отсутствие опыта в подобном направлении сказывалось просто плачевно на каждом холсте, который, едва успев выйти из-под моего пера, летел в урну. И, вспомнив предложение Хлои, я и правда пошла искать вдохновения. Правда, на кладбище.
Я не знаю о чем я думала, но однажды я собралась и просто пошла туда. Ночью. Одна. Глубоко беременная.
Как только я прошла в узорчатые ворота кладбища, меня сразу привлек бледный человек, стоявший в самой глубине. По рассказам я знала, что там находятся могилы Евы Уно, ее сыновей и их жен.
Приблизившись, я, едва помня себя от ужаса, узнала в образе этого человека своего деда. Однако, когда я смогла подобраться вплотную, я поняла, что это его брат Джейкоб. И для того, чтобы описать мое потрясение, я лишь скажу, что еще в школьном возрасте присутствовала на его похоронах.
-Подойди ко мне, Исида, - сказал он, не поворачиваясь ко мне
-Вы... знаете меня, - мне было невероятно сложно говорить.
-Не просто знаю, - отвечал призрак, - Я тебя тут давно жду. Рано или поздно это должно было произойти.
-Но...- мысли путались, - Я же...
-Не надо, не говори ничего, - улыбнулся призрак и коснулся моего плеча, - Твоя робость и твое горе — лишь цена. Все мы платим ее. Я, потерявший всех своих пятерых детей, знаю об этом не понаслышке.
-Как... Я...
-Господи, прекрати мямлить, - шикнул Джейкоб, вынужденный слушать мои потуги к разговору. Если при разговоре с людьми я просто путаюсь в своих словах, то при разговоре с призраком каждое слово, казалось, тысячей кинжалов пронзало мое горло. Он дотронулся до моего плеча снова, и вдруг в голове стало невероятно ясно. Казалось, все эмоции отступили, а Джейкоб продолжил- Ты должна уплатить еще совсем немного: воспитать старшего сына своего брата.
-Я? Но как мне это сделать? Почему именно я? Как мне уговорить брата? - Слова лились с моих губ потоком, который я слабо контролировала, так же, как и раньше те обрывки фраз, вырывавшихся у меня. Однако мои слова были полным отражением моих мыслей. Я задала все вопросы, что роились в моей голове, и на секунду даже начала гордиться собой.
-Сколько вопросов, - улыбнулся Джейкоб, - Однако только не зная своего предназначения, мы способны исполнить его.
-Простите, я очень переживаю, - ответила я, - Не каждый день призрак легендароного родственника дает мне жизненно важные поручения
Джейкоб улыбнулся:
-И правда, ты слишком напугана. Я очень хочу помочь тебе, потому скажу: как только родится старший сын твоего брата, немедленно забери его себе и воспитай как своего. Он не должен считать тебя своей матерью, но и не должен знать про истинных родителей. Не переживай по поводу того, как ты сможешь забрать ребенка. Ты всегда имела особое влияние на подругу.
Призрак медленно продолжал что-то говорить, но эмоции и чувства снова захлестнули меня и вернули на землю. И я почувствовала острую боль в животе. Хватило секунды, чтобы понять, что происходит. Но как? Ведь срок только через два месяца...
Глаза, теряющие способность видеть, выхватили из темноты светловолосую женщину, но ничего предпринять я не успела: мир погрузился во тьму
Пришла в себя я лишь спустя сутки. Не обнаружив уже привычного живота, я закричала. Неужели, все должно было закончиться вот так? Подоспевшая медсестра успокоила меня: я родила здоровых близнецов мальчика и девочку, роды прошли нормально, я находилась в сознании.
Но я абсолютно ничего не помнила. Последние мои воспоминания относились к кладбищу, однако их содержание явно было сомнительным.
Меня не продержали в больнице долго. Спустя уже три дня Хлоя ожидала меня для помощи при транспортировке младенцев.
-Ну и напугала же ты меня, - сходу начала она, - Не стоило тебя отпускать. Каким это чудом ты вообще до больницы добралась?
Ее тон был скорее отчитывающим, однако я понимала, что вполне заслужила подобное отношение. О чем я только думала? Как могла так рисковать? Хлоя приехала за сотни километров и осталась у меня специально для того, чтобы мне не быть одной. А я возьми, да уйди гулять по кладбищам! Мрак.
-Я вопрос тебе задала, - настаивала подруга, - Кто довез тебя до больницы?
И правда. Напрягая память, я прокручивала события той ночи снова и снова, однако никого, кроме себя самой и своей разыгравшейся фантазии, на кладбище в тот день вспомнить не могла.
-Я не знаю, - честно ответила я, - Кажется, я была совершенно одна
-Редиски-сосиски, - воскликнула Хлоя, - Более непутевого человека, чем ты, представить сложно. Ну да ладно. Покажи малышей.
Я приоткрыла шторку корзинки переноски, и Хлоя расплылась в абсолютно детской улыбке:
-Ох ты ж ё-ё-ёжик, - только и протянула она, - Как назвала?
-Девочку Алисой. В моей жизни было очень мало чудес. Может, с таким именем у нее их будет целая страна. А вот как мальчика назвать я совсем не знаю.
-Ну раз отца звали Джерри, - заулыбалась Хлоя, - почему бы не назвать малыша Томом.
Ох уж эти ребячества, без которых так трудно представить мою подругу! Однако, проговорив имя «Томас» несколько раз, я поняла, что именно так и будут звать моего сына.
Мы уже подходили к дому, когда я заметила что-то необычное. Приблизившись, я разглядела дом, скрывающийся в тени ивы, и ахнула: около дома красовалась маленькая кирпичная пристройка величиной в небольшую комнату.
-Хлоя, это...
-Это мой подарок тебе, - перебила меня подруга, - Детская комната!
Я не могла найти слов от восторга. Спустя какое-то время я лишь выдавила из себя:
-Но как?
-Я же говорила, что не пропадем, - подмигнула мне Хлоя.
Лишь тогда, когда солнце уже начинало подниматься над горизонтом, ажиотаж в нашем доме утих. Дети мирно спали в своих кроватках, а Хлоя торопливо убежала на работу. В первый раз за все время я по-настоящему осталась совсем одна.
Денег оставалось катострофически мало, и я была просто обязана снова начать рисовать. Однако ни настроения, ни сил у меня не было. Что будет со мной дальше? Конечно, сейчас у меня есть Хлоя, но рано или поздно придет пора и ей заняться своей жизнью, а не посвящать все свободное время исправлению моих ошибок.
Джерри не знал даже о моей беременности. Про то, что у него появилось двое детей, я так же умолчала, а детям дала свою фамилию. Это мои дети. Я сама их воспитаю, мужская помощь мне ни к чему. Я справлюсь.
Вся эта история с Джерри очень сильно подорвала мое доверие к людям. Если раньше при общении с малознакомыми людьми меня просто охватывала паника, и я не знала, что сказать, то теперь со стороны каждого я ждала подвоха. Иногда я ловила себя на подобных мыслях даже общаясь с Хлоей!
Наверное, мне стоит серьезнее заняться творчеством, а все свое время посвятить детям. Уж чего-чего, а свободного времени у меня теперь точно не будет. Поэтому некогда будет переживать, некогда пытаться завести новые отношения и некогда больше писать этот дневник.
Впервые за долгое-долгое время я расплакалась.