Замок из песка

[Касабланка]

Автор и фотограф: Бланш
Жанр: мелодрама
Возрастные ограничения: 16+
Режиссерский дневник

Аннотация
Преуспевающему юристу Джеймсу Бейкеру грех жаловаться на жизнь: красавица-жена, надежный друг, перспективная работа, обещающая скорый карьерный рост. Все настолько прекрасно, что зубы сводит, поэтому давайте-ка слегка разбавим эту бочку меда половником дегтя. Например, подкинем Джеймсу неприятностей в виде бывшей коллеги, некогда преследовавшей его своей навязчивой любовью и вынудившей оставить работу в крупной фирме. А чтобы Кэрри Бейкер не было скучно, пока ее муж сражается с призраками прошлого, займем ее делами переезда в новую квартиру и знакомством с обаятельным соседом, так некстати оказавшимся пределом ее женских мечтаний. Чувствуете, как зашатался замок из песка, выстроенный нашей замечательной супружеской парой? То ли еще будет!

• Благодарю за поддержку и пинки своего мужа: сериал посвящаю ему, ибо благодаря его интересу "Замок из песка" вообще пишется и снимается;
  
  
• Благодарю Лисег за чудесную обработку обложки к сериалу;
  
  
• Благодарю Лёлик и J-jul за возможность использовать авторских симов для съемок в сериале;
  
  
• Благодарю Fierce за технические консультации, моя игра работает благодаря тебе;
  
  
• Благодарю креаторов за их непомерный труд, вложенный в создание столь необходимого и прекрасного допконтента;
  
  
• Благодарю музыкальную группу Cafe Del Mar за подаренное вдохновение!

​

 

[Касабланка]

Пролог​

– Осторожно: тут порог! – Джеймс аккуратно перевел жену через препятствие, потому как импровизированная повязка из красного шелкового шарфа на глазах девушки мешала ей ориентироваться в пространстве. – Вот сюда, вставай здесь.
Он приобнял Кэрри за плечи, заставляя ее остановиться.
– Уже можно посмотреть? – в голосе девушки сквозило неприкрытое любопытство: что это там придумал ее супруг? Полчаса назад они вышли из дома, спустились на парковку и сели в машину, где Джеймс с загадочным видом и повязал ей шарфик на глаза. Подобные романтичные поступки были совершенно не в его стиле, и Кэрри была сильно заинтригована происходящим. Жаль только, что не успела приодеться, о чем и посетовала мужу, но Джеймс лишь коротко хохотнул и уверил ее, что парадная форма одежды для этого выезда не требуется, чем окончательно сбил жену с толку. Двадцать минут в дороге под любимую «Энигму», осторожный подъем куда-то на лифте – и вот, судя по всему, они на месте. Сквозь повязку совершенно ничего нельзя было рассмотреть, и девушка терялась в догадках, куда же они приехали.
– Снимаем… – Джеймс развязал узел на шарфе и снял его, позволяя Кэрри узреть, наконец, долгожданный сюрприз.
– Где это мы? – она оглядела просторную и светлую, но совершенно пустую комнату. На противоположной стене из большого окна открывалась великолепная панорама на центр города почти с высоты птичьего полета. Пол, потолок, стены – все дышало новизной только что законченного ремонта, а в воздухе еще чувствовался стойкий запах краски и деревянный душок дорогой паркетной доски.
– Дома, – игриво шепнул на ушко жене Джеймс, обнимая ее за талию.
– Дома? Но… – непонимающе начала Кэрри, запнулась и потрясенно взглянула на мужа. – Ты хочешь сказать, что… она теперь наша?!
Джеймс кивнул, наслаждаясь ошеломленностью жены, которая словно к месту приросла, не в состоянии связать хоть пару слов.
Дома! Кэрри не могла поверить в то, что сказка на глазах превращалась в быль. Своя квартира! Здесь, почти у самого небосвода! Маленький кусочек рая, доступный лишь им двоим! Ощущение было фантастическим, словно до этого много лет жил в лачуге без крыши над головой, и внезапно попал в Версальский дворец.
– Джеймс, это потрясающе! Ты – потрясающий! – она резко обернулась к мужу и повисла у него на шее, звонко целуя в щеку. – Я готова умереть от радости!
– Умереть всегда успеешь, тем более что из нас двоих смерть сегодня грозит только мне, – заметив непонимающий взгляд жены, он весело пояснил. – Ты меня сейчас придушишь!
– Я просто настолько счастлива, что словами не передать! Моей последней недвижимостью был песочный замок на пляже Брайтон, и было это лет двадцать назад.
Джеймс рассмеялся над шуткой жены.
– Ну, это не совсем песочный замок, а всего лишь пентхауз почти в центре Далласа, – он легонько отбросил непослушную белокурую прядку со щеки Кэрри, – зато у него есть одно важное преимущество.
– Какое же? – Кэрри таяла от прикосновений его руки, переместившейся со щеки в самую чувствительную точку ее стройной шейки: от умелых нежных поглаживаний кожа вмиг покрылась мурашками, и девушка прикрыла глаза от удовольствия.
– Он не рассыплется от ветра и не уплывет в море, размытый водой. Думаешь, это действительно важное преимущество? Может, мне стоило поискать что-то более похожее на замок из песка?
– Ну нет, с этой квартирой я уже не расстанусь. Замок, конечно, звучит более внушительно, но я – девушка неприхотливая, мне и пентхауза за глаза хватит, – Кэрри очаровательно улыбнулась, обводя руками теперь уже свою территорию. – А теперь, мистер Бейкер, если вас не затруднит: не покажите ли вы мне наши владения?
– С удовольствием, миссис Бейкер, – ответил Джеймс, довольный тем, что сюрприз удался на все сто. Не забыть бы сказать спасибо Эрику за идею с повязкой и всей этой романтикой.

 

[Касабланка]

Глава 1​

Джеймс ураганом ворвался на кухню, на ходу пытаясь вдеть запонку в петлю манжеты правой руки, но упрямый кусочек металла упорно не желал лезть в отведенное ему место и так и норовил выскользнуть из пальцев. Кэрри на секунду отвлеклась от процесса заваривания своего утреннего травяного чая и ловко справилась с непослушной застежкой, одновременно поцеловав мужа в щеку.

– Доброе утро, милый. Ты припозднился. Позавтракаешь? – она кивнула на стол, где его уже ждали аккуратной розочкой выложенные свежеобжаренные тосты с абрикосовым джемом и чашка крепкого кофе.
– Некогда, Кэр, опаздываю. Перехвачу что-нибудь на работе, – заметив огорченный взгляд жены, он извиняюще потрепал ее по щеке. – Ну правда, Кэр, не могу. Ты же знаешь, что мне сейчас как никогда нужно быть на работе пай-мальчиком.

Глава 1: читать далее

Кэрри расстроено махнула рукой, мол, иди, и убрала тосты со стола. Джеймс вышел из кухни и через секунду загремел дверями обувного шкафчика в прихожей.
– Ты не видела мой портфель? – донесся его растерянный голос из прихожей.
– В гардеробной. Ты же сам его туда закинул в субботу.
– Вот черт! – чертыхнулся Джеймс, бросившись в спальню.
Но уже через мгновение он вновь стоял перед входной дверью с кожаным коричневым портфелем в руках. Кэрри поправила аккуратный воротничок его дорогой белой рубашки и протянула ему пиджак. Пиджаки Бейкер не любил и носил из-под палки по мере необходимости.
– Чем сегодня займешься? – спросил Джеймс, роясь в портфеле и проверяя, все ли на месте.
– Начну собирать вещи, возможно, перевезу кое-то из мелочевки. За меня не волнуйся, без дела не останусь! – Кэрри улыбнулась, глядя, как Джеймс лихорадочно обшаривает свои карманы. – Ты не это ищешь?
Она протянула ему его новенький BlackBerry.
– Блин, вот что бы я без тебя делал? – усмехнулся Джеймс, целуя жену.
– До сих пор бы возился с запонкой, – подколола его Кэрри.
– Ты мой персональный Чип и Дейл! – Джеймс привычным жестом нацепил гарнитуру и закинул смартфон в карман портфеля. – Надеюсь, скоро тебя ждет праздничный ужин в компании полноценного партнера T&M.
Она ободряюще улыбнулась мужу и распахнула дверь.
– Давай, милый, покажи им там, что юриста лучше Джеймса Бейкера нет на этом свете!
– Думаю, эта фраза больно ударит по тщеславию Морриса, и он меня уволит, вместо того, чтобы повысить. Лучше я обойдусь без высокопарных слов, – Джеймс на прощание кивнул жене. – Не скучай!
И скрылся за створками лифта. Кэрри закрыла за ним дверь и окинула прихожую долгим взглядом: с нее что ли начать? Или со спальни? Что перевозить вперед, что после? Да уж, без дела она сегодня, да и в ближайшие дни тоже, точно не останется. Работы предстоял вагон и маленькая тележка. Переездов она не боялась: сколько себя помнила, всю жизнь кочевала по съемным квартирам. У родителей тоже никогда не было своего дома. Даже не верилось, что это – последний переезд.
«Что ж, пьем чай и приступаем» – Кэрри улыбнулась в предвкушении предстоящих приятных перемен.

* * *​

Дорога до офиса порадовала и много времени не отняла: несмотря на первый день рабочей недели, пробок почти не было. И даже светофоры, игнорируя всемирный закон подлости, загорались зеленым при его приближении. Джеймс выбросил в окно окурок Dunhilla и мысленно сосредоточился на предстоящем дне.
Чуть больше шести лет назад он прилетел из Нью-Йорка в Даллас и почти сразу был принят на полугодовой испытательный срок в компанию «Thompson & Morris». Старшие партнеры фирмы и ее основатели, Гарольд Томпсон и Руперт Моррис, благосклонно отнеслись к появлению перспективного стажера в своих рядах. Джеймсу прочили блестящее будущее, и он старался, как мог, чтобы первоначальное впечатление о нем переросло в хорошее реноме. Стоит ли говорить, что по окончании испытательного срока его зачислили в штат уже в качестве юриста? Шесть лет упорного труда и безупречная репутация вот-вот должны были сделать свое дело: вознести его на вершину юридического Олимпа и подарить партнерство в родной компании. Намеки уже довольно давно витали в воздухе, и Бейкер ждал, когда же мечты станут реальностью.
На прошлой неделе Моррис обмолвился, что в T&M грядут кадровые перемены. Джеймс воспринял новость с тайным восторгом: конечно же, речь идет о его партнерстве! Он, ни грамма не сомневаясь в предстоящем повышении, решился, наконец, на серьезный шаг и приобрел в кредит долгожданную квартиру, предполагая, что с новым размером доходов без труда сможет погасить долг. Квартира давно маячила в планах «успеть до тридцати», и Джеймс, можно сказать, во временные рамки уложился. Кэрри радовалась сюрпризу, словно ребенок. Она была безмерно счастлива, и обласканный ею Бейкер до сих пор довольно щурился, словно кот на весеннем солнышке.
Джеймс ловко припарковал свой синий Ford на подземной парковке высотного офисного здания и поспешил к лифту. Три минуты девятого, он не опоздал. Ну, почти не опоздал.
В распоряжении T&M была половина пятнадцатого этажа, вторую половину занимала небольшая фирма Wasp, промышляющая телекоммуникациями. Джеймс всегда удивлялся, как их маленьким соседям удается выжить на фоне прочих организаций-гигантов, цепко опутавших Даллас своими оптическими кабелями. Как бы то ни было, но желто-черный полосатый лейбл процветал вопреки всем законам бизнеса. Wasp была не только соседом T&M по этажу, но и клиентом, а также близким приятелем. Совместные корпоративы и кофе-брейки – явление довольно частое и привычное для пятнадцатого этажа. Эти две небольшие компании прочно держались друг за друга.
Джеймс неторопливо вошел в свой кабинет, который делил с тремя десятками коллег, поставил портфель на стол и аккуратно повесил ненавистный пиджак на спинку стула. Все уже были на местах, с неодобрением наблюдая за опоздавшим.
– Что такое, Бейкер? Автобус задержался? – Годфри Холливей, «заклятый друг» Джеймса не мог промолчать и не поглумиться над соперником.

Холливей всегда ему завидовал: завидовал его профессионализму, его красавице-жене, его новой машине, даже его внешности. Джеймс был очень хорош собой: стройный, подтянутый, с рельефными мышцами, не скрываемыми тонкой белоснежной тканью дорогих рубашек. Необычно смуглая кожа, доставшаяся в наследство от матери-испанки, придавала ему видок залихватского пирата. При первой встрече американцы неизменно поражались, слыша, что родной город Джеймса – Лондон. В их представлении все лондонцы должны быть светлокожими блондинами. И только голубые глаза Бейкера еще как-то вязались с местом его рождения. За годы, проведенные в Америке, Джеймс уже давно привык к этим рассуждениям, считая их всего лишь предрассудками, тем более что люди все равно находили его внешность сногсшибательной. Впрочем, Бейкеру было от этого ни холодно, ни жарко: он был трудоголиком, а не франтом. А в работе ценились ум и целеустремленность, а не римский профиль и форма прически.
– Просто на парковке у какой-то развалюхи бампер отвалился и перегородил мне дорогу! – вернул колкость коллеге Джеймс.
– Чертов ублюдок! – буркнул себе под нос Холливей, отворачиваясь к компьютеру и слыша с трудом сдерживаемые смешки коллег. Он ненавидел, когда кто-то прикалывался над его стареньким полуразвалившимся пикапом: Годфри все деньги спускал на сомнительные развлечения и никак не мог накопить на приличную машину, а ужасная кредитная история мешала обратиться за помощью в банк.
– Ты что-то сказал? – вкрадчиво переспросил Джеймс.
Годфри сделал вид, что Бейкера больше не существует. Все как обычно: нагадил – и в кусты. Мелкая трусливая душонка! Джеймс мысленно послал Холливея куда подальше, отвернулся от него и нос к носу столкнулся с Эриком Фоксом, входящим в кабинет.
– Привет, ребята! – кивнул он всем сидящим в кабинете и получил ответный дружный кивок. – Бейкер, идешь со мной. Босс требует твоего присутствия.

Чего это Моррису от него надо? Еженедельные девятичасовые планерки обычно проводит Лиам Мэддокс, один из младших партнеров фирмы. Моррис до общения с простыми юристами не снисходит и выползает из своих покоев лишь для того, чтобы устроить подчиненным форменный разнос. Объяснение было лишь одно: речь пойдет о партнерстве. Наконец-то!
– Только живее, иначе Моррис линчует нас обоих, – бесцеремонно прервав мысленные ликования Бейкера, Эрик вышел в коридор.
Джеймс окинул взглядом кабинет: все украдкой пялились на него, гадая, зачем он понадобился большому боссу. Даже Холливей послал ему взгляд, полный смятения: Годфри не знал, то ли беситься, что Бейкера зовут в святая святых, то ли радоваться, что его злейшему врагу, скорее всего, грозит разнос.
– Бейкер! – нарочито грозный окрик Фокса прорвался сквозь закрытую дверь кабинета.
Джеймс вышел в коридор.
– От тебя в ушах звенит.
– И тебе доброго утра, – усмехнулся Фокс, приветственно пожимая Джеймсу руку.
Эрик Фокс был младшим партнером фирмы и по совместительству лучшим другом Джеймса. Когда Бейкер только пришел в T&M в качестве стажера, именно Эрик, будучи еще простым юристом, взял над ним шефство, помог найти жилье и освоиться в городе. И когда через пару лет Фокс получил свое законное повышение, оно нисколько не отразилось на приятельских отношениях парней: прилюдно он общался с Джеймсом согласно субординации, но за офисными дверями сбрасывал маску начальника.
Окружающие удивлялись этой дружбе: серьезный немногословный Бейкер в их представлении никак не вязался с циничным ловеласом Фоксом. Джеймс любил жену – Эрик любил всех женщин сразу, Джеймс уходил в работу с головой – Эрик спихивал дела на других, Джеймс обустраивал свое жилище – Эрик выкупал на ночь бар для разнузданной вечеринки. Многие не могли взять в толк, каким образом Фокс вообще умудрился получить такую серьезную должность в T&M, однако ответ был очевиден: живой ум вкупе с расчетливой хитростью и природным обаянием мигом сделали парня любимчиком весельчака Гарольда Томпсона, и даже суровый Руперт Моррис спасовал перед неоспоримой сообразительностью парня.
Как бы то ни было, но тридцатилетний высокий красивый блондин с глазами цвета полуденного песка занял свое место под солнцем в этой организации и вопреки всем пересудам оставался на коне несмотря ни на что.
– Чего это Холливей такой кислый с самого утра? – поинтересовался Фокс.
– Подавился собственной желчью, – Джеймс поправил галстук и смахнул несуществующую пылинку со своего плеча: к начальству нужно явиться при полном параде. – Как думаешь, что нужно Моррису?
– Без понятия. Кстати говоря, он и меня с тобой зайти попросил. Не нравится мне это. От босса можно ожидать чего угодно. Ща зайдем в кабинет – и нас с тобой уволят.
– А меня-то за что? Это же не мой голый зад постоянно мелькает в ленте на фейсбуке.

– Опять? Кто? – побагровел Фокс.
– Некая «Лейла пятый размерчик».
– Вот идиотка! Когда они только успевают фоткать!
– Гордись: твоя задница набирает столько лайков, что Леди Гаге икается, – иронично усмехнулся Джеймс.
– Главное, чтобы зануде-Моррису не икалось. Без старины Томпсона он совсем озверел.
Три месяца назад у шестидесятичетырехлетнего Гарольда Томпсона, второго основателя фирмы, прямо на совещании прихватило сердце. В больнице диагноз врачей прозвучал как приговор: обширный инсульт с потерей чувствительности левой стороны тела. Естественно, был прописан строгий постельный режим, и Гарольд до сих пор находился в стационаре под бдительным присмотром. Ни о какой работе речи и быть не могло, и Томпсон целиком и полностью передал штурвал Моррису. Для сотрудников T&M это могло означать лишь одно: конец халяве. Руперт Моррис был из тех людей, которые считают себя гениями, знающими все лучше всех. Начались бесконечные придирки по поводу и без, причем от его гнета страдали даже младшие партнеры фирмы – Эрик Фокс, Альберт Ферт и Лиам Мэддокс. Моррис почувствовал вкус своего единоличного царствования и стал совершенно невозможен. Сотрудникам фирмы оставалось лишь желать скорейшего выздоровления Томпсону, ожидая его возвращения к родным пенатам.
– Кстати о Моррисах: помнишь слухи об интрижке Гейла с девицей из Нью-Йорка? Мне ласточка на хвосте принесла, что его избранница, наконец, капитулировала, и вчера наш Казанова встречал ее в аэропорту, – поделился новостью Фокс.

Гейл Моррис, бывшая звезда нью-йоркских подиумов, был единственным поздним сыном босса и на данный момент имел в Далласе бизнес в виде сети небольших кафе, периодически мелькая в местных медиа проектах и тусовках деятелей шоу-бизнеса. Полгода назад поползли слухи, что после одной из поездок в Нью-Йорк он безнадежно влюбился. Девушка поначалу дала ему от ворот поворот, но тот не сдался. Как оказалось сейчас, не зря.
Фокс приятельствовал с Моррисом-младшим почти с первых дней работы в T&M. Бейкер тоже нередко пересекался с ним в барах или клубах и давно сделал вывод, что Гейл – парень неплохой: простой в общении, без пафосно-диктаторских замашек своего отца, неглупый и деловитый. Джеймсу импонировали люди, добивающиеся всего своим трудом, а Гейл на шее у папочки явно не сидел.
– Ну, теперь эта девица наверняка возьмет Гейла в оборот. Не успеем оглянуться – он уже и женат будет.
– А это, конечно, самое ужасное, что может случиться с мужчиной, – подтрунил над приятелем Джеймс: Эрик был стойким холостяком.
– Кому нужны жены, когда на свете столько женщин? Бог создал мужчину полигамным, и я не собираюсь переть против природы, – Эрик развел руками, показывая, мол, что не в силах противостоять естественному ходу вещей. – Кстати о женах: как там твой сюрприз с квартирой? Кэрри понравилось?
– Еще бы, вчера весь вечер планировала, что куда поставит. И сегодня собралась уже вещи возить.
– А как насчет благодарности? Страстное спасибо от довольной женщины? – хитро поинтересовался Эрик.
– А вот это уже не твоего ума дело! – они подошли к двухстворчатым резным дверям кабинета Морриса.
– Значит, поблагодарила. И наверняка не раз! – хохотнул Эрик и взялся за ручку двери.
Они вошли в просторную приемную со светлыми стенами, выкрашенными в мягкие персиковые тона и превосходно гармонировавшими с набором мягкой мебели, обтянутой черной лоснящейся кожей.
– Привет, детка! – фамильярно поздоровался с секретаршей Эрик: Кристина была одной из тех, кому посчастливилось побывать в постели Фокса больше одного раза. Эрик объяснил это укреплением связей с доверенным лицом Морриса.

– Привет, мальчики! – жеманно кивнула им девица, кокетливо накручивая белокурый локон на тоненький пальчик с ультрамодным длинным ногтем. – Босс вас ждет!
Она призывно улыбнулась Бейкеру, не теряя надежды когда-нибудь залезть и в его штаны. Да только пока без толку, словно пытаешь закадрить стену.
Парни прошли к двери, ведущей в святая святых этой фирмы, и Фокс распахнул дверь.
– Ну наконец-то! Я думал, вы уже где-то сдохли по дороге и тихо разлагаетесь! – дурацкий юмор Морриса давно стал притчей во языцех среди его подчиненных. – Давайте сюда.
Он жестом приказал им присесть. Джеймс мельком оглядел кабинет: он был здесь от силы пару раз, и слава Богу, ибо находиться здесь совершенно невыносимо. Обстановка в помещении была не лучше юмора его хозяина. Какой-то этюд в багровых тонах: красные обои, красная мебель, красный ковер на полу. И тяжелый спертый воздух, щедро приправленный табачными ароматами (босс не любил открывать окна, опасаясь сквозняков), для полного соответствия обстановки какому-то вампирскому склепу. Впрочем, иначе как Дракула маленького грузного человечка во главе этого кровавого царства и не назовешь.
Эрик присел за длиннющий стол на разумном расстоянии от Морриса, Джеймс примостился рядом с ним. На минуту повисла гнетущая тишина: босс просто молча буравил их взглядом, они от нечего делать глазели в ответ на него.
– Вы, конечно, не догадываетесь, почему я вас вызвал, – Моррис дождался дружного отрицательного кивка и продолжил: – Есть у меня одно деликатное дельце, не для посторонних ушей.
Парни переглянулись, заинтригованные этой фразой: что там удумал этот старый хрыч?
– Короче, я беру на работу нового сотрудника, и мне нужно, чтобы вы за ним приглядели. Не просто ввели в курс дела и познакомили с фирмой, а всячески помогали.
– Мистер Моррис, мы должны ВДВОЕМ нянчиться с новеньким, я вас правильно понял? – брови Эрика удивленно поползли вверх, он сидел с таким видом, мол, делать мне больше нечего.
Джеймс был не меньше озадачен: кто этот новенький, что Моррис приставляет к нему своего, без ложной скромности, лучшего юриста и партнера фирмы в довесок?
– Ты все правильно понял, Фокс. И у меня есть пара требований. Первое – наш разговор должен остаться между нами. Особенно не растрепитесь ей, о чем я вас только что попросил. Пусть думает, что вы по своей инициативе помогаете.
– Ей? – на лице Эрика отразилось плохо скрываемое оживление.
– И никаких приставаний, Фокс, это мое второе требование. Бакстер...
– Бейкер, мистер Моррис, – поправил его Джеймс, досадуя на то, что босс никак не запомнит его фамилию.
– Бейкер, ты как женатый человек приглядишь за своим дружком. Девушка – моя будущая невестка. Руки не распускать.
Невестка! Все понятно: та самая девица из Нью-Йорка.

– Она тоже юрист? – уточнил Джеймс, думая, что девушка-то неплохо устроилась: решила прибрать к рукам фирму будущего свекра.
– Да. Девушка она современная, активная, хлопот с ней быть не должно. Наоборот: она еще вам фору даст.
– Минуточку, босс: почему именно мы? – недовольно нахмурился Эрик: перспектива быть тайной нянькой при будущей невестке Морриса его не особо радовала.
– Потому что вы в списке приятелей Гейла. Кому же еще я могу поручить столь деликатное дело?
– А сам-то Гейл в курсе? – поинтересовался Фокс, уже наперед зная, каким будет ответ: парень наверняка даже не догадывается о наполеоновских планах своего отца.
– Нет, и, надеюсь, вы не будете его просвещать. Это целиком и полностью моя инициатива. Поэтому держите язык за зубами и без фанатизма. Как я уже сказал, этот разговор должен остаться между нами. Помогайте девушке, но не будьте навязчивыми. Импровизируйте, в общем.
Морриса было не узнать: с каких пор он стал таким заботливым? Либо девушка – действительно ценный юридический трофей (да еще и из самого Нью-Йорка!), либо он решил капитально озаботиться счастьем единственного сыночка. Вдруг его будущей невестке придется не по вкусу скромная фирма без ошеломительных перспектив, и она решит умотать назад? А Гейл потом всю жизнь будет винить нерадивого папашу. Фиг его знает, чем руководствовался босс, идя на эту офисную авантюру, да и нужно ли искать причины?
– Нашел, кого выбрать на роль няньки, – буркнул себе под нос Эрик, намекая на свои донжуанские замашки, но, к сожалению, был услышан Моррисом.
– Все равно, что волку доверить овечку, да? – недобро усмехнулся босс и с неимоверной для своего грузного тела скоростью выбрался из своего кожаного седалища и подскочил к Эрику, брызжа слюной: – Предупреждаю сразу: один неверный шаг – и тебе крышка! Ты у меня уже давно на мушке, плут! Я с тобой цацкаться не буду, как Гарольд! Моргнуть не успеешь – повешу твою шкуру над камином! Надеюсь, ты все понял? А ты… Ты ведь давно уже у нас работаешь?
Моррис обратился к Джеймсу.
– Седьмой год, мистер Моррис.
– Ага, значит, понимаешь, что такая преданность фирме не может не принести плоды, да? – Бейкер согласно кивнул. – Тогда давай так: выполнишь мою просьбу – считай, что ты в составе правления. Устраивает?
Конечно устраивает, старый ты хрыч! Наконец-то Джеймс услышал долгожданное предложение. Правда, появилась небольшая загвоздка, но да хрен с ней. Всего делов-то: присмотреть за какой-то девчонкой!
– Полностью! – Моррис протянул руку, и Джеймс ее пожал.
– Вот и славно. Не подведи меня, парень!
Стационарный телефон на столе босса разразился громкой трелью.
– Да! – подойдя к аппарату, рявкнул Моррис в трубку. – Здесь?..
Пока он разговаривал, Эрик потихоньку наклонился к Джеймсу:
– Ты чего лыбишься? Тебе хочется нянчиться с невесткой босса?
– Нисколько, но что я могу сделать? Ты же слышал – на кону мое партнерство.

– Ты хоть не задарма впрягаешься, а я кроме головной боли, похоже, ничего не получу.
– Да ладно тебе – это просто новый сотрудник, просто ввести в курс дела и просто проследить, чтобы дамочка не натворила бед.
– Как у тебя все просто получается!
– Эй, сладкая парочка, о чем шепчетесь? – прервал их диалог окрик Морриса. – Соберитесь. Оказалось, Бетани уже приехала и поднимается, через несколько минут будет в моем кабинете.
– Бетани? – переспросил Джеймс, почувствовав странную тревогу: да мало ли сколько девушек живет на свете с этим именем!
«Бетани из Нью-Йорка? Надо же, какое интересное совпадение!» – противно пискнул внутренний голосок, и Бейкер скривился, словно проглотил незрелый лимон.
От взгляда Фокса не укрылось замешательство друга.
– Эй, что такое? – спросил он, но Джеймс не посчитал нужным ответить, а дальнейшие расспросы пришлось отложить, потому как в приемной раздались негромкие неразборчивые голоса.
Небольшая заминка – чистая формальность, ответ секретаря посетителю – и дверь распахнулась, впустив в кабинет девушку среднего роста. Эрик еле удержался, чтобы не присвистнуть: незнакомка была очень хороша! Длинные огненно-рыжие волосы были аккуратно уложены в стильную прическу а-ля французская коса, строгая офисная юбка и блуза не столько скрывали, сколько подчеркивали все достоинства шикарной фигуры девушки, а красивые дымчатые глаза, благородный тонкий нос и нежные пухлые губы просто кричали о безупречности. Ее внешность буквально дышала ухоженностью и радовала любой нескромный взгляд. Безоглядную влюбленность Гейла легко понять: его невеста была не просто красоткой, а настоящей греческой грацией, чьи образы не раз заставляли трепетать сердца художников и поэтов.

– Ну вот, парни, познакомьтесь: мисс Бетани Уорнер, новая сотрудница нашей фирмы! – Моррис буквально источал флюиды благожелательности, что ему было совсем несвойственно.
Бетани очаровательно улыбнулась будущему свекру, и босс расцвел, словно осенняя роза, оскалившись в ответ. Внимательный взгляд девушки перебрался с Морриса на Эрика, легонько скользнул по нему и замер на Джеймсе. Улыбка застыла на ее губах и начала потихонечку сползать, уступая место какому-то необъяснимому ужасу. Эрик посмотрел на своего приятеля и не узнал его: Бейкер выглядел так, словно только что сбежал из Азкабана, чтобы прикончить парочку неугодных магов. Не отрывая глаз от столешницы, Джеймс до хруста сжимал кулаки, старательно не обращая внимания на вошедшую.
– Бетани, это Эрик Фокс, младший партнер, – Эрик кивнул девушке, но она даже не посмотрела в его сторону, неотрывно следя за Бейкером. – А это наш самый перспективный юрист Бакстер. Вы будете работать в одном кабинете, так что по любым возникающим вопросам можешь консультироваться у него.
Джеймс даже не шелохнулся, услышав свою исковерканную фамилию, и Фоксу пришлось пихнуть его локтем, чтобы хоть как-то привлечь внимание приятеля к происходящему. Зря он это сделал: Бейкер таки соизволил поднять голову. И когда его голубые глаза встретились с дымчатыми глазами Бетани, лицо девушки враз побелело, словно из него выкачали всю кровь.
Эрик ни черта не понимал в сложившейся ситуации, но чувствовал, что ничего хорошего ждать не стоило. Эти двое явно были знакомы друг с другом, и, судя по их реакции, лучше бы этому знакомству не возобновляться.

 

[Касабланка]

* * *​

Кэрри с трудом вытащила огромную коробку с вещами из багажника своего пикапа: коробка была на сегодня последней, но самой тяжелой, как она умудрилась столько всего в нее напихать дома? Девушка заглянула внутрь, чтобы убедиться, что там точно не кирпичи. Нет, вроде обычная мелочевка, начиная канцелярскими принадлежностями и заканчивая настольной лампой с оранжевым абажуром. По-хорошему, выкинуть бы весь этот хлам на помойку, но рука не поднималась: Кэрри очень сильно привязывалась к вещам, словно к живым существам. Эта черта характера – сопереживание всему и вся – иногда чрезмерно усложняла жизнь.
Держа коробку обеими руками, она пыталась дотянуться до ключей от машины, торчащих из переднего кармана джинсов, но проклятущая тяжелая ноша жутко ей мешала. С трудом подцепив мизинчиком кольцо брелка, Кэрри потянула ключи на себя, но они тотчас соскользнули и упали на асфальт.
– Ну вот! – девушка поняла, что без приседаний не обойтись, чем, собственно, тут же и занялась. Поставив коробку себе на колени, она потянулась за непоседливыми ключами, как вдруг ее правого плеча коснулось что-то мокрое и холодное, а над ухом раздался отрывистый всхрап. С перепуга девушка дернулась влево и неуклюже завалилась на бок, сев прямо на пятую точку. Коробка по всем законам жанра тотчас выскользнула из рук и перевернулась на асфальт, являя миру часть своего содержимого.

Глава 1: читать далее

– Вот беда! Простите, пожалуйста, Майор вовсе не хотел вас напугать! – раздался над ее головой извиняющийся мужской голос. – Я сейчас вам помогу!
Тотчас кто-то протянул ей руку, помогая подняться с земли. Кэрри успела разглядеть лишь ноги обладателя голоса, одетые в голубые джинсы и бежевые мокасины. И к этим ногам виновато жался красивый золотистый пес породы ретривер. Вот кто ее напугал!

– Я все соберу, глазом моргнуть не успеете! – мужчина оперативно склонился к злополучной коробке и стал быстро и аккуратно складывать рассыпавшиеся вещи.
– Право, не стоит! – Кэрри поспешила за ним, смущенная тем, что посторонний человек роется в ее хламе. – Я сама!
– Ну что вы! В этом ДТП виноваты мы с Майором, нам и разгребать его последствия, – он протянул руку за фарфоровой миниатюрной кошечкой, чудом не разбившейся от удара об асфальт, и по иронии за ней же потянулась и Кэрри. На секунду ладонь незнакомца накрыла кисть ее руки, и девушка явственно почувствовала почти обжигающую теплоту его кожи. Смутившись, Кэрри тотчас отпрянула от мужчины, сдавшись и оставив его с выпотрошенной коробкой один на один. Полученная передышка позволила ей внимательнее рассмотреть незваного помощника: хоть он и находился в полусогнутом положении, но был явно высок, не ниже Джеймса. Сильное поджарое тело, уверенные и точные движения, рыжие вьющиеся волосы – весьма любопытный типаж. Одет неброско, но явно со вкусом: одежда прекрасно гармонировала с его внешностью и подчеркивала все достоинства атлетической фигуры.
– Ну вот, кажись, и все! Вроде ничего не разбилось, – прервал ее размышления незнакомец, поднимая коробку с пола и подходя к Кэрри. – Тяжелая! Вы что, на дно кирпичей что ли накидали?
Девушка улыбнулась, вспомнив, как минуту назад сама заглядывала в нее в поисках озвученных стройматериалов. Незнакомец дружелюбно улыбнулся в ответ и оглянулся на свою собаку:
– К ноге, Майор!
Воспользовавшись заминкой, Кэрри, наконец, получила возможность рассмотреть мужчину вблизи. Действительно высокий (а Кэрри, будучи сама отнюдь не Дюймовочкой, придавала росту немалое значение), он обладал ярким выразительным лицом без возраста, когда человеку можно с равным успехом дать и двадцать пять лет, и сорок. Волнистые рыжие волосы, уложенные в незамысловатую, но элегантную прическу, необычайно шли его зеленовато-карим глазам, скрывающимся за стеклом марочных очков для зрения. И очки, и аккуратная рыжая бородка, обрамляющая его твердый чуть округлый подбородок, придавали ему интеллигентный вид. Широкие плечи вкупе с рельефными мышцами рук кричали о том, что мужчина находится в прекрасной физической форме. А простая по крою, но стильная одежда выдавала в нем человека, разбирающегося в моде. Кэрри скользнула взглядом по его мощной груди: такие мужчины прекрасно смотрятся и в тренажерном зале, и с книгой в руке в библиотеке.
Неожиданно Кэрри поняла, что слишком надолго задержала взгляд, любуясь золотисто-рыжими волосками, проглядывающими в вороте его футболки. Подняв глаза, она обнаружила, что мужчина так же с интересом рассматривает и ее. И в его взгляде читалось не только любопытство, но и явный интерес.

Кэрри не была красавицей в прямом смысле этого слова: бледная мраморная кожа без следа загара, чуть вытянутый овал лица, тонкий маленький нос, пухлые розовые губы. В будничной одежде и без макияжа она легко смогла бы затеряться в толпе. Лишь глаза, чуть прищуренные, немного раскосые и как будто всегда сонные, но изумительно зеленые (в средние века ее еще в колыбели сожгла бы святая инквизиция) – наделяли ее той самой изюминкой, необходимой каждой женщине. Почти семь лет назад эти глаза свели их вместе с Джеймсом, когда она, юная официантка улыбнулась смуглому пареньку, стоя за прилавком дешевой забегаловки. И эта очаровательная улыбка вкупе с открытым благожелательным взглядом не давали покоя мужчинам, частенько оглядывающимся вслед ей, миловидной длинноволосой блондинке со стройной фигурой и грациозностью лани.
– Спасибо большое за помощь, дальше я уже сама! – Кэрри протянула руки к коробке, собираясь забрать свое имущество назад.
– Вы что, сами хотите тащить эту тяжесть? – изумился тот. – Как джентльмен я определенно не могу позволить даме нести такой груз на… какой этаж?
Кэрри внутренне улыбнулась: пробивает, где она живет. Каков хитрец!
– Вы так говорите, будто я собираюсь пешком идти по лестнице! В наш век лифты здорово облегчают жизнь! – она настырно тянула руки к коробке, но мужчина явно не собирался сдаваться без боя.
– В любом случае если вы живете в этом доме, – он кивнул на высотку, на стоянке возле которой Кэрри и припарковала машину, – то мне помочь не сложно: я сам тут живу.
Вот как, что ж, значит, им все равно по пути. Она сдалась, подняла ключи с асфальта, закрыла машину и кивнула мужчине:
– Окей, если вам не трудно ее донести, то я буду очень благодарна. Я, кстати, Кэрри. Кэрри Бейкер.

– Эндрю, а этот негодник – Майор, – он кивнул на ретривера и дружелюбно улыбнулся девушке. – Так вам на какой этаж?
– Последний, мистер…
– Просто Эндрю, – новый знакомый неспешно зашагал рядом с Кэрри с коробкой в руках. – Пентхауз, значит. На последнем этаже есть выход на крышу, а оттуда открывается замечательный вид на город, вам очень повезло.
– О да, я уже видела! Я люблю простор, – вид на город оттуда и правда был прекрасным, Кэрри радовалась дверке на крышу едва ли не больше, чем самой квартире. – А что вы скажете о том, какие люди живут в нашем доме?
– В основном бизнесмены, здесь же сплошь офисы кругом. Сами понимаете: каждый хочет сэкономить время на дорогу. Но есть и весьма любопытные экземпляры: например, бывший чемпион-легкоатлет, я его часто раньше видел в спортивных новостях, сейчас он уже отошел от дел, но тем не менее. Или пианистка, ей всего двенадцать, но она уже завоевала множество призов и сердец слушателей. Очаровательная юная леди – Майор ее очень любит. А еще есть дамочка с выводком кошек, весьма экстравагантная особа, я вам скажу, вы поймете, о чем я, когда встретите ее, – Эндрю поудобнее перехватил коробку, и Кэрри ощутила легкий укол: ноша действительно была тяжелая.

– Надо же, интересный контингент! А вы? Бизнесмен или, быть может, собаковод?
– Что вы! Майор – это вообще случайность: подарок матери, чтобы я не забывал ей звонить и почаще бывать на свежем воздухе.
– А вы любите сидеть в четырех стенах? – удивилась Кэрри.
– Скажем, это издержки моей профессии, – поймав недоуменный взгляд девушки, он пояснил: – Я пишу книги, поэтому волей неволей приходится львиную долю времени проводить за компьютером.
– Писатель? Ничего себе, никогда бы не подумала! – отперев дверь подъезда, Кэрри, пропустила вперед Эндрю и Майора.
Они подошли к лифту, и девушка нажала кнопку вызова.
– Может, все-таки дальше я сама? – Кэрри в который раз протянула руки за коробкой.
– Ну уж нет. Я обещал помочь и отдам ее только возле ваших дверей, – решительно отказал Эндрю. – Если муж, конечно, не будет против.
– Он на работе, – ответила Кэрри и покраснела, понимая, как двусмысленно выглядит ситуация: мужа нет дома, а она наедине (Майор, разумеется, не в счет) с симпатичным мужчиной, провожающим ее до дверей собственной квартиры. Может, стоит быть более решительной? Вырвать злосчастную коробку из рук Эндрю и холодно распрощаться прямо здесь? Ерунда, что это на нее нашло. Что плохого в том, что тебе хотят просто помочь?
– А что бы вы подумали, глядя на меня? – прервал ее мысленные метания Эндрю.
– Что, простите?
– Ну, вы сказали, что никогда бы не подумали, что я писатель. А что вы подумали? Кто я? Чем занимаюсь? Что вам сказало первое впечатление?
– Ну, это сложно… – смутилась Кэрри.
– А не надо сложно, скажите то, что первое пришло в голову, это же первое впечатление, верно? Мне и правда очень интересно, что обо мне думают люди при знакомстве.
– О Боже, все равно вот так сразу и не соберешь мысли. Что я подумала? Хм… Ладно, только не смейтесь и не обижайтесь если что. Мне показалось, вы состоятельный человек, или вы из состоятельной семьи. Это видно по вашим манерам и стильной одежде. За модой вы уж точно следите. Ваши очки сказали о том, что вы начитаны и развиты в интеллектуальном плане, впрочем, это следует и из вашей грамотной галантной речи. Я даже подумала, что вы преподаете в каком-нибудь университете. Но легче всего вас принять за спортсмена. Удивительно даже, как вам удается поддерживать такую прекрасную физическую форму, целыми днями сидя за компьютером. Я бы даже приписала вам занятие каким-нибудь нетривиальным видом спорта – игра в гольф, к примеру. Или яхтинг? – Эндрю неопределенно пожал плечами, оставляя ей право играть в угадайку и дальше.
Они вошли в прибывший лифт, причем вертлявому Майору створками дверей чуть не прищемило хвост.
– Вы коммуникабельны и наверняка любите общество. Тем более, что вы прекрасно умеете поддерживать разговор. А глядя на Майора легко предположить, что вы – добрый и заботливый хозяин. Пес ведь просто лоснится, такой ухоженный.
Кэрри нажала кнопку последнего этажа.
– А если честно, сначала я подумала, что вы пикапер. Вы привлекательны и галантны, девушки таких любят. Но, к счастью, я уже знала про выход на крышу, поэтому убедилась, что вы не лжете.
– А может, я просто знаком с архитектурой подобных домов? И, прикрываясь этими знаниями, пытаюсь усыпить вашу бдительность? – пошутил Эндрю.
– Вряд ли. Хотя меня легко обмануть: я очень доверчивый человек и сама не умею лгать. Но я ручаюсь, что вам можно безоговорочно верить.
– Это тоже первое впечатление?
– Скорее, женская интуиция. Я полагаюсь на нее гораздо больше, – Кэрри взглянула на Эндрю. – Ну как? Ваше любопытство удовлетворено?
– Да уж, разложили все как по полочкам, – улыбнулся ее собеседник.
– Но я хоть что-нибудь угадала?
Лифт остановился, выпуская пассажиров из своего железного плена.
– Что-то, может быть, и угадали, – усмехнулся Эндрю, ожидая, пока она отопрет входную дверь квартиры.

– Но вы, конечно же, не раскроете карты? – Эндрю отрицательно мотнул головой, и Кэрри разочарованно выдохнула: рассказав столько всего, по сути, так ничего и не узнала о своем спутнике.
Она указала на угол возле двери, где уже стояла скромная кучка коробок:
– Поставьте ее сюда, пожалуйста.
Эндрю наклонился, ставя свою ношу на пол и одновременно хватая за ошейник непоседливого пса, рванувшего было осматривать новую неизведанную территорию.
– Майор, фу! Прекрати! Как ты себя ведешь! – он повернулся к Кэрри, крепко держа собаку. – Простите этого негодника, молодой еще, щенок. За ним глаз да глаз нужен.
– Ничего страшного! – Кэрри присела рядом с псом и осторожно почесала его за ушком. Майор, млея от ласки, принялся преданно лобызать гладящие его руки. В какой-то момент девушка подняла взгляд на Эндрю и, оказавшись с ним почти лицом к лицу, зарделась и уткнулась носом в золотистую шерсть ретривера. Почему-то близость этого мужчины привносила в ее душу смятение. Наверное, все-таки стоило отобрать у него коробку еще перед лифтом и отправить восвояси.
– Думаю, нам пора, – заторопился Эндрю, словно почувствовав ее смущение, и Кэрри с виноватым видом отпрянула от пса: мол, прости, дружок, но тебе с хозяином нужно уходить.
– Я благодарна вам за помощь, спасибо! – она поднялась с колен и неожиданно для себя протянула Эндрю руку.
– Не за что! – искренне улыбнулся тот, выпуская ошейник Майора и отвечая на рукопожатие. Попав в приятное тепло плена его мужественной и одновременно бархатистой ладони, Кэрри ощутила, как вновь начинают загораться щеки. Девушка уже мысленно корила себя за эту вольность.
– И все равно спасибо! – она поспешно отцепилась от его руки и перевела взгляд на ретривера: – Пока, песик, надеюсь, еще увидимся!
Эндрю вышел за порог и прихлопнул по ноге, подзывая пса.
– Приятно было познакомиться! Удачи с переездом! – улыбнулся он девушке.

– Спасибо, и вам всего хорошего! – Кэрри кивнула ему в ответ и прикрыла дверь. Улыбка тотчас сползла с ее губ: откуда это странное чувство неловкости? Прокрутив в памяти весь диалог, девушка уверилась, что Эндрю вел себя как истинный джентльмен: просто помог собрать рассыпавшиеся вещи и донести коробку и пожелал удачи с переездом. С ним было легко и просто, однако в его присутствие слова и жесты почему-то приобретали двойной смысл. Да, Эндрю, бесспорно, обаятелен и учтив, но это весьма слабое оправдание постоянному румянцу на ее щеках. Скорее всего, ей действительно было неудобно обременять незнакомого мужчину своими насущными делами, другой причины нет.
Кэрри было не в новинку мужское внимание. Она не раз получала и комплименты, и сальные взгляды, но не придавала им особого значения. И хотя Джеймс стал ее первым партнером в отношениях и постели, девушку не тянуло проверить, а есть ли кто лучше. Бейкер был прекрасным супругом, добрым и заботливым, а чего еще желать женщине? Кэрри считала свою семейную жизнь сложившейся и искренне любила мужа.
Вспомнив о Джеймсе, девушка подумала, что неплохо было бы по пути домой заехать в гастроном и прихватить пару говяжьих стейков. Муж обожал мясо средней прожарки, а сегодня к тому же понедельник, который, как говорится, день тяжелый, можно было бы поднять ему настроение вкусным ужином. Сейчас только разберется с коробками – и отправится за продуктами.
Внезапный звонок мобильного резкой трелью ворвался в ее кулинарные планы. «Эрик Фокс» – сообщил дисплей, вызвав у девушки культурный шок: номер Эрика был забит в телефон чисто символически, и за все время проживания Бейкеров в Далласе Кэрри говорила с Фоксом по сотовому от силы пару раз.
– Привет, Эрик, не ожидала тебя услышать… Нет… Не знаю, а что такое?.. Все в порядке?.. Точно?.. Ну хорошо, дай мне полчаса, и я буду дома.
Кэрри нажала отбой и нахмурилась. Странно: Фокс попросил срочно вернуться домой, мол, «так нужно, и ничего не спрашивай». Позвонить Джеймсу? Девушка набрала номер мужа, но тот не ответил, впрочем, ничего удивительного в этом не было: на личный номер в разгар рабочего дня Бейкер отвечал очень редко.
И хоть Эрик сказал, что все в порядке, сердце было не на месте. Девушка быстро подхватила ключи и выбежала вон из квартиры.

 

[Касабланка]

Глава 2​

– И что это было? – Эрик небрежно привалился к стене, наблюдая, как Джеймс нервно меряет шагами коридор возле приемной Морриса: пару минут назад босс попросил парней удалиться за дверь и дождаться Бетани там. Бейкер вылетел из кабинета как пробка из шампанского, словно только и ждал этого указания, не задумываясь, как будет выглядеть эта поспешность в глазах окружающих. Выйдя следом, Эрик успел заметить долгий взгляд, брошенный Бетани вслед Джеймсу.
– Ты это о чем? – наиграно непонимающе спросил Бейкер, не поднимая глаз.
– Брось, приятель, я же не идиот! Услышав имя «Бетани», ты стал белее своей рубашки, а стоило тебе на нее взглянуть – и девушка сравнялась с тобой по цветовой гамме. Я уже не говорю о том, что ты выскочил оттуда, словно старина Моррис ошпарил тебе кипятком зад, – Фокс кивнул в сторону дверей кабинета.
– Тебе показалось, – Джеймс перестал расхаживать туда-сюда.

– Показалось? Ага, как же! – хмыкнул Эрик, засовывая руки в карманы брюк. – Не хочешь поделиться своими темными секретами, пока дрова еще целы?
– Я же сказал: тебе по-ка-за-лось, – по слогам, словно маленькому, раздраженно ответил Бейкер, и Фокс понял, что в данный момент ничего больше не добьется. Осла и то проще уговорить, чем этого упрямца. Эрик прекрасно видел, что Джеймс был заведен до предела, но поделать, увы, ничего не мог. Ему оставалось лишь строить догадки и надеяться, что все не так уж и плохо, как выглядит на первый взгляд.

Глава 2: читать далее

* * *​

Мысли вертелись в мозгу быстрее белки в колесе, мешая сконцентрироваться на приветственной пафосной речи нового босса. Моррис нес какую-то ерунду про дружелюбный коллектив и перспективы своей фирмы, но девушка совершенно не прислушивалась к его напыщенному монологу.
Джеймс Бейкер, здесь, в нескольких шагах, буквально за стенкой… Невозможно. Что за дьявольские козни? Как так вышло, что в стране, где порядка тридцати тысяч городов, два человека вновь столкнулись лбами? Это какой-то злой рок. Почему именно сейчас? Ей и в голову не могло прийти, что она снова попадет в один котел с Бейкером. И теперь достаточно одной искры, и они на пару заживо сварятся в пламени былых обид. Вспомнив его холодные голубые глаза, злыми молниями прошившие полумрак кабинета, Бетани передернуло. Ничто не забыто.
Как теперь быть? У нее на руках бесспорный козырь – будущее родство с боссом этой фирмы. Но и у Бейкера, судя по всему, весьма неслабые позиции. Он был представлен как лучший юрист, наверняка считается ценным сотрудником. И самое главное: он может рассказать кое-что весьма пикантное об их совместном прошлом. И ему вполне могут поверить. Боссу достаточно копнуть глубже, и он увидит, что два его сотрудника пришли из одной фирмы. Если уже не заметил. Хотя нет, Моррис не смог бы промолчать о таком факте, если бы был в курсе.
О возвращении в NLC не может быть и речи: она не доставит такой радости Мэйсону Коллинзу. А в любой другой фирме придется начинать практически с нуля. Да и как объяснить побег Гейлу? «Даллас слишком тесен для моих амбиций»? «Твой отец не устраивает меня как начальник»? «Я погорячилась, сказав тебе «да»? Сбежав из T&M, она наверняка потеряла бы и Гейла. Судьба загнала ее в тупик, из которого будет весьма непросто найти выход. Конечно, она не боится трудностей, но такое впечатление, что вся ее жизнь – сплошная борьба. И нынешние перемены – лишь видимость. На самом деле ничего не изменилось. Более того: вернулось к самому началу. К Джеймсу Бейкеру, наверное, самой большой оплошности в ее судьбе.
– В общем, чувствуй себя как дома, но не забывай, что в гостях! – Бетани очнулась и обнаружила, что Моррис протягивает ей руку, довольный своей «остроумной» шуткой. Девушка автоматически ответила на рукопожатие и даже выдавила более-менее дружелюбную улыбку, но мысли ее вращались все еще на другой орбите.
– И последнее: если кто будет обижать – говори, не стесняйся. Юристы – народ суровый, а человек человеку волк, сама знаешь.
– Спасибо, мистер Моррис, но меня очень сложно обидеть. Думаю, никаких проблем не возникнет. Ни у меня, ни уж тем более со мной.
«А теперь иди и скажи это Бейкеру» – противно пискнул ехидный внутренний голосок.
– Вот и славно! Тогда осваивайся и приступай к работе, – оскалился Моррис. Бетани окинула его взглядом: ей не верилось, что этот грубый, резкий и, в общем-то, несимпатичный мужчина смог стать отцом утонченного красавчика Гейла. В Гейле ну ничего не было от родителя, разве что только фамилия.
– Конечно, мистер Моррис.
Босс неопределенно взмахнул рукой и вернулся на свой трон, показывая, что аудиенция окончена. Девушка, уже вычислившая «синдромом вахтера», не без усилий отогнала назойливую мыслишку: а стоило ли менять кресло одного из ведущих юристов крупной нью-йоркской юридической компании на неопределенность в лице этого самодура? Конечно, она давно хотела уйти из NLC, но, может, стоило более осмотрительно принимать решения? Неужели Гейл настолько вскружил ей голову, что она забыла о благоразумии? А может, ей просто осточертело это самое благоразумие? Когда-то необдуманный поступок чуть не ударил по ее блестящему реноме, неужели история повторяется?
Бетани повернулась и вышла в приемную. Белобрысая секретарша смерила ее надменным взглядом и расправила плечи, показывая, кто на этой территории царь и бог. Как там ее – Кристина вроде? – наверняка спит с кем только можно в этой фирме, гордясь своей близостью к начальству, а в свободное от варки кофе и полировки ногтей время промывает всем косточки и разносит сплетни. Уорнер хорошо знала эту породу. Как правило, пустоголовый народец с раздутым самомнением, могущий попортить немало крови. Когда у человека отсутствует мозг, он пускает в ход язык.

Хорошо, что в фирме пока никто не в курсе ее связи с Моррисами, кроме, разумеется, шефа. Она просила не афишировать этот факт. На этапе знакомства с коллегами Бетани предпочла остаться просто новенькой сотрудницей, исключительно ради потакания своему самомнению: чтобы доказать, что она действительно первоклассный сотрудник, а не содержанка. Конечно, рано или поздно все вскроется, шила в мешке не утаить. Но это будет потом, когда она уже будет крепко стоять на ногах.
Равнодушно кивнув Кристине (и получив в ответ холодный презрительный взгляд, что, в общем-то, не удивительно), Бетани вышла из приемной. Парни ждали ее чуть поодаль от дверей. Точнее, ждал только блондин, Джеймс же стоял, привалившись к стене и уткнувшись в пол, с таким видом, словно все происходящее его ни капли не касается. Высокий, статный, он был все так же неимоверно хорош, как и шесть с лишним лет назад, нет, даже лучше: прошедшие годы отшлифовали его до блеска, придав облику мужественности и уверенности в себе.
– Мисс Уорнер, вас можно поздравить с зачислением в штат? – с кошачьей грацией красавчик-блондин подобрался ближе к ней.
Бетани промедлила с ответом, думая, какую стратегию поведения выбрать, и в итоге решила вести себя как ни в чем не бывало. Бейкер молчал, и это уже радовало: авось у него достанет благоразумия вести себя прилично, хотя бы прилюдно.
– Да, мистер… э-э, простите, я не расслышала ваше имя, – Бетани никак не могла вспомнить, как же его зовут, поражаясь своей невнимательности. Впрочем, в кабинете ей было не до церемоний знакомства.

– Эрик Фокс, младший партнер фирмы, к вашим услугам! – картинно поклонился тот. Девушка мельком пробежалась по нему взглядом: дорогой костюм, самоуверенность в глазах, сногсшибательная улыбочка – не иначе местный плейбой. Только в отличии от Мэйсона Коллинза, этот мужчина не должен быть проблемой. Взгляд не сальный, по крайней мере.
Однако знакомое у него имя.
– Фокс. Эрик Фокс… Где же я могла слышать вашу фамилию… – замялась она, отчаянно роясь в закоулках изменившей ей памяти. Очень знакомое имя. И не только потому, что его несколько минут назад произнес босс, представляя ей парней.
– Может, Гейл Моррис на ушко нашептал? – неожиданно вклинился в разговор знакомый чуть хрипловатый голос. Джеймс. Поднял голову и буравит ее своими ледяными глазами.
– Что?! – удивленно выдохнула девушка: откуда он узнал?
– Бейкер! – рявкнул на Джеймса Эрик и постучал себя по голове, мол, ты не забыл о конфиденциальности разговора с Моррисом, но того уже во всю несло:
– Наверное, мне должно льстить, что ты с таким маниакальным упорством преследуешь меня, – ухмыльнулся Бейкер.
– Да что ты! Считаешь себя пупом земли? К твоему сведению, я не собиралась заниматься сталкингом.
– Думаю, здесь не место… – Эрик попытался разрядить накаляющуюся атмосферу, но понял, что его слова пролетают мимо адресатов.
– И что же тогда привело тебя сюда? Ради чего ты оставила Нью-Йорк и NLC? – Джеймс отклеился от стены и обманчиво спокойной походкой подошел ближе. Фокс предостерегающе положил ему руку на плечо, но Бейкер даже не обратил внимания на этот жест. – Может быть, ты здесь из большой любви к Гейлу Моррису?
– Это тебя не касается. Я не собираюсь перед тобой отчитываться. В любом случае я уже здесь, а почему – не твоего ума дело, – Бетани уже догадалась, что эти двое в курсе всей подоплеки происходящего, поэтому решила не юлить.

– Да, ты уже здесь, – кривая ухмылка Бейкера стала еще шире. – И я смотрю, ты не разучилась делать карьеру.
– Что ты хочешь этим сказать? – Бетани все еще старалась выглядеть невозмутимой, но этот разговор и грязные намеки выбивали ее из колеи.
– Не делай вид, будто не понимаешь. Через постель Гейла решила прибрать к рукам фирму его папочки?
Эрик растерял остатки терпения и дернул Джеймса за локоть на себя.
– Бейкер, а ну заткнись! Ты что себе позволяешь! Мисс Уорнер, ну хоть вы…
– Что, неприятно слышать правду, да? – Джеймс и не думал умолкать.
– У тебя своя правда.
– Потому что твоя – сплошное вранье!
– Да что ты! – сквозь зубы прошипела Бетани. – Не строй из себя жертву, Бейкер. Ты виноват не меньше…
– Виноват? Ты чуть не угробила мою карьеру! Моя вина лишь в том, что я тебя сразу не раскусил, маленькая лживая сучка!
– Выбирай выражения, Бейкер! – Фокс уже не знал, как прекратить эту безобразную перепалку. Джеймс был заведен до предела, и остановить его можно было разве что ударом по зубам. Меньше всего Фоксу хотелось бить морду своему другу, тем более боксеру.
– Ты просто не знаешь ее, Эрик. Она…
– Лучше умолкни по-хорошему, Бейкер! – самообладание окончательно отказало девушке: да что он себе возомнил! Поливает ее грязью перед посторонним человеком! Ей хотелось от души размахнуться и влепить Джеймсу пощечину, но не хотелось окончательно терять свое лицо. – Ты бесишься просто потому, что я опять на шаг впереди! Ты знаешь: если я захочу, ты и отсюда вылетишь, пикнуть не успеешь!
Джеймс на секунду замер, и Фокс уж было, грешным делом, подумал, что его приятель осознал всю серьезность ситуации. Бейкер и правда расслабился, но лишь для того, чтобы сделать резкий прыжок вперед и впечатать Бетани в стену. Сжав руки девушки в кулаках и не позволяя ей вырваться, он склонился к ее уху и угрожающе прошипел:
– Даже не думай мне угрожать, поняла?
От этого враждебного тона по спине Бетани вмиг побежали мурашки, и весь запал ярости мгновенно иссяк. Она заглянула в его глаза, но вместо них увидела лишь две голубые льдинки. Позади что-то орал Эрик, пытаясь оторвать от нее Джеймса, но она даже не старалась разобрать слова. Все звуки доносились до Бетани словно сквозь толщу воды. Лишь озлобленный шепот Джеймса литаврами отдавал в ушах.
Бетани гордо отвернулась от Бейкера и ответила безжизненным голосом:
– Поняла.

Джеймс расслабился, отпуская ее, и Фокс тотчас оттащил его от девушки. И вовремя: дверь в приемную распахнулась, и в коридор выглянула любопытная физиономия Кристины.
– Что тут за крики?
– Не твое дело! – рявкнул Эрик, ни грамма не заботясь о вежливости и такте. – Закрой дверь с той стороны!
– Что?! – возмутилась было та, но по грозному взгляду всклокоченного младшего партнера поняла, что лучше не перечить. Бегло окинув любопытным взглядом помятого Джеймса и раскрасневшуюся Бетани, она скрылась в недрах приемной.
– Доигрались? Уже к вечеру все будут шептаться о причинах непонятных воплей в коридоре, и мы будем главными героями самых идиотских домыслов! – Эрик раздраженно запустил руку в свои волосы и небрежным жестом взлохматил прическу. – Что на вас нашло? Вы же взрослые люди, а ведете себя, как не знаю кто! И меня во все это втянули!
– Тебе не впервой попадать в дебильные ситуации, – издевательски усмехнулся Джеймс.
– А ты вообще заткнись! Я от тебя такого не ожидал! – грозно насупил брови Фокс. – Еще одно слово – и…
– Да пошел ты! – Джеймс вырвался из хватки Эрика и побрел по коридору прочь от них.
– Куда ты? – крикнул ему вслед Фокс.
Бейкер не ответил и скрылся за углом.
Эрик чертыхнулся и повернулся к Бетани:
– Вы как? – гневный румянец уже покинул ее щеки, и девушка выглядела весьма бледно, словно в обморок собралась упасть. Фокс на всякий случай придвинулся ближе.
– Все в порядке, спасибо, – «все в порядке» – это сильно сказано, но Бетани не привыкла плакаться в жилетку.
Ну и представление устроил Бейкер! Выставил ее шлюхой и лгуньей, да еще и перед одним из партнеров фирмы! Сплошные обвинения. Остается надеяться, что дальше этого коридора данный скандал не разрастется. Главное, чтобы Бейкер успокоился. И этот Эрик Фокс не сделал поспешных выводов. Иначе…
– Точно все нормально? – спросил Эрик, впрочем, уже ради приличия: девушка буквально на глазах набиралась решимости.
– Мистер Фокс, – тот удивился, какую твердость и деловитость обрел ее секунду назад неуверенный голос, – если я говорю, что все в порядке – значит, так оно и есть. Мне очень жаль, что вам довелось стать свидетелем этому непозволительному выяснению отношений. Уверяю вас, подобное больше не повторится. Прошу передать нашему общему коллеге мои извинения по поводу моей… несдержанности. Ответных извинений я не требую, спишем все на обстоятельства. И…

– Стоп-стоп! – поднял руку Эрик, прерывая поток ее красноречия. – Прежде чем вы попросите меня обо всем забыть и все такое, я хочу уточнить: что из этого всего знает Гейл?
Она вновь побледнела: Гейл! Ведь и Фокс, и Бейкер же в курсе ее отношений с Моррисом-младшим. Насколько тесно они связаны с Гейлом? Шапочное знакомство? Дружба? Боже, как все сложно, как же ее угораздило попасть в такой переплет? Любая ошибка – и ей предстоит нелепое выяснение отношений уже с женихом. Бейкер никогда не отличался сдержанностью, а что, если он уже сейчас звонит Гейлу и…
Думать об этом не хотелось. Все будет хорошо, все должно быть хорошо, просто обязано. Нельзя допустить, чтобы из-за старых ошибок спустя столько лет ее жизнь рухнула. Она взглянула на Фокса: Эрик выжидательно смотрел в ответ. Надо что-то сказать. Но что? Эрик сегодня услышал предостаточно, чтобы составить о ней нелестное мнение, однако со стороны он производит впечатление умного и рассудительного мужчины. Бетани глубоко вздохнула, старательно приводя спутанные мысли в порядок, и заговорила.
– Гейл здесь ни при чем, он не в курсе произошедшего. По крайней мере, я ему ничего такого не рассказывала. И, откровенно говоря, очень не хотелось бы, чтобы он или кто-то в этой фирме узнали о нашем с Джеймсом совместном прошлом. Я уж точно никого не собираюсь намеренно просвещать.
– Я правильно уяснил: вы работали в одной фирме? – Бетани согласно кивнула. – Тогда вы должны понимать, что этот факт может всплыть. Не думаю, что Моррис начнет копаться в архивах или обладает феноменальной памятью, но все же. Вы все равно будете настаивать, что незнакомы?
– В NLC огромный штат, а Джеймс пробыл там не так уж и долго, да еще и в качестве стажера из другого отдела. В конце концов, это было более шести лет назад! Я не обязана помнить имена и лица всех студентов, – Бетани закусила губу, подбирая слова, чтобы правильно обрисовать ситуацию. – Поймите, Джеймс слишком импульсивен и не умеет юлить, сомневаюсь, что на данном этапе он сможет адекватно реагировать на вопросы о своей стажировке или обо мне и делать вид, что ему замечательно работалось в NLC. Вы же сами видели, как легко он заводится. Кто сможет поручиться, что он не сорвется? И сам же пострадает от своей горячности.
– А вы сейчас только о Джеймсе печетесь? – иронично приподнял бровь Эрик.
– Если из-за меня у него начнутся неприятности, будьте уверены, что я пойду ко дну следом. Я действительно не подозревала, что Бейкер является сотрудником T&M. Иначе ни под каким предлогом не перевелась бы сюда. Думаете, мне нужна эта офисная война? Я похожа на человека, ищущего неприятностей? Так что огласка ни к чему нам обоим. Но Джеймсу все же в большей степени. Я в конечном итоге могу вернуться в NLC, а ему идти некуда. И вообще, не могу же я рассказать Гейлу, что... ну… – Бетани замялась: она не собиралась обсуждать свою личную жизнь с посторонним человеком, пусть Джеймс сам поведает Эрику все, что сочтет нужным. Конечно, это будет однобокая правда, и плевать, сейчас не до сантиментов. – В общем, мне бы хотелось замять этот инцидент и больше к нему не возвращаться, мистер Фокс. И я на вас рассчитываю.

Эрик еще колебался, не зная, что предпринять: все-таки, об этой женщине он ничего не знал, а то, что услышал в перепалке между ней и Бейкером, не добавляло ей хит пойнтов.
– Мисс Уорнер, не скрою: я называю другом и Гейла Морриса, и Джеймса Бейкера, поэтому вся ситуация мне крайне не нравится. Ведь фактически вы предлагаете мне давить на одного и водить за нос другого. И ради чего?
– Ради них самих же. Мистер Фокс, мне жаль, что приходится втягивать вас во все это, но у меня нет другого выбора. На кону не только мое благополучие, но и благополучие ваших друзей. Так уж вышло, что в прошлом мы… я достаточно наломала дров. Но в том-то и дело, что это должно остаться в прошлом. Сейчас ни мне, ни Джеймсу, ни тем более Гейлу не нужна эта история с NLC. Гейл в любом случае счастливее от этого не станет.
– Да уж, ситуация – нарочно не придумаешь. Однако вы же понимаете: вам будет довольно сложно общаться с Джеймсом. Я не думаю, что он враз все забудет и станет вести себя как ни в чем не бывало.
– Я знаю. Мне просто нужно выиграть время. Джеймс погорячится и остынет, если его никто не будет дергать, невозможно беситься вечно. И тогда, даже если всплывет факт, что мы начинали работать в одной фирме, я хотя бы смогу быть уверена, что при слове «NLC» меня не впечатают в стену у всех на глазах.
– Логично. Осталось дело за малым: объяснить все это Джеймсу, – попытка пошутить провалилась: Бетани смогла лишь кисло скривиться, понимая, что не все так просто.
– Конечно, в данный момент его устроило бы только мое позорное бегство отсюда, но, как вы понимаете, это не устраивает меня, – Бетани изящным жестом убрала с глаз непослушный локон волос. – Мистер Фокс, вы достаточно услышали сегодня, чтобы сделать кое-какие выводы, но я хочу, чтоб вы знали: я не собираюсь ставить Джеймсу палки в колеса. Повторюсь, что я его не преследую по всей Америке, и будь это в моей власти, мы больше с ним и не встретились бы.
– Я вам верю, – просто ответил Эрик.
Бетани облегченно вздохнула про себя. Возможно, Фокс не прямо уж враз стал ей доверять, но, по крайней мере, согласился с ее доводами. Даже если Бейкер расскажет ему неприглядную правду, можно с высокой долей вероятности сказать, что Эрик все равно останется нейтральной стороной. В любом случае он уже оказался меж двух огней и опрометчиво вести себя не станет.
– И вот еще что… – Бетани настороженно взглянула на Фокса. – Зовите меня Эриком. Думаю, после сегодняшних событий мы можем опустить формальности, вам так не кажется?
– Конечно, Эрик. И… спасибо, – девушка даже смогла выдавить более-менее благодарную улыбку, хотя улыбаться не хотелось совершенно.
– Пока еще не за что благодарить. А теперь поторопимся: нужно отыскать Джеймса, пока он не натворил дел, – Фокс хмуро посмотрел на часы и пригласил Бетани следовать за ним.

* * *​

«I’ve had a little bit too much
All of the people start to rush. Start to rush by.
How does he twist the dance?
Can’t find my drink oh man.
Where are my keys, I lost my phone…»

Слова незатейливой песенки вихрем ворвались в замутненный алкоголем мозг. Джеймс опрокинул в себя еще один стакан виски и нетвердой рукой ослабил узел галстука, змеей обвивающегося вокруг ворота рубашки и мешающего нормально дышать. Бейкер потерял счет времени: алкоголь плотно проник в разум и мешал мыслительному процессу. Впрочем, думать уже вообще не хотелось. Любая мысль автоматически перескакивала на Бетани и фейерверком взрывалась в голове, причиняя тупую боль.

Бетани Уорнер, маленькая рыжая дрянь. Какой черт выдернул ее из NLC и принес сюда? Как она посмела вновь ворваться в его жизнь? После всего, что сделала? Почему сейчас, когда у него все так хорошо складывается?
Джеймс с глухим стуком опустил пустой стакан на полированную столешницу барной стойки и жестом показал бармену, что ждет добавки. Тот немедленно потянулся за бутылкой Jack Daniel's.
– Может, тебе хватит? – широкая ладонь легла на ободок стакана Джеймса, не позволяя наполнить его.
– Я сам решу, хватит или нет, Фокс, – не поворачиваясь к другу, буркнул Бейкер.
– В твоем состоянии ты вряд ли примешь правильное решение, – Джемс скривился, однако руку убрать не попросил, и Эрик отодвинул стакан подальше и дал бармену отбой. – Ты в курсе, что еще и двенадцати нет? И, между прочим, самый разгар понедельника. Это я так, вдруг ты забыл.
– Я помню.
– Удивительно! А какого ж хрена ты тут торчишь и напиваешься?
– Как ты меня нашел? – задал встречный вопрос Джеймс.
– К счастью, это оказалось не так уж и сложно. Я просто обошел все ближайшие бары. Мне повезло, что ты не додумался сесть в такси и свалить на окраину города. Я б тебя тогда до завтра искал.
Когда Эрик и Бетани вошли в общий кабинет, Джеймса там не оказалось и, по словам стажера Бейкера Кэти Паркер, сюда он не возвращался. Мобильный не отвечал: видимо, Джеймс выключил звук. Фокс наспех представил Уорнер коллективу и отправился на розыски приятеля. Машина Бейкера оказалась на парковке, что означало лишь одно: либо Джеймс все еще находился в здании (что маловероятно, он не из тех, кто будет играть в прятки) либо куда-то ушел на своих двоих. А куда может пойти слетевший с катушек мужик? Явно не домой. Эрик не сомневался, что найдет Джеймса где-нибудь в баре в компании высокоградусного напитка. Питейных заведений, открытых в столь раннее время, в Далласе было немного, Фокс решил начать с ближайших к офису и не ошибся.
– Мне надо было побыть одному и подумать, – угрюмо ответил Джеймс.
– Это теперь так называется?
– Что она тебе сказала? – Эрику не надо было пояснять, кого его друг имеет в виду.
– Сказала, что приносит извинения за свою несдержанность. Что конфликт ей не нужен.
– И ты ей поверил? – иронично скривился Джеймс.
– Не вижу причин, почему я должен сомневаться в ее словах. Что она тебе сделала, Бейкер?
– Ничего, – Джеймс угрюмо уткнулся взглядом в барную стойку.

– Знаешь, Бейкер, меня задолбала твоя таинственность. Это твое «ничего» было слышно по всему этажу, а я даже не знаю, во что ввязался! Ты хоть из меня-то идиота не делай!
Джеймс поднял на Эрика тяжелый взгляд.
– Что ты хочешь знать?
– Хоть что-нибудь, чего не жалко. Я уже понял, что Бетани – причина твоего увольнения из предыдущей фирмы, но этого мало. Я не собираюсь лезть в твою жизнь, но после сегодняшнего я имею право знать чуть больше, чем просто «не твое дело». У вас был роман?
– Не было! – рявкнул Бейкер, злобно прищурив глаза. – Она просто меня домогалась, поспорила с подружкой, что залезет ко мне в постель!
– Вот как? – удивленно присвистнул Эрик. – Но она не выглядит девушкой, охочей до подобных развлечений.
– А с чего бы мне врать тебе? Не суди по первому впечатлению, ты никогда не узнаешь, что у нее на уме. Она может признаться в любви, а следом ткнуть ножом в спину.
– Как высокопарно.
– В любом случае она не невинный ангелок, которого из себя строит, не думай, – Бейкер замолчал, вертя в руках свой пустой стакан из-под виски. Эрик разглядывал друга, пытаясь понять, не преувеличивает ли он масштабы пережитого. Впрочем, Бейкер всегда был предельно серьезен. Разве можно сомневаться в его словах?
– Ты с ней спал?
– Нет! – зло рявкнул Джеймс, с силой опустив несчастный стакан на полированную поверхность барной стойки.
Стекло жалобно звякнуло, но выдержало, а Бейкер получил грозный взгляд от бармена. Джеймс сердито хлопнул по карману брюк и достал пачку сигарет. Вытащив одну, он прикурил от услужливо протянутой Фоксом зажигалки. Затянувшись, слегка расслабился.
– Все очень сложно. Ты все равно не поймешь.
– Куда уж мне! – усмехнулся Эрик. – Особенно когда ты все так подробно рассказываешь!
Бейкер промолчал.

– Хорошо, не хочешь сам говорить, давай я попробую. Ты устроился на работу в NLC, верно?
– На стажировку. И если бы не Уорнер, я…
– Я уже понял. Если бы не Уорнер, ты стал бы лучшим юристом Нью-Йорка, а не прозябал бы в каком-то там сраном Техасе, жалуясь на жизнь в дешевой забегаловке в разгар рабочего дня такому же неудачнику, не преуспевшему в большом городе. Итак, судьба сломана, печаль-беда.
– Все не настолько трагично…
– Да что ты? А судя по твоему виду, уже наступил конец света. И виновата в этом симпатичная рыжеволосая девушка.
– Она на меня поспорила!
– Страшное преступление, надо сказать! – притворно возмутился Фокс. – Кто б на меня поспорил! Особенно такая красотка. Не вижу никакой проблемы в том, чтобы поразвлечься.
– Я не мог. Ведь я… и Кэрри… – Джеймс запутался в своих мыслях и замолчал.
Кэрри, конечно. Еще одна грань этого нелепого многоугольника.
– Ты ей говорил о Бетани?
– Нет.
– А как ты объяснил свой свое бегство из Нью-Йорка?
– Она думает, что я завалил стажировку и психанул. В какой-то мере это правда.
– Иногда сокрытие правды мало чем отличается от лжи, – философски изрек Фокс. – Впрочем, не мне играть роль твоей совести. Это ваши личные дела.
– Ты прав, это наши личные дела. Я не хочу обо всем этом вспоминать. Уорнер достаточно попила моей кровушки в прошлом, чтобы опять уделять ей столько внимания. Если тебе так интересно покопаться в моем нижнем белье – она поспорила, что переспит со мной, а когда всплыла правда о пари, сделала все, чтобы вышвырнуть меня из NLC. Почему? Это уже у нее спроси. Я думаю, она просто струсила, что всплывет правда об ее легкомысленности. Перспективный юрист домогается чужих стажеров – эта хохма уничтожила бы ее репутацию. Все, вопросы исчерпаны?
– Только один, – Бейкер бросил на приятеля раздраженный взгляд: когда же он отстанет? – Как же ей удалось так легко турнуть тебя из Нью-Йорка?
– Как ты говоришь, турнула она меня только из фирмы, пригрозила своим любовничком из правления и карой небесной. А так, как я был лишь вшивым стажером, предпочел не рисковать своей будущей карьерой и рекомендациями. Мне пришлось уйти.
– Но для чего бежать из города? В Нью-Йорке множество других фирм, авось бы не подрались с Уорнер.
– Все мы делаем что-то по наитию. Считай, это был бзик. Заскок. Теперь все? Ты от меня отвяжешься?
– В какой-то мере. На самом деле я тут не только как любопытствующий, но и как посредник: мисс Уорнер просила передать, что она не намерена предпринимать никаких боевых действий относительно тебя и надеется, что Гейл и все остальные как и раньше останутся в неведении касательно вашего общего прошлого. И я надеюсь, что ты умный мальчик, и поймешь, что так лучше всего.

– Лучше всего было бы, если бы она убралась восвояси, – озвучил недавние слова Бетани Джеймс. – Но на такой исход можно не рассчитывать, если она во что-то вцепилась, хрен оторвешь.
– И что ты думаешь делать? – осторожно поинтересовался Эрик.
– А что я могу сделать? Ты прекрасно понимаешь, что выбора у меня нет, мне придется снова играть по ее правилам. Она невестка моего босса, от нее зависит мое партнерство. Я же не идиот, чтобы пойти к Моррисам и вывалить на них ворох грязного белья. Думаешь, после этого я смогу еще на что-то рассчитывать? Такой ва-банк меня не устраивает, – язык Джеймса уже слегка заплетался, но мысли он излагал вроде адекватно.
– Значит ли это, что глупостей ты делать не станешь? – с облегчением выдохнул Фокс: надо же, все оказалось гораздо проще, Бейкер сам пришел к нужным выводам и согласился на мировую.
– Можешь передать своей новоявленной подружке, что я принимаю ее условия. Но если мне что-то не понравится, я пойду до конца. Поэтому если ей так дорог Гейл, как она говорит, пусть поостережется совать мне в колеса палки.
Джеймс замолчал, а Эрик откинулся на спинку стула, переосмысливая услышанное. Да, Бейкер точно знает, что такое неприятности. Уже второй раз его мужскую гордость топчет одна и та же девица, а ответить нечем. Впрочем, сейчас и Бетани ходит по лезвию ножа. Ситуация взрывоопасная, ничего не скажешь. И страшно не то, что Гейл узнает про случившееся шесть лет назад, а то, что он может себе напридумывать. Моррис-младший однажды уже обжегся на молоке: «не вовремя» застал свою пассию в объятиях коллеги по модельному цеху. Было бы печально, если и о второй избраннице всплывут не самые радужные подробности. Конечно, ничего такого криминального не было, но Гейлу вполне может прийти в голову, что история повторяется.

С одной стороны, Фокс крайне не любил лгать, с другой – понимал, что его хата крайняя. По сути, право голоса в этой ситуации имеют лишь ее непосредственные виновники, а они единогласно пришли к общему знаменателю, и любая инициатива может плохо отразиться на друзьях. Возможно, так действительно будет лучше. Как сказала Бетани, время все исправит, и история с NLC станет не более чем выдумкой для всех ее действующих лиц. Хорошо бы.
– Ладно, Бейкер, пойдем, – Фокс слез с барного стула и хлопнул приятеля по плечу.
– Куда? – Джеймс тоже попытался подняться, но чуть не рухнул на пол, благо Эрик в последний момент подхватил его под руки. Виски сработало по принципу «иди, я догоню», создав обманное впечатление о трезвости собеседника.
– О да. Замечательно. Мало мне девчонку на шею навязали, так еще и с тобой нянчиться, – Фокс смерил приятеля укоризненным взглядом, но с трудом принявший горизонтальное положение Бейкер пристыженным явно не выглядел.
Надо скорее сбыть Джеймса с рук, пока тот еще в состоянии передвигаться.
– Домой, естественно.
– Домой нельзя, как я… – начал было упираться Бейкер, но был прерван суровым взглядом Фокса.
– Раньше надо было думать. Мне и так юлить перед Гейлом, врать Кэрри даже и не проси. Выкручивайся как хочешь.
– Но … но… – замямлил Джеймс, уже явно не соображая, что вообще хотел сказать.
– Сдачи не надо, – Эрик бросил на барную стойку несколько крупных купюр и, подпирая Джеймса, потащил его к выходу. На улице он затолкал приятеля в свой Aston Martin и взялся за телефон. Надо выяснить, дома ли Кэрри. Не хватало еще под дверьми сидеть.
– Привет, Кэрри, это Эрик… Ты сейчас дома?.. А когда будешь?.. Сможешь подъехать домой? Я сейчас к вам заскочу, надо кое-что обсудить…. Все нормально… Все хорошо, просто мне нужно с тобой увидеться… Окей, договорились.
Фокс нажал отбой, устроился за рулем своей красной ласточки и взглянул на Джеймса через зеркало: Бейкер уже почти заснул на заднем сидении. Отлично, лишь бы не укачало.
– Ну и вляпался же ты, парень, – сочувствующе покачал головой Эрик, заводя автомобиль.

 

[Касабланка]

* * *​

Кэрри едва успела вернуться домой, как раздался звонок домофона.
– Это я, открой, – баритон Фокса несколько исказился электронным шумом, но не узнать его было нельзя. Девушка нажала кнопку, и где-то далеко внизу хлопнула входная дверь. Однако Фокс особо не спешил и появился только минут через десять. Кэрри грешным делом подумала, что он застрял в лифте, и уже собралась звонить ему на сотовый.
– Что это? – изумлению девушки не было предела, когда она открыла дверь и обнаружила за ней своего мужа, в невменяемом состоянии повисшего на Эрике Фоксе.
– «Это» – твой дражайший супруг. Просто он немного не в форме, – Эрик втащил свою ношу в прихожую и пристроил Бейкера на пуфе. Джеймс что-то нечленораздельно буркнул и уронил голову на грудь.
– Боже мой, что с ним? Что случилось? – Кэрри с тревогой присела возле Бейкера, стараясь удержать его в вертикальном положении, но того упрямо клонило на бок. – Фу, да он пьян!
Девушка сморщилась от неприятного запаха спиртного и поспешно отодвинулась в сторонку.
– Какое меткое наблюдений, Шерлок! – усмехнулся Эрик. – Определенно все так, как вы и предполагаете.
– Но… почему? Что произошло? – Кэрри растерянно взглянула на Эрика.

Глава 2: читать далее

– Думаю, это он сам тебе должен рассказать, а не я. Когда проснется. Только будет это очень не скоро, я полагаю. В любом случае пусть хорошенько выспится, давай отнесем его в кровать… – Эрик тяжко выдохнул и вновь впрягся в хомут, Кэрри же подхватила мужа с другой стороны.
Когда Бейкер был успешно телепортирован в спальню и надежно укрыт пледом, Кэрри прошла на кухню и присела на стул, задумавшись о своем. Фокс мог бы воспользоваться ее замешательством и поспешно ретироваться, но решил, что это невежливо, и проследовал следом за девушкой. Он мужественно приготовился держать оборону за себя и за того парня. Но Кэрри не надо было дважды объяснять, что от Эрика она ничего не добьется.
– Я никогда бы не поверила, что он способен напиться вот так средь бела дня, если бы не увидела собственными глазами. Не могу припомнить подобных выходок… со времен Нью-Йорка. Как-то даже не по себе.
– А что было в Нью-Йорке? – решил включить дурачка Фокс.
– Думаю, это он сам тебе должен рассказать, а не я, – почти иронично ответила Кэрри недавними словами Эрика. – Просто у него не сложилось на прошлой работе, и вот мы здесь. Как бы и тут чего не стряслось. Он не из тех, кто просто так способен напиться посреди белого дня без особых причин.
– Не думаю, что есть особые поводы для беспокойства, – Эрик присел за стол напротив нее. – Он слишком хороший специалист, не следует опасаться за его карьеру.
– А вдруг он натворил каких-то глупостей? Ты уверен, что ничего не произошло?
– Послушай, Кэрри, – Фокс проигнорировал ее последний вопрос. – Все хорошо. И было, и будет. Просто человек выпил, ну дурачок он у нас, ты же сама это прекрасно знаешь. И не беспокойся насчет алкоголя: в этом состоянии его видел только я. Ну и ты. В крайнем случае, можешь меня убить как единственного свидетеля.

– Все-то ты шутишь, – неохотно улыбнулась Кэрри. Она понимала, что от Эрика ничего не добьется, и не осуждала. Но как же мучительно сидеть и думать о возможных причинах сего не самого мудрого поступка Джеймса.
Эрик видел, что Кэрри задумалась, и ее мысли не были для него прям уж секретом: если прошлый раз Бейкер умчался из Нью-Йорка именно из-за рухнувшей карьеры (как он сказал своей жене), немудрено, что Кэрри вновь связала заскок с пьянством именно с проблемами в T&M. И мысль о неприятностях буквально грызла ее изнутри. Она действительно переживала. Однако в любом случае он, Эрик, не может ни опровергнуть ее догадки, ни подтвердить: нет уж, пусть Бейкер сам разбирается в своей жизни и сам решает, во что ему посвящать супругу, а во что нет.
– Не переживай, все будет хорошо, – Фокс сочувствующе потрепал девушку по руке и поднялся из-за стола. – Пожалуй, я пойду. Мне еще работать и прикрывать пятую точку твоего благоверного. А он как проспится, пусть сразу позвонит мне, хорошо?
– Да-да, спасибо тебе! – благодарно улыбнулась ему Кэрри, поднимаясь следом, и Эрик невольно залюбовался ее изумрудными глазами.
А Джеймс везунчик. Такие красивые девушки окружают его по жизни, словно медом им намазано. Фокс задумался: а что было бы, если бы мисс Уорнер не устроила всю эту шутиху с пари? Если бы действительно воспылала чувствами к Джеймсу? Кого бы выбрал Бейкер? Они обе хороши, и Кэрри и Бетани, каждая по-своему. Любой бы растерялся, пытаясь отдать предпочтение одной из них.
– Не за что, – Фокс вышел в прихожую и взялся за ручку входной двери. – Упс, наследили мы тебе.
Он кивнул на свою обувь, которую ему даже в голову не пришло снять. Еще бы, ведь на нем висел Джеймс, не до сантиментов было.
– Ничего страшного, – покачала головой Кэрри, – приберусь. Иди уже, а то еще и у тебя проблемы появятся из-за нас. Спасибо тебе, Эрик, ты хороший друг.
Несмотря на тягость своих дум, Кэрри мило улыбалась. Ну или по крайней мере старалась произвести такое впечатление. А ведь они с Бетани в этом схожи: стараются не терять самообладания, что бы ни случилось.
– Прости, что даже чаю не предложила, – виновато улыбнулась Кэрри.
– Да какой уж там чай, – махнул рукой Эрик, мол, все в порядке. – Ладно, увидимся еще!
– Пока, – кивнула на прощание девушка и закрыла за ним дверь.
Фокс спустился к парковке (без Бейкера на плечах это оказалось проще простого) и уселся за руль своей быстроходной красавицы. Эта машинка доводила до экстаза всех автомобилистов, а в пробках всегда выглядела королевой. Вот его единственная неизменная подруга и любовь, и этой любви ему хватает с лихвой.
«В твоей квартире пусто, тебя никто не ждет» – Эрика всегда смешил этот сомнительный контраргумент: в любой момент можно кого-то привести с собой и скрасить досуг. Зато когда захочется побыть одному, не нужно изобретать велосипед. Жизнь кажется гораздо проще, когда принадлежишь лишь себе.

* * *​

Джеймс разлепил глаза, когда за окном только-только забрезжил рассвет. Неоновые цифры будильника сказали ему, что уже половина пятого утра. Получается, он проспал чуть ли не сутки.
Джеймс мгновенно перебрал в памяти события минувшего дня: виски были добротными и, несмотря на их изрядное количество, похмельный синдром особо Бейкеру не досаждал. Он приподнял голову, оглядываясь, и обнаружил себя лежащим по диагонали на собственной кровати, заботливо укрытым пледом. Кэрри спала рядом, в кресле, неудобно скрючившись и обхватив себя руками. Бедняжка, видимо, он занял собой все спальное пространство. Джеймс начал было приподниматься, но тут же передумал: время раннее, до звонка будильника еще долго, ни к чему шуметь. Кэрри наверняка и так испереживалась и долго не спала, пусть отдохнет. Он расслабился и вперил задумчивый взгляд в потолок. Поразмыслить было над чем.
Он относительно хорошо помнил диалог с Фоксом в баре. Эрик передал, что Уорнер не собирается развязывать войну. Конечно, все ее слова следует делить на десять, но, по крайней мере, ему теперь тоже есть, чем крыть. Блестящий юрист Бетани Уорнер – это лишь маска, на самом деле она всего-навсего вздорная баба, охочая до пошлых развлечений и мастерски умеющая делать карьеру через постель. Какому парню захочется узнать такое о своей невесте? Можно было бы не ждать ее нападения, а прямо сейчас пойти к Гейлу и рассказать, что случилось в NLC, но… это слишком рискованно. Вдруг Уорнер отбрешется? Умаслит своего возлюбленного? Ну, или, в крайнем случае, соберет вещички и вернется в Нью-Йорк, оставив его немым напоминанием случившегося. Долго ли Моррисы станут терпеть его подле себя? Нет, первым начинать боевые действия не стоит. Возраст уже не тот, чтобы в третий раз искать работу и делать карьеру практически с нуля.
Что ни говори, а руки каждого из них связаны, поэтому трепыхаться нет смысла обоим. Довольно разумно с ее стороны прикинуться пай-девочкой. Конечно, со временем она наверняка что-нибудь придумает, а значит, надо и самому укреплять позиции. Показать прекрасную работу и добиться повышения, к примеру. Партнер фирмы – это не просто юрист, пусть и ведущий. Его не смогут так просто выставить за дверь, тем более если Томпсон вернется к рулю.
А Уорнер и сама прекрасно может себя утопить. Если покажет свою некомпетентность, к примеру. Или вновь увлечется каким-нибудь молоденьким стажером.
Джеймс скосил глаза на кресло: интересно, что сказал Кэрри Фокс? Зная Эрика можно с точностью утверждать, что ничего: он не из болтливых и предпочтет не лезть не в свое дело. Тогда как ей объяснить вчерашний поступок? Он тоже молодец, устроил цирк, сорвался. Еще хорошо, что никто не видел, кроме непосредственных участников событий. Но теперь надо было выкручиваться перед женой.

Кэрри чуть шевельнулась и нахмурилась, словно ей снился плохой сон. Немудрено. Вчера он опять показал, что непредсказуем как вулкан Бардарбунга, наверняка заставил жену понервничать. И теперь чувствовал легкое раздражение от того, что в очередной раз не справился с ролью идеального супруга. Джеймс ценил свою жену и не желал становиться причиной ее огорчений. Кэрри очень напоминала ему его мать, Тересу: такая же спокойная, размеренная, деликатная. Тереса никогда не ругала его за детские шалости и уж тем более не поднимала на сына руку. Но, тем не менее, хочется верить, она воспитала его хорошим человеком. И роль супруги она выполняла так же безупречно, дома всегда царили порядок и уют. Джеймс обожал мать, и тем горше для него было осознавать, что отец не дорожит своим браком. С самого начала это был нелепый союз, по залету. Стоит отдать должное Бейкеру-старшему: он не потребовал аборта и не открестился от беременности случайной подружки. Бенджамин решил, что его адвокатской фирме все равно нужны наследники, и даже соизволил жениться, тем более девушка как нельзя кстати подходила на роль супруги: красивая, хозяйственная и безгласная. Ей была уготована участь тени для своего мужа, и она согласилась ею стать, потому как сама, без образования и амбиций, вряд ли смогла бы обеспечить безоблачную жизнь своему ребенку.
Возможно, все было бы иначе, если бы Бенджамин действительно любил свою супругу, однако сентиментальность была ему не свойственна. Семью он воспринимал как само собой разумеющийся атрибут успешного мужчины, один из этапов в жизни, не более. И когда спустя несколько лет после рождения Джеймса он обнаружил у жены первые морщины и круги под глазами, без зазрения совести обзавелся любовницами. И это тоже был очередной этап в жизни «настоящего мужчины». Джеймс мог сколько угодно восхищаться профессиональными качествами своего отца, но не мог простить такое отношение к матери. И хотя Тереса никогда не лила слез по поводу происходящего, Джеймс понимал, что такая семейная жизнь не может сделать женщину счастливой. Однако мать не стремилась что-то изменить. Она была по-своему привязана к мужу, благодарная за благополучие и крохи заботы. Она довольствовалась тем, что имела, пусть это и была лишь пародия на брак.
Зато Джеймс был другого норова. С самого детства его готовили как приемника дел отца, не заботясь о его собственных желаниях, и юный Бейкер в конце концов взбрыкнул. Возможно, немалую роль в формировании его характера сыграла горячая испанская кровь матери, отчего-то остывшая в венах Тересы. А возможно, это Бенджамин наградил его твердолобостью и упрямством. Так или иначе, Джеймс смог сказать отцу «нет», сесть в самолет и улететь за океан, чтобы самому стать хозяином собственной судьбы. Бенджамин отказался спонсировать сумасбродство сына, но Джеймс пробился в жизни сам, получив грант на обучение в престижном университете Нью-Йорка. Ему повезло, словно сама судьба направляла его, показывая, что он все делает правильно.
Джеймс специально выбрал юриспруденцию: пообещал сам себе, что станет еще успешнее отца. И при этом его избранница, кем бы она ни была, не повторит судьбу Тересы Бейкер. Джеймс сам не понимал, что он хочет этим доказать, но упрямо шел по стопам Бенджамина, стараясь исправить все допущенные, по его мнению, ошибки.
Бейкер взглянул на часы: надо же, как быстро пролетело время за раздумьями! До звонка оставалось каких-то двадцать минут. Джеймс аккуратно выключил будильник и тихонько встал с постели, стараясь не разбудить Кэрри: сегодня он сам справится и с завтраком, и с мятой рубашкой, и даже с запонками. Авось Кэрри проспит, и разговор отложится до вечера.
Однако Кэрри проснулась сама, словно по будильнику и, заспанно потирая глаза, показалась в кухне, когда Джеймс уже дожаривал омлет. Он был уже одет: свежая, похожая на вчерашнюю рубашка, идентичные брюки. Это простому обывателю могло бы показаться, что офисный люд всегда ходит в одном и том же, и не разбирающийся в этом человек мог бы покрутить у виска, увидев шкаф, забитый абсолютно одинаковыми вещами. Однако деловой этикет подразумевал определенный дресс-код, и проще всего было обзавестись однообразным, но практичным гардеробом и не заморачиваться насчет выбора одежды.
Кэрри оперлась о косяк кухонной двери и нерешительно застыла, словно это именно она вчера пришла пьяной домой и теперь не знала, как оправдаться.

– Ты давно на ногах? – робко обратилась она к мужу, мучительно раздумывая, как начать разговор.
– Не особо, проснулся перед самым звонком, – Джеймс отвернулся к плите, выкладывать омлет на тарелку. – Я тебя разбудил?
Бейкер присел за стол вместе с тарелкой, и Кэрри, постояв, присоединилась к нему.
– Нет, я бы все равно проснулась, – она замолчала, прокручивая предстоящую речь в голове. – Э… вчера… ты… что случилось?
– Ничего.
– Но…
– Я знаю, что ты хочешь спросить. Прости, вчера я повел себя как осел. Но меньше всего мне хочется это пережевывать. Сейчас нелегкий период, на кону мое повышение, и работы с каждым днем прибавляется. Я просто устал и психанул, – не моргнув глазом, соврал Джеймс. – Я не хочу, чтобы ты забивала себе голову моими проблемами. Да и нет никаких проблем. Просто… накатило.
– Хочешь сказать, это был просто нервный срыв? Переутомление?
– Да, что-то вроде того. Захотелось на минуту отвлечься, забыться, и я не придумал ничего лучше.
Кэрри внимательно смотрела на мужа, пытаясь понять, в действительности ли все обстоит именно так, как он говорит. Нет ли каких-то более серьезных причин. Слишком ярким пятном в ее памяти остался провал Джеймса в Нью-Йорке. Впрочем, если бы Бейкера преследовали проблемы в карьере, он бы ни за что не влез в авантюру с новой квартирой. Скорее всего, все именно так, как он и говорит: перенапряжение.
– Но меня пугает, что ты так много и упорно работаешь. Я понимаю, что все это на благо семьи, но… это тебя слишком изматывает. Я волнуюсь.
– Не переживай. Скоро все будет по-другому. Я получу повышение, все станет гораздо проще, поверь. Тем более что тебе сейчас нужно думать о переезде. Кстати, как идут дела? Сама пока справляешься? Не молчи, если нужна помощь, – Бейкер ловко сменил тему.
– Да нет, все в порядке, – Кэрри поняла, что муж пожелал на этом закончить разговор, и решила не настаивать: в конце концов, он же сам сказал, что все хорошо, ну, перепил, с кем не бывает. – Я уже перевезла мелочевку, сегодня думаю отвезти белье, одежду, что есть по максимуму. Вечером позвоню в сервис и договорюсь насчет грузчиков.
Гардероб, как и спальный гарнитур, в эту съемную квартиру Бейкеры покупали сами, поэтому их тоже требовалось перевезти. В пентхаусе, приобретенном Бейкерами, уже имелась полностью экипированная кухня с дизайнерским ремонтом в стиле грандж и санузел с хорошей сантехникой. В остальных комнатах был сделан неплохой ремонт, но они пустовали. По сути, Бейкерам с нуля оставалось обустроить лишь кабинет (в дальнейшем его запланировано превратить в детсткую). Все остальное они обставят уже имеющейся мебелью, плюс-минус.
– А еще нужно заскочить в пару магазинов, присмотреть диван в кабинет, стол, стеллаж. В общем, скучать некогда. Надеюсь, к выходным управлюсь. Думаю, в субботу мы уже отсюда съедем. Даже не верится, что теперь у нас есть своя квартира. Конечно, за нее еще платить и платить, зато своя.
– Привыкай, – усмехнулся Джеймс.

Быстро расправившись с омлетом, он заторопился на работу. Нежно чмокнув на прощание жену, он бодро вышел на лестничную площадку. Он не мог объяснить, почему так спешил сбежать из дома. Кэрри вроде вопросов больше не задавала и задавать не собиралась. Но из-за вынужденной лжи остался неприятный осадок, и Бейкеру было совестно, что ему приходится обманывать жену. Впрочем, при всем желании он бы не смог сейчас рассказать ей о Бетани. Эту возможность он упустил еще в Нью-Йорке, и одна ложь теперь повлекла за собой другую.
Ладно. В конце концов, это не конец света, а Бетани – не Армагеддон. Всего-то: к Холливею прибавилась еще и Уорнер. Джеймс ни на секунду не сомневался, что эти двое споются – слишком уж оба падки на интриги. Ну что ж, жизнь любит периодически проверять его на прочность. И в этот раз он сумеет выстоять несмотря ни на что.

 

[Касабланка]

Маленькое желтое такси плавно затормозило возле офисной высотки, выпуская Джеймса наружу: надо же, он уже и забыл, каково это – разъезжать по городу не на своей машине. Если бы не вчерашняя глупость с пьянством в баре, приехал бы на работу как нормальный человек. Тем более в офисе наверняка видели, что его Ford стоит на парковке, в то время как Бейкера в здании нет. Холливей наверняка уже придумал триста версий, одна другой дебильнее.
Джеймс уже протягивал таксисту положенную плату, когда рядом раздалось мягкое шуршание резины по асфальту. Он обернулся и увидел паркующийся у тротуара белый Range Rover Гейла Морриса. Вот тебя еще здесь только не хватает! Джеймс поморщился от перспективы столь неожиданной утренней встречи: наверняка Моррис-младший приехал не один. И точно: на переднем пассажирском сидении мелькнула рыжая грива.

Глава 3: читать далее

Гейл выбрался из автомобиля и направился прямиком к Бейкеру.
– Привет! – он дружелюбно протянул Джеймсу руку. – А ты чего на такси?

– Уехал вчера домой не на своей машине, – ответил Бейкер и понял, что объяснение выглядит крайне глупо: какой нормальный человек поедет с работы домой на такси, если на парковке стоит личный транспорт? Сказать, что машина сломалась? Так неизвестно, что там наплел всем Фокс. Джеймс мысленно обругал себя последними словами за то, что не удосужился позвонить с утра Эрику и уточнить все детали.
Однако ответ у Гейла недоумения не вызвал.
– А, это из-за болезни?
Болезни? Это и есть его прикрытие? Джеймс Бейкер сбежал с работы, потому что у него поднялась температура? Фокс будет приговорен к расстрелу!
– Э… да. Приболел, на своей машине ехать не рискнул, – Джеймс решил не вдаваться в подробности «болезни» и предусмотрительно отодвинулся от Гейла на приличное расстояние, чтобы тот не учуял запашок его вчерашних посиделок в баре, иначе его алиби приобрело бы весьма сомнительный вид.
– А сегодня ты как?
– Гораздо лучше, спасибо.
– Отлично! – Гейл удовлетворительно кивнул. – Кстати, хорошо, что ты мне встретился, думал передать через Фокса, но так даже лучше: у тебя на вечер субботы что-то запланировано?
– В общем-то, нет, – это была чистая правда: Кэрри в субботу собралась на открытие какой-то художественной выставки с последующим посещением банкета, поэтому ему светил тоскливый вечер наедине с собой.
– Вообще шоколадно! Тогда жду тебя в «Палладии» в девять, – обрадовался Гейл. – Отметим мою помолвку, посидим в теплой компании, возьми жену, если хочешь.
Помолвку? Прав был Эрик, что свадьба не за горами. Значит, на вечеринке по любому будет Бетани. Очень теплая компания, ага.
– Эрика я уже позвал, – продолжил Гейл, – будет человек семь, не больше. Ты как?
Что как? Идти на попятную было уже поздно: он же только что сам сказал, что в субботу свободен. Отказ выглядел бы крайне подозрительно.
– Я с вами, только, скорее всего, буду один. – Джеймс сомневался, что Кэрри потащится в клуб, отказавшись от своей выставки: жена не жаловала ночные заведения, предпочитая им культурное времяпрепровождение, как она выражалась.
– В общем, жду тебя, – удовлетворенно кивнул Гейл и обернулся к своему автомобилю: – Бет, иди сюда, чего ты там сидишь!
Бетани все это время лихорадочно раздумывала: выйти сразу или подождать, пока уйдет Бейкер? Вдруг у него опять шарики за ролики заедут? Он, конечно, не дурак, но после вчерашнего ни в чем нельзя быть уверенной. И в то же время глупо сидеть в машине, избегая его общества. Ведь им теперь предстоит целыми днями работать бок о бок. Что же делать?

Однако понаблюдав за непринужденным общением мужчин, Бетани слегка расслабилась: все выглядело мирно. Гейл сказал, что позовет Джеймса на субботнюю гулянку, но девушка не сомневалась, что Бейкер найдет предлог для отказа. Он не из тех людей, кто мило улыбается в лицо злопыхателям. И Гейл тоже такой: прямой как палка, всегда говорит то, что думает.
Бетани скользнула по мужчинам взглядом: такие разные, но такие похожие. Оба высокие, поджарые, ладно скроенные, от обоих буквально за версту несет уверенностью и успехом. Да, у Бейкера нет бизнеса и больших денег Гейла, но он упорно идет к своей цели и когда-нибудь станет состоятельным уважаемым юристом. И будет гордиться, что всего добился своими собственными руками. Родись они в одной семье, то действительно сошли бы за братьев, по крайней мере, характерами.
Словно почувствовав, о ком она думает, Гейл обернулся к машине и махнул Бетани рукой, приглашая ее присоединиться к разговору. Боже, чем она тут занимается? Бесстыже сравнивает двух мужчин, один из которых – его будущий муж! В своем ли она уме вообще? Покраснев от негодования на саму себя, Бетани отцепила ремень безопасности, подхватила сумочку и выбиралась из автомобиля.
– Доброе утро, мистер Бейкер, – Бетани сдержанно кивнула Джеймсу, подойдя к мужчинам. – Как вы себя сегодня чувствуете?
Девушка понимала, насколько двусмысленно прозвучал этот вопрос: мол, сегодня ты уже не будешь кидаться на людей? Однако она понадеялась, что ровный бесстрастный тон ее голоса не позволит Бейкеру заподозрить насмешку. Не хватает еще одной свары на ровном месте.
– Спасибо, мне уже гораздо лучше, – ответил Джеймс, не глядя на нее.
– Рада слышать, – все так же безупречно вежливо закончила этот дежурный диалог Бетани.
– Думаю, мне уже пора, – Бейкер демонстративно взглянул на наручные часы. – Не люблю опаздывать. До субботы?
Джеймс протянул Гейлу руку.
До субботы? Бетани всеми силами постаралась остаться невозмутимой: значит, Бейкер тоже будет на вечеринке? Девушку озадачила эта новость. Не смог отказать сыну босса? Скорее всего, так и есть. Бетани слышала, что повышение Бейкера до статуса партнера фирмы – лишь вопрос времени. А значит, сейчас ему как никогда раньше нужно быть вежливым и безотказным. И терпеть ее присутствие в своей жизни.
Вообще его вчерашнюю выходку вполне можно понять, особенно если припомнить, кто именно зарубил на корню его предыдущую карьеру. Какой же глупой она тогда была!
Бетани тряхнула головой, прогоняя прочь незванные мысли: она дала себе слово не возвращаться к прошлому. Что сделано, то сделано. И нет смысла перемалывать одно и тоже по сто раз.
– Тебе нехорошо? – заботливо приобнял ее за талию Гейл.
– Что? А, нет, я просто задумалась, – Бетани ласково улыбнулась жениху. – Мне тоже надо бы идти.
Гейл согласно кивнул и наклонился за поцелуем. Бейкер окинул их хмурым взглядом и деликатно опустил глаза вниз. Но девушка все равно почувствовала себя не в своей тарелке, и поцелуй вышел смазанным.

– Точно все в порядке? – словно почувствовав ее смущение, спросил Гейл.
– Да, я просто немного волнуюсь: второй рабочий день и все такое! – излишне бодро отозвалась девушка. – До вечера, милый!
– Я заеду за тобой к семи, – кивнул ей Гейл и направился к своему автомобилю.
Бетани повернулась и молча пошла ко входу в офис. Скосив глаза, она обнаружила, что Бейкер идет рядом с ней на расстоянии вытянутой руки, держась лишь на полшага позади. Войдя в здание, девушка вызвала лифт и терпеливо застыла в ожидании. Время словно замерло вместе с ней, превращаясь в долгие тягучие часы. Нет мучения хуже, чем находиться в компании человека, которому не знаешь что сказать. Однако гнетущее молчание было еще более худшим вариантом времяпрепровождения, и Бетани решилась:
– Тебе незачем было меня ждать, не думаю, что тебя обязали неотступно следовать за мной, – она увидела расплывчатое отражение Бейкера в металлических створках лифта. Высокий, темноволосый, широкоплечий – он высился за ее спиной, словно ангел возмездия в своей белоснежной безукоризненно отутюженной рубашке. Хотя, скорее как демон, опасный хищник. Она уже проверила это на собственной шкуре вчера.
– Ты будешь решать, что мне делать? – в голосе Бейкера послышалась неприкрытая издевка.
– Я…
– Я не собираюсь от тебя бегать. Мне не нужны поводы для идиотских сплетен, – грубо прервал он ее.
Лифт подъехал, гостеприимно раздвигая створки. Народу не наблюдалось, впрочем, это не было удивительным: почти все сотрудники фирм этого здания имели личный транспорт и поднимались со стороны подземной парковки в служебном лифте северного крыла. Этот же считался парадным входом для клиентов и прочего люда, не относящегося к персоналу.
Бетани вошла в кабину и сразу же потянулась к кнопке выбранного этажа, мечтая, чтобы Бейкера прищемило дверями. Однако ее надежды не оправдались: Джеймс не только царственно прошествовал внутрь, но и тут же демонстративно повернулся к девушке спиной, словно ее здесь и не было. Бетани недовольно уставилась на его затылок, не зная, стоит ли продолжать начатый обмен любезностями. Ей не хотелось провоцировать Джеймса, но и пускать дело на самотек тоже не стоило.
– Я просто пытаюсь поговорить с тобой, Бейкер! Почему ты всегда меня обрываешь на полуслове или вообще не слушаешь?
– Потому что мне не о чем с тобой говорить. – Джеймс даже не обернулся к ней.
– Как это не о чем? Да хотя бы о сложившейся ситуации! Что ты теперь будешь делать? Что делать мне?
– Ты сказала Эрику, что тебе неприятности здесь не нужны. Вот и веди себя так, чтобы их не накликать.
– И это все? Вот так просто? И в чем же подвох?
– А он должен быть? – иронично спросил Бейкер, по-прежнему стоя к ней спиной.
– Не отвечай вопросом на вопрос, в конце концов, это не вежливо.
– Ты немного поздновато задумалась об этом, тебе не кажется? Или вежливым было выставить меня из NLC?

– Это было... Я... – неожиданно стушевалась Бетани несмотря на то, что вроде бы была готова к подобному вопросу. Однако ее бессвязный ответ был прерван: лифт остановился на одиннадцатом этаже, и внутрь вошли двое мужчин в деловых костюмах. Джеймс отступил назад и, наконец, оказался на одном уровне с девушкой. Она украдкой взглянула на Бейкера: хмур, сосредоточен, но признаков ярости вроде не наблюдается. Она подивилась его потрясающей сдержанности: от вчерашнего смутьяна не осталось ни следа.
Двенадцать, тринадцать, четырнадцать – менялись цифры на электронном табло. На пятнадцатом этаже лифт замер и выпустил их. Бейкер молча направился в сторону офиса, и теперь уже Бетани пришлось поспешить следом за ним. У дверей их общего кабинета Джеймс резко остановился, и от неожиданности девушка чуть не ткнулась носом ему в спину.
– Чем я заболел? – спросил он, обернувшись к ней.
– Что? – недоуменно вытаращилась на него Бетани.
– Что вы вчера наплели обо мне? Куда я делся?
– А, ничего конкретного. Внезапно стало плохо, Эрик отвез тебя домой.
– Понятно, – Джеймс открыл дверь и вошел в кабинет, Бетани просочилась следом за ним. Все уже были на местах и как один повернули головы в их сторону. Джеймсу очень не нравилось задерживаться, уже второй день он приходит последним. Скоро опоздания войдут в привычку, а впрочем, пусть сегодня мисс рыжая грива оправдывается за двоих, в конце концов, именно ее благоверный задержал его у входа.
– Привет, – он неопределенно махнул рукой всем сидящим сразу и бухнулся за свой рабочий стол.
– Как твоя диарея, Бейкер? Животик больше не болит? – раздался противный писклявый голосок Холливея почти над самым ухом: тот перегнулся через свой стол и почти задышал Джеймсу в затылок.
– Увидел тебя – и симптомы вернулись: тошнота, головная боль и озноб. Поэтому лучше скройся с моих глаз, пока я не умер от анафилактического шока.
Холливей недовольно отодвинулся от него и сердито засопел, а Джеймс услышал сдавленный смешок над головой. Он резко поднял взгляд на Бетани, но девушка уже успела стереть с лица улыбку. Она поспешила дальше по проходу, прямиком к своему рабочему месту.
– А вот и вчерашняя красота пожаловала! – вновь подал голос Годфри и вскочил со стула, перегораживая Бетани путь.
«Вот с кем с кем, а с ней тебе точно не сладить, придурок», ухмыльнулся про себя Джеймс.
– Знаете, я такой же аллергик, как и мистер Бейкер, поэтому попрошу вашу персону держаться от меня подальше! – Бетани вежливо улыбнулась Холливею, но в глазах ее не было ни грамма веселья. По одному только ее взгляду любой идиот сразу понял бы, что связываться с этой девушкой не стоило. Любой, но Годфри был особенным идиотом, не понимающим с первого слова.
– Ты что – типа умная, да? – продолжил трепыхаться он.
Взгляд Бетани мгновенно остыл градусов на сто пятьдесят: будь она Снежной королевой, Годфри тут же превратился бы в кусок льда, и никакая Герда бы не отогрела.
– Умная, хитрая, коварная и очень злопамятная. И если не хочешь испробовать все прелести моего замечательного характера на себе, то впредь будешь вести себя со своей коллегой как и подобает взрослому человеку: обращаться ко мне уважительно и исключительно по делу.

И тут до Годфри наконец-то дошла вся серьезность ситуации: Бетани явно не жаждала оказаться в роли девочки для битья, более того, была готова дать не хилый отпор, говорила не шутя и явно имела за пазухой сильный козырь. Поэтому Холливею ничего не осталось кроме как второй раз за утро ретироваться с поля боя, что он и сделал, буркнув для острастки что-то вроде "больно надо". А Бетани спокойно продолжила путь к своему рабочему месту, не забывая персонально здороваться с каждым из коллег и коллекционируя их неожиданно теплые приветственные улыбки. Поразительно, но всего лишь за один день Уорнер прочно вошла в коллектив, а теперь, приструнив Холливея, она еще и разом обросла поклонниками в лице годфриненавистников. А их тут немало.
– Привет! – нарисовалась на пороге кабинета голливудская белозубая улыбка Фокса: Эрик как всегда весело помахал рукой всем сидящим в кабинете и, поймав взгляд Бетани, заговорщически ей подмигнул. Девушка лукаво улыбнулась в ответ и завязала непринужденный диалог с Кэти Паркер, благо их столы находились рядышком.
– Вижу, вы поладили, – хмуро прокомментировал ситуацию Джеймс, от которого не укрылись эти переглядывания.
– А ты что – ревнуешь? – насмешливо фыркнул Эрик.
– Не пори чушь. Просто не хочу, чтобы у тебя были неприятности.
– Какая заботливость, Бейкер! Мне просто нравится ее улыбка, в этом же нет ничего криминального?
– Сегодня она тебе мило улыбнется, завтра – зажмет в туалете. А послезавтра Моррис выкинет тебя на улицу и...
– ...И пойду я побираться, убогий и несчастный! – театрально закончил фразу Фокс. – Бейкер, что ты несешь? Если не выспался – не мои проблемы. И нечего мне тут выдумывать драмы на ровном месте. От того, что я с ней поздоровался, моя жизнь не рухнет. Ну сглупила девчонка по молодости, что ж теперь? Повесишь на нее ярлык стервы до конца жизни? А, между прочим, она умная, общительная и жизнерадостная. И вчера уже успела дать пару грамотных юридических советов, причем очень ненавязчиво. Нашим она сразу понравилась. И чем больше ты будешь киснуть в ее присутствии, тем больше недоумения вызовешь у остальных.
Бейкер скривился, словно лимон проглотил: рыжая ведьма по ходу всех уже тут зачаровала. Даже его лучший друг защищает Уорнер, нотации ему читает, критикует его поведение. Понятно, что Фокс старается как лучше. Но от этого становится тошно: словно Джеймсу заняться нечем, вот он и срывается на безобидную девушку. Милашка Бет не может не нравиться народу, конечно, они же не теряли по ее прихоти работу, не оставались в дураках, обманутые ее лживой улыбкой. Им не понять, почему Джеймс уже второй день сам не свой. Один Эрик в курсе, но, видимо, решил придерживаться политики нейтралитета. Бейкер не сомневался в друге: дойди дело до открытого противостояния, Эрик, несомненно, будет на его стороне. Но сейчас Фокс старательно сглаживает острые углы. Натура у него такая. Миротворец хренов.
– Ты вообще зачем опять притащился с утра пораньше? – нахмурился Джеймс.
– Смею напомнить, что я пока еще твой босс, и меня несколько задевает стиль твоего обращения, – Эрик смерил приятеля наигранно грозным взглядом, бросил ему на стол органайзер и скрестил руки на груди. – На, я за тебя как в школе конспект сделал.

– Ты записал мой график на текущую неделю? – поразился Джеймс: после еженедельной планерки органайзеры юристов забивались на пять-шесть дней вперед, и всю неделю офис жил по четкой схеме. Каждый сотрудник точно знал, что, когда и где делать. Пропуск планерки был недопустим, ведь без расписания юрист был как без рук.
– Бейкер, ты становишься обузой. Мало того, что мне пришлось придумывать историю твоей внезапной болезни, так еще и записывать твое расписание. Я очень повеселил Мэддокса. Он наверняка подумал, что во мне проснулся сильный материнский инстинкт, раз я так тебя опекаю.
Джеймс слушал вполуха, копаясь в органайзере и пытаясь разобраться в закорючках Фокса, даже не стал пенять приятелю на идиотскую отмазку с болезнью.
– MBD станут нашими клиентами? Но… когда и кто сумел их дожать? – изумился Бейкер. – Введешь в курс дел?
– Да щас! Нечего было пропивать вчерашний день в баре.
– Постой: MBD отдают мне?! – глаза Джеймса расширились еще больше, когда он скользнул взглядом по следующей строчке в органайзере. – Но… ведь это клиенты для юриста высшей категории, уровня партнера!
– А ты разве не собираешься стать им в ближайшее время? Все члены правления единогласно одобрили твою кандидатуру, считай, что MBD – твоя проверка на прочность. Пройдешь – и будет тебе счастье. На меня в этой ситуации даже не рассчитывай: за мной будут пристально следить, чтобы я не оказывал тебе поддержку. Это твой сольный номер, так что уж выпутывайся сам. Сам соберешь команду, только задействуй и Кэти, пусть по факту посмотрит, как дела делаются. У нее скоро заканчивается стажировка, а мы еще не в курсе ее способностей кроме высокой скорости подшивки документов.
Джеймс с трудом сумел разложить мысли по полочкам и избавиться от навалившегося чувства неуверенности. Вроде бы он уже давно был готов к такому повороту событий, и все же ощущение было волнительным: настоящие клиенты, настоящие переговоры, настоящая работа.
– Что, Бейкер, стремно, да? Я помню себя на твоем месте: внезапно показалось, что мне и обычным юристом быть хорошо.
– И как ты с этим справился?
– С этим справились мои амбиции и жажда денег – я хоть и не Голлум, но от кольца всевластия не отказался бы. – Фокс присел на краешек его стола. – Хочешь, скажу высокопарную речь? Ты все осилишь, это только поначалу покажется, что не сможешь, что допустишь ошибку, что еще слишком рано. Это надо перебороть, а потом все пойдет как по маслу. Вспомни чувство, когда тебя зачисляли в штат – похоже? Уже не стажер, уже другой уровень ответственности. А сейчас же тебя ожидают лишь бонусы: работа станет разнообразнее, зарплата вырастет в разы и главное – количество начальников значительно сократится. Над тобой будут лишь Моррис и старина Томпсон.
– Ко всем своим достоинствам ты еще и прирожденный оратор! – усмехнулся Джеймс. Однако он не мог не отметить, что речь Фокса действительно возымела успокаивающий эффект и помогла разгрести сумбур в мыслях.

– А то! Я чертовски многогранная личность! – Эрик горделиво раздул грудь. – Кстати, что насчет вечеринки Гейла? Изобрел невероятный предлог для отказа?
– Я иду.
– Да ладно! – брови Эрика недоуменно поползли вверх. – Бейкер, неужели ты решил стать благоразумным мальчиком? И даже не замышляешь большой резни бензопилой в клубе? У нас есть шансы уйти с вечеринки живыми?
– Не болтай глупости. Или ты думаешь, что я ее испугаюсь? – он кивнул на Бетани.
– Судя по тому, что я видел вчера – испугать тебя сложно. Но я рад, что ты решил взять себя в руки и поступать как и полагается здравомыслящему человеку. В конце концов, именно она – ключ к твоему партнерству, как ни крути.
– Не напоминай.
Эрик коварно ухмыльнулся, всем своим видом показывая, что не собирается следовать этому запрету. Джеймс лишь обреченно покачал головой и вновь углубился в чтение органайзера. Кроме встречи в MBD, назначенной на четверг, ничего необычного больше не ожидалось. Конечно, ему и этого с лихвой хватит: нужно будет собрать команду, изучить их документацию и подготовить бумаги. Дел по горло.
– Кого возьмешь помимо Кэти? – поинтересовался Эрик.
– Дэвиса и Янга, – без тени сомнения тут же ответил Джеймс. Он уже давно сработался с этими ребятами.
– Разумный выбор. А я думал – Холливея и Уорнер. Кстати, чего это Годфри опять так обиженно в угол забился? – Эрик кивнул за спину Бейкера, указывая на его заклятого друга.
– Получил два нокаута и тихо переживает, что судьба так жестоко с ним обошлась, – скривился Джеймс.
– Целых два? Ты сегодня в ударе! – присвистнул Фокс.
– Да нет, один от меня, второй – от нашей ведьмы.
– О, жаль, меня не было, хотел бы я на это посмотреть! – хохотнул Эрик.
– Насмотришься еще. Гляди только сам ей под руку не попадись, а то разом расхочется хлеба и зрелищ.
– Злой ты, Бейкер.
– Я не злой, я – злопамятный. И сейчас меня радует лишь одно: занявшись делами MBD я хоть на время отвяжусь от Уорнер. Так что нянчись с ней сам, в конце концов, нас обоих подписали на это.
– Без тебя с меня Моррис шкуру спустит, забыл? Увы, моя репутация не слишком подходит для единоличной опеки его будущей невестки. Поэтому тебе не удастся свалить все это на меня. И не забывай, что именно от Бетани зависит, станешь ли ты партнером или нет!

Джеймс только обреченно покачал головой, подумав, кого же ему больше всего хочется убить: свалившуюся как снег на голову рыжую лисицу или болтливого ироничного приятеля. Наверное, обоих.
1 MBD (Main Bank of Dallas) - крупнейший банк Далласа. Я его нагло выдумала, да простят читатели мне эту вольность

 

[Касабланка]

* * *​

Кэрри мастерски припарковалась возле высотки и, привычным жестом заглушив двигатель, открыла дверь и выбралась из машины. День на ногах даром не прошел: неожиданно захотелось сладко потянуться, до хруста в позвоночнике, размять затекшее от езды и беготни туда-сюда тело, а еще лучше – уложить себя в горизонтальное положение и просто расслабиться у окна под пледом с какой-нибудь занимательной книженцией. Но нет: десяток коробок, загруженных в багажник пикапа, мешал осуществлению этих наполеоновских планов. Сначала нужно все это добро перетащить в новую квартиру, а потом уже думать и о пледе, и о книжке, и, может быть, даже о чашечке глинтвейна. Утром она так и не выпила свой ритуальный чай, а теперь глинтвейн занял все ее мысли.
Утро... При этом слове Кэрри сразу скисла. Почему она вела себя так непозволительно робко? Почему не задала вертящиеся на языке вопросы? Почему позволила Джеймсу сменить тему? Почему осталась такой невозмутимой? Почему теперь у нее в голове роятся десятки этих самых "почему"?
Возможно, утром сработала та самая хваленая женская интуиция, подсказавшая ей правильный путь: заваливать нелепыми вопросами, или того хуже требованиями, мужа, перенесшего форменный нервный срыв – не просто глупо, но и опасно. Чего бы она добилась своей навязчивостью? Просто отдалила бы Джеймса от себя, вот и все.

Глава 3: читать далее

И эта же женская интуиция сейчас нашептывала ей, что ситуация выглядит ненормально. А вот в чем именно крылась ненормальность, Кэрри понять не могла: то ли во внезапной вспышке бешенства мужа, то ли в собственной нерешительности. Кого винить? Кэрри не хотелось думать, что своим молчанием она пустила дело на самотек. Может быть, все же стоило заставить Джеймса выслушать себя? И что бы она ему сказала? Дорогой, так нельзя, ай-ай-ай?
Та женщина однажды порушила его карьеру, не успевшую даже толком начаться. Если хорошенько подумать, то реакция Джеймса становится понятной. В конце концов, была задета мужская гордость, тем более гордость такого импульсивного человека как Бейкер.
Кэрри прикрыла глаза и остервенело потерла виски: как же уже надоело перемалывать одно и то же! Чего она хочет добиться этими мыслями? Успокоить себя, что все сделала правильно, как и полагается добропорядочной любящей жене? Может, проблем уже и правда нет, как сказал Джеймс. Так чего она донимает себя уже ненужными вопросами?
Невдалеке раздался собачий лай, и Кэрри вздрогнула: воображение мигом нарисовало золотистого ретривера и его вежливого хозяина. Эндрю. Она легко запомнила его имя, хотя художники – стойкие визуалы и плохо запоминают звуковую информацию. Может быть, именно поэтому к творческой богеме прочно прилепили ярлык рассеянного народца?
Кэрри с тоской посмотрела на кучу коробок в багажнике: сегодня помощь ей точно не помешала бы. С этой кипой хорошо бы за час управиться. Девушка подумала о глинтвейне, пледе и хорошей книжке: видимо, такой досуг ей сегодня уже не светил. Время – шестой час. Когда она расправится с коробками, нужно будет уже и мужа с работы встречать.
Кэрри тяжко вздохнула и было протянула руки к первой коробке, как раздался телефонный звонок. Девушка вытащила сотовый из кармана и взглянула на экран: номер был местным, но незнакомым.
– Да, – ответила она.
– Привет, Дамбо! Соскучилась? – раздался в трубке озорной женский голос.
– Трейси, ты? Что слу... Постой, Ты что – в США?! – Кэрри чуть не выронила телефон от изумления.

– Ага. Отец наконец-то решился на переезд, приехал улаживать рабочие вопросы. А я с ним транзитом прицепилась! В Сиднее, конечно, замечательно, солнце светит, и кенгуру скачут, но там помереть можно от тоски! Папаня уже улетел, он тут даже полдня не пробыл, вернется с семейством через месяцок.
– А ты? – Трейси замолчала, и Кэрри почувствовала, что это молчание не к добру.
– А я пока с вами поживу! – спустя минуту раздался в трубке бодрый голос.
– С... С нами? – заикаясь, переспросила Кэрри, хотя и так все с первого раза поняла.
– Ну да. Да не боись, это всего лишь на месяц, я вас не стесню!
– А что сказал на это все отец?
– Я его предупредила, что ты ждешь меня с распростертыми объятиями! Так что он попросил заранее извиниться за то, что в этот раз не успеет тебя навестить, и велел передать пламенный привет!
– Я жду тебя с распростертыми объятиями?! Трейси! Ты... Ты...
– Знаю, знаю: я – неподражаема! Я тоже тебя люблю, сестренка! – насмешливый голос Трейси начал выводить Кэрри из себя. Пожить у них? Делить жилплощадь с Трейси? Лучше сразу сдаться без боя и самим сбежать в Австралию! К кенгуру!
– Дамбо, а вы где сейчас живете? Скажи адресок, я подъеду! А то трепаться по телефону мне накладно, у меня ведь нет мужа – крутого юриста.
– Подъедешь? Ты что, и свою железяку уже сюда перевезла? – изумилась миссис Бейкер.
– А как же! Обижаешь!
Кэрри впала в состояние легкого шока. Определенно Трейси умела удивлять.
– А хотя знаешь что, адрес мне ничего не скажет. Ты не отключайся, будешь моим навигатором. Эй, ты вообще на связи? Че молчишь?
– Э-э, да, – вышла из ступора Кэрри и услышала в трубке звук заведенного мотора. – Ладно, где ты сейчас?

* * *​

Трейси появилась лишь через полчаса: она умудрилась свернуть не там, где следовало, перепутала право и лево, и вдобавок неправильно прочитала название улицы, вконец запутав Кэрри. Все это время девушка сидела в пикапе и дирижировала руками, объясняя своему невидимому собеседнику дорогу.
Трейси была ее сводной младшей сестрой. Когда Кэрри исполнилось два года, отец, Говард Хеймиш, уехал в Австралию, благо этого потребовала его работа. Мать Кэрри так и не решилась на переезд и отпустила мужа насовсем: в отношениях супругов никогда не было особой любви, а их брак был лишь следствием незапланированной беременности. Дабы не мучить себя, они тихо-мирно разошлись без каких-либо претензий и обид, оставшись добрыми друзьями. В Австралии отец наконец-то встретил свою любовь и благополучно женился. Однако он не исчез из жизни первой семьи: часто звонил, присылал немаленькие суммы денег и подарки на праздники. А когда Кэрри подросла, стал раз в год забирать девочку к себе в гости на недельку-две.
В новой семье у отца все сложилось как нельзя лучше: Анабелла, его вторая жена, оказалась милой спокойной женщиной, с самого начало ласково принявшей дочь супруга от первого брака. Она подарила Говарду Хеймишу троих детей, одного за другим: Люка, Трейси и Адама. Кэрри любила проводить время со своим сводными братьями и сестрой в редкие короткие поездки в Сидней, и ребята отвечали ей взаимностью: старшая сестра из-за океана казалась им почти божеством, они ее просто обожали. Сколько разбитых коленок она им замазала, сколько сказок прочитала на ночь, а как они любили слушать ее истории об Америке! Каждый отъезд Кэрри домой сопровождался диким ревом и слезами в три ручья.

Анабелла поражалась, какими тихими и спокойными становились ее бесенята рядом со старшей сестрой, ведь в повседневной жизни ее дети не отличались ни послушанием, ни кротким нравом. Ангельский характер Кэрри буквально усмирял ее строптивых отпрысков. И эту нежную привязанность к сводной сестре не смогли стереть ни года, ни расстояния.
Едва Кэрри исполнилось семнадцать, умерла ее мать: банальная простуда осложнилась острым воспалением легких, врачи не смогли ничего сделать. Заокеанская семья сразу же примчалась из Сиднея в полном составе, дабы поддержать убитую горем девушку. Отец настаивал на переезде Кэрри в Австралию, потому как сам не мог вернуться в Штаты без ущерба своему заработку. Но обычно кроткая и послушная девушка неожиданно взбрыкнула: ей не хотелось покидать Нью-Йорк, в котором она родилась и выросла. И как ни уговаривали взрослые, как ни упрашивали ее братья и сестра, Кэрри уперлась как баран: не поеду и все. Возможно, она просто не хотела стать грузом на шее отца, не желала стеснять и без того немаленькое семейство.
Как бы то ни было, Хеймиши улетели за океан без нее. Отец взял с нее слово, что она будет сообщать ему о малейших, даже самых ничтожных трудностях, дабы он смог ей помочь. Кэрри, конечно же, пообещала, но сама понимала, что в силу своего характера не станет надоедать ему своими проблемами, и на все его звонки неизменно отвечала «все в порядке», хотя это было не совсем так.
С деньгами был сильный напряг. Кэрри не разрешила отцу оплачивать ей съемную квартиру: она сознавала, что Говард Хеймиш – не миллионер, а в силу болезненности Анабеллы, он являлся единственным кормильцем семьи из пяти человек. Кэрри просто морально была не способна так эгоистично пользоваться деньгами, необходимыми не только ей, но и Люку, Трейси и Адаму. Поэтому она устроилась официанткой в недорогую забегаловку возле одного из городских университетов, где на ее юный возраст закрыли глаза. Благодаря этому скудному заработку, а также периодическим денежным подаркам от отца, Кэрри могла вполне сносно существовать и даже снимать неплохую комнату у добросердечной старушки – божьего одуванчика.
К восемнадцатилетию ей даже удалось скопить небольшую сумму, которою она потратила на курсы занятий аэробикой. Полученный корочки помогли ей найти дополнительную подработку – каждую среду и субботу она стала тренировать небольшую группу девушек в спортивном комплексе неподалеку от квартиры, которую снимала. Финансовое положение несколько улучшилось, Кэрри купила себе кисти, краски и мольберт и смогла, наконец, уделить внимание любимому хобби.
А потом она встретила Джеймса. Студент выпускного курса того самого университета, возле которого находилась ее забегаловка, совершенно случайно заглянул на огонек, хотя не жаловал фастфуд. Он был явно не в духе, сделал заказ со словами «на ваше усмотрение». Кэрри без лишних вопросов соорудила ему полноценный ленч, а пока упаковывала, даже сумела разговорить этого хмурого парня. Оказалось, что его всего-то обошли по баллам на каком-то важном тестировании. Задетое мужское самолюбие и все такое. Кэрри не стала говорить банальных фраз вроде «как я вас понимаю» или «не переживайте, все будет хорошо». Она просто протянула ему заказ, искренне улыбнулась и посоветовала не заедать беды фастфудом.
Чем она его тогда зацепила? Как признался потом Джеймс, открытостью и доброжелательностью. «А твои зеленые глаза были просто бесподобны, видела бы ты себя со стороны!». Так или иначе, а студент через пару дней вернулся, правда, уже не за фастфудом, а за милой официанткой, и пригласил ее в кафе. А потом была прогулка по вечернему городу, робкий поцелуй под сенью клена в центральном парке, и долгие стеснительные выяснения к кому лучше поехать на ночь.

Кэрри была неопытна в любви. В силу ее природной скромности и молчаливости, а также неприязни к шумным вечеринкам и подростковым сборищам, внимание противоположного пола как-то всегда обходило девушку стороной. А толстые растянутые свитера и извечно забранные в пучок волосы превращали ее в типичную школьную зубрилку. Кэрри осознала свою привлекательность лишь когда стала преподавать аэробику: к ней на занятия ходили женщины всех возрастов и типов фигур, но их всех объединяло одно большое желание – быть красивыми. Глядя на них, Кэрри наконец-то сменила свитера на более облегающую одежду, а пучок превратила в изящные прически. Ведь она – художница, человек, создающий красоту, а значит, и сама должна соответствовать этому утверждению.
Джеймсу она доверилась сразу. Буквально с первой встречи она поняла, что этот парень ее не обманет. То самое чувство, когда встречаешь родного человека. Такому можно вверить все самое сокровенное: тело, мысли, чувства. Бейкер был приятно удивлен, нет, даже ошарашен, обнаружив в своих объятиях девственницу. Так изумился, что поспешил заявить на Кэрри права и быстренько увез ее в свою съемную квартиру.
Жизнь закрутилась. Жизнь, полосатая, словно зебра.
Белая полоса. Джеймс успешно окончил университет и устроился на стажировку в крупную юридическую компанию. Кэрри потихоньку вливалась в круги местной богемы, наращивая свой художественный потенциал. Море планов, юношеских надежд и ощущение крыльев за спиной.
Черная полоса. Джеймса выперли с работы. Он психанул и умчался куда глаза глядят – в Даллас. И категорически отказался возвращаться назад. Кэрри не одну неделю выбирала, что ей важнее: любимый мужчина или привычная размеренная жизнь. И дабы не повторить судьбу своей матери, решилась на переезд. В то же время из Австралии пришли не очень хорошие новости: старшенький, Люк, связался с плохой компанией. И Кэрри, переживающая не самый лучший период своей жизни, ничего не могла с этим поделать, ей даже в Сидней слетать было некогда.
Белая полоса. Предложение руки и сердца стало для Кэрри приятным бонусом после всех переживаний и переездов. Свадьба была скромной: из гостей были только семьи обоих брачующихся, Эрик Фокс и лучшая подруга Кэрри - Виолетта Абрахамс. Знакомство с отцом Джеймса далось девушке нелегко: Бенджамин Бейкер производил впечатление сурового неприступного мужчины. Сравнивая его с сыном, Кэрри поняла, с кого Джеймс подсознательно всю жизнь брал пример. Хорошо это или плохо – она так и не определилась и просто отдалась свадебному веселью, отринув прочь все философские мысли.

Черная полоса. Смерть Люка прозвучала как гром среди ясного неба. Ему едва исполнилось семнадцать. Разбился на машине, участвуя в уличных гонках. И это еще не все: оказалось, что парень плотно подсел на наркотики, скрывая свою зависимость ото всех и в особенности от близких. Деньги, заработанные на стритрейсинге, утекали в карманы дилеров. В погоне за очередной дозой Люк и встретил свой конец. Трагедия подкосила семью, а больше всего – Трейси и Адама. Сестра вообще тронулась умом: оказывается, она знала о наркотиках, но надеялась, что Люк одумается. Верила его обещаниям и молчала, ничего не рассказывая родителям. До последнего рассчитывала на чудо. Ведь это же Люк, любимый старший братик, он всегда был примером для подражания, всегда держал слово. Почему же все закончилось вот так?.. Трейси не выдержала груза ответственности за жизнь любимого человека и даже предприняла попытку самоубийства: на следующий день после гибели Люка заперлась с лезвием в ванной и изрезала себе руки. Ее спасли чудом: отец выломал дверь и успел вызвать реанимацию. В этот же день в Австралию примчались Джеймс и Кэрри. Кэрри чуть с ума не сошла, застав эту жуткую картину: враз поседевшего отца, безустанно рыдающую Анабеллу и забившегося в угол Адама, полностью замкнувшегося в себе. Как они пережили эти дни? Один Бог знает. Кэрри держалась, как могла, понимая, что родные нуждаются в ней, что если и она вместе со всеми погрузится в пучину отчаяния, то вытащить семью оттуда будет уже некому. От Джеймса толку было мало, он элементарно не понимал, что со всем этим делать. Единственное, чем он смог помочь – взял организацию похорон на себя. После ему пришлось вернуться в Даллас во избежание проблем на работе.
Время – лучший лекарь. Кэрри, не так давно потерявшая мать, понимала это как никто другой. Она пыталась сгладить шрамы в сердцах близких, но все надежды по исцелению возлагала лишь на время. Ее ставка оказалась верной: боль утраты отпускала – и жизнь постепенно возвращалась на круги своя. Родители осознали, что нельзя опускать руки, что дети сейчас больше всего нуждаются в их поддержке. Они провели долгие часы в больнице, уговаривая Трейси не винить себя в случившемся. Девочка поначалу не желала слушать их доводов, уверенная в обратном, но Кэрри все же сумела выдрать из нее мысль об ответственности за смерть брата. И ненависть к себе постепенно отпустила Трейси. По крайней мере, вслух о своей вине она уже не говорила. А в день ее выписки из больницы «оттаял» и Адам: мальчик страшно испугался потерять сестру вдогонку за старшим братом, поэтому и замкнулся в себе.
Вернувшись в Штаты, Кэрри почувствовала, что опустошена до предела. Дома она наконец-то смогла выплакаться на груди Джеймса, ведь больше не надо было притворяться сильной и несгибаемой. Она молила Бога, чтобы ей больше никогда не пришлось играть эту роль.

Снова белая полоса. Бейкер стремительно делал карьеру, пробираясь к заветной должности партнера T&M. Кэрри все так же тренировала фитнес-группу и рисовала, рисовала, рисовала. Ее работы заметили, стали приглашать на культурные мероприятия как начинающую художницу. Жизнь вошла в свою колею. Только теперь она чаще звонила в Австралию, чаще общалась с близкими. Трагедия сплотила семью.
Анабелла решилась на очень непростой шаг и, забеременев, родила сына. Все решили, что это знак свыше и назвали его, естественно, Люком. Люк-младший. Мальчик рос хилым, болезненным, но не менее любимым, чем его безвременно почивший тезка.
Трейси, оправившись от горя, возродилась в образе все той же Трейси, которой всегда была: озорной девчонки охочей до приключений на пятую точку. Только стала еще бесстрашнее, неукротимее и свободолюбивее. Она осознала, насколько короткой может оказаться жизнь, и спешила прожить ее на полную катушку. Однажды заглянув смерти в глаза, она ее больше не боялась. Трейси понимала, что такое мировоззрение лишь добавляет родителям седых волос, но ничего не могла с собой поделать. Анабелла и Говард, занятые заботами о младшем сыне, искренне надеялись, что дочь со временем перебесится, и не вмешивались в ее жизнь.
Вместе с безрассудностью у Трейси появился страх за Адама: поначалу она опекала его, словно наседка, контролировала каждый шаг, защищала от всех и вся. И когда мальчику в школе предложили пару таблеток экстази, Трейси чуть не убила дилера, избив его до полусмерти. Стойкое отвращение к наркотикам буквально въелось в ее мозг: девушка помнила, что они сотворили с Люком, и чем все закончилось.
После этого школьного случая между Адамом и Трейси состоялся сложный разговор. Парень был упертым, своенравным, но не глупым, так он и сказал старшей сестре. Он понимал ее чувства и страхи, но был разочарован ее недоверием. Ему хотелось самостоятельно принимать решения, и он убедил Трейси в том, что ни в коем случае не собирается идти по стопам Люка. Адам ценил поддержку сестры, но не желал давления с ее стороны. «Либо ты мне доверяешь, либо нет, решай сама!». Трейси решила, что верит и ослабила хватку, отпустив брата в свободное плавание. Но была готова в любой момент прийти ему на выручку по первому же зову.

После окончания школы Трейси не продолжила свое образование, посчитав, что родителям незачем тратиться на ее бестолковую голову. Она подучилась на курсах мотомехаников и целыми днями болталась в близлежащей мастерской. Страсть к мотоциклам тоже стала следствием трагедии: в случившейся аварии помимо наркотиков Трейси обвинила еще и автомобили и поклялась никогда больше не садиться в эти гробовозки. А к своему семнадцатилетию девушка получила презент от коллег по мастерской: чуть ли не заново собранный спортивный мотоцикл Honda. В прошлом почти полностью разбитый, байк получил второй шанс в лице новой безбашенной хозяйки. С тех пор Трейси больше не расставалась со своим железным конем. Даже в США его уже притащила на самолете, угрохав фигову кучу денег на транспортировку. Самолетов она тоже не боялась.
Завидев тоненькую хрупкую фигурку на синем спортивном мотоцикле, показавшемся вначале улицы, Кэрри толкнула дверь кабины своего пикапа, выбралась наружу и помахала сестре, обозначив свое местополжение.
– Ну привет, Дамбо! – улыбнулась ей худенькая черноволосая девушка. Они не виделись почти полтора года, удивительно, но за это время Трейси успела сильно измениться: исчезла подростковая нескладность, жесты стали более изящными, движения – уверенными, а во взгляде прибавилось стали. Почему-то Кэрри сразу на ум пришло сравнение с хищной птицей. Беркут. Грациозная, красивая, но пальцы в случае чего отхватит за будь здоров.

Трейси привычным жестом спрыгнула с мотоцикла и, подойдя к сестре, порывисто ее обняла. Кэрри ткнулась носом в пропахшую бензином кожаную байкерскую куртенку и, обхватив руками хрупкую фигурку, прижала девушку к себе. И ничего не беркут, а все та же Трейси, так доверчиво засыпавшая рядом с ней под сказку, которую она читала ребятам на ночь в Сиднее. Все та же Трейси, боготворившая старшую сестру и рыдавшая крокодиловыми слезами при расставании с ней.
Словно услышав мысли Кэрри, девушка подняла на нее свои чудесные голубовато-зеленые глаза и прошептала:
– Я скучала, Дамбо. Очень скучала.
– Я тоже, Трейс, – и это было чистой правдой.

* * *​

– Милая, я дома! – Джеймс бросил ключи от квартиры на тумбу в прихожей и бодро направился в спальню.
– Постой, там… – крикнула было из кухни Кэрри, но Бейкер итак уже обнаружил, что это такое «там».
– Трейси?! – у него отвисла челюсть, когда он увидел хрупкую девушку, небрежно развалившуюся в кресле у кровати, в котором давеча спала его жена. – Что ты тут делаешь?!
– Я тут живу! – с готовностью ответила Трейси.
– Нет, это я тут живу! А ты что тут делаешь?
– Тогда я тут временно проживаю! – Трейси заискивающе улыбнулась Джеймсу.
– Не понял!
– Отец решил вернуться в Штаты, сегодня прилетел вместе с Трейси, уладил насущные дела и отправился обратно, вернется с семьей примерно через месяц, – пришла на выручку сестре Кэрри. – А Трейси пока поживет у нас, ей очень хотелось поскорей оказаться в Америке.
– Ме... месяц? – заблеял Джеймс и схватился за голову, чувствуя, что у него медленно съезжает крыша.
– Ну Джесси, ты же не выгонишь бедную девушку на улицу? – Трейси резво вскочила с кресла и полезла обниматься с Бейкером. – Ты же мой самый-самый любимый родственничек! А в выходные мы вообще переедем в двушку, так что стеснять я вас не буду! Ну, оставьте меня, пожа-а-а-луйста!

– Во-первых, ты же не собака, чтобы решать, оставить тебя или нет. Конечно, оставайся, только, ради Бога, отлепись от меня! – полузадушено прохрипел Джеймс, пытаясь стряхнуть девушку со своей шеи.
– А во-вторых? – Трейси чуть ослабила свою железную хватку, и Бейкеру удалось вырваться на свободу. Он тут же благоразумно отодвинулся подальше.
– А во-вторых, что это еще за «Джесси»? Что за манера давать людям идиотские прозвища?
– Джесси – не такое уж и идиотское прозвище, по крайней мере, по сравнению с моим Дамбо, – улыбнулась Кэрри. Взяв сестру за руку, она потащила ее к выходу из комнаты. – Мы на кухню, ужинать будешь?
– А предупредить нельзя было? – шепотом спросил Бейкер у жены, кивнув в сторону Трейси.
– Прости, мы заболтались, из головы вылетело, – виновато и так же шепотом ответила Кэрри и вместе с сестрой вышла за порог.
– А я еще думал, что у меня на работе дурдом, – проворчал Джеймс и уже громко заявил: – конечно, я буду ужинать, мой аппетит даже твоя сестрица не способна отбить.
Он как бычок на привязи поплелся за девушками на кухню, забыв переодеться, и обнаружил, что Кэрри, стремясь его задобрить, приготовила вкуснейший ростбиф. Джеймс сразу подобрел и с энтузиазмом взялся за вилку, несмотря на насмешливый взгляд Трейси. Впрочем, та тоже быстро уткнулась в свою тарелку, дабы насладиться результатом кулинарного искусства старшей сестры. И когда блюдо было буквально сметено со стола, атмосфера за столом установилась самая что ни на есть дружеская.
– Как прошел день? – сыто откидываясь на спинку стула, спросил Джеймс.
– Прекрасно. Я перевезла почти все, что могла. Трейси помогла мне перенести оставшиеся коробки. Договорилась с грузчиками: в пятницу они приедут за гардеробом и спальным гарнитуром. А, и в Мебельном центре нашла классный диванчик. Да и стол там тоже неплохой был, тебе понравился бы.
– Ух, клева! Это ощущение новой жизни – как я вас понимаю, голубки! Отец тоже забронировал квартирку в Хьюстоне, так что я на вас потренируюсь основам переезда! – вставила словцо Трейси.
– В Хьюстоне? Это же недалеко отсюда, да? – спросил Джеймс, хотя выражение его лица так и кричало: кошмар как близко!

– Ага. Так что будем часто видеться, я к вам постараюсь приезжать каждые выходные! – довольно кивнула девушка, не обращая внимания на помрачневшую физиономию Бейкера. – Кстати, как насчет ознакомительной прогулки по городу? Скажем, в субботу вечером?
– Ой, я не могу, у меня мероприятие, – оперативно отозвалась Кэрри. – Я иду на открытие новой художественной выставки, не могу пропустить, я этого долго ждала. Хочешь со мной?
– Фу! Нет, скукота! – скривилась Трейси.
– Тогда может быть Джеймс… – попыталась исправить ситуацию Кэрри.
– У меня тоже мероприятие! – моментально откликнулся Бейкер и, поймав недоуменный взгляд жены, тут же пояснил: – Гейл устраивает вечеринку в честь помолвки.
– Ты пойдешь? – изумилась Кэрри. – Но ведь там наверняка будет та женщина!
– Ну, во-первых, я не успел придумать предлог для отказа. Да и было бы крайне неразумно отказываться от мероприятия, запланированного сыном собственного босса. Он и тебя приглашал. А во-вторых, не могу же я всю жизнь теперь бегать от Уорнер! В конце концов, мы коллеги, и если я начну от нее шарахаться, это вызовет массу ненужных подозрений.
– Логично, – сухо ответила Кэрри и замолкла.
Повисла пауза. Однако молчание тут же нарушила Трейси.
– Я, конечно, ни черта не поняла, о чем речь, но мне послышалось слово «вечеринка». Где гуляем? – спросила она у Джеймса.
– Да в одном здешнем клубе. Стоп, что значит – «гуляем»?!
– Ну, ты же возьмешь меня с собой? В клуб я хочу!
– Что? Нет! Как ты себе это представляешь! – тут же врубил заднюю Бейкер.
А это хорошая идея, подумалось Кэрри. Ей очень не нравилась история с Бетани Уорнер, особенно после вчерашней выходки мужа. А так он будет под присмотром сестры, которая, несмотря на показную хрупкость, могла бы дать сто очков вперед самому Джеймсу Бонду. Да и сама не будет болтаться где попало в одиночестве, ища приключений на пятую точку.
– Почему нет? Она пойдет вместо меня! – вклинилась Кэрри. – Заодно присмотрите друг за другом.
– Мы что, дети малые что ли? – возмутился Бейкер.
– Дети не дети, а вспомни себя вчерашнего. Я же просто переживаю за вас обоих. – Кэрри накрыла ладонью руку Джеймса и просяще заглянула ему в глаза. – Возьми ее, а? И мне спокойнее будет. Даже не обязательно представлять ее своей компании. Отдыхать можете по отдельности. Сестра тебе не помешает!

– Да, я не помешаю! – Трейси преданно вцепилась в локоть Бейкера.
Джеймс почувствовал было, что начинает закипать, однако под умоляющим взглядом жены раздражение потихонечку отступило: вчера он и так доставил ей немало хлопот. И в самом деле: не обязательно же тащить Трейси за общий стол. Да она и сама к ним не пойдет, не ее это круг.
– А черт с вами! – безнадежно махнул рукой тот, понимая, что против двух девушек он просто не выстоит, и строго взглянул на Трейси. – Только никакого алкоголя и дебоша, усекла?
– Конечно, папочка! – усмехнулась та и тут же сменила тему: – а спать мы будем все вместе?
Глядя на ее невинную физиономию, Джеймс подумал, что слишком много народа ему хочется убить в последнее время.

 

[Касабланка]

Как ни странно, рабочая неделя пролетела без особых эксцессов: Джеймс и его команда весьма успешно занимались делами MBD, находясь в постоянных разъездах, и надо отметить, что Бейкеру хорошо давалась роль будущего партнера фирмы. Правда, он ненадолго выпал из офисной жизни, но вездесущий Эрик периодически снабжал приятеля информацией о происходящем в T&M. Хотя рассказывать было особо не о чем: в офисе был полный штиль. Даже Холливей к концу недели несколько притих: после прошлой перепалки с Уорнер он все же предпринял пару попыток вернуть себе славу главного скандалиста и задиры, однако переломал все зубы о стальной характер девушки. Причем с каждой новой стычкой подколы Бетани становились все злей и жестче, и Годфри понял, что либо все закончится рукопашной (что было весьма сомнительной честью – драться с бабой), либо рыжая деваха своим острым языком опустит его в глазах коллег ниже плинтуса. Поэтому он счел за лучшее ретироваться с поля боя и укрыться в своем уголке, строя одиозные планы мести. А Бетани получила сто очков симпатии от благодарных за тишину и спокойствие сослуживцев.

Глава 4: читать далее

Впрочем, саму девушку это всеобщее одобрение раздражало: она ввязывалась в пикировки с Годфри только ради собственного удовольствия, а не для защиты обиженных и оскорбленных. Такие люди как Холливей существовали для того, чтобы можно было о них поточить коготки, и, честно говоря, Бетани уже успела соскучиться по этому детсадовскому чувству превосходства победителя в перебранке, пусть даже словесной. Жаль только, что Годфри быстро сдулся, однако оппонент из него все равно никудышный.
В T&M Бетани было скучновато: на весь коллектив только две девушки – она сама и Кэти Паркер, стажер Джеймса, девица хоть и робкого десятка, зато милая и неболтливая. Нет, были еще секретари и обслуживающий персонал, но эти не в счет: секретарей Уорнер вообще недолюбливала, и, чаще всего, это чувство было взаимным, а водить дружбу с уборщицами или девчонками из архива было не комильфо, не по статусу многообещающему юристу.
Среди мужчин интересных личностей не наблюдалось: большая часть коллег уже достигла поры второй молодости, а то и третьей. Из этой массы выбивались только десяток безусых стажеров, как и Кэти Паркер ютящихся по углам общих кабинетов, пара-тройка скучных женатиков лет тридцати, Холливей, Бейкер и неуловимый Эрик Фокс. Со стажерами якшаться опять же непрезентабельно, Годфри забился в угол, общение с Джеймсом держалось на отметке «лишь бы не поубивать друг друга», а сближение с Эриком будет воспринято в штыки не только Бейкером, но и Моррисом–страшим. Впрочем, Гейл тоже не придет в восторг от известия тесной дружбы своей невесты с известным ловеласом, даже если этот ловелас – один из лучших друзей.

А после того как Бейкер забрал Кэти для работы с MBD, стало совсем скучно, и Бетани с головой ушла в работу, в привычный бумажный мир с ровными колонками цифр и сухим текстом. Девушка прекрасно разбиралась в любых аспектах своей профессии, но была ли должность юриста мечтой всей ее жизни? Да, она добровольно выбрала эту специальность и даже получала некое удовлетворение от рабочего процесса и признания своих заслуг, но… С тем же успехом она могла бы пойти и по другой дороге. Универсальность была у нее в крови: еще в школе после теста на профориентацию преподаватель долго не мог дать точное заключение. Бетани одинаково хорошо давались и гуманитарные предметы, и точные науки, и даже естествознание. Благодаря такой многофункциональности, Уорнер без особого труда вошла в число лучших выпускников. После окончания школы она могла бы долго думать над своим призванием, но кризис в делах отца все решил за нее: вместо учебы в университете Бетани пришлось экстренно устраиваться на работу. Не имея за спиной высшего образования, сложно было рассчитывать на что-то стоящее, но Уорнер повезло: ее приняли на должность секретаря в NLC! Как сказал потом рекрутер, его восхитили ум, коммуникабельность и целеустремленность девушки. Он не прогадал: Бетани проделала стремительный путь от «девочки с ресепшена» до личного секретаря одного из партнеров фирмы, безжалостно выдворив с «теплого местечка» конкурентку и этим поступком настроив против себя весь секретариат фирмы. Но Уорнер было плевать на то, что о ней думают: в глубине души рыжеволосой красавицы сидел демон-перфекционист, толкающий девушку вперед, не позволяя ей останавливаться на достигнутом пока есть куда расти. Она не признавала дружбы между коллегами: если двое занимаются одним делом, значит они – соперники. Следуя своему убеждению, Бетани всегда была несколько холодна с окружающими, не пуская никого в личное пространство. Поначалу девчонки из секретариата всеми силами пытались испортить ей жизнь, но одна за другой обжигались о стену ледяного презрения и острый как бритва язык. А любые попытки дискредитировать ненавистную мисс Уорнер благодаря хитрости и сообразительности оной оборачивались вспять и били по самим же обидчикам. И Бетани оставили в покое.
Девушка быстро освоилась в новом кожаном кресле и прекрасно поняла все возложенные на нее обязанности. У шефа не было ни малейшей претензии по поводу ее работы, да и большинству сотрудников фирмы импонировали ее сдержанность и самоотдача. Из юристов особо никто не стремился завязать дружбу с секретарями, но с Бетани всегда общались почти как с равной, вероятно, видя в ней потенциал и перспективы. Из разговоров с ними девушка почерпнула много полезной информации о сфере деятельности NLC и внезапно поняла, что ей тесно в рамках нынешней должности.
Буквально через год после начала работы в компании, когда дела отца более-менее пришли в норму, Бетани подала заявление на заочное отделение юридического факультета, стремясь закрепиться в компании и выйти на новый уровень. Днем девушка с прежним успехом продолжала выполнять обязанности секретаря, а по ночам усиленно грызла гранит науки. Учеба давалась легко: Бетани прекрасно понимала все аспекты будущей специальности и без труда расправлялась с семинарами и экзаменами.
А потом появилась Лора Битти – отвязная красотка с ураганом в голове. Немного освоившись на ресепшене в качестве секретаря, она пришла к Бетани, села напротив нее и, подперев голову руками, бесцеремонно уставилась на Уорнер немигающим взглядом. Впрочем, Бетани смутить было трудно.

– И? – откинувшись на сидение, спросила она незваную нахальную девицу.
– Что – и? – скосила под дурочку та; голос у нее был грудным, чуть с хрипотцой, девушки с таким тембром идеально подходят для работы «секс по телефону».
– Предупреждаю: у меня черный пояс по игре в гляделки, – усмехнулась Бетани.
Девица юмор оценила: широко улыбнулась и залихватским жестом отправила в рот пригоршню мятных конфеток из вазочки на столе.
– Пришла посмотреть на главный источник раздражения местной секретарской коммуны!
– Даже так? – скептически приподняла бровь Бетани.
– Ага! – весело кивнула девица и потянулась за новой порцией конфет. – А еще пришла взглянуть на свое будущее рабочее место: а здесь мило! Креслице мягкое? Удобное?
– Креслице занято, – категорично заявила Уорнер, забрав вазочку с конфетами прямо из-под носа нахалки.
Девица расхохоталась.
– Ой, не будь жадиной! – фраза показалась двусмысленной: то ли речь шла о сладостях, то ли о должности, но в любом случае Бетани не собиралась уступать ни то, ни другое.
– Я по жизни жмот и не страдаю тягой к благотворительности.
– А ты та еще штучка! Чувствую, мы поладим!
– Меня спросить не забыла? – Бетани начала сердиться: девица утомляла ее своим поведением.
– Ладно, не хмурься: на самом деле я пришла сказать, что мы с тобой на одной стороне.
– То есть облизаться на мое рабочее место – значит, выразить мне симпатию? – притворно удивилась Бетани.
– Давай начистоту: ты здесь надолго не задержишься. Не твой уровень. Не удивлюсь, если ты уже подыскиваешь себе новое подходящее занятие. А вот мне выше головы не прыгнуть, да и не хочется, и это кресло – предел моих мечтаний. Поэтому я и предлагаю тебе дружбу: ты от этого ничего не потеряешь, а я озолочусь. Что думаешь?
– Эгоизм чистой воды! – усмехнулась Бетани. – Но мне почему-то нравится.
– Я знала, что в этом дурдоме должен быть хоть один нормальный человек! Лора Битти! – она протянула руку, которую Уорнер не без удовольствия пожала. – Можешь не представляться: о тебе я уже наслышана.
– Теперь и о себе не раз услышишь, – Бетани вернула вазочку с конфетками на место, и новая знакомая тут же потянулась за угощеньем: с Лорой Битти жизнь обещала стать гораздо интереснее…

...Резкий звук зуммера на коммуникаторе Бетани вырвал девушку из воспоминаний: без двадцати минут пять вечера. Уорнер, зная свою манеру отдаваться работе без остатка, ввела в привычку ставить будильник на телефоне, чтобы не потеряться во времени, в противном случае она могла бы и до ночи просидеть. Тем более что после работы за ней заезжал Гейл, а он очень не любил ждать. Но сегодня ей надо было уйти пораньше, чтобы успеть подготовиться к вечеринке в «Палладии». Бетани собрала документы в аккуратную стопочку и выключила компьютер. Коллеги особо не удивились ее ранним сборам: суббота – демократичный день, по субботам обычно почти все уходили домой раньше времени или планировали отгулы. Даже Бейкер сегодня слинял после обеда, вроде как должен был переезжать в новую квартиру, по крайней мере, именно такую версию слышала Кэти.
– До понедельника! – добродушная улыбка осветила по-детски круглое веснушчатое личико Кэти, придав ему сходство с подсолнухом.

По иронии судьбы Паркер, как и Уорнер, тоже была рыжеволосой, но на этом сходство девушек заканчивалось. Ведь если Кэти походила на солнечный цветок, такой искренний и открытый, то Бетани напоминала хитрую рыжую лисицу.
– До понедельника! – ответила на улыбку Уорнер и, подхватив сумочку, поднялась с места. Она кивнула всем коллегам, прощаясь, и вышла из кабинета: что такое четыре часа до вечеринки? Совсем ничего, а если вычесть время на дорогу, то и того меньше.

* * *​

За неделю упорной работы Бейкер вымотался как никогда ранее, однако суббота не принесла долгожданного отдыха: после обеда Джеймсу по настоянию жены пришлось отпроситься с работы, и Кэрри и ее неугомонная сестра заставили его таскать вещи в новую квартиру, помогать с расстановкой мебели и прочими бытовыми вопросами. Причем делали это так изощренно, что неделя офисной жизни показалась парню раем.
– Поставь кресло туда! Левее! Чуточку правее! Немного на себя! – командовала Трейси, доводя Джеймса до белого каления.
– Шкаф чуть отодвинь от стены! Нет, это далеко, придвинь! Ну вот, опять близко, отодвинь! – вторила ей Кэрри.
В итоге к вечеру Джеймс познал все прелести выражения "выжат словно лимон". Ощущение было и правда фантастическим: вроде вот он, ты, а на деле внутри пусто, глаза закрываются сами по себе, руки трясутся словно после недельного запоя. И когда Трейси предприняла очередную попытку поэксплуатировать своего родственника, Джеймс состроил зверскую рожу и грозно показал ей кулак, мол, на сегодня все, вам надо – вы и таскайте. Впрочем, переезд по большему счету можно было считать завершенным: вся мебель стояла на нужных позициях, а мелочи вроде гвоздя в стене могут и подождать.
– Чего это у тебя такое выражение лица? Надень другое, это мне не нравится, – боязливо прокомментировала его оскал Трейси и поспешно ретировалась из комнаты, а Джеймс с облегчением упал на свежезастланную кровать и мгновенно отрубился.
Правда, ненадолго: в полвосьмого его разбудила Кэрри, готовая к отбытию на свое мероприятие. Белоснежное платье-футляр длиной до колен необыкновенно шло ей: зря говорят, что блондинкам белое не идет. Еще как идет, придавая лицу своей хозяйки благородства и одухотворенности. А как великолепно этот цвет оттеняет зеленые глаза – не передать словами! Словно два изумруда на девственно-чистом снегу, завораживают, притягивают.
– Мне уже пора, милый, ты тоже вставай, а то проспишь свои танцульки! – она наклонилась к мужу и нежно чмокнула его в щеку.
– Что, Жак уже приехал? Я надеюсь, он не поднимется к нам?
– Я все слышу-у-у! – раздался в коридоре манерный фальцет, а через пару секунд показался и его обладатель: Жак Морель, миловидный изящный белокурый француз неопределенного возраста, из той категории мужчин, которых и в сорок лет будет сложно отличить от выпускника колледжа.
Джеймс глухо застонал: приперся все-таки. Он мгновенно привел себя в вертикальное положение и вышел в прихожую навстречу незваному гостю.

– Привет, Морель, – без особой радости в голосе поздоровался Бейкер, не протягивая руки.
– Привет-привет! – манерно кивнул блондин, озираясь по сторонам. – Кэрри, дорогая, какое потрясающее семейное гнездышко! Все, к чему прикасаются твои золотые ручки – преображается! Amende1!
– Твоими бы устами, Жак! – улыбнулась гостю Кэрри. – Тут работы еще непочатый край.
– Нужна будет помощь – зови меня, не стесняйся! – с готовностью предложил блондин, глядя, почему-то, на Джеймса.
– В услугах не нуждаемся, – грубо отрезал Бейкер, чувствуя, как закипает раздражение.
– Джеймс любит все делать сам, мы даже нанимать никого не стали, только грузчиков, – попыталась сгладить резкий тон Бейкера Кэрри.
– Ах, он у тебя такой душка! И деньги зарабатывает, и по дому помогает, а уж красавчик какой! Джеймс, ты хорошеешь с каждым днем! – блеснул белокурой улыбкой Жак, не замечая наливающихся кровью глаз Бейкера.
– Думаю, нам пора, – Кэрри вытолкала Жака за порог, торопясь увести его до того, как терпение Джеймса лопнет, и нежно поцеловала мужа, привычным жестом взлохматив ему волосы на затылке. – Все, пока, хорошо вам отдохнуть!
– Пока-пока! A bientot!2 – выглянул из-за двери Жак и жеманно помахал рукой хозяину дома, на что у Бейкера прямо физически зачесался кулак, требующий встречи с чьими-нибудь зубами. Кэрри ободряюще улыбнулась мужу и скрылась за входной дверью. Вздохнул с облегчением, Джеймс повернулся было уйти в спальню, но тут же налетел на Трейси, все это время стоявшую посреди коридора за его спиной.
– Это кто? – спросила она, кивнув на дверь.
– Приятель Кэрри из ее творческой компашки.
– Да-а-а? А ты не боишься отпускать свою жену одну в обществе такого галантного симпатичного друга?
– Думаю, это Кэрри нужно ревновать меня к Жаку: Мореля девушки не интересуют, – усмехнулся Бейкер.
– Вот как! Моя сестренка дружит с геем! А я думала Дамбо совсем уж скучная! Значит, она не так безнадежна, как кажется на первый взгляд.
– У каждого свои понятия о скуке. Давай не будем про Жака, эта тема не входит в число моих любимых. А ты чего не собираешься? – Джеймс кивнул на ее домашний прикид, состоящий из треников и растянутой майки.
– Ты че – еще целый час! Мне собраться – пара минут, я до полдевятого запарюсь в парадке.
– Первый раз вижу девушку, которой нужно меньше пяти часов на сборы! Ты точно женского пола? – Джеймс подозрительно сощурил глаза.
– Иди ты! Не путай меня с фифочками! Меня бесят девицы, часами торчащие у зеркала.
– Значит, тебя бесят все нормальные девушки, включая твою сестру, – хмыкнул Джеймс. – Кстати: что ты сегодня наденешь? Я надеюсь, не косуху и кожаные штаны?
– Именно косуху и именно кожаные штаны! Возможно, до этого я и планировала одеться во что-нибудь другое, но теперь чисто из принципа все сделаю тебе назло.

– Свинство чистой воды.
– Чего это тебя так заботит мой внешний вид? – с сомнением уставилась на него девушка.
– Вообще-то я иду с тобой в люди и не хочу краснеть.
– Да щас! Ты идешь не со мной, а попутно! Я не стану убивать вечер в компании подвыпивших мажоров, поэтому расслабься и прекрати лепить из меня Анжелину Джоли.
– Ладно, одевайся во что хочешь, только веди себя прилично, – махнул рукой Джеймс, понимая, что продолжение разговора ничего не даст.
– Да, папочка Джесси! – игнорируя яростный взгляд Бейкера, Трейси послала ему воздушный поцелуй и поспешно скрылась в своей импровизированной спальне, пока доведенный до ручки родственник не взялся за ремень в воспитательных целях.
– Я тебя в ванной запру! – возмущенно крикнул в закрытую дверь Джеймс.
1 Amende! (фр.) - Отлично!
2 A bientot! (фр.) - До скорой встречи!

 

[Касабланка]

* * *​

– На кого ты все смотришь? – Кэрри тоже заинтересованно вытянула шею, пытаясь разглядеть объект пристального внимания Жака.
– Вон на того парня у стены, там, где группа молодых футуристов. Он в белой рубашке и красных чиносах, видишь? – Бейкер, наконец, обнаружила цель: худого темноволосого парня авангардной внешности.
– И кто это?
– Это Тони, он один из самых крутых тусовщиков Далласа. Посмотри какой профиль! Admirable!1 – приосанился Морель, явно гордясь своим выбором.
– И..?
– Я совсем недавно с ним познакомился, и он обещал провести меня на пару закрытых вечеринок. Как думаешь: наша с ним встреча сегодня – это судьба?
– У тебя каждая встреча судьбоносная, – заметив его хмурый взгляд, Кэрри смилостивилась: – ну может быть, сегодня все действительно по-другому.
– Я знал, что ты меня поймешь! Ты не будешь против, если я на минуточку отлучусь?
– Ну отлучись, – вновь милостиво кивнула Кэрри, понимая, что Морель жаждет познакомиться со своей новой симпатией.
– Если хочешь, мы можем вместе…
– Нет уж, хоть на один вечер избавь меня от своих лямуров. Я лучше навещу фуршетный стол. Надеюсь, эклеры еще не разобрали, – француз понял, что ему дают зеленый свет, довольно кивнул и вихляющей походкой направился к объекту своего наблюдения, Кэрри же развернулась в другую сторону, представляя, как через пару недель будет выступать жилеткой для рыдающего приятеля.

Глава 4: читать далее

С Жаком так всегда: внезапная вспышка недюжинного интереса, а следом – великое расставание. В духе лучших греческих трагедий. Хорошо бы, чтобы эти драмы не разворачивались в ее квартире, доводя Джеймса до белого каления. А то первую половину вечера ей приходилось отпаивать валерьянкой своего любвеобильного приятеля, а вторую – ею же успокаивать раздраженного супруга.

Оказавшись у фуршетного стола, девушка приуныла: увы, эклеров уже не осталось. Придется запивать это горе шампанским. Подхватив бокал, девушка отступила к стене. Мероприятие плавно близилось к концу: они с Жаком давно закончили осмотр экспозиции и успели всласть пообщаться с гостями вечера. Максимум через час-другой прозвучат разные пафосные прощальные речи, присутствующим раздадут брошюрки и памятные сувенирчики, и можно будет ехать домой. Хоть Кэрри и любила подобное времяпровождение, именно сегодня было скучно, и девушка уже начала томиться. От нечего делать она обратила свой взор на картину, висящую на стене прямо перед ней: выставка не то чтобы оказалась разочарованием, но и возложенных надежд не оправдала. Работы молодых художников за редким исключением оказались сплошным недоразумением. Их видение абстракционизма шло вразрез с представлениями девушки об этом направлении искусства. Бестолковое нагромождение геометрии и цветов, за которыми невозможно разглядеть абсолютно ничего. Нет сюжета, нет идеи, нет подтекста. Голый рисунок, пустота. Работы расхолаживают зрителя вместо того, чтобы доставлять эстетическое удовольствие.
Самое гениальное в этой выставке – фуршетный стол, на который было затрачено едва ли не больше сил, чем на экспозицию. Потрясающие кальмары на шпажках и фантастические эклеры – вот настоящие звезды сегодняшнего вечера. Вкусовые ощущения затмили духовные. Немудрено: вот что, к примеру, пытался сказать автор картины, возле которой она стояла? Ему явно не давала покоя слава «Черного квадрата», результатом чего стал тоже квадрат необъяснимого серо-буро-малинового оттенка, такой же бездушный, как и фантазия его создателя. Бледная копия оригинала, очередная попытка выехать за счет чужой славы, не затратив при этом даже минимума усилий. «Сердце хаоса» – название явно не соответствовало картине. Ей бы больше подошло «Сказ-ни-о-чем». Действительно: ни о чем.
– Кэрри? – знакомый мягкий баритон вырвал девушку из мыслей о бездарных художниках и взятых с потолка названиях их творческих позывов. Она обернулась на источник голоса: Эндрю, рыцарь-спаситель от тяжелых коробок, взирал на нее с приветственной улыбкой на устах. Сегодня, впрочем, как и в прошлый раз, он был до безобразия элегантен в безукоризненно выглаженных до стрелочек черных брюках и черной же шелковой рубашке с восточным принтом. Изящные очки нисколько не портили его образ, скорее наоборот: придавали облику Эндрю зрелости и мудрости. Этот мужчина выглядел безупречным примером мужского обаяния и основательности. В его присутствии хотелось сразу же расправить плечи.

– Эндрю? Вы какими судьбами здесь? – Кэрри заприметила на заднем плане парочку завистливых девичьих взглядов.
– Честно говоря, уже пожалел, что пришел: я догадывался, что из идеи флешмоба в направлении абстракционизма ничего путного не выйдет, и сейчас уверился, что интуиция меня не подвела. Я вижу массу посредственных, если не сказать халтурных, работ. Только у дилетанта повернется язык назвать их хорошими.
– Вы разбираетесь в живописи? – удивилась Кэрри: в прошлый раз он и словом не обмолвился ни о чем подобном. Впрочем, в прошлый раз он вообще ничего о себе не рассказал, предоставив ей право придумать его биографию самой.
– В живописи разбираюсь, а в этом – нет, – Эндрю с усмешкой кивнул в сторону «Сердца хаоса». – Сколько же автору понадобилось времени выдумать такое название? Готов поспорить: гораздо больше, чем было затрачено на саму работу.
Поразительно как точно он угадал ее недавние мысли по поводу этой картины! Да и вообще: его точка зрения по поводу выставки четко совпала с ее собственной. Кто же этот мужчина? Почему он ничего о себе не рассказывает и изъясняется полунамеками?
– Вы – художник?
– Нет, миссис Шерлок Холмс, – усмехнулся Эндрю ее очередной попытке выпытать его биографические данные. – Я всего лишь скромный ценитель прекрасного!
– И что же включает в себя понятие «прекрасного»? – попыталась подстроиться под правила неизвестной ей игры Кэрри.
– Все то, чем хочется любоваться, не отрываясь, – его зеленовато-карие глаза, казалось, смотрели прямо в душу, смущая и одновременно притягивая. Кэрри поняла, что значит выражение «гипнотизирующий взгляд» – это когда не можешь прервать зрительный контакт со своим собеседником, не хочешь. Когда тепло глаз твоего визави передается тебе, сначала легонько пощипывая ресницы, затем опускаясь ниже, к сердцу, сжимая его незримой трепетной рукой, разгоняя кровь по венам. И ты не желаешь, чтобы эта мистическая связь прервалась, потому что… Потому что в этом взгляде ты видишь много больше, чем могла бы услышать в словах? Потому что тебе нравится это чудесное ощущение единения с кем-то?
– Энди, извини, что пришлось... О, добрый вечер! – тоненькая светловолосая девушка вынырнула из толпы рядом с Эндрю, по-хозяйски взяла его под руку и приветственно улыбнулась Кэрри. Благодаря этому вмешательству, Бейкер удалось (хоть и не без труда) отвести взгляд от своего собеседника. Очарование момента бесследно развеялось, уступив место непонятно откуда возникшему чувству досады, обычно испытываемому, когда на середине интересного фильма внезапно отключают свет, и ты вынужден прервать просмотр, хотя душа настырно требует продолжения. Очень странное ощущение, явно не подходящее замужней женщине по отношению к постороннему мужчине. Кэрри поспешно прогнала из головы непрошеные мысли и переключилась на подошедшую девушку.
Ее лицо нельзя было назвать эталоном классической красоты: чуть вытянутое, заостренное к подбородку; с высокими скулами, широким пухлым ртом и тонким слегка сплюснутым к кончику носом. Огромные голубые глаза по идее должны были вносить еще больший дисбаланс в ее облик, но, прекрасно гармонируя с матовой кожей цвета слоновой кости, на деле являлись тем самым завершающим штрихом, который спасает всю композицию картины: лицом девушки как минимум хотелось любоваться. А в купе со светло-русыми волосами, забранными в элегантную прическу, точеной фигуркой и осанкой подлинной аристократки, привыкшей быть завсегдатаем светских раутов, весь образ производил сногсшибательный эффект. Идеальная пара для импозантного мужчины, по крайней мере, с Эндрю они смотрелись очень гармонично.

– Кэрри, познакомьтесь: это Меган, моя хорошая знакомая, – после некоторой заминки спохватился Эндрю.
– Я больше предпочитаю формулировку «друг детства», а еще лучше – «старинная приятельница. Звучит более солидно и выпендрежно, – с очаровательной улыбкой кивнула девушка. – А вас, я так понимаю, Кэрри зовут?
Бейкер утвердительно кивнула в ответ. Ей импонировали природное обаяние Меган и ее благожелательный настрой. Интересно: какие у нее отношения с Эндрю? Вполне возможно, что более чем дружеские.
– Энди, дорогой, почему же ты скрывал от нас такую девушку? Твоя мама была бы рада услышать… – начала было Меган, но Эндрю ее тут же перебил:
– Я никого не скрывал, потому что это все совсем не то, что ты думаешь.
– Значит, я ошиблась? – Меган вопросительно приподняла бровь и обратилась к Бейкер. – Кэрри, тогда вынуждена вас предупредить, чтобы вы были осторожны: не попадитесь на крючок его безмерного обаяния! Ничего хорошего из этого не выйдет, потому что Энди у нас – закоренелый холостяк.
– Меган, ну вот о чем ты сейчас говоришь? – щеки Эндрю забавно заалели от возмущения.
– А что? Девушка должна быть готова к тому, что ты, как Брестская крепость, умрешь, но не сдашься.
– Стоп-стоп-стоп! – до Кэрри наконец дошло, о чем речь: ее приняли за очередную поклонницу Эндрю, страждущую счастья с привлекательным неженатым мужчиной. – Вы действительно все не так поняли! На самом деле Эндрю – всего лишь мой сосед по дому, и к тому же я замужем!
Меган бросила вопросительный взгляд на Эндрю, мол, что, правда? На что тот утвердительно кивнул и сокрушенно покачал головой, огорченный неделикатными репликами своей приятельницы.
– О Боже! Кэрри, простите меня за бестактность: я настолько привыкла к девицам с разбитыми сердцами, что, не разобравшись в ситуации, непрошено влезла с дурацкими советами, – виноватое лицо Меган зарделось от смущения.
– Да ничего страшного, – примирительно махнула рукой Бейкер, не менее смущенная этим разговором.
– Значит, просто соседи? – улыбнулась ей Меган.
– Просто соседи, – не выдержал Эндрю, хотя вопрос предназначался не ему.
Он был несколько раздосадован бесцеремонным поведением своей спутницы, вогнавшим всех в краску. Хорошо еще, что характер у Кэрри просто ангельский, и она изо всех сил старается вести себя как ни в чем небывало.
Только Меган собралась в очередной раз извиниться, как в разговор вклинился посторонний голос.
– Кэрри? Не познакомишь меня со своими очаровательными друзьями? – обаятельно улыбнулся импозантный француз. – Жак Морель к вашим услугам!

Он театрально приподнял воображаемую шляпу и пристально оглядел с ног до головы Эндрю: было видно, что он явно приглянулся Жаку. Кэрри заволновалась, как бы Морель не ляпнул чего непотребного.
– Меган, – дружелюбно кивнула французу светловолосая девушка и тут же уточнила. – Вы, я так понимаю, муж сей очаровательной дамы?
– Non, vraiment!2 Я – всего лишь скромный наперсник! Моя прелестнейшая спутница для меня – путеводитель в мире искусства, в котором я бы без нее уже сто раз заблудился, – поймав заинтересованный взгляд Меган, он пояснил: – Кэрри – начинающая художница, она прекрасно разбирается в живописи!
– Да? Как интересно! А что вы рисуете? – повернувшись к Бейкер, спросила Меган.
– Рисую – это громко сказано! – улыбнулась Кэрри. – В основном промышляю пейзажами, но в черте города с этим довольно туго. Я стараюсь раз в месяц-два выбираться за окраину, но все равно время работает против меня, и частенько приходится заканчивать картину по памяти или дорисовывать по фотографии, но это уже совсем не то.
– А в этой выставке вы не участвуете? – продолжила любопытствовать Меган.
– Нет, что вы! Во-первых, я еще не доросла до выставок, а во-вторых, абстракционизм – абсолютно не мой стиль.
– А жаль: здесь столько интересных работ! Я просто в восторге от мастерства здешних художников! Кэрри, а что вы скажете как профессионал? – поинтересовалась Меган.
– Зря вы ее об этом спросили – сегодняшняя выставка ей не пришлась по душе, – тотчас влез Жак. – А жаль: мне вот, к примеру, очень понравился контингент. Сегодня я познакомился со многими интересными людьми. Да и картины вполне себе ничего на мой любительский вкус!

– Вам правда не понравились картины? Почему? – вид у Меган был слегка расстроенный, словно она сама нарисовала половину здешних «шедевров».
Вспомнив недавний разговор насчет халтуры и дилетантов, Кэрри быстро взглянула на Эндрю: тот легонько улыбнулся ей и страдальчески закатил глаза, мол, что я говорил. Бейкер не смогла сдержать ответную улыбку.
– Знаете: сколько людей, столько и мнений. А искусство вообще вещь многогранная: каждый найдет в нем что-то свое. Вам, Меган, импонирую сами картины, Жаку нравится общение с интересными людьми, а я сегодня по достоинству оценила фуршетный стол, – при этих словах все дружно заулыбались, оценив шутку Бейкер.
– А что восхитило вас? – переключился на Эндрю Жак.
– Пожалуй, фуршетный стол сегодня и правда бесподобен, – поддержал Кэрри тот.
– Мы, кажется, еще не знакомы? Вы тоже художник? – продолжил наступление Морель.
– Эндрю, – он протянул руку, которую Жак с готовностью пожал. – Нет, я не художник, но мне не чуждо чувство прекрасного.
– Что ж, надеюсь, вы сегодня открыли для себя еще что-то прекрасное помимо фуршетного стола, – пошутил Морель.
– Даже не сомневайтесь, – Кэрри показалось, что Эндрю вновь адресовал эту фразу лично ей, по крайней мере, смотрел он лишь на нее, из-за чего против воли в который раз от смущения у нее предательски загорелись щеки. Ей с трудом удалось сохранить невозмутимый вид и выдержать взгляд Эндрю. Он действительно говорит полунамеками или это ее бурное воображение вновь решило подшутить? Если все дело в воображении, то она, должно быть, выглядит очень глупо, краснея как помидор неизвестно по какой причине. Какие же у него магнетические глаза!
– Кстати, Кэрри, милая, можно тебя на секундочку? – бесцеремонно вклинился в размышления девушки Жак и, извинившись перед Эндрю и Меган, отвел Бейкер в сторонку. – Раз уже тебе не по душе выставка, как ты смотришь на то, чтобы вернуться домой пораньше?
– Что? – сначала не поняла она, но, вспомнив о парне в красных чиносах, быстро сориентировалась: – я так подозреваю, твоя судьбоносная встреча прошла на ура?
– Кэрри, душка моя, ты правильно догадалась, – торопливо зашептал Морель, – Тони позвал меня на одну закрытую вечеринку. Если я отвезу тебя прямо сейчас, то успею составить ему компанию. Пожалуйста, поедем домой, ты же не хочешь разбить мое трепетное сердечко!

– Боже, Жак, ну ты даешь! Хорошо, но только ради твоей судьбоносной встречи, – заметив радостный блеск в глазах Мореля, Кэрри тут же предупредила: – я надеюсь, что в этот раз все действительно по-другому, и через неделю ты не придешь посреди ночи рыдать на моем плече. Иначе я не стану сдерживать Джеймса.
– Конечно-конечно-конечно! – Жак улыбался как Чеширский кот, сожравший банку сметаны.
– Ты не Жак, ты – Жук! – засмеялась Кэрри, не слишком поверившая таким кажущимся надежными обещаниям приятеля.
Морель только весело подмигнул ей. – Напомни в следующий раз поехать на своей машине, на случай твоих непредвиденных лямуров.
– Извините, но обстоятельства вынуждают нас досрочно завершить этот чудесный вечер! К сожалению, нам пора домой, – виновато улыбнулся Морель, вернувшись к собеседникам. – Приятно было познакомиться!
– Взаимно! – кивнула в ответ Меган, а Эндрю незамедлительно ответил на рукопожатие Жака. – Кэрри, надеюсь, у вас не сложилось обо мне нелицеприятное мнение как о нетактичной особе?
– Ну что вы, конечно же нет! В жизни бывает множество недоразумений, не стоит заострять на них внимание. Мне действительно приятно было с вами познакомиться и пообщаться! – искренне ответила Бейкер, ни грамма не кривя душой, на что Меган благодарно кивнула девушке и тепло улыбнулась. – Что ж, мы, пожалуй, пойдем уже.
– До встречи! – отозвался Эндрю. Кэрри вскинула на него взгляд: никаких подозрительных ноток в голосе, никакого двусмысленного выражения глаз, обычное вежливое дружеское прощание. Так и должно быть, они ведь просто соседи. Но… Никаких но, теперь все правильно, воображение успокоилось.
– До встречи! – успела ответить она, прежде чем Жак чуть ли не волоком нетерпеливо утащил ее прочь.
– Забавная парочка! – усмехнулась им вслед Меган. – Знаешь, я сначала и правда подумала, что девушка тебе нравится, но облом: она замужем, а ты у нас с принципами.

– Ты опять об этом?
– Должна же я что-то сказать твоей матери! Но я вижу, что на внуков ей пока можно не рассчитывать.
– Хватит уже! Со своей жизнью я разберусь как-нибудь сам! – раздраженно ответил Эндрю.
– Ладно-ладно, самостоятельный наш, я замолкаю, – Меган примирительно потрепала друга по плечу и умело перевела тему: – послушай, здесь стало скучновато, не хочешь переместиться куда-нибудь в другое место?
– Нет. Я устал за день, поэтому если ты не против, я отвезу тебя домой.
– Вообще-то против, но это все равно ничего не изменит, – Меган бросила взгляд на часы: без двадцати минут двенадцать, детское время. – Я даже в школьные годы так рано не возвращалась с вечеринок.
– Все бывает в первый раз, – Меган поняла, что переубедить Эндрю ей уже не удастся.
– Ладно, тиран, поехали. Дай только напоследок бокал шампанского выпить. Все-таки эта художница была права: напитки и закуски сегодня – высший сорт!
1 Admirable (фр.) - Замечательный
2 Non, vraiment! (фр.) - Право же, нет!

 

[Касабланка]

* * *​

Джеймс был порядком раздражен, хотя еще даже в клуб не попал: Трейси так и не удалось запихнуть в машину. В итоге эта малявка в обещанных кожаных штанах и рокерской курточке как хвост болталась позади него на своем мотоцикле, периодически пропадая из виду. После пятого торможения на обочине Бейкер не выдержал: выбрался из машины и нервно закурил, поджидая свою непоседливую родственницу.
– Где тебя носит?! – словно коршун налетел он на нее, едва девушка соизволила прикатить.
– Да я там обнаружила магазин запчастей, подъехала поближе посмотреть, есть ли там что-то для байков.
– А предыдущие четыре раза?!
– Четыре раза? Не помню,– беззаботно пожала плечами Трейси.
– Блин, ты меня уже достала! Я и так опаздываю! Выбирай: или я беру тебя на буксир и мы едем в клуб, или разворачивайся домой, но своей сестре скажешь, что сама от меня сбежала!
– Э-э, а можно я просто поеду с тобой дальше без буксира? – невинно взмахнула пушистыми ресницами девушка, мол, не бейте меня, я хорошая.
– Ты не оправдала моего доверия. Мы уже час едем! Такими темпами я окажусь на вечеринке только к утру!
– Все, я осознала свои грехи, прости меня, святой отец! Больше не буду отвлекаться! Поехали!
– Смотри мне! – Бейкер показал девушке кулак и загрузился в машину.

Глава 4: читать далее

Как ни странно, Трейси послушалась: оставшийся путь они проделали быстро и без остановок. Но едва они зашли в клуб, как девушка сразу рванула от Джеймса в другую сторону.
– Стоять, ты куда? – попытался поймать ее за край одежды Бейкер.
– Смешной вопрос: развлекаться! Я дорвалась до мажорской тусовки, надо же тут все основательно разведать!
– Постарайся, чтобы я тебя с первого раза нашел, когда соберусь домой, будь на связи. Не найду – пеняй на себя!

– Да ладно тебе, папочка, че ты такой дерганый! Расслабься и получай удовольствие. Я буду паинькой, обещаю! Все, разбежались! – Трейси весело подмигнула ему и мгновенно скрылась в толпе танцующих.
– Все же надо было запереть тебя в ванной! – Джеймсу ничего больше не осталось, как потащиться к столу своей компании.
Бейкер уже не раз бывал в «Палладии» – Эрик частенько зависал здесь с Гейлом, иногда вытаскивая «в свет» и Джеймса. Что Бейкеру нравилось в этом клубе, так это хороший фейсконтроль и минимум пошлости. Контингент «Палладия», как правило, состоял из обеспеченных деловых людей, что гарантировало отсутствие сомнительного вида личностей, вульгарных девиц и вечно пьяных студентов. Конечно, прецеденты случались, но именно, что прецеденты.
В глазах уже вовсю рябило от мельтешащих разноцветных огней танцпола, приглушаемых едва заметной завесой от дыма сигарет, впрочем, не режущей глаз: все-таки вытяжки работали вполне сносно, несмотря на немаленькую толпу посетителей. В воздухе даже ощущался смешанный аромат сладкого парфюма и дорогого алкоголя: впрочем, дешевого пойла здесь не было. Клуб держал марку.
Не сказать, что Джеймс был любителем клубной жизни, нет. Но от посиделок с друзьями он не отказывался. Правда, сегодня придется провести целый вечер рядом с рыжей Уорнер.
«Расслабься и получай удовольствие» – внезапно вспомнились последние слова Трейси. А ведь малявка права: позволять Бетани портить себе веселье – значит, проигрывать ей даже в малом. Конечно, он не сможет забыть ее неблаговидные поступки, но, по крайней мере, должен перестать зацикливаться на произошедшем. Во имя собственного же спокойствия. Пока Уорнер соблюдает перемирие, незачем доводить себя до ручки. Нервные клетки не восстанавливаются.
– О, Бейкер! Явился, наконец! Тебя уже заждалась батарея штрафных! – радостно поприветствовал прибывшего приятеля Фокс, театрально подняв стакан с виски.
– В самом деле: чего так долго? – притворно возмутился Гейл, встав и протянув руку, которую Джеймс тут же пожал.
– Возникла непредвиденная проблема, пришлось задержаться, – не вдаваясь в подробности, пояснил Бейкер и обменялся рукопожатиями с присутствующими за столом мужчинами: Эриком и двумя нью-йоркскими друзьями Гейла.
Взгляд Джеймса скользнул по единственной девушке, сидящей рядом с Моррисом. Как бы Бейкер ни относился к Бетани, он не мог не признать, что выглядела она просто ослепительно: короткое черное платье идеально облегало все изгибы роскошной фигуры, открывая взору длинные загорелые ноги, а не совсем скромное декольте автоматически акцентировало внимание на высокой упругой груди. Судя по реакции сидящих за столиком парней, да и прочих гостей клуба, заглядывающихся на рыжеволосую красавицу, мисс Уорнер имела бешеный успех. Джеймс встретился с ней взглядом: Бетани смотрела на него без улыбки на лице, чуть закусив губу. Такой невинный жест – мол, посмотри, какая я безобидная, ну чистый ангел! Но в свете случившегося Бейкер воспринимал его как игру на публику. Игру для него самого, успокаивающую бдительность. Что ж, сделаем вид, что верим в святую невинность.

Джеймс сдержанно кивнул ей и сел возле Эрика по другую сторону стола от виновников торжества.
– Ты где был? Я уже подумал грешным делом, что ты и правда сдрейфил, – наклонился к нему Фокс.
– Не дождешься, – Бейкер взял услужливо протянутый одним из парней бокал. – Сказал же: непредвиденная проблема.
– Случайно не в лице ревнивой жены? – хохотнул Фокс.
– Кэрри? Она уже давно на своей выставке, приобщается к культурной жизни.
– С этим своим французом?
– Ну да. Как он меня раздражает, и ведь даже морду не набьешь – я с бабами не дерусь, – пробурчал Джеймс.
– Ребята! Джеймс! – Гейл привстал с бокалом в руке, – Вот мы и собрались в полном составе. Спасибо, что пришли сегодня, для меня очень важно – разделить этот момент с близкими друзьями. Я и не думал, что вот так скоро сменю статус холостяка на женатика, но нашлась девушка, ради которой я готов попробовать стать примерным семьянином.
– Попробовать – ключевое слово? – подколол приятеля Фокс, рассмешив всю компанию.
– Умеешь ты сбить весь пафос! – усмехнулся Гейл, – в общем, свой бокал я поднимаю за прекраснейшую из женщин. За ту, которая покорила меня своим безмерным обаянием. За мою обожаемую невесту, будущую миссис Моррис, за тебя, Бет!
Гейл протянул руку Бетани, помогая ей подняться, ласково обнял ее за талию и потянулся за поцелуем. Девушка краем глаза поймала тяжелый взгляд Джеймса и ей стало не по себе. Это что еще за фигня? Странное чувство, словно она делает что-то неподобающее. Неужто ее тревожит, что такой важный момент своей жизни она вынуждена делить с Бейкером? Что когда-то была не прочь услышать подобное от него? Бред, сейчас центр ее мироздания – Гейл. Взглянув на жениха, Бетани постаралась абстрагироваться от происходящего и нежно улыбнулась Моррису. Скоро у них будет одна фамилия на двоих, их свяжут узы брака. Она должна гордиться, что такой мужчина выбрал ее.
Пошел ты к черту, Бейкер! Вон из головы! Обхватив ладонями лицо Гейла, Бетани пылко ответила на поцелуй жениха.

* * *​

Танцы уже порядком надоели. Второй час ночи, а ничего интересного не случилось: контингент тут собрался чрезвычайно культурный, тишь да гладь. Трейси отчаянно скучала у барной стойки. Даже выпивку не купишь: бармена-то можно умаслить, наврать, что совершеннолетняя, да только без толку. Денег кот наплакал, хоть иди с протянутой рукой. И работу не подыщешь: как только семья вернется из Австралии, ей придется перебираться в Хьюстон и осваиваться уже там. Занять у сестры? Да как-то стремно, не маленькая уже просить на карманные расходы. Трейси с надеждой заглянула в портмоне: нет, с пьянками-гулянками стоит пока повременить. Но как же отрываться на трезвую голову?
«Расслабься и получай удовольствие» – сумничала она Джеймсу, а сама сидит пригруженная. Да что за черт! Трейси обозлено грохнула кулаком по столешнице, да так, что звякнули стаканы, а какой-то тип в черной рубашке, только что подошедший к бару, вздрогнул от неожиданности.
– Какие-то проблемы, мисс? – повернулся он к ней, растекаясь сахарной улыбкой.
– Абсолютно никаких! Акуна матата, чувак!
– Что? – недоуменно уставился на нее парень.
Трейси окинула его быстрым взглядом: что-то в этом типчике показалось ей смутно знакомым. Да нет, ерунда, она же с другого континента, где они могли пересечься? Тем более, судя по его внешности, они обитают в разных плоскостях, ведь парень – стопроцентный мажор: элегантный блондин со смазливой мордашкой и карманами, полными хрустящих банкнот. На таких девчонки гроздьями вешаются, писая от счастья. Слава яйцам, что она не из этих бездумных фанаток, ее зубодробительной внешностью не пронять.
– Забей, – хмыкнула Трейси, но тут ей в голову стукнула заманчивая идея: а что если раскрутить парня на выпивку? От него все равно не убудет.
– Хотя… если хочешь помочь – я не откажусь от стаканчика чего покрепче! – как можно ласковее предложила девушка, разыгрывая саму невинность.

– Желание дамы – закон! – вновь улыбнулся блондинчик, но прежде чем он успел сделать заказ, в диалог вклинился сторонний голос.
– Так, не спаивай мне тут девушку, Фокс! Ей по возрасту еще нельзя! – влез между ними Джеймс.
– Ты ее знаешь? – удивился Эрик, которым и оказался блондин.
– И ты ее знаешь. Она была на моей свадьбе, помнишь? Это сестра Кэрри.
Парень вытаращился на Трейси, которая, в свою очередь, уставилась на него: так вот где она его видела! Значит, память еще не подводит. Точно, он еще там отжигал с грудастой подружкой Кэрри.
– Ни фига себе! Она же мелкая была! – обалдело произнес Эрик.
– Ну так сколько времени-то прошло? – ухмыльнулся Бейкер, – не вечно же ей в песочнице играть!
– Я ее тогда еще с мальчишкой перепутал! Подумал, что у Кэрри все братья! – продолжил вечер воспоминаний Фокс.
– Да ее вечно все путали, Трейси у нас пацанка, – согласился Джеймс и тут же наткнулся на разъяренный взгляд своей родственницы.
– Если что – я еще тут и все слышу, – девушка поднялась со стула. – Блин, Джесси, какого ты приперся? Я почти раскрутила Мажорчика на выпивку! Ты – великий обломщик!
– Ты же обещала обойтись без алкоголя! – возмутился Бейкер.
– Боже, такой большой мальчик, а в сказки веришь! – засмеялась Трейси. – Ладно-ладно, не хмурься: я пошутила! Пойду лучше проветрюсь на улице, а то совсем от скуки завяну. Давай, Мажорчик, свидимся еще!
– Далеко не убегай: скоро уже домой, – предупредил Джеймс.
– Слава яйцам, – обрадовалась девушка.
– Это что сейчас было? Че это я «Мажорчик»? – едва Трейси исчезла из виду, поинтересовался у Бейкера Эрик.
– Не обращай внимания: она любитель придумывать прозвища всем без разбора.
– Так это и есть твоя «непредвиденная проблема»? Когда ты сказал, что у вас гостит сестра Кэрри, мне даже в голову не пришло, что она уже не школьница с короткой стрижкой. Слушай, если ты ее взял в клуб, почему тогда не привел за наш столик?
– Я ее не брал, это Кэрри заставила – типа присмотреть друг за другом. А за столик Трейси сама не пошла, не любит общество подобных нам.
– Подобных нам? – недоуменно приподнял бровь Эрик.
– Забыл, Мажорчик, как тебя только что прозвали? – ухмыльнулся Джеймс.
– Да уж, свояченица у тебя не подарок. Две женщины в доме – сочувствую, брат! – участливо похлопал по спине приятеля Фокс.
– Врагу не пожелаешь, – страдальчески закатил глаза Бейкер. – А ты че к ней подкатил? Типаж что ли сменил?
– Да кто к ней подкатывал! Сидела грустная такая, в бумажнике копалась. Я подумал, может, случилось что? А она сразу – «я не откажусь от стаканчика чего покрепче»!
– И ты сразу согласился!
– А че я, жмот что ли? Конечно же, у меня и в мыслях не было тащить ее в постель, прости, но на кости я не бросаюсь, – насупился Эрик. – Ее даже потрогать не за что!
– Полегче, приятель, мы все-таки говорим о сестре моей жены.
– Но сути это не меняет, – пробурчал Фокс и краем глаза увидел промелькнувшее глубокое декольте: очаровательная блондинка пин-аповской внешности с фигурой в форме песочных часов изящно проплыла мимо парней с намерением занять стульчик у барной стойки; Эрик пихнул Бейкера локтем и кивнул на красотку: – а вот это – мой типажик! Как тебе?

Джеймс увидел, что в глазах приятеля зажегся режим Дон Жуана. Все, Фокс временно потерян для общества: он на охоте. За столиком можно сказать, что блондина ждать не следует. Впрочем, они с Гейлом уже давно привыкли к подобному окончанию встреч: Эрик цеплял очередную красотку и исчезал с ней в ночи.
– Ладно, я все понял, давай, «мажорчик», до понедельника, – Бейкер хлопнул приятеля по спине и поднялся со стула.
– Давай-давай, проходи уже, – нетерпеливо кивнул тот в ответ и повернулся к девице. – Скучаете, милая леди? Что вы думаете о чертовски обаятельных блондинах, желающих угостить вас, скажем, мартини?
– Думаю, что они и правда чертовски обаятельны, – услышал Джеймс за спиной игривый грудной голос девушки и усмехнулся: что ж, по крайней мере, объект свободен и довольно раскрепощен, для Эрика семафор горит зеленым светом. Очередное смазливое личико в копилку Фоксу обеспечено, уж в этом можно было не сомневаться.

* * *​

Когда Бейкер вернулся без Эрика, Бетани поняла: вечеринка подходит к концу. Нью-йоркские друзья Гейла тоже поспешили откланяться, предварительно облобызав невесту к показному неудовольствию Гейла. Джеймс еще для приличия посидел с ними, за себя и за Фокса, но было видно, что он готов отчалить в любой момент. Гейл затягивать не стал и зашуршал бумажником.
Бетани понравилась вечеринка и клуб в целом. Она давно так не расслаблялась. Удивительно, что даже несмотря на близость Бейкера, ей удалось абстрагироваться от ненужных мыслей. Впрочем, Джеймс тоже вел себя исключительно прилично, а кроме того, постоянно исчезал из поля зрения, держа дистанцию. Мучительней всего были тосты: она так и ни разу не чокнулась со стаканом Бейкера, хотя тот тоже умело отводил руку. Хорошо еще, что употребляли присутствующие мало: товарищи-автомобилисты держали себя в руках, дабы не захмелеть, и Бетани отдувалась за всех. Впрочем, она умела пить и на протяжении всего вечера сохраняла ясную голову.
– Ты куда? – спросил Гейл, когда Бетани поднялась с диванчика. – Сейчас уже поедем.
– Носик припудрю – и вернусь. Без меня не уезжай! – пошутила девушка, мазнув пальчиком по щеке Морриса, на что тот довольно улыбнулся.
Бетани быстро пересекла танцпол и проскользнула в коридорчик, ведущий в уборные. Женские туалеты находились слева, мужские – справа. Как ни странно, народу не наблюдалось. Девушка свернула в нужную сторону.
Оказавшись перед зеркалом, Бетани пристально всмотрелась в отражение: выглядела она действительно безупречно, впрочем, как и всегда. Прошедшие годы еще не наложили отпечаток на гладкую нежную кожу, не тронули сединой огненно-рыжие волосы, хотя голова отца к его тридцати годам была почти полностью белоснежной, из-за чего тот переживал за наследственность любимой дочурки. Зато в глазах у нее прибавилось загадочного блеска, а точеная фигура стала еще аппетитнее благодаря регулярным занятиям в тренажерном зале. Да, такие девушки как она были лакомым кусочком для противоположного пола, но почему-то от этого осознания ей не было ни холодно, ни жарко.

Бетани скосила глаза на плакат, висящий возле зеркала: какой-то шутник додумался повесить в женском туалете объявление о подпольных боях без правил. Суровый парень с перебитым носом пытался нанести по импровизированным зрителям удар правой рукой в боксерской перчатке. Бетани усмехнулась: в тренажерном зале она иногда подходила к груше и знала, какой кайф испытываешь от выброса адреналина при избиении этой фиговины. Но драться с реальным противником – это другое. Не то чтобы Бетани была гуманистом, однако зрелище окровавленных разбитых лиц удовольствия ей не доставляло.
А вот Бейкер занимался боксом вроде чуть ли не с детства, он не понаслышке знает, что такое спарринг. В голове мгновенно возникли кадры из прошлого: вот он, еще юнец-стажер, в серой пропитанной потом борцовке мастерски молотит грушу в спортзале NLC; вот наклонятся за бутылкой содовой и в последний момент ловит сползающее с плеч полотенце; вот он морщится от боли в руке после неудачного выпада, но уже через секунду вновь ураганом налетает на тренажер. Каждым его движением хотелось любоваться, чем Бетани украдкой и занималась, не понимая, что с ней такое творится. Пари с Лорой переросло в нечто большее, и Уорнер была бессильна перед нахлынувшим чувством. Когда же это было? Настолько давно, что уже кажется бредом ее воспаленного мозга. Тогда меж ней и Бейкером еще не было вражды. Тогда все было впереди, и она еще могла… Стоп. Остановись, Бет. О чем ты думаешь?
Бетани быстро включила ледяную воду и, остудив руки, приложила ладони к пылающим щекам. Куда-то совсем не туда понеслись ее мысли. Сколько раз говорить себе: нельзя жить прошлым! То, что сделал – не переиграть, как бы ни хотел. Но как же сложно следовать своим принципам, когда источник твоих несбывшихся желаний находится так близко! Бетани сердито потерла виски, разгоняя кровь. С Бейкером все было решено еще шесть лет назад. Она собственноручно сожгла все мосты, когда избавилась от него. Вырвала из памяти с корнем и запретила себе зазря терзаться. Она не пойдет по пути отца, до сих пор страдающего из-за неразделенной любви.
Разобравшись с собой, Бетани приоткрыла дверь, выскользнула в коридор и бодрым шагом направилась к своей компании, старательно пытаясь выглядеть веселой. Как и полагается невесте.
– Ты долго. Я уже хотел идти тебя искать! – поднялся ей навстречу Гейл.
Бетани сослалась на выдуманное пятно от пролитого коктейля и навострила уши: Бейкер что-то громко орал в трубку телефона. Даже особо не напрягая слух, можно было разобрать его слова: «Где? Уже на парковке? Жди там, никуда не уходи, сейчас домой поедем! Нет! Я сказал нет, жди! Сейчас будем!». Девушка озадаченно уставилась на него: кого же он там прячет на парковке? Жену? Вряд ли бы он стал на нее так орать, словно на маленького ребенка.

Бейкер завершил свой эмоциональный телефонный разговор и поднялся следом за ними.

 

[Касабланка]

* * *​

Буквально при выходе на парковку Гейл хватился своего телефона. Наспех распрощавшись с Бейкером, чтобы не задерживать его, он отдал ключи от машины Бетани и поспешно вернулся в клуб.
Не успела девушка сообразить, что сказать Джеймсу на прощание, как тот тоже развернулся и зашагал к своей машине, без лишних слов. Как всегда в своем репертуаре. Бетани ничего не осталось, как молча потащиться к внедорожнику Гейла.
Что за несносный тип! Долго он еще будет уничижать ее своим поведением? Бейкер отнюдь не ангел и не всепрощающий персонаж мыльной оперы, но прошло столько лет… Почему он до сих пор не остыл?
Рядом раздался звук открывающейся двери автомобиля.
– Какие девочки тут ходят без охраны! – раздался рядом нетрезвый мужской голос.
Бетани резко вскинула голову: из неприметной подержанной черной мазды вылез симпатичный парнишка лет семнадцати-восемнадцати, а следом показались двое его приятелей, постарше и покрупнее. Все трое хоть и весьма шатко держались на ногах, выглядели устрашающе.
– Ну куда ты так спешишь? – парнишка на удивление шустро оказался рядом с ней и схватил девушку за локоть; он был довольно смазливым, с красивым цветом волос каштанового оттенка, однако помутневший взгляд и похабная улыбочка напрочь убивали всю симпатию к нему.

Глава 4: читать далее

Бетани мгновенно высвободилась из захвата, чуть не потеряв равновесие, на что пьяная компашка дружно загоготала. Расклад плохой: она без Гейла, а Бейкер может закрыть глаза на это безобразие, еще и позларадствует.
– Так, ребята, я не хочу проблем… – подняла ладони Бетани, призывая к миру во всем мире.
– А кто их хочет? Мы просто решили подвезти тебя домой, проявить заботу, так сказать, и отказ воспримем как личную обиду, – недобро ухмыльнулся каштановый и картинным жестом пригласил ее сесть в мазду, отчего Бетани поежилась и отступила назад, раздумывая, спасет ли ее крик, если заорать.
– Девушка со мной, – Бетани чуть не подпрыгнула от неожиданности, когда голос Бейкера раздался над ухом: он каким-то чудесным образом мгновенно оказался рядом с ней.
Он что – пытается ее защитить?

– Че ты гонишь! Ты только что топал в другую сторону! – тотчас побагровел один из парней позади каштанового. – Давай, вали отсюда!
– Она со мной, – напрягся Джеймс, потому что троица зашевелилась, угрожающе подходя ближе; он жестом заставил Бетани отступить себе за спину.
Ну и зачем прется на рожон? Да, Уорнер – невестка его босса, но неужели для его карьеры требуется расквасить себе нос о чужой кулак? Но Джеймс знал, что по-другому поступить не смог бы. Хорош бы он был, если бы оставил девушку наедине с такими типами, пусть даже эта девушка – ведьма, которую он в любое другое время собственноручно сжег бы на костре.
– Ты слышишь, мужик? Тебе же сказали – вали! Со слухом проблемы? – грозно насупился каштановый, и его приятели тоже подобрались, приготовившись к драке.
Бетани почувствовала подкатывающий к горлу комок: нельзя показывать слабость, нет. Только не перед этими придурками. Она всегда была хладнокровной, но сейчас ей почему-то стало действительно страшно. Может, потому что она подставляет под удар другого человека?
Громкий лязг упавшего на асфальт металлического предмета заставил всех собравшихся резко повернуться на звук: хрупкая черноволосая девушка, вынырнувшая из темноты парковки, небрежно выбросила сигаретный бычок, затушив его подошвой кожаного ботинка, наклонилась и изящным жестом подхватила с пола связку ключей. Неспешно выпрямившись и поигрывая ключами, она недобро уставилась на парней из мазды.
– По-моему, вам было ясно сказано: девушка с нами. Может, это у вас со слухом плохо? – стальной тон ее голоса не предполагал компромиссов.
С места, где она припарковала мотоцикл, Трейси было хорошо видно и слышно происходящее, тем более говорили отморозки повышенным тоном. Джеймс уже направлялся к своей машине, когда рыжей девице из его компашки перегородили дорогу, и Бейкер, пару секунд потоптавшись на месте, метнулся назад. Правильно, друзей не бросают. Но у Трейси от возмущения чуть сигарета не выпала изо рта: даже не позвал! Впервые за долгий скучный вечер намечается что-то интересненькое, а ее родственничек решил поиграть в коммандо в одиночку. Непорядок. Тем более хотя бы для численной уравниловки Джеймсу нужен был третий. Или он ее ни во что не ставит? Так Трейси собаку съела на этих уличных разборках, это ж ее родная стихия.
Концерт с ключами был необходим для того, чтобы потянуть время и оценить обстановку. Конечно, внезапность – лучший козырь, но она все-таки девушка, негоже выпрыгивать из кустов на трех укуренных мужиков. А то, что они под кайфом, Трейси определила почти сразу, едва подобравшись ближе. Неестественные движения, черные словно пропасть глаза – она чуяла дурь за версту. И от этого у самой глаза почернели от злости.

«Это они виноваты, Люк. Твои друзья. У них были такие же глаза, это они тебя убили, а я не уберегла…»
– Ты че, коза, нюх потеряла? – офигели парни из мазды.
– А ну скройся отсюда, тебя еще не хватало! – почти одновременно с ними шикнул на Трейси Джеймс, рассерженный ее самовольным выступлением.
Она из себя супермена корчит, что ли? Собралась драться со взрослыми мужиками? Бейкер скрипнул челюстью, увидев, что девушка явно не собирается никуда уходить.
«Меня беспокоит Трейси: папа говорит, что она очень безрассудна. Постоянно ввязывается во всевозможные заварушки, абсолютно не боится за свою жизнь. Анабелла сетует, что Трейс не разбирается, что опасно, а что нет, даже наоборот: ей нравится риск. Возможно, она психически нестабильна» – всплыли в сознании слова Кэрри. Джеймс сейчас вживую видел перед собой ту самую безрассудную бесстрашную девушку: нет, она не уйдет. Для нее все происходящее – своеобразное развлечение.
– Я вам вот что скажу, ребята, – с ехидной улыбочкой обратилась к троице Трейси, неспешно и показушно, чтобы было видно всем, зажимая каждый из трех ключиков связки между фалангами пальцев на манер своеобразного кастета, – вы в полной заднице. Подберите слюни, а то еще захлебнетесь от своей «крутости».
Ее издевательский тон вывел обидчиков из себя, из-за чего они разом, не сговариваясь, с отборными матами рванули к Трейси. И открылись Джеймсу.
Бейкеру не надо было объяснять, как и куда бить, чтобы вырубить противника. Тем более что на прицеле у него оказались беспомощные затылки. Он поразился тактическим качествам своей юной родственницы: так быстро изменить расклад игры в свою пользу, при условии, что он, Джеймс, не растеряется – для этого действительно требуется немалый опыт. И страшно подумать, как этот опыт был приобретен.
Джеймс мгновенно поймал одного из нападающих за капюшон толстовки, и когда тот по инерции дернулся, заваливаясь назад, мощным джебом ударил его в грудь, отправляя горемыку на асфальт. Тот рухнул почти без звука, словно рыба на песке беспомощно хватая губами воздух.
– Отдохни, придурок, – пробурчал Бейкер, резко оборачиваясь в сторону Трейси, и тотчас нарвался на прямой удар в лицо: один из обидчиков, видимо, самый вменяемый в компашке, понял, что оставлять за спиной здорового мужика не стоит, и, обнаружив своего поверженного приятеля, с каким-то животным рыком замахнулся кулаком на Джеймса.

Бейкер в последний момент успел спасти от удара хрупкий нос: кулак впечатался в скулу, отчего голова дернулась, а перед глазами взорвался фейерверк. Мгновенная потеря ориентации могла бы дорого ему стоить, если бы не Бетани. Девушка, до этого сама пребывающая в прострации, с трудом борясь с подступающими приступами паники, все же сумела взять себя в руки и, вынырнув из-за надежной спины Джеймса, со всей дури пнула в пах нападающего, пока тот не добил ее защитника. Удар вышел на загляденье метким: парень схватился за причинное место и резко согнулся пополам, со свистом выпустив воздух из легких. Дальнейшее было делом техники: Джеймс, кое-как оклемавшись от удара, ударил обидчика локтем по спине, укладывая его рядом с приятелем. И тут же выпрямился, пытаясь понять, что происходит с Трейси.
Когда каштановый еще только рванул к Трейси со скоростью света, он недооценил гибкость своей противницы: девушка шустро метнулась в сторонку, пропуская его вперед, и впечатала ему в зад свой ботинок, придав парню еще большего ускорения. Тот врезался в колонну, но умудрился выставить вперед руки и смягчить удар, почти не пострадав. Отлепившись от балки, он обернулся к девушке.
– Ах ты…!
Парень вновь рванул к ней, перекошенный ненавистью из-за только что испытанного унижения. Трейси поняла: он не на шутку распалился, а сочетание злобы и наркотического опьянения делало его реально опасным. Девушка снова попыталась уйти с траектории его движения, но в этот раз ей не повезло: каштановый извернулся и ухватил ее за край курточки. Однако из-за этого маневра сам не удержался на ногах и рухнул наземь, по инерции швырнув девушку в сторону. Трейси упала на бок и, пропахав пару метров по асфальту, сильно ударилась спиной о семнадцатидюймовый диск чужой машины. Тело непроизвольно выгнулось от боли, а ключи из руки улетели под автомобиль, лишив ее даже этой импровизированной защиты. Первая мысль была идиотской: почему не сработала сигнализация.

Каштановый довольно быстро подобрался и вскочил с земли, рванув к девушке. Трейси, превозмогая боль, все же умудрилась пнуть его в ногу. Тот взвыл, упав на колени, и потянулся к девушке из сидячего положения, растопырив скрюченные, словно когти, пальцы. Однако исполнить задуманное ему не дали: Бейкер, только что разобравшийся со своими противниками, крепко ухватил обидчика Трейси за шкирку и, словно непослушного щенка, грубо встряхнул.
– Может, хватит уже? Бет, вызывай полицию! – рявкнул он.
– Не надо… полицию… – полузадушено прохрипел каштановый, проявляя проблески ума.
– Сдурел? Какие еще копы! – почти одновременно с ним воскликнула Трейси, – у меня несколько приводов в Сиднее, не хочу повторения истории!
– А ты-то тут причем? Это же они начали!
– Да пока они разберутся, я сдохну в обезьяннике, – Трейси с трудом начала подниматься, держась за спину, и Бейкер, с силой отшвырнув каштанового в сторону, мгновенно оказался рядом с ней.
– Идиотка, о чем ты вообще думала?! А если с тобой что-то посерьезнее случилось бы? Мне как потом Кэрри в глаза смотреть? – Джеймс заботливо помог девушке принять вертикальное положение.
– Куда уж серьезнее: смотри, порвала штанину. Новые брюки, между прочим! И куртку порвала, – попыталась отшутиться та, но заметив недовольный взгляд Бейкера, тоже посерьезнела. – Да ничего бы не случилось. Нет бы сказать спасибо, что помогла, а ты меня только ругаешь.
– Помогла? Да ты их спровоцировала!
– Вообще-то, я отвлекала их внимание, и ты уже это понял, просто не хочешь признавать мои стратегически важные заслуги. Думаешь, они спокойненько отпустили бы тебя с рыжей?
– Мы могли бы договориться, но ты не оставила нам такого шанса.
– Договориться? Джесси, ты как маленький! Они под кайфом, выродки, им море по колено. Развлечься они хотели, и не важно как. И никакими словами ты бы до них не достучался.

– Тем более нужно вызвать полицию! А если они продолжат? Не бойся, тебе ничего не грозит: не забывай, что мы – юристы, свои права знаем.
Позади раздался оглушительный хлопок закрываемой автомобильной двери и резкий звук заводимого мотора: по-видимому, двое парней, до этого уложенных Джеймсом, не собирались ждать, какую же меру наказания придумают их воинственные жертвы, и решили попросту смотаться с места побоища, бросив своего малолетнего приятеля. Бейкер громко и смачно выматерился, дернувшись, было, за маздой, но понял, что это не самая лучшая идея, если ты не обладаешь суперспособностями. Отморозки наспех вырулили с парковки, чуть не протаранив чей-то джип, и, вихляя, скрылись в ночи.
– В твоей голове еще бродит светлая мысль вызвать копов? – усмехнулась Трейси, на что Бейкер лишь злобно скрипнул зубами.
– Ну что, придурок, будешь отвечать еще и за своих дружков, – мрачно пригрозил Джеймс, подойдя к валяющемуся на асфальте каштановому и схватив его за грудки.
– Пожалуйста, не надо! Не надо полицию! Меня отец убьет! – жалобно заскулил тот.
– Поздно спохватился! Ты ведь мог ее инвалидом сделать, а то и еще хуже! – злобно буркнул Бейкер и кивнул в сторону Трейси, которая потихоньку водила плечами, разминая спину, и периодически морщилась от возникающей из-за этих движений боли.
– Это не я… не я! – заныл каштановый, черными расширенными от ужаса глазами вперившись в девушку.
– А кто?! – начал терять терпение Джеймс, подозревая, что пленник над ним издевается.
– Не я… Они говорили – будет круто, весело, от пары таблеток ничего страшного не случится. Ну я и попробовал, а потом… плохо помню. Они увидели девчонку и сказали: если мужик – докажи.
«Они предложили попробовать, для настроения. Сказали, что это нереальный кайф. Наверное, я идиот, и у меня нет силы воли, Трейс, но я попробовал. Прости за то, что я такой слабый».
– Доказал? Теперь чувствуешь себя мужиком? – зло усмехнулся Бейкер, приподнимая парнишку за грудки, отчего тот захрипел из-за сдавившего горло воротника. – Тогда и отвечать будешь за все, как мужик!
– Погоди, – тонкая рука, легшая на плечо Джеймса, мгновенно остудила его пыл: Трейси присела возле каштанового и заставила Бейкера отпустить парня. – Это было первый раз? Колеса – ты первый раз их пробовал?
Выпущенный пленник тотчас схватился за горло, шумно глотая воздух, и закивал.
– Да, да... Но я не хотел всего этого… того, что получилось… я просто не знаю, что на меня нашло, не мог остановиться, как будто это не я. Пожалуйста, не надо полицию, я все сделаю, если надо – денег найду! Ну пожалуйста! – жалобно попросил каштановый.
– Все сделаешь, говоришь? – задумчиво протянула Трейси.

– Ты что, хочешь отпустить его? После того, что… – девушка махнула рукой, призывая Джеймса умолкнуть.
И как ни странно, Бейкер ее послушался. Поразительно: он был старшее ее на десять лет, можно сказать, умнее и опытнее, и мог запросто ткнуть ее носом в эту разницу. Но не стал. Словно каким-то шестым чувством осознавал, что все, что она сейчас скажет – будет правильным. Будет верным, несмотря на абсурдность этого решения. Даже злость куда-то улетучилась благодаря этому пониманию.
– Все-все сделаю! – словно китайский болванчик закивал головой каштановый, действительно готовый даже спереть кругленькую сумму у своего вышеупомянутого папашки, который, судя по дорогой и стильной одежке сыночка, бедняком явно не был.
– Тогда вали отсюда. И впредь держись подальше от дури и этих своих дружков. В следующий раз тебя так просто не отпустят.
– В…валить? А полиция? Вы меня не сдадите? – растерялся парень, не понимая, почему ему так легко дают уйти.
Такой юный, не старше ее, наверное. Как Люк тогда. У братика тоже были голубые глаза и такие же шоколадного оттенка, как у Анабеллы, волосы. Мягкие, словно шелк, всегда так приятно пахнущие ментоловым шампунем. Трейси было потянулась рукой к сидящему напротив нее парню, но тут же опомнилась.
– Вали я сказала, ты че, не слышал? – неожиданно злобно заорала Трейси; игнорируя боль в спине, она резко выпрямилась и рывком подняла за шкирку каштанового, откуда только силы взялись. – Пошел отсюда!
Парень испуганно отшатнулся от нее, чуть снова не грохнувшись на асфальт. Его понемногу начало отпускать, и неясная пелена над сознанием потихоньку уступала место пониманию содеянного. И это понимание твердило ему, что так не бывает: нельзя так просто напасть на человека и тут же получить помилование от своей жертвы. Не бывает и все, только не в реальной жизни. Будь он на месте этой девушки, он обязательно бы наказал обидчика, неважно как.
– Че вылупился? Пошел к черту! Мужиком хотел быть? Так будь им, а не обкуренным выродком! – глядя в перекошенное яростью и злобой лицо Трейси, каштановый попятился и, наконец, развернувшись, нетвердо потрусил прочь, периодически оглядываясь.
«Ты обещал мне, Люк. Ты обещал, что завяжешь с этой дрянью. Ты клялся и божился, что сможешь. А я тебе верила, хоть и знала, что ты слаб. И каждый раз прощала твои срывы. Вот так же, как сейчас…»
– Не делай этого больше! – заорала ему вслед Трейси и сжала руки в кулаки, затрясшись от злости и бессилия. – Не делай этого, Люк!
Поняв, что девушку накрывает, Бейкер мгновенно оказался рядом с ней и попытался обнять ее, но Трейси яростно вырвалась, толкнув его в грудь. Он схватил ее за плечи и встряхнул, отчего голова девушки безвольно мотнулась, словно у тряпичной куклы. Джеймс с отчаянием заглянул ей в глаза: казалось, их затянуло какой-то поволокой.

– Трейс, если ты сейчас не очнешься, мне придется тебя ударить, ты слышишь? – Бейкер снова ее легонько встряхнул. – Слышишь? Ты хочешь, чтобы я тебя ударил? А?
Взгляд Трейси с трудом сфокусировался на лице Джеймса: что он ей такое говорит? Где Люк? Неужели он действительно сейчас был рядом с ней на парковке? Или нет? Люк… Он же разбился… сколько лет назад? А сейчас какой год? Боже, что с ней такое творится?
– Только попробуй, – сумела процедить она сквозь плотно стиснутые зубы.
– Тогда приди в себя! – рявкнул Бейкер, да так, что у самого чуть уши не заложило.
Это не Люк. Это был чертов нарик, очень похожий на брата. Но на секунду ей показалось, что… Просто показалось. Бред какой-то. Давно ее так не глючило.
– Все нормально. Я в порядке, – успокаивающе подняла ладони Трейси, чувствуя, что ее отпускает.
– Уверена? – переспросил Джеймс, хотя видел, что взгляд девушки уже прояснился, и выглядела она вполне себе хорошо.
– Уверена. Джесси, роль няньки тебе не идет, давай, закругляйся с этим, – сыронизировала Трейси, чем окончательно уверила Бейкера в своей «вменяемости».
– Бет! – раздался взволнованный вопль Гейла, который, едва выйдя из дверей клуба, обнаружил Джеймса, стоящего чуть ли не в обнимку с незнакомой девчонкой в порванной одежде, и Бетани, потерянно озирающуюся по сторонам.
Бейкер вспомнил о существовании мисс Уорнер и вопросительно посмотрел на нее: выглядела она бледно, но решительно. Другая на ее месте уже давно стучала бы зубами от страха, а Бетани даже умудрилась пнуть одного из нападающих. Завидная выдержка. Неужели она киборг?
Гейл моментально подбежал к невесте и заключил ее в объятия. Бетани, оказавшись в безопасности, почувствовала, как горло вновь сдавило, на этот раз от подступающих рыданий. Видимо, защитный кокон хладнокровия лопнул, высвобождая вполне уместные в данной ситуации эмоции. И подавить их в себе было очень сложно. Глядя на ее красные глаза, Бейкер с облегчением подумал, что Бетани все-таки не робот, а обычная девушка. И эта обычная девушка могла бы оказаться в большой беде, если бы он не пришел на выручку.
– Ну-ну, малышка, ты плачешь? – Гейл нежно вытер слезинку со щеки девушки и поцеловал в лоб, но от этой ласки ей стало почему-то еще горше. – Что тут произошло?
– Небольшая заварушка, – пояснил Бейкер. – Кучка нариков решила испортить нам вечер.
– Что? На вас напали? Где они?
– Сбежали.
– Надо вызвать полицию! – поглаживая дрожащую Бетани по спине, зло сказал Моррис.
– И этот туда же! Сборище блюстителей закона, млин! – ворчливо отозвалась Трейси, сняв куртку и разглядывая степень нанесенных повреждений: огромная прореха на сгибе локтя выглядела весьма удручающе.
– А ты кто? – нахмурился Гейл, разглядывая незнакомую черноволосую девушку в байкерском прикиде.
– Моя свояченица, – пояснил Джеймс, не вдаваясь в подробности, как она тут оказалась. – Думаю, вызывать полицию уже бессмысленно. Эти подонки разбежались, а мы мало что разглядели в потемках.
– Все закончилось хорошо, давайте без копов, ребят! – жизнерадостно встряла Трейси.
– Хорошо, говоришь? Ты скулу своего родственника видела? Синяк будет на пол-лица! Да и у тебя одежда как из мясорубки, – кивнул на них Моррис и склонился к своей невесте. – А ты как, Бет? Ты не пострадала?

– Я в порядке, – Уорнер стоически нацепила на себя маску спокойствия, но покрасневшие глаза выдавали ее истинные чувства. – Простите, ребята. В конце концов, это все из-за меня началось, и пострадали вы из-за меня.
– Ой, милочка, выключай свое эго. На твоем месте могла быть любая другая девчонка, и если бы она была одна, тогда действительно случилась бы трагедия. А так все произошло к лучшему, считай, мы сегодня спасли чей-то зад. Веселуха! – оптимистичным голосом вклинилась Трейси.
– Ну какая же ты идиотка! – покачал головой Джеймс. – Так бы и отвесил тебе подзатыльник!
– Рискни здоровьем, папочка Джесси! – съехидничала Трейси.
– Ты мне тут не нарывайся, малявка, а то по заднице надаю!
– Так, ребят, брейк. На сегодня вам уже хватит насилия, не думаете? – миролюбиво влез между ними Гейл. – Думаю, лучше всего сейчас разъехаться по домам и успокоиться. Все сейчас на взводе.
Мысль была действительно дельной.
– Джеймс, я не могу передать словами, как я благодарен тебе за то, что ты вмешался и защитил Бет. Я не знаю, что было бы, если…
Моррис запнулся, не желая озвучивать недосказанное и еще больше расстраивать Бетани, но Бейкер его понял и кивнул.
– Все нормально.
Взгляд Джеймса скользнул по Уорнер. Хотя она и стала объектом внимания сегодняшних придурков и, как следствие, причиной потасовки и синяка на его скуле, зла он на нее не держал. Он страшился представить, чем могло все закончиться, если бы девушка была одна. Если бы раньше ушел домой. Если бы Трейси не отвлекла внимание этих отморозков. Или если бы Бетани вовремя не врезала тому придурку. Трейси права: все закончилось вполне хорошо, а синяки заживут.
Да, Бетани плохо поступила с ним в прошлом, но в любом случае такой участи не заслужила. Она всего лишь девушка, хрупкая, слабая, ранимая. Она умеет плакать, и ей страшно.
Бетани, словно услышав его мысли, метнула долгий грустный взгляд на Джеймса. В ее дымчатых глазах горечь печали смешалась с благодарностью, но было что-то еще… Бейкер не мог понять – что, но ощутил, что душа откликается на этот взгляд, как теплеет на сердце.
– Спасибо, – одними губами беззвучно произнесла Бетани и поспешно отвернулась, пока никто не заметил.

Джеймс явственно почувствовал, что жест Бетани – не игра на публику, не жеманство. Это действительно искренняя благодарность. И тем гадливее стало на душе: в свете их нынешних отношений он не понимал, как себя вести.
– Спасибо вам еще раз, ребят. Сколько бы слов благодарности я не сказал – все равно будет мало.
– Не за что, обращайтесь в случае чего! – задорно подмигнула Трейси, начисто проигнорировав сердитый взгляд зятя.
Гейл благодарно кивнул им на прощание и повел Бетани к своей машине. Девушку еще трясло, для нее сейчас лучшим лекарством будет горячая ванная и мягкие простыни.
– Отлично, хоть додумался и меня в список отблагодаренных включить, а то я уж было решила, что вы упорно игнорите мои заслуги, – саркастично напомнила о своем существовании Трейси. – Че застыл, как статуя? Или нам домой не надо? Хотя я бы предпочла отсидеться где-нибудь недельку-вторую, чем в таком виде нарваться на Дамбо.
– Я тоже, – буркнул Джеймс и обнаружил, что Трейси встала раком и почти полностью залезла под чужую машину. – Ты что делаешь? Сдурела?
– Отвянь. Тут где-то валяются мои ключи, – Трейси с довольной физиономией выползла из-под автомобиля, звеня связкой. – Нашла!
– Точно сдурела! Как ты поедешь?!
– С ветерком! – усмехнулась девушка.
– Об этом не может быть и речи! Сядешь в машину! А завтра заберем твой мотоцикл, ничего с ним не случится.
– Я. Поеду. На. Своем. Байке, – отрывисто, тоном, не терпящим возражений, ответила Трейси и, демонстративно развернувшись, направилась к своему железному коню.
– А, черт с тобой! – махнул рукой Бейкер, понимая, что она его все равно не послушается, если только связать по рукам и ногам, и поплелся следом к своему форду.
– Только это, Джесси, не говори сестре, что я видела… что мне приглючился Люк. Не хочу, чтобы она думала, что у меня не все в порядке с головой.
– А по-моему, это уже всем известно в нашей семье, а может, и не только в нашей, – Трейси резко остановилась и грозно уставилась на своего родственника. – А что? Не правда?
– Вот, значит, что ты обо мне думаешь?
– А что я должен думать после всяких твоих идиотских заявлений «как это было круто!» или «отлично повеселились, папочка Джесси»? – возмутился Бейкер.
– И все-таки признай: мы с тобой отличная команда! Нам нужно почаще выбираться куда-нибудь вместе! – невинно улыбнулась Трейси и легко вскочила в седло своего железного коня, словно это не ее сегодня поваляли по бетону и впечатали в диск автомобиля.

Джеймс, закрыв лицо одной рукой, угрюмо покачал головой: ну и родственница свалилась на его голову!

 

[Касабланка]

Кэрри вышла из квартиры и аккуратно захлопнула за собой дверь. Английский замок отозвался тихим щелчком, провожая ее на тренировку. Поудобнее перехватив спортивную сумку со сменной одеждой для занятий, девушка направилась к лифту.
Трейси и Джеймс еще спали. Или же старательно изображали спящих. Эта ночь вымотала всех троих, и хоть Кэрри не принимала непосредственного участия в побоище возле клуба, вид стоящих в дверях мужа с фингалом под глазом и сестры в разодранной одежде выбил бы из колеи любого. Полночи она старательно обрабатывала им ушибы и порезы и вправляла мозги, но продолжительный монолог на кухне из разряда «два дебила – это сила» особого результата не принес. Джеймс предпочел отмолчаться, отвечая односложными «да» или «нет», а Трейси как всегда старательно переворачивала все слова Кэрри с ног на голову.
– По-твоему, нам надо было бросить несчастную на растерзание насильникам, а, Дамбо? – кипятилась несостоявшаяся Рэмбо.

Глава 5: читать далее

– Я всего лишь хочу, чтобы ты поняла, что безрассудство не доведет до добра! Ты вообще о чем думала, встревая в драку с тремя взрослыми мужиками?
– Ну, мне достался щупленький экземпляр. Это даже не драка была, а фитнес! – только оптимистично улыбалась девушка, отчего Кэрри хотелось стукнуть ее по голове, авось мозги на место встанут.

– Боже, ты всего неделю в Америке, а уже успела ввязаться в неприятности! Такими темпами я поседею гораздо раньше, чем планировала!
– Не драматизируй, Дамбо. Подумаешь, драка! Как будто в первый раз! Да и какая там драка – ты бы видела, как твой муженек разделал всех под орех! Левой, правой, левой, правой! – Трейси интенсивно замахала руками, имитируя спарринг, но тут же скривилась и схватилась за поясницу: боль в спине от удара о диск автомобиля на парковке поутихла, но еще не прошла, ядовитой змеей угнездившись в позвоночнике.
Кэрри пришла от этого жеста в ужас.
– Так, каратистка, давай быстро дуй в спальню и раздевайся, а я пока поищу лед и антисептик.
– Да ладно тебе! Это всего лишь царапины! – возмутилась было Трейси, но наткнулась на предельно суровый взгляд старшей сестры и, благоразумно заткнувшись, потащилась к себе в комнату.
– А ты куда смотрел? А если бы с вами случилось что похуже? – Кэрри коршуном накинулась на Джеймса.
– Ну чего ты от меня хочешь, Кэр? – устало отозвался Джеймс. – Трейси задала правильный вопрос: ты предпочла бы, чтобы мы бросили девушку в беде?
Вымотанному Бейкеру явно не доставлял удовольствия весь этот разговор. Да еще и саднящая скула нет-нет напоминала о своем существовании, предвещая множество насмешек в понедельник в офисе. Он не чувствовал себя героем вечера, но и не желал выслушивать обвинения в халатности и безалаберности. Сделанного все равно не воротишь, и даже если можно было бы повернуть время вспять, все снова повторилось бы точно также. Он снова вступился бы за Бетани, за любую другую девушку на ее месте, по-другому он бы не смог. Попросту потерял бы уважение к самому себе.
Глядя на безрадостное выражение его лица, Кэрри смягчилась, понимая, что перегибает палку. Действительно, ни Джеймс, ни Трейси не виноваты в случившемся. Так сложились обстоятельства, поздно толочь воду в ступе. Кэрри осознавала, что словами уже ничего не изменишь, только вызовешь непонимание и обиды.
– Да все вы правильно сделали, – покорно согласилась она, присаживаясь на стул напротив Бейкера. – Просто пойми и меня: я переживаю за вас, вы – самые близкие мне люди, и в этой ситуации очень сложно промолчать и сохранить ясную голову. Естественно, на первый взгляд мне кажется, что вы поступили необдуманно, подвергнув себя опасности. А на второй... а на второй я понимаю, что у вас не было выбора. Только бессердечный человек прошел бы мимо. Если бы я оказалась на месте Трейси, я и то не знаю, что сделала бы. Но точно не отвернулась бы и не убежала. Наверное, я даже должна гордиться вашим поступком. И да, я горжусь, что рядом со мной такие замечательные люди.

Изумрудные глаза Кэрри искрились каким-то внутренним теплым светом, словно в самом деле были драгоценными каменьями, отражающими блики солнца. Джеймс невольно залюбовался этим ласковым взглядом, позабыв, что пару минут назад жена отчитывала его, точно маленького ребенка. Такая быстрая перемена настроения его не удивила: Кэрри не умела сердиться. Сколько он себя помнил, она всегда была мягкой, благоразумной и ни на грамм не обидчивой. Даже ее сегодняшняя мозговправительная лекция была скорее проявлением беспокойства, чем полноценной взбучкой. Если на Земле и существуют ангелы, то Кэрри – одна из них, уж Бейкер поручился бы за это.
– Но знаешь, меня очень волнует эта женщина, Бетани.
– В каком смысле? – удивился Джеймс.
– Она как проклятие для тебя. Ведь это она выжила тебя из той фирмы в Нью-Йорке. Это она появилась из ниоткуда, спустя столько лет, когда решался вопрос о твоем повышении, и сейчас твоя карьера снова, хоть и косвенно, зависит от нее. И из-за нее вы с Трейси сегодня пострадали. Что же будет дальше? Сколько еще раз ты попадешь в неприятности из-за этой Бетани?
– Кэр, что еще за глупости! Это просто совпадения. Сегодня на ее месте могла оказаться любая другая девушка… – криво усмехнулся Бейкер над почти суеверными предположениями жены.
– Но оказалась она! Она словно преследует тебя, ваши дороги уже не раз пересекались, но под откос улетаешь только ты один. За что она тебя так ненавидит?
– Я не думаю, что дело в ненависти. Я вылетел из NLC лишь из-за ее амбиций. Сюда она приехала потому, что из всех женихов Америки именно сын моего босса пришелся ей по вкусу. Ну а в сегодняшнем происшествии повинен только Гейл – ведь это его угораздило забыть сотовый за столиком в клубе. Так сложились обстоятельства, не вижу в этом ничего кармического и злонамеренного.
– Ты ее защищаешь? – изумилась Кэрри.
– Я лишь пытаюсь доказать нелепость твоих суждений о проклятии под названием «Бетани Уорнер», – сердито буркнул Бейкер. – Я понимаю, что сегодня тебе пришлось нелегко, но не выдумывай, пожалуйста, не пойми что. Моя жизнь не рухнет из-за присутствия в ней неугодной коллеги по работе, ты не представляешь, сколько в мире таких Бетани.
«Например, Холливей» – подумалось Джеймсу, но он промолчал: он не рассказывал жене о Годфри, для последнего было бы слишком много чести быть предметом обсуждений в семье Бейкеров.
– Просто ты живешь в радужном мире, Кэр, тебя окружают добрые и любящие люди. А я работаю в крупной фирме, где каждый день сталкиваюсь с такими экземплярами, что к концу недели хочется лезть на стену. Уорнер среди них – обычная девушка со стервозным характером. Одна из многих.
– Одна из многих… – эхом отозвалась Кэрри. – Только слишком уж много стало ее в нашей жизни. И это присутствие пока имеет лишь печальные последствия.

– Я думаю, что после сегодняшнего происшествия все изменится, – наткнувшись на вопрошающий взгляд жены, Джеймс пояснил: – Уорнер будет благодарна за свое спасение и, думаю, впредь не станет совать мне палки в колеса.
– Правда?
Бейкер задумался: может выйти и наоборот. Бетани будет тяготиться этим долгом и поспешит избавиться от своего спасителя как от напоминания о том унижении. Кто ее знает, эту рыжую лисицу Уорнер, она абсолютно непредсказуема. Хотя ее последний взгляд… Она действительно была ему благодарна. Это искреннее чувство.
– Я в этом уверен, – твердо ответил Джеймс, потрепав жену по щеке. – Давай закроем эту тему. Все будет хорошо, не думай ни о каких проклятьях. Лучше займись ушибами Трейси, она наверняка уже заждалась тебя.
Наблюдая за тем, как жена стремительно летает по кухне, собирая примочки для своей сестры, Джеймс вспомнил свою мать: в детстве он часто дрался с мальчишками, и Тереса постоянно хлопотала над его боевыми ранениями. А все потому, что Джеймс буквально понимал слова отца: свои интересы всегда нужно отстаивать. Вот и шли в ход кулаки. Это повзрослев, Бейкер понял значение выражения «сила есть – ума не надо». В цивилизованном мире все получает оратор, а не воин. А кулаки должны быть способом защиты, а не нападения.
– Держи, – Джеймс очнулся от воспоминаний, когда Кэрри протянула ему пакетик со льдом. – Приложи к щеке. Синяк уже набух, но хоть приморозишь его.
– Спасибо, – Бейкер приложил пакетик к щеке и зашипел от боли: травмированную кожу буквально обожгло холодом.
– Терпи, – Кэрри сложила все примочки на поднос и направилась к выходу из кухни, но на пороге обернулась: – ты только не говори Трейси о нашем разговоре, о том, что я сказала, что горжусь вами. Она и так безрассудна, не стоит подливать масло в огонь. Пусть думает, что я сержусь, может, в следующий раз это остановит ее…
– Ты что, не знаешь свою сестру? Я сомневаюсь, что ее можно хоть чем-то вразумить, – скептически покачал головой Джеймс.
– Мне правда порой кажется, что я ее не знаю. Не знаю, что она выкинет в следующую минуту. Но не могу же я посадить ее до конца жизни под замок? Это не выход. Но и втемяшить ей хоть что-то в голову не получается. Это сегодня ты был рядом, а если завтра она ввяжется в такое одна? Еще одну потерю моей семье не пережить.
– Не думай об этом, – Джеймс накрыл ладонью руку Кэрри, заметив проблески слез в ее глазах. – Она еще ребенок, перебесится.
– Перебесится… Что ж, возможно. Но до той поры с нее нельзя спускать глаз. Хоть правда под замок сажай, – невесело пошутила девушка и, подхватив поднос с медикаментами, поспешила в комнату Трейси…

…Пиликнула сигнализация пикапа, и Кэрри, закинув спортивную сумку на переднее сидение, села за руль. Она не шибко верила, что Трейси возьмет и в один прекрасный день осознает, что ходит по лезвию бритвы.

Анабелла всегда говорила, что Кэрри – неоспоримый авторитет для своих младших братьев и сестры. Кто знает, как бы все повернулось, если бы в свое время она согласилась жить в Австралии? Возможно, Люк был бы сейчас жив, уж она бы не допустила его зависимости, сумела бы вовремя нажать на тормоз.
Кэрри тряхнула головой, прогоняя прочь ненужные мысли: Трейси и так живет под вечным грузом вины, ни к чему составлять ей компанию. Если бы мы заранее знали о грядущих событиях, мы были бы всемогущи. Но, увы, управлять будущим не дано никому, и мы лишь можем принимать произошедшее как свершившийся факт, какими бы плачевными ни были его последствия.

* * *​

Настырный луч солнца преследовал его, куда бы он ни повернулся, назойливо заглядывая под пушистые ресницы и мешая спать. «Какая сволочь подняла рольставни?» – сердито возмутился про себя Эрик и соизволил окончательно проснуться.
Первое, что ему бросилось в глаза – обнаженная девушка, бесстыже забросившая изящную ножку ему на бедро. Белокурые волосы, еще вчера бывшие изысканными локонами, сегодня беспорядочно разметались по его атласной подушке, не оставив и следа от былого гламура. Хорошо еще лица не видно, Фокс терпеть не мог утренние помятые физиономии и поплывший макияж своих одноразовых подружек. Эти птички хороши лишь по ночам, утром карета превращается в тыкву, увы.
Эрик небрежно стряхнул с себя конечности девушки, отчего последняя лишь сонно заворочалась, но не проснулась, и поднялся с кровати. Утренняя прохлада давно сменилась послеполуденным зноем, но мерное едва слышное гудение сплит-системы не оставляло духоте ни единого шанса. Сладко потянувшись до хруста в позвоночнике, Фокс с удовольствием повел себя в душ: ужасно хотелось смыть с себя запах случайного секса и ядреного парфюма партнерши, от которого закладывало нос. Некоторым девушкам явно не помешает инструкция по объемам использования туалетной воды. Этой девице – уж точно. Хорошо хоть в постели она была весьма неплоха.

Насвистывая веселый мотивчик, Эрик включил воду и отдался во власть прохладных упругих струй. Если давешняя девица соизволила бы разлепить глаза и заглянуть за импровизированную стену из закаленного стекла, чисто символически отделявшую ванную комнату от спальни, она вновь продала бы душу за ночь с этим Аполлоном. Ведь ей открылся бы весьма соблазнительный вид: серебристые капельки воды, красиво переливаясь на светлой безупречной коже Фокса, скатывались вниз, змейками очерчивая свой путь, заставляя взгляд скользить следом за ними, распаляя фантазию и так и маня прикоснуться к потрясающему рельефному телу настоящего самца. И Эрик прекрасно знал цену себе и своему магнетизму и умело пользовался природным обаянием для поражения дамских сердец. Девушки загорались от одной только его улыбки, а лед тех, кого не пронимал его страстный многообещающий взгляд, быстро таял после дорогого коктейля в баре, оплаченного щедрой рукой, и окончательно испарялся у распахнутой двери его краснобокой ласточки. Aston Martin покорял сердца подружек Фокса не хуже своего хозяина.
Эрику нравилась его жизнь: никаких обязательств, связывающих по рукам и ногам, никакого однообразия. В его словарном запасе не существовало словосочетания «серые будни». А что это? Даже офисную рутину он умудрялся превращать в водевиль. А любая работа, порученная ему, выполнялась легко и непринужденно, и зачастую – чужими руками. Эрик мастерски умел сваливать дела на других, при этом создавая вид постоянной занятости и незаменимости. Все знали, что мистер Фокс по уши в делах, но что он там конкретно делает – тайна XX века. Его служебные обязанности выполнялись точно в срок и в полном объеме, а любые переговоры с его участием никогда не оказывались провальными или непродуктивными, поэтому даже у Морриса-старшего не возникало вопросов по поводу методов работы младшего партнера фирмы.
В личной жизни Эрик придерживался тех же принципов. От слова «брак» у него сводило зубы: даже перспектива постоянной подружки навевала тоску на его вольнолюбивую натуру. Постоянность – значит монотонность, зависимость от другого человека и планирование. Дорогой, сегодня мы едем к маме, поэтому в бар ты не идешь. Через месяц купим новый диван, через три слетаем в отпуск, через год сделаем ремонт, через пару лет родим ребенка... Скукотища, связывающая по рукам и ногам. Впустить кого-то в свое сердце – значит, перестать быть хозяином самому себе.

Эрик знал, что такое жизнь с кучей табу и обязанностей. Он вырос в семье потомственного мормона, в которой хватало запретов, как, впрочем, и в любой другой коммуне. Отец, религиозный фанатик, держал жену и детей в ежовых рукавицах, нередко хватаясь за мясистый кожаный ремень. Однообразие будней сливалось в однотонную серую массу: с утра – работа на полях, кормящих эту небольшую мормонскую общину, затерявшуюся на юге песчаного плато штата Юта, вечером – молитвы и чтение «Жемчужины». Это только в мелодрамах жизнь южан овеяна романтическим духом Дикого Запада, на деле эти иллюзии быстро развеивает колючий ветер суровой жизни в пустыне, срывая восторженную маску с мечтательных лиц.
Когда в шестнадцать лет Эрик сбежал из дома, он знал, что назад пути не будет. Его отец, Джейсон Ньюман, был человеком очень гордым и принципиальным. Своему беспутному старшему сыну он не прощал даже мелких проступков, что уж говорить о таком преступлении против семьи. Однако Эрик и не собирался возвращаться: он долгие годы копил мысль, что оставаясь в общине, впустую теряет лучшие годы жизни, и с удовольствием вдохнул воздух полной грудью, когда Юта осталась позади.

Не сразу, но вечно зажатый тисками ограничений и требований Ньюман в Эрике умер, уступив место Фоксу, азартному в меру ироничному молодому человеку, чья находчивость, хитрость и бездна обаяния вполне соответствовали новообретенной фамилии.
Удача всегда была на его стороне, ангел-хранитель Эрика выкладывался на полную катушку. Фоксу везло в покере, словно кто-то невидимой рукой подтасовывал карты в его пользу. Везло на хороших людей, один из которых предостерег его, еще неопытного юношу, от многих ошибок молодости, и помог найти свое место в этой жизни. Везло в работе, которую Эрик действительно любил, и которая заставляла чувствовать себя кем-то значимым и приносила неплохие дивиденды. Суперсовременный лофт, обставленный по последнему слову техники, хрустящие воротнички дорогущих дизайнерских рубашек, бесконечная череда вечеринок в клубных барах – Фокс не был сибаритом, но от благ цивилизации ни в коем случае не отказывался. Это был своего рода бонус для человека, не побоявшегося шестнадцать лет назад порвать с семьей и навязанными устоями и самому создать свою судьбу.
Это была жизнь, которую Эрик выбрал сам, выстроил с нуля. И он был чертовски доволен этим фактом своей биографии.
Фокс небрежно повязал полотенце вокруг бедер и, взъерошив влажные волосы, вышел из душа. Его взгляд тотчас упал на кровать: девица еще дрыхла, замотавшись в простыню. Отлично, есть возможность свалить до ее пробуждения. Эрик терпеть не мог разговоров типа «мы еще встретимся?» или «это была лучшая ночь в моей жизни». Неспешно приведя себя в должный вид, он вышел из квартиры, ни грамма не беспокоясь за судьбу оставшейся в ней незнакомки. У входной двери уже давно и прочно обосновался большой стикер броского салатового цвета со стандартным для таких случаев текстом «замок захлопнется сам», говорящим лучше любых слов. Если не дура – все поймет и с улыбкой вспомнит произошедшее. Если дура – скупой текст даст понять, что продолжения все равно не будет. Они оба получили что хотели, к чему сантименты.

Эрик спустился на парковку и, открыв дверь своей ласточки, с удовольствием устроился на мягком, пахнущем кожей сидении Aston Martin. Планов на сегодня не было абсолютно никаких, если бы не долбанное солнце, разбудившее его к обеду, он прекрасно проспал бы до самого вечера, а там бы занятие нашлось само собой. Но круговорот Фокса в природе был досадным образом нарушен, оставив его в легкой степени рассерженности на мать-природу.
Эрик закопошился в телефоне. Близких друзей у него особо и не было, приятелей – вагон и маленькая тележка, но все они тоже вели преимущественно ночной образ жизни. Из друзей только Тони, Гейл и Джеймс. Тони на данный момент изучает суровую природу Гренландии (мечты всей жизни надо исполнять), Гейла сейчас тоже в оборот не возьмешь – все-таки не один живет, а вот Джеймс… Кэрри сегодня весь день на работе, значит, Бейкер как обычно насилует свой мозг чтением всяких законодательных поправок и прочей лабудой, не предназначенной для выходного дня. «Вот ты-то мне и нужен, приятель» – Эрик нажал кнопку вызова. Трубку не сразу, но сняли.
– Да, – голос у Бейкера был не особо жизнерадостным, впрочем, как и всегда: Фокс поражался умению друга всегда и везде оставаться предельно серьезным и деловитым.
– Я не выспался, и мне нечем заняться, – капризным голосом посетовал Эрик.
– И что мне делать с этой информацией?
– Ну, сегодня выходной, ты наверняка свободен и горишь желанием развлечь своего приятеля.
– Я похож на клоуна? – почти сердито пробурчал в трубке Джеймс.
– Бейкер, что обычно люди делают в полдень выходного дня? – проигнорировав возмущение приятеля, задал встречный вопрос Фокс.
– Обедают.
– Считай, что я приглашаю тебя куда-нибудь.
– Мало мне Жака что ли? – возмутился Джеймс. – Что еще за намеки?
– Фу, Бейкер, не обольщайся! – манерным тонким голоском пропищал Эрик. – Так ты готов составить компанию своему несчастному невыспавшемуся другу? Или мне разрешается заехать к тебе домой?
– Заезжай, – в трубке послышалась какая-то возня и девичий отрывистый голос.
– А, черт, я забыл, что у тебя приживала. Тогда мое приглашение на стопку вискаря все еще в силе, – быстро сориентировался Фокс.
– Я не в товарном виде.
– В смысле? – не понял Эрик.
– Долгая история.
– Ну вот и развлечешь меня! Короче, жду тебя у Тони, не приедешь – пеняй на себя! Уволю! – усмехнулся Эрик, сбросил вызов и вдавил в пол педаль газа.

Бар «У Тони» носил имя своего хозяина и был самым обожаемым дневным заведением Фокса (правда, посещать его случалось очень редко, ведь Эрик был по большему счету ночной птахой). Владельцем бара был веселый шестидесятичетырехлетний техасовец Тони Пирс, и Фокс любил этого шебутного умудренного жизнью старика. Когда-то тот оказал неоценимую услугу юному Ньюману, и не одну. В лице Тони Эрик обрел мудрого наставника и советчика и частенько ловил себя на мысли, что таким и должен был быть его отец – понимающим и уважающим выбор своего сына.
Фокс добрался до бара относительно быстро: послеобеденное время выходного дня обеспечивало разгруженность дорог и относительную свободу передвижения. Aston Martin с ветерком примчал своего хозяина в пункт назначения и без лишних вопросов мастерски влез в узенькое парковочное место у бара.
Заказ делать не потребовалось: юная пышка-официантка тотчас идентифицировала завсегдатая и, приветственно кивнув (и обдав того многообещающим жарким взглядом), мигом унеслась за его любимым виски с ледяной колой. Фокс же с наслаждением вытянулся на кожаном сидении за столиком в углу у плотно зашторенного окна: это было его козырное место, которое Тони, хозяин этого одноименного заведения, частенько придерживал для своего дорогого гостя. На столике почти всегда стояла табличка «забронировано», убиравшаяся с приходом Эрика. Фокс обожал этот тихий бар с атмосферой времен сухого закона: плакаты с портретами известных преступников, бутафорские кольты, фотографии дорогих раритетных машин – словно окунаешься в другую эпоху. Гангстеры, закрытые вечеринки, побег от полиции – целая эра возрождалась здесь буквально на глазах, рисуя в воображении посетителей заманчивые картины приключений в стиле Аль Капоне.
Бейкера не было долго, и Фокс уже грешным делом подумал, что тот не приедет. Однако Джеймс все-таки явился. В черных очках на пол-лица, явно женских.
– А говоришь, что ты не клоун, – заулыбался Фокс, завидев маскарад приятеля.
– Не смешно, – недовольно буркнул Бейкер, плюхнулся на диванчик напротив Эрика и снял очки.

– Ого! – присвистнул Эрик, завидев огромный фиолетовый фингал под глазом. – Кто тебя так отметил? Надеюсь, это ты вчера не с мисс Уорнер подрался?
– Что за хрень ты мелешь? – возмутился Джеймс, но тут же кивнул: – хотя без этой особы тоже не обошлось. Не самые приятные воспоминания.
– Ну тогда не будь жмотом и поделись ими, – заулыбался Фокс в предвкушении интересного рассказа.

 

[Касабланка]

* * *​

– Я дома! – Кэрри бросила спортивную сумку в прихожей и, разувшись, прошла на кухню и в изнеможении упала на диванчик. Однако усталость эта была скорее приятная: занятия доставляли миссис Бейкер огромное удовольствие. Здорово было наблюдать, как благодаря твоим усилиям группа пухленьких девушек буквально на глазах превращается в манекенщиц. И подопечные Кэрри действительно любили своего улыбчивого грациозного инструктора.
Шлепанье босых ног по паркету заранее предупредило ее о приближении Трейси: младшая сестра на дух не переносила тапочки, предпочитая «близость к природе», как она это называла.
– Салют, – оптимистично ввалилась в кухню Хеймиш. – Слушай, как ты умудряешься проскакать день без отдыху и выглядеть так свежо? Открой эту страшную тайну. Я бы уже языком пол подметала.
– Не знаю, все от практики зависит, – пожала плечами Кэрри. – Как вы тут без меня?
– Мы, а точнее, я тут прекрасно провожу время – наслаждаюсь бездельем.
– А Джеймс?
– А его нет. Ускакал, фьюить – и нету, – махнула рукой Трейси.

Глава 5: читать далее

– Давно?
– После обеда, – Трейси нагло вломилась в холодильник и вытащила бутылочку пива; краем глаза Кэрри отметила, что ряды хмеля и солода основательно поредели.
– А куда он пошел не сказал?
– Не-а. Ему позвонил мажорчик, и после этого Джесси свалил.
– Мажорчик? – озадачилась Кэрри.
– Ну да. Блондин с кучей бабла.
– Эрик что ли? – Трейси кивнула. – Вечно ты выдумываешь нелепости, что еще за «мажорчик»!
Трейси беспечно развела руками, мол, ты зови его, как хочешь, а я буду так и точка. Кэрри только покачала головой: ну что за ребенок!

– А это что? – взгляд Бейкер упал на стопку бумаг на кухонном столе.
– Вы вообще почту давно проверяли? Там ящик буквально трещал по швам!
– А что ты делала в вестибюле?
– Джесси позвонил, сказал спуститься и все забрать. Еле доперла эту кипу!
– Так много! – растерялась Кэрри, перебирая бумажки: какие-то открытки, торговые предложения, непонятные пригласительные в красивых разноцветных конвертах. – Стоп, это… кто?
Девушка зацепилась взглядом за фамилию на одном из пестрых писем: явно не Бейкер. «Э. Солтуотер», – прочитала она. Ну и фамилия! Судя по номеру квартиры в строке получателя, корреспонденция была адресована их соседу по этажу. Она взяла в руки следующий конверт, на этот раз из плотной упаковочной бумаги. «Из Литературного издательства Hamilton Publishers для мистера Эндрю Солтуотера», – гласила надпись на маркере. Эндрю? В голове активно заскрипели шестеренки: либо в этом доме живут как минимум двое Эндрю, либо… Вроде о соседе Бейкеров рыжий знакомый говорил в третьем лице. И в то же время не сказал, из какой квартиры сам. Неужели это действительно он? Этот стильный обаятельный мужчина пишет книги? До утра просиживает с кофе за компьютером, может, даже выкуривая сигареты одну за другой? А мышцы качает на печатной машинке?
– Ты где это все взяла? – спросила сестру Кэрри, лихорадочно роясь в корреспонденции: везде адресатом был Солтуотер, фамилия Бейкер проскользнула от силы пару раз.
– Как где? В почтовом ящике!
– В чьем?
– В нашем, конечно! А в чем проблема-то?
– В том, что ты притащила чужую почту. Это не наши письма. Мы только что ограбили своего соседа, – Кэрри сгребла чужую корреспонденцию в одну кучку.
– Не мы, а криворукий почтальон.
– Ладно, не важно. Все равно надо вернуть письма адресату, – Кэрри встала и подхватила бумаги со стола.
– А если его нет дома?
– Тогда спущусь и брошу их в его ящик. А ты пока можешь доставать и разогревать овощной пирог, я быстро, – Кэрри вышла в прихожую. – Ах да, закинь мою сумку в ванную, пожалуйста!
Она надела шлепанцы и вышла за дверь, снедаемая любопытством: он или не он? Выяснить это можно было лишь позвонив в соседнюю дверь.
Наверное, им и правда повезло с жильем. Пентхаус шел на сужение, и хотя квартиры в нем были такие же небольшие, как и во всем доме, зато на площадке их было меньше, всего две, а не четыре, как на нижних этажах. Не то, чтобы Кэрри не любила соседей, просто за время переездов она насмотрелась на всякие экземпляры, от большинства из которых хотелось сбежать уже через неделю общения.
Дверь соседней квартиры располагалась строго симметрично на другой половине этажа и была полностью идентичной их собственной. Кэрри нажала на кнопку звонка и прислушалась: такое впечатление, что в дверь кто-то зацарапался изнутри. Кошка? Мыши? А может быть, Майор? Девушка поудобнее перехватила бумаги и позвонила второй раз. Послышались тихие шаги, и замок на двери щелкнул, дав, наконец, ответ на ее вопрос.
– Все-таки, вы, – констатировала факт Кэрри, встретившись с уже знакомым хозяином золотистого ретривера.

Эндрю согласно кивнул:
– Я.
Сегодня он вновь был в черном, и этот цвет, надо сказать, ему необыкновенно шел. Простая хлопковая футболка, облегающие джинсы – только едва заметный краешек ремня был рыжим, как его волосы или озорной пес, приветственно поглядывающий на Кэрри из-за ноги своего владельца. Девушка наклонилась и погладила ретивера по голове, получив в ответ щедрую порцию облизываний. Псу явно безумно нравилось ее общество.
– Значит, мой сосед – вы, – распрямившись, Кэрри продолжила игру в Капитана Очевидность.
– Я этого никогда не скрывал.
– Разве? Но вы же не сказали!
– Но вы же не спросили, – парировал Эндрю. – А после вашего высказывания, что вам не нравятся писатели, мне как-то не особо хотелось лезть на рожон.
– В принципе, логично. Но не очень честно.
– Тогда прошу прощенья за это досадное недоразумение, – миролюбиво улыбнулся Эндрю, вызвав повышенное сердцебиение у Кэрри.
Девушка подумала, что не мешало бы провериться у кардиолога. Аритмия становится нормой. Так и до инфаркта недалеко, а при ее подвижной работе…
– Зато теперь я точно знаю, что вы не профессиональный яхтсмен или игрок в гольф, – улыбнулась она в ответ, показывая, что ни грамма не сердится.
– Да, хотя я катался на яхте, и в гольф играл не раз, но чисто по-любительски, конечно. А вот преподавать в университете мне вообще не довелось. Хотя кое в чем вы не ошиблись: я действительно люблю читать. Издержки профессии, – усмехнулся Эндрю. – Вы заглянули только для того, чтобы убедиться, что именно я ваш сосед?
– Ах да! – Кэрри вспомнила о письмах в своих руках и протянула их ему. – Вот, наверное, почтальон перепутал и по ошибке бросил вашу корреспонденцию в наш ящик.
– Не перепутал, – сказал, Эндрю, забирая у нее бумаги, и пояснил: – у моего почтового ящика большая проблема с приемником – там заедает крышку. Иногда намертво. Я уже писал в управляющую компании с просьбой разобраться с этой бедой, но они пока не торопятся. Наверное, разносчик просто как обычно не справился с крышкой и бросил письма в ваш ящик. Такое уже не в первый раз. И скорее всего, не в последний. Извините, что мое соседство доставляет вам лишь одни проблемы.
– Ну что вы! Поверьте: вы вообще не проблемный сосед. Уж я-то знаю, что говорю.
– Ну если с этой точки зрения, то да: я не курю, не пью и утюг вроде не забываю выключать, – подмигнул он ей. – Я надеюсь, что мне удалось изменить ваше мнение о литературной братии в лучшую сторону.

– Даже не сомневайтесь, – улыбнулась Кэрри.
Ей нравилось с ним общаться: даже диалог на пустячную тему проходил весело и непринужденно. Бывают же такие люди, с которыми легко и уютно. Эндрю Солтуотер был явно из этой когорты.
– Может, чаю? – поинтересовался Эндрю, чем невообразимо смутил девушку.
– Нет-нет, я пойду. Время ужина, сестра ждет, – тотчас засобиралась назад Кэрри. – Еще увидимся.
Эти слова сорвались с губ сами собой. Прозвучали они как обещание. Впрочем, Эндрю не заострил внимание на последней фразе и вежливо кивнул ей.
– До встречи!
Не дожидаясь, пока за ним закроется дверь, Кэрри торопливо направилась к своей квартире, борясь с желанием оглянуться: смотрит ли он? Щелчка замка слышно не было, неужели смотрит? Провожает взглядом? У самого порога Кэрри не выдержала и скосила глаза: дверь квартиры Эндрю была плотно закрыта. Все верно, ведь они просто соседи, зачем ему пялиться ей в спину?
Но откуда это чувство разочарованности?
– Наконец-то! – перешагнув порог, Кэрри буквально впечаталась в свою младшую сестру. – И кто этот милаш, с которым ты так нежно ворковала? Утютю!
– Чего? Что значит «ворковала»? Не выдумывай, он просто наш сосед! – возмутилась Бейкер.
– Да ладно, я все видела! Хихикала там с ним!
– Вообще-то шпионить нехорошо! А тем более выдумывать всякие глупости. Впрочем, ты этим только и занимаешься, – Кэрри принюхалась. – Слушай, а чем это так воняет? Ты случаем не пирог спалила?
– Пирог? – непонимающе посмотрела на сестру Трейси, но тут же словно очнулась: – ой, пирог!

Кэрри тотчас рванула на кухню, надеясь спасти остатки своего кулинарного творчества…

– …Хорошо хоть, что дом не спалила, – проворчал Джеймс, однако втайне обрадовался случившемуся: он не особо жаловал овощные блюда.
– Я не специально. Я просто… отвлеклась, – отозвалась Трейси.
– На что, интересно? Тоже почту разносила? – Кэрри уже рассказала Бекеру о сегодняшнем происшествии, благоразумно умолчав о сногсшибательной внешности соседа.
– Как будто у меня не может быть своих дел! И вообще, что вы ко мне пристали с этим пирогом, я не кулинар! Все, я пошла смотреть хоккей, не беспокоить! – Трейси поднялась со стула и, прихватив из холодильника очередную партию бутылок пива, выплыла из кухни.
Кэрри посмотрела ей вслед: сестра ни словом не обмолвилась об Эндрю. Как будто она его вообще не видела. Решила, что сосед не стоит лишнего внимания? Или подумала невесть что и прикрывает старшую сестру? В любом случае Кэрри была благодарна ей: Трейси может такое ляпнуть, что потом греха с ней не оберешься.
– Алкоголик! – крикнул вдогонку Трейси Джеймс и повернулся к жене. – Она только и делает, что дурака валяет и спит. До обеда проспала!
– Лучше пусть спит, чем ищет приключений на пятую точку. И мне всяко спокойней, лучше, чем мазать расшибленные коленки этому великовозрастному ребенку. А у тебя-то как день прошел? Ты поздно пришел. Трейс говорит, ты виделся с Эриком? – полюбопытствовала Кэрри.
– Угу, – с набитым ртом ответил Бейкер. – Посидели в его любимом баре, потрепались. Ближе к вечеру притащились его дружки, потрепались еще и с ними. А потом Фокс свалил к кому-то на вечеринку, а я домой.
– О чем разговаривали?
– Тебе и правда интересны наши мужские разговоры? – Кэрри кивнула. – Да ни о чем. В основном он ерничал над моим фингалом. Как заевшая пластинка. Если бы не твоя сестрица, я бы дома остался. Но лучше день с Фоксом, чем с ней. Кстати, знаешь, Тони сейчас в Гренландии, Эрик говорит, ему там очень нравится и он хочет перебраться туда навсегда.
– Но там же вечно зима, холодно!
– А ему вот нравится. Он и Эрика зовет, но наш Фокс – создание теплолюбивое. Говорит, в гости на пару деньков, может, и заскочу, а на оленях до конца жизни сам катайся.
– Я бы тоже не хотела постоянно мерзнуть. Хотя в снежных пейзажах есть определенная прелесть.
– Художник во всем увидит чудеса, даже в черном квадрате.
– Не покушайся на святое! – улыбнулась Кэрри, убирая пустые тарелки со стола. – Попробуй сам так нарисовать квадрат, чтобы он стал шедевром мирового искусства!
– Нет уж, я предоставляю это право тебе. Какой из меня рисовальщик. Я лучше поработаю, завтрашний день обещает быть напряженным, а Фокс сегодня украл у меня уйму времени. Надеюсь, завтра я, наконец, дожму своих клиентов.
– Давай. А я сейчас закину посуду и спать лягу, наверное, – кивнула ему Кэрри.
Джеймс принес из спальни ноутбук и засел за кухонным столом, а Кэрри, разделавшись с домашними делами, пошла проведать сестру. Трейси отдали потенциальный кабинет Джеймса, чему Бейкер, конечно, был очень «рад». Хэймиш сразу навела там свои порядки, а точнее, беспорядки, захламив полкомнаты бутылками, упаковками от чипсов и техническими журналами, и целыми днями проводила время перед «голубым ящиком». Сейчас же она сладко посапывала на диванчике несмотря на работающий телевизор. Две бутылки пива из трех так и остались нетронутыми. Видимо, сон сморил девушку очень быстро.

Кэрри тихонько прошла в комнату, убрала бутылки из-под ног, накрыла Трейси пледом и, выключив телевизор, так же тихо вышла в коридор, оглянувшись на девушку в дверях. И пусть младшая сестренка шумная, упрямая и непослушная. Пусть она безответственная и без царя в голове. Кэрри все равно будет любить ее несмотря ни на что, и будет знать, что эта привязанность взаимна.
Кэрри никогда не винила отца за уход из семьи и женитьбу на другой женщине. Исчерпавший себя брак никогда не принесет хороших дивидендов. Зато теперь у Кэрри есть большая семья, которая всегда поддержит ее в любых начинаниях, и счастливые воспоминания о жизни вдвоем с матерью.
У нее есть Трейси. А скоро приедут папа с Анабеллой и младшими братьями. Так хочется обнять братишек! Полюбоваться на красавчика-Адама, наверняка уже перегнал ее в росте, Трейси вон как вымахала. А как хочется потискать Люка-младшего, сводить его на прогулку в парк и покатать на аттракционах! Кэрри зажмурилась от предвкушения встречи с семьей. Скорей бы уже!
Девушка заглянула на кухню: Джеймс еще работал и на ее вопрос об отдыхе неопределенно махнул рукой. Убедившись, что ему ничего не нужно, Кэрри развернулась и пошла в спальню. Хотелось упасть на свежие мягкие простыни и улететь в страну фантазий, где добрый дядя Морфей подарил бы ей красивую сказку. Морфей почти никогда ее не обижал, Кэрри всегда спала спокойно и видела хорошие сны. Девушка переоделась в смешную пижамку с розовыми медвежатами и с удовольствием забралась под одеяло.
Уже проваливаясь в сон, она случайно поймала странную мысль: интересно, а какой чай пьет Эндрю?

 

[Касабланка]

Тема закрыта в связи с невозможностью ее продолжения. Перенесено в Архив.