Глава Двадцать Первая. "У нас есть предложение, от которого вы не сможете отказаться!"
Утро задаётся вечером. Почему? Потому, что сценарий будущего задаётся прошлым - если сломался унитаз, определённо, утром должно сломаться что-то ещё.
"Ну точно" - сказал кто-то вышестоящий и обрёк меня на починку стиральной машинки.
Потом этот вышестоящий что-то-там у себя покумекал и решил, видимо, загрузить меня по полной - попытался организовать мне рейд в работу и позвонил от имени Ричи Радана:
- Добрый день, вас беспокоит секретарь Ричи Радана..
- Здравствуйте. А...Собственно...о каком Ричи Радане идёт речь?
- Вы что...
И тут мне была прочитана лекция по политологии на тему "Как нехорошо человеку в вашем возрасти и с вашим-то профессиональным опытом не знать Ричи Радана". Честно говоря, с этим именем у меня была только одна ассоциация - у моего знакомого так зщвали спаниэля. Я представил себе рыжего Ричика в официальном костюме и при сигаре. Это заставило меня фыркнуть в трубку...
- Простите, что вас так насмешило? Ну и что, что Ричи всего лишь первый заместитель правой задней пятки собачки нашего мэра, что вам тут смешного?
Я расхохотался. Просто дико и необузданно заржал в трубку.
Спорщика на вас нет, Владимир Геннадьевич.
- Извините, я, конечно, приму ваше предложение. Но за дело я возьмусь не сегодня.
- До свидания.
Вот прям представил, как эта дамочка - эдакая фифа с эйфелевой башней на голове, с поджатыми ярко-красными поджатыми губами - негодующе бросила трубку. Это звставило меня загнуться в смехе ещё раз.
Ладно, пора прекращать. У меня ведь другие планы на этот день.
Чёрт, вот как мне в этой ситуации не хватает Спорщика - просто совсем никак без него. Ведь скучно же, скучно. Никто не спорит, никто не переубеждает - а я уже как-то разучился без него.
Эй, эй, брат, где ты? Ну чего ты, в самом деле, обиделся? Ну хорошо, извини, возвращайся, слышишь? Мне же без тебя скучно - даже посоветоваться не с кем. Ладно бы, ещё Тихоня что говорил, так он молчит всегда. Никакой он не Тихоня, а Тихушник самый настоящий. С ним не поговоришь даже. С тобой, конечно, тоже, с тобой мы только спорим. Но в спорах же рождается истина. Эй, ну? Слышишь ты меня? - тут мне жутко захотелось постучать по голове, дескать - выходи. - Володь, ну, в самом деле, чего ты, как баба обиделся? Мужик ты, чёрт тебя дери, или нет? Что? Молчишь? Да и пошёл ты!
Пока пытался разговорить его - жарил бутеры (да, знаю я, что бутеры не жарят обычно, а мне, вот, захотелось), за что и поплатился угольками.
Ладно, пережаривать уже нет времени, а угощать девушку овсянкой - тоже не совсем весело.
Может, поймёт, как тяжело мне одному жить - бедному россиянину-холостяку, переедет, может, ко мне?
Минуты три ждал ответа на этот провокационный вопрос (потому как сам осознавал всю его глупость) - не дождался. Пришлось звонить
- Барышня, дайте Смольный!
- Что?
Тьфу, блин, она же нерусская...
- Привет, Элисон.
- Да, Володь, я слушаю. - какой-то у неё голос грустный и недружелюбный. А, плевать!
(позже я опять-таки понял, что мне не хватает Спорщика - он бы заставил бросить меня трубку, я знаю)
- Приезжай в гости?
- Эээ.... Володь, я не хочу, что-то...
- Элисон, родная, приезжай, пожалуйста...
Что делает с человеком любовь - она заставляет его унижаться перед предметом этой самой любви... Но я, чёрт подери, почему-то об этом не жалел...
Нет, Спорщик бы пожалел, где-то он теперь.?..
- Ладно, - Элисон тяжело вздохнула, - Какой твой адрес?
- Перекрёсток Чайки, 23. Я жду!
- Угу.
Какая-то она мрачная, сто ли?... Не знаю, не знаю. Может, я зря всё это затеял?
Провокация снова не удалась.
Элисон прибыла примерно через полчаса - клянусь, она скоростная девушка!
Но она была как всегда.
Кажется, я застал её врасплох - во время прополки грядок, например. Она вырывала сорняки, утирала потный лоб грязной ладошкой, а тут такой я звоню! Ну, и она сразу подхватилась и поехала ко мне. Между прочим, этим хорошо объясняется её недовольный голос....
- Привет.
Я радушно распахнул дверь прямо перед её лицом, чуть при этом не вывалившись на улицу. Дебильная улыбка покрывала всё моё лицо.
Это потом я осознал, что она дебильная, потому что Элисон посмотрела на меня с неким удивлением.
А потом она увидела мою холостяцкую халупу...
Вот, честное слово, всё чаще жалею, что поссорился со Спорщиком - он бы отговорил меня, дурака эдакого, от приглашения Элисон к себе домой.
Потому что, окинув любопытным взглядом романтично-шоколадные стены моей крепости... Она поменяла взгляд с любопытного на удивлённый с оттенком презрения:
- Эээ... Володь, ты как ТУТ живёшь?
Меня так покоробило с этого... Обидно, ну. Нищий русский эмигрант, можно было, так-то, войти в моё положение.
Виду я, правда, не подал - может, она из мажоров, кто её знает, поэтому и не понимает меня. Ничего, я вытяну нашу семью на горбу, мы будем жить благополучно, я обещаю...
- Хм, ну да. Пошли, поедим? Я, правда, не очень хорошо готовлю, но, что есть, - чёрт, это всё заставляет меня чувствовать смущение...
- Ну ладно, - вид у неё при этом был обречённый, будто я её не подгорелые бутерброды зову пробовать, а новый особо быстродействующий сорт мышьяка.
- Да не бойся, - я почесал в затылке, - не отравлено.
- Ды? Хм...
Недоверчивро ковырялась она в тарелке...
Ну вот что я опять не так делаю?
Сижу, молчу, стесняюсь - фиговастенько тут, господа, без Спорщика... Уж он бы отмочил что-нибудь.
Молча жую сухой, дико подгорелый бутер. Не знаю, о чём говорить.
Вообще в голове сплошная каша из этих самых бутеров.
Видимо, Элисон сама решила разрядить эту ситуацию:
- Я тут у тебя бабочку видела, сам поймал?
- Ну да, сам. Тут случилась довольно забавная история...
И я принялся рассказывать ей эту самую забавную историю. Впрочем, довольно-таки сбивчиво и невнятно. Под конец вообще подавился словами, заткнулся и с усердием принялся жевать бутерброд (благо-дело, ещё маленько оставалось). Почему подавился? О, лучше не спрашивайте, просто вспомнил, с каким лицом Элисон эту самую бабочку разглядывала.
Ну да, интересно ей, как же.
Всё-таки, решился, всё-таки, спросил...
...Нет, не думайте, не то самое...
- Девочка моя, в чём дело? Поделишься, может быть, а? А то целый день такая мрачная ходишь, поделишься, может?
- Эээ... - видно было, и невооружённым глазом видно, что она о сём-то неприятном думает, или знает что-то такое... Но не сказала, нет. - Володь, а сделай мне массажик?
О, чёрт, девушки, вы такие змеи...
Вот что я за псих? Почему-то, когда делал ей массаж (ох, эти угловатые, полудетские плечики под кожанкой . я без ума...), возникло дикое и необузданное желание - трахнуть её головой о комод и посмотреть, что из этого выйдет...
- Мм... Кла-асс. Володь, вот знаешь, что у тебя с бутерами неправильно вышло? Ты их передержал..
- Ну, вообще-то, я понял - они ж пригорели..
- Но ты их сильно передержал. Меньше думай за готовкой.
- Ну, знаешь, что. Готовишь хорошо, что ли?
- Ну, родители говорили, что у меня к этому талант.
Так-то, она ещё и кухарочка, оказывается...
Вообще, что я о ней знаю? Перечислим:
Вот уже сам с собой разговаривать начал. И, даром бы, с разным собой, а то с одним и тем же.
Применил дедукцию, называется. Вот, а знаю-то я о ней мало, как выходит. Вот, например: кто её родители? и есть ли они у неё? Ну, судя по словам, есть.
- Ну, чего ты?
Оказывается, в раздумьях я застыл с руками на её шее... У неё такая нежная, такая прохладная кожа...
Чёрт! Надо освежиться.
- Звёзды... Ты помнишь наше первое свидание? Пошли, посмотрим, что изменилось?
- Ну пойдём.
И всё было как в первый раз - мы сидели под звёздами, только теперь уже возле моего дома.
- Володь, - прошептала Элисон, - ты прости меня за то, что я тебе наговорила, просто... Настроение плохое.
- Да ладно, что ты...
- Володь, я пойду, наверно.
- Ты чего? Поздно уже, оставайся!
Плииин!!"! Я придурок!
- Хм. Ну... Я согласна.
Я дурак, согласен.
Утро задаётся вечером. Почему? Потому, что сценарий будущего задаётся прошлым - если сломался унитаз, определённо, утром должно сломаться что-то ещё.
"Ну точно" - сказал кто-то вышестоящий и обрёк меня на починку стиральной машинки.
Потом этот вышестоящий что-то-там у себя покумекал и решил, видимо, загрузить меня по полной - попытался организовать мне рейд в работу и позвонил от имени Ричи Радана:
- Добрый день, вас беспокоит секретарь Ричи Радана..
- Здравствуйте. А...Собственно...о каком Ричи Радане идёт речь?
- Вы что...
И тут мне была прочитана лекция по политологии на тему "Как нехорошо человеку в вашем возрасти и с вашим-то профессиональным опытом не знать Ричи Радана". Честно говоря, с этим именем у меня была только одна ассоциация - у моего знакомого так зщвали спаниэля. Я представил себе рыжего Ричика в официальном костюме и при сигаре. Это заставило меня фыркнуть в трубку...
- Простите, что вас так насмешило? Ну и что, что Ричи всего лишь первый заместитель правой задней пятки собачки нашего мэра, что вам тут смешного?
Я расхохотался. Просто дико и необузданно заржал в трубку.
Спорщика на вас нет, Владимир Геннадьевич.
- Извините, я, конечно, приму ваше предложение. Но за дело я возьмусь не сегодня.
- До свидания.
Вот прям представил, как эта дамочка - эдакая фифа с эйфелевой башней на голове, с поджатыми ярко-красными поджатыми губами - негодующе бросила трубку. Это звставило меня загнуться в смехе ещё раз.
Ладно, пора прекращать. У меня ведь другие планы на этот день.
Чёрт, вот как мне в этой ситуации не хватает Спорщика - просто совсем никак без него. Ведь скучно же, скучно. Никто не спорит, никто не переубеждает - а я уже как-то разучился без него.
Эй, эй, брат, где ты? Ну чего ты, в самом деле, обиделся? Ну хорошо, извини, возвращайся, слышишь? Мне же без тебя скучно - даже посоветоваться не с кем. Ладно бы, ещё Тихоня что говорил, так он молчит всегда. Никакой он не Тихоня, а Тихушник самый настоящий. С ним не поговоришь даже. С тобой, конечно, тоже, с тобой мы только спорим. Но в спорах же рождается истина. Эй, ну? Слышишь ты меня? - тут мне жутко захотелось постучать по голове, дескать - выходи. - Володь, ну, в самом деле, чего ты, как баба обиделся? Мужик ты, чёрт тебя дери, или нет? Что? Молчишь? Да и пошёл ты!
Пока пытался разговорить его - жарил бутеры (да, знаю я, что бутеры не жарят обычно, а мне, вот, захотелось), за что и поплатился угольками.
Ладно, пережаривать уже нет времени, а угощать девушку овсянкой - тоже не совсем весело.
Может, поймёт, как тяжело мне одному жить - бедному россиянину-холостяку, переедет, может, ко мне?
Минуты три ждал ответа на этот провокационный вопрос (потому как сам осознавал всю его глупость) - не дождался. Пришлось звонить
- Барышня, дайте Смольный!
- Что?
Тьфу, блин, она же нерусская...
- Привет, Элисон.
- Да, Володь, я слушаю. - какой-то у неё голос грустный и недружелюбный. А, плевать!
(позже я опять-таки понял, что мне не хватает Спорщика - он бы заставил бросить меня трубку, я знаю)
- Приезжай в гости?
- Эээ.... Володь, я не хочу, что-то...
- Элисон, родная, приезжай, пожалуйста...
Что делает с человеком любовь - она заставляет его унижаться перед предметом этой самой любви... Но я, чёрт подери, почему-то об этом не жалел...
Нет, Спорщик бы пожалел, где-то он теперь.?..
- Ладно, - Элисон тяжело вздохнула, - Какой твой адрес?
- Перекрёсток Чайки, 23. Я жду!
- Угу.
Какая-то она мрачная, сто ли?... Не знаю, не знаю. Может, я зря всё это затеял?
Провокация снова не удалась.
Элисон прибыла примерно через полчаса - клянусь, она скоростная девушка!
Но она была как всегда.
Кажется, я застал её врасплох - во время прополки грядок, например. Она вырывала сорняки, утирала потный лоб грязной ладошкой, а тут такой я звоню! Ну, и она сразу подхватилась и поехала ко мне. Между прочим, этим хорошо объясняется её недовольный голос....
- Привет.
Я радушно распахнул дверь прямо перед её лицом, чуть при этом не вывалившись на улицу. Дебильная улыбка покрывала всё моё лицо.
Это потом я осознал, что она дебильная, потому что Элисон посмотрела на меня с неким удивлением.
А потом она увидела мою холостяцкую халупу...
Вот, честное слово, всё чаще жалею, что поссорился со Спорщиком - он бы отговорил меня, дурака эдакого, от приглашения Элисон к себе домой.
Потому что, окинув любопытным взглядом романтично-шоколадные стены моей крепости... Она поменяла взгляд с любопытного на удивлённый с оттенком презрения:
- Эээ... Володь, ты как ТУТ живёшь?
Меня так покоробило с этого... Обидно, ну. Нищий русский эмигрант, можно было, так-то, войти в моё положение.
Виду я, правда, не подал - может, она из мажоров, кто её знает, поэтому и не понимает меня. Ничего, я вытяну нашу семью на горбу, мы будем жить благополучно, я обещаю...
- Хм, ну да. Пошли, поедим? Я, правда, не очень хорошо готовлю, но, что есть, - чёрт, это всё заставляет меня чувствовать смущение...
- Ну ладно, - вид у неё при этом был обречённый, будто я её не подгорелые бутерброды зову пробовать, а новый особо быстродействующий сорт мышьяка.
- Да не бойся, - я почесал в затылке, - не отравлено.
- Ды? Хм...
Недоверчивро ковырялась она в тарелке...
Ну вот что я опять не так делаю?
Сижу, молчу, стесняюсь - фиговастенько тут, господа, без Спорщика... Уж он бы отмочил что-нибудь.
Молча жую сухой, дико подгорелый бутер. Не знаю, о чём говорить.
Вообще в голове сплошная каша из этих самых бутеров.
Видимо, Элисон сама решила разрядить эту ситуацию:
- Я тут у тебя бабочку видела, сам поймал?
- Ну да, сам. Тут случилась довольно забавная история...
И я принялся рассказывать ей эту самую забавную историю. Впрочем, довольно-таки сбивчиво и невнятно. Под конец вообще подавился словами, заткнулся и с усердием принялся жевать бутерброд (благо-дело, ещё маленько оставалось). Почему подавился? О, лучше не спрашивайте, просто вспомнил, с каким лицом Элисон эту самую бабочку разглядывала.
Ну да, интересно ей, как же.
Всё-таки, решился, всё-таки, спросил...
...Нет, не думайте, не то самое...
- Девочка моя, в чём дело? Поделишься, может быть, а? А то целый день такая мрачная ходишь, поделишься, может?
- Эээ... - видно было, и невооружённым глазом видно, что она о сём-то неприятном думает, или знает что-то такое... Но не сказала, нет. - Володь, а сделай мне массажик?
О, чёрт, девушки, вы такие змеи...
Вот что я за псих? Почему-то, когда делал ей массаж (ох, эти угловатые, полудетские плечики под кожанкой . я без ума...), возникло дикое и необузданное желание - трахнуть её головой о комод и посмотреть, что из этого выйдет...
- Мм... Кла-асс. Володь, вот знаешь, что у тебя с бутерами неправильно вышло? Ты их передержал..
- Ну, вообще-то, я понял - они ж пригорели..
- Но ты их сильно передержал. Меньше думай за готовкой.
- Ну, знаешь, что. Готовишь хорошо, что ли?
- Ну, родители говорили, что у меня к этому талант.
Так-то, она ещё и кухарочка, оказывается...
Вообще, что я о ней знаю? Перечислим:
Вот уже сам с собой разговаривать начал. И, даром бы, с разным собой, а то с одним и тем же.
Применил дедукцию, называется. Вот, а знаю-то я о ней мало, как выходит. Вот, например: кто её родители? и есть ли они у неё? Ну, судя по словам, есть.
- Ну, чего ты?
Оказывается, в раздумьях я застыл с руками на её шее... У неё такая нежная, такая прохладная кожа...
Чёрт! Надо освежиться.
- Звёзды... Ты помнишь наше первое свидание? Пошли, посмотрим, что изменилось?
- Ну пойдём.
И всё было как в первый раз - мы сидели под звёздами, только теперь уже возле моего дома.
- Володь, - прошептала Элисон, - ты прости меня за то, что я тебе наговорила, просто... Настроение плохое.
- Да ладно, что ты...
- Володь, я пойду, наверно.
- Ты чего? Поздно уже, оставайся!
Плииин!!"! Я придурок!
- Хм. Ну... Я согласна.
Я дурак, согласен.
). Поэтому вместо шикарных переживаний, эиоций и страстей всё упрощается до "не могу" (уж извините, но я уже не помню тех мыслей и переживаний, которые придумала Володьке, пока играла) и рассказывается как потухшие воспоминания. Ну да, что я всё описываю - сами всё увидите. 
