КВА №15
О СЛОЖНОМ
Мой папа с детства был для меня самым лучшим.
Самым любимым, интересным и добрым.
Я ждала его домой с работы, встречала с обнимашками и любопытным вопросом: "Что принёс?".
А он иногда отвечал: "А что ты хочешь?", говорю: "Что-нибудь!"
Иногда это были игрушки, иногда "хеппи-мил" из "Макдональдса", иногда интересная книжка-раскраска или комиксы. Мы могли часами обсуждать компьютерные игры или гулять, мы спали в одной комнате на разных кроватях, и я всегда пыталась достать ногами до его кровати, хотела поскорее вырасти, чтобы это суметь.
Я помню свой первый собранный папой самостоятельно компьютер (мне было 4-5 лет), и первую игру про любимого до сих пор кота "Гарфилда". Всё самое интересное с отцом, всегда с ним, не с мамой, нет. Между папой и мамой видимость счастливой семьи, они даже в мои 3-5 лет, которые я помню, не спали в одной постели. Папа казался мне примером правильной и хорошей жизни. Но, когда в семье начинались ссоры, мать выставляла ситуацию так, чтобы я своим детским неокрепшим умом принимала сторону матери. В любом случае. Только её. И я принимала. Пусть потом через много лет я пойму, что мама не права, а где-то не прав отец, но сторону я выбирала мамы.
Они постоянно ссорились, с моих лет 8-ми точно, сходились, расходились. Пока лет в 14-ть отец не ушел из дома окончательно. Сначала опять по привычке принимаю сторону матери. Папа на самом деле плохой. Очень плохой. С интересами, увлечениями (он любит копаться в железе, читать журналы о компьютерах и играх, фотографировать, много гулять, путешествовать), но плохой. А мама без интересов и с бутылкой хорошая. Всегда и во всём. Потому что она мать.
В 16-18 лет я начала много врать. Сначала матери, что встречаюсь с папой тайком. Потому что все мои слова о жизни отца воспринималось ревностно, особенно с известием, что у отца теперь новая жизнь, любимая женщина, двое детей. Да, даже такое надо рассказывать матери, думала я. Ведь мама - это сродни святому при любом раскладе. И раз я живу с ней, то якобы должна быть откровенна. Это не обсуждается, это просто истина и всё.
Папа любил меня, любит и сейчас, по-своему, как может. Конечно, он желал всегда мне только самого лучшего, чтобы я выросла успешным человеком, чтобы я нашла дело, которым смогу заниматься с удовольствием и получать за это деньги. Ну а какой родитель этого ребенку не хочет? Только вот выражалось это всегда очень своеобразно. Поэтому в дальнейшем я стала много врать и отцу.
"Кать, ну что ты в самом деле, на портного пошла, шить собралась всю жизнь? Спину сажать, ничего хорошего же!"
"Кать, ну и что ты всю жизнь будешь за швейной машинкой сидеть работать? Ты так долго не проработаешь"
Я отвечала ему сначала, что мне как бы нужно полное среднее образование получить. Это была еще правда. Потом говорила, мол, нет, не буду всю жизнь сидеть за швейной машинкой, определилась, пойду на психолога. Обрадовался, мол, хорошо как, будешь настоящим человеком. Это тоже еще была правда.
А вот когда на пятом курсе я бросила универ по личным соображениям и по финансовым трудностям... Для отца всё было не так. Враньём. Он не знает, что я не получила высшее образование. Он не знает, что я почти пять лет проработала поломойкой. Он думал, что я имею высшее образование, что у меня есть опыт работы психологом в центре помощи молодежи. Я намекала ему, что быть психологом уже не моё. Чтобы, так сказать, плавно перевести ложь в правду, чтобы признаться в том, что я неудачник. Я сказала ему, что нашла место поломойки...
"Катя, ну что это такое! Квалифицированный специалист, а на такую должность пошла горбатиться!"
Когда врала, что работаю психологом, осуждения не было. Ничего не было, ровная реакция. Я могла не слушать нравоучений. Хвалить тоже особо не хвалил, нормально всё и ладно. Я должна быть успешной, это нормальная жизнь. При этом я должна быть женой и матерью, непременно. Мы десять лет подряд пилим о том, что у меня нет мужчины и семьи. Мы десять лет подряд капаем на мозги как важно женщине иметь свое место. Карьера - это прекрасно, но "все надо делать вовремя, находить время и на карьеру, но и понимать, что должны быть приоритеты". То есть я хороша, но недостаточно. То есть даже если я успешна (опустим, что это враньё), но всё равно недостаточно хороша. Страшно подумать, что будет, если отец узнает, кого я предпочитаю вместо семьи... Я не знаю, это, должно быть, полный разрыв представлений об идеальных детях.
Родители, которые не подали мне пример идеальной семьи.
Родители, которые даже толком не спали вместе, не любили друг друга, прятались по комнатам, не проводили время все вместе.
Которые не показывали ребенку, как вообще выглядит эта модель счастливой семьи между людьми.
Родители, которые не помогают, но имеют претензии.
Хотят идеальных детей.
Не надо так, пожалуйста.
Оставьте их в покое.
Дайте им хоть в тридцать лет жить так, как они могут.
Любить того, кого хотят...
Мой папа всё еще далеко.
Как моя детская кроватка и его кровать.
А я словно еще и не доросла до него.
Или просто выросла, но пошла в другую сторону.
У меня было прекрасное детство с папой.
Ужасная жизнь с пьющей матерью.
Но теперь я взрослая и могу больше не быть хорошей или плохой для семьи.
Тогда напрашивается вопрос: Выросла ли я по-настоящему, если продолжаю врать? Неужто своим враньём я еще надеюсь вылепить из себя образ хорошенькой доченьки? Да-да, скроем серую мышку, начнем блистать, "пуп-пуп-пиду", вам же нужен идеальный образ, получите... Зачем только? Чтоб любили? Вам тридцать лет, квакушенька, любите теперь себя сами, хорошо? И имейте смелость нагло обламывать своих родителей жизнью, которую сами выбрали.