Осень вступала в свои права неспешным, неторопливым шагом. Казалось, что она стесняется подвинуть лето и заявить о себе громким голосом. Так повторялось из года в год. Как и раньше, лето не спешило сдавать свои позиции преемнице и все еще радовало всех ярким солнышком. Преемница наступала очень осторожно. Тяжелые свинцовые тучи медленно расползались по все еще голубому небу, постепенно погружая город в сумрак, словно был не полдень, а глубокий вечер. Птиц не было слышно. В воздухе пахло дождем.
Шантрель любила дождь и не любила этот город. Она всегда задыхалась в его однообразии и рутине, ей хотелось вырваться из его цепких объятий, быть выше узкого кругозора его граждан, хотелось сбежать с фермы, где когда-то погибли ее родители, и где она росла, под опекой старшего брата. В детстве ее спасали книги и фантазии. Сколько раз она представляла себе, как пакует вещи, прощается с могилами родителей, обнимает братьев, садится в такси и едет на вокзал. Но мечты оставались мечтами, а маленькая Шантрель Риффин оставалась в Аппалуза Плейнз, где под стук дождя, который освобождал девочку от обязанности помогать братьям в поле, погружалась в волшебный мир книжек.
Она обращалась к книгам за помощью и потом, когда стала старше. Стоило открыть книгу, вдохнуть аромат ее страниц, и Шантрель оказывалась где-то далеко. Она бывала в будущем, бывала в прошлом, она вытанцовывала пируэты при дворе французских королей и восхищалась высокими технологиями пришельцев, ждала своего принца в замке и отважно охотилась на динозавров.
Но сегодня книги не могли спасти ее. Никто не мог помочь ей исправить то, что она натворила. Она словно в забытье опустилась на скамейку, невидящим взглядом оглядела больничный дворик. Только одна мысль бешено пульсировала в ее мозгу. Как же случилось так, что она позволила себе растоптать свои мечты.
И как случилось так, что она в них поверила. Поверила в то, что очень скоро покинет этот город и начнет новую жизнь, в другом городе, где время не стоит на одном месте. Глупая! Ее брат – Кэлвин, еще в далеком детстве дал ей понять, что ее судьба – это старая ферма Риффинов, ее удел – это воспитание детишек, двух, а лучше трех, и забота о муже, который, подобно Кэлвину и их отцу, будет любить землю. Они проживут с ним до самой старости, порой споря о том, когда следует отдать детишек в школу, какое удобрение эффективнее, какого пугала испугаются вороны.
Поэтому Кэлвину нравился Джонни Смит. Мальчик, с которым в средней школе она сидела за одной партой на уроках природоведения и ОБЖ. Он был младше ее на пару лет. Так уж случилось, что Кэлвин слишком поздно обратил внимание на то, что его братишка и сестренка не посещают такие важные для фермерской жизни учебные классы, как ОБЖ и природоведение. Не смотря на все отговорки и просьбы, а также на тот факт, что никто из их сверстников не посещал эти классы, Шанти и Корнелл Риффины были на них записаны. Корнелл, будучи самым старшим из класса, пользовался этим положением самым наглым образом: спал от звонка до звонка, облюбовав одну из самых дальних парт. Молоденькая учительница почему-то с пониманием относилась к такому соне. Может быть, потому что весь город знал о пожаре, унесшим жизни их родителей, может быть, она просто не хотела, чтобы бодрствующий сорвиголова что-нибудь натворил на ее уроках.
Шантрель в тайне завидовала брату, но, будучи прилежной ученицей, старательно записывала за учительницей каждое слово, хотя ей было абсолютно все равно, какая бабочка получится из синей гусеницы, и как приготовить деликатес из лягушек на необитаемом острове. Она искренне не понимала, зачем нужны такие знания, если ей не суждено покинуть Аппалузу.
Зато Джонни всегда с неподдельным интересом слушал рассказы учительницы и буквально ловил каждое ее слово. Шанти сама не замечала, как словно завороженная с интересом наблюдала за парнишкой и любовалась его умными грустными глазами.
А потом он начал ухаживать за ней, звать на прогулки, дарить цветы и говорить о том, какая она красивая. Сначала Шантрель испугалась. Джонни никогда не привлекал ее как молодой человек, но ее подруга, красотка старшеклассница Мэйси, настояла на том, чтобы девушка дала поклоннику шанс, поскольку не была избалованна мужским вниманием.
Роман с Джонни сначала казался скучным и на редкость однообразным. Но Шантрель, следуя указаниям Мэйси, встречалась с молодым человеком, принимала его подарки, любовалась подаренными им цветами, слушала его рассказы о рыбалке и была благодарна ему за то, что он соглашался ходить с ней на выставки живописи, водил в кино и даже в театр. И, конечно же, она понимала, что Мэйси права, что больше ни один парень не посмотрит в ее сторону, поскольку с внешностью ей совсем не повезло. К сожалению, никто, кроме Джонни, не мог разглядеть за грубыми чертами лица юной фермерши тонкую и чуткую натуру.
Когда она заболела, он звонил ей каждый день, приносил выменянный на рыбу мед, а один раз даже принес новую книгу. Как оказалось, он стащил ее из библиотеки ради своей возлюбленной. Никто еще не был так добр к ней, никто не совершал ради нее подвигов. В тот день, когда он принес книгу, она посмотрела на него другими глазами. Теперь прогулки с ним не казались ей такими уж скучными, она тосковала по нему, когда его не было рядом. А на школьных танцах, когда он робко положил свою руку ей на талию, она поцеловала его по настоящему, по-взрослому.
Весь вечер он не отходил от нее ни на шаг, ухаживал, как умел. Порой смешно и неуклюже, порой элегантно, словно настоящий джентльмен. Они не замечали никого вокруг и очень удивились, узнав, что ребята выбрали их королем и королевой бала.
Наверное, это было самое чудесное время. Ее не смущало тогда даже то, что Джонни и слышать ничего не хотел о переезде в большой город. Он говорил, что большие города не созданы для жизни, они созданы для суеты и работы. Говорил, что нет на свете места лучше Аппалузы. Он жил когда-то давно в большом городе, и уверял ее, что там постоянно ни на что не хватает времени, даже у детей. Говорил, что там нельзя заниматься любимым делом, говорил, что большой город подобен муравейнику, в котором муравьишки живут обособленными группами и не замечают друг друга. Он не мог понять, что Шантрель задыхается от ощущения застывшего времени, что ей хочется движения, роста, возможностей. Она не хотела прожить всю жизнь, вскапывая огород, взращивая детей и чистя рыбу. Но Джонни очень любил рыбалку и покой Аппалузы, и Шанти стала приучать себя к мысли о неизбежности своей судьбы - быть женой фермера.
Они были счастливы еще полтора года, а потом что-то пошло не так. Сама Шантрель не могла понять, что и почему изменилось. И вроде бы Джонни был все тем же Джонни, который водил ее в кино и угощал мороженным. Ее все также дурманил взгляд его умных глаз, все также манил его запах, ей по-прежнему не хватало его, когда они расставались.
Она все так же любила его и хотела прожить с ним всю жизнь. Но только не в Аппалузе. Мысль о тихом семейном счастье в стенах фермерского дома причиняла почти физическую боль. Эта боль была тем сильнее, чем ближе был день вручения дипломов.
Тогда в ее жизни появился Этан. Они работали над совместным учебным проектом. Много болтали. Он грезил Лунар Лэйксом – экспериментальным городком мира Симс, и также сильно, как и Шантрель, мечтал покинуть Аппалузу. Он столько всего был готов рассказать Шанти о городе своей мечты, и девушка загорелась такой же идеей. Лунар обещал быть живым и динамичным, обещал приключения и нескучную жизнь, возможности стать кем-то, а не просто перспективу быть самой заурядной миссис Смит, воспитать троих детей, гордиться своим превосходным садом и умереть в своей кровати, так и не увидев мир.
Джонни был не в восторге от ее идеи. Он обвинил ее в глупости и недальновидности, назвал фантазеркой.
Было больно. Она долго плакала в телефонную трубку, рассказывая Этану о том, какой ошибкой была идея поделиться мечтой с любимым человеком. Но она любила Джонни. Она старалась забыть Лунар Лэйкс и теплые руки Этана Пэррота.
Но ни Лунар Лэйкс, ни Этан не хотели ее отпускать. Город снился ей каждую ночь, а Этан звонил каждый день, расспрашивал о том, как прошел день. Говорил, какая она красивая, говорил, что ради нее готов остаться в Аппалузе, напоминал о том, что Джонни ни к чему не стремиться.
Она слушала, говорила, что он не прав, но каждое свидание с Джонни подтверждало его правоту. Джонни мечтал о простой жизни обычного фермера, мечтал заработать много денег и заняться разведением собак и лошадей. А Шантрель хотелось плакать, стоило лишь представить себя в его мире. Но она понимала, что ничего не изменить: сразу же после вручения дипломов Этан уехал. Один. Он даже не попрощался. Шантрель понимала, что он не могу поступить иначе, после того, как она твердо сказала ему, что выбирает Джонни и Аппалузу. Она стала учиться жить без Этана, без разговоров о Лунар Лэйкс.
Когда Корнелл предложил ей записаться в пожарные, она согласилась. Брат убеждал ее, что тушение пожаров, спасение имущества и жизни горожан, будут тем самым глотком свежего воздуха, который заставит Шанти по другому взглянуть на родной город. Он был не прав. Ежедневный риск совсем не манил и не завораживал Шанти. Она слишком сильно любила жизнь и слишком много хотела сделать, достичь. И в отношениях с Джонни по-прежнему не было солнца. Каждую их встречу в воздухе висели грозовые облака. Джонни тоже понимал это. Они не раз разговаривали о том, что можно сделать. Ради них Джонни после окончания школы также записался в пожарные. Вот только ежедневная близость все больше отдаляла их.
А потом была эта злополучная встреча в парке. Встреча, на которой они признались друг другу в том, как им тяжело быть рядом. Когда все слова были сказаны, Шанти посмотрела на бывшего возлюбленного и поняла, что ей будет не хватать его. Она не могла так просто перевернуть эту страницу своей жизни. Он был растерян, также как и она. Он смотрел на нее глазами полными слез. Что-то произошло между ними, словно электрический разряд пробежал по венам. Она, не отдавая себе отчета, резко прижалась к нему и крепко обняла. Он осторожно поцеловал ее губы, она не отстранилась, наоборот, страстно ему ответила. Разум шептал ей: «Что ты делаешь, глупая?». А руки сами расстегивали пуговицы его рубашки. Они уединились в домике на дереве в парке, словно обезумевшие подростки. Впрочем, они и были обезумевшими подростками, которые просто любили друг друга, но хотели идти разными дорогами. Потом они долго лежали в объятиях друг друга, ничего не говоря, стараясь запомнить каждое мгновение их последней близости.
А потом было утро, еще одно, и еще. Она жила словно в тумане, привыкая к мысли, что теперь она одна, что у Джонни совсем другая жизнь. Она сильно похудела и много плакала. Но однажды ей позвонил Этан. Он приехал домой на пару недель в отпуск. Хотел увидеться. Это были самые волшебные недели в ее жизни, ведь он приехал за ней, узнав от Корнелла, что теперь она одинока.
И хотя сердце по-прежнему саднило, и порой ей не хватало Джонни, она была готова начать новую жизнь с Этаном. Он даже просил ее руки перед отъездом, словно боялся, что ее старые чувства дадут о себе знать. Он уехал, она занялась своим переводом в Лунар. И все было просто замечательно, пока Мэйси не подсунула ей тест на беременность, заверив, что у обычного заболевания ЖКТ должны быть и другие симптомы. Шанти с начала отказалась делать тест. Потом согласилась, чтобы доказать подруге, что она не права. Но это были самые долгие минуты в жизни Шанти. Казалось, прошла вечность, прежде чем она могла проверить результат. Результат был неутешительным: две полоски.
Мир рухнул. Правда, оставалась еще одна крохотная надежда, что отец ребенка Этан, но сегодняшний поход к гинекологу окончательно разрушил жизнь Шантрель: Этан появился в ее жизни позже, чем наступила беременность. Хотелось плакать, но слез не было. Она знала, что не расскажет Этану ни о чем, просто позвонит и попросит больше не беспокоить. Она боялась разочароваться в нем, боялась услышать, что ему не нужен чужой ребенок.
Потом она позвонит Джонни и сообщит эту новость. Она понимала, что Джонни не бросит ее и малютку, они поженятся, и будут жить в доме Риффинов: у Смитов просто не найдется места для малютки и его мамы. Джонни будет ловить рыбу и помогать Шантрель в поле. Шанти будет выращивать разные овощи и фрукты, воспитывать первенца, а потом, конечно же, родит еще одного ребенка, и навсегда забудет о Лунаре.
И каждый год осень будет неспешно вступать в свои права, словно стесняясь подвинуть лето и заявить о себе громким голосом. Как и всегда, лето не станет сдавать свои позиции преемнице и будет долго радовать всех ярким солнышком. А потом тяжелые свинцовые тучи медленно расползутся по все еще голубому небу, постепенно погружая город в сумрак. Замолкнут птицы. В воздухе запахнет дождем. Шантрель не заметила, как разрыдалась во весь голос.
