Завершено Династия Дитер

[Gina_K]

​

И как так это получалось у Лео? Всегда, когда у нас начинался спор, он находил такие аргументы, на которые я не могла ответить. Но чаще всего было так, что он заводил разговор, который мне не нравился или поднимал вопрос, который я не хотела решать, и вот через пять минут я уже забыла о своих протестах и соглашалась со всем, что он предлагала и делала все, о чем он просил. Как у него так получалось очаровывать, гипнотизировать меня? Как так получилось, что мы продали наш маленький домик и готовились к переезду? Как так получилось, что вот уже неделю мы жили с родителями, помогая упаковывать им вещи?

​

Странно было снова находиться дома, слушать глупые перепалки родителей и гонять Ноэля за немытую посуду и разбросанные вещи. Странно было смотреть на отца, который получил новое звание и гордо расхаживал в форме по дому, радуясь точно ребенок новой зарплате. Каждый вечер мы собирались в нашей столовой, ужинали и слушали его байки о военной службе. Папа так же никак не мог удержаться от легких уколов в сторону Ноэля, который отказался идти по его стопам. Но брат всегда парировал одной фразой: «Хорошо, папа, что я отказался от затеи стать военным. Прикинь, я бы тоже приходил в веревках от парашюта и рассказывал выдуманные истории о неудачниках солдатах». Мама заливалась басистым, но таким заразительным хохотом, а папа краснел от обиды и смущения.

​

Странно было снова видеть глупые приколы Ноэля, который объектом для шуток выбрал Лео. Брат бессовестно использовал свои вампирские способности, несмотря на то, что мама за это несколько раз прикладывала его скалкой по мягкому месту.
Как только не попадался мой муж! Ноэль ему то соли в стакан с кофе насыплет, то вырежет круглые дырки в дорогих рубашках в области грудей, то ведро с водой над дверью в ванную прицепит. Самым эпичным моментом был день, когда Лео пошел мыться и вышел из ванной с ярко-желтой головой.
-Любимая, а что с шампунем? – озадаченно спросил он, пытаясь оттереть ядовито-желтые пятна с лица и груди. Я в этот момент лежала на кровати с книгой и при виде мужа, чуть не свалилась на пол, захлебываясь от хохота.
Зачем Ноэль это делал, я не знаю, но не могу не признать того факта, что мне самой было смешно наблюдать на доверчивого Лео, который постоянно попадался в ловушки. Но он никогда не обижался, а наоборот любил посмеяться над собой и после случая с шампунем даже сделал пару селфи с подписью: «Выражение признательности от любимого шурина».

​

Но это все эти странности были ничто по сравнение с новостью, которая оглушила меня как удар битой по голове.
В тот день я стояла на кухне, готовя ужин, как в кухне из ниоткуда возник Ноэль. От его внезапного появления я даже вздрогнула.
-Прекрати пользоваться способностями, когда в доме Лео, - сделала я ему замечание.
-А ты зануда! – показал мне язык Ноэль, вытащив из холодильника пакетик с кровью. – Когда ты была моложе, с тобой было веселее. Вспомни день, когда в отместку за подушку-пердушку ты насыпала мне земли в любимые кроссовки? Ах! Сказка была, не время.
-Когда была моложе? – обернулась я к нему. – На что намекаешь?
-Лишившись вампиризма, ты лишилась и молодости. Я вообще этого прикола не понял. Что ты, что родители! Променяли такую шикарную жизнь на морщины, боль в суставах и пускание слюны в 80-летнем возрасте!
Я только покачала головой, смотря на брата, который упал на стул и громко начал тянуть кровь из трубочки.
-А кому-то пора повзрослеть! – кинула я в него тряпкой. – Ты работаешь в сфере политики, а все ведешь себя как подросток. Мама утром твое постельное меняла и в пододеяльнике женские трусики нашла. Прибирай в комнате, хоть иногда после приключений своих!
Брат сидел с непоколебимым видом и демонстративно цедил кровь из стакана, издавая кошмарный шипящий звук.

​

-И тебе не стыдно?! – разозлилась я.
-Неа, - невозмутимо отозвался он, - может, это у меня такое хобби.
-Какое?! Коллекционировать женское труханы?
-Ага. – Так же издевательски продолжил брат. - Профессия даже такая есть. «Трусолог» называется.
Ноэль громко рассмеялся. Я же смотрела на брата и меня одолевало невыносимое желание надавать ему по затылку горячей лопаткой, которой я помешивала подливу в сковороде… И почему она, кстати, так пахнет?
-Странно пахнет, - принюхалась я и скривилась, - чувствуешь?
-Что именно? Твои духи или ту жижу в сковороде, которую ты называешь едой?
-Не издевайся. Фу! Аж затошнило.
Я отошла от плиты и села рядом с братом, надеясь продолжить наш разговор о поведении. Но Ноэль как-то странно напрягся. Он отодвинул стакан в сторону и прислушался, сощурив глаза.
-Что с тобой?
-Тише…
Я снова хотела спросить, в чем дело, но он выставил вперед палец, не давая мне сказать и слова. Так продолжалось около минуты. Потом Ноэль улыбнулся и откинулся на спинку стула.
-Сердце забилось, - улыбнулся брат.
-У тебя? – удивилась я.
-Неа, у племянника. Ну или племянницы. Я пока не знаю. Мыслей у него еще нет.
Я смутилась, не понимая, о чем он говорит. Мысль дошла до меня только спустя несколько мгновений. Нет. Только не это. Этого не могло быть! Я отрицательно закачала головой.
-Да, сестренка, да, - кивнул Ноэль. – Я давно его почувствовал. И как ты стала врачом, если очевидных вещей не замечаешь?
За-ши-бись!

​

Нет, я в это не верила. Ведь я о детях не думала вовсе. Рано было мне еще мамой становится. Может, Ноэль так прикалывается? Как он мог услышать сердцебиение, когда оно появляется на 8 неделе?.. Черт!
Мне ничего не оставалось, кроме как купить тест и проверить. Три минуты показались мне вечностью. А когда они прошли, то я боялась посмотреть на результат. Отчасти, потому что не хотела ребенка, отчасти, потому что знала, какой будет результат.
Мои опасения подтвердились. Две полоски. На всякий случай я проверила 4 раза. 4 из 4, все положительные. Все. Это был мой приговор! Я облокотилась руками о раковину, на которой лежал ряд тестов и низко опустила голову. А чего я ожидала? Я была ведь замужем, а от замужества только и жди, что проблем да сопливых детишек.
Нет, нельзя так думать. Надо радоваться. Но почему мне было так плохо?.. Может, потому что я мечтала о ребенке, но не от Лео? Я ведь всегда хотела девочку, милую зеленоглазую принцессу, похожую на Гарри, которую бы назвала Вивьен.
Но Гарри был в прошлом. А, значит, мечты тоже остались там вместе с ним. От этих мыслей меня тошнота снова подкатила к горлу, не давая возможности даже вздохнуть.

​

Я была готова разрыдаться, когда распрощалась с завтраком. Мне было плохо и грустно. И становилось еще хуже от того, что я не могла обрадоваться своему ребенку! Как я так могла?!
-Дорогая, ты в порядке? – постучался в ванную Лео. – Я могу войти?
Я быстро смахнула с раковины тесты и убрала их к себе в карман. Лео неуверенно отворил дверь и заглянул внутрь.
-Эээ…ты как? – спросил он.
-Плохо! – крикнула я.
-Что с тобой? Ты какая-то сама не своя, - Лео хотел обнять меня, но я его оттолкнула, чувствуя, что, если он произнесет еще одно нежное слово, меня снова стошнит. Только в этот раз на его дорогие ботинки.
-Сама не своя?! – злилась я. – А ты как думаешь, чья это вина?!
Грубо оттолкнув мужа в сторону, я выбежала из ванны.

​

Я вела себя отвратительно, я знала. Дети это такая радость! Я должна была верещать от восторга, а вместо этого наорала на мужа, который не понял, за что вообще ему от меня прилетело.
До переезда оставались сутки, а я так и не сказала Лео о беременности. Почему тянула? Не знаю. Возможно, потому что сама еще до конца не осознала всего происходящего
Спала я просто ужасно и часто просыпалась. Хуже того я просыпалась с невыносимым чувством голода. В одну из таких ночей я снова совершила набег на холодильник и сидела в темноте с тарелкой мороженого. В коридоре послышались шаги и в кухне появился изящный силуэт мамы. Щелкнул выключатель, а я даже не двинулась.
-Внучок опять мороженого захотел? – умиленно улыбнулась она.
Я даже не глянула на нее.
-Ноэль стукач, - буркнула я.
-Нет, он мне ничего не говорил, - поцеловала она меня в макушку. – Я сделала вывод сама, когда разбудила меня в три часа ночи и спросила, не могу ли я сделать тебе помидорного мороженого.
Я кинула на стол ложку и взялась за голову, чувствуя, как к горлу подкатывают слезы.

​

Мама ничего не сказала. Она тоже достала себе порцию мороженого и села рядом.
-Когда я была беременна тобой, то тоже будила Хана среди ночи с просьбой найти мне кошку, которую я хотела погладить или ежика, которого я хотела понюхать. А история, когда я просто так откусила детского мыла вообще вошла в тройку любимых историй, которую твой папа обязательно вспоминает, когда видит беременных.
Наступило молчание. Только ложка мамы стучала по краям банки.
-Когда ты поняла, что готова к детям? – спросила я, чтобы хоть как-то заполнить тишину.
-Что? Готова к детям? С чего ты взяла, что я готова к детям? – рассмеялась она, а когда я никак не отреагировала на ее шутку, то тяжело вздохнула: - Нельзя так дочка. Это радость. Это дар и его нужно принимать с улыбкой.
-Знаю, но мне страшно, - еле сдерживая слезы, сказала я. – Страшно, что вдруг…вдруг я не смогу полюбить его так же, как…
Я запнулась. Так же, как не смогла полюбить и Лео. Я не осмелилась произнести это вслух. Казалось, если это скажу, то слова на весь дом пронесутся эхом. А я этого не хотела.
-Никогда не думала, что ты у меня будешь такая тупица, - вздохнула мама. – Тебе станет стыдно за свои слова, когда ты возьмешь на руки этот маленький комочек и почувствуешь, как сердце сжимается от радости и счастья. Ничто в мире не может сравниться с этим ощущением.
Я думала, что расплачусь, но, когда мамины мягкие руки ласково притянули меня к себе, слезы отступили. Я только улыбнулась, жадно вдыхая приятный запах ее волос.
-Расскажи обо всем Лео, дочка. Он переживает за тебя, - проговорила мама.

​

На следующее утро я встала следом за Лео. Еле как заставив себя выползти из спальни, я взяла приготовленные заранее тесты и прошла в кухню. Муж завтракал с газетой в руках с таким видом, будто бы был на собрании министров.
-Ой, ты чего так рано встала? – удивился он, увидев меня.
-На, - кинула я ему на стол тесты и плюхнулась на стул рядом, облокотившись о спинку и закрыв глаза.
-Что это? – взял он один из тестов.
-Нууу, у тебя три попытки угадать. Предположения есть?
Наступило молчание. Я приоткрыла один глаз, чтобы убедиться, что с Лео все в порядке. Он сидел, не двигаясь и продолжал пялиться на тест.
-Что, неужели, ни одного варианта?
-Скажи, родная, от счастья потерять сознание можно? – шепотом спросил он.
Я закатила глаза. Он серьезно впал в ступор? Я уже была готова отпустить по этому поводу колкую шутку, но руки Лео крепко сомкнулись у меня на талии.
-Моя любимая Эшли. Я так счастлив, - прошептал Лео, целуя меня в щеку, - сейчас нет на свете счастливее человека. Все у нас будет хорошо. Все у нас будет замечательно, вот посмотришь.
Я нахмурилась. И совсем не от того, что он снова говорил примитивные ласковые вещи, которые иногда раздражали. Нет. Наоборот. Странно было чувствовать внезапное спокойствие. Я была в его крепких, надежных объятиях, слышала частое биение счастливого сердца и впервые за эти несколько дней мне не было страшно. Беспокойство ушло и на душе стало очень тихо и тепло.
Хм…это так выглядит счастье?

 

[Gina_K]

​

Я скоро стану мамой! Я еще не до конца верила в эту мысль. Мне казалось, что я все еще сплю, а когда проснусь, то ничего этого не будет. Не будет беременности, не будет Лео и этой кучи коробок, наполненной нашими вещами для переезда. Но я просыпалась и все было по-прежнему: объятия Лео, округлившийся животик и спальня, заваленная вещами и сундуками.

​

Отцу я рассказала о ребенке за партией в шахматы. Помнится, в детстве, когда я была еще совсем мала, мы часто с ним устраивали шахматный чемпионат, где папа мне поддавался, а я выигрывала, будучи уверена в своей гениальности. Сейчас было все по-другому.
Когда я сказала ему о беременности, он странно замер и уставился на меня так, будто бы это мама была снова беременна, а не я. Потом он встал и вышел в другую комнату, оставив меня в полнейшем недоумении. А когда отец вернулся, то на его глазах блестели слезы, которые он тщательно старался скрыть. Он обнял меня и выдал:
-Это такая радость, дочка! Только я же еще слишком молод, чтобы становится дедом!
-Молод?! – расхохоталась мама на кухне, услышав наш разговор. – Ты старый хрыч, Хан! Так что не обольщайся.
Папа только недовольно надул щеки и крепче меня обнял.

​

Наконец, наступил день переезда. Все вещи были перевезены, а наш дом продан. Почему-то у меня сжалось сердце, когда папа отдал ключи новому владельцу. Ведь я провела тут все свое детство. Где-то в закоулках памяти был еще один дом, в китайском стиле с красной крышей, но помню я его плохо. Мы переехали оттуда сразу же, как только умерла тетя Суши.
Я впервые увидела наш новый дом. К крыльцу мчался Лео, чтобы скорее открыть мне дверь. Странное было ощущение. Это же настоящий дворец! Выложенные цветами широкие аллеи, сад, такой огромный и ухоженный, и невероятный красочный вид на озеро Хидден-Спрингс. Я могла о таком только мечтать и никогда не думала, что мечты эти осуществятся. Кроме того, я никогда не думала, что осуществит их никто иной, как Лео.

​

Мой муж точно обезумел от счастья. Узнав о моей беременности, он не находил себе места и постоянно где-то бегал и что-то делал. Затем он вообще устроил аттракцион невиданной щедрости и закупился подарками. Причем не просто подарками, а супердорогими подарками.
Отцу он подарил дорогущую мазду гоночного типа, такого же синего цвета, как его предыдущая машина. Нам он купил простой джип, аргументировав это тем, что в такой машине на заднем сиденье можно установить детское кресло. Маме он подарил колье из белого золота, Ноэлю дорогие часы Roleх, ну а мне… Я должна быть счастливее всех, потому что мне достался в подарок невероятный кулон с огромным бриллиантом, вокруг которого извивался золотой дракончик.
Я смотрела на смущенные и в то же время счастливые лица родителей и не могла понять, что же я чувствовала. Радость? Может, это было счастье? А может, это было смятение? Ведь мне казалось, что эта жизнь в роскоши не моя. Я проживала ее за кого-то, точно поменялась местами.

​

Наверное, это и было счастье. Ходить беременной по роскошному дому, быть любимой и чувствовать себя настоящей принцессой, потому что Лео трясся надо мной точно над сундуком с золотом, было очень приятно. Он не позволял мне даже мыть посуду, убирая от меня тарелки. Все, что я делала, так это сидела в любимом кресле с книгой в руках и наслаждалась жизнью.
По щелчку пальцев я получала абсолютно все, что желала моя душа….
Однажды Лео застал меня на нашей кухне. Я ела рыбный суп, который приготовила мама и рыдала. Когда он спросил в чем дело, я громко всхлипнула и ответила:
-Этот суп…он так неприятно пахнет… Сил нет терпеть!
-Ох, а зачем же ты его тогда ешь? – ласково утер он мне салфеткой рот.
-Но мне так хочется! А он воняет!
Я разрыдалась еще громче и отправила в рот очередную ложку неприятно пахнущего супа. Лео смотрел на меня и не мог удержаться от хохота.

Родители тоже были счастливы. Они затевали глупый спор того, кто из них будет добрее к внуку или внучке. Шуточная перепалка перерастала в настоящий скандал! Я пыталась их успокоить, хохоча во все горло, но ситуацию спас только Ноэль. Этому балбесу пришло в голову научить родителей пользоваться игровой приставкой. Теперь мама и папа каждый вечер сидели на полу и играли в глупые подростковые игры, пытаясь разобраться в джостиках и кнопках. Дело доходило до того, что они ставили на кон деньги и победивший забирал выигрыш.
Мило было наблюдать, как папа специально притворялся, будто бы не знал, куда надо нажимать и давал маме победить. Когда его герой в игре падал, пораженный, мама начинала громко хохотать и верещала странные победоносные кличи, пританцовывая.
Ну а что я хотела? Деткам же было почти по 60 лет…

​

Мне было хорошо и спокойно. Я чувствовала под сердцем жизнь и на душе становилось так тепло. Это ведь мой ребенок. И не важно, от кого он был.
-Родная, у меня появилась идея! – прервал мои размышления Лео однажды утром.
-М? Какая же? – сонно спросила я.
-У нас так и не получилось съездить куда-то на медовый месяц.
Я перевела на него непонимающий взгляд. Лео не шутил. Он сидел с задумчивым видом и по его лицу я могла сделать вывод, что в голове мужа сейчас происходили сложные вычисления.
-Вот это видишь? – указала я на свой большой круглый живот.
-Вижу, конечно, - умиленно улыбнулся он, дотронувшись до пузика, - там моя крохотуля. Но ведь она скоро родится. А потом, когда ты чуть-чуть отойдешь от родов, мы можем куда-нибудь съездить. Куда хочешь?
Когда я чуть-чуть отойду от родов? Да никак мой муж спятил?
-Ты кукукнулся? – потерла я лицо руками. – О какой поездке может идти речь, когда у нас скоро появится ребенок?
-Планы на будущее, любимая, - важно заметил Лео. – Ты ведь никогда никуда не ездила, в то время как я практически весь свет повидал. Нечестно. Пожалуй, начнем с Франции.

​

Да. Наверное, счастье так и выглядело. Я была беременна, занималась любимым делом, пропадая сутками в лаборатории и экспериментируя. Тягу к науке у меня никто не смог отнять, спустя столько лет. Я не могла прожить и дня, чтобы не записать нового интересного факта или элемента в блокнот…блокнот, который когда-то мне подарил Гарри. Надо будет переписать записи и выкинуть его вместо со всеми воспоминаниями.

​

Лео был против моего «общения с пробирками», как он говорил, но я его не слушала. Мой муж…он был мил, добр и заботлив. Он был готов носить меня на руках, трясся над каждым моим движением. Увы, но полюбить его у меня никак не получалось. Он мне нравился, я испытывала к нему нежные и теплые чувства, но это…это была не любовь. Не было той пылкости и страсти, к которой я привыкла в отношениях с Гарри. Но Лео стал частью моей жизни, моей родственной душой. Я была в нем уверена, я могла на него положиться. Он был богат и обязателен, с ним я забыла о проблемах, потому что стоило им появиться на горизонте, как Лео тут же все решал.
Да, это был брак по расчету. Пусть он был без любви, ведь… Гарри был трусом. И кто знает, что было бы, не вмешайся в мои с ним отношения отец. Чувствовала бы я столько надежности и безопасности? Была бы я так уверена в Гарри, как сейчас уверенна в Лео?
И…была бы я так счастлива с Гарри, как сейчас счастлива с Лео?

 

[Gina_K]

​

Совсем скоро должен был родиться ребенок. Сынок это или дочка, я не знала. Это было неважно. Мыс Лео были рады любому, кто появится. Имена придумали и для того и для другого. Если девочка, то Ванесса, если мальчик, то Тайлер.

​

Лео светился от счастья и радости. Каждый день он приходил домой и дарил мне шикарный букет цветов. Дело доходило до того, что их уже некуда было ставить. Мама в такие моменты умиленно смотрела на нас, после чего переводила недовольный взгляд на отца.
-Вот, полюбуйся, как выглядят ухаживания, - с укором говорила она. – А я забыла, как цветы выглядят!
-Дочка, покажи маме букет, пусть вспомнит, - с невозмутимым видом отзывался отец, смотря в газету.

​

А я все еще была точно в тумане. Неужели, это, действительно, моя жизнь? Я гладила Лео по волосам, который припадал ухом к моему животу и жадно вслушивался, и не могла не улыбнуться. Муж излучал счастье. Он приходил домой с широкой улыбкой, бросал свой кожаный дипломат и мчался ко мне, спрашивая, как я себя чувствую.
Я получала все, что только пожелаю. По щелчку пальцев мне доставляли дорогие конфеты, которые я видела в рекламе, уличную еду, о которой я как-то невзначай обмолвилась в присутствии Лео. А однажды, когда мы с ним гуляли по торговому центру, я просто остановилась посмотреть на дорогие сережки от Тиффани, сверкающие на витрине.
-Нравятся? – спросил Лео.
-М…не знаю, - пожала я плечами, - вроде красивые.
Махнув рукой, я пошла дальше. А на следующий день, когда я рыдала перед телевизором, потому что один из героев сериала криво поставил тарелку на стол, в дверь кто-то постучал. Мама пошла открывать и через пару мгновений послышались ее восхищенные возгласы.
-Смотри, что тебе Лео передал, - улыбаясь, протянула она мне бархатную коробочку.
Я поверить не могла, что он действительно их купит! Увидев, как серьги сияют в коробочке, я разрыдалась еще больше.

​

Одним будничным вечером Лео задерживался на работе. Я сидела на диване и ковыряла ложкой в ведерке с мороженым, посыпая его какао.
-Эшли! Уолтер пришел! – крикнула мама.
-Уолли! Заходи! Я уже забыла, как ты выглядишь! Чего не прихо… - я не договорила, как друг влетел в гостиную и грубо сунул мне в лицо коробку конфет.
-Привет, крестник, - дотронулся он до моего живота и начал мерить комнату шагами.
Я смотрела на него с ложкой во рту и не могла понять, что происходит. Почему он такой перевозбужденный? И с чего он взял, что станет крестным отцом моего ребенка? Я вообще об этом не думала об этом!
-Уолтер, меня сейчас стошнит от того, как ты мельтешишь, - вздохнула я, когда он в пятисотый раз пролетел мимо меня в противоположный угол.
-Отец объявился! – почти выкрикнул он. – Пять с половиной лет ни слуха, ни духа! Он не отвечал на мои звонки, игнорировал сообщения. Да что там! Запрещал маме мне звонить! Ей приходилось тайно набирать мне, когда он на работу уходил. А тут на тебе! Вспомнил обо мне.
-И…это плохо?
Уолтер тут же метнул в меня молнию.
-Это не к добру. Ему нужно что-то от меня. Просто так звонить он не будет. И тем более приглашать на выходные! Весенние праздники справить он хочет.

​

-Пять лет большой срок, Уолли, - пожала я плечами, - может, он помириться хочет?
-Ага, человек, который при последней нашей встрече издевался надо мной как хотел? Мои последние университетские каникулы дома я запомнил на всю жизнь. Он ставил на телевизоре женские мелодрамы, спрашивая, кто из героев-мужчин мне нравится. Подарил мне голубую рубашку, заявив, что она подойдет моему характеру. А когда я не вытерпел и накричал на него за это, он заявил: «Ты голубым родился, голубым и умрешь, так что нечего злится»!
Уолтер отвернулся. Я видела, как на его глазах заблестели слезы. Его статная накаченная фигура поникла и задрожала. Я тяжело вздохнула и отложила ведерко с мороженым в сторону.
-Не расстраивайся, дорогой, - обняла я его со спины. – Это же родители. Они не желают нам зла.
-Только не мой отец. Он сказал, что ему стыдно, что я его сын.
-Это тебе должно быть стыдно, что у тебя отец такой! – вспыхнула я. – А если он сделал шаг вперед, то… вдруг решил раскаяться?
Уолтер усмехнулся. Он громко плюхнулся на диван и посмотрел в потолок.
Дверь распахнулась и в холл с грохотом ввалились Лео и Ноэль. Они громко смеялись и обсуждали какие-то выборы. Услышав голос брата, Уолтер подскочил и начал приглаживать на голове волосы.
-Дорогая, как дела? – улыбнулся Лео, целуя мне в щеку. – Я купил тебе апельсинов.
-Спасибо… - еле как сдержалась я от хохота, когда Уолтер залился краской, увидев Ноэля.
-Эй, круглая, как дела? – брат грубо подтолкнул меня плечом и недовольно глянул на друга. – А, Уолтер. Привет.
-А…я…я…при…при…- замялся Уолли, краснея все больше и больше.

​

-Знаешь, что твой брат сегодня выкинул? – хохоча, спросил Лео.
-Что? Опять кому-то проспорил и ходил в балетной пачке с макияжем по ратуше?! – воскликнула я.
-Нет, все намного хуже. Работает у нас одна дама. Красивая, но со стервозным характером. Не занимает высокой должности, но ведет себя так, будто бы в выходные замещает президента, - Лео еле как держался, чтобы не засмеяться. – И вот, сегодня она публично сделала Ноэлю замечание, что он неверно напечатал какой-то документ, сделав грамматическую ошибку. Все слышали и захихикали.
-И что такого? Я всегда говорила, что мой брат тупица, - усмехнулась я, вернувшись к мороженому.
-Да, но наш Ноэль не остался в долгу. Он раздобыл где-то ее фотографию, вырезал голову и приклеил к огромному постеру с изображением …эмм… девушки в весьма откровенном бикини с… внушительными формами. Хуже того то, что он каким-то образом умудрился прикрепить этот постер на самый верх колонны в общем холе. Весь его отдел с хохотом наблюдал сцену, где бедная девушка пытается заставить гогочущих рабочих снять ее фото из-под потолка.
Гостиная взорвалась басистым хохотом мужчин.
-Кому-то повзрослеть пора! Женился бы что ли, - вздохнула я.
-Спасибо, сестренка. Уж лучше в тюрьму за воровство страуса из зоопарка.
-А что, даже попыток не было с кем-то познакомиться ради серьезных отношений? – как бы между прочим спросил Уолтер.
-Я и без того втянут в любовный треугольник, - вздохнул брат, заложив руки за спину. Когда на него уставились недоуменные взгляды, он пояснил: - Ну, понимаете…. В общем, я люблю себя, себя любит меня, а меня любит я. В общем, у нас сложные отношения…

​

Все снова начали хохотать, а я почувствовала невероятную тяжесть в спине. Сославшись на усталость, я прошла в спальню и легла отдохнуть.
Меня разбудила дикая боль под животом. Схватка! Я скривилась, когда поняла, что у меня отошли воды, и я испачкала простыни.
-Ох, ну ты и выбрал время, маленький, - зажмурилась я, когда за окном прогремел гром и в окна стал бить проливной дождь с сильным ветром.
Еле как поднявшись с кровати, я медленно вышла в гостиную. Лео сидел за журнальным столиком с ноутбуком и разбирал какие-то документы.
-Лео…я…- я еле как сдержала крик от невыносимой боли, - все…началось.
Муж уставился на меня с округленными глазами. Даже не двигался. Я развела руками, ожидая от него каких-то действий, но, кажется, Лео был в ступоре.
-Очнись, ты! – с психом крикнула я, метнув в него яблоком из рядом стоящей вазочки.
Яблоко прилетело точно ему в темечко. От удара Лео вздрогнул и резко поднялся с дивана, сбив по дороге ноутбук.
-Так! Спокойно! Спокойно! – забегал он по гостиной туда-сюда. – Надо…Надо… почему так рано? Срок ведь через две недели?
Я устало вздохнула и облокотилась о стену, сложив руки на груди и смотря, как муж бегает из стороны в сторону в поисках неизвестно чего.

​

Когда Лео сбил вазу, зачем-то забежав на кухню за бутылкой воды, на шум вышла мама.
-Что вы творите, дети? – строго спросила она. – Я не могу работать!
-Мы не можем определиться, кто же все-таки из нас рожает, - вздохнула я, чувствуя очередную схватку, - я или Лео?
-Кончай мельтешить! – громко крикнула мама, когда Лео выбежал из спальни с моими вещами в охапке. – Заводи машину, балбес!
-Машины нет, - ошарашенно проговорил он.
-Их у нас две!
-Да, но джип в сервисе, а на мазде мистер Ким уехал на работу…
-Тогда такси вызывай!
-Неет! – крикнула я, чувствуя, что роды уже начались. – Оно ехать три часа будет, мы живем в заду города! А я не хочу рожать первенца в машине!
Я прикусила губу, чтобы не завопить от очередной схватки. В этот момент паника, кажется, передалась даже и маме. Она уставилась на меня огромными голубыми глазами, в которых отчетливо читался ужас. Я закатила глаза.
-НОЭЛЬ!
-Че орете? – вышел из спальни брат в наушниках. – Че вообще происходит?
-Стукни Лео, чтобы он очнулся, а маме дай стакан воды, - скомандовала я. – Но сначала помоги мне добраться до спальни.
-Ты рожаешь?! – удивился он, помогая мне. – Блин…зачем?! То есть…а ты подождать не можешь?
Отвесив смачную оплеуху брату за тупой вопрос, я упала на кровать.

​

Схватки становились все чаще и чаще, на лбу выступила испарина. Ко мне подлетел Лео.
-Любимая, я такси вызвал. Сейчас поедем в больницу, - дрожащим голосом проговорил он.
Я грубо хватанула его за ворот рубашки и встряхнула как следует.
-Немедленно прекрати паниковать и возьми, наконец, себя в руки! – прошипела я, понимая, что мама и брат сильно напуганы и от них мала толка. – Ты же чертов врач по образованию! Вспоминай лекции Гарри, у нас по акушерству модуль был!
Туманный взгляд Лео прояснился. Бледное лицо покрылось красными пятнами. Он оглядел меня и выпрямился.
-Да, прости меня. Все в порядке. Без паники, - закатил он рукава рубашки. – Так, Ноэль, быстро ставь греться воду, как можно больше. Найди чистые полотенца и…принеси шпагат с кухни. И попробуй только сказать, что ты чего-то не нашел! Теперь Стелла! – мама вздрогнула, услышав свое имя. – Вы будьте рядом, в любой момент может потребоваться ваша помощь…
Я улыбнулась. Понадобилась секунда, чтобы муж взял себя в руки и начал полностью контролировать ситуацию. Если бы не дикая боль, от которой я не могла даже дышать, то я бы непременно сказала, что горжусь им.

​

Ощущения описать просто невозможно. Мне было невыносимо больно, я кричала и плакала. Кажется, даже несколько раз теряла сознание, но ласковая рука мамы, сжимающая мою ладонь и спокойный, властный голос Лео помогали мне справляться. По дому носился до смерти перепуганный Ноэль, который забегал в комнату с прикрытыми ладонью глазами, протягивал Лео все, что тот требовал, и убегал в гостиную к папе, примчавшемуся с работы.
Сколько это продолжалось, я не знаю. Я потеряла счет времени. Но схватки отпустили, когда за сквозь плотно задернутые шторы стали проглядывать первые лучи просыпающегося солнца. Наступила тишина, от которой у меня зазвенело в ушах.
-Почему ребенок молчит?! – в панике спросила я, пытаясь через пелену в глазах разглядеть мужа. – Почему не плачет?
Секунда и из противоположного угла комнаты послышалось жалобный плач, совсем тихий. Надо мной склонился бледный Лео, со лба которого ручьем стекал пот. Его бледное уставшее лицо сияло счастливой улыбкой, а в руках он держал маленький грязный комочек, замотанный в полотенце.
-Это Ванесса, милая, - прошептал он. – У нас дочка.
Я хотела протянуть к ним руки, но у меня не было сил. Я так устала. Можно я посплю?

 

[Gina_K]

​

Как странно. Я теперь мама. А как должны чувствовать себя мамы? Именно вот так? Я столько раз представляла себе этот момент, столько раз прокручивала его в голове, а в итоге чувства не оправдали моих ожиданий.

​

Я держала на руках маленький комочек, который кряхтел и хныкал и до сих пор не верила, что это моя дочка. Моя Несси. Милая девочка с невероятными темно-синими глазами. Интересно, в кого? У меня были карие глаза, а Лео светло-голубые…а у нее. Казалось, что я смотрю в морскую бездну…

​

Лео был на седьмом небе от счастья. Он не отходил от ее кроватки, пел ей колыбельные и то и дело говорил, какая же все-таки у нас прекрасная дочь. Я сидела в кресле с книгой, смотрела на его счастливое лицо и не могла понять. Что это за странное чувство было в моем сердце? Может, я хотела видеть вместо него другого… Конечно, я не скрывала от себя факта, что не Лео я представляла рядом с собой, думая о замужней жизни. Но сейчас, когда мы пробыли столько времени вместе, я не могла…не могла представить другого. Я не могла представить Гарри - вот здесь, совсем рядом, который точно так же стоял бы и громко целовал розовую щечку нашей принцессы. Я отчаянно рисовала в голове картинку, но она была смазана, расплывалась в моем сознании, и я возвращалась в реальность, где был Лео. Где была Несси. И где была я.

​

Я уже совсем оправилась от родов и чувствовала себя вполне хорошо. Я даже не чувствовала усталости, когда Несси просыпалась среди ночи и требовала еды. Возможно, это оттого, что Лео сам вставал и не будил меня. Одним таким утром я вошла в комнату к Несси, где возился Лео, пытаясь устроить рядом с дочерью плюшевого медведя.
-Мне кажется, что она мала еще для таких игрушек, - заметила я.
-Пусть просто стоит рядом и охраняет ее сон, - улыбнулся он.
Я внимательно посмотрела на мужа. Что же было не так? Я смотрела на Лео и не могла отделаться от этого странного и непонятного мне чувства. Сколько в нем было нежности и заботы, как он трясся над нашими отношениями, как он старался мне угодить! За столько времени мы ссорились лишь несколько раз и даже в такие моменты, когда я была совершенно не права, Лео приходил ко мне с цветами и первый делал шаг к примирению. Он прекрасно знал, что я его не люблю, он знал, на что идет, делая мне предложение и даже спустя столько времени, его чувства ко мне не угасли?

​

Лео выпрямился и восторженно указал на Несси, которая пыталась ухватить медведя за ухо. Растрепанный, не расчёсанный и с пятном на рубашке, он выглядел до непозволительного счастливым и бестолковым!
-Что? Что ты так на меня смотришь? – настороженно спросил Лео, оглядывая себя. – Пятно, да? Оно тебя смущает. Это Несси не понравился завтрак, она решила мне его вернуть. Но я сейчас все поменяю.
Он начал быстро расстегивать пуговицы, краснея от моего взгляда. Я только усмехнулась. Что за странный момент? И почему мне вдруг так захотелось его поцеловать? Я никогда не была инициатором нежностей. Лео сам подходил и обнимал меня, а я просто не отталкивала его. Что случилось сейчас?
Я остановила его руки, которые в паники пытались сдернуть с себя рубашку. Взяв Лео за грудки, я довольно-таки грубо притянула его к себе и поцеловала. От него пахло кислым молоком и детской присыпкой, но это ни на секунду не вызвало у меня отвращения.
Когда я отстранилась от него, то сердце странно сжалось. Черт. И почему я не чувствую к нему того, что чувствовала к Гарри, когда мы целовались? Из груди вырвался тяжелый вздох. Я подняла глаза и увидела ошарашенного Лео, которого, точно кипятком ошпарили.
-Да, переодень рубашку, - кинула я и вышла из комнаты.

​

Я тут же прошла в комнату родителей. За дверью слышалась громкая музыка…хммм…это рок? Во времена мамы эта группа была очень популярна. Сейчас они совершенно не поют, а их песни превратились в классику. Интересно, когда повзрослеет Несси, моя любимая музыка тоже уйдет в небытие?
-Мам, можно? – приоткрыла я дверь.
-Да, входи, - потянулась она на стуле, - муза ушла…и, кажется, сегодня не вернется.
Мама спустила на нос очки и потерла переносицу. Сердце снова сжалось. Впервые я видела маму в очках. Возраст брал свое. Совсем скоро ей исполнится 65 лет. Я еле как сглотнула ком слез, когда она протянула ко мне руки, на которых были морщинки. Моя мама…пожалуйста, не старей.
-Что тебя тревожит? – прочла она мои мысли.
-Нет, все в порядке. Просто странно себя чувствую.
-После родов всегда такое бывает, - улыбнулась она, - ты лучше скажи, что собираешься дарить Лео?
-Лео? – смутилась я. – А зачем?
Мама подняла на меня удивленный взгляд, будто бы не верила моим словам.
-Ку-ку, доча, у него скоро день рождение.
-Твою ж…- выругалась я, зажмурившись.
Ну конечно. У моего мужа был день рождения. 35 лет. И я об этом бы и не вспомнила, если бы не мама/

​

-Ничего страшного. Забывчивость – это нормально, - улыбнулась она, погладив меня по волосам. – Я уже думала об этом. Что нужно богатому человеку, у которого все есть?
-Он будет рад любой дурацкой вещице, - вздохнула я, сев за ее компьютер. – Будто то галстук или запонки. Сейчас зайду на сайт и закажу ему часы, швейцарские. Он большая шишка в правительстве, а сам постоянно опаздывает на свои встречи, потому что совершенно не умеет распределять время.
-Часы, значит? – как-то странно произнесла мама.
-Ага. Я предлагала ему нанять личного помощника, но на такую вакансию подходила только одна юная девушка. Так он от нее отказался. Все думает, что я его ревновать буду.
Нежная рука мамы легла мне на плечо. Она развернула меня к себе и как-то странно посмотрела. Я знала этот взгляд. От него ничего хорошего не жди.
-Я знаю, какой для него будет хороший подарок, - сказала она.
-Запонки? Или будильник, который он игнорирует?
-Простые три слова. Очень легкие, но такие значимые…
По сердцу полосонула боль. Я даже невольно вздрогнула.
-Не понимаю, когда ты говоришь фразами из своих книжек, - фыркнула я.
-Ты меня прекрасно поняла, доченька, - поцеловала меня мама в макушку.
-Хочешь, чтобы я лгала мужу? – сухо спросила я, смотря в компьютер.
Мама ничего не ответила. Она только тяжело вздохнула и вышла из комнаты.

​

Сказать Лео, что я его люблю?! Но я уже пыталась. И неоднократно! У меня ничего не выходило. Стоило мне подумать об этих словах, как горло сковывала боль, а на языке появлялся невидимый камешек, который царапал мне весь рот, не позволяя произнести ни звука. Когда Лео мне говорил ласковое «люблю тебя», то все, что я могла из себя выдавить - это «знаю». В такие моменты его голубые глаза потухали, он отпускал мою руку и отворачивался к телевизору. Я же хватала первую попавшуюся книжку и закрывалась в спальне.

Сейчас я сделала то же самое. Мама хотела поговорить о моих чувствах, успокоить, но я схватила книжку и убежала к Нессе в комнату. Ребенок мирно спал в кроватке, а я сидела на кушетке и смотрела в страницы, где совершенно не видела текста. Только набор слов, смысл которых так и не доходил до моего мозга.

​

Когда, наконец, настал день рождения Лео, то дом просто стоял на ушах. Муж отказался устраивать вечеринку и настоял на том, чтобы просто посидеть в семейном кругу. Тогда мы с мамой решили устроить семейную вечеринку-сюрприз. Мы украсили комнаты, испекли торт и приготовили подарки.
-Это что такое?! – вскрикнула я, когда Ноэль с гордым видом вошел точно в такой же рубашке и брюках, как у Лео.
-Хочу поприкалываться над твоим муженьком, - непоколебимо отозвался брат.
-Это не смешно. Это глупо…что…что ты делаешь? – я скривилась, когда он начал пародировать манеру Лео закатывать рукава. Ноэль пафосно откинул назад челку и прошелся по кухне, вульгарно виляя бедрами. – Прекрати. Ноэль! Лео никогда так себя не ведет.
Я еле как сдержала смешок, когда брат отклянчил зад и «эротично» провел рукой по бедру, подражая стриптизершам. Затем он начал выделывать какие-то нелепейшие танцевальные движения, сотрясая филейной частью и размахивая руками.
-Это ужасно, - устало вздохнула я. – Ты выглядишь отвратительно.
-Кто бы говорил, систер, - даже не глянул он на меня, - себя в зеркало видела?
-Да. Прикинь, есть на свете люди, которые не боятся туда смотреть!
-Угу. А стоило бы. Ты набрала пять килограмм после родов, а еще у тебя мешки под глазами как у зомби.
Мда уж. Хочешь, чтобы твоя самооценка пробила плинтус, спроси у брата, как ты выглядишь!
Наконец, тормоза нашего джипа скрипнули. В комнату вбежали родители и все стихли. Лео вошел в дом и крикнул:
-Семья! Ау! Я дома!
Он прошел в кухню и тогда мы все громко выкрикнули:
-С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ!

​

Все кинулись с поздравлениями, а Лео держался за сердце, пытаясь отдышаться от испуга. Он улыбался, готовый прослезиться, обнимал каждого и лепетал одно и тоже:
-Спасибо, мои родные…
Меня он держал в объятиях крепче всех. Я поцеловала его, вручила часы с золотым ремешком и на секунду остановилась. «Я тебя люблю» - это ведь так просто. Три слова. Такие короткие. Им не нужно быть правдой, чтобы сделать мужу приятное. Но я только поцеловала его в щеку и провела за стол.
Мы ели мясо, говорили глупые тосты, поздравляя Лео и громко чокались бокалами. Один только Ноэль недовольно смотрел на стол и ковырял вилкой в тарелке, кривясь от запахов.
-Ноэль…посмотри, это таааак вкусно, - смачно откусила я от стейка, - Боже! Не передать словами.
Обиженный брат смотрел на меня без эмоций, украдкой показывая средний палец, чтобы мама не увидела. Она уже гонялась за ним с полотенцем по кухне, когда вошла в комнату и стала свидетелем того, что брат пытается запрыгнуть на люстру (это был спор, который устроила я и специально подстроила, чтобы мама вошла в нужный момент и за который он все еще на меня дулся).
-Быть вегетарианцем глупо, Ноэль, - важно заметил Лео. – Человеку нужны белки. У тебя сестра врач. Она подтвердит.
-Из моей сестры такой же врач, как из меня балерина.
-О, да ты джентльмен, братик!
-Когда я забеременела Ноэлем, - улыбнулась мама, - то была уверена, что, родив сына, буду говорить ему: «Ты изменишь мир, сынок!»…
-…и вместо этого мы только и твердили: «Перестань лизать окно», - пробурчал папа, смотря в тарелку.

​

Я зажала рот ладонью, чувствуя, что от смеха вот-вот выплюну весь сок, который только отглотнула. Ноэль сложил руки на груди и отвернулся, еще больше рассмешив всех нас.
-Уеду я от вас, - проговорил он, - надоели вы мне.
-Ты не выживешь в одиночестве. Через неделю мы приедем с мамой к тебе и будем пытаться выкопать тебя из-под кучи мусора и носков, - утерла я слезы смеха.
Мы смеялись и вспоминали все приключения Ноэля в школе, а их было уж очень много. Вечер прошел незаметно. Я даже не поняла, как часы пробили 9 и в комнате захныкала Несса, требуя внимания. Я зашла в комнату к дочери, не в состоянии отделаться от кошмарного чувства пустоты в груди.
У меня было все. Абсолютно! Деньги, огромный дом, муж, который меня любил, дочь. Но ощущение было такое, что в сердцу высверлили дыру и никакие роскоши жизни были не в состоянии ее заполнить.

14+0,5 (за достижение вершины карьеры военного Ханом) = 14,5

 

[Gina_K]

​

Иметь ребенка – это как попасть в компьютерную игру, в которой ты каким-то образом умудрилась пропустить этап обучения и теперь бегаешь бессмысленно по комнате, пытаясь понять, как, к черту, это все работает! Мне казалось, что игру, в которую я попала, поставили в режим быстрой прокрутки, с такой скоростью летело время. Я сидела дома с Ванессой дома, в то время как Лео покорял вершины правительства нашего города, налаживая отношения и посещая скучные конференции, которые потом показывали по телевизору.

​

Покормить, поменять пеленки, уложить спать. Покормить, поменять пеленки, уложить спать. Покормить, поменять пеленки, уложить спать. Алгоритм крутился изо дня в день и не было никаких перемен. Ванесса точно жила по своему какому-то особому расписанию, под которое я должна была подстраиваться. Иногда мне казалось, что я все делаю на автомате, точно зомби, который вставал среди ночи, шел в комнату к дочери и убаюкивал ее после смены мокрого белья.

Я не успела оглянуться, как малышке уже исполнился третий годик. Мама испекла торт, папа пел ей китайскую песенку, поздравляя с днем рождения, Лео свистел какой-то дудкой, от которой в мозгу било точно молотком. Ванесса была в восторге. Она радостно хлопала в ладоши и будто бы понимала, что весь этот праздник только для нее одной.

​

Дочь росла не по дням, а по часам. Из маленького комочка пеленок и подгузников, она превратилась в милую и уже такую обаятельную девочку, которая получала совершенно все, стоило ей только заплакать. Лишь услышав ее первое хныканье, сбегалась вся семья, начиная от мамы и кончая Ноэлем, который постоянно твердил, что просто не выносит детских слез. Ванесса была окружена любовью и заботой…возможно чрезмерной любовью, что меня сильно огорчало. Я не очень хотела, чтобы моя дочь превратилась в одну из тех кокеток богатеньких родителей, которые жили за счет других, привыкшие к роскоши и понятия не имели, что такое зарабатывать на жизнь.

​

Но как бы я ни боролась, как бы ни ругалась, мою родню было не переубедить. Особенно Ноэля, который просто души не чаял в племяннице. Он проводил в ее комнате больше времени, чем в зале за приставкой. Каждый день они играли в какие-то странные игры, изображая животных и издавая такие звуки, что даже мама выбегала из комнаты, готовая кинуться в атаку. Брат возил ее у себя на шее, прыгал вместе с ней и подбрасывал, заставляя мое сердце содрогаться от ужаса, когда Несса подлетела к самому потолку, вереща от неописуемого восторга.
Однажды я вошла в гостиную, где Ноэль уютно устроился с племянницей на паркете и пытался научить ее какой-то не слишком приличной песенке.
-Это…что такое? – ужаснулась я, когда совсем детским наивным голоском моя дочка повторяла слово, которое бы обязательно «запикали» на телевиденье.
Ноэль заливался хохотом, смотря как она хлопает в ладошки и прыгает, сидя на попе.
-Мама сказала, что твоим первым словом было… - он обернулся ко мне, хитро улыбнувшись, - в общем, я тоже хочу, чтобы она обозвала своего отца. Будет интересно посмотреть на реакцию Лео.
-Я не позволю делать из своего ребенка матершинницу! – крикнула я, подняв на руки Ванессу. – Если у тебя мозгов нет, не значит, что из моей дочери ты должен делать себе подобную.
-Ой, да брось, - ухмыльнулся брат, поднявшись на ноги, - жду не дождусь, когда она подрастет, и я научу ее всему, что умею!
-Угу. А потом, когда эти 10 минут пройдут, что делать будешь?
-Принцесса, - наклонился к Нессе Ноэль, - а твоя мама с-т-е-р-в-а… повтори!
Не знаю, было ли это совпадением или ребенку просто нравилось общество дяди, но она залилась звонким смехом и громко шлепнула меня маленькой ручонкой по подбородку.

​

Моя дочь, благодаря дяде, превратилась в бесенка. Я смотрела на ее светлое личико, эти большие чистые синие глаза, обрамленные длиннющими ресницами и не могла отделаться от чувства, что из этого милейшего создания вырастет настоящая дьяволица. Ванесса пыталась что-то говорить на своем, особенном языке, который, кроме Ноэля, в нашей семье никто не понимал, обнимала меня, кусала за руки едва выступившими передними зубками. Это все были милые детские выражения любви, которой в ее жизни были чересчур много.

А я? Я была в изнеможении. Лео приходил домой только чтобы переночевать. Он чмокал спящую дочь в щечку, обнимал меня, говорил какие-то дежурные ласковые фразы и падал на кровать, забываясь сном. Я же караулила Ванессу, у которой были колики, качала и баюкала. Дом давно спал, все смотрели сны, а я, пялясь в одну точку, раскачивала кричащую дочь, думая о том, что уже две недели не выходила даже на улицу.

​

В те редкие вечера, когда Лео удавалось вырваться пораньше с работы, я закрывалась в комнате, чтобы побыть наедине с собой и своими мыслями, пока муж занимался ребенком. Он помогал Ванессе делать первые шаги, умел быстро расшифровывать ее лепет и за несколько дней умудрился объяснить, как пользоваться горшком. После этого дочка уже кричала на всю спальню, что ей нужно в туалет.

Хуже всего было то, что меня это злило! Нет, меня злили не успехи Ванессы, не ее способности, а то, что я 100 процентов своего времени провожу с ней, а научить чему-то получилось у отца, который мог выкроить максимум час в сутки для дочери! Может, я просто схожу с ума? Может, мне просто надо отвлечься и смотреть на послеродовую депрессию с другой стороны?

​

Мама целыми днями ездила по редакциям, давала пресс-конференции и устраивала встречи со своими читателями, папа пропадал на службе, Лео и Ноэль не вылезали из ратуши. Окруженная семьей, я была совершенно одна. Наверное, поэтому и сходила с ума. В те редкие моменты, когда Ванессу удавалось чем-то занять, я выкраивала несколько минут на свои опыты, предаваясь воспоминаниям о временах, когда я сама пропадала на работе, спасая жизни людей.

Подумав о медицине, сердце сжалось. Смотрящий! Как же мне хотелось снова вернуться на работу! Уставать не от сбора спрятанных игрушек по всему, а от постоянной беготни и часов, проведенных в операционной. Как мне не хватало взрослого общества, умных людей, долгих медицинских споров!

​

В один из таких дней раздался телефонный звонок.
-Боже мой! – воскликнула я, когда услышала голос Уолтера. – Я уже забыла, как твой голос звучит!
Мой друг перебрался к родителям, потому что последний звонок его отца был не без причины. Мистер Фулман оказался тяжело болен и, как это часто бывает со всеми пациентами его возраста, решил писать завещание и прощаться с сыном. Уолтер присылал мне его анализы и ничего, кроме повышенного сахара, я там не увидела. От моего предложения приехать, он отказался, заверив, что в его городе тоже есть хорошие врачи и что мне совершенно не нужно отвлекаться от дочери. Прошло уже много времени с нашей последней встречи, и я очень скучала по другу. А такие звонки были настоящим праздником.
-Привет, цветочек, - грустно проговорил он.
-Что случилось? – вздохнула я, понимая, что от этого звонка хороших новостей ждать не стоит.
-Отец…- выдавил из себя Уолтер одно слово и замолчал. Через секунду в трубке послышались всхлипы.
-Мне очень жаль, Уолли, - зарыла я глаза, чувствуя, что сама на грани разреветься. – Когда это произошло?
-Еще в прошлый понедельник…- прорыдал он. – Я…не даже не мог тебе позвонить…это…это…тяжело. Я…мы все равно ругались, Эшли. Он умолял меня жениться, утверждая, что это его последнее желание…а я…я послал его черту… На следующий день…он…

​

-Крепись, дружок, - как можно спокойней проговорила я, - мне жаль.
-Я…даже…не попрощался… - всхлипывал Уолтер. – Я не попросил прощения! Я думал, что это не серьезно! Но…у него был рак и уже давно. А анализы, которые я тебе присылал, были чужие… Он меня обманул!
Что говорить человеку в такие моменты? Когда ты видишь, как боль съедает близкого тебе человека изнутри, а ты ничем не можешь помочь, то чувствуешь свою бесполезность. Я знала, что слова были излишни, но не могла отделаться от этого странного чувства вины. Уолтер был всегда рядом, когда мне было плохо. Он подставлял дружеское плечо, не задумываясь, а когда ему понадобилась я, то не смогла даже подобрать нужных слов.
Уолтер говорил. Очень много, бессвязно, сквозь слезы. Половину из его речей я не понимала, просто соглашалась, выдавливала из себя дежурные фразы. Он рыдал и громко сморкался, утверждая, что никогда не простит себя за последние слова отцу. Я же молча слушала, понимая, что ему просто нужно выговориться.
Наконец, слезы утихли, всхлипы прекратились. Уолтер еще что-то бубнил, но потом смолк.
-Уолли? Ты как? – тихо спросила я.
В трубке послышалось шуршание.
-Алло, - прозвучал дрожащий женский голос, - это мама Уолтера. Он уснул.
Я не успела ничего сказать, как вызов прекратился.
Оставшись в полной тишине, я сидела в кресле с трубкой в руках и смотрела куда-то в пространство. Мне тоже хотелось плакать. Плакать из-за жалости к другу, из-за усталости, из-за немытой посуды и грязных ползунков. В глазах уже начало жечь, но я сделала глубокий вздох. Нет. Если заплачу, то сломаюсь и окончательно сойду с ума. Чтобы со мной не случился такой же нервный срыв, как с Уолтером, нужно действовать.
В комнате заплакала Ванесса. Я молча поднялась с кресла и пошла к дочери, будучи абсолютно уверенной в том, что это последний день, когда я сижу дома, медленно теряя рассудок.

Эшли стала взрослой, просто не захотела включать это в отчет)))

 

[Gina_K]

​

Вот представьте, что до конца самого долгого в мире фильма осталось 5 минут и тут начинается все с самого начала, потому что какую-то незначительную его часть забыли. Именно так моя дочь рассказывала мне историю о том, как они с дядей Ноэлем ели мороженое в парке.

​

От третьей версии этого рассказала меня освободил Лео, вошедший в дом. Усадив Ванессу на колени к спящему дедушке в кресле, я быстро направилась в коридор.
-Эшли, ты не представляешь, какие у меня новости! – восторженно прокричал муж.
-Надо поговорить, - сняла я с него куртку, повесив на вешалку, - я тут подумала…
-У меня есть прекрасная новость и предложение! – не слушал он меня. – Ты… не поверишь. Просто не поверишь! Я…буду баллотироваться в депутаты нашего города!
Я замерла, уставившись на него с непониманием. Мне послышалось, или он решил стать депутатом?
-В депутаты? – решила уточнить я.
-Да! Это великолепно, даже Ирвинг сказал, что у меня все шансы. Надо только устроить прием по сбору денег на мою кампанию. Пригласим всех моих коллег, так сказать, подготовим почву.
-Так, у меня к тебе два вопроса: ты ведь в курсе, какая это ответственность? Нужно быть на виду у всего города, а еще встречи с журналистами. И кто такой Ирвинг?
-Ты сомневаешься в моих способностях? – обиделся Лео. – Я, кажется, уже давно обеспечил себе репутацию ответственного человека. А что касается Ирвинга Ли, то я давно тебе о нем рассказывал. Мы познакомились с ним на одной из конференций. Очень умный кореец, у него, кстати сын есть, чуть старше нашей Несси.
Рассказывал о каком-то корейце? Возможно. Я мало что помню из наших разговоров, потому что по большей части просто киваю, ничего не внемля.

​

-А что за прием и где он будет проходить? – решила я перевести тему.
-Прием, конечно, будет проходить у нас. Что за вопрос? Закажем еду, ты займешься организацией…
-Я?!
-А что такое? – не понял Лео.
Я потерла двумя пальцами переносицу. Смотрящий, не дай мне побить своего мужа.
-Если ты так сильно устаешь с Ванессой, то ничего страшного. Я найму людей, все сделают, как надо, - поцеловал он меня в щеку, отчего моя злость вдруг испарилась. – Ты рада за меня?
Я подняла взгляд на его восторженное лицо. Рада ли я тому, что ты теперь засядешь навечно в своей ратуше? Ну как сказать…
-Да, конечно, - улыбнулась я, обняв его, - у тебя все получится, я уверена.
-А теперь по поводу предложения, - Лео хитро прикусил губу, - у меня есть идея…. Как ты смотришь на то, чтобы завести еще одного ребенка?
От этой фразы я невольно икнула. Взгляд тут же устремился на Ванессу, которая прыгала на коленях уставшего отца. Папа, конечно улыбался, что-то ей говорил, но я видела, что он был на грани уснуть. И тут воображение нарисовало еще одну такую Ванессу, которая будет врываться ко мне в комнату ранним утром с визжащим: «Мама! Я покакала!!!», как это обычно делала моя дочь.
-Любимая, ты в порядке? – дотронулся до моей щеки Лео.
-Да. Просто показалось, что ты сказал «второй ребенок»…

​

-Хэх, однако, не такой я реакции от тебя ожидал, - сменился в лице Лео.
-Так-так, не надо мне этого обвинительного взгляда, - погрозила я ему пальцем, - я уже все решила. Я снова выхожу на работу.
Правый глаз мужа как-то странно дернулся. Он сощурил глаза, заглядывая мне в лицо, будто бы не верил в серьезность моих слов.
-Что ты так смотришь? Я пятый год без работы! Я с ума схожу. Пеленки и ползунки, каши и постоянные пятна от красок на моем лице! Я…мне нужно развитие. У меня есть мечта!
-Пеленки и ползунки? – в голосе Лео вдруг послышались угрожающие нотки. – А как же наша дочь?! Кто будет с ней, пока мы будем пропадать на работе?
-Мама и папа прекрасно справятся.
-Но ты не можешь вот так просто оставить Ванессу! – повысил он голос.
-Что?! – в тон ответила я. – Как ты можешь мне это говорить, когда сам приходишь домой, чтобы просто переночевать!
-Ты знаешь, что я стараюсь не для себя. Я все делаю для вас с Ванессой!
-Ну как же! Еще начни меня обвинять в эгоизме. Тебе припомнить, как ты мне весь мозг вынес, что мечтаешь взобраться по карьерной лестнице политика? Почему я должна игнорировать свою мечту только из-за твоей прихоти?!
В комнату вошел Ноэль и, встав рядом с нами, пронзительно крикнул:
-Я тоже хочу поорать!!!
Мы с Лео опомнились и оглянулись. Мама с папой сидели в полной тишине в зале, смотря на нас в полном недоумении, а Ванесса, прижавшись к груди отца, была на грани расплакаться.

​

Мы с Лео тут же выпрямились, понимая, что выбрали неверное место для выяснения отношений. Муж кинул на меня обиженный взгляд и, взяв из рук отца Ванессу, ушел в комнату.
-Я тут вообще-то новостью делюсь, - укоризненно произнес Ноэль, - а вы орете. Ребенка напугали.
-Что еще случилось? – нервно вздохнула я.
-Я переезжаю в свой дом! – гордо объявил брат.
Я снова вздрогнула. Что ж за день сегодня был такой? Тяжелые новости сыпались, нанося удар за ударом и не давая мне возможности даже спокойно вздохнуть, хоть немного оправиться.
-Чего? Когда…ты успел купить дом? – опешила я.
-Я тебе вообще-то говорил, - обиделся Ноэль, - но ты, скорее всего, была в режиме зомби и не слушала.
-Но ты…как ты будешь жить отдельно от нас? – я в панике обернулась к родителям, но они ушли в кухню, пить чай.
-Систер, мне 28. Уже большой мальчик. Думаю, смогу справиться. Буду навещать вас каждый день.
Я смотрела на него с неким ужасом, боясь представить, что мой брат будет вдали от меня.

​

-Ау, ты в порядке? – щелкнул пальцами перед моим носом Ноэль.
-Да, конечно, все хорошо, - улыбнулась я, обняв его, - ты у нас уже совсем большой. А что хоть за дом?
-Наш старый дом, из которого мы сюда переехали.
-Что? – удивилась я.
-Да, я нечаянно на него наткнулся, увидел, что хозяева съехали, выставив его на продажу, вот и подумал. Почему бы и нет? Недалеко от вас, да и к тому же, мне тот дом больше нравится, чем этот. Тут дворец, хоромы!
Я только покачала головой, снова обняв брата.
Мама восприняла эту новость стойко, хотя я видела, что она была на грани слез. Отец только улыбнулся и похлопал брата по плечу, мол, молодец.
Я не успела оглянуться, как Ноэль собрал чемоданы, поцеловал всех нас по очереди, потрепал за щечку Несси и, хлопнув дверью, вышел из дома.

​

Ссора с Лео не нашла своего завершения, и мы еще неоднократно выясняли отношения по поводу второго ребенка и моей работы. Тогда в разборки вмешался отец, накричав на нас двоих и заявив, чтобы в доме ссор не было никогда, тем более при ребенке. Тогда мы нашли компромисс и договорились спокойно все обсудить, когда проведем прием и когда закончатся выборы.
Лео был взволнован. Он не находил себе места, толком не спал и сильно переживал. Даже решил сменить свой имидж, зачесав назад волос, отчего стал выглядеть старше своих лет. Говорить ему я ничего не стала, ему и без того было сложно. Лео мог часами стоять напротив зеркала, репетируя речь.

​

Началась подготовка к приему. На мой стол легли длинные, бесконечные списки с именами, которые я часто слышала по телевизору в новостях. Многие политические деятели, влиятельные люди и бизнесмены должны были собраться в нашем доме. К нам как к себе домой заходили какие-то люди, мерили гостиную, устанавливали декорации, продумывали меню, передвигали мебель. Мама с папой и Ванессой обычно закрывались в своей комнате, чтобы никому не мешать.
Я же, пользуясь тем, что все заняты своим делом, по-тихому ездила на работу. Меня встретили там с улыбкой и объятиями, спрашивали, как дела и надолго ли я приехала. Я договаривалась с новым начальством (Кессиди Припева вышла на пенсию, увы), чтобы мне снова дали часы в клинике, записалась на конференцию по повышению квалификации и даже смогла поучаствовать в незначительной операции.
О моих тайных «вылазках» в больницу никто не знал…кроме мамы, возможно. Она видела однажды как я снова улизнула из дома, разговаривая с хирургом по поводу одного сложного пациента. Она ничего не сказала. Только подняла хныкающую Ванессу на руки и вошла в дом.
Ну и пусть, подумала я. Мне была нужна работа, точно воздух. Без нее, я сойду с ума. А еще я сойду с ума, если еще раз забеременею. И чтобы избежать этого, я давно продумала надежный план.

​

Наконец, настал день Х. Дом сверкал, повсюду был расставлен хрусталь, играла классическая музыка. Из комнаты в комнату бегали официанты и организаторы. Постепенно начали собираться гости. Важные люди, одетые, точно на красную дорожку. 90 процентов гостей были пожилые. Я никого из них не знала. Лео подводил меня к каждому из присутствующих, представлял, называл имена, которые я не запоминала, рассказывал истории знакомства. Я кивала, улыбалась, говорила очевидные вещи для очевидных светских диалогов, мечтая лишь о том, чтобы этот ужас закончился.
Я смотрела на своего мужа, статного и важного, и не могла узнать в нем того милого юношу, который когда-то поливал меня из душа в университете. И как из такого простого мальчишки с обаятельной улыбкой, который засыпал с книжками в руках, он мог превратиться в одного из этих властных коршунов, от которых пахло деньгами и роскошью?

​

Лео подвел меня к какому-то невысокому лысеющему корейцу, одетого в нелепый серый костюм, который висел на нем мешком.
-Эшли, это Ирвинг Ли, - представил он его.
-Оу, тот самый мистер Ли? – улыбнулась я, пожимая его руку. – Наслышана о вас.
-Можно просто Ирвинг, - тоже улыбнулся он, отчего его глаза превратились в щелочки, - замечательный прием. Вот, что я называю, красиво выпросить денег своей кампании.
Я невольно подняла брови, смотря как мужчины рассмеялись. Лео похлопал его по плечу и тоже попытался отшутиться. Странно. Не думала, что у них настолько хорошие отношения. Когда в наших беседах звучало имя «Ирвинг», то я представляла себе одного из этих напыщенных старичков.
-И какой вы пост занимаете в нашем чудесном правительстве? – решила я проявить учтивость.
-О! Спаси Смотрящий! – вскинул руки кореец. – Еще чтобы я в правительство не лез. Я бизнесмен. Владею строительной компанией «SimGlobal», возможно слышали.
-О, конечно. Наше знаменитое стеклянное задние в центре города. Мы с дочерью были на открытии, - солгала я, понимая, что для Лео этот человек чем-то выгоден, иначе бы он не появился среди наших гостей.
-А, с вашей милой принцессой?! – оживился Ирвинг. - Лео, наверное, вам говорил, что у меня сын, примерно, такого же возраста, как и она. Кстати, где она? – он огляделся.
-Она с няней в доме моего брата, - пояснила я. – Иначе прием высшего общества превратился бы в личную вечеринку Ванессы Дитер.
Мужчины засмеялись.
-Очень жаль. Я бы с радостью познакомился с этой юной леди.
Я смутилась. Странное ощущение кольнуло сердце. Что-то не так было с этим мужчиной. А что именно, понять я не могла. Завидев в толпе Ноэля, я извинилась и прошла к брату.

​

-Эй, Эшли, как жизнь? – радостно спросил он, потягивая виски из стакана.
-Скажи-ка мне, братик, что это за странный азиат стоит рядом с Лео? – сделала я незаметный жест, указывая на мужа.
-Ууууу, местная акула бизнеса, Ирвинг Ли, - цыкнул Ноэль. – Неприятный человек. Появился в наших кругах совсем недавно. Кажется, приехал с женой и ребенком около полугода назад. Своя строительная компания, кто-то из нашего коллектива состоит с ним в партнёрстве.
-И давно у них такие теплые отношения с Лео? – настороженно спросила я.
-Лео давно поднялся на несколько ступеней выше моего положения. Общение на работе у нас с ним снизилось до нуля. Насколько я знаю, они познакомились на какой-то конференции и с тех пор так и общаются. Но, насколько известно, никаких дел общих у них нет. Лео, хоть и наивный, но не дурак связываться с таким человеком.
-Значит, это общение выгодно не Лео, а ему, - вздохнула я, обернувшись к мужу, который что-то с интересом обсуждал с Ирвингом.

Вечеринка прошла великолепно. Гости остались довольны, угощения всем угодили, светские беседы никого не подвели. Каждый из присутствующих пообещал перевести сумму на счет кампании Лео…и больше всех в копилку положил никто иной, как Ирвинг.

Хан и Стелла стали старичками:

Подробности переезда Ноэля:

Бонус

 

[Gina_K]

​

После вечеринки настали тяжелые времена. Я вышла на работу, не слушая упреков Лео и пропадала в больнице сутками. Я сильно уставала, но это была такая приятная усталость. Я часами проводила в операционной, спасая жизни людей и мечтая о том, что когда-нибудь мое имя прогремит на весь Симпорт.

​

Впрочем, к поставленной цели я была близка. Я провела несколько блестящих операций, и наш главврач подписал приказ о моем назначении нейрохирургом. Я начала ездить по конференциям, повышая свою квалификацию и часто помогала во время операций знаменитым хирургам нашего мегаполиса. Я начала карабкаться по карьерной лестнице, впервые за долгое время чувствуя свободу.

​

На Ванессу у меня не оставалось времени. Я могла не появляться дома сутками из-за постоянных дежурств и не прекращаемых вызовов. Но за дочь я была спокойна. Родители уделяли ей достаточно внимания и нянчились, когда нас с Лео не было дома. Ребенок проводил много времени с бабушкой и дедушкой, ну что еще нужно маленькой пятилетней девочке?
Мама такого мышления не одобряла. Она часто старалась заводить со мной «серьезный разговор» о том, что Ванесса должна быть самым важным в моей жизни. Я закатывала глаза и уходила в другую комнату, не желая слушать наставлений. Мне как-никак уже скоро 40, наверное, сама знаю, что мне нужно. Да, Ванесса моя дочь, но пусть привыкает к тому, что не всегда можно получить то, что хочешь.
Когда я проводила важные эксперименты, дочь врывалась ко мне в комнату с криками о том, что она хочет играть.
-Господи, успокойся! – чуть не уронила я пробирку.
-Поиграй! Поиграй! Поиграй! – вопила дочь.
-Где бабушка?! МАМ! Забери ее! – раздраженно взяла я Ванессу за руку и вывела из комнаты в гостиную, где был отец. – Папа! Я же просила. Я работаю!
Дочь надула губы и на ее глазах выступили слезы.
-Не нужно этого лица! – строго сказала я. – Ты знаешь правила, когда я работаю в комнату входить нельзя! И только попробуй мне захныкать! Со мной этого не пройдет.
Ванесса спрятала лицо в футболке отца, который смотрел на меня с таким укором, будто бы я делала что-то не так.
-Поиграй с ней, - кинула я ему, - отвлеки чем-нибудь!
Папа поднял ее на руки и попытался щекотать, но Ванесса начала что-то лепетать и жаловаться. Не желая смотреть на этот концерт, я вошла в свою спальню, на этот раз закрыв дверь на замок.

​

Когда я заканчивала с экспериментами, то стояла уже глубокая ночь. Ванесса ложилась спать, а мама потом читала мне мораль о том, что дочь ждала меня, пока не уснула.
-Уже взрослая, - говорила я, - давно пора бы самой научиться засыпать.
Мама качала головой и молча уходила.
Я сильно раздражалась из-за такого поведения родителей и старалась уходить из дома, в наш сад, где могла спокойно читать медицинские журналы. Одним таким вечером я вышла на крыльцо, мысленно продолжая спор с мамой, как рядом со мной прозвучало:
-Нуууу, мадам, ты и старая стала!
-Уолли! – удивилась я. – Смотрящий! Ты приехал?!
Я не могла поверить, что передо мной стоит мой старый друг…который сильно осунулся и обзавелся морщинами. Однако, он совершенно не потерял своей физической формы, оставаясь все таким же «накаченным красавчиком», как он себя обычно называл.
-Ты когда приехал?! Почему не позвонил? Почему не приходил? – накинулась я на него с вопросами.

​

-Приехал около недели назад, - важно пояснил он, - мама со мной приезжать отказалась. Ну а я…решил просто взять себя в руки и жить дальше.
На секунду его голос дрогнул, но он быстро взял себя в руки и выпрямился. Я знала, что снова выражать ему соболезнования будет неуместно. Друг страдал, я это видела. Поэтому я просто крепко его обняла, ласково похлопав по спине.
-Ох, подружка, как я по тебе соскучился, - стиснул Уолли меня в своих медвежьих объятиях. Ну же! Расскажи мне все. От начала до конца. Хочу знать мельчайшие подробности твоей роскошной жизни!

​

Мы прошли на наш задний двор, открыв бутылку вина. Сидя на шезлонгах и любуясь прекрасным видом, мы долго говорили. Вспоминали университетское прошлое, смеялись над глупыми ссорами, которые случались не из-за чего и хохотали во все горло.
-А я тут подумал… - вздохнул Уолли, - может, снова переквалифицироваться?
-Куда? – не поняла я.
-Ну…снова пойти по девочкам?
От такого заявления я даже подавилась вином.
-Чего?! Ты это серьезно?! – невольно рассмеялась я, но когда увидела серьезное лицо друга, то резко убрала улыбку с лица. - Ох, Уолтер. Это…я поддержу тебя в любом случае, но…
-Надо было раньше одуматься, - вздохнул он, - а я питал какие-то надежды. Я все еще люблю твоего брата, причем не просто так, а по-настоящему. Но… у него каждую неделю новая девушка, он меня и знать не хочет.
Я грустно улыбнулась и похлопала его по руке, видя, как же ему тяжело.
-Только вот я дурак. Надо было на тебе жениться, - иронично заявил он.
-О, как мило, Уолтер, - грустно усмехнулась я, - но поверь, это была бы плохая идея. Брак не по любви не так прост, как кажется. Ты питаешь иллюзии, надеясь, что чувства придут рано или поздно, но… - я пожала плечами.
-Но Лео любит тебя.
-Знаю. Но я…я живу с лучшим другом, со своей родственной душой, партнером, к которому у меня самые теплые чувства, но не с любимым. Он кто угодно, но не муж. А штамп в паспорте — это его разрешение законно прикасаться ко мне.
Уолтер сменился в лице и побледнел. Он хотел что-то сказать, как на крыльцо ворвалась Ванесса. Растрепанная и запыхавшаяся, она с восторгом посмотрела на нас с Уолтером и прокричала:
-Мама! А Ноэль купил мне куклу! Давай поиграем!!!

​

-Ванесса, ты не видишь, что у меня гости? – строго посмотрела я на дочь. – Я тебе сказала посидеть с бабушкой в комнате.
Она тут же опустила взгляд, надув губы. Ох! Этот извечный прием, который безотказно действовал на моих родителей.
-И не смей мне здесь слезы лить! Сейчас я провожу Уолтера и мы почитаем.
Ванесса хотела что-то сказать, но не осмелилась. Она побрела в комнату, опустив куклу, которая начала тащиться за ней по полу.
-Я фигею, Эшли! – опешил Уолтер. – Ну ты и стерва!
-Чего?! – удивилась я, но друг встал и поднял дочь на руки.
-Скажи мне, ангелочек, - оправил он на ней платье, - твоя мама большая злющая жирная идиотка?!
-Уолтер!
Ванесса хитро глянула на меня, затем на друга и утвердительно закачала головой.
-Прекрасно, Уолтер, - холодно произнесла я, - ты совсем как мой братец. Еще научите ее крепким словечкам!
-Она сама им научится, если ты не изменишь своего отношения, - подбросил он Ванессу, которая звонко засмеялась. – Однажды она назовет тебя не мама, а просто злая тетка Эшли, а я в этот момент поаплодирую ей. И только попробуй потом ко мне прибежать и слезы лить!
Кинув на меня строгий взгляд, Уолтер скрылся с дочерью в комнате. И чего это все вздумали меня учить, как воспитывать ребенка?!

​

Наставления на этом не кончились. Когда в очередной вечер я пришла в 10 часу домой, то меня караулил папа. Он дремал в кресле с пультом от телевизора. Когда я вошла в комнату, он тут же выключил телевизор и поднялся.
-А я тебя жду, доча.
-Пап, я очень устала. Это до завтра ждет?
-Нет, не ждет, - папа взял меня за руку и провел в гостиную.
Я кинула взгляд на его руку. Некогда такая сильная, покрытая бугристыми мышцами, лапища отца была вдвое больше моей. От одного легкого его прикосновения могли остаться синяки. А что сейчас? Маленькая морщинистая ладошка едва смыкалась на моем запястье. Как же он постарел. Уменьшился в росте, потерял мышечную массу Геркулеса, стал сильно уставать. И только глаза оставались прежними. Большие, раскосые, цвета растопленного шоколада, они продолжали гореть азартом и строгостью. Такой огонек обычно появлялся, когда меня ждал серьезный разговор. И сегодня это не было исключением.
-Ванесса сегодня плакала. Сказала, ты ее утром отругала за пролитое молоко.
-Ничего я не ругала. Сделала замечание, чтобы была аккуратней в следующий раз, - нервно вздохнула я.
-А вытирать-то лужу зачем заставила?! – строго спросил он.
-Я хочу, чтобы она знала, что за поступки нужно отвечать. Вы сами меня всегда этому учили.
-Ей пять лет, дочка.
-Вот именно. Уже осознанный возраст. Пора взрослеть. Скоро в школу.

​

Папа тяжело вздохнул и задумчиво убрал спавшую на глаза челку. Я невольно улыбнулась. Время идет, а привычки остаются. Мама до сих пор млеет от этого глупого жеста.
-Мы с мамой давно хотели с тобой поговорить. Вы с Лео живете как соседи. Дочь видите только спящей. Так нехорошо. Может, вам точно поможет второй ребенок?..
Я закатила глаза, готовая к ссоре, но отец не дал мне ничего сказать и продолжил:
-…когда тебе было 7, у нас с мамой тоже были большие проблемы в отношениях. Мы…были на грани развода, пока не узнали, что скоро появится Ноэль. Это все решило.
Я смутилась. В воспоминаниях скользнули какие-то образы, обрывки ссор, а потом этот уезд мамы. Мы жили с тетей Суши и папой одни почти две недели. А потом она приехала и совсем изменилась.
-Просто подумай. Не о себе, так о дочери, которой одиноко, - погладил отец меня по руке. – Мы с мамой не всегда будем рядом. А братик или сестренка могут скрасить детство нашей единственной внучки.
Я хотела возразить. Объяснить, что у меня работа и я хочу построить карьеру, а снова пережить пеленки и подгузники я не готова. Но взгляд папы… в нем было столько надежды на понимание, что возразить я не посмела.
-Хорошо, я поговорю с Лео, - улыбнулась я. – Иди спать, папуля.
Поцеловав его в щеку, я зашла к нам в спальню.

​

Лео еще не было. Я легла на кровать прямо в одежде и закрыла глаза. Как же ломило тело! Как же хотелось спать! Но стоило сну коснуться моих глаз, как в комнату ворвался счастливый Лео.
-Дорогая! – затряс он меня за плечо. – Ты не поверишь!
-Ты что, пьян? – сонно пробормотала я, учуяв запах спиртного.
-Меня избрали! Место депутата мое! – задыхаясь, проговорил он.
-Что? – резко проснулась я. – О, ну, я тебя поздравляю! Я и не сомневалась…оу… и уже успели отпраздновать, я смотрю?
-Это мы с Ирвингом выпили…немножко, - махнул Лео рукой. – Но у меня к тебе предложение.
Только не ребенок! Еле как остановила себя, чтобы не выкрикнуть это вслух.
-Поехали во Францию? Я давно тебе обещал!
-Какая Франция, Лео? – смутилась я. – У меня работа, у тебя работа. У Ванессы скоро день рождения.
-Мы поедем туда буквально на пару дней. В тишине, без папарацци и конференций. Без твоих операций. Просто отдохнуть, набраться сил перед непростыми временами, - обнял он меня поцеловав. – А там… кто знает…может приедем уже с братиком для Ванессы?
Я крепко стиснула зубы, обнимая мужа. Что все помешались на этом ребенке?!
-Конечно, дорогой, как скажешь, - улыбнулась я, украдкой глянув на тумбу, где стоял бутылек с противозачаточными таблетками, которые я так умело замаскировала под успокоительное.

30/30
14,5+0,25 (за репутацию «хранит вечную верность»)+0,25(за друга Ирвинга Ли)+0,25(за друга Джейк Прэстон)+0,25 (за друга Гэри Шу)+0,25(за друга Дэви Чу)+0,25(за друга Джеклин Дан)+0,25(за друга Робби Хэйс)=16,25

Подтверждение

БОНУС!

 

[Gina_K]

​

Он стал вампиром ради нее? Не побоялся вечной жизни, чтобы спасти от рака?! А что он сказал, когда я предложила найти ему выход из ситуации под названием «разница в возрасте»? Нам не по пути? Прости! Да знаешь что, Гарри?! Пошел ты куда подальше!
От этих мыслей я с психом швырнула нож на стол, забыв, что нужно резать праздничный торт.
-Мам, ты чего? – удивленно спросила Ванесса, предвкушая праздник.

​

-Торт режу! – отрезала я, проклиная тот день, когда согласилась на эту поездку в Шам ле Сим. Зачем он там появился? Чего он добивался? Неужели, он хотел просто сказать мне, что никогда меня не любил? Что я была его развлечением?
Чертов вампир! Чтобы ты никогда не нашел лекарства от старения!
До моего плеча дотронулся папа. Я вздрогнула и посмотрела на счастливую Ванессу, которая задувала свечи на торте и радостно хлопала в ладоши. Лео задарил ее подарками, просто засыпал коробками с игрушками и одеждой. Ей исполнялось всего-то 7! Куда столько одежды?!

​

Маленькая чертовка. Так однажды назвал ее папа, когда она обманом выклянчила у соседского мальчишки плюшевого зайчика. Маленькая, хитрая и обаятельная, Ванесса уже умело пользовалась своей симпатичной мордашкой и длиннющими ресницами, чтобы выпросить все, что только душа пожелает. Я старалась отучить ее от этой дурацкой привычки получать то, что хочется, обманом. Ругала, говорила, что нужно все делать своими силами, но дочь меня совершенно не слушала. Она кивала, хлопала своими большими синими глазами олененка и делала по-своему.

​

В такие моменты, когда я делала ей замечания, бывало, слегка прикрикнув, она дула свои пухленькие милые губки и, сдерживая слезы, бежала к бабушке. Мама стала для нее настоящим другом, убежищем, в котором можно спрятаться, когда я была слишком строга. Естественно, мама потом начинала отчитывать меня за строгое обращение с внучкой.
-Нельзя обменивать плюшевые игрушки, пользуясь уловками своего дяди! – уперто заявляла я.
-Она ребенок! Это во-первых! А во-вторых, если Ноэль и научит ее выживать в этом мире, то это даже плюс!
-Выживать?! – фыркала я. – Да она растет во дворце, где есть все! О каком выживании ты говоришь?!
Мама только кивала головой, обнимала Ванессу и уводила ее к себе в комнату. А я…я просто была зла.
Меня обидел Гарри, дважды. Еще в далеком-далеком прошлом он вонзил нож мне в самое сердце, а сейчас, когда рана хотя бы немного затянулась, он снова ворвался в мою жизнь и решил этот нож прокрутить. Но «спускать всех собак», как выразился папа, на Ванессу было неправильно. Я это знала, понимала, но ничего не могла с собой поделать.
Мне было больно, и никто не мог заглушить эту боль простым добрым словом. Сейчас мне жаловаться не положено по статусу. Я ведь жена депутата!

​

Проверенный способ избавиться от боли – уйти с головой в работу. Я ночевала в больнице, сутками проводя в операционных и спасая жизни людей. Ко мне стали обращаться за помощью из других городов…даже стран. Сыграл ли пост Лео в этом свою роль? Возможно, не отрицаю. В моем списке пациентов появились его влиятельные коллеги, которые приносили неплохую прибыль больнице. Я с радостью лезла им в мозг, удаляла опухоли, смотрела нервную систему. Мне доставляло небывалое удовольствие хоть как-то, но встать на ступень выше мужа. Лео был их пешкой в системе правительства, которой дали власть. А я…я держала их жизни в своих руках и упивалась победой.

Возможно, стоило сказать Гарри спасибо? Если бы он не сделал мне так больно, то я, возможно, не стала бы тем, кем я стала сейчас. Всемирно-известным хирургом, имя которого давно гремело в небесах Симпорта. И мои страдания…они того стоили. Если это была такая плата за успех, то я ни о чем не сожалею.

​

Однажды мама завела меня к себе в комнату и плотно закрыла дверь – дурной знак. Выходит, разговор должен быть приватный, без посторонних ушей.
-Если ты сейчас заведешь шарманку о том, что я зря наказала Ванессу, то мы снова начнем спорить. Она закрыла девочку в шкафу и к ручкам приставила швабру.
-Она ее обзывала, - произнесла мама, просеменив к своему столу, - так что девочка получила по заслугам.
-Мы не поощряем баловства. Вспомни, сколько ты боролась с Ноэлем!
-И сейчас он занимает неплохой пост в правительстве. Так что я не собираюсь с тобой спорить. Хочу дать тебе совет.
Я закатила глаза. Этого мне не хватало. Сейчас снова начнется поучения о жизни и о том, что давно бы пора родить второго ребенка.
-Вот…- откуда-то из-за стола мама достала старую потрепанную книжку, - прочти это.
Я кинула небрежный взгляд на обложку. «Синий дракон», автор: Стелла Дитер.
-Твоя первая книга? – смутилась я. – К чему она мне?
-Был у меня период в жизни. Такой же отчаянный. Я закрывалась в себе, съедала изнутри, потому что было больно, - ласково потрепала меня по плечу мама. – И меня спасло одно – писательство. Я рассказала книгам о том, что со мной случилось.
-То, что ты главных героев списала с себя и папы, не значит, что вы действительно лазили по гробницам и дрались с мумией! – усмехнулась я, листая желтые листочки самого первого издания.

​

Мама грустно вздохнула, подняв на меня большие голубые глаза.
-Я тебя не узнаю, доченька, - тихо проговорила она, - из милого чуткого ребенка ты превратилась в жестокую карьеристку, которая не то, чтобы о втором ребенке слышать не хочет, она не хочет знать собственной дочери.
-О! Да что вы заладили со вторым ребенком! – всплеснула я руками. - Не получается у нас! Пробовали. Я сделала три теста, все отрицательные.
-Может, надо просто перестать пить противозачаточные? – совершенно спокойно спросила мама.
-Чего? Я не…
-Не лги мне, дочка. Ты знаешь, я этого не люблю.
-Хочешь правды? – вздохнула я. – Хорошо. Я не хочу рожать еще раз. Ванессы достаточно. И да, мне до сих пор больно. Но я как бы странно ни звучало, я отцу благодарна за то, что он уберег меня от Гарри. Я должна перед ним извиниться за свое поведение. Если бы не он, я сейчас бы сидела в затхлой комнатушке и читала бы лекции маленькой аудитории. Благодаря ему, своим стараниям и желанию доказать, что я не тряпка, которую можно выкинуть из своей жизни, точно ненужную вещь, я стала тем, кто сейчас стоит перед тобой. И моя строгость к Ванессе — это не придирки. Это желание увидеть ее такой же.
-Какой? – спокойно спросила мама.
Сильной. Самодостаточной. Уверенной в себе и…совершенно несчастной. Я проговорила это в мозгу, но не смогла произнести вслух. Я только тяжело вздохнула и отвернулась.
Мама улыбнулась и ласково погладила меня по щеке, всучив в руки книгу.
-Каждое слово в этой книге абсолютная правда. Ну…за исключением некоторых моментов. Там твой отец добивался меня еще ооочень долго, а я не покупалась на его улыбку и дурацкий жест откидывания челки. Сложно сдерживать эмоции? Выплесни их на бумагу, но не на дочь.

​

Ладно, может идея мамы была не такой уж и глупой. Она была автором блокбастером и все ее книги становились бестселлерами. Она была награждена даже какой-то премией от правительства (подозреваю тут вмешательство Лео) и была на седьмом небе от счастья.
А еще я никак не могла выкинуть из головы ее слова о том, что каждое слово в ее первых книгах правда, потому что она писала это в минуты отчаяния… Походы в гробницу, ссора с золовкой…убийство преступника в доме богача. Неужели, все это правда или мама просто хотела заставить меня хоть как-то справиться с эмоциями?
Думать об этом я не хотела. Я постаралась выкинуть этот разговор из головы как можно быстрее, а вот о книге своего сочинения задумалась как следует.

​

Вечером того же дня я сидела в кресле с блокнотом, где делала первые наброски своего научно-фантастического романа под названием «Жизнь Икс», где главная героиня будет мой прототип с моей историей, только действие будет происходит в далёком-далёком будущем.
-Что ты делаешь? – подошел ко мне Лео со спины, заглянув в блокнот через мое плечо.
-Мама подкинула идею написать книжку, - гордо ответила я. – Вдруг получится?
-Хм. О чем книжка? – без энтузиазма спросил он.
-Обо мне. О тебе. О Ванессе…обо всех нас!
-Ну ясно. Есть разговор. Отложи-ка свои идеи…
Я послушно убрала блокнот и поднялась. Лео прошел на кухню и налил себе воды. Такое поведение мужа меня сильно смутило.
-Что-то случилось? – осторожно спросила я.
Он ничего не сказал. Только достал свой телефон, открыл какое-то фото и протянул его мне. Мне хватило лишь кроткого взгляда на изображение, чтобы понять, о чем сейчас пойдет речь…
На фотографии было изображено уютное французское кафе, за одним из столиков которого сидела я и Гарри. Даже по изображению можно было почувствовать напряжение, исходившее от нашей беседы. Не отрываясь от телефона, я подняла взгляд на бледного мужа.

​

-Я думал, что это история давно кончилась, - спокойно сказал Лео. – Я думал, что между вами все давно кончено.
-Конечно, кончено! О чем ты вообще говоришь?! – смутилась я. – То, что один из журналистов сфотографировал меня в кафе, не значит, что у нас с ним отношения.
-Кто назначил встречу?! – почти приказным тоном спросил он.
-Никто. Когда тебя докучали журналисты, я ушла в город, чтобы прогуляться, там-то он меня и поймал. Мы просто поговорили.
-Просто поговорили…-повторил Лео, убирая телефон.
-Да именно. Мы просто поговорили.
-И чем же?!
-О жизни. О том, что изменилось за все эти годы.
-Угу. И как? Многое изменилось?
-К чему докапывания, Лео?! – не вытерпела я его допроса. – Куда делось доверие?!

​

-Вот именно, дорогая, доверие, - грустно усмехнулся Лео. – Ты должна помнить о нем. Я не хочу сесть в кресло губернатора, будучи рогатым.

Секунда. Мне понадобилась секунда, чтобы выйти из себя. Я с размаху изо всей силы ударила мужа по лицу. Звук пощечины, нарушивший тишину спящего дома, был схож со звуком удара бича. От удара Лео отступил назад, резко отвернув от меня голову. Красное пятно от моих пальцев отчетливо проступило на его бледном лице. Злость ушла в одно мгновение. Вместо нее пришло отчаяние и обида.
Я сжала кулак, чувствуя, как горит ладонь, и, обойдя мужа, скрылась в комнате.
Конечно, не существует гарантии, что партнер будет верен всю жизнь. Остается только доверять ему, но настоящее доверие требует много времени. Неужели, за 15 лет брака я не заслужила этого самого доверия?

16,25+ 0,25+0,25 (за освоенные навыки логики Ханом и обаяния Лео)+ 0,5 +0,5 (за достижение вершины карьеры Стеллы писателя и Эшли хирурга) + 1 (за МВЖ Эшли)=18,75

Подтверждение

 

[Gina_K]

​

Мама была права. Написать книгу о своей жизни – действенный способ избавиться от тяжести на душе. Первые же главы я посвятила только отношениям между мной и Лео. После нашей ссоры муж со мной практически не разговаривал, но и я не собиралась уступать ему. Моей вины не было. Он получил по заслугам и знал это прекрасно.

​

Первые страницы книжки я отдавала маме на проверку и корректировку. Она мне помогала советом, говорила, что и где лучше исправить, какими словами выразить ту или иную эмоцию. Еще она предложила мне отправить несколько глав в ее редакцию, но я отказалась. Пусть книга будет доработана, только потом можно будет ее показывать кому-то чужому.

​

Теперь все свое свободное время я отдавала только книге. Никогда бы не подумала, что описывать свою жизнь и чувства окажется таким увлекательным делом.
Однажды я сидела в гостиной с распечатками глав и корректировала неточности. Рядом сидел папа в своей униформе и корпел над шахматной доской, приговаривая, что он как псих одиночка играет сам с собой, потому что его дочь не обращает на него никакого внимания.
Такое спокойствие длилось недолго. В дом, точно торнадо, ворвалась Ванесса. Снеся по дороге вазу, она подлетела ко мне и сунула прямо в лицо какую-то бумажку.
-Вот! Вот! Вот! – завопил ребенок.
-Так, на тон тише, - скривилась я от ее визга, - и что это?!
-Я записалась на танцы! Буду заниматься балетом! – гордо объявила дочь. – Классно?! Правда классно?! Ну скажи, что это классно!
Я уставилась в анкету, которую Ванесса заполнила цветными ручками. Где-то далеко в глубинах памяти стали просыпаться печальные воспоминания моего балетного прошлого. Это нестерпимое желание научиться новым «па», сесть поскорее на шпагат и кружиться в танце. Но потом в голове отчетливо прозвучал звонкий и строгий голос отца: «Танцы - это глупость, дочка. Пора бы тебе подумать о серьезных вещах».
-Надеюсь, ты это не серьезно, - вернула я дочери анкету.
Ванесса сменилась в лице. Блеск в глазах пропал за секунду и желание хвастаться тут же испарилось.

​

-Но я хочу танцевать, - не понимая, сказала она, - хочу стать знаменитой балериной. А еще хочу писать книжки, как бабушка. И рисовать тоже.
-Танцы – это глупость, дочка. Пора тебе подумать о серьезных вещах, - процитировала я отца и вернулась к своим рукописям.
Наступило молчание. Стук шахмат затих. Ванесса с грустью смотрела на анкету и уже оттопырила нижнюю губу, приготовившись к рыданиям.
-Но ты ведь пишешь книжки! – ткнула она пальцем в сторону моих глав. – И бабушка тоже. А еще она сказала, что в детстве ты тоже занималась балетом.
-Да, занималась и вовремя это бросила, - не отрываясь от текста, ответила я. – Если бы я продолжила танцевать, то сейчас бы сидела дома, а не работала успешным хирургом. Ты уже взрослая, пора бы думать о взрослых вещах. Неужели тебе не хочется стать такой же как я?
-Нет! – вдруг вскричала Ванесса. – Я не хочу стать такой же как ты! Я буду танцевать, и точка!
Громко затопав, она убежала к себе в комнату, в придачу хлопнув дверью. Я только покачала головой. Лео ее избаловал и если характер стал проявляться в таком юном возрасте, что будет дальше?
Стоило мне снова погрузиться в сюжет своей книги, как со стороны папы послышалось странное хлюпанье носом. Я смутилась и подняла голову, увидев, как мой отец украдкой утирает скатившуюся по щеке слезу.

​

Шло время. Дочь росла. И чем старше она становилась, тем тяжелее становился ее вредный характер. Переспорить Ванессу было бесполезно. Танцы она так и не бросила, пропадая на занятиях до позднего вечера. Приходила домой уставшая, что у нее не хватало даже сил на то, чтобы сделать уроки. Оценки в школе стали ниже, отсюда очередные ссоры.
Но Ванесса не уступала. Она завешивала дом своими картинами, которые с каждым разом становились все ярче и безумнее. А однажды утром практически приказным тоном заявила, что собирается стать выдающимся автором и будет публиковать книги, которые потрясут весь мир. Мы с Лео тревожно переглянулись, но пока спорить не стали. Это все ведь детские шалости. Рано или поздно у нее это пройдет.

​

Зато папа с мамой от этой затеи были в восторге. Мама уже дала несколько уроков Ванессе о том, какой стиль лучше выбрать для писательства. Дочь внимательно ее слушала и даже делала какие-то конспекты. А папа…
Папа души не чаял во внучке. Он рассказывал о ней каждому встречному и поперечному. Стоило ему с кем-то поговорить пять минут и все, из кармана тут же доставался портмоне, в котором хранилась подробная хронология взросления Ванессы. Все особенности внучки рассказывались в детальных подробностях, вплоть до того, как стойко она терпит обработку спиртом содранных колен при падении с велосипеда.

​

Ванессе скоро должно было исполниться уже 15 лет. Довольно-таки осознанный возраст для принятия важных решений. Но дочь совершенно не хотела взрослеть, рисуя всякие глупости. Однажды я вошла к ней в комнату и увидела на холсте какого-то зверя с клыками. Все бы ничего, только подпись внизу гласила: «Эшли».
Хм…будем надеяться, что у нее в классе есть какая-нибудь Эшли, которая выглядит так. Если нет, то мой ребенок совершенно не умеет мстить. В ее время я придумывала более изощренные способы показать свою обиду родителям.

​

Однажды ранним утром мы собрались в кухне за завтраком.
-Я тут подумал, - нарушил тишину Лео, - может, отдать Ванессу в специальную школу?
Я подняла на мужа удивленный взгляд. О чем он говорил? Что еще за новости?
-Ирвинг отправил сына заграницу. Говорит, там все условия.
-А ты всегда будешь делать то, что говорит Ирвинг? – вздохнула я. – Ирвинг купил себе кабриолет и тебе надо. Ирвинг решил ввязаться в какую-то ерунду с акциями и тебе приспичило.
-Ирвинг мой друг, - строго проговорил Лео, - тем более он мне помогал. И неоднократно. Без него у меня бы не получилось занять такой высокий пост в правительстве.
-Я счастлива, что у тебя есть друзья, но отдавать ребенка мы никуда не будем. Пусть учится в простой школе. К чему эти идиотские разделения на бедных и богатых? – развела я руками. – У нее здесь все друзья.
-Я хочу дать ей обеспеченное будущее. Это школа позволит ей получить качественные знания.
-Эй! – вдруг крикнула дочь, причем так резко, что мы даже вздрогнули. – Если что я здесь. Ну так, на всякий случай.
Ванесса демонстративно громко отодвинула стул и, взяв свою тарелку, вышла из-за стола.

​

Мы с Лео проследили за ней взглядом. Топот прошел до комнаты, затем последовал громкий удар дверью. Остаток завтрака мы с мужем провели в молчании.
Когда Лео уже оделся в свою дорогущий костюм, повесив на плечо эту странную ленту (в честь какого-то мероприятия), Ванесса вылетела из своей комнаты с рюкзаком за спиной и, не сказав нам ни слова, вышла из дома… Снова демонстративно хлопнув дверью.
-Бунтарство передается через гены? – усмехнулся Лео, выглянув в окно.
-Ее поведение понять можно, - пожала я плечами, - идея со школой глупа.
-Идея всю жизнь рисовать картины глупа, а образовательное учреждение «Умникум» это то, что нужно! Сын Ирвинга…
-Да что ты заладил со своим Ирвингом? – разозлилась я. – Ирвинг то, Ирвинг это!
-Я повторю, он мой друг, - строго ответил Лео. – И он сейчас переживает непростые времена. У него жена умерла.
Я тяжело вздохнула. Каким боком это касается меня? К чему мне эта печальная информация с утра пораньше?
-Это твое упущение, - после недолгого молчания проговорил он.
-Что, прости?
-Я говорил, что выходить на работу тебе нельзя. Она была мала. Ей была нужна мать!
-Ну прекрасно, - опешила я, - ей нужна мать. А как насчет отца?! Ты, однако, не слишком уж жаждал проводить вечера с ребенком, будучи занятым отвоеванием депутатского кресла!

У мужа от этих слов начал дергаться левый глаз.
-Я мужчина! Я обеспечиваю нас, - вдруг повысил Лео голос.
-Ну а я женщина! И по правам ничуть не уступаю тебе! – в тон ответила я. – Что за древний век?! Что за стереотипность, что женщина должна прозябать дома, сидя с ребенком?!
-Потому что я не вижу причин, чтобы ты работала. Моего заработка вполне достаточно!
-А как насчет того, что у меня тоже есть желания и потребности?! Ты об этом не думал? Или ты настолько порос эгоизмом, что из-за него тебе ничего не видно?!
-Желания и потребности?! – злорадно рассмеялся Лео. – Да, например, встречаться с бывшим, пока я рву зад, чтобы обеспечить своей семье безбедное существование.
-Ты идиот, Леонардо, - удрученно вздохнула я, - и, кажется, всегда им был. К чему были эти пустые речи о любви и верности, если ты выдуваешь причину для ссоры из ничего. Если так хочется поругаться, поори на своих подчиненных.
Я спокойно прошла в сторону спальни, не желая продолжать этот глупый разговор.
-Погоди! Мы не закончили! – крикнул Лео.
-Не желаю тебя видеть. Иди в…Госдуму свою!
Подражая дочери, я тоже демонстративно хлопнула дверью, ставя окончательную точку в нашем споре.

 

[Gina_K]

​

Быть мамой подростка совсем нелегко. А еще нелегко быть женой мужчины, который отчаянно рвался в кресло губернатора. Лео точно помешался на своей карьере. Постоянные конференции, пресса и интервью. Возле нашего дома ходили люди с фотоаппаратами, пытаясь урвать гнусный кусочек личной жизни. Дело дошло до того, что мама шваброй прогоняла какого-то папарацци, который пытался заглянуть в окна нашей с Лео спальни.

​

Муж приставил к дому охрану. А еще на всякий случай заставил одного из них следить за нашей дочерью. Ванесса личному охраннику была явно не рада и при удобном случае убегала от него. А однажды и вовсе измазала его краской, зашвырнув мужчине в лицо свою палитру.

Лео был в гневе, даже пытался запретить Ванессе рисовать, но… Моя дочь была потомственная Дитер, которая плевать хотела на правила и совершенствовала свой навык, изрисовав один из дорогущих костюмов своего отца. Что же, подумала я, пусть лучше она рисует меня на холсте в виде злого животного, чем портит дорогие вещи.

​

Единственным неизменным правилом оставался совместный завтрак. Мама с папой в это время еще спали, а мы втроем собирались в кухне и ели в полнейшем молчании.
-В субботу мой день рождения, я пригласила друзей, - не вытерпела Ванесса.
-Хорошо, - вздохнула я, - сколько их будет?
-Человек 5, не больше… - задумалась дочь.
-Пять…это немного. Значит, можно приготовить что-нибудь самим. Нет, закажи что-нибудь себе и друзьям.
Дочь покраснела от восторга, еле как сдерживая эмоции. И только Лео забыл о своем завтраке, уставившись на нас с непониманием.
-В…эту субботу? День рождение? – переспросил он.
Мы с Ванессой подняли на него взгляд. Судя по туповато-испуганному выражению лица мужа, он впервые слышал о вечеринке.
-Но в эту субботу…фуршет… - проговорил Лео. – Соберется все правительство. Я давно назначил дату и уже оплатил услуги…
-Но ведь это мой день рождения! – воскликнула Ванесса.
-Я…помню, доченька, помню. Но разве не классно будет совместить твой день рождения с нашим фуршетом? Представляешь, сколько важных гостей придет тебя поздравить!
-Ты имеешь ввиду тех стариканов, после которых надо весь дом пылесосить, потому что из них песок сыплется? Это они-то классные?! – в синих глазах дочери загорелся недобрый огонек…такой знакомый бунтарский взгляд.

​

-Чего шумим? – появился в кухне папа.
-Папа хочет устроить свой дурацкий фуршет на мой день рождения! – тут же пожаловалась Ванесса.
-А как же ее друзья? Вроде бы Несси планировала вечеринку.
-Это надо было согласовывать со мной! – перешел в нападение Лео.
Я усмехнулась и прошла к холодильнику, чувствуя, что мужа ждет смертельная схватка с дочерью.
-Но ты же знал, что в этот день мой день рождения! Ты же должен был подумать об этом, прежде чем назначать дату, – возмущалась дочь.
Я обернулась и увидела, что Лео замялся. Он начал что-то лепетать совершенно несвязное.
-Ты че, о моем дне рождении забыл?! – не веря, спросила Ванесса.
-Что ты! Как ты можешь такое говорить?! – побледнел муж.
Дочь кинула на него долгий обиженный взгляд, все еще надеясь, что ее отец шутит.
-Вау. Да зашибись просто! – отодвинула она от себя тарелку с оладьями и встала из-за стола.
Мы с папой уставились на Лео, который продолжал только открывать рот, не издавая ни звука.
-Браво, любимый, - усмехнулась я и тоже вышла из кухни.

​

Настроение дочери было испорчено окончательно. Рыдания в подушку и крики, после которых следовали извинения Лео продолжались весь день. Однако, муж не отменил столь важного события, попытавшись откупиться красивым золотым браслетом, который слетел с руки дочери в ту же секунду как был надет. Подарок в несколько тысяч симолеонов беспощадно полетел в помойку.
Свечи и поздравления состоялись в кругу семьи. Ванесса еще долго жаловалась Ноэлю, который успокаивал племянницу и кидал грозные взгляды на Лео. Я тоже пыталась успокоить дочь, но она не позволила мне даже ее обнять.

​

Снова светская вечеринка. Звон серебра и хрусталя, запах изысканных блюд, классическая музыка и толпа высокопоставленных чинов со своими женами. Дорогая одежда, дорогие запахи…весь наш дом насквозь пропах богатством и вальяжностью.
Алгоритм повторялся. Лео водил меня от гостя к гостю, знакомил, рассказывал ненужные байки. Я улыбалась, кивала, пожимала сотни рук, увешанных дорогущими драгоценностями, отвечала любезностью на любезность.
Дом превратился в сборище богатеев, которые распивали дорогие вина и гремели золотом.

​

Пришел даже Уолтер, который ходил от стола к столу, поедая закуски. Он смотрел на все убранства с открытым ртом и даже не удержался от того, чтобы поприставать к симпатичному официанту.
-Ванесса не собирается выходить? – спросил он, вгрызаясь в тарталетку.
-Нет, - вздохнула я, - она объявила бойкот Лео. А его подарок выкинула в помойку.
-Где у вас тут мусорка? – тут же потерял Уолли интерес к еде.
-Обломись, - хохотнула я, - мама его уже вытащила и пошла отмывать. Мол, ребенок позлится-позлится, да успокоится.
-Знаю, ты имеешь право послать меня куда подальше, но вам стоит уделять ей больше внимания, - вздохнул он. – Иначе она его начнет добиваться силой.
-Ей 15, - цыкнула я, - нормальный подростковый возраст. Через это все проходят.
Стоило мне это произнести, как спокойная классическая музыка внезапно стихла.

​

Я обернулась в сторону магнитофона, но из-за гостей ничего не было видно. Секунда, и дом оглушил пронзительный тяжелый dubstep с элементами рока. Гости начали шушукаться, прикрывая уши и оглядываясь. В панике я пробралась через толпу и замерла в ужасе…
Святые угодники!
Моя дочь стола перед светским народом в ярко-розовом купальнике-бикини в какой-то пафосной позе. Когда музыка стала ритмичнее, Ванесса начала извиваться в танце, выделывая такие реверансы, о которых в ее возрасте я даже не подозревала. Она попадала в такт, лучезарно улыбалась и не стеснялась резких движений и откровенных шпагатов.
Все гости уставились на нее в шоке. Только откуда-то издалека слышался задорный смех и хлопанье… То был Ирвинг Ли, который с восторгом смотрел на мою дочь и не скрывал эмоций и басистого хохота. Я же стояла в ступоре, не веря, что это Ванесса. Что это моя дочь.
-Что ты стоишь?! Останови все это! – проорал рядом Лео, пробираясь ко мне через толпу.
Но я была парализована. Гости шептались, кто-то хихикал, кто-то презрительно кивал головой, а около дверей стоял журналист, отчаянно щелкая фотоаппаратом, стараясь запечатлеть каждую секунду этого бунтарского танца.

​

Началась шумиха. Официанты пытались пробраться к магнитофону, но им то и дело перегораживал путь Ноэль. Лео ржал точно сумасшедший, свистя и улюлюкая. Ванесса продолжала дрыгаться, попутно убегая от моего отца, который, зачем-то пригнувшись, гонялся за ней с пледом в руках по всей гостиной.
-Очнись же ты! – грубо встряхнул меня Лео.
Я спокойно прошла через гостей и встала на пути у дочери, которая оглядывалась на деда, продолжая убегать. Не смотря вперед, она гулко стукнулась головой о мою грудь и остановилась. Я взяла ее за руку и потащила в коридор.
-Ты что творишь?! – толкнула я Ванессу в ее комнату.
-А что?! – запыхавшись, она грозно поставила руки на бока. – Папа сказал это мой праздник. Все пришли ради меня, так пусть и смотрят только на меня!
-Твое поведение отвратительно! Во что ты вырядилась?! – указала я на ее внешний вид.
-Во что захотела, в то и вырядилась. Мой день! Чего хочу того и ворочу, понятно?!

​

Я кинула в нее одеждой.
-Надевай, быстро! Выходи к гостям и проси прощения за свое поведение!
-Ага, сейчас! Еще и в ноги поклонюсь каждому! – фыркнула она, однако все же натянула на себя шорты и футболку.
-Что с тобой творится?! Да, отец забыл о дне рождении, да, это отвратительно и обидно, но это не значит, что нужно выставлять себя в таком виде перед публикой. Дом полон журналистов! Что теперь о нас напишут в газетах?!
-Дай-ка подумать… - притворно задумалась дочь, - ну, наверное, что все в порядке. Потому что мой любимый и заботливый папочка вытащит кучу денег и откупиться, а потом побежит целовать задницы этих старых выпрендрежников!
Я невольно икнула от такой речи. И это говорила Ванесса? Дочь известного хирурга и губернатора (ну, почти губернатора) Хидден-Спрингс? Я закрыла глаза и потерла двумя пальцами переносицу.

​

В комнату ворвался разъяренный Лео. Впервые в жизни я видела мужа в таком состоянии. Бледный с яркими алыми пятнами по всему лицу, трясущийся от гнева, он метнулся к дочери и начал угрожающе тыкать в ее сторону пальцем.
-Ты! На месяц лишаешься всех прогулок! Только попробуй выйти из дома! Школа-дом-дом-школа вот и весь твой маршрут. И телефон! – он протянул к ней руку.
-Что?! Как я без связи буду?! – вспыхнула дочь.
-Не волнует! Быстро!
Ванесса скривилась в злобной гримасе и кинула в Лео телефоном. На ее больших темно-синих глазах навернулись слезы. Она спрятала лицо в руках и убежала в сторону спальни бабушки.

​

Лео ничего не сказал и, убрав телефон дочери в карман, вернулся к гостям. Я же осталась стоять в ее комнате. С фотографии на тумбе на меня смотрели пронзительные хитрые глаза Ванессы. Я даже не знала, на кого она была похожа внешне. В ней было что-то от всех нас: глаза Лео, мой нос, губы папы…и, увы, характер мамы.
Да уж. Ген Дитер ей передался сполна, даже слишком…

 

[Gina_K]

​

Странное ощущение того, что я вернулась в прошлое, не отпускало меня вот уже который день. Как будто я снова попала в те дни, когда практически каждый день в нашем доме были ссоры. Конфликт детей и родителей. Извечная проблема, но я не думала, что она снова коснется меня… Жаль, что в этот раз я выступала в роли родителя, а не бунтующего ребенка.

​

Мне пришлось восстановить забытые тренировки по сим-фу, чтобы хоть как-то справляться с эмоциями. Невыносимо было терпеть постоянные грубости от Ванессы, которая стала просто неуправляема. После вечеринки моя дочь превратилась в маленького монстрика, который и дня не мог прожить без того, чтобы не выпить нашей крови.
Я ругаться не хотела. Я помнила наши ссоры с отцом и ничем хорошим обычно это не заканчивалось. Поэтому я закрывалась в отцовском импровизированном спортзале и оттачивала навык боевых искусств.

​

-А чего вы хотели? – спросила невозмутимо мама, когда утром мы с Лео обсуждали недавнюю вечеринку. – Один забыл о ее дне рождении, а вторая и вовсе заявила, что мечта девочки полнейшая чушь.
-Я этого не говорила, - возмутилась я, - я сказала, что мечтать стать художником не прагматично. Нужно думать о будущем, а не витать в облаках.
-Я согласен с Эшли, - поддержал меня Лео, загружая посудомойку, - ей пора бы повзрослеть.
-Самое глупое, что могут делать родители – запрещать ребенку то, чего он так жаждет. Запретное всегда желанно. Это открытая провокация, - важно ответила мама. – Вы упустили ребенка и нечего на меня так смотреть. Ей требовалось внимание, а вы думали только о работе. Что же, теперь внимания она добивается силой.
Я замерла с вилкой в руке. Мама произнесла совершенно те же слова, что и Уолтер на вечеринке. От этого мне стало не по себе. Я подняла тревожный взгляд на мужа, который, будто бы прочел мои мысли:
-Вечером надо с ней поговорить. Обсудить все спокойно.
-Хах. Переговоры? – рассмеялась мама. - Лео, это тебе не твои депутаты. Это ребенок. Хуже того, это ребенок с фамилией Дитер. А отсюда следует два исхода ситуации: либо вы выполняете все ее требования, либо принимаете отчаянные меры.
Она медленно поднялась из-за стола и, кряхтя и хватаясь за спину, заковыляла в комнату. Я проследила за ней взглядом, стараясь не думать, что годы берут свое и мама с каждым днем становится все старше…
-Я все же поговорю с ней, - после недолгого молчания объявил Лео.

​

Серьезный разговор. Я помню, как однажды отец посадил меня напротив себя и начал читать лекцию о том, что я должна думать прежде чем предпринимать какие-то опрометчивые действия. Меня это жутко раздражало. И…судя по выражению лица Ванессы, которая то и дело сжимала и разжимала уголок подушки, от красноречивых слов Лео толка не было никакого.
-Твоя выходка на фуршете доставила мне много хлопот, - серьезно говорил он, - ты не представляешь, что мне пришлось сделать, чтобы уладить скандал с журналистами.
-Заплатить? – безразлично спросила она.
-Да. Именно заплатить! И ты не имеешь права говорить о деньгах в таком небрежном тоне, потому что понятия не имеешь как их зарабатывать! – тон мужа становился все громче.
-Странно, и кто в этом виноват? – усмехнулась Ванесса. – Ведь ты не разрешаешь мне устроиться на неполный рабочий день!
-Тебе нужно выучиться, а потом уже думать о работе!
-Ну, нормально? – развела она руками. – То говоришь, что я понятия не имею о том, как зарабатывать, а теперь утверждаешь, что я должна учиться. Ты уж определись.

​

Лео тяжело вздохнул. Я дотронулась до его плеча, видя, как глаза мужа наливаются кровью от отчаяния.
-Я занимаю высокий пост в правительстве, - спокойнее продолжил он. - Наш дом постоянно окружен журналистами. Тебя тоже все знают! Поэтому нужно вести себя соответственно нашему статусу, а не дрыгаться перед гостями в одном купальнике!
-Ноэль сказал, что танцевала я классно!
-Ноэль… - Лео поднял на меня многозначительный взгляд, - мама поболтает с ним потом об этом. А ты…ты выглядела нелепо в этом купальнике. Где нашла только такое?
-А! Хочешь сказать, что мне нельзя носить купальники? – взгляд Ванессы тут же вспыхнул.
-Нет, не в этом дело, - вмешалась я. – Папа просто хотел сказать, что выйти в купальнике во время светского фуршета было глупостью. И выглядела такая выходка нелепо.
Дочь устало вздохнула и поднялась со стула.
-Скажите спасибо, что я слишком стеснительная. Иначе бы станцевала topless!
Проигнорировав взгляд Лео, она громко протопала в свою комнату и, как обычно, хлопнула дверью.

​

Лео до последнего надеялся, что это была просто обида, которая в скором времени должна была пройти. Я же утверждала, что это избалованность и давно пора принять меры. Ванесса была помешана на картинах. Ее комната превратилась в склад из изрисованных холстов и разбросанных красок. Поэтому я наставила на том, чтобы запретить ей рисовать вовсе. Отобрать холсты и краски до тех пор, пока не начнет вести себя послушно.
Услышав мою угрозу, Ванесса сменилась в лице, побледнела и заявила:
-Если ты это сделаешь, то я обрежу волосы и выкрашу их в розовый цвет, понятно?!
-И кому сделаешь хуже? – усмехнулась я.
-А потом пойду под окна ратуши и начну кричать, что наш губернатор и его жена тираны!
Я еле как сдержала смех. Моя дочь совершенно не хотела взрослеть.
-Ну вот если ты действительно обрежешь волосы и выкрасишься во все цвета радуги, то я точно не отберу у тебя краски. Вместо того, чтобы закатывать эти глупые сцены, лучше бы подумала о том, что ты действительно не права.
-Ах так?! – взгляд Ванессы грозно засверкал. – Ну посмотрим!
-Посмотрим.
-Вот и посмотрим-посмотрим!

​

На следующее утро, когда я дожидалась своего водителя, мы решили с папой поиграть в шахматы. Он мне что-то рассказывал о том, как пытался научить играть маму, но ничего из этого не вышло, как вдруг дверь спальни дочери с грохотом распахнулась. Из комнаты вышла Ванесса…волосы которой были обрезаны кое-как (видимо стрижку делала себе сама), кривая челка закрывала один глаз, а затылок и вовсе был слегка выбрит. Со всех сторон торчали ядовито-розовые пряди. Гардероб дочери тоже оставлял желать лучшего: черный топ с открытой спиной, короткая юбка и колготки в тон волосам, такие же противно розовые.

​

-Поздравляю, - спокойно сказала я, видя, как мой отец закашлялся от неожиданности, - твой класс только что обрел множество поводов для насмешек.
-Мне не слабо! – важно заявила дочь.
-Не слабо, да, - поднялась я, - молодец. Только я снова спрошу: кому ты этим сделала хуже?!
-Я могу и революцию перед ратушей устроить! – жарко заявила Ванесса
-Ладно, вперед, - пожала я плечами, - можешь начинать сразу же, как только кончится твой домашний арест. А благодаря твоей голове он продлится еще года три.
За окнами послышался сигнал машины. Водитель подъехал. Я глянула на недовольное лицо дочери и, взяв свою сумку, направилась на работу.

​

Весь день я только и думала о розовой голове Ванессы. Сосредоточиться ни на чем не получалось. И беспокоил меня не внешний вид дочери, а вопрос о том, как бороться с ее поведением. Мои страхи оправдывались. Она превращалась в избалованную доченьку богатенького папеньки.
Когда я пришла вечером, то на пороге меня встретил Лео. С серым лицом и дергающимся глазом, он начал рассказывать мне о том, как Ванесса выставила в интернет фотографии своего нового образа.
-С этим надо что-то делать! – в панике проговорил муж.
-Ничего с этим не надо делать Это баловство. Рано или поздно оно пройдет.
-Нет! Не пройдет! Я… - Лео тяжело вздохнул, - я подумываю о том, чтобы нанять специалиста.
Я замерла на полпути в ванную. Он, наверное, шутит?
-Мозгоправа? – не веря, спросила я.
-Психолога, Эшли, - укоризненно проговорил муж, - это ненормально. То, что она творит… этому нет объяснения.
-Это плохая идея, Лео, - встревожилась я. – Вспомни ее реакцию на домашнее обучение! Тем более, это же Ванесса. Жаль признавать, но у нашей дочери сломана логика, точнее она совершенно отсутствует. Она будет уверена, что мы считаем ее сумасшедшей. Подумай, что может из этого выйти!
Лео ничего не ответил. Он развел руками и скрылся в комнате. Я знала, что если муж убегает от разговора, то он просто не хочет спорить. А если он отказывается спорить, то в его голове точно созрел какой-то план. Допытывать я не стала. Я просто решила, что поговорю с ним об этом утром, на свежую голову.

 

[Gina_K]

​

Странно. В моей семье есть абсолютно все – деньги, огромный дом, возможности и даже власть. Нет только одного – спокойствия. Ванесса продолжала бунтовать, Лео продолжал злиться, ну а я… А я просто устала от всей этой ситуации и все свое время тратила только на написание книги.

​

«Жизнь Икс» вышла в тираж. Популярность была небольшая, но критики отзывались неплохо. Больше всего было отзывов о том, какой же бессовестный папа у главной героини, что разлучил ее с любимым. Особенно я смеялась, когда одна из моих постоянных читательниц яростно писала: «Накостылять бы ему!».
Успеха большого не было, но мне было приятно, поэтому я села за написание второй книги – «Он, киборг». Название, конечно, странное, но сюжет я посвятила Ванессе. Рассказ шел от лица главного героя, который влюбился в эксцентричную девушку с розовыми волосами и экстравагантным стилем в одежде.

​

Что касается реальности, то эта экстравагантная особа запирала на семь замков всю свою жизнь. Как бы Лео ни старался следить за ней, контролировать, Ванесса хранила много тайн, о которых знала, возможно, только ее бабушка. Мама умела каким-то образом найти с ней общий язык, пыталась уговорить вернуться к прежней внешности и даже смогла заставить ее сходить вместе в театр. Ребенок пришел домой в полном восторге, хоть и старался сделать вид, что ничего не впечатлило.
Я же просто решила дать волю Ванессе. Если она так отчаянно рвалась к запретам, что же… Вперед доченька. Я сняла все наказания и даже позволила приходить домой после 9. Лео был в гневе, однако, дочь стала немного спокойнее.

​

Ну как спокойнее… Если не считать тяжелого рока, доносящегося из ее комнаты, безумной одежды, странной речи с молодежным сленгом и снеговика-Жнеца, которого она вылепила посреди дороги, то это была вполне милая и обаятельная девушка.

​

Однако, я не знала, как реагировать на странную страсть Ванессы к искусству. Она часами пропадала в картинной галерее, сидя прямо на полу и рисуя безумные эскизы. Однажды Лео спросил, кем все-таки видит себя в будущем дочь.
-Я вам сто раз говорила, - раздраженно вздохнула Ванесса, - я буду писать книги и картины. У меня мечта: открыть свою художественную школу, где я буду учить детей рисовать.
-Если хочешь частное предприятие, то стоит подумать о чем-то более прагматичном, - важно заявил Лео. – Художественная школа не принесет должного дохода.
-Деньги это не самое важное! – тут же вспыхнула дочка – Мечты, желания и свобода – вот, что должно волновать человека.
-Хм. Предположим. Но как ты откроешь школу на мечты и желания? Ими можно заплатить за аренду здания? А за материал? А учителям? Или ты будешь единственной преподавательницей?
Лицо Ванессы тут же сменилось. Она сурово сдвинула брови к переносице и отвернулась. Лео тут же повернулся ко мне и задорно подмигнул.

​

Однако, все же зря я обнадежила себя тем, что дочь стала спокойнее. На следующий день после очередного серьезного разговора с Лео (в этот раз Ванесса закидала яйцами дом какого-то мальчишки, который обозвал ее чокнутой), она не вернулась домой со школы. Сначала мы думали, что Ванесса снова пошла в галерею, но время перевалило за 6 вечер, а ребенка все не было. Люди Лео проверили все парки и кафе, где она обычно проводила время, но дочери нигде не было.
-Не нужно было снимать с нее наказание! – ходил из стороны в сторону муж. – Уже половина первого. Где она?
-Не нужно было снова читать ей мораль! Не смей винить меня в этом! – тут же набросилась я с обвинениями. – Сколько раз я говорила, что личный охранник – это тупость.
-Эта, как ты выразилась, тупость как раз-таки и нужна вот для таких ситуаций! – прикрикнул Лео.
-Не смей на меня орать! – тоже повысила я голос. – Ее надо искать, а не сидеть здесь и…
Я не договорила, как в дверь кто-то позвонил.

​

Мы с Лео метнулись в коридор, где на пороге стоял полицейский, к руке которого была пристегнута наручниками Ванесса. Дочь было не узнать. Грязная, в саже и копоти, с растрепанным волосом и содранными коленками, она стояла с недовольным видом и смотрела куда угодно, лишь бы не на нас.
-Я нашел ее возле мавзолея, на кладбище, - пояснил офицер, потирая предплечье, на котором красовались три глубокие царапины. – Она с двумя еще какими-то болванами решила устроить эксперимент. Чуть пожар не устроили. Все разбежались, а ваша дочь… - он тяжело вздохнул. – Только из-за вас, мистер Шелли. Иначе я бы запер ее в обезьяннике на 15 суток за сопротивление при аресте.
Глаз Лео задергался от ужаса. Полицейский отстегнул Ванессу и скрылся за дверью. Муж тут же последовал за ним.

​

Я стояла в коридоре и смотрела на Ванессу. Чувств не было никаких. У меня не было желания даже покричать на нее. В душе было только спокойствие, что она дома и цела. Я прокручивала в мозгу дежурные фразы, которые обычно родители говорят в таких ситуациях, но меня опередила мама. Она вылетела из спальни и накинулась на Ванессу с криками.
-Ты с ума сошла?! На время смотрела?!
-Ба…- закатила она глаза.
-Я всегда была на твоей стороне. Я тебя защищала! Но этот поступок… - мама глубоко вздохнула, утирая с глаз слезы, - теперь можешь не приходить ко мне и не жаловаться, что родители несправедливо тебя наказывают. Я полностью на их стороне!
-Ну, бабуль! – задохнулась от ужаса дочка, но мама уже скрылась в спальне.

​

Наступило молчание. Только слышался голос Лео с улицы, который говорил с офицером. Я укоризненно посмотрела на Ванессу, которая надула губы и отвернулась.
-Есть что сказать в свое оправдание? – спросила я.
Дочь подняла к потолку глаза, что-то обдумывая.
-Ммммм…нет, что-то ничего не идет в голову. Но отцу можешь передать, что если он еще раз скажет, что я чокнутая и мне нужна помощь «специалиста», - она показала кавычки, - я останусь жить в мавзолее рядом с могилами!
Я резко подняла взгляд на мужа. Идиот. Я же говорила, что нельзя к дочери приводить психолога. Упертый баран со статусом губернатора!
-Иди в душ и спать, - спокойно сказала я, - завтра в школу и обратно тебя отвезет мой водитель. И попробуй только что-нибудь выкинуть. Заберу у этого офицера наручники и пристегну тебя к личному охраннику, который будет сидеть с тобой на уроках.
Ванесса тяжело вздохнула и затопала в ванную.
Впрочем, возможно, Лео был прав. Нет, не в плане психолога, а в том, что проблему с нашей дочерью нужно было как-то решать… но как?

15/15

- Сторонник искусства: Посетить картинную галерею.

- Надежнейшие из рук: Воплотить мечту всей жизни "Всемирно известный хирург".

- Любовь в каждом слове: Написать 10 любовных романов.

Подтверждение

Ванесса посещала картинную галерею (в отчете), а Эшли воплотила МВЖ (предыдущие отчеты). И 20 романов Стеллы:

18,75+0,25 (за репутацию «черное сердце» Хана)+1 (за 15 собранных значков)=20

Подтверждение

Случайно узнала, что Хан старый развратник))) Откуда все эти измены, я не знаю (да и он, наверное, тоже)

 

[Gina_K]

​

-Ванесса! Я прошу тебя! Дедушке нехорошо, сделай музыку тише! – крикнула я, проходя мимо комнаты дочери, откуда доносился тяжелый рок. В ответ послышались только тяжелые удары басов.
Недовольно вздохнув, я прошла в коридор и распахнула входную дверь.
-Добрый вечер, - учтиво произнес Ирвинг Ли, слегка склонив голову, - прекрасно выглядите, Эшли.
Тебя только мне сейчас и не хватало!

​

-А Лео еще нет, - пожала я его руку и проводила в дом, - будет чуть попозже. Чай, кофе…чего-нибудь покрепче? Я могу открыть одну из бутылок коньяка Лео.
-Нет, благодарю. Я просто подожду вашего мужа. Мы давно с ним договаривались встретиться, только вот никак не выходило.
Мужчина оглянулся, когда музыка стала громче.
-Смотрящий! Ванесса! – крикнула я. – Я сейчас выпилю замки в дверях твоей комнаты и отберу компьютер с колонками!
В ответ музыка стала чуть тише, но не так, чтобы наконец, наступило спокойствие. Я удрученно покачала головой, когда Ирвинг рассмеялся.
-Юность. В это время они просто неуправляемы. Сколько ей?
-Совсем скоро должно исполниться 18. Но по ощущениям, что ей всего-то 13, и мы снова проходим все прелести созревания.
Мужчина снова рассмеялся, отчего его глаза превратились в щелочки.

​

-Поверьте, это не кончится никогда. Моему сыну 21. И по сегодняшний день я терплю постоянные пререкания и колкие шутки в свой адрес.
-Ваш сын? – я задумалась. – Я столько раз о нем слышала, но никогда не видела. Вы бываете у нас на приемах, я видела вашу супругу… - я хотела сказать «вторую», которая появилась сразу же, после смерти жены, - но его…
-Эрри, он весьма сложный мальчик, с моим упертым характером, - Ирвинг гордо улыбнулся. – Он учился заграницей, а когда вернулся, то изъявил желание петь на сцене… - мужчина обернулся к двери дочери, - примерно, также реагировал на мои запреты. И тогда я отправил его в армию. Он как раз недавно вернулся со службы.
Я подняла брови, смотря на корейца, который говорил о сыне так, будто бы тот был его собственностью, судьбой которого имел права распоряжаться только он.
-А он хотел идти в армию? – учтиво спросила я.
Ирвинг снова рассмеялся, показывая мне свои идеальные выбеленные зубы.
-Каждый мужчина должен через это пройти, хочет он этого или нет. Когда он вернулся, то стал спокойнее. Теперь подумывает о том, чтобы поступить в университет. Ванесса решила, на кого она хочет учиться?

​

Я тяжело вздохнула, вспоминая крики дочери: «Я стану художником! Хотите вы этого или нет!».
-Еще бы. Мы мечтаем разрисовывать заброшенные здания, чтобы сделать наш город лучше, - усмехнулась я. – И конечно, в нашей семье все расходятся во мнениях, кем должна стать Ванесса. Я мечтаю о дочери-враче, Леонардо готовит ей место в правительстве, отец уверен, что она еще может стать хорошим солдатом. И только мама говорит, что прыгни мы выше головы, а Ванесса все равно станет той, кем считает нужным.
-Мы с Лео часто говорим об этом, - понимающе кивнул Ирвинг. – Он постоянно утверждает, что уже возраст такой, пора браться за ум, иначе будет поздно исправлять ошибки молодости. Но я его успокаиваю. Мы найдем выход.
«Мы»?! Что это значит?! Мы найдем выход. У меня в мозгу зазвенело от этих слов.
-Что вы имеете ввиду под «мы найдем выход»? – не удержалась я от вопроса.
Холодные глаза Ирвинга странно блеснули. Но он быстро спрятался под лучезарно-улыбающейся маской. Я хотела докопаться до истины, но в этот момент в дом вошел Лео.
-А, Ирвинг. Привет, дружище!
Поцеловав меня в щеку, муж взял под локоть своего друга и повел его в кабинет.

​

После такого разговора стало тревожно. Лео попал под влияние этого корейца и его слова о «выходе», мне было от них не по себе.
Я еле как дождалась, когда же Лео проводит Ирвинга и тут же накинулась на мужа с расспросами.
-Меня не тревожит, что ты делишься с ним всеми интимными подробностями нашей семьи. Даже плевать, что он вошел и не разулся, наследив на ковре. Что значило, когда он сказал, что: «мы найдем выход из этой ситуации»?
Но Лео смотрел на меня покрасневшими глазами и счастливо улыбался. Я смутилась и слегка приблизилась к нему, втягивая носом воздух.
-Так. Вы пили. Значит, что-то праздновали. Что?
-Я буду замещать президента, - шепотом проговорил муж.
-А?
Он покачал головой и радостно обнял меня.
-Так, погоди. Твои успехи в карьере обсудим позже. Меня беспокоит наша дочь. Вы с Ирвингом что-то задумали. А зная его влияние на тебя, мне не по себе. Вы что, тоже собрались отдать Ванессу на службу? Точно так же, как он это сделал с сыном?

​

Лео только рассмеялся, обдавая меня проспиртованным дыханием.
-Нет, но мы придумали хороший план.
-И какой же, позволь узнать?
-Нет, не позволю. Я расскажу, и ты все испортишь!
-Что?! А ничего, что я ее мать?! Ты не имеешь права принимать важные решения, касательно Ванессы без меня!
-Хм…- за думался он, - ну ты же приняла решение не иметь второго ребенка. Без меня. Самостоятельно.
Я открыла рот, чтобы возразить, но ничего не могла выдавить из себя.
-Не…моя вина…что у нас не вышло…- промямлила я.
-Брось, любимая. Я сам учился на врача. Я знаю, как отличить противозачаточные от успокоительного. Я не такой идиот, как ты считаешь.
Похлопав меня по плечу, Лео побрел в спальню, закрыв за собой дверь. Я тяжело вздохнула и устало потерла лицо руками.
-Эшли, милая, войди, пожалуйста, - позвала меня мама. – Папе, кажется, хуже.

​

Папа…такой немощный и усталый он провел весь день в кровати не в силах подняться. Высокое давление, учащенное дыхание… Я знала к чему может привести такое состояние. Ему было почти 90.
-Тебе нужно на воздух. Станет легче, - поцеловала я его.
Папа нехотя, но все же согласился. Мы вывели его на веранду и даже смогли уговорить съесть пару оладушек. Еле как все это проглотив, папа тяжело вздохнул и взял меня за руку, смотря на озеро.
-Прости меня, доченька, - тихо сказал он.
-Что?!
-Я не должен был лезть в твою жизнь. Это твой путь. Это твой выбор, и я должен был его принять.
-Нет, не надо, - взмолилась я, чувствуя, к чему он клонит, - не смей этого говорить. Сейчас это уже совершенно не важно.
-Нет, важно, - погладил папа меня по волосам, - и ты это прекрасно понимаешь. Поэтому, я хочу, чтобы ты…чтобы, принимая важные решения, ты вспоминала обо мне. Не дави на Ванессу. Не решай за нее. Дай ей возможность делать ошибки. Оступаться, сталкиваться с трудностями должен уметь каждый. Лишая детей такой привилегии, мы лишаем их и храбрости, потому что, когда-нибудь придет день и родителей рядом не будет. А решения принять нужно. Не обременяй этим Ванессу.
Я крепко стиснула руку отца, чувствуя, что еще чуть-чуть, и я заплачу. Но меня остановило появление дочери, которая ворвалась на веранду с тарелкой оладий, а заодно и притащила с собой Лео, усадив рядом со мной.

​

Через пару дней он не смог даже встать с кровати.
-Не горюйте. Я прожил хорошую жизнь, - улыбался папа. – И я ни за что на свете не променял бы свою жизнь. Пережил все сначала и не стал бы менять ни мгновения.
Мама сидела рядом и крепко сжимала его руку, прижав ее к губам. Я видела, как ей сложно. Ситуацию нагнетала и рыдающая Ванесса, которая пряталась в объятиях Лео, который тоже прослезился, но отчаянно пытался это скрыть. Но я держалась. Боль разрывала душу и сердце, но я знала, что если дам волю слезам, то не смогу остановиться. Я уверена, то же чувствовала и мама, на глазах которой не появилось ни слезинки.
-Эй, детка…- обернулся к ней папа, - ты все так же прекрасна. Каждую секунду, каждое мгновение ты в моем сердце. Я любил тебя даже тогда, когда ты мне подсовывала сливочное масло вместо сухого антиперсперанта…
Мама улыбнулась и склонилась к нему, поцеловав.
-Иди, Ханки, спокойно. Иди, любимый. Удачной тебе дороги…я тебя люблю.

​

Церемония состоялась на закате. Пришло много людей. Абсолютно все знакомые, друзья и коллеги. За оградой толпилось еще много незнакомцев, которых я никогда не видела. То были фанаты, которые пришли почтить память своего кумира.

20+ 2 (за 240000 очков стремления Хана)+ 1 (за 100 уникальных воспоминаний) + 1 (за призрак Хана) + 1 (за призрак Суши, в прошлый раз забыла указать и только сейчас о ней подумала)+0,25(за освоенный навык логики Эшли)=25,25

Подтверждение

 

[Gina_K]

​

Я все сожгу. Каждый листик, чтобы не осталось ни единой буквы. Я даже не знаю, зачем я делаю эту запись. Наверное, просто для того, чтобы как-то завершить начатое дело. Но я больше не могу. Ведь я теперь постоянно буду заглядывать назад и просматривать записи, где были они…где были мама и папа.

​

Я не могла ни на чем сосредоточиться. Без отца дом опустел. Теперь не слышно его смеха, кряхтения и перепалок с мамой. Было тихо.
-Эшли, любимая, - дотронулся до моего плеча Лео, - это тебе.
Я безразлично посмотрела на букет роз, который он мне протянул.
-Зачем? – спросила я.
-Годовщина. 20 лет совместной жизни, - тихо сказал он.
Я закрыла глаза, чувствуя, как стыд наполняет душу. Я забыла. Я просто забыла о том, что я замужем, что у меня взрослый ребенок, что у меня должна продолжаться жизнь.
-Прости, я забыла, - честно призналась я. – Я…я…
-Не нужно, - улыбнулся Лео, - не нужно. Сейчас не время для праздника.
-Ноэль еще ничего не знает, - дрожащим голосом сказала я. – Он в другом городе, в командировке. Телефон недоступен. Я…
-Хочешь, чтобы это сделал я? Я могу до него добраться, отправить сообщение.
-Нет, рано или поздно он включит телефон. И это должна сделать я.

​

Я долго смотрела на сотовый. Я пыталась подобрать слова, готовила речь. Но…ничего в голову не приходило. Совершенно. Наконец, я взяла трубку. Послышались протяжные гудки.
-Да, систер, привет. Я знаю, я гаденыш, что отключил телефон и пропал на неделю. Но тут такие заморочки! – на одном дыхании протарахтел брат. – Но я исправлюсь. Как приеду, сразу зайду!
-Ноэль…-выдавила я из себя, - ты должен знать…
В трубке тут же затихло. Слышалось только напряженное молчание и учащенное дыхание брата.
-Отец?
-Да.
-Когда?
-Вчера похоронили.
Снова молчание. Ноэль тяжело вздохнул. Я слышала, как захлюпал его нос. Брат плакал, но старался не подать виду.
-Я сегодня же выезжаю.
-Нет, - покачала я головой, - спешка уже ни к чему. Доделывай спокойно дела, иначе могут быть проблемы.
-Я…я…я даже не попрощался.
-Он гордится тобой, - через силу сказала я.
-Чего?
-Он сказал, что ты его гордость.
-Я…я…тебе перезвоню.
Вызов прекратился, а я все так же держала телефон возле уха, слушая тишину.

​

Я вздрогнула, когда дверь комнаты Ванессы распахнулась. В гостиную вышла дочь…только не та дочь, к которой я уже почти привыкла. Не было нелепого наряда, кошмарной прически и ярко-розовых прядей. Это была милая красивая девочка с большими синими глазами полными грусти.
-Кто ты? И куда ты дела нашу дочь? – выдавила я из себя улыбку.
-Можно тебя на минутку? – тихо спросила Ванесса.
Я удивилась. Еще ни разу дочь не приглашала меня к себе в комнату. Обычно я врывалась туда сама, чтобы как следует покричать на нее за кошмарное поведение.
Я убрала телефон и молча повиновалась.

​

Ванесса провела меня к холсту, на котором стояла картина. Оттуда на меня смотрело красивое лицо мамы. Невероятное сходство, невероятные чувства, невероятные эмоции… Я почувствовала, как сжалось сердце.
-Надо было нарисовать его, - задумчиво проговорила дочь. – И почему я не додумалась?
-Он бы не согласился, - улыбнулась я.
-Почему?
-Потому что он бы говорил, что если его и рисовать, то только молодым и красивым. Таким, каким он был лет 40 назад. А запечатлеть его старым военным с морщинами, он бы точно не позволил.
Ванесса тяжело вздохнула и на ее глазах навернулись слезы. Я же стояла рядом и не знала, что делать. Обнять? Но вдруг она опять меня оттолкнет? Может, что-то сказать? А что говорят в таких случаях? Я бы ничего не хотела услышать.
Я ничего не смогла придумать, кроме того, чтобы просто сжать плечо дочери.
-Я скажу папе, мы повесим ее портрет в гостиной. Она видела?
Ванесса только покачала головой и отвернулась.

​

Через пару дней приехал Ноэль. Когда я открыла дверь и увидела брата, то мы просто обнялись. Молча крепко держали друг друга в объятиях и ничего не говорили. Кажется, именно в такой ситуации всякие слова излишне.

​

-Я не один, - сказал брат и отошел в сторону.
-Привет, цветочек, - грустно улыбнулся Уолтер, протягивая мне цветы.
В тот вечер мы говорили. Много и очень долго. Говорили обо всем, начиная о первых минутах нашей встречи и кончая последней вечеринкой, где Ванесса станцевала в купальнике. Обо всем. Кроме него.
Потом Ноэль ушел в комнату мамы и пробыл там несколько часов. Когда он вышел, то мы посмотрели друг на друга. В глазах было все написано. Все. Только мы не решались произнести это вслух.

​

Мама улыбалась. Шутила. Как всегда, грубо, невпопад и совершено не стеснялась этого. Она долго-долго рассматривала свой портрет, а потом снова принималась отпускать колкие шуточки.
Я была не в силах улыбаться. Я держала ее за руку. Крепко и долго. И старалась прогонять от себя печальные мысли.
-Прекрати, дочка, прекрати, - улыбалась мама, похлопывая меня по запястью. – Не нужно этого. Я люблю твоего отца. И всегда любила. Каждую черточку его лица. Эти глупые повадки и привычки. Нелепое откидывание челки назад, подмигивание и эта улыбка на 9 долларов, как я ее всегда называла. Он был мужчиной моей мечты, который пообещал, что умрет первый, чтобы посмотреть, как там, проверить, все ли в порядке. Я тогда еще посмеялась над ним. Но он, гад, сдержал все-таки обещание!
Мама грустно рассмеялась и обняла меня своими ласковыми морщинистыми руками.

Она не протянула без него и недели. Выходит, там, действительно, было хорошо, раз она так быстро за ним отправилась.
-Бейте в нос всех гадов, кто решит пойти против семьи Дитер! – были последние слова мамы.
«Да пошли вы все…» - именно так звучала гравировка на плите Стеллы Дитер. И когда мы с Ноэлем стояли напротив их с отцом могил, то не могли удержаться от тихого смеха. Только мама могла такое выкинуть напоследок. Только мама могла пожелать того, чтобы дети смеялись, а не скорбели.
Однако, когда мы вернулись домой, было не до смеха. Пусто и одиноко. Их не хватало.
Но, дописывая эти последние строчки, я стараюсь улыбаться. Правильно говорила мама, плевать, что о тебе думают окружающие. Плевать, что ты часто поступаешь неправильно. Это твои решения, и никто не может тебя за них осудить.
Так что…
Да пошли вы все!

25,25+2,5(за 250000 баллов стремления Стеллы)+ 1(за 100 уникальных воспоминаний)+1(за МВЖ Лео)+0,5 (за 10 уровень карьеры Лео)+0,25 (за портрет основателя)=30,5

Подтверждение

Лео стал старичком:

ЭПИЛОГ

 

[Gina_K]

​

Почетная студентка, красный аттестат… Кому вообще нужна вся эта фигня? Из кожи вон лезешь, пытаешься сигануть выше головы, надрываешься. А все ради чего?
-Тебе бы пора заняться чем-то стоящим, а не этой глупостью…
Мои родители просто придурки. И пусть звучит грубо. Иначе не скажешь. Бабушка бы сейчас тут же пригрозила мне смачной затрещиной за это, на что дед парировал, что не позволит ко мне прикоснуться.

​

Мои старики. Как же мне вас не хватает. Это ведь ответственный момент в жизни, я окончила школу на отлично, мне вручат аттестат. И как бы мне хотелось, чтобы вы были рядом со мной. Единственные, кто считал меня за человека с эмоциями в этой двинутой семейке.
Но увы. Жизнь распорядилась по-своему.
На вручение со мной пойдут две мумии. Одна мать чего стоит, а еще это ее каменное лицо. Даже когда бабушка умирала, ни один ее мускул не дрогнул. Поражаюсь этой женщине. Уверена, что и на вручении (если ее величество миссис Дитер соизволит прийти) она будет вести себя так же. Напряженная, гордая и слишком самоуверенная, она не позволит себе даже похлопать, когда я появлюсь на сцене.
Подумаешь!
Да пошли вы все... Идеально, бабуля. Ты четырьмя словами описала отношения в нашей семье.

​

Я пришла со школы и сразу же заперлась в своей комнате. Мама что-то крикнула, но я даже не оглянулась. Не хочу. Не хочу никого видеть.
-Доченька, как дела? – постучался в дверь папа.
-Шикарно, - ответила я, не отрываясь от картины.
-У меня все готово. Завтра все должно быть великолепно!.. – я молчала. – Ты ведь помнишь, что у тебя день рождение?
Удивительно, что об этом помнишь ты. Только такой гений, как Леонард Шелли, человек, претендующий на кресло президента, мог забыть о дне рождении собственной дочери. Помнится, в тот момент я думала о том, помнит ли он вообще о том, что у него есть дочь. Помешанный на политике карьерист. Подкаблучник. Мама им вертит как хочет, а он и не думает сопротивляться. И как он вообще собирается управлять Симпортом, если даже собственной жене не умеет сказать «нет»?
-Ванесса…- тон стал угрожающий.
-Да помню! – крикнула я. – В отличие от вас, я об этом не забываю!
Папа тяжело вздохнул, готовясь что-то ответить. Но прошло несколько мгновений и послышались его удаляющиеся шаги.

​

Спала я, конечно, в ту ночь отвратительно. Снилась бабушка. Что-то говорила, а я плакала и просила ее вернуться. Проснулась опухшая как шарпей.
День рождения. В детстве я ждала его так сильно. Я знала, что меня разбудит дед, обязательно поцелует в лоб и скажет что-нибудь примитивное, но такое ласковое, что на глазах от умиления слезы наворачивались. Затем на кухне меня встречала бабуля с тортом и громко-громко пела песенку «Happy Birthday». Слуха у нее не было вовсе, но это ее не останавливало. А потом мы садились завтракать…втроем.
Родители сутками пропадали на работе. Отец приходил домой ближе к 3 ночи и так рано просыпаться у него не было сил. А мама…у этой особы были дежурства в больнице. Причем, именно в мой день рождения. Всегда так выпадало.
Сегодня я завтракала одна. Не было торта. Не было песни в кошмарном исполнении. Не было ласковых стариковских объятий.
Интересно, эти двое в соседней комнате вспомнят, что у их дочери день рождения?

​

Как выяснилось, да, помнят. Мама вышла из спальни при параде, готовая к вечеринке.
-Оправь волосы, - скомандовала она вместо поздравления, - и у тебя на платье лямка закрутилась.
С совершенным безразличием она развернула меня к себе спиной и начала поправлять платье. Я крепко стиснула зубы, чувствуя, что вот-вот и разрыдаюсь от обиды.
-Сегодня придут важные люди, помимо твоих друзей, - продолжила мама строгим тоном, - так что, пожалуйста, без выходок. Тебе 18. Ты уже взрослая.
Я сжала кулаки. О! Как бы мне хотелось метнуть праздничным тортом в одного из этих «важных людей». Будто бы прочитав мои мысли, мама подняла на меня тяжелый ледяной взгляд своих больших раскосых карих глаз. Я тут же отвернулась.
Танец в купальнике. Столько лет прошло, а мне почти каждый день об этом напоминают. Да! Я хотела насолить отцу. Да! Я сделала это назло всем. Выйти в купальнике перед чужими людьми и получить наказание…
Дьявол! Да оно того стоило!
-Ты меня услышала? – тем же тоном спросила мама.
-Не глухая, - огрызнулась я.

​

Вечеринка в честь моего дня рождения… Хех. Как же. Здесь собрались одни старики с отцовской работы. Только пара знакомых лиц и те, забились в угол, потому что чувствовали себя неуютно.
-Эй, балбесина! – крикнул дядя. – С днюхой!
Я улыбнулась. Ну, наконец-то, пришел хоть кто-то, с кем мне не будет плохо.
Дядя Ноэль. Мой соратник. Мой сообщник, который всегда помогал мне устроить какую-нибудь шалость и прикрывал перед мамой. Обаятельный и красивый… наверное, потому что вампир. Эта его модная стрижка и белоснежные зубы с длиннющими клыками сводили с ума всех девушек в округе. Да что там! Даже мамин лучший друг был по уши в него влюблен!
-Как дела?! – дядя взял меня за щеки и грубо притянул к себе. – Как себя чувствует именинница?
-Материться можно?
-Нет!
-Тогда нормально, - вздохнула я.
Дядя только рассмеялся, потрепав меня по голове.
-У тебя же днюха! Улыбайся!
-Угу. Посмотри, - я указала на толпу незнакомых мне людей, разодетых точно на красную дорожку, - ты здесь кого-нибудь знаешь?
-Конечно. Здесь же все правительство! – улыбнулся дядя. – Даже я. Член городского совета…

​

-Вот именно. И как считаешь, это все еще мой день рождения? Или очередная светская показушная вечеринка? Посмотри! Даже пресса тут!
Я кивнула в сторону странного парня с фотоаппаратом, который крутился возле отца и фотографировал каждое его движение.
-Знаешь, есть идея, - дядя закинул мне руку на плечо. - Мы можем устроить для тебя отдельную вечеринку. Соберем только твоих друзей в каком-нибудь клубе, наберем выпивки и гудите пока голова не отвалится. Я все оплачу и устрою!
На секунду я обрадовалась, но тут же сникла. Друзья… У меня ведь их нет. За мной повсюду ходят охранники. В школе меня попросту боятся.
-Нет, не нужно.
Но дядя меня уже не слушал. Его взгляд был устремлен в сторону какой-то девушки в красном платье с откровенным декольте.
-Опа-па, смотри какая, - улыбнулся он, - пойду-ка проверю, что за особа.
Оправив волос, он гордо выпрямился и зашагал в ее сторону.
-А да! – остановился дядя и, вытащив из кармана какую-то коробочку, кинул ее мне, - на, подарок. С днюхой.
Я обиженно надула щеки. Ну и ну! И это нормально? Я уже готова была выкинуть эту коробочку куда подальше, но любопытство взяло вверх. Внутри лежали дорогие бриллиантовые сережки с огранкой из белого золота… Ладно, дядя, прощен.

​

Я сняла стакан с подноса проходящего мимо официанта и взяла тарталетку с креветкой. И почему на приемах (да, именно прием, а не день рождения) никогда нет нормальной еды? Я любила поесть, а на таких вечеринках только одна ерунда. Интересно было бы посмотреть на аппетайзер в виде мини-гамбургеров или кусочков ветчины! Я рассмеялась собственным мыслям, представляя, как бы нелепо выглядели эти раскрашенные девицы в дорогих платьях, поедающие жирные и такие вредные гамбургеры…так… а это что?
Я скривилась, когда увидела, что мама начала танцевать вальс с каким-то толстенным мужиком в дорогущем костюме. Ну и позерство! Сколько пафоса и лжи!
Я отвернулась и увидела среди толпы отца, который искал кого-то взором. Наверняка меня, чтобы познакомить с кем-то из своих коллег, этих старых развратников, которые делали мне глупые никчемные комплименты. Нужно было просто спрятаться среди толпы и не попадаться отцу на глаза до конца праздника.

​

Я быстро сунула в рот целую тарталетку и резко развернулась, как впереди оказалась какая-то преграда. Столкновение было столь неожиданным, что я еле как сдержала визг. Бокал с шампанским в моей руке перевернулся и содержимое выплеснулось на чью-то рубашку. Я замерла, чувствуя, как бешено колотится сердце от испуга.
-П’гошу п'гошения…- с полным ртом выговорила я, ставя пустой бокал на стол и хватая салфетку.
Передо мной стоял высокий парень азиатской внешности с пронзительными черными миндалевидными глазами, взгляд которых становился все яростнее с каждой секундой. Его густые черные брови тут же сдвинулись к переносице, отчего на лбу залегли две глубокие морщинки, делая взгляд еще холоднее.
-Как можно быть такой неуклюжей?! – прошипел он, грубо отмахнувшись от моих попыток промокнуть салфеткой пятно.
-Я же нечаянно, - я еле как сглотнула застрявшую в горле тарталетку, - прошу прощения.
-Перестаньте меня трогать! – почти крикнул он, отстраняясь от моих попыток помочь. – Вы испортили мне рубашку! Теперь она липкая от шампанского!
-А можно не кричать на меня? Я же вас не серной кислотой облила! - вспыхнула я от его криков.
-Разницы нет! Прием только начался, а вы умудрились мне его испортить!
-Это не прием! Это мой день рождения! – почти в отчаянии выкрикнула я.

​

Он резко выпрямился. Черные, точно два уголька, глаза устремились мне прямо в лицо. Яростный взгляд поблек, и он слегка сощурился, изучая меня очень внимательно.
-Угу, так, значит, это ты Ванесса? – то ли с разочарованием, то ли с облегчением проговорил он.
-Я…а…это…мы…когда на «ты» перешли, - замямлила я, предательски краснея.
-В ту самую секунду как ты испортила мне рубашку от Джорджио Армани.
Смущение прошло за секунду. Я тут же скептически подняла бровь, оценивая его одежду. Да, действительно, от него пахло деньгами и вальяжностью.
-Пф. Выпендрежник, - спародировала я бабушку, которая обычно так обращалась к деду, - твоя фамилия, часом, не Лангстер?
Это был самый богатый гость, которого я знала.
Взгляд парня тут же резанул меня. Точно удар хлыста, прошелся по всему телу.
-Я Эрри Ли. Знакома такая фамилия? – угрожающе произнес он.
-Ааааа, - протянула я, усмехнувшись, - сын чувака, без совета которого мой папаша не может и дня прожить? Имени твоего отца не припомню, но уверена, что он, как и ты, один из этих снобов, пришедших хвастануть своим счетом в банке.

​

Я думала, что сейчас опять меня с ног собьет этот яростный огонек в его пронзительных глазах, но… Он вдруг усмехнулся. Вот дьявол! Это же была самая очаровательная и милая улыбка из всех, что мне доводилось видеть. На секунду мне даже показалось, что я стояла уже с совершенно другим человеком. Но это была всего лишь секунда…секунда и его презрительный уничтожающий взгляд вернулся.
-Эй, да ты, смотрю, настоящая дьяволица с лицом феи.
Я скривилась от возмущения. Как…как, черт подери, он меня назвал? Да как он смел! Я же именинница!
Но почему-то в тот момент мне ничего оскорбительного в голову не пришло. Парень презрительно фыркнул и, победоносно надув губы, скрылся в толпе.

​

Такое ощущение, что меня втоптали в грязь! Я даже не сразу поняла, что официанты выкатили торт с моим именем. Гости затянули песенку «Happy Birthday». Перед глазами тут же встала бабушка, которая точно так же стояла здесь и голосила поздравления. Слезы начали жечь глаза, но я сдержалась.
Нет. Не доставлю я им такого удовольствия. Не буду плакать при всех!
Я смотрела как горят свечи на торте и даже не знала, что загадать. Протяжное исполнение поздравлений раздражало.
-Задувай, доченька, - подсказал папа.
Хочу, чтобы в моей жизни все изменилось! Хочу, чтобы все это прекратилось!
Я громко задула свечи и все начали аплодировать.

Я крепко стиснула зубы, понимая, что еще чуть-чуть, и я разрыдаюсь. Не смогу сдержаться. Не смогу выстоять! Но из толпы я почувствовала чей-то взгляд.
Эрри Ли.
Он стоял поодаль от всех, испепеляя меня пронзительным взглядом, от которого поскорее хотелось спрятаться. А на его губах играла ехидная издевательская улыбка.

30,5+0,5(за передачу дневника) = 31.

Эшли стала бабушкой)))

Семейная черта "Бунтарь":

 

[Gina_K]

​

Да, примерно, так я себе все и представляла. День рождения даже не был поводом для вечеринки. Это был очередной прием, на котором отец собирал деньги на свою кампанию.
Я еле как дождалась окончание этой проклятущей вечеринки и заперлась в комнате. Упав на кровать, я прорыдала в подушку до четырех утра.

​

Весь следующий день я не выходила из комнаты. Ко мне стучались и мама, и папа, но я даже им не отвечала. Вышла среди ночи, чтобы съесть бутерброд.
А в понедельник должна была состояться церемония вручения аттестатов. Я стояла в своей спальне и пять минут пялилась на свое отражение. Интересно, а я точно дочь своих родителей? Я ведь не похожа ни на кого из них. Ни на маму, ни на папу. Может, они меня удочерили и поэтому сейчас такое отношение? А что, это все объясняет, все их выходки.

​

Я надела мантию и конфедератку, готовясь к торжеству. В полном молчании мы втроем вышли из дома и сели в семейный лимузин. Никто не обмолвился ни единым словом, будто бы ехали на похороны. Но это было не самое страшное.
Мы приехали к отцу на работу! Он сделал так, что вручение дипломов состоялось в ратуше!
-Но что это значит?! – вскричала я. – Мы в школе нарядили актовый зал.
-Я не позволю, чтобы дочери президента вручали аттестат в актовом зале, - бесстрастно отозвался отец.
-Ты еще не президент! – огрызнулась я и вышла из машины.
Мои одноклассники не могли порадоваться празднику. Они были напряжены и напуганы. Ведь в ратуше собралось столько журналистов, точно это было сборище актеров на красной дорожке! Все боялись сделать неверный вдох.

​

Я сидела поодаль от всех…рядом с мамой и папой на каком-то выступе, точно пьедестале. И все пялились. Только на нас.
Просто убейте меня. Ну или моего отца, который все это устроил. Позерство. Показушничество. Унижение!
Когда прозвучало мое имя, я не двинулась с места. Директор повторил, а я не могла сдвинуться с места.
-Иди! – приказала строго мама, подтолкнув меня.
-Я вас ненавижу, - прошептала я прямо в лица родителей и вышла на сцену.
Кто-то из журналистов зааплодировал, вспышки усилились, поднялся говор и шум. А я шла, прикусив губу до такой степени, что даже она лопнула и рот заполнил кошмарный привкус крови.
Получив аттестат, я села к одноклассникам, отказавшись подниматься к родителям. Когда церемония закончилась, то всех пригласили сделать общее фото. Я смешалась с толпой и вышла через черный ход.
В мантии, заплаканная, с потекшим макияжем и аттестатом, я шла по широким ступеням ратуши, прячась от журналистов и рыдая в голос.

​

Я шла пешком до самого дома. Даже такси брать не стала. Впрочем, наслаждалась я одиночеством тоже недолго. Уже через две улицы за мной, точно тень, шел отцовский охранник, которого я тут же послала куда подальше. Но он проигнорировал меня и продолжал преследовать.
Я ворвалась домой. Родители сидели на кухне за столом, ели куриную грудку и обсуждали политику. Да, им было плевать на меня. Что же, ладно. Пусть так. Я стряхнула с ног туфли и громко затопала в свою комнату.
-Ванесса, обед, – проговорила мама, не отрываясь от какой-то книги (идиотская привычка читать за столом).
-Я не голодна.
-Сядь и поешь! – вдруг крикнул отец, да так внезапно, что я даже из рук аттестат выронила. – Иначе я усажу за стол тебя силой!
Очень хотелось бы на это посмотреть. Я уже открыла рот, чтобы произнести это вслух, но лица у родителей были такие, что…. Ладно, так уж и быть, придется потерпеть.
Я спокойно села на свое место и уставилась в тарелку. Наступило молчание, от которого звенело в ушах.

​

Я ждала нотаций. Этих долгих и нудных речей, которые обычно отец затягивал после моих «выходок», как он это называл. Но от тишины гудело в голове. Они даже не смотрели на меня! Мне хотелось крикнуть, швырнуть вилку, скинуть тарелку на пол. Сделать хоть что-нибудь, чтобы нарушить тишину!
Глаза снова начали жечь слезы. Я не вытерпела и кинула на стол вилку, взяв кусок мяса руками и беспардонно отправила его в рот. Мама на секунду закрыла глаза и взялась двумя пальцами за переносицу. У отца задергался глаз (обожала это, верный признак полной и бесконтрольной ярости), однако, он продолжал молчать.
-Я видел, что ты вчера пообщалась с Эрри, - после десятиминутного молчания, наконец, спросил он.
Кажется, глаз теперь дергался у меня.
Дьяволица с лицом феи…
-Я опрокинула на него бокал шампанского, - проговорила я с полным ртом (назло маме).
-Что? – удивился отец, обратив на меня взгляд.
В ответ я только пожала плечами. О том, что я сделала это случайно, я решила не рассказывать.

​

-Я должен был предположить это, когда увидел его…- пробурчал он. – И как вы пообщались?
-Очень мило. Обменялись любезностями и комплиментами.
Папа и мама переглянулись. Нехороший знак. Точно, меня ждет серьезный разговор.
-И…как он тебе? – спросил папа как бы невзначай.
-Он чудак, только через «М», - парировала я, отчего мама даже поперхнулась чаем.
-Что же, от ненависти до любви один шаг, - вдруг улыбнулся он. – Приглядывайся к нему.
-Че? – смутилась я.
-Будет сложно жить с человеком, которого ты называешь м…гхм, чудаком.
Я громко закашлялась от этих слов, чувствуя, что мясо встало поперек горла.
-Чего это я с ним жить должна?!
Родители снова переглянулись.
-Спасибо за обед. Я пойду, почитаю, - тут же проговорила мама и, взяв книгу, встала из-за стола.
-Пойдем в комнату, нужно поговорить, - тоже поднялся папа.

​

Я хотела остаться с недоеденной уткой. Сейчас мне ее компания нравилась больше. Но строгий взгляд отца меня переубедил. Со злобой кинув салфетку на стол, я тоже встала и прошла за ним в комнату.
-Ирвинг и я дружим уже не первый год, даже не первое десятилетие, - проговорил папа, указывая мне в кресло (я демонстративно проигнорировала это), - и недавно он сделал мне хорошее предложение.
Застрелиться?.. Да уж, за такие мысли бабуля точно бы огрела меня полотенцем по мягкому месту.
-Эрри старше тебя на 4 года. Здоровый и сообразительный парень. Отслужил в армии, где из него выветрились такие замашки. Собирается поступать в университет… - тут он указал на меня. – Мы посоветовались и подумали, что из вас выйдет неплохая пара. Хороший союз.
Я так и замерла в одном положении, уставившись на отца туповатым взглядом. В мозгу тут же всплыл ледяной пронизывающий взгляд азиатских глаз.
Дьяволица с лицом феи…
-Повтори-ка… - выдавила я из себя. Из-за внезапной хрипоты в голосе эта фраза прозвучала как настоящая угроза.

​

-Я сказал, что мы с Ирвингом решили, что ты и Эрри должны пожениться, - как ни в чем не бывало проговорил папа.
Что-то засвистело. На улице? Или это так закипели мои нервы? Я же сейчас зашвырну вазой отцу прямо по мордасам! Рука даже потянулась к столику, но я вовремя ее отдернула, сжав пальцы в кулак.
-Я не собираюсь выходить замуж. Я поступаю в университет, на журналиста. Я сказала, что буду писать картины и книги! – заявила я все таким же хриплым голосом.
-Журналистом, - усмехнулся он, - ну как же. Дочь президента - папарацци. Нет!
-Ах так?! – крикнула я. – Что же, прекрасно. А я говорю НЕТ тебе и твоему Эрри. Нравится, выходи за него замуж сам!
Лицо папы в одно мгновение побагровело. Глаза налились кровью.
-Ты не посмеешь меня ослушаться!
-Это ни в какие ворота не лезет! – махнула я руками, срываясь на визг. – Ты меня за человека не считаешь? Я что, домашнее животное, которым можно потакать?! Ты меня спросил?! Хочу ли Я этого?! А его? Ты спросил Эрри, хочет ли ОН этого? Или в мире кроме тебя и твоего придурковатого друга больше никого нет?!
-Ванесса! – прикрикнул отец.
Но я его уже не слышала, заходив из стороны в сторону. Тело била мелкая дрожь, а сердце было готово выпрыгнуть из груди.

​

-Я знаю, как тебе будет лучше!
-Нет, ты знаешь, как будет лучше ТЕБЕ, - отвернулась я от него.
Папа тяжело вздохнул и совершенно спокойным тоном проговорил:
-Я не позволю тебе поступить на журналиста. И не дам ни копейки для твоей идиотской школы рисования. Так и знай!
Я сжала кулаки. Ах так?! Что же. Ладно. Замечательно.
-Ты меня слышала? – требовательно спросил он.
-Слышала. И я тебе говорю: пошел ты и твой Эрри куда подальше, - прошептала я, чувствуя, как по лицу предательски текут слезы.
Лицо отца вытянулось и побледнело. Я спокойно его обошла и зашла в свою комнату, закрыв дверь на ключ. Вытащив из-под кровати сумку, я начала кидать в нее вещи. Я даже не думала, что именно мне нужно, просто кидала первое, что попадалось под руку.

На следующий день я выскользнула через окно своей спальни. Время едва показывало 8 утра. В домашних тапочках я побежала через лес к единственному человеку, который помнил о том, что у меня есть чувства.
Я взбежала по крыльцу дома дяди Ноэля и затарабанила в дверь.
-…я уже уезжаю…да… - послышался его голос.
Дядя говорил по телефону, когда открыл дверь.
-Ну ничего себе. Ты в курсе, что выглядишь так, будто бы по твоему лицу топтались лоси всю ночь? – отключил он вызов, рассмеявшись.
-Только ты можешь мне помочь, - дрожащим голосом проговорила я. – Я хочу сбежать из дома. Но мне нужны деньги и прикрытие, чтобы люди отца меня не нашли.
Ехидное выражение исчезло с лица дяди. Он выпрямился и сложил руки на груди, приготовившись меня выслушать.

 

[Gina_K]

​

-Так, племяшка, спокойно, - дядя взял меня за плечи, - прекрати плакать. Из твоей трели я мало что понял…но мне уже пора. Никак не могу опоздать. Вопрос жизни и смерти. Вот, возьми, - он сунул мне в руки ключи, - сиди пока у меня дома. Я схожу на работу, улажу кое-какие дела, приду и мы все с тобой обсудим.
Я только всхлипывала и громко шмыгала носом, не в состоянии ответить.
-Иди, запрись в спальне и рыдай там, а я побежал!
Дядя поцеловал меня в лоб и подтолкнул к двери. Бодро сбежав по лестнице, он прыгнул в свой гоночный Порше и в одно мгновение скрылся за поворотом.

​

Размазывая тушь по лицу, я пыталась открыть дверь, как у меня зазвонил телефон. Первая мысль была об отце, но номер оказался неизвестный.
-Да? – с опаской ответила я.
-Эй, дьяволица с лицом феи! – прозвучал холодный голос, от которого у меня невольно по всему телу пробежала судорога.
-Как…как ты узнал мой номер? – опешила я, чувствуя, что задыхаюсь.
-Это сейчас не так важно. Приезжай к северному парку с фонтаном через 20 минут.
Я смутилась. Что-то я слишком много плакала, что у меня перестал работать мозг. Я что, выплакала все извилины?
-Ты там оглохла? – тон его стал еще холоднее. – Я ждать долго не собираюсь. Попробуй только опоздать.
Вызов отключился, а я так и стояла с сотовым возле уха.
Северный парк. 20 минут. Нельзя опаздывать.

​

Я молча спустилась с крыльца и, нажав на брелоке кнопку, открыла синий мустанг дяди. Сев за руль, я вытащила из сумочки косметичку и, подвинув к себе зеркало заднего вида, стала поправлять макияж. И только когда я подводила губы карандашом, до меня дошло.
Дьяволица с лицом феи…
Почему я должна ехать на встречу с этим грубияном?! Да кто он такой, чтобы мне указывать?! Хм…возможно, будущий муж. Впрочем, нет! Нет! Этому не бывать никогда!
Я посмотрела на время. Оставалось десять минут. Немного поколебавшись, я все же завела мотор и поехала на встречу.
Когда я приехала в парк, то там не было ни души. Тихо, только какая-то птица захлебывалась от пения на дереве. Я глянула на время, было еще пять минут. На всякий случай я вытащила из сумочки зеркальце и еще раз проверила макияж. Все было в порядке, только глаза и нос опухли от слез.

​

-Эй!
Я вздрогнула и выронила из рук зеркальце, обернувшись. Эрри шел ко мне быстрым размашистым шагом. Одет он был в школьную мантию и конфедератку. В мозгу сразу всплыли слова отца о том, что он старше меня на 4 года, а значит, школу уже давно окончил.
-Что за маскарад? – смутилась я, когда Эрри сел на корточки и поднял мое зеркальце.
-Я думал, что у тебя сегодня вручение аттестата, хотел поприсутствовать на представлении, но выяснилось, что церемония состоялась вчера.
Я недоверчиво приняла от него зеркало и сложила руки на груди.
-Чего тебе надо?
-Разве так разговаривают с будущим мужем?! – холодно спросил он.
Я задохнулась от этих слов. Так, значит, он тоже уже был в курсе? Глаза предательски начали жечь слезы, но я только крепче стиснула зеркальце, чтобы не разрыдаться.
-Я не собираюсь за тебя выходить! – вызывающе ответила я.
-Как будто бы я горю таким желанием, - фыркнул Эрри, - я позвал тебя, чтобы заключить сделку.
-А?
-Сотрудничество. Эта свадьба может быть выгодна не только нашим отцам, но и нам.

​

Я нервно рассмеялась от этих слов. Он шутит? Вообще, такой человек, как он, умеет шутить?
-И чем же это может быть выгодно, а?
-Я вчера невольно стал свидетелем твоих визгов во время ссоры с отцом, - Эрри снял с головы конфедератку и вальяжно убрал рукой со лба волос.
-Что?! – задохнулась я. – Ты…ты…подслушивал?
-Еще мне не хватало ваши разборки слушать, - скривился он. – Я хотел о свадьбе поговорить еще на твоем дне рождении. Мне, в отличие от тебя, об этом известно уже давно. Но на вечеринке как-то не заладился у нас разговор. Я решил сделать это вчера, надеялся, что Лео тебе еще ничего не сказал. Но когда я подошел к вашему дому, то как раз попал на этот откровенный разговор, - Эрри развел руками, - не успел. Если бы я поговорил с тобой заранее, то ваш разговор бы прошел спокойно. Впрочем, так даже лучше. Я кое-что услышал и уговорить тебя станет легче.
Я грозно сложила руки на груди, готовясь к атаке, но он не дал мне произнести и слова.
-Подожди. Не перебивай. Я слышал, что ты хочешь поступить на журналиста и открыть свою школу рисования? И как раз-таки наша свадьба может этому поспособствовать.

​

Мой враждебный настрой тут же испарился стоило ему произнести «школа рисования».
-Мой отец меня шантажирует, - тут его голос тал еще холоднее, - хочет взять под контроль всю мою жизнь.
Я удивленно уставилась на него. Да уж, только мой отец мог связаться с таким человеком!
-Шантажирует? Родного сына?!
-Тебя это удивляет? – Эрри высокомерно поднял брови. – Привыкай. В моей семье и не такое встретишь.
-Но…как? Чем? Ты что-то сделал?
Смоляные глаза парня странно блеснули. На секунду мне даже показалось, что я увидела в них страх…но, снова, это была всего лишь секунда.
-Нет, я ничего не делал. Я хочу открыть свой бизнес, хочу…жертвовать деньги науке. Открывать лаборатории, где будут тестировать новые лекарства. А мой отец…он грезит только тем, что я унаследую его строительную компанию, которую я откровенно ненавижу. Я из принципа отказываюсь от его завещания. И тогда он мне сказал, что просто не даст мне воздуха. Сделает все, чтобы уничтожить меня. Сказал, что будет распускать слухи о том, что я вор и преступник, если я не женюсь на тебе. С такой репутацией никто не захочет со мной работать, а его слово сейчас весит в обществе очень много…хотя бы потому, что он дружит с твоим отцом.
Я ничего не говорила. Только смотрела в его непроницаемое строгое лицо. Эрри снова сдвинул брови к переносице, отчего на лбу появились две глубокие морщинки… Странный знак. Это напряжение? Или злость?

​

Не дождавшись от меня ответа, он продолжил:
-Уговор у нас с ним такой: я на тебе женюсь, а взамен он дает мне воздух и свободу действий. Если дела у меня пойдут хорошо, то он даже будет меня инвестировать и компании смогут объединиться.
-Ты только что сказал, что не собираешься быть зависимым от отца, - усмехнулась я.
-А я и не собираюсь. Ты не дослушала, - передразнил он мою манеру говорить. – Основная мораль моего монолога состоит в том, что мы поженимся, но фиктивно. Свадьба и прочая шелуха будет для родителей и жаждущей подробностей публики. Между нами просто соглашение. Мы женимся, а взамен получаем то, что желаем.
Я вскинула бровь, пытаясь понять, к чему он клонит.
-Ты, либо реально тупая, либо притворяешься, - нервно вздохнул Эрри. – Ты идешь к своему отцу и говоришь, что готова выйти за меня замуж, но при условии, если поступишь на журналистику. Я уверен на 100%, Лео согласится. Это всего лишь маленький минус из всего того, что принесет эму эта свадьба.
-Он не согласится, - сквозь зубы проговорила я, стараясь не плюнуть на него за оскорбление, - он ни копейки не даст на мои мечты. И тем более, у меня все еще нет желания называться твоей женой.
-Ты не услышала самого важного, - усмехнулся он (и снова на мгновение на его губах заиграла эта милейшая улыбка), - мы женимся, но не становимся мужем и женой. Скорее партнеры. Каждый получает то, что хочет. Я дорогу к собственному делу, ты диплом журналиста, который принесет тебе денег на школу. А потом…мы просто разводимся и расходимся каждый в свою сторону.

​

Я резко выпрямилась. Интерес к разговору появился за мгновение. Увидев мою реакцию, Эрри надул губы, сложив руки на груди – очередной странный жест, значение которого мне только предстояло выяснить.
-Свадьба только предлог? – недоверчиво спросила я.
-Аллилуйя. Дошло, наконец! – вздохнул он. – Да. Мы женимся, показываем всем, что пошли на поводу у родителей. Ты учишься на журналиста, я открываю свой бизнес. Мы встаем на ноги и уже не зависим от них. Став самостоятельными, мы жмем друг другу руки, разводимся и расходимся. Никаких обязательств. Мы будем числиться мужем и женой только на бумаге. Нам даже жить будет не нужно вместе.
-Где подвох? – сузила я глаза.
-Подвох в том, что мне на неопределенное время придется породниться с тобой, - раздраженно сказал Эрри.
Я от злости чуть не визгнула. Что творит этот парень?!
-В общем, решай, - даже не заметил он моего дергающегося от ярости глаза, - даю время до завтра. Нет, значит, расходимся сейчас ни с чем и остаемся рабами своих отцов.
Эрри резко развернулся и зашагал к дороге. Я даже не поняла, что сейчас произошло.

​

В парке я сидела еще, наверное, час, думая о собранной сумке в моей комнате. Отец был прав, Эрри умен. Тяжело признавать, но я бы до такого точно не додумалась. Да и предложение его было очень хорошее, только…только что-то не давало мне покоя. Был здесь какой-то подвох.
Остаток дня я просидела на крыльце дома дяди, прокручивая в голове наш разговор. Старалась вспомнить каждое сказанное им слово, чтобы не упустить ни момента.
-Эй, плакса, ты успокоилась? – взлетел он по крыльцу, вытащив из внутреннего кармана бутылку вина.
-Ты мне выпить предлагаешь? – рассмеялась я. – Мне нельзя.
-Тебе 18, а значит, можно уже все. Тем более ты со мной, я не дам тебе напиться до беспамятства, а нервы расслабить надо. Пойдем, ты мне все расскажешь еще раз.

​

Я рассказала дяде абсолютно все. О ссоре с папой, о моей идее сбежать, об Эрри и его предложении. Он меня внимательно слушал, потягивая вино из бокала и не перебивал. Когда я высказалась, он еще немного помолчал, а потом сказал:
-Я не буду тебе лгать, племяшка. Скажу, что думаю: эта свадьба выгодна Лео и Ирвингу. Чем именно, я не знаю, иначе бы они не пытались ее так устроить. Что касается Эрри, то я видел этого парня всего несколько раз и скажу сразу, что есть в нем что-то такое, чего стоит опасаться. Нет, он неплохой человек, мое вампирское нутро сразу бы это определило. Просто как у всех, у него есть секрет, который он тщательно скрывает. А твой побег…что же, я могу это устроить. Дам денег, куплю дом, помогу с документами, но я не всесилен. Твой отец скоро станет президентом, и я в этом уверен. На фоне его связей, возможностей и власти, я никто. Я всего лишь член городского совета. Мой пост в правительстве высок, но не настолько. Рано или поздно, он тебя найдет. И тогда будет плохо всем, в том числе и мне.
Я тяжело вздохнула, смотря в бокал с вином, от которого отпила, наверное, раза два.
-И будем честны, племяшка, ты принцесса, привыкшая жить в замке и роскоши, - после недолгого молчания проговорил дядя. – Посмотри правде в глаза. Одна жить ты не сможешь. Уедешь туда, где у тебя нет ни влиятельного отца, ни знаменитой матери, ни доброго и красивого дяди, то будет тяжко. Да, ты сможешь адаптироваться, но я буду дергаться, потому что просто магнит для неприятностей.

​

-Что вы меня сегодня все оскорбляете?! – возмущенно крикнула я. – Один называет дьяволицей с лицом феи, а второй и вовсе заявил, что я не годна ни на что!
Дядя звонко рассмеялся.
-Дьяволица с лицом феи? Это Эрри тебя так назвал?! – я обиженно кивнула. – Смотрящий, кажется, мне начинает нравиться этот парень.
Я ничего не ответила, только удрученно смотрела в бокал.
-Звони ему и соглашайся на сделку, - вдруг сказал он.
-Чего? – удивленно подняла я на него глаза.
-Идея гениальна, - дядя пожал плечами. - Никаких обязательств, вы получаете все, что хотите, и родители довольны. И я спокоен, что ты под присмотром и ничего с тобой не будет. Только советую заключить договор, но не официальный. А так, между собой. Что можно, а чего нельзя.
-В смысле?
-В прямом. Например, что вы ничего друг другу не должны после развода. Расходитесь без скандала. Ну, и никакой брачной ночи или вообще, никакого секса. Если начнет приставать и насильно чего-то требовать, обозначь в договоре пункт: «убийство любимым дядей после кастрации».
У меня не было сил даже смеяться. Я закрыла лицо ладонями, не зная, что делать.

​

Еще час мы сидели в полном молчании. В голове не было никаких мыслей. Как поступить я не знала. Впрочем…знала, просто не решалась. Я подняла взгляд на дядю, который улыбнулся и задорно мне подмигнул. Я только кивнула и набрала номер Эрри.
-Дьяволица с лицом феи, как дела? – прозвучал его недружелюбный голос после гудков.
-Если назовёшь меня так еще раз, я тут же разорву нашу с тобой сделку и плевать на все! – грозно сказала я.
Я даже почувствовала, как он сейчас дует губы, сдерживая ухмылку.
-Значит, ты согласна?
-Да, согласна. Но я хочу, чтобы ты сделал мне предложение, - хитро улыбнулась я.

В трубке послышалось напряженное молчание.
-Да-да, встал на одно колено, прям при всех. Отец на днях устраивает вечеринку, очередное сборище богатеев. И вот я хочу, чтобы ты там сделал мне предложение, совсем как мой папа моей маме много лет назад.
Дядя задыхался от беззвучного смеха, смотря на меня. На самом деле, мне совершенно было не нужно это дурацкое предложение, просто хотела отыграться на Эрри за все его колкие фразы.
-Ты сейчас это серьёзно? – прошипел он.
-Ага. И чтобы кольцо было с бриллиантом размером с твою голову.
-С бриллиантом, значит?
-Да. Огромным. Размер имеет значение, дорогой!
Вызов внезапно отключился. Я только рассмеялась и чокнулась с дядей бокалом.

 

[Gina_K]

​

На следующий же день я ворвалась к родителям в комнату ранним утром. Мама еще лежала в постели с книгой в руках, а отец уже сидел при параде за компьютером.
-Я согласна на эту идиотскую свадьбу, но при условии, что я поступлю на журналиста. Иначе я пристегну себя цепями к батарее и тебе придется отпилить мне руку, чтобы заставить это сделать! – на одном дыхании проговорила я.
Папа и мама замерли, уставившись на меня с непониманием.
-А пристегну я себя за левую руку, - продолжила я, не дождавшись от них ответа, - так что кольцо потом все равно не куда будет надевать!

​

-С чего вдруг такое решение, позволь узнать? – спросила мама, поднимаясь с кровати.
-Я с ним вчера встретилась. Мы провели весь день вместе, - солгала я, - он неплохой малый. И у него такие же властолюбивые родители.
Родители уставились на меня этим дурацким взглядом, который говорил: «Мы тебе не верим!». Я закатила глаза, раздраженно вздохнув.
-Ну а еще я поговорила с дядей. Он меня успокоил и надоумил.
-Вот этому я верю больше, - сказала мама.
-Нет, журналистом ты не будешь, - непреклонно произнес отец.
-Что же, удачи тогда в устройстве свадьбы, я пошла за наручниками…их мне, кстати, дал дядя.

​

-Ты можешь хотя бы притвориться взрослой! – вдруг прикрикнула мама, когда я собралась уйти.
-Нет, не могу. У меня нет такой функции в организме, как у тебя – делать вид, что все шикарно, когда на душе дерьма больше, чем в канализации, - сухо сказала я.
Мама сменилась в лице и даже побледнела. Я хотела наговорить ей побольше таких слов, но отец не дал мне такой возможности.
-Так, спокойно, - перебил он, подняв руки, - Ванесса, ты ведь понимаешь, что журналистика – удел нищеты.
-А политика удел позёрства и тем не менее, ты там уже 30 лет, - парировала я. – Я уже не прошу о школе. Не надо, я сама всего добьюсь. Ты заставляешь меня выходить замуж за человека, которого я знаю всего-то два дня. Хочешь еще и убить мечты? Ну уж нет, выбирай что-то одно. Либо на этом идиотском фуршете в среду мы всем объявляем о помолвке, либо я надеваю тот самый розовый купальник, рисую позорные плакаты и встаю напротив ратуши с криком: «Долой будущего президента»!
Папа взялся за переносицу. Тяжело вздохнув, он проговорил:
-Отлично, хочешь губить свою жизнь, пожалуйста. Поступай на журналиста. Но за Эрри ты выйдешь замуж и меня не беспокоит, что ты думаешь по этому поводу.
-Отлично, - улыбнулась я и вышла из их комнаты, притворив за собой дверь.

​

Черт подери. Я, действительно, на это согласилась? Действительно, решила связать свою жизнь с незнакомым мне человеком? Я не до конца это осознавала. Казалось, что это просто сон, мимолетное видение, которое сейчас исчезнет, и я проснусь.
Но нет, все было реально. Я сутками проводила за холстом, рисуя первое, что приходило в голову. Сначала это были черные пейзажи с плохой погодой, потом какие-то безликие люди, а потом и вовсе на ум пришел охотничий домик и коровы. Не знаю, к чему я все это изображала, но просто, когда я держу в руках кисть с красками, то становится легче. На душе чувствуется тепло, и я уношу себя в свои мечты, в параллельную реальность, где у меня нормальная семья и нормальные родители.

​

Через три дня после разговора с отцом пришли результаты теста. Государственный Университет Симпорта или ГУС, если сокращенно, прислал красивый конверт с подписью ректора – Джона Симлиуса, что я набрала максимум баллов по 4 направлениям из 5 (в бизнесе мне делать нечего). Любой факультет, который я выберу, предоставит мне стипендию и бюджетное место.
Радовало меня и то, что отец не знал о том, что я сдала тест. Я сделала это тайно, чтобы в случае чего, не было его вмешательства. И еще на всякий случай записалась под другим именем, оповестив о том, кто я на самом деле, только женщину, проводившую тестирование.
Я стояла возле нашего почтового ящика и минут 10 смотрела на блестящий результат, гордясь собой.

​

-Эй, дьяволица с лицом феи!
Меня снова всю передернуло. Я обернулась и увидела, что по дороге идет Эрри с огромным дорожным чемоданом. Сегодня он был без мантии. На нем был темно-бардовый пиджак, кипельно-белая рубашка, идеально отглаженные брюки с ровными стрелками и туфли, начищенные до зеркального состояния. На секунду стало не по себе, ведь даже у меня, у девочки, одежда была не в таком наидеальнейшем состоянии.
-Ты чего сюда приперся?! – возмутилась я, невольно сжав в кулаке письмо из университета.
-Эй, разве так говорят с женихом? – полосонул он меня своим ледяным презрительным взглядом.
После нашего с ним разговора по телефону, я его ни разу не видела. Он не звонил и вообще никак не давал о себе знать. А тут явился.
-Это что за фигня? – указала я на его чемодан.

​

Но Эрри ничего не ответил. Он беспардонно выдернул у меня из рук письмо и открыл результаты теста. Я сначала хотела вырвать конверт, но передумала. Мне ведь было чем похвастаться! Он пробежал глазами по письму и, состряпав недовольно-разочарованное лицо, вернул мне тест обратно.
-Лопнул от зависти? – усмехнулась я.
-Да, сейчас расплачусь от обиды, - передразнил меня Эрри. – Фамилия Дитер делает многое, да?
-Эй! – крикнула я. – Я сама его сдала, понятно? Своими мозгами!
-Угу… - саркастично протянул он и направился в сторону дома.
Я побежала за ним. Споткнувшись о бордюр и еле как удержавшись на ногах, я перегородила ему путь к дверям.
-Куда собрался?!
-Ты же моя невеста. Я приехал с тобой жить. Ваш дом уютнее и больше, - просто ответил он. – Где твои родители? Мне надо с ними поговорить.
-Отец на совещании, а мать на операции, - я развела руки в стороны, преграждая ему дорогу, - я не пущу незнакомца в дом!

​

-Ты что, дура? – Эрри свел брови к переносице. – Какой, к черту, я незнакомец?
-Я тебя вижу третий раз в жизни, а ты здесь жить собрался?! Совсем двинутый?! – крикнула я.
-Ой, не вопи, и без тебя голова болит, - скривился он и, сунув руку в карман своих идеальных брюк, вытащил красную бархатную коробочку. – На, только замолкни, - кинул он в меня ею так, что я поймала ее в миллиметре от носа.
-Совсем что ли?! – возмутилась я. – Как ты ведешь себя с дамой?
-Кто тут еще дама?
Я хотела швырнуть коробку прямо в лицо Эрри, но пальцы сами, без моего ведома, подняли крышечку. На бархатной подушечке лежало кольцо…с огромным бриллиантом, который сверкал в лучах солнца так, что, кажется, в соседнем городе проходящий мимо мужчина зажмурился. Я не смогла совладать своим лицом, по которому так и расползся восторг.
Увидев мою реакцию, Эрри усмехнулся, как всегда мило и обаятельно (и как этот засранец это делал?).
-Ты как сорока. Побрякушка! - хмыкнул он и громко затопал в дом.

​

Я еще долго бурчала всю нецензурную лексику, которую только знала. Но деваться было некуда. Пришлось устроить Эрри в бывшей комнате дяди Ноэля. А когда вечером пришли родители, то я чувствовала, как у меня уже дергается не просто глаз, а вся голова от того, как вел себя Эрри.
Из грубого беспардонного и самовлюбленного человека он превратился в почти адекватного серьезного парня с поставленной речью. Они с отцом долго сидели в кабинете и беседовали на различные темы.
-Всю ответственность я беру на себя, - говорил Эрри так твердо и спокойно, что по лицу отца растекалась довольная улыбка. – Не переживайте за вашу дочь, Лео. Со мной она в безопасности.
Но еще больше я удивилась, когда в тот же вечер застала маму за плитой.
Мама. Готовила. Утку. Что вообще происходило в этой семейке?!
Но представление не заканчивалось. Накрыв стол на веранде двоих, мама взяла под руку отца, и они ушли в театр!

​

Я не стала дожидаться своего женишка, сев за стол.
-Ты ведешь себя неправильно, - сел он рядом, - упрямство и строптивость далеко не приведут. Надо думать по-хитрому.
-Ты меня еще поучи тут, - буркнула я, отвернувшись.
Эрри расстелил на стол салфетку, разгладив ее со всех сторон, а поверх поставил свою тарелку. А потом…потом он начал выкладывать вилки, ножи и ложки в одну линеечку, от большего к меньшему. Делал он это так терпеливо и кропотливо, что я думала еще чуть-чуть, и я надену свою тарелку ему наголову.
-Что ты делаешь?! – не вытерпела я, когда он расстелил на колени салфетку.
-Собираюсь есть, - невозмутимо отозвался Эрри.
-Нет-нет. Вот это все, - я покрутила пальцем над идеально расставленными приборами, расстояние между которыми было до миллиметра точным, - что это за фигня?
-Ты, наверное, никогда не слышала о таком слове, но это называется «порядок», - все с тем же каменным лицом ответил он.
Я тяжело вздохнула и потерла руками лицо. Мдааа уж. Это будет не так просто, как я думала.

​

Аппетит у меня вдруг пропал. Я покидала тарелки в посудомоечную машину и закрылась в комнате. Кажется, Эрри даже не заметил, что я ушла.
Странный он был. Я взялась за кисть и принялась просто малевать по холсту, как вдруг послышалась гитара. Я прислушалась и поняла, что мелодия была в соседней комнате. Этот чудак играл на гитаре?
Я тихонько вышла из комнаты и на цыпочках подошла к его двери. Закрыта она была не плотно и в щелку я увидела, как Эрри сидит в кресле, вытянув свои непропорционально длинные ноги, и бренчит на гитаре грустную мелодию. Взгляд его всегда таких недружелюбных холодных глаз был устремлен куда-то в потолок. Но сейчас они не были злые, нет… я увидела в них столько грусти и тоски, что стало даже не по себе.
Быстро вернувшись в свою комнату, я поставила колонки на полную мощь и включила рок.

Переезд Эрри. Все по правилам, просто я переодела его для скриншотов династии)))

 

[Gina_K]

​

В ночь перед вечеринкой (хм, или, точнее сказать, моей помолвкой) поднялась сильная буря. Шел дождь и завывающий ветер бил по конам. Вспышки молний и постоянный грохот грома не давали мне уснуть. До моего тонкого слуха доносились звуки сотрясающихся от ветра деревьев, и я каждый раз вздрагивала, когда раздавался очередной раскат грома.
Я поднялась с кровати и, освещая себе дорогу фонариком от телефона, вышла в темный коридор. Дом в такую погоду всегда напоминал мне сцену из фильмов ужасов, где главная героиня идет по темному холлу без света в дождливую погоду и сзади на нее нападает маньяк. По коже пробежали мурашки, что я даже на всякий случай обернулась.

​

Я прошла в кухню и, вытащив из холодильника ведерко с мороженым, села за нашу барную стойку. Свет включать не стала, иначе бы проснулась мама и обязательно прочла мне нотацию о том, что есть мороженое на ночь вредно. Можно же растолстеть!
Когда послышался очередной раскат грома, я невольно вздрогнула и ложка с мороженым вылетела из моей руки, разбрызгивая все содержимое. Пробурчав под нос ругательное слово, я встала за тряпкой и начала вытирать следы моего ночного жора.
Я резко замерла, когда в коридоре послышались чьи-то шаги. Мама? Я в панике посмотрела на мороженое, пытаясь придумать, куда же его спрятать. Ничего путного я не придумала кроме того, как обхватить руками баночку.
Дверь медленно отворилась и в комнате появился высокий худой силуэт, который, шаркая тапочками, пробрел к холодильнику. Я слегка прищурилась, пытаясь понять, кто это был. Отец? Когда комнату осветила вспышка молнии, то я сумела разглядеть Эрри в белой футболке и штанах с нелепым узором.
Что это? Барашки на штанах?!
Еще несколько минут назад я бы попыталась спрятаться, чтобы с ним не встречаться. А если бы даже он меня заметил, то я бы сделала все, чтобы показать ему свое презрение…но не сейчас. Сын богатейшего человека города, завидный жених и «красавчик», как выразился дядя Ноэль, сейчас стоял передо мной с растрепанным волосом и нелепых штанах!

​

Непроизвольно моя рука потянулась к рядом лежащему телефону и нажала кнопку фонарика. Комнату озарил тусклый свет. Эрри, видимо, не ожидал такого и сильно вздрогнул, громко прижавшись спиной к холодильнику. Бутылка воды, которую он вытащил, подпрыгнула в его руке и содержимое выплеснулось на пол. Я посветила на его штаны и не смогла сдержаться от звонкого хохота.
-Невероятно! – невольно хрюкнула я от душившего меня смеха. – Ты мой герой.
Эрри прикрыл лицо рукой от света, хмурясь. Его густые брови сползли к переносице, отчего на лбу появились эти две милые ямочки.
-Дьявол с лицом феи! Что ты делаешь? – гневно спросил он. – Выключи этот поганый свет сейчас же!
Но я задыхалась от хохота, смотря на нелепый вид этого парня. Эрри не вытерпел и, сделав два стремительных шага, отобрал мой телефон, выключив фонарик.
-Что ты вообще здесь делаешь?! – возмущенно спросил он, кинув сотовый на стойку. – Пожираешь запасы мороженого? Среди ночи?!
-Дело сейчас совершенно не в мороженом, - еле как отдышалась я, - ты просто прелесть. Твои пижамные штаны, они… достойны Оскара. Как говорит мой дядя, я бы это запостил в симстаграмм, но нет, такое шоу должно быть только для меня и ни для кого больше.

​

Даже в темноте я видела, как лицо Эрри залила краска. Он гордо поднял голову и произнес:
-Тебе что, пять лет? Ведешь себя как ребенок!
-Пусть так, но то, что я пришла в такую темень сюда…оно того стоило. Теперь ты мне уже не кажешься заносчивым и вредным.
Эрри презрительно фыркнул, громко поставив бутылку с водой на стойку.
-Разве так себя ведут послушные жены? Воруют мороженое и хамят мужьям?
-Мороженое мое, так что я не ворую. А ты не муж, ты просто избалованный мальчишка в милых штанишках с барашками и облачками, - я еле как сдержала очередной приступ дикого хохота, зажав рот ладонью.
-Ты сама сидишь при незнакомом парне в одной пижаме. Смеешь еще смеяться надо мной, - указал он пальцем в сторону моей ночнушки, где разошелся запах на груди. Я тут же стянула его рукой, прикрываясь. Лицо безжалостно залила пунцовая краска. Увидев это, Эрри, как обычно, победоносно надул губы. – И вообще, почему ты не спишь?!
-В такую-то погоду? Кажется, надо быть мамонтом, чтобы уснуть.
Я вернулась к мороженому и снова начала ковырять его ложкой.

​

-Ты в курсе, что мороженое на ночь есть вредно. Я не хочу, чтобы моя жена была размером с Бриджпорт! – выдал он вдруг.
-А ты в курсе, что узнай окрестность о твоей пижаме, тебе станет жить вредно? – парировала я, как снова небо загрохотало.
-А не пойти бы тебе …спать? – указал Эрри пальцем в сторону коридора. – Можешь забрать с собой содержимое холодильника, до утра тебе должно хватить.
-Фу, как грубо, - улыбнулась я, чувствуя укол обиды, - и не стыдно тебе говорить так с дамой?
-Где ты здесь даму увидела? – фыркнул он и, надув губы, забрал бутылку с водой, скрывшись за дверью.
Я показала его спине язык и придвинула к себе ближе банку с мороженым.

​

Вечеринка. Снова наш дом был полон слуг, официантов и организаторов. Они бегали из комнаты в комнату, проверяя все ли довольны. Со всех сторон сверкали вспышки фотокамер, журналисты готовы были ползать по полу, лишь бы поймать удачный кадр.
Богачи, лидеры ведущих компаний, правительство, бизнесмены – все сливки общества в одном доме. Упал бы на него метеорит!
Я тяжело вздохнула, ведь это была не просто вечеринка. Это был день моей помолвки. Странно, обычно предложение делают внезапно, а не вот так… Но я все равно привела себя в порядок. Прическа, макияж, маникюр, дорогое белое платье и туфли на шпильке. Если это и была фиктивная помолвка, то пусть она пройдет как надо.

​

-Вечеринка в самом разгаре, - проговорил сзади меня голос Эрри.
Я обернулась. Сегодня на нем был черный строгий костюм, на котором не было ни пылинки и ни складочки, белоснежная рубашка с накрахмаленным воротничком и туфли, которые, кажется, можно было использовать в качестве зеркала.
-На мое 15-леитие отец и не вспомнил о моем дне рождении, - зачем-то сказала я, смотря на толпу раскрашенных девиц в дорогущих платьях. – Я пригласила друзей, а их не впустила охрана, потому что в этот день было вот такое вот сборище снобов. Он сунул мне золотой браслет, мол, на, только замолчи и не дуйся. В тот момент я была готова кинуть сюда бомбу. Но духа у меня хватило только на то, чтобы выйти перед гостями в одном купальнике и станцевать пошлый танец под кошмарную музыку. Назло отцу. Назло матери.
Эрри опустил на меня долгий внимательный взгляд.
-К чему ты это мне говоришь? – спросил он просто, впервые, не холодно и не высокомерно, а так, будто бы это была беседа ни о чем.
-К тому, чтобы ты знал, кому ты сейчас сделаешь предложение.

​

Эрри ничего не ответил. Он взял бокал с подноса официанта и постучал по нему вилкой.
-Минуточку внимания! – проговорил он громко и уверенно.
Все гости обратили на нас взгляды, журналисты стали пробиваться, ослепляя нас вспышками фотоаппаратов.
-У меня есть объявление, - Эрри усмехнулся, медленно опустился на одно колено и вытащил из кармана ту самую коробочку. По толпе пронесся гул, кто-то вскрикнул, а журналисты стали драться за место поближе к нам. – Слов, по-моему, тут не нужно, любимая.
Я еле как сдержала нервный смешок, смотря как толпа вскрикивает и охает. Мама и папа стояли в обществе какого-то взрослого азиата о чем-то перешептывались, улыбаясь.
Вот было бы прикольно сказать НЕТ! О, я бы все отдала, чтобы посмотреть на их реакцию. Особенно на отцовскую. Но сейчас я должна была улыбаться и терпеть этот ехидно-издевательский взгляд черных пронзительных глаз, устремленных прямо мне в лицо.
-Конечно, - специально дрожащим голосом проговорила я и протянула ему руку.
Эрри грубо взял меня за палец и натянул на него кольцо.
Публика взорвалась аплодисментами. Вспышки ослепляли, а возгласы восторга оглушали.

​

Эрри поднялся с колен, отряхивая идеальные стрелки на брюках. Все бы ничего…пока не случилось самое непредсказуемое… Собеседник родителей вдруг во всю глотку крикнул:
-Горько!
Я от ужаса расширила глаза. Публика вдруг подхватила:
-Целуй! Целуй ее!
Я обратила полный паники взгляд на Эрри, который, кажется, был поражен не меньше.
-Какие, нафиг, поцелуи?! – процедила я сквозь зубы, улыбаясь.
-…целуй! Целуй!
-Думаешь, я горю желанием? – в тон ответил он. – Но придется.
-Только попробуй ко мне проснуться…
-…целуй! Целуй!..
-Давай, любимая, это не больно, иначе мы с тобой выдадим себя, - ехидно проговорил он, склоняясь ко мне.
Я невольно выставила вперед руку. Нет! Я ведь…черт…никогда не целовалась. В школе, конечно, был мальчишка, который чмокнул меня в щеку, но я за это огрела его портфелем по затылку так, что у него вдруг кровь носом пошла. То ли так совпало, то ли мой удар был такой силы, но я после того случая мальчишек сторонилась.

​

Эрри грубо обхватил мои щеки руками и силой притянул к себе. Я зажмурилась, однако, его губы ласково легли на мои. Тело точно пробил удар тока от того, сколько неожиданной нежности было в этом поцелуе. Я сама не ожидала, как ответила. Сердце забилось с бешеной скоростью, а мозг затуманился. Крики восторга, щелчки фотоаппаратов, вспышки и аплодисменты затихли. Ушли в небытие.
Он отстранился, резко выпрямившись. Мне казалось, что я превратилась в тряпичную куклу, которой можно было управлять и делать что угодно. Но сознание ко мне вернулось, когда я увидела все такой же холодный и безразличный взгляд черных глаз, которые блуждали по гостям, ни на секунду не остановившись на мне.

​

Все кинулись к нам с поздравлениями. Говорили лестные речи, примитивные пожелания. Журналисты бились друг с другом за интервью с нами. Эрри взял меня за руку и что-то отвечал гостям. Но даже в этом, вроде бы как милом жесте, когда наши пальцы переплелись, было столько холода и отчужденности, что мне хотелось выдернуть руку и послать его куда подальше. Я даже порывалась это сделать, но его пальцы только больно стиснули мою ладонь.
Потом нас попросили о фотосессии. Отец где-то достал букет белых роз, который Эрри грубо сунул мне в руки.
-Улыбайся, иначе я тебя поколочу, - приобнял он меня за талию, когда журналисты обступили нас.
-Я уверена, ты сделаешь это так же ужасно, как и тот поцелуй, - прошипела я.
Верхняя губа Эрри дернулась, но он не подал вида, крепче сжимая мою талию.
Но я лгала. Поцелуй был прекрасен. Мой первый поцелуй с нелюбимым человеком, которого я толком не знала, был потрясающим. И я никогда ему в этом не признаюсь!

 

[Gina_K]

​

Эта вечеринка казалась мне бесконечной. Журналисты, фотоаппараты, интервью, светские речи. Голова шла кругом. Я еле как выскользнула на задний двор, чтобы сделать глоток свежего воздуха.
Но стоило мне остаться наедине с собой, как на губах тут же начал гореть его поцелуй… Мой первый поцелуй. И почему он достался мне именно от Эрри?! Именно от него! Я с психом выдрала ветку из куста и швырнула ее на землю.
-Эрри обычно в такие моменты хлопает дверью, ну, или швыряет вещи, - прозвучал голос за моей спиной, отчего я даже вздрогнула.
Я резко обернулась, приготовившись кричать и не важно, кто это был.

​

Но передо мной стоял лысеющий азиат в дорогом костюме с бокалом виски в руке. Ах, это придурок, который начал вопить «Горько!». Я уже открыла рот, чтобы высказать ему все, что думаю, но резко остановилась… Ухмылка, появившаяся на его лице заставила меня впасть в ступор. Милая и обаятельная улыбка, точно такая же, как и у Эрри, только на повзрослевших губах.
-Мистер Ирвинг Ли, - сделала я вывод, - вы отец Эрри, так?
Мужчина улыбнулся шире, показывая мне ровные белоснежные зубы.
-Можешь называть меня просто Ирвинг, ну…или папа… как тебе хочется, - пожал он плечами. – Рад познакомиться. Эрри мне все это время запрещал с тобой увидеться. А мы с Глэдис так хотели пообщаться.
Я смутилась. Эрри запрещал отцу со мной знакомиться? Почему-то в тот момент сразу вспомнились слова Ноэля о том, что у моего жениха есть какой-то секрет.
-Глэдис? Мама Эрри? – непринужденно спросила я.
-Нет, я женился повторно, - спокойно ответил Ирвинг. – Но сын ее не жалует. Оттого к вам и перебрался.

​

Внезапно мне захотелось от него уйти. Подальше! Вот так просто взять и сбежать.
-Что же, рада была познакомиться, - подмигнула я ему, - я пойду, Эрри меня ждет.
Я уже зашагала в дом, как спокойный голос Ирвинга вдруг спросил:
-Как он это сделал?
-Эээ…что? – обернулась я.
-Как он тебя уговорил? Что предложил взамен на свадьбу?
Я громко глотнула. Хитрый взгляд его глаз прожигал во мне дыру. Казалось, что на меня смотрит ядовитая змея, готовая прыгнуть и вцепиться ядовитыми клыками прямо в шею.
-Он…мы…он милый. Умеет обаять.
Ирвинг вдруг рассмеялся. Неприятно, низко, точно рычащий дикий зверь. Покачав головой, он наставил на меня палец, все так же держа бокал с виски.
-Лгать ты не умеешь. Осторожней. Мой сын, я уверен, это понял. И поверь, он будет этим пользоваться, - он сделал ко мне шаг. – Так скажи, что он тебе рассказал?
-О том, что вы его шантажируете, - вызывающе проговорила я, - и о том, что вы угрожаете.
Мужчина слегка сузил глаза, продолжая прожигать меня взглядом. Мне стало не по себе. Кажется, он видел, что у меня внутри, в самой душе. Я невольно отступила назад, как Ирвинг вдруг снова рассмеялся.
-Ничего тебе он не рассказал. Я так и знал. Мой сын настоящий трус.
И, потягивая виски, он вальяжно побрел в дом. А я стояла и смотрела ему в след, чувствуя, как в сердце затаилось кошмарное чувство страха.

​

Я вбежала в дом, не обращая внимания на настырных журналистов, жаждущих интервью. Я хотела спрятаться в своей спальне. Закрыться и залезть под одеяло, чтобы никто меня не видел и не слышал. Но добрый взгляд красивых голубых глаз заставил меня остановиться.
Бабуля. Она смотрела на меня с картины и даже не улыбалась. На глазах невольно навернулись слезы. Как же мне тебя не хватает! Как же я хочу спрятаться в твоих объятиях, чтобы ничего не тревожило. Услышать твой голос, эти грубые бессмысленные шутки и смешное ворчание, когда ты не видела букв на клавиатуре.
-Я тоже часто смотрю на эту картину, - подошла ко мне мама. – Тебе замечательно удалось ее передать.
Я тут же отвернулась, утирая со щек слезы.
-Зачем ты это сделала? – спросила она.
-Что?! Картину нарисовала? – усмехнулась я.
-Нет. Зачем согласилась на свадьбу?

​

Я уставилась на нее с неподдельным удивлением.
-Ты сейчас серьезно?!
-Да. Ты же собиралась бежать. Что тебя остановило? – холодно спросила мама, смотря мне прямо в глаза.
Я раскрыла рот, не зная, что сказать. И почему мне тот момент вдруг стало стыдно? Почему всегда, когда рядом мама, мне становится стыдно?!
-Я бы дала тебе денег, - тем же тоном продолжила она, - помогла с жильем. А с отцом можно было бы договориться. В любом случае, он мог бы и не узнать, где ты. Куда же подевалась храбрость, которой ты так хвасталась, устраивая нам истерики?
-А ты лицемерка, мама, - не веря, проговорила я.
-Что?! – в ее глазах тут же блеснул недобрый огонек.
-Что слышала. Ты молчала, когда я ругалась с папой из-за Эрри. И слова не произнесла, чтобы заступиться за меня. Ругала, когда я огрызалась с ним. Ты готовила нам праздничный ужин, - указала я в сторону веранды, - устраивала эти тупые свидания при свечах! А теперь говоришь, что я струсила?!

​

-Я сказала тебе не это…
-Нет! Именно это! Ты всегда меня обвиняешь. Ни разу за всю жизнь я не услышала от тебя слов поддержки. И даже сейчас, когда мне далось это решение так непросто, ты меня упрекаешь?! – я оглянулась в сторону Эрри, который разговаривал с журналистами.
-Не смей меня обвинять в упреках, - строго проговорила мама. – Я хотела воспитать тебя достойным человеком, чтобы мне за тебя не было стыдно.
-Стыдно за меня… - нервно рассмеялась я. – Тебе за меня, конечно же, стыдно. Что же, ожидаемо. Но я скажу тебе, что я согласилась на это, потому что не боюсь трудностей. А если бы я сбежала, то как раз-таки и показала свою трусость. И если ты думаешь, что я не нашла выход из ситуации, то глубоко ошибаешься. Ты меня не знаешь. Совершенно. А стыдно сейчас не тебе. Стыдно ей, - я указала на портрет бабушки, - она сейчас смотрит на тебя оттуда и краснеет за то, какой жестокой и бессердечной ты стала.
Мама побледнела и хотела что-то сказать, но я не стала слушать. Я забежала к себе в комнату и заперла дверь на ключ.

​

До конца вечеринки я не выходила из комнаты. Сидела на кровати, прямо в платье и туфлях, перемалывая в голове разговор с Ирвингом, слова мамы. Впрочем, на мать мне сейчас было наплевать. То, что сказал мой будущий свекор, вот что было важно.
Неужели, Эрри меня обманул? Неужели, мне стоило чего-то опасаться? Прочем, я выходила за него замуж фиктивно, без обязательств… Кстати, об обязательствах.
Я выдрала из своего блокнота листок и, взяв ручку, прошла в кухню. Время было уже позднее, все спали, а дом был убран после вечеринки. Вытащив из холодильника тарелку салата, я села за стол и принялась составлять договор, о котором говорил дядя Ноэль. Не официальный, а только для нас с Эрри.
Вот что у меня вышло:

​

Первым пунктом поставила именно «Не влюбляться друг в друга». Просто я была честна с собой. Судя по поцелую, я могла запросто втрескаться в своего упертого женишка. А если будет обязательство, то я уже буду думать, прежде чем давать волю эмоциям.
«Говорить друг другу правду…» - я решила поставить третьим пунктом, чтобы не навести на себя подозрения… Ведь после разговора с Ирвингом, будущему мужу я теперь совершенно не доверяю.
Ну, и конечно, никакого секса, как и говорил дядя Ноэль. Пусть мы будем муж и жена, но прикасаться к себе я не позволю…того поцелуя вполне достаточно.

​

На следующее же утро я решила отнести договор к Эрри на подпись. Свадьба должна была состояться через две недели на каком-то острове богатеев (так решили отец и Ирвинг). Ну а это предсвадебное время пролетит незаметно, да и я вообще могу забыть о договоре.
Я громко постучалась в спальню Эрри. Послышалось шуршание, и он рывком распахнул дверь.
-Чего тебе? – грубо спросил он.
Я показала договор, протягивая его прямо к лицу Эрри.
-Подпиши!
-Что это? – лишь украдкой глянул он на листок.
-Наш договор, неофициальный. Я тебе говорила о нем.
Эрри выдрал у меня из рук бумажку и прошел в комнату, оставив дверь открытой. Я вошла в спальню, еле как сдерживая возглас удивления.
Это была обитель дяди Ноэля и раньше здесь всегда был бардак: разбросанные вещи, неубранный стол, заваленный бумагами и дисками, даже на подоконнике валялись кроссовки. Но сейчас…
Ни пылинки, ни мусоринки. Книги были собраны в идеальную стопочку, диски расставлены по алфавиту на полке, даже на покрывале кровати не было ни одной складочки…
Тааак. Либо он чокнутый, либо просто помешан на чистоте.

​

-Ты хотя бы раз видела, как выглядят такие документы? – скептически спросил Эрри, взяв договор двумя пальцами за кончик.
-Неа, - просто отозвалась я, разглядывая комнату, - это и не важно. Это заключение. Между нами.
-Ты точно сумасшедшая. Мы вроде договаривались вдвоем его составить! - он пробежал глазами по пунктам.
-Если что-то не нравится, давай исправим, - просто предложила я.
-Не влюбляться друг в друга? Ты это серьезно? – саркастично спросил Эрри.
-Не забывай, мы люди. У каждого есть чувства и всякое возможно. А так у нас будет обязательство. Наказуемое, между прочим.
-Хорошо, - раздраженно вздохнул он, - а что значит: говорить друг другу правду, только правду и ничего, кроме правды?
-То и значит. Не будем друг другу лгать. Ложь убивает, - я оглянулась в комнату, где ходила мама. – Не хочу брать пример с моих родителей. Если что-то не так, лучше сказать сразу, не таить. Все выяснить. Так делали мои бабушка и дедушка. И поверь, это хорошая идея.

​

-Не целовать друг друга без разрешения… - усмехнулся Эрри, покачав головой. – Такое ощущение, что тебе 15….тааак… не распространяться, не оскорблять… Чего? Заступаться друг за друга в сложных ситуациях?
-Да, именно. Мы же партнеры. Если у нас сотрудничество, то мы должны друг друга прикрывать, - начала злиться я из-за его придирок.
-Значит ли это, что ты влипаешь в неприятности, а потом разгребаю их я?
-Еще кто из нас будет влипать в неприятности!
Эрри фыркнул и стал читать дальше. Лицо его резко изменилось. Недовольный взгляд тут же исчез и глаза загорелись каким-то странным огоньком. Он еле как сдержал улыбку и, глубоко вздохнув, прочел:
-Не иметь друг с другом никакой интимной близости?..- он кашлянул, сдерживая смех. – Дьявол с лицом феи, ты ненормальная.
-Наказание за это назначит мой дядя, - сложила я руки на груди.
-При несоблюдении хотя бы одного из пунктов, нарушитель обязан понести наказание…
Эрри тяжело вздохнул и поднял на меня взгляд, полный иронии.

​

-Подписывай! – приказала я, злясь.
-Никакой эстетики. Могла бы лист нормальный взять! К чему здесь эти кошки?! – вытащил он ручку из ящика стола.
-Главное содержание. Остальное неважно.
Эрри кинул на стол договор и внизу, рядом с моим именем, поставил свою подпись.
-Пусть он будет у тебя… поганка, - усмехнулся он.
-Эй! Пункт №4, без оскорблений! – возмутилась я.
Он недовольно надул губы, глянув на договор.
-Таак, значит, за каждое оскорбление платишь мне 100 баксов, - я протянула к нему ладонь. – Расчехляй портмоне, дорогой.
Эрри с психом вытащил из кармана кошелек и кинул в меня деньгами.
-Вот так-то. Попробуй теперь мне что-нибудь обидное сказать. Сразу же обеднеешь!
-Идет, - он указал мне на дверь и его тон вдруг стал саркастичным, - а теперь, будь добра, покинь эту комнату. От твоих духов у меня голова разболелась. А еще у тебя сегодня неудачный макияж.
Я сжала кулаки, чувствуя, как у меня дергается от гнева глаз.
-Пункт №3, говорить друг другу правду. Так что, кыш, любимая, иначе я столько правды выскажу, что дурно станет.
Я громко затопала в коридор, пафосно стукнув дверью.
Мой жених идиот и придурок!
Но…зато целуется классно…

Я переодела Ирвинга. Не было сил смотреть на этот нелепый наряд!

БОНУС

Приглашение кликабельно