- Если еще раз я узнаю, что ты занимаешься самодеятельностью и пытаешься «улучшать» электрические предметы, то я тебя накажу. Серьезно накажу, хоть никогда этого и не делала – спокойным голосом говорит мама.
Наша мама никогда не ругается. Не ругается она и сейчас, когда Мэтью, наконец-то, выписали из больницы, и когда он сидит и спокойно ест салат. По-хорошему Мэту нужно надрать место, которое всегда ищет приключений, но уже поздно – мы самостоятельные и ремень не окажет на нас должного воздействия. Но мама и не собиралась его наказывать. Это не в ее духе. Она спокойно кушает салат, даже не вспоминая о том, что после того, как она увидела лежащего на полу и дергающегося в судорогах сына, на ее голове появилось немало седых волос.
Хотя, наверное, это единственное, чем мы расстроили нашу маму за все время. После больницы Мэт очень быстро восстановился в учебе, догнал меня и наши фотографии в один и тот же день повесили на доску почета.
Я, кстати, определился с выбором. Я бы очень хотел стать выдающимся автором – чтобы меня знали как художника и как писателя тоже. Я не знаю, удастся ли мне добиться признания в обеих областях, но я постараюсь сделать все, для того, чтобы добиться своей цели.
Томас остановил свой выбор на Саше, с которой флиртовал еще с колледжа. Она была не только интересной девушкой, но и хорошим другом. По крайней мере я редко видел их именно в объятиях – очень часто они читали вместе, что-то готовили или играли в приставку.
Но, безусловно, им было хорошо вместе. Они реально любили друг друга, и, я надеюсь, со временем ничего не изменится. В гостиной даже стоит фотография моего старшего брата с Сашей, где они счастливые друг на друга смотрят. Ее сделал Мэт на телефон, а мама изъяла.
Но не суждено было Тому долго встречаться с Александрой. Они серьезно встречались два месяца, когда Томаса повысили до парамедика.
Это значило только одно – его заявку в мореходку рассмотрят в ближайшую неделю. Так и случилось.
Вечером Том сидел тихо в гостиной, держал в руках повестку и грустил. Я тихо сел рядом с ним и положил руку на плечо.
- Понимаешь, брат… если бы эта повестка пришла раньше. Да я был бы самым счастливым человеком на Земле! Если бы это было до Саши! А теперь я не могу без нее! И отказаться уже не могу – обязан положенное отслужить. А ведь хотел на всю жизнь уходить в море…
Томас тяжело вздохнул.
- И, понимаешь, я не знаю, как мне сказать Саше о том, что послезавтра я уже уплыву. Будет ли она меня ждать? Может сразу расстаться? Или как думаешь? Будет ли она мне звонить?
- Брат, ну не нагнетай. Я же вижу, у вас любовь. Конечно, она будет и ждать и звонить! Вот увидишь!
Я, как мог, пытался найти слова, пытаясь внушить брату уверенность. Но я же не мог знать точно, будет ли ждать его Саша или найдет другого…
Через два дня Том отплыл на огромном фрегате. Саша плакала маме в плечо и ругала Томаса за то, что он ей ничего не рассказал до последнего дня. Мама обнимала Сашу и говорила, что полгода это ерунда, и она не заметит, как пройдет это время.
===
После отъезда Тома в доме стало совсем тихо. Мы как-то старались обходить тему отъезда Томаса, чтобы мама лишний раз не переживала. Хотя было видно, как она иногда сидит, вертит в руке вилку и смотрит в одну точку. Я даже не сомневаюсь, что она скучает по Томасу и переживает за него.
Я же упорно шел к своей цели. Кроме рисования мне еще нравилась логика, а по писательскому делу я завершил еще одну книгу, ту, которая про гремлинов.
Мэтью не бросил механику – он тренируется на сантехнике и теперь каждый унитаз у нас самостоятельно чистится после применения, душ включается по щелчку, вода в раковине настраивается от голоса. Правда это еще брат не доработал и приходится и орать прямо на кран «ГОРЯЧЕЕ», чтобы вода все же изменила свою температуру. В лучшем случае все получится и вода станет теплой, в худшем – обдаст кипятком.
Так и живем. Саша часто приходит к нам и смотрит альбомы с мамой, потом все вместе на громкой связи звоним Томасу, а он перезванивает, как только появляется возможность. Иногда Саша даже остается у нас ночевать в ожидании звонка. Том обещает как можно скорее вернуться обратно, потому что он уже по всем соскучился и не может без нас. Оказывается и нам без него грустно…
Наша мама никогда не ругается. Не ругается она и сейчас, когда Мэтью, наконец-то, выписали из больницы, и когда он сидит и спокойно ест салат. По-хорошему Мэту нужно надрать место, которое всегда ищет приключений, но уже поздно – мы самостоятельные и ремень не окажет на нас должного воздействия. Но мама и не собиралась его наказывать. Это не в ее духе. Она спокойно кушает салат, даже не вспоминая о том, что после того, как она увидела лежащего на полу и дергающегося в судорогах сына, на ее голове появилось немало седых волос.
Хотя, наверное, это единственное, чем мы расстроили нашу маму за все время. После больницы Мэт очень быстро восстановился в учебе, догнал меня и наши фотографии в один и тот же день повесили на доску почета.
Я, кстати, определился с выбором. Я бы очень хотел стать выдающимся автором – чтобы меня знали как художника и как писателя тоже. Я не знаю, удастся ли мне добиться признания в обеих областях, но я постараюсь сделать все, для того, чтобы добиться своей цели.
Томас остановил свой выбор на Саше, с которой флиртовал еще с колледжа. Она была не только интересной девушкой, но и хорошим другом. По крайней мере я редко видел их именно в объятиях – очень часто они читали вместе, что-то готовили или играли в приставку.
Но, безусловно, им было хорошо вместе. Они реально любили друг друга, и, я надеюсь, со временем ничего не изменится. В гостиной даже стоит фотография моего старшего брата с Сашей, где они счастливые друг на друга смотрят. Ее сделал Мэт на телефон, а мама изъяла.
Но не суждено было Тому долго встречаться с Александрой. Они серьезно встречались два месяца, когда Томаса повысили до парамедика.
Это значило только одно – его заявку в мореходку рассмотрят в ближайшую неделю. Так и случилось.
Вечером Том сидел тихо в гостиной, держал в руках повестку и грустил. Я тихо сел рядом с ним и положил руку на плечо.
- Понимаешь, брат… если бы эта повестка пришла раньше. Да я был бы самым счастливым человеком на Земле! Если бы это было до Саши! А теперь я не могу без нее! И отказаться уже не могу – обязан положенное отслужить. А ведь хотел на всю жизнь уходить в море…
Томас тяжело вздохнул.
- И, понимаешь, я не знаю, как мне сказать Саше о том, что послезавтра я уже уплыву. Будет ли она меня ждать? Может сразу расстаться? Или как думаешь? Будет ли она мне звонить?
- Брат, ну не нагнетай. Я же вижу, у вас любовь. Конечно, она будет и ждать и звонить! Вот увидишь!
Я, как мог, пытался найти слова, пытаясь внушить брату уверенность. Но я же не мог знать точно, будет ли ждать его Саша или найдет другого…
Через два дня Том отплыл на огромном фрегате. Саша плакала маме в плечо и ругала Томаса за то, что он ей ничего не рассказал до последнего дня. Мама обнимала Сашу и говорила, что полгода это ерунда, и она не заметит, как пройдет это время.
===
После отъезда Тома в доме стало совсем тихо. Мы как-то старались обходить тему отъезда Томаса, чтобы мама лишний раз не переживала. Хотя было видно, как она иногда сидит, вертит в руке вилку и смотрит в одну точку. Я даже не сомневаюсь, что она скучает по Томасу и переживает за него.
Я же упорно шел к своей цели. Кроме рисования мне еще нравилась логика, а по писательскому делу я завершил еще одну книгу, ту, которая про гремлинов.
Мэтью не бросил механику – он тренируется на сантехнике и теперь каждый унитаз у нас самостоятельно чистится после применения, душ включается по щелчку, вода в раковине настраивается от голоса. Правда это еще брат не доработал и приходится и орать прямо на кран «ГОРЯЧЕЕ», чтобы вода все же изменила свою температуру. В лучшем случае все получится и вода станет теплой, в худшем – обдаст кипятком.
Так и живем. Саша часто приходит к нам и смотрит альбомы с мамой, потом все вместе на громкой связи звоним Томасу, а он перезванивает, как только появляется возможность. Иногда Саша даже остается у нас ночевать в ожидании звонка. Том обещает как можно скорее вернуться обратно, потому что он уже по всем соскучился и не может без нас. Оказывается и нам без него грустно…
30