This is a sample guest message. Register a free account today to become a member! Once signed in, you'll be able to participate on this site by adding your own topics and posts, as well as connect with other members through your own private inbox!
Вы используете устаревший браузер. Этот и другие сайты могут отображаться в нем неправильно. Необходимо обновить браузер или попробовать использовать другой.
Мы купили и компьютер, и новую мебель, и я даже уговорила Джорджа поставить дома светильники на манер средневековых.
Он сначала меня отговаривал, потому что это очень опрометчиво с точки зрения пожарной безопасности, особенно в нашем случае. Но мне так хотелось...
- Мне с этими светильниками даже машина времени не нужна будет. Мне и так будет казаться, что я дома.
- А наличие компьютера и телевизора рядом с этими светильниками тебя смущать не будет?
- Не будет. Ну Джордж...
И он сдался. Но сказал, что сначала сделает в доме ремонт из особо огнеупорных материалов, чтобы пожары нам были уже не страшны.
Ремонт мы делали довольно долго. Переезжать на пожарную станцию в этот раз совсем не хотелось, поэтому мы переезжали из комнаты в комнату. У нас было достаточно денег, но мало свободного времени у Джорджа. Сразу как только мы вернулись в Риверсайд, его назначили заместителем начальника станции, а очень скоро и начальником.
Друг и бывший начальник Джорджа, Хэл Брекенридж, поздравил его с повышением, но как-то странно при этом себя вёл. По-моему, Хэл завидует Джорджу. И вообще, не нравится мне этот Хэл.
Так вот, ремонт мы делали довольно долго, потому что Джордж хотел всё сделать сам. Он построил гараж и мастерскую для меня.
Сам посадил возле дома розы под окном, красные, белые и один куст рыжих. Не представляю, где он их раздобыл, эти рыжие розы. Сказал, что они такие же яркие и красивые как я.
А я всё это время пыталась не думать о машине времени.
Я делала скульптуры, и у меня их покупали, не смотря на то, что через несколько дней от ледяного изваяния оставалась лишь лужица на полу.
Но всё чаще вечером после работы Джордж заставал меня у верстака. Мне казалось, что я знаю, знаю как её сделать...
- Томила, иди ужинать, - зовёт Джордж, и я с ужасом понимаю, что совсем забыла про ужин.
- Ой, прости, я...
- Я сварил макароны. Иди покушай, а то сил не будет железяки поднимать.
Мне стыдно. Я так ни разу и не приготовила ему котлет. И вообще, я готовлю нечасто.
Мы доделали ремонт. И поставили в доме даже не один напольный канделябр, а два! Один в гостиной, а второй в спальне.
- А можно я иногда буду одевать средневековые наряды? - высказала я вслух свою давнюю мечту.
- Конечно! Это было бы замечательно. Завтра же поедем и закажем тебе платья, какие пожелаешь.
- Вообще-то у меня есть одно...
- Одень.
- Нет... Не сегодня.
Сама не знаю, отчего я стесняюсь.
баллы: 6,75 + 0,5 за достижение Джоджем вершины карьеры = 7,25
Мне позвонили из Аль-Симары. Мужчина говорил с мягким акцентом, витиевато и заискивающе, отчего у меня сердце сковало страхом. Я даже не сразу поняла о чём речь. Мужчина представился секретарём какого-то известного коллекционера и от имени этого коллекционера заказал мне картину. Коллекционер обещал щедрое вознаграждение, если я доставлю ему эту картину лично.
Как будто привет с Того Света. Мне сразу вспомнилось наше путешествие. Сейчас пережитое казалось невероятно страшным. Мы чудом остались живы. А я ещё и уезжать оттуда не хотела. Хотя, там, в Аль-Симаре, я ни разу даже не вспомнила про машину времени. И зачем она мне теперь? Я не хочу возвращаться в прошлое, не хочу ничего менять, но для меня это дело стало вопросом чести, я не могу отступить от этой идеи. Ведь я уже знаю, знаю, просто воплотить это, сделать очень сложно.
Джордж во дворе занимается со своим служебным автомобилем.
Сказать ему о звонке из Аль-Симары? А может быть просто забыть об этом инциденте, как о страшном сне? Откуда кто в Египте узнал о том, что я рисую? Очень странно.
Пока я слоняюсь из угла в угол и думаю о загадочном звонке, Джордж собирается и уезжает на работу.
Так я ничего и не сказала. А вскоре и сама забыла. Изучая чертежи и схемы разных механизмов я решила отдохнуть и в качестве развлечения за несколько дней собрала буровую установку.
Полезная вещь! Хотя, понятия не имею, зачем она нам. Показала Джорджу, похвасталась.
- Вот, раз уж у меня нет мотоцикла, буду на этом по городу ездить, - напомнила я.
- Угу, ездить и заодно бурить дыры в асфальте, - проговорил мой друг, удивлённо и озадаченно разглядывая агрегат. - Вот работники дорожной службы будут рады. Вообще молодец! Неожиданно. Я уже боялся, что ты всё свою машину времени изобретаешь, а ты вот какую штуку сделала.
Я ничего не сказала ему про машину времени.
На следующее утро во дворе меня ждал сюрприз. Мотоцикл!
- Что это? - Спрашиваю я с замиранием сердца.
- Это тебе подарок. Только будь осторожна, прошу.
- О, Джордж... - Сначала я не знала, что сказать. Сбылась моя мечта, которая уже казалась несбыточной.
Я обошла мотоцикл вокруг, погладила его осторожно, как будто он мог растаять под моей рукой как видение.
- А как на нём ездить? Как на велосипеде?
- Не совсем. Я научу тебя. Вечером, после работы.
- А можно я хотя бы посижу на нём сейчас?
- Можно.
Я уселась верхом на железного коня и откинула за спину свою гриву.
- Ты только представь, - размечталась я, - что будет с Отцом Феофаном, если я на мотоцикле появлюсь на помосте для казни. Он будет думать, что я в срубе горю, а я с грохотом и рёвом выеду оттуда на этом звере! Ты только представь, Джордж!
Вместо ответа Джордж опустил голову и отвернулся.
- Да я там такое устрою! Узнают они у меня почём фунт лиха! Посмотрим тогда, как Отец Феофан вместе с инквизиторами запоют песни своему Господу. Джордж! Ты куда?
- Зачем тебе это, Томила?
Я растерялась. Он совсем не разделяет моих восторгов.
- Это же весело, - попыталась я объяснить... сама себе, зачем мне это надо.
- Кому? Мне вот совсем не весело. - Ответил он и ушёл в дом. Собрался и молча уехал на работу.
А я позвонила в комиссионный магазин узнать, примут ли они на реализацию игрушки и буровую установку. По поводу буровой установки немного удивились, но ответили, мол, привозите, посмотрим.
И как я доставлю им буровую установку? Не ехать же на ней, в самом деле, по городу? Хотя, почему бы и нет. Едет она медленно, но едет же!
Собрала игрушки, погрузила всё в кабину буровой установки, и поехали мы в магазин.
В этот день весь город, наверное, развлекался. А я подумала, что может быть имеет смысл появиться перед Отцом Феофаном не на мотоцикле, а в этом агрегате? И злобным голосом прокричать, что сейчас я вам вырою яму до самого Ада? Интересная мысль, жаль, что в голову пришла тогда, когда половину пути мы уже проделали. Возвращаться, это же кошмар как долго!
Бумаги в магазине продавец оформлял неспешно. Так же неспешно разглядывал буровую установку.
- Это вы сами сделали? - спросил он недоверчиво.
- Да. Могу сделать ещё. Это несложно. Куда проще, чем машину времени.
- А вы и машину времени можете сделать?
Я поняла, что сморозила глупость. Вообще не подумала, что этот мужчина может отнестись к моим словам о машине времени всерьёз.
- Нет, конечно, я же просто пошутила, - стала я оправдываться, чувствуя, как румянец заливает мои щёки до самых ушей. - Это ведь невозможно. Разве может кто-то сделать машину времени? Это глупости всё. Как и вечный двигатель.
Наконец, все товары были приняты на реализацию, бумаги оформлены.
Продавец сказал:
- Спасибо, что поставили товары в наш магазин. Я сообщу, если мы продадим что-нибудь.
Но я его почти не слышала. За окном я увидела... Алонсо. В современном костюме и причёска другая, но это точно он!
Выбегаю из магазина и кидаюсь вдогонку за парнем.
- Алонсо! - кричу я. - Подожди!
Парень оборачивается:
- Простите, вы меня? - заговаривает он. - Я не Алонсо. Меня зову Алехандро. Вы, вероятно, обознались.
Я вижу, что обозналась. Но, Матерь Божья, как похож! Особенно глаза. Этот юноша улыбается мне и, кажется, не прочь пообщаться.
- Да, простите, обозналась.
- А кто такой Алонсо?
- Да это... мой двоюродный младший брат. - Я смотрю на этого мальчика и чувствую себя удивительно взрослой женщиной. О чём я думала вообще? Алонсо умер, когда ему было шестнадцать лет. Зачем я ему? Зачем он мне?
Юноша задаёт мне какие-то вопросы для поддержания беседы, улыбается, мы мило общаемся, незаметно переходим на «ты». А потом он говорит:
- Может быть пойдём погуляем по городу?
- А тебе домой не пора?
- Вообще-то я уже достаточно взрослый, - обиделся он, но тут же со смехом добавил, - хотя, полиция в это почему-то не верит. Вот недавно гуляли с пацанами допоздна...
- Ой, извини, пожалуйста... - Я вспоминаю, что уже поздно, что опять не приготовила ужин, а Джордж собирался учить меня ездить на мотоцикле. - Мне пора, - говорю я и убегаю домой.
Сегодня Джордж особенно молчалив. Я думаю, что он обиделся на меня из-за отсутствия ужина или из-за утреннего разговора, или вообще из-за того, что я не такая, какой должна быть. И зачем он только подарил мне этот мотоцикл? О мотоцикле было так приятно мечтать. А теперь он у меня есть, и что? Никакой радости. Некоторые мечты не должны исполняться. Они куда больше радуют, оставаясь мечтами.
- Я опять макароны сварил. Будешь? - спрашивает Джордж, когда я запыхавшись забегаю в дом.
Он не спрашивает, где я была, с кем, что делала. Алонсо бы точно побил меня, если бы я ужин не приготовила, а Джорджу всё равно.
- Извини, я задержалась в комиссионке. Долго оформляли документы по приёму-передаче.
Джордж молча ставит передо мной тарелку с макаронами. Мы ужинаем.
Он говорит:
- Я помню, что обещал научить тебя управлять мотоциклом. Но давай не сегодня?
Это странно. Джордж никогда не нарушает своих обещаний. Хотя, в этот раз он не обещал, но всё равно странно. Не в его духе менять планы.
- Что-то случилось? - спрашиваю.
Молчит.
Но я вижу, что что-то случилось. И это молчание сводит меня с ума. Весь вечер допытываюсь, ужасно нервничаю, строю разные догадки, одна страшнее другой. Вдруг ему тоже звонили из Аль-Симары? Или вдруг он полюбил другую? Спас какую-нибудь девушку от смерти и полюбил. Это очень романтично. Ненавижу его работу! А вдруг это Джун?! Вдруг он сейчас скажет, что пришёл только за вещами? А зачем тогда макаронами меня кормил?
О сел за компьютер и стал играть в шахматы.
- Джордж, что с тобой?
- Мне сегодня позвонил дядя Бенни, попросил заехать, сославшись на плохое самочувствие.
- Он заболел? Ты поэтому так переживаешь?
- Он уже очень старенький. - Джордж улыбнулся как-то грустно, после паузы продолжил, - мы с ним поговорили. Он всё время называл меня «сынок». Он часто так меня называет, я привык. Но в этот раз... Мы шутили, вспоминали разные моменты жизни.
- Он сказал, что жить ему осталось недолго. И сказал, что он — мой настоящий отец. Дядя Бенни всегда относился ко мне лучше, чем мой родной отец, вернее, тот, кого я считал родным отцом, тот, кого я презирал и старался забыть, когда он бросил нас с матерью на произвол судьбы. А теперь я думаю... он ведь знал, что я не его сын. Может быть поэтому так и относился к нам. Ведь он несколько лет воспитывал меня как родного, а потом, наверное, узнал... Получается, что мама обманывала его. И дядя Бенни, родной мой отец, признался только перед смертью... Тяжело ему, наверное, сейчас. Я предложил ему переехать к нам. Прости, я был так растерян, что не спросил твоего мнения. - Джордж посмотрел на меня, но я тоже была так растеряна, что просто выжидательно смотрела на него, и он продолжил, - но он всё равно не согласился.
- Может быть получится его уговорить? У нас и комната есть отдельная. Я буду всё время с ним рядом.
- Он не согласился, - повторил Джордж эхом свои слова. - Я весь вечер его уговаривал. Но он сказал, что хочет остаться там, где всё ему привычно и знакомо. Он живёт вместе со своими друзьями, они помогают друг другу, поддерживают. Сказал, что для спокойствия ему важно только получить моё прощение. А за что мне его прощать? Я не знаю.
Джордж помолчал, потом продолжил:
- Конечно, я не сержусь на него. Я привык его любить. Но теперь думаю, прав ли я, что сержусь на отца... на того, кого отцом считал? Как бы я поступил на его месте? Но я бы точно не бросил женщину с ребёнком без средств к существованию на произвол судьбы.
Я, стоя за спинкой стула, на котором он сидит ко мне спиной, кладу руки ему на плечи, обнимаю и целую в лоб, когда он запрокидывает голову, чтобы посмотреть на меня:
- С тобой такого не случится, - говорю. А сама думаю, какой же была дурой тогда, когда отказалась от предложения выйти за него замуж. Больше он не предлагает. И предложит ли?
баллы: 7,25 + 0,25 за друга Бенни Дин = 7,5 (всего друзей 12)
Я сегодня сделала её. Бездушный кусок металла, бесполезный ящик, шкаф, сейф. Её даже можно открыть, зайти внутрь, закрыться изнутри и сдохнуть там спустя какое-то время. Чем не машина времени?
Ума не приложу, где я ошиблась? Столько лет работы, столько расчётов, чертежей, столько сил и времени потрачено зря! Где я ошиблась?
Я опять не приготовила ужин, и вообще не заметила как Джордж вернулся с работы, поэтому вздрогнула, услышав его голос за спиной:
- Что это?
- Это... Вот, сама думаю,что это такое? Нам сейф нужен?
Джордж пожал плечами:
- Я наверняка знаю только то, что нашему огороду нужна прополка. Так что пойду займусь, - сказал он, многозначительно вздохнув.
Я присоединилась к Джорджу. Пора уже сделать хоть что-то полезное, в самом деле.
Джордж в последнее время часто бывает у отца. Но он всё равно успевает делать по дому больше, чем я. Пока я черчу, читаю, считаю, записываю, сверяю, снова черчу, он успевает прибраться, приготовить то, чем мы будем питаться на следующий день, полить наш огородик. У него нашлось время научить меня водить мотоцикл. Это при том, что он много работает, а после работы почти каждый вечер едет навещать отца.
А я всё своё время убила на этот бездушный железный гроб.
Сегодня днём мне звонил Алонсо... то есть, Алехандро, и приглашал погулять. На вопрос, откуда он узнал мой номер телефона, парень ответил, что создательницу машины времени в городе знают все. Я рассердилась. Что за бред! И попросила его не звонить мне больше. Вот откуда эти сплетни? От продавца комиссионного магазина, не иначе. И телефон мой тоже он мог дать. Если бы я могла это доказать, то заставила бы ответить его за свой гнусный поступок. Не знаю пока как, но заставила бы. Ох, если бы мне только доказать, что это он сплетни распускает...
- Томила, о чём ты думаешь? Ты сама не своя.
- Да нет, ничего. Прости, что опять ужин не приготовила.
- Ничего, я привык, - ответил он, усмехнувшись. - Там ещё остатки завтрака есть.
Зазвонил сотовый Джорджа. Он говорил сухо и мало: «Когда? Ясно. Спасибо. Сейчас приеду».
- Отец умер.
- Мне поехать с тобой?
- Не надо. Пока не надо. Я поеду всё улажу, а на похороны уже пойдём вместе.
- Джордж, тебе точно не нужна помощь?
- Будь дома, пожалуйста, не уходи никуда.
- Хорошо.
Джордж ушёл. Надо же. Именно сегодня он не пошёл к отцу после работы...
У меня от волнения стало ломить кончики пальцев. Я ходила из угла в угол, теребила пальцы, кусала губы и думала, чем бы мне себя отвлечь от мрачных мыслей. Что-то как-то не ладится всё в последнее время. Особенно сегодня. Пошла разбирать чертежи. Пересмотрела их, но поняла, что всё равно не соображаю, ничего не придумаю сейчас. Села за чертёжный стол и стала рисовать.
Сначала рисовала просто что-то абстрактное вслед за мыслью, а потом эта самая мысль увела меня к обдумыванию странных событий моей жизни. Может быть судьба мне намекает всячески, что не надо изобретать машину времени? Может быть потому она и не получается у меня, что Бог меня хранит? Он даже послал мне Алонсо в лице Алехандро, чтобы я рассталась со своим прошлым окончательно. Ведь не нужен мне ни Алонсо, ни Алехандро. Зачем они мне? Усыновить разве что. Раз своих детей Господь мне не даёт. Ох, Томила, что с тобой? С каких пор ты снова стала верить в Бога?
А как после этой встречи с Алехандро в Него не поверить?
О, что вижу, то пою, называется. Я рисую Алонсо... Или Алехандро? Нет, всё-таки именно Алонсо. Помню ли я его ещё, интересно? Когда-то мне казалось, что его черты я не забуду никогда. Но теперь их помнят скорее руки, чем разум и сердце. Я столько раз рисовала его раньше, что пальцы сами знают где какой штрих сделать.
Похож. Вылитый! Я подписала в уголке «Алонсо».
Вернулся Джордж. Я побежала его встречать.
* * *
Похороны прошли спокойно. Похоронили Бенни Дина на местном кладбище. Об усопшем было сказано много тёплых слов. Он прожил достойную жизнь, оставил о себе добрую память. Только никто из присутствующих, кроме меня, не знал, что Джордж его родной сын, а не племянник.
Мы вернулись домой с чувством светлой грусти. Это не трагедия, это закон природы, преемственность поколений. Может быть Джорджу и тяжело, но он держится и мне рядом с ним легко.
Мы переоделись и собрались спокойно посмотреть телевизор.
- Что это? - Джордж вышел из своей бывшей спальни с листом бумаги в руках. Я даже не сразу сообразила, а когда вспомнила, меня бросило в жар и сердце упало. Портрет Алонсо, как я могла забыть про него? Надо было его сжечь! Вообще не надо было его рисовать! - Ты не можешь забыть его, да?
- Это не то, что ты думаешь, - у меня в горле пересохло, я не узнала собственного голоса, но успела подумать: «Что за бред я несу?»
- А во дворе у нас нерабочий экземпляр машины времени, да?
- Я... Джордж... ты...
- Я достану тебе твоего Алонсо, будь он хоть в Аду, хоть в Раю! - С этими словами Джордж вышел из дома, прихватив с собой портрет.
«О, Господи помилуй! Что он задумал?» - я металась по комнате, пытаясь привести в порядок мысли, когда услышала урчание мотора за окном. Выбежала на улицу. Этого просто не может быть! Он уезжает!
- Джордж! Умоляю тебя, остановись! Куда ты? Алонсо умер давно. Я не люблю его! Он не нужен мне! Мне только ты нужен!
В прошлый раз он уехал от меня в другую страну. Куда он теперь поехал? Куда он поехал за Алонсо? Алонсо на том свете. О Господи! Спаси и сохрани.
Я перекрестилась, подбежала к шкафу и стала натягивать на себя рубашку, потому что в майке на мотоцикле ночью слишком уж будет холодно.
Выбегаю во двор, на ходу набираю сотовый Джорджа, не отвечает. «Ведь слышит же! Что это такое вообще? Это просто даже невежливо!» - думаю я, запрыгивая на своего стального коня.
«Я его догоню, - мелькнула первая мысль. - Ага, знать бы ещё куда он поехал», - с ехидством ответила вторая.
На пожарную станцию!
Забегаю, кричу: «Джордж!» Снова: «Джордж!»
Выходит Шана:
- Чего разоралась? Нет его здесь. Что, домой ночевать не вернулся?
- Не смешно, - отвечаю. - Ты не знаешь, где он?
- Я за твоим любовником следить не нанималась.
- Прекрати паясничать! - говорю, а сама чувствую, что ещё слово, и я ей врежу. Джордж неизвестно где, его, может быть, спасать надо, а она тут остроумие изображает. - Это может быть вопрос жизни и смерти.
- Чьей? - На лице Шаны в самом деле отразилось недоумение.
- Твоей.
То ли по взгляду моему Шана решила, что моя шутка вовсе не шутка, то ли по голосу поняла, что дело серьёзное, но она сменила тон и ответила:
- Я, правда, не знаю. Он был днём. Но потом уехал, и всё, больше я его не видела. А что случилось?
- Долго объяснять. Ладно, спасибо, извини. - Я развернулась и собралась уходить, но ещё одна мысль остановила меня на пороге. - А он отпуск не брал?
- А кто я такая, чтобы мне начальство о своём отпуске докладывало? Джордж у нас теперь большой человек. Его кадровые заявления теперь сам начальник управления рассматривает.
- Какого управления?
- ГО ЧС, понятное дело, - усмехнулась Шана над моим невежеством.
- Понятно. Спасибо.
В ратушу до утра соваться бесполезно. А куда ещё податься, я ума не приложу. Ясно только, что уснуть сегодня всё равно не смогу.
Всю ночь пыталась дозвониться Джорджу. Всю ночь колесила по улицам города. Иногда заезжала домой в надежде, что он вернулся, но его не было, и я уезжала снова.
На рассвете вернулась домой, решила позавтракать перед походом в ратушу. Разогрела приготовленный Джорджем супчик. Снова набрала его номер. Телефон зазвонил где-то в спальне. Зашла туда. Телефон лежит на прикроватной тумбочке и пиликает. Вызов: «Томила». Я упала на кровать и зарыдала. Он просто забыл телефон. Забыл. И лишил меня последней ниточки к сердцу.
Но я не могу позволить себе долго плакать. Никогда не прощу себе, если с ним что-то случится. Что-то... Что-то с ним и так каждый день случается. Я боюсь, что он отправится за Алонсо на тот свет.
Сажусь на мотоцикл и еду в ратушу.
По дороге размышляю. Джордж не тот человек, который может наложить на себя руки. Нет, он никогда такого не сделает. Он слишком сильный и храбрый, чтобы так малодушничать. Уже на крыльце ратуши я поняла, что знаю куда отправился Джордж. Неужели он все эти годы врал мне, когда говорил, что не знает как сделать машину времени? Неужели, он на самом деле не сломал ту свою машину, а где-то спрятал её? В это тоже сложно поверить...
В ратуше меня, как ни странно, узнали. Сразу направили в отдел информационных ресурсов и технологий. Я пыталась объяснить, что мне нужно в другой отдел, к начальнику управления ГО ЧС, и меня даже попытались записать к нему на приём.
- Некогда записываться! Мне сейчас нужно увидеть начальника управления, - объясняла я.
- Но приём граждан у него в другое время, - объясняла мне девушка-секретарь.
В итоге я раскричалась, и не знаю, чем бы кончилось дело, но на крик вышел начальник. Он любезно выслушал меня, пригласил в свой кабинет. Очень удивился, что Джордж уехал. Нет, он не согласовывал никаких отпусков.
- Знаете, Томила, вы не волнуйтесь, - говорил мне начальник, - Джордж — человек ответственный. Он родственника вчера похоронил. А потом вы, я так понимаю, поругались. Вот он и вспылил. С кем ни бывает? Я думаю, он вернётся не сегодня завтра. Подождём. Мне ведь тоже без начальника пожарной станции никак нельзя. Но я подожду несколько дней. Уверен, он вернётся. Не переживайте. И зайдите в отдел информационных ресурсов и технологий, вас там ждёт награда.
Слова этого человека немного успокоили меня. Я зашла в другой кабинет, там мне вручили Почётную награду изобретателя. Я совсем не рассчитывала на такое внимание, когда сдавала на реализацию свои поделки. Оказывается буровую установку приобрела администрация для хозяйственных нужд.
И меня здесь уже как только не прозвали, и Винтиком-шпунтиком, Мастером скотча, и Дизайнером штуковин, но чаще всего зовут Самоделкиным.
«Что ж, приятно конечно, только не вовремя как-то. Или наоборот, вовремя?» - думала я, направляясь к выходу, но меня остановил голос чиновника:
- Неужели вы на самом деле изобрели машину времени, Томила?
В этот момент время для меня, и правда, как-то деформировалось, растянулось. Я медленно обернулась и переспросила:
- Что, простите?
- Я знаю, что вы уже несколько лет работаете над этим проектом. Нашему городу было бы очень интересно, если бы это дело завершилось успехом. Мы даже готовы вас финансировать. Но, главное, что за устройство вы собрали вчера у себя во дворе?
Я чуть было не ляпнула вопрос: «Откуда вы знаете?», - но вовремя осеклась.
- Откуда такой бред? Какая машина времени? Вчера я собрала железный сейф. Мне просто было интересно изготовить сложный замок. А какой смысл делать сложный, не вскрываемый без ключа, замок для хрупкой конструкции? Вот и собрала сейф. Проблема только, что весит он больше тонны, совершенно не мобильный. Кому он такой нужен? А машина времени — это детские сказки, извините меня. Я так понимаю, что больше моя персона вам не интересна? Я могу идти?
- Да, конечно. Вы же — свободный человек. Ещё раз благодарю за ваши поделки и изобретения, и поздравляю.
Надо сказать, разговор этот выбил меня из колеи, но ненадолго. Я поняла, где, возможно, мне удастся найти Джорджа. На старой пожарной станции, переоборудованной в детский садик. Именно там он когда-то изобрёл машину времени, благодаря которой я оказалась здесь.
Я съездила туда, но Джорджа там не оказалось.
- Он приезжал вчера ночью, - сказали мне. - Забрал какие-то детали и уехал.
Сомнений нет, он собрался в прошлое. Туда, где жив Алонсо. Ох, Джордж, для тебя это верный путь на тот свет.
Я должна заставить её работать! Я должна вернуться в прошлое и спасти Джорджа. Но как?
Внезапно у меня словно музыка заиграла в голове. Тихая и мелодичная, но настойчивая и ритмичная. Я посмотрела на гномика, которого сделала, когда Джордж вернулся из Египта. Гномик с интересом разглядывал мой велосипед.
Гномик этот, конечно, не живой, но в нём есть частичка моей души. Он смотрит на колесо. Я помню это колесо. Как бы оно ни вращалось, центр его всегда остаётся постоянным.
Я знаю точку, в которой сходятся пространство и время. Это точка — Я существую. Сколько бы мне ни было лет, где бы я ни жила, будь я хоть мужчиной, хоть женщиной, Я существую. Всегда. Во мне есть то, что не меняется. То, что может объединить в себе всё сущее и сотворить в порыве вдохновения гармонию. То, что может, перетянув сильнее всего-лишь одну ниточку, разрушить весь хрупкий мир.
Моё маленькое «я» существует в большом. Я существую в себе самой. И сейчас моему маленькому «я» надо туда, где находится Джордж. Где бы он ни был.
Я делаю шаг навстречу Свету. Мой изменённый Порядок. Хаос. Но здесь я Творец.
Я делаю вдох и открываю глаза. Этот воздух удивительно чист и прозрачен. Ноги мои ступают по зелёному ковру. Знакомая полянка возле леса. А там дальше — избушка. Сердце защемило от тоски. Место, где мне знакомо каждое деревце, тропинка, по которой бегали босые ножки маленькой Томилы. Избушка, где гостило моё детство, и где я провела три самых мрачных года своей жизни.
Но где же Джордж? Я должна была оказаться не здесь, а с ним.
Возле избушки на траве, словно бельмо, лежит бумажный лист. Портрет Алонсо. А на обратной стороне я узнаю знакомый почерк:
«Что мне делать? Томила говорит, что если мысли записать, то может найтись ответ на вопрос. Попробую. Я нашёл его — Алонсо — великую незабываемую любовь. Мальчишка. Вот он сидит передо мной и трясётся от страха. Я, конечно, тоже хорош, связал его по рукам и ногам. А что оставалось делать? Нет, главное, что делать с ним теперь?
Я нашёл его и спросил: «Ты тот самый Алонсо, что собрался жениться на Томиле?» Да, я знаю, что не красавец, но так меня, по-моему ещё никто не пугался. Его глаза расширились от ужаса, но он постарался ответить пренебрежительно: «Вот ещё, я уже получил от неё всё, что хотел. Я знаю, мы должны быть выше этого, но она мне проходу не давала». И тут, очевидно поняв по моему лицу, что я ждал другого ответа, побледнел как этот лист и добавил: «А.... ты ей кто? Нет, если надо, я женюсь». И дёру. Пришлось связать. Теперь вот думаю, а надо ли?
Пишу, а ответа всё нет.
Утащу его с собой и брошу к её ногам. И это разочарование разобьёт ей сердце.
А если развяжу и брошу его здесь, то её боль утраты так и не отступит.
А вообще, дурак я, конечно. Опять оставил её там одну».
Я дочитываю до конца, начинаю читать снова. Строчки плывут у меня перед глазами. Я подношу этот лист к лицу и как салфеткой, промокаю им слёзы. Бумага плотная, почти не намокает. Где же ты, милый мой? Как тяжело тебе пришлось. Из-за меня. Где мне теперь тебя искать?
Я захожу в избушку и нахожу на полу верёвку.
Джордж был именно здесь, в моей избушке. Но сейчас его здесь уже нет. И я не знаю, где теперь его искать. Интересно, а где сейчас я сама? Если это время, когда Алонсо ещё жив, то мне пятнадцать лет, и я у родителей? А если я сейчас встречусь с собой?
Мне стало жутко. Вдруг всё очарование пропало, и этот мир обрушился на меня всеми своими ужасами. Я услышала крики и стоны, треск огня, вспомнила сырость темницы и ожидание смерти. Мои снежные скульптуры закружились хороводом перед глазами. Я ухватилась за дверной косяк. Только бы не потерять сознание. И бежать, бежать отсюда! Домой. В мой мир и моё время. Напоследок я открыла бабушкин сундук и достала оттуда одно её платье. Пусть у меня будет хоть одна вещь, напоминающая о ней. Всё равно это всё сожгут, сожгут вместе с этим ведьминым домиком, когда меня посадят в темницу.
Интересно, а эту меня спасёт Джордж? Или на этот раз я сгорю до конца?
Не думать об этом. Джордж вернётся! Я знаю, вернётся ко мне.
Только бы Алонсо с собой не притащил.
Да, воздух здесь не тот. Но я дома. Теперь я дома. Может быть Джордж уже вернулся?
Я обошла весь дом, потрогала стены. Как будто век здесь не была. Такое всё родное и любимое. Отнесла и повесила в шкаф бабушкино платье. Бабушка. Ты где-то тоже есть. Читаешь книги и смеёшься. Я никогда тебя не забуду.
Мой взгляд упал на телефон Джорджа, лежащий на прикроватной тумбочке. Я взяла его и поднесла к губам. Где же ты, любимой мой друг? Больше всего на свете мне захотелось услышать сейчас, как он играет на гитаре. Странное желание. Джордж играет редко, тихо сам себе. Но когда я слышу эти звуки, мне кажется, что они наполняют всё пространство умиротворением, растворяя тревоги и страхи. Я так хочу услышать сейчас эту музыку.
Я тоже хочу попробовать. Однажды Джордж показал мне как сыграть одну простую песенку, на четырёх аккордах. Тогда я изрезала себе пальцы, но музыки так и не получилось. Больше я не пыталась. Вспомню ли теперь эти аккорды?
Я терзала струны до тех пор, пока закат не окрасил небо и наш дом в сиреневый цвет.
Пальцы горели, но мне не хотелось расставаться с этой гитарой. Мне хотелось, чтобы она пела, пела также как в руках Джорджа. Но увы, у меня не получается такой музыки.
Почему же я не нашла его? Что мне делать теперь?
Стемнело. Я отложила гитару и взялась за скульптуру. Буду делать то, что умею.
Однажды мне попалась статья о скульптурах острова Пасхи — моаи. Очень странные скульптуры. Они вытёсывались из единого куска камня, и были огромны. Мне захотелось попробовать так же, почувствовать, понять людей, которые делали это. Пусть моя скульптура будет не столь большого размера, но я сделаю её всё же достаточно большой. Но не из камня, а из дерева.
Сделала. Нет, не понять мне этих древних людей. А может быть смысл в том, чтобы делать её именно из камня? Но сегодня я этого уже не узнаю.
Где же Джордж?
О, я снова забыла про ужин. Не то что приготовить, я забываю даже поесть. Джордж, мне совсем плохо без тебя. Возвращайся, я постараюсь быть хорошей.
После ужина я решила проверить наш огородик.
- Не волнуйтесь, - сказала я помидорам, - я буду заботиться о вас не хуже, чем Джордж. Мы вместе будем ждать его возвращения.
Почему же его нет? Ведь машина времени может переместить его в ту точку настоящего, из которой он отправился в прошлое? Почему же его до сих пор нет?
В эту ночь я ночевала одна, и как ни странно, уснула. Причём, уснула с наслаждением, укутавшись в лёгкое одеяло, вдыхая аромат чистых простыней, на мягкой пуховой подушке. Какое счастье, иметь всё это. Какое счастье быть вообще живой. На чём же сейчас спит мой милый друг? И спит ли он?
Ночью мне снился странный сон. Я на ревущем мотоцикле гоняюсь за Отцом Феофаном по помосту для казни. Он крестится, убегает. Так смешно. Я смеюсь сатанинским хохотом и вижу себя со стороны. Моё лицо безобразно, мои волосы пылают огнём, я поджигаю всё, до чего дотрагиваюсь. Горят дома, деревья. Птицы кружат в небе, плача над своими горящими гнёздами. Матери спасают младенцев из горящих домов. А я своим хохотом заглушаю рёв мотоцикла. И никто не может меня остановить. Отец Феофан теперь бессилен передо мной.
Я проснулась и с удивлением поняла, что за окном светло. Села в кровати и обхватила голову руками.
Вот зачем мне гоняться на мотоцикле за Отцом Феофаном? Ведь старик, как-никак, Богу служил. Нёс службу так как понимал её. А мир этот, действительно, стоит того, чтобы защищать его от таких как я. За что же мне мстить Отцу Феофану? И зачем? Он ведь умер давно. И из всех ныне живущих помню его, наверное, только я. Так что, покойся с миром, Отец Феофан. Я прощаю тебе всё, что может простить человек. Остальное простит Бог.
С этими мыслями я оделась и вышла во двор. Я знаю, что делать.
Подошла к мотоциклу:
- Вся зла от тебя!
- Джордж так не хотел мне тебя покупать. И правильно не хотел. Мы с тобой вместе — исчадие Ада. Один из нас должен умереть.
На изготовление простенькой взрывчатки ушло всего несколько минут. Тут много не надо, достаточно спички в бензобак. Но спичка в бензобак не позволит мне отойти на безопасное расстояние.
Так. Не сработала моя взрывчатка. В чём дело?
Пошла проверить. Только подошла... Лучше бы уж спичку в бензобак кинула.
Видимо, мотоцикл был не согласен с тем, что умереть должен только один из нас.
Я взвыла и побежала в ванную. К счастью, ни огонь, ни осколки мотоцикла не добрались до меня. Но мне хватило и горячего воздуха, обдавшего меня с ног до головы. Ах, Джордж, где же ты со своей волшебной противоожоговой мазью?
Но вообще, это было здорово! Незабываемо! Как он бабахнул, как разлетелся! Сколько игрушек разных я из него теперь смогу собрать!
Два дня у меня кожа горела. Когда адреналин после взрыва угомонился, я стала с опаской ждать приезда полиции. Всё-таки взрыв — дело нешуточное. Но никто и не думал приезжать.
Где же Джордж?
Почему я начинаю ценить его только тогда, когда теряю? Когда он рядом, всё в порядке, я воспринимаю это как должное. Живу спокойно и счастливо своей жизнью в его мире. А когда теряю, земля уходит у меня из-под ног. Теперь будет по-другому. Он вернётся, и я буду заботиться о нём также, как и он обо мне. Он вернётся.
Только бы без Алонсо. Я даже думать об этом не хочу.
Я хожу из угла в угол. То протираю пыль, то поливаю цветы. Читаю книжки. Проверяю наш огородик, проверяю почту. Вряд-ли Джордж пришлёт мне весточку из прошлого, но ему могут что-нибудь прислать из настоящего.
Я жду его возвращения. Сейчас мне легче, чем тогда. Сама не знаю почему.
Я чувствую себя живой. И знаю, что он вернётся.
«Вернётся и ответит мне, где столько времени пропадал», - думаю я, слыша за окном знакомый рокот автомобиля.
Выбегаю на улицу, наблюдаю как он заезжает в гараж.
Я столько хочу ему сказать! Но... а что если он не захочет меня слушать?
- Джордж...
Он избегает смотреть мне в глаза. Становится тревожно, трудно дышать.
- Я упустил его. Прости, - говорит он.
- Кого? - недоумеваю я.
- Алонсо. Он сбежал...
Я закрываю Джорджу рот ладошкой:
- Я же просила, - говорю, - не напоминать мне больше про Алонсо. Забыл?
- Я так ждала тебя. Ты почему так долго? Ты ведь мог вернуться в то же время, из которого ушёл.
- Я так и сделал. Меня не было всего несколько секунд.
- Но прошло несколько дней.
- Так я всё это время за городом машину времени изобретал.
- А почему за городом?
- Чтобы никому не мешать, и чтобы мне никто не мешал. Я боялся. Боялся, что не смогу и случится катастрофа.
- Но ты смог?
- Да. Очень надо было.
- И мне, - киваю я, согласно понимая.
- Ты тоже её сделала?
- Да. Только не говори никому, ладно?
- И ты не говори.
- А где мотоцикл?
- Его больше нет. Прости меня, Джордж. Я не должна была...
- Что случилось?
- Нет-нет, не бойся. Никто не пострадал. Кроме мотоцикла. Я взорвала его. Прости.
Молчит.
- Джордж? Ты почему такой грустный? Обиделся, да?
- Нет. Просто думаю... почему же ты у меня не беременеешь?
Я немного смущаюсь, подхожу ближе и говорю:
- Сегодня точно всё получится. Я прямо чувствую. Давай попробуем, а?
- Да, и что же ты чувствуешь?
- Чувствую... получится.
Джордж улыбается и подхватывает меня на руки.
На следующее утро я решила сделать Джорджу сюрприз, приготовить завтрак. Сорвала с кустика пару свежих помидоров, помыла их.
Несу и представляю, как покрошу их сейчас в салат.
И тут из спальни выходит Джордж. Сияет, как новая медаль.
- Томила.
Я от неожиданности аж помидоры выронила. Теперь они только на соус сгодятся. Ну вот, не успела с сюрпризом.
- Ты почему не спишь? - Спрашиваю. - Рано же ещё.
- Я привык вставать рано.
Присаживаюсь и подбираю разбившиеся овощи. Джордж присаживается рядом.
- Давай, я сам. А ты... не могла бы ты одеть то своё платье?
- Какое?
- То, которое я так и не видел. Средневековое.
- А... Зачем?
Джордж вздыхает.
- Просто, очень хочется, - говорит он мне, хитро улыбаясь. Этот аргумент для меня хорошо понятен.
- Ну ладно, - соглашаюсь и иду переодеваться. А сама гадаю, что же он задумал.
Выхожу. Стесняюсь немного. Смотрю, от помидоров на полу не осталась и следа.
Джордж подходит и встаёт передо мной на одно колено. Я всё поняла! У меня аж дыхание перехватило. Сначала я чуть не заплакала, а потом чуть не запрыгала от радости, но смогла удержать себя в руках и сохранить королевское спокойствие, когда он протянул мне сверкающее бриллиантом колечко.
- Томила, ты выйдешь за меня замуж? - произносит он, одевая мне колечко на пальчик.
- Опять понарошку? - уточняю. И боюсь, а вдруг он скажет: «Да».
- По-настоящему.
- Ты хорошо подумал? - Вот что я за человек, а? Язык без костей, живёт своей жизнью, отдельно от мозга. - Я ведь готовить не умею. И вообще, я...
- Я люблю тебя. И хочу, чтобы ты стала моей женой.
- Да, - говорю я. - Завтра же. А лучше сегодня.
Джордж засмеялся и обнял меня.
- Сегодня свадьбу не получится сыграть, но заявление подадим, - сказал он.
- А свадьбу почему не получится?
- По закону после подачи заявления только через 2 месяца могут зарегистрировать. Да и подготовиться надо. Платье тебе выбрать. Гостей пригласить. Праздничный ужин организовать.
- Зачем всё это?
- Тебе не хочется пышную свадьбу? - удивился Джордж.
- Я не знаю. Нет, королевой почувствовать себя, конечно, хочется. Только перед кем? Я же тут почти никого не знаю. Хотя... Ладно, давай свадьбу! Пригласим Джун и Шану. И купим мне самое красивое платье! - И мечты понесли меня в заоблачную высь, где мне представлялось кипящее завистью лицо Джуны.
Подготовку к торжеству взял на себя Джордж. Пригласил гостей. Я только открытки подписывала и удивлялась, сколько у него друзей, которых я не знаю.
- Господи, Джордж, зачем его то приглашать? - удивляюсь я, раздумывая подписывать ли приглашение для Алехандро.
Джордж заглядывает мне через плечо:
- А. Пусть придёт.
Дело в том, что я рассказала Джорджу, почему нарисовала портрет Алонсо. Хотела, чтобы он понял, что я вовсе не скучала по нему. Просто эта странная встреча с Алехандро так меня удивила, вот я и вспомнила про Алонсо. А Джордж вместо того, чтобы забыть про Алонсо, очень заинтересовался этим Алехандро. И зачем я только рассказала про него? А, хотя, пусть познакомится, что тут такого?
Я подписала приглашение.
Вообще, для меня эти два месяца оказались непростыми. Я так нервничала перед свадьбой, что меня от волнения даже тошнило иногда. Особенно по утрам. Особенно, после оплаты счетов.
Помогали только необычайно вкусные фрукты, которые мы нашли в Египте, в Небесной пирамиде. Я посадила их у себя на огороде, и они прижились.
Джордж тоже их с аппетитом кушает на десерт. И ему даже стало казаться, что я хорошо готовлю.
А время, меж тем, идёт, и неотвратимо приближается день свадьбы. Я очень волнуюсь.
баллы: 7,5 + 0,25 х 3 (за 3-х друзей Джорджа: Анджел Лобос, Дэнни Пондер, Руби Брок. Всего друзей 14) = 8,25
Я сегодня почти не спала. Очень волнуюсь. Успокаиваю себе тем, что всё в порядке, я же ведь не за незнакомца замуж выхожу, а за Джорджа. Он свой, родной, любимый. И свадьба эта ничего не изменит в наших отношениях. А Шана, Джун и другие сплетницы не смогут больше называть меня любовницей. Посмотрю я сегодня на их лица. Ох, что же мне так тошно то при одной только мысли о них?
У меня нет здесь ни мамы, ни подружек. Некому мне помочь одеться и причесаться. Только Джордж. Может быть это и плохая примета, видеть невесту в подвенечном платье до свадьбы. Но я считаю, что у нас уже сейчас свадьба. Ведь она сегодня. И она будет проходить здесь, в нашем доме. Значит, всё нормально.
Джордж затягивает на мне корсет. Он знает, что очень сильный, поэтому осторожничает.
- Сильнее, - прошу. - Болтается платье. Я когда мерила его, борта корсета на спине сходились почти полностью.
- Ну хорошо, - спокойно соглашается жених и затягивает туже.
У меня начинает кружиться голова, мне плохо, и я чувствую как сильные руки подхватывают меня и усаживают на кровать. Корсет тут же ослабевает, но легче мне не становится.
- Перетянул, да? Прости, не умею я.
- Ничего, - говорю я, чувствуя как слабость отпускает. - Я просто очень волнуюсь. Джордж, зачем мы затеяли всё это? Я не знаю как выдержу.
- Хорошо, давай отменим всё? Я ведь для тебя праздник хотел устроить. Но раз так...
- Что?! Ты хочешь отменить свадьбу?
- Нет, мы поженимся, поженимся! Просто гостей не пустим.
- Нет уж, пусть придут! Затягивай корсет. Времени почти не осталось, а мне ещё краситься! А мы тут сидим, нюни распускаем.
Джордж набирает полную грудь воздуха и тоненькой струйкой выдыхает. Затягивает корсет.
- А это тебе подарок, - говорит он и показывает мне золотое с каменьями колье.
- О, какая красота, - шепчу я и представляю, как Джун лопнет от зависти.
Джордж собирается одеть мне на шею украшение, я убираю со спины волосы, чтобы они ему не мешали. Он касается тёплой ладонью моей шеи, я замираю и забываю обо всём... Но нахожу в себе силы увернуться.
- Джордж, - шепчу, - я и так не уверена, что имею право на это белое платье.
- Глупости, - шепчет он в ответ, целуя мою шею.
Звонок в дверь. А вот и гости. А я ещё не готова.
- Я пошёл. Буду ждать тебя, - Джордж улыбается мне и выходит из комнаты.
Как только я осталась одна, меня снова затрясло от волнения. Подкрасилась, причесалась. На сложную укладку времени уже нет. К гостям страшно выходить. Очень страшно.
Ах, если бы меня вывел кто-нибудь из этой комнаты, довёл за ручку и передал Джорджу.
«Что за странное желание? - сержусь я сама на себя. - Я взрослая женщина. Я столько пережила. Я даже смерть пережила. Чего мне теперь бояться? Какая разница, что обо мне подумают. Какая есть, такая и выйду».
Слышу, в гостиной голоса Шаны и Эми. Джун не слышу.
Разглядываю себя в зеркале.
Королева есть королева! И мне не важно, что подумают обо мне остальные.
С этой мыслью я вышла из комнаты. Дом был полон незнакомых мне людей. Джордж беседовал с каким-то мужчиной. Первым моё появление заметил Уолтер, бывший сослуживец Джорджа. Я знаю его мельком.
Через секунду обернулись и все остальные. Я мимолётно встретилась взглядом с собеседником Джорджа... И время будто остановилось. Ведь невозможно, чтобы за пару секунд в одном взгляде сменилось столько эмоций, от восхищения, изумления, до боли и отчаяния. Он быстро отвёл взгляд. Я тоже на секунду зажмурилась и подумала: «Почему именно сегодня, в день моей свадьбы?» Почему именно сегодня что, я додумать не успела. Джордж так мне улыбнулся, что всё остальное перестало иметь значение.
Джордж познакомил меня с теми, с кем мы не были знакомы раньше. Шерман вежливо улыбнулся, но так и не посмотрел мне в глаза.
Хэл горячо поздравлял, при этом ухмылялся и вёл себя так, будто он король на этом празднике жизни. Сама не знаю, почему он так меня раздражает, не люблю его. Но он друг Джорджа, и надо его терпеть.
- А где Шана и Джун? - спрашиваю.
- Шана и Эми приходили, поздравили. Но они очень спешили. Извинились и ушли.
- А Джун, значит, так и не пришла?
- Видимо, очень занята. Но почему ты так переживаешь из-за Джун? Мне казалось, что вы не особенно ладите.
- Да я и не переживаю.
Специально для церемонии во дворе, рядом с кустами роз и машиной времени, Джордж установил арку в форме сердца, украшенную цветами.
Если кто спрашивал, мы всем говорили, что эта железная конструкция — особо прочный сейф, который ничего не хранит и является просто очередным изобретением. Вернее, изобретением является хитрый замок этого сейфа. И все верят. Пусть думают, что это сейф. Мы то с Джорджем знаем, что это такое и какую роль оно сыграло в нашей судьбе.
Мы в центре внимания, под аркой вдвоём, отныне муж и жена. И я почти забываю про Шермана, странно глядящего на нас. Про всё почти забываю, потому что меня снова мутит, и я думаю только о том, как бы мне продержаться до конца и не выдать своего самочувствия.
Может быть я заболела? Странно, я всегда отличалась удивительным здоровьем. Что я Джорджу скажу? Брал в жёны крепкую, здоровую девушку, а получил больную? От этих мыслей мне становится ещё хуже. А на нас все смотрят, и все ждут, впереди ещё столько всего, торт, застолье, танцы. И я должна быть в центре событий. А мне бы прилечь хоть на полчасика.
Идём в дом разрезать свадебный торт. Я стараюсь улыбаться.
У торта очень странный вкус. Глину напоминает. Хотя, всем вроде бы нравится.
Я кое-как доедаю свой кусок, и чувствую, всё, сейчас этот торт выскочит обратно, если я срочно не заем его чем-нибудь солёненьким. Но ничего солёненького нет. Поэтому, стараясь держаться чинно, я беру свою тарелку и будто бы собираюсь помыть её, иду в ванную.
Там мне становится легче, правда, не сразу. Неужели это всё от нервов? Я думала, что предсвадебный мандраж пройдёт и во время свадьбы всё будет хорошо. Но куда там. К гостям возвращаться даже не хочется. И платье это меня раздражает.
Выхожу, улыбаюсь. Общаюсь с гостями.
В процессе общения мне становится даже весело. Джордж рядом, обнимает меня, меня танцуем. А потом Шерман говорит, что ему пора.
Я прошу его остаться и повеселиться ещё. Но он благодарит за гостеприимство, желает счастья, улыбается и прощается с нами. Мне становится немного грустно.
- Приятный человек, да? - тихонько говорит мне Джордж.
- Кто?
- Шерман.
- Наверное, - я пожимаю плечами, - трудно сказать по одному дню знакомства. Он твой друг?
- Да. А Алехандро твой так и не пришёл.
В самом деле, а я и не заметила.
- Он не мой, - возмущаюсь я.
Но когда уже почти все гости разошлись, и я подумала, что наконец-то смогу снять с себя это платье и отдохнуть, нарисовался Алехандро.
Джордж поначалу как-то настороженно встретил его. Но потом, после приветствий и поздравлений, они о чём-то разговорились, и я уже даже стала ревновать.
- Джордж, ты на ком женился вообще, на мне или на Алехандро? - возмущаюсь я тихонечко, отводя мужа в сторону.
Он улыбается, обнимает меня нежно, и мы танцуем.
- Знаешь, - говорит, - а он оказался славным парнем. С ним и поговорить есть о чём. Наверняка хорошо в школе учится. Говорит, мечтает научиться водить. Родители обещали подарить ему на выпускной машину. А прав у него нет.
- Джордж...
- Ну, прости, прости. Я буду говорить и думать только о тебе.
Наконец-то этот миг настал. Все гости разошлись.
Пока Джордж провожал последних, я побежала в спальню и сняла ненавистное платье. Да, красивое, но душно в нём.
- Ты уже переоделась? - удивился мой супруг.
- Да. Мне в этом сарафанчике удобнее. Свободнее, не так жарко, не жмёт, не давит. Дышать легче.
- А у меня для тебя подарок, - говорит он, загадочно улыбаясь и достаёт коробочку.
И меня внезапно озаряет...
- Спасибо, - говорю. - Знаешь, а у меня для тебя, кажется, тоже есть подарок...
баллы: 8,25 + 0,25 х 2 (за двух друзей: Шерман Бэгли и Алехандро Пондер. Всего друзей 16) = 8,75
В подарочной коробочке я нашла несколько сверкающих разноцветными огнями драгоценных камней и путёвку в Египет на двоих.
- Я приглашаю тебя в свадебное путешествие, - пояснил Джордж, широко улыбаясь.
А я вдруг поняла, что не хочу никуда ехать из этого дома. Я совсем недавно научилась любить эти стены, эту мебель, каждую деталь, всё, что меня окружает. И я не хочу сейчас расставаться со всем этим. А кроме того (я задумчиво погладила пока ещё не изменившийся живот), это путешествие может не понравиться тому крошечному живому существу, которое скоро подрастёт и родится, нашему желанному и долгожданному ребёнку. Господь смилостивился надо мной, когда я снова поверила в Него, и сделал мне такой подарок. Я не могу и не хочу рисковать.
- Ты не рада? - обеспокоенный голос Джорджа прервал мои размышления.
- Спасибо тебе. Совсем недавно это было бы самым желанным подарком для меня. Но теперь я боюсь, что нашему малышу эта поездка может не понравиться.
- Ты права, - Джордж неожиданно снова счастливо улыбнулся и забрал у меня билеты, - попробую сдать. Знаешь, я так рад. На самом деле совсем не хотел никуда ехать. Мне так хорошо здесь с тобой. А теперь нас уже даже и не двое.
- А ты кого хочешь, мальчика или девочку? - спрашиваю я.
- Я хочу много мальчиков и девочек, - отвечает мне Джордж.
- Нет, ну вот а сначала кого? - не унимаюсь я. - Как думаешь, кто там у нас завёлся? Я вот девочку хочу. Как представлю маленькую, рыженькую, на меня похожую. У неё будет всё-всё, чего не было у меня. Я буду любить её очень-очень.
- Я тоже буду любить её очень-очень.
- Значит, ты тоже хочешь девочку? - уточняю я обрадованно. Вообще, мне так нравится этот разговор. Никогда не представляла себя матерью, но сейчас я так счастлива. Хотя, мне немного боязно. Справлюсь ли?
- Конечно, хочу девочку, тоже, - соглашается Джордж и целует меня. - Спокойной ночи, моя любимая жена и будущая мамочка.
На утро мы стали разбирать подарки. Чего нам только не подарили!
Анджел Лобос подарил нам отличную аудиосистему. Одна проблема, у нас уже есть точно такая же. Но Джордж сказал, что эту получится сдать обратно в магазин, потому что Анджел специально договорился об этом с продавцом. Он не был уверен, что подарок понравится, поэтому, оказывается ещё когда дарил, сказал Джорджу (не могу пока мужем его называть, так непривычно), что мы можем сдать этот музыкальный центр обратно в магазин и купить себе то, что нам понадобится.
Руби Брок подарила нам чертёжный эскиз фонтана. Странно, зачем? Я и сама могу такой сделать. Но мы решили, что повесим этот эскиз над моим чертёжным столом, а позже постараемся изготовить по нему фонтан. Посмотрим, что получится.
Хэл как всегда особо отличился, подарил нам мяч для регби с надписью: «Желаю вам всегда быть в форме». Джордж так смеялся.
- Что смешного?
- Только Хэл мог такое пожелать. Мне кажется, он до сих пор держит на меня обиду за то, что я ушёл из полиции.
- Он ведь был твоим начальником, но так больше и не продвинулся по карьерной лестнице, да? Я думаю, он просто завидует тебе. Ты ведь теперь начальник пожарной станции.
- Да нет, не думаю. Знаешь, мы с ним вместе начинали, работали оперативниками. Он всегда старался казаться грозным и опасным. Поэтому у нас как-то само собой получалось изображать злого и доброго полицейского.
- Добрым был ты?
- Ну конечно, что за вопрос. Но меня почему-то всё равно больше боялись и чаще сознавались. А недавно он мне позвонил и попросил приехать, показать «мастер-класс» по допросу подозреваемых и обвиняемых.
- Поедешь?
- Поеду, вспомню былые времена. Работы сейчас всё равно особо нет. Удивительно тихо и спокойно в последнее время, никаких пожаров, никаких происшествий. Разве что коты иногда с деревьев спуститься не могут. Но с этим делом и без меня есть кому справиться. Так что я, пользуясь бездельем, взял отпуск.
- Интересно, Хэл просит тебя показать как надо вести допросы. А почему тогда он стал твоим начальником, а не наоборот?
- Потому что ему этого больше хотелось. Давай смотреть, что там дальше.
А дальше я распаковала картину. На открытке к ней было написано: «Шерман Бэгли и я желаем вам всего наилучшего». Дальше шли какие-то поздравления. У меня сердце пропустило удар, и я, кажется, покраснела.
- Что там? Что-то непристойное? - уточнил Джордж.
- Нет-нет. Картина. Довольно красивая, по-моему.
Джордж так на меня смотрел, что мне сквозь землю хотелось провалиться. Ну не знаю я, что со мной. Не знаю, почему мне вдруг стал не безразличен этот Шерман, и почему мне так интересно кто такой этот «и я». И понятия не имею как всё это Джорджу объяснить.
- Просто... просто непонятно открытка написана, - я рассмеялась. - «Шерман Бэгли и я желаем вам всего наилучшего. И я дарю вам свадебный подарок...» Не пойму, что это значит. От кого тогда этот подарок?
Джордж усмехнулся по-доброму и ответил:
- Если так написано, значит это от Шермана и есть. Просто он... как бы это сказать? Стесняется. Вдруг не понравится подарок, тогда вроде как и не от него. Тебе нравится картина?
- Да. Пока что это, по-моему, самый красивый из подарков. Давай повесим её вот сюда?
Джордж приложил подарок к стене, куда я указала. Я кивнула. Он прибил гвоздик, и картина теперь украшает нашу гостиную.
Дальше в подарках мы нашли ещё один стереопроигрыватель, микроволновку, и даже фонтан в разобранном виде от бывшего сослуживца Уолтера Грисби. Вот какой молодец! Да и Дэнни с Алехандро, которые микроволновку подарили, тоже молодцы. Полезная вещь. Хотя, блендер нам сейчас был бы полезнее.
А вот один подарок заставил меня побледнеть.
- Что с тобой? - встревожился Джордж.
- Это от твоего отца, - еле выговорила я.
Мой муж рассмеялся и обнял меня.
- Не бойся. Я балбес, конечно. Надо было сразу тебе объяснить. Помнишь, у нас на свадьбе была пожилая женщина, Люсиль Спенстер? Так вот, это она принесла. Оказывается, отец ещё несколько лет назад заготовил для нас этот подарок. Но свадьбы так и не дождался. Люсиль знала о подарке и передала.
- Как жалко. Эх, если бы вернуть время... Джордж, мы можем...
Он не дал мне договорить:
- Нет-нет. И думать забудь.
- Вообще, ты прав. Я и сама теперь боюсь играть со временем.
Джордж написал всем благодарственные письма. Жаль только, что Бенни Дин так и не узнает, что подарок его дождался своего часа и порадовал молодожёнов.
Беременность моя протекает легко. Тошнить меня перестало, но по утрам я всё равно частенько съедаю какой-нибудь фрукт, привыкла.
Джордж почти всё время проводит со мной. Изредка уезжает на пожарную станцию, проверяет всё ли там в порядке и возвращается ко мне. Дома иногда следит за работоспособностью своего пожарного оборудования.
Съездил в полицейский участок провёл обучение по допросам.
А всё остальное время потакает моим капризам. Хотя, я совсем не капризна. Разве что в еде разборчива. В общем, живём мы счастливо.
Сегодня он подошёл ко мне и сказал, что в его честь будет церемония награждения, на которой ему вручат ключ от города.
- Ты хочешь пойти со мной? Мне было бы очень приятно, если бы ты была рядом.
- Конечно. Я очень хочу посмотреть как будут награждать моего героя.
- Спасибо. А тебе не будет это в тягость?
- Джордж, я не больная, а беременная. Мне вообще никогда в жизни ещё не было так хорошо и легко, как сейчас.
На самом деле, когда мы приехали на площадь, и я увидела людей, собравшихся ради церемонии, мне стало очень волнительно. Но это было приятное волнение. Хотя, я немного смущалась, но представляла себе, что малышу ещё беспокойнее, он вообще тут никого не знает, а все на нас смотрят (хотя, на самом деле все смотрели на Джорджа). Я поглаживала животик и приговаривала, сейчас твоего папу будут награждать, потому что он — герой.
И вот, вышел мэр, подошёл к Джорджу и стал его поздравлять.
После церемонии многие подходили к моему мужу и тоже поздравляли его. Пока он принимал поздравления от горожан,
я заметила в толпе Руби. Руби тоже увидела меня. И я поняла, что очень рада ей. Она подошла, мы разговорились.
- О, у тебя животик уже такой заметный, - сказала она, и я гордо продемонстрировала ей своё пузико.
- Да. Мы с Джорджем так долго мечтали о малыше. Тебе уже тоже пора, - заметила я игриво. Но Руби погрустнела.
- Пора. Давно уже пора. Да только мой молодой человек никак не может ни на что решиться. Мы дружим уже больше десяти лет, а до сих пор даже не женаты.
- Что же он так? Надо ему как-то намекнуть.
- Какие намёки, я ему уже и открытым текстом говорила, что пора определяться в жизни, что замуж я хочу, детей хочу. Но он всегда придумывает какие-то отговорки. Всегда очень милые и вежливые, но суть одна.
- Странно. А он точно не женат?
- Точно. Я же говорю, мы десять лет уже встречаемся. Я Шермана знаю уже лучше, чем саму себя.
- Шермана?
- Ну да, Шермана Бэгли. Мы же на свадьбе у вас вместе были.
- Но... странно, я не заметила, что вы вместе. И ушёл он почему-то раньше тебя.
- О, ты даже это помнишь. Ты такая внимательная, - улыбнулась Руби. - Да, мы тем вечером немного повздорили. Я намекала ему, что тоже хочу белое платье и стоять вот так вот под аркой. В итоге, он в очередной раз придумал себе какое-то неотложное дело и ушёл.
- Понятно.
По дороге домой я пыталась разобраться в своих чувствах. Мне небезразличен Шерман. С первого взгляда на свадьбе. Это была словно вспышка. Я первый раз увидела человека (кроме Джорджа. Хотя, я и Джорджа то раньше не особо замечала). Это сложно объяснить. Раньше я знала, что в этом городе живут люди, но не осознавала этого. И вдруг осознала. Мне надо это записать, чтобы понять. Вернувшись домой я сразу села за компьютер.
- Томила, ты сама не своя после церемонии. Что с тобой? - Джордж был взволнован. - Или ты уже снова не уверена, что надо менять фамилию?
Я не рассказала про фамилию. Дело в том, что после свадьбы моя фамилия стала Дин. И это оказалось ужасно неудобно. Во-первых, переделывать мои документы (сделанные, кстати, не совсем честным путём), во-вторых, привыкать заново. Мне так трудно было привыкнуть, что я Кэмпбелл, и теперь снова переучиваться. Я очень переживала по этому поводу, и Джордж предложил поменять и мою, и свою фамилию на Кэмпбелл. Сегодня мы как раз сделали это.
- Нет-нет, фамилия у нас должна быть Кэмпбелл!.. Если ты не против, конечно, милый.
- А что же тебя тогда беспокоит?
- Понимаешь... Мне небезразличен Шерман.
- Вот как? - Джордж изменился в лице.
- Ой, нет-нет, не в этом смысле. Мне не только Шерман небезразличен, просто с Шермана всё началось.
- Что началось?
- Я не знаю как объяснить. Понимаешь, раньше я как бы не замечала этих людей, живущих рядом. Я знала, что есть Эми, Шана, Джун. Но мне не было до них дела. Вот сейчас я понимаю, что совершенно их не знаю. Я придумала себе Джун и... не важно. В общем, я никогда не задумывалась о том, какая она на самом деле, эта Джун. Да мне она и сейчас не особо интересна. И зачем я тогда, спрашивается, о ней говорю? Подожди, Джордж, я сначала запишу, а потом расскажу. Хотя, нет, слушай дальше. Я когда объясняю, сама понимать начинаю. Так вот, мне небезразличен Шерман. И Руби мне небезразлична. Раньше они были безразличны мне, все. Был момент, когда Алехандро зацепил моё сознание. Ты только не ревнуй. Никакой романтики. Просто он напомнил мне Алонсо. Я давно не люблю Алонсо, но он человек из моего мира. Он существовал для меня. Также как и Отец Феофан, и мои родители, и все те люди, что остались там. А теперь, когда я побывала там и поняла, что моё место здесь, для меня открылся вдруг новый мир. Этот мир, этот город с его рекой, полями и горами вдали. Наш дом в этом городе. И люди, я осознала людей. Они небезразличны мне. Вот ты знаешь, что Руби давно встречается с Шерманом?
- Знаю.
- А почему они не поженятся? Руби детей хочет. Может быть ты поговоришь с Шерманом, он же твой друг?
Джордж усмехнулся.
- Шермана вряд-ли заинтересует моё мнение на этот счёт, но мысль твою я понял. Ты признала эту жизнь своей, приняла её в своё сердце, и она показала тебе все свои краски. Я очень рад.
- Да, у нас теперь будут друзья. У меня, и у тебя, и у нас. Как там, кстати, поживает старушка Эми?
И мы продолжили этот разговор и говорили долго-долго о разных людях, ставших мне теперь небезразличными.
баллы: 8,75 + 0,25 за друга Лорел Грисби (всего друзей 17) = 9
Мы с Джорджем вместе раз в неделю навещаем Бенни Дина.
Я полюбила прогулки по городу. Стараюсь впитать в себя всю красоту окружающего мира, улыбаюсь этой красоте и извиняюсь за то, что столько лет её не замечала. Обычно мы гуляем с мужем. Но иногда я гуляю одна.
Хотя, нет, я сейчас не бываю одна. Со мной всегда мой малыш. Моя крошечка, моя бусинка. Я надеюсь, что это девочка. Но и мальчику тоже буду рада. Я всё время разговариваю с моей лялечкой. Вот недавно поймала жука и говорю:
- Ты только посмотри, хрупкое живое существо обитает у нас под ногами. Надо быть очень внимательным, чтобы ни на кого не наступить. Насекомые очень маленькие, но такие же живые как и мы. У них тоже есть детки. Я не знаю, папа это или мама, но его наверняка кто-то ждёт. Давай отпустим его, чтобы те, кто ждут, дождались.
Прохожие иногда оборачиваются на меня. Я всем улыбаюсь. Мне так хорошо и спокойно как не было никогда раньше.
Правда, иногда я начинаю волноваться. Скоро уже родится малыш, а у нас ещё ничего не готово.
- Джордж! Давай сделаем из этой комнаты детскую? И надо уже купить кроватку.
Супруг мой со мной не спорит. Только вот одна проблема, мы не знаем пол малыша. На УЗИ я идти отказалась наотрез. Одно дело исследовать мир вокруг, другое дело исследовать малыша внутри. Нет, я пока не могу этого принять. Беременность протекает хорошо, врачи настаивать на УЗИ не стали.
Поэтому мы поклеили обои нейтрального цвета.
А кроватку купили под цвет нашей спальни. И поставили её... в нашей спальне. Потому что крохотулечке будет страшно спать далеко от родителей. Да и мне так будет спокойнее. Теперь иногда я подхожу к кроватке и пытаюсь представить в ней своего малыша.
- Смотри, солнышко, здесь будет твоё уютное гнёздышко. Конечно, не так уютно, как внутри мамы, но зато гораздо свободнее.
А сегодня я проснулась спозаранку от внезапно пришедшей мысли.
- Джордж, Джордж, проснись!
- М...
- Проснись, говорю!
Джордж подскакивает:
- Что случилось? Началось?!
- Что началось? - удивляюсь я. - Да ты не о том вообще. Нам надо срочно избавиться от машины времени. Представь, вдруг ребёнок будет играть и случайно залезет в неё. - От этой мысли мне стало дурно. Я искусала себе губы, пока думала, а когда десятки жутких картинок промелькнули у меня перед глазами, то есть, секунд через пять, заплакала.
- Успокойся, пожалуйста. Свою я сразу же уничтожил, ещё когда вернулся.
- И мою надо уничтожить. Сегодня же! Сейчас!
Подойдя к агрегату, я поняла вдруг, что мне её жалко. Погладила корпус. Жалко взрывать. Да и опасно. Нет, взрывать точно нельзя. Надо её переделать.
- Джордж, я уничтожу в ней машину времени и сделаю из неё то, что мы говорим всем людям — сейф. Только конструкцию ещё надо облегчить. Поможешь мне?
И мы занялись переделыванием. Несколько дней на это ушло.
- Представляешь, - говорит будущий отец малышу, - переделать её оказалось почти также сложно, как создать. Но теперь мы сможем смело отпускать тебя бегать по всему двору.
А сейф этот мы решили продать. Нечего цепляться за прошлое. Джордж с помощью своих приспособлений погрузил этот железный ящик в машину, и мы отвезли его вместе с другими моими поделками в комиссионку.
Там, кстати, теперь работает другой продавец. Очень милая девушка.
Вот и закончилась моя история с машиной времени. Нет, мне не грустно. Потому что я счастлива.
Меня совершенно не тянет изобретать что-то на верстаке. Мне больше нравится гулять, любоваться природой, общаться с малышом. Джордж меня не узнаёт, но очень радуется. А я и сама себя не узнаю, но тоже очень радуюсь.
За всю беременность я сделала только одну скульптуру. Но зато какую!
Иногда мы ходим в гости, иногда приглашаем гостей к себе. А бывает, что гости и сами к нам приходят, без приглашения. И я радуюсь.
Сегодня, как раз когда Джордж спрашивал у пузожителя, когда тот собирается выбраться на свет, в дверь позвонили.
Пришёл Шерман. О чём-то они с Джорджем поговорили, и Шерман бы так и ушёл, если бы я настоятельно не предложила ему попить с нами чаю. Чай мы попили, пообщались, а потом я пригласила всех сыграть в классики.
Джордж пару месяцев назад нарисовал во дворе классики и научил меня играть. С тех пор ни разу у меня не выиграл. Не пойму поддаётся он или правда такой неловкий, что беременная женщина его обыгрывает. Как бы там ни было, а игра эта мне очень полюбилась. Уже предвкушаю как буду прыгать по ним со своей дочкой.
А пока попрыгаю с Джорджем и Шерманом. Шерман пытался отказаться, но его легко уговорить. Не знаю, как можно не любить классики!
Я точно прыгала лучше, чем эти двое. И победила бы! Точно бы победила, если бы не начавшиеся схватки.
- Ой, подождите, это не считается, - простонала я, когда оступилась из-за того, что у меня резко стянуло живот.
- Что с тобой? - сразу забеспокоился Джордж.
- Ничего всё нормально! Продолжаем играть.
Продолжили. До следующей схватки. Нет, я бы и дальше играла, схватки мне почти не мешали, но эти мужчины такие паникёры: «Ой, ой, это роды, что делать?!» Шерман и вовсе побледнел так, будто это он рожает, а не я.
На самом деле, я подозреваю, это они специально поспешили отправить меня в роддом, потому что проигрывать не хотели.
- Все нормальные роженицы едут в больницу на скорой, а я — на пожарке, - смеялась я, когда Джордж, включив сирену, мчал меня в роддом.
Вообще, мне очень долго было весело, пока не стало совсем невмоготу. А потом у нас родился мальчик. Джордж первым взял его в руки и был очень счастлив. По-моему, он врал мне всё время, когда говорил, что девочку хочет.
А потом это маленькое кричащее чудо положили мне на живот, и я наконец-то смогла обнять его крепко-крепко:
- Всё хорошо, маленький. Ты — настоящий герой, как и твой папа. Мы с тобой такое пережили. Теперь всё будет хорошо, - шептала я, сквозь слёзы счастья.
Мы дали сыну имя Делмар.
баллы: 9 + 0,5 за представителя второго поколения = 9,5
- Ну вот, моё солнышко, вот та кроватка про которую я тебе говорила, здесь ты будешь спать, - объясняю я сыночку, впервые войдя с ним в нашу спальню.
Смотрю на кроватку и понимаю, что она не подходит для моего ребёнка. Она вообще не подходит для ребёнка, потому что у неё ужасные штыри. О чём только думают производители детских кроваток! О чём думала я, когда её покупала?
- Джордж! Надо срочно заменить кроватку. Малыш подрастёт и может пораниться об эти ужасные штыри. Я даже представить себе боюсь всё это. Пожалуйста, съезди в магазин, купи другую кроватку.
- Томила, малыш пока умеет только лежать. Сейчас эта кроватка для него совершенно безопасна, - уверяет меня муж спокойным голосом.
- Нет, я не положу в неё Делмара. Пусть пока спит с нами.
- Томила, у нашей кровати точно такие же «штыри». И они никогда раньше тебя не смущали.
- Точно. Нашу кровать тоже надо заменить! Раньше я не была матерью.
Джордж умный мужчина, он спорить не стал. Первую ночь мы спали, если так можно выразиться, все вместе, а на следующий день у нас уже была другая детская кроватка. Но мне было жалко отпускать от себя малыша.
- Томила, всё будет хорошо, он же будет рядом. Ты же сама говоришь, что не можешь заснуть, когда он под боком.
Да, это так, я это говорила, потому что прошлую ночь мне удалось только немного подремать. Малыш такой хрупкий, маленький, я боялась крепко заснуть, вдруг бы случайно его придавила. Но сейчас я была согласна не спать и следующую ночь, чтобы только не отпускать его от себя.
- Дай мне, - попросил Джордж, аккуратно взял у меня Делика и переложил его в кроватку.
И я не помню как заснула.
Вообще, жизнь моя сильно изменилась и привыкнуть к этому оказалось непросто. После родов ко мне вернулись мои прежние желания, творить и изобретать, но времени катастрофически не хватает. Я кормлю сына своим молоком, поэтому мне приходится соблюдать диету. А так хочется поесть чего-нибудь вкусненького, того, от чего у малыша неизбежно либо заболевает животик, либо появляется сыпь. Я научилась ограничивать себя во многом.
Дни текут скучно и однообразно и всё моё время подчиняется ритму маленького человечка. К счастью Джордж мне очень помогает. Без него я бы наверное с ума сошла.
И всё же первая осознанная улыбка, первый переворот на животик и первое стремление подняться на ручках и посмотреть мир, всё это меня так радует, что с лихвой компенсирует все мои лишения.
Да и благодаря мужу, который много нянчится с сынишкой, мне иногда удаётся смастерить что-нибудь новенькое. В это время я отдыхаю душой.
Мы с Джорджем не помним, когда последний раз просыпались оттого, что выспались. Нас всегда будит крик малыша. И посреди ночи, и утром. Иногда муж встаёт раньше и подкладывает мне под грудь голодного ребёнка, иногда я сама встаю, переодеваю его,
кормлю, мы играем. И потом Делик довольный засыпает, я кладу его обратно в кроватку и чувствую себя самой счастливой женщиной на Земле.
- Как дела на работе? - спрашиваю я, когда Джордж возвращается домой.
- Всё спокойно и тихо. Вообще не понимаю, за что мне платят деньги.
- Только вот Эми меня беспокоит, - добавляет муж и вздыхает.
- А что с Эми?
- Она немного не в себе. Выживает из ума старушка. И проблема в том, что другие работники боятся оставлять её на пожарной станции, мало ли что она учудит. Хотя, она ничего плохого не делает, просто забывается и порой не понимает где она, и кто она, впадает в детство. Ей уже давно пора на пенсию, но тогда она лишится места в общежитии. У нас в городе нет дома престарелых, и дома своего у Эми тоже нет. Ума не приложу, что с ней делать. Я даже подумал, может быть мы предложим ей переехать к нам, как ты на это смотришь?
- Ох, Джордж, мы вряд-ли сможем приютить всех обездоленных.
- А я и не говорю про всех, я говорю про одну Эми.
Я вспомнила как мы жили на пожарной станции. Эми тогда единственная была добра ко мне. И вспомнила как сидела с ней рядом на диванчике, когда Джордж уехал от меня в Египет. Сидела с ней рядом, а она рассказала мне жуткую историю о том, как погибла в огне её дочка. И меня дочкой называла.
- Я просто боюсь за Делмара, - проговорила я тихо. Если Эми не в себе, вдруг она что-нибудь сделает с нашим сыном?
- Она не настолько не в себе. Можно, конечно, отправить её в клинику для душевнобольных, то там... Там она точно окончательно сойдёт с ума.
- Ладно, Джордж, предложи ей переехать к нам.
Эми переехала к нам в этот же день. Мы выделили ей бывшую комнату Джорджа.
- Трудно было уговорить? - спросила я тихонько, когда Эми пошла в свою комнату полежать.
- Нет. Она по-моему, не совсем понимает, что происходит. Я просто предложил ей прокатиться на пожарной машине, она очень обрадовалась. Правда, в машине сначала насторожилась, но когда мы поехали, обрадовалась снова. Так я и привёз её сюда.
Так мы стали жить вчетвером. Зря я боялась Эми, она совершенно безобидна. Только путается всё время. Иногда называет меня мамой, иногда дочкой. Порой, я заглядываю к ней в комнату, она играет с детскими игрушками. Или лежит на кровати и о чём-то мечтает.
Иногда у неё случаются прояснения сознания и, она мне даже помогает по дому или в саду.
- Эми, тебе не тяжело наклоняться? - спрашиваю.
- Нет, дочка, всё в порядке. Мне приятно с землёй возиться. Пора нам уже привыкать друг к другу.
Мне хочется ей возразить, но она станет настаивать, что век её прожит... Не хочу говорить о смерти.
Когда мы заканчиваем свою сегодняшнюю борьбу за урожай, я подхожу к ней и показываю за забор, туда где до горизонта простираются заливные луга и поля:
- Посмотри, за этим лугом есть удивительное поле. Там летают красивые бабочки, в траве копошатся разные букашки. А ещё там можно найти интересные камешки. Когда Делмар научится ходить, мы пойдём туда гулять все вместе. Малыш будет топать ножками по полю, а мы будем радоваться, глядя на него, на бабочек, порхающих над травой, будем наслаждаться, глядя на это чудо жизни. Давай, сделаем так?
- Если доживу, - отвечает Эми.
- Ты уж постарайся.
Делмар растёт. Джорджу очень нравится как он гулит, и они гулят вместе.
В свободное время, когда Делмар спит, Джордж играет с компьютером в шахматы.
Надо будет мне тоже научиться играть в эту игру. Но пока я всё своё свободное время трачу на изобретения. Придумываю всякие разные игрушки и приспособления. С игрушками Эми с удовольствием играет. А скоро и Делмар будет играть.
В периоды прояснения сознания Эми любит читать кулинарные книжки.
А недавно она нашла в газете объявление о конкурсе, проводимом в ресторане. И решила отнести на конкурс своё блюдо. Специально приготовила.
Но мы с мужем боимся отпускать её в город.
- Ладно, Эми, конечно ты примешь участие в конкурсе, - сказал Джордж. - Собирайся, я отвезу тебя. Заодно заскочим в пару магазинов.
Мы с Делмаром немножко волнуемся. Как там наша Эми? Понравилось ли дегустаторам её блюдо? Как вообще отразится на её состоянии этот конкурс?
Наконец-то они возвращаются оба довольные и повеселевшие. И Джордж рассказывает:
- Пусть мы не выиграли, главное, что отдохнули хорошо. Такой весёлый праздник повара организовали в столовой. Кто только не участвовал, каких только блюд не было. Самому младшему участнику было всего шесть лет, а наша Эми была самой старшей участницей. Там даже Хэл участвовал. Но я побоялся пробовать его блюдо. А Эми заняла второе место.
- Я тебе говорила, деточка, слушай старую Эми, она научит тебя готовить, - заметила старушка совершенно нормальным голосом, как тогда, когда мы с ней только-только познакомились. Наверное надо чаще с ней выбираться на прогулки.
- Потом мы заехали в супермаркет, - продолжил Джордж, - продали рыбу, которую я сегодня утром поймал,
и забежали в книжный, накупили кучу детских книжек. Будем читать Делику сказки.
- Ладно, ребятки, устала я, пойду полежу, - сказала Эми и ушла в свою комнату.
- А где сын? - спросил Джордж.
- Спит.
- Тогда я пойду грядки прополю.
- Подожди, Джордж. У нас компьютер что-то странно стал гудеть. Я бы разобралась в чём дело, да боюсь, что после этого он вообще гудеть перестанет.
Джордж улыбнулся:
- Хорошо, я посмотрю.
А я пока решила закончить очередное изобретение — уменьшенный вариант буровой установки. Специально по заказу магазина.
Джорджа я нашла в саду.
- Иди, наверное, в дом, - попросил он меня, - а то Делмар проснётся, и мы не услышим. А я тут сам справлюсь.
Вот так мы и живём. Порой кажется, что однообразно, порой бывает весело. Но обычно тихо, мирно и дружно. Да, с Эми мы очень подружились. Она приобщила меня к просмотру кулинарных передач.
И я наконец-то выучила рецепт приготовления котлет!
Сегодня Делмару исполняется годик. Вот так вот, вроде бы дни текут однообразно и скучно, недели тянутся одна за одной, а год прошёл незаметно. Делик уже многое умеет. Лепечет, даже говорит несколько слов: папа, мама, ляля, баба. Пытается ходить, но пока боится и ходит только держась ручками за что-нибудь. Зато ползает очень шустро. Сегодня его первый день рождения. Очень важный для нас с ним день. Мы решили по этому поводу пригласить гостей. Много народу звать побоялись, потому что ребёночек ещё маленький, ему может стать неуютно среди большого количества незнакомых людей, а это ведь его праздник, ему должно быть хорошо. Поэтому мы пригласили только Шермана и Руби. Я всё надеюсь, что Шерман проникнется атмосферой нашего семейного счастья и сделает Руби предложение.
Эми вызвалась готовить угощения к праздничному столу. Вот удивительное дело, она порой совсем впадает в детство, считает себя маленькой, зовёт меня мамой, но даже в такие периоды отлично готовит. Видимо, за кулинарное мастерство отвечает какой-то специальный участок человеческого мозга, который не подвержен возрастным изменениям. Вообще, человеческий мозг очень интересная тема для исследования. Жаль, у меня совершенно нет на это времени.
Гости пришли. Эми заканчивает с готовкой, Джордж и Шерман играют с Деликом, а я отвела Руби в сторонку пошептаться. У них с Шерманом так ничего и не изменилось в отношениях.
А вот я... Меня снова тошнит по утрам, и на этот раз я уже точно знаю, что не больна. Но я пока никому об этом не говорю. И Руби особенно не хочу об этом говорить. Боюсь, она уже не сможет искренне за меня порадоваться.
Не понимаю я Шермана. Да и Руби тоже не совсем понимаю. Столько лет вместе, а всё порознь. Но, пусть они сами между собой разбираются.
Сегодня день рождения моего сына.
Мы собрались вокруг праздничного торта, Джордж помог малышу задуть первую и единственную пока на торте свечу,
и в этот момент раздался вой сирены. Что-то случилось в городе. Произошла катастрофа.
Но почему именно сейчас? Столько времени было всё тихо и спокойно. И вот именно сейчас, в день рождения сына, его отец быстро собирается и бежит туда, где будет рисковать своей жизнью во имя спасения чьей-то чужой жизни. В этот момент я снова остро ощущаю границу своих и чужих. Это потом уже, когда я узнаю имена, чужие станут своими. Но только в том случае, если с Джорджем будет всё в порядке.
Делмар не боится воя сирены, он наблюдает как папа в спешке бежит из дома и не беспокоится по этому поводу.
Шерман и Руби уверяют меня, что всё будет хорошо.
Мы все вместе играем с Делмаром. Я украдкой наблюдаю за Шерманом. Ведь нравится ему Делмар, я вижу, он так улыбается ему. Если и побаивается, то совсем немного. Почему же он своих детей не хочет?
Джордж позвонил, коротко сказал, что в Научном институте произошло обрушение, пострадавшие есть, но все живы. Катастрофу удалось предотвратить. Он помогает спасателям устранять последствия аварии, вернётся поздно. Попросил, чтобы я не волновалась. Сказал, что любит нас с Делмаром.
Главное, что он жив.
Гости тоже вздохнули с облегчением. Руби помогла мне прибраться, и они с Шерманом ушли. Я рада уже тому, что они ушли вместе.
Старушка Эми устала и пошла в свою комнату отдыхать.
А мы с Делмаром остались вдвоём. По-моему, он остался доволен своим днём рождения. Для него самое главное, чтобы мама была рядом.
После дня рождения Делмара Эми стала намного лучше себя чувствовать. Уставала, конечно, быстро, много лежала, но вела себя совершенно нормально, её сознание прояснилось. Она помогала мне по дому, смотрела свою любимую кулинарную передачу по телевизору, по-стариковски ворчала на Делика, когда он, балуясь пультом, случайно переключал каналы.
Скоро малыш окрепнет, встанет уверенно на ножки, и мы пойдём вместе гулять в поле, ловить бабочек, наслаждаться простором, думала я.
Я заглянула к ним в комнату. К ним, потому что Делмар почти всё время проводит в комнате Эми, стащил туда все свои игрушки. Они вместе играют. Но в последнее время Эми точно осознаёт себя бабушкой.
- Эми, тебе не тяжело его поднимать? В нём одиннадцать килограммов веса нетто плюс одежда.
- Нет, дочка. Своя ноша не тянет, - усмехается Эми и щекочет малыша. Тот заливается восторженным визгом и требует ещё.
- Я пойду в сад, прополю грядки. Присмотришь за ним?
- Да, - кивает Эми, глядя на Делмара, - мы сейчас поиграем, поболтаем, потом книжку почитаем. Иди, не волнуйся. Он сегодня не спал ещё. Сбили режим этим днём рождения. Я скоро уложу его и присоединюсь, помогу тебе.
Но Эми не пришла помочь мне с прополкой. Я заглянула в окошко спальни, Делмар спит в своей кроватке. Наверное, Эми тоже захотела прилечь, решила я, и пошла заканчивать борьбу с сорняками.
Услышала как приехал Джордж с работы, вышла к нему навстречу. Мы вместе вошли в дом. Слава Богу, что мы вместе вошли в дом.
Наверное, Эми читала Делику сказку перед сном. А когда он уснул, пошла ставить книжку на место. Не знаю. Не знаю. Она лежала на полу возле книжного шкафа. Джордж склонился к ней и стал проверять пульс. Но мне уже было ясно, всё ясно. Несколько секунд я не могла пошевелиться, будто окаменела. А потом побежала к Делику. Он сидел в кроватке и играл с игрушкой.
- Солнышко моё, ты тут совсем один. Не спишь. Прости, прости... - шептала я, глотая слёзы, прижимая к себе сына. - Прости, прости, что меня не было рядом.
Не знаю, сколько времени я сидела с Делмаром в комнате, боясь выйти. Может быть и не долго. А может быть...
- Сыночек, поиграй пока здесь, мама сейчас придёт, - я усадила сына на пол, дала ему плюшевого медведя.
Я боюсь, что Делмар увидит Эми. Боюсь, что он увидит смерть. Но я сама должна побыть с ней рядом. Её душа, возможно пока ещё с нами. Это последний шанс побыть вместе.
- Я вызвал служащего из похоронного бюро, - сообщил Джордж. - Скоро приедут, омоют тело, совершат всё необходимое для похорон.
В том моём времени, когда кто-то умирал, омовение совершали родственники, близкие люди усопшего. Женщину омывала родственница и читала молитву. А тут будет чужой человек.
- Джордж, я чувствую, что должна это сделать сама. Но я не могу. Мне нельзя. Я беременна.
- Я ужасно волнуюсь, - шепчу я перед сном мужу. Шепчу, чтобы не разбудить Делмара, который спит рядом в кроватке. - Вдруг все эти переживания отразятся на малыше.
Джордж улыбнулся и погладил мой животик.
- От того, что ты волнуешься об этом, лучше никому не станет. Не волнуйся.
- Как тут не волноваться? Я так привязалась к ней. Только с её смертью я поняла, какое место она занимала в моей жизни. Эми была частью моей жизни. И эта часть умерла вместе с ней.
- Я понимаю тебя. Очень хорошо понимаю. Я её вообще с детства знал. Но мы сделали для неё все, что могли. В последние месяцы своей жизни она была счастлива. Я уверен в этом. Спи спокойно. И малышу спокойной ночи.
- Надеюсь, на этот раз там девочка, - и я стала представлять себе как будет счастлива малышка, похожая на меня...
Да, смерть Эми стала ударом для всей семьи. Хотя, это было вполне предсказуемо. Эми умерла от старости. Умерла лёгкой смертью. Но всё равно, для нас это оказалось тяжело. Может быть если бы она болела, лежала, страдала, нам было бы легче принять её смерть. Но она была бодра и весела. Мы с ней поговорили. А через несколько часов её не стало. Для меня это оказалось слишком трудно.
Помню, ночью, после дня похорон, я достала из холодильника вафли, приготовленные ею в её последнее утро. Они уже немного зачерствели. У меня сейчас с питанием вообще сложно всё, из-за беременности все вкусовые ощущения снова поменялись. Ничего мне не нравится, от всего мутит. А эти вафли... Никогда я не ела ничего вкуснее. И никто мне больше таких не приготовит. Никогда.
А самое ужасное, что Эми так и не узнала о моей беременности. Почему я ей не сказала? Почему?
Джордж тоже тоскует. Недавно случилось удивительное событие. Он открыл на небе новую звезду. Он показал её мне.
- Посмотри, раньше не было на небе этой звезды. Это наша Эми.
И даже Делмар, целый день водит меня, держась за палец, по всему дому и растерянно лепечет: «Баба, баба». Но он маленький. Скоро забудет. Джордж вообще говорит, что он водит меня целый день по дому не потому, что бабу ищет, а потому, что ходить ему пора, надоело ползать. Может быть, однако я на всё смотрю сквозь призму собственных чувств и мыслей.
Но жизнь продолжается. Делмар растёт таким поросёнком, всё разбрасывает. Из пяти игрушек умудряется устроить в комнате настоящий бардак. А как он кушает, это просто мой кошмар, крошки повсюду.
Но я всё равно обожаю его, моё сокровище. Эх, я так мечтала о девочке, похожей на меня, а получился мальчик, похожий на Джорджа.
И Джордж в ребёнке вообще души не чает. Всё свободное время возится с ним.
- Так, сын, хватит тебе держаться за мамину юбку, сегодня папа будет учить тебя ходить.
Я посмеиваюсь:
- Угу, так он тебя и послушал.
Но Джордж упорный. Весь вечер ребёнка дрессировал. В итоге Делмар теперь ходит, не держась за мой палец.
Следить за ним в доме стало гораздо тяжелее. Теперь он ходит туда, куда давно хотелось, но мама не разрешала. На улице проще, посажу его в коляску, пристегну ремешками и идём гулять туда, куда я решу.
У нас недалеко от дома детская площадка. И комиссионный магазин тоже недалеко, за углом. Детская площадка слева от дома, комиссионка справа. Ходим с Деликом обычно направо.
Меня очень увлекло это занятие, создавать поделки, сдавать их в магазин и ждать, что кто-то купит. И ведь покупают. Я так радуюсь, когда мои поделки покупают! И сразу азарт появляется делать ещё и ещё. Но работа с молотком и паяльником совсем не полезна для малыша, который сидит у меня в животе. Поэтому поделок я создаю сейчас очень мало. Это идёт на пользу не только здоровью моему и моих детей, но также и нашему саду, которому я теперь уделяю больше времени.
Эх, Эми, вот Делмар и стоит крепко на ножках. Чуть-чуть ты не дожила до нашей совместной прогулки по полю.
- Джордж?.. - зову я. - Ты, конечно, говорил, что хочешь пятерых детей, но я не думала, что одновременно!
- Что такое? Что случилось? - выходит он из дома, улыбаясь. Муж вообще с улыбкой относится к моим перепадам настроения. Как будто всё это шуточки. Мне кажется, он меня серьёзно не воспринимает.
- Что такое?! - негодую я. - Я хотела скульптуру сделать, а малыш толкается как стадо бешеных бизонов. Я попыталась погладить его, успокоить, нащупала, по-моему, пяточку. А потом ещё одну пяточку. И ещё одну. Нет, я, может быть, конечно, и ошибаюсь...
- Эй, кто там?
- Кальмар там! Что происходит, Джордж? Вдруг там не один ребёнок. А даже если и один... - тут мой гнев сменяется на плач. - Как мы будем жить? Я с ума сойду с двумя детьми. Делик ещё такой маленький, ему нужно постоянное внимание. Я боюсь, что не буду успевать со вторым малышом. А вдруг Делмару станет не хватать любви и внимания? А вдруг я Делмара буду любить по-прежнему, а на второго малыша у меня любви не хватит?
- Всё будет хорошо. Я помогу тебе. Мы справимся. Слушай, а у пузожитель то там, похоже, и правда, не один. Пяточки ладно, но я вот тут нащупываю большое и круглое, это явно голова. А тут ещё одна.
После этих слов мне стало страшно. Мне и раньше было страшно, а теперь стало ещё страшнее. Я согласилась сходить на УЗИ.
У нас будет две девочки.
О Господи Боже мой, как мы будем жить? Если бы Делмару было хотя бы годика три, но ему ещё и двух нет. Мало того, что дети погодки, да ещё и двойня.
Джордж успокаивает меня, уверяет, что мы справимся. И, глядя на него, на то, сколько времени он проводит с ребёнком, я верю. Но мне всё равно страшно.
Джордж читает Делику книжки перед сном.
Каждый вечер после работы играет с ним, общается, разговаривает, рассказывает ему истории в лицах. Делмара это так захватывает. Он слушает папу с восторгом в глазах и повторяет за ним слова и интонацию. За этим очень смешно наблюдать.
Да, словам мужа можно верить. Он делом доказывает, что поможет. Да что там, он с ребёнком занимается гораздо больше, чем я. Джордж — лучший в мире отец.
Но я всё равно чувствую себя очень неуверенно. Как мы будем размещаться все в нашем доме? Надо ещё две кроватки покупать, а куда их ставить? В отдельную комнату. И как я буду бегать по ночам из своей комнаты в детскую, от одного ребёнка к другому? Хорошо, что Делмар уже всю ночь спит спокойно, редко когда просыпается. И очень, очень замечательно, что он научился самостоятельно пользоваться горшком. Пользоваться то им по назначению он научился ещё до года, но ему никак не удавалось усесться на горшок без помощи взрослых. А теперь научился. Меня это радует. Но в целом всё равно я чувствую себя очень беспокойно.
На все мои беспокойства Джордж отвечает: «Не волнуйся, всё будет хорошо. Я всё устрою. Просто радуйся. Чтобы девочки тоже радовались вместе с тобой».
Эх, в этот раз беременность протекает совсем не так как в первый. Никакого чувства умиротворения, наоборот, сплошные тревоги. Мне всё время хочется плакать и устраивать истерики. Хочется бросить всё к чёртовой матери и сбежать. Только куда? Куда я сбегу от своего пуза?
Да и люблю я своих малышей, люблю. Иногда как накатит, сижу и плачу от любви. Душу Делика в объятиях или пытаюсь обнять свой живот. Ох, скорей бы уже родить.
Джордж на работе. Я уложила ребёнка спать и прилегла сама. Надо успеть выспаться впрок.
