Коллеги передали флешмоб.
Чтобы увидеть скрытый текст, войдите или зарегистрируйтесь.
Давайте вспомним о жуткостях и мрачностях наших произведений
"• Как это произошло? (Убийство, несчастный случай, суицид... Расскажите о своих изощренных способах, литературные маньяки
)
• Можно ли было что-то изменить, или весь сюжет сводился к необратимой трагической развязке?
• Как потеря повлияла на других персонажей?
• Самый животрепещущий во мне вопрос: как вы сами, как автор, к этому отнеслись? Было ли жалко или же продолжили с наслаждением выводить следующую главу?
• Что герой успел (или должен был) осмыслить перед своим концом? Какие мысли (или какие выводы) пришли ему в голову?"
Вообще начала размышлять и поняла, что я довольно жестокий автор (хотя безусловно не садист). Нечто страшное мои герои переживали довольно часто.
Ранний рассказик "Нежные крылья Дара" посвящен тому, что герой выезжает на место самоубийства (молоденькая носительница некоего волшебного Дара не выдержала его тяжести и повесилась в тесной кухне деревянного барака). В "Агатомании" главная героиня умирает от кровотечения, вызванного выкидышем, а ее возлюбленный в конце рассказа сидит у дверей ванны, планируя перерезать вены (и хотя на этот счет есть разные точки зрения, я думаю, из ранних это мой лучший рассказ). Выкидыш при том случился не отчего-нибудь, а от того, что обезумевшие от жары и нерастраченной молодой агрессии возлюбленные практикуют БДСМ. Причем оба рассказа внутренне глубоко религиозны (не знаю, чувствуют ли это читатели), в тексте пульсирует яростный диалог с Богом. Это прописано не прямо, но это есть.
Героиня рассказа "Самое сладкое кино", обезумев от горя, теряет невинность с первым встречным (довольно страшно, мне кажется), а потом они с главным героем идут делать революцию)).
Молоденькая героиня рассказа "Бабка" из-за своего внутреннего одряхления превращается в старуху в буквальном смысле.
Известно, что мать Марийки покончила с собой, а она нашла ее в непотребном виде (роман "Мракобесие"). В "Трех глотках одиночества" Константин спасает решившую свести счеты с жизнью женщину. Там же в последней главе одну из главных героинь убивают (не скажу кого). Еще там есть инцест (одна из второстепенных линий), массовая бойня во флешбеках и предательство, много предательства. Собственно, про это роман.
В "Доме из красного кирпича" одна героиня вываливается из окна, другого героя находят повесившимся на чердаке, третий умирает в своей постели.
В "Харлсберге" героиня умирает при родах.
В "Башне из слоновой кости", которую я сейчас пишу, весь треш впереди.))
Если же говорить о династиях, которые я писала в 2013-2018 годах, то в династии Сташек в конце второго поколения главные герои гибнут при попытке перейти границу, а главная героиня четвертого кончает с собой из-за несчастной любви, выпив большую дозу снотворного (и успев пожалеть перед смертью о том, что сделала).
Из новых рассказов самый страшный, бесспорно, "Сила духа" (такой страшный, что не буду говорить про что). "Грех" тоже не о приятном.
Жалко ли было "убивать" персонажей? Нет, совсем, потому что я их и не убивала. Я просто описывала картинки, которые проходили перед моими глазами. Можно ли было что-то изменить? Не думаю. Я не придумывала все это. Это где-то случилось - в параллельной вселенной.
Писатель - это некий медиум. Он не столько выдумывает, сколько проникает внутренним взором в "иные миры".
Перечитала и поняла, что получается, что я - довольно жестокий автор. Но в действительности в моих книгах не так уж много страшного. И оно там точно не главное.
